Хиневич Владимир Анатольевич : другие произведения.

У каждого своя крыша

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Сценарий-ретро. О событиях,которые были ещё так недавно и уже так давно...

У КАЖДОГО СВОЯ КРЫША.

  

(киносценарий)

   КРЫША: - верхняя часть здания, служащая
   его покрытием и защищающая от
   атмосферных явлений,
   - связи во властных и правоохрани-
   тельных органах,
   - покровительство,
   - место жительства,
   - шляпа,
   - roof (анг)…
  
  
   Поздним вечером на перроне железнодорожного вокзала.
   Моросит мелкий дождь. Пассажиры кучками суетятся у вагонов. Диктор объявляет посадку на поезд. Проводники, с важным видом, не спешат впускать мокнущих пассажиров в вагоны.
   При входе в вокзал, у окна маячит фигура долговязого мужчины в длинном плаще непонятного цвета. В широкополой шляпе, потерявшей уже свой первоначальный вид, что, конечно, можно списать на моросящий дождь.
   Человек не спешит входить в здание вокзала. Он курит. Но, приглядевшись к нему какое-то время, можно заметить, что он что-то высматривает в светящихся окнах вокзала.
   Двери хлопают туда-сюда. Пассажиры, кто - с огромными баулами, кто - с нагруженными тележками, снуют то - на перрон, то - обратно. Челноки. Можно подумать, что совершается какое-то переселение народов. Картину дополняют разгуливающие цыганки с чумазыми детьми.
   Внутри вокзала уютнее, чем на улице. Счастливчики, которые умудрились занять места, дремлют, краем глаза следя за вещами. Остальные жмутся к стенам, колоннам. Кто - на корточках, кто - заморившись, развалились на полу.
   У билетных касс, как всегда, очередь. Билетов нет, но люди всё равно чего-то ждут и надеются.
   Кассирша в окошке деловито что-то перекладывает с места на место, изредка постукивая пальцами по клавиатуре компьютера.
  -- Свободных мест нет, - объявляет она.
   Волнение прокатывается по очереди и затихает. Никто, в общем-то, не скан-
   далит. Все всё понимают, да к тому же кассирша - миловидная. Хоть и не девочка уже, но выглядит ещё (или старается) привлекательной.
   За стеклом над окошечком табличка:
   "Вас обслуживает Тимофеева А.В."
   Теперь становится понятно, что (а, вернее, кого) высматривает человек в плаще и шляпе. Хоть далеко и через окно, но ему - видно.
   Касса. Окошечко. В нём - кассирша.
   Кончившаяся сигарета обжигает человеку пальцы, но он не выкидывает её. Достаёт новую и осторожно прикуривает от окурка.
  
   ПЯТЬ ЛЕТ НАЗАД.
   Касса. Окошечко. В нём - та же кассирша. Компьютера ещё нет. Она кладёт телефонную трубку:
  -- К сожаленью, вам не повезло. На "198" свободных мест нет.
   У окошечка склонился мужчина. Что-то в нём знакомо. Всё тот же плащ,
   только - новый и светло-серый, та же модная широкополая шляпа. Да и весь вид, как из журнала мод.
  -- Как знать, как знать… В последнее время мне только везёт.
  -- Счастливый, - задумчиво завидует кассирша.
  -- А зовут вас - Аня, угадал? Анжела?..
  -- Алла, - улыбается девушка.
  -- Меня - Стас. А поскольку, билетов нет и, надеюсь, не предвидится, то
   такая симпатичная девушка не оставит в беде одинокого мужчину.
  -- Командировочный, небось?
  -- А похож?
  -- Да нет вроде, - опять улыбается девушка.
  -- То-то же. Разрешите представиться - свободный художник, в поисках
   впечатлений и натуры, волею судьбы залетевший в ваш, наверное, прекрасный город.
   - Вечером будет "14"-скорый. Я попрошу сменщицу, она забронирует вам место, - перебивает девушка. - Вас устроит?
   - Отлично! В долгу не останусь, - переходит на шёпот Стас. - А когда вы сменяетесь?
  -- Подойдите через полчаса…
   По привокзальной площади летит Стас, развевая длинными полами своего
   плаща, словно, крыльями.
   Из киоска звукозаписи гремит музыка, что-то под Армстронга. Музыка - что надо. Как раз под настроение.
   Возле цветочного ларька Стас задерживается. Но заморенные, полузавявшие гвоздики госторговли его не устраивают, и он летит дальше.
   Огибая с ловкостью прохожих, он чудом ни с кем не сталкивается. Кое-кто оглядывается на странного субъекта и, в зависимости от характера, улыбается или недовольно ворчит.
   На другой стороне привокзальной площади у гастронома - цветочный ряд. Выбор здесь большой. В ведёрках и банках у бабок - только что срезанные цветы, ещё влажные от росы или, скорее всего, обрызганные водой для товарного вида.
   Стас выбирает розы. Белые розы.
   Из киоска звукозаписи, уже другого, звучит та же музыка. Видно, самая популярная новинка на данный момент.
   Заметно, что Стас в ударе. Бывают в жизни такие моменты, когда всё удаётся и кажется прекрасным, безо всякой на то причины.
   Долговязая фигура в плаще и "ковбойской" шляпе устремляется к вокзалу. Но не по переходу, а прямо через площадь. Так же, как и раньше среди прохожих, Стас лавирует между движущимся транспортом. Какое-то такси резко, с визгом, тормозит. За ним - троллейбус. Образуется небольшая "пробка".
   Но Стас уже далеко.
   Взвод солдат во главе с лейтенантом приближается к вокзалу. Замыкает строй старшина.
   Стас не успевает проскочить первым в двери. Ему приходится ждать, пока новобранцы в неуклюжих шинелях, с вещмешками пройдут в помещение вокзала.
   Последний солдатик, замешкавшись, застрял в дверях. Тут же раздаётся окрик старшины:
  -- Полехин! Мать твою!…
  
  
   Подземный переход. У стены - уличные музыканты исполняют песню религиозного содержания.
   Солируют двое детей: маленькая девочка и мальчик, чуть постарше. Им подыгрывает на гитаре бородатый мужчина. На повторах в аккомпанемент вступает женщина со скрипкой.
   Песня жалостливая, с простыми словами, но очень искренними, что-то про "Боженьку".
   Чистые детские голоса заставляют прохожих задержать свой суетный бег, и заворожено внимать уличным музыкантам.
   Не исключение и Лёха Полехин, который останавливается, привлечённый красивой мелодией. Но это уже не тот молоденький солдатик. Время или что-то ещё отложило на нём свой отпечаток. Заметная седина и ссутулившаяся фигура изменили его облик в не лучшую сторону.
   - Бабушка, а мы дадим им копеечку? - спрашивает пожилую женщину какая-то девочка в красной вязаной шапочке.
   Песня кончается. Музыканты решают, что исполнять дальше.
  -- "Таганку" давай! - кричит кто-то из подвыпивших. - Таганка! Все ночи
   полные огня-я-я!…
   Полехин собирается уходить. Но вновь начинается песня и он остаётся.
   Женщина из "библейской миссии" обходит слушателей и раздаёт религиозную литературу.
  -- Приходите к нам. Мы собираемся каждую пятницу в семь часов в ДК
   заводского района.
   В руках у Полехина брошюра с названием "Благая весть".
   - Бабушка, ну дай копеечку, - просит девочка. Ей очень нравится, как поют её сверстники.
   Вдруг Полехина оглушает тишина. В глазах то - темнеет, то - светлеет. Детишки поют, но звука не слышно. У Полехина подкашиваются ноги. Он оседает и валится на каменный пол.
   Песня обрывается. Только скрипка ещё взвизгивает пару раз.
  -- Человеку плохо!
  -- Кто-нибудь из врачей есть?
  -- "Скорую" вызывайте!
   Люди обступили Полехина. Кто-то приподнял ему голову.
  -- Бабушка, а что, дядя пьяный? - спрашивает любопытная девочка
   пожилую женщину.
  
   На кухне свистит чайник.
   Стас просыпается в постели. Вставать не спешит.
   Разглядывает фотографии на стене, на которых изображена Алла в разные периоды своей жизни.
   На кухне сама Алла в халате "колдует" над плитой. Неожиданно вздрагивает от прикосновения. Это Стас, тихо подкравшись сзади, обнимает её. Целует в шею. Счастливая Алла не против, но продолжает готовить кофе.
  -- Тебе когда на работу? - спрашивает Стас.
  -- Я подменилась на сегодня. Позвонила с утра Нельке. Она согласилась…
  -- Отлично, - заключает Стас. - Значит: целый день вместе.
  -- Ну, садись, - приглашает Алла. - Будем завтракать.
   Они садятся за стол. Алла включает радиоточку.
   Передают известие о прибытии в страну комиссии МАГАТЭ, для проведения научной экспертизы на заражённых землях от катастрофы на Чернобыльской АЭС.
  -- А, знаешь, я тут сдал своё художество за приличную сумму. Надо бы отметить. Как ты смотришь на то, чтобы посетить какое-нибудь ресторанное заведение?
  -- Ты, что, на самом деле, художник? - не верит Алла.
  -- Карандаш, бумагу, - требует Стас то ли в шутку, то ли всерьёз.
  -- Да, ладно, - смеётся Алла. - Верю…
  -- Давай, давай, - настаивает Стас.
   Алла, пожав плечами, идёт искать в комнату что-нибудь подходящее для рисования. Стас, между тем, залпом выпивает горячий кофе.
   Алла курит, позируя. Стас быстрыми ловкими движениями руки наносит контуры, штриховку… Видно, что он не новичок в этом деле.
   Через пять минут, когда сигарета кончается, портрет готов. Алла в восторге от поразительного сходства. Но не это главное. Большие печальные глаза женщины на портрете выдают мастера, который сумел увидеть то, что в повседневной жизни и не заметишь.
  -- А Нельку можно с собой взять? - спрашивает Алла.
  -- Куда ж без неё… - шутит, вроде бы, Стас.
  
   В поле трактор перепахивает землю.
   В самом посёлке дезактивация тоже идёт полным ходом. Но не учебная, а самая настоящая..
   По безлюдной сельской улочке двигается пескоразбрасыватель. Личный состав рассредоточен по местам работы. Все работы производятся при полной экипировке: в защитных комбинезонах, в противогазах…
   Как в фантастических фильмах, странные существа копошатся на своих отведенных участках.
   Опрыскивателем занимаются два "марсианина". Они из шланга поливают дезактивирующим раствором здание сельской конторы. Окна и крыша покрыты грязными плямами.
   Когда насос выходит из строя, они обмениваются жестами. Затем отправляются в сторону жилых построек.
   В самой обычной сельской хате они срывают противогазы. Это - Лёха Полехин и Козлов Николай, они утирают красные вспотевшие лица, переводят дыхание.
   Козлов, как хозяин, начинает что-то искать.
  -- Не может быть, чтоб не было. Не может… - приговаривает он.
   За окном с рёвом проезжает БТР, облепленный лупоглазыми существами с обрубленными хоботами.
  -- Вот она родимая! - доносится из подпола радостный возглас Николая. Затем показывается его голова с трёхлитровой банкой, наполненной мутной жидкостью.
  -- Да тут на целый взвод хватит! - улыбается он. - И закусон - огурчики…
  
  
   Полумрак небольшого ресторанчика.
   Столики ещё пустуют. А кабины вдоль стен уже заняты. В одной из них официант обслуживает Стаса с подругами.
  -- А я месяц назад была на выставке художника Глазунова, - замечает Нелька, между прочим, после первого тоста. - А как вы относитесь к Глазунову?
  -- Нелли, художники не всегда те, кто имеет персональные выставки, - разглагольствует Стас. - А что касается Ильи… талантливый кич, не более. Конъюнктура к тому ж…
  -- А Исачёва видели? - показывает Нелька свою осведомлённость в живописи.
  -- Знал я Сашу. Вот художник с большой буквы. Земля - ему пухом. Давайте помянем…
  -- А правда, что он употреблял наркотики? не унимается подруга.
  -- Разве в этом дело? - задумывается Стас. - Давайте лучше ещё по одной…
   На небольшой сцене музыканты настраивают аппаратуру.
  -- Девочки, я оставлю вас на минуту - сигареты закончились, - извиняется Стас и направляется в бар. Подруги, отнюдь, не скучают, а оживлённо делятся впечатлениями.
   У стойки Стас заказывает сигареты и что-нибудь выпить. Пока бармен готовит ему коктейль, он краем глаза замечает у стойки бритого наголо человека. Тот демонстративно, якобы скучая, тасует карты.
  -- Как у вас насчёт игры? - спрашивает Бармена Стас. Тот - не отвечает, а глазами показывает на "бритого". Картёжник, не дожидаясь, сам предлагает:
  -- Партию не желаем?
  -- Было б с кем, - не глядя, отвечает Стас, потягивая через соломинку коктейль.
  -- Крайняя кабина от окна, - говорит "бритый" и уходит.
   В зале наконец-то начинает звучать музыка.
  -- Девочки, непредвиденное обстоятельство, - извиняется Стас, - На ловца и зверь бежит. Один местный меценат предлагает услуги. Интересуется моими работами. Вы уж не дуйтесь. Я долго не задержусь…
   Повеселевшие от уже выпитого, подруги не обижаются и, когда Стас отходит, хихикая, наливают себе шампанское.
   Подходя к крайней кабине, Стас замечает, что она расположена под углом и не просматривается из зала.
   В кабине за столиком сидит человек в чёрных очках. Перед ним - пепельница, в которой дымится сигарета.
  
  
   Санитарно-обмывочный пункт.
   Душевая: личный состав производит обмывание тела водой с мылом.
  -- Смотри, на старшину, не дыхни, - заговорщицки советует Козлов Лёхе.
  -- Надо бы таблетками из индивидуальной аптечки заесть, - смеётся тот в
   ответ.
   Тут-то и появляется старшина Шарипкин.
  -- Мать честная! - восклицает он. - Хасанов, что с тобой? Какой гадости наглотался?..
   Равиль, с зелёным ртом, объясняет:
  -- Так это я… Для профилактики, значит. В медпункте йод разобрали, а зелёнка осталась, значит.
   Весь личный состав от смеха заходится, хватаясь за животы.
  -- Два! Нет, три! Три наряда вне очереди! - кричит, рассвирепев, старшина
   Шарипкин.
  
  
   Человек в чёрных очках на глазах у Стаса вскрывает запечатанную колоду карт. Начинает тасовать складыванием концов в концы. Стас сразу понимает, что партнёр - опытный "игровой".
   Стас снимает, выбрав карту, подрезает ею стасованную колоду. Партнёр видит, что подрезкой сбита его подтасовка, но не отказывается. Это входит в его планы - играет на заманку, давая Стасу в начале выиграть.
   Проиграв несколько раз, "игровой" уже знает расположение карт в колоде, принимает его в расчёт при следующей тасовке и легко бьет Стаса "в лоб".
   Стас закуривает. Теперь его очередь тасовать. Он применяет, так называемый "баламут". Тасует таким образом, что те карты, которые в неё всовываются - из неё же и вынимаются, а потом ставятся на прежнее место. Получается впечатление настоящей тасовки, а в конечном результате колода остаётся нетронутой.
   На этот раз "кон" забирает Стас.
   До "игрового" наконец доходит, что перед ним тоже опытный картёжник, Он только не догадывается, что Стас - "исполнитель", который выигрывает наверняка. В стране таких игровиков несколько, и имена их известны каждому шпанёнку.
   Но провинциальный "катала" не знает этого. Он достаёт из дипломата пачку "зелёных" и кидает на стол.
   Стас опытным глазом оценивает сумму и отвечает всеми наличными.
   "Игровой" вскрывает новую колоду. Начинает тасовать. По его манипуляциям с картами, Стас определяет так называемый "запус", когда колода уже подобрана в нужном порядке и разделена пополам - в одной собраны все нечётные карты, а в другой - чётные, подточенные с концов.
   Партнёр ловко захватывает половину колоды и вкладывает её так, что каждая карта попадает через одну на своё место. В следующий раз берёт опять половину и опять всовывает через одну. При очередной перекладке карты снова попадают на свои места. Тасовка идёт очень быстро и даёт полную иллюзию настоящей.
   Стас снимает колоду, Тасующий слегка сгибает одну из половинок в руке и колода незаметно ещё раз перекидывается на старое место.
   Но Стас уже знает карту, какая падет "в лоб".
   Когда игра окончена, Стас собирает деньги.
   Проигравший растерянно барабанит пальцами по столику.
   Стас благодарит за игру и собирается уйти.
   Но за спиной оказывается "бритый".
  -- Постой, фраерок. У нас так не принято, - пятернёй усаживает Стаса на ме-
   сто.
   Бывший партнёр снимает чёрные очки, протирает пальцем глаз.
  -- По закону даётся шанс отыграться, - заявляет он.
  -- Только на наличные, - предлагает Стас. И добавляет: - "Под ответ" не
   играю…
   - Хорошо, - подумав, соглашается местный катала. - Пока погуляй. Через полчаса будут наличные… А ты попаси его, - даёт он указание "бритому". Берёт дипломат и направляется к выходу.
   По пути к подругам, Стас задерживается у сцены и о чём-то беседует с музыкантом.
   "Бритый" занимает место у входа и не сводит глаз со Стаса.
   - А вот и я! - (Заскучавшие подруги - вздрагивают) - Никудышный сегодня я кавалер. Но ничего, наверстаем упущенное…
   Стас поднимает бокал, Произносит витиеватый тост, Алла с Нелькой оттаивают.
   Всё это наблюдает "бритый".
   На сцене к микрофону подходит музыкант и объявляет:
  -- А сейчас для нашего московского гостя и его замечательных спутниц -
   зажигательный танец "ламбада"!
   По залу прокатывается буря восторгов. И вместе с первыми аккордами музыки - в центр выскакивают какие-то нетерпеливые бабёнки, явно хватившие лишку.
   Стас шутливо, с манерами дамского угодника, приглашает своих подруг на танец.
   Заволновавшийся "бритый" даёт сигнал внимания своим ребятам, чем и "засвечивает" их перед Стасом.
   Танцующих становится больше, Алла и Нелька лихо выделывают "па" ламбады.
   Неожиданно в зале гаснет свет. Остаётся только мигание цветомузыки.
   Как по сигналу, Стас оказывается на кухне и бежит по коридору. Типичное расположение ресторанных помещений не составляет труда сориентироваться к служебному выходу. Вприпрыжку спустившись по лестнице, Стас оказывается на первом этаже в банкетном зале.
   Благо: свадебное веселье там в самом разгаре и на Стаса не обращают внимания. Жених с носом, форма которого выдаёт национальность владельца, уговаривает свою невесту, совсем ещё девочку.
  -- Горько! - кричит Стас.
  -- Горько! Горько! - скандируют гости.
   Но Стас уже в вестибюле. Плащ и шляпа в гардеробе отнимают у него драгоценные секунды.
   Из ресторана выбегает "бритый" со своими ребятами. Видят, как от стоянки отъезжает такси. Кидаются к своей машине и преследуют его.
   Когда преследователи скрываются из поля зрения, из-за колонны появляется Стас и быстро исчезает в арке соседнего здания.
  
  
   Совхозная ферма.
   В одном загоне, мыча, жмётся друг к другу скотина. В другом - тусуются с хрюканьем свиньи.
   Рядом экскаватор заканчивает рытьё котлована.
   У сельсовета старшина Шарипкин отрабатывает со взводом строевые приёмы и движение с оружием.
   Чуть поодаль курит офицерский состав.
   Тарахтит трактор. Рядовой Хасанов возится с грейдерным устройством. Одно из отделений занимается сортировкой труб и каких-то металлических колпаков.
   Стоит прекрасная летняя погода. Не зная куда приткнуться, бегает взад-вперёд собака.
   Перекур кончается. Какой-то лейтенант направляется ко взводу.
  -- Первое отделение, - командует старшина Шарипкин, - на огневой рубеж!
   К первому загону, шагом - марш!
   Издали видно, как группы солдат рассредоточиваются на указанных рубежах, Неугомонная собака носится, не зная за каким отделением увязаться.
   Полехин оказывается у второго загона.
   Учуяв, что-то неладное, заволновались свиньи.
   Тарахтит трактор. Старшина Шарипкин старается его перекричать:
  -- Принять положение для стрельбы стоя!
   Выдрессированный личный состав четко поворачивается вполоборота
   направо к направлению на цель и, подхватывая автомат с плеча, энергично подаёт стволом вперёд.
  -- Заряжай!
   Полехин, удерживая автомат левой рукой за цевьё, правой вставляет магазин
   и передёргивает затвор.
  -- Огонь!
   Раздаётся серия автоматных очередей и смолкает.
   Визг свиней закладывает уши.
  -- Огонь! - орёт старшина Шарипкин.
   Начинается пальба. Лица солдат колотит вместе с автоматами. Сзади с кри-
   ком носится старшина. Обезумевшие свиньи дико визжат. Заваливаясь набок, судорожно дёргаются.
   Побелевший Лёха стреляет в воздух.
  -- Полехин, мать твою! - орёт старшина и бьет по автомату.
   Очередь пронзает свинью. Закрутившись на месте, она валится и дрыгает
   ногами. Автомат бьёт по свинье. Полехин от ужаса не может отпустить курок. Окровавленная свинья, не умирая, бьётся в судорогах.
   У первого загона пальба никак не может заглушить дикий вой коров.
   Тарахтит трактор.
   Перепуганная собака, поджав хвост, уносится далеко в поле. Через несколько километров её загнанное сердце не выдерживает, она валится, тяжело дышит и затихает…
  
  
   На траве у сельсовета сидят солдаты.
   Почти все курят. Без пилоток, расстегнувшись не по форме. Никто ничего не говорит. Все молчат.
   Слышатся отдельные выстрелы. Это старшина и несколько офицеров добивают раненых животных.
   Снова начинает тарахтеть трактор, Это Равиль Хасанов приступает к работе. Туши коров и свиней грейдер сгребает и заполняет ими котлован.
   Старшина Шарипкин руководит сооружением могильника. Третье отделение, не участвовавшее в стрельбах, устанавливает вытяжные трубы.
   После всего этого над холмом остаются ровные ряды железных колпаков.
   Опускается тишина. Но всё равно слышится какой-то гул.
  
  
   В вестибюль фешенебельной гостиницы входят трое: солидный, с иголки одетый, чуть седоватый мужчины (Бурцев) в сопровождении двух плотных, коротко стриженых, парней. Они проходят к лифту.
   Гостиничный номер.
   Стас после принятия душа, сидит, в махровом халате, в кресле перед телевизором. При помощи пульта переключает каналы. Ничего интересного для себя не находит и останавливается на первой попавшейся программе.
   На экране документальные чёрно-белые кадры: над Чернобыльской АЭС, словно стрекозы, кружат вертолёты. Дикторский текст комментирует: "На расплавленную зону реактора с вертолётов сбрасывались тонны песка, бора, свинца. После того как реактор был заглушен, вплоть до его окончательного захоронения (завершения строительства "саркофага") в атмосферу продолжала поступать радиоактивность до 100 тысяч Кюри…".
   Затем следуют кадры шествия и манифестации в г. Минске - "Чернобыльский шлях". В первых рядах известные деятели политики и белорусской культуры: З.Позняк, В.Быков, А.Марочкин и др. Мальчик и девочка с чёрными повязками на лбу несут колокол с надписью "Чарнобыль - наш боль".
   Звенит звонок, Стас отставляет банку с пивом и поднимается с кресла.
   Открыв дверь, он мгновенно получает сокрушительный удар в лицо.
   В номер входят двое парней. Первым делом они осматривают ванну, туалет. Зачем-то заглядывают в шкаф, встроенный в стену.
   После этого в номере появляется сам Бурцев.
   Стас пытается подняться с колен, прикрывая кровоточащий нос и рот.
   Бурцев проходит мимо и усаживается в кресло. Достаёт из кармана носовой платок.
  -- Возьми, утрись… - заботливо предлагает он Стасу.
  -- Иди, ты…- посылает его Стас, но всё же берет платок, брошенный на
   столик.
  -- Плохи наши дела, Станислав. Сколько раз с тобой беседовали. А ты не угомонишься, - начинает Бурцев.
  -- Старая песня…Не нужна мне ваша "крыша"! - переходит на крик Стас. - И петь под твою дудку Дрознин никак не будет! Я - "один на льдине", не понятно?…
  -- Процент для всех - один. Что - для своих, что - для "гастролёров". Не мной это заведено, сынок…- сохраняет спокойствие Бурцев.
  -- Бери, сколько надо и отваливай, - Стас запрокидывает голову, прижимая платком нос.
  -- Заберу, Станислав. Заберу… - вздыхает Бурцев, - Да, видишь ли, дело в том, что залетел ты, мальчик, Не за тот стол вчера ты сел, не за тот…
   Стас замирает в ожиданьи.
  -- Видит Бог, я неплохо к тебе относился, Да не слухаешь ты старших, - продолжает Бурцев. - Рано или поздно это должно было случится, Расклад - не в твою пользу…Обидел ты уважаемого человека, Разве можно так, до нитки, обирать людей? Неужели, интуиция не подсказала, кто перед тобой? Какого полёта птица?..
  -- Да плевал я на твоих птиц! - хорохорится Стас. - Пусть подавится своими "зелёными"…
  -- Стас…Стас…Ты ж не "первый год замужем", - перебивает его Бурцев, - За всё надо платить, тем более - за ошибки. А нагадил ты на моей территории. Значит, я отвечаю тоже за твои подвиги.
   Стас неожиданно кидается к кровати. Но один из парней делает подножку -
   Стас опять на полу.
  -- Не так резко, мальчик, - ухмыляется он.
   Стас, не поднимаясь, достаёт из под кровати дипломат.
  -- Забирай. Здесь - всё…- говорит он Бурцеву.
  -- Всё, да не всё… - мотает тот головой. - Ещё два раза по столько…
  -- А не хо-хо… -огрызается Стас.
  -- Моральные издержки, проценты…Сам понимаешь, - пытается ему втолковать Бурцев. - И не позже, чем завтра…Секёшь? Надеюсь, ты умный, объяснять не надо?
  -- Это не реально, - подумав, выдавливает из себя Стас.
  -- Вот это другой разговор, - оживляется Бурцев. - Всё в твоих руках, Станислав. Ты "делаешь" моего клиента. Платишь по "векселям", остальное - твоё…
  -- Что за "клиент"? - исподлобья хмурится Стас.
  -- Какая разница, - Бурцев встаёт, заканчивая разговор. - "Исполняешь", а там подумаем… И ты подумай…
   Возле двери оборачивается:
  -- Когда и где, тебе позвонят…
   Бурцев уходит, а один из парней бьёт сзади Стаса по почкам. Стас застонав,
   опять падает.
   Когда в номере никого нет, Стас продолжает, скорчившись лежать на полу.
  
  
   В кабинете у врача.
   Сидя на кушетке, Лёха Полехин одевается после осмотра. Врач что-то пишет
   в амбулаторной карте, изредка задавая вопросы:
  -- Первый это у вас случай? Или были уже какие-либо симптомы?
  -- Случаев не было. А голова в последнее время побаливает. В глазах бывает - темнеет…
   Врач пишет: "Астения, начинающая катаракта… резкое подавление иммуни-
   тета…".
  -- Ну, это ещё ни о чём не говорит. Выявленные эффекты, нужно проверить
   вызваны ли они реакцией, или другой причиной, - заявляет врач.
   Полехин уже оделся. Слушает в подавленном состоянии.
  -- Заранее, что либо говорить не стоит. Направим вас на обследование в клинику, к профессору Клейману. Пройдёте полный курс. Анализы покажут ваше состояние. А пока, вот рецепты…Это противоинфекционные и общеукрепляющие средства для профилактики. Три раза в день перед едой…
   Когда Лёха уходит, врач вздыхает и передаёт амбулаторную карту медсестре.
   Та ставит её на отдельную полку с пометкой "Ликвидаторы ЧАЭС".
  
   В назначенное время по указанному адресу Стас уже в который раз нажимает на кнопку звонка.
   Загородный двухэтажный коттедж не подаёт признаков жизни. Стас дёргает дверную ручку. Дверь не заперта. Он оглядывается - вокруг никого. Постояв с минуту, решается войти.
   Огромная прихожая. Горит свет. Сверху слышна медленная музыка.
  -- Эй, хозяева? - кричит Стас. - Есть тут кто живой?...
   В ответ - молчание.
   Стас поднимается по лестнице на второй этаж. В коридоре - несколько
   дверей, одна из них приоткрыта. Оттуда-то и слышна музыка.
   Стас входит в комнату. Перед камином в кресле-качалке, спиной к нему,
   сидит неподвижно человек.
   Стас в нерешительности.
  -- Добрый вечер! - наконец говорит, не то спрашивает он.
   Человек не отвечает.
   Стас подходит к нему. Тот уставился стеклянными глазами в, потрескиваю-
   щий синим пламенем, камин. Во лбу у него - дырка. В уголке рта - ещё не запеклась кровь.
   Вдруг раздаётся сирена. Стас вздрагивает и кидается к окну.
   Перед коттеджем - две машины с милицейскими мигалками. Оттуда выскакивают люди в омоновской форме.
   А Стас выскакивает в коридор. С разбегу выбивает самую дальнюю дверь.
   В комнате - единственное окно. Стас рывком открывает раму и выпрыгивает.
   Падение со второго этажа заканчивается для него благополучно. Прихрамывая, он спешит скрыться в ближайшей рощице.
  
  
   Обычная кухня бывшей коммуналки.
   За столом в майке сидит Паша, сожитель Антонины.
   Сама Антонина хозяйничает у плиты.
  -- Алексея позвала б, - предлагает Паша.
  -- Перебьётся, - бурчит Антонина, - Специального приглашения ещё ему…
  -- Ну, бабы! Чай, не чужой, В своей хате…
  -- Молчал бы…Сам - примак чёртов!
  -- Алексей! - всё же кричит Паша. - Ходи снедать!
   Работает радиоточка. Без конца передают какую-то рекламу.
   А через какое-то время, перекрыв в ванной воду, появляется Лёха Полехин.
  -- Давай, Алексей, садись… по маленькой, - предлагает Паша, наливая из литровой бутылки "Рояля" мутноватой самогонки. Сначала - себе, потом - Лёхе.
  -- Начинается, - бубнит Антонина. - С утра пораньше…
  -- Давай, давай, Алексей. Во внутрях всё горит, - не терпится Паше.
  -- Да не хочу я, - отказывается Лёха, но к столу садится.
   Антонина ставит перед ним дымящуюся сковороду.
  -- Халтурку вчера с ребятами замочили, - как бы вспоминает Паша.
  -- Как же, халтуру! - встревает Антонина. - Со стройки, небось, что загнали!…
  -- Ну будь, Алексей! - не дожидаясь, Паша опрокидывает внутрь стакан.
   Руками достаёт из трёхлитровой банки положенный огурец и с хрустом жуёт.
   Лёха молча, тоже выпивает. Начинает есть.
  -- Какое те дело, как я "бабки" делаю, - заводится Паша. - Чай, домой несу, а?…
  -- А скольки пропил?
   Лёха продолжает молча есть, не обращая внимания на перепалку, которую он
   слышит изо дня в день.
   Ест без аппетита.
   Паша, между тем, наливает ещё в стакан и, никого не приглашая, залпом выпивает.
  -- Сколько пропил - все мои! - заключает он.
  -- То-то и оно - все свои и пропиваешь! А кормишься - на чужие! Что один, так и другой…
   Это очередь доходит до Лёхи.
  -- Один - не просыхает, другой - лайдак безработный… На пенсию свою думает прожить…
   Лёха перестаёт есть.
   Паша пытается ещё налить. Но Антонина с криком выхватывает бутылку:
  -- Хватит, ирод окаянный! Уже зенки залил! Чтоб ты сдох от горелки этой!..
  -- Но, ты! - вскакивает Паша. - Отдай!
   Лёха встаёт и хлопает дверью, не желая участвовать в очередном скандале.
   В своей комнате он валится на диван, уткнувшись в подушку.
   За стеной перебранка продолжается. Слышны ругательства, что-то падает.
   Хлопают двери.
   Лёха встаёт. Включает магнитофон. Задерживается у окна.
   Во дворе мусорка загружает контейнер. Вокруг каркают потревоженные вороны.
   Лёха что-то ищет в тумбочке. Затем, вспомнив, становится на стул и достаёт со шкафа дембельский альбом. Сдувает пыль.
   В альбоме - стандартные фотографии сослуживцев, украшенные виньетками, Лёха медленно просматривает их, вспоминая. На одном групповом фото он задерживается. Это его взвод в полном составе после присяги. Все - молодые, торжественные, с оружием на груди. Сбоку стоит старшина Шарипкин, Иван…
   Лёха долго разглядывает фото, Затем берёт откуда-то иголку и прокалывает старшине оба глаза.
  
  
   Помещение офиса.
   Бурцев не находит себе места: он ходит из угла в угол. Садится, закуривает.
   Пепельница уже полна окурков. Вся солидность куда-то исчезла. Он постоянно
   поглядывает на телефон, ожидая звонка.
   Наконец звонок раздаётся.
  -- Да. Я слушаю, - хватает трубку Бурцев.
  -- Значится так, - слышится глухой голос, - на "круге" фуфел не прошёл. Авторитеты настроены общак вернуть. Теперь внимательно секи: ты совершил ошибку - тебе исправлять. Подсадного своего, кровь из носа, найти, прежде чем заговорит. Поднимай всех людей, делай, что хочешь, Иначе "получим путёвку". И не вздумай "атас сквозить"! "Крепостные" - в замазке. Так что выхода у тебя нет. Да и у меня - тоже…
   Короткие гудки в трубке выводят Бурцева из оцепенения. Руки предательски
   дрожат.
  
   В поле, в километре от деревни, останавливается автобус. Из передней двери выходит единственный пассажир. Автобус фыркает и, пыля, отправляется дальше по просёлочной дороге.
   Лёха Полехин, а это он, поправив сумку на плече, направляется в сторону виднеющихся домов.
   У старого колодца бабки набирают воду.
  -- Добрый день! - здоровается Лёха.
  -- День добрый! День добрый! - кудахчут старушки.
  -- Не кажете, где мне найти хату Козловых? - спрашивает он.
  -- А каких? - заинтересовываются женщины. - У нас, почакай, полдеревни Козловых…
  -- Николая бы мне повидать…Служили вместе…
  -- А-а, - говорит одна. - Колян Веркин…Так это - прямо, прямо и до сельпо - хата без ворот. Там и живёт.
   Полехин благодарит и идёт в указанном направлении. Старушки, забыв о
   воде, с любопытством смотрят ему вслед.
   Лёха несколько раз стучит дверным кольцом. Никого. Через какое-то время в сенях, что-то падает и раздаётся:
  -- Кого там нелёгкая принесла? Ты чё, Верка?..
   Полехин узнаёт голос и опять стучит:
  -- Открывай. Лёха - я. Полехин. Вспоминай…
   Дверь, скрипя, отворяется изнутри. На пороге щурится от дневного света
   Козлов Николай - сослуживец Полехина.
  -- Лёха? - удивляется он.
   Из под ног у него с кудахтаньем вылетает во двор курица.
  -- А кто ж ещё, - улыбается Лёха.
  -- Иди, ты, - не верит своим глазам хозяин хаты.
  
  
   Колян босыми ногами бегает по кухне. Ставит что-то на стол. Всё валится из рук.
  -- Это ж надо… Какими судьбами… Сколько лет? А я вчерась погудел маненько. Верка-то моя на ферме. А я вот хозяйничаю, - без умолку тараторит он. - Ты садись, садись, - подвигает он грязный табурет.
   У печки Полехин замечает девочку лет четырёх-пяти. Она ненормальна.
   С дебильным выражением лица она уставилась на Лёху. Ему становится не по себе.
  -- А-а… Дочка это, Катюха, - объясняет, суетящийся Колян. - У, зассуха малая…
   Девочка, как по команде или от страха, писается прямо на пол.
   Колян с руганью набрасывается на неё. Та убегает и прячется за штору.
   Колян бросает какую-то тряпку на лужу и, забыв о девочке, снова начинает
   хозяйничать.
  
   На столе - мало тронутая закуска. Но выпито уже изрядно. Колян бессвязно бубнит.
  -- Я им покажу…Дойду до самого…Я - молодой, здоровый! А мне -
   пенсию?.. А дохтор: олигофрения, генетические последствия облучения…За Катьку я им пасть порву!…
   На столе - весь в крошках дембельский альбом. Колян бьет по нему кулаком.
   Лёха удерживает его. Поднимает опрокинутую посуду.
   Из-за шторы, молча, наблюдает, уже привыкшая ко всему, девочка.
  -- С кого теперь спросить? - плачет пьяный Колян, - С Шарипкина - что ли? Знал, гад, знал! А все равно посылал… Сука!
   Тело Козлова обмякает. Он опускает голову на стол. Всхлипывает и через
   какое-то время затихает. Он больше не питок.
   В раскрытом альбоме Лёха рассматривает мутную любительскую фотографию. Возле трактора обнимаются три друга. Один - Лёха, другой - Колян, между ними - солдатик-татарин.
  
  
   На квартире у Абрамыча - владельца картотеки на деятелей преступного мира.
   Хозяин достаёт из сейфа коробку с дискетами.
   Бурцев, заискивающе, юлит перед ним:
  -- Абрамыч, подними всё. Где наследил, где засветился. Может на лежбище
   какое выйдешь… В долгу не останусь.
  -- Всё будет "о-кей", не волнуйся. У меня, как в аптеке: всё - по полочкам! -
   веряет Абрамыч. - Постараемся и "географию" нарисовать…
  -- Да, уж постарайся, - голос Бурцева твердеет. - Мне сегодня людей
   посылать по адресам, а где - местных задействовать. Заодно, справочки
   на всех - не откажи в любезности. А иначе… Иначе - крышка нам, Абрамыч!
   Абрамыч становится серьёзным, отстраняет Бурцева и начинает сосредоточенно работать с компьютером.
  
  
   Огромная площадка, огороженная забором из плит. Правильно разбитая на квадраты, заасфальтированными дорожками. На их пересечениях торчат одинокие, кое-где уже разбитые, фонари. Это территория нового кладбища. Несколько квадратов уже отданы под захоронения.
   Звучит траурная музыка. Родственники с плачем прощаются с очередным умершим. Забивают гроб. Начинают опускать в одну из заранее вырытых ям.
   Недалеко, среди могил, бродит какой-то человек. Он что-то или кого-то ищет.
   Над некоторыми могилами временные красные тумбы с табличками, на других - металлические с завитушками, кресты. Попадаются гранитные памятники. На одном, из чёрного мрамора, изображён улыбающийся солдатик. Узкоглазый прищур выдаёт в нём, что-то татарское. Внизу выбита позолоченная надпись: "Равиль Хасанов.1967-1990".
   Перед памятником, с непокрытой головой, стоит Полехин Алексей.
  
  
   Вдоль длинной металлической ограды Алла Тимофеева ведёт дочку в детский сад. Девочка в красной шапочке без конца задаёт матери вопросы:
  -- Мам, а почему машина так медленно едет?
   На самом деле, по противоположной стороне улицы медленно двигается
   "Ауди" кофейного цвета.
   Девочка, не дожидаясь ответа, уже задаёт следующий вопрос:
  -- Мама, а почему дерево с листочками, а вон-то нет?
   Алла тянет зазевавшуюся девочку за руку.
  -- Мама, а почему?…
  -- Не задавай глупые вопросы! - перебивает мать и ускоряет шаг.
  -- А умные, можно?
   Возле входа в детсад Алла прощается с дочкой:
  -- Сегодня тебя бабушка заберёт. Я дежурю во вторую смену. Веди себя хорошо.
   Целует на прощание девочку.
   На обратном пути, в конце ограды, Аллу догоняет "Ауди" кофейного цвета.
  -- Девушка, вас подвезти?
  -- Не стоит…
   Сильная рука затягивает Аллу на заднее сиденье.
  -- Кто вы? Что вам нужно?
  -- Сидеть! - рявкает рядом бритый здоровяк.
   Автомобиль газует и срывается с места.
  -- Я буду кричать! - дёргается Алла.
   "Бритый" изо всей силы сжимает ей руку. Алла стонет.
   Рядом с водителем на переднем сиденье - человек в чёрных очках. Он
   оборачивается и суёт ей в лицо фотографию:
  -- Узнаёшь?
   Алла молчит. На фотографии - Стас.
  -- Вижу - узнала. Сиди тихо и секи. Никто тебя не тронет. А объявится "этот" - звякнешь по этому телефону, - человек в очках передаёт ей спичечный коробок. - Понятно?
  -- Кто вы такие? - недоуменно спрашивает Алла.
  -- Тебе знать не обязательно и не желательно. Лучше подумай о дочке…
  -- Как вы можете? - перепуганно шепчет Алла. - Я ничего о нём не знаю!
  -- Всё. Разговор окончен, - перебивает её "в очках".
   Автомобиль останавливается. Аллу высаживают из задней двери.
  -- Помни о дочке, - слышит она.
   "Ауди" кофейного цвета трогается с места и исчезает за углом.
   Алла остаётся одна и долго стоит.
  
  
   В кабинете у главврача.
   Полехин и женщина с заплаканными глазами (это жена старшины Шарипкина) слушают заключение медкомиссии.
  -- Сразу хочу поставить вас в известность: положение почти безнадёжное. Операция по пересадке костного мозга не дала результатов.
  -- Ну, хоть маленькая надежда есть, доктор? - плачет жена Шарипкина.
  -- Иммунная система нарушена и медицина бессильна что-либо сделать. - вздыхает врач. -Больной постоянно обращается с просьбою облегчить страдания. но без согласия родственников мы не имеем на это права.
  -- Нет, нет, только не это! - переходит на рыдания женщина.
  -- Поймите, - пытается успокаивать врач, - комиссия дала своё заключение. Мы все вас понимаем, но решать вам…
  
   По больничному коридору идёт врач. За ним, в накинутых белых халатах
   следуют Полехин с , вздрагивающей от рыданий, женщиной. Он обнимает её за плечи.
   В палате под капельницей лежит бывший старшина Шарипкин. Худое измождённое тело под белой простынёй нисколько не напоминает того бравого командира. Он часто и тяжело дышит.
  -- Ваня! - кидается к нему жена. - Ваня, это я - Лена. Ты слышишь меня?..
   Шарипкин, задерживая дыхание, реагирует на возгласы супруги.
  -- Доктор сказал, что всё будет хорошо. Кризис миновал. Потерпи. Скоро будет легче.
   Шарипкин шевелит рукой.
  -- Я не одна, Ваня. К тебе - гости. Приехал сослуживец твой по армии, - хватает исхудавшую руку женщина.
   Полехин подходит к постели больного.
  -- Здравствуй, старшина, - дрожь в голосе выдаёт волнение. - Это я, Лёха. Полехин. Помнишь?
   Шарипкин с трудом размыкает веки. Вместо глаз - закатившиеся белки. Он
   ничего не видит. Уже, как неделю назад, он ослеп.
   Старшина делает попытку, что-то произнести. Но трубка во рту мешает. В ответ слышится только бульканье.
  
  
   Больничный скверик. Допотопная скульптура с отбитыми частями тела.
   Рядом на скамейке сидит поникший Полехин.
   На противоположной стороне разместилась семейка. Девочка с матерью пришли проведать, по-видимому, отца. Они оживлённо беседуют. Девочка ест апельсин на коленях мужчины и болтает ногами.
   Дрожь пробегает по телу Лёхи. В ушах усиливается гул, в который вклинивается тарахтенье трактора. Начинается дикая какофония пальбы из автоматов и визга животных.
   Судорога схватывает тело Полехина. Побелевшими пальцами он цепляется в скамейку. Лицо сводит ужасной гримасой. Его трясёт с такой силой, что начинает колотиться скамейка.
   На противоположной стороне сквера от неожиданности замерла семья. Первой, испуганно, захныкала девочка.
  
  
   Седьмая платформа автовокзала.
   Стас пытается аккуратно доесть, уже подтаявшее, мороженое.
   Появляются двое милиционеров. Они медленно прогуливаются среди немногочисленных пассажиров, лениво постукивая резиновыми дубинками по своим коленям.
   Стас отворачивается. Перед ним стенд "Окно ГАИ". Он делает вид, что заинтересован иллюстрированными ужасами ДТП.
  -- Ну и рожа! - восклицает, стоящий рядом, незнакомый узбек, показывая
   Стасу на одну из фотографий под вывеской "Их разыскивает милиция".
   Стас давится мороженым.
   На одном плакате он видит себя и объявление о розыске опасного преступника "Дрознина Станислава Ивановича, 1960 г. рождения".
   Узбек переходит к стенду "Окно ГАИ", продолжая комментировать, неизвестно кому, изображённое.
   Но Стас не слушает - он трогает свой подбородок со щетиной недельной давности..
  
  
   У церкви стоит карета.
   Копия или настоящая старинная, запряжённая парой лошадей.
   Жених с невестой, сопровождаемые свидетелями и гостями следуют на венчание.
   Свадьба, чувствуется, богатая, как и положено "новым русским".
   Внутри церкви. В углу у стойки Лёха Полехин покупает свечку.
   Свадебная процессия заполняет храм.
  -- Вам за упокой или за живых? - спрашивает Полехина бабка, торгующая церковной утварью.
  -- А есть разница?...
   Многочисленные гости становятся в полукруг. Молодые - в центре. Старый священник готовится к обряду венчания.
   В стороне Полехин зажигает свечку об уже установленную. Подплавливает
   конец и ставит рядом свою. Креститься он не умеет.
   Священник читает молитву. У него что-то неладно с дикцией. Даёт молодым целовать крест.
   Полехин пытается через головы людей увидеть процесс венчания.
   Оператор с видеокамерой увековечивает торжественный момент. В видоискателе он видит молодых. Жених - еврей (как и пять лет назад, по-прежнему - жених). Очередная невеста - тоже почти ещё девочка.
   Камера обходит гостей. Среди них затесался совсем посторонний Лёха. Рядом в толпе - уже знакомый "бритый" в компании таких же "крутых" ребят.
   Священник обвязывает полотенцем руки молодых. Затем трижды обводит их за собой вокруг амвона.
   Приближаясь к видеооператору, он каждый раз останавливается, командует: "Кадр! Есть кадр?" и следует дальше.
   Публика с трудом сдерживает серьёзное выражение лица, чтоб не улыбнуться.
   Родственники и гости поздравляют молодых.
   Полехин теребит кепку и идёт к выходу.
   В коридорчике не пройти - набилось нищих по случаю.
   Появляются молодые. Начинаются пожелания здоровья, счастья, долгой жизни.
   Молодая одаривает мелочью нищую братию. Проходя возле Лёхи, опускает ему в кепку монету.
   Обалдевший Полехин вынимает 10 американских центов.
  
  
   Засунутая в карман рука, нащупывает пустую пачку сигарет.
   На противоположной стороне улицы Стас видит табачный киоск. Поискав переход, решает не терять времени.
   Но улица достаточно оживленна. Транспорт мелькает туда-сюда. Шансов пересечь улицу мало.
   Из-за поворота поворачивает, выходя на прямую, трамвай. Навстречу ему гремит по противоположной линии - другой.
   Вдруг, неизвестно откуда, между ними выныривает какой-то мужичонка в телогрейке. Оба трамвая звенят, как оглашенные.
   Как всё происходит, Стас не видит.
   Улицу оглашает женский визг. Трамваи по инерции расходятся, и открывается жуткая картина.
   Тело мужичонки развалилось на две половины. Верхняя часть перевёрнута и руками тянется к разбитой бутылке водки. Выпученными глазами он стремится к своей погибшей ноше…
   Но Стас издалека не может видеть этого.
   Это видят пассажиры через окно трамвая, которые с ужасом прилипли к стеклу. Среди них, с побелевшим лицом, виден Полехин.
   Как в кино, картина повторяется.
   Из-за поворота выворачивает, выходя на прямую, трамвай. Навстречу ему гремит по противоположной линии - другой.
   Между трамваями на путях мечется Лёха. На него со звоном несётся махина трамвая. Оглянувшись, он успевает разглядеть, перекошенное от ужаса, лицо вагоновожатой. Рванув тормоз, она уже не видит Лёхи. Пассажиры, падая, устремляются вперёд.
   Движение останавливается. Собирается толпа.
   Удивительно быстро появляется "скорая".
   Санитары на носилках несут останки потерпевшего.
   Из уголка рта стекает струйка крови. Но это - не Полехин.
   Стеклянными глазами мужичонка ищет в небе разбитую бутылку водки.
   А Лёха в это время, прижатый к окну другими пассажирами, уезжает в трамвае…
  
  
   Касса железнодорожного вокзала.
   В окошечке - табличка "Пересменка".
   Алла Тимофеева сдаёт смену напарнице, полной, ярко накрашенной женщине. Надевает пальто. Прощается.
   Выйдя на улицу через служебный вход, пытается раскрыть зонт.
  -- Здравствуй…- слышит она.
   Перед ней - промокший до нитки, Стас.
   Зонт хлопает, раскрываясь.
   Они смотрят друг на друга. Один - виновато, она - испуганно…
  -- Ты?..
   Перед её глазами, как наяву, возникает ужасная сцена многолетней давности.
  
   Звучит ламбада. Сквозь толпу, раскидывая танцующих, прорывается
   "бритый". Хватает Аллу. Грубо её трясёт. Орёт, перекрикивая музыку:
  -- Где он!?
   Нелка бросается на помощь подруге.
   "Бритый", как котёнка, отшвыривает её. Та некрасиво падает на пол под ноги
   танцующих.
   "Бритый" изо всей силы несколько раз бьет Аллу по лицу:
  -- Где он?! Где он?! Где он?!
  
   И вот теперь он стоит перед ней.Тот самый Стас. Худой, не бритый. С
   поникшей шляпы капает вода.
  -- Позволь, я тебе всё объясню? Алла?..
  -- Не надо ничего объяснять! - берёт себя в руки Алла.
  -- Алла, прости…Я виноват. Ты только выслушай…
   Алла, молча, обойдя Стаса, направляется к трамвайной остановке.
   Стас, постояв мгновение, идёт за ней.
   На безлюдной улице горят фонари. Две фигуры: женская, за ней на
   расстоянии - мужская.
   В грохочущем трамвае на задней площадке стоит Стас. Он смотрит в темноту за окном. Изредка бросает взгляд на Аллу.
   Алла сидит впереди в пустом вагоне. Она рассматривает картинку на кабине вагоновожатого. На плакате: Круз и Иден из американского сериала "Санта Барбара".
  
  
   В полумраке. Старый пыльный чердак.
   Лёха Полехин пробирается между стропильных стоек.
   Из темноты угла за ним наблюдает пара зелёных кошачьих глаз.
   Найдя среди рухляди верёвку, пробует на прочность. Затем, не спеша, укрепляет её на верхней перекладине.
   Когда всё готово, ему кажется, что кто-то поднимается на чердак.
   Это пожилая женщина (с одного из этажей) снимает с бельевых верёвок сохнущее бельё. Она сдёргивает одну из простыней. В петле на верхней перекладине качается тело Лёхи Полехина.
   Женщина в ужасе кричит. Но вместо крика - дико ревёт кот и выскакивает наружу.
  -- Фу ты, чёрт! - чертыхается Лёха, представивший предыдущую сцену.
   Затем он вылезает через чердачное окно на крышу. С осторожностью
   усаживается на конёк. Трясущимися от волнения руками, достаёт пачку "Астры". В пачке - последняя сигарета…
   Внизу - безлюдная улица. Откуда-то появляется молодая женщина и направляется к телефонному автомату.
   Полехин, со второй попытки, прикуривает.
  
  
   Хлопает входная дверь.
   Стас просыпается в постели. Аллы рядом нет.
   Тикают настенные часы. Раннее утро.
   Стас, нехотя, поднимается. Накидывает, попавшийся под руки, женский халат. Халат - короток.
   Стас обходит квартиру. Аллы нет ни в ванной, ни в туалете, ни на кухне. Зажигает газовую плиту, наливает в чайник воду.
   В комнате на комоде находит сигареты, зажигалку. Закуривает. На стене - портрет Аллы, когда-то нарисованный им, фотографии… На них изображена Алла в разные периоды своей жизни. Но на детских фото - снята не она.
   Стас не обращает внимания на стену с фотографиями, его взгляд устремлён в окно.
   Сверху он видит на противоположной стороне улицы Аллу. Она звонит из разбитой телефонной будки.
   Стас оборачивается. Телефон на столике молчит. Он поднимает трубку - телефон работает…
   Стас замирает. Страшная догадка осеняет его.
   Алла стоит в телефонной будке, обхватив лицо руками.
   Телефонная трубка, издавая гудки, качается на проводе.
   Стас срывается с места. Пытается скинуть нелепый халат, ищет одежду. Затем неожиданно садится в кресло.
  -- Так, спокойно… - успокаивает он себя. - Спокойно…
   На улице у подъезда останавливается "Ауди" кофейного цвета. Из неё
   выскакивают три человека и устремляются в подъезд.
   На площадке верхнего этажа останавливается лифт. Из кабины появляется Стас и по лестнице взбегает вверх к чёрному люку.
   Лифт в это время опускается, вызванный снизу.
  
  
   На крыше, примостившись на конёк, сидит Лёха Полехин. Последняя сигарета почти кончается.
   Из чердачного окна, в распахнутом плаще, появляется Стас. Увидев Лёху, бежит по крыше. Железная кровля предательски гремит.
   Но добраться до соседнего чердачного окна ему не удаётся. Поскользнувшись на мокром железе, он, взмахнув руками, падает и съезжает по скатной части крыши. Пальцы безрезультатно пытаются зацепиться хоть за что-нибудь. Но край крыши неумолимо приближается.
  
  
   Трое из машины вламываются в квартиру. Рассредотачиваются. Никого нет. Только на кухне кипит забытый чайник…
  
  
   В последний момент Стас всё же успевает ухватиться за выступ крыши. Шляпа слетает с его головы и исчезает внизу.
   Полехин запоздало вскакивает и кидается на помощь. Но скользкая крыша подводит и его. Лёха хватается за антенну и, вскарабкавшись, снова возвращается на конёк.
   Стас, вцепившись пальцами в хлипкий водосточный желоб, пытается подтянуться.
  -- Держись! Там есть верёвка! - кричит, вспомнив, Лёха и, балансируя по пересечению скатов, спешит к чердачному окну.
   В проёме окна появляется силуэт Полехина.
   Из темноты чердачного помещения бьёт вспышка. Потом раздаются ещё два
   выстрела. Мёртвый Полехин валится внутрь чердака.
   Стас из последних сил пытается подтянуться. Но посиневшие пальцы, которые так ловко привыкли тасовать колоду, разжимаются и разжимаются.
   Стас перестаёт дёргаться. Висит какое-то время, на сколько хватает сил. Затем разжимает пальцы.
   Стас летит молча.
   Только полы расстёгнутого плаща хлопают, словно, крылья подбитой птицы.
   Странный звук заинтересовывает пожилую соседку одного из этажей. Она смотрит в окно. Не сразу замечает внизу на мокром асфальте тело Стаса. Увидев, что-то шепча, перекрещивается.
  
  
   "Бритый" пытается вылезти из машины.Но его затягивают обратно. "Ауди" кофейного цвета исчезает за углом.
  
   Камера начинает подниматься.
   Где-то внизу тело Стаса. Крыша, утыканная разнокалиберными антеннами.
   По железной кровле опять начинает барабанить дождь.
  
  
   Звучит песня в исполнении Стаса, напетая где-то, когда-то, в какой-то компании, по какому-то поводу:
  
   "Как на подоконник -
   капли по стеклу…
   Мухи на икону
   пакостят в углу.
   За окном без звука
   проплывает день.
   Господи, как скучно!
   Пить и то мне лень…
  
   Очень даже странна
   тишина вокруг
   и молчит гитара
   старая без струн.
   Дождь стучит по крыше -
   не кончается.
   Жизнь прошла без смысла
   получается…"
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   1
   1
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"