- ... пятерых школьников последний раз видели на северо-восточной окраине Воркуты. Пресс-служба ГУВД сообщает, что на поиски пропавших детей мобилизованы все экстренные службы, добровольцы, а так же военнослужащие внутренних войск. По информации из наших источников школьники могли заблудиться в городских коллекторах или других подземных сооружениях Намальска.
А теперь официальная хроника. Накануне Генеральный Секретарь ЦК ЧДКЗ Игорь Петрович Пономарев побывал с дружеским визитом в Советской Социалистической республике Тавиана.....
Мда. Если через пару дней не объявятся, плохо дело. Я в детстве тоже облазил все доступные подземелья Воркуты и вокруг нее. Но тогда большинство было режимными объектами и нам, пацанам, туда ходу не было. Теперь же многое заброшено. Если не все. А всего там очень много. Еще в мои времена ходили слухи, что залезть можно в Воркуте, а вылезти в Немске или Норинске на другой стороне Намальска. Или не вылезти...
Дальше диктор хорошо поставленным голосом начал вещать о пленумах и симпозиумах и я, зевнув, щелкнул второй кнопкой трехпрограммника. Там хоть и шел в записи какой-то концерт патриотической музыки - все лучше, чем унылые новости о повышении надоев и рекордных урожаях.
- Дениска, - голос сестры не предвещал ничего хорошего, - хоть бы вниз сумки спустить помог.
- А Шурик на что? - Я скомкал фантик от конфеты и попытался попасть им в открытую форточку. Не попал.
- Ты же прекрасно знаешь, что он работал в ночную. - Ленка злилась уже по-настоящему.
Ничего-ничего, пусть побесится. Мне никогда не нравился этот Старомынцев. Тоже мне ухажер. Не мог отпроситься с работы пораньше, чтобы даму сердца до автовокзала проводить. Теперь мне еще и придется тащить увесистые баулы до перекрестка возле заводоуправления, и там тормозить этот чертов междугородний автобус.
И нафига мне этот геморрой? Железнодорожная станция-то ближе и Ленка вполне могла поехать на свою эту учебу в Новиград и на поезде, но железную дорогу разрушенную в гражданскую восстановили только до Березино, и поэтому электрички, вернее поезда, которые таскали тепловозы, ходили только два раза в день. Вариант с паромом вообще отпадал. Ни в Тавиану ни вдоль побережья Черноруссии суда больше не ходили и еще долго не будут ходить, потому что освободить акваторию от плавучих мин - дело не одного года. И не двух. А как хорошо было раньше, сел на паром или вообще на 'Ракету' и через пятнадцать-двадцать минут ты в Мирославле, еще через столько же в Приморске и через пять минут после этого в столице. На пароме, конечно чуть дольше.
- Пошли. - Сунув ноги в истоптанные кроссовки, я захватил с вешалки свой видавший виды рюкзак, и превратился из бездельника и лоботряса натурально во вьючное животное.
На перекрестке напротив электромеханического завода (с которого я уволился месяц назад) уже маячила одинокая фигура Петровича из соседнего дома. Никуда ехать он, конечно, не собирался, просто с утра, как обычно, стрелял мелочишку на опохмел. Сегодняшняя охота, видать, была особенно удачной. Вон уже и на четвереньки встал и похрюкивает. Я его всегда стороной обхожу. Идет, шатается, бубнит что-то, и воняет от него. Натурально как зомби.
- Деньги я тебе на холодильнике оставила, - Ленка вытянула шею, высматривая, не показался ли из-за угла пыльный, зеленый 'Экарус', - купишь все по списку и не забудь венгерскую консервированную лапшу. Ее вчера вечером в 'Звезде' 'выкинули'. К обеду уже расхватают.
- Ладно, ладно. - Я подхватил баулы и словно под танк, бросился наперерез автобусу.
Проводив сестру, с чувством исполненного долга завалился спать. Вот что-что, а крепкий здоровый сон до полудня - это едва ли не единственное, что я себе мог позволить. На пиво и сигареты теперь постоянно приходилось клянчить у Ленки. Зато больше не таскаю эти обмотки, катушки и прочие железяки по восемь часов к ряду. С тех пор, как наш покойный батя получил от завода 'двушку' прямо рядом с этим самым заводом, моя судьба, казалось, была предрешена. Быть мне потомственным электромехаником. После армии даже полгода отдохнуть не дали, устроили в трансформаторный цех учеником мастера. Два с половиной года ударных трудовых будней - больше я не выдержал. Остаться уговаривали почти всем цехом, чуть ли не по пятам за мной ходили. Видите ли, я им показатели какие-то там порчу. А под конец секретарь профкома пригрозил статьей за тунеядство. Мол, все равно наше родимое государство бездельничать мне не даст. Будто я это и без него не знаю. Только какой же я тунеядец? Я еще три месяца на законных основаниях могу греть пузо на диване, а потом подамся в столицу. Только не учиться, как сестра, а найти работу поприличнее. У нас-то в Электрозаводске альтернативы 'ЭЭМЗ' нет. Ну не грузчиком же в порт идти? Старомынцев вон этот, правда, звал к себе напарником в охранники автосервиса, что на Площади 90-летия октября пойти. Но сидеть сутки напролет на одном месте - это тоже не по мне. Я бы вот лесничим в Зеленогорское хозяйство пошел. А что? Ходишь себе весь день с ружьишком по лесу, а потом пришел в сторожку, поужинал, заварил чайку и сидишь, балдеешь. А за окном дождь по крыше сарая барабанит. Потом, когда стемнеет, растопишь печку и выйдешь на крыльцо покурить, где-то там далеко на болотах заугукает выпь и над самым ухом пронзительно крикнет еще какая-нибудь ночная птица, от порыва ветра скрипнет уключинами старый колодец, запах прелой листвы напомнит о близкой осени...
Венгерская лапша, как я мог о ней забыть! Вернется Ленка в выходные, не найдет этого дефицита в холодильнике, и не видать мне 'на пиво'. Эх, все-таки придется тащиться через весь город в 'Звезду'.
'Разобрали!' - С этой мыслью я пропилил мимо попытавшегося укусить меня за брючину Петровича.
Все. В хлам чувак! Ну, Петрович, завтра за тобой приедет машина с синим огоньком, и люди в белом будут тебе на всю оставшуюся жизнь вместо мамы и папы.
Колокольный перезвон. Обедня. Но обычной полуденной полудремы, привычной для середины рабочего дня в городе как-то не наблюдается. Чувствуется непривычная раздражающая суета. Вон в Рождественском переулке возле церкви мелькнул какой-то слишком шустрый тип, и тут же скрылся за углом, вон где-то разбилось стекло, а на ТЭЦ завыла сирена. Делать им нечего, какие-то учения сразу после обеда проводить. Каково оно с набитым брюхом бегать а?
А вон еще один от исполкома к автосервису побежал, и у магазина народ толпится. Из-за последней банки лапши что ли дерутся? Тогда фигово.
У 'Звезды' и впрямь наблюдалась какая-то нездоровая кутерьма. Издалека сквозь пыльные стекла витрин мне даже показалось, что кто-то кого-то действительно бьет по мордасам. В принципе именно на такой случай у меня был план 'Зю'. Или покрасивее по-английски 'Z'. 'Зю' - потому что фамилия моей бывшей подружки Машки была Зюзина. А Машку эту... ну, в общем не важно. И хотя прошла любовь, давно завяли помидоры, пара банок лапши у нас сегодня будет, или я не я.
Осталось только зайти в магазин со стороны подсобки...
Магазин в нашем городе простенький, одноэтажный, с витринами с одной стороны и серыми бетонными панелями стен, с трех других. Разве что, веселенькие желтые двери в складское помещение и подсобки, хоть как-то разбавляют серый цвет. Таких 'Звезд' по всей Черноруссии понастроено по типовому проекту - воз и маленькая тележка. Ассортимент и до войны не радовал, а поле стало совсем грустно. Но постепенно что-то меняется. Жизнь налаживается.
Вот в таком приподнятом настроении я и открыл железную дверь подсобки что справа и получил удар локтем слева.
Я человек в общем-то бесконфликтный, но когда тебе вот так вот сразу, ни с того ни с сего шарашат локтем в челюсть, да так сильно, что мир вокруг на несколько секунд теряет краски... А всего-то взял за плечо плюгавенького щуплого мужичка в сером поношенном пиджачке, и вежливо попросил посторониться.
Я замахнулся, чтобы от души занести этой скотине в табло, но передумал, разглядев его синюшную, покрытую какими-то язвами харю. От размышлений на тему бить или не бить отвлек истошный вопль, полный страха и боли. Из-за стеллажа на четвереньках выползла Машка Зюзина, но узнал я ее не сразу, потому что верхом на ней сидела тетка в изорванном платье и дожевывала Машкин скальп. Из ступора меня вывел тот самый драчливый худосочный тип. Он ловко скакнул через разделявший нас опрокинутый стул и впился зубами в мое правое плечо. Теперь уже я взвыл от боли, но все же исхитрился и оттолкнул сумасшедшего. В следующую секунду пробил ему в грудину. Готов поклясться, что отчетливо слышал хруст костей, но тварь снова метнулась ко мне и была встречена хуком справа. Тут уж не до брезгливости. С неестественно вывернутой головой существо продолжило свою атаку, лишь совсем немного отшатнувшись.
Тут уж меня охватила натуральная паника. Во взбесившегося полетело все, что попало под руку. Не помню, по-моему, я визжал как баба, и мне не стыдно. Посмотрел бы я на вас в тот момент, когда вам пытается перегрызть горло слетевший с катушек гражданин!
В принципе прямо здесь и сейчас для меня все могло и закончиться. Как говориться - 'game over', но именно в этот день удача была на моей стороне. Красный пожарный щит и багор (что-то типа фомки), висящий на расстоянии вытянутой руки - вот мой шанс. Его тяжелое острие с хрустом вошло прямо в темечко упоротому. Вошло и застряло там. Выдернуть обратно я уже не успевал, еще трое таких же, как и этот, толкая друг друга выскочили из-за стеллажа, возле которого закусывали Машкой.
Кубарем скатившись с лестницы, побежал почему-то не в сторону дома, а в обратную сторону по Советской улице. Опомнившись, свернул на Энергетиков, и по ней выскочил на площадь перед исполкомом. Это было безумием, но по дороге к себе я мог грохнуться в обморок от потери крови, да и там мне помочь некому, а больничка, вот она рядом. Наискосок мимо остановки, мимо автосервиса... А вон и Ленкин бойфренд. Что это он делает?
Старомынцев отбивался от толпы таких же очумевших оборванцев, что напали на меня в подсобке продуктового. Одному он заехал рукояткой своего 'макарова' по голове. Проломил. После такого, скажу я вам, не живут, но нападавший, после секундного замешательства, снова рванулся к охраннику автосервиса. Три выстрела в корпус из ПМ лишь ненадолго задержали его продвижение, зато четвертый в голову свалил с ног, но было поздно. Еще трое повисли на Шурике, как шары на новогодней елке, а какая-то старушка рывком отодрала у него левое ухо. Ну, как это делает собака, мотнув так головой.
- А-а-а! - Я уже не понимаю, кто это орет - я или Старомынцев, или оба. Потому что от остановки ко мне спешит целая делегация: те трое из магазина, тетка в рваном платье, какой-то важный в прошлом дядька в костюме с галстуком и перепачканной кровью белой рубашке и... мой бывший мастер из трансформаторного.
В нашем маленьком городке единственная аптека находится как раз на первом этаже больницы. Ничего особенного: стены, выкрашенные в неизменный зеленый цвет до уровня человеческого роста, длинная аптечная стойка, обитая ДСП, имитирующая красное дерево, стройный ряд шкафчиков со стеклянными полками, чуть сбоку в нишах стелажи с коробками, просторный торговый зал. Вот в него-то я стремглав и влетел прямо сквозь разбитые витрины. Только успел спрятаться за стойкой, мимо пробежала преследующая компашка. Пробежала, да не вся. Мастер Соломатов Григорий Федорович сбавил ход и, сказав что-то вроде 'Ы', двинулся в мою сторону. Я сполз по стене, вжал голову в плечи и даже задержал дыхание.
Хруст стеклянной крошки под ногами, тяжелый посвист прокуренных легких, какое-то невнятное бормотание с улицы - все что я слышал из своего убежища. Видно мне было немногое: усыпанный медикаментами пол, кусок зеленой стены в кровавых разводах и бесформенное белое тряпье в углу. А потом я увидел мастера. Он медленно, словно в задумчивости брел к перевернутому шкафчику, вокруг которого были рассыпаны баночки с БАДами. Подошел, уткнулся в стену и застыл. Поверни то, что еще вчера было Соломатиным голову и вот он я, весь как на ладони. И отмахаться мне уже нечем и сил бежать нет. Но бывший мастер произнеся 'улю-лю-лю-лю', оттопырил губу, развернулся и, пошатываясь и мотая головой, отправился в обратную сторону.
Вскоре его шаги стихли. Еще какое-то время я сидел, не смея поднять головы, но подомной натекла уже довольно приличная лужица крови, и надо было что-то решать.
Неподалеку, возле той самой кучи тряпья, валялась разорванная коробка с бинтами. Подполз, схватил парочку и обратно в укрытие. Одним перебинтовался, второй положил в так и болтавшийся все это время за спиной рюкзачок. Туда же последовала единственная уцелевшая в этом больничном погроме упаковка обезболивающего, одну таблетку которого я все-таки проглотил насухо.
Хотел поискать еще чего-нибудь еще, но не рискнул. Совсем рядом с той стороны витрины прополз, пуская слюни, еще один чокнутый с перебитыми ногами. У стены дома напротив парочка таких же, сидя на корточках, закусывала кем-то маленьким. Или даже частью кого-то. А сверху из окна второго этажа лилась бодрая патриотическая музыка. Сюрреализм какой-то.
Я сидел тихо, как мышка. Кровь течь вроде перестала, таблетка тоже сделала свое дело, но дико хотелось пить. Не знаю сколько прошло времени, может быть час, а может и все шесть. Больше всего боялся заснуть. Считай не жрамши целый день и крови много потерял. Того и гляди вырубит. А тут и эти... Даже не знаю как их назвать. В общем ныкался бы так и дальше, но в противоположный конец аптеки заскочил один из спятивших. Этот по передвигался по паучьи на четвереньках.
- Глю-глю-глю б-р-р-р. - Произнесло существо в черном пальто и качнуло копной седых волос. Остекленевший взгляд, порванные губы... Я не выдержал, вскочил и выбежал наружу.
Улица Дружбы народов пересекала Пролетарскую, потом заворачивала налево, какое-то время шла вдоль железки и заканчивалась тупиком. Дальше наискосок через полотно была небольшая рощица. Вот туда я и рванул, собрав по дороге новую толпу страждущих и жаждущих. Они бежали за мной, хрюкая, кряхтя и улюлюкая до самого побережья, где я попытался укрыться в лодочном сарае. И хорошо, что он был проходным. Я помню эту хибару, гордо называемую 'эллингом' ее владельцем Мишкой по прозвищу 'капитан'. Вот он-то и ползал внутри. При моем появлении Капитан издал радостное 'уи' и попытался ухватить за щиколотку. Остальные уже спешили присоединиться к гостеприимному хозяину.
Я прыгнул к воротам, расположенным напротив входа в сарай и, едва успев увернуться от удара уже вбежавшего сюда молодчика в синей клетчатой рубашке, продолжил свой марафонский забег по берегу.
Не знаю, откуда вдруг взялось столько сил, но попетляв между старыми лодками с пробитыми днищами, кустами и камнями, выскочил на пирс, где к моему удивлению многие из преследователей отстали. Они будто резко потеряли ко мне всяческий интерес, перейдя на медленный шаг.
Многие, но не все. Так и не отвязался тот самый настырный дядька в дорогом костюме, за ним бежала уборщица в клеенчатом фартуке и платке. И сильно позади, скакал тот самый человек-паук из аптеки.
Он первым и отстал, потеряв меня из виду в ельнике, куда я сильно выдохшись, забрался по горочке. И если бы не удалось выиграть несколько метров, перемахнув через невысокий заборчик, кое-как сбитый из жердей, растерзали бы точно. Это смешное препятствие стало непреодолимым для обоих оставшихся преследователей, которые рванули в обход. Впрочем, после ельника расстояние между мною и двумя оставшимися стало резко сокращаться. Сиганул вниз с пригорка и, едва не переломав ноги, обернулся.
Ага! Уборщица повторила мой маневр и таки сломала себе шею. 'Пиджак' оказался умнее и сбежал вниз чуть дальше по пологому склону.
Еще минус один и пара десятков метров форы, но долго так продолжаться не может. Теряю силы, а этот гад не отстает. В другое время я, наверное, с одним бы справился, но сейчас устал настолько, что картинка перед глазами стала терять четкие очертания, язык присох к небу, а в ушах стучали два паровых молота.
- Хли-хли-хли. Вя. - Не унимался этот сзади, пока я продирался сквозь густой кустарник.
Приотстал, или показалось? А это что там впереди? Море? Не должно быть его там... вроде? И почему оно наверху вместо неба?
Бухта Зеленая. День второй.
Море такое тихое, тихое, но вода холодная зараза. Ночи в конце августа в Черноруссии обычно еще теплые (лет десять назад в 'бархатный сезон' на пляжах было не продохнуть от отдыхающих), но накануне шторм перемешал воду, и влажный, соленый ветер изгнал мой тяжелый сон лучше всякого будильника.
Какое-то время сидел, уставившись на бесконечную морскую гладь и пытался понять, какого черта я тут делаю?
Бошка раскалывается, ноет челюсть, во рту словно кошки нагадили. Ну ладно, это все можно объяснить - перебрал вчера, потом подрался, с кем не бывает? Но вот почему болит перебинтованное плечо, а рукав рубашки разорван в лоскуты, к тому же пропитанные кровью?
Порылся в карманах и рюкзачке. Немного денег, сломанная зажигалка, крошево сигарет, запечатанная упаковка с бинтом и початая с обезболивающим.
Вот! Это как раз то, что надо! Еще бы попить.
Отряхнулся, высыпал из кроссовок песок и умылся морской водой. Сразу почувствовал себя лучше.
Ладно. В любом случае пойду домой, приму душ и брякнусь спать. Или сначала спать, а потом душ? Нет. Первым делом попью чайку и перекушу чего-нибудь. Яичница с помидорками и колбаской 'сделает мой день', как любил выражаться один знакомый - бывший майор ЧСО, нахватавшийся таких словечек у американцев. Сейчас он в бегах. Во дворе говорили, то ли подался через западную границу в Такистан, чтобы наняться в какую-нибудь тамошнюю ЧВК, то ли рванул прямо в Америку. Здесь-то с бывшими сторонниками оккупационного режима особо не церемонились. Самое малое, что светило этому майору, долгая жизнь на северах. Сочувствия такие люди у меня не вызывали. Хотя, на всякую политику откровенно наплевать, но демократические преобразования конца нулевых нашему Намальску не дали ничего, кроме ларьков со сникерсами и кока-колой и полного отсутствия работы по причине закрытия шахты. В гражданской войне я по малолетству не участвовал, да и обошла она наш шахтерский край стороной. Разве что еще и пенсии перестали выплачивать. Люди выживали, как могли. Ведь в Намальске даже с огородов особенно не прокормишься. Не растет ничего на просоленной земле.
Отъелся и набрал мышечную массу только в армии, куда меня призвали в двенадцатом - первом послевоенном году. Демобилизовался и поехал уже в Электрозаводск. Отец устроился на 'ЭЭМЗ' на хорошую зарплату, и они с Ленкой переехали в 'двушку' на Складском. Но счастье длилось не долго. Соляные шахты Намальска редко позволяют кому-то дожить до полтинника, да еще после развода батя сразу как-то сдал. Мать, еще в девятом сбежала на Лингор с каким-то мулатом. Я сейчас зла на нее уже не держу. Перегорело. Изредка, но общаемся. А на прошлой неделе она даже обещала вызов на Лингор устроить. Хотелось бы побывать на этом тропическом острове.
А вот сеструха, как схоронили два года назад отца, мать ни слышать, ни видеть не хочет. Считает ее во всем виноватой. Ленка - девка с характером. Всегда была самостоятельной. Поступила в новиградский политехнический. На третьем курсе уже. Планирует устроиться работать в нефтянку и перебраться либо в Россию либо в Тавиану. Там бабла, конечно, можно поднять прилично. Тачку сразу купить. Я всегда мечтал о микроавтобусе, вроде того синего, что сейчас промчался по трассе в сторону Камышово.
А что это у него в боковом стекле пулевое отверстие? И стволы из окон торчат...
Вид покоцанного минивена, c явными следами недавнего обстрела, стволы, торчащие из его окон, да еще сразу три дымных столба поднимающихся в небо со стороны Электрозаводска, сразу вернули меня к действительности. Видимо мозг отказывался зафиксировать вчерашние события, находящиеся за гранью, но реальный мир сам напомнил о себе. От моей беспечной разболтанной походочки не осталось и следа. Ведь в любой момент откуда-нибудь из кустов могут выскочить эти вчерашние, что гнали меня от города до самой бухты Зеленой.
Сделав еще несколько неуверенных шагов, я остановился. До Электрозаводска меньше километра, и уже отсюда слышна беспорядочная стрельба со стороны порта. Похоже, дела там обстоят еще хуже, чем вчера.
Ну и куда я иду? У меня-то не то, что ствола, даже ножа нет. Хотя нож против этих беснующихся вряд ли поможет.
Все еще не приняв решения, я уже сошел с обочины и углубился в лес. Здесь как-то безопасней. Толпы агрессивных психов не будут шататься в районе Рога в шесть часов утра. А именно в этом направлении я и двигался. Раздобыть в ближайшей деревеньке или на лесопилке топор, и можно жить. Да просто напиться из колодца и похавать яблочко, другое.
Вперед. В Камышово я не пойду однозначно. Во-первых, на побережье довольно людно, а во-вторых, в ту сторону поехали вооруженные люди. Кто знает, насколько они дружелюбнее тех вчерашних психов?
А вот Мста или Старое подойдет. Ни карты, ни компаса у меня нет, но я и не настолько тупой, чтобы не уметь ориентироваться по солнцу или мху. К тому же именно в районе Рога мы с приятелями часто собирали грибы, а в самой старой каменной башне любили пить пиво, укрывшись от женского общества. Так что мимо этих двух деревушек не промахнусь.
До них вся дорога в основном в гору. Прошло два с половиной часа, а я не прошел и половины. Тяжело. Потерял форму после армии. И хорошо, что не стал надевать новые ботинки. Пожалел. Ну не перед Машкой же, царствие ей небесное было выпендриваться? Иначе сейчас бы стер ноги до кровавых мозолей. А так в старых проверенных 'кроссах' вроде ничего.
По тропинкам не шел. Пробирался лесом, а на полянах и просеках согнувшись в три погибели, продирался сквозь разросшийся ковыль, борщевик и прочую поросль. Слишком свежи еще были впечатления от встречи с полоумными бегунами, чтобы беспечно топать по грунтовке у всех на виду.
В Рог заходить не стал, хотя саму башню издали и видел. А что там? Там ничего, кроме неприятностей на свою голову найти невозможно. Разве что туристов каких. Или то, что от них осталось.
Вместо этого спустился по западному склону 'Роговского' холма к дороге, ведущей из Электрозаводска на север к развилке на Старое и Могилевку. Где-то тут (если мне не изменяет память) есть несколько небольших прудиков, в которых мы с приятелями любили купаться и ловить рыбу во время покатушек на велосипедах или походов на Рог.
Ага, вот между стволов уже светлеет лента нагревшегося к полудню асфальта.
Мое занудство и природная осторожность и на это раз сыграли мне на руку. Перед тем, как выйти на дорогу, будто чувствовал, сделал небольшую паузу, чтобы осмотреться.
И на тебе. Едва не выскочил наперерез милицейскому уазику, мчавшемуся со стороны города. А за ним 'жигули' 'семерка'.
У внедорожника горел тент, а 'жигуль' был начисто лишен лобового стекла. Поэтому сидящий рядом с водителем мужик положил ноги на капот и стрелял из винчестера по ментам.
Милицию преследуют бандиты. Странная картина, не правда ли? Обычно бывает наоборот.
После того, как вдали затих шум мотора, я еще некоторое время посидел в кустах и осторожно пошел на север вдоль дороги. Вскоре показался небольшой прудик, укрытый за валунами.
В иные времена я просто не рискнул бы пить эту мутноватую зеленую воду, но сейчас буквально скатился по каменному берегу и принялся наполнять бутылку из-под виски, подобранную еще там, у побережья. Подгоняли одновременно и жажда и желание поскорее убраться от такой опасной дороги.
Конечно, хотелось бы выйти к дамбе 'Тополька', что стоит возле дороги на Могилевку, Там бьет родник и вода намного чище. Но зато возле самой дамбы есть сторожка, а на противоположной стороне пруда стоит домик с пристройками и огородами. Это не есть хорошо в нынешних условиях. Вполне возможно тамошние обитатели были бы против того, что я хочу набрать водички.
Тут же если и есть что-то типа родника, то где-то под водой. Я не стал его искать. Мешкать не следовало - кто знает, может, на дороге снова появятся какие-нибудь отморозки, которым взбредет в голову просто так, ради развлечения, сделать дырку в моей кепке.
Пил я жадно и долго, отрываясь от воды только для того, чтобы сделать глоток воздуха. Еще бы! Сколько я там без воды? Больше суток?
Хорошо! Только вот фляги нет. Бутылка-то без пробки. Нести замаешься. Ну ладно, ей же буду и отмахиваться, если что.
Теперь Нужно решить, куда топать дальше: к Мсте или в Старое. С одной стороны Старое больше, и вероятность найти там двустволочку, 'Сайгу' или тот же 'Винчестер' тоже больше. Но и шансы огрести по самое не балуйся возрастают в пропорции. К тому же именно туда погнали те две тачки.
В общем, домики - они везде одинаковые, и тот же заныканный под половицей еще с войны 'Макаров' может оказаться в любом из них в любом селе. Гораздо больше меня интересовала охотничья вышка, что по идее должна находиться где-то на опушке к югу от Мсты и вот-вот встретиться мне по дороге к этой деревеньке.
До войны вышку использовали по прямому назначению, ибо всякой живности в этих краях водилось видимо-невидимо. Сейчас, конечно, стало похуже, да и число браконьеров теперь превышает поголовье кабанов. Но главное, вышки теперь облюбовали военные. Очень удобно из лесных зарослей просматривать въезды-выезды из деревень, огромные пространства полей, и проселочных дорог. Патруль на колесах те же контрабандисты или бандиты слышат издалека, ну а блокпосты и вовсе давно занесены на их карты и обходятся десятой дорогой. А вот так называемые 'секреты' на подобных охотничьих вышках очень эффективны. Сам на такой не раз дежурил. Но служил далеко на севере Черноруссии под Белозерском, а там боевые действия против сил НАТО почти не велись, поэтому и оружия на руках у населения гораздо меньше, как меньше и лихих людей. Контрабандистов и вовсе никто в тех краях не видел. Рядом же граница с Россией. Вот через границу с Такистаном снуют наркодиллеры - это да. Но сейчас и они вымирают в буквальном смысле слова. Для этих граждан получить пулю в затылок при поимке с поличным - обычное дело. У новых властей с этим жестко.
Не доходя пару километров до цели своего путешествия наткнулся на лесопилку.
Ничего особенного: небольшой сарайчик, несколько штабелей досок и еще не обработанных бревен, навес с пилорамой рядом. Таких возле каждого села полно. Разве что эта лесная покрупнее.
Вот топора я на ней, к сожалению, не нашел. Хотя было бы логично его тут увидеть.
Зато чуть ниже лесопилке, прямо в лесной чаще наткнулся еще на один прудик с довольно прозрачной водой и обновил свои запасы. Надо будет запомнить и с утречка сюда вернуться. Кто его знает, как там с в деревне остановка.
А пока вышка.
Солдатики были на месте. Две далекие фигурки маячили на фоне леса. Никакой маскировки.
Однако вот так в открытую я к ним не пошел. Времена нынче наступили нервные, того и гляди и без всяких предупредительных шмальнут. Не знаю, как сам бы поступил три года назад, если бы начальство довело до сведения, что вокруг полно психов ненормальных бегает. Да они, поди, сейчас вообще на военном положении. Режим ЧП и все такое.
Эх, бинокль бы осмотреться. Но бинокля не было. Пришлось топать вдоль опушки. По дороге попалась еще одна лесопилка, и опять топора на ней не было.
Приближаясь к служивым, начал внимательно смотреть под ноги, чтобы случайно хрустнувшая сухая ветка не стала последним, на что я наступил в этой жизни.
Но их я услышал и увидел раньше, чем они меня.
- Бмы-бмы-бмы люх-х-х. Кряу. - Изрек тот, что был с сержантскими лычками.
Он и еще один рядовой внутренних войск, пошатываясь, бродили вокруг вышки. Оружие они свое где-то растеряли, на сержанте не было и каски.
Калаши наверняка где-то в траве неподалеку валяются, да и на вышке что-то есть. Но я туда не полезу. Совсем нечем от них отбиваться.
Вздохнув, я попятился назад, и уже минут через двадцать был метрах в ста левее, где, лежа на пригорке в редком кустарнике, рассматривал деревеньку Мста. Опять же пришлось довольствоваться просто ладонью, приложенной ко лбу.
Деревня была оккупирована. Это видно итак, без оптики.
Селяне и селянки бесцельно слонялись по центральной улице, как-то безжизненно мотая при этом головами. Дойдут до колодца, собачьей будки или забора, встанут, постоят с минуту и назад. Жуткое зрелище. Целое село, тронувшееся умом.
Дело близилось к вечеру, но о ночлеге в таком месте даже и речи идти не могло. Ну, проберусь я огородами к крайним домам, ну допустим, внутри даже не окажется хозяев. Так все равно ведь не засну же, когда над ухом будут сипеть и причмокивать эти уроды.
Так что сейчас я в эту деревню, скорее всего, не полезу. Вон темнеет уже, а что я внутри без фонарика найду?
Решил укрыться в лесном массиве севернее этой деревеньки, а за одно, пока солнце совсем не ушло за горизонт, глянуть еще одну охотничью вышку. Может там повезет?
Не повезло. Здесь тоже были двое. И оба тоже невменяемые. Причем один мотался с автоматом на шее, а второй ползал туда-сюда с простреленными ногами. Наверное, у этого ползуна крыша поехала раньше, и он набросился на товарища, а тот возьми и дай очередь напарнику по ногам. Решиться убивать всегда тяжело. Тем более того, с кем еще пару часов назад хавал тушенку из одной банки.
Я и сам, если честно, до сих пор переживаю по поводу того мужика, которого шарахнул багром по голове. Еще вчера-позавчера за это 'пятерик' мне как минимум корячился. Никакой самообороны тут не доказать однозначно. Теперь-то понятно, уже никто не будет разбираться, когда такое творится, но все равно стремно как-то.
Я ведь до сих пор сам для себя определиться не могу, что произошло, настолько все вокруг нереально. Эти взбесившиеся... Никак не могу обозвать их зомби.
Я рассмеялся уже при одной этой мысли. Нервно так. Конечно, надо как-то этих для себя называть. Но глупо как-то... Ну, пусть будут зомби. В любом случае менее опасными они от этого не станут. И вроде бы вероятность того, что один из них случайно забредет сюда ко мне в лесную чащу невелика, но все равно не спалось.
Пока я возился с со своей раной (а сделать самому себе перевязку плеча задача не из простых, скажу я вам), уже совсем стемнело. Отхлебнув воды, которой после обработки раны осталось совсем немного, я поставил почти пустую бутылку из-под 'Виски' так, чтобы при случае было удобно ей отмахнуться, вытянул перед собой уставшие за день ноги и прислонился спиной к растущимnbsp; Приотстал, или показалось? А это что там впереди? Море? Не должно быть его там... вроде? И почему оно наверху вместо неба?
буквой 'V' стволам ивы.
Ощущение опасности усилилось после того, как пелена облаков скрыла свет звезд, благодаря которому хотя бы просматривались ближайшие кусты и небольшая часть низины, которую я облюбовал для ночлега.
Сзади меня прикрывали густые заросли из переплетенных между собой ивовых стволов, справа был крутой склон (а я запомнил как зомби лихо кувыркаются с крутых склонов), слева склон более пологий и спереди хорошо просматриваемое пространство. Лучше в ряд ли что-то можно было придумать.
И вот набежавшие облачка испортили всю малину. Кроме того, принесший их ветер выдувал последнее тепло из-под итого тоненькой безрукавки. А если учесть, что я потерял много крови и не ел больше суток, то и не удивительно, что заснуть удалось только часам к двум ночи, при этом свернувшись в позе эмбриона и положив кепку под голову.
А уже в четыре начал накрапывать дождик, превратившийся минут через десять в полноценный ливень, тут же вымочивший меня до нитки.
Тут уж я не выдержал: встал и быстрым шагом пошел туда, откуда пришел.
Звезд на небе, само собой, не видно, мха на деревьях в такой тьме не разглядеть, поэтому оставалось надеяться на ее величество удачу. Заблудиться в таких условиях, что раз плюнуть. Можно часами кружить в одном небольшом леске, потому что левая нога человека короче правой и, думая, что идешь прямо, постоянно забираешь налево.
Один раз едва не соскользнул по крутому склону оврага. Это совсем паршиво. Того и гляди вывихну, или, что еще хуже, сломаю ногу, а на одной ноге я от этих зомби точно не убегу.
Внезапно лес кончился, и мне показалось, что внизу под горкой мелькнул темный силуэт амбара. По крайней мере, строение было явно больше обычного деревенского домика.
А вон там что? Не коровник ли часом темнеет? Длинный такой... И церковный шпиль... Значит, это я к Старому вышел, а не к Мсте, как рассчитывал.
Тем лучше. Теплый, мягкий стог сена, да еще под крышей - это то, что мне сейчас как раз нужно. А то совсем уже зуб на зуб не попадает.
Забравшись по скрипящей деревянной лестнице на второй этаж, первым делом укрылся за наваленной кучей соломы. Не сено, но тоже пойдет.
Сразу снял с себя и хорошенько отжал всю одежду, а потом вырыл в стогу уютную норку и моментально отключился, едва голова коснулась колючих травяных стеблей.
Старое. День третий.
С детства люблю запах сухой прелой травы. Нет ничего лучше, чем поутру поваляться на сеновале с кружкой парного молока и краюхой свежего, ароматного ржаного хлеба. Правда травинки потом из волос и одежды вытряхивать замаешься, но сегодня мне этим заниматься было некогда.
Как только открыл глаза и вздохнул полной грудью, сразу почувствовал неприятный такой запах. Будто тухлецой несет откуда-то.
Я осторожно высунул голову и огляделся.
На шероховатой, серой стенке амбара, в луче солнца, проникшего сюда сквозь щель в крыше, подергивалась тень, скорее всего от кепки типа 'блин', нахлобученной на чью-то ушастую голову.
Чтобы разглядеть больше, нужно было привстать на одно колено, что я и сделал.
Скажи кому, не поверят!
Передо мной стоял Петрович. Нет, конечно, не сам наш дворовый алкаш, но точная его копия. Будто пожеванное кем-то лицо, рыхлое пузо, вываливающееся из засаленной рубашки, на этот раз зеленого цвета, стоптанные пыльные ботинки и не менее пыльные бесформенные брюки. Словно валялся где-то.
Да скорее всего так оно и было на самом деле. Наверняка нажрался и отдыхал под забором, пока мозг не свело в приступе бешенства.
Или он все-таки стал этим.... Зомби? Вон несет от него, как от холодильника, трое суток стоящего без электричества.
'Петрович' тем временем никуда уходить не собирался, а стоял напротив стены и пялился на ее щербатую поверхность, изредка оборачиваясь в мою сторону.
Нет, меня он не видел, я уверен. Зрение у них плохое, а обоняния, скорее всего вообще нет. Зато слух...
Тут я покосился пустую на бутылку, что притащил с собой и сюда.
Кинуть в ближайший к зомби проем, а самому рвануть в тот, что напротив?
Не, не так. Не уверен, что выдержу еще один марафон. Лучше ползком. Да и бутылек еще пригодиться, воду набирать.
Я осмотрел амбар в поисках чего-нибудь подходящего для моего хитроумного плана, и обнаружил в углу кучу пустых консервных банок.
Да-а-а. От фасоли в томатном соусе я бы сейчас не отказался!
Сглотнул слюну и занял исходную позицию.
Первая банка улетела далеко в траву, и 'Петрович' на нее никак не прореагировал. Зато вторая из- под сардин загрохотала на всю округу, подскакивая на каменистой дорожке к амбару.
Есть!
Зомбак встрепенулся, сказал что-то типа 'куык' и заковылял к выходу.
Я осторожно, проклиная последними словами скрипучую лестницу, спустился вниз и, извиваясь ужом, пополз прочь от амбара в сторону церквушки, видневшейся на пригорке.
Вот он, лапочка!
В чурбаке возле навеса торчал большой двуручный топор. Конечно, маленьким ухватистым пожарным топориком махать куда более удобно, но и урон этим нелюдям такой 'малыш' нанесет незначительный. Я помнил, как бедняга Старомынцев всадил половину обоймы пээма в живот одной из тварей, а той хоть бы хны.
Покачав топорище, вытащил колун из чурбака и сразу почувствовал себя увереннее. Но не до такой степени, чтобы встать во весь рост и пойти по центральной улице деревни.
Для начала нужно заглянуть в бывшее колхозное правление, еще ранее бывшее церковью. Как только молодая демократия развалила все коллективные хозяйства, и коров в том же хлеву больше не осталось, правление занял какой-то 'фермер' и попытался устроить в нем что-то вроде кемпинга. То есть сельского отеля для туристов из Европы. А по факту получился бордель. Это в церкви-то! Но даже это дело у него не пошло, потому что мало нашлось желающих расслабляться в номерах, в окна которых несет навозом от соседнего коровника. Во время войны же тут был опорный пункт ЧСО, после какое-то время в этом здании, с побитыми пулями желтыми стенами, располагался отдел борьбы с бандитизмом, гонявшийся за лиходеями в треугольнике Камышовка - Могилевка - Шаховка. Сейчас вроде вышло какое-то постановление правительства Черноруссии о восстановлении церквей и еще одно,о восстановлении колхозов но видимо денег не было ни на то, ни на другое, и церквушка имела что-то уж больно заброшенный вид.
В любом случае стоит проверить. Вроде как местный участковый до сих пор занимал здесь одну комнатку. Вдруг повезет, и стволом разживусь?
Но нет. На топоре, видимо, на сегодня подарки судьбы закончились. Ничего кроме вороха листовок, агитирующих как за старые, так и за новые власти я не нашел. Комнатка участкового, да, была. Чайник на застеленном газетами столе, куча пыльных папок в маленьком шкафчике, доисторический компьютер, несколько просиженных стульев и вешалка с одинокой милицейской фуражкой - это можно считать трофеями?
Разве что хороший охотничий нож, что оказался единственным жителем сейфа, ключи от которого нашел в верхнем ящике стола участкового.
Но ведь рассчитывал совсем на другое!
Нож был завернут в кулек и опечатан пломбой. Наверное, изъяли у кого-то из местных, как холодное оружие, и это смешно!
Как-то глупо выглядит, когда у крестьянина конфискуют рыболовные сети или вот такой вот нож, в то время, когда у него в огороде может быть припрятана М-16 или 'калашников'. А может и целый 'Печенег'. Бои-то под Электрозаводском в девятом году были нешуточные.
Я вышел на улицу и окинул взглядом село. Каким же было мое удивление, смешанное с неподдельной радостью, когда на перекрестке прямо рядом с указателями к Мсте и Электрозаводску я увидел двух милиционеров.
Отсюда, с церковного пригорка было видно, как один из них стоит, положив обе руки на автомат, висящий на шее. Это был 'укорот' или, как еще называют АКСУ, 'ксюха'.
Второй застыл, что-то высматривая на дороге к городу.
Может, те, за которыми давеча гнались бандиты? Судя по всему, для них все кончилось хорошо.
Наконец-то мне попались представители власти! Человек так устроен, что все свои проблемы стремится переложить на чьи-нибудь плечи. Еще лучше, если эту ношу возьмет на себя государство. В моем воображении уже нарисовался хорошо защищенный эвакуационный лагерь с дымящимися полевыми кухнями и теплым местом для ночлега.
С этими мыслями едва ли не вприпрыжку спустился с пригорка, но вовремя опомнившись, остановился и прислонил колун топорищем к забору.
Подойти к ментам сзади с топором в руках было бы верхом идиотизма.
- Товарищ милиционер, - я взял сержанта, у которого из расстегнутой кобуры торчала рукоятка 'макарова', за плечо, - не могли бы вы...
- Гляу хырх. - Сказал сержант и обернулся. На меня посмотрел мутный, плавающий в желтом белке зрачок.
- Ия-а-а-и-и-и. - Ответил напарнику второй, что с автоматом, и попытался вцепиться мне в шею своими синими руками. Но пальцы его запутались в автоматном ремне. Это меня и спасло.
Тут же развернулся и сержант, но я уже рванул через поле к коровнику. Бежал не оглядываясь, определяя дистанцию только по воплям преследователей. В коровнике в полутьме едва не грохнулся, наткнувшись на загородку первого же стойла. Выматерился и побежал к светлеющему в дальнем конце прямоугольнику выхода. Топот ментов сзади вдруг неожиданно стих, и я, не сдержался, поддавшись искушению обернуться.
Они шли! Не бежали, а неторопливо брели, раскачивались из стороны в сторону. Ну точь в точь, как вчера на пирсе.
Странное дело, но оно и к лучшему. Теперь я могу не спеша проверить, не ждут ли меня с той стороны у выхода их кореша.
И точно! Не совсем под дверью, но чуть по отдали в поле, в траве ползет один 'Петрович', а справа возле забора на корточках сидит бабуля с вытекшим на бежевую кофточку глазом. Да и в самом Старом стало оживленнее. Наверное, менты своими криками взбудоражили всех местных.
Я не стал ждать, когда эти двое доковыляют до меня. Встретить-то их теперь нечем, потому что топор теперь стоит возле забора недалеко от церкви. Даже бутылку, и ту где-то потерял. Теперь только ползком мимо сгоревшего камаза к деревянной будке сортира, от нее к ближайшим кустам и дальше по полю к лесу.
Пока полз, все время оглядывался. Вернее крутил головой на все сто восемьдесят градусов. И вот повернувшись еще один раз, увидел... Нет, мне показалось, что я увидел здоровый, черный, блестящий на солнце внедорожник, смотрящийся инопланетным кораблем среди беснующихся зомби, сгоревших тракторов и грузовиков, куч мусора и полного безлюдья.
Кстати да. С того самого времени, как я убежал из 'Звезды', я так и не встретил нормального живого человека. Этих, которых я по 'киношному' называю зомби, за живых считать как-то не получается.
Впереди хрустнула ветка. Я отвлекся и, когда обернулся в следующий раз, внедорожника уже не было. Как сквозь землю провалился.
Показалось? Может это уже от голода галлюцинации начинаются?
Шел лесом часа два. Может и больше. Кажется, опять заблудился. Часто отдыхал. Все-таки сбил в кровь ноги, и когда присел перевести дух на одном из этих многочисленных склонов, услышал шум мотора. Где-то совсем рядом газовал грузовик. Скорее всего 'Урал'. Я звук его движка по армии хорошо запомнил.
И точно 'Урал'. Когда я подобрался поближе к источнику шума, то увидел компанию в пять-шесть человек, суетящуюся возле кузова грузовика. Судя по всему они в этом безопасном заброшенном уголке сортировали награбленное. Сама компашка уже была неплохо упакована. У каждого на поясе фляга, нож, кобура с пистолетом, на шее бинокль и автомат за спиной. У троих были рации. Одеты все были тоже не плохо. У всех комки, а один даже в маскировочном костюме 'Гилли'. У этого кажется и снайперская винтовка. Какая именно - мне издалека не было видно.
Сортировали шмот они еще часа два. Ноя терпелив! К тому же ожидание стимулировала все увеличивающаяся куча отбрасываемого в сторону барахла, которое этим зажравшимся типам, судя по всему было не нужно и насобирали они его, скорее всего, в спешке.
Наконец компания расселась в грузовик, взревел двигатель, и 'Урал', подняв облако пыли, скрылся среди деревьев.
Выждав еще какое-то время, я, пригнувшись, практически вприсядку, вылез на поляну.
Радость по поводу будущих трофеев оказалась преждевременной. Помимо неизвестных и совершенно бесполезных для меня патронов от разнообразного охотничьего оружия, на траве были рассыпаны размокшие коробки с разными пришедшеми в негодность лекарствами. Тут же какое-то рваное тряпье, пропоротое колесо от уазика, какие-то железяки, несколько мобильников, плееров и прочих бестолковых гатжетов. И даже столовое серебро.
Мда.
В расстроенных чувствах, потирая урчащий от голода живот, я направился, куда глядят глаза, совершенно не представляя, что делать дальше.
Солнце уже клонилось к горизонту, когда я вышел с деревеньке Кумырня. Сам тут никогда не был, но слышал байки про то, что в ее окрестностях где-то якобы есть древнее языческое капище, с которым связано множество таинственных историй и страшилок. Собственно Кумырня и означает на древнечернорусском молельню с идолами.
Теперь от деревни ничего не осталось. Сначала я увидел облезлый купол разрушенной церкви. Потом и развалины остальных домов. У целел только один на северо-восточной окраине. К нему я и направился.
Живых (если можно так выразиться) зомби поблизости не наблюдалось. Вдоль уцелевшего в пожаре забора лежали только несколько навсегда упокоенныз. Кто с разможженной головой, кто с простреленной грудью. То, что это не обычные убитые люди, а зомби было понятно по их внешнему виду. Лица в язвах и синюшных пятнах. Все грязные и оборванные.
Зато на развалинах церкви сидело несколько разномастных собак. Эти были живые, хоть и тощие. Но видимо оголодали не настолько, чтобы сть падаль или бросаться на живых людей. Иначе у меня не было бы шансов.
Основная дверь уцелевшего домика оказалась запертой и слишком крепкой для меня. Но та, что в пристройке подалась от легкого прикосновения рукой. Теперь я заметил, что стекло в ней внизу было выбито. Кто-то просунул руку и открыл замок изнутри.
- Эй, хозяева. Есть кто? - Мне никак не хотелось получить пулю в лоб, а теперь именно так наверняка встретят непрошенного гостя.
Никто не ответил. Я, намеренно стараясь как можно громче топать, вошел в сам дом.
Или его хозяева имели возможность спокойно и деловито собраться и уехать или тут побывали те ребята с 'Уралом'. Одним словом ничего полезного, кроме спичек, я тут не нашел. Не было и еды. Только в хлебнице я нашел немного крошек, которые тут же жадно, давясь слюной, проглотил. Вслед за хлебными крошками последовали остатки муки из разорванного пакета и луковичная шелуха. Я был рад и этому, но жрать, конечно, хотелось по прежнему. Ночевать, скорее всего, останусь здесь. Вот только еще раз обойду вокруг дом. Там возле входной двери я заметил поленницу, и несколько дровишек не помешают. Тем более рюкзак совершенно пуст. Да и вообще, может, хоть что-то полезное для себя найду.
Но не успел я зайти за угол, как получил чем-то тяжелым по голове. Дорога и кусты передо мной расплылись в багровом мареве и поплыли в сторону
![[]](/img/h/hwatow_w_w/dayzi/dejz-2.jpg)