Виктор смотрел вслед вылетевшему из комнаты мальчишке, и, казалось, о чем-то глубоко задумался, совершенно забыв о своем брате. То, что он слышал о Мае, "золотом" мальчике сильнейшей на данной момент стаи в округе, никак не хотело увязываться с образом этого слегка неуклюжего, но такого задиристого и острого на язык пацана. И за всей его показной дерзостью Виктор ощущал нечто странное - какую-то непонятную тоску, скрытую в глубине янтарных глаз. Если бы он не знал наверняка, что Май избаловыш, вовсю пользующийся безграничной любовью отца, он бы подумал, что это одиночество. Вампир ни капли не верил рассказу брата. И все же была в этом хрупком мальчике какая-то тайна, которую ему во что бы то ни стало хотелось разгадать. А еще почему то хотелось стереть из его глаз эту тоску, подарить крохотный лучик счастья маленькому, грустному солнышку, так неожиданно ворвавшемуся в его жизнь. И признание этого давалось Виктору с большим трудом. Он не привык заботиться о ком-либо, он просто не умел. Да, у него когда-то давно тоже была семья, и он любил, но от всей семьи остался только брат, а время постепенно выхолостило все чувства, оставив в душе пустоту. Он пытался заполнить эту пустоту какими-то целями, к которым двигался с упорством обреченного человека. По сути, он и был обречен. Обречен на вечную жизнь в погоне за счастьем. Но стоило достигнуть определенной цели, к которой он, бывало, шел десятилетиями и даже столетиями, как золото обращалось в пыль. И Виктор ставил новую цель, и снова стремился к ней, уже зная заранее, что все это - лишь иллюзия, что в конце пути его ждет очередное горькое разочарование. В последнее время он все чаще стал задумываться о тщетности своей жизни. Иногда он подолгу смотрел на восходящее солнце. И пусть глаза жестоко болели от яркого света, и незащищенная кожа покрывалась ожогами, но Виктору неудержимо хотелось вспомнить, что значит дарить тепло и получать его взамен. Он понимал, что это глупо, что трава на самом деле ничуть не зеленее там, по ту сторону ночи, но сердце не желало слушать доводов разума, и болело, и тосковало, и срывалось с медленного, едва уловимого ритма в бешенный галоп, и манило несбыточными мечтами... Все это было наивно, глупо, и Виктор впадал в бешенство, презирая свою слабость, но ночи сменяли дни, а он все так же продолжал встречать рассвет, и вглядываться в огненный диск в поисках давно потерянной надежды.
- О чем задумался, Вик? - голос Варнагара безжалостно вырвал его из печальных размышлений, заставляя вернуться в реальный мир. Виктор слегка поморщился. То, что он позволил себе предаться мечтам в присутствии брата, было крайне неприятным. "Стареешь, дружище..." - одернул он себя, возвращая на лицо привычную маску холодного безразличия.
- Я вот все думаю, почему ты все еще здесь, Варнагар? Мало того, что ты не выполнил мой приказ, так еще и вздумал самовольно вернуться. Я не собираюсь терпеть малейшее неподчинение, пусть даже и от собственного брата. Для всех своих людей я в первую очередь Мастер, Варнагар, а уж потом все остальное. Помни об этом, и не смей больше подрывать мой авторитет!
Варнагар растерялся. Не то, чтобы перечить Виктору было у него в порядке вещей, но никогда еще голос брата не был столь холоден и расчетливо жесток.
- Я просто волновался, Вик...
- Перестань молоть чушь! Что может сделать мне какой-то щенок? И я не желаю слушать снова твой вздор про духов! Как видишь, я здоров и относительно жив. Так что, если больше тебе нечего мне сказать... - Виктор многозначительно указал взглядом на дверь, и, не ожидая дальнейшего разговора, направился к шкафу с одеждой.
- Вик, а почему ты снял с особняка защиту? - простой вопрос брата заставил Виктора вздрогнуть. Снял защиту? Но он не снимал ее! Честно говоря, он думал, что это именно Варнагар ее снял, когда привел в дом оборотня. И беспечно забыл потом поставить обратно. Виктор даже хотел было наказать брата за невнимательность, когда тот вернется с задания. А теперь вдруг выясняется, что Варнагар ее и не снимал вовсе!
- Я еще в своем уме, Варнагар! Я не снимал защитное поле! - глухо прорычал он.
- Но... Май же спокойно прошел... А еще этот второй оборотень у тебя в гостиной... - Варнагар не понимал ровным счетом ничего. Со стороны оборотней магической атаки быть не могло - оборотни просто не обладали магией. Пришлые вампиры исключались - Виктор ощутил бы их присутствие на своей территории задолго до того, как они смогли бы приблизиться к особняку. Эльфы? Да быть того не может! Эльфы - вымирающая раса. Их осталось так мало, что за всю свою долгую жизнь Варнагару довелось увидеть только двоих из этого народа. Тогда кто-то из своих? Бред! Ни у одного из их клана не хватит сил победить Виктора, зачем ввязываться в заранее проигрышную войну? И тут до него дошло... Май! Ну, то есть Вадик! Защитное поле, опоясывающее особняк и прилегающую к нему территорию, было настроено Виктором на несанкционированное вторжение как людей, так и не людей. Но если посторонний человек испытывал лишь мало понятный ему дискомфорт от близкого соседства с домом, и желание как можно быстрее уйти от этого места, то для оборотней, например, нападение могло сказаться весьма плачевно. При открытой агрессии срабатывали многочисленные ловушки, включающие в себя и серебренный дождь, и небольшие управляемые торнадо, и даже, при необходимости, весьма скромное землетрясение. Но Май не был оборотнем! Точнее, по настоящему не был! Арканы Виктора не настроены на духов, потому что Вадик - первый и пока что единственный дух, сумевшим вернуться из мира призраков, причем успевший уже поменять тело. Ловушки на духов не ставились, потому что они в принципе были безобидны. Наличие у духов тела как-то не предполагалось просто... И никто не знал, как вообще магия будет реагировать на вернувшуюся с того света душу. Как оказалось, Вадик каким-то образом нейтрализовал защитное поле, причем сделал это так, что и сам не заметил. Интересно, какие еще сюрпризы их ждут в связи с чудесным воскресением? Варнагару положительно не нравилось текущее положение дел. А больше всего ему не нравилось, что Виктор не желает к нему прислушаться, и что рискует оставлять мальчишку под своей крышей. Кстати сказать, а мальчишка ли он? Ведь Варнагар про возраст у Вадика как-то не спросил... Нет, надо было дать ему денег и отправить куда-нибудь подальше, желательно за границу. И на кой ляд он именно к Виктору пришел деньги просить? Да и мальчишка тоже хорош - затребовал себе, как он выразился "для начала", двадцать тысяч евро! Совсем духи стыд потеряли! А что было бы дальше? Вечная дань в виде хрустящих купюр? Виктор никогда не пошел бы на это. К тому же дело весьма осложняется тем, что брат не верит ему, а Вадик явно не спешит подтверждать слова Варнагара. Когда только он успел уже к Виктору в постель забраться? Май, конечно, очень красив, но Вик вроде бы мальчиками никогда раньше не интересовался. Что же делать? Как уберечь клан от нависшей опасности, если эта опасность угрожает изнутри, а Мастер не принимает слова Варнагара в расчет. К тому же еще не известно, как отреагирует Александр на известие о том, что его любимое чадо находиться в плену у Мастера вампиров. Ясно одно - богатых даров и просьб подольше подержать у себя единственного наследника ждать не приходиться. Только им сейчас войны для полного счастья не хватало! Это как раз тогда, когда дошла информация о близящемся наступлении клана Тиары! Война на двух фронтах - это вообще черте знает что!
- Вик, отпустил бы ты Мая, пока Александр не пронюхал его местоположение... - осторожно начал Варнагар, усиленно обдумывая сложившуюся ситуацию. - Две войны одновременно мы просто не потянем... А уж если Александр вдруг с Тиарой объединяться...
- Варнагар, ты думаешь, что я не в курсе?! В конце концов, я не назначал тебя своим советником! Все, что ты должен сейчас сделать, это отправиться в столицу, как я тебе приказал, и как можно скорее доложить мне о результатах! И повторяю последний раз - мои дела с Маем тебя не касаются! Иди, Варнагар! - жесткий голос Виктора не позволял Варнагару ослушаться. Глубоко вздохнув, он развернулся и направился к двери. И только почти прикрыв дверь спальни вдруг услышал: