В третьей истории о приключениях странствующего рыцаря, самой целомудренной из всех, нас ждет долгожданное разрешение ведьминской загадки; сэр Уллис и сэр Виго борются с зеленым змием, в результате чего делаются неожиданные выводы, здесь заключается самый необычный брак в истории Фрединака и странствующий рыцарь исполняет свой обет.
- Все. Готов наш Бертик.
...Некто в шляпе с павлиньими перьями, разодетый в щегольский сине-зеленый наряд, стоял на высоком берегу ручья и посматривал вниз, держа под уздцы гнедого мерина и нервную светло-серую кобылу. На ярко-синее небо карабкалось восходящее солнце, вправо и влево, насколько хватало глаз, тянулись зеленые поля. Ленточка реки тянулась вдоль, разделяя пейзаж напополам и лишь немного его поганил вид того, что осталось от моста, снесенного в половодье. И вот как раз около этого самого моста на броде двое путников ухитрились потерять мула - карабкаясь на высокий берег, тот оступился, нырнул с головой и, как выяснилось, сломал себе ногу.
- Да куда ж ты его тянешь, Альдо, полудурок...
Сэр Уллис (а на пригорке стоял именно он) благоразумно наблюдал за финалом трагедии сверху и комментировал происходящее себе под нос. Лезть вниз означало, что придется помогать, а помогать он благоразумно не собирался. Тем временем оруженосец сумел вытянуть злосчастного мула на берег и снимал с него седельные сумки.
- Ну и что? Режь ты его уже, или отходную будешь читать? Господь милостивый, ну и наградил меня отец... бойкий мальчик, смышленый и послушный, ага. Да кто ж так режет-то?
В конце концов Уллис негодующе отвернулся. Спуститься и показать, как надо, было лень, а смотреть, как неумело Альдо пытается добить невезучую скотинку, оказалось невыносимо.
Наконец, оруженосец, пыхтя, выбрался на берег с ношей безвременно почившего Бертика и глаза у него подозрительно блестели.
- Ничего, Гром все унесет, - утешил его Уллис и обернулся, чтобы поискать взглядом своего боевого коня, которого он совершенно точно оставил возле вешки у дороги...
Но нет, конь никуда не пропал. Пользуясь тем, что на него никто не смотрит, Гром пошел по пшенице и вешка волочилась следом, пока тот, чавкая от удовольствия, бродил кругами и драл зеленые колосья.
Спустя некоторое время и с некоторыми усилиями коня удалось поймать. С риском для конечностей навесив на боевое седло сумки с провиантом и походным барахлом, Уллис и Альдо отправились дальше. Аккомпанемент неудачно закрепленного котелка сопровождал их позвякиванием до самого вечернего привала.
- Ничего, Альдо. Похрену. Купим другого мула.
Похлебка из разваренной вяленой оленины и горсти бобов бурчала в животе, не оставляя чаяний найти выход. Прислушиваясь к ней, Уллис сидел, опираясь спиной на ветхую каменную кладку - остаток оплывшей старинной стены, что протянулась прямо через поле. Дров не осталось, крохотный костерок почти догорел, но ночь обещала быть теплой. Оруженосец, необычайно тихий, вычищал посуду пучком травы - воды в ближайших окрестностях не нашлось.
- Альдо, ты что, скотину никогда не колол?
Альдо шмыгнул носом.
- Я это...
- Ага, третий сын маркиза ле Грасса. Ни дня ручками не проработал, на всем готовом.
- Да не...
- А людей ты как рубить будешь, если тебе осла жалко?
- Людей-то не жалко, сэр. А Бертик, он хороший... был, - Альдо насупился еще сильнее и продолжил скрести котел.
- Мда, - глубокомысленно подытожил Уллис и пододвинул пятки поближе к углям.
Все же, что бы сэр странствующий рыцарь не говорил про свой обет, он ему изрядно надоел. Целый день вынужденного молчания сподвигал на вечерние разговоры, а сегодня Альдо в своей скорби по ослу казался сплошным укором совести. Как будто Уллис во всем виноват. Конечно, у него была мысль развьючить глупую скотину, но это лишняя возня и, такое дело, неизвестно, помогло бы это или нет. Если Господу угодно, чтобы чертов мул сломал ногу, значит, он бы ее сломал в любом случае.
- Сэр, а зачем посреди поля крепостная стена?
- Стена?.. А, эта... - Уллис обернулся, зашуршал соломой, принялся рассказывать: - При прошлом короле жил здесь жирный и богатый барон Тарельяк, и был у него веселый сосед, какого-то герцога приятель, Лоренцо Неро его звали, Вороний Рыцарь. Что ни весна - так Неро грабит Тарельяка. Ограбит, прокутит все, зимой пояс подтянет, а как дороги после распутицы просохнут - по новой. Пару раз даже в плен брал жирдяя, выкуп требовал, король потом запретил. И приказал Тарельяк построить каменную стену через весь дол из-за одного Вороньего Рыцаря. Место здесь удобное, дороги летом хорошие, но из-за стенки в объезд войско растянется, можно и сдачи огрести...
- И что, помогло? - спросил Альдо, ненадолго забывший о горемычном муле.
- Ну больше Неро к нему не лазил. Доставал других соседей, пока на осаде камнем по башке не получил... гхм.
Уллис замер, озадаченно поглаживая пальцами щетину на подбородке.
- А ты знаешь, ведь у Тарельяков герб - пять галок.
- Галок?
- Ну да, галок. Птицы такие, у нас не водятся.
- А почему вы о них вспомнили?
- Ну, Альдо! Вот же она - стена между галками и воронами!
Переволновавшись, Уллис вскочил было, сел обратно, натянул сапоги и заходил из стороны в сторону; в основательно наступивших сумерках слышно было только, как у него под ногами хрустит прошлогодняя солома.
- Что еще эта грымза сказала? Стена, стену мы прошли, потом красная река и черный лес... бля, тут каждый второй лес - черный и каждая третья река - красная, овраги же глинистые кругом...
- Двурогий холм, - подсказал Альдо.
- Мы правильно едем. Проедем дол, начнутся горы Меншу, а перед ними найдется парочка холмов, какой-то, может, и будет двурогим. И как только ведьма могла это знать?
- Колдовство, сэр?
- Точно. Будешь ложиться спать, не забудь помолиться.
...Душная южная ночь, наконец, вступила в свои права. Вызвездило. Ветер едва тревожил поля и они отзывались вздохами, похожими на шелест волн далекого моря, которое никогда не видел ни странствующий рыцарь, ни его оруженосец. Ярко горел почти правильный квадрат созвездия мифического Леотавра, растопырившего воображаемые когти на кобальтовой синеве. То ли к дороге, то ли к войне, дьявол разберет этих астрологов. По полю бродил кругами и громоподобно всхрапывал стреноженный конь, черный как провал в преисподнюю.
- Сэр?
- Чего?
- А вот если драконы бывают и если мы найдем дракона... что будем делать?
- Я что-нибудь придумаю. Спи.
...Незадолго до полудня из-за горизонта вынырнул торговый Вельгский тракт, а на нем, нанизанный, как бусина на нитку - мелкий городок Кабаний Кут. Что означал таинственный "кут", путники точно не знали, но Уллис, понаслышке знакомый с собачьей речью вельгской равнины, маялся, "угол" это, или та часть, что, собственно, и отличает кабана от холощеного хряка. Размышляя над загадкой, сэр странствующий рыцарь потягивал горькое темное пиво в трактире, найденном на главной и единственной площади городка. В углу зала молодая девка в бесстыжем, сползающем с плеч платье мела пол, пыль летала в косых лучах солнца. Пахло кошками, горелым жиром и немного - хлебом, людей было почти не видно, как, впрочем, и Альдо, отправленного распоряжаться лошадьми, комнатами и вещами. Хлопоты ему только на пользу - пусть учится. Уллис с отвращением подумал о том, как года через три Альдо самому пожалуют рыцарство (папаша поможет), найдут жену (мамаша постарается), посадят в какой-нибудь замок на границе семейных владений ле Грассов... Напрягшись, он даже вспомнил названия крепостей - либо Большая Войта, либо Руано. И засядет Альдо в своем выстраданном Руане, плодить детишек с вечно беременной бабой и вспоминать теперешние деньки... собственно, как и он сам.
Уллис скривился и запил дурные мысли добрым глотком пива, подцепил двумя пальцами истекающего жиром нежного копченого угря, но почти не заметил вкуса. Хорошо бы, если война, и хорошо, если с Кирлином. И недалеко, и жары летом не бывает, и проехать можно... вот в Вельге дороги поганые, даром что он Великий. Грабить там некого, знай, гоняй грязных селян до седьмого пота, а то они скотину похватают и в леса, землянки рыть. Быть рыцарем в нынешние времена - дело нелегкое.
- Милорд спрашивали? Тута я, милорд рыцарь.
Уллис сначала взял новый кусок рыбы, потом, жуя, внимательно рассмотрел идиота, не знающего, что к рыцарю подобает обращаться "сэр". Идиотом был трактирщик, которого его оруженосец отыскал и притащил для опроса.
- Сэр Уллис связан обетом молчания, - медленно, как неразумному, объяснил Альдо, усаживаясь на лавку. - Скажи, знаешь ли ты что-либо о драконах в этих краях?
- О... э-э... драконе? - суетливо переспросил трактирщик, вытирая руки об фартук, серый от грязи; он метался глазами от рыцаря к оруженосцу и обратно, не понимая, кому следует отвечать. - Дык, милорд, такого здеся сроду не водилось. Были бы тут драконе, так и герб был бы у города приличный, а то - поганая порося...
Уллис вздохнул и налег на пиво. Вот пиво у местных было что надо, прямо аж зависть брала, нигде еще такого не пил.
- А где-то рядом есть двурогий холм? - Альдо попытался изобразить суровый тон; судя по испуганным глазам мнущегося на месте трактирщика, ему удалось.
- И холмов здеся тоже нету. Вон, замок сэра Виго на горе, а какая она тама, рогатая или нет, мне неведомо... э-э... милорд.
Уллис неопределенно пожал плечами - нету, так нету. Зато милордом в единочасье стал, мелочь, а приятно.
- Хорошо, хозяин, можешь идти. И смотри, чтобы лошади были хорошо вычищены. Проверю.
"Раскомандовался", - лениво подумал Уллис и, потянувшись за кувшином, наполнил свою кружку.
- Сэр, он сказал, тут какой-то замок...
Оруженосец беспомощно пытался понять, что именно его сэр имеет в виду своим многозначительным молчанием, потом выдохнул:
- А, вечером поедем?
"Во дурак-то" - Уллис кивнул и великодушно пододвинул на середину стола миску с остатками угрей.
По краю лавки ползла ленивая муха. Девка все так же мела полы, опасно поводя плечами над колышущимся декольте. Альдо косился на девку и ее идущие в наступление прелести, пока Уллис не грохнул кружкой по столу. Парнишка подцепил капающий жирный кусок рыбы и печально вздохнул.
Ввечеру отяжелевший рыцарь и его верный спутник собрались из трактира. Лошадей снарядили и забрали из конюшни; после некоторых колебаний походное добро досталось верховому коню, чтобы Уллис влез на Грома и показался перед собратом-рыцарем в образе как можно более значительном.
Начищенный дестриэ зловеще лоснился в лучах заходящего солнца, когда путешественники оказались у ворот замка, выгодно занявшего пригорок. Прав был трактирщик - понять, на что похожа вершина, изуродованная стенной насыпью, было уже невозможно. Укрепления зловеще нависали над приоткрытыми воротами; минут через десять из-за ворот показался Альдо и пара красномордых мужиков, поспешно распахнувших ворота настежь. Еще через десять минут терпеливого ожидания откуда-то из жилых пристроек показался еще один красномордый местный обитатель с перебитым носом, винным запахом, да еще и рыжий. Следом за ним рысью шаркал какой-то пыльный старикан.
- Гхм... - кашлянул Уллис, напоминая оруженосцу о его непосредственных обязанностях.
- Вас пхриветствует, кхе-кхе, сэр Виго Джератти, лорд Кабаньего Кхута и, кхх... Малых Мхельниц, - прошамкал в ответ старикан и поймал ногой слетевший растоптанный башмак.
Сэры оценивающе посмотрели друг на друга.
- Это ты, что ли, неразговорчивый рыцарь? - уточнил Виго, отодвинувшись от чужого коня, потянувшегося к его рукаву.
- Сэр Уллис связан обетом не произносить ни единого слова от рассвета и до заката, - чопорно уведомил Альдо.
Виго пожал плечами, почесал нос и рыгнул из приличий в кулак. На этом приличия закончились и рыцари продолжили пить, чем, судя по виду сэра Виго, он и занимался всю свою жизнь.
По местным обычаям замок не отличался размерами. Собственно, замком жилой дом, облепленный хозяйственными пристройками, звался только по признаку наличия внушающих уважение внешних стен. Вскарабкавшись на деревянный второй этаж, гости оказались в зале, украшенном охотничьими трофеями и гобеленами, битыми молью и временем. Несколько не представленных красномордых личностей торопливо оставили трапезную по какому-то жесту своего хозяина, пожелавшего продолжить свой обед с благородными гостями. Уллис уселся справа от хозяина, Альдо - слева. Кухарка и поваренок торопливо убрали со стола пустые бутылки и принесли приборы с новомодными вилками.
- И что это за обет такой? - поинтересовался сэр Виго, деловито отдирая лапу у золотистого печеного гуся; справившись, он поболтал добычей в воздухе: - Это этот, как его там...
- Его милость Дучче дал сэру Уллису это испытание.
- Да! Он самый. А сэр Уллис в курсе, что старый мудак... ну, его будущий свекр такой старый мудак?
Уллис передернул плечами и, подозрительно покосившись на вилку и нож, принялся руками откручивать себе вторую гусиную лапу.
- Сэр Уллис убежден в честности и благородстве его милости Дучче и очарован красотой его дочери, леди Констанцы, - перевел Альдо, с тоской наблюдая, как исчезают лучшие куски гусятины.
- Выпьем за нее! - громогласно провозгласил Виго и оруженосец, едва протянувший руки к остаткам птицы, поспешно взялся за мятый оловянный кубок.
Спустя час застолья, четыре тоста (за леди Констанцу, за короля, за рыцарство, опять за короля и за чернохвостых оленей) и после пересказа полуголодным Альдо всех сплетен Фрединака, Уллис покончил с тремя переменами блюд и, сыто откинувшись, провозгласил:
- Вот и закат, хвала Господу. Альдо, а ты почему не ешь? Бедняга, что-то он совсем захмелел.
- Молодежь... - буркнул сэр Виго, склоняя тяжелую голову к тарелке. - Не могут поднять ни чаши, ни мечи своих отцов.
- Мда, - неопределенно подтвердил Уллис и поискал в плошке, не завалялась ли там еще половинка персика в меду. - Наше поколение не сдавалось так просто. Вот на штурме Грабера мы стояли день и ночь, отбивали ворота...
- Ага, отбивали, я тоже там был, - печально подтвердил Виго. - Вельги, иноземные собаки, не умеют воевать.
- Вообще не умеют. И раньше они дорожили милостью Фрединака, не то, что сейчас.
- Вот раньше все было не так, - Виго неверной рукой подтянул к себе кубок, опрокинул его в бороду, заурчал. - Раньше... рыцари были честные. Джовани Гросси, Гвидо Смелый как его там... Луи ди Лоренцо - вот истинные паладины. Ни золота им не надо, ни женитьбы, только честь! Честь и слава! А теперь про них только песенки поют... дурацкие. Давай, песенку споем?
Уллис попытался подпеть могучему баритону сэра Виго, но дал петуха, попытался запить открывшуюся икоту вином. Рыжий сэр вызывал у него подозрения, но он все не мог понять, какие, хотя мысль крутилась совсем рядом. Он отчетливо помнил сызмальства вбитые в голову сведения - гербы и девизы всех знатных семейств Фрединака, но вот с родословными все было не так хорошо. Нет, то есть, разумеется, Уллис был способен узнать в лицо всю знать Фрединака от графьев и выше, но вот мелкое семейство Джиратти... Джиратти... никогда не имело в роду рыжих. И сын старого барона ну никак не мог быть его погодкой.
- Раньше и дыраконы были дыраконистые, кхр... ик... крылья, пламя там, настоящие исчадья Ада, а сейчас... ик, превращаются хрен знает во что, - вдруг веско заметил Уллис, сведя воедино все свои нестройные мысли.
В наступившей тишине вдруг стало слышно, как оруженосец возится на заплеванной соломе под столом, устраиваясь поудобнее. Виго внимательно посмотрел на гостя трезвеющим взглядом. Тот мрачно посмотрел в ответ и, опасно покачнувшись на кресле, удержался за стол, уронив на пол пустую бутылку.
- И куда ты девал сэра Виго, сатанинский откр... отвр... отпр... отродье?
В воздухе, пропитанном винными парами, кажется, начало попахивать старым добрым мордобоем, но вино пересилило. Набычившись, Виго перелил себе в кубок очередные полбутылки.
- Никуда я его не девал. Я его выдумал.
- Как это так... ик... выдумал?
- Так и выдумал. Пришел сюда, когда помер старый барон, тут такой бардак был, слуги разбежались, кметы тащили, что могли. Назвался его сыном, остался, порядок навел. Все по чести.
- Ты ж... ик, дыракон! Ты ж Гв... ик... Гвидо Смелого сожрал! И Гросси, и Лоренцо в пятидесятом году, он, ик, на турнир не попал, в твоих краях же и пропал... - Уллис, как мог, пытался примирить факты в глубоко нетрезвом сознании.
- Никого я больше не жру, иди нахрен, Уллис.
- Ты, ик, гадина подколодная, меня, рыцаря, не посылай никуда. Я, ик, волей короля... в смысле, Господа... у меня обет - башку дыракону отрубить...
- Ну и ищи своего дракона. А я - сэр Виго, - рыжий передернул плечами и печально посмотрел в кубок. Из кубка на него глянуло отражение пьяного в стельку помятого барона.
- Эй, но ты ж, ик, дыракон? - перегнувшись с кресла, Уллис навалился на собеседника, обдал дыханием, почти таким же убийственным, как драконье.
- Ты ко мне как попал? У ведьмы был? - Виго только уставился на гостя мутным взглядом.
- У ведьмы... э-э... богомерзкой.
- Вот из-за нее я обратно превратиться не могу. Эта гадина уже десять лет кряду ко мне то рыцарей подсылает, то инквизиторов. Прокляла за то, что не захотел с ней... служить ей, в смысле, не захотел.
Уллис на всякий случай перекрестился, только сейчас осознав, какой опасности подвергался, заглянув на огонек к жуткой старухе.
- Вот как... ик... Ну и ладно... ик... Найду выверну покрупнее, отрежу ей, ик, башку и будет настоящий дыракон. И хрен с ним, с подвигом. Хрен с ним, что я клятву давал... ик... пей со мной, сатанинское отр... отвр... исчадье.
- Я больше не могу... давай, лучше песенку споем.
- А я сказал, пей. Иначе по морде дам.
...Следующий день выдался безрадостным. Уллис валялся в продуваемой сквозняками гулкой гостевой спальне и страдал от жесточайшего похмелья - вино в замке на холме оказалось на редкость недобрым. Жидкие лучи заходящего солнца пробивались сквозь комочки слюды в свинцовой оправе, через дверь было слышно, как неподалеку кто-то блевал. Кажется, Альдо.
Порадовавшись, что оруженосец пережил обед у гостеприимного сэра Виго... дракона в обличье сэра Виго, Уллис осторожно сполз с постели. Расторопные слуги вчера не поленились стащить с него сапоги, прежде, чем уложить отдыхать и оставили воду для умывания, целый кувшин. Выхлебав примерно треть, рыцарь почувствовал, что сможет самостоятельно выяснить, куда подевались сапоги (стояли у кровати) и оруженосец (сидел в людской в обнимку с поганым ведерком). Там же кухарка суетилась у печи вместе со вчерашним поваренком, в очаге трещал огонь а пятнистые собаки ворчали на гостей, высовывая острые морды из-под стола. Уллис устроился на лавке, рассматривал кухарку и попытался подумать. Думать было больно. Не придумав толком ничего подходящего, он отправился искать хозяина замка.
Тот, будучи закален не одним застольем, нашелся в чертоге, где до этого сдались оба гостя. Сэр Виго основательно и со знанием дела похмелялся остатками вина. На гобелене за его спиной некто с гордым знаменем дома Виго застыл на фоне заката с двусмысленным рогом в руках, подтверждая, что пьянство здесь - дело семейное.
- Сэр Уллис, драконоборец! - желчно поприветствовал его Виго.
Уллис выразительно промолчал, вбил ручкой вилки пробку в принесенную с собой бутылку и понюхал горлышко. Кислая сивушная вонь кружила больную голову.
"Хуже не станет" - обреченно подумал он и основательно приложился.
- Да хорош тут молчать на меня, солнце уже зашло давно, пока вы валялись там, - рискуя свалиться под стол, Виго дотянулся, отобрал вожделенный сосуд, присосался сам.
- А что сказать-то? Дурак ты, и никакой не сэр. Титула у тебя нету, - пробурчал Уллис, отыскал под грудой костей необглоданное гусиное крылышко, занюхал.
- Кто здесь паладин с обетами, тот и дурак, - парировал хозяин. - Вот ты мне скажи, может, мне ей голову отрубить? А? Пропадет проклятье?
- Ну, в книжках так делают, - Уллис пожал плечами, торопливо поправился: - Мне брат рассказывал, он их читает.
- То книжки... песенки всякие... а здесь жизнь. Жизнь, сэр паладин! Вот ты третьего дня уберешься к чертовой матери к своей девке Дучче, а я тут останусь. И сдохну тут... у-у, башка как трещит.
- А что она сказала-то? - вдруг нахмурился Уллис; ему уже стало настолько хорошо, чтобы начать соображать. Ситуация, еще вчера казавшаяся патовой, сегодня, в свете похмелья выглядела не так ужасно, как показалось сначала.
- Кто сказал?
- Ведьма твоя. Как именно прокляла? Что говорила?
- Ну вышла... голая, - Виго зажмурился и понизил голос. - Руками махала, кричала, что я обманщик, дальше не расслышал, я на второй круг пошел, ветер был в тот день никакущий... - от горестных воспоминаний он всхлипнул и повис на госте: - Сказала, пока не оженюсь, деву там себе молодую не найду, чтоб любила, буду как простой человек... за что мне такое-то, а? Я ж нормальный был!
- Деву. Чтоб любила... Видел я тут неподалеку одну деву в трактире, за некоторые вложения она полюбит даже моего коня, - заметил Уллис, задумался, но Виго перебил:
- Ты что, думаешь, я дурной как ваш брат паладин? Брал дев, и не дев тоже. Даже замужних брал, и крал, и по согласию, и по любви... и любил я их по-всякому, а все без толку. Не лечится оно. Тут состарюсь и сдохну. И все...
Виго замолчал, обнаружив, что его неблагодарный слушатель выбегает в дверь. Стукнув кулаком по столу, рыжий сэр снова взялся за вино.
Тем временем Уллис развил небывалую для его состояния деятельность. Вскоре в крохотной замковой капелле собралась вся замковая челядь, сколько ее удалось натолкать в крохотное помещение, появился местный священник, отчаянно сквернословящий и трясущий жидкой бороденкой - безбожная красномордая гвардия привела его, гогоча и тыкая копьями под зад; появилась давешняя девка из трактира - поняв, что трахать ее не станут, она на всякий случай испугалась и стояла, то и дело оправляя свое срамное платье; появился сэр Виго - его самым первым завели и положили на лавку для прихожан, где он мирно спал, всеми забытый до самого начала церемонии.
Рыжего установили вертикально перед священником по центру капеллы, Уллис максимально торжественно провел девку от входа к алтарю и, насильно соединив руки парочки, свирепо посмотрел на священника. Тот, кажется, понял, что от него требуется и уже прикидывал, насколько можно воспользоваться положением и не пора ли потребовать денег за духовные услуги. В конце концов, оценив размер паладинского кулака, примерно сравнимый с размером его головы, священник принялся блеять положенные молитвы.
- Согласен ли благородный лорд сэр Виго ле Джиратти взять в жены... ээ...
- Элена, - шепотом подсказала девка.
- ...Взять в жены деву Элену?
Сосредоточенно сопя, благородный лорд пытался понять, где находится и что происходит. Явно происходило нечто значимое, посему он пытался изображать трезвого - грозно сдвигал брови, молчал и старался дышать в бороду, чтобы могучий винный дух поменьше рассеивался вокруг.
- Согласен ли благородный лорд? - уточнил священник после паузы, затянувшейся минуты на три.
- Согласен, - шепотом на всю капеллу подсказал сзади Уллис и чувствительно ткнул Виго в бок. Тот опасно покачнулся, но устоял и издал неопределенный звук, который, вероятнее всего, был звуком сдерживаемой отрыжки.
- Согласен, - торопливо засвидетельствовал священник, покосившись на кулак Уллиса и повернулся к девке:
- А ты, добродетельная дева Элена... ээ...
- Фикаротта, - пискнула та.
- Элена Фикаротта, согласна ли ты выйти замуж за благородного лорда сэра Виго ле...
- Да! Согласна! - пискнула еще громче дева Элена, осознав, как нежданно-негаданно к ней подобралось небывалое женское счастье; хватке, с которой позавидовали бы и бывалые охотничьи псы, она впилась поцелуем в несвежие губы новоиспеченного мужа.
- Объявляю вас мужем и женой, - буркнул священник, косясь на Уллиса и потирая зад. Челядь позади сдержанно проявила одобрение, все еще не придя в себя от внезапности произошедшего.
Виго застыл на месте, стремительно трезвея.
- Так, - внимательно оглядев толпу, отчетливо произнес он хриплым голосом, - пошли все нахрен, не знаю, пир там устройте. А я пошел... - обнаружив впившуюся в него как клещ девицу, рыжий уточнил: - Мы пошли.
Скоро растерянный Уллис остался наедине со священником-мздоимцем, выразительно покашливающим на его кошель. Сэр паладин отчетливо представлял себе, что нужно сделать, чтобы христианская вера разрушила злые чары, однако, на то, что делать потом, план не распространялся. Неожиданно пол под ногами вздрогнул и, пинком отшвырнув святого отца с дороги, Уллис ринулся прочь из капеллы.
Стоит сказать, вовремя. Со двора в отсветах начинающегося пожара отлично было видно, как, разворошив деревянный шатер крыши чертога, темно-алый могучий зверь в сверкающей чешуе завис на стене, уцепился когтями, цапнул лапой визжащую девку, а потом метнулся вместе с ней в темень.
- Ох бля... - потрясенно выдал Уллис, впервые в жизни увидевший дракона. Похоже, над ним опасно нависла еще одна авантюра. К счастью, местные были слишком заняты тушением крыши и к сэру паладину обратиться не догадались, а тот собрал вещички, усадил на коня едва живого оруженосца и убрался восвояси еще до рассвета. Пусть это был трусливый поступок и, вроде как, недостойный, но выходить с копьем на огнедышащую зверюгу в десять футов ростом он был еще не готов. И вряд ли когда-нибудь будет.
- Во-от такенная харя! Здоровее, чем у Грома, - вертясь в седле, показывал Уллис бледному от переживаний и похмелья Альдо. - Крышу разломал, будто она из соломы! Улетел вон туда...
Показав пальцем, куда улетел дракон, странствующий рыцарь торопливо натянул поводья. Тварь направилась точнехонько вдоль тракта в сторону Вильны, туда, куда направлялся он сам. Злая судьба ощерилась драконьими клыками, грозя встретить из-за горизонта дымящимися руинами городка.
- Я что думаю, может не в Вильну поедем? Свернем в горы, в горах есть выверны... выверну можно поймать петлей, знаешь, мой дед брал половину козьей туши и...
Над дорогой метнулась огромная тень и в пыль шлепнулось что-то здоровое и воняющее кровью. Заложив лихой круг и подняв ударами крыльев всю пыль с дороги, что-то здоровое и золотисто-красное уселось перед странниками. Серая кобыла, ошалев от ужаса, унеслась вдаль, уллисов мерин завертелся на месте, потому что всадник вывернул ему голову чуть ли не на спину.
Когда первое впечатление прошло, в оседающей пыли лежала отжеванная башка выверны, знатной, здоровой, с двумя рогами, торчащими назад, с тремя гребнями на огрызке шеи и тремя же рядами острых зубов. Чуть поодаль стоял совершенно голый рыжий мужик и рассеянно гладил по морде боевого коня сэра Уллиса - к появлению дракона тот отнесся весьма скептично. Еще дальше оруженосец отчаянно пытался справиться с кобылой, что несла его полями.
- Ага, - мрачно произнес паладин, когда, наконец, мерин встал, обгадившись от страха. - Принес.
- Сэр Виго свои долги платит, - гордо заявил голый, потерев кучерявую шерсть на груди.
- Какой ты сэр, у тебя титула нету, - мрачно буркнул Уллис. - А девку куда девал?
- Да в речку напротив Вильны выкинул. Подумал тут, нахрен этих баб.
Уллис вспомнил чарующие стати своей невесты и ухмыльнулся - конечно, этому деревенскому владетелю не понять, что такое истинная красота подлинной леди. Вдруг ухмылка паладина расплылась в довольную улыбку - он вдруг понял, что обет выполнен, ведь он может забрать сомнительный трофей и хоть прямо сейчас ехать в Соресьон, к графу! И играть настоящую свадьбу!
- Ну я пошел, - пожал плечами Виго, заметив, как сыто замаслился взгляд странствующего рыцаря, блуждающий по выверновой башке; на прощание тот только рукой махнул - лети, мол, тварь богомерзкая, отпускаю, так и быть.
Свободный от чар и от всяческих хлопот, дракон почесал сопревшие от жары яйца и шагнул с дороги в поле, подставил грудь солнцу и ветру и скоро его незагорелая белая спина потерялась среди зеленых колосьев.
Судьба больше никогда не сводила его с сэром Уллисом, а ведьм он, наученный горьким опытом, обходил стороной. Сам паладин явился к графу Дучче в назначенный срок и представил восторженному двору подлинный драконий череп (остальное на жаре испортилось по дороге), обет его был исполнен. Оруженосец Альдо отправился домой, проведать родичей, а девка Элена выплыла, была спасена на берегу речки местным бароном и объявлена принцессой из заморской страны, похищенной злым драконом. Впоследствии она еще раз удачно вышла замуж, но это уже совсем другая история...