|
Дисциплина философской мысли - в удерживании себя от окончательной определенности.
В музыке звучащий долго звук вдруг обрывается, "снимается" взмахом руки дирижера, и, снявшись,
продолжает звучать, давать отзвук в сердце слушателя.
Так и мысль философа, подступающая к самому краю возможного, к самому предельному и
нюансированному вос-приятию, принятию-приятию мира, должна замолчать. Не пускаться в финальное
опредмечивание, объективирование, а зависнуть, заставляя звучать в промежутках между
как-бы-понятностями и с-виду-определенностями острые нотки вопросов. Вопросов не в смысле
промежуточной зацепки мысли, ее "проблематизации", — не тех вопросов, на которые в принципе
возможен ответ, — а вопросов окончательных, в которых мысли так и суждено застыть, словно
опешив от изумления — в своей наивной открытости, вопросительности.
Как в "Сотворении Адама" Микеланджело —
— словно незримая молния проходит между божественным перстом и адамовым. Бог дотягивается до
Адама in situ nascendi, в самый момент сотворения, но не достает его, не дотрагивается,
оставляет в покое, и тем самым дает быть. Адам более пассивной своей ладонью тянется, тянется
к Богу, но не достает до самого бытия. И в этом промежутке, в этом зазоре недостижимости
кроется огромная потенциальная энергия — мысли, интуиции, трансценденции. Здесь звучат
вопросы, задаваемые бытием-миром - нам, и нами — бытию. Вопросы, которых вполне могло бы не быть,
будь у нас интуитивное, самопонятное и самоочевидное понимание бытия.
Вопросы, которые прозвучали именно потому, что мы чуть-чуть не дотянулись, чуть-чуть не сдались
окончательной определенности — веры, Абсолюта.
Хотя это так заманчиво — последовать призыву
Μετανοειτε!1 — передумать, покаяться в своем умствовании. Сhange your
mind — измени взгляд на мир - мозги себе, наконец, поменяй -
прошивку переставь. Расставь все фигуры по своим местам, отдай себя воле Демиурга. Тогда все вопросы
- в новом свете - неизбежно найдут свой ответ. Исчезнут недомолвки и двусмысленности, все станет
ясно.
Останется ли при этом философия? Останется ли при этом экстатическое замирание на самой грани
возможного? Настойчивое вопрошание мира — о себе самом, человека — о человеке.
Спрашивание, которое так и не дожидается (да и не требует) ответа, но в смелости вопроса обогащает
человека и мир.
Звучащие на краю бездны вопросы дают надежду.
Надежду не на то, что на наши вопросы найдутся когда-нибудь окончательные ответы.
А на то, что способность и возможность задавать вопросы не иссякнет - ни в нас, ни в мире.
Надежду, что человеку всегда будет дело.
________________________________________
1 В Евангелии от Матфея
(Мф. 3:2) [και] λεγω&nu,
μετανοειτε,
ηγγικε&nu γαρ η
βασιλεια των
ουρανων переводится на русский язык как "покайтесь, ибо
приблизилось Царство Небесное", хотя этимологически глагол
μετανοεω ближе как раз к передумать, change one's mind,
гротескно перетекающее в знаменитое "поменять мозги"..
Russian English translation services
Английский перевод
http://l10n.110mb.com/jh
|
|