Не знаю, сколько времени - час или два - Рейн метался по келье, мучаясь чувством вины и знанием, что он прав, что ему необходим этот кинжал, что он все равно добудет его. Я видела уже не так четко, как раньше, только отдельные картинки: вот Рейн бросается на кровать, яростно сжимая маленькие кулаки, вот стоит у окна и всматривается в сгущающиеся сумерки. Наверное, память взрослого Рейнхарда запечатлела только самые яркие воспоминания. Лицо его матери: красивое, дышащее жизнью и благородством; породистые черты отца: правильные, но довольно жесткие, властные. Рука с багровыми следами кнута, каждый изгиб на кинжале...
Рейн снова сел на постель и опустил голову, я подошла совсем близко, но так и не решилась растрепать буйство черных кудрей. Странно, у маленького Правителя волосы вились сильнее, и в них не было серебряных прядей, даже намека на них.
- Обещаю, я найду ее, - неожиданно выдохнул Рейн и с отчаянной решимостью сжал кулаки.
"Кому он это сказал?"
В этот момент Рейн выглядел таким несчастным, что у меня сердце сжалось. Сколько предстоит пережить этому упрямому ребенку прежде, чем он вытащит меня из ледяной воды! Мне хотелось прижать его и шептать всякие глупости: какой он хороший, как все любят его, что он еще будет счастлив. Но я знала, как Каурус с Эей погибнут, знала, что он женится на сумасшедшей, которая зарежет настоящего Рина. "Неужели один человек может все это вынести?"
- Рейн, Рейнхард, - я упала возле его ног, всматриваясь в детские, но все же до боли знакомые черты. Наверное, наш сын, если бы, он, конечно же, был, мог выглядеть также.
Огромные серые глаза, слишком серьезные и проницательные для ребенка, смотрели поверх меня. Рейн к чему-то прислушивался. Наконец, он моргнул, напрягся, как натянутая тетива, и стремительно рванул к двери.
Я едва успела отскочить в сторону. Совсем машинально, хотя знала, что сейчас у меня нет физического тела. Келья внезапно показалась мне темной и немного смазанной, словно я смотрела на нее сквозь толщу воды.
- Молодой господин, вы здесь?
С этого голоса, казалось, все вдруг пришло в движенье. Нет, не все, только Рейнхард, но от его энергетики, наверное, даже воздух дрожал.
- Дин, там справа маленькая щеколда, отодвинь ее. Да-да, справа, скорей, пока мама не привела Торона.
- Торона? Я был около кабинета, когда Зерон рассказывал стае о наказании. Неужели Господин и вправду осмелился наказать Вас?
- Дин, не тяни волка за хвост!
Тихий скрип, и дверь осторожно распахивается. На пороге - нескладный подросток, головы на две выше Рейнхарда. Такой же черноволосый, но темноглазый и какой-то сломленный, будто побитый. Черты лица правильные, только заостренные, как бывает после долгой болезни. Они с Рейном похожи, но если от будущего Правителя так и веяло мощью и непоколебимой верой в собственные силы, то от Дина - только отчаяньем и... уязвимым ли, уязвленным?
- Брат! - Рейн на мгновенье прижала подростка к себе.
Дин смущенно улыбнулся чуть кривоватой улыбкой.
- Молодой Господин? - подросток неловко шагнул назад.
- Какой я тебе Господин? Ты мой брат.
- Двоюродный, - с грустью и очень тихо заметил тот.
- Да какая мне разница. Я сказал брат, значит брат.
Старший только тяжко вздохнул. Наверное, ему не в первой сражаться с железобетонной логикой Рейна.
- Как скажитт... жешь.
- Так-то лучше, - хмыкнул наследник, а потом замер, явно к чему-то прислушиваясь. - Ты не знаешь, где Торон?
- Госпожа лиэ вызвала его к себе.
- Значит, у нас есть от силы пара минут.
Рейн выбежал в коридор, огляделся и помчался в сторону запасного входа. Дин старался не отставать.
Только сейчас, пробегая мимо бесчисленных дверей по бесконечно длинным каменным коридорам, я смогла оценить замок. Он был огромен. Выбежав во двор, я охнула, когда высоченная громада с остроконечными крышами и круглыми башенками, предстала передо мной во всем своем могучем великолепии.
В замке - этажей восемь, если считать по широким окнам, совсем не таким узким, как в нашем Средневековье. Задний двор с аккуратными вязанками дров, сложенными у крыльца, с чугунными скамеечками и фонарями, с ухоженными клумбами, качелями и подстриженными фигруками-деревьями, производил впечатление тепла и уюта.
Но я не долго любовалась этим великолепием, ведь братья, как только выбежали из замка, пригнулись и кубарем скатились вниз по ступенькам.
- Куда теперь? - шепотом спросил Дин.
Рейн только кивнул вправо, распластался на стылой земле и пополз, Дин тут же последовал за ним.
Я прозрачным призраком скользила рядом с мальчишками, которые шустро двигались в сторону королевской конюшни. Откуда я узнала, что именно туда? О, лошадиное амбре, становящееся с каждым шагом все отчетливее, трудно было с чем-то спутать.
- Молодой господин, - минут через пять простонал Дин.
- Просто Рейн, - упрямо заявил Рейнхард, еще шустрее задвигав руками и ногами.
"Да уж, не хотелось бы быть на месте того, кто стирает вещи этого сорванца", - я улыбнулась, все еще не в силах поверить в то, что нахожусь в прошлом. Странно, что я чувствую, но не вижу своего тела. Только легкий отсвет на месте руки или ноги...
- А зачем нам вообще на конюшню? - недоумевал старший брат. - Мы что, сбегаем?
- Ага, в этом, - хмыкнул наследник, помахав перед Дином рукавом тонкой, некогда белой рубашки, а потом замер, явно к чему-то прислушиваясь.
На улице стояла ночь, по-осеннему ясная и холодная. Грязь, кое-где стылая и покрытая инеем, заляпала ползущих мальчишек от макушки до пяток. Странно, что в своих легких рубашках они не окоченели до смерти.
- Просто готовят ужин, - выдохнул Рейнхард, поглядывая на суетящихся за окном поварят.
- Так зачем на конюшню, молодой госп... то есть Рейн? - старший нервно взглянул на еще одно зажегшееся окно.
- Отец проболтался, как именно активировать кинжал, - неохотно ответил Рейн и пополз дальше, старательно избегая света от окон.
- Активировать? Ты о чем? И разве утром сделать это нельзя?
- Дин, ты как старушка. Тебе всего сорок девять, а ощущение, что все девятьсот!
- Люди взрослеют иначе, - в надломленном голосе Дина проступали то ли боль, то ли горечь.
- Но то люди, а ты вер! - Рейнхард с силой отшвырнул камешек и пополз дальше.
- Ага, вер, который ни разу не воплотился.
- Если бы твой отец не гонялся за охотниками, ты бы все смог! - с горячностью молодости воскликнул Рейн.
- Ты это им скажи.
Не знаю, что это за загадочные "они", но Рейну все это точно не нравилось.
- Я лучше с папашей твоим пообщаюсь...
- Ага, давай, мало мне достается, так еще и ты добей, втоптай мою гордость в грязь!
- Да тише ты, чего разорался?
Мальчишки пригнули головы как раз в тот момент, когда в окне напротив замаячил Торон, ворвавшись ураганом на кухню и переполошив поварят. Почти такой же, каким я его видела в будущем. Хотя нет, не такой. Сейчас не было на его лице горьких складок у рта, да и рыжевато-русых волос не коснулась еще седина.
- Меня ищет, - вздохнул Рейн, упрямо поджал губы и с такой скоростью пополз к конюшне, что Дину пришлось схватить его за лодыжку, чтоб не отстать.
Поравнявшись с братом, Дин требовательно на него посмотрел:
- Так что за кинжал?
- Один из Трех. Да-да, тот самый, - ответил Рейн на удивленное "о". - Завтра отец уезжает и увезет их с собой. После той трепки, что он все-таки задал... себе.
Дин не заметил этой заминки, видно, не слышал еще о том, что учудил император.
- Ты хочешь узнать судьбу или вступить в разговор со Зверем? - Дин так и не отошел от известия.
- Да надо мне это! - отмахнулся наследник. - Судьба мальчишке вряд ли ответит, со Зверем я и сам как-нибудь справлюсь...
- Тогда тебе нужен кинжал половинок? - Дин явно был поражен.
- Ага, он самый.
- Да зачем тебе, ты ж малявка?
Рейн свернул серебристыми глазищами.
- Надо, - упрямо процедил он и, извернувшись змеею, свернул к конюшне.
Мне казалось, я слышу, нет, понимаю, о чем думает Рейнхард. О том, что оставалось от силы каких-нибудь полчаса, о том, что нужно было скорей вытащить из сумки кинжал, пока его не схватили, пока отец не уехал. Но как объяснить, что он тоже хочет найти половинку? Быть счастливым, как и его родители, а не маяться всю жизнь с нелюбимой, как многие, как тот же Торон.
- Мне просто нужна подсказка, - наконец, вымолвил Рейн, добравшись до конюшни и вскочив на ноги. - Давай, Дин, скорей, у нас всего-то пара минут.
Они забежали внутрь и помчались мимо стойл, только пятки сверкали.
- Я-то чем могу пригодиться? - в отличие от брата, Дин тяжело дышал.
- А кинжал Зверя тебе, значит, не нужен? Ну, если ты не хочешь узнать, как пробудить в себе оборотня...- Рейн повернулся, прищурившись.
- Кинжал Зверя? Ты что, ты, ты, серьезно? Серьезно, да? Но Господин Каурус...
- Да не узнает твой Господин. Если что, скажу, обманул и заставил тебя. Давай, не дрейфь, брат, прорвемся.
А потом Рейн подскочил к огромному бурому скакуну, тот всхрапнул, и остальные кони тихо заржали.
- Тихо, тихо, Буран, ну же, это всего лишь я. Дин, давай яблоко! - Рейн нетерпеливо указал на корзинку на деревянном столе, и Дин на негнущихся ногах едва не свалил ее на пол. - Не торопись, брат, мы же так, на прогулке, и, если поймают, не нам всыплют по самое не балуй.
Дин покраснел, что-то буркнул и кинул яблоко. Рейн метко его поймал и скормил жеребцу:
- Вот так, хороший. Чувствуешь, хозяйскую кровь? - уверенно, чтобы конь не почуял неладное, Рейн вытащил из седельной сумки сверток, развернул его и схватил кинжалы.
Я ахнула, когда в скудном свете сверкнуло их лезвие. Одно жемчужно-розоватое, другое серое, будто сделанное из пыли и туч, третье, яростное, ало-синее, ярче и пленительнее огня. Кинжалы были такими разными, но у каждого из них отсутствовала рукоять, словно они были одним сплошным лезвием. Рейн уверенно схватил розовый, Дин благоговейно коснулся ало-синего. Серый мигнул, я протянула руку, не понимая, почему меня тянет к нему, как магнитом. На миг что-то сверкнуло, Рейн моргнул и посмотрел мне прямо глаза. А я увидела очертания Зверя. Нет, двоих. Это были самые огромные и прекрасные волки, которых не найдешь на Земле.
"Рейн и я?.. Нет," - почему-то я знала, что это были не мы, но что-то такое знакомое...
- Ой, - Дин сжал кинжал, и ручеек крови, тоненький, алый, впитался в двуцветное лезвие. - Я, кажется, Рейн, я вижу, я почти чувствую. Нет, неужели я когда-нибудь обрету Зверя?
Лицо Дина сияло от неверия и счастья. И в этот миг он действительно стал похож на своего царственного брата. Такой же брюнет, только глаза темные, почти черные, да черты лица не такие хищные и величественные. Что-то надломленное проступало сквозь них, будто неведомая болезнь точила его изнутри.
Рейн улыбнулся, широко, искренне.
- Вот видишь, я же тебе говорил. Что для этого нужно?
Глаза Дина подернулись пеленой, кровь все также вливалась в кинжал.
- Я вижу... Я вижу тебя, Рейн. Волком. Огромным, мощным, просто невероятно. Ты... - Дин замолчал.
- Ну, что там? - нетерпеливо воскликнул Рейн.
- Это ты проведешь меня сквозь обряд, - Дин сказал неуверенно, словно нехотя.
- Я? Глупость какая-то. Отец взял тебя под опеку. Он старший, ему и взывать к Зверю.
- Не знаю, - голубоватая пленка на глазах мальчика задрожала, чуть уплотнившись.
Видно было, что наследник разрывается между желанием использовать свой кинжал и беспокойством за брата.
- Дин, ты чего? Возвращайся!
Старший мальчишка сидел, раскачиваясь, и улыбался, как могут делать только блаженные. Вкупе с голубоватой поволокой это выглядело по-настоящему жутко.
Рейн приблизился, позвал брата, а потом, чертыхнувшись, начал трясти:
- Дин, Дин, волчий пестик в капкан, очнись немедленно! Дин!
Рейн так кричал, что попросту не заметил стремительно приближавшихся оборотней.
- Брат, ну же!..
- Вот ты где, маленький негодник! - Торон подскочил к Рейнхарду и схватил его за ухо. - Мы с альфой весь замок переворошили, а он здесь прохлаждается. Господин, он в конюшне! Я нашел ег!..
Голос Торона оборвался, стоило ему только взглянуть на лицо Рейна. Обычно дерзкое, самодовольное, сейчас оно было белее мела. А, зная своего воспитанника, его абсолютное игнорирование опасности, Торон встревожился не на шутку:
- Что такое, Рейн, мальчик мой, что случилось? - Торон тут же отпустил ухо наследник и заозирался в поисках опасности.
- Дин, - выдохнул побелевший Рейнхард.
В этот момент вбежал Каурус. Доля секунды потребовалась ему, чтобы понять, что происходит, и в следующее мгновенье выхватить из окоченевших рук племянника лезвие и зашвырнуть его в дальний угол. Схватив невменяемого мальчика, Каурус вложил в голос всю свою Силу:
- Возвращайся, Динар, сын Сирина Иенора. Твой альфа взывает к тебе.
Рейн фыркнул. Он, дитя Эи, дочери свободолюбивых и гордых ястребов, терпеть не мог высокопарные речи волков. Каурус нашел взглядом сына, пообещав мысленно такую взбучку, которую тот надолго запомнит. Рейн склонил голову. Привлекать внимание отца было сейчас не самым умным решением, ведь он еще не воспользовался своим кинжалом.
- Дин, бедное ты создание, - зарокотал Каурус, как только племянник открыл глаза. - Этот мошенник снова втянул тебя в неприятности? Нет, не говори, сам знаю. Да его в цепи заковать надо, посадить в темницу на хлеб и воду. А все кровь его пернатых непробиваемых предков. Эти ястребы, тупоголовые и...
- И? - глубокий чарующий голос, и в конюшню впорхнула, по-другому не скажешь, сама госпожа Эя. - Я слушаю, супруг мой. Значит, мой род, это род тупоголовых и непробиваемых? Что же ты замолчал, я тебя внимательно слушаю.
- Дорогая... - взгляд императора забегал из стороны в сторону. - Я совсем не это имел в виду...
Пока Каурус пел дифирамбы родственникам жены, пока Торон откачивал заикавшегося от страха и радости Дина, Рейн скользнул в пустующее стойло. Оглянувшись, он быстро и со всей дури полоснул кинжалом себе по ладони. Я охнула, когда Рейн повалился на привинченные седла, а глаза его совсем побелели. Никакой голубой дымки, как у брата, нет, серебристую радужку словно облака скрыли.
Нежность, с какой Рейн шептал это имя, улыбка, осветившая его лицо...
- Рейн! - пробасил Каурус.
Я вздрогнула, машинально встав между Рейном и выходом.
Эя, почуяв неладное, заметалась по кругу. Отчетливый запах крови первородного альфы наполнял легкие оборотней.
- Рейн! - кричали уже втроем.
- Я же говорила, я предупреждала тебя, чтобы ты спрятал эти дурацкие клинки!
- Эя, ты знаешь, что я собирался их увезти. Кто ж знал, что Рейн такой твердолобый.
Глаза Эи зажглись желтым, почти ястребиным. Неполное, но все же частичное превращение в ястреба. Я отскочила, когда ее пронзительный взгляд прошел сквозь меня.
Торон с Каурусом потянули носом.
- Он там, - Повелитель бросился в стойло, где прятался Рейн, но на этот раз опоздал.
Каурус был уже возле стойла, не дойдя до дверцы всего лишь шага, когда нос к носу столкнулся с сыном, целым и невредимым, и, как видно, донельзя довольным.
- Да тут я, тут, - как ни в чем ни бывало ответил Рейнхард.
- В сознании? Цел? - Торон подлетел, чуть не сбив по пути хмурящегося императора, и стал осматривать порез на руке воспитанника, не в силах понять, как тот справился с проклятым лезвием, ведь даже Повелителю не хватило бы сил самостоятельно вырваться из ловушки.
- Конечно, цел. Что со мной будет? Как Дин? - Рейн тряхнул головой, и все опешили, до того величественно прозвучал его голос.
Эя с Каурусом переглянулись. Нотки правящего альфы трудно было не узнать или же не заметить. Но почему? Их сыну всего лишь шестнадцать!
Сам не понимая, что делает, Торон склонился перед Рейном в низком поклоне:
- С ним все в порядке, мой Господин.
- Мой Господин, - тихо повторила за Тороном Эя.
Каурус едва заметно кивнул, словно ответил на невысказанный вопрос.
Я разрывалась, не зная, куда мне идти: к Рейну, который опрашивал счастливого Дина, или за Эей, обеспокоенно спорящей о чем-то с супругом.
- Его Зверь слишком силен. Нет, не может такой кроха интересоваться женщинами, тем более своей Половинкой. Это его Зверь, это все он! - голос Эи дрожал, и я даже не заметила, как оказалась возле нее.
- Мы не знаем наверняка, - Каурус явно и сам сомневался в своих словах.
Эя, кусая губы, следила за тем, как Дин с благоговением что-то рассказывал Рейну, а Торон все никак не мог оторваться от своего воспитанника.
- Кау, с нашим сыном что-то не так,
- Не переживай, милая. Он всегда был таким. Сколько ему было, шесть или семь, когда он ворвался в спальню, думая, что кто-то жестоко пытает его мать?
- Ну...
Впервые вижу, как смущается Эя.
- Это была наша с тобой годовщина, и ты был просто великолепен. Этот твой танец, а руки... Кау, ты же знаешь, как я реагирую на тебя и...
Каурус, поиграв бровями, довольно хмыкнул:
- Я-то знаю, как и все, у кого все в порядке со слухом, и кто хоть раз приблизился к нашей спальне в период гона.
Эя закрыла лицо руками, и только через пару секунд я поняла, что она чуть ли не всхлипывает от смеха.
- Дорогая, тебе смешно, а мне до сих пор вся стая припоминает, как собственный карапуз проткнул мою задницу деревянным кинжалом с картавым: "Сгажайся с гавным, волосатая мгазь!".
Эя захохотала, вспомнив, как взревел ее грозный воитель, когда Рейнхард проткнул-таки его в самый уязвимый для любого мужчины момент, а на крики сбежалась почти вся королевская стая. Сбежалась в спальню, где икала от хохота обнаженная императрица, а маленький наследник дырявил деревягой задницу своего царственного и матерящегося, как сапожник, отца.
Каурус сурово насупил брови, но, видя, как трясутся плечи жены, не выдержал и присоединился к ней, оглашая конюшню громогласным хохотом.
Рейн оглянулся, и на его лице растянулась счастливая улыбка. Отец с матерью стояли, обнявшись, и смеялись до слез.
Дин заморгал:
- Что это с Повелителем?
Рейн прищурился и неожиданно выпалил:
- Скоро и я найду свою Пару.
- Кинжал тебе что-то сказал?
Рейн промолчал, но довольная мордаха светилась таким самодовольством, что даже преданный Дин не выдержал:
- Рейн, ты совсем сдурел?! Впереди еще десятки, а то и сотни лет, да ты даже первое совершеннолетие не отметил! Какая Пара, какая жена?!
Рейн только плечами пожал. В этот момент он выглядел старше, мудрей. Дину казалось, будто что-то древнее и могучее смотрело на него серыми глазами его любимого брата. Внутри Дина что-то зарокотало, завыло, и неизведанная, но такая манящая сила потекла по его венам к сердцу мощным рывком.
- Ты ненормальный, - с сомнением и восхищением протянул Дин. - И, отец-волк свидетель, я последую за тобой, кого или что бы ты не искал.
Но Рейн уже не слушал его. Маленький альфа смотрел на жемчужно-розовое лезвие и повторял:
- Я найду кару в ледяной воде, когда мать-волчица сбросит ее с небес. Но это не будет нашей первой с ней встречей.
"Что? Что он несет? - я хочу подойти к нему ближе, но вскрикиваю, потому как горячие руки и колючие поцелуи пытаются выдернуть меня из своего прошлого. - Нет, Рейнхард, не сейчас, не хочу. Нет!"