Как быть, когда жизнь подставляет тебе подножку чуть ли не на каждом шагу? Жить дальше с гордо поднятой головой или расклеиться? "Ну, уж нет! Меня так просто не сломить!" - говорит главная героиня.
- И за какие такие прегрешения Бог меня наказывает? Неужели, я в прошлой жизни так сильно грешила, что эта стала расплатной? - стонала я, вылезая из ямы полной дождевой воды и поливаемая этим самым дождем от всей его мокрой и холодной души. Мой зонтик под порывами шквального ветра пал смертью храбрых, вывернувшись наизнанку. Пока скользила по мокрой и склизкой земле, похоже, сломала каблук. Вся грязная и мокрая, совершенно без сил, уставшая даже злиться, была готова лечь посреди лужи и отдаться воле судьбы.
Сколько себя помню, всегда попадала в какие-то передряги. Другой бы уже махнул рукой на свою непутевую жизнь и спился. Все равно ведь непруха, чего уж теперь пыжиться?! А я с упрямством быка шла вперед, научившись встречать неурядицы с улыбкой и шутками. Если бы хоть внешность еще порадовала, было бы намного легче. Но природа решила на мне отыграться или просто не обратила внимания на такой незначительный эпизод, как мое рождение, чтобы хоть мало-мальски поучаствовать. А вероятнее всего у нее было слишком хорошее (читай, в пьяном угаре) настроение и она решила пошалить, и разукрасить меня красками весны от души. Думаю, вы уже догадались, что мое лицо полностью усыпано веснушками. Волосы рыжие и непослушные, торчащие во все стороны, словно взорвавшаяся катушка с проволокой. На носу очки в роговой оправе с толстенными линзами. Фигурка тощая в мои-то двадцать пять лет, сколько бы я ни ела. Мама говорила, что у меня прямая кишка. И из-за этих внешних данных в школе меня все время дразнили шваброй, демонстрируя, сей школьный инвентарь, хранящийся в угловом шкафу в нашем классе. Да я и не возражала, вместе с одноклассниками хватаясь за живот от смеха. Ну, а что, если действительно похожи мы с ней, как сестрички. Смотря на это дело, ребята плюнули и перестали меня дразнить. А смысл? Даже прониклись сочувствием и постоянно вытягивали меня из неприятностей. Когда закончились школьные деньки, меня напутствовали во взрослую жизнь исключительно все со словами: 'Ты там поосторожнее будь!'. Я бы и от инструкции не отказалась,...шучу.
Вот так и живу, поощряемая жизнью по полной программе. Только в этом мне и 'везет'. В смысле, влипать в неприятности. Они меня любят! А я их как...не передать никакими словами! Мои предложения украшены одними междометиями, когда я выражаю свою любовь к ним.
- Да, что ж такое-то, а? - взвыла я, пытаясь вытащить свою несчастную ножку из ямы. Она застряла в ней, словно ее держал кто. Ни туда и ни сюда не двигается. Я просунула руку к туфле, с намерением ее стянуть и высвободиться, как внезапно ногой почувствовала свободу, но моя рука оказалась в железном захвате чьей-то руки. А может и не руки?! Вы представляете мое удивление, когда ты сидишь в небольшой ямке (ну, я в нее только и поместилась), вокруг ни души (доходилась через пустырь, называется) и тут оказывается, в этой яме поместилась не только я, а и еще кто-то. Причем он полностью там сидит. Чем только дышит?
Блин, не о том я думаю. Я вообще связно думать не могу, мысли прыгают одна через другую. Ясно одно - отсюда надо делать ноги. И чем скорее, тем лучше для меня. Дернула рукой и попыталась встать на ноги, но тут же шлепнулась на попу, поскользнувшись и сильно стукнувшись обо что-то копчиком, а руку так и не отвоевала. Да и поскользнулась только потому, что рука моя не сдвинулась с места, а я ее со всей дури дернула. Итог - копчик отбила, руку потянула, каблук с зонтиком сломала, вся изгваздалась в грязи и меня посадили на привязь, по-другому и не скажешь. Знать бы еще кто?
- Отпустите немедленно! Не знаю, кто Вы и зачем таким образом пугаете людей, только на меня Ваши шуточки не работают! Пуганая! И не в такие ситуации попадала, так что прекращайте свои приколы и отпустите мою руку! - задергалась я с удвоенной силой.
Вывих я себе точно заработаю, а мне никак нельзя на больничный. Я итак на работе редко бываю, почти поселилась в больнице. Меня там уже как родную встречают и выпускать не хотят, зная, что могу через пару часов вернуться с новым переломом или с новым пострадавшим по моей вине.
Однако отпускать меня не собирались, а еще и чем-то укололи в запястье. А может это змея? От пришедшей мысли сердце захолонуло и чуть не остановилось от страха. Заорав, что есть мочи, рванулась из ямы, словно меня пружиной подкинуло. И как ни странно, я из ямы выбралась, и рука при мне осталась. Только из-за налипшей грязи, я не смогла ничего разглядеть, да и не до этого мне было. Я кинулась с пустыря со всех ног и бежала, пока за моей спиной не захлопнулась подъездная дверь. Навстречу мне шел сосед (дедушка лет семидесяти) с первого этажа с мусорным ведром и удивленно меня разглядывал.
- Опять куда-то вляпалась? - усмехнулся он и тут же сам на него и ответил. - Да, уж вижу! По самые уши, - хохотнул старичок, а увидев мои круглые от ужаса глаза (в полутьме плохо видно, и только поравнявшись со мной, он смог разглядеть), выронил ведро и подхватил мою оседающую тушку. - Что случилось? На тебе же лица нет! - кудахтал мужчина надо мной. - Эй, Никитишна, ходи сюда, нашей Катастрофе помощь твоя нужна! - заорал дедуля во всю мощь своих легких, подняв на ноги, наверно, не только свою жену, в народе именуемую Никитишной, но и весь наш подъезд, и прилегающую часть улицы. А что я говорила? Дверь подъезда резко открылась (я естественно начала вываливаться наружу, сидела же, опершись на нее спиной) и внутрь ворвался мой сосед по площадке, который взял надо мной негласное шефство. - Где тебя черти носят, когда ты должен за ней приглядывать? - взъярился на Степана дед, стоило тому показаться в дверном проеме и подпереть своими ногами мне спину.
- Я, вообще-то, тоже работаю! - огрызнулся молодой человек.
- Перестаньте, - пискнула я, - с какой стати он должен за мной присматривать? Он мне ни брат, ни отец и не жених, чтобы за мной хвостиком ходить. Ладно, посидели, и хватит! Пошла я домой отмываться, - кряхча, поднимала я свою тушку с пола. Так, теперь главное не поскользнуться на мраморной плитке. И взбрендило же нашим жильцам, выложить полы в подъезде узорной плиткой. Вот и поскальзываюсь я на ней периодически, а сейчас и подавно велика вероятность сего исхода - мокрая, вся в глиняной жиже. Представляете, какие крутые горки получатся с пятого-то этажа?! Если я до него еще доберусь.
Только не дали мне и шагу сделать руки Степкины, они подхватили меня (это грязную и мокрую, а парень чистенький и в белой рубашке!!!) и понесли на пятый этаж.
- Ты чего творишь? - заорала я, пытаясь, уже в который раз за день, вырваться из крепкого захвата чужих рук. Покосившись на свою бедолашную ручку, я съежилась и притихла.
- Что с тобой стряслось в этот раз? - устало поинтересовался Степка.
- В яму упала на пустыре, - буркнула ему в ответ, отводя глаза. Самой стыдно, но ничего поделать не могу.
- А почему такая напуганная? Давно тебя такой не видел, - обеспокоенно вгляделся он в мои глаза, поставив на пол и повернув за подбородок к себе лицом. Он всего на пару лет меня старше, а выглядим мы рядом друг с другом, как отец и дочь. Я маленькая, а он медведь-дядя. Поэтому и носит меня спокойно на пятый этаж, ни разу не запыхавшись. Точно подметили, не первый раз носит. Только до этого я более-менее чистая была.
- Пошли ко мне, не в подъезде же рассказывать, - подумав, решилась все ему поведать. - И твою рубашку застирать надо, пока не засохло, - виновато покосилась на красноречивые разводы грязи на его белоснежной, до встречи со мной, рубашке.
- За нее можешь не переживать, новую куплю, - отмахнулся парень. - Иди-ка ты в душ, а потом и поговорим, - подтолкнул меня в спину, а сам направился на кухню. - Я пока чай заварю, - даже не спрашивая, есть ли он у меня.
Протопав по кафельному полу коридора, спряталась в ванной. Хорошо хоть у меня здесь халатик домашний висит, а то пришлось бы Степку просить, порыться в моих шкафах, а там черт ногу сломит. Не получается у меня в шкафу навести порядки. Как только начинаю, обязательно на себя полку уроню...и начинается все по-новой. Ладно, не будем о грустном. Выше нос!
Быстренько скинув и запихав грязные вещи в стиралку, полезла в душ сама. Первым делом стала оттирать пострадавшую руку от налипшей глины. И вот я, наконец, добралась до розовой кожи, а вернее сказать алой. Рука опухла, а в месте укола (сейчас я больше склоняюсь к укусу, о чем красноречиво свидетельствуют два пятна) так вообще набухла двумя буграми. Неужели, действительно змея? Тогда мне срочно надо бежать в больницу, а то вдруг эта тварь ядовитая.
- Ты там живая? - аккуратно постучал костяшками пальцев Степан в дверь.
- А...д-д-да, - заикаясь, крикнула ему. - Сейчас уже выйду.
Домывшись, завернулась в халат (с моей-то комплекцией в него можно трижды обернуться) и вышла к стоящему у двери ванной парню.
- Что с твоим лицом? - внимательно разглядывал он меня. - Ты туда заходила еще более- менее живая, а сейчас на живого мертвеца похожа.
Я, молча, протянула к нему руку, демонстрируя укус.
- Что это? - тут же схватил Степан мою руку и потащил меня на кухню к окну.
- Я тебе уже сказала, что на пустыре упала в яму, а там меня кто-то схватил за руку и укусил, - недовольно пробурчала я. Не люблю чувствовать стыд.
- В яме? - недоверчиво спросил парень, вопросительно вскидывая бровь. - Это в которой?
- На тропинке у железной будки образовалась. Ее там никогда не было, поэтому я и не смотрела под ноги, когда шла. Ровная ведь тропинка была, а тут БАХ и яма.
- Хм, странно?! Действительно не было, - задумчиво рассматривал Степка мою руку. - Ну, хорошо. Яма могла образоваться от дождя - земля там просела или еще чего, но как там мог кто-то оказаться? - а потом его глаза полезли на лоб. - А может как раз под тропинкой была нора змеи? Вот земля и провалилась в нору. Тебе срочно надо в больницу на обследование! Быстренько одевайся, а я пока сбегаю к Трофимычу и предупрежу его, чтобы с кем-нибудь сходил и огородил тропинку, иначе еще кто-нибудь провалится, - выскакивал Степан из квартиры и кричал с лестничной площадки, а через пару минут снова влетел назад. Я даже с места сойти не успела.
- Ты еще не одета? - уставился он на меня в недоумении.
- И когда бы я успела? - хмыкнула я, разворачиваясь к спальне.
- К черту! - рявкнул Степка и, подхватив меня на руки, кинулся на улицу, я только сильнее запахнуть халат и успела.
Усадив мою тушку аккуратно на переднее сиденье, парень оббежал машину, запрыгнул на водительское место и сорвался с места на супер скорости.
- Ты как себя чувствуешь? - мельком взглянул на меня и снова уставился на дорогу. - Голова не кружится? Не тошнит? - я прислушалась к себе и отрицательно покачала головой.
- Да, вроде, нет?!
- Это хорошо. Значит, успеваем, - кивнул он головой на мои слова и прибавил газу.
- Ты куда так летишь? Нас же оштрафуют или не доедем, куда-нибудь врезавшись! - вжалась я в сиденье и вцепилась в него руками мертвой хваткой.
- Когда ты со мной, с тобой НИЧЕГО не случится, это я тебе обещаю! - очень серьезно посмотрел парень на меня.
- Ага, - не стала с ним спорить. - Только ты лучше на дорогу смотри, хорошо? - пискнула, наблюдая, как к нам быстро приближается бампер передней машины.
Степка обернулся к дороге и вжал педаль тормоза в самый пол, пытаясь избежать столкновения, но было уже поздно. Сильно-сильно зажмурившись и вцепившись до побелевших костяшек пальцев в ремень, я с ужасом ждала удара, но почувствовала только, как меня с силищей придавило к сиденью, словно я оказалась на катапульте, и вдруг давление спало, отпуская на свободу мои сплющенные внутренности. Приоткрыв через минуту с опаской один глаз, тут же распахнула оба. Машина настолько резко остановилась, словно ее кто-то схватил сзади за колеса и приподнял немного над землей. Я даже слышала, как колеса все еще по инерции крутились, а машина стояла на месте. Парень по соседству со мной смотрел вперед и не шевелился.
- Степ? - позвала я его и подергала за рукав рубашки. Он перевел на меня очумелый взгляд и выдал самую умную мысль на тот момент:
- Мы в Раю? - меня почему-то от этой фразы пробрал смех, а по щекам потекли слезы. - Шурочка, с тобой-то все в порядке? - тут же кинулся меня ощупывать и осматривать Степка. Я на такое поведение людей уже перестала как-либо реагировать. Ну, в смысле, там верещать и начинать защищать свое тело от чужих рук, чтобы не лапали. Было бы что защищать, а то только кожа да кости и есть. Однако сейчас мне совсем не хотелось, чтобы меня трогали. И рука, как назло, зудела страшно. Так и хотелось разодрать до кости. Поэтому я оттолкнула Степкины руки от себя и взглянула сквозь пелену слез на свою мученицу. Место укуса просто пылало. Оно было настолько красным, что и правда казалось, сейчас загорится. - О, Боже! - воскликнул парень. - Подожди, у меня аптечка есть. Может, в ней найдется что-нибудь противовоспалительное хотя бы, пока не доберемся до больницы, - и зарылся в коробку с красным крестом. - Есть только спирт, вата,...
- Спирта достаточно! - тут же вклинилась я в его перечисления. Не до этого мне. А спирт всегда отлично справлялся с воспалением и дезинфекцией. Схватив бутылочку, я от души вылила все ее содержимое на руку. Ну, и дальше по списку - на свои штаны, сиденье и пол машины. Только и осталось поджечь спичку и сделать из меня живой факел. Вот только руке это ни капельки не помогло. Было ощущение, словно я ее в пылающую магму засунула. Жечь стало еще больше. Из глаз брызнула новая волна слез теперь уже от невыносимой боли. С воем я схватилась за руку и скрючилась на сиденье.
- Шурочка, Солнышко, как мне тебе помочь? - кудахтал надо мной обеспокоенный голос моего соседа. - Больница...точно! И чего я жду, спрашивается? - бурчал он себе под нос, снова заводя машину и срываясь с места. Однако забыл Степка за, что-то нас держащее, и как результат - мы остались стоять на месте. - Что за хрень? - выругался и начал отстегивать ремень безопасности. И в этот момент нас решили выпустить на свободу, так сказать. От резкого движения вперед, меня опять придавило к сиденью и выбило воздух из легких. Степка тут же ухватился за руль и пытался выровнять сбесившуюся машину, поглядывая в зеркало заднего вида. Я тоже почти высунулась из окна, высматривая то, что держало нас, но так ничего и не увидела.
- И что это было? - плюхнулась назад на сиденье и вопросительно взглянула на такого же недоумевающего парня.
- Бог с ним, сейчас надо о другом беспокоиться, - махнул он рукой. - Ты как? Как рука? Скоро будем уже в больнице, дотерпишь? - я прижала ноющую руку к груди и дула на нее, чтобы хоть как-то остудить, неуверенно кивая головой в ответ.
- Думаю, да.
Дальше мы ехали без приключений, уйдя каждый в свои раздумья. О чем думал Степка, не знаю, но по его, сошедшимся к переносице, бровям и двум, пролегшим между ними бороздами, морщинок, ни о чем хорошем. Мои же мысли крутились вокруг неизвестного 'грызуна' моей руки и 'спасателя', который не дал нам 'поцеловаться' с задком другой машины. В своей жизни я в чудеса верю, наверно, с самых пеленок. Мама говорила, что едва родившись, я чуть не погибла. Мы тогда еще жили в частном доме. Моя коляска стояла в комнате, а мама вышла на улицу, чтобы повесить на просушку белье. И вдруг из дома раздался страшный грохот. Бросив миску с бельем, мама кинулась обратно и ...остолбенела. Рядом с коляской лежала наша стеклянная люстра, разбившаяся при падении вдребезги. Как она не зацепила коляску, мама не может понять до сих пор?! Это ли не чудо? И так всю жизнь.
Однажды, мне было года три, меня едва не переехал грузовик. Я попала между его колес и только благодаря этому осталась жива. Словно, кто-то невидимый все время отводил мою кончину в сторону, не давая добраться до меня старушенции с косой. А она не намерена была отдавать меня спасителю, подстраивая все новые и новые напасти на мою голову. Так и живем: я страдаю, они веселятся за мой счет.
Меня обследовали с преувеличенной тщательностью (Степка настоял), взяли кучу крови на анализ (для определения яда, или других веществ) и попросили немного подождать. Итак уже уйма времени прошла, а тут еще надо ждать. Так и ножки протянуть недолго и никто не пошевелится. Потом разведут руками и скажут, что это мы виноваты - долго до них добирались. Они-то тут причем?!
И вот, через полчаса ожиданий, слава Небесам, врач решил почтить нас своим присутствием, неся отчет из лаборатории. Мы, едва завидев его в проеме двери, вскочили и бросились ему на встречу.
- Александра Сергеевна, мы не нашли ничего напоминающего яд или другое отравляющее вещество. Ваша кровь чиста. Единственное, что странно, превышен уровень гемоглобина в крови, - говорил врач и внимательно меня разглядывал. - Вас ничего не тревожит? Спать не хочется? - отрицательно покачала головой. - Видите хорошо? Сколько пальцев? - помахал он в метре от меня двумя пальцами, что я и озвучила. - Странно?! Исходя из общепринятых симптомов: сильная утомляемость, сонливость, ухудшение зрения - Вас все это не беспокоит, ведь так?
- Я отлично себя чувствую, только рука сильно болит. Она просто пылает, так и хочется от нее избавиться, - чуть не плача, воскликнула я.
- Я и говорю, странно все это?! - почесал макушку врач, смотря на мою покалеченную руку. - Я с таким еще не сталкивался за тридцать лет своей работы здесь. Говорите, спиртом дезинфицировали?! И эффект прямо противоположный ожидаемому? Идемте, попробуем лидокаином.
- А что он даст? (насколько я помню, лидокаин только лишь замораживающий эффект имеет и никак не лечит) Не будет так же, как со спиртом? Я уже боюсь что-либо на нее лить, - простонала я.
- А мы только капнем и посмотрим на реакцию, - задумчиво проговорил врач, а я под его взглядом почувствовала себя подопытным кроликом, которого сейчас схватят за уши и начнут делать все, что этим фанатикам заблагорассудится.
Ну, а я о чем говорила? Мне на руку не только лидокаин, а и кучу еще неизвестного мне накапали, только результат был неизменен. Рука от каждой новой капли взрывалась болью, словно меня пытали, ставя клейма. Нет, я себя уже не кроликом, а племенной коровой чувствую, на которую эти самые клейма и ставят.
- Странно, странно, - бурчал себе под нос озадаченный врач и продолжал экзекуцию.
- Все, хватит, - простонала я, не видя уже ничего вокруг от слез.
- С-с-совф-ф-ерш-ш-шенно с-с-с ней с-с-с-оглас-с-сен, - подтвердили мои слова от входной двери лаборатории глубоким баритоном. - В-ф-фы раз-с-св-ф-фе не в-ф-фидите, в-ф-ф каком она с-с-сос-с-стоянии? Пыточ-ш-шную ус-с-строили? Она ж-ш-ше еле на ногах-х-х с-с-стоит от боли! - Боже, я его уже люблю! Кто он такой? А голос какой! М-м-м! Сердце останавливается при звуках его голоса, чтобы своим стуком не заглушать. Но пелена из слез не позволяла рассмотреть владельца восхитительного голоса, как я ни старалась их стереть, они снова заволакивали глаза.
- А Вы кто такой? Как Вы вошли в лабораторию? Это служебное помещение и я бы попросил Вас покинуть его! - властно скомандовал мой 'лечащий' врач.
Мне показалось или я все-таки услышала смешок на мои мысли?! Ох, похоже, у меня уже начинаются галлюцинации.
- Я при-ш-шел с-с-спас-с-сти с-с-св-ф-фою дев-ф-фуш-ш-шку, - последовал угрожающий, немного шипящий ответ и меня нежно обняли за плечи, прижимая к теплому боку. - И не три больш-ш-ше глаз-с-са, вс-с-се рав-ф-фно не помож-ш-шет. Только глаз-с-сам больно с-с-сделаеш-ш-шь, - шепнули в самое ухо, пройдясь по нему горячим языком.
