Инти Айа : другие произведения.

Лестница в Небеса. Глава 1 Соседка

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 7.90*7  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Несомненно, есть в ней, что-то особенное, не поддающееся анализу. Ребенок, на вид лет семи, с обычными чертами лица, нескладный гадкий утенок, как и все девочки в пограничном возрасте, когда детская красота непропорционально трансформируется в что-то еще более совершенное, а может перерастет, но так и не станет красавицей, останется бесформенной каракатицей, озлобленной на всех и на жизнь тёткой без возраста, каких полным полно в офисной планктонной фауне.
  "Дворовые дети громко наполняли собой тесное пространство зажатое между хрущевками, горланили будто стая нахальных чаек, она же молча наблюдала, всегда со стороны. Сверстники её игнорировали, младшие сторонились, взрослые вообще не замечали торопливо шагали по своим делам. Да и она, сама, не особо стремилась к обществу, сидела себе под грибком песочницы, на маленькой скамеечке и теребила тряпичную куклу, что у нее была. "
  Сергей в задумчивости очертил карандашом написанное. Может и небыло этого совсем, просто, сочинил в фантазиях, пытаясь оправдать себя за невнимательность. Надо бы стереть эту запись, совсем не подходит к рисунку. Но как описать девочку, которая совершенно тебе непостижима? Взял неуверенно ластик, повертел в пальцах. Ладно, пусть уж останется. Ниже продолжил, написал:
  "Грешен. Я тоже ее не замечал, так никогда бы и не заметил вовсе, если не случай. Не помню уже деталей, все произошло быстро, не было ни секунды на размышления."
   На рисунке свора бездомных собак. Агрессивные, злобно оскалившись в застывшем напряжении окружили маленькую девочку и... вот, вот бросятся рвать на части. Секундная заминка. Ждут, кто осмелится укусить первым, и тогда... сейчас уже бесполезно гадать, что могло произойти.
  Собачья свадьба, редкое удовольствие для окрестных кобелей. Видимо девочка рискнула погладить сучку, предмет их любви и вожделения, а кобели, они - всегда кобели, ведь кусочек счастья перепадет далеко не всем.
  Всё и решили эти мгновения, Сергей проходил в этот момент мимо, направляясь в свой подъезд. Не раздумывая, с размаха пнул ботинком первого попавшего под ногу пса. Как оказалось, лидера этой вечеринки. Пёс взвизгнул... Надо было слышать, как визжит секунду назад злобно рычащая собака. Будто взревел медведь, неосторожно севший на куст ежевики. Отчаянно и с надрывом. Это и было сигналом, свора трусливо бросилась врассыпную, оставив Сергея с девочкой напротив друг друга. Она даже не успела испугаться, прижала к груди свою тряпичную куклу.
  Простой карандашный рисунок. Взгляд ребенка полный изумления с примесью лёгкой растерянности. Её взгляд... сложно выразить словами и лишь рисунок может передать, и лишь приближенно, нечто особенное, неуловимое.
  - Спасибо... - прошептала она.
   - Не за что, малёк, - он подмигнул ей и направился в подъезд.
  Так и некому во дворе было оценить подвиг. Ни старух на лавочке, ни играющих детей, на волейбольной площадке. Все ж таки спас человека от возможной гибели. Ему наград и не надо, приятно всего-навсего, что оказался полезным в нужную минуту. Как там говориться? Сделал добро - бросай в колодец.
  В принципе, к концу недели происшествие забылось, а также, девчонка не попадалась на глаза, может она и сидела, как всегда на своем месте, под грибком песочницы, не существенно, не обратил внимания. Да и кто она, чья дочь, чья внучка, какое это имеет значение?
  Но однажды, в выходные, Сергей по обыкновению, валялся на своем диване, с компьютером, делал наброски, взявшись, наконец, за давно заброшенный этюд. В дверь позвонили. Он даже не сразу понял, что посетители, никто, никогда не приходит к нему, вот уже последние десять лет, с тех пор как живёт один и потому дверной звонок в квартире, самая бесполезная вещь.
  - Открыто, входите! - Рявкнул раздраженно Сергей и с досадой, себе под нос, тихо выругался: - Какого лешего принесло, когда работаю?
  Дверь робко приоткрылась и вошла она конфузливо озираясь. Было видно, что ей с трудом дался этот визит и она была готова в любую секунду отменить решение, которое приняла в мучительных сомнениях.
  В нерешительности остановилась в прихожей, стоит, мнется и пытливо всматривается в выражение лица мужчины, противоречиво разрываясь между поиском повода остаться или исчезнуть ретировавшись в приоткрытую дверь. Сергей несколько секунд разглядывал её, с интересом изучая будто бабочку залетевшую с дуру между стёкол окна в приоткрытую форточку.
  Несомненно, есть в ней, что-то особенное, выходящее за пределы понимания, сродное с летучим эфиром. Ребенок, на вид лет семи, с обычными чертами лица, нескладная куколка, как большинство девочек в пограничном возрасте, когда детская красота в увядающей фазе, а тело в томительном ожидании бурной трансформации во что-то более совершенное, прекрасное и возвышенное или вдруг перерастет, а чуда не случится, и озлобившаяся на всех, на жизнь, так и останется бесформенной гусеницей - теткой без возраста, каких полным-полно в офисной планктонной фауне.
   Так чего же в ней особенного, что привлекает внимание? Любопытно, очень любопытно, а ещё, зачем она пришла?
   - Привет! - как можно добродушней сказал он, чтобы не испугать ребенка. Иначе ринется назад, готовая уже к отступлению, а он так и не узнает не только причину визита, но и имени.
  - Дядя Сережа, а я вам печенько принесла, - тихо сказала и осеклась, ожидая реакции.
  Надо бы признаться, он не смог скрыть своего изумления, на что она уже попятилась к двери.
  - О! . спохватился Сергей, - обожаю печенье! Давай тогда чай пить?
  - Да! Давайте! - Оживилась она с облегчением, - я приготовлю, я умею!
  - Конечно, конечно! - жестом пригласил ее на кухню поднимаясь с дивана.
  Она хлопотала с чайником чуть неловко от стеснения, но старательно, с напущенной деловитостью, а он сел за стол у окна, молча наблюдал за ней. Как же давно это было, чтобы кто-то за тобой ухаживал. Приятные воспоминания юности. Мама ставит чайник на плиту, расставляет чашки на стол, режет сыр. "Сережа, в школе веди себя прилично, учительница сказала, что ты ей грубишь..."
   - Тебя как зовут? - спросил он гостью не в силах отвести взгляда от её глаз, серых как дымка ночного тумана. Что же в этих глазах? Почему они так взволновали?
  -Катя...- ответила она со светлой наивностью, поставила перед ним чистое блюдце и бережно положила в середину единственное печенье, подарок.
  -Так не пойдет, мы должны его съесть пополам.
  -Нет! Нет, что Вы! я уже свое печенько съела, а это - Вам.
  Не ела она никакого печенья, тут не надо быть гадалкой, чтобы понять. Её кто-то во дворе угостил, но она принесла ему. Правильно будет, съесть печенье самому, воспринять очень серьёзно этот, только ей понятный и придуманный ей же ритуал, иначе лопнет тонкая нить робко зарождающегося доверия и контакт разорвется. Сергей чувствует это наверняка. Хочет ли он дружбы с этой странной девочкой? Наверное, да...
   "Она мне интересна... Я хочу смотреть в необыкновенные глаза, там есть какая-то волнующая тайна, которая зацепила любопытство и теперь не даст покоя никогда. Я хочу рисовать и смотреть в них, смотреть, упиваться..." Напишет он впоследствии в своем дневнике, на полях альбома для рисования, а пока:
  -Доставай из холодильника сгущенку, сыр и еще, все что тебе понравится, так будет справедливо, вот, а печенье только мне.
  И тогда, она улыбнулась. Впервые за все время, непродолжительного знакомства.
  "Боже мой... солнышко. Искорки в глазах, дуновение тёплого ветра в бабье лето, когда воздух дрожит нанизанный на солнечные лучи и парящие паутинки кочующих паучков, когда просто рад, что ты есть, здесь и сейчас. Остановись, хоть на мгновение, куда бы ты не спешил, лови момент... этого никогда не повторится".
  Порывисто подхватил блокнот с карандашом со стола, которые кстати оказались рядом и лихорадочно принялся делать набросок. Чудо, свершилось. Удалось поймать, тот момент, который его так волновал и не давал покоя. Взгляд широко распахнутых глаз, полных наивной чистоты, а от того прекрасных до тонкой, щемящей, почти ускользающей неги. Всего несколько секунд, чтобы ухватиться за эту правильную ниточку и нанести штрихи, а потом, позже уже, рисунок наполнится красками по памяти и фантазией, но эти первые штрихи будут стержнем, мотивом и главной идеей.
  -Вот... - сказал он, - это ты...
  -Вы художник?
  -Не совсем, но хотелось бы им быть.
  -А я не умею рисовать. Не могу нарисовать даже лицо у куклы. - Она доверчиво протянула Сергею свою тряпичную куклу, сделанную грубовато, детскими руками, но с чувством и старанием.
  -Ты сама её сделала?
  -Да... - прошептала она.
  -Хочешь, нарисую ей лицо?
  -Нет. Я сама, я должна сама.
  -Хочешь, научу тебя рисовать?
  И она молча коротко кивнула.
  -Тогда... приходи, будем учиться вместе.
  ***
  "С того дня она стала заполнять все мои вечера подряд, и признаться, совсем не была в тягость, учитывая то, что я никого еще в жизни не выдерживал более двух дней, кроме мамы, разумеется, но мать это святое. С Катей же, всё было по другому, она тихо приходила, украдкой садилась в кресло, напротив дивана, где возлежал я, будто древнегреческий философ, брала блокнот, который ей был выделен из нескончаемых запасов, а карандаши валялись, вообще где попало. Молча замирала глядя на меня своими пронзительными глазищами, в ожидании заданий".
  Написал Сергей в дневнике-альбоме мельком глянув на часы. Скоро семь... скоро Катя придет. Она и пришла, как всегда тихо, без предупреждающего звонка, юркнула проворной мышкой приоткрыв вечно незапертую дверь. Осторожно, но быстро закрыла её за собой. Эта старательная предосторожность в ней Сергею нравилась. Мало ли люди подумают. Хотя, ничего ведь предосудительного нет в дружбе взрослого мужчины с ребенком. Ведь правда нет? Правда? По обыкновению присела в кресло, уложив свою тряпичную куклу без лица себе на коленях будто исполняя древний ритуал, полный символической рутины. В ожидании посмотрела на Сергея.
  -Будешь рисовать вот с этой фотографии, - Сергей протянул ей первую попавшуюся фотографию из своего детского альбома.
  -У, у... - мотнула она отрицательно головой, впервые осмелившись нарушить традицию.
  -Тебе надоело копировать фотки?- удивился Сергей, - А что тогда хочешь делать?
   -Дядя Сережа... - сказала и запнулась, - Расскажите сказку?
  -Сказку? - Еще больше удивился он, но спохватившись добавил, - Ладно. Какую?
  -Ну... какую знаете... А я... буду рисовать со сказки...
  -М-м-м, это очень трудное задание, - протянул он, - хотя и интересное. Давай посмотрим, на что ты способна.
  И напряг воображение, чтобы вспомнить хоть что-нибудь. Неожиданно это как-то, без подготовки. Так в голову ничего и не пришло, начал нейтрально, что первое взбрело:
  -Жила-была принцесса...
  -И король! - С азартом подхватила она.
  -Да! И король. И еще, мама-королева...
  -Нет, мамы королевы у них не было.
  -Почему не было?
  -Потому что не было.
  -Ладно, не было, - пожал плечами и продолжил, - Король очень любил дочку.
  -Очень, очень?
  -Да, очень-очень. Дочка-принцесса была похожа на маму-королеву, вот потому...
  -Нет! - почти выкрикнула Катя и в глазах сверкнули искорки гнева, - она не была похожа на маму!
  -Почему? - осторожно спросил Сергей чувствуя нечто глубоко личное в этом вскрике. Ещё один такой же прокол и можно распрощаться с робко зарождающимся доверием ребёнка, и как следствие она больше никогда не придёт.
  -Потому что она была злой ведьмой и бросила дочку, ушла жить в чёрный-пре-чёрный лес.
  -Окей, тогда рассказывай дальше, сама. Во что была одета принцесса?
  Сергей взял карандаш и начал делать набросок воображаемой принцессы. Кхм. А девочка с характером, полностью перехватила инициативу, так пусть теперь сама отдувается, ему же легче.
  -Она была в голубом платье, в длинном, таком, красивом!
  -И распущенные волосы.
  -И маленькая корона!
  -И позолоченные туфли.
  -И розовые трусики!
  -Так трусики же под платьем не видны, мы не сможем их нарисовать.
  -Всё равно, у неё были красивые, розовые трусики! И лифчик!
  -Хорошо, конечно были. Теперь, давай нарисуем принцессу, а завтра продолжим сказку.
  "Потом, я приглашал её пить чай и перекусить. Она отнекивалась из скромности, пока я твердо, не брал за руку и вел на кухню. Ещё один из наших ритуалов, и вообще всё наше общение состояло сплошь из традиций, маленьких, абсолютно повторяющихся моментов, четких и понятных, отработанных и отрабатываемых днем за днем. В этом была особая прелесть и ясность, так наверное складываются привычки, да и в принципе, вся жизнь это и есть сплошная цепочка условных рефлексов, привычек - полезных и не очень. Катя никогда не садилась на мое место у окна, а только напротив, в точности, как это делала мама в своё время, чтобы было удобнее подавать на стол. Мне нравилось как она смеётся, тогда, вдруг неожиданно меняется цвет её глаз на темно-синие или зеленоватые в зависимости от ракурса к свету. Мне нравилось, как она жмурится от удовольствия, когда уплетает сгущенку со сдобной булкой, запивая чаем, нравилось когда хмурилась сосредотачиваясь над мелкой, пустячной операцией, к примеру, нарезать тонкими ломтиками сыр, она старается из всех сил, морщит по смешному носик, а я наслаждаюсь этим зрелищем с лихорадочным азартом делаю наброски. Десятки рисунков её лица, в разном настроении и разных ракурсах".
  Потом... потом она ушла домой, как всегда не позже девяти, а Сергей окунулся с головой в новый запас шедевров, что наваял в этот вечер. Принцесса в голубом платье и распущенными волосами, с неожиданной вспышкой гнева в серых глазах, едва уловимый всполох упрямства и непокорного нрава. Девочка в стареньком потрепанном халатике, туго заплетенными косичками и с благодарной улыбкой на тонких губах. В глубине подсознания шевелились угрызения совести и мысль, что затеял очень опасную игру. К чему приближать к себе доверчивое и ранимое существо? Что ему потом с этим делать? Как потом жить? А ей? И боялся, панически боялся, что неумолимо приближается развязка, страшная по сути, но закономерная как и все отношения на свете. Рано или поздно это случится, но это случилось на следующий день.
  Он сразу почувствовал, как только Катя вошла. Вдруг, вместо неизменных косичек распущенные волосы подвязанные синей ленточкой и... она надела новое платье. Настолько неожиданно и непривычно, то всегда в стареньком, выцветшем халатике, коротком, что обнажал угловатые, нескладные детские коленки, а сейчас длинное ситцевое платье, явно предназначенное на особый случай. А еще, она просто светилась счастьем, гордая, что так красива.
  - У тебя день рождения? - брякнул он, пытаясь скрыть нахлынувшее волнение и понял, что сказал непростительную глупость. Её улыбка растаяла, сменилась огорчением.
  - Что такое? Что случилось, солнышко?
  - Ничего, ничего особенного.
  "Разве можно так тупить? А если она оделась специально для меня? Да ну... нет, не может быть, самомнение все это и игра гипертрофированного воображения эгоиста. Девочка просто примеряет на себя роль принцессы из вчерашней сказки. Однако, нужно срочно исправлять ситуацию. И думать, думать, думать! Прежде чем говорить".
  - Сегодня, ты особенно красива, хочу видеть тебя такой всегда.
  - Правда?- Смягчилась она и улыбнулась.
  - Истинная правда! - Он действительно говорил искренне, был поражен новым открытием, простым, как все гениальное, - Я буду рисовать тебя в этом удивительно красивом платье.
   А почему он собственно, зациклился на глазах и ракурсах лица? Хотел разгадать её душу и бился неделями о непробиваемую стену. Ведь так все просто! Чтобы понять Вселенную на нее нужно смотреть издалека, в целом, а не копаться миллион лет в мелких деталях.
  - А я,- сказала она, - хотела сегодня рисовать короля...
  -Конечно! Его мы нарисуем. Потом, - с энтузиазмом воскликнул Сергей, - но сначала тебя. Я быстро!
  Вдруг взбрыкнулось ребячество, ему захотелось выпендриваться и экспериментировать, нарисовать её эдак, с изюминкой как это делали в семнадцатом веке крутые художники и только для вельможных персон.
  - Так... - хлопотал он, - садись вот здесь, на подлокотник кресла... обними спинку кресла и приляг на неё...
  - Мне неудобно...
  - Совсем немного, пару минут, потерпи, - уговаривал её и мягко ладонями взял за плечи, чтобы уложить как хотелось.
  "И она вздрогнула! Затрепетала как воробушек отряхивающий мокрые перья, посмотрела на меня так, что все перевернулось внутри. Взгляд, такой особенный, трудно передать словами, понятный лишь только на грани эмоций. Полный безграничного доверия и абсолютной незащищенности, будто древний инстинкт еще с пещерных времен дающий права более сильному на всё, что у тебя есть, даже на жизнь. Что-то новое в наших отношениях. Ракушка раскрылась и обнажила свою драгоценную жемчужину. Боже, как она прекрасна!"
   Лицо близко, близко... Ее взволнованное дыхание трепетной искрой подожгло Сергея. Нестерпимо захотелось вдруг, нежно взять лицо ладонями и смотреть в эти глаза вечно и... целовать, целовать веки, лоб, губы. Ёкнуло сердце сладким томлением, да так, что он испугался. "Ты с ума сошел, Серёга! Она же, ребенок!" Невольно отпрянул от нее словно коснулся оголенного провода под током. Катя смутилась и покраснела.
  - Так тоже хорошо будет, - сглотнул сухую слюну, усилием воли пытаясь унять разбушевавшееся сердце, - я очень быстро сделаю набросок, а потом... потом... ты нарисуешь короля.
  Он писал её сидящую в неестественной позе и лихорадочно думал над тем, что сейчас только произошло.
  "Так чего же я от неё хочу? А что хотел с самого начала знакомства? И что хотела и хочет она? Если мы продолжим в том же духе... и до греха недалеко. Уж это, точно... Что делать? Может порвать все отношения? Но как потом жить без наших встреч? А как же она?"
   Он внимательно посмотрел ей в лицо. Катя выглядела растерянной, щеки пылали румянцем. Нет! Оборвать отношения, значит убить в ребенке последнюю веру и надежду в человеческое, навсегда. Это исключено - категорически. Ведь ты же в ответе за тех кого приручил? Теперь поздно переводить поезд на запасные пути, он на марше и уже мчится на бешеной скорости в неизвестность. Но где же взять мудрости, чтобы не навредить никому?
  ***
  В эту ночь Сергей не сомкнул глаз, пребывая в полном смятении. Возбужденный мозг пылал и настойчиво вращал мысли вокруг происшествия. Девочка влюбилась - это факт. Так чего же было ожидать? Дети, вообще, склонны влюбляться в учителей или взрослых, которые просто обратили на них свое внимание. Неудивительно и закономерно. Особенно если ребенок - никому ненужный изгой, даже собственным родителям. А у Кати, похоже, с этим не всё в порядке. Ты этого хотел с самого начала окружив её заботой и искренним участием? Или просто развлекался от скуки - психолог хренов?
  "Но ведь я же хотел как лучше! Мне она нравится, самому!"
   Ну и в каком же смысле - "нравится"?
  "В хорошем!"
  Поняв, наконец, что достучаться до подсознания и вытащить с него признаний, тем более покаяния - себе дороже, Сергей решил не дразнить больше совесть, а просто занять ум чем-нибудь привычным, лишь бы не обгладывать себя изнутри. Иначе, этот изворотливый негодяй, найдет себе два миллиона оправданий, на каждую претензию.
  Сосредоточившись на процессе и отгоняя навязчивые мысли стал наполнять красками рисунок, что выстрадал сегодня в полной мере. На это ушло добрая половина ночи. А когда закончил, все еще придирчиво осматривал картину выискивая недостающие или лишние штрихи, и тогда его поразило еще одно открытие. Проняло до последнего кончика нервов... Он нарисовал Катю, взрослой, зрелой женщиной! Прекрасная девушка, с изящными формами тела нежно обнимала кресло руками и дарила в кадр изумительный по содержанию взгляд. Она как будто бы звала, мягко, но настойчиво "Иди ко мне, иди милый, я твоя, до последней капли, без остатка, прикоснись ко мне... видишь, как вся дрожу в предвкушении незабываемого блаженства..." И в тоже время была смущена от своей неожиданной смелости, румянец подчеркивал стыдливое стеснение девственницы.
  "Я таки, обманул свое подсознание и вырвал у него признание. И... испугался того, что оно мне сказало через этот рисунок. Я хочу Катю как женщину! И я безумно в нее влюблен." - Торопливо написал Сергей на обратной стороне рисунка карандашом.
   Это открытие всколыхнуло и хорошенько встряхнуло. Да что тут анализировать и копаться! У него по жизни и женщин толком не было, раз два и обчелся. Дак, и то, мимолетный секс, почти понарошку, не серьезно. Сослуживцы и знакомые косились, "Сергей - не гей ли ты часом, а?" Подозрительно, это как-то, раз не нашел себе девушки до сих пор! Приходилось отшучиваться, что невеста, мол, еще не родилась. Но если кроме шуток, ни одна не зацепила настолько, чтобы захотелось разделить с ней всю оставшуюся жизнь. Враньё! Ни одна из них не посмотрела на него, как на достойного мужчину, чтобы разделить свою жизнь. А он, искал...
  "И вот сейчас, вдруг, нашлась такая, которая полюбила меня и эта женщина - ребенок. Плохо, как мне плохо."
  Короче, хватит ныть! Лучше скажи, что делать, конкретно, сейчас?
  "Я подожду её! Всего каких-то десять лет..."
  "Ха! Дебил, конченный романтик. Это же десять лет, а не дней! За это время столько всего произойдет. Детская влюбленность проходит, и жизнь тоже проходит. Сколько тебе тогда будет? Сорок четыре? Старый пенёк с засыхающий кочерыжкой. И ты удержишь возле себя юную, полную жизненных сил красавицу? А ты сам удержишься? Когда ей будет двенадцать, тринадцать, четырнадцать? Курам расскажи эту басню!"
  Как ни крути, решения нет. Мат, господин неудачник. Ты выиграл главный приз в лотерее аутсайдеров, и тебе премия - болт с левой резьбой.
  "Может я педофил? Тот самый, латентный, что и сам не подозревает о своем извращенном отклонении?"
  Он напряг память, вдруг интересовался маленькими девочками, подсматривал за ними, заигрывал, щупал? Ничего... Онанизм, да, грех, как перед Богом, часто и много, но такого он вообще не замечал за собой. Что здесь не так? Сергей разглядывал картину, что только закончил. Тело взрослой женщины, а не ребенка. Взгляд и выражение передал точно, не мог ошибиться. Глаза! Взгляд! Словно маньяк подорвался и ринулся лихорадочно перелистывать дневник-альбом с изображениями Кати, чувствуя, что разгадка где-то близко. Вот она смотрит, томно, как скучающая купеческая дочка, вот просящий взгляд - нищенки, вот укоризненный, как у учительницы с оскорбленным чувством прекрасного, а это неудачный рисунок, он попросил изобразить нахальную цыганку и хорошо помнит, что долго добивался от нее серьезно отнестись к образу...
  "Я понял! Глаза... На всех рисунках у нее взрослый взгляд. Детское лицо... а глаза тридцатилетней женщины, мудрой и усталой. Не может быть чтобы ошибся, я пытался быть объективным, по крайней мере."
  Завтра же, как придет, он снова взглянет ей в глаза и удостоверится, что разгадал тайну. Эскизам веры нет, там не он рисовал, а тот, кто сидит тихо, и с безмолвным ехидством водит его рукой.
   Завтра...так долго ждать. Ещё впереди целый день на унылой работе в тесной и ненавистной клетке-кабине. Он не вынесет этого испытания наверное, сорвётся и будет с пеной у рта орать на шефа, на всех, кто попадет под руку в офисе...
  Но высиживать положенных восемь часов на работе оказалось ещё труднее, сказалась бессонная ночь плюс завалы начатых и брошенных рекламных эскизов накопившихся еще с начала месяца. Разгребать надо, клиенты ждут, шеф недоволен, а ты виноват - уравнение с несколькими переменными не в пользу того, кто хочет качать права и рычать на всех. Так что, целый день клинический зомби пытался выжить и выжать из себя максимум продуктивности. И вот, наконец, долгожданный вечер, Сергей с нетерпением ждет семи часов, когда придет она.
  "Скажу ей... нет ничего не скажу, просто загляну в глаза и ... пусть все идет своим чередом, но и так ясно - как было раньше уже не будет никогда. Слишком огромная разница между эпохами после революции в сознании, а притворяться я не умею."
  Семь часов... сейчас Катя войдет с загадочным взглядом, который уже наконец понятен.
  Семь десять... её все нет. Задержалась немного, наверное одевает свое новое, красивое платье и причесывается.
  Семь тридцать... Нарастает волнение. Может родители рассекретили куда ходит дочь вечерами нарядившись по-праздничному? Оно и понятно. Будь у Сергея малолетняя дочь, как бы он отреагировал узнав, что каждый вечер она бегает "искренне" дружить со зрелым мужиком?
  Восемь часов... Тихая истерика накрывает его, подкатывает липкими волнами в самые закоулки сознания.
  "Может самому к ней сходить? С ума сошел! Я даже не знаю, в какой квартире она живет!"
   Не удосужился спросить, проявить элементарное любопытство и поинтересоваться чья же она дочь. Хорошо, можно легко узнать у соседей. Но стоит только представить ситуацию: нашел, звонок в дверь, а там будут очень рады. Вопрос: "Вы зачем пожаловали, молодой человек?" Ответ: "Да вот, собственно к Кате, узнать, почему она опаздывает." Дурак.
  Девять часов... Всё. Сегодня она не придет. Может она вовсе не придет.
  "Я её чем-то обидел? Неправильно себя повел? Позволил себе лишнего? Или не позволил, этого самого, лишнего? Боже мой! Пойми этих женщин, даже если им всего семь лет! Спать, спать, спать, иначе сдохну от переутомления."
  ***
  Катя не пришла и на следующий день. Что ввергло Сергея в тягучую, словно подтаявший на солнце гудрон, депрессию, в какую не впадал с тех пор, как в его жизни появилась Катя. Только бы не запить! Если это случится, то уже невозможно будет остановить и ничто не остановит, даже возвращение Кати. Он и понимал,- всё зависит только от него самого. Не нужно опускаться до бомжатского свинства.
   "Вот, только одну рюмку коньяка накачу, не больше."
  Ага, щас! И не вздумай! Ты, лучше найди способ встретиться с Катей и объясниться с ней. Разве не понял, что она в очередной раз проверяет тебя?
  "Точно! Все наши отношения и состояли из цепочки маленьких проверок, экзаменов, задач, которые устраивала мне она, прежде чем сделать очередной шаг к сближению."
  Надо хорошо было знать Катю, чтобы пройти все леверы в этой игры, гениально разрабатываемой ей в реале. Решив это уравнение получишь бонус, переход на новый уровень отношений. Он чувствовал это подкоркой. Но как найти девочку живущую по соседству соблюдая все правила конспирации? Вот тебе задачка! Шпионский детектив отдыхает. Стоит лишь проявить малейшую активность в известном направлении - весь двор загудит, подогреваемый добрыми лавочными старушками. Ну да, конечно, все равно когда-нибудь ведь узнают, такую пикантную иголку не спрячешь - дружбу малолетки с мутным дядькой педофильских замашек. Не извращенец? Так припишут! У бабок мозг свободен для анализа и выводов, пусть ты трижды кристально чист. Однозначно, конспирация - стержень инстинкта самосохранения.
  Он даже пожалел, что игнорировал и не вникал в жизнь двора с самого детства, никогда не интересовался соседями, не утруждал себя ненужными подробностями их частной жизни. Проклятый эскапизм щедро приправленный эгоизмом. Современный гражданин мира, говоришь? Гордый космополит, значит? Получи по тощей морде и распишись.
   И если, вдруг сейчас, вальяжно присесть на лавочку к изнывающим от безделья старухам, эдак сладенько спросить, к примеру: "Тёть Дусь, как жисть, как внуки?" Бабка тут и свалится прямо с лавочки ошалев от небывалого интереса. И от кого! От непутевого! Такой пассаж. Не-е-е... увольте. Ну и делать-то что? Только одно - включать мозг. Знаешь ли, всегда полезно. А для начала, получить свободное время на работе, хотя бы на полдня. Дальше... Дальше, вопрос техники.
  Как не хотелось, но надо отдавать что-нибудь самое лучшее, что у него есть, только так возможно заполучить расположение начальства и как результат искомые бонусы. У него ничего нет самого лучшего, кроме последнего рисунка, а это непорядочно по отношению к Кате. Но других идей не было и не предвиделось. С вздохом сожаления сделал копию рисунка на цветном ксероксе прямо из дневника, предусмотрительно и тщательно заслоняя сопровождающий текст на полях, все свои извращённые размышления по поводу. Скрепя сердцем зашел к шефу в кабинет. Молча положил рисунок на стол перед ним.
  - Это что?
   Видно как загораются его вечно мутные глазки, он удивлен. Впрочем, так и предполагалось. Оно и понятно, если за последние полгода не выдать ни одного позитивного результата на работе, можно разочаровать окончательно, любого, хоть самого толерантного начальника и его начнёт посещать, всё чаще, справедливая мысль, что платит зря бездарному каналье.
  -"Девственница", - отвечает Сергей дрогнувшим голосом, - реклама мебельной фабрики...
  -Чудо! - невольно вырвалось у шефа, он вскочил с рисунком, забегал по кабинету мелкими шажками, хотел было немедленно помчаться к секретарше, давать распоряжения, но передумал, опять сел в свое кресло. Тут уж он понял что, слишком эмоционально не стоит воспринимать работу подчинённого и собравшись, насупился, напустил на себя хмурый, деловой вид. Это ему никак не удавалось. Да и спалился уже. Поздно брат Апачи, метать томагавки. Командировку давай на фабрику.
   И он сдался!
  - Так, - затараторил, всё ещё пытаясь выглядеть солидно, - дуй в бухгалтерию за дорожными расходами, и мухой на мебельную, я звоню директору, что скоро будешь с проектом. Что хочешь делай, пусть утвердят. Марину в помощь дать?
  - Нет, сам справлюсь.
  - Тогда, вперед!
  Да, легко! Труднее было решиться такой ценой купить себе свободу до конца дня.
  Проходя мимо Марины, Сергей лукаво подмигнул ей, на что она фыркнула, брезгливо отвернувшись.
   "Марина - наша местная королева красоты, ломовая лошадка, пробивающая почти любые проекты даже самые отстойные, ни один клиент еще не устоял и подписывал не глядя. Ну, а по совместительству - любовница шефа. В общем - звезда, но в моем проекте она совершенно не нужна, зачем мне шпион?"
  Быстренько покончив с бухгалтерской рутиной и вырвав свои суточные, присел за компьютер. Что ему стоит сделать любую ксиву? Да, хоть мандат депутата! Но сейчас нужен документ поскромнее - скажем, удостоверение муниципального инспектора. Сойдет в самый раз. Напечатать на принтере, слепить гордую синюю печать с двуорластым гербом и всю эту фальшивку под пластик. Всё! Почти любые двери открыты. Восхищенный своей неожиданной находчивостью, но томимый угрызением совести Сергей отправился на мебельную фабрику с эскизом. Вообще-то это были угрызения не совести, а ревности.
  "Любовь продаешь? Так легко отдаешь то, что касается не только тебя..."
  "Заткнись и делай что тебе говорят!"
  - Она прелестна! - Всхлипнул в восторге директор фабрики и принял проект безоговорочно, даже не собирая, как у него обычно бывает, совет инженеров и замов.
  "Я знаю,"- более чем уныло подумал Сергей, - "Найду подходящее зеркало - плюну себе в рожу."
  Ну что ж, зато времени сэкономлено изрядно, теперь срочно по более важным делам. Размахивая липовой ксивой и выражением лица сверхчеловека ввалился в офис ЖЕКа который отвечает за микрорайон.
  - Дайте мне, информацию по улице Кирова, причем, мне нужна выборка по всем детям до восьми лет включительно...
  - По всей улице? - испуганно пролепетала молоденькая девушка-оператор и даже не рискнула спросить зачем это нужно, таки муниципальный инспектор, суровый, что полный пипец.
  - Не забудьте номера телефонов и имена родителей, - выпячивая нижнюю челюсть изображая важного чиновника, строго произнёс Сергей и добавил для верности, - надеюсь, знаете какой праздник скоро?
  - Да, да, конечно!
  Перегнул всё же, запросить такой пласт информации, у оператора из под принтера вышла здоровенная пачка бумаги, которая за исключением одного единственного листочка уйдёт в мусорную корзину, но конспирация - есть дело чести.
  "Наверное на Штирлица, в своё время, работало пару немецких бумажных фабрик в полную нагрузку. Иначе, как он не спалился в своей благородной, но откровенно наглой деятельности? Зато, теперь у меня есть все что нужно, осталось только укрыться в квартире и найти девочку семи лет, с именем Катя. Надеюсь, таких будет немного."
  Нашел! Поистине, Бог есть, он крут и он на нашей стороне. Сергей не поверил собственным глазам. Катя - соседка не только по подъезду, но и по площадке, дверь напротив! Так вот почему она умудрилась за столько времени не нарваться на бдительных "комиссаров нравственной чистоты всех кто рядом и вообще". Но также странно, почему ни разу не пересеклась на лестнице даже с ним? Или поселилась здесь недавно?
  Из краткой записи распечатки длиной в две строки плюс скудных обрывков сведений, что накопал в памяти, приложив недюжинную фантазию и дедуктивный метод старины Холмса, Сергей вычислил трагическую историю целой семьи и стало многое понятно.
  Значит так, Анна Степановна - бабушка Кати, болезненная, с серым лицом, вечно охающая при каждом шаге по лестнице старушка, но вопреки всему суровая, что осенний Челябинский дождь. А дочь её, Верка, исчезла задолго, как Сергей перестал интересоваться людьми, да и помнил он Верку смутно. Так что, возможно, Катя плод несчастной любви, потому как про мужа ни буквы в этом важном документе, вот и все секреты. Да! Приятный бонус - номер телефона, что облегчает жизнь не только Анне Степановне, но и предприимчивому джентльмену, выбирающему отнюдь не лёгкие пути. Если не телефон, то пришлось бы идти в штыковую атаку, набраться наглости, постучать в дверь с банальным: "А щепотку соли не одолжите ли?"
  Дрожащими от волнения пальцами набрал номер и шустро засунул сотовый в шерстяной носок. В шпионских фильмах так голос меняют - изменится, не узнать - конспирация, она такая. Вызов пошёл и отступлению уже осталось времени на пару гудков. Если трубку возьмет Катя, то еще не придумал, что сказать, но в трубке раздался скрипучий, старческий голос...
  - Алёооо!
  - Здравствуйте, - бодро проговорил Сергей, голосом как можно ближе к басу, заранее продуманную речь-заготовку, - с вами говорит учитель с кружка рисования. Сегодня Катя не пришла на занятия, хотелось бы узнать, случилось что?
  - Со школы, что ли? - проскрипела бабушка.
  - Со школы.
  - Да что, у вас там в школе, ничего не знают? Сами упекли в больницу и ничего не знают! Корь у неё нашли.
  - Мне никто не сказал! Простите Анна Степановна за беспокойство, не подскажете, в какую больницу?
  - От чего ж не скажу? Скажу. В детскую районную инфекционную, позавчера ещё.
  - Вот как, Анна Степановна? Спасибо за любезность. Кстати, Ваша внучка, хотел Вам сказать, очень талантлива в рисовании, советую обратить на это внимание, и развивать талант.
  Сама знаю! - проворчала старуха, - музыканты и певцы у нас уже были.
  И бросила трубку не дожидаясь вежливой концовки разговора. Бабка - кремень! Натурально - Васа Железнова, комендант Бастилии и капитан запаса Советской Армии в одном лице, насколько Сергей разбирается в интонации голосов. Так он её ещё с детства побаивался, видимо не зря.
   "Как здорово, что решил шифроваться, иначе, эта сначала яйца отрежет, а потом разбираться начнет, кто такой, почему пришел. Бедная девочка, вот угораздило ей появиться именно в этой семье! Как она с ней выживает? Но самое главное я узнал, что мне было нужно. И... Почему я безмерно рад, что Катя заболела?"
  ***
  Осталось очень мало времени и если еще хочется увидеть Катю, Сергею нужно поторопиться. В инфекционной, по определению строгие правила, тут уж не только время визитов ограничено, пустят ли постороннего, вот в чем вопрос. А инспекторское удостоверение в том храме - ноль.
  " Да уж ладно, на месте что-нибудь придумаю, теперь я верю в то, что могу делать невозможное."
  По пути он забежал на рынок, чтобы купить гостинцев Кате, долго ходил по рядам выбирая. Яблоки и апельсины - банально, бананы - пошло, Помидоры - оригинально, но глупо. И увидел клубнику. Клубника в красивой плетеной корзинке, ранняя, сезон еще только начинается. То что надо!
  И таки, да, бывают в жизни приятные моменты, к удивлению - ни главврача, ни вообще, врачей, не оказалось на месте, только две молодые практикантки скорее всего из интернов местного училища, пустоголовые малолетки-хохотушки. Вот они его и пустили, без сопротивления и вопросов. Вернее, вопрос был один: "Ты кто такой, красавчик? Хи, хи." Разумеется - родственник! С Америки приехал, телеграммой вызвали. "Ха, ха, ха" - дружно смеются девчонки, а он им по шоколадке, предусмотрительно купленных, именно для случая. Ребенку то нельзя, поди." Да можно, шоколад, можно! "Ну все равно, это вам... симпатичным и веселым, у нас, в Америке, таких нет". "Возьми нас в Америку, таких симпатичных, весёлых" И опять "Ха, Ха, Ха". Никогда Сергей не замечал, что нравится женщинам и это открытие его приободрило.
  - Мне туда? - спросил практиканток уже чувствуя, что флирт несколько затянулся и грозит срывом главной цели.
  - Да, да! - указали хохотушки на дверь изолятора, где лежала Катя.
  Тихонько открывает дверь тесной, неуютной, кафельной комнатушки на четыре койки. Катя одна, на на всю палату, маленькая, тонкая тростинка на больничной койке у окна. Спит. Лицо в страшных красных пятнах. Сергею стало так пронзительно жаль её, до щекотания слез в горле и одновременно нахлынуло нежностью, тонким томлением.
  -Моя ты, девочка...
   На животе неизменная кукла, но кукла всё же изменилась, у ней наконец, появилось лицо, что наполнило Сергея гордостью - конечно, далеко от совершенства, но это и неважно. Главное - растет ученица, и это его ученица. Ведь никогда и не узнаешь, где чей талант пока не испытаешь в деле.
  Поставил корзинку с клубникой на прикроватную тумбочку стараясь не слишком шуметь. Эх, огорчение, хочется чтобы знала, что приходил, но так жаль будить. Она всё равно узнает! Нужно лишь сыграть в ритуальную игру по правилам, оставить знаки понятные только им двоим. Осторожно присел на край койки. Твёрдо-мягкий карандаш, альбомный лист и натурщица в безмятежном сне, что ещё нужно творческому человеку? Пару десятков размашистых штрихов вот тебе и спящая красавица из сказки. Она же хотела сказку?
  - Не смотрите, на меня такую... - прошептала она не открывая глаз.
  - Какую?
  - Некрасивую... - медленно открывает глаза.
  - Солнышко, ты самая красивая на свете!
  - Правда?
  - Вот, глянь, какая ты. Принцесса! Хочешь сказку расскажу?
  -Да! Про принцессу? - она подвинулась к стеночке, как бы приглашая прилечь и его сердце зашлось, залило тёплой негой, захотелось обнять, прижать к себе.
  -Конечно! - Сергей не мешкая воспользовался приглашением, прилёг на самый край кровати неудобно свесив ноги в обуви до пола, продолжил, - Однажды принцесса сильно заболела, какой-то странной болезнью.
  -Какой болезнью?
  -Ну... она заснула и не могла проснуться. Вот видишь? На рисунке она как раз спит.
  -Неее, - отрицательно помотала головой Катя, - она просыпалась иногда, на пять минуточек, но тут же снова засыпала!
  -Точно! Просыпалась чтобы поесть чего-нибудь, - Сергей пошарил наугад по тумбочке, подхватил корзинку с клубникой за ручку, - иначе бы она умерла от голода.
  -Ой! Волшебные ягоды! - с восхищением воскликнула она, - Ей папа-король насобирал в Загадочном саду.
  -Да! Ягоды не простые, там какие-то витамины есть, специальные, чтобы принцесса выздоровела побыстрей. - Сергей быстрыми штрихами дорисовал рядом со спящей принцессой корзинку с ягодами.
  -Но принцесса, хитренькая! - воскликнула Катя уплетая клубнику, - никак не выздоравливала, чтобы папа ей таскал волшебные-пре-волшебные ягоды.
  -Неее! Она очень хотела выздороветь, но никак не могла, её наверное, кто-то заколдовал.
  -Я знаю кто!
   -Кто?
  -Мама-колдунья из чёрного-пречёрного леса.
  -Зачем?
  -Как зачем? Она не хотела чтобы дочка была принцессой...
  -Ммм... Ну, ладно, пусть будет так. Но папа-король пригласил лучших заморских докторов в королевство, к себе во дворец, - по мере рассказа рисунок наполнялся сюжетом, над принцессой склонились три знахаря в задумчивых позах, в докторских халатах, с пузырьками микстуры и стетоскопами, чтобы хоть как-то походили на врачей.
  -Но никто не смог вылечить!
  -Верно! Никто. И тогда король издал указ по всей стране: Заболела наша, принцесса-дочка. Точка. Кто вылечит, тому...
  -Вина - большая бочка!
  -Может лучше сундук с золотом?
  -Нет! Тогда стишка не получится.
  -Ладно, пусть будет большая бочка вина. И нашёлся один старец, мудрый-премудрый, пришёл во дворец и говорит, принцессу вылечит только тот, кто её очень сильно любит!
  -Да! Он её поцелует и она "расколдуется"! - уверенно продолжила Катя и выпалила не меняя дыхания, - Дядя Серёжа, а ты будешь моим папой?
  В первое мгновение Сергей даже не понял смысла сказанного, а когда дошло, его пришибло, накрыло лавиной противоречивых чувств и не сразу сообразил, что сказать в ответ, а Катя как раз и ждала этот ответ, напряженно, пытливо смотрела в лицо.
  - У тебя нет папы?
  - Нет... - помедлила задумавшись, добавила, - был, но сейчас, наверное, уже нет.
  - Я то согласен... но... тогда мне придется жениться на твоей маме.
  - Не надо, - Катя хмыкнула, - Если мы согласны, то зачем жениться на ком попало?
  - Но другого способа нет, разве что - понарошку. Ты хочешь этого?
  - Нет... понарошку - не хочу...
  - Вот видишь. А твоя мама, "кто попало"?
  - Не знаю, бабушка так говорит.
  - Так и говорит?
   - Ага. Мужиков на помойке откапывает. Но ты ведь можешь жениться на ней понарошку, а я уже буду дочкой не понарошку, правда?
  - Принцесса была хитренькая, говоришь?
  Она пустила его к себе! И при этом, придумала даже, как стать родными, наивно, по-детски, но черт возьми, гениально.
  "Вот и всё... У меня теперь есть дочь. Очень оригинально, минуя стадию, поцелуев под луной, свадьбы, первой брачной ночи, выкуренных три пачки сигарет под окнами роддома, пеленок, ночных недосыпаний у детской колыбели... Раз - и тебе дочка, почти как в святом писании, типа непорочное зачатие, и все такое. Но почему мне от этого так больно? И почему вдруг вместе с болью, накатило облегчение? Значит я её неправильно понял. Она хотела отца, а я возомнил себе черт знает, что! Пусть будет именно так, и это настоящее Соломоново решение."
  По дороге домой ему хотелось петь, хохотать и выплясывать. Хотелось крикнуть на весь проспект: "У меня есть дочь!" Прохожие оглядывались, кто улыбался вслед, кто хмурился постукивая пальцем у виска. Не называйте идиотами счастливых людей, когда не представляете даже, что такое счастье. Присмотритесь к нему внимательно - идет по городу счастливый человек. Сергей весело кивнул лавочным старушкам у подъезда, чего никогда ранее не делал, потому поверг их в глубокий шок, теперь-то у них будет пища для разговоров, минимум на неделю. "А этот, Маруськин сынок, царство ей небесное, чокнулся поди?" "Да непутевый он, как был непутевым с детства, так им и остался"
   "Да разве им понять, хоть полпроцента того, что понял сейчас я и ощутил? Они ведь, кроме тяжелой работы, нужды с ежедневной рутиной и не видели ничего в жизни. Ни настоящей любви, ни элементарного внимания. Сколько их знаю, всегда на той же лавочке, в неизменном возрасте, в неизменных позах, с неизменными темами разговоров. Вечный сон разжиженного однообразием мозга. И не нашлось никого, кто бы взялся разбудить, освободить убогих из плена собственных привычек. Как искренне жаль их, ведь и я был точно таким же, до недавнего времени."
  Зайдя в квартиру, он первым делом ринулся к зеркалу в прихожей, и вовсе не за тем, чтобы плюнуть себе в рожу, как обещал с утра. Постоял немного, разглядывая счастливого человека в отражении, сказал самому себе:
  - Слышь... а у меня есть дочь и я её очень люблю.
  Схватил первый попавшийся блокнот, чтобы сделать набросок того, что увидел в собственном выражении лица, погрузился в процесс настолько, что опомнился когда полностью закончил работу. М-да... не столь замечательно, как "Девственница", но вполне прилично.
  Счастливый человек, подозрительно похожий на Сергея, стоял перед зеркалом и глупо лыбился в отражении, ошалевший от подвалившего, так нежданно, счастья. Сергей даже умудрился с затылка себя нарисовать, вооружившись маленьким зеркалом в деталях рассмотрел свой затылок.
  - Да, уж... лысею, однако.
  Картина так и будет называться - "Счастливый человек", боссу отдать стоило бы это, пусть попытается продать в Кока-Колу, они любят счастливых людей, и эта тема им в самый раз.
  "Вот теперь мы квиты, таки отомстил себе же за Катю в кресле" - по привычке чиркнул на полях рисунка.
  
  ***
  Когда утром Сергей пришел в офис не сразу понял - что-то изменилось, будто он попал в параллельный мир, где он, по какой-то бешеной причине, не тот кем был всю жизнь. Секретарша, подарила ему недвусмысленную улыбку, полную неподдельного интереса. А Марина сказала "Привет", впервые за все время, как он устроился на эту работу, обычно едва кивала на приветствие и тут же отворачивалась в свой компьютер. Этот факт весьма близок к приятному удивлению, потому что Марина, это тот неприступный айсберг в штормовом океане. Куда там было, на утлой лодке подплывать к грозному ледяному монстру. Лишь в мечтах... тихонько, незаметно, воровато посматривая вслед.
  А остальные сидящие в своих клетушках-кабинах, которых он взаимно не замечал и игнорировал, словно придонный планктон, декорацию своей среды обитания, сейчас они вдруг обратили на него внимание, будто офис посетил актер какого-то модного мыльного сериала.
  Вот тогда он понял, что быть героем дня не столько приятно, как непривычно и даже очень неудобно. Как вести себя под пристальным вниманием? Когда ощущаешь даже спиной, что за тобой ревниво и с обидой следят, ладно бы один, два человека, а то два десятка пар завистливых глаз. Даже испытываешь сожаление, что ты знаменит, а вместе с сожалением наваливается ностальгия за временами, когда был креветкой до которой нет никому дела.
  Сергей сел за свой стол впервые ощутив себя уютно за закрытой загородкой, она и защищала его от рентгеновских взглядов сослуживцев. Достал из папки свой новый шедевр. Критически его осмотрел. Надо бы стереть ненужную надпись, а то совсем не в тему сливать боссу личные мысли. А может, вообще, порвать к бесам? Нефик выпендриваться и выставлять на рекламу душу. Ваял же раньше буковки для вывесок магазинов и честно отрабатывал свой хлеб. Уже было потянулся за рисунком, чтобы его смять и бросить в корзину...
  - Шеф вызывает, - раздался над ним сдавленный шепот секретарши, - ой... а это что?
  - Это? - вложив в интонацию побольше беспечности, произнес он, - это я.
  - Как красиво! - захлопала жирно крашенными ресницами секретарша тряхнув белокурыми локонами, - ты сам нарисовал?
  "Вот дура! А кто же еще нарисует меня?" Он не стал ей говорить такое, а просто кивнул головой и коротко:
  - Ага.
  - Гени-и-а-ально-о-о! - Закатив глазки шепотом выдохнула она, и добавила тем же шепотом и придыханием, - Ну, пойдем же, шеф ждет.
  Вот раньше бы Сергей воспринял такое приглашение как приговор, но сейчас, вроде как победитель-император, в триумфальное шествие занаряжен. Впервые к боссу как равный, без страха и раболепия. Хм... Несравненный кайф, между прочим.
  - Чай? Кофе? - спросил шеф.
  - Простите...? - заметался в сомнениях, что ослышался.
  - Чай или кофе будешь?
  - А! Чай.
  - Зина, - выкрикнул шеф в приоткрытую дверь, - чаю подай нам!
   "Хитрит босс, левой пяткой чую, затеял что-то полезное для себя, равнозначно - не полезное для меня, так запросто он только с Мариной чаи гоняет."
   Зина материализовалась в кабинете почти мгновенно с подносом чайного сервиза, будто уже заранее все было готово. Расставила чашки на столе, налила чай бросив Сергею томный, многозначительный взгляд и так же мгновенно испарилась, закрыв плотно двери. А шеф без промедления начал разговор, конкретно и по деловому, да - да, нет - нет, типа, нечего за сиськи быка дергать. Это есть - хорошо, иначе Сергей бы совсем растерялся.
  - Мебельная фабрика заказала целую серию рекламы, а именно, в едином стиле "Девственницы", работы будет много на целый год, минимум два проекта в месяц. Потянешь?
  - Да.
  -Есть еще что готовое, показать?
  - Да.
  -Показывай.
  И Сергей вытащил из папки "счастливого человека", передал ему через стол.
  - То что надо!... Стиль тот же и зеркало присутствует.
   - Но это больше для Кока-Колы подходит, - осмелился возразить Сергей. Сейчас, вроде, подходящий случай хоть немного покуражиться и предъявить собственное мнение.
  - Мы не можем предложить подобную линию другому клиенту, адаптируем эскиз для мебельной фабрики, вставим зеркало их марки! Но ты не расслабляйся, сказано; не менее двух проектов в месяц.
  - Хорошо, я доработаю эскиз, сделаю еще лучше.
  - Что для этого нужно? Хочешь отдельный кабинет?
  - Нееет!- смутился Сергей.
  И тут его осенило. Самое время просить все, что угодно и ему это дадут. Точно! Может рискнуть, ведь хуже не будет?
  - Если позволите уходить раньше с работы, хотя бы на три часа. Я в парке черпаю вдохновение.
  - И всё? Больше ничего не нужно?
  -Всё, больше ничего не нужно.
  Шеф был явно обескуражен. Ни прибавку к зарплате, ни привилегий не попросил. Что? Альтруисты еще не вымерли? Это - подозрительно очень... Хотя, уходить раньше с работы - тоже привилегия, пусть и не стоит почти ничего. Так ведь работать же, не просто.
  - Согласен! Отныне у тебя свободный график. Только давай результат, дружище!
  - Понял.
  -Сегодня доработаешь? - он махнул пухлыми пальчиками над рисунком и дождавшись утвердительного кивка, добавил, - оригинал мне. Да! И оригинал "Девственницы" тоже, мне.
  И тут Сергея перемкнуло, заклинило напрочь. Девственницу он не отдаст никому, за все награды Мира и даже за весь Мир в придачу. И вовсе не потому, что там написано на полях рисунка, теперь - это святое, его фетиш, икона, символ любви. Он пожалел уже в который раз, что отдал даже копию, но впредь будет биться до последнего за каждый штрих на этом рисунке.
  -Нет....
  -Чего нет? - не понял шеф, - оригиналов у тебя нет?
   -Оригиналы есть, но нет.
  -Объясни, - нахмурил брови шеф.
  -Оригинал "Девственницы" останется у меня, - твёрдо сказал Сергей.
  Видимо это прозвучало гораздо тверже чем босс привык слышать от своих подчиненных и это оказалось более чем неожиданно для них, двоих. Бос выпучил глаза и покраснел, неизвестно от гнева ли, от шока, получив неожиданный и резкий отпор, а Сергей вообще ошалел от собственной наглости.
  -Хорошо... - вдруг пошел на мировую босс смягчив голос, - надеюсь, остальные оригиналы - мне?
  -Да. Остальные - вам.
  -Вот и порешили на этом.
  Сергей так и понял - аудиенция окончена, а ему пора выдавать чудеса мастерства. Неловко как получилось, но ведь отстоял же свою позицию, впервые победил и не получил за это по соплям. Но... друг мой, будь осторожен - ты замечен и уже под прицелом.
  "Ну и пусть, зато свободен, могу ходить куда захочу и когда захочу!"
  Кто мог представить, что существует возможность получить в жизни неограниченную свободу. А самое главное, теперь он точно знает, куда девать свою так нежданно полученную свободу! И сейчас же воспользуется завоеванным правом, пойдет в больницу к Кате.
  На выходе из офиса его перехватила Марина.
  -Ты куда?
  -Э-э-э-э... В парк, Вдохновение черпать.
   -Ладно, я с тобой. - Она это сказала безапелляционно, тоном не допускающим возражений. Будто Сергей ее уже пригласил и с нетерпением ждет милостивого согласия.
  Вот привязалась! Он растерялся, нет, не то слово, он расстроился. Ну, не самое подходящее время выбрала...И вдруг мелькнула озорная мысль. А ведь, совсем недавно с радостью бы согласился побыть в компании с ней хоть минутку, был счастлив случайно скользнувшему взгляду, когда она просто проходила мимо расточая вокруг себя волнительный запах дорогих духов. А сейчас он не хочет даже, чтобы она сама навязывалась? Хотя здорово бы поэкспериментировать над тем, что никогда не давалось, а тут само собой случилось.
  Да и в принципе, Катя не жена тебе, а дочь, она сама так захотела, так что ревность здесь будет неуместна. А ты что? Подписал какие-то обязательства перед ней? Лови момент! Может больше никогда такого удобного случая не представится. Пора, пора пожалуй, начинать набираться опыта.
  - У тебя девушка есть? - спросила Марина цепляясь под руку.
  Вроде как дарит шанс и тут бы порадоваться удачной победе, но что-то в её интонации голоса подозрительное; говорит деловито, словно выполняет работу, а не флиртует вот сейчас, в этот момент, что заставило Сергея внутренне напрячься, насторожиться.
  - Ну-у, - нейтрально ответил он.
  Кто сказал что нерешительность это плохо? Иногда весьма полезна, потому что нерешительность, в некотором смысле - осторожность. Вот и рассуди трезво. Не может быть чтобы Марина, все просто так делала от души. Два варианта: Шеф дал какое-то задание относительно обнаглевшего работяги или она преследует свои корыстные интересы. Оба из них не слишком позитивного расклада лично для тебя. Она - любовница босса, этим все сказано. При любом раскладе на выхлопе получится - попасть в немилость начальству. Так что обломись, в плане флирта или, не дай бог, секса с ней. Ха! И всегда помни знаменитый плакат советских времен. "Не болтай!". Кругом шпионы и они не дремлют. На том и порешили. Хороша деваха, но не твоего размаха.
  - А тогда, что за девушка у тебя в "Девственнице"? - с нажимом спросила Марина.
  - Просто, посторонняя с парка... - врёт и чувствует, что не логично и сейчас его точно выловят как карпа из мелкой лужицы.
  - Да ну? - Марина будто следователь с убийственной логикой сделала вывод, - Эта девушка смотрела на того, кто рисовал с нескрываемой любовью и нежностью. Так у тебя есть девушка или не ты это рисовал?
  - Да какая тебе разница? - Взорвался Сергей и вытряхнул ее руку из под своего локтя, давая понять, что близких отношений не будет. Джентльменских тоже. - Есть у меня девушка или нет? Есть! И я ее люблю.
  -Ладно, ладно, не кипятись, - миролюбиво улыбнулась Марина снова цепляясь ему за локоть, - Познакомь меня с ней.
  "Щас! Аж сорвался с места! Буду знакомить Катю с этим снобом и монстром." - Вот только сейчас он её и раскусил. - "Красивая, продажная и расчетливая сука. По другому не назовешь! Пусть простит Бог за такие жесткие сравнения."
   -Уверен, ни ей, ни тебе это не нужно, - твердо сказал и посмотрел Марине в глаза холодно, с отблеском стали.
  -Ха-ха-ха-ха, - затаенно хохотнула Марина без выражения, тихим, низким голосом и ему стало неприятно от этого смешка. Так цинично смеются проститутки, когда попался на удочку богатый клиент-лопух, - суровый мужчина, и почему я тебя раньше не замечала? А ты мне нравишься. Хочешь, пойдем ко мне по рюмочке коньяка выпьем?
  - Извини, нет! - вырвался из цепкой хватки Марины и двинулся ускоренным шагом в сторону парка, оглянулся, - мне нужно работать.
  -Козел,- процедила Марина вердикт ему вслед, негромко, но достаточно, чтобы услышал.
  
  ***
  "Наваять бы такого, чтобы у всех, особенно у Марины, дух отшибло? Ишь... не я рисовал ..."
  Долго ошивался в парке в поисках вдохновения. Ничего... ничего достойного внимания. Перегнул малость с заявлениями насчет парка, здесь идей нет для него и вряд ли будут. Единственный источник вдохновения - это Катя, но он поклялся себе, что никогда больше не будет выносить её из сердца на продажу.
  Ладно, доработай "счастливого человека" и топай к Кате, как раз к обеду поспеешь, чтобы не нарваться на серьезный персонал больницы или, не дай бог ещё, на бабушку.
  Да и в парк он пошел из осторожности, вдруг Марина устроила слежку, хотя, паранойя это, не стоит даже внимания. Трудный путь не для Марины, слежки устраивать, облавы. Разве непонятно? Она привыкла получать всё легко и сразу.
  Присел на лавочку под сиренью, бурно распустившейся, источающей резкий, теплый аромат, предвестник грядущего летнего рая. Дыхание весны, настоящее, не поддельное и не поддающееся тиражированию на распродажу. Окинул взглядом сиреневую красоту, вот что рисовать бы, а не диваны с кушетками, но извини, напрашивался сам. И вдруг, увидел нечто! Как раз напротив, на другой лавочке, сидели старушки, точь-в-точь такие же, как и около родного подъезда. Все лавочные старушки одинаковы, во всем мире и в этом парке не исключение. Они сидели и оживленно трепались, скорее всего ни о чем. Но лица! Типажи! Сергей поймал самый эпический, кульминационный момент. Когда одна из них, что-то говорила ехидно прищурившись, а две другие, преисполненные азарта и пикантного интереса слушали, аж наклонились вперед вытянув шеи. А сирень... сирень над ними, буйно рвется в кадр мощным, фиолетовым взрывом.
  Тут и накрыло творческим порывом, он просто разъедал кислотным зудом, рука сама потянулась за блокнотом. Лихорадочные наброски сцены. Успеть бы поймать выражения лиц, передать азарт собеседников, а остальное более статическое можно и по памяти рисовать. Есть! Есть! Он сделал это. Старухи получились как живые, а ещё, вырваный из мира, моментальный снимок; подгоняющая весну сирень, древняя лавочка, которой не меньше лет, чем трем сплетницам сидящих здесь, скорее всего вечно. Мда... не совсем для мебельной фабрики подходит. Если не подходит совсем. Но как заставить художника делать то, что продается? Конфуз и огорчение. Ладно, всё равно здесь больше ничего не подвернётся. Придется дома что-нибудь придумывать. А теперь - время к Кате!
  В приемной его встретили те же практикантки уже как закадычного друга и наперебой флиртовали с ним, ничуть не смущаясь друг друга. У него даже не возникло сомнений, что вдруг случись с ними секс, то вторая терпеливо дождалась бы своей очереди. Настойчиво потребовали номер телефона и разумеется, настояли чтобы он тоже вписал их контакты в свой мобильник.
  -Ну и как вас зовут?
  -Нина и Нина.
   -Вот даже как! А если перепутаю?
   -Не перепутаешь! У нас, все просто!
   "И что я с ними, двумя буду делать?" Да, ладно. Потом разберемся.
  -Мне бы к Кате, - осторожно намекает.
  -Конечно, дорогой! Конечно!
  "Волнуюсь. И... Я даже не представляю, о чем с ней говорить... Ведь раньше находились темы для разговоров. Только вот не надо смешивать раньше и сейчас! Тогда мы изучали друг друга, присматривались, открывали для себя. А сейчас она стала родной."
   Отворяет тихо и осторожно дверь.
  -Дядя Сере-е-е-жа... - шепчет Катя радостно вскочив с постели.
   И сколько счастья в этом шепоте, сколько искреннего, пусть ещё детского, не замороченного "взрослостью" неподдельного интереса просто к человеку, а не содержимому его счетов в банке.
  - Привет... дочь, - слегка запнулся на слове "дочь" и чтобы замять конфуз торопливо достал из пакета огромный апельсин,- скучала?
  Какое трудное слово! Привычки ещё не сложилось даже представить её дочерью! Может пока называть по имени как и она это делает? Не нужно торопить ни её, ни себя. Отцом быть не легко, где-то он это слышал, так и дочерью, наверное, тоже.
  - Посмотри, что я придумала! - затараторила Катя протягивая альбом открытой страницей вперед.
  На рисунке незатейливый сюжет. Стоят король и принцесса, нарисованные со спины, держатся за руки и смотрят на закатывающееся солнце за гору, а может это был, наоборот, рассвет. Деревья, цветы и ягоды на деревьях. Клубника. У принцессы в свободной руке корзинка.
  - Очень красиво! - Оживился он, вот и тема разговора нашлась, - А почему король повёл принцессу в волшебный сад? Она же ещё болеет.
  - Нет! Это потом случилось, когда она уже расколдовалась, вот он и потащил её в Загадочный сад чтобы она поела вкусной клубники. Видишь? Они даже корзинку взяли с собой.
  - А! Значит уже приходил прекрасный принц?
  - Нет конечно! Зачем нам принц который её совсем не знает и не любит?
  - Логично. Зачем нужен такой принц который не любит принцессу, пусть придёт кто нибудь другой, например, благородный и печальный странник, которого тоже заколдовали!
  - Ладно, - Катя огорчённо махнула рукой. Уселась на кровать и надулась, - ничего ты не понимаешь в этой сказке.
  - Прости... - Сергей расстроился. Да, что же это такое? Как ни пытается угодить, всё равно не выходит, сделал ещё одну попытку, спросил, - но ведь кто-то должен её расколдовать?
  -Конечно! Король ведь тоже её любит! Ты же сам говорил, очень-пре-очень! Он её и поцеловал! Вот сейчас прямо и нарисую, - Катя упрямо тряхнула головой хватаясь за карандаш.
  - А может, как-то по другому расколдовать? Королю нельзя целовать принцессу.
  - Почему?
  - Он же папа!
  - Если любит и хочет спасти принцессу, то почему нельзя?
  - Ну... - не найдя ни одного аргумента на такую прямолинейную логику только и смог выдавить из себя Сергей.
  - Тогда зачем ей такой папа? Если нельзя чтобы он её поцеловал!
  Сергею никогда ещё не было так тяжело. Вдруг стало плохо, закружилась голова и кровь зашипела в венах, отдаваясь шумом в ушах. Ему срочно нужно уйти, прямо сейчас, немедленно. Сбежать от трудных вопросов и таких же трудных ответов, которых она ждёт от него, а он едва сдерживает себя от лукавого.
  "Иначе брошусь целовать её отнюдь не по-отечески, и всё, чего достиг в отношениях с ней угроблю в один миг. Этого ли я хочу? Никогда! Никогда не позволю себе лишнего. Срочно, очень срочно нужно предпринять, чтобы перевести отношения в отечески-дочернее русло. Как? Не представляю. Если бы только дело во мне, я бы скрутил себя в бараний рог и вопрос исчерпан... Но Катя... Как быть с ней?"
  - Солнышко... Мне пора уже на работу, - никуда ему не пора, ни на какую работу, но приходится врать, в поисках предлога скрыться и скрыть свою слабость, - Я отпросился ненадолго, чтобы повидаться с тобой.
  - Ладно. А я тогда, такую сказку придумаю, чтобы даже тебе понравилась. Завтра, придешь?
  -Конечно! Каждый день буду приходить. -он с усилием подавил навязчивое желание прикоснуться к ней, - бабушка когда к тебе приходит?
  - Бабушка никогда ко мне не приходит...
  "Клянусь, моя маленькая принцесса, я тебя ни за что не обижу!"- думал выходя из изолятора подавленный и ошеломленный новым открытием и новым крутым виражом в отношениях, - "Что со мной происходит? Прежде всего, нужно победить себя, только потом уже переходить к следующему шагу."
   В приемной все те же практикантки...
  - Эй, американец! А давай мы сегодня вечером встретимся?
  Он взглянул на них как на спасателей протягивающих ему твёрдую руку из шлюпки в бушующем пеной море. Вот оно и решение, само напрашивается.
  - А давайте!
  - И где?
  - Да хоть у меня дома.
  - У тебя есть дом? Ты не в гостинице живёшь?
  - Ну... у каждого человека должен быть дом.
  - Хи, Хи, Хи. - заливаются смехом, - Адрес пиши, чудо!
  
  ***
  Ну, что-ж. По крайней мере, теперь он четко знает что делать. Специально зашел в магазин, обновить съестные запасы и купить пару бутылок хорошего вина, в его домашнем баре, всё только покрепче, да и то, распечатанные. Наводить порядок в квартире совершенно незачем,
  "Ибо нефик. Кому надо - пусть берет метлу, я не стану возражать."
  Не без спешки засел за проекты. А то, ситуация на завтра: "Есть что-нибудь готовое?" "А, нету!" И как вас прикажете понимать? Надо. Надо быть готовым.
  "Счастливого человека" покончил быстро, дел-то, фирменную рамку с канделябрами к зеркалу пришпандорить, мебельщики будут в восторге. Порядок! С лавочными старушками - сложнее. Пусть он хоть трижды наведет лоск на картину и прорисует каждый цветочек сирени, не годится на рекламу, хоть тресни. И если хочется протащить в проект именно эту картину, тут нужно хорошенько приложиться и вывернуть из себя свежую, как минимум, концепцию. Ну не сидеть же старухам на диванах? Пока не придумал ничего путного, раскрашивал и наполнял деталями рисунок. За этим занятием его и застали хохотушки-практикантки. Их появление нельзя было не заметить, да и слышно было ещё на улице, это при том, что Сергей живет на пятом этаже. Они шумно, будто взвод пожарного расчёта ввалились в подъезд, их хохот гулко отдавался эхом во всем доме. Ё...маё... всех соседей переполошили. И только с ужасом можно предположить, как старушки у подъезда задаются вопросом: "Кто ж они такие будут?" "А, это к Серёге, непутевому, шлюхи пожаловали" Вообще-то в его ситуации нельзя к себе привлекать особое внимание - хуже будет. И однозначно, и даже непременно, "хуже" проявится, лишь Катя вернётся с изолятора.
   "Значит, так! Эти горлопанки приходят ко мне в первый и последний раз. Я буду с ними грубым, неотёсанным быдлом, вот они и отвянут."
  И вот стадо тёлок в количестве двух единиц наполнили собой всю квартиру до краёв. Ошибочка вышла назвать их пожарным расчётом, это настоящая эскадрилья реактивных бомбардировщиков! От них у него зарябило в глазах.
  - Так! - С порога заявили налетчицы,- Девочкам нужно горячительное.
  -Там, в баре, - махнул он неопределённо рукой на кухню.
  Одна из Нин, ринулась на кухню, а вторая замельтешила по комнате.
  - Вау! Ты художник? Нинка! Он художник!
  - У-и-и-и! - одобрительный взвизг на кухне.
  - Подари эту картинку мне?
  - Нельзя, это заказ, клиент ждет. Я тебе лучше другое что-нибудь нарисую.
   - Меня! Чур, меня!
  - Хорошо, тебя, - говорит, а сам в сомнениях, что нихрена у него не получится стать грубым мачо, они полностью захватили, не то что пространство, они захватили всё, включая его волю! Ни слова не вставить, ни даже придумать способ угомонить.
  - И меня! - появляется Нина в обнимку с батареей бутылок. - Смотрите, что я нашла! Весь твой стратегический запас притрофеила!
  -И всё выпьешь?
  -Да что тут пить-то? Почти все по глотку, - деловито расставила бутылки на журнальный столик, -Эх! Места под стаканы не нашлось. Может слить в одну?
  -Ебанушка! Смотри какие красивые бутыли, пусть по глотку, но разные!
  -Сама ты, ебанушка! Коктейли не пила, что ли?
  - Закусывать хоть будете?
  - А есть?
  - В холодильнике.
  - У-и-и-и! Нинка, сгребай всё на пол! - Распорядилась и помчалась обратно на кухню.
  Хорошо хоть, сдуру не учинил уборку квартиры, похоже на данном этапе, она здесь излишняя, потому что после пирушки предстоит даже генеральная, остается лишь надеяться - до капитального ремонта дело не дойдет.
  - Ну, нарису-у-у-й меня, - шутливо капризничая и соответственно скорчив рожицу ноет вторая.
  Сергей с озабоченным вздохом собрал альбомы, в одну кипу и припрятал в книжный шкаф, от греха подальше, то есть от центра урагана, зальют ведь вином или ещё хуже, у них хватит наглости, а у него наоборот не хватит твёрдости, бросятся рассматривать и увидят, что не хотелось бы показывать. Но пора уже проявить мужскую волю и наконец управлять ситуацией. Дождался, когда вторую Нину занесёт вихрем из кухни в комнату, гаркнул:
  - Раздевайтесь!
  Дык. Получилось! Они разом угомонились, будто каркающие вороны сидящие на проводах высоковольтной линии, вдруг увидев промелькнувшего внизу зайца, типа; "Заааяяяц! Нуууу, эх, убежал!" Но ненадолго, блаженная тишина продлилась ровно пять секунд. Метнули ему два заинтригованных взгляда:
  - Так сразу?
  - Может выпьем для начала?
  - Буду вас рисовать трезвыми. А нажрётесь, какой с вас толк?
  - Ты нас будешь рисовать трезвыми или голыми?
  И в два звонких: Хи-Хи-Хи.
  - Обнаженными и трезвыми, - отрезал он.
  - А потом когда нарисуешь, что будешь делать? Ха! Ха! Ха!
  - По обстоятельствам.
  - Нинка! Нарисует или отрисует? Хи! Хи! Хи!
  - Сережа, рисуй! - выкрикнула первая, подскочив к другой и задрала ей майку. Тугая грудь вырвалась на волю и упруго завибрировала.
  - Тююю. Дурочка! Серёжа, рисуй! - Эта вообще сорвала маечку с подруги.
  И неизменные "ха ха ха" , "хи хи хи", шутливые потасовки, взаимные раздевания. Да эти девки, вообще, безбашенные. Секс будет и он будет азартным вовсе не по его инициативе.
   - Ну-ка, не галдеть! - строго приказал он, - ты села на этот подлокотник кресла, а ты на тот, обопритесь на спинку и прижмитесь щеками. Смотреть сюда, ты улыбаешься, а ты грустная.
  - Та не могу я грустить, сразу зареву!
  - Зареви, это даже лучше.
  - Чё, и не выпьем даже? Так и будем сидеть?
  - Будете.
  - Оригинально! Обычно на видео снимают, а тут рисовать. Ха!Ха!Ха!
  - Потерпеть пять минут, можете? Потом разрешу оторваться.
  - Деловой какой, потом разрешит оторваться!
  Они, хоть и не вышли мозгом, но хороши, чертовки! Тела, достойные в камне высекать, не то, что на планшете. Блондинка и брюнетка, крашенные конечно, но для концепта, который и созрел мгновенно, это и не важно. Пропорции почти одинаковы, худенькие с развитой грудью. То что надо! Сидят хихикают. Небось думают, какой странный, этот художник, два обнаженных юных и не менее прекрасных создания перед ним, а он кинулся их рисовать. Но ему нужно всего-то ухватить позы и выражения лиц, а остальное потом дополнится из фантазии.
  - Готово! Можете расслабляться.
  Они сползли в кресло с гиканьем и без умолку балагуря, набросились разливать напитки. Одеваться даже и не подумали. Ну это и к лучшему. Нужно ведь наполнить рисунок деталями их анатомических особенностей. Когда же еще придется?
  - Сережа! А это тебе! - блондинка протягивает ему стакан до краев налитый водкой.
  - Я, пасс! - более резко, чем даже предполагал сам, вскрикнул он. Еще помнится последний запой из которого собственно Катя и вытащила, - Не пью.
  - Ишь ты? А зачем тогда столько бухла в доме держишь?
  - На всякий случай.
   -И этот, всякий случай - мы! Ха! Ха! Ха!
  -Вы хотите, чтобы я пил или трахал вас? - с сарказмом свойственным, как полагал, быдлу усмехнулся. Играть в быдло, так играть до конца.
  - Сначала выпить, а потом трахнуть. Хи! Хи! Хи!
  - Но можно и наоборот! Ха!Ха!Ха!
  Малолетние дуры. Своими"Хаха" и "Хихи" они уже достаточно утомили Сергея, но желание, таки ощутить себя хоть раз настоящим мачо останавливало прогнать их сейчас же.
  "Конечно же прогоню, но, может быть, утром. А мне не стоит, впредь, столько спиртного держать дома, испытывать свою волю и судьбу. Вот и пусть выдуют всё, помогут очистить бар."
   - Ловлю на слове, согласен на наоборот.
  - А мы нет! Мы сначала надеремся, здесь столько всего, разного!
  - Хи-хи-хи, Нина. А по очереди, слабо?
  - Тогда, ты первая!
  - Та, запросто! - Блондинка метнулась на диван, к Сергею. И праздник начался... Заводные хохотушки, которым всё нипочём, без зачатков интеллекта, без тени целомудрия терзали его агрессивным и задорным сексом, долго, с пристрастием. Он держался как мог мужественно, до последнего... Задавшись целью запилить их до полуобморока или хотя бы до мозолей, чтоб в следующий раз неповадно было. Не до утра, конечно, такой подвиг по силам лишь тем, кто в баре, за кружкой пива поболтать про жизнь, особенно про баб. Но тому, кто последние пару лет только и знал, что дрочил на свои фантазии, силы были неравны. Спасибо, спиртному - старому, доброму союзнику. Практикантки вылакали вдвоем всё, что было и на столе и под столом, угомонились, сраженные тем самым союзником. Они впали в оцепененение на диване вперемешку, как попало и как полагается после разнузданной римской оргии.
  ***
  Утро было страшным... Речь не про разгром в квартире, хотя и это тоже. Состояние души. Тут и так плохо, еще и тот, изнутри, устроил разбор полетов.
  "Скотина! Ты думать, хоть иногда намерен?"
  "Сам же вчера полдня нашептывал, что это круто и я не менее крут, две девки сразу, что быть настоящим мужиком под силу совсем немногим. А сейчас зудишь и ноешь как обиженная девочка после изнасилования."
  "А ты подлец, променял чистую и светлую любовь на двух шлюх! И как мне теперь смотреть в глаза Кате?"
  "Да, я подлец, а ты заткнись! Без тебя тошно."
  Как он себя ненавидел в эти полчаса, когда поднялся с постели и будил практиканток. Они упорно не хотели просыпаться, валялись почти трупами. А Сергею на работу, им тоже.
  - Подъем! - Кричит им, шлепает по голым задницам,- на работу опоздаем!
  - Отстань. Дай поспать.
  И опять дрыхнут, безответственно и без всякой совести.
  - Значит так, телки, - говорит уже разозлившись окончательно, - не подниметесь сейчас же, вычеркиваю ваши телефоны и хрена вы сюда больше придете.
  Вообще, хрена они сюда придут, вообще. Это точно. Но он их таки пронял, задел за живое, зашевелились, хмурые и помятые, будто их неделю тягали по кустам рота армянских солдат. Нехотя стали одеваться.
  - Дома доспите.
  - Ага! Нам еще на работу!
  -Так кто же вас заставлял столько водки жрать?
  - Вот только не надо моралью давить, сам то как огурчик, небось!
  Тут уж только пожать плечами и кисло усмехнуться про себя. Если бы он повторил их вчерашний подвиг и ринулся соперничать в пьянстве, то каким бы был сегодня? Вот, вот. Никаким.
  Наконец они искупались, оделись, нанесли слой штукатурки на лица, которая даже не в силах скрыть последствия ночной оргии, были готовы к выходу. Говорят прощальные слова.
  Блондинка: "Мы завтра еще придем."
  Брюнетка: "И в субботу"
  Блондинка: "И в воскресенье"
  - Может вообще, переберетесь ко мне?- строго, с издевкой задаёт вопрос.
  - Хорошая идея! -отвечают даже не заметив сарказма.
  - Нет. Ни завтра, Ни послезавтра, ни в воскресенье, больше никогда.
  - Но почему?
  - Потому что. Узнайте мне, когда Катю выписывают, и сделайте так, чтобы побыстрее. Ясно?
  -Я-я-ясно, - нехотя так.
  "Насилу спровадил... С этими больше, ни, ни. Хватит мне вчерашнего разгрома и подорванной репутации перед соседями. Если эти девки еще пару раз придут, то плакала моя репутация и на работе. Боссу представить практически нечего. Ну что ж, есть еще время подумать по дороге на работу.
   Остаётся лишь сожалеть о случившейся слабости и громко вздыхая собирать папку эскизов. Да... и бегом! Иначе опоздание на совещание чревато пренеприятными последствиями. А кто не в курсе, что абсолютная свобода накладывает на тебя особые обязательства, тот недоразвитый кретин. Потому что, с учетом обязательств, эта самая свобода превращается в твою же тюрьму, где арестант сам себе и тюремщик.
  В офисе сразу же ринулся в кабинет шефа с отчетом, чуть не сшиб секретаршу Зину. Она жеманно пискнула, когда он сгреб её в охапку, чтобы не упасть и подарила взгляд, весьма отдаленно напоминающий "Девственницу" . В кабинете уже ждали, босс и Марина.
  - Опаздываешь, Сергей Дмитриевич! - шеф впервые, называет его по имени отчеству.
  -Трамвай, долго ждал... - врёт, и правильно делает, не всегда нужно быть честным, до дури.
  -Есть что-нибудь готовое? - вопрос ставший уже формулой его существования.
  - Есть!
  И... выкладывает на стол "Лавочных старушек" У шефа удивленно поднимаются брови. Марина прыснула с тем недоброжелательным злорадством, который однозначно интерпретируется: "Ну говорила же я - лох! А вы не верите"
  -Что это?
  -Реклама диванов "Аллигатор"
  -Ну и где здесь диваны? Если это реклама диванов, то я - император Македонский!
  -Без паники, Александр Николаевич, - говорит Сергей нахально прищурившись, - Картинка, чтобы привлечь внимание, главное текст, который потом, обязательно прочитают.
  -И какой текст?
  -Представляете, девочки, а Тимофеич с Макаровной купили диван "Аллигатор". И что они на нем вытворя-я-яют!
  Кабинет накрыло тишиной. Переваривают, новую концепцию. Довольно таки долго. Целую минуту. Сергей напряженно ждёт.
   -А-ха-ха-ха! - взорвался босс хохотом.
  И хохотал до слез, ощупью рыскал по карманам в поисках носового платка. Марина вскочила с места и быстро нашла платок у него в нагрудном кармане, вложила ему в руку.
  -Говоришь: Вытворяют? Ы-хы-хы-хы, - не в силах сдерживать хохот проговорил босс, вытирая слезы платком. Показывает большой палец, типа окей, - Рассмешил, проказник, рассмешил. Хороший анекдот. А-ха-ха-ха!
  Сергей не смеётся, Марина тоже, даже не улыбается и в её взгляде увиделось нечто. Нет, это не зависть и ненависть. Что-то другое, которое он еще не понимает. Но не приятно, от этого взгляда.
  -Значит, так. - Шеф наконец успокоился, - Марина, добавь текст на копию, и оригинал мне. Как будет готово, дуете на фабрику, представить проект "Аллигатор". "Счастливого человека" берете в нагрузку, Авось, тоже прокатит. Вперед.
  Тут-то, Марину и заколбасило! Еще чуть-чуть и зашипит как картошка брошенная на раскалённую сковородку. А этот взгляд уже понятен даже без всяких усилий. Обида. Вот, примерно, такой ход её мыслей: "Да его же место, буковки на вывески магазинов ляпать! А меня в подмастерья! Ему!" Ну, блин... похоже, война только начинается. Этого нам как раз и не хватало... для полного счастья.
  - А ты, - шеф направил указательный палец на Сергея, как на революционном плакате, "А ты записался добровольцем?",- идешь в бухгалтерию.
  - За дорожными расходами?
  - Нет, теперь тебе дорожные не положены. За премией по "Девственнице".
  "Мне положена премия? С каких это соображений? Охренеть! Шеф же, кроме Марины еще никому премию не давал! Все за зарплату корячились и надрывали свой интеллект! Гм...Подозрительно, это как-то..."
  Кстати, кстати. Ах, как кстати! У Сергея в последнее время сильно повзрослели расходы. В бухгалтерии случился эпизод полный нелепого символизма и тайного смысла:
  - Мне бы премию...
   Но как бы дико это не звучало, главбухша засуетилась.
  -Конечно, конечно, Сергей Дмитриевич, - и всучивает ему кассовый ордер.
   Он и подмахнул его не глядя. А она семенит к сейфу. вытаскивает здоровенную пачку по тысяче рублей, отсчитывает с нее купюры. И с каждой купюрой растущей горки денег, у него расширяются глаза от удивления. Протягивает с миленькой улыбочкой. Наверное у него с лицом, что-то не так, что главбухша запричитала:
  - Вам плохо Сергей Дмитриевич? Вам плохо?
  "Это мне плохо? Мне хорошо! Тридцать тысяч! Это ж почти месячная зарплата... Охренеть! Охренеть! Охренеть..."
  Из бухгалтерии он вышел не только безумно удивленным, но и обладателем несметного богатства. Значит, вот сколько стоит проданное сердце и душа? А казалось, дадут пятерку и ладно.
  Пока он решал в бухгалтерии свой шкурный интерес, "подмастерья" уже прилепила буковки к "Лавочным старушкам" и нервно ждала его в своей машине. Может и не нервно вовсе, по крайней мере, так хотелось ему.
   "Теперь у меня есть даже личный шофер!"
   "Дружище, только не слишком борзей, ладно? Потому что Марина - тот самый гусь, которого дразнить себе дороже."
  Но в нем вдруг зашевелился нестерпимым зудом хулиганствующий шутник и мстительный пакостник, захотелось вдруг больно унизить и понаблюдать злорадно как жертва тихо кипит в бессильном порыве симметричного ответа. А статус уже, увы не тот, чтобы достойно ответить.
  "Эдак, вальяжно подойду к машине, и небрежно так плюхнусь в сиденье, взмахну рукой, мол, на мебельную фабрику поехали, будто сама не знает куда надо. Интересно... взбесится, нет? Заодно покажу её место и кто тут за главнюка будет."
  "Гы, прикольно, только я тебе не завидую. Смотри, по-кусает. Это же - фурия! "
  "А спорим, нет?"
  Что то новое появилось в нём. Раньше бы в мыслях такого не держал, сейчас же, неизвестная сила пинками подстрекает развязать войну с очень сильным и жестоким противником, ради, просто развлечься.
  "И ты надеешься, победить в этой войне?"
  "Надеюсь."
  "Говорю же тебе, даже не пытайся, надорвешь кишки. Это плохо, очень плохо. Признайся... мстишь ведь ей?"
  "С каких пор ты у меня за совесть, а?"
  Он нашел её машину на стоянке, "Вольво", последней модели, дорогущая, как и сама Марина. Это ж сколько нужно было насосать на такую машину? Наверное, другого она ничего не умеет делать. Сел, пристегнулся, нахальную улыбочку себе примерил...
  -На мебельную фабрику, - приказал деловито, ожидая бурной реакции.
  Ни один мускул не дрогнул на лице Марины, она промолчала, завела мотор и плавно поехала, чем сильно разочаровала Сергея. Молчание хороший способ не выдать своих эмоций и как следствие не выдавать своих мыслей.
   Сергей решил придерживаться той же тактики. Поединок молчания. Ишь ты... Как в детской считалочке: "кошка сдохла, хвост облез, кто промолвит тот и съест" В общем, кто заговорит - тот и проиграл раунд. Марина, упорно молчит, но ведь заметно с пол-взгляда, с усилием подавляет каждую попытку заговорить и ей это удаётся с большим трудом. Он же искоса, осторожно и с тихим злорадством наблюдает за ней, с каждой минутой противостояния зарабатывает себе бонусы и дополнительные очки для будущей победы. А за Сергеем с таким же злорадством взглядом Мерлина Мэнсона наблюдает чертик, на тонкой резинке, прикрепленный присоской к лобовому стеклу. Наблюдает и прыгает привязанный за резинку, вот-вот подмигнет, захохочет и захлебываясь от смеха скажет: "Эй, приятель, а ты б ей вдул? Нет? Знаю, знаю что, да!"
  Уже половину пути проехали, время идет, а ей точно, от Сергея кое-что надо. Понятно - не про любовь, эта фишка не для Марины. Скорее всего, ищет ответный ход на унижение или посерьёзней что. А что может быть серьёзней денег? Точно! Премия! Щедрая премия Сергею от босса и ревность к месту фаворита фирмы.
  - Можно вопрос? - наконец не выдержала Марина бесславно потерпев поражение в игре молчанке, которую сама же и затеяла.
  Сергей снисходительно пожал плечами:
  - Спрашивай.
  - Ты где учился рисовать?
  - Ты интересуешься как юрист фирмы или праздно? - вкладывая в свой вопрос максимум желчи и неприязни.
   - Ну что ты передергиваешь? Просто нельзя ответить?
  - Просто ответить, можно, но не просто понять - "зачем".
  - Ладно, не отвечай, я и так знаю какое у тебя образование.
  - Значит, вопрос задавал юрист, - ехидно констатировал Сергей, поглядывая на пляшущего чертика. И ему показалось, что чёртик ему дружески подмигнул будто с симпатией и одобрением, - юрист интересуется, имеет ли право чертёжник работать на фирме художником?
  - Злой ты, какой-то, неприятный. Мне хочется понять, почему ты столько времени скрывал свой талант.
  - А я и не скрывал, просто ты этого не замечала. - Сергей поставил последнюю точку в спонтанно возникшей игре между ними "вопросы на вопрос", уже наслаждаясь победой, как он ловко уделал её в этот раз.
  Но Марина таки нанесла свой удар, резко сменив тему, но задела за самый нерв:
  -Задам ещё один вопрос, - сказала Марина и тут же, не дожидаясь разрешения, спросила, - Интересно, ты с Катей, точно такой же циник и хам как и со мной?
  Сергей побледнел. Откуда она узнала про Катю? Она следила за ним? Зачем? Что ей нужно от него? Зачем прицепилась репяхом в душу, что не оторвать? Этот ураган вопросов пронесся у него в голове пока соображал над своим ответным ходом. Ответить или промолчать? Ответить или промолчать? Ответить! И нанести свой удар:
  -Интересно... а в каких позах тебя имеет босс?
  -Ты это к чему? - Марина дёрнулась будто ей врезали по лицу ладошкой наотмашь.
  -К тому, - Сергей еле скрывал свой гнев и желание таки ей врезать той самой ладошкой, - Зачем ты лезешь в мою личную жизнь? Лучше заткнись и делай свою работу - рули.
  Марина заткнулась и больше не проронила ни слова до самого конца пути, оставив Сергея взвинченным решать задачку, как она узнала про Катю и где он прокололся в своей конспирации.
  ***
  
  На мебельную фабрику они подъехали как раз вовремя, в кабинете директора собрались почти все его замы и помощники, кроме шефа отдела рекламы. Сергей с Мариной и пришли в этот момент. Секретарша такая же тень как и Зина, словно фантом появлялась в кабинете, разливала  чай в изящные чашки и тихо исчезала. Чашки - прелесть, очень тонкая работа, не ширпотреб какой, на салфетках из японской соломки сплетенные разноцветными нитями шелка в изумительный узор. Сергей концентрируется на мелких деталях, фиксирует их дискретными картинками и непонятно зачем пытается запомнить, возводя эти картинки в невероятно важные для себя. Возможно только это и спасает его, приглушает дикое волнение - совещание такого уровня для него впервые.
  Когда приносил "Девственницу" на подпись, было по барабану, примут проект или не примут, даже еще лучше, если бы нет. А сейчас совсем другое дело. Сейчас он сам хочет знать цену своего мастерства. Ведь "Катя в кресле" и получилась пронзительно откровенной, потому что вышла из самого сердца, а это, уже стряпня и продажа горячих пирожков.
  Директор вместе с приветствием, кивком указал Марине на кресло справа от себя, а Сергею слева, так и получилось, что они оказались лицом к лицу, друг к другу. Неприятно и трудно смотреть ей в глаза, Марина бледная, едва скрывает обиду, и вообще, она сникла, даже заметно как подрагивают губы. То всегда бойкая и нахальная, концентрирующая все внимание на себе, а сейчас, будто вступила в собачью какашку в общественном месте, никто кроме неё не знает причину и источник тошнотворной вони, но она всё равно чувствует себя неловко.
   Все вполголоса переговариваются, ждут начальника рекламного отдела. Наконец, подтянулся опоздавший, под укоризненный взгляд директора суетливо сел на самой галерке. Ух.. С Богом. Начинается.
  - Представляем, вашему вниманию, - начала Марина и запнулась наткнувшись на взгляд Сергея, потупилась. Он и посмотрел на нее, просто в качестве поддержки и извинения за недавнюю грубую выходку, увы, не джентльмена.
  - Кхм, - взяла она себя в руки, - новую концепцию и революцию в рекламном бизнесе.
  Ну, про революцию она конечно загнула, для красного словца для лохов-клиентов. Но бальзамчка таки в душу плеснула, польстила. Приятно. Через несколько фраз, она окончательно овладела собой и села на своего объезженого коня - красноречие. Говорила о том, что всегда в моде юмор и что не использовать его в качестве рекламы, было бы неразумно и бла, бла, бла. Что можно предложить потенциальным клиентам серию свежих и остроумных анекдотов, на которые они отреагируют позитивно. Даже не заметят рекламной нагрузки в сообщении, но это отложится в подсознании и закрепится на долгие годы. Ух, как сказала! Сергей бы так не смог и свои слова про "трах с боссом" берет назад.
  Наконец, настал черед раздавать пирожки, собственно показать то, ради чего все собрались. Марина поднялась с места и грациозно, как она это умеет, обошла всех, раздала копии "Лавочных старушек". Пауза... Очень напряженная, пауза... Взрыв хохота... Они все ржали как лошади во время гона, взахлеб и ложась на стол.
  Это что? Победа? Вот оно, какое сладкое слово, победа. Сергей погрузился в нирвану какой еще не испытывал с самого детства, когда нарисовал свой первый рисунок. А когда наступила очередь "Счастливого человека", он и получился, в нагрузку, как и предполагал шеф... Марина добавила к рисунку текст от себя: "Да я ж красавец, оказывается! Покупайте только зеркало "Люкс"". Текст - полная хрень, можно было сказать изящней.
  - Извините, Марина Анатольевна, предлагаю альтернативный слоган, - поднялся с места Сергей, глядя, жестко и с превосходством, прямо в глаза Марины, - настоящая красота отражается только в зеркале "Люкс".
  А там, рожа у "Счастливого человека" оторви и выбрось. Всей красоты только и счастье. Впрочем, природу не исправить, какой есть - такой есть.
  - Принято! - Воскликнул директор, даже не удосужился узнать мнение остальных, - Второй вариант, принимается.
  Этот возглас можно расценить только так: если принимается слоган, то картинка принимается де факто. В принципе, и совещаться уже не о чем. Проекты приняты безоговорочно, все пойдут по домам в хорошем настроении, кроме Марины, разумеется. Сергей ее окончательно раздавил и опустил ниже городской канализации. Где же ее былая победоносная ухмылочка, проезжающей императрицы перед ликующей толпой в золоченной карете? Она даже как-то состарилась и осунулась на лицо. И поделом тебе, кошелка...
  - Все свободны, -сказал директор, - А Вас, Сергей Дмитриевич, попрошу остаться.
  И? Сергей удивлен, но еще больше удивлена Марина. Все шумно поднялись, обсуждая сегодняшний свежий анекдот:" Что вытворяют! Что вытворяют! Га-га-га!" Потянулись на выход.
  - Анатолий Афанасьевич? - Марина вопросительно уставилась на директора всё еще не понимая, резкой перемены в акцентах отношений. С ней теперь не считаются.
  - Мариночка, оставьте нас двоих, пожалуйста, - мягко сказал директор, но это прозвучало для нее будто ее вышвыривают из комнаты как котенка нассавшего в тапки.
  Она нервно дернула плечом, но вовремя спохватилась и изобразила этот жест как: "Фи...Подумаешь!" и ушла, глубоко оскорбленная. Ведь, обычно просят остаться её, чтобы выменять удачно принятый проект на романтический вечер плавно переходящий в бурную ночь.
  - Я так понимаю, Вы - автор всех трех проектов? - начал диалог Анатолий Афанасьевич.
  -Да.
  -Я не умаляю достоинств двух других шедевров, но хочу Вам выразить особое расположение, именно за "Счастливого человека".
  Вот тебе, на! И что же там такого? Сергей сам думал про рисунок, как "в нагрузку", но выходит, что заблуждался, удивленно спросил:
  -Почему?
  - Почему? Потому что все норовят эксплуатировать то, что и так радует глаз. Потому что редко кто видит красоту изнутри, а еще реже, кто это может показать.
  -Спасибо... - заикаясь проговорил Сергей.
  -Это Вам, спасибо. Вы очень талантливый художник. Недавно работаете у Александра Николаевича?
  -Уже два года.
  -И только сейчас Александр Николаевич вытащил Вас из тени? У него так плохи дела?
  - Нет! Дела у него хороши. Но я никому не показывал то, что пишу для себя, и не представлял, что это так... важно... Только недавно, совсем случайно, Александр Николаевич заметил "Девственницу" ну.. и предложил...
   -Понятно. Вы - начинающий, и это к счастью, а не к сожалению. Настоятельно рекомендую сотрудничать с галереями, не скрывайте талант от людей, только так, обычно, замечают новичков. И я помогу Вам, у меня есть знакомые организаторы.
  Если сказать, что Сергей ошалел, совсем мягко сказано. Есть другие эпитеты во втором русском языке, соответствующие более точному описанию его состояния, но по цензурным причинам, они имеют место быть только в кругу тесных друзей.
  - Но это не главное, - продолжил Анатолий Афанасьевич, - Главный вопрос: Сколько Вам платит Александр Николаевич?
  - Ну... в принципе, достаточно, - запнулся Сергей, подозревая что главный вопрос, с огромной такой изюминкой.
  - Не уверен, - он усмехнулся, жестом указав на костюм Сергея отнюдь не от Кардена,- я буду платить в три раза больше, сколько бы он ни предлагал.
  "Упс... а меня сейчас покупают, как футболиста из Бразилии." - Почти в эйфории думал Сергей, но... что-то его удерживает, от немедленного согласия.
  "Соглашайся! Идиота кусок!" - Пищит, тоненьким голоском, тот внутренний свин, который его всегда подводил и предавал в самый неподходящий момент, а потом выворачивал всё на изнанку, строил из себя меч правосудия и пилил, и грыз месяцами за ошибки.
  "Эй! С каких это пор во мне поселился жид? Идиота кусок... Так сразу не решаются такие вопросы, нужно думать".
  "Да что тут думать! Сказано; в три раза больше".
  "И что? В деньгах измеряется совесть?"
   Как бы он не относился к своему босса, но ведь это он его открыл, по сути. Тряхнул головой, отгоняя лукавого соблазнителя и сказал директору свои соображения.
  - Анатолий Афанасьевич, предложение очень лестное, но я так сразу не могу, решить. Получится, что предам компанию, где на меня возлагают надежды... и...
  - Я понял, - улыбнулся директор, - Вы не просто порядочный человек, Вы еще и верный. Хотел бы иметь такого друга. Хорошо. Предложение остается в силе, на неопределенное время. В любой момент я приму Вас на должность начальника рекламного отдела, давно хочу сменить его на соответствующего человека. А Ваша тематика рекламной кампании, отныне становится нашим стилем и маркой. Подумайте, не спеша и все взвесьте.
  Он кивнул учтиво, с уважением давая понять, что аудиенция закончена. Сергей вышел из кабинета в том же состоянии, которое хорошо описывается неофициальным русским языком. Сразу же натолкнулся на Марину в приемной, она и ждала его с немым вопросом в глазах. Ничего не спрашивает, вроде как бойкот еще не отменяли, но очень хочется.
  - А, - махнул Сергей рукой, чтобы упредить лишние догадки и соображения, люди - такие фантазеры, особенно при недостатке информации, - спрашивал про творческие планы и идеи для следующих проектов.
  -А они у тебя есть?
  -Уже да, - коротко кивнул,- они хотят выпускать новое зеркало "Ада" просили разработать рекламу.
  Не верит. Ну и правильно не верит. Врать Сергей не умел никогда и вряд ли научится. Какое к черту зеркало "Ада"? Очень тупая и опрометчивая оговорка, которую он и ляпнул не подумав, чтобы только отстала. За свои слова, потом придется ответить, когда выяснится, что никакой Ады у них в планах и не было. Но Анатолия Афанасьевича Сергей не хотел сдавать боссу, тем более через Марину. Они же по-ссорятся, наверняка из-за него. А директор фабрики очень симпатичен Сергею.
  - Ладно, я поехал домой на автобусе.
  - Я тебя подвезу...
  - Спасибо, но нет, сам доберусь, - посмотрел на неё, вкладывая в свой взгляд максимум брезгливого презрения, представляя себе в воображении банную мочалку которой пользовался сифилитик. Немного перестарался, переиграл, потому что Марина поняла его взгляд буквально.
  - Ну, как знаешь! - гневно шикнула она, и развернувшись на каблучках, резво заспешила на выход, без всякой грации и достоинства, быстрее, чем позволяет этикет перманентному победителю. Будто побег с поля битвы потерпевшего поражение императора.
  "Зачем ты её гнобишь, дурында? Она же тебе ничего не сделала, кроме как игнорировала всё время, но это не её вина".
  " Пусть себе, чешет. Зато эффективно избавился от нее, прилипла жвачкой, не оторвать, а мне к Кате надо," - Сергей глянул на часы, - "мы потратили очень много времени. Обеденный перерыв на исходе и меня могут не пустить в больницу".
  Но не тут-то было! Он плохо знает Марину или ей, действительно, что-то очень нужно от него, потому что она ждала его на выходе из проходной фабрики, сидела в заведённой машине, заведённая сама же. У него окончательно растаяли последние капли уважения к ней. А она себя хоть уважает? Столько получить в свой адрес пренебрежения и пинков, а всё одно - лезет к человеку который с завидным упорством хамит.
  -Садись, поехали, - она жестом и властно указала на сиденье рядом с собой.
  Как Сергей расстроился! Эта стерва в погоне за своим мутным интересом, рушит все его планы на сегодня. Расстроился и рассердился, но в машину сел. Ох и всыплет он ей сейчас перца! Выдаст по полной программе. Пусть только вякнет хоть что-нибудь. Но Марина молчала, везла его в город и молчала. Если она таким способом решила досадить ему, то ей это удалось. Сергей кипел как котёл с адским, вонючим варевом, который забыла нерадивая хозяйка на огне. Чёртик на резинке отплясывал чечетку и уже в открытую, не таясь выражал свою симпатию Сергею.
  -Скажи, мне, - наконец решилась она заговорить, - как ты ко мне относишься?
  Ага! Началось. И этот выпад сильно удивил его. Или она начала слишком издалека? А теперь, внимание! Предельная осторожность. Не ляпни чего, что будет козырем в её игре против нас.
  - Никак, - ответил деланно скучным голосом. На самом деле, у него так и не нашлось достойного, готового ответа. Не скажет же ей, что последние два года дрочил на ее портреты в своем дневнике? А что? Такое признание, было бы весьма пикантным.
  - А-а-а... - понимающе протянула она и замолчала.
  Рулит и бесится. Как же он её задел! Да она, только одним щелчком пальцев могла уложить в постель кого угодно. А тут нашелся прыщ и "Никак". А может, он вообще импотент! В её списке, кому она бы дала, если даже остались одни на всей планете, он, тот самый, последний хмырь.
  Плющит. Его плющит. Один ноль в этом раунде. Хоть и маленькая, но очень приятная победа над женщиной высшей степени стервозности. Игра в молчанку продолжается. Хотя, так гораздо лучше, иначе, чтобы Сергей ни ляпнул, всё будет против него. На лобовом стекле чёртик с ухмылкой совратителя, пляшет на резинке и радуется, победе вместе с ним. Возможно, тоже невзлюбил хозяйку за нечто известное только им двоим.
  - Я неправильно выразилась, - пошла она в следующую атаку, - Что ты думаешь обо мне?
  "Что я думаю о ней? Ого!" - он глянул на нее с прищуром циника. - "Да я боюсь её, а считая с последнего времени, так вообще панически. И... все больше и больше ненавижу. Просто, задушил бы, если б закон позволил это делать с тварями подобными ей. И она хочет чтобы сказал ей такое?"
  -Ты красивая.
  -Только, пожалуйста, честно! - не унимается она.
  И тут Сергея понесло. Честно хочет? Пусть получит, тогда! Сказал ей то, что никому бы и никогда не сказал ни в жизни, ни при смерти. И что на него нашло? Наверное чертик на резинке виноват своей поддержкой по умолчанию. Но ведь, хотел же всыпать? И всыпал.
  -Ты красивая сука и тварь, - говорил Сергей спокойным даже несколько меланхоличным голосом. - Ты подлезла бы, даже под слона, если это принесёт прибыль. Шеф тебя и использует по назначению, когда подкладывает под клиентов. Не уверен, пялит он лично тебя или нет, но то, что ты умеешь - очень полезно для фирмы. Я же... тебя, просто презираю.
  Всё. Сказал. Выдохся. Внутренне сжался в ожидании пощечины.
  "Мама родная, что ж ты наделал? И теперь, можешь хоть язык себе откусить, уже поздно, тебе друг, однозначный кирдык. Не простит."
   Он ясно представлял себе, как из списков лохов и хмырей, перекочёвывает в список врагов под номером один. Вот тебе и ситуация... Как в старом, бородатом анекдоте про ковбоя, когда внутренний голос убеждал ковбоя, что это еще не конец, и нужно только плюнуть в лицо вождя, догнавшего и окружившего племени индейцев. "Вот теперь, точно, конец", сказал внутренний голос. Так долго дразнить Марину и унижать, даром не пройдет. Внутренний голос хоть и упырь, каких поискать, но на такие штуки у него нюх отменный.
  Марина ни слова не сказала в ответ, да и больше не рискнула задавать вопросов. Сергей осторожно и нечасто поглядывает на нее. Возле губ горькие складки, глаза повлажнели, но держится достойно, словно королева. Скорее всего, ей такой правды так никто и не сказал кроме него, лишь пресмыкались и лебезили, унижались, чтоб только дала. Но про себя вряд ли уважали и точно так же как он презирали. И вот, идеально красивая женщина, которую Сергей когда-то хотел, но считал себя недостойным даже её взгляда, сейчас сидит и чуть не плачет перед ним. Жаль, конечно, очень жаль, но узнавая её всё больше он вдруг обнаружил, что она не та, которую рисовал себе в дневниках два года подряд и нынешняя Марина ему нравится всё меньше.
  "Может, она вовсе и не такая? А может, она была когда-то чистая и светлая как Катя, но люди подобные боссу совратили и испортили? Я верю, нет, я твердо знаю, что Катя такой не станет никогда, уж позабочусь об этом и не подпущу к ней ни одного плохого человека ближе броска камня."
  -Здесь останови, - нарушил он молчание, когда подъезжали к парку. Показывать свой дом ей не намерен, - работать буду.
  Работать он не будет, просто избавиться бы от неё поскорее, убедиться, что уехала наверняка и пойти в больницу к Кате. Но напрягаться с конспирацией не пришлось, лишь Сергей вышел из машины, Марина пнула акселератор и рванула будто гонщик на трассе. Обиделась. Надо полагать, было за что.
  "А ведь мог бы получить сегодня эту курочку. Видел же как она вокруг тебя выплясывала?"
  "Опять начинаешь? Тебе практиканток мало было?"
  "Я что? Я ничего. Просто, странно. Ты её когда-то хотел."
  ***
  В больнице практиканток уже не было, вместо них в приемной сидела грузная, мужиковатого вида тётка и Сергей сразу понял, что лучше две сдвинутые по фазе практикантки, чем одна хмурая тётка с выражением лица Бармалея известной сказки. Уж с этой, дружеских отношений не сложится, от неё сразу же повеяло жуткой неприязнью лично к нему. Сергей попытался изобразить добродушного рубаху-парня, но это не разобьет глыбу кварца.
  - Мне бы к Завьяловой Екатерине...
  - Сейчас проверим, - Сказала тётка грубо, - ты кто ей будешь?
  - Отец....- с трудом и страхом проговорил он понимая, что это звание с официальной точки зрения - пшик и фикция.
  - Документы, давай...
  Протянул ей паспорт, а самого потряхивает. Какой он ей отец? Там в паспорте ничего такого и нет, в помине.
  - Почему фамилии разные? Почему штампа нет? - строгая тётка набычилась, и Сергей оробел, как школьник перед завучем.
  - Так получилось...
  - Так получи-и-илось... - ворчит и видно по ней, что ситуация в личной жизни, подходящая, - наделают детей, потом, ходят, как неродные.
  - Родной я ей, родной...
  Возится с журналами, копается. Явно уперлась, тянет время в поисках причины не пустить, мстит Сергею за свою личную жизнь. Напряжение нарастает, вот возьмет и откажет, что потом делать? Так и случилось, она сурово взглянула на него:
   - С разными фамилиями не могу. Распоряжение имеется.
  - Пожалуйста! Ребенок один, как в клетке, целую неделю... - Сергей лихорадочно изобретает аргументы, в отчаянной попытке переубедить её, но уже ясно видно сквозь стеклянные глаза, за толстыми линзами очков, не пробиться. Это не тетка, а фашистский дзот со спаренными пулеметами на четыре стороны света, отобьет любую атаку.
  - Не положено. Пусть приходят с одинаковой фамилией!
  -Пожалуйста, уважаемая! - Уже больше с раздражением, чем с мольбой проговорил Сергей понимая, тщетность всех попыток, - сходите к ней в изолятор, скажите, что отец пришёл, может тогда поверите?
  - Молодой человек! - Загрохотала невыносимая бабища в белом халате, - мне совсем нечего делать? Уходи и не мешай работать!
  "Тварь... ненавистная..." - в сердцах подумал Сергей, нет, он это проговорил вслух, судя потому как тётка гневно побагровела, одно из двух; либо она умеет читать мысли, либо она ясно услышала оскорбление, значит - вслух.
  -А ну, вали отсюда! - выкрикнула она поднимаясь с места, эдакая груда мяса в тесном, не по размеру, белом халате, - иначе, санитаров позову.
  Но тут уж сразу понятно по её комплекции, что санитаров ей не потребуется и теперь уже точно не пробиться ни добром, ни силой, остаётся лишь отступить. Сергей вышел на крыльцо больницы в отчаянии, но по принципу Черчилля "никогда не сдавайся" не признал поражения, строил грандиозные планы мести, вплоть до самых экстремистских, типа, украсть в ближайшей военной части калаш и ящик патронов к нему, потом захватить всю больницу в заложники, а зловредную мед-тётку пристрелить во время штурма. Вот такая месть. Да.
  Слава богу до этого не дошло, потому что он увидел нечто простое и гениальное, увы придуманное не им самим. Двое мужчин бросили камешек в окно второго этажа, а оттуда выглянул конопатый и счастливый мальчишка, шустро спустил веревочку, понятно для чего, для гостинцев. О, как... Видимо, их тоже не пускают, но это уже детали, главное они изобрели способ обойти непробиваемого цербера в приемном покое. А Сергей даже не догадался. Ха! Да, теперь он вооружен покруче того калаша из воинской части. Где у нас четвертый изолятор? При таком мощном пространственном воображении, можно схему больницы не то что вывернуть наизнанку, можно построить точно такую же лишь по памяти. Катя находится на первом этаже с торца здания, в тихом закутке двора больницы, куда даже сторож заходит только если и вдруг не лень. Мда... а вообще... можно было и не напрягать воображение, вон бумажка с номером "четыре" заботливо прилеплена к стеклу.
  -Катя! - крикнул он в окно, - Катя!
   Бросил мелкий камешек в стекло. Эффект проявился незамедлительно, Катя замаячила в окне, тонкими пальчиками пытаясь справится с тугими шпингалетами чтобы открыть. Да, эффект был даже двойной, потому что в окне замаячили ещё две улыбчивые и любопытные мордашки усыпанные мелкими красными пятнами. На зрителей Сергей не рассчитывал и потому расстроился. Так хотелось сказать ей наедине, то, что не скажешь при свидетелях. А может и не стоит этого говорить? Не время?
  -Это твой папа? Папа? - наперебой спрашивают девочки.
  -Да! Это мой папа! И он - тот самый король из сказки!
  Наконец шпингалеты поддались и окно распахнулось.
  -Привет, принцесса, - подыграл ей Сергей наблюдая как Катя победно окинула взглядом своих соседок по изолятору, а они расстроились и поникли.
  -Я тоже принцесса! - воскликнула одна из подружек почти обиженно.
  -Ты не можешь быть принцессой, твой папа не король. Понятно? Он сам так сказал. Не помнишь, что ли? - и увидев в руках Сергея корзинку с клубникой всплеснула руками, - Ой! Папа-король принес волшебные ягоды! Из Загадочного сада!
   -Да. Волшебные-пре-волшебные, чтоб побыстрее выздороветь, - Сергей поддакнул пытаясь просунуть корзинку через решетку в окне. Но корзинка уперлась, не проходит сквозь прутья, великовата. Просто поставил её на карниз окна, придерживая рукой, - угощайтесь.
  -А вы, точно, король? - девочки набросились на клубнику, доставали сразу через решетку по одной, усевшись все втроем на подоконнике, - А они, правда, волшебные?
  -Конечно! - Он готов подтвердить всё что бы ни придумала Катя, только за то, что она, выделяет слово "папа" особым ударением, пусть даже для подруг, преследуя свои хитрые цели. Ишь ты... папа-король. Так глядишь и привыкнуть можно, а потом придется постараться, выворачиваться, выпрыгивать из штанов чтобы соответствовать.
  - Я же вам говорила? А вы не верите! Папа, а я новую сказку придумала! Рассказать? - и тут же подхватила свой альбом открыла на нужной странице, приложила к решетке чтобы лучше рассмотрел, начала рассказ, - Вот видишь, нарисовано? Когда принцесса заболела странной-пре-странной болезнью, то папа-король захотел, чтобы она побыстрее выздоровела, но чтобы она выздоровела её нужно было поцеловать и не простым поцелуем, а волшебным. И король отправил телеграмму всем принцам на свете. Кто поцелует принцессу, тому полцарства.
  -Ага, - недоверчиво вставила слово одна из девочек, - на всех принцев полцарства не хватит!
  -Нееет! - уверенно сказала Катя, - волшебный поцелуй не у всех получится, а только у того, кто её очень сильно любит. И как она на всех поженится? А? Первым приехал прекрасный принц из соседнего королевства, он поцеловал принцессу, но ей не понравился принц и она не расколдовалась.
  -А почему он ей не понравился? Он же прекрасный принц?
  -На картинке не видишь что ли? - вспылила Катя и гневно зыркнула на выразившую сомнения подружку, - у него нос морковкой! Как с таким целоваться? Никак! Нос в подушку упирается. И принцессе противно стало.
  -А как она это узнала? - всё не унимается подружка в попытках уличить Катю во лжи, - Она же спит, заколдованная!
  -А она одним глазком подсматривала!
  -А почему он тогда прекрасный? Если у него нос морковкой?
  -Ты дура что ли? Это же принц! Богатый! Как захочет называться, так и будет! Неужели непонятно? Потом прискакал на чёрном коне, вечный и печальный странник, вот на картинке второй в очереди, он поцеловал и тоже ничего не получилось, - Катя сделала паузу и добавила, чтобы упредить лишние вопросы, - он был симпатичный, но такой унылый! Как с таким потом жить?
  И подружки согласились. Ведь правда, как с таким жить? Сергей озадаченно рассматривал рисунок, уж слишком очередь большая к постели принцессы. И это придумала Катя? Осторожно спросил:
  -А что и они все её целовали?
  -Ну, конечно же! Видишь, они все ждут своей очереди. Но никто не смог расколдовать принцессу! Целовали-целовали, целовали-целовали и никто!
  -Тогда, - пошутил Сергей, - ты неправильно нарисовала принцессу. У неё должны быть синие губы...
  -Это почему же?
  -От поцелуев. А король не должен был такое допустить он же папа и ему бы не понравилось, что столько людей пришло целоваться с его дочкой.
  -А я о чем говорю? Так и случилось! Никто не разбудил принцессу, потому что никто так не любил её как папа! А они только хотели полцарства оттяпать, и он всех тогда прогнал, - Катя торопливо перевернула лист альбома на следующий рисунок, - Вот, я нарисовала. Король поцеловал принцессу и принцесса расколдовалась. Папа, а ты меня расколдуешь?
   -В смысле? - не понял Сергей, но сердце дрогнуло, заколотилось, медленно набирая обороты как стартующая турбина.
   -Ну, ты меня поцелуешь и я мгновенно выздоровею! - Приложила лицо к решетке схватившись двумя руками за прутья, закрыла глаза и чуть вытянула губы в ожидании поцелуя.
  Колдовство! Магия! Он смотрит ей в лицо, на маленькие губы и его затягивает в них гигантским ураганом, закружило как мелкую щепку ветром, еще несколько мгновений, вот, вот и он исчезнет в смерче, растает, растворится.
  Его качнуло к ней страшной силой... Земля уходит из под ног и только краем глаза, будто далеко у предела спекшегося тумана с темнотой, видит как соседки Кати затаив дыхание ждут волшебного поцелуя, который обязательно излечит принцессу.
   "Спасите меня... Я проигрываю битву с самим собой." Язык отнялся, чтобы твердо сказать: "Нам нельзя этого делать, ведь ты, моя дочка" А чертик в голове пляшет на тонкой резинке, и сладко задыхаясь нашептывает. "Можно! Это же просто игра, сказка. Видишь? Они даже верят в это. Давай, ну же, смелее!" И у него в запасе сто тысяч аргументов, в оправдание, почему это хорошо.
  Её губы - магнит необыкновенной мощи, а Сергей всего лишь гвоздик повязанный непрочной нитью-совестью и эта нить, что должна удержать его от опрометчивого поступка, готова лопнуть в неравной борьбе с силой притяжения... Холодная, стальная решетка с тесными прутьями... последняя преграда к последнему из всех грехов... как символично...
  А, будет что будет. Тянется к её губам сквозь решетку, мягко целует, просто легонько тронул их своими. И его затрясло, будто он вулкан так долго и мирно спавший, что не помнит даже, кем он был до своей вековой спячки, но неведомые силы природы его разбудили. Хватит! Стоп! Ты ей - отец.
  - Вот так целуются белочки, - говорит с дрожью в голосе, с усилием отклоняясь от нее, - чтобы их детки выздоровели.
  - А как целуются зайчики? - шепотом спрашивает она заглядывая в глаза.
  Катя возбуждена, зрачки расширены, отчего глаза стали черными с тонкой серой полоской-ободком, короной солнечного затмения. И ... как будто она пытается скрыть волнение затаив острое сбившееся дыхание, но получается плохо.
  - Мне уходить, принцесса.... работа...- говорит больше для себя, чтобы не подвергаться соблазну и не впиться в нее губами без тормозов и мыслей, при малолетних свидетелях, замерших в восторге подружек.
  Эта битва с собой проиграна с огромными потерями. Обнулились все счетчики и зачеты с бонусами в компьютерной стрелялке. Теперь все уровни нужно проходить с самого начала...
  -А меня расколдуете? - выдохнула одна из подружек.
  -И меня! - вторит ей другая.
  -Нет! - Деловито заявила Катя. - У вас есть свои папы и они должны вас расколдовывать. Ясно?
  -Да, - утвердительно кивнул Сергей, понимая, что Катя его сейчас здорово выручила, - у вас есть свои папы, а мне пора, в королевстве накопилось много дел.
  И он представил себе, ужасную, но содержательную картинку, если пойти на поводу у детей и не умея отказать скатиться до негодяя, а тут, кто нибудь со стороны наблюдает как взрослый дядька целует через решетку маленьких девочек по очереди...
  
  
Оценка: 7.90*7  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"