Электрик
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
В результате грубого нарушения правил ТБ электрик теряет зрение и получает его замену в необычном виде.
|
Электрик. (фантастика)
Часть 1. Тимофей.
Те из вас, кому приходится сдавать зачёты по технике безопасности каждый год, подтвердят мои слова - ТБ написана желанием оставаться целым и невредимым в течении всего периода жизни, пока человек сохраняет свою работоспособность. Или хотя бы до выхода на пенсию. А если сдавать дополнительные, внеочередные зачёты чуть ли не каждый месяц, то к соавторам можно смело добавить ещё и глупость, халатность и разгильдяйство.
Но человеку постороннему многое из этой Техники кажется непонятным и неудобным к запоминанию. Поэтому, первый год из тех десяти, что я отработал дежурным на распределительной подстанции электрических сетей, мне приходилось её буквально вдалбливать в голову. И вовсе не потому, что глуп от природы. Лишь со временем начинаешь осознавать - "дядя Ток" халатности не прощает и предупреждает крайне редко. Бьёт резко и наотмашь.
Любой несчастный случай, любое происшествие обязательно расследуется, делается вывод и доводится до всех работающих специалистов в районе. А чтобы запоминалось лучше - внеочередной зачёт. Плюс ко всему и наш инженер по ТБ не зря хлеб жевал. В своё время он работал в ремонтной бригаде, затем несколько лет таким же дежурным, как я, и лет 10 диспетчером. То есть слабые места знал не понаслышке. А их всегда и везде хватает. Мог сквозь пальцы посмотреть на просроченные перчатки, но обязательно проверял их на герметичность. Скатает от раструба и ждёт, стравило воздух - маши рукой премии. Заметит трещину на изоляторе - втык дежурному:
--
Ты, парень, и так не сильно перегружен. Что, лень пройти взглядом при утреннем осмотре? Не увидел? А ты сейчас присмотрись - ей не меньше недели от рождения. Где ты был всё это время? Кстати, премию будешь поминать со своим сменщиком на пару, он тоже пусть не зевает.
Со временем я начал понимать, что обижаться на него просто глупо. К тому же он нередко предупреждал о своих проверках заранее. Бесполезным было устраивать аврал. Он приедет, обойдёт территорию снаружи ограждения и выдаст пару-тройку принципиальных замечаний. Например, уровень масла в расширительном баке ниже минимума. И это в самый жаркий месяц года! А что там останется зимой?
И привод линейного разъединителя на таком-то присоединении не проворачивается плавно. Дежурный прилагал больше усилий, чем того требуется при его комплекции. И масляный выключатель вместо обычного "БАМ!" выдаёт протяжное "БР-РАМ-М!". Во сколько его ремонт уместится? В смысле денег.
С ремонтными бригадами любил выезжать на линии. Не праздным любопытствующим, а наблюдающим. Есть такая должность при работе по наряду. Специально выделяется человек, в обязанность которого входит не делать ничего, а лишь внимательно следить за каждым членом бригады. И предупреждать о возможном нарушении. Ведь заработавшись, порою забываешь, что там, внизу возле опоры, кто-то тебе инструмент к верёвке крепит, а ты ему разбитый изолятор собрался на голову сбросить.
Один подобный выезд послужил причиной самой первой для меня внеочередной сдачи зачётов. Причём, никакого нарушения не было. Ещё бы, сам инженер в составе бригады. Захочешь, не нарушишь. А человек сгорел.
В тот год первая гроза в наших местах прогремела на Первомай. А молния для сетей - вещь неприемлемая. Если она попадает в линию, то наводит в ней напряжение в сотни и тысячи киловольт, а это слишком много. Для устранения этого "лишка" предусмотрено множество мер защиты. Во-первых, искровые разрядники, молния пробивает небольшой воздушный промежуток и уходит в землю. Затем идёт простой разрядник. Длинный трубчатый изолятор, заполненный внутри небольшими цилиндрами из специального состава. Определённый их набор позволяет пропускать по линии потенциал не выше расчётного. Скачок напряжения, и всё тот же "лишок" ушёл опять-таки в землю.
И дополнительная дифференциальная защита. Надёжной только нет. А причина в том, что фронт нарастания молнии круче момента срабатывания самой чувствительной защиты. Так что к тому времени, когда масляный выключатель обесточит линию, изоляторы, случается, разлетаются брызгами, высоковольтные кабели горят телефонной лапшой, особенно муфты.
В ту грозу как раз я дежурил. Масляник выбило, и одна из линий 10кВ обесточилась. Я доложил диспетчеру и предложил попробовать восстановить питание. Последовала небольшая пауза, и затем в трубке прозвучал очень строгий казённый голос:
--
Вы либо шутите, либо очень невнимательно читали должностную инструкцию.
Я внял совету и перелистал бумаги, выискивая слово "гроза". Действительно, внимание не всегда со мной дружило. Потому что категорически запрещалось входить на вверенную мне территорию во время грозы или дождя. Я хмыкнул на себя и через полчаса доложил об окончании искромётного периода в небесах. Вот тогда получил команду, составил бланк и подал напряжение. Линия приняла его нормально. Гроза явилась преддверием крупного ливня, запоздавшего часа на два. Через минуту после его начала масляник выбило вновь. В течении последующих трёх недель дожди шли ещё раза три, а линия превращалась в три простые проволоки, натянутые между опорами.
Отсутствие электроэнергии вызывает тишину в доме и головную боль у диспетчера. Два посёлка, общей численностью двадцать тысяч человек долго терпеть не намерены "это безобразие". Они звонят, и каждый считает себя самым первым, кто сообщил об аварии.
Причина такого погодного отключения понятна всем - молния пробила один из большого множества изоляторов. Влага превращает трещину в токопроводящую дорожку и 10кВ прошивают на железобетонную опору. А та представляет собой "землю". Причина ясна, но линия - пятнадцать километров, на каждой опоре по три изолятора, найди искомый! Ремонтники с биноклями ходили, выискивали. И нашли. Они случайно оказались к началу шестого дождя в нужном месте в нужное время. Короткая, но яркая вспышка майским вечером однозначно отметила окончание поисков. Наутро под этой опорой собралась бригада с одной-единственной целью - заменить изолятор. А для этого одному человеку требовалось забраться наверх и провести ремонт.
Я со своей стороны выкатил в КРУНе тележку-выключатель, посадил линию на заземляющие ножи и вывесил запрещающий плакат. Под опорой к этому времени забили в землю металлический штырь с прикрученным канатиком заземления. Второй его конец змеем Горынычем расходился на три отрезка. А те в свою очередь заканчивались струбцинами. На саму опору поднялся молодой парень, мой ровесник, и указателем проверил отсутствие напряжения. Ясное дело, его не было.
Поэтому со спокойной совестью набросил первую струбцину. Проверил указателем второй провод и заземлил. Неосторожно взятая третья струбцина сорвалась. Парень ухватился за провод, ловя упрямый зажим. Наконец, поймал и ... вспышка, треск. Его руки обгорели до локтевых суставов, грудные мышцы разорвало изнутри, и они повисли лохмотьями под курткой. А мозги, по-моему, сварились.
Он повис на ремне, а стоящие внизу во главе с инженером замерли - не может быть! Линия обесточена, заземлена на подстанции, здесь две фазы тоже. Откуда ток взялся? Может быть, этот молодой дежурный, то бишь я, проявил самодеятельность?
Ничего этого я ещё не знал, стоял на балконе своей служебной квартиры на подстанции, спокойно курил и наблюдал, как из подъехавшего УАЗика выскочили инженер с мастером и опрометью бросились к КРУНу. Кто не знает, это такое длинное одноэтажное строение, в котором по своим секциям сидят тележки-выключатели. Сколько присоединений на 10кВ, столько и тележек. Само здание напоминает длинный сарай, собранный из железных щитов.
Я проводил удивлённым взглядом бегущих. Для начала они влетели внутрь и убедились в том, что тележка выкатана из своего места и находится рядом. Затем выбежали наружу и проверили заземляющие ножи. Вернулись обратно и инженер рявкнул мне:
--
Линию включал?!
--
Команды не было, - я непонимающе развёл руки.
Они запрыгнули в машину.
--
Но! - крикнул я вдогонку.
Оба выскочили обратно:
--
Что?
--
Минут за десять до вас выбило присоединение "Каменка", это по 35кВ.
Они задумались, соображая - чем им может помочь новая информация? Мастер первым сообразил и тяжело вздохнул:
--
О, Господи.
Чуть позже выяснилось, что он, к несчастью, оказался прав в своём предположении. Эта самая линия, на посёлок Каменка, в паре километрах от подстанции пересекалась с той, на которой шли ремонтно-восстановительные работы. С увеличением напряжения, растёт и высота опор. Так что перекрёсток получается на разных уровнях. Пьяный тракторист на полном гусеничном ходу протаранил высокую опору. Она не рухнула, удержалась. А вот одна из трёх изоляторных гирлянд сорвалась, и провод соприкоснулся с проводом нижней линии. Это случилось именно в тот момент, когда наш парень ловил выскочивший зажим. Действие тока длилось доли секунды, пока защита не сработала. Но человеку хватило.
Где-то на третьем или четвёртом году моей работы, при утреннем обходе столкнулся с чем-то новым для себя. И оно, в конечном итоге, определило моё будущее. Несколько дней шли дожди, обложные, нудные. Атмосфера напиталась влажностью. Но в то утро небо начало проясняться, и облака, наконец, ушли за горизонт. Я расписался в оперативном журнале и пошёл на территорию для осмотра. Проходя мимо трансформатора под вводом 110 киловольт, у меня появилось непонятное ощущение. Я сразу и не уловил его, что-то новое, с чем ещё не приходилось встречаться. Неясное, как неосознанный страх или предчувствие. Если попробовать описать, то словно бы в затылке появился лёгкий и едва ощутимый зуд. Сделал два шага вперёд и оно исчезло, назад - и появилось. Я посмотрел вверх на провод, пять метров при таком напряжении и минус мои метр семьдесят восемь... итого напряжённость между проводом и моей головой составляет... я прикинул... около тридцати трёх киловольт на метр.
В обычную погоду сопротивление воздуха очень большое, а в такую сырость резко падает. Невольно отошёл в сторону, чтобы дуга ненароком на меня не сорвалась. И каждое своё дежурство уже сознательно проходил под проводами. Очень медленно, но это новое для меня чувство становилось тоньше. Однако, прошло месяцев восемь-девять прежде, чем в сухую солнечную погоду я так же легко определял наличие тока в проводах.
Однажды усомнился - может быть треск даёт мне подсказку? При таком напряжении и выше на любом сростке или присоединении к изолятору начинается потрескивание. Для чистоты эксперимента попытался определиться с другим напряжением - 35 киловольт. Но понадобился год, а переход на "десятку" занял ещё два.
Я устраивал проверки. Вопреки инструкции мой сменщик не передавал мне сразу на словах произведённые за время его дежурства изменения в схеме, а я сам обходил подстанцию с опущенным к земле взглядом и делал записи в черновике - такое-то присоединение включено, а такое нет. Затем возвращался в здание и выслушивал его доклад, делая галочки в своих записях, если результат совпадал. Постепенно галочек становилось больше.
Самолюбию льстит, если владеешь чем-то таким, что недоступно большинству людей. Да вот только какой от этого дара прок? Я - прагматик и не признаю искусство ради искусства. Перейти в выездную ремонтную бригаду и что? Какой толк от меня там, если я у себя развожу руками? Но кто-то когда-то где-то и при каких-то обстоятельствах сказал: природа не терпит пустоты, она ничего не создаёт зря. Теперь, годы спустя, могу подтвердить - тот человек был прав.
Доводилось ли вам когда-нибудь наблюдать Огни святого Эльма? Или хотя бы слышать о них? Это коронарный разряд статического электричества. Иногда они наблюдаются в море в преддверии грозы. С концов мачт и всех перекладин на них исходят в воздух пучки маленьких разрядов, этакие крохотные ультрафиолетовые молнии. Пока ни одна ещё настоящая молния не разрядилась из облака, напряжённость электрического поля достигает максимального значения. Это самое электричество буквально стекает по перекладинам. И чем выше от поверхности моря, тем ярче свет.
За долгие годы работы я часто гасил освещение на подстанции по ночам в сырую погоду и обходил территорию в надежде увидеть нечто подобное. Огней не было, другие видели, мой сменщик мог похвастать. Меня удача обходила стороной, даже убегала. Как-то посреди ночи мне позвонили:
--
Приезжай, срочно!
Через полчаса я уже был на работе, да вот Огни погасли. Лишь улыбка товарища:
--
Огни и ты - несовместимые понятия.
Но однажды я их всё-таки увидел. Весь июль стояла умопомрачительная жара, в небе ни облачка. Утром на горизонте поднимается красный светильник и, не мигая, принимается за работу. Высасывает остатки влаги из травы и кустарника, городское озеро на глазах обмелело. От духоты не находилось спасения даже ночью, просыпаешься от того, что вспотел и нечем дышать. Остынешь под холодным душем, включишь возле постели вентилятор и на небольшой период наслаждаешься прохладой. И так несколько раз в ночь.
Через месяц мы со сменщиком поспорили, так, чисто символически, чем закончится это безобразие? Я поставил на грозу с ливнем, он на обложной дождь. Спустя ещё неделю наступил долгожданный день избавления. С обеда задули лёгкие порывы ветра и пробежали первые облака-разведчики. К вечеру по всему кругу горизонта начали подниматься тяжёлые чёрные тучи, затягивая небо. Потемнело раньше обычного.
Часто гроза издали предупреждает о своём приближении зарницами и отдалённым гулом, подойдёт ближе и "снимет пробу" одним-двумя ударами, как - ничего? Но только не в этот раз. Она началась сразу и, на мой взгляд, повсюду. Молнии били непрерывно, как фотовспышки на пресс-конференции. Подстанцию вырубило с первого же удара. Я доложил диспетчеру и вышел на балкон любоваться дармовым салютом. Полчаса продолжалось зрелище и закончилось неожиданно, как и началось.
Я успел (ясное дело, по команде и с бланком переключений в зубах) восстановить схему и осветить район. Дождь начался медленно, одна капля, две, десять. Наверное, в геометрической прогрессии. Через десять минут вода стояла сплошной стеной. Лило всю ночь, но к утру и размер капель и их количество уменьшились. Ливень плавно перешёл в обложной.
К середине августа он так и не прекратился. Воздух уже настолько напитался влагой, что казалось - ещё немного и он сам превратится в воду. Наступила ночь, которую мне предстоит видеть всегда.
Я погасил освещение, вышел на улицу в надежде (может быть, на этот раз повезёт?) увидеть огни и замер. На территории светилось всё - провода, места соединений, разъединители, разрядники, заградители и изоляторы. По последним электричество буквально стекало на землю ультрафиолетовым свечением. И при этом стоял такой треск! Я набросил на голову капюшон плаща и подошёл к ограждению. Подобное зрелище стоит многого, за подобную картину можно платить любую цену. Только не зрением.
Красота завораживает, гипнотизирует. Забываешь обо всём, даже о технике безопасности и инстинкте самосохранения. Словно кролик перед удавом я распахнул железную калитку и прошёл внутрь, поближе к изолятору под вводом 110 киловольт в трансформатор. Несколько последующих секунд ещё помню. О дальнейших событиях знаю только со слов случайного свидетеля и выездной ремонтной бригады.
Молодой парень на велосипеде проезжал мимо подстанции. В тот момент, когда я погасил прожекторы, он остановился, поражённый необычным свечением (вот так, не охотился, а получил). Он видел меня, заходящего внутрь, как я замер возле опоры с изолятором, как с провода сорвалась дуга в мою сторону. Тут же всё погасло и наступила тишина. Его отец работал бригадиром в нашей, местной ремонтной бригаде. К своим 16-ти годам он смог быстро понять - что же видел, и чем это зрелище закончилось. Он сел на велосипед, быстро доехал к зданию и вызвал "скорую", объяснив ситуацию. А уже оттуда перезвонили моему диспетчеру. И лишь затем бросился ко мне. Но я не дышал.
И врач, и выездная бригада приехали одновременно. Пока восстанавливали схему (но без подачи основного, питающего станцию напряжения), врач всё же нащупал у меня редкий пульс. Очень редкий, пять-шесть ударов в минуту. Волосы на затылке выжжены, кожа покрыта струпьями. Подошвы с ботинок отлетели напрочь, а пятки почернели. Меня положили на носилки, погрузили в "РАФик" и увезли в реанимацию.
Повторная проверка пульса в клинике показала уже десять ударов. А ещё через сутки он пришёл в норму. За мою жизнь особо не боролись - состояние тяжёлое, но стабильное. К тому же организм сам уверенно восстанавливается после удара. Меня лечили от последствий дуги, ожогов. Да ещё на иглу посадили, всунули её в вену, забрасывая питание, пока я несколько дней находился в отключке. И само собой, не мог наворачивать больничный рацион.
Очнулся я где-то на пятые сутки. Открыл глаза и тут же зажмурился от яркого света. Но эта инстинктивная мера не помогла, свет бил нестерпимо. Попытался прикрыть глаза правой ладонью, и тоже безуспешно. Но слух работал нормально, я уловил торопливое приближение шагов в свою сторону.
--
Погодите, не дёргайтесь, - предостерёг меня голос немолодой женщины, - у Вас в левой руке капельница.
--
Погасите свет! - крикнул я в отчаянии, выдернул подушку и прикрыл ею голову.
И снова безрезультатно. Пока одна часть мозга боролась со светом, другая пыталась определить - где я нахожусь и что со мной происходит? Если под капельницей, то однозначно в больнице. Если ничего не вижу, кроме слепящего света, значит что-то с глазами. Но на них нет повязки. Выходит, "снаружи" они в порядке. Свободной рукой вернул подушку на место (толку от неё?) и ощупал голову. Вот на ней самой бинты есть. Память не отшибло, я помню и огни и дугу. Если она вошла через голову, то должна была выйти через ноги. Потёр одну пятку о другую, есть бинты. Значит, была дуга. Это я удачно расплатился за свою беспечность. Кому-то теперь внеочередной зачёт сдавать. А я - главное, жив остался.
Инвалид. Это припечатывает. Словно отобрали надежду и без ничего выбросили в пустыню. Как хочешь, так и выживай. Мне помогала соседка, снабжая продуктами и сигаретами. Но предложения постирать, приготовить и прибрать в квартире я отвергал. Всё делал сам, компенсируя слепоту слухом, осязанием, обонянием и вкусом. Сам стирал, благо успел купить машинку-автомат. Сам убирал, для простоты процесса переставил столы и стулья таким образом, чтобы не запинаться о них при хождении.
Соль, сахар и крупы рассыпал по банкам и на каждую из них наклеил определённое количество полосок пластыря. Вначале банки использовал стеклянные, но разбив одну, сменил все на пластиковые. Понемногу, по чуть-чуть осваивался в тёмной своей жизни.
Как-то вечером сидел в кресле и щёлкал кнопкой настольной лампы. Настенные выключатели давно уже не трогал, нужды нет. А сейчас просто сидел и не думал ни о чём. Зрячий в таких случаях обычно смотрит на какое-нибудь пятнышко на стекле, муху на потолке или плывущее по небу облако. Поскольку мои глаза работали впустую, я занял пальцы. Щёлк-щёлк, щёлк-щёлк. И неожиданно осознал, что уже несколько минут чувствую не только эту кнопку, но и нечто иное. Едва уловимое и на грани ощущений. Боясь спугнуть, продолжал уменьшать срок службы переключателя. И вдруг понял - там, на подстанции, я уже встречался с этим ощущением. Ток в проводе, я же его чувствую. Но там речь шла о десятках киловольт, а здесь "несчастных" 220 вольт. Разница более, чем очевидна.
Щёлкнул и ощущение поля исчезло. Щёлк и появилось. И вновь, как и тогда, усмехнулся - хитришь, брат. Ведь лампа даёт света лишь пару процентов, остальными обогревает воздух. Не это ли тепло я принимаю за поле? Поднялся с кресла, прошёл к настенному выключателю, щёлк и... ничего. Вот и вся разгадка. Для контроля перешёл в коридор, приложил руку к кухонному выключателю и нажал без особой надежды. Есть, я его чувствую. Теперь тепло лампы не могло уже сбить меня, до него метра два. Проверился ещё, в ванной и туалете выключатели вообще находятся за дверью. Не то, что тепло, свет до лица не дойдёт - чистота эксперимента гарантируется.
И вновь пальцы уловили поле. Это ощущение сродни чувству тепла или холода. Попробовал вместо руки щекой прижаться. Всё равно чувствую. Щёлкнул в спальне, пусто. А почему? Наверное, и здесь, и в зале лампы перегорели. Полгода они не работали вообще, я их повесил за месяц до того, как перестал ими пользоваться. Подставил стул и, опасаясь с него навернуться, осторожно потянулся рукой вверх и вывернул лампу! Потряс возле уха и услышал шелест оторвавшегося волоска о баллон стекла.
Раньше терялся в догадках - куда бы мне применить своё новое, шестое чувство? На полгода оно вообще забылось. Так может быть теперь смогу найти ответ? Ведь не должны же бесследно пропасть те годы, что я потратил, повышая чувствительность.
Вернулся в коридор, включил свет в ванной и принялся водить рукой по стене, пытаясь определить направление провода. И у меня получилось. Через неделю я уже "видел" провод, не убирая руку с выключателя. Я мысленно отслеживал ток, но провода без него оставались для меня запретной зоной. Свободного времени вагон, я постепенно научился проходить по проводке всей квартиры. Чувствовал изменения в направлении поля. Вот здесь провод идёт по стене параллельно потолку. А в этом месте очень лёгкое нарушение поля - розетка, приёмник новости шепчет. А в другой розетке искрение посильнее, чайник греется.
Я открыл для себя новый мир - внутренний мир нашей электрифицированной цивилизации. Все люди видят её лицевую сторону, я умудрился заглянуть на изнанку. Но сколько же времени уйдёт на сопоставление обеих сторон, чтобы понять, что есть что на самом деле? Обыкновенные электролампочки, выключатели, розетки и конфорки уже не вызывали затруднений, но хотелось большего.
И я пошёл вон из квартиры. "Посмотрел" свой счётчик, заглянул к соседке. У неё работал холодильник и лампочка-бра над кроватью. Я сам, по её просьбе, иногда менял розетку или выключатель. Так что расположение комнат и разводки помню.
А затем нырнул по общему проводу в подвал, где он соединяется с кабелем через автомат. Я этого не знал. Предполагал, но не знал раньше. Теперь знаю. Кабель пошёл к следующему подъезду, вновь соединение. И дальше... дальше... должен прийти в конечном итоге на нашу местную "ТэПэшку", питающую дома в округе.
Вот здесь знакомая картина - и напряжение повыше, и поле посильнее (трансформатор в вечернее время гоняет большие токи). Одна половина населения в ящик уставилась, а вторая готовит для неё ужин. С непривычки я несколько раз бегал по кругу, пока удалось перескочить с 380-ти вольт на 6кВ. и невольно поразился достигнутому прогрессу. Не так давно и 10кВ мне казались недостижимой величиной, а теперь домашнюю сеть вижу, как свои руки. К тому же обмотки между собой не имеют гальванической связи. Перескакивая с одной на другую, я воспользовался уже не током, а полем.
Вышел с маленькой станции по кабелю вверх, на опору. И ... вернулся домой, на первый раз хватит. Следующей ночью снова "пришёл" сюда, повторив весь вчерашний путь. И вот тут мне пришла в голову мысль, которая посещает каждого изобретателя и первооткрывателя:
--
А что, если...?
Но на продолжение, что следует после "если", друзья смотрят иначе:
--
Больше заняться нечем?
Я бы ответил:
--
Да, для меня список занятий в этом мире резко сократился.
Я задался вопросом: чувствовать поле я могу, прослеживать его путь научился. А что, если попробовать им управлять? Для начала самый простой вариант - устроить короткое замыкание. Я понимал, что делаю, и отдавал себе отчёт о последствиях. Но не представлял, как такое возможно на практике. Время - первый час ночи. Да простят меня полуночники, ваши проклятия - ноль против моей слепоты.
На опоре, к которой по проводам подходит питающее нашу маленькую подстанцию напряжение, и с неё же уходит кабель вниз, на каждую фазу поставлено по искровому разряднику. Я уже рассказывал об их назначении. По своей сути, каждый из них представляет собой два отрезка провода, закреплённых встречно друг другу таким образом, чтобы между их торцами оставался небольшой промежуток для искры, случись повышение напряжения вследствие грозы.
Я отыскал верхний разрядник и представил себе тоненькую ниточку электрического разряда, тянущуюся с одного отрезка на другой. С полчаса пытался, в доме уже тихо, никто из соседей музыкой не отвлекает, самое лучшее время для попытки сосредоточиться. Закончилась она оглушительным и мгновенно прекратившимся рёвом и яркой вспышкой, которую я как будто бы увидел. Даже не успел сообразить, что же произошло, как ощутил себя сидящим дома в кресле и сжимающим в руке пустой провод. Голова при этом дико гудела и в желудке появился дискомфорт, как после отравления.
Только что я находился в доброй сотне метров или спал? Притронулся к лампе, баллон горячий. Но "светы" в проводе не было. Поднялся и щёлкнул выключателями в коридоре - пусто. Вышел на балкон и отдышался. Голова и желудок понемногу успокоились. Странно, эта вспышка стояла перед моими глазами так же ярко, как если бы я видел её этими самыми слепыми глазами. Такое бывает, если несколько секунд смотреть на источник света, а затем зажмуриться. Постепенно картинка поблекла и я различил очертания детской площадки с качелями и каруселью и несколько автомобилей, припаркованных рядом.
Может быть, это память подсказывает мне? Она вытащила одну из картинок, что я видел когда-то? Но "присмотревшись" внимательнее, заметил одну нестыковку. Детская площадка и авто виделись под таким углом, как если смотреть не с высоты моего роста, а повыше. Эдак со второго или даже с третьего этажа. Или с высоты опоры? Это уже становится интересным. Я набросил куртку с шапкой (всё-таки февраль на дворе) и пошёл проверять видение.
За полгода я часто выходил на прогулку и научился ориентироваться "на стук". Ещё приспособился улавливать слабое эхо, отражённое стенами домов. Когда был зрячим, не то, что не замечал, а даже не подозревал о его существовании. Сейчас на первое место выступил слух. Даже ветер имеет теперь значение. Если он дует в затылок, можно слишком поздно услышать машину, едущую навстречу. А водитель так же поздно сообразит, что перед ним не зрячий человек. Ну, а встречный поток заставляет внимательно прослушивать тыл, ведь оглянуться невозможно.
Моя цель стояла возле соседнего дома, у среднего подъезда на стоянке. Красная "Нива" с багажником на крыше. Вполне вероятно, что её там нет. Но если есть! Руками-то я подсчитаю количество дверей? И смогу отличить "Ниву" от "копейки".
Не спеша достучал до нужного места и уловил запах сигаретного дыма. Когда куришь сам - нормальный запах. Когда кто-то рядом - ох и гадость. Я остановился, по моим расчётам ещё два-три метра и можно прикоснуться к машине, если она есть. Но дым подсказывал - я здесь не один, и моё ощупывание может быть неправильно истолковано. Я тоже закурил. Маленькая хитрость удалась - свет зажигалки осветил моё лицо и меня узнали:
--
Тимофей, ты что ли? - прозвучал знакомый голос, - шарахаешься по ночам. А, ну да, тебе ведь всё равно, когда гулять, - и тут же спохватился, - ох, прости меня, Христа ради, не по злобе я.
Он подошёл ко мне и протянул руку вплотную к моей. Это был старый знакомый. Работает в автосервисе, наводит красоту на мятые бока авто, мастер своего дела.
--
Привет, Шура, - поздоровался я, - не расстраивайся, я на правду не обидчив. Мне ночью даже спокойней гулять, меньше столкновений с людьми и машинами.
--
Кстати, - предупредил он, - у твоей левой руки одна из таких машин стоит, не столкнись.
Я провёл рукой на уровне плеч и нащупал багажник.
--
Твоя?
--
Да, ту старую "Ниву" продал, старушка уже. Решил вот новую взять.
Он уже лет 7 катался ещё на самой первой модели из этой серии. Но старушкой она была лишь на словах, а на деле - изящная красавица. Всегда умытая, начищенная и причёсанная.
--
Тоже зелёная?
--
Нет ещё. Не было зелёных. Заказал краску, перекрашу.
Ему не нравился "пожарный" цвет у легковых авто.
--
А я, понимаешь, только подъехал, даже из машины выйти не успел, как свет погас. Возле трансформатора на столбе что-то пыхнуло и темнота.
--
Давно? - поинтересовался я, сопоставляя время.
--
Да уж минут 20, наверное.
--
И ты ждёшь у моря погоды? - улыбнулся я.
--
Смеёшься? Я домой сходил и кофе выпил с бутербродом. Благо, жена успела чайник вскипятить. Сейчас вот в гараж отгоню и спать.
Мы пожали друг другу руки на прощанье, и я пошёл дальше. Снег под ногами приятно хрустел. Температура - градусов 5 минуса. Люблю такую погоду, и не холодно, и не жарко. Через полчаса тихой прогулки вернулся к своему подъезду и вызвал лифт, двери послушно распахнулись. Смотри-ка, свет включили. Зашёл внутрь и нажал кнопку своего этажа. Надеюсь, кроме меня никто опыты не проводит? Слепота слепотой, а спать хочется как всем.
А наутро из тёщиной комнаты извлёк на свет Божий волшебный ящик. Такой хранится у многих электриков, внутри него всякий хлам. Электрический провод с вилкой на одном конце, откушенный от сгоревшего кипятильника или паяльника. Пара новых вилок, пара выгоревших розеток с ещё годными нулевыми клеммами (до сих пор не пойму - почему горит именно фазовая, ведь ток переменный и идёт по двум проводам). Несколько патронов и ещё куча всякой "нужной" мелочи.
Нащупал провод с вилкой, выдернул из общего мотка, вытащил розетку (целую), соединил их воедино и ножом зачистил оба провода от изоляции на середине длины. Немного так, миллиметров на 5, они и между собой не закоротят и мою задумку, может быть исполнят. Если предположение верно, то следует экспериментировать с автоматом своей квартиры, а не обесточивать сотни других.
Настольную лампу запитал через эту переноску, а под оголённый участок подставил миску с водой. Это для пожарной безопасности (или противопожарной?). Подумал и перенёс всю установку в ванную, там проще погасить, если пыхнет.
Первая попытка закончилась тем, что я просто не смог отыскать место зачистки. Загнул провода в этом месте и сразу же "увидел". Ведь изменение направления поля - ориентир для меня. А найдя, принялся осторожно, как и вчера, перебрасывать между проводами тонкую нитку дуги. Несколько минут физического напряжения закончились яркой вспышкой, шумом и исчезновением напряжения электрического. После ещё раз десять восстанавливал провода и повторял попытку. И каждый раз во время вспышки я видел себя самого словно в зеркале. Моя догадка оказалась верной. Во время короткого замыкания образуется крохотный шарик плазмы, который впитывает в себя поток собственного света, отражённого от предметов. И от меня тоже.
В конце концов я смог удержать маленький шарик несколько секунд, полюбовался на себя и от радости (хоть таким образом, но смогу теперь видеть) хлопнул в ладоши. Автомат тут же выбило.
Прошла всего неделя, и я свободно разгуливал по квартире с таким шариком над головой. Я научился отделять его от проводов и позволил ему жить самостоятельно. В ответ он позволял мне смотреть сразу во всех направлениях. Важно только сосредоточить на чём-то внимание. Это как обычными глазами - смотрим на всё впереди себя, но видим только то, на чём взгляд задерживаем. С той лишь разницей, что теперь я смотрел и на то, что находится позади меня. Я даже внимательно рассмотрел его в зеркале. Светящийся шарик, диаметром в сантиметр. Не очень-то и яркий, как лампочка карманного фонарика при дневном свете.
Каждое утро начиналось с вытягивания "глаза" из уже стационарной установки. А на ночь глядя тонким лучом уходил в розетку. Через окно не выпускал, чтобы кто-нибудь не заметил. Он позволил мне вести нормальный образ жизни - смотреть телевизор, читать, уже не на ощупь готовить обед и убирать в квартире. Не выходя на улицу, отправлял туда шарик днём и наблюдал за происходящим. Но забрасывал его повыше домов, не хотелось привлекать внимание. А когда и сам выходил на прогулки, он тоже показывал мне дорогу сверху. И пришлось немало поломать голову, решая задачу - как сделать, чтобы он находился поближе ко мне и при этом его никто не видел? Представьте себе человека с постоянно висящим над головой каким-то шариком.
Для начала пришлось бы столкнуться с недоумёнными взглядами. Затем с праздно любопытствующими вопросами. Я сильно сомневаюсь, что в конечном итоге это закончилось бы добром для меня. Дело пошло веселее, когда я перестал опасаться этого маленького сгустка энергии. Прошлым летом от одной подобной встречи я уже пострадал. Но ведь то был "дикарь", к тому же очень мощный (если в киловаттах). А этот маленький и "прирученный".
Не стал тыкать в него пальцем, а положил на свои тёмные очки, держа их в вытянутой руке, и накрыл вторым стеклом. Правда, пришлось сильно уменьшить в размерах, и качество картинки тоже упало. Вкус приходит во время еды, мне захотелось обрести объёмное зрение. То есть, смотреть двумя шариками. Отэто я и помаялся! Как только на свет появлялся тот второй, так сразу исчезал первый, и никакие силы не способны были его удержать. Мгновение без моего внимания, и он тут же растворяется в воздухе или улетает по своим делам.
Пробовал создать оба шарика одновременно, но история повторялась вновь и вновь. Число попыток перевали за сотню, я уже хотел отчаяться, но решение пришло во сне. Утром вытянул большой шарик и разделил его надвое. Всё, они как братья-близнецы послушно выполняли свои обязанности и больше не роптали. Теперь я смог видеть мир так же, как если бы смотрел на него обычными глазами.
И вновь эйфория от приобретения зрения сменилась небольшим разочарованием. Ограничение поля зрения сильно напоминало первое время шоры на глазах. Но так надо, убеждал я себя. Каждый вечер укладывал близнецов в очки и отправлялся на двух-трёх часовые прогулки. Постукивал белой тростью для вида, но смотрел "глазами". Часто встречались знакомые, с которыми я здоровался лишь после того, как они меня останавливали прикосновением к плечу. Но не всех приветствовал, иные проходили мимо, не обозначив себя.
И уже через какое-то время начал замечать, что ориентация по слуху теряется. Нет, так не пойдёт, хороший слух совсем не лишний. Он мне помог и я его не упущу. Пришлось сменить тактику и ограничить расстояния прогулок. В первый день я ушёл метров на триста по хорошо знакомой дороге меж домов. Присел на скамейку, снял очки, внимательно осмотрелся по сторонам и дал вольную "глазам". И докурив, отправился домой, полагаясь исключительно на слух.
Так продолжалось несколько дней. Туда меня вело зрение, обратно слух. А будучи дома, много времени проводил в кресле и путешествовал по проводам. Эти прогулки всегда заканчивались одинаково - я разрывал связь, где бы ни находился. И сразу оказывался дома. Но расплачивался за это головной болью и тошнотой, от которых не видел способа избавиться. Это как похмелье после хорошей попойки. Благо, я не пью.
Не видел, но искал. Невнимательность - одна из моих характеристик. А ведь ещё в самом начале, когда я путешествовал по собственной квартире, такого не было. То есть точка выхода из сети совпадала с точкой входа. Но то дома. А представьте, что каждый день вы уходите по одной и той же тропинке в густой лес. В пути попадаются разветвления, много разветвлений. Но при этом вы никогда не оглядываетесь назад. Туда можно пройти спокойно, обратно не получится - нет ориентиров.
Именно из-за них все мои путешествия заканчивались обрывом связи. Мне требовались какие-нибудь знаки, указатели на таких развилках. В лесу можно поставить табличку, повесить пакет, лоскут, надломит ветку, наконец. Но каким образом обозначить провода? Сейчас зависнув на выходе ТэПэшки с низкой стороны, я могу уйти в разные стороны по нескольким кабелям. И все они ведут в какой-нибудь дом. Я могу уйти вначале по левому кабелю, побродить, вернуться, зайти в следующий. Но это не лучший вариант, в лабиринте можно долго плутать. Сто раз заходить в него, постоянно тратить время на поиски, каждый раз тратить.
Нужна идея. И если я один такой, то кто же мне её подскажет? Вероятно один. Ну может быть, один из... про других я никогда не слышал. Хотя вряд ли кому посчастливилось остаться живым после такой дуги. Так что рассчитывать я могу только на себя.
Целый день не уходил никуда, ни пешком, ни по сети. Только по квартире вышагивал вслепую. Из спальни через коридор в зал и обратно, как маятник. Ничего, кроме составления карты на бумаге и дополнения её после каждого возвращения на ум не приходило.
У журналистов есть хорошее правило - не стоит ломиться в закрытую дверь, если рядом имеется распахнутое окно. Обнаружив которое, я разозлился на самого себя. Тоже мне, зоркий сокол! Ведь я уже сделал один указатель! И он работает! Как-то уходя в сеть, я заметил слабое искрение на щитке своей квартиры в общем коридоре. Фазный провод соединялся с общей шиной, идущей сквозь этажи. Из-за слабого прижима грелся. Можно выйти с отвёрткой и затянуть покрепче. Но я вытянул в этом месте шарик, прогрел алюминиевый провод и сделал небольшой наплыв. Теперь каждый раз, проходя через него, я чувствовал изменение поля.
Вернулся в кресло и щёлкнул выключателем настольной лампы. Зашёл в сеть и остановился у этого шарика. Вот он, слабый такой. Перешёл на кухню и включил плиту. Яркость сразу увеличилась. Правильнее сказать, поле вокруг наплыва стало сильнее. Вряд ли его обнаружишь прибором, но я чувствую. Так что ходьба по квартире не даром прошла. Решение найдено и его надо проверить. Что я и сделал, отметив на ТэПэшке кабель, уходящий к моему дому.
Через месяц я "ходил" по городу и из любой точки мог свободно и быстро вернуться домой. На каждом разветвлении трамвайных проводов, троллейбусных, уличного освещения, повсюду, где линия расходилась на две стороны, поставил метки. Везде разные, одна линия - один вид. Это могли быть два наплыва рядом. Или два плюс один, или три плюс два. Разные комбинации. И все запоминались, я держал их в голове, как водители держат каждую выбоину на дороге. Их много, и дорог и выбоин, но водитель помнит.
Новое зрение - это, конечно, хорошо. Умение быстро перемещаться в любой район города с возможностью увидеть происходящее там и даже услышать, и спокойно вернуться домой тоже здорово. Причём, без головной боли. В будущем можно уходить и дальше, по району, по области. В принципе, и по всему континенту можно попутешествовать. Но хотелось бы и материальное положение поправить, резко пошатнувшееся и потерявшее всякую перспективу. Я о нём думал постоянно, но первое место занимал поиск способа ориентировки. Теперь он найден и место освободилось.
Можно найти выход. И нужно. Мне очень хотелось заработать хоть немного, опираясь исключительно на моё новое "зрение". Я голову сломал в поисках идей. Ведь ступил на дорогу, по которой до меня ещё никто не ходил. По крайней мере, мне об этом не известно.
Бродил по сети, ходил пешком с тростью, пытаясь в пути придумать хоть что-нибудь. Пока меня однажды не взяли за руку. Я в тот момент ориентировался на слух.
--
Как живёшь, Тимофей? - прозвучал голос вслед за прикосновением.
Не узнать его было невозможно. Я слышал его за свою короткую трудовую деятельность много раз. Он наставлял меня на путь истинный, вбивал в мою бестолковку безопасные приёмы труда, учил и требовал. Никому поблажек, и мне в частности, никогда не давал. Этот мягкий и спокойный баритон принадлежал Филиппу Филипповичу, инженеру по технике безопасности. Или, как мы его называли за глаза, Филя-Филя, попросту Филин. Но это далеко не насмешливое прозвище, оно происходило от названия созвучной птицы. Я ведь упоминал о его остром зрении. Вдобавок мягкая и очень тихая поступь. Вот и сейчас я не услышал его шагов. И это при моём-то нынешнем слухе!
--
Филипыч! - я развернулся в его сторону и ответил на крепкое рукопожатие, - Вы что, с неба?
--
Почему?
--
Я Вас не услышал.
--
Ну, не зря же меня Филя-Филя зовут.
--
Филипыч, я не...
--
Ладно, Тимофей, я давно об этом знаю и нормально отношусь. Ты не торопишься?
--
Я? Нет, просто прогуливаюсь.
--
Тогда присядем? - предложил он.
--
Можно, - согласился я, - справа от Вас должна быть скамейка, она не занята?
--
Свободна, - он под руку увлёк меня, - ты весь свой маршрут помнишь?
--
Да, приходится всё держать в памяти.
--
Эх, Тимофей, лучше бы ты в ней технику безопасности держал. Учишь вас, учишь, а заканчивается всё в лучшем случае белой тростью. Твой случай теперь во всех энергорайонах стоит во главе угла. Самый яркий пример грубейшего нарушения правил. Как живёшь?
--
Да как сказать? Человек - такое существо, что приспосабливается к любым условия. Видите, - я постучал тростью об асфальт, - вот хожу каждый день, учусь ориентироваться в моём тёмном мире.
--
Но я бы не сказал, что ты склонил голову. Знавал я людей, коим от судьбы перепало не меньше твоего. Многие ломаются, на стакан садятся, а то и в петлю лезут. Но одна твоя осанка отметает всякие сомнения, - то ли утверждал, то ли вкрадчиво интересовался Филипыч. Жаль, что я не могу сейчас видеть его лицо.
--
А зачем? - усмехнулся я, - потеря зрения ещё не повод опускаться. Я хорошо слышу, и этот способ восприятия мира теперь передвинулся на первое место.
--
Я ведь тебя издалека увидел и минут пять ехал следом.
--
А, так это урчание Вашего движка я слышал! Ещё подумал - с чего бы это кому-то так медленно тащиться? Вы смотрели на мою "гордую походку" и сделали вывод о моём крепком духе?
--
Точно. И могу заверить - идёшь ты вполне уверенно, ни с кем не столкнулся.
--
Нет, Филипыч, правильнее сказать - это со мной никто не столкнулся. У меня ведь теперь "опознавательный знак", по штату положен. Своеобразный маяк, - я левой рукой потрогал очки и вновь стукнул тростью, - и потом, у нас не очень большой город, я хожу в основном по одному маршруту, тротуары не забиты, люди ко мне привыкли и успевают заметить. Я им, должно быть, давно примелькался.
--
Ах, вот оно что, - рассмеялся он, - секрет довольно прост. А ты знаешь, почему я с тех пор к тебе ни разу не наведался?
--
Дайте угадаю.
--
Ну-ка, ну-ка.
"С тех пор" - это с больницы, куда он буквально ворвался, как только я очнулся и врачи разрешили "доступ к телу". Тогда он из очень спокойного человека превратился в бушующий вулкан. Сыпал статьями из ТБ, цифрами, в которые обойдётся ремонт подстанции. И в популярной, доходчивой форме объяснил, какую он совершил ошибку, позволив принять меня на работу.
--
Не хотелось менять хорошую работу на тюремные нары?
--
Это за что же? - опешил он.
--
За убийство меня.
--
Тебя?!
--
Ну да.
Он умолк, вникая в смысл моих слов, и через некоторое время ответил:
--
Пожалуй, ты прав. Я был тогда так зол...
--
Я помню.
--
Ну да, такое не забудешь. Однако, согласись - было, за что.
--
Было, согласен. И несу за то заслуженное наказание. Пусть другие поучатся на моём примере.
И вот в этот момент пришла шальная идея, которую я безуспешно искал последнее время. Не лучший вариант, но для начала неплохая.
--
Филипыч, а нельзя ли мне съездить на ту подстанцию?
--
Это зачем? Захотел и слуха лишиться?
--
Так не одному, с Вами за компанию.
--
Ого! И меня примазать хочешь?
--
Филипыч, всё, чего я хочу, это ещё раз постоять на том самом месте.
--
А, каждого преступника тянет на место преступления? Понятно.
--
Пусть так. Я хочу там постоять и ещё раз услышать треск проводов и гудение трансформатора.
--
Соскучился?
--
Есть такое, - согласился я.
--
В принципе... почему бы и нет? Сейчас шесть вечера, я на машине. Поехали.
Мы поднялись, но он тут же осадил:
--
Условие одно и оно жёсткое. На территории я держу тебя за руку и ни на миг не отпускаю.
--
Да хоть за обе, - обрадовался я, - поехали.
Через полчаса мы въезжали во двор моей бывшей работы. Филипыч заглушил двигатель и положил свою ладонь на моё левое запястье:
--
Посиди пока здесь. Пойду договорюсь с дежурным.
--
Филипыч.
--
Да?
--
Я покурю рядом с машиной? Обещаю никуда не отходить.
--
Хорошо. Но только рядом и только покурить.
--
Обещаю.
Он крепко сжал мою руку и ушёл. Я открыл дверцу, выбрался на свежий воздух и прислушался. Треск, он прозвучал для меня давно забытой мелодией. Как же я соскучился за этим нехитрым звуком. Не успел насладиться, как услышал приближающиеся по гравию шаги.
--
Ну что, идём? - инженер ухватил меня за руку.
--
А кто на дежурстве?
--
Да смена твоя, старый наш работник из ремонтной бригады. Ему пару лет до пенсии осталось, упросил меня здесь доработать. Пошагали.
От здания к огороженной территории вела грунтовая дорога, застеленная гравием и щебнем, с пол сотни метров. По обе стороны расположились грядки и огороды. Мой здесь тоже когда-то числился, свежая зелень к обеду. Ведь работал сутками.
С каждым шагом треск звучал всё громче. Когда же мой поводырь отодвинул засов, распахнул сварную калитку, и мы вошли, возникло ощущение, что трещит везде. Наконец, мы остановились.
--
Вот, Тимофей, то самое место. Постоим.
--
Помянем моё зрение.
--
Ну да, о чём я и говорил - ты не согнёшься.
Мы замолчали и я дал волю своему "зрению". Вмиг темнота вспыхнула ярким сиянием полей. Для меня увиденное предстало почти в том же виде, что и год назад. Только красочнее. Электричество не только стекало по всем изоляторам, оно окутывало высоковольтные провода полупрозрачной невесомой шубой. Которая переливалась в фиолетово-синих тонах, закручивалась, останавливалась и вращалась дальше. А в местах соединений расходилось факелом. Что же раньше я не догадался заглянуть сюда?!
Словно заворожённый, несколько минут смотрел по сторонам, поражённый зрелищем. Огни святого Эльма на этом фоне смотрелись тусклой искрой. Но потом спохватился, для чего же я здесь, и принялся внимательно осматривать все соединения.
Филипыч дёрнул мою руку и вернул на землю:
--
Ну что, насладился? Пошли назад.
--
Да, приятная музыка, спасибо Вам.
--
Мне это ничего не стоило.
--
Ясное дело, Филипыч, но в качестве благодарности я помогу Вам избежать непланового отключения подстанции.
--
Неужели? И каким же образом?
Мы остановились перед калиткой. Вот он, момент.
--
На первом трансформаторе, ввод 110 киловольт, фаза "А", место соединения шины и ввода. Сильный нагрев ввиду ослабления гайки.
--
Да ну, - в его голосе проскользнула недоверчивая усмешка.
--
На вводе 35 киловольт та же беда, но на фазе "В", - почти скороговоркой выпалил я.
--
О как! Каким же образом, позволь спросить, ты определил эти две неисправности?
--
Их больше.
--
Так как же?
--
Я их слышу
С некоторой паузой, но уже серьёзно прозвучал вопрос:
--
А больше ты ничего не слышишь?
--
На масляном выключателе...
--
Мои маты ты не слышишь?!
--
Нет, - заверил я.
--
Это хорошо. Пошли в машину, домой отвезу.
Всю дорогу мы не произнесли ни звука. За годы работы я достаточно изучил инженера. Внешне он сейчас спокоен, а внутри матерится на себя за то, что во второй раз связался со мной. И считает меня немного того... сдвинутым по фазе. Возможно думает, что я подался в новомодные на сегодня экстрасенсы. Или возомнил из себя этакого акустика, умеющего распознавать нужные звуки в море шума. Пусть думает, что хочет. Я знаю, что делаю.
И ещё я знаю не только правило журналистов, но и правило Филипыча - сомневаешься, проверь. А уж он проверит, я не сомневаюсь. Не завтра, так через неделю, пригонит на подстанцию тепловизор и просмотрит все соединения. И не только названные мной. Он просмотрит все. А затем найдёт меня.
И он нашёл. Через два дня вечером раздался дверной звонок. На этот раз я вставил "глаза", мне хотелось посмотреть на его лицо.
Таким Филипыча я никогда не видел. Всегда уверенный в себе, с открытым взглядом, сейчас он выставил левую руку вперёд и упирался в дверную коробку. Голова наклонена немного вперёд и вниз. Из-подо лба его взгляд сверлил меня и требовал ответ. От неожиданности я замер и с минуту мы смотрели друг на друга, пока я не спохватился:
--
Филипыч, это Вы?
--
Да, Тимофей, это я.
Его лицо приобрело обычное выражение, он выпрямился, и я предложил:
--
Входите. Я так понимаю - Вам есть, что сказать.
--
Скорее наоборот.
Он вошёл и пожал мою руку. Из общего коридора мы прошли в квартиру, на кухню.
--
Как насчёт перекусить? - поинтересовался я.
--
Что, прости?
Моё предложение сбило его настрой, что и требовалось. Всё же из нас двоих - повар я. В обоих смыслах.
--
Я только что борщ сварил. Присоединяйтесь?
--
Ты? Сварил сам?
--
Хотел кухарку нанять, да платить нечем.
--
А что, за весь день лишь кофе в себя заливал. Так что... да, я тоже голоден.
--
Тогда прошу.
Обед прошёл как езда в машине, в полной тишине. Не совсем, правда. Просто мы ни о чём не говорили. И лишь перейдя к чаю, Филипыч поведал цель своего прихода:
--
Знаешь, позавчера я вернулся домой и сел на телефон. Обзвонил своих знакомых в поисках акустика.
Я удивился, но он продолжил:
--
Именно. Через знакомых моих знакомых удалось такого разыскать. Парень отслужил три года на флоте гидроакустиком срочную и ещё остался. Видно понравилось. Это я к тому, что на такие должности отбирают людей с очень хорошим слухом.
--
Да, я знаю.
--
Так вот, вчера я привёз его на ближайшую подстанцию. Надел ему повязку на глаза и водил по территории. Задача ставилась достаточно конкретная - попытаться разрешить две фазы?
--
Что попытаться? - не понял я.
--
"Разрешить"? А, ну это термин такой из оптики. Он означает способность давать раздельные изображения двух близких друг к другу точек. Применительно к нашему случаю, это разобрать на звук, что вот этот треск относится к одной фазе, а тот к другой. Пару часов он честно пытался, но не смог. Потом я отвёз его на "твою" подстанцию, может быть, там акустика иная. Но он вновь ничего не смог разобрать, - и помолчав, добавил, - понимаешь?
--
Что именно, Филипыч?
--
Этот человек, гидроакустик, за его плечами несколько автономок. Его обязанности заключаются в том, чтобы слушать.
--
И что?
--
Да то, что в области звуков его можно считать экспертом. И он утверждает, что различить треск проводов одной фазы на фоне общего невозможно.
--
Так Вы же убедились в обратном, - я в душе ликовал.
--
Ты считаешь доказательством свои слова, произнесённые там позавчера?
--