В работе "Вятское городище-святилище" была обоснована версия о существовании на территории начального Хлынова языческого святилища славяно-вотских метисов, потомков прибывших на Вятку в конце 12 века заднепровских берладников и местных женщин. Очевидно, эти вятчане сочетали культы западных славян и вятских финно-угров. Логично предположить, что именно их называли чудью, упоминаемой в различных преданиях как дохристианское население края. После поражения от ушкуйников (вероятно, выходцев из Новгородской земли) в начале 15 века чудь рассеялась, часть смешалась с северными слободскими удмуртами (вотины).
Однако "Сказание о ветчанех" и основанные на нем другие вятские тексты 18 века относят захват беглыми новгородцами чудского городка, славного Болванского града, к городищу Никульчино, что выше по реке от Хлынова (Кирова) на 15 км. Учитывая путанность и явную мифологичность данных источников, буквально верить всему, что там есть, нельзя. Реальные события Вятской истории 12-15 веков совмещены в них до единовременного заселения края пришлыми новгородцами и отнесены к 12 веку, что не подтверждается археологически.
Вместе с тем, роль Микулицына города в нашей истории 14-15 веков, по-видимому, исключительно велика. Поэтому рассмотрим подробнее данный вопрос.
Городище Никульчино на Вятке
В 12 веке поселение в Никульчино, относимое к Кочергинской археологической культуре, было невелико, по форме это мысовое городище представляет треугольник (сектор) со сторонами около 70м, с напольной стороны небольшой вал, вероятно, с прорезью для ворот в средней части. С появлением здесь славян в 13 веке, город был увеличен, возведен новый более протяженный вал с частоколом. Во второй половине 14 века он был полностью перестроен и основательно укреплен срубными стенами, а в 15 веке приобрел примыкающий к этой крепости огражденный посад и два смежных селища. Именно этот период существования города можно связать с появлением на Вятке нового населения, - ушкуйников, - северных русских людей, живших на началах народоправства.
Само название города наверняка связано с культом святого Николая, покровителя мореплавателей и торговли, известного также своей борьбой с противниками веры. На Русском севере, особенно в Новгороде и Вятке, этот святой был особо почитаем, его даже звали здесь бог Микола. Для ушкуйников это был очень подходящий символ, оправдывающий завоевания и грабежи поселений иноверцев.
В "Сказании о вятчанех" читаем: "и над тою рекой Вяткой стоит городок чудской их языком зовом Болванской". Слово болван (от тюркского балуан, герой) применялось повсеместно русскими 12-16 веков для обозначения статуй языческих богов. В частности, в Москве той поры стояли некие болваны. Любопытно, что на их месте позже появились церкви св. Николая "на болванке". Замечание "их языком" относится к окрестному населению, жившему во время написания Сказания (предположительно, в конце 16в.), со слов которого и стало известно о Болванском городе.
По сказанию новгородцы взяли с боем Болванской чудской городок и побили здесь много чуди и отяков, и поставили здесь же свой город Микулицын. Из этого вроде бы следует, что в городке до прихода новгородцев (ушкуйников) стояли на видном месте языческие статуи, болваны. Однако это не совсем так. У Даля есть вятское предание как "новгородцы запустили под Болванский городок (село Никульчино) болванов на плотах, вятичи зазевались на них, а новгородцы с другой стороны взяли городок". Выходит, болванов, вызвавших удивление и замешательство вятичей, привезли сами новгородцы! Это могли быть статуи христианским святым, тому же Николе, распространенные до 19 века в Перми и Вятке. Понятно, что город после этого стал зваться Микулицын. Сами статуи Миколы до 20 века назывались в просторечии бабами. В начале 15 века статуя Николе появилась в Можайске, а позже была установлена в Москве над Никольскими воротами Кремля. Когда в 1540 г. в Псков привезли резные образа св. Николая и св. Параскевы Пятницы, то народ усмотрел в их почитании 'болванное поклонение', отчего, как сообщает летописец, в людях была большая молва и смущение. Можно заметить, что резные образа и статуи шли с востока (Перми и Вятки).
Ушкуйники прибывали на Вятку с двух северных территорий: с верховий Камы, где у них было несколько зимних поселений, вероятно, Чердынь и главное убежище крепость Искор; и с бассейна Вычегды, с городка Усть Вымь (Старая Пермь) - вотчины епископа Пермского Стефана Храпа, известного своей миссионерской деятельностью среди населения бывшей Биармии. (Поселения ушкуйников могли быть также на Сысоле (приток Вычегды) и на Кайском переволоке из Вятки в Каму). Можно предположить, что вместо сокрушенных языческих идолов Стефан разрешил вырезать из дерева статуи христианских святых, дабы переход к новой вере был более понятным для местного населения. Чтобы выжить среди враждебного окружения он наверняка сотрудничал с ушкуйниками, они могли охранять его резиденцию, сопровождать в миссионерских поездках по огромному дикому краю и при сборе пушной подати. Очень примечательно, что в 15 веке вятчане ходили в походы на вогулов, ярых врагов христианизации, вытесненных на северо-восток от Пермских мест. Вообще, деятельность вятчан в это время является во многом продолжением дел ушкуйников 14 века, что свидетельствует о поселении последних на Вятке.
Во второй половине 13в. на Новгородском севере скопилось большое число беженцев из русских княжеств. В 1300г. в Европе началось резкое похолодание, названное современными учеными Малым ледниковым периодом. Это вызвало серьезные экономические и политические трудности, в частности, нехватку продуктов питания. И без того нелегкая жизнь беженцев, стала почти невозможной. Это привело к появлению феномена новгородских повольников - молодых свободных мужчин, отправлявшихся в дальние грабительские походы на небольших судах. Сначала объектом их нападений было побережье Колы и Нурмана. Но после замирения Новгорода с северными соседями и начала смуты в Орде в 1359г., их деятельность переместилась на Волгу.
Об ушкуйниках принято говорить как о речных пиратах и разбойниках, но это далеко не так. Ушкуйники представляли собой хорошо организованное военизированное сообщество вольных людей, сознательно избравших жизнь полную тягот и опасностей. Покинуть свои родные края и найти прибежище на далекой восточной окраине русского севера вынудило их засилье властей Новгорода, Москвы и Орды. Костяк ушкуйников составляли профессиоальные воины, рыцари, во главе с опальными новгородскими боярами. При этом в ушкуйники шла постоянная вербовка молодежи из русского населения вдоль речных путей по Волге и ее притокам. Поэтому не следует думать о каком-то завоевании ими Вятской земли. Это было постепенное втягивание вятчан в ушкуйную деятельность. Ходившие в поход с ушкуйниками возвращались на Вятку, здесь же оседали их новые товарищи. Погромам подвергались центры Ордынской власти, прежде всего, это был город Вятка-Колын в устье Моломы, числившийся в списке ордынских данников.
Миниатюра из летописного свода, вятчане сражаются с ушкуйниками.
Так как верхушка ушкуйничества представляла собой некий квази рыцарский орден, то грабительским набегам на соседние земли придавался характер крестовых походов под знаменем борьбы с иноверцами: язычниками, мусульманами, иудеями и армянами. Последних было много среди волжских торговцев.
Картинка из летописи о походе ушкуйников 1374г. на Волгу и Каму: "и суды их (купцов) все иссекоша и паузки и кербаты и лодьи и учаны и мишаны и бафхты и струги и все огню предаша, а сами отидоша в каму, и тако камою ходяше болгары воююще и многих избиша". Перечисленные названия судов свидетельствуют о разноплеменном происхождении купцов, подвегавшихся нападениям ушкуйников, от московских, булгарских и сарайских до армянских и арабских.
В Усть-Выми Стефан соорудил храм св. Николая, в день памяти которого он пришел туда в конце 1379г. Храм во имя Архангела Михаила был домовой церковью Великопермских архиереев, близ которой жили св.Стефан и его преемники. Село Усть-Вымь расположено на двух соседних холмах, между ними овраг с ручьем. Вероятно и древнее поселение состояло из двух крепостей, в одной из которых размещались резиденция Стефана и монастырь, а в другой, - с церковью св. Николая, - ушкуйники. Скорее всего, Стефан пришел на Вычегду вслед за ними.
На сохранившемся посохе Стефана изображены "неверные" в пластинчатых доспехах и конических шлемах в ладьях с оружием, в руках у них три четырехугольных стяга - один с крестом (!) и один с изогнутым рогом. Носы кораблей украшены изображениями звериных морд. На другой картинке пермяки передают Стефану свой "закон", книгу. Далее, Стефан наносит топором удар по сидящему на троне бородатому "демону" (деревянному идолу) в длинной одежде и в короне. Одежды из меха и корона могли быть настоящими. На посохе города аборигенов имеют стены с воротами и высокие башни с островерхими крышами.
Итак, среди соседей Стефана были воины на судах, которые жили в крепостях. Это могли быть не только ушкуйники, но и вятчане приходившие на Вычегду за мехами. Среди крещенных Стефаном они также упомянуты. Не они ли изображены на посохе? Тем более, что на самой Вычегде заметных городищ той поры нет. Замечу, что священный Рог был в руках Святовита - статуи божества западных славян, принявших участие в заселении Вятки. По булгарской хронике Джагфар Тарихы Рог изобилия был ранней тамгой провинции Бийсу, в которую входила Вятка-Нукрат и Пермь Вычегодская.
Некоторые исследователи приходят к выводу, что пермский алфавит Анбур, на основе которого Стефан сделал свои переводы священных текстов, несет в себе следы латиницы. Известно также, что этой азбукой русские пользовались для тайнописи. Не она ли, по сообщению Фадлана, использовалась при переписке булгарского царя с народом Вису? Плюс, само имя Стефан и западное происхождение его отца.
В Пермской резной скульптуре (особенно в изображениях страдающего Христа) специалисты замечают сходство с Польским борокко, а также с памятниками романского периода (Италия 12-нач.13в.).
Из последнего факта следует, что резные образа-скульптуры были в Перми задолго до Стефана, а в их скульптурном стиле прослеживается западноевропейское католическое влияние. Другими словами, в данном регионе уже в 12-13в. вполне могли быть католики. В булгарской летописи Нариман Тарихы говорится, что в Великом Булгаре была колония ремесленников из Турова, католиков. Их глава Бектут (Бенедикт), якобы, выкупил из плена 500 новгородцев и составил из них Католическую колонию на Вятке смешанной обрядности. 'Нукратские балынцы и булгары несли патрульную и конвойную службу в северных и восточных губерниях Ак Булгара'.
По данной хронике с 1240 года губернатором Нукратской (Вятской) губернии стал Кичи Микаиль, сын Козельского князя Мстислава Святославича (прежде после смерти отца жил в Турове). После войны 1257г. по просьбе Кичи Михаиля и двух общин Нукрата (Арча-булгарской и Балын-нукратской, - очевидно, Моломской и Никульчинской) Вятка была построена по принципам республики (туралык). Общины избирали двух представителей местной власти - воевод и старшин, получавших символ власти - посох (казацкая булава?). Михаиль был здесь первым послом-наместником от Булгарского правителя.
Итак, на Вятке и ее округе была особая христианская вера с элементами католичества. Стефан Пермский переводил этих христиан в греко-русскую обрядность.
Поясню сообщение Нариман Тарихы о двух волостях-республиках на Вятке. Дело в том, что правитель Булгарии Гази Барадж не сумел удержать власть, захваченную с помощью Горно-марийских и Нукратских казаков, после того как его обвинили в сочувствиии христианам. Для возвращения власти он пошел на сговор с появившимися в южных степях монголами и привел на булгар их войско. Благодаря этому Казань и Вятка избежали первого и самого опасного периода монголо-татарских завоеваний. Однако, несколько лет спустя началась война. Основные силы монголов вернулись домой, и новому Сарайскому кипчакскому государству оказалось невозможно справиться с закамскими землями, где в 1240-х г. скопилось много булгарских и русских беженцев. Началась многолетняя война на переправах через Каму, которая закончилась в 1257г. миром и появлением независимых Булгарских княжеств в Приказанье и Вятской республики. Таким вот путем была завоевана свобода. Эта война упоминается в Путешествии в Восточные страны Вильгельма де Рубрука 1253г. (Поэтому Волжскую Булгарию он обошел стороной).
Вятка (река и местность) булгарами, марийцами и татарами называлась Нукрат (варианты - Нохрат и Науград). Раньше считалось, что слово происходит от созвучного арабского "серебро". В одной летописи даже есть термин "Серебряные булгары". В настоящее время большинство не татарских историков считают, что Нукрат - это искажение от Новгород. То есть, река Вятка звалась Новгородской рекой. Некоторые связывают имя Нукрат с Камскими уграми (Нугра, Нукарда - угорское племенное имя в переводе означающее "новый город"!). Камская Нукратская Булгария была в домонгольский период достаточно самостоятельной территорией. В 13 веке после разгрома Волжской Булгарии монголо-татарами она выделилась в Кашанское княжество (позже Казанское царство). При этом северная ее часть Нукрат-Вятка стала самостоятельной республикой.
Но вернемся к культу св. Николая на Вятке. Верещагин А. В. сообщает, что в Трифоновом монастыре по описи 1601г. были два резных образа Николы в рост, в шапке с собольей опушкой. Здесь же был надвратный храм в честь Николы Можая. После запрета в 1722г. они хранились отдельно, не на виду, вместе с образом Параскевы Пятница и иконой Христофора с пёсьей головой.
Существование в Прикамье почитаемых статуй святых интересно связать с некой Золотой бабой. Впервые она упоминается в Софийской первой летописи под 1398 г. по поводу кончины Стефана Пермского, который 'живяше посреде неверных человек, ни бога знающих, ни закона водящих, моляшеся идолом, огню и воде, и камню, и Золотой бабе, и вълхвом, и древъю". Далее, в послании митрополита Симона 'Пермскому князю Матвею Михайловичу и всем пермичам большим людем и меньшим' (1510 г.) говорится о поклонении пермичей Золотой бабе и болвану Войпелю. Первым иностранцем, давшим ее описание, был М. Меховский, который ок. 1517 г. получил известие от пленных москвитян, находившихся в Кракове: 'За землею, называемою Вяткою, при проникновении в Скифию (то есть, при движении на восток), находится большой идол Zlotababa, что в переводе значит золотая женщина или старуха; окрестные народы чтут ее и поклоняются ей; никто, проходящий поблизости, чтобы гонять зверей или преследовать их на охоте, не минует ее с пустыми руками и без приношений; даже если у него нет ценного дара, то он бросает в жертву идолу хотя бы шкурку или вырванную из одежды шерстину и, благоговейно склонившись, проходит мимо'.
Рисунки Золотой Бабы у разных авторов различны. У М. Меховского, например, это статуя стоящей женщины, у А. Вида - женщина с рогом изобилия, а у С. Герберштейна она изображена в виде богини Минервы с копьем в руке. Через восемь лет его же Золотая Баба напоминает сидящую Мадонну с ребенком на руках. Итальянец Гваньини писал, что Золотая Баба была вытесана из камня и представляла собой женщину с двумя детьми, одного ребенка она держала на руках, другой стоял рядом и назывался ее внуком.
Поэтому, учитывая многозначность слова "баба", статуя могла изображать и мужское божество.
Если исключить ранние упоминания в сагах, сообщения о статуе появляются в конце 14в. в связи с деятельностью Ст. Пермского, которая распространялась от Вычегды до средней Вятки; в конце 15в. статуя 'уходит' на северо-восток, что можно связать с отступлением части вятчан, упорствующих в своей вере, под натиском московитов; при этом, культ деревянных скульптур еще долго сохраняется в Прикамье. Статуй могло быть несколько, в частности, сидячие, мужские и женские, - пантеон. Отсюда разноречивые описания и размеры. Особо можно отметить связь статуй с сибирскими казаками, а также наличие в руке у одной статуи рога, который в последствии превратился в ангельскую трубу. В Джагфар Тарихы говорится, что первоначальной тамгой провинции Бийсу (Вису-Биармия) был Рог изобилия. Вспомним, о статуе божества западных славян Свентовите с рогом в руке. Выражение из труда Меховского "за землею называемой Вяткою при проникновении в Скифию" можно понимать и как за Вятскою волостью с центром город Вятка в устье Моломы. Далее на восток от нее шла Арская земля (Скифия) с построенными в северной ее части городками ушкуйников, где в 14-15в. находился идол, статуя Миколы или другого божества.
Из книги Чернецов А. В., "Посох Стефана Пермского": Демон имеет вид сидящей на троне фигуры в длинной одежде, полностью закрывающей ее, так что рук не видно, в короне. Епифаний Премудрый в Житие Стефана пишет: '. . .еже суть болваны истуканныя, изваянный, издолбенныя, вырезом вырезаемыа. . .', 'бяху же в Перми кумири различнии, овии болшии и менший, друзии же средний, а инии нарочитий и словутнии, и инии мнози, и кто может исчести их? Овем убо редции моляхуся и худу честь воздааху, а другим же мнози, не токмо ближний, но и далнии погостове. Суть же у них етери кумири, к ним же издалеча прихожаху, и от далних мест поминкы приношаху и за три дни и за четыре и за неделю...'.
Большой интерес представляет то, что идол изображен сидящим. Такая поза идола перекликается с легендарными сведениями о знаменитой 'златой бабе' и ее изображениями на старинных картах. Однако в данном случае идол представляет бородатого мужчину. Наличие наброшенного поверх фигуры идола одеяния подтверждается данными письменных источников о том, что у ряда пермских идолов были одежды. Корона на голове идола заставляет предположить, что перед нами главное языческое божество. Идол в богатых одеждах и с драгоценным венцом на голове упоминается в скандинавских сагах о походах викингов в Биармию (вероятно - Пермь).
Всё сказанное о Золотой бабе подтверждается наличием у удмуртов женского божества. Из работы "Верования удмуртов" Н.И. Шутова:
"Кылдысин обитает на небесах, занимает после бога неба Инмара второе место в пантеоне, осуществляет посредническую роль между главным богом Инмаром и людьми. Земной двойник Кылдысина - Му-Кылчин (Кылчин-мумы) сохраняет женское обличье, обитает внутри земли, совмещает функции Матери-земли (Музъем-мумы). В русских
летописях XIV в. (1396 г.) появляются первые упоминания о божестве древних коми
Золотой бабе в связи с сообщением о смерти Стефана Пермского. В работах русских ученых конца XVIII - начала XIX в. приводятся известия о том, что Золотая баба - божество древних коми (Зарань - золотая, заря), статуя которой была увезена на Обь не желающими креститься язычниками. Фольклорно-этнографические и исторические
данные позволили осуществить реконструкцию значения и функций Великой матери или Богини-матери в традиционных верованиях коми как лесного божества, покровительницы охоты
и подательницы жизни [Лимеров 2009]. В христианскую эпоху образ этой Великой
матери, покровительницы женских работ, плодородия и брака, сливается с образом святой Параскевы-Пятницы и Богородицы. По народным поверьям, святая Параскева-Пятница не только
оказывает покровительство женщинам и их семейному благополучию, но может и сурово наказать тех, кто её не чтит. Женщины, которые не могут родить, или у которых умирают дети,
считаются наказанными Параскевой-Пятницей - за свои грехи они должны вымаливать у неё
прощения [Шарапов 1995). В яркой форме образ могущественной прародительницы, управляющей вечным круговоротом жизни, нашёл воплощение в средневековых культовых пластинах
Верхнего Прикамья, изображающих фигурку женщины в окружении птиц, животных, ящеров,
человека-лося, человека-птицы, солярных и лунарных знаков. Реминисценции подобных композиций встречаются в оформлении старинных прялок удмуртов конца XVIII - начала XX в.
Некоторые из них отождествлялись с женщиной, содержали признаки трёх миров и знаки плодородия. Пермский археолог В.А. Оборин (1988) видел в этих изображениях верховное женское божество, Золотую Бабу - древнейший образ, которому поклонялись народы, жившие по обеим сторонам Уральских гор.
Данные этнографии хантов и манси указывают, что Золотая баба содействовала наступлению
беременности, родам, охотничьим промыслам, ведала судьбами людей. Н.С. Трубецкой (1906) полагал, что Золотая Баба является изображением
богини плодородия, судьбы и богатства и отождествлял её с женскими божествами манси Калтась и удмуртским Кылдысином.
Помимо преданий о женском божестве плодородия, существовали и посвящённые ей святилища. Сведения о существовании женских капищ выявлены у нижнечепецких слободских
удмуртов - это локальные святилища Кылдысин каронни (букв. 'проведение, делание Кылдысина'), на которых совершали заклание бычка, куда ходили женщины просить о здоровье детей.
Женский характер имело общественное капище Имма в окрестностях дд. Омсино и Красногорье (Слободской р-н Кировский обл.). Со временем оно приобрело статус общественного святилища слободских и унинских удмуртов-ватка и утратило специфические женские черты.
В ареале обитания коми-пермяков сохранились сказания о чудской деве, которая управляла
чудским народом. По преданиям, она жила в неприступной крепости, славилась умом и красотой, сидела на вершине своей скалы и сучила шёлк для тенет, которыми её подданные ловили
пушных зверьков. Её образ в сознании местных крестьян связан с Дивьим камнем на реке Колве
(ныне Чердынский р-н Пермского края). В этих краях на
скалистом берегу Люнвы, притока Колвы располагается Чудское, или Искорское ('каменный город или город на камне') городище. При проведении археологических работ под руководством
В.А. Оборина здесь были зафиксированы следы языческого святилища, которое перекрывалось
культовым местом, связанным с почитанием Параскевы-Пятницы. В культурном слое городища
найдены культовые предметы - бляха с изображением (всадника /всадницы в окружении животных и птиц, обозначениями солнца /солнечного диска и луны /полумесяца; костяная подвеска
в виде двух спаренных фигурок птиц; пластина, украшенная линейным и кружковым орнаментом; костяные амулеты из просверлённых костей животных и птиц) [Оборин 1976; 1981; 1990:
89; 1999). Святилище функционировало с Xв. Затем,
согласно преданию, здесь на старом берёзовом пне была явлена икона святой великомученицы
Параскевы, после чего на городище была построена деревянная часовня. В день святой Параскевы-Пятницы возле этой часовни верующие коми-пермяки и русские из с. Искор и окрестных
деревень совершали совместную языческую трапезу, жертвовали монеты. А явленную икону
ежегодно два раза в год носили с крестным ходом из церкви с. Искор на городище, которое являлось большим сакральным центром Перми Великой.
Новые археологические исследования, проведённые на Искорском городище (раскопки
А.Ф. Мельничука и П.А. Корчагина) выявили материалы, свидетельствующие о проведении
обрядов с разжиганием костров на глиняных площадках размерами 2 х 2 м с использованием
кресальных кремней. Стандартный набор находок, состоявший из двух групп вещей, символизирующих женское (пряслица, пронизки, привески, бусины) и мужское (ножи, гвозди, наконечники стрел, острия) начало, указывает на проведение здесь церемоний, связанных с символикой
плодородия. Время использования святилища, как определили исследователи, X-XX вв. [Корчагин 2008].
Искорское городище располагается в районе расселения вишерско-камской (по Р.Д. Голдиной) [Голдина 1985: 162-163] или чердынско-язьвинской группы средневековых коми (по
В.А. Оборину) [Оборин 1999: 262]. В этом ареале, на территории поречья Камы, Вишеры
и Колвы к настоящему времени открыто и частично раскопано около полутора сотен археологических памятников - остатков поселений, городищ, могильников, святилищ, случайных
находок, относящихся к периоду от каменного века до позднего Средневековья. Эти места богаты находками восточного серебра и предметами культового назначения, уникальными для
средневекового Востока и Чердынского края [Чердынские клады 2013]. Именно на этой
территории обнаружено с десяток культовых пластин с образом женского божества".
Чердынь. Сидящая Богиня. Пермский звериный стиль (шаманские изображения, чудские образки, культовое литье) - художественная бронзовая металлопластика III-XII в. н.э. Ареал распространения - лесная и лесо-тундровой зона от Камского и Вятского бассейна до Енисея и Оби.
'Давно это было. Старики собирали в дальнее путешествие одного мужика с группой таких же, как он холостяков с авантюрной жилкой. Были в группе удмурты из Слободского, Глазовского и других уездов. А решили
они пойти за Уральские горы - посмотреть 'Золотую Бабу'. Паломников собирала вся деревня:
по копеечке, по пятаку набралась необходимая сумма денег. Сплели несколько пар лаптей, на
что удмурты были большие мастера. Но главное, дали наказы - вымолить у Золотой Бабы счастья для деревни. Паломники собрались где-то на р. Чепце, отправились в поход в начале
лета, а вернулись через полтора года. У них была
стычка со жрецами, охранявшими Золотую Богиню. Кто-то кого-то обманул. Были и нападения,
и бегство от врагов'. [Кузницын 1991 районная газета г. Слободского].
В этом пересказе (помимо сюжета саги о похождениях викингов в стране биармов) просматривается память вятских удмуртов о неком идоле, находившемся на Вятке в далеком прошлом. Можно даже уловить влияние христианских идей о верховном боге-творце, его сыне и земном представителе его. Вполне возможно, что Мукылчин - Микульчинский идол, статуя (болван, баба) св. Миколы в Никульчино, стоявшая над въездом в город на воротной башне-часовне. Отсюда название Микулицын, а также уничижительное "Болванской". Статуи святых воспринимались язычниками как идолы, могущество которых подкреплялось победами вятских ушкуйников. Поэтому включение подобного "божества" в пантеон вятских удмуртов представляется вполне возможным. Опасного идола можно задобрить приношениями в виде шкурок пушных зверей, что было выгодно обитателям Микулицкого городка. Интересно, что такая деревянная скульптура появилась на Никольской башне Московского Кремля во второй пол 15в., - в период завоевания Вятки. В Москве была "церковь Николы Чудотворца на Болвановке". - Проступает связь Николы с его Болваном-статуей. Русское слово "Баба", имеющее помимо значения "статуя" также и "женщина", при заимствовании преломилось в женское божество.
На кресте-энколпионе найденном на Никульчинском городище изображен Св. Никола, на небольшой резной иконке - он же. Ушкуйники могли где-то взять эту производившую впечатление статую и привести в свой городок. Было ли это изображение св. Николая, Христа, Богородицы с младенцем или какого-то языческого божества выдаваемого за христианского святого, не столь уж важно.
Св. Мадонна, Испания, 15 век.
Богородица, Россия, 17 век.
Нельзя исключить, что статуя была захвачена в качестве трофея на Вятском городище-святилище. Название поселения сохранилось в славянской форме "Микулицын" (в местном говоре "Микуличин"), то есть, городок Микулицы. Города с таким именем были помимо Вятки. Поэтому мне кажется более вероятным происхождение имени женского божества удмуртов Мукылчина от славянского названия городка, а не наоборот.
Комментарий:
Лара 28.03.2016 11:39
Евгений, большое Вам спасибо за статью. Для меня, культуролога, системного расстановщика и просто урожденной пермячки, интересующейся своими корнями - в ней масса интересных деталей. Пища для собственных исследований и размышлений. Думаю, я такая не одна. И Ваша статья - для многих ценность. А руководящие указания комментаторов, "знающих, как надо"... Ну, любители посамоутверждаться за чужой счет найдутся всегда и везде. Удачи Вам, успеха в поисках. Ждем новых статей.
![[]](/img/h/harin_e_a/bolvan/img_20140618_143936.jpg)
![[]](/img/h/harin_e_a/bolvan/img_20140611_150521.jpg)
![[]](/img/h/harin_e_a/bolvan/img_20140609_151026.jpg)
![[]](/img/h/harin_e_a/bolvan/img_20140609_152243.jpg)
![[]](/img/h/harin_e_a/bolvan/cherdynx.jpg)
![[]](/img/h/harin_e_a/bolvan/img_20150102_222611.jpg)
![[]](/img/h/harin_e_a/bolvan/img_20160513_233535.jpg)
![[]](/img/h/harin_e_a/bolvan/img_20150102_224105.jpg)
![[]](/img/h/harin_e_a/bolvan/img_20160515_143625.jpg)
![[]](/img/h/harin_e_a/bolvan/361533_600.jpg)
![[]](/img/h/harin_e_a/bolvan/img_20181209_131448.jpg)
![[]](/img/h/harin_e_a/bolvan/ital_art_02_12.jpg)