-Прохо-оди, Михайло, прохо-оди! Я и чай поставил. Как знал, что зойдёшь.
Гостя принимал сухонький, не высокого роста мужичонка. Его морщинистые, уже подернутые старческой сыпью кисти, и дряблая шейка явно выдавали преклонный возраст. Но руки порхали над чайной утварью с молодцеватой лихостью, а озорной прищур подчеркивал ясный взгляд и намекал на живость мысли.
-Уж сколько лет в тайге среди нас живешь, а все говор у тебя чудной, не местный. - Гость тяжело ступил через порог, отряхнулся и словно впервые оглядел избу.
Сруб этот, спрятанный от незваного гостя в глубине прибайкальской тайги, Михайло еще с детства помнил. Уже тогда он был вычернен годами, но на удивление до сих пор сохранил и не продуваемую прочность стен, и заботливую аккуратность.
-Сколько тех лет-то, Михайло? Оть, округ Коломны взять, так я там с построения обитал. Кажный камушек-кирпичик под моим оком хозяйственным положен.
-Хм... Не доглядел маленько, однако. - Гость с трудом протиснулся на лавку и грузно облокотился на стол. Кажущаяся неимоверно прочной столешница, щемленная из массива многовековой лиственницы, недовольно скрипнула.
-Ой, и не трави душу, Михайло! Людей много, а хозяина нет. А я все ж от веку на присмотре за чистотой, да порядком. А они сорют и сорют... Тьфу! - Мужичок вторично натер очередную чайную чашку. - Вот и ушел. Кабы Янжима не позвола, и пропал бы совсем.
-Кстати про Янжиму. Хозяйка-то где?
-Так в деревню пошла. Ягоду торговать. Да и маслята ноне как уродились! Полное лукошко соброла, да и к лоботрясам деревенским отправилась. Сахару вот к чаю принесет, глядишь, и про меня вспомнит - побалует чем. - Он непроизвольно оглянулся на буфет.
-Всё удивляюсь тебе, Кузьма. Вроде наш ты, а маленько и тебя сманила эта их циливи.. ци-ви-ли-зация, чтоб её! Вот гадость же неимоверная твой Вискас, а ты хрумкаешь.
-А кошки почему тогда его почитают? - Недовольно огрызнулся ответчик. - Оть, и нечисть всякую, и тужу химию чуют - нос воротят, а Вискас жруть.
-Да, травы там полно, валерианы! А кошки от нее шалеют.
-Наговоры все, Михайло, наговоры. - Ласково прекратил спор Кузьма. - Садись лучше к столу, вон и хозяйка идет. Чай пить будем.
-Так я же меду принес!
-Своего?
-А-то! Или ты думаешь, что у медведя мед переводится? У меня, однако, к зиме запас хороший получается. А к весне ближе молодняк подтягивается: Михайло Потапыч, не подрасчитали... хозяин тайги, помоги... Как по лету на солнце брюхо греть, так это они успевают!
-Оть, так кажный год и будешь. На то он и молодняк, а ты хозяин тойги.
Массивная дверь не скрипнув легко открылась пропуская молодую хозяйку.
-Здравствуй, Михайло Потапыч! Здравствуй, дорогой! С медком на чай?
Янжима сбросила давно вышедший из моды плащ с капюшоном и тряхнула тяжелыми черными косами.
-Да. Скоро зима, залягу - до весны и не увидимся.
-Осень - время общения. - Хозяйка поставила на стол полную корзину. - Угощайся, Потапыч, ягодки вот разной набрала.
-Неужто не продолась ягода? - Всплеснул руками Кузьма и принялся перебирать её, аккуратно раскладывая по блюдцам.
-Это я на обратном пути уже к чаю насобирала.
Янжима тихо вздохнула и отвела взгляд.
-Эх, девонька! Угодила, однако. Только почему у нашей луноликой красавицы с самыми прекрасными раскосыми глазами цвета бархатной ночи, глаза-то такие печальные? Опять про отца выведывала?
-Нет, Потапыч. Давно не ищу. - Девушка невольно улыбнулась. - А ты Михайло поэт!.. В деревню туристы приехали, Счастливую Заимку искать.
-Пущай ищут. Ты, хозяюшка, в гости не звала, так и не найдут. - Мужичок вновь разлил чай по чашкам. Густой аромат чая смешивался с запахом свежесобранных ягод. - Духмяно. - Довольно протянул он.
-Позвала, Кузьма.
-Как!? - Он хлопнул чашкой о стол. - Зачем? Зарекалась ведь!
-С ними мой пришел.
Михайло пристально поглядел на хозяйку.
-Что-то не пойму я тебя, Янжима.
-Мой мужчина в деревню пришел с туристами. - Почти прошептала она. - Сердцем знаю, что мой.
-Влюбилась? Оть-те на! Хозяин в доме будет! Лапотки маленькие плести начну.
-С женой он идет. - Еще тише добавила Янжима.
-Едрить твою через коромысло! Так плюнь. Зачем звала-то?
-Мой он. Знаю, что мой. И не сбежать от этого ни мне, ни ему.
-Ну, хозяйка, пойду избу к гостям готовить.
Кузьма нарочито небрежно встал из-за стола.
-Михайло Потапыч?
-Что, девонька?
-Казак он кубанский, Михайло Потапыч. - Уже еле слышно выдавила молодая хозяйка.
-Ах ты ж, злобный шаман! Зови деда пока не поздно. Прощенья за мать проси. - Огромный бурый медведь шумно поднялся и стал сотрясать посуду тяжелой размашистой поступью вокруг стола. - Мать померла, её счет списан. А дед зря погорячился. Или ты хочешь дедово проклятье дочери передать?
-Не поможет он мне. - Янжима вскинула гордый взгляд, и вновь опустила его в чашку с так и нетронутым чаем.
-Усмири гордость свою. Не зря видно дед, великий шаман, против был, чтоб мать твоя с родной земли баргузинской священной с чужаком бежала. Разве будет толк, если сойдутся белый медведь да бурый?
-Люди не медведи.
- Вот именно. С людьми все сложнее. Природу в себе намешаешь - всю жизнь раздваиваться будешь.
-А может, объединю две природы и родится великая сила.
-Мать вот твоя наобъдинялась, однако. Куда твой отец - вольный казак пропал, никто в свете не знает, а мать сгорела как свеча.
-А вот как есть, так и встречу! Устала я людям глаза отваживать. И ты, Потапыч, приходи завтра. Посмотришь на гостей моих, да пусть гости живую тайгу увидят. Коли чистое сердце - счастливыми уйдут. Потому и дом мой зовут Счастливой Заимкой. Кто в гостях у меня побывал, у того вся жизнь ладно складывается.
Бурый медведь бережно погладил молодую хозяйку по голове. Михайло знал её с младенчества и любил, как родную. Она повзрослела.
-Только раньше ты всех без разбора в гости к себе не звала. - Грустно подытожил гость.
-Эй, Сысыгма, слыхала-то, что туристы не все из тайги вернулись? Спасатели потерявшихся с вертолетом ищут. - Дородная товарка через ряд окликнула зашедшую на деревенский рынок соседку.
-Не стоило им в гости к Янжиме напрашиваться. - Спокойно прокомментировала подошедшая собеседница.
-Опять, ты, старая, со своими бреднями? - Товарка привычно отмахнулась. - Ну, причем здесь бедная дикарка?
-Хоть ты, Верка, и умная баба, а ничего не понимаешь. - Сысыгма приблизилась и снизила децибелы. - Сколько раз тебе твердила, Янжима - хозяйка Счастливой Заимки. Вот каждый раз, как она приходит, я у неё что-нибудь покупаю и хоть маленько, да переплачиваю. А она мои дары принимает.
-Чтоб ей денег-то не взять? Нищая же совсем.
-Я пятерых детей родила, да на ноги поставила. Не хворала, к врачам не обращалась, огород мой родит на славу, а скотина самая плодовитая. И потому все, что помогает мне Янжима - хозяйка Заимки, а праматерь её Небесная женщина.
-Ой, Сысыгма, и дремучая же ты!
-Вот увидишь, не найдут остальных туристов.
Свидетелями уникального события стали ламы традиционной буддийской Сангхи во главе с Хамбо-ламой Дамбой Аюшеевым. В Баргузинском районе Бурятии, в одном километре от деревни Ярикта, в месте под названием Уулзатараа (встреча) на каменной скале проявилось чудесное изображение танцующей богини. Говорят, именно здесь, где сходятся две скалы, высший мир встречается с нашим, обычным.
Местные жители издревле считают это место священным. Из поколения в поколение передаются легенды, как хозяйку этой земли Небесную женщину видели в разных обличьях, то старухи, то молодой девушки, то матери с ребенком.
Доказательством того, что танцующая богиня и есть Небесная женщина - богиня Янжима, покровительствующая женской плодовитости и искусству, говорит и тот факт, что село Эласун, на которое обращен её лик, традиционно отличается многодетными семьями. В 70-е годы здесь на сто дворов приходилось пятнадцать матерей-героинь, и деревня была официально признана самой многодетной в России.
В дверь постучали. Кузьма отложил в сторону свежую газету и пошел открывать.
-Михайло! - Обрадовался мужичок. - Правду говорят весна ноне ранняя, да добрая. Как спалось?
-Беспокойно, однако. - Медведь хрустнув чем-то пригнулся и зашел в гости. - Как хозяюшка?
-Да, не вернулась покудова.
-Откуда?
-В Индию отправилась, реку Сарасвати искать. Говорит, родня она ей что ли.
-Кому, реке?
-Хозяйке ихней.
-А ты, Кузьма, как один-то?
-Оть, хозяйство на мне, дела подготовительные. Да и лапотки плету.
Медведь удивленно обернулся на заботливо раскладывающего лыко мужичка.
-Проспал я все что ли. О чем ты, Кузьма? Не пойму маленько.
-Так прибавления ожидает хозяюшка моя. - Хитро улыбнулся тот. - Дочку ждет, все думает как назвать Сарасвати али Мария.
-Я думал отпустила Янжима казака своего осенью. И жену даже, хоть тайга её опускать и не хотела.
-Возвернулся. И месяца не прошло. Что-то у него с жоной не заладилось, сама ушла. А молодец, значица к нам. - Пальцы Кузьмы сноровисто порхали над плетением. - Так Янжима не звала его более, забыть хотела, у деда прощения просила. Он и отправил её в Уулзатораа меж скал встать, да проматерь просить, а об козоке и не думать.
-А! - Понятливо протянул Потапыч. - Зайцы мне все уши с утра прожужжали, что народу чудо в тех скалах явилось!
-Ну, да. Ну, да. Оть вернулась хозяюшка, а ей тетки деревенские новости выкладывают, что козак опять пришел Заимку искать. Только один теперь. Да неделю, как нет его обратно.
-Всю тайгу, однако, перетрясла? - Хмыкнул со знанием дела гость.
-Нет. Плакала долго, но делать ничего не посмела. А он все равно пришел. Сам пришел. Одежа ободралась, сам как Лихо побитое, а в глазах огонь. Даже шаман смирился, что-то про силу духа говорил. А потом и Янжиму ему отдал. А как снег лег в Индию и пошли. Сказала хозяйка, что в девоньке своей силу чувствует необыкновенную от предков со священной земли Баргузинской, от предков предков индийской Сарасвати - реки, от крови горячей казацкой. Много, в общем, там понамешоно, и идти ей надо мудрость земли к силе девоньки своей набирать.
-Вот и спи после этого всю зиму. - Медведь ошарашено кивал большой головой возбужденно топая по комнате. - Такие дела пропустил! А ты-то как Кузьма? Без хозяев. Мало ли когда вернутся?
Мужичок отложил плетение, усадил гостя за стол на любимое его место, да налил дежурную чашку ароматного травяного чая.
-На то я и домовой, чтоб дом от нечисти беречь, да за хозяйством приглядывать. Пока из Коломны сюда в Сибирь шел, многое видел. И люди разные, и называют все по-разному. Ан сила-то одна, от земли берется, в душах крепчает, да в мир отдается. Коли щедро, да без умысла, то и возвращается вдвойне. - Домовой удовлетворенно отметил, что гость пришел в себя. - А хозяйка Янжима с мужем совсем скоро придут. Как бы ни назвали; Сарасвати, Мария, Гойя, а свет девонька в своем доме увидеть должна. У кого дом в душе, у того и вокруг все - дом родной.
-Не перестаешь ты меня удивлять, Кузьма. Сколько лет вместе, а я и возраста твоего не представляю.
Мужичок привычно прищурился.
-Так ить годы считать - у себя отбирать.
-За беседу и чай - спасибо, а встречать, так от души. - Михайло Потапыч поднялся из-за стола. - Пойду, Глафире скажу, чтоб соты медовые несла, а сам маленько одуванчиков на варенье соберу.