Хэн Дэс Нэ. От Вилы - к Арсейсу. Часть 5

Часть V

СОДЕРЖАНИЕ

Часть II

-- ЛИВ: ДОРОГА К АРВИЛАДУ

-- ДАОС: "ЛИБО УДАСТСЯ, ЛИБО ОТДАСТСЯ"

-- ДАОС: ВОТ ТЕБЕ И АРВИЛАД!

-- ЛИВ: СОЧУВСТВУЮЩИЕ И ЕДИНОМЫШЛЕННИКИ

1. ЛИВ: ДОРОГА К АРВИЛАДУ

Дома мрачно, как в узилище. Гостей не принимаем и сами не ходим - изгои. Сходимся за трапезой, да и то больше молча, очи долу, включая Вилу (он-то здесь причём?). Все наши усилия найти виновных (или виновного или виновную?) в отравлении Илевии ни к чему не приводят. Между тем мне пришло в голову отвезти пузырёк с отравой к самому Сэй-Суури: он, и никто другой способен найти ответ. А ехать придётся в разлюбезный Арвилад... Почему, собственно, придётся? Там, в столице, новые книги, новые идеи, новые люди. Забыл, когда последний раз посещал университетскую библиотеку, корпел над раритетными фолиантами. После печальных событий дома мы с Вилой всё же вернулись к нашему совместному труду - описанию Виландии и Ватании. Однако сидя дома порядочную историографию не напишешь. Да, Арвилад - это выход! Из нашего пока безвыходного во всех смыслах положения. То, что срок моего траура не кончился, даже лучше: повременят приставать с приглашениями столичные обожатели "прекрасной Фееретты".

Вила готов к путешествию. Ему-то за что здесь страдать? Предложение насчёт мудреца тоже одобрил, только напомнил о моём обещании не посещать более колдунов и потому решил навестить Сэй-Суури самолично. Чего же лучше!

Отец не то что не возражал, но, напротив, сам посоветовал нам сменить здешний нездоровый климат на пребывание в столице. Должен же сын закончить хоть один из университетских курсов при живом отце. Так и сказал. Правда взглянула нам в глаза: годы и недавняя трагедия сильно пошатнули его здоровье. Но при нём мама. Это много. Этого должно хватить, пока я не вернусь. И дядя Даор. Последнее время он проводил в Арвиладе, к нам заглянул лишь на похороны. Что ж, дядечке придётся исполнять роль "вестника богов" - передавать приветы и новости родным и обратно.

И снова мы с Вилой в дороге. Не стали дожидаться летних дней, поехали по самой что ни на есть распутице. Когда тонкий лёд трескается, когда по обочинам дороги полыньи, когда ноги лошадей разъезжаются и малейшая остановка грозит ледяной купелью. И всё равно - мы счастливы. Счастье приходит вдруг. Окатывает не хуже ледяной волны из-под копыт. Как давно из тяжких туч не выезжали навстречу нам голубые корабли весеннего неба, как давно не слушали мы свиста ветра в ушах! И книгу мы напишем, и женимся по любви, когда придёт пора...

Пока я упивался скачкой, зоркий глаз Вилы заметил далеко впереди какие-то пятна на льду. Поняв их природу, друг рванул в галоп и оказался настолько вовремя, что смог одним усилием рук развернуть возок и тем самым спасти его от неизбежного падения в ледяную воду. Подобное далось Виле нелегко. Ходит поверье, что один раз совершив нечто небывалое, человек не в силах повторить его никогда больше. Будем надеяться, что это не соответствует истине.

Пожалел ли я о деянии друга, когда опознал принадлежность кареты семейству Юллунов? Жизнь человеческая имеет слишком высокую цену, чтобы терять её на грязной дороге, в ледяном месиве. Да и брат Илевии не сделал нам ничего плохого, хоть и грозился. А именно он вылез из возка, адресуясь к Виле с представлением и изъявлениями благодарности. Среднего роста и среднего же возраста, слегка полный, одетый в тёмное, но по моде скроенное платье. Однако было довольно одного взгляда в мою сторону, чтобы поток куртуазностей оборвался на полуслове. Наконец-то встретившись друг с другом, бывшие муж и шурин не нашли слов, ограничившись положенными по этикету поклонами. Нас не надо было представлять друг другу. Лив из Ватанийских Леоров против Иёррейса из рода Юллунов. Против? Не могу с уверенностью утверждать, что он видел во мне врага, убийцу сестры, но смотрел долго и пристально, даже изменившись в лице. Наконец, сделав над собой явное усилие, Юллун-младший обратил взор к Виле, еще раз поблагодарив его за помощь, и предложил всем отметить своё спасение в ближайшем трактире на постоялом дворе.

Взяли с места в карьер, в надежде обогнать возок и естественным образом избавиться от навязанной встречи. Увы, нас опередили и уже поджидали за накрытым столом. Во взгляде Вилы читалось некое раскаяние за его поспешный спасательский порыв, но кем бы я был, если бы стал осуждать друга за спасение живой души!

Беседа ожидаемо не клеилась. Справляться о здоровье родных, малышки Йонги выглядело кощунственно. Положение изо всех сил спасал Вила, благодаря чему внимание компании переключилось на труднопроходимость весенних дорог, резвость лошадей и проч. Обменялись вопросами о планах действий в Арвиладе. Младший Юллун находился на службе при герцоге, интересовался светскими мероприятиями исключительно в рамках служебной надобности. Обещал посетить университет, если тема очередного диспута сможет оказаться полезной для его деятельности, и послушать мнения молодых коллег.

Под конец, скрипя зубами, Юллун всё-таки задал роковой вопрос: кто мог отравить сестру? Что ему ответить? Только то, что сам я находился как будто в тумане и никак не предполагал подобного исхода. Согласно покивав головой, как будто это совпадало с его догадками, важный гость попросил разрешения откланяться, сославшись на переутомление после дороги. Выразил желание при случае увидеться в Арвиладе, оставив нас распоряжаться накрытым и оплаченным столом по своему усмотрению.

Не видя особых причин горевать, мы с Вилой позволили себе всласть попировать на дармовщину, ибо пробежка не только утомила нашего щедрого дарителя, но и пробудила у нас зверский аппетит. Мало-помалу обратились к животрепещущей для Вилы теме непрекращающихся набегов на его родные места. Как-никак Виландия не край Хеймлана, но бывшая часть Арвилада. И что из этого? Набеги регулярны, жители обороняются своими жалкими силами, торговля рабами процветает.

Дискутируя уже в полный голос, мы и не заметили, как к нашему столу подсел новый посетитель. Очередной изящный кавалер? И да, и нет. То есть стройный, одетый в алое с черным - излюбленное сочетание Ортиги, но без опознавательных знаков рода. Вежливо попросил разрешения присоединиться к столь многознающей компании. К тому времени компания "знатоков" была, кажется, согласна на всё. Еще немного - и троица во главе с гостем из Байбарны скандировала "Оро, Ортига!", распевала народные виландские песенки и непристойные куплеты, имевшие хождение уже в столице. После напряжённой беседы с Юллуном-младшим незнакомец, назвавшийся кавалером Эйхо Лурди из Ортиги, предстал глотком свежего воздуха. А почему он заинтересовался нами? Дело, как признался он, в предмете разговора. Сам-то он родом из ортигской Байбарны, но в силу деловых отношений имеет круг общения кое с кем из Вольных городов. Он не прочь заглянуть вместе с уважаемыми господами в записи о продаже и выяснить, почём и куда ныне продаются рабы из той же Виландии. И не только рабы, и не только из Виландии.

Надо ли говорить, какова была реакция Вилы? Или сами догадаетесь? В кои-то веки перед ним блеснула ниточка, потянув за которую он рассчитывал узнать столь многое. Вила вскинулся, не подумав, почему сам господин не может этого сделать. На мой вопрос тот любезно ответил, что учёным людям окажут большее доверие, чем профану.

- Как скоро можно будет начать? (Это уже Вила).

- Загвоздка, ответил кавалер, в том, что добираться до Вольных городов весной затруднительно из-за погоды, летом - из-за набегов на Виландию, поэтому лучше отложить предприятие до осени. Когда доберётесь до Ноэя, одного из Вольных городов, в трактире под вывеской "Дом родной" назовите моё имя и ждите меня там.

- А разве Вы не едете с нами в Арвилад?

- Моя дорога окружная, я его миную. Если я понадоблюсь вам в столице, в трактире под вывеской "Отдых Храмайна" назовите мое имя, мне передадут. Имею честь откланяться, друзья мои!

Утро следующего дня началось для нас отнюдь не рано, и никого из новых знакомцев мы, естественно, уже не застали. Удивительным казалось другое - как много пищи для размышлений дал нам всего один отрезок дороги в Арвилад.

2. ДАОС: "ЛИБО УДАСТСЯ, ЛИБО ОТДАСТСЯ"

Безмерно рад сообщить, что два наших оболтуса наконец-то вернулись в Арвилад. Или полтора, если считать слугу за половинку человека, пусть он и выдаёт себя перед здешними за птицу высокого полёта. Какие мы важные!.. Светозарный с ним, лишь бы Ливу было спокойнее. После краха злополучной его женитьбы он вроде бы образумился, взялся за ум, продолжает обучение в университете.

Ещё тем я премного доволен, что от его учёных занятий выходит и мне некоторая польза. Ну, я же собираю разное занятное и ценное оружие, но не умею прочесть надписи, сделанные старинным письмом, да еще на чужих языках. А племянник умеет. Вот я и приношу ему иногда разные разности. Бывает, сразу не осилит, просит оставить, пока не прочтет затейливые чужеземные буквицы. Что ж, оставляю: он дотошный, а если ещё Вилу припряжёт, прочтут непременно.

Завидуете, поди, нашему покою и благоденствию? А напрасно: счастье не лошадь: не везёт по прямой дорожке; ушёл воз и лошадку увёз. Сам же я, старый ржавый обломок меча, привёл беду в наш дом. Вот этими вот руками дверь открыл, внутрь впустил. Отчего нет мне покоя, совесть замучила. Я уж и монеты бросал, по совету знающей ворожеи (люди адресок подсказали). Куда только ни бросал! И в реку, и в родник - изменить житьё в лучшую сторону; и на перекрёсток, со словами "Уплачено!"; даже через загородку, через канаву кидал - вернуть удачу. "Удастся - будет пито, не удастся - бито", так ворожейка молвила. А как подойти к этому - не разберу. Ладно, расскажу, как дело было, а вы уж сами судите - бито это или пито.

Привалила мне на днях удача: задёшево достался кинжал, коему цены не сложишь, без шуток. Древний, вроде меня, но весь в грязи и ржавчине. Послушать продавца, так им еще знатный мечник Дагерейс владел, а сам он, пройдоха-продаваха, родом чуть ли не из колена победоносного арвиладца. Га, победоносного! Главный бой какой-то деревенщине из восточников продул! Да откуда торговцу знать подробности о битвах и вооружении? Но сам кинжал - загляденье, даром что краденый. Дома я велел слугам его как следует отчистить - и что же? Взорам открылась надпись на неведомо каком наречии. Я хвать бесценное оружие - и к племяннику, он в двух шагах от меня обосновался.

В запышательстве толкнул одного-другого, не без того. Кто-то выругался, а кто-то вскрикнул таким нежным голоском, что я поневоле застыл на месте, как рысак перед кормушкой. Кого мне этот голос напомнил, я понял, развернувшись всем корпусом. Барышня Йонги! Одна, без сопровождающих и служанок, одета мальчиком! Светозарный с нами, что за машкерад такой! Чего это девочка в одиночку по городу разгуливает? Раскланялся, ну и спросил, конечно. А ничего удивительного. Приехала навестить брата. Как я сам не догадался, старый пень! Дома-то у них сейчас хуже, чем в склепе: сестры нет, все в печали, вот она и дёрнула в столицу.

- А брат-то знает, что вы одна по городу расхаживаете?

- Да, но сам он занят, ему некогда меня выгуливать.

- Дело не моё, но смотрите хорошенько по сторонам. И чего вас всех в эту столицу тянет?

- Всех?

- А, ты же не знаешь. Лив с Вилой тоже здесь, в Арвиладе.

- Здесь, в Арвиладе ?! Где же они остановились? У вас, г-н Даос?

- Нет, не у меня, но рядышком. А вы их повидать задумали? Смотрите, не влетело бы от братца.

- Братец мне не указ (ОГО!).

- Раз вы такая храбрая, можно хоть сейчас пойти навестить их. Знаешь, как они соскучились! От Вилы только и слышно: Когда мы с Йонги стреляли... Когда мы с Йонги бились на палках..

- А Лив?

- Что Лив?

- Он про меня что вспоминает?

- Да он про вас и не забывал. Приходите в гости - сами убедитесь. Нет, одной вам появляться на улицах негоже, я могу сопроводить вас от дома Юллунов...

- Нет, нет! Давайте вы лучше встретите меня около дома вашего племянника. Только не сейчас, не сегодня!.. Завтра. Завтра я приду, и мы пойдем к ним вместе. Ой, а что это у вас так странно блестит?

- Аа-а, это моё очередное ценное приобретение. Раритет, на нём и надпись соответственная, древняя. Изволите видеть?

- Могу и прочесть. "Либо удастся, либо отдастся".

- Мудрёно... Это по-каковски?

- Неважно. А не можете ли вы, добрый г-н Даос, одолжить мне его до завтра?

- Кинжал? Вы про него говорите?

- Да, про него. До завтра, только до завтра!

- Боги, на что он вам? Похвалиться перед братом? Ох, барышня, баловница! И надо бы отказать, да как откажешь?

- Вот и не отказывайте. Ну, мне пора.

- И правда, уже поздно. Позвольте, я вас хоть до дома провожу, не след девице одной по темноте блуждать.

- Где вы видите девицу? Разве перед вами не молодой человек? Ладно, г-н Даос, проводите меня немного, но к дому Йеррена вам подходить не стоит. А ваш кинжал... "Либо удастся, либо отдастся"... Завтра увидим.

- Тогда вперёд, г-жа Йонги!

3. ДАОС: ВОТ ТЕБЕ И АРВИЛАД!

Молодые люди, мною через гонца предупреждённые, к встрече подготовились, ждали Йонги с нетерпением. Столько светлых мгновений прежней жизни связано с этим озорным и милым ребёнком!

Однако из носилок, остановившихся у входа в дом, вышел не ребенок и даже не вчерашняя дева в мужском платье. Эта третья Йонги была строгой, гордой, знающей себе цену дамой, в трауре, но с высокой, по последней арвиладской моде, причёской. Очень красивая. Даже я залюбовался, не говоря уже о парнях. Стоило посмотреть, как они воззрились на гостью в первые минуты свидания. Не одно восхищение здесь проглядывало - троица скорее напоминала противников или зверей, приглядывающихся друг к другу перед схваткой. Правила куртуазии позабыты. Я, как старший, напомнил. Прошли в гостиную, Йонги - опираясь на мою руку. Обменялись незначащими словами о последних городских новостях, об общих знакомых. Фрукты и вино помогали заполнять долгие паузы в разговоре, не более. Вино-то было первосортным, из Ортиги, сам отбирал - "Дитя долины", только теперь я его на дух не переношу. Сейчас поймёте почему.

Бросалось в глаза беспокойство барышни - очень хотелось ей, видно, приватно расспросить Лива о последних днях сестры, о Леорах. Как только вышли из-за стола, племянник - тонкая натура - предложил девушке полюбоваться пейзажем из окна. Скиору понятно, что это был предлог уединиться. (Ничего хорошего я в этих видах не нашёл, даром что живу поблизости не первый день). Какое-то время они стояли парочкой у окна, а я любовался ими, не пейзажем. Оба красавцы, к лицу и по моде одетые, даром что в трауре. Он - настоящий Л'Реанор, она - красотка, не чета покойной сестрице (тьфу, тьфу, сказал - забыл, сказал - забыл!). Улучив момент, стал допрашивать Вилу о самочувствии племянника. По мне, так переезд в столицу пошел парню на пользу. Конечно, появление барышни Йонги потрясло его как напоминание о смерти жены, но взял же он себя в руки, даже изображает перед девушкой этакого беззаботного арвиладского дворянчика.

О чём они беседовали, я мог только догадываться, зато краем глаза видел, как наша гостья смотрела на Лива. Всё было во взгляде - и восторг, и восхищение, и боль, и мука. Чего тут не понять, я ведь и сам любил когда-то, да что кривить душой - и по сю пору ... Вот юная дама поправляет причёску (непривычную, "взрослую"), вынула из волос ...мой кинжальчик...умница, а я уж готов был ей о нём напомнить. Блеснуло в тоненькой ручке... Светозарный с нами, к чему это?! Пока я соображал, Вила одним прыжком очутился рядом с ними и схватил Йонги за руку.

Поздно. На одежде Лива растеклось кровавое пятно, он, правда, ещё держался на ногах; Вила хлопотал около своего хозяина. Йонги, бледнее призрака, тихо сползала по стене, я едва успел подхватить девушку, уложить на скамью. Спешно послали за лекарем, объяснив пришедшему, что молодые люди повздорили - выразительный взгляд на даму в обмороке - и вот результат. Дама, как водится, перепугалась. Лекарь, видавший виды, криво усмехнулся, но байку скушал (за такие-то деньжищи!). Сообщил, что рана не опасна, потому что не задеты жизненно важные органы (говоря по-людски, сердце и печень), но лежать в постели придётся. Про даму сказал, что ради такой стоило драться, что будь он помоложе... но заткнулся, напоровшись на жёсткий взгляд Вилы.

Насчёт племянника прояснилось, но встал вопрос, как быть с Йонги. Отослать весточку братцу: ваша, мол, сестрица, мало не убийца, покоится у нас дома без чувств? Ещё надумает, что мы её к себе заманили и собирались обесчестить или отравить. Положеньице...

Сама дева лежала молча, бледная как смерть. Потом сидела, опять же молча. От услуг лекаря решительно отказалась, даже отмахнулась. Да уж, решительности девочке не занимать! Отвёл было её в другой покой, отдохнуть - всё зря. Рвётся обратно с криком "Он жив?!". Я уж её успокаивал как мог. Мы-де никому ничего не скажем, происшествие будет похоронено в этих стенах. Ну, хотела ты как лучше, а вышло... Месть - плохой советчик. Какой из Лива убийца? Как тебе это в голову пришло?

Когда, постучавшись, вошёл Вила, бросилась к нему со своим "Он жив?!". Тот, понятно, пытался свести всё к шутке, но от фразы "До свадьбы заживёт" перекосило всех. Как по команде, полились реки слёз. Как скоро поток иссяк, мы с Вилой услышали такое, что самим стало впору зарыдать.

- Домой я не вернусь. К брату тоже.

- Что ты надумала, девочка?

- Дождусь, пока г-н Лив выздоровеет.

Час от часу не легче!

- Но тебя же хватятся дома. Или у брата.

- Не хватятся. Я им соврала, что остановлюсь у тётки, в Арвидале.

Вот так потайные ножны!

- Значит, брат не знает...

- Вы думаете, г-н Даос, Йеррейс одобрил бы мое поведение?

Тут и думать не приходится!

- Но, Йонги, вам нельзя оставаться в доме с неженатыми мужчинами!

- А вы скажите, что к вам приехал родственник или что у вас новый оруженосец. Вы же сами не узнали меня в мужском платье. Ну, дядя Даос!..

- И как долго проживёт такой обман?

- Пока г-н Лив не встанет на ноги.

- А потом, девочка?

- Потом решим. Если он не выздоровеет, потом уже не важно...

Как только Лив окончательно встал на ноги, Йонги исчезла. Вила тоже.

4. ЛИВ: СОЧУВСТВУЮЩИЕ И ЕДИНОМЫШЛЕННИКИ

Осень, снова осень. Облака на фоне догорающего заката - длинношеие хиили - вытянули длинные и тощие синеватые шеи у самой земли. Меня неудержимо тянет в далекие края, как тех хиилей на юг, а уехать не могу: связан обещанием, данным отцу, - доучиться в университете. Добравшись по весне до Арвилада, ровно в светлые волны, окунулся в привычный мир. Как мне этого не хватало в родовом замке, понимал разве что Вил. Своё, родное! Библиотекари радушно приглашают познакомиться с новыми поступлениями. Товарищи приветствуют, лезут обниматься: А когда мы встречались? - Когда расстались. Хорошее время настало: многое написано и даже одобрено (!) университетскими профессорами.

Между тем я, как убийца на место преступления, постоянно возвращаюсь к одним и тем же мыслям. Например, почему нам возбраняется обсуждать возможность существования Других Миров. В каждой из земель, объединённых в Хеймлан, были свои Боги. Как, откуда они приходили к нам? Если же признать их земными воплощениями, это равно не подрывает основ веры в Светозарного, который смёл предшественников из памяти людей, как кучу пожухлых осенних листьев. Недоказуемо? Можно подумать, что Светозарного у нас встречал каждый первый встречный. Тому, что вещают клирики и послушники, да еще нищая братия, пасущаяся возле соборов, верить разрешается, а свидетелям, наблюдавшим Иных, - ни-ни.

О, не случайно я назвал это время хорошим! Отныне у меня в руках бесценное доказательство наших с Вилой гипотез о Других Мирах. Подробнее? Пожалуйста. В архиве герцога Арвиладского обнаружилась бумага, не предназначенные для широкого пользования. Нашлась в записях судебного разбирательства между соседями, один из которых (истец) обвинял другого (ответчика) в потраве его урожая, "порче чужого имущества в злонамеренной и изощрённой форме". Поле созревшего ячменя ответчик-де велел смердам испоганить громадными бороздами, расположив их беспорядочно, в самых разных направлениях. Ответчик стоял на том, что ободья самой большой из его повозок не в состоянии оставить столь широкие следы, следовательно, в потраве он не повинен. Показания смердов отсутствовали. В итоге победу одержал истец (поневоле вспомнишь холопскую поговорку о законе и дышле). Но важно другое.

Среди прошитых и пронумерованных документов обнаружился один не прошитый и не пронумерованный. Полуистлевший листок с записью речи свидетеля. Очевидцем нерядового события стал трудник Заозёрской обители, обозначенный в бумаге как Кьоджа (явно прозвище: кьоджа переводится с мизийского как `горчица'). Так вот, этому Кьодже несказанно повезло. Своими глазами среди ночи он узрел дракона, опустившегося с высоты на ячменное поле истца. Словно сытый кот, валялся пришлец на спелых колосьях, ползая взад и вперёд, а когда рассвело, исчез, не иначе как растворившись в лучах восходящего солнца. Цвета вроде тёмного, но ведь дело было ночью. Лапы мощные, такими только борозды пропахивать.

Судя по всему, документ на слушании дела даже не оглашался. Проще считать происшествие ночным кошмаром уставшего работника, чем пугать народ нелепыми байками о чудовище.

Остаётся угадать, каким путём подобное сокровище попало мне в руки. Так вот, на папку с документами вывел меня - кто бы вы думали? - Йеррен Юллун, брат Илевии и Йонги. Запись речи очевидца он нашёл, приводя в порядок архивные документы в канцелярии герцога. Открыто передать листок мне он не мог, поэтому будто случайно оставил папку на столе в трактире (там нам довелось встретиться), откуда искомую драгоценность можно было беспрепятственно извлечь и присвоить.

Найти меня в Арвиладе не составляло трудностей, не то что, к примеру, вычислить траекторию движения планеты Рум. Другой вопрос: с чего это наш потенциальный недруг так расщедрился? Повлияли проповеди клириков о необходимости милосердия к ближнему? Назначив встречу в трактире, Йеррен Юллун объяснил это следующим образом. Вызывать на поединок в его возрасте и положении несолидно, повредит репутации среди приближённых герцога; нанимать убийц пошло, всяко выйдет наружу. Будем надеяться, что недоразумение между семействами постепенно прояснится. Или забудется. На том и разошлись. Скользкий тип, хоть и здорово помог мне с запиской. На его месте я бы не посмотрел на репутацию, а без затей вызвал бы оскорбителя на поединок. Но я - другое дерево... Больше мы с ним не пересекались.

А потом случилась эта история с кинжалом. Всё забываю спросить, висит ли он у дяди на почётном месте среди других орудий убийства или нет.

Осень. Грустно. Даже очень грустно. Впервые я остался один, без Вилы. Не помню, чтобы мы с ним надолго разлучались, вообще разлучались. Так вот и понимаешь, что разлука - это удар в самое сердце, куда больнее, чем кинжал несмышлёныша Йонги.

А Йонги с Вилой путешествуют. Сообщество землепроходцев из трёх человек. Третий - Пангар, бывший клирик Анойского братства, что на территории одного из Вольных городов. Чудное имя (`туман') и человечек непростой. Подлинного его имени нам с Вилой не вызнать: бывшие и беглые монастырские служки у начальства на особом счету. Стоило мне просветить его по части этимологии имени, как он аж затрясся, повалился мне в ноги с криком "Не выдавайте!".

Наша с ним беседа затянулась далеко за полночь, но мы с Вилой об этом не пожалели.

- Почему ушёл из братства? Поелику проворачиваются там деяния, далёкие от учения Светозарного, да и любой божественности. Они и Богу-то норовят угодить за чужой счёт. Об этом позже. Терпел я долго. Роган есть Роган, но всякому терпению приходит конец. Покинул обитель зла, потому что разуверился в Светозарном через его служителей. Настолько, что поменял веру. Спросите, стоит ли менять одну на другую. Менять, други мои, приходится. Жизнь заставляет. Оглянитесь: меняется всё на всё. Летизенцы меняют рыбьи потроха на фрукты из Мизии, карийцы - овечью шерсть на железо из Арвилада. Меняется всё на всё: эврисемы меняют совесть на золотые безделушки, их подручные - служебные тайны на отрезы катайского шёлка. Даже новый бог - Светозарный - заступил место прежних, хеймланских, не столь давно, всего около пары центурий назад.

Что касается меня, мой выбор таков. Боги Хеймлана мертвы. Просить защиты у павших богов всё равно что с палкой на скрокера идти. Изверясь в Светозарном, покрывающих преступивших все возможные законы, перешёл я в веру жителей Хейсаури.

- В шаманство?

- Шаманство... Эх, юноши! А наши церемонии и песнопения во славу Светозарного - это что? Не шаманство?

- Пусть так. Но как же ты попал к шаманам Хейсаури? Постой! Неужто ты там был, в Хейсаури? Может, и мага Сэй-Суури видел?

- Знаю его. Видел. Здесь, в Арвиладе, когда уж я из братства утёк, от греха подальше, посвящал он меня в обычаи страны Хейсаури. Где боги богатят и высят, убожат и смиряют. Однако новая вера велит е бежать от трудностей, но силой духа преодолевать их. Отсижусь здесь немного, ворочусь выводить грешников на чистую воду.

- Вот ты всё "грешники", "грешники"... А в чем их грехи, не говоришь.

-Э, парень!.. В такие вещи только тех можно посвящать, кто за правду на костре готов сгореть не то быть живьём похороненным под каменной плитой, как в Рогане принято. Иным лучше про это не ведать и почивать себе спокойно.

- Спокойно не выходит: хорошее дерево не прибивается к нашему берегу. Я, например, хочу положить конец дикой торговле людьми, а Роган тут более всех воду мутит.

- С чего бы это судьба рабов так тебя волнует?

- С того, что я и сам вольный виландец, в рабы проданный.

- Не врёшь, если только Вила - твоё нативное имя. И как же ты, Вила, собираешься это проделать?

- Да уж как-нибудь... Может, с твоей помощью?

- Это ещё обдумать надо, взвесить. Которые рабы пыток больше пекла страшатся, родную мать выдадут; которые, напротив, умрут и тайну с собою унесут. Сдаётся мне, ты из второй породы. Это подходяще. Только вот одет ты куда как нарядно, деньгами швыряешься. Кой прок тебе от похода в глушь, на край земли обитаемой? Не подумавши всё бросишь, пожалеешь, но

поздно будет. Или думаешь на людей-лебедей набрести? За их счёт поживиться?

- На кого-кого набрести?

- Молчи, Вил, не позорься! Читал я о людях-лебедях, я тебе потом расскажу.

- Давай лучше сейчас. А Пангар поправит, если что не так в книгах написано. Ты ведь был там, Пангар. да?

- Не лови меня на слове, парень! Я уж признался, что не был. Про лебедей, так и быть, расскажу. На досуге.

Оставить комментарий © Copyright Хэн Дэс Нэ (fliny@mail.ru) Размещен: 09/10/2022, изменен: 09/10/2022. 28k. Статистика. Глава: Фэнтези От Вилы - к Арсейсу Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Всё возвращается на круги своя. Закончился еще один жизненный цикл, и Вила с Ливом снова в Арвиладе. Учёба, книги, друзья... Но прошлое не похоронено. Оно выглядывает из-за плеча и грозит, грозит... Кто ещё записался в убийцы? Кто встал в ряды путешествующих борцов за справедливость? Так сразу и не угадаешь. В дорогу, господа!

Хэн Дэс Нэ : другие произведения.

От Вилы - к Арсейсу. Часть 5