Аннотация: Это грустный, очень маленький рассказ, о любви, которой не суждено было закончится хэпи эндом.
- Уходишь?
- Ухожу. - равнодушно - спокойный ответ. С тихим щелчком пристигнул ножны. И не торопливо одевает плащ. Её глаза безуспешно ловят его взгляд. Темные волосы, прямой аристократический нос, смуглая кожа, что так не характерна для аристократов Дакоры. А еще у него очень красивые зеленые глаза, выражения которых она сейчас не видела.
- Я не собираюсь оправдываться. - тихо предупредила она.
- И не надо - все так же равнодушно отозвался мужчина. - Вы и так всегда вне подозрений. - лишь легкий сарказм в голосе и более ничто не выдало его чувств.
- Вот именно. Нет никаких доказательств.
- Да-да. Тем более, кто я такой, чтоб судить вас? - спокойно отзывается мужчина. В женщине нарастает паника, а вдруг действительно уйдет? Не как обычно до завтра, а навсегда?
- С каких пор мы на вы? - испуг заставляет ее говорить с издевкой.
- С этих. - она вздрагивает, как от удара.
- Ты так не поступишь. - сдавлено шипит, в гневе.
- Нет?! - искренне недоумение в голосе.
- Никто, никогда безнаказанно не бросал жрицу Аверда! - с угрозой звучит ее подрагивающий голос.
- Я не бросаю, я - уступаю. - поправляет её мужчина, одевая капюшон.
- Кому?! - недоумение в голосе.
- Аверду, наверно. Ведь жрицам дозволено иметь отношения только с ним? - теперь издевка, звучит в его голосе.
- Прекрати! - голос звенит от сдержанных чувств.
- Почему? Ах, да я забыл, простой охранитель не может делать каких-либо выводов по отношению к ЖРИЦЕ АВЕРДА. - последние слова он выделил, громовым голосом.
- Ты ничего не знаешь! - возмущается женщина.
- Конечно, не знаю. Вот и говорю, простому охранителю пора убраться с глаз Представительницы Бога. - кивает он, делая шаг к двери.
- Я была с ни всего десять минут. Ради Аверда! Он всего лишь молился! - она ненавидела себя за то, что оправдывается.
- Ну, да. - соглашается мужчина, кладя руку на ручку двери. Женщина со страхом смотрит на эту руку, моля своего Бога, чтоб эта дверь сегодня не открылась.
- То, что он мой бывший жених ничего не значит. Это было так давно. Он..., он - женат! - последний аргумент явно был лишним.
- Как не удобно для вас. - притворно тяжело вздыхает собеседник. - Или наоборот, удобно. Он будет приходить якобы на молитву, и никто ничего не заподозрит. Ведь как я уже говорил Вы вне подозрений. - отвратительная своим намеком ухмылка кривит его губы.
- Если ты так думаешь, то зачем же было все это! - кричит женщина, обведя рукой: смятые простыни на кровати и её одежды на дорогом ковре.
- Зачем? - он кажется, задумывается. - Ну, так он же мой генерал, так интересно было в последний раз быть с его женщиной. Подержать в объятьях ту, что он когда-то сам выбрал для себя. Понять, что в вас особенного. - он лениво пожимает плечами.
- Значит... - ее голос срывается, прерывается всхлипами. - Значит и до этого тоже, только для... для сравнения, что бы переспать с той, что когда-то должна была принадлежать существу стоящему выше тебя? - мужская рука крепче сжимает ручку двери, так что белеют костяшки пальцев, женщина не видит этого, боль слишком сильна.
- Пожалуй. - легко соглашается он.
- Я. Тебя. Ненавижу. - с чувством отзывается она, сдерживая рыдания из последних сил.
- Ну-ну, а тот, кого ты ненавидишь, перестает для тебя существовать? - издевательски интересуется мужчина, вот только как-то чересчур напряжен его голос, словно ему очень важен ответ.
- Да. - холодно отзывается женщина, надевая на лицо привычную бесстрастную маску жрицы Аверда.
- Ах, да я и забыл... Ты же - воешь, разрывая свое сердце только на могилах любимых тебе людей. Да? Почти умираешь от боли, когда тебе сообщают о смерти близких? Так ведь было с твоим отцом и сестрой? А потом рыдаешь, в годовщину их смерти на их могилах. Я слышал, ты чуть не умерла от горя, когда тебе сообщили об их смерти? Да? - жестокая усмешка звучит в его голосе, убивая последние хорошие чувства к себе у этой женщины.
- Ты не достоин даже моей ненависти. Ненависти, достойны только равные. Ты же подлый шакал. Не достойный никаких чувств. - надменно отзывается женщина, старательно пряча боль.
- Ох, как же я огорчен, не помереть бы от огорчения! - нагло хмыкает, мужчина, закрывая за собой дверь.
Женщина падает на кровать, тихо воет в подушку, и скулит как смертельно раненное животное. Кажется, она влюбилась, как всегда неудачно, наверно она проклята на безответную любовь. Слишком часто ее предавали, делали больно. Она ушла в храм Аверда, подальше от соблазна, соблазна любить и быть любимой.... Продержалась два года и вот..., влюбилась. В мужчину, который ее не любил, который использовал. Как сложно в это поверить. Ей казалось, что он был так искренен, как никто до него. Честный, мужественный, храбрый до безрассудства и..., преданный. Так ей казалось. Совершенный.... Он - предал. Использовал. Значит, вычеркнуть, забыть. Первая любовь, тоже предала ее, но даже тот не причинял ТАКУЮ БОЛЬ....
Мужчина застывает за дверью, вслушиваясь в этот плачь. Так старательно пряченые им глаза, выражали любовь и муку.
- Прости любимая.... Но лучше сейчас.... Нам и так не быть вместе.... Ты - жрица, а я простой охранитель. Ты забудешь меня, как забывала, вычеркивала других, кто тебя предал. Более никогда не вспоминая. Я не хочу, чтобы ты рыдала на моей могиле, так как ты рыдаешь на могиле сестры и отца. Мне не будет покоя, когда я умру, если ты будешь страдать, так сильно и бессмысленно..., а это скоро, уж генерал постарается. - он нежно поглаживает дверь, словно женщину..., он прощается.
Ему было не суждено увидеть закат следующего дня. Он был убит в бою. Он сражался как герой, но проиграл. Он был послан в заранее проигранное сражение. Генерал знал, куда отправлять одного из лучших охранителей, что бы он не выжил и никогда не вернулся к женщине, которую генерал так и не смог забыть. Когда-то он сделал выбор в пользу карьеры, но чувство осталось, хотя она и вычеркнула его из своего сердца, все было хорошо.... До того момента пока не появился охранитель. Она пошла против устава Жриц. Пока она не принадлежала никому, кроме бестелесного Бога, все было хорошо и теперь все вновь встало на свои места. Она не с ним, но и не с охранителем, А Бог..., Бог не считается....
Зеленые, невидящие глаза мужчины смотрели на закатное солнце, последней его мыслью была: