Мне показалось, что путь наш длился минут пятнадцать. Затем раздался протяжный металличе-ский скрежет - и створки начали открываться. Я снова перепугалась - не захлестнёт ли водою? Однако снаружи был воздух, от которого веяло ледяным холодом. Тело мгновенно окоченело в водолазном костюме. Однако что делать? Капсула расходилась по швам, "лепестки" открывались. Раз выгоняют, нужно было идти.
Взвалив на спину рюкзак, я выбралась из "цветка". Спасательный модуль доставил меня в под-водный ангар. Станция "Вега" готовилась к нашей встрече. Всё говорило за то, что недавно ангар был заполнен водою. Вокруг завывали насосы, откачивая морские воды. Журчали ручьи, убегая по многочисленным желобам. Дробно билась о пол "морзянка" капель. Точнее описать это место было бы невозможно - вокруг стоял мрак кромешный. Тут уж пришлось вместо зрения потрудиться другим органам чувств.
Нос щекотали знакомые запахи Моря. В них хорошо ощущалась примеси ржавчины, мокрых водорослей - и что-то ещё, незнакомое. Очень хотелось пить. Горло щипало от соленой воды. Но всего хуже был холод. Я дрожала, словно в ознобе. Пройтись босиком по ледяному полу - это, знаете ли, не шутки...
В общем, сразу же стало понятно, что моя песенка спета.
"Сукин сын Артём! - думала я, лязгая зубами от холода, - Они всё просчитали - солдаты уда-чи! Ждали вас здесь, как же! Прогревали, проветривали... Вас бы в этот могильник!"
Внезапно невидимые во мраке динамики ожили. Мрак пронзил приятнейший женский голос. Столь мелодичный и нежный, что в сравнении с ним речи "Железной Тёти" казались кваканьем... Тем не менее, голос не отличался любезностью. Он коротко описал мне участь военнопленного на "Веге". "Военнопленной" считалась я, и "принимающая сторона" могла поступить со мною, как пожелает. Несмотря на то, что на меня распространялась конвенция по правам человека, в военное время "Вега" следовать ей не собиралась. Разве что если я докажу свои добрые намерения. Сделать это предлагалось прямо сейчас. В доказательство своей благонадёжности нужно было избавиться от железных вещей и "пройти в указанном направлении". Неподалёку зажглись контуры люка. Хотя бы какое-то утешение - в сравнении с тьмой кромешной. До сих пор единственное, что было видно во мгле - это разводы "зелёнки" на водолазном костюме.
"Вега" решила помочь сделать правильный выбор. Насосы её заработали вновь - на этот раз, набирая воду обратно. Ноги сразу же до колен захлестнуло волною. "Во избежание попыток ди-версий" - как пояснил мелодичный голос.
Дважды уговаривать меня не пришлось. Мигом был скинут рюкзак, растерзан и брошен к ногам водолазный костюм. Я старательно вытряхнула карманы "шорт". Не дожидаясь новых намёков, со всех ног устремилась к люку. Тот в самом деле, открылся, впустил меня внутрь... Правда, за ним опять ожидала кромешная тьма. Ладно: что дальше?!
Я уже проклинала коварство "Веги", как вдруг увидела новый луч света. На стене обозначилась нежно-белая стрелка.
- Следуй за указателем! - посоветовал Голос.
Стрелка скользнул прочь. Прихрамывая, я помчалась вдогонку. Странная это была погоня - по невидимым коридорам. Даже собственные ноги - и те скрывались во мраке, словно я не бежа-ла, а птицей летела сквозь ночь... Стрелка убегала всё дальше, временами скрываясь за поворотом.
"Стой же ты, дура! - шептала я на бегу, - Что будет, если я вдруг отстану?! Если замёрзну, если погибну здесь, в коридорах? Неужели Станции будет приятно видеть мой призрак?..
Погоня длилась недолго. Указатель вывел к ещё одной двери, на этот раз, распахнутой настежь. Яркий свет вырывался оттуда. Он сиял, как источник надежды. Убегая от мрака, я рванулась к ему. Именно так ловят доверчивых мотыльков. Стоило шагнуть внутрь, как тяжёлая дверь захлопнулась.
Казалось бы, чего проще: встать на пороге, выставить ногу между люком и косяком... С другой стороны, расчет оправдался. Контраст между светом и тьмою ударил по привыкшим к мраку гла-зам. Пока зрение медленно возвращалось ко мне, запоры уже успели сомкнуться.
Только привыкнув к свету и оглядевшись, я поняла причины манящей яркости. Стены и вся обстановка каюты оказались снежно-белого цвета. Это усиливало эффект мощных ламп, встроенных в потолок. Свет создавал впечатление простора, хотя места здесь было не больше, чем в железножелезнодорожном купе. Сходство усиливалось двумя широкими полками, висевшими одна над другою. Напротив из стены вырастал белоснежный стол на единственной ножке, похожий на половинку гриба. В углу застенчиво блестел унитаз. Правее, почти у порога, белела аккуратная пара тапочек...
Это было уж слишком! Я так и покатилась от смеха. Нервный хохот перехватил живот, сдавил измученное водою горло... Противиться ему было решительно невозможно. Закашлявшись, я поч-ти что упала на нижнюю полку... Но тут, как ни странно, пришла на помощь каюта. Должно быть, в ней сработали датчики, реагирующие на появление гостя. Вокруг загудело, завыло... Прямо из стен хлынул в лицо сухой и горячий воздух. Он моментально высушил одежду, согрел, а заодно и привёл в чувство. Глупый смех утих сам собою. Минут через десять улёгся и ветер. Впервые я вздохнула свободно - и вдруг с удивлением поняла, что чувствую себя не так плохо. Разве что до-саждал насморк: ледяной пол не прошёл для меня бесследно... Что до эмоций - они успокоились, словно устав от предельного напряжения.
Вот уж не подозревала в себе подобной стойкости духа... Теоретически всё случившееся долж-но было меня уничтожить. Мне полагалось плакать, сходить с ума, рвать на себе волосы... Шутка ли: очутиться закрытой в белом "гробу", на дне мёртвого Моря!
Откуда взялся этот странный покой?
Я знала и верила, что дело не в расшатанных нервах. Что-то новое появилось в моём характере. Словно утвердился в нём источник спокойствия и внутренней силы. Стержень, который, хочешь не хочешь, заставит держаться. Так держит булавка бабочку, приколотую на картонку... Я пони-мала происхождение этого "стержня". Теперь мне было, с чем сравнивать свои злоключения. Что стоили голод и жажда, даже сама перспектива смерти, в сравнении с тем, что уже пришлось пере-жить? Всего лишь естественное угасание, лёгкая прогулка на тот свет, не требующая усилий... Куда тяжелее сознательно вести себя к гибели. Куда труднее смотреть, как погибают друзья...
По крайней мере, мне так казалось.
После пережитого ужасно хотелось спать. Пластиковые полки, тёплые и удобные, манили к се-бе. Покой и забвение - всё, что мне было нужно.
Я уже почти засыпала, когда отчётливый, близкий звук заставил подпрыгнуть на месте. Опре-делённо, из-за двери доносится шелест шагов... Их тихий шорох был характерен и внятен. Ужас подбросил меня на "кровати". Послушайте, это уж слишком! Стоило справиться с одним страхом, как тут же явился другой! Должно быть, я вправду сходила с ума... Откуда ж им взяться, этим ша-гам, если толщина переборок огромна, а люк бронирован? Это я успела разглядеть, с разбегу вле-тая в каюту...
Попробуем мыслить логически. Какие у нас варианты?
- Галлюцинации. - вслух рассуждала я, - Или работа неведомых механизмов. Или - потомки первого экипажа, всё ещё живущие здесь... Может быть, призраки: кто их знает?
"Пират!" - мелькнула шальная догадка. Правда, сказать о ней вслух я не решилась. Нет - на-стоящий Пират так бы делать не стал. Какой ему смысл гулять здесь, на рубеже ТНО?! Он должен был действовать, а не шуршать босыми ногами по коридору! А если Пират уже мёртв?.. Нет: ду-мать об этом не буду!
В любом случае, нужно взять себя в руки. Отвлечься, заняться делом! Прогнать назойливое ощущение чужого присутствия... Попробуй тут, отдохни, если волосы на затылке уже шевелятся от страха! Пора приступать к работе: в конце концов, я же попала на "Вегу"! Ребята надеются на меня. Теперь нужно вспомнить советы Артёма и найти капитанскую рубку.
Для успокоения нервов, прежде всего я решила подсчитать собственные запасы. Что удалось пронести на "Вегу"? Увы, совсем мало. Я же сама выбрасывала рюкзак, сама выворачивала кар-маны по просьбе Голоса... Тем не менее, кое-какие мелочи сохранились. В карманах коротких "шорт" перекатывались остатки семечек. Здесь же нашёлся огрызок косметического карандаша. (Вожатым краситься запрещалось, однако украдкой я всё-таки подводила глаза).
Что ещё? Допустим, одежда: шорты и блузка. Да: не забыть ещё белые тапочки... В нагрудном кармане рубашки ещё лежали две половинки пионерского галстука! А где же значок?! Напрасно было хлопать себя по карманам: он бесследно исчез. Может быть, к лучшему... "Вега" же ясно сказала: никакого металла!
Сейчас меня огорчало лишь то, что пропал булыжник - тот самый с замечательно острым кра-ем. В панике я выбросила его заодно с рюкзаком. Напрасно: камень бы пропустили... Чихая и шмыгая носом, я начала осмотр своих новых владений. Длился он целых три дня и че-тыре ночи... Точное время было подсчитано после, на свежую голову. Пока же оно представля-лось непредсказуемым и капризным. Порою сжималось, а иногда - растягивалось, превращая ми-нуты в недели...
Первый осмотр "каюты" занял не больше минуты. Казалось бы, ничего интересного. Две бело-снежные полки, очень белые, ровные. Ни единого шва, ни заклёпочки не было видно на них. Стол, унитаз - вот и всё...
Яркая белизна стирала грани, путала очертания предметов. Вещи словно бы перетекали друг в друга... Даже лампы - и те не выделялись на потолке. Свет их равномерно распределялся по всей его плоскости. Монолитным выглядел стол - и, конечно же, унитаз... Всего лишь глубокая узкая яма, на дне которой полагалось быть дренажу.
Единственным исключением казался тонкий зазор двери, через которую я вошла. Да и тот ока-зался так узок, что даже ноготь невозможно было в него просунуть.
***
День за днём, тянулось бесконечное время. Впрочем, тогда бы я не смогла поделить его на минуты и сутки. Вехами мог служить только сон, да и тот был обманчив. После недолгого забытья я ощущала себя такой же уставшей, как прежде. Но самыми трудными были всё-таки пробуждения. Порою я просыпалась от шагов за дверью, - и вскакивала в холодном поту... Иногда, посредине сна, вдруг вспоминала, где нахожусь. Глухая тоска моментально сжимала сердце. Какой уж тут отдых!
Если изредка сон восстанавливал силы - они моментально тратились на борьбу с его же по-следствиями. Как будто невидимый тумблер сбрасывал мою внутреннюю защиту. Психологиче-ские преграды, которые я ставила между собою и тёмным омутом страха. Так, как учили на уроках выживания в школе.
Временами я размышляла о том, как же неправ был Андров в критике нашего воспитания. Хо-рошо, что растили нас на рассказах о доблести и героизме! Сейчас эти сотни славных историй лишь помогали, не давая пропасть. А если бы нам твердили об идеалах мещанской жизни?! Разу-меется, я упала бы духом. Умерла бы от ужаса ещё в коридорах "Веги"!
Итак, нужно было держаться - держаться, чтобы работать! Тем более, в Белой Каюте и занять-ся-то было нечем: знай, строй планы побега! Правда, с воплощением их дела обстояли неважно. "Тюрьма" оказалась на удивление крепкой.
Снова и снова я изучала каюту - медленно, сантиметр за сантиметром. Толку от этого было не-много. Не то что сломать её стены - даже оставить на них отметины не получалось. Между тем, я старалась изо всех сил. Пыталась простукивать всё, что попадалось под руки, лупила по стенам наотмашь, исследовала их невесомым прикосновением... При этом голод и жажда мучили с каж-дым часом сильнее. Бить кулаком в стену, кричать, пинаться - всё это я могла позволить себе лишь вначале. Постепенно стихал накал бунта. В конце концов, настало такое время, когда дви-гаться стало возможным только ползком.
Однако сдаваться было нельзя. И, наконец, пришла награда за это упорство. Очень не скоро - возможно, на тысячный круг по "Белой каюте". Внезапно я уловила кое-что удивительное: связь между собственным поведением - и реакцией "Веги". Вначале себе не поверила. Прежде всего, не хватало возможностей для наблюдения. Скорость шага, пульс, дыхание и поступки - их отслеживать просто. Что же касается "Веги" - как её изучить?! Сквозь стенки "Белая каюты" мало что проникало.
Однако я могла ощущать шумы и вибрацию "Веги". Были ещё приметы далёкого Моря: лёгкая качка, едва уловимая игра равновесия... Именно в этих звуках и ощущениях я обнаружила то, что легло в основу наблюдений. Оказалось, в них имеется некий ритм и закономерности. Но самое удивительное, что эти закономерности были связанны с моим поведением!
Бывают вещи, с которыми не поспоришь. Спустя короткое время я уже не только соотносила собственные поступки с жизнью подводной станции, но даже могла предсказать её поведение. Допустим, если сделать круг по каюте против часовой стрелки, тронуть правой рукою верхнюю полку, а затем резко склониться вниз - субмарину непременно качнёт вправо. Очень естественно, плавно, как будто снаружи её поднимет волна... Однако в другое время волны почти не трево-жили "Вегу".Другой пример: допустим, упала на пол обыкновенная пуговка от рубашки. Ну, что же, бывает, портятся от воды вещи... Но если при это ещё рассердиться - и садануть по ней босою ногою, то обязательно заскрипят переборки. Обязательно.
Я насчитала штук шесть или семь подобных открытий, проверенных многократно. Впрочем, что толку? Ни волны, ни скрип переборок не могли бы помочь освободиться!
Со временем эта мысль о свободе заглушила все остальные. И даже горькое чувство тоски - по Маме, по дому, по всей моей прошлой жизни - словно бы притупилось. С другой стороны, разве я была не права? Только вырвавшись из тюрьмы можно было надеяться выжить. Мысли снова и снова возвращались к этой задаче. Даже закрыв глаза, я продолжала видеть перед собою всю ту же каюту. Возможные соответствия, связи внутри её странной жизни...
Со временем я совсем потеряла надежду. Едва живая от жажды, уже не думала об открытиях. "Только бы не помутился рассудок!" - вот то единственное, чего хотелось в то время. Хотя порою и приходила страшная мысль о том, что молить о пощаде поздно. Быть может, я давно уже спяти-ла и все мои наблюдения гроша ломанного не стоят?
Первое чудо свершилось как раз во время приступа тяжких сомнений. Однажды участок стены под рукою дрогнул. Словно по волшебству, он раскрошился сразу на мелкие части. Пластиковые осколки осыпались вниз, открыв нишу. Ровно таких размеров, чтобы спрятать в неё десятилитро-вый бочонок с водою... Точно такой мы отыскали в запасах "Железной Тёти"! Те самые ино-странные надписи, та же массивная пломба и кран, закреплённый сбоку...
Какое-то время я молча взирала на чудо. В этот момент забылась даже ужасная жажда. Мучил вопрос: отчего открылся тайник? Конечно же, не случайно! Сколько раз изучала я этот участок стены! И тут, без малейшего повода... Нет, не бывает таких совпадений!
Раздумывая над этой загадкой, я повернула кран. В лицо хлынула струйка чудесной чистой во-ды. Вкус её был таким же, как в бочонке "Железной Тёти", но удовольствия принёс в миллион раз больше...
Я пила огромнейшими глотками - и размышляла о чуде.
Получается, не так проста "Вега"! Говорил же Артём о её искусственном интеллекте... Нет: на догадках далеко не уедешь. Здесь нужен системный подход к сбору данных. Я сощурилась - и ог-лядела каюту. Что же, начнём! Системно - так системно. Мысленно поделила каюту на небольшие фрагменты. Двадцать воображаемых плоскостей пересекли её - от стены с люком до противоположного края. Ещё шестьдесят поделили "купе" сверху вниз. Линии пересечения образовали в пространстве кубы, каждый величиною с кулак.
Чтобы не запутаться, мною был сделан чертёж. Двадцать чёрных прямоугольников прочертил косметический карандаш, отмечая границы воображаемых плоскостей. То же самое - с попереч-ными, вот только "плоскостей" было уже шестьдесят. С этой задачей косметический карандаш не справлялся. Расходовать его приходилось до крайности экономно, рисовать - только пунктиром. Тем не менее, я всё равно ощущала себя, как в клетке...
Каждая линия получила свой номер. В зависимости от их сочетаний, обозначались воображае-мые кубы. Двадцать умножить на двадцать и на шестьдесят - всего получилось двадцать четыре тысячи объёмных "точек". Меньшие их размеры я бы не потянула...
Исследуя куб за кубом, приходилось обозначать свой путь. Здесь в ход пошла шелуха от съе-денных семечек. Там, где шелухи не хватало, использовала кусочки пластика, отвалившегося от стен. Сочетания осколков и шелухи указывали на номер куба по его длине, высоте и ширине.
"Чёрная метка" прошлась по всем "клеточкам" - но совершенно безрезультатно. Значит, при-дётся изучать сочетания! Теперь уже две-три "клетки" могли быть помечены шелухою. Чего толь-ко я с ними не вытворяла! Пробовала воздействовать разными способами, но тайников больше не открывалось. Со временем, совершенно измотанная, я потеряла способность предвидеть поведе-ние "Веги". Между тем, долгая монотонная работа забрала последние силы. Значит, тактику, хо-чешь не хочешь, придётся менять...
Нужно сказать, что, кроме пуговиц, шелухи и осколков, были и другие пометки. Алою полосою тянулся длинный, изломанный след - через стену и верхнюю полку. Я бережно выложила его алыми нитками от своего пионерского галстука. (Половинки его до сих пор лежали в кармане, правда, осталось от них немного.) След был примерной схемой тех самых действий, что помогли мне получить воду. Сразу после разоблачения тайника я отметила нитками точки пространства, которых коснулась непосредственно перед чудом. - В прошлый же раз получилось! - пыталась утешить саму себя. - Может быть, если всё повто-рить, произойдёт новое чудо?
План был не так прост, как это казалось. Красная линия не зря уходила зигзагом. Перед откры-тием первого тайника я пребольно ушиблась плечом о край полки и, не удержавшись, упала. По-вторить маршрут было не так-то просто. Присесть, подняться, поцарапать плечо - и снова упасть... Трудновато для голодного человека! Пять-шесть попыток - и уже кружится голова, силы твои на исходе. Но повторять приходилось снова и снова. Я уже почти теряла сознание от устало-сти. В изнеможении опустилась на полку, привалилась спиною к стене... И надо же: она опять подалась!
Снова открылась узкая ниша.
Осыпался пластик, обнажив углубление в стенке... На этот раз внутри лежал не бочонок, а пря-моугольный контейнер. Втайне я страстно взмолилась о том, чтобы найти там еду. Вода ещё оста-валась, а вот голод мучил ужасно...
Осторожно вынув сундук, я вдруг с удивлением поняла, что знаю, как можно его открыть. Не-сколько лет назад папа принёс домой большой дефицит: заграничную ветчину в треугольной жес-тяной банке. Я сразу помчалась на кухню, за консервным ножом, но папе он был не нужен. Банку папа ловко отрыл "ключом", прикреплённым к днищу консервов. Ключ потянул за собой жестя-ную полоску - край банки. Так ветчина и открылась. Её немедленно съели (не такой уж она оказа-лась и вкусной), но упаковка запомнилась навсегда. Можно ли было подумать, что именно здесь, в заточении, я найду ящик, закрытый таким же образом?!
"Ключ" вместе с лентой я положила в карман.
Под тяжёлою крышкой контейнера лежали разноцветные пакетики с концентратами. Главным образом, каши и сухофрукты. От одного только вида еды засосало под ложечкой. Тем не менее, есть всё без разбора было бы неразумно. Многодневный голод, конечно, уже успел испортить же-лудок. Чего доброго, получишь заворот кишок... Школьные уроки экстренной медицины не раз объясняли нам, как ужасна смерть от неправильного выхода из голода.
Вражеская "хозчасть" подбирала продукты с умом. Не было в ящике ни тушёнки, ни сгущен-ного молока. Большую часть концентратов составляли кисель и овсянка. Геркулес - то, что нужно! Прежде всего, я налила в пакетик воды и дала настояться на концентрате. Затем сделала пару глотков - даже не каши, а геркулесового настоя. И только затем, спустя два-три часа, решилась доесть остатки...
Теперь я с утроенным пылом взялась за работу. События последних дней словно бы говорили: "Дерзай! Ты почти у цели!". Не был съеден ещё и первый пакет "Геркулеса", как уже на полу появилась новая схема - из чёрной шелухи семечек и красных шёлковых ниток. Важнейшие точки я дополняла серебряными полосками - остатками упаковок. Так я обозначала свой путь, пройденный за пару секунд до того, как открылся второй тайник. Он был не слишком похож на первую схему, но совпадал в нескольких точках.
Линия получилась изломанной и здесь тоже приходилось подставлять себя под удары. Перед самым открытием тайника я поскользнулась, едва не упала. Теперь от постоянных повторов мар-шрута болело не только плечо, но и коленка...
И снова мне показалось, что усилия пропадают впустую. Сколько бы я ни пыталась повторить "счастливые" графики, более ничего хорошего не происходило. Разве что на теле множились си-няки, да ещё временами бешено колотилось сердце... Эти приступы пугали не меньше, чем шаги за стеною. Глупо было бы умереть не во время битвы с Драконом, а из-за какой-то болезни!
В конце концов, начали сдавать нервы. У всех людей есть предел прочности. Мой, например, был исчерпан ещё пять дней назад, по дороге к Форту... Постоянное напряжение сводило с ума. Вскоре я совсем потеряла способность спать. Не помню, удалось ли заснуть хоть однажды с тех пор, как открылся второй тайник. Казалось, вся жизнь превратилась в поиски выхода - упорные и безнадёжные. Вот почему сон и явь смешались для меня в единое целое.
Оттого до сих пор не пойму, наяву или нет я увидела ТЕНЬ.
Каюта освещалась так странно, что теней в ней не было вовсе. Таков получился эффект от рав-номерного освещения потолка... Наверное, потому ТЕНЬ - силуэт серый и полупрозрачный - я заметила сразу. Больше всего он напомнил набросок, сделанный на белом листе бумаги бледною тушью. "Всё! - подумалось мне тогда, - Это - конец! Либо начался бред, либо и вправду явился при-зрак. И то, и другое погубит меня окончательно!"
Но, как ни странно, страха не ощущалось. От Гостя повеяло таким бесконечным сочувствием и светлой лаской, что сердце моё заныло. На секунду я ощутила себя маленькой птичкой в ласковых тёплых ладонях... И - моментально ослабла! Слёзы вновь покатились из глаз.
Когда Силуэт поманил за собою, я, не раздумывая, двинулась следом. Слышала, что именно так уводят людей из жизни, но всё же... всё же всецело доверилась Тени. Я готова была идти вслед за ней, куда она ни прикажет.
Вместе мы подошли к закрытому люку каюты. Впрочем, закрыт он был наяву, а во сне выгля-дел по-другому. Зазор между люком и толстой стеною сделался гораздо заметней. С правого края щель превращалась в широкий выщербленный проём, словно бы выбитый внешней силой. Пучком сорных трав топорщились оборванные проводки. Среди них я заметила крошечный переключатель.
Прозрачными пальцами Гость надавил на него - и люк отворился.
Мы вышли в длинный прямой коридор. По нему гнала меня три дня назад белая стрелка... То-гда стояла кромешная тьма, а сейчас коридор был залит багровым светом. Казалось, мы движемся в толще воды, подкрашенной охрой. По обе стороны коридора тянулся ряд плотно задраенных люков.
Оглянувшись на Тень, я увидела, что та изменилась. Теперь она показалась светлым пятном, нарисованным по багряному тёмному фону.
Тень быстро скользнула вперёд - я поспешила следом. Мы миновали несколько поворотов и развилок внутренних палуб; два раза спустились по гулким железным трапам. Вскоре впереди блеснул свет. Каким-то внутренним чувством я поняла, что это - капитанская рубка. Вход в неё оставался единственным незапертым люком. Правда, свет пробивался оригинально: словно из широкого прямоугольника у самого пола. Тот стремительно уменьшался, сжимаясь сразу со всех сторон.
Боясь не успеть, я проскользнула в него. Выпрямилась, огляделась... Вот она - капитанская рубка, главная цель общества "Саркофаг"! Лишь во сне могут настолько запутаться фантазии и реальность... Шутка ли: капитанская рубка "Веги" оказалась, как две капли воды, похожей на мостик "военного катера" "Тёти"! Всё здесь было на месте: "кресло-убийца", приборная панель с маленькими экранами, жалюзи на иллюминаторах... В центре высилась массивная конструкция перископа. Разве что рубка оказалась просторнее. Вокруг капитанского кресла помещалось не-сколько других, размером поменьше.
Вот это да!
Я кинулась к огромному иллюминатору на носу рубки, однако Тень предостерегающе подняла палец. Она указала в противоположную сторону. Там, возле самого люка, был вмонтирован в сте-ну высокий прямоугольный ящик. Стоило вглядеться в его поверхность, как проступали на ней фантастические узоры. Рисунок оказался живым, меняющимся с каждой секундой.
Чутьём, доступным лишь в сновидениях, я поняла, что важнее всего именно это изображение. Широко раскрыв глаза, рассматривала детали рисунка. Ведь именно в нём крылась разгадка тайны "Белой Каюты"!
Как я и думала, она оказалась системой сверхсложной. Здесь не было механических скрытых кнопок, нет - всё гораздо изящней и тоньше. В "Белой каюте" хитро переплетались друг с другом закономерности и соответствия. Я затаила дыхание: так вот, где скрывается Истина! Всё это время она была очень близка, но не далась бы в руки! Как в притче о трёх слепцах, желающих представить себе слона, я бродила всё время вокруг да около... До сих пор мне попадались то "хвост", то "ухо", то "хобот"... Только сейчас я увидела Истину целиком.
Рисунок также разделял каюту на "клетки" - условные точки пространства. Правда, здесь их оказалось намного больше. Впрочем, отдельные клетки не имели значения. Целые сотни - и даже тысячи их объединялись в группы. На моих глазах проступали меж ними границы. Каждая группа со временем обретала собственный цвет. Теперь протяжённые полосы хитро переплетались в пространстве каюты.
Смысл разграничений я поняла очень быстро. Полоски красных оттенков напоминали "алую схему". Здесь они тоже управляли ходом событий - причём событий благоприятных. Условно я назвала бы их "источниками позитивных эмоций". Тёмные линии несли неудачи и горе. Чаще всего всего они имели фиолетовые оттенки. Все остальные - оранжевые, жёлтоватые, синие - обозначали переходные сочетания. В них ещё следовало разобраться...
Теперь-то я понимала, что вовсе не стала жертвой своих фантазий. Я чувствовала и понимала живое ЗНАНИЕ. Только оно могло спасти меня из подводного плена... На прежние схемы не было никакой надежды - в них я упускала самое главное.
Важнейшею частью Схемы оказалась я сама.
Да-да, если приглядеться, можно было даже увидеть мой силуэт на рисунке! Тоже расчерчен-ный на мелкие клетки и разноцветные полосы... Я с удивлением разглядывала его, размышляя о том, что "Вега", кажется, уже прибирает меня к рукам. Ловко она вписала пленницу в свою "сис-тему координат"! Может быть, и судьбу мою тоже определила? В таком случае, ничего хорошего ожидать не приходилось. Не случайно мой силуэт был раскрашен в пепельные цвета, напоминав-шие ТЕНЬ. Во всём остальном образ вполне соответствовал правде. Так же, как я, двойник упрямо кружил по каюте. Изучал её чёрно-белые клетки и простукивал стены...
Внимательно наблюдая за действиями "фантома", я поняла, что вовсе не зря когда-то изнуряла себя ушибами. Синяки и ссадины пошли на пользу: без них не открылись бы "тайники". "Линии счастья" пересекали каюту в тех точках, где находилась мебель: полки и столик.
Краем глаза я видела Тень, застывшую неподалёку. Гость обретал всё более чёткие очертания - и даже известную плотность... Было заметно, что губы его улыбались, а руки он скрестил на гру-ди с самым довольным видом. Но чем он гордился? Собственной ловкостью? Тем, что провёл ме-ня в рубку? Этого я понять не могла. Смущаясь, я вглядывалась в полупрозрачную фигуру. Каза-лось, передо мною стоит невысокий парнишка. Густые волосы его падали на лоб длинной чёл-кой... Бледные губы слегка улыбались. Вот они дрогнули, словно готовясь заговорить...
"Нравится?" - безмолвно спросил меня Призрак.
Что тут было ответить? Само собой, восхитительно чувствовать Тайное Знание. С другой сто-роны, стоит проснуться, и оно забудется безвозвратно... Как же не допустить этого? Как пронести Знание контрабандой через границы сна? Пожалуй, единственный способ - запомнить малую его часть. Небольшую, но наиглавнейшую. Такую, как "алый график" - ту самую красноватую поло-су, движение по которой приносит удачу... Вспомнить её наяву, прочертить новый путь, пройти его - и ожидать результата!
***
Я проснулась внезапно и резко. Сновидения, ясное дело, исчезли. Яркий свет "Белой каюты" моментально развеял грёзы. Если бы я не готовилась к этой тревожной секунде, позабыла бы со-держание сна навсегда. Однако ещё до пробуждения изо всех сил сконцентрировалась на "алой ленте". Решила не отпускать её из памяти ни на секунду. И надо же: у меня получилось! Наяву я вспомнила алый зигзагообразный контур, и уже по этим воспоминаниям, образ за образом, вос-становила забытое.
Грифель оказался исписан; нечем было зарисовать "алую ленту". Я выложила её из деталей своих старых "графиков": красного шёлка, пуговиц, подсолнечной шелухи... Теперь через комна-ту протянулась новая схема, гораздо подробнее прежних. Выложив её на полу, я призадумалась. В каком направлении нужно идти? По часовой стрелке - или наоборот?
Так ничего и не вспомнив, наобум начала "алый путь".
На сердце было легко, словно оно предчувствовало удачу. Казалось, "Вега" гудела как-то осо-бенно и торжественно, будто подбадривая... Напрасно. Долгое время ничего у меня не получа-лось. Я даже похолодела от страха: неужели сон был обманом? А если всё-таки нет? Где ошибка?
Я изменила схему - и начала сначала.
Внезапно "Вегу" тряхнуло. Один раз, затем другой, третий... Никогда ещё не бывало такого! Я растерянно оглянулась - не открылся ли новый тайник? Не похоже... Значит, и вправду удар при-шёлся снаружи!
Тысячи надежд захлестнули меня, но доверять им я не решалась. Ясно было одно: останавли-ваться нельзя! Нужно продолжать "алый путь" - снова и снова! Лучше погибнуть в развалинах субмарины, чем умереть в плену.
Удары не прекращались. "Вегу" трясло, как в ознобе. Свет замигал; трещинами пошёл потолок и пол белоснежной "темницы"... Похоже, "Вега" и впрямь погибала, унося мою жизнь с собою... Возможно, "алый путь" был неверно запомнен? Не задеты ли вместо него соседние мрачные "полосыполосы"? Насколько я помнила, они предвещали несчастья и тесно переплетались с "алою лен-той"... Наверное, оттого слишком часто горе соседствует с радостью.
Тем временем, трещины расползались всё дальше. Свет моргнул - и потух. Под потолком зате-плились мутно-багровые лампы...
- Это же аварийное освещение! - пробормотала я в страхе и восхищении, вспомнив сон. - Воз-дух, будто окрашенный охрой! Да-да: сейчас то же самое!
Внезапно из невидимого динамика заговорил голос "Веги".
- Аварийная эвакуация! - повторял он на двух языках: английском и русском.
Прекрасно! Но куда убегать? В растерянности я посмотрела на дверь - и едва сдержала ликую-щий клич. Как видно, от внешних ударов она изменилась. Неуловимо скривились стены вокруг... Люк сместился, особенно в правой части. Оттуда топорщились рваные проводки, а среди них бле-стел металлический выключатель.
Я подскочила к нему, надавила, почти не чувствуя пальцев... Представьте себе - дверь дрогнула и открылась!
- Спасибо, спасибо, спасибо!!! - благодарность переполняла меня, - Спасибо тому, кто явился ко мне во сне!
Но сердце тревожно сжалось в груди: не ждёт ли меня ТЕНЬ снаружи?
Но по ту сторону люка не было ничего подозрительного. Не считая того, что всё оказалось точ-но таким, как во сне. К счастью, не забылась дорога, по которой вёл меня Призрак. Без этой под-сказки я не добралась бы до цели. Артём ошибался, объясняя устройство Станции. Следуя его ука-заниям, я непременно бы заблудилась. ТЕНЬ показала мне путь получше. Сейчас он вспоминался легко - со всеми развилками и поворотами. Правда, во сне "Вега" не сотряслась от взрывов. Голос её не твердил о пожаре, станция не закрывала отсеки.
Защитные переборки спускались сверху, деля коридор на части. Дважды я едва успела про-лезть, чувствуя над собой острый нож гильотины. Едва ускользнув, помчалась вперёд с утроенной силой. Это бы не спасло, вздумай Станция опускать заслоны одновременно. Но нет: те смыкались поочерёдно за моею спиною... Кто знает: случайным ли было везение? Возможно, "Вегу" запрограммировали действовать таким образом, чтобы её экипаж имел возможность спастись?
Если так, подводная станция не очень-то постаралась. Я, к примеру, неслась во весь дух, но ед-ва успевала.
Вот, наконец, нужная часть коридора. Нижняя палуба, на носу субмарины... Насколько я пом-ню, здесь находилась капитанская рубка. Но где же двери? Поискав их глазами, я вздрогнула: сон опять повторялся!
На месте люка я разглядела светящийся белый квадрат. Подвижный - точь-в-точь, как во сне. Он стремительно уменьшался со всех сторон сразу. Теперь-то я знала, в чём дело: "Вега" смыкала двойную защитную переборку. Первая створка шла сверху вниз, вторая - слева направо.
"Файр! Файр!" подгонял Ангельский Голос, больше не затрудняя себя переводом. Тут и моего плохого английского хватило на то, чтоб понять: дело - дрянь! Нужно бежать - пусть даже рискуя жизнью!
С разбегу я проскользнула внутрь, дальше - споткнулась, едва не упала... Четыре тяжёлые створки захлопнулась за спиною. Вот и капитанская рубка. В изнеможении я опустилась на пол. Как же всё-таки странно, что мне опять повезло... Словно чужая воля уже рассчитала мою судь-бу...
Я оглянулась по сторонам. Что ж, место было знакомо. Можно сказать, знакомо вдвойне: из не-давнего сновидения и как двойник рубки "военного катера" "Железной Тёти". Вот: ещё одна брешь в теории вероятности! Вот и верь после этого, что чудес не бывает...
Я рванулась было к приборам, но удержала себя, развернулась... Всё-таки есть на свете соблаз-ны, преодолеть которые невозможно. Вот и сейчас неудержимо повлекло к тому месту, где во сне находился ТОТ САМЫЙ вмурованный "шкаф".
"Почему бы нет? - стучало в висках: - Чем собственно, я рискую?".
Впрочем, на этот раз чуда не получилось. Шкаф был на месте, но никакого живого рисунка не оказалось. Всего лишь разводы ржавчины на облупившейся краске... Я провела по ним пальцем - и тут же припомнила кое-что очень важное. Последний фрагмент из сна.
Налюбовавшись подвижным рисунком "Белой Каюты", я вдруг поняла, что не ради него при-вёл меня к "шкафчику" Призрак. Внутри хранилось что-то другое, не менее ценное. Я обхватила руками внешнюю часть железного ящика. Потянула наверх... У края её что-то хрустнуло. Пласти-на с грохотом рухнула на пол, едва не отбив мне ноги.
Внутри оказался ровный ряд пустых полок. Только лишь на одной стоял странный предмет. Чем-то он напоминал песочные часы. Прозрачная колба состояла из двух пирамид, соединённых вершинами. Не вполне правильных, искривлённых, но в точности повторявших друг друга.
Внутри переливалось странное содержимое. Не жидкость, не песок, и не газ... Субстанция тём-но-серого цвета, клубящаяся, как дым. Она то и дело вздрагивала, путешествуя из одной "пирами-ды" в другую. При этом точка пересечения их казалась не толще нити...
"Колба" стояла совсем неподвижно, но "серый туман" волновался всё больше. Чем дольше смотрела я на него, тем более отвратительным он казался. Что бы ни вытворяли пепельные клубы, наблюдать за ними было всегда неприятно.
ТЕНЬ словно услышала мои мысли.
"Бери!" - настойчиво предложила она и, взяв колбу с полки, сунула мне её в руки:
"Владей!"
Невольно я отметила про себя символичность картины: Серая Тень с живым туманом в руках... Казалось, она предлагает забрать частицу самой себя...
"Храни!" - со значением молвила Тень.
На этом сон и кончался.
Тут стоило призадуматься. "Открою-ка наяву загадочный ящик! - подумала я, - Скорее всего, я найду внутри рухлядь - и только..." Руки сами собою потянулись к ржавой панели. Та подалась на удивление свободно, будто только и ожидала, когда её потревожат. Послушная усилию, резко подпрыгнула. Негодные, ломкие петли вылезли из пазов. Тяжёлая плита полетела вниз, едва не покалечив мне ноги.
Верхняя и нижняя полки железного шкафа оказались пустыми. На средней стоял единственный странный предмет, высотою около тридцати сантиметров. Две пирамидки, слегка неправильной формы, соединялись вершиной...
- "Серая Лампа"! - воскликнула я, отступая.
Вот так и осталась она для меня навсегда - "Серой Лампой". Должно быть, припомнилась сказ-ка про Аладдина...
"Вот это да! - сумбурно мелькали мысли, - Это - уже не намёк, не символ... Это - приказ!" Нечего делать: я сняла с полки склянку. Увесистая вещица, однако вполне по силам. Но как же трудно будет справиться с собственным отвращением к ней! Серый "дым", отталкивал от себя, внушал ужас... Хотелось швырнуть лампу оземь, разбить, уничтожить! В рубке было прохладно, но колба показалась мне тёплой, словно живая... Это отталкивало ещё сильнее.
Тем не менее, выбора не оставалось. Стоило положить на место "Серую Лампу" - и моя песен-ка спета! От меня непременно избавятся, как от фигуры, не оправдавшей доверия. Треснут по го-лове случайным обломком или утопят в "Море"...
- Пират!!! - в отчаянии крикнула я, - Твой план не сработает - слышишь?! Не связывайся со мною! Вот Ася - она бы справилась, точно! Должно быть, ты ждал её - а пришла всего-навсего я... Может быть, договоримся? Дай мне уйти отсюда - приведу кого-нибудь поумнее! Ему и пере-дам Лампу - ладно?
Вокруг повисло тягостное молчание.
- Пират!!! - взмолилась я жалобней прежнего, - Разве можно мне поручать такую работу?! Ты же ведь знаешь, как это опасно! Как всегда, всё напутаю... Тем более, к "Лампе" нету инструкций! А вдруг я её поломаю?! Или ты хочешь её уничтожить? Но как?! Оставить у ворот КГБ? Про-ехаться по ней асфальтовым катком? Бросить в жерло вулкана?!
По щекам рекою катились слёзы:
- Я же не хоббит!
В ответ что-то громыхнуло снаружи, пол под ногами качнулся. Ну вот, начинается... Неужели "Вегу" бомбят?! На всякий случай я устроила "Серую Лампу" под локоть. Вовремя! Субмарину качнуло так, что меня бросило через всю капитанскую рубку. Спиной я пребольно треснулась о переборку...
Вот это да! Из носа капала кровь, ушибленный бок болел... Правда, "Серая Лампа" не постра-дала. Корпус её оказался исключительно прочен. Впрочем, не время думать о ней! Прежде нужно исполнить задание Волжской группы. Шмыгая разбитым носом, я медленно поднялась и проковыляла к приборной панели в носовой части рубки. Некоторые из приборов я знала ещё по "катеру" "Железной Тёти"; о других рассказывал нам Смирнов... Были и неизвестные мне устройства. Удивляла сохранность приборов - они сияли, как новенькие. Может быть, оттого, что в рубке бы-ло комфортно: тепло и сухо?
Дышалось легко, несмотря на полвека подводного дрейфа... Но зачем поддерживать этот кли-мат в покинутой капитанской рубке? .
Возможно, кто-то ещё оставался на Станции?
Нет, не похоже... Как ни старайся, следов чужого присутствия не заметишь. А если все эти ста-рания для "Серой Лампы"?! Неужели она, как живая, требует тепла, кислорода, света? Свет здесь, и вправду, казался довольно ярким.
Сколько бы я ни пыталась работать с приборами "Веги", те отказывались служить. Ни лёгкие нажатия, ни удары по кнопкам ничего не меняли. Капитанский мостик жил своей жизнью. На-прасно пыталась я вводить латинскими буквами команды, подсказанные Артёмом...
Внезапно я хлопнула себя по лбу:
- Конечно! Есть же иллюминатор!
Скинув мокрые тапочки, я прыгнула в кресло; с кресла - на край приборной панели. Оттуда достала до жалюзи - и сорвала их с иллюминатора. Тот оказался огромен, но весь будто вымазан белой краской. Без особой надежды я протёрла её рукавом - и чудо свершилось! "Краска" с лёгко-стью отошла. Должно быть, то был конденсат или пыль, скопившаяся за полвека... Под её слоем блеснула прозрачная толща стекла. Отсюда можно было увидеть морское дно. Какие-то странные водоросли росли совсем рядом... Бурые и широкие, они колыхались в воде, как крылья. Крошеч-ные рыбёшки шныряли неподалёку... Значит, внутри Саркофага есть рыбы?! Чуть дальше я раз-глядела новую стайку рыб - узких и быстрых. Группа их стремительно приближалась... Хотя, по-стойте: чёрный цвет, однотипная форма... Да это вовсе не рыбы!
И вправду, "рыбки" имели форму торпед. В ужасе я бросилась на пол, прикрыв макушку рука-ми... "Вот это да! - пронеслось в голове, - Выходит, "Вегу" бомбят!!!"
"Враг моего врага - мой друг!" - стучало в висках. Но кто посмел нападать на "Вегу"?! Может быть, Красная Армия решились на штурм? Если так, я от души желала ему удачи! Но всё же, как страшно ждать взрыва! Хотелось зажмуриться и забыться... Только б не видеть, как рвутся вокруг снаряды!
Однако шло время, а взрывов не было слышно. Прогрохотало вдали, но нас не тряхнуло ни ра-зу. Волнуясь, я выглянула в иллюминатор - и отступила. Меня ослепил изумрудный свет, лучами разбегающийся от "Веги". Сомнений быть не могло: она защищалась тем же самым огнём, что ед-ва не сжёг нас в долине... Разве что цвет на большой глубине изменился, превратившись в тёмно-зелёный. При этом вода не остудила "драконово пламя". Море вскипало вокруг; водоросли скру-чивались - и рассыпались от жара. Я поискала глазами торпеды, но их больше не было видно. Там, где раньше сновали "рыбёшки", росло облако мути. Сквозь неё не прошла ни одна торпеда - напрасно было всматриваться в туман...
- Что же это такое?! - обратилась я к рядам пустых кресел, - Чего вы тут вытворяете?..
В ответ грохнули новые залпы. "Вегу" тряхнуло, но это была отдача от её собственных выстрелов. Вместе с тем, невидимый мне противник не оставлял своих планов. Раз за разом, он упорно пытался пробить оборону Станции. Что это был за корабль?
Сощурившись, я разглядела вдали очертания "Американской Горки". Вернее, её подводной части с зелёной лужей у основания... Той самой, что стала могилой для Склиза. Вот и сейчас "зе-лёнка" на дне сияла так ярко, что вначале я приняла её свет за прожектор "Веги".
У подножия "Горки" развернулась батальная сцена. Видны были мутные водовороты взрывов, шквальные обстрелы велись сразу с многих сторон... Прежде всего, изумрудными мистическими лучами стреляла "Вега". Противник отвечал обыкновенными торпедами. Слабость огневой мощи он компенсировал виртуозными манёврами под водою. Кажется, "Вега" не разу не поразила его своим пламенем. Противник всякий раз прятался за наклонным утёсом основания "Горки".
Долго я не могла разглядеть его, как вдруг за скалою мелькнули неясные очертания. Всего на одну секунду, но я успела узнать характерный округлый контур... Сомнений быть не могло: с "Вегой" боролся "Щу-39"!
- "Щучка"! - что есть силы крикнула я, прижимаясь носом к стеклу: - Как хорошо, что ты здесь!!! Трудно было бы не узнать легендарное оружие семидесятых. Говорили, что до сих пор ни один военный инженер не смог придумать ничего более разрушительного в подводном бою. Принцип работы "Щучки" был и оставался революционным, непохожим на все остальные.
Шарообразная форма "Щу-39" на самом деле была обманкой. Круглым был вовсе не корпус "Щучки", но водоворот от её вращения. За ним почти невозможно было увидеть саму конструк-цию, но я хорошо представляла её себе. Каждый советский школьник знал по учебным фильмам его стройное "веретено" высотой а тридцать метров... Вращающиеся лопасти его, скрывающие торпедные порты, шли по очень хитрой спирали. Не только оружие поражения, но и необходимые элементы для формирования водоворота... Да: мы все знали "Щучку" и гордились ею, как знали и гордились легендарной "Катюшей" или подводными лодками "Щука" времён Второй Мировой.
До сих пор я могла видеть "Щучку" только в кино. В деле она смотрелась ещё восхитительнее! Гордость горячей волной поднималась в груди. Ещё бы: ведь даже сейчас аналогов "Щучки" на Западе не выпускали. Принципы её действия не укладывались в традиции конструкторской мысли. Может быть, потому, что автор её, Щукарёв, не был профессиональным военным инженером. Советский Кулибин и самоучка, он в своё время предложил ЦКБ идею гениального изобретения. Проект получил название "Щу-39", и только потом благодарные моряки прозвали его "Щучкой".
- Так их! Лупи! - умоляла я "Щучку", глядя в иллюминатор. А сама гадала со страхом: на-сколько хватит этого чуда? Откуда оно появилось? Допустим, чудесное явление "Щу-39" легко объяснялось работой её датчиков на движение. Вокруг "Веги" сновал спасательный модуль, дос-тавляя меня на борт... Возможно, именно это оживило старую подводную машину. Главный во-прос был в другом: насколько хватит у "Щу-39" торпед?
Разумеется, стоило только подумать об этом, как всё пошло кувырком. "Щучка" дрогнула, "ве-ретено" её накренилось. Как видно, "Вега" изрядно её потрепала... Пускай в "Щу-39" дублирова-лись все системы, но даже их возможностей не хватало...
Горько рыдая, я пыталась помочь погибающей "Щучке". Лупила по рычагам, нажимала подряд все кнопки. "Вега" не смела расстреливать героя Третьей Войны! Однако рубка жила своей жиз-нью. Словно бы в креслах её до сих пор сидел экипаж. По огонькам приборов я могла бы предпо-ложить, что именно происходит. Вот невидимый тактик докладывает ситуацию капитану. Спустя мгновение тот отдаёт команду стрелку-оператору. Тот нажимает "Пуск" - и мчится к "Щу-39" но-вый сноп зелёного пламени!
Все эти невидимые ребята словно не замечали моих усилий. Словно бы не они, а я была при-зраком "Веги"! Единственной послушной мне вещью была рация "Веги". Волнуясь, я отстучала на ней единственное, что знала - сигнал "SOS".
Это не только не помогло, но окончательно уничтожило "Щучку". В подводной гавани услы-шали мой сигнал. Через иллюминатор я с ужасом разглядела диковинных монстров, выплываю-щих из пещер. Это были старые, дряхлые субмарины - остатки подводного флота врага. Совет-ских судов нигде не было видно.
- Вот же - проклятая идиотка! - в отчаянии бормотала я. - Вздумала звать на помощь! Понятно же, кто ответит!
Подкрепление "Веги" в два счёта разделалось с бедной "Щучкой"! Старые субмарины обошли её с флангов, взяли в кольцо и сожгли тем же зелёным пламенем, что и "Вега". "Щу-39" даже не дали упасть. По-моему, "веретено" её так и погибло в зелёном огне - стоя, не прекращая сражать-ся...
Бой был окончен. Сквозь пелену слёз я смотрела, не отрываясь, на опустевшее поле битвы. Од-на за другой покидали его ржавые субмарины. От "Щучки" осталась лишь гурда обломков, кру-жащаяся в последних водоворотах. Мутная вода прояснялась. Вскоре стали видны высокие при-брежные скалы. Их сильно изменила подводная битва. К примеру, утёс, за которым пряталась "Щучка", исчез. Вместо него тянулась узкая каменная полоска - между дном и надводною частью "Горки".
"Не может быть! - поразилась я, - Это же основа, на которой держатся высоченные скалы..." В сомнении подняла глаза вверх. Всё правильно: гигантская "стрела" по-прежнему возвышалась над Морем. Опорою ей по-прежнему служили каменные громады...
"Не может быть!" - отрезала Логика."Вот именно!" - согласилась с нею Реальность. По скале поползли снизу вверх длинные щу-пальца трещин... В мгновение ока верхняя половина "Горки" разбилась на крупные части. Те на-чали отделяться, валиться вниз - уродливые, гигантские глыбы!
Но это было только начало. Десяти секунд не прошло, как рухнула сама "Горка"! Загрохотало так, что даже здесь, в капитанской рубке, у меня заложило уши. "Вега" тряслась, как в ознобе. Пытаясь устоять на ногах, я вцепилась в поручни рубки. Икала от страха, но не могла не смотреть, как падает в Море гигантский "короб", как хлещут из него золотисто-зелёные струи...
Таких потрясений "Вега" выдержать не могла. Она застонала, точно от муки - долго и страшно. Морское дно резко рванулось вверх - станцию перевернуло. Тьма опустилась на иллюминатор - нос "Веги" зарылся в грунт.
Через секунду погасло освещение рубки.
Станцию продолжало швыряло, как щепку, время от времени ударяя о скалы. Чтоб не разбить-ся, я цеплялась за все предметы подряд. Можно было не сомневаться в том, что "Вега" развалится на куски....
Тем не менее, всё улеглось.
Очнувшись, я обнаружила себя на куче каких-то обломков. Руки цеплялись за погнутый пору-чень рубки. Под левым локтём по-прежнему была зажата Серая Лампа. Так крепко, что рёбра под нею ныли: угловатые колбы до крови впивались в кожу... Впрочем, и без неё от ушибов болело всё тело... Счастье ещё, что я не разбилась насмерть! Спасло то, что кресла и приборы здесь были привинчены к полу.
Я осторожно пошевелилась. Кости целы - это самое главное! Ссадины - ерунда, внимания об-ращать не стоит... Хотя неприятно, что рот переполнен кровью. Сама не заметив того, я прикуси-ла губу. Сплёвывая и морщась, ощупала стены вокруг. Стены? С таким же успехом на их месте мог быть потолок или пол! За последнее время они не раз поменялись местами...
- Хорошо. Что теперь? - спросила я вслух. При этом ещё теснее прижала к себе Серую Лампу. Возможно, она - моя единственная надежда. Сказал же Призрак: "Храни!" Значит, так и посту-пим...
Глубоко вздохнув, я обвела непроглядный мрак взглядом:
- Ну же! Помогайте, ребята! Знаете ведь, что мне никогда не выйти отсюда! Хотите заполучить на "Вегу" ещё один призрак?! Нести патруль надвоих с Пиратом?!
Совпадение или нет, но именно в ту секунду зажглись разноцветные огоньки. "Вега" вошла в аварийный режим; приборы её оживали. Оказалось, она и впрямь легла на грунт вверх тормашка-ми. Панель управления сияла над головою созвездием ярких точек...
На пололке вспыхнула красным надпись: "Boat".
Лодка!
Спасательный модуль? Невероятно!
Я глубоко вздохнула - не радостно, но и не так безнадёжно, как прежде. Собравшись с духом, полезла всё выше, к "звёздам". Помню, как отчаянно стучали зубы от страха. Или от холода? Всё возможно: рубка стремительно остывала...
Последний, новые ссадины - и цель достигнута: надпись уже совсем рядом. Возле неё нашёлся и люк: ручка его пребольно ткнулась в живот. С огромным трудом я повернула железное колесо. Коротко свистнул воздух. Понятно: помещение герметично задраено... Секунда - и люк открылся.
Кабина спасательной лодки "Веги" мне понравилась с первого взгляда. Здесь было тепло и легко дышалось. Исправно горели красноватые лампы... И совсем не смущало то, что приборы висели над головою, а кресло качалось в воздухе, как гамак... Конструкторы "Веги" продумали его таким образом, чтобы усаживаться было удобно с любых положений...
Отбросив сомнения, я юркнула внутрь. Задраить люк и устроиться в кресле было делом одной минуты. Теперь предстояло разобраться с приборной панелью... Но как? Она создавалась для во-енных специалистов, людей из другого теста! Впрочем, и здесь обошлось. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы найти и нажать кнопку "ON". Такой английский я понимала: Мама иногда покупала у фарцовщиков заморские электронные гаджеты...
Капсула заурчала и повернулась. Ух ты! Мы тронулись с места так резво, словно "Вега" вы-стрелила лодкой из пушки. Её бросало скачками, кружило в водоворотах... Перегрузки клещами сжимали тело - пускай! Главное - вырваться на свободу!Руками я по-прежнему сжимала свой талисман - Серую Лампу. Одновременно пыталась как можно сильнее вцепиться в кресло. Привязным ремням здесь не менее полувека... Ну, как возьмут - да лопнут?!
Внезапно движение замерло. Спасательный модуль остановился. Можно было подумать, что меня вынесло на поверхность - но нет, не похоже! За иллюминатором по-прежнему бурлила вода. Где небо?! Где свет и дымка над Морем?! Может быть, "Вега" устроила мне ловушку?
Я осторожно выглянула в иллюминатор - и стало по-настоящему страшно. Капсула больше не двигалась. Она намертво встала в толще воды! Зацепилась, должно быть, за что-то... Между тем, духота становилась невыносимой; воздух кончался. Нужно было срочно выбираться отсюда! Я кинулась к люку. Медленно, словно нехотя, он отошёл; на ноги брызнуло бурлящей волною...
Волнуясь и путаясь, я завязала рубашку узлом, пристроив под него Лампу. Затем налегла со всей силы на люк - и тот, наконец, открылся. Через секунду воды набралось по шейку. Сделав глубокий вдох - душным, почти негодным воздухом - я нырнула. Снаружи едва не захлебнулась от ужаса: всюду в воде расстилалась плотная муть. Сразу и не понятно, куда грести... Только за-тем сопротивление воды подсказало верное направление. Меня вынесло на поверхность в самый последний момент. Ещё немного - и лёгкие лопнули бы от удушья...
Впрочем, и здесь дышать было тяжко. Воняло дымом и гарью. Удивительно, как лёгкие прини-мали эту негодную смесь?.. Вокруг расплывалось облако непроницаемого тумана, словно я вы-нырнула головой в грозовую тучу.
Неожиданно порыв ветра разогнал часть тумана. Неподалёку показались тёмные прибрежные скалы. Из последних сил я поплыла к ним. Хотелось лишь одного: скорее выйти из Моря!
Вот, наконец, и дно под ногами. Только лишь здесь, я вновь обрела способность чувствовать, слышать и соображать... Оказалось, вокруг происходят странные вещи Земля содрогалась от мощных ударов. Воздух был полон невероятными звуками. В молочной пелене далеко разноси-лись громкие голоса, шелест раций, скрип невидимой техники. И всюду, всюду чужое присутст-вие! Кто они, эти тени?
Возле скал, совсем рядом, кто-то невидимый выкрикнул крепкое выражение... Нет уж: такое во сне не услышишь! Что случилось? Может быть, штурм?
Штурм!!!
Если так, то бой идёт очень странный: ни пальбы, ни грохота взрывов... Ветер крепчал, истон-чалась дымная пелена. Тени всё более наполнялись жизнью. На берегу показались высокие уста-новки. Вокруг них суетились фигуры в форме Воинов Саркофага. Отряды рассредоточились по скалистому берегу. Бойцы несли массивные аппараты, напоминавшие огнетушитель. Из них раз-брызгивали на берег какое-то белое вещество. Кажется, оно тут же твердело. Берег и скалы по-крывались непроницаемой коркой.
Вместе с тем, сомнений не оставалось: кипел настоящий бой! Над горами блестели исполин-ские молнии, ветер доносил запахи обожжённого мяса... Стоны раненых, матерщина, команды...
"За Родину!" - зычно гаркнули где-то. Мне представилась вдруг Война, которая здесь идёт. Огромная, нечеловеческая, она зажимала сама себе рот, дабы подавать свой чудовищный голос. Но иногда не выдерживала, и тогда раздавался вопль - скрежетом сминаемого металла. Или то слышался рёв Дракона? "Предсмертный рёв!" - злорадно подумала я.
Туман рассеивался всё больше. Внезапно над головою мелькнула алая искра. На вершине са-мой высокой скалы вспыхнуло, заплескалось по ветру Красное Знамя.