Аннотация: Еще одна статья о "неизвестных" страницах истории страны....
Большевики и политический терроризм в России
Отечественная история наша далека от того, что принято о ней думать. Или от того, КАК представляют ее современные СМИ.
Познание, постижение истории - сложный процесс, требующий и поиска, и сопоставления, и анализа информации.
Прилагаемая статья писалась много лет - наверное, с 1995-го, первый вариант был опубликован в 2000-м (Современный терроризм: соятояние и перспективы.М., 2000).
Это вариант - последний, расширенный вследствие добавления новых источников и фактов.
В последнее десятилетие нередко приходится встречаться с мнением о том, что российские социал-демократы - большевики являлись, якобы, сторонниками, а их руководитель В.И.Ульянов(Ленин) был чуть ли не "идеологом" политического терроризма в России[1].
Известный специалист по истории политического терроризма в России О.В.Будницкий, например, также писал по этому поводу, что террористических идей "не чурались, вопреки распространенному мнению, не только эсеры и анархисты, но и социал-демократы", но не приводит никаких доказательств справедливости этого утверждения[2]. Мы еще вернемся к этому обстоятельству далее.
Интерес к террору, теории и практике террористической борьбы жив и поныне. В газете "Молния"(2004, N 12, 21 июня, с.5) отмечалось: "не стоит забывать и об историческом опыте леворадикальных движений народовольцев и эсеров. Конечно, их акции не раз подвергались осуждению со стороны классиков марксизма-ленинизма, так и со стороны современных коммунистических движений. Тем не менее, подобные радикальные действия, а по современному, терракты были направлены на устранение самодовольных тиранов и палачей народов России. Нельзя недооценивать их подвиг [- sik! - О.Х.] и бескорыстный вклад в свержение самодержавия в России[?? - О.Х.]". Наиболее обстоятельно тему участия большевиков в терроризме пытается развивать американский исследователь Анна Гейфман[3], хотя она и оговаривается, что большевистская "Искра" выступала с крити- кой террористических идей. Хотя, на наш взгляд, автор и недостаточно глубоко изучила, прежде всего, партийную публицистику РСДРП, являвшуюся, по известному выражению, "и коллективным пропагандистом, и коллективным организатором", что представляется чрезвычайно важным для понимания действительной позиции партии по вопросу о терроризме. Отметим в этой связи, что, вслед за О.В.Будницким и А.Гейфман, многие публицисты и легковерные историки некоторые действия представителей местных партийных организаций, то, что в уголовно-правовой науке именуется "эксцессом исполнителя", то есть действием, не бывшим целенаправленным и заранее оговоренным, необоснованно экстраполируется на позицию всей партии и ее руководства по столь важному и актуальному политическому вопросу. Меньшивики же, с которыми большевики вели непримиримую полемику по вопросу о терроризме, показаны Гейфман как более последовательные противники террора, хотя автор и признает, что они, и национальные социал-демократические группы также, участвовали в террористических актах и экспроприациях[4]. Парадоксально, но факт, что олицетворение Ленина как идеолога революционного террора встречается как у наиболее радикальных противников большевизма, так и у представителей крайне левых политических фракций современной России. В этой связи исследование этого предмета представляет, на наш взгляд, вопрос не только восстановления исторической справедливости, но и имеет важное общественное значение. А его ложные интерпретации вряд ли отвечают интересам общества и обеспечения его безопасности. Встречаются, подчас, и противоположные точки зрения. Например, в статье Л. Криштаповича "Что такое терроризм?", в частности, со- держится утверждение о том, что терроризм "...по природе своей - это западное явление"[5]. Как будет показано далее, это отнюдь не безобидная ошибка. Проведенный нами анализ заставляет однозначно опровергнуть подобные утверждения. И, в то же время, он показывает, что политический терроризм, или как он тогда назывался, террор, имел действительно немалое распространение в России и немалое число его аппологетов. Не даром же большевики во главе с Лениным вели активную борьбы против идеологии и практики политического террора. Этот вопрос крайне актуален и сегодня для последовательной борьбы против идеологии "левацкого" терроризма, в 70-е годы прошлого века получившего весьма широкое распространение по всему миру. И слава "ура-р-р-революционеров" не дает покоя кое-кому и сегодня. В этой связи обратимся как к развернувшейся в российском обществе в конце XIX века дискуссии о "правомерности" терроризма, так и к критике "революционного авантюризма". Это делается, во-первых, для того, чтобы показать принципиальное отношение к практике и идеологии политического терроризма. Во-вторых, чтобы показать и раскрыть содержание дискуссии, развернувшейся в российском обществе в конце XIX - начале XX веков по вопросу о "допустимости и правомерности" политического терроризма. В-третьих, для того, чтобы представить развернутые и обоснованные аргументы для борьбы с экстремистско-террористическими настроениями и пропагандой, опирающимися на ложную идейно-теоретическую посылку. Сделать это тем более необходимо, что по замечанию известного жандармского генерала А.И.Спиридовича, началу очередной волны политического террора в России - будь то "народовольческий", или эсе- ровский терроризм, предшествовали годы, как правило, десятилетие, пропаганды "целесообразности и эффективности" террористического " метода политической борьбы"[6]. По нашему мнению, наблюдение за перепитиями идейно-политических дебатов в нашей стране, позволяет зделать тревожный вывод о том, что сегодня идет уже восьмой год подобной пропаганды со всеми вытекающими из данного факта тревожными выводами. Так называемый "чеченский" терроризм в данном случае не в счет, поскольку он имеет иные природу и происхождение, что заслуживает отдельного рассмотрения. И именно поэтому правда об истории терроризма в России актуальна и сегодня. Кстати сказать, автор данной статьи не одинок в своей оценке отрицательного отношения основоположников научного социализма к терроризму. Германский исследователь Х.Линке, профессор университета Св.Августина, также подчеркивал отрицание К.Марксом и Ф.Энгельсом терроризма, сформировавшееся в процессе спора с анархистами (М.А.Бакунин и другие)[7]. Отметим, что аналогичную точку зрения высказывал и старший криминолог Австралийского Института криминологии Гранд Вордлоу в своей монографии "Политический терроризм: теория, тактика и меры противодействия"(Political terrorism. Theory, tactics and cuonter-measures)[8]. Обратимся теперь непосредственно к работам на эту тему одного из признанных лидеров российской социал-демократии В.И.Ленина (Ульянова). Был ли Ленин, являвшийся одним из признанных идеологов и вождей российской социал-демократии, сторонником политического, пусть и "революционного", терроризма? Как нам представляется, отнюдь нет. Еще в 1897 г., в написанной в ссылке брошюре "Задачи русских социал-демократов", явившейся своеобразным ответом на развернувшуюся в обществе дискуссию о месте терроризма в политической борьбе, он писал о предшественниках партии соцалистов-революционеров: "безыдейность и беспринципность ведут их на практике к "революционному авантюризму", выражающемуся... в их шумной проповеди "систематического" террора..."[9]. Как видно из приведенной цитаты, Ленин не только терроризм, но и пропаганду его, относил к "революционному авантюризму". В 1899 г., в "Проекте программы нашей партии", говоря о вопросах тактики, он отмечал: "сюда же относится... и вопрос о терроре: обсуждение этого вопроса, и, конечно, не с принципиальной, а с тактической стороны, непременно должны поднять социал-демократы, ибо рост движения сам собой, стихийно приводит к участившимся случаям убийств шпионов, к усилению страстного возмущения в рядах рабочих и социалистов, которые видят, что все большая и большая часть их товарищей замучивается насмерть в одиночных тюрьмах и в местах ссылки. Чтобы не оставлять места недомолвкам, оговоримся теперь же, что, по-нашему лично мнению, террор является... нецелесообразным средством борьбы, что партия (как партия) должна отвергнуть его... и сосредоточить все свои силы на укреплении организации и правильной доставки литературы" (Т.4, с.223). Как видим из уже приведенных цитат, вопрос о терроризме широко дискутировался в обществе в то время. Достаточно сказать, что в начале 900-х годов определенную его "допустимость" признавал и будущий лидер кадетов Павел Николаевич Милюков, слывший за либерала. При встрече с Лениным в 1903 г. в Лондоне "он очень упрекал "искров- цев" (т.е. большевиков), за полемику против террора после убийства Балмашевым Сипягина и уверял... что еще один-два удачных террористических акта - и мы получим конституцию"[10]. В статье "Попятное направление в русской социал-демократии" Ленин, передавая психолого-политическую атмосферу того времени, пи- сал: "В либеральных и радикальных салонах буржуазного "общества" социал-демократы могли слышать нередко сожаления о том, что революционеры оставили террор: люди, дрожавшие больше всего за свою шкуру и не оказавшие в решительный момент поддержки тем героям, которые наносили удары самодержавию, эти люди лицемерно обвиняют социал-демократов в политическом индифферентизме и жаждали возрождения партии, которая бы таскала для них каштаны из огня. Естественно, что социал-демократы проникались ненавистью к подобным людям и их фразам и уходили в более мелкую, но зато более серьезную работу пропаганды среди фабрично-заводского пролетариата" (Т.4, с.266-267). Исторической справедливости ради отметим также, что последовательную критику идеологии, теории и практики терроризма в то время вел не только Ульянов и другие будущие социал-демократы-большевика. Не менее, если не еще более ощутимый удар по теории и идеологии терроризма в то время нанесла публикация в "Московских ведомостях" осенью 1895 г. цикла статей известного и уже упоминавшегося нами народовольца Льва Александровича Тихомирова под названием "Почему я перестал быть революционером?". В них содержалась блестящая социально-политическая критика идеологии и практики политического терроризма, не утратившая, по нашему мнению, своего значения и сегодня. Отметим при этом, что публицистические выступления Тихомирова являлись ответом на вопросы и дискуссию, которая в то время велась в некоторых радикально настроенных кругах и через семь лет привела к возобновлению "террористической борьбы" против государс- твенной власти партией социалистов-революционеров. В частности, Л.А.Тихомиров отмечал: "Не буду касаться нравственной стороны подобной (террористической -О.Х) системы действий, хотя предвижу серьезные опасности, которые в нравственном отношении может породить привычка решать вопрос о жизни человеческого существа, основываясь только на собственном, личном усмотрении.... Ограничиваясь даже разбором вопроса политического и с этой точки зрения террористическую идею должно признать абсолютно ложной. Одно из двух: или имеются политические силы ниспровергнуть данный режим, или нет. В первом случае нет надобности в политических убийствах, во втором они ни к чему не приведут. Мысль запугать какое-нибудь правительство, не имея силы его низвергнуть - совершенно химирична: правительств настолько несообразительных, не бывает на свете.... Или не нужен, или бессилен - вот единственная дилема для терроризма как системы политической борьбы"[11]. И далее он прозорливо продолжал: "Надежды на политическое убийство обличают полное непонимание законов общественности. Кинжал и динамит способны только запутывать всякое положение. Распутать его способны лишь идеи - здоровые, положительные, умеющие указать России дорогу не для пролития крови, а для развития силы. Нужно иметь идею созидательную, идею социального творчества. Только тогда стоит толковать о политических вольностях"[12]. Позднее Тихомиров повторял: "Идея террора сама по себе слаба: терроризм как система политической борьбы или бессилен, или излишен; он бессилен, если у революционеров нет средств низвергнуть правительство; он излишен, если эти средства есть"[13]. Похожую аргументацию далее мы встретим и в работах Ульяно- ва-Ленина. Однако сторонниками террора выступала не только партия эсеров, но и некоторые зарубежные эмигранты, связанные как с "экономизмом" (журнал "Рабочее дело"), так и ставшие впоследствии меньшевиками (В.И.Засулич, Ю.О.Мартов и другие). Газета "Искра" в номере за 1 мая 1901 г. писала: "Нам говорят уже, что "исторический момент" выдвинул перед партией "совершенно новый" вопрос - о терроре... Вопрос о терроре совершенно не новый вопрос, и нам достаточно вкратце напомнить установившиеся взгляды русской социал-демократии". Приводимая далее цитата из центрального органа РСДРП, на наш взгляд, однозначно свидетельствует об отрицательном отношении будущих большевиков к терроризму: "Суть дела именно в том, что террор выдвигается как самостоятельное и независимое от всякой армии средство единоличного нападения. Да при отсутствии центральной и слабости местных революционных организаций террор и не может быть ничем иным. Во поэтому-то мы решительно объявляем такое средство борьбы при данных обстоятельствах несвоевременным, нецелесообразным, отвлекающим наиболее активных борцов от их настоящей, наиболее важной в интересах всего движения задачи, дезорганизующей не правительственные, а революционные силы... Наш долг со всей энергией предостеречь от увлечения террором, от признания его главным и основным средством борьбы, к чему так сильно склоняются в настоящее время очень и очень многие" (Т.2, с.7-8). Далее по этому поводу в декабре 1901 г. Ленин писал в "Искре", что "не взяв в свои руки руководство общедемократическим движением, социал-демократия не может свергнуть самодержавия" (Т.5, с.365). В предисловии к программной работе "Что делать? Наболевшие вопросы нашего движения", написанной в январе 1902 г., Ленин вновь подверг критике журнал "Рабочее дело", который "в одно и то же время преподносит нам заявление: "мы думаем, что задачей социал-демократии не может и не должно быть противодействие подъему террористических настроений" ("Р.Д." N 10, С. 23) и резолюцию съезда: "Систематический наступательный террор съезд (зарубежных российских социал-демократических организаций) - признает несвоевременным..."" "Как это замечательно ясно и связно! - иронизировал Ленин, - Не противодействуем, но объявляем несвоевременным, притом объявляем так, что несистематический, а оборонительный террор "революцией" не отменяется!" (Т.6 С. 73). Понятно, что в работе, призванной стать своего рода "альфой и омегой" партии, требовалось дать ясный и недвусмысленный ответ на отношение этой партии к терроризму. Причем ответ этот не мог быть лишь для "внутреннего употребления", а должен был стать составной частью партийной идеологии. И, разбирая одну из публикаций того времени, Ленин дает обстоятельный ответ всей "философии терроризма", которой, по его мнению, страдали тогдашние, - да и многие нынешние, - "революционисты". Отметим попутно, что эта "критика из прошлого" объективно оказывается направленной и против эсеровской и бакунинской аппологии терроризма, которая, по-нашему мнению, служила также и идейно-теоретической базой "левого" терроризма 50-80-х годов нашего века на Западе. "Очень интересно отметить ту особенную аргументацию в защиту террора, которую выдвинула "Свобода" (журнал одной из революционно-социалистических групп российских эмигрантов, издававшийся в Швейцарии - О.Х.). Устрашающую роль террора она "совершенно отрица- ет"..., но зато выдвигает его "эксцитативное (возбуждающее) значение". Это характерно, во-первых, как одна из стадий разложения и упадка того традиционного (до социал-демократического) круга идей, который заставляет держаться за террор. Признать, что правительство теперь "устрашить", - а, следовательно, - и дезорганизовать, - террором нельзя, значит, в сущности, совершенно осудить террор как систему борьбы, как программой освещаемую сферу деятельности. Во-вторых, это образец непонимания наших насущных задач в деле "воспитания революционной активности масс". "Свобода" пропагандирует террор как средство "возбуждать" рабочее движение, дать ему "сильный толчок". Трудно себе представить аргументацию, которая бы более наглядно опровергала сама себя! Неужели, спрашивается, в русской жизни мало еще таких безобразий, что нужно выдумывать особые "возбуждающие" средства?" (Т.6, с.76-77). По ироничному ленинскому определению, "революционисты" пассуют перед господствующим кустарничеством, не верят в возможность избавления от него, не понимают нашей первой и самой настоятельной задачи: создать организации революционеров..." (Т.6, с.105). И вновь возвращаясь к казавшейся ему крайне актуальной критике идеологии террора, Ленин пишет: "Группа "Свобода", внося в программу террор, тем самым зовет к организации террористов, а такая организация действительно отвлекла бы наше войско от сближения его с толпой, которая еще, к сожалению, не спрашивает или мало спрашивает нас о том, когда и как открывать военные действия" (там же, с.175). В связи с опубликованием Донским комитетом РСДРП прокламации "К русским гражданам" по поводу убийства эсерами министра внутренних дел Сипягина он рекомендовал не впадать "в ту ошибку, которую делают социалисты-революционеры. На первый план социал-демократы выдвигают рабочее (и крестьянское) движение. Требования к правительству они ставят от имени рабочего класса и всего народа (здесь и далее курсив мой - О.М.), а не связывают их с угрозой дальнейших покушений и убийств" (Т.6, с.371). В мае 1902 г. в редакционной статье "Смерть Сипягина и наши агитационные задачи"[14] Г.В. Плеханов, предупреждая об опасности "заражения идеей террора", писал: "Русское "общество" опять переживает теперь то оппозиционное настроение, в котором оно находилось лет двадцать тому назад и благодаря которому оно сочувствовало "террористической борьбе" партии Народной воли... Некоторые социал-демократы начинают поговоривать о том, что демонстрации обходятся слишком дорого и что террористические действия скорее поведут к цели. Опыт семидесятых годов показал, что от таких разговоров недалеко и до мысли о "систематическом терроре". Но тут и заключается серьезная опасность для нашего освободительного движения. Если бы это движение стало террористическим, то оно тем самым подорвало бы свою собственную силу. Его сила состоит в том, что идея политической свободы, увлекавшая некогда одну интеллигенцию, проникла в некоторые слои рабочего класса. Сознательная часть пролетариата является теперь самым надежным борцом за политическую свободу... Терроризм при наших нынешних условиях привел бы к тому, что из нее (революционной армии рабочего класса - О.М), выделились бы и слились бы с терроризмом отдельные личности и группы личностей, вся же остальная масса ее стала бы гораздо менее активной". Как видим, Плеханов повторяет основные доводы Ленина, что можно считать общей позицией будущей группы большевиков и ЦК РСДРП по вопросу о терроризме и отношению к нему. В следующем номере "Искры" в сообщении об избиении по приказу виленского губернатора фон Валя участников первомайской демонстрации, упоминалось, что "вполне достойным и при данных условиях необходимым ответом явилось произведенное 5-го мая покушение на фон Валя" (Валь был легко ранен, покушавшийся Г.Д.Леккерт - казнен - О.М.). Однако и это замечание вызвало резкие возражения Плеханов, в связи с чем Ленину пришлось специально разъяснить, что эта строчка стала вынужденным компромиссом, поскольку члены редколлегии - Ю.О.Мартов и В.И.Засулич считали необходимым выразить "моральную солидарность" с Леккертом (см. Т.46, С.449). По просьбе Ленина Плеханов подготовил для очередного номера "Искры" пространную статью "Русский рабочий класс и полицейские розги", в которой, в частности, писал: "герой погиб, но иго царизма по-прежнему давит на израненные плечи рабочего класса, и по-прежнему розги угрожают всему трудящемуся населению России за малейшее проявление самосознания и независимости. Как избавиться от этой угрозы, одно существование которой есть кровная обида всему трудящемуся населению? Наша ближайшая практическая задача не в том, чтобы карать отдельных слуг царя, - мы все равно не в состоянии были бы покарать каждого из них, - а в том, чтобы вообще отбить у правительства охоту отвечать на демонстрации розами". На покушение Леккерта откликнулся и Виктор Михайлович Чернов, один из лидеров партии социалистов-революционеров. В статье "Террористический элемент в нашей программе"[15], солидаризируясь с Лениным в том, что "вопрос о своевременности или несвоевременности, вреде или пользе террористических действий вновь возродился в революционной литературе", он заявлял: "сколько ни высказывалось сомнений, сколько возражений ни выставляли против этого способа борьбы партийные догматики, жизнь в который раз оказывалась сильнее их теоретических предубеждений, террористические действия оказывались не то что просто "нужными" и "целесообразными", а необходимыми, неизбежными". Здесь мы видим прямо противоположную точку зрения по вопросу о терроре, что подтверждает и сам автор цитируемой статьи: "Даже "Искра", выставившая в последнее время (см., например, N 20 от 1-го мая), положения, что терроризм изолирует революционную партию и тем "обрекает ее на поражение", "террор мешает организации, а следовательно, и вообще политическому воспитанию рабочих", - даже "Искра" не может закрывать глаза на действительность, и все ею сообщаемые фактические известия идут вразрез с принципиально антитеррористической тенденцией газеты... Но "Искра" против террора. Ей кажется почему-то, что такой поворот в современном революционном движении... "означал бы его сужение и грозил бы ему неудачей""[16]. В июле 1902 г. Ленин писал: "ставя в свою программу террор и проповедуя его как средство политической борьбы в современной ее форме, социалисты-революционеры приносят этим самым серьезный вред движению, разрушая неразрывную связь социалистической работы с массой революционного класса... Организация террористических актов отвлекает наши крайне немногочисленные организаторские силы от их трудной и далеко еще не выполненной задачи организации революционной рабочей партии, что на деле террор социалистов-революционеров является не чем иным как единоборством, всецело осужденным опытом истории. Даже иностранные социалисты начинают смущаться той крикливой проповедью террора, которую ведут теперь наши социалисты-революцио- неры... Эти вредные иллюзии могут привести только к быстрому разочарованию и к ослаблению работы по подготовке натиска масс на самодержавие" (Т.6, с.375-376). В августе и сентябре того же года "Искра" (N 23 и 24) поместила статью Ленина "Революционный авантюризм", в которой, констатируя "новый поворот к террору в настроениях некоторых революционеров", он подчеркивал "социалисты-революционеры наивно не замечают того, что их склонность к террору связана самой тесной причинной связью с тем фактором, что они с самого начала стали и продолжают стоять в стороне от рабочего движения, не стремясь даже сделаться партией ведущего свою классовую борьбу революционного класса" (Т.6, с.380-384). В ноябре ("Искра" N 26) тот же автор вновь бичует "голоса в пользу повторения старой тактики отдельных политических убийств как необходимого и обязательного в настоящее время приема политической борьбы", "нелепость и вред предпринятой социалистами-революционерами попытки реставрировать народовольчество со всеми его теоретическими и тактическими ошибками" (Т.7 С.58-59). Полемика большевиков по вопросу о терроре с эсерами и их печатным органом "Революционная Россия" продолжалась и позднее. Летом 1903 г. Ленин подготовил ко II съезду РСДРП резолюцию, специально посвященную вопросу о терроре, в которой говорилось: "съезд решительно отвергает террор... как способ политической борьбы, в высшей степени нецелесообразный... отвлекающий лучшие силы от насущной и настоятельно необходимой организационной и агитационной работы, разрушающий связь революционеров с массами революционных классов населения, поселяющий и среди самих революционеров и среди населения вообще самые превратные представления о задачах и спосо- бах борьбы с самодержавием" (Т.7, с.251). Газета "Вперед", ставшая преемницей большевистской "Искры", в редакционной статье в декабре 1904 г. писала по поводу убийства министра внутренних дел В.К. Плеве "Боевой организацией" социалистов-революционеров: "и чем удачнее было это террористическое предприятие, тем ярче подтверждает оно опыт всей истории русского революционного движения, опыт, предостерегающий нас от таких приемов борьбы, как террор. Русский террор был и остается специфически интеллигентским способом борьбы. И что бы ни говорили нам о важности террора не вместо народного движения, а вместе с ним, факты свидетельствуют неопровержимо, что у нас индивидуальные политические убийства не имеют ничего общего с насильственными действиями народной революции. Массовое движение в капиталистическом обществе возможно лишь как классовое рабочее движение". И продолжала: "у нас так часто встречается сочувствие террору среди радикальных (или радикальничающих) представителей буржуазной оппозиции. Неудивительно, что из революционной интеллигенции особенно увлекаются террором (надолго или на минуты) именно те, кто не верит в жизненную силу пролетариата и пролетарской классовой борьбы" (Т.9, с.130). В вышедшей в феврале 1905 г. редакционной статье в N 7 "Вперед" Ленин писал, что социал-демократия России "боролась всегда не только против террора, но и против тех шатаний в сторону террора, которые обнаруживали не раз представители интеллигентского крыла нашей партии. Как раз поэтому спорила против террора и "старая" "Искра", когда она писала в N 48 "теперь же, когда демонстрации переходят в открытое сопротивление власти, наш старый терроризм перестает быть исключительно смелым приемом борьбы. Теперь героизм вышел на площадь; истинными героями нашего времени являются теперь те революционеры, которые идут во главе народной массы..." (Т.9, с.276-277). Как видим, вопрос об отношении к политическому терроризму в России в начале текущего века обсуждался весьма активно, причем далеко не большевики были его аппологетами. В июле 1908 г. в "Пролетарии" вновь критикуется эсеровская газета "Знамя труда" за "перепев на тысячу ладов призывов к террору, за неумное, неумелое, наивное приспособление к этому якобы новому, а на деле старому и очень старому приему взглядов на революцию, на массовое движение, на значение партии вообще и т.д." (Т.17, с.140). В 1910 г. в статье "Уроки революции" в качестве первого и основного урока революции 1905 г. Ленин называет тот, что "никакая героическая борьба одиночек-террористов не могла подорвать царского самодержавия" (Т.19, с.419). В резолюции совещания ЦК РСДРП в 1913 г. отмечалось, что "партия социалистов-революционеров продолжает официально отстаивать террор, история которого в России совершенно оправдала социал-де- мократическую критику этого метода борьбы и закончилась крахом" (Т.2, с.60). В речи на съезде швейцарской социал-демократической партии в ноябре 1916 г. Ленин вновь подчеркивал, что "опыт революции и контрреволюции в России подтвердил правильность более чем двадцатилетней борьбы нашей партии против террора как тактики" (Т.30, с.183). А в интервью корреспонденту шведской газеты "Фолькете дагблат политикен" 1 мая 1918 г. он вновь отмечал, что "история русской революции показывает, что партия всегда прибегает к индивидуальному террору, если она не пользуется поддержкой масс" (Т.36, с.482). Уже в мае 1920 г., в обращенной к делегатам II Конгресса ко- минтерна книге "Детская болезнь "левизны" в коммунизме" В.И.Ленин в числе уроков российской социал-демократии счел нужным особо подчеркнуть, что "...1900-1903 годах, когда закладывались основы массовой партии... большевизм воспринял и продолжал борьбу с партией, всего более выражавшей тенденции мелкобуржуазной революционности, именно с партией "социалистов-революционеров", по трем главным пунктам. Во-первых, эта партия, отрицавшая марксизм, упорно не хотела (вернее, пожалуй, будет сказать: не могла) понять необходимость строго объективного учета классовых сил и их взаимоотношения перед всяким политическим действием. Во-вторых, эта партия видела свою особую "революционность" или "левизну" в признании ею индивидуального террора, покушений, что мы, марксисты, решительно отвергали"(Т. 41, с.15-16). Таков вывод, и таков урок для коммунистического движения делал идеологог компартии России. Поскольку нередко и сегодня доводится слышать и о том, что, якобы, коммунисты в последующие годы "героизировали" террористов-эсеров. Для опровержения подобных суждений и утверждений представляется необходимым обратиться к главному историко-идеологическому документу 30-х - 50-х годов прошлого века - так называемому "Краткому курсу истории ВКП(б)". В нем подчеркивалась ошибочность политического терроризма исторических предщественников социал-демократов, его бесполезность: "Убийством отдельных лиц нельзя было свергнуть царское самодержавие, нельзя было уничтожить класс помещиков. На месте убитого царя появился другой - Александр III, при котором рабочим и крестьянам стало жить еще хуже. Избранный народниками путь борьбы с царизмом посредством от- дельных политических убийств, посредством индивидуального террора был ошибочным и вредным для революции"( Выделено мной - О.Х.)[17]. На наш взгляд, в этих словах прослеживается сходство с антитеррористической аргументацией, ранее представленной в цитируемых работах Л.А.Тихомирова. Далее в этом учебнике вновь подчеркивалось, что "Ленин в ряде своих работ этого периода(конца XIX - начала XX века - О.Х.) подвергал критике те средства политической борьбы народников, которыми пользовалась основная группа народников - народовольцы, а позднее - продолжатели народников - эсеры, в особенности тактику индивидуального террора. Ленин считал ее вредной для революционного движения, так как она подменивала борьбу масс борьбой одиночек-героев. Она означала неверие в народное революционное движение"[18]. Предпринятый нами исторический экскурс показывает, что проблемы терроризма и борьбы с ним не только волновали, но и широко обсуждались в российском обществе еще в конце позапрошлого и начале прошлого века. К сожалению, содержание этой дискуссии оказывается актуальным для нашей страны и сегодня. Вот почему анализ воззрений идеологов большевизма на роль и место терроризма в общественной жизни страны не утратил своей злободневности и сегодня. В статье "О "терроризме" и опять о наших партиях"[19] ее авторы обсонованно констатируют, что "... с первых лет возникновения научного социализма он (Ленин-О.Х.), постоянно боролся против тактики личного террора (направленного против отдельных ненавистных представителей и слуг капитала), именно с разоблачения бесполезности и вредности пропроведуемого народниками массового террора против царя и его слуг началась теоретическая борьба российских марксистов". Но, в то же время, ставшая хрестоматийной фраза "Мы пойдем иным путем!", "известная больше, чем теоретические работы Плеханова (и затем и самого Ленина) против терроризма народников, эсеров и анархистов, но она верно отражает отношение социал-демократов к индивидуальному террору". Источники и примечания: 1. Его, в частности, неоднократно, но бездоказательно высказывал О.М.Нечипоренко - см., например, его статью "Истоки и специфика российского политического терроризма" в сборнике "Проблемы терроризма" // Актуальные проблемы Европы: Проблемно-тематический сборник. Выпуск 4 - М. - 1997 - с. 165-168. 2. См.: История терроризма в России в документах, биографиях, исследованиях - Ростов-на-Дону - 1996 - с. 16. 3. Гейфман А. Революционный террор в России. 1894-1917 гг. -М. 1997 - с.121-174. Рецензию на исследование Гейфман см.: Отечественная история - М. - 1995 - N 5 - с. 185-189. 4. См.: тамже - с.138-171. 5. Политическое просвещение - М. - 2003 - N 2(14) - с. 15. 6. См., например, Спиридович А.И. Партия социалистов-революционеров и ее предшественники. 1886-1916. Издание второе, дополненное - Петроград - 1918 - сс. 2,4. 7. Позицию Энгельса и Маркса по вопросу о терроре Х.Линке подытоживает следующим образом: - индивидуальный террор не разрушает государственную систему, но во всяком случае ведет к замене руководящих персон и таит в себе опасность, что атакуемый режим, обороняясь, станет еще более жестоким и респрессивным; - опыт показывает, что при применении террора убивают больше не причастных к нему лиц из числа того самого народа, за интересы которого якобы ведется борьба, чем действительно виновных в его угнетении; - террор не воодушевляет угнетенные массы, но делает их недееспособными и обостряет чувство бессилия и апатию. Подытоживая эти возражения, Х.Линке считает, что их можно привести к одному общему знаменателю: ндивидуальный терроризм, т.е. террор против конкретных лиц, "больше чем преступление, это - политическая ошибка" - см.: Линке Х. Корни терроризма в России и Германии: общие черты и различия // Проблемы терроризма. - М. - 1997 - с.138. 8. See: Wardlaw G. Political terrorism. Theory, tactics and cuonter-measures - Cambridge - 1989 - p.23. 9. Ленин(Ульянов) В.И. Полное собрание сочинений. 5-е издание. Т.2. - с. 439. Далее по тексту в скобках будут указываться соответствующие тома и страницы этого издания. 10. Цитируется по: История терроризма в России в документах, биографиях, исследованиях... - с. 18. 11. Здесь и далее цитируется по: Тихомиров Л.А. Критика демократии. Статьи из журнала "Русское обозрение" 1892-1897 гг. - М. - 1997 - с. 27. 12. Там же - с.27. 13. Там же - с. 36. 14. См.: Искра, N 20, 1 мая 1902 г. 15. Цитируется по: История терроризма в России в документах, биографиях, исследованиях... - сс. 192-193. 16. Там же - с. 198-199. 17. См. Истории ВКП(б). Краткий курс - М. - 1938 - с. 12. Учитывая, что данное издание является библиографическим раритетом, отметим также, что все указываемые нами положения присутствуют на тех же самых страницах репринтного воспроизведения "стабильного издания 30-х - 40-х годов" История Всесоюзной коммунистической партии (большевиков). Краткий курс. - М. - 1997. 18. Там же - с. 21. 19. См.: газета "Момент истины", N 1(35), январь 1998 г.