Он взглянул на огромные настенные часы. Оставалось два часа до вечера. Было очень скучно. Красивый бокал - конус на подставочке - опасно стоял на краю каминной полки. Камина в полном смысле этого слова под полкой не было: была ниша, в которой стояла корзина с дровами.
Он взял этот бокал, налил вина и поморщился. На рубиновой поверхности всплыли белые хлопья. Видимо, из бокала пили молочный коктейль.
Вино надо было вылить. Он вышел на балкон. Дом стоял в приятном местечке, но планировка его была на удивление неудобной. Обычно балконы устраиваются в сторону сада. Здесь же сад был сбоку, а почти под самым балконом белел обрыв.
Когда-то здесь не было сада. Его перевезли из первой усадьбы хозяев дома, и все растения прижились.
Если сравнить великолепные холмы с барханами в пустыне, то этот сад - оазис.
Он наклонил бокал. Вино - густое, терпкое, испорченное - вытекало медленно, под балконом разливалось миниатюрное бордовое озерцо.
Его окликнули. Он вздрогнул, крепко сжал в руке стеклянный сосуд, обернулся. Молодая девушка - дочь хозяина дома - с удивлением смотрела на гостя.
"Почему вы не в столовой? Все уже заканчивают ужин",-- тонкий, мелодичный голосок.
Эта девушка была самой завидной партией для любого жителя Уэльса. Но Он был женат, и вообще Она Его утомляла. Какая разница, где стоит одинокий гость? Он неловко переминался с ноги на ногу, сжимал бокал.
Девушка повернулась - довольно неуклюже, пошла в столовую. Она явно думала о том, как выглядит сзади. Юбка оказалась измятой во всех направлениях...
Он вернулся на балкон. Постоял, полюбовался видом холмов в дымке. Подул ветер. "Озерцо" внизу покрылось рябью.
Ему вдруг захотелось вспрыгнуть на перила балкона и улететь. Он закрыл глаза. Сделал шаг вперёд... но тут же усмехнулся своей нелепой затее и как бы вернулся из мечты.
Смеркалось. Дул сильный ветер. Озерцо растеклось, приняло овальную форму. Он посмотрел с балкона на тёмно-алую лужицу - и вдруг почувствовал, что с ней что-то не так. Склон, сначала пологий, поросший зелёной короткой травкой, дальше - крутой, обрывистый, местами обнажился мел... Лужа окрасила траву на пологой части, но всё-таки она каким-то образом задержалась на склоне, не сползла вниз. И почему, собственно, смогла образоваться целая лужа из столь небольшого количества вина - максимум сто пятьдесят грамм?.. Он почувствовал, что и Он сам, и дом, и все гости ничтожны перед этой тёмной волнующейся средой, внутри которой существует только терпкий, удушающий запах... Ему вдруг показалось, что это озерцо растёт и неумолимо наползает на их временное, хрупкое пристанище и ночью поглотит дом...
_ Идёмте танцевать!.. Вы всегда такой - скучный? Я Вам не нравлюсь? Мне уйти? Простите... Я, должно быть, говорю глупости.
_ Но ведь Вы ничего не сказали. Нет, я не всегда такой скучный. И уходить Вам не стоит - если, конечно, Вы желаете остаться... Я только попрошу Вас - не обижайтесь...
_ Да, да, конечно. Как много этого слова - "конечно"...
_ Отойдите от края балкона. Дело в том, что я смотрел на поля... У вашего дома очень интересная планировка... Я много говорю, простите. Просто никогда не встречал, чтобы балкон нависал над обрывом.
Девушка поморщилась и поставила бокал на столик. "Это мама. Она сказала, что любит смотреть вдаль, а в саду деревья заслоняют горизонт. Только она здесь бывает редко. Говорит, что у неё кружится голова, как только она садится в кресло. Ей кажется, будто дом наклонится и упадёт с обрыва. Вам нравится вино?" - испытывающий взгляд. Он вовремя заметил желание поддеть Его и ответил: "Нет. Такое впечатление, что оно было создано для того, чтобы люди любовались его великолепным цветом, вертели в руках бокал, смотрели через него на свет - но не пробовали..." Он вспомнил, как в детстве смешивал краски в стаканчике, и иногда получался примерно такой цвет. И Он даже придумывал, как мать возьмёт этот стакан, думая, что в нём вино, и выпьет, а потом Его не накажут...
Очень сильный порыв ветра опрокинул бокал, но Он подхватил его. Девушка поёжилась и ушла в комнату. Он избегал подходить к перилам балкона. Над полями собирались тёмные тучи. Ему казалось, что на место высокого голубого неба сейчас, вечером, пришёл низкий потолок.
На столике рядом стояли два одинаковых бокала. Два высоких конуса на подставке. Он пересилил себя и посмотрел с балкона вниз. Он боялся увидеть ещё более тёмную и увеличившуюся в размерах лужу. Озерцо почти коричневого, с сероватым оттенком, цвета стояло на склоне. Ничего ему не делалось от ветра. Оно не впитывалось в землю. Ему на секунду показалось, что от лужицы исходит тошнотворный сладкий, терпкий запах - запах прокисшего хереса в бутыли с пробковой крышкой.
В холмах садилось солнце - но оно было невидимо. Дождь так и не пошёл. Он жалел, что этого не произошло: под потоками воды лужица непременно растеклась бы, или Он бы удостоверился, что это - не простая лужа.
Ему хотелось пройти вглубь холмов, ощутить мягкость травы, дойти до горизонта, обнаружить что-то за ним. Может, там ещё такие же поля. Может, там - скалы, море, как в той северной горной стране, где Он был однажды.
На самом деле за холмами начинались поля, засеянные злаками, и эта картина, пожалуй, понравилась бы Ему. Но дальше всё было очень прозаично: самое тривиальное шоссе и жиденький лесок. А за полоской леса - железная дорога. А что за ней, кроме бетонного забора?..
Он вошёл в комнату. Осмотрелся. Удивился тому факту, что пробыл на балконе целых три часа.
На краю каминной полки стоял бокал - конус на подставочке. У камина стояла Она. В тёмном бордовом платье, вся какая-то округлая. Её духи пахли терпко. "Это вино просто ужасно. Возможно, оно прокисло", - произнесла Она и смутилась.
_ Я сегодня рассеянная. Ведь это Вы - хозяин дома?
_ Нет, не я. Я его видел всего один раз. Но мне все говорят, что я на него похож. А вино, действительно, очень неприятное.
Она подвинула бокал с края полки.
Они вышли на балкон. Он посмотрел вниз - уже почти невозможно было определить цвет "озерца". Она подумала, что очень хотелось бы прогуляться. Он молча спрыгнул с балкона. Подал Ей руку. Она уронила широкий шарф того же цвета, что и платье. Подняла - и ахнула: ткань оказалась мокрой...
Он осмотрел шарф. До сих пор Он не может понять, как одна полоса шифона могла впитать в себя всё ужасное "озерцо".