Черной тушей пленник ударился о землю. Дух поднял длинную руку-корягу, отращенную, должно быть, специально для дела. Иредо подошел к скорчившемуся на жестких камнях телу. Пожалуй, осторожность здесь была лишней. Захваченное существо - человек? - не казалось способным сопротивляться.
- Так вот каков ты, - процедил Иредо. Из двух жезлов он составил посох и стал придавать пленнику удобное для изучения положение. Руки и ноги были разведены в стороны, потом колдун пару раз ткнул лежащему живот, отчего тот вдруг пришел в себя и попытался шарить вокруг, но тут же был наказан колючей хваткой. Это ему не помешало, несмотря на то, что боль должна была быть сильной, и черный продолжал щупать землю вокруг себя, то и дело натыкаясь на подставленный посох. Встать он не пытался - похоже, дух сломал обе его ноги. Так и лежал, тыкаясь руками в призванные посохом иглы, не издавая ни крики на даже стона.
- Уходи, - приказал колдун. Дух тут же шагнул назад и исчез в ночи.
Костер выбросил вихрь искр.
Иредо переместил пленника на место поровнее и обездвижил его, зафиксировав конечности в разведенном положении. После этого тот продолжал двигать пальцами, сжимать и разжимать кулаки, но по-прежнему не произнес ни слова.
- Может, ты принял какое-то снадобье и теперь не чувствуешь боль? - размышлял Иредо вслух, - или вообще лишен этой возможности?
Подойдя ближе, Иредо протянул руку в перчатке и осторожно попытался снять с пленника черную маску, скрывающую лицо. Ему это удалось.
- Беса а бездну, - проговорил колдун, - да кто ты такой?
Глаза черного - впрочем, черным было только одеяние, - оказались чуть ли не втрое крупнее, чем у нормального человека, блестящие, как обсидиан. Нос был щелевидным, а рот отсутствовал вовсе.
- Может, у тебя и крови нет?
Этот вопрос разрешился быстро - через минуту Иредо уже держал трубку с темной жидкостью.
Пробудилась Атива. В первый раз со времени нападения. Она приподнялась на локтях, уставившись на колдуна, что склонился над импровизированным столиком, уставленным разного вида склянками, с трубками, выглядывающими из деревянного ящичка, и зловещего вида артефактом. Взгляд женщины не выражал ничего.
- Атива, - Иредо оказался рядом с ней, придержал ее со спины, - выпей. Нужно. Нужно выпить.
Она молча повиновалась, и сон снова взял ее.
Иредо вернулся к своей мини-лаборатории. Кровь черного, чем бы она на самом деле не была, нужно использовать быстро. Он смешал равные объемы с тремя разными реактивами в трех разных трубках, а несколько чистых капель поместил в сферу анализатора. Устроившись на камне, инвоцировал визардрон и несколько минут просто сидел, слушая каменный шепот ночных гор.
Потом пришло время работы.
Костер догорал. Иредо взглянул на небо, но там не было признаков скорого рассвета. Алхимик все еще бодрствовал, но сидел молчаливо, задумавшись.
- Разомнусь перед сном, - сообщил Иредо, поднимаясь.
- Не отходи далеко, - отозвался Реглен, - диких зверей тут нет, но можно легко заблудиться даже в трех шагах от огня. Неудачно упасть и сломать что-нибудь.
- Я буду в двух, - кивнул Иредо.
В ущелье дул приятный прохладный ветер, идущий как будто от самого океана. Костер пробивался через бреши в полуразрушенной стене, но ряд менгиров между руинами и серединой ущелья почти полностью блокировал свет. Если бы по ущелью шел ночной странник, он мог бы легко пропустить стоянку, несмотря на горящий огонь. Иредо побродил по темной тропе, несколько раз споткнулся о какие-то камни или клубни - скорее всего, полуврытые в землю кости - и вернулся в лагерь.
- Очень примечательный посох, - сказал алхимик, - мне даже показалось, что он... Хм... Посматривает на меня? Именно что посматривает. Искусная работа.
- Подарок, - чуть растянул губы колдун, - и превосходный инструмент.
Посох стоял, прислоненный к стене каменного кольца, и в зеленоватом свете костра казалось, что сегменты его двигаются. Набалдашник в короне похожих на ветви украшений напоминал поблескивающий глаз.
Алхимик поднялся и взял немного дров, сложенных у стены. То были короткие палки, членистые, как черви, с округлыми вздутиями и перетяжками. Реглен аккуратно положил несколько штук в костер, после чего снял перчатки и вернулся на свое место.
- Ты сказал "дикие звери", - полушепотом проговорил Иредо. Он сел так, чтобы видеть девушку, что спала под натянутым тентом по тут сторону костра. Она уснула, повернувшись лицом к огню. Вправленный в обруч самоцвет казался то серо-травяным, то желтовато-осенним, следуя за игрой пламени.
- Их тут нет. Ни больших, ни маленьких... Хотя неправда, маленькие, пожалуй, есть. Кустовые мыши, что живут в скалах и ущельях у моря, где еще много нормальных растений, где сравнительно хорошая почва. За впадиной - тут уж вряд ли. Есть много мелких насекомых, что приучились питаться здешней флорой, и тех, кто поедает их. Иногда мне попадается паутина, а в ней паук размером с ноготь. Такая тут жизнь.
Он пожал плечами, словно извиняясь.
- А нам встретились более крупные формы, - наконец проговорил Иредо, - если точнее, то человекообразные.
- Как именно встретились?
- Напали.
- Здесь?
- Здесь, - Иредо описал ладонями круг, - за впадиной. Ближе к морю.
- Хм, - Реглен на миг замер, как бы в раздумиях, - минуту. Кажется, у меня кое-что есть.
Алхимик отвернулся и перегнулся через камень, на котором сидел. Он копался секунд десять, и все это время его незащищенная спина оставалась ярко освещенной огнем. Иредо не пошевелился.
- Вот, смотри-ка, - алхимик снова развернулся на камне и показал собеседнику что-то черное и бесформенное. Тот поднялся, подошел к старику и принял из его рук маску-капюшон, покрытую в нескольких местах засохшей грязью и мелкими осколками раздробленных костей, что в изобилии присутствовали в дорожной пыли.
- Я снял с одного такую же. Где ты это нашел?
- Сегодня с утра бродил за впадиной, там и нашел. Ночью там происходило невесть что. Какое-то мерцание. Ну и вот...
Иредо вернул маску Реглену.
- Я не знаю наверняка, - продолжил алхимик, - куда вы с этой девушкой идете. Это очень негостеприимный край, и, чтобы тащить куда-то... - он на секунду замолчал, запнувшись, - Вдобавок, по округе рыщут странные гости. У них какой-то интерес к вам обоим?
- Очевидно, но я не знаю, какой. Надеялся, что это как-то прояснится.
- Нет, - Реглен поскреб лысину, - Это не мои миньоны, и не скажу, чьи могли бы быть. Пока нет даже предположений. Но вот что добавлю. Там, где я нашел эту маску, что-то случилось. Я бы не стал говорить "бой", но это напрашивается. Сваленные камни, сбитые выкосты. По растениям будто прогнали стадо. Но пусто, забрали все. Маска очень не на видном месте лежала, пришлось покопаться.
- Это, - Иредо подобрал слово, - интересно. Насчет того, куда мы идем - ты хорошо знаешь эти земли?
- На пару десятков миль в радиусе. Дальше пешком не пройти.
- Что ты можешь сказать о храме?
Реглен почти неуловимо напрягся. Всего на мгновение.
- Вы ищете храм?
- Да, - Иредо посмотрел в глаза алхимика, - Мы ищем храм.
Она лежит, проснувшись, и смотрит в огонь. Ночь черна, и за пределами круга света ничего нет.
Потом сцена меняется. У костра кто-то сидит - колдун. Обернувшись, он смотрит ей в глаза. Его взгляд странный. Она же часто моргает, как бы пытаясь стряхнуть с ресниц паутину, щурится от острого света и все время порывается убрать с щеки несуществующую прядь волос.
- Затянуло, - произносит она колючее слово, - половина колодца.
Иредо рядом, он слушает. За спиной скала, прохладная даже через наброшенный на плечи плащ. Атива говорит, пока в горле не делается сухо. Она берет чашку с отваром и пьет, а потом говорит дальше. Иредо слушает. Он не спрашивает, что это за веревки и руки, что за губчатая стена, что за Тот, о котором она все время упоминает. Атива может говорить, сколько захочет. За ее словами опалесцирует сон, зеленый от волнистых лент.
Потом являются они, и начинается кошмар.
Их трое. Корявые фигуры, собранные из трясущихся веток, гнилушек, окаменелых костей. Мир съеживается, темнеет по краям. Теперь есть только они, и они и есть все, что ее ждет.
Атива щупает руками землю, отдергивает их, пытается снова. Иредо ушел. Оставил ее.
- Говорите, - слышит она далекий голос. И снова начинает падать. Колодец хватает ее и дает повиснуть, пока Тот стоит сзади, поглаживая мозг пушистыми пальцами.
Один из монстров, самый крупный, делает шаг навстречу. Колдун заступает ему дорогу и кажется маленьким, слабым. Но чудовище останавливается.
Атива видит это сразу с нескольких сторон. На груди страховидла расширяется и сужается бахромчатая щель, похожая на жуткий рот. Он водит своими руками-корягами, и длинные тени на земле повторяют его движения.
Иредо что-то делает. Чертит в воздухе фигуру. Пришельцы отступают, всего на пару шагов, зато фигура колдуна вырастает и наполняется силой. Самый большой монстр вскидывает руки, будто приветствуя колдуна.
- Существо.
Это похоже на скрип веток мертвого дерева, на звук выдираемых из земли корней. Атива старается сжаться, но дальше уже невозможно. Тот, что стоит сзади, мягко и щекотно проводит по ее шее, отчего она не может двинуть даже пальцем.
- Что вам нужно?
Это Иредо. Он говорит с этим чудовищем.
Снова стук камней, что трутся друг о друга, свист ветра в скальной щели, плеск воды в крошечном водопаде.
- Старые взяли нас.
- Старые?
- Старые всегда. Зов. Существо идет к Старым.
- Существо?
- Существо, - мшистая конечность почти упирается в грудь колдуна, - Существо зовет нас, но Старые зовут существо. Мы не можем не приходить, когда существо зовет. Существо не может не приходить, когда Старые зовут.
Двое других, до этого неподвижно стоящие, подходят ближе. У них рога, по два у каждого, и между этих рогов начинает тлеть гнилостное сияние. Атива вдруг понимает, что жуткие гости еще больше, чем казались - они были скручены, сложены в несколько раз, словно ширмы, а теперь немного распрямились. Они скребут камнями о кости, ветвями о торчащие грибные пластинки. У того, что слева, раскрывается дыра, и там сидит и трепещет крыльями большая мохнатая бабочка.
Атива хочет закрыть глаза, но Тот не дает ей сделать это.
- Х-р-р-р-р... - страшилище трясется мелкой дрожью, как будто пытаясь вибрировать одновременно с крыльями насекомого.
- Место, где Старые, - говорит главный монстр.
- Х-р-р-р-р-р-р...
- Старые ждут.
- Р-х-х-а-а-а-а...
Бабочка дергается в своей дыре, вываливается, хлопая, пыля чешуйками, взлетает криво, мазнув мохнатым телом по руке Иредо, и исчезает в ночи.
- Где храм, что хранит Старых? - упорствует колдун.
- Старые говорят. Старые велят.
Атива дышит медленно. Вокруг снова ночь. Что-то только что ушло. Одна жуть сменилась другой. Она медленно ложится и накрывается с головой.
Костер выстреливает очередной сноп искр. Небольшой, обычный костер, но в языках его появляется и исчезает зелень, да и все вокруг какое-то другое. Атива приподнимается на локте. С той стороны костра сидит Иредо.
- Как ты? - спрашивает он, - Это мы тебя разбудили?
- Нет. Просто проснулась.
- Давай проверим твой камень. Да. Пора выпить зелье.
Она делает несколько глотков из фляжки. Зелье горчит и вяжет - как крепкий чай. Потом Атива укладывается и смотрит вверх.
- Спи, - говорит Иредо, - Завтра нужно много пройти.