Трой : другие произведения.

А давай его съедим! Часть 2.Глава 6

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  Извините, что не отвечала на комментарии. Кое-кому из нас не мешало бы помнить, что провайдеры и альтруисты две вещи взаимоисключающие, так что не стоит игнорировать платежи. Но прочитать теперь столько комментов было вдвойне приятно.
   Короче, это лирика. Сейчас будет предупреждение. Внимание! Рейтинг следующей главы - NC-17! Так что все дружно ныкаемся от любопытных глаз и получаем удовольствие. Для тех, чья трепетная душа против полигамии, советую главу пропустить. Достаточно будет удовлетворится одной фразой - секс был. Приятных фантазий вам, смелые господа и отчаянные дамы!
  
  
  Глава 6.
  
  
   Мне все говорят, что я импульсивен. Не согласен. Импульсивность - это когда кто-то пинком под зад придает тебе ускорение, вызывая тем самым естественную реакцию организма. Мне такое ускорение в принципе никогда не требовалось. Я изначально готов возмущаться и вопить по любому поводу. Даже сейчас, когда рука ректора так будоражаще торчит у меня в трусах, а перед глазами от возбуждения красное марево, я все равно в бешенстве. Вариантов поведения, как всегда, мало. Хочется одновременно две взаимоисключающие вещи. Со мной такое иногда случается. Интересно, смогу ли я как-то исхитриться и получить сразу обе? Если сейчас, повинуясь разуму, выпихну из комнаты свихнувшегося мужа и суповой набор, который ректор, то в ближайшие минут сорок сдохну от перевозбуждения. Если не выпихну, то сдохну от отвращения к себе чуть позже. Пока я так размышлял, Виктор усилил натиск, заграбастав голову руками и впихнув свой язык мне в пасть в поисках чего-то утерянного там раньше, не иначе. В это же время острая коленка ректора больно клюнула меня в ляжку, попытавшись протиснутся между ног. Господи, в этом эльфе нет ничего мягкого - одни сплошные углы! Выражение "костьми лягу" - это точно про него, потому что больше ему и ложиться то нечем. Поймав себя на последней мысли, нервно забулькал в рот Вика. Вообще-то предполагалось, что это будет гаденькое похихикивание, но...как говорится, как шмогла. Так и не придя к какому либо решению, спустил все на тормозах. В этом речевом обороте два ключевых момента: спустил и на тормозах, то есть заставил себя расслабиться, быстро получил удовольствие, пока эти двое тормозов не очухались и не перешли к более активным действиям, и, ужом выскользнув из двойных объятий под предлогом внезапно возникшей тяги к белому фаянсовому другу, спешно покинул комнату, оставив эльфа с вампиром самоудовлетворяться. Правда, одежку прихватить не удалось. Свою, по крайней мере. А вот мантию ректора я все ж таки спер. И, пока я, завернувшись в эту хламиду, резво скакал по коридорам, вслед мне неслись нестройные проклятия и обещания страшной кары, если сейчас же не вернусь и не закончу то, что начал. При этом я глупо улыбался и думал о том, что уже закончил.
   На счастье в этот же момент из-за поворота выпорхнула стайка весело переговаривающихся студентов, так что моим завоевателям пришлось временно поумерить пыл и схоронится в комнате. Ну, естественно, нельзя же, чтобы студенты увидели своего ректора и еще какого-то мужика в неглиже, выходящими из комнат одного из учащихся. Мне же на такие мелочи жизни, как непрезентабельный вид, было, откровенно говоря, по фигу. Поэтому я воспользовался ситуацией и быстрее припустил по коридору, игнорируя заинтересованные взгляды сокурсников на забавно ошарашенных мордочках. В трусах липко и мокро, мантия на пару размеров больше болтается плащ-палаткой, а на шее наливается здоровенный засос. Несмотря на некоторые неудобства, я практически счастлив.
   Счастье счастьем, однако ж помыться бы не мешало. О том, чтобы вернутся в свои комнаты, не могло быть и речи. Возникла идея воспользоваться гостеприимными апартаментами Ежика, но как я ему свой вид буду объяснять? Зато общие душевые возле спортзала должны быть сейчас свободны. Вот туда я и направился. Встреченные мной по пути студенты изумленно открывали рты, косясь на ректорскую мантию, но молчали. По счастливому стечению обстоятельств, никого из преподавателей я не видел. Добравшись, наконец, до душевых, скинул с себя осточертевшую уже ректорскую тряпку и трусы, и встал под обжигающе-горячие струи воды. Идиотская улыбка приклеилась к лицу намертво, от чего в рот время от времени затекала вода и приходилось шумно отплевываться. Все-таки я крут! Так кинуть двоих возбужденных мужиков, это еще суметь надо.
   Радовался я не долго. Неожиданно по телу прокатилась волна боли, от которой колени подогнулись. Рухнув на пол, жадно хватал воздух ртом, в то время как боль раз за разом прокатывалась по венам огнем. Господи, какой же я дурак! Ну что мне стоило закончить этот идиотский ритуал? И не пришлось бы сейчас подыхать на полу душевой, скручиваясь в бараний рог.
   Периодически я терял сознание, затем снова выныривал на поверхность, и все это время жесточайшая агония сводила меня с ума.
   В очередной раз придя в себя, обнаружил, что лежу на кровати в незнакомой комнате, плотно зажатый с двух сторон. Дежавю, мать его! На ухо что-то шептал Дарено, но слова проскальзывали мимо ушей. Только ощущение правильности происходящего не давало мне в тот же момент попытаться высвободиться. Откуда то я знал, что ели сейчас мы ритуал не завершим, то сегодняшнюю ночь я не переживу. Слова Дарено начали постепенно доходить до моего отупевшего от боли мозга:
  - Глупый мальчишка, ты угробить себя хотел? Ничего не имею против, только не на территории моей Академии, - странно, но голос ректора не был таким злым, каким хотел казаться. В интонациях явно проскальзывало облегчение и даже зачатки нежности. Виктор вообще молчал и только судорожно стискивал меня все сильнее. Чувствовать всем телом прохладную, обнаженную кожу было приятно. Почему-то сейчас не было ничего отвратительного в острых изгибах ректора, так четко повторяющих контуры моего собственного тела. Мягкие скольжения длинных, тонких пальцев вдоль руки, плавный переход к талии, резкий подъем к бедру, снова и снова. Виктор что-то сбивчиво шепчет мне в макушку, целуя волосы. Его рука ложится поверх руки Камиля и некоторое время следует за ней. Потом перехватывает инициативу, чуть сжимая, и уверенно направляя к моему паху. Я громко вздыхаю, упираясь лбом в плечо мужа, когда две прохладные ладони синхронно обхватывают член. Теплый язык ректора вылизывает влажную от испарины шею. Кожа горит и плавится под настойчивыми руками, терпкий аромат возбуждения щекочет ноздри. Так хорошо, что почти больно.
   Камиль шепчет какое-то заклинание. Внутри меня становится влажно, слегка пощипывает от нырнувших внутрь пальцев. Глаза сами собой распахиваются широко-широко встречаясь взглядом с Виктором. Зрачок полностью скрыл зеленую радужку. Кончики белых клыков слегка показываются из-под верхней губы. Он провокационно облизывает их языком, накалывается на острый кончик. Ранка на розовой плоти быстро заполняется кровью. Алое на розовом - невероятное сочетание! Я не выдерживаю, тянусь к этой капле, и в тот момент, когда уже ощущаю ее солоноватый вкус, Камиль одним движением бедер входит в меня. Больно...Стой...Хорошо... Жжет... Хорошо... Больно...Нет, не останавливайся! Быстрее! Я шепчу все это, и вижу как тонкая рука эльфа протягивается к вампиру. Виктор прижимается ртом к белому запястью Камиля, резко вонзает клыки. Эльф дергается от боли, глубже входя в мое тело. Хорошо... Я смотрю, как Виктор слизывает с кожи Дарено яркие струйки крови, то плотно прижимаясь губами к ранкам, то играя с ними самым кончиком языка. Это охренительно возбуждающее зрелище! Белое, красное, розовое... Мне хочется сейчас увидеть лицо Камиля и я поворачиваю голову. Глаза ректора прикрыты. Ресницы бросают на кожу длинные тени. На виске бешено пульсирует жилка. Крылья носа трепещут от рваного дыхания. Правый уголок нижней губы плотно закушен. Я смотрю на него и понимаю, что сейчас он почти красив. Это странно. Хочется попробовать на вкус тонкие губы. Хочется вот так же прикусить зубами мягкую плоть. Я не сдерживаюсь. Не могу противиться своему желанию. Слегка извернувшись, провожу языком по губе, задевая прикусившие ее зубы. Заставляю Камиля отпустить. Он подчиняется. Его глаза распахиваются, и я так близко к нему, что вижу, как три цвета радужки перетекают один в другой. От этого кажется, что глаза светятся. Ритм движений ректора становится рваным, хаотичным. Теперь уже он сам впивается мне в губы, завоевывая территорию, предъявляя права, ставя на мне метку. Я остро чувствую, как наши с Виктором члены трутся друг о друга, как с силой вжимаются, когда очередной толчок Камиля заставляет нас сблизиться, а потом слегка отдаляются, когда мои бедра непроизвольно подаются назад в попытке не отпустить то горячее внутри меня, что так правильно заполняет.
   В какой то момент Камиль резко переворачивает меня и я лежу, распластавшись на Викторе. Ноги вампира широко разведены, взгляд расфокусирован. Еще одно заклятие, выдохнутое мне в шею Камиэлем. Подушка, приподнявшая бедра моего мужа. Плавное скольжение внутрь. Горячие стенки пульсируют вокруг, сводят с ума силой сжатия. Я сам подставляю шею под клыки вампира, и чувствую обжигающий взгляд Камиля. Он больше не сдерживается. Входит в меня так глубоко и сильно, как только может, задает ритм моим собственным толчкам внутри Виктора. Всего несколько десятков движений. Белая вспышка. Я еще успеваю увидеть, как выплескивается мне на живот сперма Виктора. Она светится мягким, перламутровым светом. Приподнимаюсь, чтобы получше рассмотреть. Капля моей крови срывается с шеи и падает на этот перламутр, медленно растекаясь по краям. Снова белое, красное и розовое. Красиво... Потом обволакивает тьма.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"