Веки начали слипаться. В глазах начали плавиться предметы, становиться размытыми и блеклыми. В мозгу лениво тек однообразный, но не надоедающий звук. Потом настала тишина. Пространство перед глазами вдруг распахнулось. Рип увидел серые стены, большое окно, минимум мебели. За окном сияли другие окна, там была улица. Рип неуверенно сделал шаг. Помещение явно находилось на высоком этаже, было одновременно и светло, и темно. Солнечный свет словно проникал в помещение, но в то же время за окном была ночь. Рип этому не удивился - в снах все нелогично. Он поднес свою руку к глазам. Рука начала мерцать.
"Невероятно", - обрадованно подумал Рип.
Цель была достигнута - он прекрасно мог контролировать во сне свое тело. Рип специально прошелся по комнате, следя за ощущениями. Ничего удивительного не происходило. Шаги слегка отдавались негромкими стуками. Рип захотел подпрыгнуть, и тут же, не задумываясь, сделал это. Прыжок на месте прошел без эксцессов.
"Я хочу зависнуть в воздухе", - опять подумал Рип, и снова подпрыгнул, сосредоточившись на факте невесомости в комнате. Почувствовав сладкий прилив эндорфина в сердце, Рип посмотрел под ноги - пол находился под ним в паре метров. Он осторожно помахал руками. Руки словно ничего не весили.
В комнате кто-то появился. Рип глянул по сторонам. На полу сидела красивая девушка и улыбалась. Рип не удивился нелогичности.
- Привет, - сказал он девушке. Та ничего не ответила, лишь еще раз улыбнулась.
- Неплохо, - добавился еще один голос.
Голос принадлежал парню, сидевшему на стуле в углу комнаты.
- Я не буду спрашивать, откуда ты здесь появился, - доброжелательно сказал Рип. - Иначе это будет нелогично.
Во время своей краткой речи, Рип прислушался к собственному голосу. Тот звучал как обычно, ничего в нем не было особенного.
- Летать не пробовал? - спросил парень.
Он угадал цель сна Рипа. Рип, ничего не говоря, ринулся к окну.
"Оно закрыто", - мелькнула мысль.
Рип мгновенно отбросил мысль. Он подбежал к окну, запрыгнул на низкий подоконник, и, также ни о чем не думая, бросился вниз головой в окно. Стекла словно и не было, и теперь Рип камнем падал вниз. В глазах мелькали этажи, окна, внизу можно было уже различить автомобили и прохожих.
"Летать", - подумал Рип, и сосредоточился на этом.
Он перестал падать, и полетел вперед. От полета сильно захватило дух, внутри тела приятно щекотали нервы. Рип успел облететь две стены какого-то здания, а потом ринулся ввысь, удивляясь своей свободе, послушности тела и открывшихся возможностей.
Вдруг он как будто начал видеть себя со стороны. Тело, которое ему уже перестало принадлежать, теперь летело не над зданиями, а над стальными клетками. Ночь стала не темной материей со звездами и бликами, а монохромной картиной, холстом, на который пролили много черной краски, и ничего более. Рип потерял контроль...
Он проснулся утром, обрадованный своим экспериментом. Сделав то, что положено каждому человеку утром, Рип позвонил Линчу.
- Слушаю, - раздался голос из динамика.
- У меня получилось, - со сдержанной радостью, сообщил Рип.
- И что ты увидел?
- Мало что. Я себя контролировал лишь секунд десять. Совершенно невероятные ощущения.
- Летал?
- Да.
- Приезжай ко мне. Я пока оповещу Морфа.
Спустя час все были в сборе. Морф, зайдя в комнату, недовольно произнес:
- Тут в реальности не можешь себя контролировать, а вы про сон заикнулись.
- Что случилось опять? - спросил Линч.
Морф не ответил. Он прошел в дальний угол комнаты, рухнул в кресло, и только после этого поведал:
- Несвежая пища.
Настала тишина. Рип и Линч вопросительно смотрели на Морфа. Не дождавшись ответа, Линч нарушил тишину:
- И?
- Что "и"? - поднял голову Морф.
- Что случилось-то?
- А, - словно очнулся Морф. - Ну, я немного не добежал до туалета. Но сейчас все прошло.
- Молодец, - саркастически заметил Линч. - И еще сел на мое кресло...
- Забей, - перебил Морф. - Мне все-таки с Красной речки надо было ехать. Расстояние вон какое!
- Ладно, - махнул рукой Линч. Морфа все равно не перевоспитаешь. Он повернулся к Рипу. - Итак, ты смог себя контролировать. Как ты это осознал?
Рип углубился в воспоминания.
- Я не совсем понял, - сказал он. - Я даже не ставил перед собой цель осознать себя во сне. Перед этим на протяжении недели я пытался это сделать, но ничего не получалось. И лишь тогда, когда мне надоело, и я не применял никаких методик перед тем, как отойти ко сну, и вот именно тогда, - все пошло как по маслу.
Рип шаг за шагом подробно вспоминал каждую мелочь своего сна - что они видел, слышал, чувствовал.
- Я поднес руку к глазам - она начала мерцать.
Теперь даже Морф заинтересовался. Он прекратил копаться в телефоне, и теперь внимательно слушал Рипа, немного наклонив голову. После сообщения о мерцающей руке Линч потер свои виски.
- Мерцающие руки, - вставил он свое слово посреди риповского рассказа. - Является признаком идентификации спящего. Это знак того, что он действительно находится во сне, а не переживает еще одну действительность в своем восприятии. А мерцающих букв или надписей не было? - обратился он к Рипу.
- Нет, - покачал головой тот.
- Морф! - обратился к Морфу Линч.
- Слушаю, - не поднимая головы, сказал Морф. Телефон опять занял все его внимание.
- У тебя что-нибудь было?
- Ты про пищу? - немного удивился Морф.
Линч помолчал, понемногу багровея.
- Я про сон, - с некоторым раздражением, произнес он. - Ты пытался осознать сон? Сон, понимаешь? Свой сон?
- А, сон. Да... Нет.
- В итоге, - подытожил Линч. - У всей нашей группы после двух недель упражнений осознать себя во сне получилось только Рипу.
Морф оторвался от заигрывания с телефоном:
- Дружище, - он посмотрел на Рипа. - Может, это тебе тоже приснилось?
Рип почувствовал небольшое негодование. Ему не понравилось, что ему не верят, ведь априори рассказы о результатах строятся только на словах рассказчика. Он бы мог солгать еще неделю назад о том, как он, ощутив себя реальным человеком, гостил у своих грез и делал там то, что ему вздумалось, но зачем?
- Я не собираюсь оправдываться, - сказал Рип. - Мне важнее то, что мне удалось это сделать. Это мое личное достижение.
Морф замолчал. Он только еле заметно пожал плечами.
- Давайте тренироваться дальше, - сказал Линч. - Твои слова, Рип, вселили в меня уверенность. Мы видим, что усилия плюс определенный отрезок времени дадут результаты. Сегодня ночью я опять попытаюсь поставить опыт.
Лабиринт из дверей. Рип был уверен, что он вышел из этой комнаты еще пять минут назад. И вот он снова здесь. Та же мебель - стол, два шкафа, диван. Обычная квартира обычного жителя региональной столицы. В углу опять сидел на четвереньках какой-то человек. Его странно раскачивало. Лица не было видно, сколько бы Рип не пытался его разглядеть. Рип что-то ему говорил, но человек лишь устало махал рукой, и продолжал раскачиваться.
В комнате было две двери. Рип открыл одну из дверей, и очутился в коридоре такой же обычной квартиры. Он сделал шаг, и оглянулся обратно в комнату, но ничего не увидел, комната была заполнена пеленой. Рип прошелся по коридору, чуть не зацепился о велосипед, прислоненный к стенке. Появилась дверь по левой стороне. Сзади себя Рип услышал шаги. По коридору торопливо пробежал человек, и исчез. Рип не испугался, но его не покидало чувство тревоги. Что-то было не так, не должно было быть так...
Он зашел в одну из дверей. Комната за дверью представляла собой сдвоенную гостиную, разделенную арочным проемом без двери. Там была суета - люди бегали, торопились, что-то друг другу говорили. Рип не слышал, о чем они толковали. Попробовав спросить у суетящегося человека, ему не ответили, и даже не взглянули. Он был словно призраком.
Лиц людей по-прежнему не было видно. И суета их казалась Рипу ненужной, смехотворной, и мелочной. Он пересек гостиную, открыл дверь, и опять оказался в комнате с качающимся человеком. По комнате уже носились люди, словно Рип открыл чужакам дверь в свой мир, и те стали заражать его своей никчемной суетой. Тревога усилилась - Рипу очень хотелось покинуть это место, но он не мог найти выход. Окна были блеклыми, и постоянно меняли свое местоположение. То они были в одной стене, то в другой. Но окна бы не спасли, они были словно занавешены черной вуалью.
Рип вернулся обратно в коридор, который трансформировался в подъездный тамбур. Обшарпанные стены, осыпавшаяся штукатурка, ободранные коричневые косяки... Здесь не было мебели. Но в передней части тамбура была железная дверь. Рип кинулся к ней, открыл, и... Очутился опять в сдвоенной комнате. Людей стало больше, люди ворошили какие-то вещи, складывали их, перекладывали с места на место.
Суета стала навязчивой до фанатизма. Рип уже был близок к панике. Куда идти, чтобы выбраться? Он кинулся к одной двери, заглянул туда - там сидело с десяток человек, которые громко кричали и хохотали, бросился к другой - опять увидел стоявшего на четвереньках человека. Что-то с громким стуком упало, люди заржали еще громче. Все стало вертеться, как в калейдоскопе. Рип попробовал взять над собой контроль, но это было уже невозможно. Паника затмила его разум, Рип разбежался, чтобы удариться головой в стену. Он уже не мог выносить хаос. Перед ударом Рип закричал... И проснулся.
Он приподнялся на кровати, посмотрел на часы. Было пол - четвертого ночи. Сердце бешено билось, выгоняя последние остатки кошмара. Вытерев пот со лба, Рип медленно встал, и прошелся на кухню. Достав воду из холодильника, сделал несколько глотков, чтобы успокоиться. Страх начал уходить. Рип знал, что утром, возможно, он даже не вспомнит о своем кошмаре. Но именно сейчас кошмар казался реальными событиями, пережитыми пару минут назад.
Рип вздохнул, сделал еще глоток воды, и лег обратно в постель. Воспоминания о страшной суете он попытался откинуть. Он сосредоточился на осознании себя, и закрыл глаза...
Сон начал приходить незаметно. Настало ленивое течение мыслей, потом на смену пришли образы, слова, воспоминания, обрывки фраз и песен.
И опять лабиринт из дверей. Опять тот самый коридор с велосипедом. На сей раз Рип усилием воли смог осознать себя. Он понял, что может контролировать себя, и может пойти, куда ему угодно. Осознание прогнало страх. Он помнил все детали прошлого сна, свое пробуждение, время пробуждения, воду из холодильника, и попытку уснуть.
Рип взялся за ручку двери, но заметил человека рядом с собой. Это опять был тот самый парень из первого осознанного сна. Парень улыбался. Он сказал:
- Я могу тебя перенести в свой сон.
И только сейчас Рип заметил, что парень во время разговора не открывает рта. Слова возникали сразу в мозгу Рипа, и улыбка парня не прерывалась. Он улыбался, не открывая рта, и говорил:
- Я покажу тебе сон, в котором я люблю быть. Я его сам построил. Хочешь?
- Хочу, - ответил Рип.
Рип очутился на морском пляже. Стояла ночь, висела полная луна, но свет, который освещал пляж, был не лунный, а более яркий, как будто занавеска ночи прикрывала кусок дня, и части света неизвестный осветитель направлял туда, куда ему надо было. Море было спокойное. Оно негромко шепталось под лунным светом. Лунная дорожка вела до самого горизонта. На пляже, благодаря волшебному распределению света, можно было различить мелкие детали, но не настолько, как днем. Вдалеке, в море, виднелся небольшой островок, который полностью занимала небольшая гранитная гора. Иногда волны небольшими набегами накатывали на берег, размывая песок. Картина, открывшаяся Рипу, была спокойной и гармоничной. Здесь не могло быть суеты, криков, разбитой посуды, пыли. Здесь правила безмятежность с легким налетом грусти.
Зачарованный умиротворенным пейзажем, Рип посидел на песке, и покидал камни в воду. Море колыхалось и шелестело. Под лунной дорожкой, казалось, вздрагивают и тут же пропадают тысячи черных бугорков.
- Здесь всегда спокойно, - сказал парень.
Рип повернул голову - парень сидел рядом на песке.
- Ты настоящий? - спросил его Рип. - Или это мое воображение?
- Ты у меня в гостях, - ответит тот.
Парень сел рядом с Рипом на песок, выудил из песка небольшой камень, и кинул его в море. Оба немного помолчали, глядя на лунную дорожку.
- Если хочешь, мы можем прогуляться, - предложил парень.
- Нет, спасибо.
Кроме шума моря, больше не было никаких источников звука. Хотя что должно было звучать? Разве что пролетающие птицы, или самолеты. Но Рип был уверен - самолетов он здесь не услышит.
- А птицы, они... - почему-то засмущался парень. Он повернулся к Рипу, и, словно оправдываясь, сказал: - Мне без них спокойнее.
Рип кивнул. Он смотрел на луну. Та висела неподвижно, яркая, убаюкивающая. Серебро, которое она излучала, в сочетании с морем сияло нереально красивым светом.
- Я здесь провожу все свое время, - сказал парень. - Свободное, от... Скажем так, от недостатков жизни.
- Недостатки жизни тоже иногда бывают нужны, - сказал Рип.
Парень погрустнел, и промолчал. Лишь потом пробормотал:
- Да, да...
Ветер, ранее неслышимый, начал дуть сильнее. Он нес песчинки по пляжу, и вызвал рябь на воде. Но холоднее не стало. Хотелось лечь на песок, уставится в темное небо, и лежать, ни о чем не думая.
Рип любовался колыхающимся морем. Он смотрел на дальний островок-гору в серебряном оперении лунного света. На расстоянии он казался черным прямоугольником. Рип пытался вспомнить, что он хотел спросить у парня, но пейзаж перед его глазами отбивал, в хорошем смысле, всякую охоту вспоминать о суетном мире. Хотелось лишь сидеть, слушать волны, ощущать ветер, и смотреть на серебряную дорожку до горизонта.
- Где та безмолвная девушка? - пересилил себя, наконец, Рип.
- Мы к ней еще придем, - после недолгого молчания ответил парень.
Линч дослушивал рассказ Рипа, делая пометки в свой блокнот. Морф как всегда опаздывал (он едет с Красной речки, мы это помним).
- Значит, этот парень появляется уже не в первый раз, - задумчиво произнес Линч, теребя кончик ручки.
- Он будто меня преследует, и хочет сказать нечто важное, - сказал Рип.
- С чего ты взял? И почему он тогда сразу не сказал?
Рип не ответил. Зазвонил телефон. Линч взглянул на дисплей: - Ну разумеется, это наш краснореченский друг. Алло!
- Я попал в пробку, - сказал Морф. - И несвежая пища...
- Как? Опять?!
- Нет, нет. Я хотел сказать, что несвежая пища здесь не при чем.
- И то хорошо, - с поддельным облегчением сказал Линч.
- Я подъеду минут через десять. Вы там же, в кафе?
- Да, на Запарина. Давай быстрей.
Спустя двадцать минут (а не десять, как было договорено заранее), все участники опыта были в сборе. Рип повторил свой рассказ для Морфа.
- Скажи, ты делал попытки "подмять" под себя пространство, изменить физические свойства предметов? - спросил Линч.
- Кроме полета в самом первом сне, нет, - ответил Рип.
- На чем была основана уверенность, что ты контролируешь себя во сне? Ну, механизм, понимаешь? Это я сейчас не про полет.
Рип задумался. Потом отпил глоток кофе, и ответил:
- Честно говоря, я не понял, как я это сделал.
Морф закатил глаза:
- Отлично, дружище! Мы тут бьемся, пытаемся сон осознать, тужимся, а он не понимает механизм, видите ли.
Линч сделал в блокноте еще несколько пометок.
- Природа сна, - рассуждал он вслух. - Основана на пережитых впечатлениях. Если мы видим незнакомое лицо, это не значит, что мы его придумали. Мы и в правду его видели в реальности, в толпе, к примеру. Наше сознание его не запомнило, но мозг отложил в память. И во сне он прокручивает нам его, "напоминает". Стивен Лаберж, самый известный исследователь в области сна, рекомендовал для осознания запомнить какой-нибудь простой предмет, а затем, во сне, вдруг увидев его, спящий, по его теории, должен "проснуться" внутри сна. Таким образом, наше сознание может провести и удержать границу, где оно спит, а где - бодрствует. Но у тебя, Рип, такого предмета не было, насколько я помню.
- Не было, - сказал Рип. - Все получилось спонтанно. Причем тогда, когда я, после тщетных попыток осознания, решил бросить опыт.
Внезапно Рип заметил, что не замечает руку, когда подносит чашку с кофе ко рту. Он опять сделал глоток, наблюдая за руками. Руки он опять не увидел. И почему-то совсем этому не удивился. Он посмотрел на друзей. Линч продолжал писать в блокноте, Морф, держа в одной руке чашку, другой рукой копался в телефоне. Рип оглянулся по сторонам. Вместо окна был черный квадрат. Свет шел непонятно откуда, ламп освещения Рип не заметил...
- Эй, ты чего? - окликнул его голос.
Это был Линч. Рип поднял голову. Ничего не изменилось - Морф игрался с телефоном, только Линч теперь оторвался от блокнота и испуганно смотрел на Рипа.
- Что? - спросил Рип.
- Ты как будто выпал из реальности на пару секунд, - тревожно сказал Линч.
Рип снова оглянулся. Из ламп струился свет, а вот окна не была черными квадратами, потому что окон элементарно не было - друзья сидели в цокольном этаже кафе. Он протер глаза, чтобы окончательно прогнать мираж.
- Я, кстати, спать захотел, - подал голос Морф. - Наши опыты дают хоть какой-то результат. Правда, когда не нужно. Я вот, например, должен сегодня встретиться с красивой девушкой, а вместо этого упаду дрыхнуть...
- Все-таки я не понимаю, - задумчиво произнес Линч. - Почему Рипу является этот парень. Может, это и есть тот "маяк", ориентир, благодаря которому ты и осознаешь себя во сне?
- Нет, - отрицательно покачал головой Рип. - Я его впервые в своей жизни вижу.
Через несколько минут друзья вышли из кафе. Выходя на улицу, Рип опять увидел в кафе черные окна... На улице была странная освещенность - ярко светило солнце, но вместе с тем на глазах была пелена, сквозь нее было трудно разобрать предметы.
- Всем пока, - попрощался Морф.
- Бывай, - ответствовал Линч. Он обратился к Рипу: - Все-таки постарайся запомнить механизм осознания. Мне с каждой нашей встречей становится все интереснее и интереснее.
- Ладно, - пообещал Рип.
В квартире Рип принял душ, пообедал, и сел за компьютер. Просидев за ним весь день, поздней ночью он лег спать. Засыпая, Рип лениво вспомнил, что совершенно не помнит, как он добрался домой.
На следующий день Рип проснулся, сел за стол, и принялся вспоминать каждое свое движение, и каждый жест во время процесса осознания. В эту ночь он не видел снов, но воспоминания о прошлых снах были очень свежи. Позвонил Линч.
- Как успехи? - спросил тот.
- Я сегодня не видел снов.
- А я видел, - сообщил Линч. - И даже сделал попытку осознания. Но у меня ничего не получилось. Как ты знаешь, даже самые причудливые элементы сна воспринимаются как данность. Мне приснился вихрь, и я летал внутри него. Я удивился, но для меня это было не фантастично. Я подумал, что полет в вихре - реальность, и, разумеется, не напрягался.
- Как же ты тогда попытался осознавать?
- Это очень интересно, - продолжил Линч. - Дело в том, что у меня появлялась мысль, что, возможно, все это нереально. Но мысль была слабая, и возникла только пару раз. Я даже не успел ее "откинуть", она пропала сама собой. Такой вот парадоксальный поток сознания. В общем, давай встретимся через час у меня.
- Хорошо.
Дорога до Линча заняла около десяти минут. Или двадцати. А возможно, и час. Странно, но Рип не заметил, как он доехал до дома Линча. Возможно, он был сильно погружен в раздумья. Отдельные элементы поездки Рип все-таки помнил - сидевший рядом на кресле молодой человек с цветной татуировкой на всю руку, кондуктор с черной сумочкой...
- В общем, был один интересный элемент, - сказал Линч, когда Рип пришел к нему домой. - У меня так же, как и у тебя, не было вещи-"маяка". Я просто уснул, думая о нашем прошлом разговоре, и...
Пелена опять упала на глаза Рипа, как в прошлый раз, при выходе из кафе. В комнате стало темно, несмотря на бьющий в окно солнечный свет. Слова Линча долетали как будто издалека. Предметы в комнате замерцали, и подернулись, как в неисправном телевизоре.
- Здесь сбываются все мечты, - сказал очутившийся рядом парень из снов.
- Я не понимаю, - сказал ошеломленный Рип.
- Мы пытаемся выйти за рамки сна. Хотя бы своего. Это заменяет нам мир. Хотя многие свой сон не хотят покидать. Я тоже делаю это редко. Но иногда полезно сделать "прогулку".
Парень улыбнулся.
- Кто ты? - Рип отодвинулся от парня на шаг.
- Потом объясню, - продолжал говорить, не размыкая уст, парень. - А пока обернись.
Рип обернулся. Его реальность стала "течь". Цвета постепенно размывались, а им на смену приходили новые оттенки. Теперь они стояли на крыше небольшого здания. Рядом со зданием находился мост. По нему ездили машины, а внизу ходили поезда. Он был похож на мост через Амур, но был выше и шире раза в три. Он был настоящим исполином.
Стояла ночь. Нескончаемый поток фар несся с большой скоростью. Иногда звук пронзал свист тепловоза, и тогда в низу моста громоздко, с тремором всего моста, громко и быстро катился локомотив.
"Кому-то нравятся индустриальные звуки и образы", - пришла Рипу мысль.
Поток машин не прерывался ни на секунду. Яркие огни мельтешили перед глазами, как мошка. Автомобили мчались, ехали, сигналили, включали поворотники, перестраиваясь в другой ряд, но ни одна машина даже не снизила скорость. Кроме моста, Рип ничего не видел. Даже поворачивая голову в противоположную голову, он неизменно видел мост. На крыше того же здания, рядом с Рипом и парнем, сидела красивая длинноволосая девушка с чуть рыжеватыми волосами из первого осознанного сна, и так же, как и в первый раз, улыбалась.
- Я все еще сплю? - Рипа начала завораживать картина наполненного жизнью, потоком, и скоростью моста.
- Он спит? - Слова, а точнее, улыбка парня была адресована девушке. Та повернула голову, и чуть заметно покивала головой.
Несмотря на динамику и даже индустриальную утопичность моста, Рип ощущал присутствие печали. Грусть словно жила в каждом предмете, и каждая проносящейся по мосту пара огней высвобождала это чувство наружу. Рипу не хотелось отсюда уходить.
- Это ее мир, - указал на безмолвную девушку парень. - Она любит мосты и машины.
Легкий ветер тоски по утраченному пронесся мимо них. Словно то, что было перед глазами, навсегда отпечаталось в чьем-то сознании в высший момент счастья и горести. Чарующая смесь: радость и печаль, динамика и бесконечность...
Рип сел на крышу, продолжая смотреть на мост. Ему хотелось здесь остаться подольше, как и в мире ночного пляжа.
- Рип! - окликнул его парень. Рип повернул голову.
- Это ведь прозвище? - возник у него в голове голос парня.
- Да. У нас исследовательская группа по изучению снов.
- Я знаю.
Длинноволосая девушка прислонилась к Рипу, и положила голову ему на плечо.
- Рип, наверное, это в честь Рипа Ван Винкля, который спал двадцать лет, а потом проснулся постаревшим?
Рип не ответил. Грусть начала уходить, и ему стало радостно от присутствия рядом этой девушки. Ее рыжеватые волосы чуть шевелились от дуновения ветра.
- А Морф, - продолжил парень. - Разумеется, в честь бога снов - Морфея. А вот что значит прозвище "Линч", я пока не разобрался...
После слов парня Рип очнулся в своей кровати рано утром. Он удивленно оглянулся вокруг себя, встал и прошел на кухню. Задумчиво посмотрев через окно на улицу, он набрал по сотовому номер Линча.
- Слушаю.
- Линч, может это будет казаться странным, но постарайся понять. Я приезжал к тебе вчера? Ты еще позвонил, и сказал, что у тебя была попытка осознания.
- Да, приезжал. Мы поговорили, а потом ты уехал.
- Чем кончился разговор?
Наступило молчание. Потом Линч осторожно спросил:
- У тебя провал в памяти?
Рип потер лоб. Ему не хотелось рассказывать правду.
- Нет. Я... Я просто забыл.
- Рип, на мой взгляд, ситуация стала выходить из-под контроля.
- Нет, - раздраженно ответил на реплику Рип. - Просто мне скажи, чем закончился наш разговор.
- Ты что, не понимаешь? Ты начал "застревать" в снах, перестал замечать, что сон, а что - реальность!
- Это не так!
- Тогда к чему эти вопросы?
Рип нажал на "завершение вызова". Он сел, обхватив голову руками: "Что же делать? Как я узнаю, где реальность, а что - сон?". Рип пробовал смотреть на руки, чтобы по мерцанию понять, во сне ли он. Но он тут же забывал, действительно они мерцают, или нет. Он пробовал снова - и опять провал в памяти.
Тогда он подошел к кухонному шкафу, взял оттуда нож и несильно полоснул себя по руке. Хлынула кровь, и появилась боль.
- Черт, - ругнулся он, зажимая порез. Похоже, в снах не бывает так больно...
Через какое-то время, замотав порез бинтом, Рип вышел на улицу. Он брел по Уссурийскому бульвару, вспоминая все, что с ним произошло, и пытаясь по обстановке вокруг найти ответы на свои вопросы. Но все было "как надо" - солнце ярко освещало бульвар, бегали дети, ходили прохожие, ездили на велосипедах влюбленные парочки.
Рип присел на скамейку, и устало потер свои глаза. Начал звякать мобильник. Это был Морф.
- Да, Морф!
- Дружище, я возмущен! Представляешь, моя девушка хочет сняться в рекламе средства от метеоризма!
- Слушай, - недовольно сказал Рип. - Почему ты всегда затрагиваешь эту тему в разговорах? Я о метеоризме.
В голосе Морфа появились извинительные интонации:
- Ну да, ну да... Кхм... Извини. Я просто думал, что ты не знаешь, что такое "метеоризм".
- Извиняю. Почему ты возмущаешься? По-моему, неплохо для...
Бульвар поменялся. Теперь он стал напоминать лабиринт из деревьев, а в воздухе запорхали гигантские махаоны. Людей не было. Рип знал, что в этом нет ничего удивительного, ведь бульвар всегда был лабиринтом из деревьев, с махаонами и без людей. Но его мозг несильно укалывало мизерное сомнение. Чего-то не хватало, какой-то мелочи, пустяка. И из-за этого возникал сумбур...
- Морф, - продолжил Рип. - Я на твоем месте был бы рад за девушку.
- Я и так рад, - раздался голос Морфа. - Но не с этого же начинать карьеру модели!
Рип продолжал убеждать Морфа про благосклонность судьбы и особенности модельного бизнеса, иногда эмоционально постукивая носком ботинка по стеклу телефонной будки.
- Потом она получит роль в кино, например, - уговаривал друга Рип.
- А если нет? - контраргументировал Морф. - В памяти она останется девушкой, которая рекламирует это лекарство!
- Людская память коротка, - кричал в черную эбонитовую трубку Рип.
Он очутился снаружи телефонной будки, обвитой лианами. Он устал. Подойдя к гамаку, натянутому между двумя вычурно согнутыми деревьями, он лег на него, блаженно вытянул ноги, и закрыл глаза...
Он видел сон. Это был подземный переход, который проходил под железнодорожной станцией с десятком путей, и соединял улицу Ухтомского с привокзальной площадью. Рип его хорошо помнил, потому что, оказываясь в этом районе, и проходя по бетонно-стеклянной, душной летом, и холодной зимой, вонючей, грязной, заплеванной, наполненной бомжами, разрисованной непристойностями малолетними будущими бандитами коробке виадука, он неизменно с ностальгией вспоминал, как будучи подростком, он спускался на пару пролетов под землю, где всегда было прохладно, а над головой из-за едущих поездов немного пугающе трясся потолок. Не надо было подниматься по лестнице на высокий виадук, взмокнув, как после разгрузки вагона с углем, а после спускаться по длиннющей лестнице, задевая локтями потных, вечно спешащих на поезд пассажиров, и дышащих бесконечным перегаром грузчиков с тележками.
Подземный переход был закрыт на реконструкцию много лет назад, но Рип помнил местоположение всех коридоров и выходов на платформы. И сейчас он очутился в нем, на "развилке" коридора, который в этом месте разветвлялся, и оба его конца выходили на привокзальную площадь с разных сторон. Раньше здесь сновала толпа, и стояли киоски. Но сейчас...
Здесь была дискотека. Большое количество людей танцевало, смеялось, двигалось, разговаривало на фоне заводящего ритма "евродэнса". Люди были одеты по моде девяностых годов, музыкальное сопровождение тоже состояло из песен той поры. Колонок или репродукторов Рип не заметил, музыка неслась ниоткуда, но в каждой точке ее было хорошо слышно. Народу было много, но ощущения тесноты не наблюдалось. Рипа захлестнула волна веселья. Его глаза видели удивительное зрелище - огромный подземный танцпол (точнее то, что стало танцполом) вибрировал под звуки Prodigy, Aqua, E-rotic, Maxx, Джона Скэтмена, вместо снующих дачников молодые рэйверы пили напитки, разговаривали друг с другом, стоя вдоль стен, или танцевали посреди перехода. Однако, как Рип не силился, он не мог разглядеть их лица. Лучи от страбоскопов и лазеров вырисовывали разноцветные линии на танцполе. Световыми импульсами был наполнен весь подземный переход, но источников Рип также не заметил.
Мощная волна энергетики завладела Рипом. Он еле подавил желание присоединиться к танцующим. Он понял, что здесь царило бесконечное веселье и свобода тех годов, которые люди, привыкшие к унылости советских времен, называют "лихими девяностыми". Этот мир был непохож на те, что уже посетил Рип, но так же, как и в них, здесь преобладало собственное ощущение радости и успокоения. Только очень свое, близкое, интимное. И здесь тоже иногда проскальзывала грусть...
Человек лет двадцати пяти, отделившись от толпы, подлетел к Рипу, и протянул ему стакан с напитком:
- Пойдемте лучше поближе к выходу, там тоже очень интересно.
Несмотря на оглушающий ритм и музыку, его голос Рип прекрасно расслышал. Он внезапно очутился возле подъема на лестницу, где был выход на площадь. Это было помещение, откуда вели коридоры в кассы, камеру хранения, и помещения инфраструктуры подземного перехода, а "возглавляла" помещение бетонная недлинная лестница, ведущая наверх. С удивлением Рип увидел, что помещение стало больше раза в четыре, а дверь на лестницу отсутствовала, вместо нее была стена. Вдоль одной стены тянулся длинный бар, вдоль другой - игральные автоматы.
- У хозяина сна ностальгия по тем годам, - вопрос Рипа прозвучал и как ответ.
Молодой человек, который подал стакан Рипу, обернулся на эту реплику:
- Разве это сон? - улыбнулся он. Его губы не шевелились.
- Я уже сам не знаю, - ответил Рип.
- Это не сон, - сказал молодой человек. - Это реальность. Хочешь - усни, и тебе приснится электрохаус и дабстеп. Но только в кошмаре.
В толпе Рип заметил ту безмолвную девушку. Она стояла одна у стены, и потягивала через соломинку напиток. И чуть улыбалась, глядя на Рипа.
Музыка продолжила манить своим тактом и мелодизмом. Все больше народу начинало танцевать. И снова Рипу не хотелось никуда уходить. Ему хотелось, чтобы праздник продолжался бесконечно, вертя тела в бесконечной карусели ритма и разноцветного света. И еще... И еще Рип ощущал чувство безопасности. Он понял, что здесь ему никто не угрожает, и ничто плохого никогда не случится. За все время нахождения в этом мире он видел только улыбки, беспечность и вежливость, и ни разу - драк, ни даже малейшего конфликта.
- Скажи, почему ты меня преследуешь? - спросил парня Рип, хотя ему меньше всего хотелось говорить об этом.
- Ты хотел увидеть сны, - последовал ответ. - Хотел узнать о снах. И вот ты все видишь. Только будь осторожнее - здесь могут водиться львы.
- Почему я?
Парень обернулся, и, улыбаясь еще шире, ответил:
- Я совершал "прогулку". И наткнулся на тебя. Я почувствовал твое "осознание". Но ты не такой, как мы. Ты здесь по иным причинам.
Рип хотел привлечь внимание рыжеватой девушки, но не знал как. Он пробовал идти сквозь толпу, но непостижимым образом оставался на месте. Он пробовал кричать, но музыка заглушала его крики. На них никто не реагировал, и не оборачивался.
- Я могу проснуться, когда хочу, - вдруг вырвалось у Рипа. На лице парня, по-прежнему стоявшему рядом с ним, появилось легкое недоумение.
- Так просыпайся, - сказал тот.
- Человек силен, - утешал себя Рип. - Он может себя преодолеть. Кто-то лезет в петлю, а кто-то борется!
Рип присел на корточки, закрыл глаза, начал тереть виски, стараясь взять сон под контроль.
- Не переоценивай свои возможности, - сказал парень. - Есть и такие, кто не может в петлю залезть, даже если хочет.
- Я не из таких! - выкрикнул Рип.
Парень присел рядом с ним на корточки.
- Ты еще не сталкивался со всей злобой мира, - парень положил руку на плечо Рипа. - Не зарекайся.
Рип сжал кулаки, пытаясь совладать с желанием контроля, и злясь от своего бессилия. Он яростно тер виски, но ничего не происходило. В мире существовала только лихость танца, ритм, и сияние гигантского танцпола...
Проснувшись в своей постели, Рип медленно потер свои виски. Сильно болела голова. Он встал, привычным маршрутом прошел на кухню, открыл кран с водой и начал пить воду. Стало чуть легче, но странное "похмелье" не проходило.
"Полежать бы сейчас в гамаке посреди леса", - вдруг мечтательно подумал он. Рип не знал, почему ему хочется сейчас именно этого, но мечтательный порыв был сильным. И неосуществимым. Рип набрал номер Линча:
- Линч, как дела со снами?
На другом конце провода Линч вздохнул.
- Ты опять ничего не помнишь? - с некоторым сочувствием спросил Линч.
- А что я должен помнить?
- Действительно, ничего, - после паузы произнес Линч. - Подъезжай через два часа в то же кафе, на Запарина. Соберемся все, обсудим.
- Хорошо.
В кафе Рип подошел к их старому столику, за которым они постоянно собирались. Его уже ждали коллеги по эксперименту. Морф довольно громко болтал со своей девушкой по телефону, Линч копался в блокноте. Головная боль постепенно ушла.
- ... такое бывает, но не всегда, - лопотал в трубку Морф. - Ты только меня дождись. Я скоро приеду. О, мне приятно слышать это. "Любимый, я не могу без тебя". Дорогая, а без меня и не надо! Вот как-то так, - Морф закончил разговор с девушкой, и обратился к друзьям. - Казалось бы, слово "бройлер" тоже гордо звучит, если вы не знаете, о чем речь. А означает всего-навсего синего цыпленка.
Он подавил смешок. Линч усмехнулся.
- Рип, - повернулся Линч к Рипу. - Расскажи, что с тобой происходит. Твоя амнезия и неспособность концентрировать внимание пугает. Это признаки делирия!
- Морф! - воскликнул появившийся возле стола полноватый человек.
Морф поднял голову, на его лице промелькнуло выражение узнавания и радости. Он радостно пожал руку полноватому.
- Это мой друг, - объяснил он Линчу и Рипу.
- А я зашел кофе попить, - с радостной эмоциональностью сказал человек. - Смотрю - ты сидишь. Как у тебя дела хоть?
- Отлично, - поднял большой палец Морф. - Кстати, познакомься с моими коллегами по эксперименту осознания снов - Линчем и Рипом.