Иорданская Дарья Алексеевна : другие произведения.

Косы Медузы. Часть первая

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Мадмуазель Квин Оливи,куда менее известная, как Элеонора Лермонт, за один короткий вечер умудрилась попасть в большие неприятности. Сначала сбила на машине какого-то клошара, потом получила от бывшего мужа конверт с компрометирующими фото, а уже наутро нашла того самого мужа у себя на ковре в луже крови. И не нашла ничего умнее, кроме как броситься в бега.
    При чем здесь мошенничества, убийства, головорезы и обаятельный пройдоха Джони? Кто же знает.

Часть первая. Славный парень и негодяй

   Y'a le bon gars pris y'a le salaud
   Lequel prendras-tu pour hИros
   Aquel voudras-tu pardonner
   Lequel voudras-tu regarder

Bruno Pelletier

  
   Квинни
   Когда я нервничаю, то совершенно не могу есть. Когда я не могу есть, то злюсь и нервничаю еще больше. Сделав над собой усилие, я разгрызла капустный лист. Телефон все не звонил. Поднявшись на ноги, я пробежалась по комнате, перепрыгивая через разбросанные диванные подушки - разноцветные, с вышивкой и кисточками по углам. В комнату заглянула встревоженная Жюли.
   - Квинни...
   Я рухнула на диван, отбросила туфли и закинула ноги на кофейный столик. Потянулась за пультом. Радио проигрывало со сладострастием "Мадмуазель поет блюз".
   - Жюли?
   Девочка попереминалась с ноги на ногу. С отъездом Шанталь к своему болезному миллионеру, у нас установились окончательно отношения "гуру-ученик". Жюли, кажется, готова была носить меня на руках, да жаль, не подняла бы.
   - Не звонил, - сказала я и захрустела капустным листом. Едкий сок обжег десны. - Он на совещании.
   Нервничать я начала еще сильнее. Если бы Поль позвонил и накричал на меня... он ведь и полицию может вызвать. Я потянулась за яблоком. Когда я сильно нервничаю, все время что-нибудь грызу. Когда я очень сильно нервничаю, то бегаю. Что ж, пляж и беговые дорожки рядом, теннисные туфли в обувном ящике в прихожей. Радио заиграло "What a wonderful world" в классическом исполнении. Я отбросила в пепельницу огрызок и потянулась за капустным листом.
   Зазвонил телефон.
   Мы с Жюли одновременно кинулись к нему. Девочка успела первой.
   - Это не Поль...
   Я взяла трубку, скрывая дрожь в руках.
   - Привет, Элеонора, давно не виделись.
   - Джаред.
   Рука все-таки затряслась, и пришлось с силой прижать трубку к уху. Ауч!
   - Что ты решила?
   Джаред в своем репертуаре: берет быка за рога. И голос такой же противный. Ну, то есть, по идее неплохой баритон, но мне все время слышатся те вульгарные нотки. Господи, где были десять лет назад мои глаза, уши и вся голова целиком? Боюсь, как в том анекдоте: "Под рулем, мамочка".
   - Прекрати мне звонить, - сказала я.
   - Хорошо! - жизнерадостно согласился Джаред. - Я позвоню Полю Дюлаку. Нам есть о чем поболтать. У нас много общего, мы оба тебя трахали.
   В этом весь Джаред: угрозы и вульгарные выражения. Конечно, он остриг свои идиотские рокерские патлы и сменил мотоцикл на машину, а в остальном мало, что изменилось. Как был наглой тупой скотиной, так и остался. И, кстати, он непременно позвонит Дюлаку и, боюсь, при любом раскладе. Просто ради собственного удовольствия. Что же мне в таком случае делать?
   Запиликал сотовый. Марсельеза. Поль едва ли оценил бы выбор рингтона, с другой стороны на предыдущего жучка у меня вообще кошачий концерт стоял: мяу-мяу-мяяяяу. Сунув трубку гостиничного телефона под подушки, я нажала клавишу вызова.
   - Да, солнышко?
   Все, включая, кажется, Жюли, смотрят на меня с неодобрением из-за того, что я презираю мужчин. А как мне не презирать пятидесятилетнего мужика, который позволяет называть себя "солнышком" с подобным присюсюкиванием? Посмешище просто!
   - Ты готова, заинька?
   Готова? К чему? К посадке в тюрьму?
   - К чему, котик?
   - Мы сегодня на ужин едем к Болье, ты забыла?
   - Ах, да, ужин. Прости, солнышко, я забыла. Совсем замоталась. Сейчас же начну собираться.
   Поль из тех мужчин, которые считают, что женщина быстрее, чем за полтора часа, одеться и собраться не может. Я его не разубеждаю.
   Поль Дюлак - прелюбопытный фрукт. Иногда я хочу обладать принципами нашей чистенькой Шанталь и не связываться с подобными существами. Мне это, увы, не по карману. Поль богат, и при этом похож на вожака козлиного стада. Впрочем, он вообще козел. Прет вперед, ничего не замечая, а, столкнувшись с препятствием, таранит его рогами. Или так бараны поступают? Словом, какое-то рогатое копытное. Еще он любит ярко-желтый цвет, бриллианты, глянцево-черные автомобили и свое имя. "Мсье Дюлак" возле него можно услышать чаще, чем "добрый день". При этом он дорого стоит, поэтому я с ним. Ну или же я просто неразборчивая идиотка. Тут можно смотреть двояко.
   Отбросив сотовый я, похрустывая капустным листом, отправилась к шкафу.
   - А что будем делать с?.. - Жюли выразительно посмотрела на придавленную подушкой трубку.
   Хороший вопрос.
   - А ничего. Сам сдохнет. Ничего он не сделает.
   Эх, мне бы собственную уверенность. Я распахнула дверцы шкафа и критично оглядела ряды платьев. Так, в этом он меня видел. В этом тоже. И в этом. За этот костюм ожерелья не подарят. А это вообще курам на смех.
   - Жюли, - скомандовала я. - Мы идем за покупками.
  

* * *

  
   Поль заехал за мной в восемь. Пунктуален, как всегда. Я захлопнула журнал, выключила радио и позволила Дюлаку сказать мне пару комплиментов.
   - Шикарно, киска.
   И все? И ради этого "шикарно" я два часа просидела в салоне?
   - Но кое-чего не хватает...
   А вот это уже лучше. Поль раскрыл передо мной черную бархатную коробочку. Боже мой, бриллиантовое ожерелье! Немного тяжеловесное, но совершенно шикарное!
   - Ах!
   - Повернись, я его застегну.
   Золото захолодило грудь. Взглянув в зеркало, я едва не ослепла от блеска. Вообще-то, я терпеть не могу бриллианты, безвкусные стекляшки, подходящие только старухам и Мэрлин Монро. Я люблю гранаты и моховой агат, но об этом никто не догадывается. Зато бриллианты, это отличное вложение денег. Я провела пальцами по прохладным камням, по их великолепным граням.
   - Они чудесны!
   Поль расплылся в улыбке. Вот, кстати, его достоинство: щедрый. И дамам руки целует. И даже предлагает локоть. Мы прошли через холл и вышли к его авто. К Болье мы ехали на самой дорогой из всех его машин. У Болье самого таких вот черных монстров пять, к нему на чем-либо попроще ехать стыдно. В общем, если Поль меня иногда раздражал, то Жерар Болье бесил капитально. Не стоит думать, что у меня легкая приятная работа. Она тяжелая и даже вредная.
   Вот тот же Болье. У него была шикарная вилла на берегу, охраняемая бугаями в костюмах (люди в черном, просто) и доберманами. Она сверкала огнями. Она благоухала духами и ананасами. Кормили здесь креветками и авокадо. Единственный существенный плюс: бутылка розовой "Вдовы Клико", которой я завладела единолично. Будучи здесь исключительно в качестве модного аксессуара, непременного на каждой вечеринке, я могла себе позволить отсидеться в уголке. Пощебетать с мадам Болье о всяких необходимых глупостях. Правда, пришлось поделиться с ней шампанским. Ладно, сама меньше выпью.
   Надин мне не слишком нравилась. как и Шанталь (которую я на самом деле обожаю), она уже вышла из игры, перешла, так сказать, в высшую лигу, однако сохранила неприятные хамоватые манеры. Болье женился на ней, потому что у Надин ноги от ушей и упругая грудь. По секрету - не своя. Замуж ей удалось выйти, прикинувшись то ли вдовой, то ли чьей-то богатой наследницей, и Болье с радостью на это купился. Ну, я в любом случае была о нем невысокого мнения.
   Бутылка кончилась к тому моменту, когда мы закончили перемывать нашим мужикам косточки. Надин избегала разговоров о нашей профессии, чтобы муж ничего не заподозрил, но в подобных местах это единственная тема для беседы. Ну, еще мои бриллианты, но о них речь зашла, когда бутыль уже опустела. Надин вытащила из ведерка вторую, только что открытую заботливым официантом. Над горлышком еще клубился дымок. Я поспешила накрыть бокал рукой.
   - Мне хватит.
   Я глазами указала на Пьера и Болье. Вид у них был официальный, даже официозный. По опыту знаю: Дюлак работает даже во сне. Как и большинство богатеев, он трудоголик. Может, так получиться, что с вечеринки я уеду одна, а полбутылки шампанского и так достаточная доза, чтобы меня тормознули на дороге доблестные стражи порядка. Не люблю с ними связываться. Это, или примерно это сказали мои выразительные глаза Надин. Та пожала плечами и плеснула шампанского себе.
   - Изумительное ожерелье.
   - Не слишком вызывающе смотрится с этим платьем?
   Разговор вернулся в прежнее русло, на накатанную колею. Мужчины, драгоценности, новый порш Надин, поездка в Барселону, симпатичный топ-менеджер. Обычный женский треп, искусство, которым я овладела в совершенстве. Как бы не было тошно, я все лопочу и лопочу на этом языке. Кстати, у тебя прелестные духи. Новинка? Ах, классика! А как свежо звучит! И я тоже не ходила на эту постановку. Поль не любит, когда оперы ставятся в современных декорациях, и, знаешь, я с ним согласна. Скулы сводит, а я продолжаю улыбаться и щебетать.
   Красивые старинные часы прозвонили полночь, и я почувствовала себя Золушкой. Впрочем, я почти всегда себя так чувствую: жду, когда карета станет тыквой, лошади - мышами, кучер - крысой, а мое стильное платье - джинсовым комбинезоном из далекой юности. Предчувствия не обманули, по крайней мере в том, что мне не стоит напиваться. Поль приближался, близоруко щурясь. Он слишком крут, чтобы носить очки.
   - Солнышко...
   Иногда кажется, что он забыл мое имя. Квинни. Квинни, что тут такого сложного? Или Элеонора, впрочем, о последнем он не догадывается.
   - Да милый?
   - У меня совершенно случайно обнаружились дела. Ты доедешь домой одна?
   - Конечно, милый.
   Свои бриллианты с я тебя получила, чего мне еще нужно-то? Поцеловал Поля, я распрощалась с Надин, сухо раскланялась с Дюлаком (он пялится на мою грудь!) и отправилась домой. На самом деле я предпочитала называть это место "штабом". Дом в моем понимании: маленький коттедж, окруженный садом. Чтобы яблоки с хлопком падали на траву. Чаепития на лужайке. Черничный пирог. Дети дразнят спящего на солнце кота или же запускают воздушного змея, ярко-малинового. Словом, ничего общего с моей жизнью.
   Поль оставил мне свою машину, на мой вкус не слишком удобную в управлении. Я предпочитаю юркие городские авто, на которых и пробку объедешь, и в любом месте припаркуешься. Вскарабкавшись на водительское место, я завела мотор и включила радио. Джо Дассен, к которому я с детства испытываю слабость. Подпевая "Бабьему лету", я вырулила на шоссе, стрелой тянущееся вдоль моря. Здесь даже солью пахло.
   Наверное, зря я выпила даже эти несчастные полбутылки "Вдовы". Голова была тяжелой и глупой. Я сбавила скорость. Город приближался, уже видны были огни на горизонте. Стали появляться машины, но редкие, неспешно направляющиеся к центру. На въезде пришлось немного постоять на светофоре, горящем невесть для кого. Радио в этот момент зарядило Энрике Иглесиаса. Черт! Я попыталась сменить частоту, отвлеклась от дороги и в этот момент на что-то налетела.
   Че-е-е-ерт!
   Я выскочила из машины, кляня шампанское, Поля, обоих Иглесиасов и собственную дурость. Черт-черт-черт! На асфальте лежал мужчина. Славно денек начался, а заканчивается, я погляжу, еще лучше. У меня в крови энное количество промилле, я на чужой машине и умудрилась сбить человека. Может быть, я блондинка?
   Присев, пачкая подол платья в дорожной пыли, я нащупала пульс "жертвы". Фух. Жив. По крайне мере, я не убийца. Уже легче. Оттащить тело в сторону и поехать дальше? Едва ли он запомнил номер, похоже он пьян. А если запомнил? С моим везением мужик может оказаться комиссаром полиции.
   Везение не подвело: тело открыло глаза. Ну черт же! Тело застонало, приподнялось, цепляясь за бампер машины, и село. Фары высветили его волнистые темно-каштановые волосы. Брюнет. Ну, все ясно. Мне с брюнетами никогда не везло.
   - Прошу прощения, - пробормотала я. Было слишком темно, свет фар бил мне в глаза, но держу пари, мужик укоризненно на меня смотрел. - Я отвезу вас в больницу.
   - Не надо больницы! - хрипло ответил брюнет.
   А, ладно. Тогда тут брошу. Тем более, мне кажется, этому клошару в больнице будут не рады. Я вот точно не рада.
   - Давайте, я вам помогу подняться и поеду уже...
   Морщась - пахло от мужика не лучшим образом - я подставила плечо. Естественно, мерзавец навалился на меня всем своим немаленьким весом. Дерьмо!
   - Я довезу вас до города. До пляжа, ладно?
   Вяло себя поругивая, я дотащила клошара до машины. Надеюсь, с бампером ничего не случилось. Сиденья я могу вычистить, а вот поправить погнутое железо... ну точно - Золушка.
   Я завела машину и тронулась с места. Радио выключила от греха подальше. А то буду еще всех клошаров по городу собирать. На пассажира я тоже старалась не отвлекаться. И все же, я существо любопытное, выдержки мне не всегда хватает. Так что, вырулив к набережной, я вздохнула с облегчением и остановилась.
   - Приехали.
   Этот гаденыш тотчас же схватился за голову. Ну не так уж сильно я его ударила! Клошар - скотина - продемонстрировал кровь на пальцах. Я сглотнула. С детства боюсь вида крови, если честно.
   - Хорошо. Можешь умыться. А потом выметайся. Я свою вину уже искупила.
   Мой номер окнами выходил на террасу, небольшая калитка с которой вела прямо на пляж. Платила я за проживание столько, что персонал не задавал вопросов. В конце концов, я же не проститутка, а просто девушка с насыщенной светской жизнью. Хотя, вот потрепанных мужиков я к себе еще не водила ни разу. Не в моем, знаете ли, вкусе. Тем не менее, я отперла террасную дверь, щелкнула выключателем и поспешила задернуть шторы. Главное, чтобы теперь Жюли не принесло. Есть у нее такая привычка: появляться крайне не вовремя.
   - Ванная там. Аптечка в шкафу.
   Сама я скрылась в спальне. Меховая накидка полетела в шкаф, а ожерелье я спрятала в маленький сейф. Это - моя будущая пенсия.
   - Интересная у тебя аптечка! - крикнул клошар.
   Честно говоря, я невольно вздрогнула. Странный у него был голос, легко заполнивший мой номер. Спившийся оперный певец? Знавала я одного тенора, вот такой же был наглый. Я вышла в ванную и встала в дверях, скрестив руки на груди. Клошар обернулся, и я совершенно машинально отметила все особенности его внешности. Профессиональная привычка. Вообще-то, довольно заурядный парень. Моложе, чем я думала, со слегка вздернутым носом. Глаза, пожалуй, были примечательные - очень черные. Но маленькие, как я мстительно отметила.
   - Хорошая аптечка, - насмешливо повторил клошар. - Презервативы и средство от головной боли.
   Я скрипнула зубами. Чтобы всякая шушера надо мной потешалась?! Сняв с полки жестяную банку из-под имбирного печенья, я протянула этому гаденышу пластырь. Ему не помешает: на лбу дивная ссадина, до сих пор кровоточит. Бр-р!
   - Джони.
   - Думаешь, мне интересно твое имя? - я указала на дверь. - Тебе пора.
   Клошар сощурил и без того маленькие глазки. На щеках пролегли от улыбки резкие складки. Черт. Стихами говорить начала!
   - Интересно, а что скажут в полиции о твоем вождении в пьяном виде?
   Редкостно неприятный тип.
   - А что скажет полиция о парне без документов? Вали отсюда. Я доброе дело уже сделала.
   Клошар медленно отряхнул свою кожаную куртку, накинул на плечи и смерил меня насмешливым взглядом.
   - Ну, даешь чистую карму... Удачи, La Belle Dame sans Merci.
   Я проследила за тем, чтобы зам покинул мой номер, заперла дверь и отправилась мыть ванну. На раковине остались следы крови. Воистину, добрые дела не остаются безнаказанными. Стянув платье, я в одном белье принялась оттирать фаянс.
   Если подумать, осень не задалась с самых первых дней. Да что там осень! С августа какая-то дрянь творится. Все началось с того, как из моего прошлого всплыл Джаред. Впрочем, такое не тонет. Откуда он обо мне пронюхал, ума не приложу. Он без мыла в ухо запросто влезает. Его угрозы я не до конца воспринимала всерьез. Кишка тонка. Хотя, стоит Полю хоть на миг что-то заподозрить, и мне несдобровать. Дюлак, кстати, сам по себе был неприятностью: ревнивый, самовлюбленный и глупый; одно достоинство - богатый. В общем, сегодняшнее происшествие с клошаром было каплей в море моих проблем.
   Зазвонил телефон. Что, еще неприятности?
   - Алло?
   - Кисонька, - ерническим тоном проворковал Джаред, - выгляни за дверь. Там тебе письмо.
   - Ну что еще?
   - Если я скажу, сюрприза не выйдет, - хмыкнул Джаред.
   Спасибо, один сюрприз ты мне в свое время преподнес. До сих пор оправиться не могу. Я все же накинула халат, открыла дверь в коридор и подняла с ковровой дорожки конверт. В нем оказался полароидный снимок: я, а рядом этот грязный клошар. Че-е-е-ерт!
   - Как это понимать?
   - Думаю, твоему Полю интересно будет, с кем еще ты спишь кроме него.
   Я раскрыла рот. Только идиот мог бы предположить, что я хоть раз посмотрела в сторону подобного существа. Ну да, речь как раз о Дюлаке.
   - Что ты хочешь? - задала я по сути глупый вопрос. Я и так знаю - что. Денег, как впрочем и всегда. Жадный гаденыш, прознал откуда-то о моих деньгах и сразу же принялся их вымогать. Вот и сейчас.
   - Заплати и получишь все снимки.
   - Все? - мне стало что-то нехорошо. Что еще эта тварь успела наснимать?
   - Думаю, тебе стоит проверить электронную почту. Ответ отправишь по указанному адресу.
   Я захлопнула дверь, накинула цепочку и покачалась с мыска на пятку. Ясное дело, если я сейчас включу компьютер, ничего хорошего не увижу. И есть ли тогда смысл? Я взяла с тарелки яблоко и вгрызлась в него, по подбородку потек густой сладкий сок. Ладно, обо всех неприятностях лучше знать заранее, прежде, чем в дверь постучит полиция. Бросив надкусанное яблоко обратно, я пошла в спальню, где под кроватью пылился мой ноутбук, на который из-за Полея у меня совсем не было времени.
  
  
   Джони
   Просто удивительно, сколько всего можно увидеть, стоит только уйти от привычной жизни. Некоторым требуется отшельничество в глухих лесах, мне же хватило старой дамбы и бутылки вина, которым я залечивал душевные раны. Было еще искушение плеснуть вина на лоб, но для этого оно было слишком уж хорошим. Далекие огни города отражались в воде. Шикарная, если подумать, иллюминация - и совершенно бесплатно. Я еще раз приложился к горлышку бутылки и поплотнее закутался в шарф. Ветер так и норовил сдуть меня с дамбы в воду.
   - Салют!
   От неожиданности я едва не полетел вниз, только чудом успел уцепиться за раскрошившийся бетон и обрести равновесие.
   - Шарло! Идиот!
   - Нервы? - участливо поинтересовался Шарло.
   В кромешной темноте его совершенно не было видно, только поблескивали зубы. Тем не менее, я нащупал его ногу и от души саданул по ней ребром ладони.
   - Ауч! Джони! Ладно, ладно, вижу, ты не в духе.
   Присев рядом, он отнял у меня бутылку и булькнул. Пино нуар так не пьют, но я промолчал.
   - Недурно.
   Да уж. Пино нуар, 1998 год, весьма удачный урожай.
   - Спер откуда?
   - Места знать надо.
   - Точно, не в духе, - пробормотал Шарло. - А с головой что?
   Видел он в темноте, как кошка, что меня всегда немного раздражало.
   - Одна дамочка на джипе наехала.
   Шарло расхохотался.
   - Ну да, смешно.
   - Нет, серьезно? Хорошенькая?
   - Я как-то не разглядел, - я вернул свою бутылку. - Ну, выкладывай.
   Шарло так и распирало еще поговорить о "дамочке на джипе", так что мне пришлось потрудиться, чтобы повернуть разговор в нужное русло. Хотя, свое благое дело его треп сделал - голова почти перестала болеть, а до того тупо ныла. Я запустил руку в волосы, нащупал кусок пластыря на лбу. М-да...
   - Ну?
   - Спрашивал про тебя один мужик.
   - Про меня?
   - Ну-у-у.... - Шарло вырвал у меня пино нуар и сделал огромный глоток. Потише! Не пиво! - Не то, чтобы прямо про тебя... Описал. Ну, там, парень, лет тридцати пяти, метр семьдесят росту, не больше. Кучерявый, темнявый, глаза очень черные. Бородка.
   Я потер подбородок. Отлично, от одной приметы я избавился. Осталось только стать выше, старше, светлее и желательно поменять цвет глаз. Или сделать так, чтобы по стране разыскивали двухметрового шведа, голубоглазого блондина.
   - Чего хотел-то? - спросил я.
   - Да ничего особенного. Расспрашивал просто, видели такого, что делал, куда поехал.
   - И? - я с Шарло поседею раньше времени. Труднее найти будет.
   - Ну, сказал, не видели мы такого. А если видели, то не запомнили.
   Я выдохнул, в очередной раз отбил свою бутылку и нервно глотнул. Великолепное вино показалось мне жуткой кислятиной. Это все от нервов.
   - Только...
   Я поболтал бутыль в воздухе. Совсем почти ничего не осталось. Жаль.
   - Что "только"?
   Шарло тяжело вздохнул.
   - Только потом этот мужик отвел в сторону Матьё и сунул ему пару бумажек.
   Матьё. Милый маленький щенок Матьё. Мне в сущности не в чем его упрекнуть, я сам заварил всю кашу. Но щенок настолько похож на того мальчишку, который в прошлом году доводил до истерик Крис, что у меня просто руки чесались. Я его и пальцем не тронул, но, похоже, парень неприязнь почувствовал. А, может, я ему тоже кого-нибудь напомнил. Чьего-нибудь нервного старшего брата. В любом случае, Матьё продал меня не задумываясь, это точно.
   - И что он, по-твоему, сказал?
   - Он не знает, где тебя искать, успокойся, - Шарло похлопал меня по плечу. - Это знаю только я. Мне ты веришь?
   Я пожал плечами.
   - Ну.
   - Замечательно. Но вот от мотоцикла тебе придется избавиться. Могу спорить, пацан его описал.
   Я залпом допил вино (нет, ну честное слово, пино нуар не заслуживает такого отношения!) и бросил бутылку в воду. Черт. Жизнь и так была полна романтики, а тут еще и прелесть пеших прогулок.
   - Не дрейфь, - Шарло вновь хлопнул, вернее - саданул меня по плечу. - Я найду тебе немного деньжат к завтрашнему вечеру, и уезжай из города. Встретимся здесь.
   Я поднялся на ноги и отряхнул джинсы. От сидения на холодном бетоне начала затекать спина.
   - Я сам тебя найду.
   Шарло проворчал что-то, но слов я не разобрал.
   - Ну, тогда бывай.
   - Постой. Как выглядел этот мужик?
   Шарло хмыкнул.
   - Ну как? Обыкновенный.
   Очень ценное наблюдение.
   - Бывай.
   Я прислушался к его шагам, удаляющимся от дамбы, а потом, сунув руки в карманы, пошел в противоположную сторону. Если меня ищут те, на кого пригодится грешить, то мотоцикл стоит спрятать на видном месте и обставить все поэффектнее. Аварию что ли устроить? Жаль, что в здешних краях не наблюдается горного серпантина. Мотоциклист слетел в пропасть, дешево и сердито. Нет, жаль, очень жаль...
  
  
  
   Квинни
   Ночью я так и не уснула. Бродила по номеру, пинала диванные подушки, выдумывала всевозможные кары на голову Джареда. Хотела, было, закурить, но к счастью не нашла сигареты. Выкинула их все, когда узнала, что Поль не выносит курящих девушек. Слабое, но все же утешение принесло ритуальное сожжение в пепельнице полароидного снимка.
   Итак, Джаред следил за мной уже как минимум полгода. У него были мои фотографии, и премного. Мадмуазель Квинни с мсье Эн, Эм, О, Пи и так далее. Я даже слегка ошалела, увидев, сколько их было. Это я такая ветреная, или же мужчины так быстро теряют платежеспособность?
   В семь часов утра я вспомнила, что через час на завтрак придет Дюлак и в срочном порядке залезла в прохладную ванну. К его появлению я должна сверкать, благоухать и мило улыбаться. Нельзя, чтобы он хоть что-нибудь заподозрил. Господи! Да если Поль увидит все эти фотографии, если он поймет, что я его обманываю... Статью "мошенничество", увы, так никто и не удосужился отменить.
   Я нырнула с головой в холодную воду. Так, сейчас я накрашусь, оденусь, сделаю себе прическу и наклею на лицо наиболее приветливую улыбку. И не о чем таком Дюлак не догадается, он в любом случае, как и все мужчины - недалекий, ненаблюдательный и толстокожий. Я дотянулась до полотенца, завернулась в него с головой и вылезла. А-а-а-а-а! Ауч! Прыгая на одной ножке, я оглядела пол и обнаружила застрявшее между кафельных плиток тонкое серебряное кольцо. Не мое, это точно. Горничной? Нагнувшись, я вытащила ободок и повертела его в руках. Хорошее, дорогое, очень чистое серебро; проба стоит. Раньше был еще и камень, но теперь лапки оправы разогнулись, и он потерялся. На внутренней стороне ободка какие-то полустершиеся буквы. Я смогла различить только "Эстель о". "О", это, вероятно, "от". От кого, уже и не понять. Любопытно, но в отеле нет ни одной девушки, которую бы звали Эстель. А может.... Я повертела кольцо в пальцах. Может, его выронил вчерашний клошар? Спер откуда-нибудь? Тут мне оставалось только пожать плечами. Не побегу же я возвращать этому хаму его (что еще под вопросом) имущество. Я сунула серебряный ободок в карман халата. Ладно, поспрашиваю девушек на стойке регистрации, может и впрямь потерял кто-то из горничных.
   В дверь постучали.
   Подавив желание взять какой-нибудь тяжелый тупой предмет, на всякий случай, я вышла в прихожую. В коридоре стояла, конечно же, одна из горничных - Мария. По утрам она приносит мне апельсиновый фрэш и круассаны, чтобы я успела нормально поесть и на совместном завтраке умилять Поля общипыванием салатного листа. Эй, я женщина, а не кролик!
   - Доброе утро, мадмуазель, как вам спалось?
   Я не стала комментировать это. Никак.
   - Доброе утро, Мария.
   - Ваш завтрак, - горничная водрузила поднос на стол. - А еще вам пришло письмо.
   Я с неодобрением и серьезной долей опасения покосилась на голубоватый конверт. Спасибо огромное, ночью одно уже пришло, я уже на все фотографии полюбовалась. Я еще не решила, что с ними делать, а тут уже что-то новенькое.
   - Вам что-нибудь еще нужно, мадмуазель?
   - Нет, спасибо. Можешь быть свободна, - я сунула Марии деньги, чтобы поскорее от нее избавиться, заперла дверь и сделала большой глоток сока. Так, а теперь приступим к самому неприятному.
   Я изучила конверт со всех сторон, поскребла ногтем, даже понюхала. Пахнет клеем, бумагой и неприятностями. Вооружившись ножом для масла, я аккуратно отклеила клапан. Фотографий внутри не оказалось, только сложенный вчетверо лист бумаги. Разворачивала я его с замиранием сердца. Кто знает, какую еще подлянку мне приготовил Джаред.
   "Уважаемая мисс Лермонт..."
   Ну вот. Первая подлянка уже есть. Меня лет восемь никто не называл мисс Лермонт. Счастье еще, что я миссис Джаред Уослоу по бумагам не стала и сохранила девичью фамилию. Ладно, почитаем дальше. Хуже на самом деле стать уже не может.
   "Уважаемая мисс Лермонт,
   я разыскиваю вас по поручению Жульена Ажера..."
   Что еще за Ажер? В первый раз в жи... хотя, вру, где-то я уже слышала это имя. Вот, только, где? Это точно не может быть один из моих жучков. Хотя, если честно, у меня такая жуткая память на их имена.
   "...по поручению Жульена Ажера, приходящегося вам со стороны матери двоюродным дедушкой".
   Я села и залпом допила сок. Впервые слышу о существовании у меня двоюродного дедушки. Нет, я конечно, знала, что мама родом из Франции. Ее родители уехали в годы оккупации, махнули через Канал и обосновались в Эдинбурге. Существование родственников во Франции мне как-то в голову не приходило. И чего же, интересно, хочет от меня двоюродный дедушка?
   "Дело, которое я уполномочен обсудить, слишком важно, чтобы излагать его в письме. Не могли бы вы приехать в самые кратчайшие сроки ко мне в офис по адресу ....., чтобы мы могли все обсудить.
   Эмильен Турнье".
   Я два раза прочитала письмо, сухое, официальное и загадочное. Очень интересно. Что же такого от меня понадобилось двоюродному дедушке Жульену и некоему господину Турнье? Мсье Ажер умер и оставил мне несметные богатства? О, было бы неплохо.
   Я положила письмо на поднос и посмотрела на часы. Черт! Без пятнадцати восемь. Сорвавшись с места, я побежала одеваться и наводить марафет. Поль, должно быть, уже здесь. Наскоро накрасившись и заколов волосы на затылке, я поспешила на террасу, где обычно накрывали к завтраку. Поля, слава богу, на месте еще не было. Заняв удобный столик возле балюстрады, за которой сразу же начинался пляж, я взяла себе еще стакан сока и принялась за поправление макияжа. Румяна скрыли бледность, пудра - синяки под глазами, и оставалось только нанести помаду. В течении десяти минут Поль так и не появился, а еще минут через семь я признала очевидное, но невероятное: Дюлак опаздывает. На моей памяти такое случилось впервые. Обычно Поль пунктуален до полного абсурда. Он вообще довольно-таки скучный тип. И вот - опоздание на целых пятнадцать минут. Может, на фондовом рынке обвал? Однако, не появился он и в следующие полчаса, и не позвонил. Вот тут должно произойти что-нибудь посерьезнее. Торнадо, например, или похищение инопланетянами.
   Добравшись до своего номера, я набрала номер Дюлака. Не отвечает. Хорошенькое дело! Я всю ночь из-за него не сплю!.. Ладно, не сплю я по собственной дури, но и Поль имеет к этому определенное отношение... Я сгрызла подсохший круассан, буравя телефон взглядом. Ладно, оставим пока Дюлака, разберемся с остальными проблемами. Их у меня две: Джаред и внезапно нарисовавшийся на горизонте дедушка. С первым я ничего поделать не могу, если, конечно, не платить требуемые деньги. Однако, СМИ нас всегда учат: нельзя потакать вымогателям. Сейчас я отдам ему одни деньги, а завтра он запросит вдвое больше. А у меня, между прочим, очень скромная пенсия. Я посмотрела на письмо от этого самого Эмильена Турнье. Ладно, разберемся со второй проблемой. Съезжу, погляжу, чего дедушка Ажер от меня хочет.
  
  
   Джони
   Изучение карты не натолкнуло меня ни на одну толковую мысль. Страна огромная, а куда податься - ума не приложу. Разве что, за границу. Без денег и документов - не стоит и пытаться. Значит, как обычно, куда глаза глядят. Но для начала нужно было переодеться и избавиться от уже примелькавшейся куртки. Эх, жаль, что воровство мне все-таки претит. Порывшись в ящике для нищих, я отыскал кое-что достаточно приличное на вид. Джинсы и куртка полетели на дно. Что ж, теперь я напоминаю какого-то помятого недельным пьянством клерка. Бывало и хуже. На случай того самого "хуже", я прихватил из ящика потертое драповое пальто. Неизвестно, куда меня занесет. Может в Нормандию, а может - в Норвегию.
   Шарло я решил подкараулить как можно дальше от его автомастерской, чтобы не попадаться на глаза Матьё. С одной стороны, щенок меня заложит, а с другой - я ведь не удержусь и проведу с ним воспитательную работу. Можно подумать, у меня и без того мало проблем. Я устроился на скамейке в парке с купленным на последние деньги пирогом и провел ревизию барахла. Бумажника, часов, документов у меня - нет. Денег уже тоже, и вся надежда только на Шарло. Из всего имущества только карта и... Стоп! Я обшарил все карманы, грудь, даже ботинки - глупо конечно - но цепочки с кольцом нигде не было. Черт!
   Вывод: у меня вообще ничего нет.
   - Салют! - Шарло сел рядом, похлопал меня по спине и протянул початую бутылку пива.
   - Салют, - буркнул я. Пиво выдохлось и было на вкус просто отвратительным. Ну, примерно, как вся моя нынешняя жизнь.
   - Держи, больше раздобыть не смог, сам на мели.
   Я убрал свернутые в трубочку и перетянутые резинкой деньги и сделал еще один глоток пива. Все равно гадость.
   - Куда направляешься?
   - Зачем тебе? - с подозрением спросил я. - Черт, прости.
   - Глупость сморозил, - кивнул Шарло. - Ладно, можешь не говорить. Ты, главное, помни, старик, если что нужно - я здесь.
   Я кивнул. Забавный ты человек - Шарль Дюбуа, ты знаешь меня не больше недели, и при этом всегда готов помочь. А если я убийца в бегах? Или маньяк? Подобные доверчивые люди, добрые феи по натуре, всегда меня поражают. Хотя, о чем я говорю? Сам такой.
   - Думаю податься на север.
   - У меня в Лиможе кузен живет. Я тебе черкну адресок... - оторвав кусок от засунутой в урну газеты Шарло нацарапал несколько слов. - Держи.
   От газеты пахло рыбой и прокисшим пивом, но я все равно сунул ее в карман пальто. Может, и в Лимож меня занесет.
   - Спасибо, старик.
   Шарло откинулся на спинку скамьи и закурил. Я украдкой отодвинулся.
   По аллее шел, сунув руки в карманы пижонских черных брюк мужчина. Обыкновенный, заурядный, именно что - никакой. Если не знать, что он лучший из охотников на людей во Франции, а то и во всей Европе. Страшно даже представить, сколько Элеонор потратила денег, чтобы его нанять. Стараться не привлекать внимания уже поздно. Или он меня заметил, или совсем слепой идиот. При его гонорарах - сомнительно. Значит, буду вести себя невозмутимо. Я пожал руку озадаченному Шарло.
   - Ладно, мне пора.
   - Уже?
   Нет, Шарль Дюбуа, я собираюсь тут с тобой сидеть, пока вон тот тип в черном не приставит мне нож к горлу!
   - Спасибо за деньги и адрес кузена. Удачи.
   Я поднялся, тоже сунул руки в карманы и, насвистывая начало "Блюза бизнесмена" пошел охотнику навстречу. Я на самом деле очень хитрая жертва. "Найдите равного в делах, найдите равного в любви..." Рено смотрел мне прямо в глаза. Что тут оставалось, кроме как улыбнуться. А потом поставить ему подножку и броситься наутек. В идеале, конечно. Тех восьми-десяти лет, что я занимался карате, хватило бы только чтобы самому споткнуться. Поэтому я выполнил только вторую часть плана и побежал, перескочив по дороге через скамейку. Определенный момент неожиданности все же сработал, потому что Рено замешкался и дал мне секунд тридцать форы. А бегаю я, как выяснилось, быстрее него.
  
  
   Квинни
   Контора Турнье показалась мне просто шикарной. Буквально с первого взгляда - с медной начищенной дверной ручки - она внушала доверие пополам с трепетом. Хотя, с другой стороны, знавала я немало владельцев подобных контор. Как правило это мелочные и неуверенные в себе толстенькие человечки. Жалкое зрелище.
   Я представилась хорошенькой секретарше (да, девушки у таких человечков всегда работают хорошенькие), скрипя зубами назвала свое настоящее имя и уселась в удобное кресло, дожидаться. Мсье Турнье принял меня незамедлительно. Надо сказать, насчет толстенького я была в корне не права. Больше всего адвокат напомнил мне актера Касселя - старшего - в зрелые годы. Этакий обаятельный красавец с лучистой улыбкой. Брюнет, а жаль. Он галантно подвинул мне кресло к столу и уселся напротив.
   - Мадмуазель Лермонт?
   - Она самая, - мрачно подтвердила я. - Утром я получила ваше письмо.
   - Конечно, конечно, мадмуазель... - Турнье откинулся на спинку своего вертящегося кресла и свел кончики пальцев. Пижонский жест. - Видите ли...
   Я тяжело вздохнула. У меня этот год определенно не задался. Мне сейчас только деликатных адвокатов не хватает для полного счастья.
   - Видите ли, мадмуазель Лермонт...
   Он, похоже, задался целью извести меня, произнося эту фамилию, о которой я давно уже позабыла. Или, надеялась, что позабыла.
   - Да, мсье Турнье? - поторопила его я.
   - Видите ли, мадмуазель Лермонт... - опять?! - Я являюсь душеприказчиком Жульена Ажера, который приходится вам двоюродным дедом.
   - Вы написали это в письме, - кивнула я. Черт, курить хочется. Нет, Квинз, ты бросила, бросила. - Что от меня хочет уважаемый мсье Ажер?
   Турнье опять замялся.
   - Видите ли... а, собственно, ничего. Мсье Ажер умер полгода назад, и согласно его завещанию все его состояние делится между оставшимися в живых родственниками. Это ваша мать, ваш брат и вы.
   Ага. Генри Адамс, американский миллионер...
   - И какую же сумму мы получаем? - осторожно спросила я.
   - Видите ли, мадмуазель Лермонт...
   Еще одно это "видите ли" и я удушу его!
   - Ваше наследство в основном не в деньгах... Согласно распоряжению мсье Ажера вашей матери достается семь акций нефтяной компании ...., а между вами и вашим братом поровну делится шале в Марне.
   Я поморгала. Потом почесала бровь, хотя жест этот и был возмутительно вульгарным. Марна, значит, шале... А мы с Хью, значит, домовладельцы.
   - Вот бумаги, вы можете с ними ознакомиться. С вашей матерью работает один из наших лучших специалистов, специально для этого выехал в Эдинбург. Можете не волноваться, она непременно получит свою долю наследства. Что же касается вашего брата...
   Я изучила бумаги, хотя все равно ничего в них не смыслила. Выходило, вроде бы, что у нас с Томми теперь есть домик с, так сказать, приусадебным участком в Марне. Буквально рукой подать до Реймса. Красота! Чаепития, значит, на лужайке, вишневое варенье, дети змея запускают. Слишком хорошо, чтобы быть правдой.
   - И что это за дом?
   Турнье замялся.
   - Честно говоря... ничего особенного. Каменная постройка времен Карла X, затем сильно перестроенная, практически до неузнаваемости. За ней не слишком следили, так что здание здорово обветшало. Есть также неплохой, но сильно заросший сад.
   Мои мечты рассыпались, как карточный домик.
   - Мы пока что не можем разыскать вашего брата, но, думаю, это не помешает вам вступить в права наследования.
   - Полагаю, Томас мотается где-то по Европе, - предположила я. - Едва ли вы найдете его в ближайшее время.
   Я прилагаю массу усилий, чтобы не быть обнаруженной, а уж Томми это дается без труда. Он счастливец.
   - Хорошо, что я должна сделать?
   - Поставить подпись здесь и здесь. Хотите ли вы, чтобы я уладил за вас налоговые расходы?
   - Безусловно! - сказала я немного слишком поспешно. В жизни налогов не платила и не хочу начинать.
   - Вы, наверное, желаете осмотреть шале? - предположил Турнье. - Я к сожалению не могу сейчас отвезти вас туда.
   Еще бы, это точнехонько на другом конце страны.
   - Ничего страшного. У меня в данный момент нет времени на то, чтобы изучать наследство...
   - Подпишите вот здесь, - Турнье сунул мне в руку свой пижонский паркер.
   Ненавижу ставить где-либо свою подпись, оставлять следы. Один мой жучок - психотерапевт, дорогущий до абсурда, много мне интересного рассказал про мою натуру и все мои закидоны. Наутро я его бросила.
   - Возьмите визитку. В Реймсе у нас есть представительство, у них же хранятся ключи. Вы можете получить их и самостоятельно осмотреть шале. Я предупрежу мсье Гюбера.
   - Б-благодарю... - я повертела в руках кусочек картона. - Если это все...
   - О, не смею вас больше задерживать, мадмуазель. Убедительная просьба, сообщите вашему брату о завещании мьсе Ажера, и пусть он свяжется с нами.
   Чудненько. Я сунула визитку в сумочку и встала. Турнье галантно проводил меня до дверей, чуть ли рукой не помахал на прощанье. Покинула я контору с неприятным чувством, что совершила какую-то ошибку. Может быть, это все от усталости. В конце концов, я ведь не спала этой ночью. Я благоразумно взяла такси (сюда дошла пешком бульварами и набережной) и вернулась в гостиницу. Сейчас я скину модные, но такие неудобные туфли, заброшу шляпку на шкаф, отключу телефон и завалюсь спать. И пускай весь мир, включая Дюлака и Джареда, идет к черту.
   Расплатившись с таксистом, я разнообразия ради прошла через холл, взяла на стойке регистрации ключи и свернула в коридор, ведущий к моей комнате. У самых дверей меня остановила одна из горничных, Луиза.
   - Мадмуазель, вас разыскивал мужчина. Я сказала, что вы вышли.
   - Мужчина? - насторожилась я. - Как он выглядел?
   - Ну... высокий, брюнет. Ой, у него глаза такие красивые! Зеленые!
   Джаред, черт бы его побрал! Глаза у него на самом деле по цвету ближе к детской неожиданности с прозеленью, но поганец с юности носит цветные линзы. Что еще ему от меня понадобилось? Решил нанести визит лично, когда звонки, е-мейлы и фотографии не прокатили?
   - Он ушел?
   - Да, мадмуазель.
   - Спасибо, Луиза.
   Я тяжело вздохнула. Неужели же Джаред от меня теперь не отстанет? И что с ним делать? Позвать на встречу и пристукнуть кирпичом. Покачивая головой, я отперла дверь и первым делом скинула туфли. Одна угодила прямо на низкий столик, на котором стоял телефон, и сбила трубку. И черт с ней! Теперь даже отключать ничего не потребуется. Растирая шею я вышла в комнату.
   Хорошо, что я не закричала. Хотя, что тут хорошего? Я, кажется, от шока потеряла голос. На ковре в моей гостиной лежал Джаред Уослоу, и от головы его растекалась лужа крови. Мамочки! Насчет кирпича, это я зря.
  

* * *

   Стараясь не смотреть лишний раз на тело, я по стеночке прошла в спальню. Портье меня видел, горничная со мной разговаривала. Целая проклятая куча народа подтвердит, что я вошла в свой номер, в котором обнаружился труп. А еще куча народа расскажет, как плохо мы с этим трупом ладили при жизни. И в итоге... Святые небеса! Надеюсь, здесь удобные камеры предварительного заключения? Боже мой, а что сделает Поль, когда узнает, что я не та, за кого себя выдаю?!
   Стоп, а ведь никто не знает, что я не та, за кого себя выдаю. Квинни, думай головой. Тебя видела Луиза, что с того. Ты вошла, переоделась и вышла. А про труп... не пойдет.
   Я попыталась прикинуть, что хуже: сесть за убийство, или наступить на мозоль Дюлаку. По любому, выходило скверно. Поль не простит мне вранья, а местная полиция не простит мне мертвого бывшего мужа в номере.
   Стоп! А почему мне? Квинни Оливи, а не мне. Кто такая, в сущности, Квинни Оливи? Фикция. А ради дела можно побыть немного Элеонорой Лермонт и... допустим, съездить и изучить наследство.
   Я вытащила из-под кровати свой мини-сейф, ссыпала из него драгоценности и наличные на постель и подсчитала на глаз. Денег хватит на какое-то время. Как минимум на то, чтобы выбраться из страны. А там я продам бриллианты и сапфиры ювелиру.... Хотя, нет, сапфиры оставлю себе. Сумма в любом случае будет внушительная.
   Я уже начала думать, как настоящая преступница! С ума сойти. Хотя, нет, в номере я не останусь, и в городе тоже. Будем считать, что у меня есть криминальные задатки.
   Завернув свою пенсию в шелковую комбинацию, я запихнула ее на дно небольшой дорожной сумки. Сверху уложила кое-какую одежду, удобную и не слишком приметную. Деньги рассовала по карманам. Так, теперь главное незаметно выбраться из номера и рвануть к машине. Свой автомобиль я оставила неподалеку от пляжа. Машинка слишком простая и неприметная, чтобы демонстрировать ее жучкам. Зато, шустрая, бензина ест немного, и хлопот с ней никаких. И цвет приятный - темно-синий. Но прежде, чем забраться в нее, мне предстояло выйти из номера. А до того - пройти мимо трупа. Хуже того, мимо трупа Джареда. Он и живой-то был мне не слишком приятен.
   Вцепившись в ручку сумки, я аккуратно выглянула из спальни. Тело все так же лежало на моем великолепном мягком ковре, истекая кровью. Справа призывно колыхалась штора. Всего-то и надо: прошмыгнуть мимо трупа, выйти на террасу и преодолеть не такое уж великое расстояние по песку. Правда, всем меня будет видно. Есть еще вариант, замотать голову шарфом и надеть большие солнечные очки. Чтобы всем было видно, как мадмуазель Оливи в камуфляже с загадочным видом перебегала пляж. Впрочем...
   Я вернулась в спальню и поспешно переоделась. Полагаю, мадмуазель Оливи в купальнике, ярко-желтом парео, широкополой шляпе и солнечных очках и с пляжной сумкой никого не удивит. Правда, тащить упрятанный в сумку саквояжик было нелегко, он изрядно оттягивал плечо. А вести машину в пляжных же босоножках у меня бы вообще не вышло. Пришлось запихнуть туфли в сумку и молиться, чтобы не порвались веревочные ручки, или же не показался в неурочный час каблук. Вот так, мучимая тысячей подозрений, я отправилась совершать побег. Забегая вперед вынуждена признать, что мне следовало бы подумать на секунду головой и обратиться в полицию. Однако, как показывает практика, головой как раз я никогда не думаю. Очевидно, принципиально.
   Я успешно преодолела пляж, мило кивая знакомым и улыбаясь им замороженной (скулы свело) улыбкой. Кинув сумку на заднее сиденье, я оставила там же шляпу и сандалии. Усевшись за руль, я тупо посмотрела на приборную доску. Ладно, поехали. Обо всем прочем по примеру Скарлетт подумаем когда-нибудь потом. Завтра, например. Повернув ключ зажигания, я вырулила со стоянки и направилась к выезду из города. Правда, пришлось все же заехать на стоянку и заправить машину. Пока приятный молодой человек возился с бензоколонкой, я набрала номер дедушкиного душеприказчика.
   - Мсье Турнье? Я решила ознакомиться с наследством. Отзвоните в свой тамошний филиал. Благодарю.
   Я убрала трубку в сумочку, поправила парео, улыбнулась юноше, пожирающему мои загорелые ноги, села за руль и отправилась в бега. И главное, оцените, сделала все это исключительно хладнокровно.
   Погода располагала к прогулкам за город, а также скоропалительным побегам. Было солнечно и чрезвычайно тепло для этого времени года. Увы, когда я миновала без сожалений последнюю знакомую закусочную, поднялся ветер, и я начала зябнуть. Ничего удивительного, на мне был весьма и весьма открытый (иных не держим) купальник, да на бедра был повязан шелковый платок. Я свернула с шоссе на малоприметную дорогу, припарковалась под прикрытием деревьев и залезла в саквояж. Джинсы и тонкий, фисташкового цвета, джемпер я последний раз надевала... не помню когда. Задолго до встречи с Дюлаком. Это, так сказать, одежда для отпуска, когда ноги устают от каблуков, коленкам и груди надоедает, что на них пялятся, да и вообще, хочется сидеть в кресле и потягивать апельсиновый фреш, болтая в стакане соломинкой. Словом, в этой одежде мне показалось весьма комфортно. Сев обратно за руль, я повернула ключ зажигания и глянула на себя в зеркало заднего вида. Тушь потекла. А на упаковке обещали, что она водостойкая, и выдержит любые испытания. Так бы и писали: не подходит, если вы собираетесь удариться в бега. Я полезла в бардачок за салфетками для снятия макияжа, нервно при этом хихикая. В моем положении было что-то, отсылающее к Жапризо. Разве что, у меня не было ружья и трупа в багажнике.
   Я медленно, очень медленно обернулась.
   Да нет, бред. Что у меня воображение-то так разыгралось?! Хватит и одного свежего покойника. Однако проклятое воображение уже нарисовало тело, связанное по рукам и ногам и засунутое в багажник моей славной синенькой машинки. Чтобы успокоить свои нервы и утихомирить воображение, я стерла потекшую тушь, вылезла из машины и подошла к багажнику. Постучала по крышке. Нет уж, дорогая, ты все-таки дура. Причем такая дура, что Жюли со своими трепещущими ресницами по сравнению с тобой - Мария Кюри. Сказав себе еще пару исключительно ласковых, я откинула крышку багажника.
   - М-м-мать!
   Нет, честно, труп в машине я бы еще пережила. Но вот живого кло... клошара. Он что, преследует меня?!
   - Мама! - пискнула я плюхнулась в пыль.
  
  
   Джони
   В детстве мне случилось побывать на Средиземном море, полюбоваться на виллу, поостренную каким-то ценителем древностей. Над воротами он пристроил маскарон, изображающий разъяренную Медузу Горгону. Так вот, та оскаленная и растрепанная дама была просто милашкой по сравнению с осевшей на землю девицей. Какие-то, если подумать, однообразные отношения складываются у меня с ней и ее машинами. Я выбрался из багажника, потягиваясь и разминая затекшие мышцы. Ладно, программу минимум я выполнил и из города смылся. Теперь можно без труда поймать машину, едущую в любом абсолютно направлении. Хотя, жалко, черт побери, что пришлось избавиться от мотоцикла. Был бы я уже далеко. И уж точно подальше от вскочившей на ноги фурии.
   - Да ты преследуешь меня что ли?!
   У нее тушь потекла, и прическа пришла в негодность. Впрочем, в вечернем платье она мне не больше нравилась. Утомительная категория женщин - красотки с побережья.
   - Конечно, мадам, - я поклонился.
   На ее лицо стоило посмотреть: на нем отразилась работа мысли. Нахмурился высокий лоб, сощурились зеленовато-серые глаза.
   - Так! - она весьма выразительно развела руками. - Что бы это не было, меня не касается. Я уезжаю. Надеюсь, больше мы не встретимся...
   Девица решительно рванула на себя несчастную дверцу машины. В этот момент прозвучал выстрел. Я поспешил нырнуть под прикрытие все еще открытого багажника. Девица поразила меня быстротой реакции и секундой позднее оказалась рядом. Из ее хорошенького, напомаженного ротика вырвались такие слова, за которые бабуля неоднократно обещала зашить Кристи "пасть нитками".
   - Ага, совершенно согласен.
   Я ковырнул ногтем дерево, в которое попала пуля. Должен ли я гордиться тем, что в меня стреляют из магнума?
   - В машину! - скомандовал я.
   - Как?! - девица уставилась на меня, вытаращив и без того огромные глазищи.
   - Так!
   Я схватил ее за ворот свитера и запихнул на заднее сиденье. Теперь главное, не попав под пули, добраться до руля. Ну, и да поможет мне Бог!
   Машина сорвалась с места без лишних напоминаний, что приятно порадовало. Только несносная девица просипела "багажник". Я отмахнулся. Главное побыстрее убраться отсюда. Я разогнался до максимально разрешенной на трассе скорости, и все же очередным выстрелом магнум проделал в окне хорошенькую дырку. Черт!
   - Пригнись!
   Резко свернув с трассы на проселок, еще более узкий, чем предыдущий, я прибавил скорость. Здесь, конечно, есть шанс завязнуть в грязи. С другой стороны, на трассе есть еще больший шанс нарваться на дорожный патруль. И парня с магнумом. Все-таки, повод ли это гордиться?
   - Ты псих, - сообщила девица сиплым голосом.
   - Джони, - я приветливо помахал рукой.
   Девица выпрямилась, опасливо посмотрела назад, но конечно же, ничего кроме крышки багажника не увидела.
   - Ты псих, - повторила она и вжалась в спинку сиденья.
   - Ваше имя, мадам? - я решил быть безукоризненно вежливым. Это обычно так раздражает собеседников. Вот и мадам не выдержала. Честное слово, если бы она и в самом деле была Медузой, я бы превратился в камень. И мы бы в таком случае въехали в ежевичную изгородь, выросшую внезапно на пути. Мадам ругнулась. Богатый словарный запас, но прискорбно однообразный. - Итак, мадам?
   - Элеонора, - проворчала она.
   Да, следовало этого ожидать. Будь она Марией, Софией, Жюли, да и кем угодно, было бы куда проще. С Элеонорами у меня отношения категорически не складываются. Я притормозил.
   - Очень приятно.
   Элеонора хмыкнула.
   - Думаю, оторвались, - откинувшись на спинку, я аккуратно снял руки с руля. Пальцы затекли от излишнего напряжения. Нервы, все нервы.
   - Оторвались? - Элеонора пинком, кажется, открыла дверцу, потом вторую - возле водительского сиденья и вцепилась мне в ворот рубашки. - Так выметайся отсюда и топай куда подальше!
   Пришлось перехватить ее запястье и аккуратно сжать. Элеонора пискнула. Я огляделся. Тихая дыра, из следов цивилизации только та самая живая изгородь, давно не стриженная и разросшаяся в полноценный лабиринт.
   - Куда?
   - Куда подальше! Руку отпусти, скотина!
   - Мадам всегда такая грубая? - поинтересовался я, но пальцы, конечно же, разжал.
   Элеонора растерла запястье.
   - Посмотрим... покушение на мою жизнь, угон автомобиля и похищение...
   - Несравненной особы, - вставил я.
   Предыдущий медузий взгляд, как оказалось, пределом не был.
   - Кстати, - добавил я, - у нас в запасе все еще есть вождение в нетрезвом виде и нанесение травм прохожему.
   - Травм?!
   - Синяки, - доверительным тоном сообщил я. - Жуткие. Кроме шуток, мадам Элеонора, а ты знаешь, как отсюда выбраться?
   Девица растерянно огляделась. Судя по всему, ей этот вопрос в голову не приходил. И уж конечно, за дорогой она не следила. Да и я как-то не очень. На лице красавицы отразились попеременно растерянность, недоумение, ярость и снова растерянность. Она дернула головой.
   Вот и я не очень.
   - Садись, вырулим на дорогу, а там расстанемся по хорошему.
   Размяв пальцы, я вновь взялся за руль.
  
  
   Квинни
   По-хорошему?! По-хорошему?! По-хорошему?! Да я все волосы тебе повыдергаю, хоть на это полдня уйдет! До последней волосинки!
   Я села и закрыла за собой дверцу. Спокойно, милая, ты перенервничала. У тебя и так проблемы, незачем все усугублять. Я потерла запястье. Тоже аргумент: хватка у этого Джони железная. Подковы он гнет на досуге, что ли?
   Успокоившись немного, я изучила свою главную на нынешний момент неприятность. Клошар со вчерашнего дня успел приодеться, и выглядел пусть и потрепанно, но опрятно. Как клерк после бурной ночки. Длинные волосы, которым впору и мне завидовать, лезли в глаза, и Джони то и дело их заправлял за ухо. Секундой позже прядки снова выскальзывали и колыхались у лица.
   - Нравлюсь? - поинтересовался нахал, не отводя глаз от колдобин, заменяющих здесь дорогу.
   - Нет.
   Наглец усмехнулся.
   - Да, прости за запястье.
   Как все просто!
   - Болит?
   - Нет, - соврала я. - Ты представляешь, куда мы едем? И где мы?
   - В сельской местности, - рассеяно ответил Джони и затормозил перед сложенным из бревен мостиком. - Опа.
   - Опа, - невольно согласилась я.
   Не знаю, как давно мостик был построен, но чинили его нечасто. Дерево начало гнить, пара бревнышек обвалилась вниз. Я бы пешком не рискнула его преодолевать, не то, что ехать на машине. Интересно, если мы повернем назад, то мужик с пистолетом нас дождется? И достанет ли мне сил утопить Джони в речушке?
   Я вылезла из машины следом за этим несусветным хамом и подошла к кромке берега. Речушка, не слишком широкая и глубокая, опасений не вызывала. С другой стороны, перекинутый через нее мост не внушал ни надежды, ни энтузиазма.
   - Я еду назад! - развернувшись на каблуках, я вернулась в машину. Еду. Едватолько пойму, как выбраться из леса.
   Я посмотрела в окно. Джони все еще стоял и рассматривал речушку. Ну, флаг ему в руки, как говориться. Может быть, ему повезет, и ручей окажется золотоносным. Я с чистой совестью и немалыми трудностями развернулась и поехала в просвет между деревьями. Оказалось достаточно повернуть направо, чтобы выбраться на трассу. Я вздохнула наконец спокойно.
   День клонится к закату. И что мы имеем в остатке? Я в бегах. У меня в стекле дырка от пули, а сама пуля застряла в спинке кресла. Я устала и хочу есть. Если так посмотреть, сплошные минусы. Поразмышляв немного, я аккуратно съехала на обочину, выковыряла пулю с помощью пилочки и щипчиков для ногтей, а потом, дождавшись, когда дорога очистится, вышла, подобрала камень и разбила стекло. Одна проблема решена: шпаны с камнями все же больше, чем мужчин с пистолетами. Я вымела осколки и вернулась за руль. Чудно. Мне попадался тут знак, обещающий километров через семь мотель. Вот и еще две проблемы долой. Таим образом, только одна моя проблема неразрешима, и то - не факт. Я завела мотор.
   Мотель, до которого я доехала минут через пять, оказался просто родом из юности. Дешевое, слегка потрепанное заведение для студентов. К нему непременно еще должен прилагаться байкерский бар с рядом мотоциклов возле окна. Я свернула на автостоянку, подхватила саквояж и с некоторой тоской посмотрела на автомагнитолу. Сопрут, как пить дать. А, ну ее к черту! Я сунула ключи в карман и взбежала по ступеням.
   Нелюбезная девица за стойкой жевала жвачку, отчего походила на тощую корову. А еще у нее были крашеные в разные цвета волосы и пирсинг на губах. Жуткое зрелище. Девица пересчитала деньги, сунула мне ключ и продолжила бессмысленно пялиться в маленький телевизор, стоящий на прилавке. При этом она красила ногти на левой руке кричаще-зеленым лаком и листала модный журнал. Как говаривала бабуля: "Не в коня корм". Тут поможет только хирургическое вмешательство.
   Я поднялась на второй этаж и открыла нужную дверь. Номер был довольно-таки убогий, зато с душевой кабинкой и телевизором. На стене возле последнего висели расценки на платные каналы. Боже мой, и за что только люди выкладывают свои денежки!
   Первым делом я приняла душ, смыв с себя пыль и всяческие воспоминания об общении с клошаром. А может, у него блохи? Потирая кожу, раздраженную дрянным гелем, я забралась на постель, включила новостной, к счастью, бесплатный канал и принялась перетряхивать сумку в поисках лосьона. Диктор закончил вещать о какой-то очередной сваре на каком-то очередном востоке и переключился на местные новости. Я навострила уши.
   - Продолжаются поиски Бенуа Леклера...
   Тьфу ты!
   Я вытащила с самого дня походную косметичку и уже начала свинчивать крышечку с бутылки лосьона.
   - Сегодня в своем доме в П. найден убитым банкир и соучредитель издательского холдинга Pomone Поль Дюлак.
   Крышечка выпала у меня из пальцев и закатилась под кресло. Поль?!
   - Полиция разыскивает по подозрению в убийстве любовницу мсье Дюлака, двадцатидевятилетнюю Квин Оливи. Свидетели подтверждают, что накануне у них произошла ссора, и мадмуазель Оливи в ярости уехала с вечеринки на принадлежащем мсье Дюлаке Джипе. Джип пока не обнаружен, также как и машина самой мадмуазель Оливи - темно-синий Рено Вел Сатис, номер *****, записанный на ее предыдущего сожителя, мсье Р.
   - Двадцатидевятилетней?!
   Телевизор показал посиневший труп Поля, а потом мою улыбающуюся фотографию. Гаденыши-телевизионщики умудрились найти снимок, где я зловеще улыбаюсь бокалу шампанского. Маньячка-алкоголичка.
   - Всех, кто видел мадмуазель Квин Оливи, просьба позвонить по номеру ххххх. Приметы: на вид около двадцати девяти лет, каштановые волосы, серо-зеленые глаза.
   - Двадцать девять! Да только через два месяца!
   На колени мне потекло что-то холодное и липкое. Я взвизгнула и пришла в себя. Лосьон для тела уже основательно залил и то самое тело, и покрывало заодно. Черт! Не о том думаю!
   У меня значительно больше проблем, чем казалось вначале. Вот ведь фокус!
  
  
   Джони
   Сразу за мостом попалась деревня. Довольно-таки милое местечко, где были и бар, и закусочная на колесах, и мини-маркет, каких по стране плодится немеряно. Смерть традициям. Я отдал предпочтение первому. Местные, собравшись у стойки, поглощали пиво с солеными рогаликами и смотрели телевизор. Меня приняли вполне благосклонно. Впрочем, если бы я ел такую выпечку каждый день, тоже бы стал добряком. Или колобком.
   Я присоединился к аборигенам, взял себе пива и со старательно незаинтересованным видом стал смотреть телевизор. Ведущий перешел к криминальным новостям.
   - Продолжаются поиски Бенуа Леклера, наследника компании Olga, а также трети издательского холдинга Pomone...
   Телевизионщики не сподобились показать фото, и ограничились довольно посредственным описанием внешность мсье Леклера. Трепещите, все темноглазые брюнеты среднего роста, тридцати пяти лет на вид. Только в этом баре таких было трое. Я глотнул пива и расслабился. Следующая же секунда показала, что зря.
   - Сегодня, - скорбно продолжил ведущий, - в своем доме в П. найден убитым банкир и соучредитель издательского холдинга Pomone Поль Дюлак
   Опять Помона! Я хладнокровно, по крайней мере, надеюсь на это, допил пиво. Ведущий рассказал печальную историю обнаружения тела Дюлака его домоправительницей. Была продемонстрирована малоаппетитная фотография, на которой голый банкир, уже изрядно посиневший, повисал на бортике черной мраморной ванны. Из-за блеска хромированных кранов фотография была похожа на снимок из гламурно-загробной сессии для модного журнала. Потом показали подозреваемую в убийстве любовницу Дюлака.
   Опа! Два раза.
   Только мне кажется, что мадмуазель Квин Оливи похожа на мою Медузу Горгону? Сходится и черный джип, и синий рено, и поспешное бегство из города. Только... Я представил, как Элеонора (это все-таки больше похоже на настоящее имя) топит Дюлака в этой черной мраморной ванне. У нее хорошая реакция, но Поль на голову выше меня. К тому же...
   Я несколько увлекся защитой Квин Оливи, она же Элеонора, она же мадам Горгона, от возможных обвинений. Своих проблем хватает. Я расплатился за пиво и невзначай поинтересовался, где можно заночевать.
   - Выйдите на дорогу, юноша, - посоветовал старец сорока с гаком лет, вынимая трубку изо рта. - Там мотель.
   Благодарю, о старец, почтенны седины твои. В былые времена меня приютили бы добрые селяне. Куда катится мир? Приютили бы, впрочем, на сеновале или даже в хлеву. Романтично, конечно, но непривлекательно.
   - Далеко этот мотель?
   - За час доберетесь, - пообещал умудренный старец и сунул трубку обратно в зубы.
   - Благодарю.
   Я натянул пальто и вышел из бара. Начал накрапывать мелкий дождь. Стоило вытащить из ящика для пожертвования дождевик. Впрочем, мало кто жертвует бездомным целые плащи. Я поднял воротник, сунул руки в карманы и побрел в указанном направлении.
  
  
   Квинни
   Я поспешно оделась, запихнула все обратно в саквояж и подошла к окну. Цветноволосая девица смотрит телевизор, и наверняка уже заметила мое фото. Вознаграждения не обещали, но к гражданскому духу воззвали основательно. Надо делать ноги. Окна через три от меня есть выход на пожарную лестницу. Спущусь, сяду в машину и помчусь в ближайший большой город.
   А там еще больше телевизоров.
   Я бросила саквояж на продавленное кресло, выскользнула из комнаты и прокралась к лестнице. Может, девица ничего не заметила, и не время пороть горячку?
   - Она наверху, - не оправдало моих надежд это жвачное. - В двенадцатом номере.
   На нижней ступени лестницы показался амбал в кожаной крутке. А за ним еще один. Я метнулась обратно в номер и дрожащими руками повернула ключ. Кинулась к окну. Прыгать нет смысла. Убьюсь нафиг!
   Тук-тук-тук.
   - Мадмуазель Оливи! Откройте.
   Я узнала голос. Сотрудник службы безопасности Помоны. Такой голос не забудешь - гадкий скрежет!
   - Открой, сука!
   Еще лучше!
   - Открой, а то хуже будет!
   Ну, он бы подольше меня увещевал! Глядишь, я бы и вышла. А то - сразу сукой называть. Это меня не слишком вдохновило. Отступив к окну, я нащупала задвижку. Может, и не так высоко? Я осторожно свесилась через подоконник и запоздало вспомнила, что побаиваюсь высоты.
   Мама!
   За дверью послышался щелчок, потом - странный довольно громкий звук. Дверь распахнулась. Еще бы, изрядный ее кусок вместе с замком разнесло в цепки. Я думала, такое только в кино...
   Мама!!!
   - Бери ее, - скомандовал левый бугай.
   - Мама!!!
   Я рухнула вниз, и только чудом, как кошка, приземлилась на все четыре лапы. И в мягкий куст. Отделалась, кажется, ссадинами и легким испугом. Пока я выпутывалась из веток, мои преследователи успели выбежать на улицу. Было темно, шел дождь, но едва ли все это их остановит.
   - Эй, сучка, иди сюда! - крикнул тот, из Помоны.
   Ну ты бы еще "кис-кис-кис" сказал!
   - Просто пристрели ее, Жув, - сказал второй, - как велено.
   Я пискнула. Жув выстрелил на звук, как в вестернах, и пуля взбила ветви возле моего уха.
   - ААА!!!
   Я вскочила и бросилась бежать, став великолепной движущейся мишенью. И это "пых-пых" за спиной, как будто пробки из хорошего шампанского в потолок. Бежать, бежать. В машину нельзя, да и не успею. Значит, на трассу. Может, мне попадется полицейская машина.
   Тогда вообще кранты.
   Я споткнулась в темноте, налетела на что-то и - ААААААм... Теплая рука зажала мне рот, а знакомый голос шепнул на ухо: Тихо.
   Джони.
   От несуразного, несвоевременного облегчения я разрыдалась, обняла его и ткнулась носом в волосы. Джони погладил меня по спине.
   - Ш-ш-ш...
   - Где она? - Жув был совсем близко. - С-сука!
   - Поразительная страсть к этому слову, - пробормотал Джони, бесцеремонно сбил меня с ног и вжал в траву.
   Жув прошел совсем близко, на расстоянии вытянутой руки. Отсветы фар блеснули на пистолете. МА.. МА... так вот что такое паника... я с тихим сипом открыла рот, но Джони поспешил его заткнуть, прежде, чем я возмутилась. Мои запястья снова оказались стиснуты, а встрепанные волосы гада упали на глаза. Если сегодня меня не пристрелят, я его убью.
   - Пошли, Жув, эта коза, наверное, в машине.
   Посопев, Жув сплюнул и пошел прочь. Джони прекратил целовать меня, вскочил на ноги, а потом вздернул на ноги и мое бедное тельце. Я заехала ему локтем в живот, надеюсь, болезненно.
   - Не стоит благодарности, - просипел этот хам и схватил меня за руку.
   - Куда?!
   - Откуда! Отсюда!
   К моему ужасу он побежал к парковке. Распахнув дверцу первой же попавшейся машины, он запихнул меня внутрь, завел мотор и рванул с места. Через пару минут я перебралась на переднее сиденье и обмякла.
   - Мы угнали машину...
   Мне это было в сущности безразлично.
   - Прибавь - их машину. Теплый капот, стоит на въезде... - Джони сунулся в бардачок. - Пистолет.
   - Кретин, - вяло ругнулась я.
   Гаденыш покосился на меня.
   - Отличная реакция, нулевая грация и острый локоть. Кажется ты сломала мне ребро. В романах спасение девиц не настолько нервное дело.
   - Всегда думала, что мужчины не читают таких романов, - съязвила я, потому что других поводов не было.
   - Младшая сестра. Вслух, - Джони едко усмехнулся. - А вторая обожает ужастики. Так что я все знаю о зомби и расчленении трупов. Кстати, ты не думала одеться?
   Я опустила глаза и в ужасе обнаружила, что впопыхах не надела джемпер, а красный кружевной лифчик особого простора для фантазий не оставляет. Странно, что меня только поцеловали, а не изнасиловали.
   Джони стянул пальто и кинул мне. Этот жест почему-то успокоил. Я сунула руки в рукава, застегнула верхние пуговицы и нахохлилась. Не скажу, что стала чувствовать себя уютнее, но все ж таки - одетой.
   - Куда мы едем?
   Джони пожал плечами.
   - Пока вперед. Если хочешь, могу тебя высадить. Дождешься тех ребят.
   - Езжай давай, - я прикрыла глаза.
   Итак, сейчас ночь, и что мы имеем в остатке? Из одежды у меня только белье и джинсы. Денег нет. Драгоценностей нет. Даже зубной щетки - и той нет! Меня подозревают в убийстве Поля Дюлака. И за мной гонятся два придурка с оружием.
   Недурно для одного дня.
  
  
   Джони
   Медуза определенно не могла утопить Дюлака. Себя - вполне возможно, но не высокого, физически сильного и склонного к подозрительности мужчину. И все равно, ее связь с этой историей мне не нравилась. Я не верю в совпадения. И в мелодраматично-детективные истории, в которые замешана хорошенькая женщина. Которая, кстати, спит. Да, еще я не люблю история, в которых слишком много действующих лиц. В этой было уже предостаточно.
   - Ты ведь хорошо знала Дюлака, мадмуазель Квин Оливи?
   Она вздрогнула, но ответила необычайно ровным голосом, не открывая глаз.
   - Что ты имеешь в виду под "хорошо"? Мы были любовниками.
   - Пф-ф! между этими вещами совсем никакой связи. Половина моих подруг даже не знала, какое вино мне нравится.
   - Я не лезла в его дела. И я его не убивала, - голосом медузы можно было убивать посевы. Даже я почувствовал неприятный холодок.
   - Верю.
   Что ж, мадмуазель Горгона не из тех женщин, которых интересует богатый внутренний мир миллионера. Впрочем, у Дюлака такового вообще не было.
   - Почему тебя интересует Поль? - спросила Элеонора неожиданно.
   М-да. Прокололся.
   - Я работал в Помоне, пока меня оттуда не вышвырнули.
   - Ага! И тогда ты его убил! - хмыкнула Горгона.
   - Меня вышвырнул другой - Леклер.
   - Постой... - Элеонора открыла глаза и посмотрела с подозрением на меня. - Это которого застрелили?
   - Нет. Младший. Бенуа.
   - Который пропал? - уточнила Элеонора.
   Надо же, а мне показалось, ничего кроме своих проблем мадам Горгона не замечает! Она скорее разъярилась, что в новостях ее возраст назвали, чем обратила внимание на суету вокруг Помоны. Что ж, не всегда я оказываюсь прав, ой, не всегда.
   - Тебе нужно пойти в полицию, - тоже, кстати, было спорным советом.
   Элеонора мотнула головой.
   - Не могу.
   Все Элеоноры - чертовски упрямые женщины.
   - Почему?
   - Не твое дело!
   И грубые.
   - Подвези меня до ближайшего города и оставь в покое.
   И любят покомандовать.
   Я хотел ей напомнить, что без денег и почти без одежды она в конечном счете попадет в ту же полицию, и хорошо еще, если за бродяжничество и нарушение общественного порядка. Но промолчал. К черту! Не моя забота. У меня и своих проблем хватает. Та же Помона к примеру: за три месяца убиты двое руководителей, исчез третий, пропала крупная сумма денег и вообще - черти что твориться.
   - Я есть хочу, - печально сказала Элеонора. - И спать.
   Неплохо бы.
   - Доберемся до города и что-нибудь придумаем, - опрометчиво пообещал я. Элеонора кивнула и закрыла глаза. Ты поосторожнее, друг мой. Мы все еще в ответе за тех, кого приручили.
  
  
   Квинни
   Мне даже снились неприятные перспективы: гадкие многоногие мохнатые твари, обступающие со всех сторон. Первая - сесть в тюрьму. Доказательства найдутся, репутация у меня минусовая, а покровителей нет. Еще можно лечь на дно и умереть там с голоду. Где-то на границе сна и яви меня осенило, что я гражданка совершенно другой страны, и есть еще наше консульство.
   - Подвези меня к полицейскому участку, - распорядилась я и уснула.
  
   Я оставила Джони на окраине города с твердым намерением никогда больше с ним не встречаться. Уж увольте от подобных знакомств. Нет, я ему благодарна, конечно, и все такое... В общем, я вылезла из краденой машины и под мелкой моросью пошла на поиски полицейского участка. Пальто я оставила себе. Не стоит заявляться к властям в одном лифчике и с просьбой и помощи. Думается мне, неправильно поймут.
   В жандармерию я решила обратиться как Элеонора Лермонт, гражданка Великобритании, и сразу же связаться с родителями. Отца, конечно, хватит удар, зато мама, прооравшись, найдет мне хорошего адвоката. Кто там у нас на юридическом? Кузен Бэзил? Да и в сущности что мне можно предъявить? Жизнь под чужим именем? Нетушки! Паспорт у меня на фамилию Лермонт, я регулярно продлеваю визу и исправно плачу налоги с крошечного официального дохода. Квин Оливи - сценический псевдоним. Артистка мы. Главное, вдохновенно врать, петь "Somewhere, over the Rainbow" и улыбаться. А из города я уехала, чтобы посмотреть внезапно свалившееся наследство. И чиста я как овечка. Не так уж все и страшно.
   Оказывается, стресс здорово прочищает мозги. Или это нищая и голодная я так здраво мыслю?
   Мой капитан, на трассе на меня напали, вероятно с целью ограбления, а может даже изнасилования. И глазками - луп-луп. Джони в качестве благодарности упоминать не буду.
   Разобравшись, что мне врать (тут главное не сбиться), я свернула к полицейскому участку. Дорожку к нему кто-то засадил чахлыми лиственницами и розовыми кустами, землю под которыми усыпали окурки. Ну и дыра! Я поежилась, подняла повыше воротник пальто и... меня сграбастали и утянули в кусты! Я отбивалась, царапалась и пыталась кричать. Нападавшие (мне показалось, что было их не меньше дюжины) вжали меня в раскисшую грязь лицом вниз и с силой завели назад руки. Больно жутко! Я начала даже ценить методы Джони - у него нежно вышло. Я кое-как отплевалась от грязи и попыталась закричать, но мигом оказалась снова лицом в грязи, воняющей пивом, окурками и бог знает какой еще гадостью. Все, сейчас изнасилуют. Прямо перед зданием жандармерии.
   Меня от нарисовавшейся картины стал разбирать нервный смех. Особенно - ох! - удались жандармы, стоящие полукругом и дающие дельные советы. Воображение оказалось куда больнее реальности: меня подняли на ноги и потащили к машине, периодически подгоняя точным ударом в икру. И запихнули в багажник. Надеюсь, хоть гипотетические жандармы получили от этого представления удовольствие.
   В багажнике было темно и тесно, но это даже настраивало на размышления. Например: кому это я понадобилась? Вчера меня убивали, сегодня похищают. Девушка нарасхват. Я нервно хихикнула. Как говорил мой братец, разбив коленку или потеряв в драке зуб: не будем падать духом, любезные друзья. Хью посещал тогда театральный кружок, играл Орсино в "Двенадцатой ночи". Дурачок был, но по-своему прав. Безвыходных ситуаций не бывает. Бывают просто крайне неприятные.
   Я повернулась, пытаясь устроиться поудобнее.
   Какие же у меня есть варианты? Или хотя бы перспективы? Безрадостные. Я очень нервно хихикнула. Неприятно как-то умирать на голодный желудок. А когда я сильно нервничаю, так чего-нибудь пожевать хочется... Да и не поняв, что происходит, тоже умирать не хочется. Да и вообще, рано мне умирать. А кто пытается пристрелить меня? А как меня приплели к убийству Дюлака? И, кстати, как они себе это представляют? Дюлак был выше меня, вдвое шире, гораздо сильнее, и к тому же даже сексом занимался, с подозрением зыркая по сторонам.
   Машину тряхнуло на повороте, и я довольно сильно ударилась плечом о крышку. Синяк будет. Впрочем, когда меня пристрелят, это будет уже не очень существенно.
   Черт! О чем я вообще думаю?! Черт! Ладно, будем чертыхаться, пока есть время, в раю нам не позволят.* И заодно поразмышляем, какие все же имеются перспективы. Может быть, еще удастся сделать ноги, пока они не слишком затекли.
  
  
   Джони
   Я бросил машину возле круглосуточного магазина и, насвистывая что-то не вполне определенное из Бреля, пошел к кафе через дорогу. Тут весь секрет в том, чтобы выглядеть естественно и невозмутимо. И тогда тебя никто не запомнит. Я толкнул дверь, сел за крайний столик и взял картонку меню. Завтрак...
   - Мадмуазель, омлет с сыром и шафраном и кофе. И рогалики с собой.
   Девушка сделала пару пометок в блокноте ушла. Я потянулся. Бурная выдалась ночка, со спасением нервных девиц, угоном дорогих машин и превышением скорости. Даже удивительно, насколько законопослушным парнем я был в той, пройденной части своей жизни. Впрочем, события прошлой ночи очень оживляли бытие, хотя и вносили корректировки.
   Если еще позавчера я планировал махнуть куда-нибудь в Нидерланды, то теперь планы поменялись. Смерть Дюлака спутала все карты. Это уже система получалась, а мне никогда не нравились любые формы системы. Я хлебнул кофе и - ч-черт! - обжег губы. Ладно, забудем про кофе. Что делать? Я решил положиться на самый верный способ, кинул на блюдце деньги и пошел на улицу к телефону-автомату.
   - Стелла?
   У моей сестры есть одна счастливая особенность: она всегда подходит к телефону. Собственно, она одна и подходит. Если Стеллы нет дома, то хоть обзвонись.
   - Б!...
   - Не надо имен.
   - Бра...
   - И определений. Стелла, как там дела?
   Сестрица хмыкнула.
   - Тебе подробно, или дайджест?
   - Мне по-существу. Вообрази, что отсылаешь телеграмму.
   - Крис чуть из дома не сбежала. Бабушка пообещала убить тебя, когда поймает. Дюлак убит, говорят, какой-то подружкой-мошенницей. Франк не может найти бумаги, там вообще темная какая-то история. Я ничего не поняла, но вроде в итоге может накрыться контракт с Трезором. Мсье Ренар уже рвет и мечет и обещает найти другое издательство. Кстати, он женился неделю назад.
   - Избавь меня от светских сплетен.
   - На женщина раза в два его моложе. Хорошенькая, кстати...
   Недостаток, практически единственный, Стеллы - эта ее привычка рассуждать по пустякам, тогда, как нужные вещи из нее порой клещами приходится вытаскивать. Все остальное можно пережить, даже механическое чучело монстра у ее дверей. С Кристаль вообще не о чем бывает поговорить.
   - Ты вернешься? - спросила Стелла.
   - Сейчас, или вообще? Извини, у меня еще есть одно незаконченное дело. И потом, как-то неспокойно там.
   - Бабушка тебя убьет, - уверенно сказала Стелла.
   - Не сомневаюсь, - тут мне оставалось только вздыхать. - Ты не можешь найти и скинуть мне информацию про Дюлака?
   Стелла фыркнула, как очень дорогая породистая лошадь. Пугающе.
   - Как?!
   - По электронной почте. Заберу в интернет-кафе.
   Стела снова фыркнула.
   - Бабушка точно тебя убьет. И меня заодно. Бумажки по срывающейся сделке прихватить?
   Ох.
   - Конечно.
   - А деньги?
   Я потер переносицу.
   - Не стоит. Не хочу лишний раз светиться.
   Стелла замялась.
   - Скажи, где ты. Я подъеду и... бра..
   - Пока, Стелла, - сказал я и повесил трубку.
   Хотя, от денег я зря отказался. Наверное. Сунув руки в карманы, я пошел в сторону набережной. На ходу всегда хорошо думается.
   Зря я отпустил Элеонору. У нее может быть информация об убийстве Дюлака. Не настолько же она нелюбопытна, как прикидывается! Ладно, поезд ушел. Я купил у разносчицы мороженное и вышел на речную набережную, достаточно правдоподобно изображая праздно гуляющего. Погода к этому располагала: наконец-то выглянуло солнце. А что, чудесный день. Мимо, едва не обдав меня грязью, пронеслась черная тойота, и день стал куда как менее чудесным. Машина свернула за набережной прямо к воде. Псих. Пришлось остановиться и отряхнуть джинсы от мелких грязных капель. Секундой спустя из-за балюстрады послышался истошный женский крик. Я отшвырнул мороженое и бросился туда. Вылетевшая мне наперерез тойота все-таки плеснула грязью с каким-то извращенным удовольствием и скрылась. Плевать. Перемахнув через балюстраду, я склонился над распластанной на земле девушкой.
   - Элеонора?!
  
  
   Квинни
   Машина притормозила, меня вытащили наконец из багажника и сунули на заднее сиденье. О, какое разнообразие! Теперь я могла рассмотреть своих похитителей. Их было чуть меньше дюжины: двое, в спортивных костюмах и лыжных масках. И я их не знала. По крайней мере среди моих знакомых нет таких подонков, способных заломить девушке руки за спину. Подонки пошли еще дальше, стянули мне запястья скотчем, зажали рот грязной, пахнущей табаком ладонью и рванули дальше, только затем, чтобы еще резче затормозить. Я ударилась о спинку переднего сиденья и всхлипнула.
   - Выходи!
   Выволоченная за волосы, я упала на землю. Господи, что со мной теперь будет? Что со мной сделают?! Что мне теперь делать?! Я закричала! Меня швырнули лицом в грязь, а секунду спустя послышался рев мотора.
   Я лежала, боясь пошевелиться, боясь даже вздохнуть. Господи, за что мне все это? Я была хорошей девочкой, я никому не делала зла, и единственный мой грех - вранье. Я всхлипнула. На зубах скрипел песок. Господи, пусть только меня не убьют! Я в жизни больше не сделаю ничего дурного, только спаси меня!
   - Элеонора!
   Спасибо тебе, Господи!
   - Джони...
   Он, конечно, не услышал меня, но аккуратно поднял с земли и оглядел с ног до головы.
   - Садись. Осторожно.
   Осколком от бутылки, валяющимся поблизости, он надрезал скотч и нежно растер мои запястья. Я всхлипнула.
   - Ш-ш-ш, все позади...
   Руки скользнули мне на плечи. Я ткнулась носом ему в грудь и всхлипнула еще громче и горше.
   - Н-нет. М-меня уб-убьют! Р-рано или п-поздно!
   - Все умрем, - необычайно жестко отрезал Джони. - Поднимайся.
   Одев меня в свою рубашку (это как-то уже стало традицией, что ли), он приобнял за плечи.
   - Пойдем.
   Я непозволительно громко всхлипнула.
   - Потом поплачешь.
   Его рука переместилась ниже, объятья стали крепче. По-хорошему, с него начались все мои неприятности. И он слишком уж часто оказывался рядом. Но без него было бы еще хуже. Я привалилась к теплому плечу и прикрыла глаза. Открыла их и увидела не первой свежести потолок и желтый круг от лампы на нем.
   - О.
   Я пошевелилась. Кровать противно заскрипела.
   - Проснулась? - жизнерадостно поинтересовался Джони.
   - А я спала?
   - Скорее отрубилась.
   Я села. Убогая комната, дешевый и безликий гостиничный номер. Опять. Я напрягла память. Люди, машина, связанные запястья. Зажатый вонючей рукой рот. Мама.
   - О нет, это всего лишь я, - прокомментировал поганец, присаживаясь на край кровати. - Кстати, окажи любезность, верни мне рубашку. Я тут кое-что для тебя раздобыл.
   Он кинул мне на колени ворох какого-то тряпья. Надеюсь, это ветошь, а не моя будущая одежда.
   - Здесь есть душ, вроде даже, с горячей водой, - "тонко" намекнул Джони.
   Да, выгляжу я не лучшим образом. Примерно, как себя чувствую. Но напоминать-то зачем? Я откинула простыню и встала. Рубашка была довольно длинной, но все равно едва прикрывала меня до середины бедер. Джони с интересом рассматривал мои голые ноги.
   Голые?!
   - Где мои джинсы?!
   - Ты имеешь в виду, та драная, грязная, усыпанная мелкой стеклянной крошкой синтетическая тряпка? - невинно поинтересовался гаденыш.
   Я могла сколько угодно материться и скрипеть зубами, ситуацию бы это не изменило. И - гад все пялился на мои ноги. И имел еще наглость напоминать:
   - Моя рубашка.
   - Конечно. У меня нет и малейшего желания наблюдать, как ты расхаживаешь тут в нижнем белье!
   Джони криво и пакостно ухмыльнулся.
   - У тебя устаревшие сведения, мадмуазель Элеонора. Так это называли лет тридцать назад. Теперь это просто майка.
   Я хлопнула дверью в ванную. Потом приоткрыла ее и швырнула рубашку ему - гаду! - в лицо. И снова хлопнула. Ну, вообще-то там было на что поглядеть. И не будет это Джони, раздражающий меня одним своим присутствием...
   Ванная - вернее дешевая душевая - окончательно ввергла меня в уныние. Жуть! У меня ведь проблемы похуже блудливых карих глаз. Я включила воду и кое-как добилась подходящей температуры.
   Итак. У меня нет денег. Я в бегах. На меня дважды нападали. Второй случай - вообще полная бессмыслица. У меня все тело в синяках. У меня нет лосьона для кожи и крема для лица. И машины. И документов. И бумаг на дом. И друзей. И шансов на выживание.
   Я всхлипнула.
   Стоп, дорогая. Все и так знают, ты мастак себя накручивать. Вспомни, что говорила Скарлетт о'Хара: "отложи все мысли назавтра. Когда взойдет солнце, все проясниться". И вообще, поешь сначала.
   И прими мой совет, дорогая, не ходи в полицию, не светись лишний раз. А то, мало ли.
   Я вытерлась жестким полотенцем и изучила тряпье. Боже! Какое-то старое платье. И потертые брюки. И растянутый джемпер с идиотским розовым узором. Со школы не надевала такую дешевку! Но не расхаживать же в самом деле в мужской рубашке. Мы с Джони как-то (слава Богу!) не в тех отношениях. Я натянула платье, оно было по крайней мере пристойного шоколадного цвета, и пригладила волосы. Вперед, дорогая, на абордаж.
   Я выглянула в комнату. Джони, не оборачиваясь, протянул мне сандвич из дешевой закусочной. Еда! Черт, я почти влюблена в него.
   - С тобой всегда так весело, или это сутки выдались неудачные?
   Нет. На самом деле я его ненавижу.
  
  
   Джони
   Элеонора, глядя на меня волком, мяла в руках несчастный сандвич. Признаю, не устрицы в шампанском, но привередничать не время. Впрочем, благодарности я так и не добился.
   - Возникает ощущение, что ты кому-то очень нужна, - сказал я. Ждать, пока Медуза попросит о помощи, также бессмысленно.
   - Не твое дело.
   Дружелюбно, как всегда. Ладно, попробуем взять крепость с наскока.
   - Ты нуждаешься в помощи. Одна ты дальше окраины города не доберешься.
   Со стен на меня обрушилась кипящая смола. По крайней мере, ощущение было именно такое. Темные глаза могли бы прожечь дыру в свинце. Или во мне.
   - Тебе-то что за прок? - с подозрением спросила осажденная крепость.
   - Отплатишь натурой, - вполне намерено двусмысленно сказал я. Честно говоря, презрительный взгляд этой "боигини" начал уже раздражать.
   Клянусь, змеи зашевелились у нее на голове! И зашипели, брызжа во все стороны ядом.
   - Если ты хоть раз... Если ты хоть пальцем ко мне притронешься...
   - Я имел в виду - услуга за услугу! У тебя связи, так что ты можешь помочь мне в одном деле.
   Мой интерес к Дюлаку решил пока не обнародовать.
   - У меня, - надменно сообщила Элеонора, - нет связей на свалке.
   Уязвлен. В самое сердце. Я поднялся.
   - Еще у тебя нет денег и документов. Мне нужно по делам, так что у тебя есть часок на раздумья. Вдруг, какие связи и всплывут.
   Я накинул куртку, прихваченную сегодня из ящика возле церкви, и вышел. Ближайшее интернет-кафе располагалось на полквартала ниже по улице. Кофе здесь был дрянной - слишком жидкий и кислый, да и связь оставляла желать лучшего. Ладно, лучшее все еще враг хорошего. Так что я взял себе пива и залез в почту. Умничка Стелла постаралась на славу, не иначе - соскучилась. В ее письме было полдюжины вложений, куча ненужных сплетен, ссылка на фотографии со свадьбы Ренара и трогательная приписка: "Птеродактиль, я поищу еще". Не помню, чем меня угораздило заслужить это странное прозвище, но в исполнении Стеллы оно выходило почти нежным.
   Первым делом я распечатал список пропавших документов. Разного рода сметы и финансовые отчеты. Словом, макулатура, в которой я ровным счетом ничего не понимаю. Скверно было, что часть этой макулатуры имела отношение к крупной сделке с Трезором - достаточно старой и уважаемой антикварной фирмой. Стоит ее хозяину - Ренару - только предположить, что дело нечисто, и Помоне крышка. Мне не встречался другой такой упертый бизнесмен. Что он со своей абсурдной честностью вообще в бизнесе делает - ума не приложу. Что ждать от человека, выставившего за дверь неверную жену в одном нижнем белье - тем более.
   Нет, самое скверное, что я к этой сделке также имею определенное отношение, так что первой слетит моя голова.
   Затем я распечатал отчеты по последним сделкам, но, похоже, только зря потратил деньги. Цифры, цифры, цифры. Много цифр, которые мне не с чем было сравнивать. В оставшихся вложениях оказались статьи и заметки о смерти Дюлака, в частности - о вскрытии и пышных похоронах, а также помпезный и лживый некролог. Ничего нового или полезного. Черт.
   Я глотнул пива и принялся бесцельно смотреть в окно. Солнце село, зажглись фонари. Может, ну его - Помону. Ее. Уеду в Амстердам или Брюссель. Буду по субботам созваниваться со Стеллой...
   Мимо витрины быстро прошла Элеонора.
   Так. И куда она?
   Я быстро сгреб бумаги и выскочил из кафе. Улица была пуста.
  
  
   Квинни
   Первым делом я остыла. Слишком много чести - на него злиться. Впрочем, это было его странное свойство: я мгновенно заводилась, буквально за пару минут разговора. Убить хотелось! Наглый, самоуверенный, тупой.. Спокойно, милая, спокойно. Он этого не стоит.
   Я привела себя в относительный порядок: взбила волосы, пощипала щеки. Потом, сев на кровать, а развернула сандвич. В меру съедобно. Впрочем, какую только гадость мне не приходилось есть в юности, да и с фиш-н-чипс из лавки напротив школы ничто не сравниться. Так что, сойдет. Да и не был этот сандвич, увы, моей главной проблемой.
   Во-первых, пара трупов. Я, конечно, не убивала ни Джареда, ни Дюлака, но как объяснить это полиции?. Тем более, я уже ударилась в бега. Как дура, честное слово! Во-вторых, те типы, которые пытались убить меня ночью и основательно напугать сегодня днем. И второе им с блеском удалось. Ну и наконец Джони. На Помону он работал! Каково, ха?! Я не была так уж подозрительна от природы, но это слишком странное совпадение. Сначала я его сбила, потом он оказался в моем багажнике, затем у мотеля. Вот и я думаю, странно это.
   В дверь постучали. Я, успевшая уже основательно себя накрутить, подскочила на месте и выронила хлебную корку.
   - Мадмуазель, вас к телефону.
   - М-меня?
   - Да, мадмуазель. Постоялицу из двадцать седьмого номера.
   Я сглотнула. Что за чертовщина? Кому могло понадобиться мне звонить? Хотя, может, Джони? Логично. Перепугал меня до полусмерти! Убью гада! Я отряхнула платье от крошек и вышла из номера, полная решимости свернуть кое-кому шею. Девушка у стойки подвинула ко мне телефон и продолжила читать журнал. Ой, какая славная сумочка... Так, не время сейчас. Я взяла трубку и рявкнула:
   - Джони!
   - Элеонора.
   У меня похолодели ноги.
   - Кто это?
   - Бобби. Роберт Мерсер. Помнишь меня?
   О, друзья Джареда всегда незабываемы. Других таких кретинов и ублюдков еще поискать надо. И все, как один, творческие и половые гиганты.
   - Чего надо, Бобби-Роберт-Мерсер? - вышло, соглашусь, не слишком дружелюбно.
   Бобби хмыкнул.
   - Нельзя поговорить со старой подругой?
   - Как ты меня нашел? И зачем?
   - Ну, ты так быстро покинула побережье... А нам ведь есть, что обсудить, Элеонора. Например, куда задевался мой добрый приятель Джаред.
   Ноги совершенно заледенели. Я нервно переступила с правой на левую.
   - Мне откуда знать, Бобби? Мы давно развелись.
   - А мне казалось, он навещал тебя пару дней назад... - пробормотал Бобби довольным тоном.
   Я примерзла к полу.
   - Навещал, Элеонора, и не вернулся.
   Холод поднялся к коленям. Скоро я обращусь в ледяную статую.
   - Чего ты от меня хочешь? - лед поднялся до груди, и голос прозвучал хрипло.
   Бобби назвал сумму.
   - Сколько?! - от неожиданности и ужаса я сорвалась на крик. Это ж...Это ж... Да я за всю свою жизнь столько денег не видела!
   - Мы можем это обсудить.
   Это что - шантаж? Да, черт побери, милая, натуральный шантаж! Я сделала глубокий вдох, медленно выдохнула.
   - Не по телефону же.
   Бобби противно хмыкнул.
   - Конечно-конечно, Эли, милая. Выйди из мотеля, спустись по улице, на первом же перекрестке сверни налево и увидишь спорт-бар. Заказать тебе что-нибудь?
   - Пошел в задницу!
   Я бросила трубку и растеряно огляделась. И что теперь делать? Бобби, если у него есть хоть что-то на меня, с радостью пойдет в полицию. А если нет, все равно пойдет и насочиняет там с три короба. Выход один - сходить на эту встречу. В крайней случае, третий труп появится. Я нервно хихикнула.
   Девушке за стойкой было не до меня: журнал попался интересный. Поэтому я без препятствий выскользнула за дверь и поспешила вниз по улице. Было прохладно, хотя трясло меня скорее от злости. Где там этот проклятый спорт-бар?
   У дверей я остановилась и перевела дух. Спокойствие, милая, только спокойствие. Главное, не свернуть этой падле шею в первую же секунду. Я выдохнула, толкнула дверь и вошла. В баре было почти пусто, так что Бобби я нашла сразу же. Он сидел у стойки. С огромным удовольствием я отметила, что у него нарисовалось пивное брюшко и чудесная лысинка на затылке. Меня даже перестал волновать собственный убогий вид. Перешагнув порог, я сделала два шага и облокотилась на стойку.
   - Привет, Бобби.
   Он обернулся и изучил меня с головы до ног своими маленькими похотливыми глазками. На мне дешевое облегающее платье и стоптанные кроссовки. Не лучшее время для встречи со старым приятелем.
   - Шикарно выглядишь, детка.
   А вот ты отвратительно, парень. Впрочем, ты всегда был жуткой дрянью.
   Я опустилась на табурет и навалилась на стойку. Мне требовалась некоторая поддержка.
   - Чего тебе от меня надо, Бобби?
   Толстяк пакостно ухмыльнулся и выложил на стойку плотный желтый конверт. И так игриво сделал знак глазками... Меня от него тошнило уже!
   - Разверни.
   Я аккуратно открыла конверт и вытащила стопку фотографий. На первой же была гостиная, я и мертвое тело.
   - Двойной мартини россо. Безо льда, - сипло попросила я.
   Мне просто необходимо было выпить, так что бокал я осушила одним глотком и закашлялась. Бобби похлопал меня своей сальной лапищей по спине.
   - Ну как, это стоит тех денег, что я прошу? А?
   Я запихнула фотографии обратно в конверт, испытывая при этом жгучее желание затолкать их Бобби в глотку. Эль, ты дура! Дура-дура-дура-дура невероятная! Это ж надо было так подставиться!
   - Роберт, у меня нет таких денег, да и не было никогда. А сейчас у меня вообще ничего нет.
   - А как же твое маленькое наследство? - гадко хмыкнул жирдяй. - Славный домик в Марне.
   Ах, домик! Ах, наследство!
   - Бобби, - прошипела я, - на мне платье из помойки! У меня ни денег, ни документов, ни тюбика помады!
   - Документы? Ты об этом? - жестом фокусника жирная свинья вытащила из-за пазухи мой дорожный несессер. Он... ах он... ах он...
   - Дыши, детка, - посоветовал этот... этот...
   - Отдай! - я протянула руку.
   - Но-но-но, - гад сунул несессер обратно за пазуху. - Сначала договоримся, Элеонора.
   - Тройной мартини и три... нет, пять вишенок. И орешки. И вон те чипсы... стакан темного пива и сухарики.
   Обожрусь и сдохну.
   Бармен, судя по всему, понял мое состояние, потому что дал только мартини и вишенку. А может, верно оценил мою платежеспособность.
   - О чем договоримся, сволочь?
   Бобби ухмыльнулся.
   - У меня есть покупатель на дом. Отвалит, козлина, двойную цену, потому что полный кретин и ничего в этом не смыслит. Мы поедем, подпишем документы, я получу деньги, а ты фото, и даже карту памяти отдам. А хочешь - фотоаппарат?
   Я пистолет хочу. С разрывными пулями.
   - Ты забываешь, часть дома принадлежит Хью.
   - А уж пусть мой приятель с твоим братом сам разбирается.
   - Это мошенничество, - вяло запротестовала я.
   - Да уж. Но это лучше, чем убийство.
   Я на выдохе произнесла полдюжины очень грубых слов.
   - Не ругайся, - хмыкнул Бобби. - Такой хорошенькой штучке не к лицу. Решай лучше.
   Да уж, как пел не вполне положительный герой одной рок-оперы из последних: "Я дам тебе выбор напоследок: виселица или я". Если я откажусь, Бобби не только отнесет фотографии в полицию, но и расскажет, в каких плохих отношениях я была с покойным. Интересно, во Франции есть еще смертная казнь? Или меня будут судить по законам Великобритании? Боже мой, что мне делать?!
   - Ну, что ты надумала, Элеонора?
   - Я еще... Я решаю! - огрызнулась я.
   - Боюсь, покачал головой жирдяй, - у тебя на это нет времени.
   Черт! Черт-черт-черт!
   - Хорошо. Я согласна.
   - Чудесно! - Бобби кинул деньги на стойку и колобком скатился с табурета. - Поехали.
   - Верни документы, - я протянула руку.
   Жиртрест покачал головой.
   - Э, нет, милая. Только когда прибудем на место.
   Может, в самом деле убить его?
  
  
   Джони
   Я вернулся и заказал себе все-таки кофе. Мне определенно нужна чистая, хорошо соображающая голова. А лучше - две.
   Что мы имеем?
   С Помоной чертовщина полнейшая. В финансовых документах сейчас такая неразбериха, что за растрату можно посадить пол холдинга. Виновный, конечно же, окажется в другой половине. Увы. Одного взгляда на бумаги хватает, чтобы понять: первой полетит моя голова. А потом об этой истории в самом деле узнает мсье Ренар, и просто меня уничтожит. Не разбираясь.
   Вторая проблема - Охотник за головами. Великолепный Рено. Поймает, если я не буду осторожнее, и одну глупость я уже совершил, позвонив Стеле.
   Третье место делят упокоенный Дюлак и его подруга Горгона. Впрочем, она от меня ускользнула. Это даже хорошо, пока она не превратилась в отвлекающий фактор.
   Итак, с чего начать? Я вытащил монетку. Орел - Брюссель. Решка - вся эта чехарда.
   Черт! Выпала решка.
   Начнем, пожалуй, с начала.
   Месяца три назад небольшая типография на северо-востоке страны начала вдруг приносить убытки. Совершенно неожиданно, надо сказать. Ее пришлось продать какой-то мелкой компании. Кажется, с этого и начались неприятности в Помоне. Только, вот какая это типография, где, и кто покупатель? Снова Стелла. Мне ничего не оставалось, кроме как набрать ее номер.
   - Стелла?
   Сестрица в ответ принялась ворчать. Поток обиженного бормотания остановить было невозможно.
   - Стелла! Милая моя!
   Новый поток воркотни и невнятных угроз.
   - Эстела Сюзон!
   То ли мой окрик подействовал, то ли сестра выдохлась, но ворчание прекратилось. Она даже сумела достаточно внятно спросить:
   - Чего тебе?
   - Стелла, помоги мне еще разок.
   - Чего тебе? - еще мрачнее спросила Стелла. - Бабушка уже устроила мне один допрос. Второй, я уверена, будет с пытками.
   - Ладно тебе, Стелла, когда это она на самом деле применяла крутые меры?
   - А ты побегай еще недельку, и узнаешь, - необычайно сварливо ответила сестрица. Видимо, бабушка в самом деле разошлась. - Ладно, чего тебе?
   - Помнишь, в начале лета Помона продала где-то на севере типографии.? Мне нужна вся информация.
   - Ты издеваешься? - мрачно спросила Стелла.
   - Зато ты будешь знать, где я.
   Стела проворчала что-то совсем неразборчивое, и кажется, это было только к лучшему. Язык у нее всегда был, как помело.
   - Ладно, - сдалась она. - Пришлю это через полчаса. Но, знаешь, если я еще раз наведаюсь в Помону, то попаду за решетку. Я же там не работаю, а, получается, шпионю.
   - Хорошо-хорошо, - покладисто согласился я. Так проще было.
   Поворчав еще напоследок, Стелла бросила трубку. Что ж, полдела сделано. Я тоже повесил трубку и изучил содержимое карманов. Надо было попросить у сестры денег в самом деле. Но она в таком настроении вполне может натравить на меня бабушку. Придется поискать способ заработать. Пока же на автобусный билет еще хватает.
   Я вернулся в интернет-кафе, надеясь на оперативность Стеллы. Она любит поворчать, но неизменно оправдывает мою веру в нее. На почту уже пришло послание от Стеллы, предваряемое краткой емкой руганью. Писала она с ошибками, сказывалось отсутствие практики. Возможно, я единственный человек, кому она вообще отправляла письмо с подобными оскорблениями. Впрочем, сейчас меня мало интересовали комментарии. Адрес был, и ладно. Марна. Если автостопом, то примерно за неделю я доберусь. Главное, чтобы не пришлось идти туда пешком, а это произойдет, если я не придумаю, где раздобыть деньги. В любом случае, с направлением я определился, и с души свалился изрядный булыжник.
   - Чудно!
   Я бросил на стол мелочь, собрал бумаги и накинул куртку. В мотель возвращаться не буду, позволим себе еще одно маленькое нарушение закона. И - вперед.
  
  
   Квинни
   Поразительно, но Бобби по-прежнему разъезжал на своей дешевой машине с облупившейся краской. Она словно сошла с экрана какого-нибудь американского боевика восьмидесятых. Пахла соответственно. Ну, здравствуй, юность.
   - Определяй свою задницу, и поехали!
   Ну точно, юность. Испытывая жгучее желание вымыться, а лучше, обтереться спиртом, я забралась на сиденье. Бобби одобрительно хохотнул и завел мотор, кося при этом на меня. Черт! Юбка задралась! Я попыталась натянуть ее на колени, но безуспешно.
   - Да ладно, Нора, не тушуйся! Будто мы не знаем, чем ты тут занималась!
   Звучит так, словно я... проститутка? Да никогда в жизни я... хотя, да. Многие именно так и решат.
   - Давай договоримся, Бобби. Один неверный взгляд на мои ноги...
   - Сиськи и попу, - вставил жирдяй.
   ПФ-ф! не пистолет! Лучше винчестер!
   - Один взгляд, Бобби, и я выколю тебе глазки. Ориентироваться будешь по запаху. Куда мы едем?
   - В Марну, детка, конечно. На подъезде встретимся с покупателем, там и обговорим все за кружкой пива.
   Я оглядела пикап, растянутую рубашку Бобби и свое собственное старое и страшное платье.
   - Не думаю, что кто-либо пожелает связываться с нами...
   - А, ты об этом? Не волнуйся, детка, я об этом позабочусь. Мы приоденемся. Переночуем в мотеле, а в следующем городе наведаемся, куда надо, и почистим тебе перышки.
   Ох, как же он начал меня нервировать, жиртрест несчастный! Я села как можно дальше и прижалась лбом к прохладному стеклу. Боже мой, за что мне все это? Неужели же я совершила за свою жизнь столько гадостей, что заслужила Бобби Мерсера? Который все еще пялится на мои ноги! Он даже на свадьбе, мертвецки пьяный, порывался залезть мне под юбку.
   Мы покинули городок и вырулили на пустую ночную трассу. До Марны неделя пути, и за это время я вполне могу в самом деле стать убийцей. Это будет Бобби, значит, есть шанс, что меня оправдают.
   - О чем задумалась? - спросил мерзавец.
   - Есть хочу!
   Это была чистая правда. Меня трясло от злости и нервов, и срочно требовалось что-то посущественнее сандвича из дешевой забегаловки. А еще, мне хотелось курить. Господи, как же мне хотелось курить!
   Бобби достал сигарету. Я сглотнула. Спокойно, милая, ты же бросила! Нет смысла сейчас начинать заново. Сигареты в наше время портят имидж.
   Я обняла себя за плечи и вжалась в спинку кресла. Спокойствие, только спокойствие.
   Дорога была пустой и темной, фары высвечивали ровный, слегка влажный от мороси асфальт. Левая мигала. Бобби включил радио, и теперь оно шуршало, пытаясь поймать волну, и из этих шорохов выплывали обрывки песен. OOOPS, I di... в амстердамс... where was a boy.... did it aga... Интересно, это чистилище, или уже ад? Радио поймало "Славный парень и негодяй", но на второй строке отключилось. Бобби чертыхнулся и ударил кулаком по приборной доске. Наверное, все же, ад.
   - Приехали.
   Очередной дешевый мотель. Словно мы в Америке, а не во Франции. Очередная сонная, страшная девица с модным журналом. Точно - ад.
   Предоставив Бобби занимать номера, я пошла в ресторан. К тому моменту, когда жиртрест пришел, я уже расправилась с салатом и теплой булкой.
   - Ты к утру не влезешь в это платье, детка!
   - Пошел в задницу, - я подвинула к себе мясной пирог.
   Обожрусь и сдохну.
   Бобби взял себе бифштекс с кровью, пиво и бутылку водки и плюхнулся на стол напротив. Набулькал две рюмки.
   - Будем!
   Я, как бы это сказать? Не дружила с особо крепкими напитками. Виски, да, но разбавленный, и на дне стакана. Как его пьют у меня на родине. Вино. Шампанское. А водкой я однажды здорово отравилась, и с тех пор поклялась слушаться маму. А мама, в частности, говорила: не пей с этими придурками.
   Бобби посмотрел на меня. Пришлось влить в себя рюмку. Какая гадость! Я поспешила зажевать листиком салата.
   - Знаешь, пей один.
   Бобби с готовностью придвинул бутылку к себе. Вот и славно.
   К концу обеда я походила на колобок на маленьких коротких ножках. По крайней мере, так я себя ощущала. Впрочем, ладно. Путь в профессию мне закрыт. Так что, можно объедаться, стремительно теряя фигуру.
   Что гораздо хуже, Бобби был пьян. Бутылка водки и два бокала дрянного пива сделали свое дело.
   - Поднимайся, - я потянула его за руку. - Пошли. Спать надо. Бобби, я завтра за руль твоего драндулета не сяду, так и знай!
   Жирдяй кое-как поднялся на ноги и навалился на меня всем своим весом. Проклятье!
   Нет, гораздо-гораздо-гораздо-гораздо хуже было то, что Бобби заказал один номер. Какого черта?!
   - Ах ты... - я с трудом подобрала слова, - ты жирный придурок!
   Мысли пришлось подвергать строжайшей цензуре.
   Бобби плюхнулся на кровать и похлопал по одеялу.
   - Ид-ди с'да, детка.
   - Проспись, придурок!
   Я развернулась и дернула дверь. Заперто?! Жирдяй позвенел ключами.
   - Отдай!
   Для такой туши двигался он слишком проворно, и мигом оказался рядом. Его руки облапили мою грудь и бедро, в лопатку врезался выключатель. Щелкнуло, и комната погрузилась в темноту. От жирждяя несло перегаром, сигаретным дымом и давно немытыми волосами. Меня сейчас стошнит. Уже сколько лет ни одна жирная сволочь не прикасалась ко мне. По крайней мере, бесплатно.
   Черт, да я же проститутка!
   Злость прибавила мне сил. Саданув Бобби ногой в промежность, я метнулась в ванную, щелкнула замком и задвижкой. Хорошая дверь, крепкая. Наверное, тут часто устраивают разборки. Так что дверь выдержит. Стучи-стучи, милый.
   - Сука!
   - Кобель, - ответила я и отошла к зеркалу. Оно отразило растрепанную ведьму. По щекам текли слезы.
   Я опустилась на кафельный пол, поплакала немного и уснула.
  
  
   Джони
   Ночной автобус был почти пуст. Я вытянул ноги на два соседних кресла, прислонился спиной к зашторенному окну и стал смотреть в противоположное. По стеклу тек дождь. Радио играло Джо Дассена, песню за песней. Может быть, диск? Я порылся в кармане на спинке кресла и вытащил сборник кроссвордов. Чудесный способ провести время! Парень на сиденье передо мной смотрел "Трассу 60" в наушниках. Читать субтитры было скучно. О-о, это будет долгая ночь.
   Я попытался спать, но Дассен кончился, или водитель сменил радиостанцию. Дерганная музыка и визгливые голоса выматывали мне нервы. Думать о деле было невозможно, голова совершенно не соображала. Да и толку никакого не было. Ну, порассуждаю я о Помоне, а смысл?
   Богиня памяти, девять букв по горизонтали. Мнемозина.
   - Бессмысленное занятие, - я повернул голову. - Там по вертикали "позитрон".
   На соседнем сиденье, так же вытянув ноги, сидел немолодой помятый тип, похожий на старого усталого Делона. Не в моем обыкновении завязывать знакомства в транспорте с кем-то, кроме хорошеньких глупеньких девушек, но я протянул руку в щель между спинками кресел.
   - Джони.
   - Мсье Жером. Что там еще за вопросы, юноша?
   - Всякие глупости. "Капитан Фракасс", автор.
   - Полагаю, все еще Готье, - Жером устроился поудобнее. - Далеко едете, юноша?
   - Путешествую, мсье.
   -Ах, молодость, молодость! Хорошо просто путешествовать без тревог и забот!
   Жером был, судя по всему, изрядно пьян.
   - Когда тебе лет двадцать пять, юноша, все слишком хорошо и просто.
   То ли в автобусе было так темно, то ли я хорошо сохранился, то ли права бабушка, и пора уже вести себя в соответствии с, кхм, преклонным возрастом. А то ли мсье Жером был настолько пьян, что попросту расфилософствовался.
   - Когда тебе уже за сорок, а, честно говоря, к пятидесяти, жизнь помаленьку теряет краски, юноша. Жена вот так запросто вышвыривает тебя из дому со всеми твоими вещами. Хотите выпить, мальчик?
   Мальчику было в сущности все равно. Мсье Жером вытащил из-под сиденья мягкий гитарный чехол, а из его кармана бутылку "Шато Мутон"*.
   - Не слишком ли роскошно для ночной попойки со случайным попутчиком?
   Жером фыркнул и ловко вытащил пробку.
   - Говорю же, жена выставила меня из дому со всеми вещами: вот этот плащ, гитара и бутылка моего любимого просто отменного вина. Пейте, юноша. Нанетт, отличная женщина, но увы...
   Я отхлебнул вина. Действительно, великолепное. Странно это, пить "Шато Мутон" из горлышка в дешевом автобусе, курсирующем между маленькими городами в компании старого пьянчуги. Я откинулся на оконное стекло, то и дело прихлебывая из бутылки, возникающей передо мной. К жалобам Жерома я почти не прислушивался. Все истории так или иначе похожи друг на друга. То и дело всплывали краткие обрывки фраз. Нанетт меня обвиняет... а потом она сказала... и этот оболтус, наш Франсуа... забирай свою гитару и проваливай.
   Я сделал последний глоток и выпрямился, чтобы отдать бутылку своему случайному попутчику. Жером смотрел на меня сонно и задумчиво, потом улыбнулся.
   - А хочешь, мальчик, я отдам гитару тебе?
   Мальчику было опять же все равно. Жером поднялся, пошатываясь, поставил чехол с гитарой на кресло у моих ног и неуклюже поклонился.
   - Мне выходить. Удачи тебе, мальчик.
   Сунув пустую бутылку в карман, он медленно пошел к дверям. Автобус замедлил ход, остановился. Мой случайный знакомец сошел, и вскоре скрылся в темноте.
   М-да... Весьма и весьма странная ночь.
   В десять утра я сошел с автобуса, закинув гитару на плечо. Итак, новый город, новая жизнь, новый Джони. Будем считать, что ночное знакомство помогло мне изрядно набраться... мудрости набраться. Хотя, пить дорогое вино натощак все же не стоило. Однако, я придумал, как заработать денег. И немалую роль в этом сыграл мсье Жером. Подтянув гитарный ремень, я пошел прочь от автобусной станции на поиски подходящего бара.
  
  
   Квинни
   Я была раздражена. Это, конечно, слабо сказано. Я была в ярости. В помятом платье. Без макияжа. И я не могла даже удавить Бобби, хотя очень хотелось. Что бы он сдох! Сдох! Сдох! Но он сидел за рулем, и мы ехали дальше. У меня ныла спина и заканчивался морковный сок, купленный в супермаркете по дороге. Радио сегодня было настроено на какую-то англоязычную радиостанцию, и, как оказалось, я отвыкла от родной речи. К тому же, все эти исполнительницы были на одно лицо и на один звук. А может, у меня просто неожиданно консервативные для девушки моего положения вкусы? Я остановилась где-то на Синатрах, ну, может, на Дэвиде Боуи. В любом случае, я делала вид, что сижу не в этой машине и не с этим мужчиной, и смотрела в окно.
   За нами следовала машина. Возмутительно малиновая. Давно уже следовала, от самого мотеля. Я старалась об этом не думать, но когда мы свернули с автострады к очередному маленькому городу, малиновая свернула за нами.
   Черт!
   Мы проехали мимо автобусной станции, попетляли по городу и, вроде, оторвались. Припарковались перед торговым центром.
   - Выползай, - впервые за день нарушил молчание Бобби. - Надо уже причепуриться. А то в приличные места не пустят.
   "Причепуриться"? что это за слово такое?
   - Мне, знаешь ли, для этого деньги нужны.
   - Не волнуйся, угощаю.
   Бобби вылез из машины. Пришлось вылезать и мне.
   - Ты должна выглядеть на все сто, крошка. Это ясно?
   - На все сто? Это будет дорого тебе стоить.
   Я одернула юбку и пошла к торговому центру. Нужна пара платьев, несколько юбок, брюки, джинсы, пара джемперов, пальто, куртка, сумки. Конечно же, туфли и косметика. Бобби еще пожалеет, что со мной связался. Ураганом ворвавшись в вертящиеся двери, я прямиком направилась на второй этаж. И на охоту.
   На шестой блузке я успокоилась и предоставила наконец Бобби расплатиться по накопившимся счетам. Надеюсь, я его разорила. Однако, шопинг заставил меня чувствовать себя гораздо лучше. Я переоделась, накрасилась, надела удобные туфли на каблуке и оказалась во всех смыслах выше Бобби Мерсера. Он вот глушит пиво в местном баре, а я нет.
   - Кофе с ликером, мадмуазель. И во-он то пирожное, - юбка мне широка на полсантиметра, надо их чем-то заполнить.
   Я села к окну и в ожидании кофе и сладостей облокотилась на стол.
   На площади под фонарем стояла малиновая машина. Я не могу сказать, та же самая, или какая-то другая. Но не так-то много в мире подобных вульгарных, вызывающе-ярких автомобилей.
   - Я позвонил Базилю. Он будет ждать нас в Монбре*.
   - Кому? - я посмотрела на него, а заодно обнаружила и чашку кофе.
   - Базилю Нино, покупателю.
   Я, если честно, насторожилась. Когда имеешь дело с Бобби, подозрительность - это козырь.
   - Вы в таких близких отношениях?
   - Пили в том году какую-то жуткую кислятину на винном фестивале.
   Все это, возможно, и повод для знакомства. И все же, у меня возникло неприятное чувство, что меня дурят. Непонятно только - где? Я отпила кофе и посмотрела в окно. Машина исчезла.
   Вечером, оказавшись в приличном отеле, я первым делом вытребовала себе отдельный номер, заперлась и проверила прочность дверей. После этого направилась прямиком в ванную. Отмокнув в пене, сделав все возможные маски и облившись кремами, я кое-как восполнила нанесенный красоте ущерб. Хотя, лучше было в молоке выкупаться. Достав из мини-бара бутылочку мартини, я подошла к окну. Под фонарем стояла малиновая машина.
  
  
   Джони
   Жизнь - настолько странная и веселая штука, что порой просто не успеваешь как следует порадоваться. Жизнь уже несет тебя дальше, и все мелькает перед глазами. И вот, ты обнаруживаешь себя с гитарой на сцене дешевого кабака, играющим что-то из Rolling Stones. К немалому изумлению, меня не то, что не вышвырнули из бара. Мне заплатили оговоренную сумму. Не бог весть что, но на жизнь хватить должно было. Получается, когда речь заходила о выборе профессии, прав был я, а не отец. По крайней мере, юрист из меня совсем никакой.
   Я снял нормальный номер в нормальной гостинице, раздобыл себе джемпер, чтобы не выглядеть совсем уж клошаром, и даже привел себя в относительный порядок. Трижды порывался при этом отстричь себе волосы. Поужинал. Больше время занять было решительно нечем. Так что, открыв бутылочку пива, я сел на постель и достал бумаги.
   Путь мой лежал в Марну. И нужно было придумать легенду. Просто так заявиться в типографию и начать разговор не получиться. Связаться с владельцем и представиться заказчиком? М-м-м... а может....
   Я быстро набрал номер.
   - Мсье Нино?
   - Кто это? - голос Нино мне не понравился. К нему, держу пари, прилагались бегающие глазки.
   - Мсье Нино, меня зовут... Жан-Франсуа Нуартье. Вы, возможно, меня помните? Я готовил бумаги по продаже типографии в Марне для Помоны.
   Во вранье главное: бодро начать. И спрыснуть все это каплей правды. И хорошим вином.
   - И что? - напряженным тоном спросил Нино.
   -Я, возможно, невовремя, но... В Помоне сейчас твориться черт знает что. Того и гляди всех собак повесят на нас - рядовых сотрудников. Вы же знаете этих больших боссов. Вы в свое время хвалили мою работу. Вот я и подумал, может вам нужен толковый юрист?
   Врать насчет "хорошего бухгалтера" я не стал. У всякой лжи должны быть свои рамки.
   - Гм... Я буду в Монбре на управленческой конференции в конце недели. Вам удобно будет подъехать?
   Монбре? Странное место для управленческой конференции.
   - Конечно. Я сейчас, собственно, в отпуске на ривьере. С удовольствием прогуляюсь. Значит, в воскресенье?
   - Да. Позвоните, и я назову вам свою гостиницу. Всего хорошего, мсье?
   Нино поспешил отключиться. Я медленно опустил трубку на рычаг и рухнул лицом в подушку. Вся эта история дурно пахнет. А самое скверное, что в воскресенье я должен выглядеть, как юрист Помоны. А есть вещи много выше моих скромных возможностей.
   К тому же, придется засветить карточку. И научиться петлять, как заяц. Когда у тебя Рено на хвосте, это так тонизирует!
  
  
   Квинни
   Ничто так не поднимает настроение молодой красивой девушке, как коралловая помада и дурное настроение попутчика. Бобби вел машину, насупившись и вперив взгляд в дорогу. Его маленькие поросячьи глазки метали короткие и совершенно безобидные молнии. Я сидела, рассматривала вышивку шелком на своих новых джинсах и мурлыкала Summertime. Бобби в раздражении включил радио.
   - Штормовое предупреждение. Порывы ветра до...
   Что-то зашуршало, и радио заткнулось.
   - Ураган? Тайфун? Цунами? - я с удвоенным интересом посмотрела в окно. Пока только черные тучи.
   За нами ехала малиновая машина. Теперь я уверена - та самая.
   - Бобби, знаешь этого типа?
   Бобби напрягся.
   - Нет. Оторвемся!
   Я вцепилась в сиденье и принялась молить Господа о пощаде. Не подозревала даже, что эта колымага может развивать такую сумасшедшую скорость.
   - Мама!
   Бобби свернул с автострады на проселок и прибавил еще скорость.
   - Мамочка!
   - Уфф!
   Мы притормозили и ошалело огляделись по сторонам.
   - Где мы?
   - В десяти милях от Марны, - огрызнулся Бобби. - Успокойся, доберемся туда вовремя и невредимыми.
   Неделя на дороге в компании Бобби. О, как это учит смирению. А потом он снова что-нибудь выкидывает.
   Я потеряла счет дням. Отмеряла их по дешевым гостиницам, запертым дверям и истрепанным нервам. Нормальная жизнь - это было так давно. Теперь еще эта машина. Мы проехали три департамента, чтобы вновь с ней повстречаться.
   Спокойно, милая, никто тебя не преследует.
   - Через пару часов будем на месте, - сказал Бобби, заводя мотор.
   Тьфу ты! Совсем настроение испортилось!
   Несмотря на все это, Монбре мне понравился. Славное место, где приятно встретить старость. Наверное. Я все чаще сомневаюсь, что она у меня будет. Около трех зарядил дождь, и припарковавшись, мы обновили зонты. Мой был изумрудно-зеленый, с оборочками. Еще бы и резиновые сапоги не помешали, но я, увы, забыла включить их в список покупок.
   - Пообедаем вон в том кабаке, - решил Бобби, - в семь встретимся с мье Нино и сразу же поедем смотреть дом.
   - Может, стоит сделать это завтра? - поинтересовалась я, пытаясь найти горизонт. Ой, быть шторму. - Или, хотя бы, спросить мое мнение?
   - Ты еще не поняла, Элли, детка, что у тебя нет выбора? Ты должна мне большие бабки, так что, слушай меня. Ясно?
   Придурок.
   Я ударила каблуками, обдав его (ну, увы, и себя заодно) водой из лужи и пошла к кабаку. Что ж, пообедаем. Обожрусь и сдохну!
   Написанная затейливым почерком афиша обещала заезжую из столицы звезду - Тома Вернье. Господи, только звезд доморощенных мне сейчас не хватало! Впрочем, заведение, хотя бы, выглядело прилично. Слишком прилично для Бобби, у которого пиджак на пузе не застегивался. К черту его! Я закрыла зонтик, отдала его вместе с плащом строгому портье на входе, прошла неожиданно жесткий фейс-контроль и шагнула в сумрачный зальчик.
   Пианист лажал по-страшному. Он не всегда попадал не то, что по нужным нотам - в нужную октаву. Но гитарист... Он выжимал из старого инструмента все, что возможно. Через секунду я простила пианисту ошибку в трех тактах подряд, хотя у него была важная партия.
   - Любовь моя
   Невероятная любовь моя
   С рассвета до заката дня
   Я все еще люблю тебя, ты знаешь
   У гитариста был очень красивый голос, с теми нотами в тембре, которые бывают только у французов. Единственная причина, по которой я ловила удачу на ривьере, а не где-нибудь в Калифорнии, моя страсть к звучным голосам. Мужики всегда врут, так пусть хоть делают это красиво. Гитарист пел, и я готова была сделать для него все. В рамках разумного. Я осторожно опустилась на стул и повернулась к сцене.
   Взгляду тоже было за что зацепиться. Нет, пианист был - криворукий крысюк, но гитарист... Черная водолазка очень выгодно подчеркивала плечи и бицепсы, тонкие пальцы быстро перебирали струны. Длинные вьющиеся волосы, наспех скрепленные заколкой на затылке, рассыпались по спине. Глаза были полузакрыты, и губы...
   Стоп! Это же Джони!
   - Что, Элли, давно мужика не было?
   Интересно, в этом кабаке острые ножи? Я заставила себя оторвать взгляд от сцены и повернуться к Бобби. Удручающее зрелище.
   - Ты его прямо-таки глазами ела! - хохотнул жирдяй.
   Ничего подобного! Нет, конечно, плечи, руки, талия, волосы, глаза, голос... Но как это прекрасно уравновешивается мерзким характером! М-м-м, у него действительно такая длинная шея? Не замечала раньше.
   - Заткнись, Бобби. Салат с рокфором и розовый мартини.
   - Мечтать только о невозможном,
   Терпеть эту горечь разлук...
   Я подняла голову. Джони смотрел на меня и - поганец - улыбался. Черт! Надо было взять двойной мартини.
   - Такова моя суть
   Следовать за звездой
   Есть немного удачи
   И много часов
   Есть моя безнадежность
   Бесконечная битва
   Без малейшего продыха
   Обреченный на муки
   Во имя того, чтоб сказать "я люблю!"
   Не Брель, конечно, но вполне достойно. Я отвернулась, осушила бокал мартини и взялась за вилку. Бобби смотрел на меня. И взгляд его мне совершенно не понравился: очень плотоядный.
   - Ты ведь знаешь этого красавчика? Его имя вовсе не Тома Вернье, не так ли?
   Я медленно прожевала салатный лист. Это успокаивает.
   - В отличие от тебя, Бобби, я не лезу в чужие дела.
   - В отличие от тебя, Элли, у меня нет таких проблем.
   О, так я тебе их с радостью устрою!
   Бобби стиснул мою руку своей лапищей, придавил к скатерти. Какая гадость!
   - Я ведь знаю, о чем ты думаешь, детка.
   Сомневаюсь.
   - Тебе не удастся меня кинуть...
   Нож в пузо, и выпустить твои грязные кишки!
   - И даже не перемигивайся со своим дружком. Кстати, думаю, он гомик, так что тебе ничего не светит, моя дорогая.
   У руки, опершейся на наш стол, был просто возмутительно хороший маникюр. Я о таком уже неделю с лишним мечтала.
   - Кто гомик? - я подняла голову. - Привет, Элеонора.
   - Э-э-э... Т-тома Вернье?
   - Угу, - с ухмылкой согласился Джони. - Какая неожиданная встреча!
   Пианист попытался изобразить что-то, отдаленно напоминающее вальс. Джони протянул руку.
   - Потанцуем?
   - А ты умеешь?
   - А ты умеешь? - он мягко поднял меня со стула и уволок прочь. Бобби теперь не было видно.
   Мы были одного роста, и мне волей-неволей приходилось смотреть Джони в глаза. От этого было не по себе, но и отвести взгляд я не решалась. И что говорить, я не знала, а молчание напрягало.
   - Тома Вернье, значит...
   - Человек с тысячей лиц, - усмехнулся Джони. Его рука легла мне на спину чуть ниже лопатки.
   - Это Лон Чейни.
   - Упс, - он улыбнулся.
   - Что тебе от меня нужно?
   Он заставил меня крутануться на каблуках и вновь обнял. Пожалуй, он отлично танцевал.
   - Мне показалось, тебе не хотелось общаться с этим типом.
   Что правда, то правда.
   - Так почему бы не потанцевать?
   Музыка кончилась. Мы замерли, и Джонни все еще держал меня в руках. От него пахло какими-то горькими травами и едва уловимо - бергамотом. Чертовщина! А еще - можжевельником - от волос. Я сделала шаг назад.
   - С-спасибо за т-танец.
   - Пустяки, - Джони разжал объятья, взмахнул рукой и пошел к сцене. Я, как последняя дура, осталась стоять.
  
  
   Джони
   Элеонора невольно притягивала взгляд. Ей необычайно шел зеленый цвет. И необычайно не подходил спутник - не внушающий доверия толстяк. Мне, честно говоря, казалось, что Элеонора - птица более высокого полета. Впрочем, если судить по тому, как она пыталась держаться от этого типа подальше, я бы сказал: у девушки проблемы. Это было, конечно, не мое дело, но... Сидя на сцене, я легко мог наблюдать за парочкой за столом.
   "Столичной звезде" (не я, кстати, так назвался) была предоставлена свобода в выборе песен. А музыкальные вкусы у меня последние лет семь были консервативные. Я в колледже еще малость оглох на рок-концертах.
   - Что б я был без тебя, кто б пошел мне навстречу
   Что б я был без тебя, сердцем, спящим в скале
   Как без стрелок часы, на которых все вечер
   Что б я был без тебя, только шепот во сне
   Элеонора выпила еще мартини. Ой, сдают у девушки нервы. Я посмотрел на часы над барной стойкой. Около семи у меня назначена встреча с Нино. А до того надо было еще переодеться и соорудить из одного растрепанного обалдуя достаточно приличного юриста. Впрочем, удавалось же мне это на протяжении нескольких лет.
   - Что б я был без тебя, кто б пошел мне навстречу
   Что б я был без тебя, сердцем, спящим в скале
   Как без стрелок часы, на которых все вечер
   Что б я был без тебя, только шепот во сне
   Я поклонился, как настоящая звезда, и порадовал публику напоследок "В амстердамском порту". Жаль, я не помню ее по-фламандски. Убрав гитару в чехол, я спустился со сцены. Элеонора к тому моменту куда-то делась, так что я пошел к стойке. Матьё, хозяин, протянул мне конверт.
   - Недурно, мсье Вернье. Как насчет завтра?
   - Увы, завтра меня ждут в Реймсе, - я убрал конверт в карман куртки. - Но с вами в приятно работать. Как насчет декабря?
   - Вы знаете мой телефон, Вернье, - подмигнул Матьё.
   А что, в самом деле, соберу чемодан, закину гитару на плечо и поеду по городам и весям. С большим успехом. Я, пожалуй, и "Lady in Red" еще сыграть могу. Я посмотрел на часы. Так, мечтать не вредно, но и не время.
   - Всего хорошего, - я пожал Матьё руку и поспешил во внутреннее помещение, где была устроена маленькая гримерная. Утеку черным ходом.
   Рискуя свой шкурой, я снял деньги и купил костюм, но теперь каждую секунду ожидал услышать за спиной тяжкую поступь Рено. Нет, я верю в честность и неподкупность мсье Моргана, директора моего банка. Но еще больше я верю в бабушку. Впрочем, пока есть время - пошалим.
   Я переоделся, завязал галстук - ненавижу! - и стянул волосы на затылке. Сразу же заболела голова. Но зато вид стал умеренно-богемный. Поспешим на встречу и будем надеяться на чудо. Я подмигнул Жану-Франсуа Нуартье, юристу, но ответа так и не дождался.
   Из вещей у меня была только сумка и чехол с гитарой, но и это было обременительно. У меня было дрянное предчувствие, что придется делать ноги. Свой скарб я спрятал за мусорными баками и закидал картоном. Надеюсь, никто не найдет. Теперь у меня только кейс и обворожительная улыбка. Как буду выкручиваться? А ума не приложу.
   Встречу Нино назначил в гостинице, единственной, наверное, на всю коммуну. Не слишком подходящее место для деловых переговоров. И, кстати, где конференция? Мда? Я сверился с листком бумаги. Шестой номер.
   - Добрый вечер. Я Нуартье, к мсье Нино. Шестой номер, верно?
   Портье просканировал меня, после чего весьма любезно указал на лестницу. Одного обдурили. Чудно! Поднявшись на второй этаж, я постучал в дверь шестой комнаты. Тишина.
   - Мсье Нино? Это Нуартье!
   Я постучал в дверь, после чего надавил на ручку. Дверь была не заперта. Внутри - темнота. Так-так-так. Не пора ли делать ноги?
   На лестнице послышались шаги. Я быстро шагнул в номер, закрыл за собой дверь и прижался к стене. Если это мсье Нино, сделаем ему сюрприз. Не успел я сделать вдох, как дверь снова открылась, и вспыхнул свет.
   Нет, она не Горгона. Она Баньши. Это ж надо - так визжать! Впрочем, на полу лежал в луже кровь незнакомый мне тип с дыркой в голове, и это вполне себе повод для истерик.
   - Заткнись! - рявкнул спутник Элеоноры, и та, что поразительно, заткнулась.
   Только, ее мелко трясло и казалось, девушка вот-вот упадет в обморок. А, собственно, это она и сделала. Пришлось подхватывать бесчувственное тело, пока оно не разбило себе череп о массивный телефонный столик. Ее дружок обернулся на шум.
   - Ты!
   - Жан-Франсуа Нуартье, к вашим услугам.
   - Че ты здесь делаешь, мужик?
   У него был ужасный акцент, и так и подмывало попросить "English, please". Я выбрал другую тактику: побольше длинных слов и неправильных глаголов.
   - Мсье Нино сегодня утром назначил мне здесь встречу. Сожалею безмерно, но он, кажется, мертв...
   Элеонора открыла глаза, пробормотала "мертв" и вновь отключилась.
   - Чего? - переспросил ее приятель.
   Да, тяжело мне придется.
   - Мертвый он, - я покачал головой. - Элеонора, пожалуйста, очнись!
   Я встряхнул ее, потом, не найдя ничего лучше, плеснул ей в лицо водой из графина. Ну вот, Баньши снова проснулась.
   - Тише!
   Кто-то шел по лестнице. Поразительно оживленный отель. Я прислонил еще не очухавшуюся Элеонору к стене и выглянул за дверь. Опа! Давно не виделись, мьсе-я-теперь-наемный-убийца-Жув.
   - К окну!
   - Чего?
   Не только жирный, но и тупой. Неподходящая компания для такой красивой девушки. Красивая девушка оказалась сообразительней, ожила и быстро распахнула окно.
   - Пожарная лестница.
   Вот и славно. Кейс я бросил, все равно он был пустой, перебрался через подоконник и на всякий случай огляделся. Двое умных людей всегда оставят третьего на стреме. А вот и он.
   - На крышу!
   Я схватил Элеонору за руку и потащил за собой.
   - Но Бобби...
   - К черту твоего Бобби!
   Я перевел дух только на самом верху. Элеонора вырвалась и скрестила руки на груди. Вид у нее был неприступный и грозный, но в конечном итоге все портил глубокий вырез на блузке. Увы, сейчас меня куда больше тревожило происходящее внизу, и я лишался потрясающего вида.
   Маршал Мюрат, помниться, предлагал двинуть кавалерию. И она не замедлила явиться. И Рено был просто великолепен в деле. Как не велико было искушение за ним понаблюдать, следовало все же делать ноги. Пока та троица не кончилась, и Рено не принялся за меня.
   - С той стороны тоже должна быть лестница.
   Я поспешил к противоположному краю почти плоской крыши. Элеонора, помешкав, пошла за мной. Внизу на полной скорости пронесся грязно-серый пикап. Горгона выругалась, почему-то по-немецки.
   - Опять я в одних джинсах!
   - Теперь на тебе еще милая блузка, - не удержался я от комментария. В камень! Она обратит меня в камень!
   - У него мои документы! - продолжила сокрушаться Элеонора. - И все вещи! И фотографии!
   - Пикантные?
   - Джони!
   - Прости-прости! Не смог удержаться, - до земли оставался метр. Я прыгнул и протянул руки. - Давай, смелее, я поймаю.
   Элеонора почтила меня своим доверием, но, едва оказавшись в моих руках, вырвалась. А жаль. Впрочем, секундой спустя я сгреб ее в охапку и затащил в густую тень под разросшимися каштанами. Рот, увы, пришлось на этот раз зажать ладонью. Рено. Ишь ты, ищейка, вынюхивает.
   - Тихо... - шепнул я. Элеонора прекратила отбиваться.
   От нее нежно пахло духами. "Чистый яд". Забавно. Крис выцыганила их себе на Рождество, пролила полфлакона на подушку, после чего отдала все: и духи, и подушку и комнату заодно Стеле. Моим девочкам этот аромат так не шел.
   Элеонора отстранилась.
   - Все. Он ушел.
   - Лучше подстраховаться, Нора.
   Острый ноготь ткнул меня в грудь.
   - Даже не пробуй меня так назвать! И прекрати лапать! Кастрирую.
   Ясно. Рено действительно ушел, а иначе бы прибежал уже на вопль Баньши.
   - Как скажешь, как скажешь, - я осторожно выглянул наружу.
   - Вот он! И сучка с ним!
   Господи, за что мне это невезенье? Первые пять лет жизни я слушался старших, а последующие тридцать два не слишком с ними спорил! Ну когда же мне это зачтется?!
   - Бежим!
   Элеонора, что неожиданно, не стала спорить и даже протянула руку. Ну хоть за это спасибо, Господи.
  
  
   Квинни
   Жизнь становилась все насыщеннее. Меня опять пытались убить, я опять наткнулась на труп, а рядом опять был Джони. Начинаю думать, что эти вещи как-то связаны между собой.
   Бегал Джони быстро, я едва поспевала за ним и больше тащилась, как на буксире. Зато было время подумать, и ситуация мне совершенно не нравилась. Ни с какой стороны. Кто убил этого Нино? Что в его номере делал мой странноватый приятель клошар-гитарист? И... и почему пули обязательно пролетают над моей головой?!
   Выпустив мою руку, Джони метнулся к мусорным бакам. Чудесно просто! Там ему самое место! Вернулся он с сумкой и гитарным чехлом. Ну вот! Даже у этого есть багаж! Одна я в джинсах, блузке, и даже зонт где-то посеяла! Аж плакать хочется.
   - Мы еще успеем на автобус, - Джони схватил меня вновь за руку.
   - На какой автобус?
   - Вон на тот. Пригнись!
   Пуля разбила фонарь, и улица погрузилась в темноту. Начавшийся дождь смыл следы. Укрывшись в полумраке под низко нависающим козырьком, мы вжались в стену. Мимо, разбрызгивая грязную воду, пробежали двое. Жув! Все ж таки, мне не показалось, и в номере был он. Вот привязался! На противоположной стороне улицы остановился автобус и гостеприимно распахнул двери. Если постараться, очень постараться, можно оказаться там секунд за тридцать. Джони не дал мне рвануть через улицу, удержав за локоть. Мимо, следом за Жувом, пробежала черная тень.
   - Теперь пора!
   Перепрыгивая через лужи, мы пронеслись под проливным дождем по скользкому асфальту и в последний момент сумели запрыгнуть в автобус.
   - Проходи, дорогая, - нестерпимо сладким тоном промурлыкал Джони. - Два билета до Реймса.
   Ну вот, опять я завишу финансово от мужчины... Я прошла в самый конец салона, рухнула на сиденье и попыталась отжать волосы. Когда мы тронулись, я не удержалась и ударилась локтем о спинку переднего кресла. Ч-черт! Не мой день, определенно!
   На остановке, сунув руки в карманы, стоял тот тип в черном.
   - Рено. Местный ниндзя, - Джони уселся рядом и стянул с волос резинку. - Ауч!
   - Что ему нужно? И... на этот раз убить пытались меня или тебя? И кто ты, в конце концов, такой?!
   - Джони.
   - Ага, а еще Тома Вернье и Жан-Франсуа Нуартье. Сейчас твоя фамилия, часом, не Рокфор?
   Джони поднял брови.
   - В целом, задумка была именно такая. Учитывая, что моих сестер зовут Стелла и Кристаль, по-моему, остроумно.
   Я посмотрела на него. Улыбается невинно, пытается просушить спутанные волосы. Спокоен и безмятежен, как будто и не устраивал только что марш-бросок через полквартала. Даже не запыхался! Ох, как мне, замерзшей, промокшей и уставшей хотелось сорвать на нем злость!
   Джони вытащил из сумки вязаный кардиган ультрамариново-синего цвета и протянул мне.
   - Я бы предложил тебе снять блузку, Эль, но, боюсь, ты драться будешь.
   Я ткнула ему пальцем в грудь.
   - Даже не называй меня так! Мы на брудершафт пока не пили!
   Да и не дай то Бог!
   - Как скажешь, как скажешь, - совершенно спокойно кивнул Джони и принялся переодеваться. Вот... наглый.
   Я отвернулась. Тем более, что не на что там смотреть. Потом подумала немного и стянула мокрую, превратившуюся в тряпку блузу. Поспешно надела кардиган. Шерсть немного колола шею.
   - Ты связан с Помоной? - спросила я, не оборачиваясь.
   - Типа того.
   - А конкретнее?
   - Соглашение: правду за правду.
   Я все же обернулась. Джони сосредоточено вытаскивал волосы из-под воротника водолазки. У него, только сейчас сообразила, болталась золотая серьга в ухе, что в сочетании с длинными волнистыми кудрями придавало какой-то богемный вид.
   - М-м-м... Договор.
   - Ясно. Подписывать будем кровью?
   Шутку я проигнорировала.
   - Мне так спокойнее будет.
   Джони поднял бровь.
   - А иголка есть?
   Дурак.
   - Хорошо. Ваши условия, мадам Элеонора?
   - Пункт первый: никакого вранья. Честность за честность.
   - Записал.
   Точно дурак.
   - Пункт второй: руки не распускать. И не пялиться.
   - Записал-записал. Не звать тебя Эль и Норой. Не отпускать дурацкие шутки. Что-то еще?
   Я рассматривала его несколько секунд, пытаясь понять, издевается он, или просто всегда так ведет. Похоже, второе. В таком случае, обижаться совершенно бесполезно. К тому же, порывшись в сумке, Джони выудил маленькую фляжку коньяка и протянул мне. Я совершенно смягчилась. И согрелась.
   - Значит, ты из Помоны? - это была слишком шикарная работа для клошара, которого я сбила той ночью. Но сейчас, глядя на Джони, я ни в чем уже не была уверена.
   - Угадала. Я был там бухгалтером, пока Леклер меня не выпер, - Джони с мрачным видом приложился к фляге. - Эти ребята быстро нашли козла отпущения. Теперь я на мели и с дрянной репутацией вдобавок. Вот и решил разобраться. В конце мая Помона продала типографию в Реймсе, в бумагах был указан покупателем этот тип, Базиль Нино. Я хотел с ним поговорить. Теперь очередь дамы.
   Что я могла сказать? Я ко всей этой истории не имела ни малейшего отношения. Кому взбрело в голову обвинить меня в убийстве Дюлака, кому понадобилось убить меня? Ума не приложу.
   - Я встречалась с Полем Дюлаком какое-то время. В дела Помоны не вмешивалась. Я понятия не имею, почему кто-то из охранников фирмы пытается меня убить!
   - А Нино? - Джони подпер щеку рукой и рассматривал меня, нещадно нарушая третий пункт договора.
   - Это слишком личное. Это мое дело.
   - Пять минут назад, - Джони потряс у меня перед носом дешевыми часами, - мы говорили о честности. Нино как-то дурно связан с Помоной, а ты с ним, дорогая моя Элеонора.
   - Шестой пункт: не смей называть меня "дорогой" или "милой", и уж тем более "своей"! Это за пределами твоих мечтаний! Хорошо, я скажу, но... это очень личное... Я должна была продать этому Нино дом и отдать деньги Бобби Мерсеру. Нино - его приятель.
   - Деньги за дом?! - Джони недоумевающее уставился на меня. - У твоего Бобби вся семья умирает от редких болезней? Иди он помогает голодающим в Африке?
   - Просто я должна ему деньги! - кстати, у нас в договоре уже был пункт про дурацкие шутки?
   - Это я понял, понял. И все же... Пойми, Элеонора, я должен знать, с чем и с кем имею дело. И потом, если этот Нино аферист, то...
   Я все прекрасно понимала. И мне совершенно не нравилась история с покупателем, больно дурно она пахла. Аферой, в самом деле. Большим враньем. Но все было так сложно... я не знала, как это объяснить, и не оказаться при том дурой.
   - Я должна ему деньги, потому что у него фотографии...
   Джони поморщился.
   - Проще говоря, шантаж. Не самое разумное - платить шантажисту. Это во всех фильмах говорят.
   - Да знаю я! Но проклятый Мерсер снял меня... над телом моего бывшего мужа! Мертвым телом! Я его не убивала! Но мы были не в лучших отношениях, и...
   Черт! Я смахнула с ресниц слезы.
   - Вместо того, чтобы обратиться в полицию, ты ударилась в бега? - Джони хмыкнул. - Элеонора, ты дура!
   Я закусила губу. Сейчас я это прекрасно понимаю. Но фотографии были по прежнему у Бобби, который сейчас наверняка очень зол на меня. И с удовольствием уничтожит меня, и сделает это куда раньше, чем головорезы из Помоны. И...
   - Не плачь, - Джони протянул мне платок. У него даже п-платок есть, а у м-меня ни тюбика помады, ни.... - Будем решать проблемы по мере их поступления. Помона, этот твой дом. Кстати, что за дом?
   - Ш-шале возле Реймса.
   - Ага. Стоит на него взглянуть. Ну что, подпишем контракт?
   Кровью.
   - Утром разберемся, - сказала я.
  
  
   Джони
   Спасибо тебе, Господи, за женщин, которые делают нашу жизнь насыщеннее. И за красивых женщин, которые не перестают вносить в нее разнообразие. Шантаж, надо же! Я, признаться, думал, что Элеонора умнее, а она драпанула, как заяц. Хотя, может, и вовремя. Учитывая, что вскоре нашли Дюлака.
   Эта женщина просто притягивает к себе покойников! Может, и мне стоит остерегаться? Я посмотрел на нее. Элеонора спала, свернувшись калачиком в жестком неудобном кресле. Волосы полностью скрывали лицо. Нет, не похожа она на убийцу. Дура, Горгона с дурным характером, но не убийца.
   Я подсунул ей под голову свернутый свитер и сам попытался устроиться поудобнее. Доберемся сперва до Реймса, а там будем думать.
   Разбудил меня водитель, нависший над нами с выражением крайнего неудовольствия на лице.
   - Приехали, молодой человек.
   Черт! Шея затекла. Я выпрямился и потряс Медузу за плечо.
   - Приехали.
   Она медленно открыла глаза, сонно огляделась, но быстро соорентировалась и приняла неприступный вид. Если бы у нее макияж еще вчера не потек...
   - Где мы? - сипло спросила Элеонора.
   - В Реймсе, где ж еще. Пошли, позавтракаем.
   Мы выбрались из автобуса и мгновенно озябли. Осень наконец-то про нас вспомнила. Тучи над головой были чуть ли не снеговые. По крайней мере, дождь точно зарядит.
   - Кофе! - объявила Элеонора. - Горячий. Очень.
   - Нет возражений, - я взял ее под локоть.
   - Руки!
   Нет, это совершенно невозможная женщина! Что ж, я предоставил ей идти в гордом одиночестве и отстал на полшага, потирая украдкой сведенную спину. У меня и без того хватало трудностей, да приходилось еще тащить сумку и гитару. В кафе я с наслаждением сбросил багаж на пол и сбежал в уборную. Холодная вода заставила меня окончательно проснуться.
   Итак, мы в Реймсе, и Рено, скорее всего, где-то поблизости. И я не знаю, с чего следует начать. Наверное, в самом деле с горячего кофе. Пока я беседовал с официанткой, пытавшейся всучить мне чуть ли не половину меню, Элеонора приводила себя в порядок. Вернулась она еще более мрачной, чем уходила. Мой кардиган был ей несколько великоват, но если расстегнуть посильнее молнию.... Сказать ей, что стиль унисекс опять в моде? Может, хоть это ее утешит.
   - Я тут заказал...
   - Плевать! - Элеонора плюхнулась на стул. - Яд здесь все равно не подают.
   - Думаю, нет.
   Элеонора подперла голову руками и мрачно уставилась на меня своим медузьим взглядом.
   - Хочешь, куплю тебе платье? - робко предложил я.
   - Ага, а еще сделаешь мне новый паспорт и документы на дом!
   Ясно. Горгону волнует что-то посущественнее ее внешнего вида. Не ожидал. Уважаю.
   - Они у этого твоего Бобби, верно?
   Элеонора посмотрела на меня с подозрением.
   - Интуиция, - примирительно сказал я. - Помогаю вернуть их, а ты рассказываешь все, что вспомнишь о Дюлаке. Он таскал тебя на все вечеринки, наверняка. Видела же ты, с кем он встречался.
   Элеонора недобро сощурилась, потом протянула руку.
   - Идет.
   У нее были очень холодные пальцы.
   Ну вот, по крайней мере с примерным планом действий определились. Элеонора повеселела, взялась за вилку и с аппетитом принялась за еду. Я последовал ее примеру. Что ж, мы позавтракаем и отправимся на поиски этого ее Бобби. Только, где мы будем его искать?
   - Одно но: где мы будем искать Мерсера? - поинтересовалась Элеонора. - Да и про Базиля Нино мы ничего не знаем.
   Как говорит моя бабушка: у дураков мысли сходятся. Конечно, я могу озадачить Стеллу, но она меня отыщет и убьет. Ну а чтобы отыскать этого Бобби Мерсера понадобиться хороший информатор. А у нас денег нет. Элеонора задумчиво посмотрела на меня, главным образом на мою шею, словно прикидывала, как бы половчее в нее вцепиться. Может, включить в договор пункт: "Не пялиться на Джони"?
   - Я могла бы попробовать договориться с Евлалией Монрое.
   Эва Монрое? Я посмотрел на Элеонору с неожиданным совершенно уважением. Может быть, у нее во рту алмазные коронки? А иначе услуги Монрое ей не уплатить, даже продав себя в бессрочное рабство.
   - Но сначала надо кое-кому позвонить. Мелочь есть?
   Номер, который набрала Элеонора, меня удивил и насторожил. Случалось мне звонить по этому телефону. Интересно, кого же в доме Рене Ренара может знать Медуза? Его сын погиб недавно, невестка... там какая-то темная история. Дочь? Видел я его дочь, так что - вряд ли.
   - Алло. Добрый день, могу я поговорить с Шанталь? - Медуза была само очарование. - О, уехала? А как с ней можно связаться? Нет, я не знаю ее новый номер. А что со старым? Утопила? Вполне в духе Шанталь. Пишу. Огромное спасибо. Еще мелочь есть.
   Я протянул ей горсть монет.
   - Мои жертвы окупятся?
   - Ну... Если она не кинет трубку сразу, то непременно.
   Вот об этом "если" хотелось бы поподробнее.
  
  
   Квинни
   Звонить Шанталь было по-настоящему страшно. Она теперь - птица совсем другого полета, чуть ли не замуж вышла. И, конечно, давая мне тот парижский номер, она не ожидала, что я осмелюсь позвонить. Мы ведь по-настоящему подругами не были, скорее - соперницами. А Шанталь из тех, кто верует в дружбу, любовь и Санта Клауса. И все же, она, единственная, была в по-настоящему добрых отношениях с Эвой. Следовательно - была мне необходима.
   Я набрала номер.
   - Шанталь, это Квинни.
   О чудо! Она не бросила трубку!
   - Квинни? Что стряслось?
   - А почему у меня должно было что-то стрястись? - осторожно спросила я.
   - То есть, ты позвонила мне домой, выпытала у Евгении мой сотовый, что несложно, и звонишь в... десять утра в воскресенье, чтобы поболтать? В мой медовый месяц?
   М-да. В сущности, она права.
   - Шанталь, ты знаешь, мне действительно очень-очень-очень-очень нужна твоя помощь.
   Моя приятельница нашла в этом что-то смешное.
   - Хорошо, - сказала она наконец отсмеявшись. - Что я могу сделать?
   - Мне нужно кое что узнать у Эвы... а мы с ней...
   - Ясно. Я тебя плохо слышу. Где ты?
   - Звоню из телефона-автомата. Я в Реймсе.
   - Да? - Шанталь хмыкнула. - Я тоже. Давай встретимся через полчаса.
   Я представила себе, как предстаю перед этой юной миллионершей в уже потрепанных джинсах и мужском кардигане. Смех, да и только. И она, вся такая красивая, накрашенная... Впрочем, всегда ведь можно одолжить тюбик помады.
   - Где?
   Шанталь назвала адрес и отключилась. И очень вовремя, потому что у меня кончилась мелочь. Я повесила трубку и обессилено привалилась к стене кабинки.
   - Удачно? - спросил Джони.
   - Я встречусь с ней в кафе через полчаса.
   Джони сощурился.
   - Эта Шанталь твоя подруга?
   Хотела бы я быть в этом уверенной...
   - Когда-то была. Теперь она удачно вышла замуж, и едва ли захочет со мной знаться.
   Однако, будем покамест надеяться, что я не совсем права, и Шанталь мне поможет.
   - Сходить с тобой? - спросил Джони.
   Внести в договор пункт "не изображать из себя моего друга"?
   - Не стоит.
   - Ладно, - Джони пожал плечами. - Издалека понаблюдаю.
   Ты еще подслушай! Я фыркнула, взбила волосы, пощипала щеки, чтобы вернуть им румянец, и пошла на встречу с Шанталь.
   Ее я заметила еще через окно, украшенное цветами. Волосы уложены в элегантную прическу и перехвачены малиновой лентой. Платье, тонкий газовый шарф на шее, сколотый дорогой даже с одного взгляда брошью. Меня на долю секунды охватила зависть. Кое-как поправив кардиган, который был мне великоват, я толкнула дверь. Шанталь тотчас же поднялась и помахала рукой.
   - Квинни!
   Я подошла к столику и села, чувствуя себя необычайно неловко. Шанталь рассматривала меня, а я ее. Брошь была не только дорогой, но еще и старинной. Когда она рукой сдвинула шарф к плечу, я увидела удивительно безыскусное и вместе с тем стильное украшение - подвеску из куска стекла с какой-то надписью.
   - Знаешь, а ты отменно выглядишь, - Шанталь обворожительно улыбнулась. - Для человека в розыске.
   - Я не!... - я понизила голос. - Я Элеонора Лермонт, гражданка Великобритании! И я НЕ в розыске!
   - Да?
   Звякнул колокольчик. Джони с независимым видом прошел через зальчик, сел за стол в самом углу и изобразил полнейшее безразличие. Следит, поганец. Я повернулась к Шанталь.
   - Что бы ты обо мне не слышала, все это неправда!
   - Кхм. Чаю с чабрецом хочешь? Успокаивает, - Шанталь щелкнула пальцами. - Ладно. Что тебе нужно от Эвы?
   - Информация, конечно, - я сделала глоток чая. Действительно, умиротворяет. - О двух парнях. Англичанине Роберте Мерсере и французе Базиле Нино.
   Шанталь сощурилась.
   - М-м-м... А у тебя есть при себе сумма нулей этак в... семь?
   - Слушай, у меня на счету сплошные нули! У меня нет одежды, на мне чужая кофта, я не накрашена, и даже зубы почистить нечем!
   - Ладно-ладно, не переживай. Помаду одолжить?
   Поверить не могу! Она издевалась! Тихая, спокойная, добрая Шанталь, которая всегда была самой славной и дружелюбной из нас - издевалась! Все-таки, что делает с женщиной брак, и это еще, кажется, весьма удачный.
   Шанталь выудила из сумочки сотовый, отыскала в книге номер и нахмурилась.
   - О, Эва! Привет. Нет, никаких проблем. Нет, я в Реймсе. А почему что-то должно быть не так с моим мужем? Эва! Если мне приспичит поговорить о сексе, я приглашу на чашечку шоколада свою дочь! Эва! Восхитительный дурдом!
   Я откинулась на спинку стула и даже начала получать некоторое удовольствие от происходящего. Какая, оказывается, у Шанталь насыщенная жизнь.
   - А как мне ее еще называть, если ее отец - мой муж?!
   Я посмотрела на Джони. Он пил вино и задумчиво разглядывал улицу. Потом повернулся ко мне и улыбнулся по-своему, нагловато.
   - Послушай, Эва, просто окажи мне одну услугу! Найди пару человек. Как их?
   - Роберт Мерсер и Базиль Нино, - подсказала я. - Второе имя, возможно, вымышленное.
   - Роберт Мерсер и Базиль Нино. Эва, выручи меня. Нет! Ни во что я не ввязалась! Я солидная замужняя женщина! Нет, Эва, нет! Это для Квинни!
   Ну все, теперь я точно ничего не узнаю. Эва не слишком меня любит, считая корыстной и завистливой дурой.
   - Ну сделай это не для Квинни, сделай для меня!
   Эх, Шанталь, золотой ты человек. Я даже и не подозревала в тебе подобное благородство и человеколюбие.
   Выключив телефон, Шанталь подперла щеку рукой и с улыбкой посмотрела на меня.
   - Спасибо.
   - Эва еще ничего не нашла. И учти, дальше разговаривать с ней будешь сама, так что много интересного о себе узнаешь. Она, с тех пор, как просватала меня за Ренара, стала совершенно невыносима.
   Я посмотрела на нее, пытаясь понять, что именно изменилось. Какая-то она стала... солидная, что ли.
   - Я же тебя не поздравила...
   - Я и не ждала, - фыркнула Шанталь.
   Я хотела на нее обидеться, а потом вспомнила, что в некотором роде от нее завишу. А потом Шанталь и вовсе сделала гадость: протянула мне телефон.
   - Держи.
   - А-а-а...
   - А мне Ренар новый купит. Это будет, кажется, уже четвертый, так что ему не привыкать.
   - С-спасибо... - я не вполне уверенно коснулась телефона.
   - А вот и он... - взгляд Шанталь неожиданно выспыхнул.
   - Кто? - телефон?
   - Ренар.
   Я обернулась. Рене Ренара живьем я видела в первый раз. Высокий, худощавый мужчина, очень импозантный, с обворожительной, хотя и чем-то пугающей улыбкой.
   - М-м-м, а он для тебя не слишком стар?
   - Телефон верни! - со смехом потребовала Шанталь.
  
  
   Джони
   Нет, я не собирался следить за Элеонорой. Просто, гораздо спокойнее, когда она на глазах. Есть некоторая вероятность, что я успею вовремя заметить свежие трупы на горизонте. Я вошел за ней в кафе, сел в укромном уголке и взял себе бокал молодого вина. Горгона опустилась на стул напротив молодой женщины и мрачно уставилась на ту. Даже боюсь предположить, какие думы ее одолевали, учитывая, что на незнакомке было платье стоящее больше, чем мы вместе взятые. Женщину я видел впервые, и даже предположить не мог, как она связана с Ренаром. На его подруг, засвеченных на всевозможных приемах и вечеринках, женщина категорически не походила: слишком скромная, слишком уютная. Спутницы богатеев так не выглядят, это точно. К тому же, свое платье за энное количество сотен евро красавица носила совершенно естественно, а брошь от Лалика, скалывающая шарф, была чем-то само собой разумеющимся. Может, это и есть та самая юная супруга, о которой говорила Стелла? Ренар легко может выкинуть нечто такое.
   В общем, я думал о любых глупостях, но только не о деле. Пакостный пример крайнего малодушия.
   Звякнул колокольчик. Посетителей, несмотря на плохую погоду, было так мало, что я отвлекся от размышлений и обернулся взглянуть на вошедшего.
   Черт! Этого-то как сюда принесло? Я схватил со стойки газету и попытался за ней спрятаться. Рене Ренар, вроде бы, не заметил меня и прошел к столику у окна. Слегка поклонился, шепнул что-то незнакомке и сел. Так, похоже это надолго... Спросить у официанта, есть ли здесь черный ход и могу ли я пройти кухней? Здравствуйте, я агент ЦРУ. Красота просто!
   Чтобы не попасться ненароком на глаза Ренару, я осторожно поднялся и прокрался в уборную. Подожду, пожалуй, пока все не уйдут. Не станет же Ренар с красавицей-женой сидеть в дешевом кафе до вечера.
   Я открыл кран, плеснул себе в лицо холодной водой (вдруг поможет привести мысли в порядок?), выпрямился и едва не подскочил на месте.
   - Добрый день, молодой человек, - с угрожающей вежливостью сказал Ренар.
   Сколько я его видел, он всегда улыбался. И эта улыбка еще ни разу не выражала настоящего дружелюбия. Я поискал пути к бегству. Делать вид, что мы незнакомы, было уже совершенно бесполезно. Ренар прислонился к дверному косяку и скрестил руки на груди.
   - Забавно. Не далее, как позавчера я говорил с мадам Фрешо, и она была убеждена, что вы умерли и покоитесь где-то на дне Марны. По крайней мере, с местом она не ошиблась. Не беспокойтесь, я не скажу ей, где вы.
   - О...
   Забавно, действительно забавно. Честно говоря, этого я ожидал меньше всего: подобной доброты, а не того, конечно, что бабушка доберется до Ренара. Если бы я был знаком с мсье президентом, бабушка уже устроила бы ему допрос. Ренар тем временем улыбнулся, достал из внутреннего кармана портсигар, прикурил. И сделал все это очень неспешно. Может, мне все же удастся сбежать? Ренар улыбался. Это очень нервировало, надо сказать.
   - Ответьте только на один вопрос: что за фигня творится в Помоне?
   "Фигня"? Вот уж последнее слово, которое я ожидал услышать от Рене Ренара. Он педантично смахнул пепел в раковину.
   - Дюлак позвонил мне некоторое время назад и отменил сделку, а через два дня самым прискорбным образом умер.
   - Отменил сделку?! - мне захотелось убить Дюлака повторно.
   - Что ж, хорошо хоть, его смерть не стала для вас новостью.
   Он снова стряхнул пепел в раковину. Это тоже раздражало. Впрочем, я тоже наверное стану неприятным типом, когда доживу до его лет. Если доживу.
   - Итак?
   - Я работаю над этим.
   - В Реймсе?
   - Именно в Реймсе, мсье Ренар.
   - Что ж.... - он резко затушил сигару и протянул мне окурок. - В таком случае, не будем заставлять вашу спутницу ждать.
   - Мою спутницу? - откуда, интересно, ему все известно?
   - Женщины ее сорта не отличаются терпением.
   - Тогда не будем заставлять ждать и вашу спутницу, - не удержался я от шпильки. Слишком неприятными были последние десять минут и чувство собственной беспомощности.
   Ренар улыбнулся как-то особенно безмятежно.
   - Шанталь - чудо. Что не исключает наличие у нее раздвоенного змеиного языка, конечно.
   Навязчиво взяв меня под локоть, Ренар толкнул дверь. Я едва успел выкинуть окурок в урну.
   - Кое-что еще, - Ренар сощурился. - Я не знаю, что у вас происходит, и не собираюсь вмешиваться. Но я был долгие годы деловым партнером Андре. Так что вы можете рассчитывать на мою помощь...
   Наиболее вероятным окончание фразы было "а если вы виноваты, по стенке размажу". Оно, пускай и не прозвучало, повисло в воздухе. Ренар выпустил мой локоть и пошел быстрее.
   - Скучала?
   Его красивая подруга подняла голову и фыркнула.
   - За последние три месяца я как-то подзабыла, что это такое. Надо попробовать, вдруг понравится.
   Я перевел взгляд на Элеонору. Та смотрела на меня своими медузьими глазами, и ничего хорошего это не предвещало. Проклятье! Теперь придется объяснять, откуда я знаю Ренара. Опять врать!
  
  
   Квинни
   Мы с Шанталь попытались поговорить о милых пустяках. Как прежде: свежий номер Вог, желтая сумочка из кожи страуса, такие-то туфли, такая-то блузка с ручной росписью, такие-то серьги. Вышло натянуто. Ее эта белиберда никогда не интересовала, а меня перестала занимать полторы недели назад. В итоге над столом повисла тишина.
   - Ты счастлива? - спросила я, чтобы ее нарушить.
   - Ну-у-у... - Шанталь начертила в просыпанном сахаре спираль. - Скорее ошарашена.
   - Почему?
   - Вот станешь влюбленной дурой - поймешь, - отрезала Шанталь. - Скажи лучше, у тебя проблемы? В смысле, ясно, конечно, что у тебя неприятности, но...
   Она тряхнула головой. Я тряхнула головой.
   - Чем тебе помочь?
   Тут я слегка запаниковала. Еще Шанталь не хватало втягивать в эту историю! Тут и так всего полно.
   - Ты уже помогла, позвонив Эве.
   Шанталь вздохнула.
   - Я так привыкла к насыщенной жизни, что спокойствие меня просто убивает! Вот и ищу себе на... на голову всяких приключений. Предпочитаю делать это сама, пока Рене их для меня не нашел. Теперь еще эта история с издательством, с Помоной...
   Я чуть было не пролила на себя чай, хорошо, хоть остывший. Опять Помона! Ну Шантальин-то Ренар как с ней может быть связан? Хотя, возможно, тут нет ничего экстроординарного. Мало ли, что честному антиквару требуется издать. И все же для личного успокоения я спросила:
   - А что с Помоной?
   - Пф-ф! я в эти дела не лезу.
   Я позволила себе скептически хмыкнуть. Шанталь поизображала невинность еще пару минут, потом сдалась.
   - У Рене был контракт с этой Помоной. Каталоги фирмы, какие-то альбомы. Потом Эжени приспичило написать книгу, и добрый папочка решил ее издать. В общем, давнее и плодотворное сотрудничество. И вдруг, некоторое время назад позвонил Поль Дюлак, один из партнеров, и сказал, что контракт разрывается по техническим причинам. Рене так разозлился, что четырнадцать минут ходил мрачный, как туча.
   Какая точность!
   - А когда именно это было?
   Шанталь посмотрела на меня задумчиво. Да, признаю, у меня весьма странный интерес к этой истории. Но не рассказывать же в самом деле о Жуве и прочих неприятностях.
   - Десять дней назад, - сказала наконец Шанталь.
   - Сразу перед убийством...
   - Мы этого не делали, клянусь! О, Рене!
   Я обернулась и получила очередной сюрприз: Ренар разговаривал с Джони, держа того цепко за локоть. Вид у Джони был несколько затравленный, и хоть это меня повеселило. Вообще же, все это очень странно. Ренар выпустил локоть моего загадочного приятеля и улыбнулся.
   - Скучала?
   - За последние три месяца я как-то забыла, что это такое, - с сарказмом ответила Шанталь. - Надо попробовать, вдруг понравится. О, думаю, нам пора. Я хочу посмотреть наконец-то собор.
   Поднявшись, она поправила платье, заново сколола шарф и обворожительно улыбнулась. Нечто подобное она делала, когда выходила "на промысел", но теперь это выглядело удивительно естественно. Уверена, дома она расхаживает в тонком шелковом дезабилье и с бокалом шампанского. Богемная девушка.
   Наклонившись к самому моему уху, богемная девушка шепнула.
   - А он красавчик, тот кто на тебя смотрел.
   Красавчик?! Это Джони что ли? Хотя... в целом она права. Она же не знает о его дурном характере.
   Шанталь выпрямилась.
   - Кстати, тебе деньги не нужны?
   - Нет!
   Прозвучало это немного испугано. Черт. Шанталь задумчиво посмотрела на меня. Потом на Джони. Потом широко улыбнулась и повисла на руке у мужа.
   - Ну, пока, дорогая. Обращайся, если потребуется помощь. Пошли уже, Рене.
   Пара упорхнула, махнув на прощанье. На какую-то секунду меня охватила зависть. Я тоже так хо... Тьфу! Только замуж мне не хватало! Была я там. Ничего там нет хорошего.
   Ренары упорхнули, и мы с Джони остались смотреть друг на друга. Мрачно.
   - Откуда ты знаешь Ренара?
   Джони поднял брови и безмятежно улыбнулся. Ясно. Будет врать.
   - Помона сотрудничает с его Трезором.
   - О, и богатый антиквар, конечно же, знает всех бухгалтеров своих конфидентов в лицо, мсье Джони Рокфор?
   - Вот сейчас очень похоже вышло, - кивнул паршивец. - Даже пугает немного.
   - Не уходи от ответа!
   - Не ухожу. Мы немного знакомы. А вот откуда ты знаешь его жену?
   - Элементарно. Мы с ней... коллеги.
   - Ренар женат на содержанке?
   - Шанталь не содержанка! - чего я кинулась ее защищать? - Шанталь - девушка с принципами. И вообще, не смей уходить от ответа!
   - Я немного знаю Ренара по работе, - жестко сказал Джони. - Встреча удачно прошла?
   Я едва не застонала. Он меня за дурру держит? Одно ясно: ничего я сейчас не дождусь. Ладно, попробуем по другому и в другой раз.
   - Шанталь поговорила с Эвой. За свою просьбу я, наверное, попаду на каторгу. Она еще перезвонит.
   По крайней мере, я на это надеюсь.
   - Ладно, пока нам совершенно нечем заняться, может, съездим в пару мест?
   - Куда? - насторожилась я.
   - Взглянем на твой дом и на ту типографию.
   Что ж, бумаг на шале у меня пока нет, но за посмотреть денег не берут. Только...
   - Джони, я не могу появляться на людях в таком виде!
   - Ну почему, тебе идет. Только... - мерзавец протянул руку и расстегнул молнию, почти обнажив мою грудь. - Так лучше.
   Убью! Я дернула молнию наверх и прищемила клок волос. Убью!!!
   - Ну хочешь, - вздохнул Джони, - я куплю тебе платье?
   - Хочу! - стану я еще отказываться.
   - Пошли, - вздохнул Джони, порывшись в карманах. - Заодно сумку куда-нибудь денем.
  
  
   Шанталь
   - Кто это был? Ну кто это был? - я привстала на цыпочки и заглянула своему счастью в глаза. И даже подпрыгнула.
   - Да никто, - пожал плечами Ренар и открыл передо мной дверцу машины.
   Вот ведь! Недавно же разговаривали на эту тему. И было обещано ничего от меня не скрывать. Врал, выходит. Ему бы в политику идти.
   Я сменила тактику, насупилась и скрестила руки на груди.
   - Ренар...
   - В курсе, я гадкий старик. Не лезь ты в эту историю.
   - Ну Рена-а-а-ар!
   - Ты ведешь себя глупо. Слушай, мы же отдыхаем.
   - Ну-ну, - я кивнула, поджав губы. - То-то кое кто за последнюю неделю в Трезор названивал. Семнадцать раз.
   - Послушай, Шанталь, мы в Реймсе. Может, погуляем? Купим тебе какое-нибудь редкое издание Сент-Экса, или браслет к броши, или еще какую-нибудь милую глупость.
   - Я тут самая милая глупость! Рене, давай уже, выкладывай. Что это за юнец пялится на мою подругу.
   - Хорош юнец! - фыркнул Ренар. - И хороша подруга. И кстати, кто она такая?
   Ясно, мы перешли в наступление. Лучшая защита, это нападение.
   - Давай так: я говорю, кто она. Ты - кто этот парень.
   Я посмотрела на Ренара. Строго посмотрела. Жалобно. Очень жалобно.
   - Ты сейчас кота из мультика напоминаешь, - вздохнул Ренар. - Хорошо, хорошо, уговорила. Это Бенуа Леклер, совладелец Помоны и сын моего старого приятеля.
   - Совладелец? - я не удержалась от изумленного возгласа. Совладельцы крупных компаний, они ведь не похожи на рокеров, не носят такие длинные хайры, не надевают джинсовые куртки на рыбьем меху и не вдевают серьги в уши. Хотя, если вспомнить любимую кожанку Ренара.... Мда... - Допустим, Бенуа Леклер, совладелец, но что он делает здесь, когда у него компания тонет?
   Рене хмыкнул.
   - Ну, полагаю, он в бегах. Некоторое время назад Андре Леклер, его отец был найден мертвым. Предполагали, что причина - сердечный приступ, но его мать настояла на дознании и вскрытии.
   - Мать? Боевая, видать, старушка...
   - О-о-о, - это "о" вышло необычайно объемным. - Помнишь, я говорил третьего дня по телефону и нервно хихикал? Это была она, Элеонор Фрешо-Леклер. Помниться, мне случилось однажды сдавать ей экзамен. До сих пор в кошмарах сниться. Бр-р-р! И тут звонит и утверждает, что мальчик покоится где-то на дне Марны.
   - Ну, с местом она не ошиблась. А с чего вдруг она...
   - Вскрытие показало, что Андре отравили.
   - О... - какие страсти кипят вокруг. Даже немного завидно.
   - Поскольку Бенуа исчез вскоре после похорон, думаю, и его пытались убить. Мадам Фрешо с удовольствием заперла бы его в сейф. Но мальчик ударился в бега, проблему решает. Гм, в Реймсе.
   Рене задумчиво сощурился. Когда она становится серьезен, это меня пугает.
   - Что у Помоны за дела в Реймсе, хотел бы я знать...
   - И каким боком тут Квинни?
   - Квинни, значит?
   Я выдержала его заинтересованный взгляд. Ох, как же нелегко говорить о прошлой жизни.
   - Она... моя коллега... была... ну, не совсем... То есть, я высокообразованная компаньонка, а Квинни - циничная охотница за деньгами глупых толстосумов.
   - И при чем тут в самом деле Помона? - поинтересовался Рене, прикуривая.
   Я отодвинулась.
   - Просила же!
   Рене затушил демонстративно сигарету.
   - Квинни была подругой этого... Дюлака в последнее время. Я слышала в новостях, что ее подозревают в его убийстве. Абсурд. Не могла она. Да еще - этот Леклер так на нее смотрел....
   - Сплошные загадки, - хмыкнул Ренар. - Кстати, твоя подруга тоже не сводила с мальчика взгляд. Чисто - дети.
   - Интересно, а она знает, что он миллионер?
   - Шанталь.
   - У?
   - А давай не будем вмешиваться в эту историю.
   Мы посмотрели вперед, на дорогу. По лобовому стеклу ударили первые капли дождя. Рене включил дворники.
   - Пустишь меня за руль?
   - Нет.
   - Но я же водила уже твой драгоценный сааб! И вполне успешно!
   - Нет.
   - Вот ты кого больше любишь?
   - Может, - предложил Ренар примирительно, - я тебе лучше машину куплю?
   - Желтый фольксваген "жук".
   - Их не производят больше.
   - Но ты же волшебник!
   - Может, сразу субмарину? - ухмыльнулся Ренар.
   - А почему бы и нет? - ухмыльнулась я в ответ.
   Что касается невмешательства... посмотрим, сколько Ренар продержится. Он ведь жутко любопытный. Почти как я.
   - Кстати, знаешь, как Квинни на самом деле зовут? Элеонора.
   Рене расхохотался.
  
  
   Джони
   Я терпеть не мог ходить по магазинам с женщинами. Когда у тебя две малдшие сестры, это занятие очень напрягает. К тому же, большая часть моих подруг страдала острым шопоголизмом. А с Элеонорой это вышло даже забавно. В магазине одежды она вела себя, как ребенок. Примерно с таким выражением лица Крис совершала лет в двенадцать набеги на кукольные отделы, а Стелла бегала за лобзиком. Элеонора щупала ткань, пускала слезу над яркими шелковыми блузками, но экономно остановилась на длинном трикотажном свитере изумрудного оттенка. Ясно. Любимый цвет.
   Пока Элеонора переодевалась из живой девушки в недостижимый идеал, я прошелся по магазину. Может, купить что-нибудь Стеле в подарок? Это смягчит ее каменное сердце, и следующая моя просьба будет встречена благосклоннее. В итоге, посмотрев на начавшийся дождь, я купил две пары перчаток, шарф и зонтики. Надо еще дотянуть до того момента, когда сестрица вздумает меня убить. С такой погодой это непросто. Если вспомнить, в ноябре я всегда предпочитал сидеть дома. Плед, вино с пряностями, книга, жужжание Крис над ухом и голос Бреля в наушниках. Романтика.
   Элеонора кашлянула и качнулась с пятки на носок, привлекая внимание к своей стройно, в высшей степени этого внимания заслуживающей фигуре. Свитер элегантно сползал с левого плеча, возле ключицы там была родинка. И как прикажете исполнять пункт "Не смотреть", когда все несколько... напоказ? Даже выбившаяся из пучка прядь привлекала внимание к этой чертовой родинке!
   - Кхм. Тебе лучше?
   Элеонора мрачно посмотрела на текущий по стеклу дождь и буркнула.
   - Верни кардиган.
   Да, с перчатками, шарфом и зонтом я угадал. Укутавшись, Горгона все же немного повеселела.
   - Ну что, поехали?
   - Поехали, - вздохнул я.
   Отыскать это шале оказалось непросто. Адрес Элеонора запомнила к моему удивлению точно, но на местности мы оба ориентировались паршиво. В довершение всего, дом оказался построен в изрядно разросшейся роще, напоминающей уже небольшой лес. Таксист довез нас до поворота на узкую просеку, невнятно обозначил направление и исчез. Прекрасно просто! Дальше пришлось идти пешком, перепрыгивая через лужи. Минут через тридцать над деревьями показалась темная черепичная крыша, а потом из-за пиний выплыл и сам дом.
   - Прости, сколько ты должна своему другу? Двести евро?
   Дом был... старый. Нет, старый - не то слово. Древний... слишком красиво. Дряхлый. Вот именно, дряхлый. Краска облупилась, окна подрастеряли стекла, с крыши осыпалась черепица. Ключ был в принципе не нужен. Я бы вскрыл такую дверь авторучкой. Элеонора беспомощно посмотрела на дом, потом на меня, потом снова на дом.
   - Может, под ним нефть?
   - Или золото. Или он заколдован. Зайдем?
   Элеонора округлила и без того огромные и круглые глаза.
   - Сдурел?
   У нее просто потрясающий словарный запас для иностранки. Только несколько... однообразный.
   - По твоему я не могу вскрыть дверь? Или, думаешь, дом защищен сигнализацией? Очень было бы оригинально.
   - Это незаконно! - прошипела Элеонора.
   Это мне говорит женщина, которую подозревают в двух убийствах, и которая находится в бегах? Вот это действительно оригинально.
   - Элеонора, - как можно убедительнее сказал я, - это ведь твой дом.
   - Пока нет. Он мне завещан, но я не вступила в права наследства.
   - Как высокопарно! Ладно, раз уж мы здесь, давай, хоть по периметру обойдем. Клянусь, только в окна позаглядываем.
   Домик был совсем крошечный. Наверное, на первом этаже размещалось помимо кухни не больше двух комнат. На втором этаже, если я правильно представляю планировку, и того меньше, и была еще пристроена крошечная веранда. Внутри было темно и пыльно. Едва ли за последние полгода там вообще хоть кто-то появлялся.
   - Ты категорически против взлома? - уточнил я. Элеонора насупилась. Ясно. - Ладно, тогда поехали отсюда. Я промок, замерз и хочу есть.
   Молча, нахохлившись, мы пошли назад к дороге. Интересно, удастся ли поймать попутку и вернуться в Реймс?
   Зазвонил телефон, какая-то модная мелодия. Элеонора вздрогнула и сунула руку в карман.
   - Эва?
  
  
   Квинни
   Под бодрую мелодию на дисплее отплясывал чертик. Да, он вполне верно отражал мое отношение к происходящему. Эва... Я нажала кнопку.
   - Ал-алло?
   - Привет, Квинни! - голос Эвы прозвучал почти дружески. - Я слышала, у тебя неприятности?
   Ясно. Это не дружелюбие, это злорадство.
   - Типа того.
   - Полагаю, тебе интереснее сперва послушать про парня по имени Бобби Мерсер?
   Я чуть не подпрыгнула на месте.
   - Ты нашла? Так быстро?
   - Пф-ф! - фыркнула Эва. - Как говорите вы, англичане, piece of cake. Этот Мерсер не слишком-то скрывался. Пикап, зарегистрированный на него, превысил скорость на улицах Реймса двадцать семь... нет, двадцать восемь минут назад.
   - Он в Реймсе?! Где?!
   Эва неприятно рассмеялась.
   - Он зарегистрировался в гостинице N-n под своим собственным именем, в номере 134. можешь навестить его.
   - Эва, я...
   Евлалия пробормотала что-то неразборчивое, а потом произнесла непереносимо материнским тоном:
   - Квин, во что ты ввязалась?
   Может, ей уже стоит детей завести?
   - Ни во что. Это старое, скучное, семейное дело.
   - Даже боюсь предположить, что это за семья такая. И еще кое-что. Этого твоего Бобби...
   - Не моего!
   - Этого не твоего Бобби попытались привлечь пару месяцев назад в Лондоне за шантаж. Его и его приятеля, Джареда Уослоу. Но доказательств не хватило.
   Шантаж, значит. Глупо, конечно, было предполагать, что я уникальна, и мне одной досталось. Я потерла лоб и покосилась на Джони, пытающегося поймать машину.
   - А что там с Нино?
   - Квинни, я не волшебница! Я попробую найти информацию, но, видимо, он не такой идиот, как твой приятель Мерсер.
   - Спасибо, Эва. Я твоя должница, - это было опасно говорит, я знаю.
   - Несомненно, - согласилась Эва. - Не забудь, N-n, 134.
   Она повесила трубку. Джони повернулся ко мне.
   - Мадам Монрое нашла что-нибудь?
   - Да, она отыскала Бобби. Про Нино пока ничего.
   - Бобби? И где же он?
   - В Реймсе. Зарегистрировался в гостинице.
   - Ух ты! Садись, - Джони раскрыл передо мной дверцу только что подъехавшей машины. - Навестим его.
  
  
   Джони
   - Ты не будешь влезать в мои дела, Джони! - с поразительной резкостью объявила Горгона и как кролик захрустела салатным листом.
   - Ты не хочешь вернуть свои деньги и документы?
   - Хочу. Но я не собираюсь прибегать к насилию!
   - А кто-то говорит о насилии? - всерьез удивился я.
   - А как еще? - удивилась в свою очередь Элеонора.
   Действительно, как? Можно, конечно, предположить, что существуют разные методы воздействия. Но, похоже, Горгона о них не подозревала. Можно было... Я и сам не знал, что предложить, но готов был все как следует обдумать.
   - Я попробую поговорить с Бобби, - решила Элеонора и залпом выпила бокал вина.
   - У него больше нет глупого покупателя, - я качнул головй. - Или, скорее, второго участника какой-то крупной аферы. Не глупи, Элеонора. Давай наведаемся к нему вдвоем. Обещаю, не буду его бить. Ну, по крайней мере, если будет паинькой и не станет слишком сильно меня раздражать.
   - Он остановился в N-n, - вздохнула обреченно Горгона. - Номер 134.
   Я посмотрел на часы.
   - М-м-м... неплохая дешевая гостиница. Надо же нам где-то переночевать.
   Я оплатил счет и поднялся. Элеонора стряхнула с колен крошки и встала следом за мной. Вид у нее был несколько неуверенный.
   - Джони... я не знаю, что делать...
   Это чертовски напоминало просьбу о помощи. Не думал, что мадмуазель это умеет.
   - Мы что-нибудь придумаем, - пообещал я.
   Элеонора насупилась, проигнорировала мою руку, нахохлилась и пошла по улице. Я поспешил с ней поравняться. До чего же упрямая особа!
   Пока мы шли пешком до гостиницы, я обдумывал две немаловажные вещи. Как не выпускать Элеонору из рук и не получить при этом оплеуху за мифические приставания. А также, как получить с этого Мерсера деньги, документы и фотографии, и при этом в самом деле не применять насилие. Конечно, была у меня одна идея, но ее исполнение требовало помощи кого-то вроде Ренара или его жены. Самый трудновыполнимый пункт.
   Оторвавшись от размышлений, я успел перехватить Элеонору у стойки портье и крепко обнял за плечи.
   - Добрый вечер, мсье, мадам, желаете номер?
   - Да, на одну ночь. Мы здесь проездом. Верно, дорогая?
   Элеонора попыталась возражать, и пришлось чуть сильней стиснуть ее в объятьях. Еще пара возмущенных бульканий, и косточки затрещат. К счастью, ее инстинкт самосохранения сработал. Нагнувшись к прелестному ушку, я шепнул:
   - Не возражай лучше. Ты же не хочешь лишний раз общаться с этим Мерсером? Орать будешь потом, за закрытыми дверями.
   Я взял ключ и подтолкнул Элеонору к лифту.
   - Кстати, оцени удачу: номер 133.
   На Горгону это никакого впечатления не произвело. Чувствую, сейчас в лифте она меня и убьет. Едва двери закрылись, Элеонора вырвалась и ткнула меня пальцем в грудь. Ну и острые же у нее ногти!
   - Как это понимать?!
   - Ну, мне куда спокойнее, когда ты на глазах, - честно признался я. - За тобой и так тянуться три трупа.
   - Если ты хоть!..
   Это ее любимая фраза, я уже понял.
   - Если ты хоть пальцем ко мне притронешься!..
   Что мне нравилось в этой женщине, так это ее самомнение. Эта прелестная святая убежденность, что все ее вожделеют. Не то, чтобы нет, но...
   - Успокойся, Элеонора, я буду спать на диване.
   - На коврике в ванной! - отрезала она.
   Да хоть на подоконнике. Я открыл дверь, включил свет и рухнул на вышеупомянутый диван. По крайней мере один пункт плана я сегодня выполню: хорошенько высплюсь. Программа минимум, так сказать. Что касается программы максимум... я посмотрел на Элеонору, придирчиво изучающую номер, и то и дело поглядывающую в сторону комнаты сто тридцать четыре.
   - Не мельтеши, - попросил я.
   Элеонора с размаху опустилась на кровать, вытянула ноги и мрачно посмотрела на меня.
   - Ну?
   - Что ну?
   - Чем займемся? Будем плевать в потолок и думать, как всех победить?
   Первая фраза была такой многообещающей, а потом горгона опять скатилась в сарказм. А жаль.
   - Один план я вообще-то уже придумал. Только он тебе не понравиться.
   Элеонора выпрямилась и посмотрела на меня, сощурившись.
   - Ну?
   Вот еще одно ее любимое словечко.
   - Твоего Мерсера чуть не посадили за шантаж, верно?
   - Вот именно - чуть, - мрачно кивнула Элеонора. - И я на него давить не могу. И он не мой!
   - Поэтому, - я проигнорировал последний ее возмущенный вопль, - нам и нужен кто-то вроде твоей подруги: с богатым мужем и маленькой тайной.
   На этот раз Элеонора посмотрела на меня то ли как на сумасшедшего, то ли как на самоубийцу. Впрочем, в данном случае это было почти одно и то же.
   - Именно поэтому мне и не нравится план, - кивнул я. - Ренар куда страшнее этого толстого шантажиста. И, думаю, страшнее, чем головорезы из Помоны.
   Элеонора фыркнула и поднялась.
   - Я в ванную. Надеюсь, тут она нормальная. А ты пока можешь придумать план получше.
   Горгона удалилась, хлопнув дверью. Я вытянулся на диване, положил под голову подушку и включил телевизор.
   - Сегодня было совершено покушение на Жерара Болье, совладельца издательского холдинга Помона. Бизнесмен госпитализирован, врачи борются за его жизнь.
   - М-мать вашу!
  
  
   Квинни
   Я сдула с руки пену. Нет, мне на самом деле нравился этот план. По своему красиво, как в кино, обжулить жулика. Подставить его. Мне не нравилось, что в игру вмешивают Шанталь. Мне вовсе не хотелось подвергать ее опасности. И, что в общем-то важнее, мне было как-то боязно нарываться на гнев ее мужа. Это пострашнее Жува или того ниндзя на автобусной остановке в самом деле.
   Я намылили волосы, смыла, смазала их бальзамом и обернула полотенцем. М-м-м, приятный запах: ежевика. Надо будет посмотреть, что за фирма.
   Вкратце план мог выглядеть так: мы с Шанталь светимся где-нибудь перед Бобби. Он решает содрать с нас деньги, чтобы богатый муж моей подруги не узнал пикантные подробности ее прошлого. Слабые стороны плана очевидны. Бобби мог не купиться на эту идею. Ренар мог оторвать нам головы, а то и вовсе развестись с Шанталь. План был категорический провальный. И все же, он мне нравился.
   Я смыла бальзам, вылезла из воды, завернулась в халат, но так ничего и не надумала. Что ж, пора было выходить. Халат, увы, был коротковат и открывал мои ноги почти до колен. Я запахнула его сильнее, все же чувствуя себя неуютно, и толкнула дверь. Джони сидел на подоконнике, рассматривая темную улицу. Повернув голову на скрип, он окинул меня безразличным взглядом и вновь отвернулся к окну.
   - Болье подстрелили.
   - Насмерть?! - я оторопела. Нет, я конечно знала, помнила, что Жерар Болье также один из совладельцев Помоны, но эта новость стала для меня полнейшей неожиданностью.
   - Нет. Но врачи борются за его жизнь, как у нас принято говорить.
   - Жаль, - я опустилась на кровать и принялась подсушивать волосы полотенцем. - Он мне никогда не нравился. Значит, невредим из всех помоновцев остался только младший Леклер?
   - Понятия не имею. Меня это не касается. Мы можем заняться Мерсером, или ты "все сама"?
   Я внимательно посмотрела на Джони. Он был чем-то здорово раздражен. И он мне таким совершенно не нравился. То есть, категорически. Что могло его так растревожить? Не новость же о покушении на Болье в самом деле! Джони напоминал грозовую тучу и даже не подшучивал надо мной.
   - Я спать. Не забудь про пункты два и три.
   Я забралась под одеяло и накрылась им с головой. "Угу" Джони донеслось до меня приглушенным. Через некоторое время я услышала шаги и скрип пружин.
   - Почему это покушение тебя так взволновало? - тихо спросила я.
   - Потому что меня бесит система, - мрачно ответил Джони. - Спи уже.
   - Пф-ф! - я закрыла глаза. Ладно. Авось, что дельное приснится.
  
  
   Джони
   Увы, я не курил. Это помогло бы отвлечься. А так... в голове все перемешалось. Два убийства, покушение, сорванные контракты, продажа (я бы сказал, распродажа) мелких дочерних фирм. Да еще Жув, который пытался убить меня и, почему то, Элеонору. И - самое поганое - мне просто некого было обвинить. Все заинтересованные лица уже пострадали. Если, конечно, Болье не подстроил покушение. Но, нет, он для этого слишком глуп. Вывод: ничего не понимаю. В уравнении слишком много неизвестных, а я никогда не был силен в математике.
   Я поднялся осторожно и подошел к окну. Лил дождь. Погода просто отвратительная, под стать моему настроению. Обернувшись, я посмотрел на кровать, слабо освещенную через окно уличными фонарями. Элеонора спала, свернувшись калачиком под одеялом. Пожалуй, из этого уравнения можно вывести одну переменную. Порывшись в карманах куртки, я выудил тонкий ключ. Если... нет, не пойду же я в самом деле изображать из себя ниндзя!
   Затрезвонил телефон. Элеонора подскочила на постели и щелкнула выключателем. Ее заспанный, встрепанный вид немного поднял мне настроение. Со стоящими дыбом волосами и следом от замятой подушки на щеке она походила особенно сильно на Горгону, не до конца проснувшуюся и соловую.
   - Ал-алло? Шанталь? Погоди, Шанталь, я... я спала. Что?! Отель N-n, 133 номер.
   Элеонора уронила телефон на одеяло и посмотрела на меня.
   - Мерсер час назад связался с Шанталь и обещал рассказать ее мужу кое-что интересное...
   Мысль, она материальна. И, да, спасибо тебе, Господи! Ты услышал меня! И очень выручил.
   - Она неподалеку. Скоро будет.
   Очевидно, мадам Ренар была очень неподалеку, потому что не прошло и десяти минут, как в дверь забарабанили. Элеонора сползла с кровати и повернула ключ. Миниатюрный ураган в элегантном пальто влетел в номер, кинул мне шляпку и рухнул на диван.
   - Спасибо вам большое за испорченные выходные, ребята. Мсье...
   - Джони, - подсказал я.
   - Дайте мне стакан воды. Запыхалась совсем. Оказывается, очень тяжело скрывать от мужа, что тебя шантажируют.
   Я протянул мадам Ренар воду.
   - Чем?
   - Моим бурным прошлым, конечно. Живописал мне заголовки вроде "Жена богатого антиквара - шлюха" и все прелести скандального развода, - мадам Ренар фыркнула. - Я, конечно, могла бы рассказать об этом поганце мужу, но реакция у него непредсказуемая. Я вроде как обещала не делать глупости. Может и по стенке размазать.
   Тут я не стал бы спорить. Равно как и злить Ренара.
   - Я потом подумала, что у этого толстяка, Квинни, есть что-то, что тебе нужно, - продолжила Ренар.
   - О да, - мрачно кивнула Элеонора. - У Бобби мои деньги, документы и фотографии.
   - Неприличные? - оживилась мадам Ренар. Она мне нравилась все больше и больше. - Ладно, ладно, прости. Была неправа. У вас есть план, заговорщики?
   Я посмотрел на Элеонору. Она - на меня.
   - Не так, чтоб очень...
   - Ясно, - мадам Ренар поставила стакан на пол и сняла пальто. - Придумаем на ходу.
   Гениальная идея. Теперь рядом со мной были две рисковые девицы. Значит, жди неприятностей.
  
  
   Квинни
   За Джони закрылась дверь. Мы с Шанталь остались вдвоем.
   - Прости, я втянула тебя в неприятности...
   Шанталь легкомысленно отмахнулась.
   - Пустяки я сама себя куда хочешь втяну. К тому же, это так разнообразит жизнь. Самой мне приходилось шантажировать, так хоть с другой стороны на это взгляну. Что делать будем?
   - Придумывать план.
   Я посмотрела на дверь. Джони смылся, увильнул от участия в мозговом штурме. А, собственно, он нам и не нужен. Хотя, ума не приложу, что делать и с чего вообще начать.
   - Нам нужно вернуть тебе имущество и посадить этого сукина сына в тюрьму, - Шанталь встала и прошлась по комнате. - При этом не подставиться и не разозлить Ренара. Пркатически нереально. Что думаешь?
   Я присела на подоконник. Джони стоял на краю тротуара, сунув руки в карманы. Лил дождь, и его волосы, и без того волнистые, курчавились на висках. Еще пять минут, и он промокнет, простынет и вообще уже никакой помощи нам не окажет.
   - Квинни! - рявкнула мне Шанталь в самое ухо. - Что-ты-думаешь?
   - Всякие глупости, - я малость оглохла от ее вопля. - А ты?
   Шанталь посмотрела на меня, потом в окно.
   - Что у тебя за отношения с этим парнем?
   - Деловые. И очень сложные. И, к счастью, как только я получи свои документы, смогу уехать домой. И, вообще, это не твое дело!
   - Я просто спросила, - примирительно сказала Шанталь. - Ты так в окно грустно смотришь, а он там мокнет, бедный...
   Я поднялась с подоконника и задернула шторы. Все! С меня хватит!
   - Мы должны, черт побери, план придумать!
   Шанталь посмотрела на меня с недоумением.
   - Ладно. Ты не кричи только. Этот твой...
   - Не мой!
   - Этот Мерсер предложил мне завтра утром встретиться в баре и позавтракать. Тогда он и скажет свои условия.
   О, знакомая схема. Бобби неплохо умеет давить массой. Чтобы запугивать на словах, он слишком глуп. Однако, вынуждена признать, насчет "неплохо давить массой", это я мягко выразилась. С глазу на глаз он кого угодно в ступор вгонит.
   - Пойдем завтра вместе. С диктофоном. Вынудим его открыто угрожать.
   - Твоими бы устами, - вздохнула Шанталь. - Надеюсь, только, что Рене не узнает ничего раньше времени. Очень сложно предсказать, что он тогда сделает.
   Она надела пальто, водрузила шляпку и смахнула с рукава невидимые пылинки.
   - Я зайду завтра около десяти, - Шанталь неожиданно подалась вперед и чмокнула меня в щеку. - И на твоем месте я бы заказала в номер чашку горячего чая для... для делового партнера.
   Пошла ты! Шанталь обворожительно улыбнулась и исполнила мой мысленный совет. Открыв дверь, она на пороге столкнулась с предметом нашего разговора.
   - Мсье Джони?
   - Всего доброго, мадам Ренар.
   Джони умудрился промокнуть до нитки. Волосы свисали сосульками, и все равно курчавились на висках. Вид у него был еще более мрачный, чем до ухода.
   - Что слу?..
   - Спокойной ночи! - отрезал Джони и скрылся в ванной.
   Да, нелегкая у меня неделька выдалась. И, чую, дальше будет только хуже. Я достаточно здраво рассудила, что утро вечера мудренее, и вернулась под одеяло. А Джони пускай разбирается со своими проблемами сам. Мне что, моих мало?
  

* * *

  
   Когда я проснулась, то обнаружила полное отсутствие Джони. Чувства были смешанные. С одной стороны - я была избавлена от основного раздражителя. С другой - а где его вообще носило? Пока побеждало первое, но тенденция все равно была пугающая. Не хватало мне еще к кому-то, того не стоящему, привязаться. Собственно, и черт бы с ним. Я вылезла из-под одеяла, умылась, почистила зубы, а когда вернулась в комнату, обратила внимание на стол. Йогурт, стакан апельсинового сока, пара сэндвичей и записка.
   "У меня дела. Не насовершай глупостей. Джони".
   Тоже мне! Я выпила залпом стакан сока, скомкала записку и посмотрела наконец на часы. Минут через десять должна появиться Шанталь, она, насколько я помню, пунктуальна. Я быстро оделась, причесалась, сколола волосы на затылке и обнаружила под всем своим нехитрым добром еще одну записку: "Надень мою кофту. На улице очень холодно". Ух ты! Какая доброта!
   В дверь постучали.
   - Квинни, это я.
   Я открыла дверь и впустила Шанталь, благоухающую дорогущими духами и успехом.
   - Доброе утро. Отлично выглядишь. Тебе идет этот цвет.
   - С комплиментами покончено? - мрачно поинтересовалась я.
   Шанталь скинула на диван свою курточку на меху, швырнула на стол перчатки, цапнула сандвич и спросила с набитым ртом:
   - А где Джони?
   - А понятия не имею. Мне на это как-то наплевать.
   - Ясно. Мерсер мне подсунул бумажку под дверь. Очень романтично. Бар находится совсем рядом. Мы идем?
   - Диктофон?
   Шанталь вытащила из кармана крошечную вещицу, больше похожую на тюбик помады в золотистом тубусе.
   - У него неплохой микрофон, но все равно придется держаться поближе к Мерсеру... - Шанталь оглядела себя, затем меня. - В крайнем случае в декольте сунем. И, да, там только час непрерывной записи, так что нужно постараться уложиться в это время. Ты не хочешь еще что-нибудь надеть? Там холодно.
   Черт! Как же меня все достало, и в первую очередь явно несправедливая ко мне жизнь. Я натянула кардиган, замотала шею шарфом и сунула в карман перчатки.
   - Ну теперь-то можем мы уже пойти?
   Шанталь неопределенно хмыкнула.
   Бобби выбрал для встречи такой же в точности дешевый спорт-бар, где на большом экране показывали какую-то футбольную трансляцию. Спорт, это трата времени на трату сил, как сказал кто-то из иностранцев. И Бобби Мерсер явно получал от этой бессмысленной траты всего кайф. Он тупо пялился в экран, отпивая то и дело из высокого бокала пиво. Еще три пустых бокала стояли на краю стола. Понять не могу, повезло нам, или нет. Захмелев, Бобби теряет последний ум, зато распускает руки. Мы с Шанталь переглянулись. "Час", - шепнула она одними губами, включила диктофон и сунула его в вырез блузки.
   - Доброе утро, мсье Мерсер.
   Бобби обернулся и окинул нас плотоядным взглядом, который мне совершенно не понравился. Я прекрасно помнила, как, напившись, он лапал меня. Что будет, если он начнет приставать к Шанталь, даже представить страшно.
   - О, Мадам Ренар? И Элли? Садитесь.
   Это чуть лучше, чем "определяй свой зад на место". Я выдвинула стул, села и закинула ногу на ногу. Шанталь опустилась рядом и скрестила руки на груди.
   - Зачем вы вызвали меня сюда? С одной Квинни вам общаться скучно?
   Бобби бросил на стол конверт, такой родной, такой желтый, такой пухлый, такой многообещающий. Бр-р! Шанталь отогнула клапан и вытащил стопку свеженьких фотографий. Первые три были с какой-то вечеринки, куда мы с ней заявились с жучками. На мне был весьма легкомысленный топик, не оставляющий простора для фантазии. Шанталь была в чем-то золотисто-розовом и почти прозрачном. Ее тогдашнему нужна была безмозглая кукла барби, чтобы казаться на ее фоне хоть чуток умнее. Безнадежное это было дело. Ему следовало носить с собой резиновую бабу.
   - И что? - спросила Шанталь.
   - М-м-м... а как столь уважаемый человек, как мсье Ренар отнесется к тому, что его жена - шлюха? Как и подруга жены.
   - Мне не нравится слово "шлюха", - холодно сказала Шанталь.
   - Мне тоже! Хватит уже, Бобби, переходи к делу.
   И Бобби перешел. Сумма, им названная, заставила Шанталь нервно рассмеяться. А я уже как-то привыкла, что Мерсер на мелочи не разменивается.
   - У вас есть три дня, мадам Ренар, чтобы собрать нужную сумму. В противном случае эти фотографии получит ваш муж. Ему понравиться. Особенно пятая.
   Шанталь взлохматила волосы. Она великолепно играла неуверенность и страх.
   - У меня есть драгоценности, старинные, очень дорогие...
   - Предпочитаю наличные, дамочка, - отрезал Бобби.
   Шанталь, вызывая у меня нешуточную зависть к ее актерским способностям, нервно стиснула сумочку.
   - Я.... Попробую продать их, но...
   - Три дня, мадам, а потом конвертик отправляется к муженьку.
   Шанталь мрачно уставилась на скатерть.
   - А что же я, Бобби? - я посмотрела на него в упор.
   Мерсер омерзительно ухмыльнулся и подался вперед.
   - С тобой все просто, детка. Подпишешь бумаги на дом и получишь назад свой паспорт и эти чудесные фотографии.
   Бобби поднялся, погладил меня чуть ниже спины и вышел.
   - Какая же сволочь! - почти с восхищением произнесла Шанталь, когда он скрылся.
   Меня же значительно больше интересовало другое.
   - Ты слышала, что он хочет получить?! Мой дом!
   - И что тебя удивляет? Недвижимость в наше время все дорожает.
   - Шанти, ты не видела эту хижину! Сарай для хранения леек! Если в земле под ним нет золота или нефти, то тут точно какая-то крупная афера.
   - Пошли отсюда, - сказала Шанталь. - Посмотрим, что удалось записать.
  
  
   Джони
   Оставив этих заговорщиц строить планы, я спустился вниз. Чтобы прояснить картину, нужно было позвонить Стеле, а это было последнее, что мне сейчас хотелось делать. И все же, в данный момент она единственная располагала необходимой мне информацией. Я набрал домашний номер и напряженно вслушался в унылые длинные гудки. Ну же, Стелла! Возьми трубку!
   - Алло?
   - Стелла? Что там...
   - Брат, - голос Стеллы прозвучал необычайно холодно. - Что тебе нужно? Я спешу.
   Я взглянул на часы.
   - Куда это на ночь глядя?
   Я никогда не заставлял ее передо мной отчитываться. При том, что я фактически один возился с двумя дурными (каждая по-своему) девицами, я не давил на них. После смерти мамы у них был невеселый выбор: я или бабушка. И я был очень либеральным опекуном. Как следствие, Крис врала мне по любому поводу, а чаще и без него, а Стелла не врала вообще не разу. И вот - дождался. Темнит. Впрочем...
   - Что-то случилось?
   - Бабушка... - совершенно убитым голосом сказала Стелла.
   Сердце практически остановилось, перехватило горло.
   - Что?..
   - Приступ. Она в больнице, и я собираюсь к ней ехать. Извини, я спешу.
   - Но что?..
   - Она услышала о покушении на Болье и, угадай, о ком подумала? Пока, брат. Бегай дальше.
   Стелла бросила трубку.
   Проклятье! Я откинулся на спинку дивана. Я дурак. Дурак-дурак-дурак-дурак! Поверил в ее бессмертие, осел! А теперь почти отправил на тот свет. Дурак! Ну что, ехать в Париж? Угожу под домашний арест на веки вечные, но зато пригляжу за старушкой.
   Чтобы освежить голову, я вышел на улицу. Шел мелкий, совершенно ноябрьский дождь. Ветер кидал его в лицо. Я прислонился к фонарю и подставил лоб холодным каплям. Не помогло.
   - Все в порядке, мсье? - портье слабо улыбнулся.
   - В порядке, просто день сегодня неудачный. Закурить не найдется?
   Портье протянул мне сигарету. Кх-кх-кхакая гадость!
   - Легче? - с легкой, почти необидной усмешкой спросил портье. - Можно еще выпить, если, конечно, вы этим увлекаетесь
   - Смешно, - согласился я, возвращая сигарету. - Но, знаете, помогло.
   - Очень рад, - портье слегка наклонил голову и скрылся в вестибюле.
   Сунув руки в карманы, я вновь подставил лицо дождю. Нет, курить я не буду, начинать поздновато. И в Париж посреди ночи я не рвану. Буду там только мешаться. Стелла, если не дура, скажет бабушке, что я в порядке. А я завтра утром наведаюсь к типографии, и потом уже возьму билет на самолет.
   Есть, правда, одна проблема - Элеонора. Но вот об этом я точно подумаю завтра.
   Я успел основательно промокнуть и озябнуть. Пора уже было возвращаться в тепло, высушивать одежду и волосы и ложиться спать. Завтра нужно будет встать пораньше, чтобы успеть разобраться со всеми неприятностями.
   Поднявшись, я столкнулся в дверях номера с Шанталь Ренар.
   - Мсье Джони?
   - Всего доброго, мадам Ренар, - я посторонился, пропуская ее. Вот, кстати, еще одна проблема. Я аккуратно закрыл за проблемой дверь и повернулся к Элеоноре.
   Та внимательно, слегка встревожено рассматривала меня.
   - Что слу?...
   Не хватало мне еще ее вмешивать!
   - Спокойной ночи, - я ушел в ванную, сдернул с крюка полотенце и принялся просушивать превратившиеся в сосульки волосы.
   Я так промок и замерз, что туго соображал и не мог придумать, как завтра проникнуть в типографию. Что говорить? Нельзя же было бесконечно полагаться на наглость и вдохновение.
   Элеонора уже спала, закутавшись в одеяло. Я утащил у нее одну из подушек и покрывало и устроился с относительным комфортом на диване. Будем надеяться, что-нибудь дельное присниться.
  

* * *

  
   Разбудил меня рев сирен за окном. Часы показывали семь утра. Очень удачно. Я сел, борясь с головной болью. Ну черт же побери! Что за дни-то такие пошли?! Умывшись, я кое-как расчесал спутанные волосы (обрежу нафиг!) и подошел к окну. На земле лежал тонкий слой белой изморози. Еще лучше!
   Элеонора спала, из-под одеяла выглядывал только нос. Я накрыл ее сверху покрывалом и аккуратно подоткнул. Спи, дитятко. Написав две записки, я одну положил на стол, а вторую зарыл в ее одежду. Взял сотовый, брошенный на столик, и переписал в блокнот его номер. Позвоню перед отъездом и узнаю, что Элеонора собирается делать.
   Осторожно закрыв за собой дверь, я спустился вниз. Портье уже сменился, и за стойкой стояла миловидная девушка.
   - Доброе утро мадмуазель. Вы не принесете в 133 номер завтрак для моей жены часам к девяти? Благодарю.
   - Что желает мадам?
   - А что обычно едят женщины? - я пожал плечами..
   Девушка поджала губы. Увы, мадмуазель, я очень бесчувственный фиктивный муж.
   Поймав такси, я отправился на противоположный конец города. Если повезет, я к полудню управлюсь со всеми делами и уже во второй половине дня буду в Париже.
   На часах было восемь, улицы Реймса оживились, иней растаял. Выглянуло солнце в порядке разнообразия. Я взял себе стакан кофе навынос в небольшом кафе и пошел исследовать типографию.
   На первый взгляд никаких следов катастрофы не было. Я попытался вспомнить доклады, составленные перед продажей. Увы, сделкой тогда занимался не я. Я вообще полной какой-то ерундой страдал.
   Я подошел ближе и едва не попал под колеса сумасшедшего велосипеда. Курьер унесся, отчаянно звеня. М-м-м, если это не паника "мы все умрем", то курьер поехал с каким-то срочным поручением. Определенно, не похоже на крах.
   С чем бы я мог зайти в типографию? На представителя серьезной фирмы я сейчас не похож. Заказать себе визитки свободного художника? "Тома Вернье, гитарист-виртуоз"... В принципе, это может сработать. Если мне очень повезет.
   Выкинув опустевший стаканчик в урну, я пересек улицу и взялся за ручку двери.
   - Доброе утро, молодой человек.
   Невезение, оно распространяется. Разрастается, как плесень.
   - Мсье Ренар.
   - Выпьем кофе? - предложил Ренар улыбаясь.
   - Увы, мсье, я спешу. Мне нужно решить один вопрос и отбыть как можно скорее в Париж. Бабушка...
   - Ну, тогда вам в Милан надо.
   - Что?!
   - Мадам Фрешо умчалась вчера в Милан, а перед тем устроила мне полчаса допрос на полчаса, какая же в Нормандии погода. Я имел неосторожность упомянуть, что видел вас в Дьеппе.
   - В Милан? - повторил я.
   Либо бабулю так сильно тряхнул инфаркт, что она умчалась из страны в помрачении, либо я убью Стеллу. Второе, зная бабушку, куда вероятнее.
   - Кофе, - решил я.
   - Чудно. Кстати, вы не в курсе, где Шанталь?
   Ренар улыбнулся угрожающе. Ясно, мне срочно нужно придумать правильный ответ. Знать бы еще, какой он.
   - Нет, мсье Ренар, я не видел вашу жену.
   Ренар подтолкнул меня в спину. Интересно, если эти две красавицы влезут в неприятности и пострадают, Ренар сам меня убьет, или сдаст бабушке?
   - Не нервничайте так, Бенуа, я не собирался вмешиваться в ваши дела, - сообщил Ренар, присаживаясь за столик.
   Здравая идея.
   - Правда, это было до того, как Шанталь решила помочь своей, хм, подруге. А я предпочитаю с женой не спорить, все равно она не слушает. Так что, считайте, у вас есть три желания.
   Тоже мне, добрая фея из сказки о дровосеке.
   - Значит, выбора у меня нет?
   - Не-а, - покачал головой Ренар.
   Ясно. Я почему-то так и подумал.
   - Кофе с ликером. Ликера побольше.
   Я откинулся на спинку стула. В типографии царила своеобычная деловая суматоха. Нет, это определенно не похоже на терпящее убытки предприятие.
   - Вообще-то, я подозреваю, где может быть ваша жена, - я повернулся к Ренару. - Там же, где и моя добрая подруга Элеонора: встречается с шантажистом.
   Ренар был безмятежен, и это пугало больше всего.
   - Шантажист! Какая ирония. И чем он пытается достать Шанталь?
   Я вкратце описал ситуацию Бобби Мерсера я практически не знал, но и пары минут разговора хватило, чтобы составить свое мнение о нем. Крайне нелестное: жадный, трусливый гаденыш, не способный на сколько-нибудь сложные аферы. Примитивный шантаж "Плати, а то всем расскажу" - его потолок.
   - Я так понимаю, - протянул Ренар, когда я закончил, - звонок Шанталь, это первый разумный поступок вашей Элеоноры...
   - Недалеко от истины, - кивнул я.
   - А что мсье Мерсер собирается рассказать мне?
   - Ну... - я замялся. Стоило ли вдаваться в детали и рушить чужую семейную жизнь? Особенно если вспомнить о скандальной истории с первой мадам супругой.
   - Ясно. То, что Шанталь - содержанка? - Ренар вопросительно поднял брови.
   - Ну... да.
   - Думаю, она предпочитает слово "компаньонка"... - Ренар сощурился. - Вопрос с шантажистом разрешим. А вот что мне с вами делать?
   Это была любимая фраза отца. "Ты не хочешь учиться на юриста? Что мне с тобой делать?"; "Ты не хочешь работать в Помоне? Что мне с тобой делать?"; "Музыка? Какая музыка?! Сын, вот что мне с тобой делать?".
   - Лучше ничего, мсье Ренар.
   Он внимательно посмотрел на меня.
   - Вы всерьез думаете, что сможете разобраться с этой историей в одиночку?
   - Я думаю, что дома от меня будет еще меньше толку. Женщины запихнут меня в несгораемый шкаф, а там тесно, жарко и плохо пахнет. Ко всему прочему, отца и Дюлака убили в их собственных домах. А Дюлак к тому же страдал острой паранойей. Нет уж, спасибо.
   - Лет пятнадцать назад я бы тоже побегал, - хмыкнул Ренар. - Теперь за меня это делают другие.
   Да, я наверное лет через пятнадцать тоже начну так делать. А пока все приходится самому.
   - Вы можете кое-чем помочь, мсье Ренар, - я попробовал наконец кофе. М-м-м, слишком много ликера. - мне нужно осмотреть типографию, а в таком виде...
   Ренар окинул меня задумчивым взглядом, особенно, почему-то, задержавшись на серьге. Далась она всем!
   - Почему бы вам не наведаться туда в качестве владельца?
   - Помимо всех прочих причин? Помона продала ее месяца четыре назад, как убыточную.
   Мы посмотрели на типографию. Дверь открывалась и закрывалась, сновали туда-обратно курьеры. Определенно, ничего общего с убыточностью.
   - Хорошо, - Ренар бросил на стол деньги. - Я все равно собирался туда заглянуть. Будете моим секретарем? Как вас, кстати, сейчас называют?
   - Джони.
   - Рокфор?
   - Холлидей! - огрызнулся я.
  
  
   Квинни
   Мы четыре раза прослушали запись. Ничего хорошего в голову не пришло.
   - Звучит так... словно мы можем посадить Мерсера... - я беспомощно пожала плечами. - Только я не знаю, как. Нам нужен твой муж.
   Шанталь сняла ботильоны и запустила ими в стену.
   - Знаю! В этом-то и проблема! Я не представляю даже, как Рене отреагирует на такую просьбу. Может быть, бросится в битву с драконом, а может меня придушит. Я вообще-то пообещала ему не вмешиваться.
   Мы закинули ноги на столик и посмотрели в потолок. Через полтора часа меня должны были вышвырнуть из номера. Джони куда-то запропастился. Мне нечего было надеть, и манила к себе косметичка Шанталь. Скоро я еще и воровкой стану.
   Зазвонил сотовый, на этот раз какая-то мелодия из Селин Дион. Я взяла трубку.
   - Э-э-э... Шанталь, твой муж.
   Шанталь вырвала у меня телефон.
   - Алло? Я в ... Рене, я в порядке! Я не насовершала глупостей. Мне на это все же нужно больше времени. Я просто... кто сказал?! Я убью его! Мы в номере Квинни. Да никуда я не денусь! Квин, этот твой Джони все выложил Ренару.
   Ужас просто. Ах он подлец.
   - Выпить хочешь? Гостиница, конечно, дешевая, но мини-бар вполне приличный тут есть.
   - Мартини, розовый.
   Я открыла шкафчик и порылась среди бутылочек. Джин, дешевое вино, готовые коктейли, коньяк, притом, весьма паршивый. А, вот и мартини. Я кинула одну бутылочку Шанталь, а второй свернула крышку и плюхнулась обратно на диван.
   - Будем.
   Минут десять мы пили и слушали запись. Заплати мне, иначе твой муж - бла-бла-бла. В дверь постучали. Мы с Шанталь переглянулись.
   - Открыто.
   Первым вошел Рене Ренар, прислонился к стене и мрачно посмотрел на нас. Поразительно, но я в свои, гм, двадцать восемь лет почувствовала себя нашкодившей школьницей.
   - Ну, и во что вы ввязались? - спросил Ренар строго.
   Шанталь безмятежно улыбнулась.
   - Ни вот что. Все в порядке, видишь же.
   Ренар склонился к ней с еще более мрачным видом. Для полноты картины: "Отец наказывает непослушную дочь" не хватало только ремня. Наблюдать за ними было достаточно забавно, но в этот момент Джони протиснулся между супругами, вытащил из мини-бара банку пива и уселся на кровать.
   - Не хочу прерывать, но может быть мы к делу перейдем? Я немного спешу.
   Ренар улыбнулся.
   - В Милан?
   Джони покачал головой.
   - Ладно, жертва шантажа, что вы натворили? - Ренар снял пальто, педантично повесил его на спинку стула и сел.
   Мизансцена душераздирающая. С одной стороны сидят наши... сидят в общем мужчины, мрачные, как две снеговые тучи. А с другой на диване мы, чинно сложив ручонки на коленях. Чур меня, чур! Я отхлебнула еще из горлышка и приняла расслабленную, почти развратную позу. Потом передумала и просто поджала ноги под себя.
   - Ничего я не натворила! - ответила Шанталь несколько высокомерно. - Мы просто записали вот это.
   Она кинула мужу наш диктофон. И мы снова прослушали запись. Скоро я ее выучу наизусть.
   - Ну и мерзавец! - сказал Ренар почти с восхищением.
   - Зачем ему дом? - пробормотал Джони.
   Я мысленно согласилась с обоими.
   - Ладно, по крайней мере вы догадались записать его слова. И пожаловаться мне, - Ренар вновь включил диктофон. Я сейчас повешусь. - Этого, пожалуй, хватит, чтобы посадить вашего Мерсера. Все остальное будет уже лжесвидетельством. Я не смогу объяснить, откуда у этого типа документы мадмуазель Элеоноры, и почему они мне нужны.
   Итак, мы вернулись к тому, с чего начали.
   - Значит...
   - Придется лжесвидетельствовать, - пожал плечами Ренар, которого мне рекомендовали, как человека кристальной честности и твердых принципов. - Или воровать.
   - Я обожаю твоего мужа, - шепнула я.
   - А то! - согласилась Шанталь.
   - Воровать легче, - Джони поднялся с кровати и прошелся по комнате. - Не стоит давать ему дополнительные поводы для шантажа. Кроме того, его номер как раз напротив.
   - Молодой человек, откуда у вас такие криминальные наклонности? - усмехнулся Ренар.
   - Фамильное, - Джони пожал плечами. - Главным образом в бабушку. Я возьму вопрос с документами Элеоноры на себя, а вы, Мсье Ренар, отправите этого типа за решетку. Буду вам очень благодарен.
   - Благодарность, юноша, штука эфемерная.
   Ренар, надо сказать, тоже тот еще вымогатель.
   - Я работаю над этим, мсье Ренар, - кивнул Джони. - Элеонора, оставайся здесь и не высовывайся.
   Ну вот, так всегда. Элеонора - место. Элеонора, впрочем, особо и не рвалась на подвиги. Нет уж, хватит с меня. Пускай мужчины разбираются с Бобби, а я к нему и на пушечный выстрел теперь не подойду.
   - Пошли, пообедаем, - предложила Шанталь.
  
  
   Джони
   Девушки упорхнули, оставив после себя запах духов и фруктового шампуня.
   - Кажется, я никогда не женюсь: столько нервотрепки.
   Ренар отмахнулся.
   - Все не так страшно. Временами даже забавно. Итак, Бенуа, что вы теперь будете делать?
   Я пожал плечами. Четкого плана действий у меня никогда не было.
   - Пойду и получу с этого типа вещи Элеоноры.
   - Паяльник одолжить? - иронично поинтересовался Ренар. - Или утюг? Пойду заявлять на мерзавца в полицию, так что будьте поосторожнее. Вас, юноша, я здесь уже не застану?
   - Боюсь, что так, мсье Ренар.
   Он улыбнулся и крепко пожал мне руку.
   - Обращайтесь, если понадобиться помощь.
   Когда за ним закрылась дверь, я принялся быстро собирать вещи. Уходить придется в спешке, пока Мерсер не очухался и не появилась полиция. Светиться где-либо мне не хотелось. Пускай старая интриганка думает, что я в Нормандии. Я набрал специально выписанный номер Элеоноры.
   - Где ты сейчас?
   - Что за допрос?! - возмутилась Горгона.
   Вот и старайся ради нее.
   - Вот сиди там и жди меня.
   - Я в ресторане на первом этаже, - снизошла до ответа Элеонора. - Жду.
   Отлично. Я похлопал себя по карманам. Если Мерсер в номере, придется угрожать ему авторучкой. На самом деле то, что я задумал, было верхом идиотизма. И наглости. На успех я мог рассчитывать только если Роберт Мерсер действительно такой трус и идиот, как я думаю. Или если его нет на месте, а вещи Элеоноры лежат на прикроватной тумбочке. Ну и потому, что дуракам везет. Авторучка... Где моя боевая авторучка?
   Я вышел из номера. На ручке двери напротив висела табличка "Не беспокоить". Черт! Кажется, не повезло. Я осторожно постучал и к некоторому своему облегчению так и не дождался ответа. Вытащил из волосы заколку.
   Открывать замки я научился на спор еще в школе. Это была очень хорошая, престижная, скучная школа, и у нее был надзиратель. Нам было лет по тринадцать, и мы предпочитали мелкую месть: прокрадывались в кабинет надзирателя и переставляли его горшки с фиалками. Старика это приводило в бешенство.
   Замок щелкнул. Осторожно придерживая, так, чтобы не скрипнула, я открыл дверь и прошмыгнул в номер. В комнате было сумрачно и холодно: на распахнутом настежь окне колыхалась штора, то ли от ветра, то ли от молодецкого храпа. Мерсер - здоровенная туша - развалился на кровати. Черт! Действительно, не повезло. Стараясь ступать как можно тише, я принялся обыскивать комнату. Вещей было немного, но и те пребывали в жутком беспорядке. И ничего похожего на документы Элеоноры поблизости не было. Я приблизился к кровати. Ну точно - полнейшее невезение: из-под подушки выглядывал край небольшого несессера, или дорожной косметички жемчужно-серого цвета. Интересно, если я быстро ее выдерну, успеет Мерсер проснуться?
   Я взялся за край несессера и дернул.
   - Что?! Кто?!
   Вот-вот. Везет, как утопленнику.
   Я ткнул Мерсера авторучкой в дряблый живот.
   - Лежи смирно, а то... пристрелю.
   Мерсер замер. А я думал, такое только в кино проходит.
   - Кто ты? - сипло спросил Мерсер. - А-а, приятель Элли.
   А я думал, почему это Горгоне не нравится, что ее так называют. Теперь ясно.
   - Смирно! - я надавил чуть сильнее. - Я не шучу!
   Мерсер окаменел. Я сунул несессер за пазуху. Теперь... Если я сейчас просто так уйду, мой друг Бобби смоется еще до приезда полиции. Пришлось ударить Мерсера в челюсть. Впрочем, "пришлось", не вполне удачное слово. Мне давно хотелось это сделать. Надеюсь, у него синяк останется.
   Я заскочил в комнату, схватил свои вещи и поспешил к стойке портье. Часы показывали полдень. Фантастическая точность.
   - Мсье всем доволен? - поинтересовалась девушка за стойкой.
   - Благодарю, более чем, - я расплатился. - Моя супруга сказала, что будет в ресторане. Где это?
   - Вам туда, мсье.
   Я закинул сумку и гитару на плечо и заглянул в ресторан. Было крайне неурочное время - то ли поздний завтрак, то ли ранний обед, и почти все столики пустовали. Элеонора и мадам Ренар сидели у окна и как пара кроликов хрустели капустными, в смысле, салатными листьями. На улице послышался звук полицейских сирен.
   - Уходим! - я схватил Элеонору за руку. - Мадам Ренар, рад знакомству.
   Я потащил Горгону к выходу из ресторана. Двери, к счастью, выходили на тихую узкую улочку, и из-за угла, от парадного входа нас никто не мог увидеть. Полицейская сирена была совсем близко.
   - Получилось? - Элеонора оглянулась через плечо и прибавила шаг. Ей хотелось встречаться с полицией, конечно же, еще меньше, чем мне.
   Добравшись до сквера в паре кварталов от гостиницы, я рухнул на скамью и кое-как перевел дух. На редкость утомительно бегать со всей поклажей и Горгоной на буксире. Та тоже восстановила дыхание и повторила свой вопрос:
   - Поучилось?
   Я протянул ей несессер. Элеонора расстегнула молнию, несколько секунд смотрела на содержимое, а потом взвизгнула, как девчонка и повисла у меня на шее. Правильно, я заслужил поцелуй, а лучше два.
   - Как тебе это...
   - Секрет фирмы, - я подмигнул.
   Несколько секунд мы смотрели глаза в глаза. У нее прическа растрепалась, и каштановые, с прозолотью, пряди красиво обрамляли лицо. От них пахло ежевикой. Элеонора неожиданно нервно облизнула губы. Отстранилась.
   - Ну в общем... спасибо.
   Я коснулся ее рук, совсем озябших без перчаток.
   - Уезжай домой. Я не знаю, зачем ты Жуву, но... лучше уезжай, - во всех смыслах лучше.
   Элеонора слабо улыбнулась, потом спохватилась и полезла в несессер.
   - Это, часом, не твое?
   В пальцах у нее был тонкий ободок кольца. Надо же. А я думал, что совсем потерял его.
   - Спасибо.
   Элеонора вложила кольцо мне в ладонь и сделала шаг назад.
   - Прощай. Удачи, Джони. Да, твой кардиган....
   Она дернула за молнию.
   - Оставь себе, - я поднялся, коснулся губами ее нежной щеки (быстро, пока Элеонора не успела вырваться) и, подхватив вещи, поспешно пошел прочь.
   Так, дела-дела-дела. Одни сплошные дела.
  
  
   * Автор фразы Марк Твен
   * "Шато Мутон Ротшильд" (Chateau Mouton Rotschild) - очень дорогое элитное бордосское вино
   * Монбре - коммуна в департаменте Марна
  
  
  
  
  
  
  
  
  

1

  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"