Незнакомец появился в Городище неожиданно. Конечно, все видели, как он скакал по полю богов на матером рыжем жеребце. Возможно, даже если бы он хотел скрыть свое прибытие, у него бы ничего бы не вышло. Слишком остёр на ухо городищенский люд, слишком быстры на крыло назойливые птицы - сплетни. Никто из Городища толком и не знал, кто он - этот незнакомец.
- Купец,- доверительно сообщила Велиха своей соседке, Свекле.
- Волхв,- скептично заявил Метибор, дружинник, своему брату по сестре его матери.
- Бродяга,- разом ухмыльнулись Ведион и Ведиаз, два брата-близнеца.
- Никто,- сказал бы мрачно Всеслав, старший дружинник, ибо по натуре своей был крайне неразговорчив.
Волхв Крага промычал бы что-то невразумительное, отвернувшись. Он себе на уме.
Это Городище. Да, Городище. Центр всего севера земли Новгородской. И жители Городища этим очень гордились. А как же, сам князь Владимир сделал их городок центром самых любимых им земель! Есть чем гордиться.
Весь люд Городища большей частью жил за счет торговли мехами и ремесленными изделиями - обменивали их на зерно и муку, так как земли на севере, как понимаете, были отнюдь не плодородными. Одна сплошная зола и глина. Но жители этих земель не унывали - зерна, выменянного на меха, с избытком хватало на вполне сытую зиму и беззаботную весну. Прожил зиму - считай, прожил год!
Незнакомец (то ли купец, то ли бродяга, то ли волхв!) привязал своего коня рядом с казармой дружинников. Приблизился к уху животины, шепнул что-то ласковое. Конь тихо заржал и легко ткнулся головой в грудь незнакомцу. Тот, весело улыбнувшись, погладил его между ушами.
Неожиданно резко распахнулась дубовая дверь казармы, и наружу буквально вывалился молодой дружинник, Велес.
- Эй ты,- пьяным голосом сказал он, указывая на незнакомца. - Убирайся отсюда со своим конягой!
И для большей убедительности стукнул рукоятью меча по бедру.
Незнакомец смерил Велеса презрительным холодным взглядом и отвернулся.
- А ты, случаем, не глуховат? Так я могу сказать погромче, разрази тебя Перун!
Незнакомец резко повернулся
- Повтори, что ты сказал! - страшно вращая глазами, обратился он к Велесу. Схватив его за рубаху, незнакомец прижал его к деревянным стенам казармы.
Судя по глазам, в этот миг Велес сейчас же протрезвел.
- Повтори, что ты сказал, - настаивал незнакомец, подняв кулак для удара.
- Я ни-ничего не говорил, - пролепетал Велес.
- Нет, говорил. Ты упомянул имя одного из своих грязных языческих богов! Бери свои слова обратно, либо я размозжу тебе голову!
Велес, униженно покраснев, сказал что-то вроде того, что он просит прощения у чужеземца.
Незнакомец, удовлетворенно кивнув, отпустил Велеса. Тот тут же вбежал в казарму, бросив уничтожающий взгляд на незнакомца.
Через несколько мгновений дубовая дверь казармы снова распахнулась, и изнутри вышло четверо дружинников во главе с Всеславом.
- А теперь объясни нам, добрый человек, чем тебе наши боги не понравились, - обратился Всеслав к незнакомцу.
Велес, выглядывавший из-за плеча старшего дружинника, ехидно ухмыльнулся.
Незнакомец промолчал, сложив руки на груди.
- Я жду ответа, - не отставал Всеслав, изучая его лицо.
Незнакомец, опять промолчав, достал из рукава рубахи тонкий свиток, протянул его Всеславу.
Я, князь Владимир Святославович, обращаюсь к вам, мой народ: грядет новое время! И это время - время христианства! Я говорю всему простому люду: сжигайте идолов, гоните волхвов, рубите "священные деревья"! Прочь язычество, долой всех богов! Есть лишь один Бог, и ОН - вездесущ. Стройте церкви, ставьте в своих домах кресты... и тогда на вас снизойдет моя и Божья милость! Ибо, как сказано в священном Писании, возлюби ближнего своего!
Всеслав закончил читать, свернув пергамент и вернув его незнакомцу.
- Как твое имя? - спросил старший дружинник через некоторое время.
- Даримир, - тихо ответил незнакомец, спрятав свиток обратно в рукав.
- Что ж, Даримир, мы рады приветствовать тебя в Городище. Тебе что-то нужно?
- Да. Я послан самим князем Владимиром для освящения всей северной части земли Новгородской. И народа. Я должен освятить весь народ.
- Что для этого нужно?
- Мне нужно, чтобы весь городищенский люд собрался завтра у реки Волхв. Я буду крестить всех...
И Даримир сжал в руке крест, висевший у него на груди.
- Они придут, - коротко ответил Всеслав. - И дружина тоже.
Даримир благодарно кивнул
- Как только солнце поднимется, я буду ждать вас у реки. Все.
И Даримир отвернулся, вернувшись к своему коню.
- Тебе нужен ночлег? - спросил Всеслав, когда дружинники уже зашли в казарму.
- Нет... я буду спать со своим Минаром.
И в подтверждение своим словам снова погладил своего коня между ушей.
Всеслав коротко кивнул: ему не нравились длинные речи. Вложив меч в ножны, старший дружинник зашел в казарму, прикрыв дверь.
Приближались сумерки. Солнце почти село, и весь народ Городища хлынул в свои крепкие и светлые дома. Где-то над городком проносились унылые песни прялок, только что приступивших к своей ежевечерней работе.
Даримир снял с коня попону и, постелив ее прямо на мостки, улегся рядом со своим Минаром.
Россыпь звезд, появившихся на небе, обещала тихую и безлунную ночь.
- Признаю: я рассчитывал на большее, - заметил Даримир, разглядывая небольшую толпу людей.
Только-только забрезжил рассвет, и на берег Волхова явился городищенский люд, желавший освятиться. Но, похоже, таких было немного, всего три десятка человек.
- Люди не очень верят новой религии, - как бы извиняясь, развел руками Всеслав. Он один из первых пришел сюда.
Даримир окинул взглядом толпу пришедших людей. Большей частью это были молодые парни и девушки: старый люд более чем враждебно отнесся к христианству. Дружины не было тоже.
- Не смог их уговорить, - сокрушенно заявил Всеслав, еще раз разведя руками.
Даримир пожал плечами и спустился вниз, к воде.
Вода в Волхове даже летом была невероятно темной. Непроглядной бездной казались водные глубины. Но это не так. Именно в этом месте река очень мелкая.
Даримир вошел по колено в воду, не обращая внимания на намоченные черные одеяния. Сложив вместе два пальца, указательный и средний, он коснулся пальцами воды и приложил их ко лбу.
- Во имя Отца и Сына... Во имя Отца и Сына... Во имя Отца и Сына... Во имя Отца и Сына... - беспрестанно твердил он, осеняя себя странным знамением: два пальца ко лбу, к низу живота, к правому плечу, затем к левому плечу. Осенив себя этим знамением три раза, он повернулся к народу.
- Заходите в воду и окунайтесь каждый по три раза, - улыбнулся Даримир.
Толпа людей мигом оказалась в реке. Пока народ освящался, Даримир достал из дорожной сумы связку простых деревянных крестов. Первых к нему подошел Всеслав.
Всеслав послушно склонил голову, и Даримир повесил крест ему на шею. Всеслав поклонился и отошел, придерживая рукой диковинный крестик.
Далее к Даримиру подошел молодой юноша.
- Добрыня,- тихо шепнул он Даримиру.
- Нарекаю тебя, Добрыня, христианином! Прими частицу креста Господня, - еще более торжественным голосом сказал Даримир и нацепил на шею юноше крестик.
Толпа людей редела, крещенных становилось все больше.
- Нарекаю тебя, Ольжия, христианином. Прими частицу креста Господня, - сказал Даримир последней девушке, нацепив ей на шею крестик.
- Теперь вы христиане! - сообщил он ново крещённым. - И ваша обязанность теперь - соблюдать свою душу. Если кто-то из вас решит вернуться к язычеству - ваши души обречены на вечные муки в аду. Но! Если вы будете вести праведный образ жизни, вас ждет Рай!
Среди крещенных раздался тихий согласный гул.
- Вы - почти праведники. Ведь вы сделали этот решительный шаг - вы поменяли пути, встав на другую дорогу. А правильная ли она - решать теперь только вам. А ведь на это не решились многие жители Городища. Благодарю вас, и благословляю!
Новые христиане, переговариваясь, пошли к Городищу. Только Всеслав задержался рядом с Даримиром.
- Краге это не понравится, - сообщил он Даримиру, когда последние люди скрылись из глаз.
- Крага - это ваш языческий жрец?
- Да.
- И пусть. Мы правы - значит, мы сильные.
По мнению Всеслава, одной правды было недостаточно, но вслух он ничего не сказал.
- Прощай, - в обычной своей манере коротко сказал он и пошел в сторону Городища.
Даримир еще долго стоял на берегу Волхова и молился.
Всеслав поздно шел из казармы в свой дом. Да, в отличие от других дружинников у него был собственный дом.
Весь день Всеслав размышлял о новой религии. С одной стороны, это христианство казалось правильным... Но с другой... они предали своих старых богов, которые были у всей Руси с начала времен.
Мимо Всеслава мелькнула легкая тень. Его острый слух уловил движение сзади, острое зрение - движение впереди. Всеслав выхватил свой длинный меч из ножен и встал так, чтобы видеть обоих своих противников. С обеих сторон доносилось одинаковое приглушенное дыхание.
- Ведион, это ты? - спросил Всеслав у того, кто приближался слева. - И ты, Ведиаз?
Два брата-близнеца приближались к нему, угрожающе расставив одинаково сильные руки.
- Ты предал нас, предал Крагу, - шипел один из близнецов, кажется, Ведион. - Ты предал наших богов! Ты заплатишь за это.
И они одновременно бросились на Всеслава, обнажив свои длинные ножи. Но куда двум молокососам против матерого старшего дружинника? Ловко проскочив мимо, Всеслав сильно ударил головы близнецов друг о друга. Ведион и Ведиаз одинаковыми мешками упали на мостки.
Всеслав, грустно ухмыльнувшись, засунул бесполезный меч в ножны и пошел дальше. Похоже, Краге не по душе принятие новой веры... Что ж, посмотреть на это стоит.
- Крага готов к настоящей войне, - с ходу сказал Всеслав Даримиру, расчесывавшему своему коню гриву.
- Ну и что? - безразлично сказал Даримир.
- Как что? Он попробует уничтожить нас, чтобы мы не сеяли смуту среди народа. На меня вчера пытались напасть. И на тебя тоже попытаются. Нужно что-то делать. Уходить нельзя - это наш дом. Придется бороться за жизнь в Городище.
Даримир перестал расчесывать гриву.
- С нами Бог, Всеслав. ОН нам поможет, - спокойно ответил он.
Всеслав кивнул и повернулся. Однако уходить он не спешил.
- Я боюсь дружины, - тихо сказал он. - Она не одобряет нас, христиан. Если Крага позовет, они пойдут за ним. И мы не сможем ее остановить...
- С нами Бог, Всеслав, - повторил Даримир. - помни об этом.
Всеслав повернулся и внимательно посмотрел на него.
- Я помню, - горячо и коротко сказал он.
Даримир удивленно смотрел вслед, когда старший дружинник уже ушел.
Всеслав быстро шагал к своему дому, смотря на восходящее солнце. Дажьбог выехал на своей колеснице, - так он подумал бы еще несколько дней назад. Но сейчас... он бы сказал так: Господь благословил Русь, выпустив на небо солнечный диск. Да, именно так...
Время шло быстро. По милости Божьей, через несколько дней в Городище было построено место для моления - простой деревянный настил с огромным деревянным крестом посередине.
- Я приветствую вас, христиане! - торжественно сказал Даримир горстке людей, пришедших слушать первую проповедь.
- Сегодня я хотел бы познакомить вас со Священным Писанием, - начал Даримир и показал люду огромную пергаментную книгу в драгоценном переплете. - и с первым Бытием.
Первая проповедь прошла мирно. Даримир рассказывал и рассказывал, лишь изредка заглядывая в книгу.
Солнце стояло в самом зените, когда люди разошлись, обсуждая услышанное.
Даримир стоял у креста и молился, крепко сжав в руках Священное Писание.
- Это впечатляет, - раздался у него за спиной незнакомый голос.
Даримир, не спеша перекрестившись, обернулся. Перед ним стоял волхв Крага, который разглядывал крест и ухмылялся.
- Что тебе нужно, язычник? - вполне спокойно спросил Даримир.
- Мне нужно, чтобы ты ушел с этой земли и никогда больше здесь не появлялся, - продолжая ухмыляться, сказал Крага.
Только сейчас Даримир заметил огромный жертвенный нож, спрятанный в складках медвежьей шкуры, служившей плащом жрецу. Истинный язычник!
- Я не могу отсюда уйти, - просто ответил Даримир. - Здесь теперь есть Божий дом, и я не могу его оставить.
- Тебе придется, - жестко сказал Крага, медленно вытягивая нож из-за спины.
- Нет, - еще тверже ответил Даримир, смотря в сторону. - Я никогда не отступлю.
- Тогда мы разрушим твой несчастный храм, - пообещал Крага, подкидывая в руке свой нож.
- Я не позволю. С Божьей помощью, я не позволю, - спокойно сказал Даримир, перекрестившись.
- Посмотрим, - мрачно сказал Крага, вонзив нож в крест. Криво усмехнувшись, он плюнул на помост и побрел прочь.
Даримир сжал кулаки так, что побелели костяшки. Выдернув нож из креста, он одним ударом ноги переломил его на две части. Подняв с земли лезвие, он со всей силы и ярости забросил его как можно дальше. Еще раз перекрестившись, он направился к дому Всеслава, где и обитал последние два дня.
...- Даримир, проснись! - кричал Всеслав, будя его.
Даримир сонно открыл глаза.
- Что? - спросил он, протирая очи и недоуменно оглядываясь.
- Крага...- начал Всеслав и прервался. - Собирается сжечь крест!
Даримир рывком поднялся; сон сняло, как рукой.
- Собирай всех мужчин из христиан. Мы идем защищать наш храм. И еще... дай мне меч.
Всеслав, внимательно посмотрев на него, неожиданно крепко обнял Даримира.
- Теперь ты воин, - жестко сказал он. - Воин из новой дружины!
Разжав объятья, Всеслав протянул Даримиру свой собственный меч.
- Будь готов... - начал он и, не закончив, бросился из дому.
Даримир, крепко сжимая в руке меч, вышел наружу. Вся улица главной площади Городища была заполнена огнями десятков факелов. Это вышли из своих домов люди, желающие увидеть необыкновенное зрелище.
К Даримиру приблизились Всеслав и другие воины христиан. Среди них он узнал только Добрыню и Метибора. Остальных он не помнил.
- Значит так. Наша задача окружить храм и не пускать к нему Крагу и его приспешников. Любой ценой мы должны задержать их! - яростно закончил Всеслав, свирепо оглядев воинов.
- А как же дружина? - подняв подбородок, спросил Метибор, сам дружинник (единственный из них, кто пришел креститься). - Она не придет?
- Мы - новая дружина, - жестко сказал Всеслав.
Метибор кивнул, быстрым движением выхватив меч.
- Пошли, - предложил он и первым двинулся к храму.
За ним двинулся Даримир, следом Всеслав. А потом и все остальные воины. Всего пятеро... Пятеро христианских воинов!
Они встали на помосте так, чтобы на каждой стороне было по одному воину. Даримир встал у креста, заслонив его своей спиной.
Факелов на площади становилось все больше, люд стоял и удивленно смотрел на пятерых воинов: чего они хотят?
Из толпы отделилось несколько десятков человек, которые начали медленно подступать к храму. Человек пятьдесят.
- Ты добился своего, - громко сказал Крага, обращаясь к Даримиру.
- Ты не отступишься, верно? - вопросом ответил Даримир на язву волхва.
- Нет, - плотоядно улыбаясь, сказал Крага. В его руке сверкнул меч с рукояткой, изображавшей голову медведя.
Окружавшие христиан люди были дружинниками. Всеслав был прав: дружина по первому зову Краги перешла на его сторону.
- Перун на нашей стороне, - ухмыльнулся Ведион, сверля глазами Всеслава.
В руке старшего дружинника блеснул нож, и Ведион осел на землю, держась за пронзенную ногу.
- Никогда не упоминай имя своего языческого божка при нас, христианах, - прошипел Всеслав.
- Что ж, Всеслав, ты выбрал веру, - тихо произнес Крага, склонив голову.
Мимо старшего дружинника просвистела длинная толстая стрела с белым гусиным пером на расщепе. Пролетев мимо, она ударилась в деревянный крест и... неожиданно раскололась. Господь был вместе со своими защитниками!
Крага оглядывался, будто ища поддержки.
- Убить их, - деланно усталым голосом сказал он дружинникам. Бывшим дружинникам...
Те, усмехнувшись, окружили помост, обнажив мечи.
- И ждет нас Рай, ибо погибаем мы за Веру, - сообщил Даримир в пространство и принял боевую стойку.
- Атаковать! - истошно завопил Крага, указав мечом на помост.
Дружинники послушно, как цепные псы, бросились на храм. Так и не построенный храм.
Битва была ужасной. Пять десятков дружинников упрямо наседали на пятерых христиан. И вскоре все пятеро оказались прижаты к кресту. Крага дико смеялся, наблюдая за происходящей бойней.
Первым упал Добрыня, самый молодой, не в силах сдержать бешеного натиска. Он упал, пронзенный десятком мечей. Он упал, но унес жизни пятерых.
Вторым упал христианин, чьего имени Даримир не мог вспомнить. Он отправил в ад души восьми язычников.
Итак, сдерживать натиск людей Краги пришлось троим, Всеславу, Даримиру и Метибору, дравшегося, как волк. Но и он вскоре упал на помост с мечом в горле.
...Остались лишь Всеслав и Даримир, двое против двадцати.
Даримир сражался, как одержимый. Он боролся за Веру... За свою Веру!
Но все же он не воин. И никогда не был им. Он неуклюже отбивался от десятка воинов. Сначала он пропустил удар слева, отчего его левая рука безвольно повисла. Потом его сильным ударом по коленям заставили упасть на помост. На губах у Даримира выступила кровавая пена, и он жестко оскалился. Последний выживший из десятка, с которым он сражался, одним ударом срубил ему голову. Безголовое тело, расхлестывая во все стороны кровь, мешком упало на помост.
Его свободная душа, мигом отделившись от тела, широко взмахнула крыльями и поднялась куда-то в небо. Туда, где смерть уже не имеет значения...
Темные небеса озарила вспышка неожиданной молнии. Оставшиеся язычные воины испуганно взглянули на небо: не Перун ли гневается на них? Всеслав тут же воспользовался ситуацией, добив бывших дружинников.
Устало дыша, он оперся на меч и оглянулся. Весь помост покрывали сплошным ковром мертвые тела язычников и христиан.
Горячо перекрестившись, Всеслав обратил свой взгляд на Крагу.
Тот, отвернувшись, бросился бежать прочь, без оглядки.
Всеслав подошел к мертвому телу Даримира, скорбно встав на колени. Немного подумав, он осторожно снял большой крест с обезглавленной шеи Даримира. Повесив крест себе на грудь, Всеслав перекрестился и поднялся.
Он прошел мимо замерших жителей Городища. Он выбросил меч, нашел крепкий посох и отправился в Путь. В большой и праведный Путь.
...Знаете, что ждет язычников и тех, кто посмел поднять руку на своих братьев? Их ждут вечные и жестокие муки в аду. Это ждет также и христиан, убивавших собратьев по Вере.
- ...И кровью их отзовется, - закончил я.
- Кто это сказал? - удивился Человек.
- Я, - просто ответил я и, взяв посох странника, отправился в большой и, надеюсь, праведный Путь.