Аннотация: Заметка о борьбе мнений о пределах свободы слова в отношении религиозных святынь. Выкладка от 20.01.2015
"Карикатуры и святые"
В последние дни, после кошмарных терактов во Франции, по всему миру идут жаркие споры о том, допустимо ли рисовать карикатуры на религиозные темы и можно ли за это убивать.
Слава Творцу, большая часть цивилизованных людей на второй вопрос ответила однозначно -- убивать за рисунки нельзя. Те же, кто считает, что все-таки можно, в основном относятся к маргиналам, за редким исключением.
А вот с ответом на первый вопрос все намного сложнее. Мнения разделили людей на две части -- тех, кто считает, что свобода слова включает в себя право смеяться над религиозными святынями, и теми, кто считает, что подобный смех -- преступление, пусть и меньшее, чем убийство.
Проблемы с аргументами есть у обеих сторон. Отстаивающие свободу слова в прошлом не раз отступали от этого принципа, например, в борьбе с антисемитизмом строго преследовали малейшие намеки на карикатуры, которые можно истолковать как антисемитизм, и особенно, как неприятие Холокоста.
Отстаивающие неприкосновенность святынь "забывают" о том, как в своих собственных храмах они отзываются о святынях соседа -- например, в любом православном храме легко можно услышать о том, что пророк Мухамед, карикатуры на которого так возмутили епископов, на самом деле был то ли эпилептиком, то ли бесноватым. Или то, что ревностно почитаемое католиками Фатимское чудо на самом деле есть бесовское искушение. Авторитетные раввины не скрываясь говорят про Деву Марию, что она нагуляла ребенка и выдала его за сына Бога. Мусульманские проповедники утверждают: "Триединство ложь. Библия ( сегодняшная) не слово Бога! А слово человечишки!". И уже молчу о том, что все эти служители разного рода святынь говорят о либерализме, который признает право насмехаться над религиями. Иначе, как соблазном злых духов и мерзостью (это самое мягкое), его не кличут. Причем все сии внутрихрамовые проповеди выносятся в интернет, их не скрывают, они не являются каким-то тайным, закрытым знанием, о котором запрещено говорить.
Таким образом, все участники разразившегося ожесточенного спора, мягко говоря, лукавят в своих словах. В делах тоже, но, по крайней мере, либералы не расстреляли даже тех карикатуристов, что рисовали карикатуры на Холокост, последовав призыву иранского правительства. А вот защитники святынь убили больше десятка человек за один раз. В том числе и полицейского -- единоверца.
Либеральная традиция следует, возможно, неосознанно древнеримскому кодексу, который полагал, что любой бог может отомстить сам за себя, если сочтет себя оскорбленным, и не дело земному человеку решать за небожителей.
Традиция защитников святынь следует иному, средневековому, кодексу, который предписывает казнить за оскорбление Величества, полагая бога таким же монархом, как и земные, только небесным и высшим по отношению к прочим.
Какой подход вернее, я не знаю, но в Новом Завете Христос призывал своих последователей не мстить даже за себя, а доверить месть Владыке Небесному, что как-то ближе именно к древнеримскому пониманию, а не средневековому.
Хочется задать защитникам свободы слова пару простых вопросов:
1 Почему нет четкого определения что можно, а что нельзя делать в рамках этой свободы?
2 Какие критерии дозволенности, где вы ставите границу, за которую нельзя заходить, и почему именно здесь?
Ответов от лидеров либерализма пока нет. И вряд ли будут в ближайшее время. В этом сугубая слабость их позиции, по которой с удовольствием били, бьют и будут бить их оппоненты.
Вопросы есть и к защитникам неприкосновенности святынь:
1 Если вы так печетесь о том, что нельзя оскорблять чужие святыни, зачем вы сами занимаетесь точно такими же, если не хуже, оскорблениями? Более того, встраиваете их в основы собственной веры.
2 Неужели вы не помните, что ваши собственные святые, которых вы так отстаиваете, нередко при жизни сами себя обращали в карикатуры, чтобы сбить градус пафоса?
Например, Ксения Петербургская переодевалась мальчиком и утверждала, что она на самом деле ее покойный муж, а сама Ксения умерла. Или жена Дмитрия Донского Евдокия, которая после смерти мужа изнуряла себя постами и веригами, а при народе изображала жизнерадостную толстушку, надевая разом несколько пышных одежд, чтобы никто не заметил ее худобу, и ни разу не сказала ничего плохого о тех, кто говорил, что она развратница и чревоугодница.
Внятных ответов нет и у лидеров защитников святынь. И вряд ли они когда-либо появятся. И в этом слабость уже их позиции, потому что лицемерие в делах веры убивает саму веру куда быстрее и надежнее любой, даже самой злой и остроумной, карикатуры.
Можно вывести на демонстрации сколько угодно миллионов человек, исписать сотни терабайт аргументами, но пока обе стороны не избавятся от лицемерия в собственных позициях, они ничего, кроме безнадежного противостояния, не добьются. Не оттого, что оппоненты сильны. А потому, что ложь в фундаменте разрушает все здание их информационной стратегии.