- Каль Гоура, - сообщил Лан Звездопад, когда они проехали последний участок гати, проложенной через затопленные поля коричнево-черной осоки, карликовых елей и расколотого льда. - Крепость Крушения. Остались одни руины. Здесь хорошая вода. Остановимся на ночь.
Аш посмотрела вперед, где среди болотистой тундры поднимался одинокий мыс. Темно-серый известняк утесов, глубоко рассеченный бегущей водой и раскрошенный корнями деревьев, вел на плато, которое на первый взгляд, казалось, полностью заросло кедрами и серебристыми соснами. Когда ее взгляд прошелся по гребню, она заметила непрерывный каменный защитный вал, частью скрытый кронами деревьев. Крепостная стена казалась немного выпуклой, с юго-западной стороны она была гладкой, без амбразур, бойниц или каких-либо зубцов наверху. Три башни, разбитые и обвалившиеся, чуть возвышались над фортом. У самой высокой не было наружной стены, и Аш видела на месте внутренних покоев квадраты мрака. В углах отливал синевой смерзшийся снег.
Аш вдрогнула. Воздух здесь, в низине, был сырым.
- Почему она называется Крепостью Крушения?
Они ехали гуськом по узкой тропе, заваленной камнями, и Лан, отвечая ей, не обернулся:
- Во времена Майджи она называлась Каль Харк'райал, Крепость Крепких Ворот. Произошло сражение, стоившее нам больших потерь, и были разбиты. Через тысячу лет мы вновь заняли крепость, предполагая, что всему виной -- ошибки наших предков в защите. Это оказалось ошибкой. Крепость была захвачена, потеряны десятки тысяч жизней. Крепость разрушена. Из нее никто не спасся. После разгрома Тот, Кто Ведет, постановил, что название изменится так, чтобы будущие поколения это крушение никогда не забыли.
Аш собрала ладонью разметавшиеся волосы и заправила за воротник плаща. Ветер, разгулявшийся на просторах полей, ударил прямо в лицо. Ей хотелось еще порасспрашивать Лана об этой крепости, но она решила не испытывать судьбу. Спроси его о чем-то еще, и рискуешь нарваться на холодность. А так они едут в дружелюбном молчании, и ей не приходится сталкиваться с унижением и бойкотом.
По наивности она думала, что после вечера, когда Лан выстрелом в сердце убил в лесу теневую тварь, их отношения изменятся, станут проще. Той ночью он показался ей даже нежным, овладевая ею и входя в нее, и позже, когда пропускал ее волосы сквозь свои смуглые пальцы. Тем не менее, с тех пор он стал еще холоднее, чем обычно. Она посчитала, что такой уж у него характер, и решила, что ей это сильно не нравится.
Нападение произошло семь дней назад, и с этого момента их путешествие стало тяжелее. На восток, а затем к югу, через древние чащи, заросшие мхом и переплетенные лозой, по разбитым каменным дорогам, что бежали рядом с ледяными зелеными речушками и озерами с черной водой, через молочно-белые холмы с блеклыми зимними травами, мимо долины с переломанными деревьями. Они видели других людей только однажды, когда ехали по краю долины и смотрели с высоты на квадратные лиги сплющенных почерневших сосен. Долина представляла собой чашу идеально круглой формы, и деревья упали вершинами к ее краям так, словно взрыв произошел в самой ее середине. Их стволы были черными и блестящими, и некоторые разлетелись на части, как упавшие колонны. В центре долины разрабатывался открытый рудник, и Аш издалека видела фигуры мужчин и женщин, машущих кирками, и работающие механизмы. Треск и шум от их работы в замкнутом пространстве долины усиливался, отражаясь от отвесных склонов.
Она почувствовала запах застарелой гари, идущий от деревьев.
- Что здесь произошло? - спросила она Лана.
Лан двигался вдоль гребня быстрым шагом, и с ответом не медлил:
- Это Скара'ил Икса. Яма, Созданная Богом. - Больше он ничего не рассказал.
У Аш создалось впечатление, что он хотел как можно быстрее уйти отсюда. Он не был рад людям, смотревшим на них снизу вверх, или двум вооруженным большими луками всадникам, которые стояли на страже в верхней части долины. Она подивилась, уж не нервничает ли он? Лан держал поводья более жестко, чем обычно, и беспрестанно вглядывался в просветы между деревьями.
- Куда мы едем? - спросила она его в тот день позже, когда он нагнулся над талым ручьем, наполняя водой мех. - Срединные Огни отсюда к югу. - Она не знала этого в точности, но утверждала это, словно так оно и было. - А мы направляемся на восток.
- Мы повернем на юг завтра, - ответил он.
Она решила, что, если они утром не повернут на юг, она с ним расстанется.
Этой ночью она спала не в палатке, а рядом с костром, завернулась в свои одеяла. Небо было кристально чистым, усыпанным звездами. Пока она смотрела, как поворачиваются созвездия, к ней пришли кони. Жеребец близко подошел к ней и начал обнюхивать снег в поисках травы, а мерин встал над ней и дышал теплом ей в лицо. В конце концов, она просто его оттолкнула, но с удовольствием поняла, что оба коня приняли ее в свою компанию.
Успокоившись и собираясь наконец спать, она посмотрела на волчью палатку. Ее входное полотнище раскачивалось. Аш смотрела на него, пока оно не остановилось, а затем подождала, не начнет ли оно от шального порыва ветра двигаться снова. Этого не произошло. Так что, Лан следил за ней? Или он просто услышал движение лошадей и высовывал голову, чтобы на них взглянуть? Так и не разобравшись, она заснула.
Ей снилось сумрачное неустроенное пространство, и армии существ, томящихся в нем. Дымка им досаждала, шипя, они выгибали спины, забрасывали головы назад и рвали когтями друг друга и самих себя. Находиться там было пыткой. Они хотели выйти. На грани своего восприятия она ощущала перемещение чего-то темного и бесконечно злого. Оно было спокойствием бешенства, владыкой этого хаоса. Гос-с-пожа, - предостерегало оно. - Не появляйся здесь во плоти.
Аш внезапно, как от толчка, проснулась. В яремной впадине уже выступил холодный пот и, когда она села прямо, сразу начал впитываться в одежду. На горизонте серебристой линией виднелись холмы, а меж деревьев кулички исполняли свои странные медленные парные полеты. Лошади спали; суставы неподвижны, веки подрагивают, но глаза до конца не закрыты. Аш знала, что, если она встанет, то разбудит и их.
От костра остались лишь красные дымящиеся угли. Потянувшись за палкой, чтобы поворошить их, она взглянула на палатку. Та была неподвижна. От створки шли следы к деревьям. Так он ушел? Она вспомнила колыханье полотнища прошлым вечером. За палаткой бежал ручей. Они пришли с севера. Отпечатки ног вели на юг.
Она встала. Конские уши услышали движение, и головы приподнялись. Рванув к деревьям, она нащупала свой серп. Она все еще обливалась потом, и когда моргала, видела образы из своего сна. Выпущенные когти. Скрюченные лапы. Глазницы, наполненные холодной черной субстанцией Провала. Ей пришла в голову мысль, что нужно позвать Лана и заглянуть в палатку, но она не сделала ни того, ни другого. Она кое-что понимала в следах и, как только увидела отпечатки близко, пришла к выводу, что они свежие. Окружающий снег весь заледенел, а маленькие бугорки, выдавленные пятками, были мягкими. Если бы их оставили накануне, они бы затвердели.
Стоянка была устроена в небольшой ложбинке на лесном склоне. Лес был смешанным, из лиственных и хвойных деревьев. Старые разросшиеся дубы дремали рядом с пирамидами фиолетового болиголова. Аш пошла меж деревьев, следуя по дорожке следов. Ей никогда не приходило в голову, что Лану может грозить опасность - она задумается об этом позже.
Когда она прокладывала путь сквозь заросли лопухов и морошки, впереди на тропе возник Землепроходец. На луке тетива, и он нес мясо и держал за полосатый хвост окровавленного коати (вид енотов -- прим. перев.). Когда он ее увидел, то от удивления даже моргнул. Аш почувствовала, как лицо заливает краска. Все выглядело так, словно она за ним шпионила. Он молча поднял коати, чтобы показать ей. Его предплечье было вымазано кровью, похоже, от добычи. Она пристыженно повернула обратно.
Тем утром они направились на юг.
Аш смотрела на Лана Звездопада, едущего по гати впереди нее. Она полагала, что знает о суллах слишком мало, чтобы оценивать его правильно. Арк Жилорез и Маль Несогласный были более общительны, но и они о многом молчали. Ни один из них не рассказал ей, что значит быть Простирающей Руки. Она вспомнила, как Арк однажды предупредил о грозящей ей опасности, если она не станет суллом. Почему так, он не объяснил. Возможно, они все вели себя так. Она была чужой, той, которой не стоило доверять серьезных тайн. После той ночи в подземном озере цвет ее глаз поменялся с серого на цвет полуночного неба, на темно-синий, но внешне больше не изменилось ничего. Она не походила на суллов, так что с чего ей ожидать, что Лан Звездопад примет ее как равную? Она всегда знала, что суллы считают себя выше людей.
Добравшись до конца поднимающейся тропы, Лан перевел жеребца на шаг.
Без какой-либо команды со стороны Аш ее мерин сделал то же самое. В ушах выл ветер, когда лошади карабкались вверх по узким осыпающимся ступеням, вырезанным в обрыве. В трещинах ступенек росли чахлые былинки, а по краям сочились ледяные ручьи, оставляя разводы, зеленые от тины, да потеки известкового налета. Кони двигались медленно, осторожно ставя копыта. Аш заметила отпечатавшийся след, наполовину в снегу, наполовину в тине. Неужели сюда приехали еще и другие суллы?
По мере того, как они заходили в туннель, прорытый глубоко под выступами утеса, свет мерк. В темноте вода капала особенно звучно. Аш ощутила запах древесных корней с легкой примесью серы. В какое-то мгновение она осознала, что еще ни разу не отворяла вены, чтобы заплатить за проход -- ей было неведомо это сулльское чутье. Тем не менее, пока она шла по туннелю, что-то внутри нее решило, что сейчас подходящий момент, чтобы отворить кровь. Когда по стенам заскользил свет выхода, она увидела отметки, нанесенные на камень. Карты звездного неба, хвостатые кометы, потоки метеоров, затмения солнца и луна в различных фазах, высеченные в известняке и наполненные облачно-белым веществом, которое медленно разрушалось и зеленело. Видя эти отметины, Аш почувствовала, что наконец-то она приближается к сердцу суллов. Некогда они воевали, и проиграли здесь крупное сражение. Каль Харк'райал. Крепость Крепких Ворот.
Они вышли на круглую лестничную площадку, каменный пол которой испещряли пятна лишайника и меловые потеки. Белые нашлепки напоминали птичий помет. Прежде чем уйти под землю, ручей булькал по неровному камню стены. Лан направился вверх, и Аш пошла за ним. Теперь она снова видела небо. Облака вслед за солнцем бежали на запад.
Наконец они добрались до плато, выбравшись на плоскую площадку, зеленую от деревьев. Крепость Крушения была массивной, совершенно ровной наружной стеной, построенной из тесаного камня с облицовкой, которая была светлее известняковых утесов. Она была больше, чем представляла себе Аш, только ее крепостные валы вздымались на пятьдесят футов. Стены выгибались наружу, и для того, чтобы хоть как-то облагородить или украсить эту первозданную форму, не было сделано ничего. Земляные укрепления, созданные у ее основания, заросли лопухом, крапивой и боярышником. Из трещины в стене рос матерый кедр, его бледные корни вцепились в камень, как когти.
Лан произнес по-сулльски слово, которого она не знала, и спешился. Через лес, обходя северную сторону крепости, вела дорожка из камня. Пока они шли по ней, Аш оставалась в седле. Ветер здесь был сильным и примял мех ее плаща, раздвинув волоски на рысьей шкуре до розоватой мездры.
Когда они обогнули северный фасад, Аш увидела первую из башен и крытый аркой проход. Эта башня была из трех самой высокой, и на оставшихся верхних этажах наружных стен вообще не было. Проход были зияющей незащищенной дырой в крепостной стене. Некоторые из замковых камней вывалились, да и оставшиеся были разбиты и крошились. От резного изображения летящего ворона, венчавшего ворота, остались одни осколки. Отсутствовали концы крыльев и лапы, а голову и клюв покрывала паутина трещин. Когда Аш направила под него мерина, она почувствовала в коне какую-то неуверенность.
Стены у крепости оказались двойными, и когда она миновала вход, между внешней стеной и охватывающей ее внутренней четко виделся темный проход. Когда они въехали в разрушенную внешнюю часть крепости, стало холоднее. Все потолки и внутренние стены обвалились, и огромные кучи обломков были захвачены плющом, репейником, мхом и карликовой сосной. Посередине открытой площадки поднимались крепкие кедры. Внутрь крепости вел второй, меньший проход, но около небольшой, по пояс, стены Лан остановился.
- Устроим стоянку здесь, - сказал он.
Аш соскользнула с коня. У нее было ощущение, что она очутилась в воронке. От стен разгромленного укрепления эхом отдавались все звуки. Когда она расседлала своего мерина, Лан расчистил площадку от снега. Он выглядел сбитым с толку, и не распаковал, как обычно, свои седельные сумки. И не разводил костер. Она догадалась, что ставить лагерь еще рано. Еще час или около того будет светло. Не было никакой необходимости торопиться. На одной из каменных куч жеребец обнаружил нечто, на его взгляд, съедобное, и занялся перемалыванием желтых стебельков. Освобожденный от груза мерин тут же подбежал полюбопытствовать.
- Никто больше не приезжает? - спросила Аш, вспомнив о следе на ступенях.
- Нет, - ответил он. - Это Глор Йатанга. Сокрушенные Земли.
Она ждала, слушая, как звуки его голоса отражаются от стен и разлетаются на осколки, но он больше ничего не сказал. Она собиралась упомянуть о следе, но передумала. Где-то внутри подняла голову настороженность.
- Пойдем, - сказал Лан, вставая. - Я покажу тебе Тринадцать Источников.
Через второй проход она прошла за ним внутрь. Крыша там обвалилась, но некоторые внутренние стены еще стояли. Лан вел ее по узкому коридору вперед и вниз, на короткий марш каменной лестницы.
- Укрепление было построено вокруг источников, - объяснял он ей, пока они входили в полутемное помещение, похожее на пещеру, освещенное через небесные окна - небольшие прорези в стенах в форме солнца и луны, которые суллы делали, чтобы видеть небо. - За пять тысяч лет вода их не иссякла.
Воздух покоев был влажным, и пахло летучими мышами и их пометом. Разрозненные плитки в верхней части стен кое-где еще держались, а небесные окна закрывались толстыми линзами горного хрусталя. Клубы тумана, поднимавшиеся от источников, скользили над полом из дикого камня. Источники располагались в шестиугольных бассейнах, напоминающих пчелиные соты, с тонкими рядами камня между ними. От нескольких пар шел сильнее, чем от остальных, а цвет менялся от молочно-голубого и зеленого до ржаво-желтого и розового, или до кристально-чистого сапфира и черного, как смоль.
- По вкусу и температуре двух одинаковых не будет, - сказал Лан, вытаскивая две роговые чашки из тючка на поясе. - Обычай велит попробовать двенадцать из тринадцати.
Он подготовился заранее, - поняла она, потому что обычно чашки лежали в одной из седельных сумок. Понимая, что он старается быть любезным, она взяла одну из них из его руки. - Начинаешь ты.
Он прошел к одному из источников в конце комнаты, легко держа равновесие на узких каменных перемычках.
- Этот сулл попробует воду, которая кажется противнее всех.
Аш рассмеялась, удивленная его шуткой. Проследовав его путем между краями источников, она подошла к нему. Нагнувшись, Лан зачерпнул чашку мутной воды и выпил. Она посмотрела, как он глотал ее, и сделала то же самое. У воды был запах серы, и во рту лопались пузырьки. Вода была теплой.
- Следующий выбираешь ты, - сказал он ей.
Она выбрала самый большой. От поверхности поднимался пар, и вода оказалась горячей, прозрачной и соленой. Лан присмотрел один из соседних, ржавого цвета, и Аш поразилась его студености. Они перемещались между источниками молча, наклоняясь, втягивая в себя запах, пробуя на вкус. Счет вел Лан, и когда из тринадцати родников у них набралось по одиннадцать, он остановился:
- По обычаю, в двенадцатом ключе купаются.
Она внимательно на него посмотрела. Резко очерченное лицо было непроницаемым. Туман осел на его кожу блестящей пленкой.
- Мы выбирали очень удачно. Оба оставшихся источника - теплые. - Он потянул с плеч плащ из оленьей кожи. - Выбирай.
Аш взглянула, куда он указывал. Один из источников был прозрачным, черным, и от него поднимался парок. Второй находился в центре этих "сот", и был молочно-зеленым с шапкой пара сверху.
- Вот этот, - решила она. - Если он не слишком горячий.
Лан разделся и аккуратной кучкой оставил одежду с ремнями на каменном полу. В водоем он шагнул голым. Его тело было худым и мускулистым, покрытым пушком золотистых волос, вокруг лобка немного темневших. Аш взглянула на него и обнаружила, что вожделения не испытывает. Солнце снаружи уже садилось, и небесные окна пропускали внутрь круги янтарного света. Туман с сумраком навевали на нее дремоту и, раздеваясь, она зевала. Стянув сапоги, добавила свою одежду к кучке Лана и кинула сапоги сверху. Носами они врезались в его колчан, заставив стрелы рассыпаться. Несколько вылетело полностью, обнажив стальные наконечники с просверленными сквозь них отверстиями. Наконечники были вставлены в деревянные древки и прикреплены проволокой. Один из трех был обмотан чем-то еще.
- Сюда, - позвал Лан. - Этот сулл не желает вариться в одиночку.
Аш быстро повернулась и пошла присоединяться к нему. Пробираясь между источниками, она думала о стреле. Та не выглядела такой уж испорченной. В бассейн она прыгнула с громким визгом.
Вода взметнулась вверх, залила Лана и выплеснулась в соседние водоемы. Вода была потрясающе горячей, и у Аш моментально покраснела кожа. Окунувшись с головой, она намочила волосы и лицо. Лан опирался на стену скважины, широко раскинув руки. Свинцовые зажимы, которые скрепляли его косы, вступили в реакцию с солью, растворенной в воде, и стали серебристо-черными. Аш уплыла от него в сторону, собираясь устроиться с другой стороны бассейна. Выступ стенки ниже уровня жидкости давал возможность отдохнуть, и Аш сидела и нежилась в исходящей паром воде.
- Пей, - через какое-то время предложил Лан.
Ну конечно, это же был двенадцатый источник, и его воду она еще не пробовала. Наклонившись вперед, она открыла рот и дала ему наполниться сладковатой влагой. Лан следил, как она глотала.
Аш закрыла глаза.
- Становится темно, - сказала она. - Мы можем дождаться луны, чтобы идти обратно.
- Сегодня ночь темной луны.
Голос Дальнего Землепроходца доносился к ней сквозь восхитительную теплоту воды. Она откинула голову и позволила рукам и ногам всплыть на поверхность. Ее обволакивало тепло, окутывая живот, бедра, охватывая шею. Она свободно плавала, медленно поворачиваясь в воде. Сладостным отдыхом мыслей и мышц приплыл сон.
Сначала никаких ужасов не наблюдалось. Она парила во мгле, сама по себе. Что-то тихонько зашипело. Зазвенел смех, затем улетел прочь.
Гос-с-с-с-пожа.
Слово ее разбудило, и она отвернулась от него. Где-то вдалеке о скалы плескалась вода.
В темноте ощущалось тяжеловесное непостижимое присутствие чего-то, наблюдающего, коварного, ждущего. Оно существовало в тени сотни лет, и время его приближалось.
Просыпайся.
Аш глубоко вздохнула и открыла глаза. Везде было темно и тихо. Воспоминания ускользнули, и она поняла, что находится в воде. Солнце уже село, и небесные окна не давали света.
- Лан? - позвала она, не ожидая ответа. Резко махнув ногами, она толкнула себя к краю чаши. Камень под ладонью показался прохладным. Прохладным и надежным. Она немного передохнула, собираясь с силами, и вытолкнула себя из воды.
С тела текла вода. Ноги казались слабыми прутиками, едва способными выдержать ее вес. Она сделала неуверенный шаг в сторону входа, выискивая ровную поверхность, чтобы поставить хотя бы часть стопы. Она помнила направление к лестнице, но они с Ланом купались в одном из серединных источников, а значит, между ней и выходом должны были находиться другие водоемы. Пригнувшись к земле, она нащупывала путь по ободу. От напряжения в коленях ноги сводило судорогами и трясло, и она опасалась, что долго так не выдержит. Горячая вода вытянула из нее все силы.
Аш медленно пробиралась по кромке между бассейнами. Туман клубился под ее подбородком. В воде лопались пузыри. Стояла кромешная тьма, но она поняла, что не боится ее. Она просто хотела уйти от источников. Здесь были наведены чары. Двенадцать из тринадцати источников - Лан обвел ее вокруг пальца своими рассказами и любезностью, чтобы заставить заснуть.
Наконец она пальцами рук и ног нащупала широкий каменный выступ. Рухнув на собственный зад, тут же уселась поразмыслить. Она пришла к выводу, что страшно сглупила. После того, как увидела, что намотано на древко Ланова наконечника стрелы, ей не следовало заходить в воду. Ей нужно было испугаться, а не тешиться непривычным дружелюбием.
Толстая прядь волос, подаренная ею Дальнему Землепроходцу, была разделена надвое, и половина намотана на стрелу. И, похоже, она знала, на что пошла вторая часть.
Она и заставила взорваться создание Провала. Это не было выстрелом в сердце. Второй и третий выстрелы Лана пробили только ткани плеча. Она сделала ошибку, считая, что его первый выстрел, единственный,которого она не видела, поразил сердце твари. Она смертельно ошиблась. Лан Звездопад не был Райфом Севрансом.
Той ночью в лесу он экспериментировал, пытаясь понять, может ли девушка, на которую он наткнулся на южном берегу Быстрой, в самом деле быть той, о ком он подумал -- Простирающей Руки. Он никогда не был заинтересован в ее безопасном переходе в Срединные Огни. Единственное, что его заботило, - окажется ли она ему полезной. И он собирался изолировать ее от всех, пока не узнает наверняка.
И что теперь?
Аш поднялась. Ее тело остыло, и она чувствовала, что какие-то физические силы к ней вернулись. Она не будет вспоминать их любовные ласки, предательство своей плоти. Это затеяла я, резко напомнила себе она. Вина лежит на мне.
Сориентировавшись в темноте, она попыталась найти свою одежду и оружие. Не было ничего. Даже сапог или одежды. Тщательно спланировано, поняла она. Учтено все, вплоть до новолуния. Он мог задумать это еще с самой первой ночи, когда принес страшную жертву обожженной плотью. Арк Жилорез и Маль Несогласный никогда не прикладывали раскаленные ножи к своим рукам - а им не раз приходилось платить весомую дань.
Обожженная плоть была платой за убийство Простирающей Руки. Одни волосы с ее головы стоили жизни пяти сотням теневых созданий.
Не приходи сюда во плоти. Эти существа сами ее предупреждали. Она была раккар дан, Простирающая Руки и Настигающая Плоть, и они любили ее, но главным образом боялись. Арк Жилорез предсказывал, что суллы за ней придут. Теперь она понимала, почему. Ее плоть разрушала маэр дан. Это была вторая грань обоюдоострого меча. Она выпускала их в мир, создавая брешь в стене Провала. Она же могла отправить их обратно.
Они никогда не нападали на нее саму. Ни теневые волки на мосту, ни пожиратель падали в лесу. Почему она до сих пор этого не понимала? Возможно, мечи из теневой стали могли бы причинить ей вред, но уж по крайней мере не плоть, посчитала она.
Не ценилась ли она дороже мертвой, чем живой? Сколько теневых созданий смогут уничтожить ее кровь, зубы, волосы и ногти? Ответа она не знала. Ее могли убить Арк Жилорез с Малем Несогласным, но вместо этого они стали ее защищать. Дочь, называл ее Арк. Так не называют человека, которого хотят убить.
Аш прошла к лестнице. Руки и ноги изучали темноту, она искала бордюр, преграды, подъем ступеней. Сверху раздалось шуршание кожи - это отправлялись в полет летучие мыши. Они не задевали ее, когда взлетали над лестницей, но она почувствовала движение воздуха, который всколыхнулся рядом с ее обнаженным телом. Их тихий писк вызвал у нее покалывание в ушах.
Поднялавшись на верхнюю ступень, она заметила, что стало чуть светлее. Аш находилась на первом этаже крепости, и теперь ее глаза различали неясные очертания стен. Луна появиться не могла, но звезды давали слабую голубую завесу света. Когда она взглянула вверх, то смогла увидеть полосу облаков, созвездия и странные, похожие на листья силуэты летучих мышей.
На свежем воздухе соски отвердели, а каждый волосок на теле встал дыбом. Снег под ногами холодным не казался, и она легко, почти беззвучно, по нему пошла. Она двинулась по проходу меж двух высоких стен. Когда она ушибла стопу об упавший камень, присела и выдернула из снега каменный квадратный обломок. Мысли были бессвязны и странно спокойны. Он постарается убить меня. Скорее всего, наблюдает, как я иду по этому проходу. Преимущество на его стороне.
Но она была Простирающей Руки, и уже начинала понимать, кого тут стоило опасаться. Бояться следовало ее, Аш Марку.
Могла ли она вызвать их, обитателей Провала? Что она может сделать, чтобы сулл ее испугался?
Взвесив в руке зажатый камень, она шагнула в открытое пространство внутреннего покоя Крепости Крушения. В черно-синей тьме все было неподвижно. За двойные стены не проникал никакой ветер. Не вился по земле туман. Снег тускло поблескивал, словно заледенел. Аш пошла напрямик к проходу, который вел во внешнюю часть. Она не собиралась стоять на месте.
Проход в стене казался черной дырой. Когда она его миновала, взгляд начал искать место, где Лан устраивал лагерь. Он тогда расчистил снег, и пятно темной земли сразу бросилось в глаза. Коней не было. Сумок не было. Лана Звездопада нигде не видно.
Она начала мерзнуть. Мокрые волосы схватывались ледком, и она ощутила, как тело стягивает гусиная кожа. Аш медленно подошла к кругу расчищенной земли. Что-то происходило в ее животе - мышцы напрягались и успокаивались непривычным образом. Левая рука начала ощущаться потерявшей вес, словно она по-прежнему находилась в воде. Правую тянул вниз вес камня.
Из тени навстречу ей вышли два человека. Когда они вытащили двуручные мечи, по коже пробежал холодок. Во мраке они казались тенями. Она не могла разглядеть их лиц, особенностей оружия и одежды. Двое мужчин. Два меча. Это было форменное убийство.
Ни один из бойцов не был Ланом Звездопадом, она знала это совершенно точно. Он отправил других выполнять то, что не хотел делать сам. Вызвал ли он их в самую первую ночь? Или в другое утро, когда он вернулся в лагерь с коати?
Не важно, сказала себе Аш, чувствуя, как ее левая рука отрывается от тела и плывет вверх. Я уничтожу их всех.
Они вышли ей навстречу - пара теней, вооруженных двуручными мечами. Кромки клинков отражали свет звезд. От дыхания шел пар. Аш почувствовала в мышцах вверху правой руки напряжение, будто они боролись с тяжестью камня.
Сумерки слились с тьмой, и, шагнув вперед, она вступила в Глор Ракис. Безлюдные Земли.
Все осталось прежним. К ней шли люди с мечами, расходясь друг от друга, готовясь напасть с двух сторон. Голубым светом сияли звезды. Все так же стояла крепость. Отличия были малоуловимы, они крылись в переходах, границах, пределах, где-то на периферии, в тенях и трещинах стен. Они начали наливаться силой другого мира.
То древнее зло тоже пребывало здесь, скользя в глубине черных теней, созданных двойными стенами Крепости Крушения. Обратив на нее свое всеобъемлющее внимание, оно прошептало указание:
Протяни руки.
Аш выпустила камень. Мечи тянулись к ней. Освободившуюся от тяжести правую руку понесло вверх. В стене Провала пролом существовал, но он никогда не был достаточно большим. Им всегда хотелось большего.
Помогите мне, - приказала им она.
Когда ее правая рука встала параллельно левой, она услышала слово, произнесенное страшным голосом, внушающим ужас:
- Дочь.
В главные ворота крепости въезжал Маль Несогласный, сын суллов и избранный Дальний Землепроходец. Его длинный шестифутовый меч с вороном на оголовке был готов к действию. Рванув галопом вперед, он плавным круговым взмахом снес первому человеку голову. На живот и грудь Аш брызнула горячая кровь. Голова, подпрыгивая, подкатилась к ней и ударила ее по голени. Глаза моргали.
Несогласный развернул своего огромного вороного жеребца и ударом ног послал вперед. Его зубы были оскалены, а глаза холоднее льда. Атакуя, он бросил поводья и обхватил рукоятку меча обеими руками. Второй человек колебался, разрываясь между желанием стоять на своем и защищаться или бежать. Колебания стоили ему не только головы. Страшный клинок Маля Несогласного пропорол мышцы и внутренние органы, поделив тело пополам. Обрубки рухнули в снег с глухим стуком.
Аш услышала за стеной шум. Это по камням барабанили копыта. Уезжал Лан. Несогласный тоже это слышал, потому что в тот миг, когда он услышал, его голова повернулась.
Не возникло даже вопроса, должен ли Маль его догонять. У нее было ощущение, что и она, и Маль видели Лана Звездопада не в последний раз. Прямо сейчас трус может и подождать. Несогласный соскочил с коня и расстегнул теплый плащ из росомахи. Он тяжело дышал, и ей показалось, что она видит в его глазах блеск слез. Меч у него был измазан кровью и содержимым желудка, и перед тем, как подойти к ней, он положил его на землю.
- Дочь, - сказал он, закутывая в плащ ее обнаженное и окровавленное тело, и его голос был хриплым. - Я пришел.
Аш перед ним упала. Ее трясло, а руки горели от боли. Мир теней сейчас отступил, растаяв, как соль в воде. Что же тогда произошло, спрашивала себя она. Протянула ли она руки? Дотянулась ли она?
Маль Несогласный кротко взял ее на руки и понес через ворота.