Как усладительно проснуться в эту ночь
В канун Самхейна, в праздник почитанья мёртвых.
Луна, как жёлтый череп; всё равно темно -
К ней безобразной тучи щупальца простёрты.
Залаяла собака... Где-то далеко
Во мраке закричала, пробудившись чайка.
А где-то сонмы ведьм вершили колдовство
Призывным воем 'О, проснись, проснись Самайна!'
Я выйду из теней кладбищенских оград.
Прикрою веки - скрою глаз огонь голодный,
Чтобы невинных чёрным взором не пугать
И в мир Иной с собой забрать лишь обреченных.
Каштанов листья багровели, час пробил -
Две птицы замертво упали от испуга.
Не избежать уже превратности судьбы,
Коль не успели, улетела стая к югу.
Случайный пёс бродячий поджимает хвост,
- Нет, не сегодня, дорогой мой, не сегодня...
В нарядах чада - карнавал, на сласти спрос,
- Танцуйте! В День Святых не вас коснётся бойня!
Вот нищенка продрогшая сидит - поёт.
О чём-то просит Бога, плачет и бранится.
Ну что поделать, предложу ей забытьё:
- Пойдём на мой погост, найдёшь приют в гробнице!
Осталось тело возле мусорных мешков.
Один лишь взгляд, и жертва в лабиринтах вязких,
В безвременье, в морфее гибельных оков,
Где души стонут от грехов и болей адских.
Приземистый и тучный возле бара тип,
Пропитан смрадом, с воспалёнными глазами.
Рука дрожит, от вожделения охрип,
Хватает проходящих девушек за шали.
Глаза подняв, взгляну в его недужный лик:
- Идёшь ты следом, друг мой, у меня в эскорте.
Там много лучше женщины, и через миг
Окажешься среди прекрасных дам когорты...
Мой визави, так прежде жаждущий забав,
Качнулся, воздух лёгкими хватая рьяно.
Осел на землю, грузным телом задрожав.
Скончался, а казался людям спящим пьяным...
- Таксист! Вези меня в окраинный притон.
Сегодня ночь вкушенья удовольствий страстных,
Где в опиумных снах живёт оргазмов стон.
Где силе разума персоны не подвластны!
Всё реже фонари, у верфи ветхий дом.
Просторный холл, за грязной занавеской 'счастье'.
В лакричном дыме на матрасах, всё вверх дном,
Сплетённые тела и крики сладострастья.
Чуть в стороне лежит безумная одна,
Следы былой красы на потускневшей коже,
Измождена, что делает с собой она,
Бутыль толкая внутрь себя, на ветхом ложе?
Вот, изогнувшись, как в огне, издала вскрик.
Глаза открыла, встретилась со взглядом смерти...
Последний вздох, потухли мутные зрачки.
А тело вскоре отнесут лежать в кювете.
Безвольны, одержимы жертвы куража,
Но кто и чем помочь сумеет грешным смертным?
Самайна собирает славный урожай.
Ночь Попрошаек с давних пор немилосердна.
Не всем, лечащим душу ощущениями,
суждено пережить эту ночь...