Бо очнулся, заслышав шум волн. Толстяк обнаружил себя лежащим на песке, лицом к небу. Он попытался шевельнуться и понял, что связан по рукам и ногам. Рот забивал смердящий кислятиной кляп из куска грубой ткани. Помимо чинно плывущих в вышине облаков, Бо видел нависавшие вокруг серые махины скал, вздымавшиеся на высоту двух человеческих ростов.
Торговец невольно дернул задеревеневшими членами. Сие не осталось без внимания его сторожей.
Песок рядом с купцом захрустел и перед глазами толстяка возникло острое лицо полуэльфа. Темные зеницы болдыря недобро сверкнули.
- Вот и свиделись, Бо Хартсон, - холодно прошептал Фанджали.
Торговец замычал, тряхнул головой, показывая пленителям, чтобы те вытащили тряпку из его глотки.
- Нет-нет, - прошелестел полукровка. - Нам не о чем говорить. Не желаю слушать твои бессмысленные мольбы.
Бо судорожно дернулся, ощутив как нечто острое легко распарывает курту на его груди. Однако путы не позволили ему сдвинуться с места.
- Фаато маазил, Зелифиас, - бросил за спину Фанджали.
Спустя несколько секунд что-то раскаленное коснулось кожи торговца, сознание тотчас подернулось алой пеленой боли. Толстяку истово захотелось провалиться в спасительное беспамятство, но нечто крепко удерживало его здесь, на тварном плане бытия, заставляя прочувствовать каждое мгновение пытки.
Мягкий холод обволок его голову, возвращая сознание и способность чувствовать. Торговец почувствовал, как тонкие ледяные пальцы круговыми движениями растирают ему виски. Откуда-то из-за головы доносился тихий переливчатый шепот.
Бо с трудом разлепил веки. Над ним все так же нависала физиономия Фанджали.
И вновь груди купца коснулась боль. Мир перед глазами поплыл алым маревом. Чудовищная, нестерпимая мука затопила сознание.
- Не смей портить мое имущество, негодяй! - разорвал занавес страданий зычный бас Кахазула.
Откуда-то издалека, будто торговец находился под толщей воды, куда едва доходят звуки с поверхности, послышался невнятный гул, топот десятков ног, бряцанье оружия, крики.
Какое-то время вокруг торговца царила суматоха, а потом эхом отразился от скал суровый приказ лекаря:
- Потащишь его на себе.
Чьи-то сильные руки осторожно подняли Бо и куда-то понесли. Шум волн постепенно затихал, а многоголосие джунглей наоборот нарастало, точно приближаясь.
Торговец вяло застонал, ему на лоб легла широкая теплая ладонь. Сознание и чувства угасли.
Толстяк ощутил, что нечто горячее и терпкое заливается ему в рот. Кто-то заботливо придерживал его затылок, дабы жидкость легче затекала в глотку.
- Пей-пей, Бо Хартсон, - донесся исполненный участия шепот. - Ишь, изверги чего учинили. Ребра тебе повыворачивали. Но ничего... Мастер Кахазул тебя споро подлатал. Знамо дело, не по доброте душевной, напросто хворый раб ему без надобности...
- Страндвир? - еле слышно пролепетал торговец.
- А кто ж еще? - откликнулся гном. - Не владыка же Даркланда собственной персоной? А теперь спи, Бо Хартсон, - чаша отнялась от губ.
Заслышав громкие хриплые голоса, купец открыл глаза. Он лежал на спине, как и во время истязаний, что учинил с его телом Фанджали, но ныне заместо неба над головой обнаружился шелестящий изумрудный купол.
Толстяк осторожно пошевелился, не без удивления поняв, что его члены более не сковывают путы. Торговец уперся рукой в землю и неспешно сел.
Он находился посреди лесного лагеря. Вокруг стояли несколько дюжин низких шатров из добротной парусины. Поблизости, не обращая на пленника никакого внимания, ходили, сидели, дремали и перешучивались рослые карамазые гномы в вороненых панцирях.
Купец огляделся и, заметив, что на него никто не смотрит, медленно поднялся. Он ожидал, что тело отзовется болью, однако ощутил лишь некоторую тяжесть в конечностях.
Бо повернул голову. Возле откинутого полога ближайшего шатра, гневно сверкая маленькими глазенками, стояла женушка Кахазула Шаидад.
- Гихам джаирун!- продолжила яриться хоррумгарка.
Торговец виновато развел руками, показывая, что не понимает слов почтенной госпожи.
Гномица смачно харкнула на землю, закатала рукава и двинулась к толстяку. Поняв, что сейчас ему наломают бока, Бо попятился.
Внезапно из-за соседнего шатра, точно шар, выкатился Страндвир.
- О, Бо Хартсон! Рад, что ты встал на ноги! - радостно возопил карлик, замерев между толстяком и хоррумгаркой.
- Шаттаро, - зло бросила Шаидад и, развернувшись, потопала обратно в палатку.
- Любезный Страндвир, не мог бы ты мне объяснить, где мы сейчас находимся? Кто эти воины и что им нужно на острове Дракона? - спросил торговец.
- Ты садись, пока, Бо Хартсон, а я принесу снеди, - коротышка махнул рукой на валявшийся поблизости обломок древесного ствола.
Торговец недовольно поджал губы и хотел уже потребовать от гнома ответов на бередившие разум вопросы, однако сын Маркила проворно исчез между серыми боками палаток.
Страндвир вернулся спустя несколько минут, неся в руках две исходящие паром плошки, одну из коих вручил толстяку.
Тамаиловая похлебка, сдобренная кусками жесткого мяса, на вкус оказалась не слишком изысканным яством, зато голод утоляла отменно.
Закончить трапезу им не удалось. В середине лагеря низко прогудел рог и хоррумгары без суеты почали сворачивать бивак.
Перед невольниками возникла могучая фигура Кахазула.
- Ах, вот вы куда запрятались, негодяи! - грозно прогудел лекарь. Могучие руки теребили смотанную кольцами пеньку.
Толстые пальцы хоррумгара на удивление ловко закрепили веревку на ошейниках Бо и Страндвира. Властным жестом лекарь приказал пленникам двигаться к краю стана, где собирались остальные воины.
Широкоплечий, даже по меркам их могучего племени, хоррумский гном, чьи темные доспехи украшала серебряная окантовка, зычными приказами выстраивал отряд в колонну. Всего в лагере насчитывалось около полутора сотен бойцов - все облачены в вороненые бехтерцы, могучие руки сжимают рукояти секир-бродэксов, боевых молотов и буздыганов.
Позади военачальника в тени ветвистой кроны раскидистого дерева, почти сливаясь с окрестным сумраком, застыла облаченная в черное сухопарая фигура. Когда отряд наконец тронулся в путь, хоронившийся в тени незнакомец заскользил рядом, оставаясь почти незаметным под сенью густой листвы. Неведомый спутник хоррумгаров зело напомнил торговцу странную мечницу, что сначала сожгла карту, а опосля умчалась прочь, испугавшись купцова бракемара.
- Кто это? - шепнул Страндвиру Бо, в очередной раз поймав взглядом темный силуэт среди зарослей.
- Госпожа Йишал, - тихо проронил сын Маркила. - Даркландская наймитка, служит Уннахару.
- Даркландская? - округлил глаза торговец, сообразив, что хоррумских гномов сопровждает та самая эльфийка, что выпытывала у него путь на Зайил Тааван более седмицы назад. Возглас купца выдался слишком громким, так что его услышал шествующий позади лекарь.
- А ну, молчать! - рванул повод Кахазул, а топавшая одесную мужа Шаидад огрела ратовищем копья Страндвира по загривку. Гном жалобно хрюкнул и, понурив голову, отодвинулся подальше от Бо.
Через несколько часов, когда день уже начал клониться к вечеру, ведший отряд хоррумгар в доспехах с серебряным узором приказал воинам остановиться.
Кахазул, не кичась, пролез поближе к командиру. Тот стоял возле густых колючих кустов и, осторожно раздвинув ветки, смотрел вдаль. Лекарь пристроился рядом, устремив взор в ту же сторону. Гномы почали о чем-то тихо переговариться. В их голосах звучали досада и раздражение.
Страндвир и Бо, словно псы, сидели в ногах Кахазула. Снедаемый любопытсвом торговец украдкой выглянул из-за усеянных шипами побегов.
Его глазам открылась залитая багряным светом садящегося солнца поляна, посреди коей громоздилась темная махина трехступенчатой пирамиды. Вожак хоррумгаров привел отряд в то самое место, где совсем недавно тирампа сражались с вортанами, а затем проводили обряд по подъятию дракона, кой самым решительным образом прервал Эскар.
Увидав сновавшие у основания зиккурата фигуры в искрящихся золотом доспехах, Бо тотчас сообразил, отчего гневались хоррумгары. Возле храма Абгул, как именовали сие строение тирампа, хозяйничали хаджиры, что, похоже, карамазым гномам зело не нравилось. Одного взгляда на прогалину хватало для того, дабы понять, что здесь едва закончилась битва. На земле валялись груды изрубленных и обгорелых дикарских трупов, вперемешку гоблинов, ящеров и людей. Эльфы с брезгливым отвращением сносили убитых к трем исполинским кострам, чадившим густым черным дымом. Возле пирамиды, высился слаженный из тростниковых стеблей загон. В нем томились пленники из числа драконова воинства - по большей части гномы из отрядов Фермунда и Айдана, сына Залмара.
Численность захвативших пирамиду эльфов вряд ли превышала две сотни, однако, вожак хоррумгаров, похоже, считал такое соотношение сил проигрышным и вести отряд в атаку не решался.
Военачальник, коего лекарь и остальные сородичи именовали Уннахар, отозвал Кахазула в сторону и принялся с ним о чем-то жарко спорить. Вскоре к ним присоединилась даркландская наймитка, делавшая короткие, но веские замечания звонким мелодичным голосом.
Улучив возможность, Бо подполз к Страндиру.
- Любезный друг, поведай, что замыслили сии почтенные господа? - вопросил толстяк, кивнув на хоррумгаров и их союзницу. - Почто они притащили нас к захваченной хаджирами пирамиде?
- Дык все просто, - развел руками сын Маркила. - На энтом острове, в недрах горы Тхакум, заточен могущественный дракон Дерфион, младший брат хранителя нашего мира дракона Хатгорда. Хоррумгары жаждат пробудить Дерфиона и подчинить своей воле. Для этого они заручились поддержкой даркландского владыки, кой послал им в споспешествование чародейку-воительницу госпожу Ийшал. Хаджиры, в свою очередь, зело не желают возвращения Дерфиона. Посему здесь назревает знатная заварушка. Жаль токмо, вряд ли нам удастся выйти из нее живыми.
- А-а-а, - задумчиво протянул торговец, а затем, сдвинув брови, решительно молвил: - Я здесь погибать не собираюсь.
- Мне б твою уверенность, Бо Хартсон, - понуро, без свойственной гномам нарочитой бравады, махнул рукой Страндвир.
Карлик замолчал и отвернулся, потупив взор. Похоже, рабство у Кахазула сломило дух некогда храброго сына подгорного народа.
Время шло. Хоррумгары продолжали препираться, никак не желая достичь согласия. Явственно недовольная происходящим Ийшал шипела на бородачей, точно дикая кошка, впрочем, карамазые гномы не обращали на ее возмущение никакого внимания.
Паче чаяния, земля содрогнулась, по острову волной прокатилась судорога, раздался оглушительный грохот. Все окромя, даркландки повалились наземь, да и та,едва удержалась на ногах, вовремя вцепившись в тонкий ствол росшего поблизости деревца.
- Шаано ар-инкааш! - выругалась эльфийка.
Быстро вскочившие на ноги, хоррумгары кинулись к наймитке, засыпав ее горой гневных вопросов.
Та в ответ бегло неразборчиво заголосила, лихорадочно указывая рукой на полночь.
Лица гномов потемнели, лекарь и вожак заскрипели зубами, изрыгая проклятия. Выслушав союзницу, Уннахар решительным шагом подошел к кустам и, не пытаясь скрываться, широко раздвинул шипастые ветви. Также поднявшийся на ноги Бо, бросив взгляд над плечом военачальника хоррумгаров.
Эльфы на поляне бросили возиться с мертвецами и спешно выстраивались в боевой порядок. В нижнем, самом широком ярусе пирамиды зиял изломанный черный провал, раздавшийся в стороны на три сажени, и оттуда на остроухих перла орда облаченных в тусклые доспехи скелетов. Пустые глазницы горели смарагдовым огнем. Лишенные плоти ладони сжимали черные ратовища длинных рунок - копий, имевших окромя длинного листовидного оголовья еще два боковых наконечника поменьше. Помимо брони, состоявшей из укрепленных стальными пластинами кольчуг, костяных воинов защищали еще и вытянутые, заостренные с обоих концов щиты.
Лобастые черепа и оскалившиеся клыками пасти говорили о том, что при жизни мертвецы не относились к людскому або эльфийскому роду. Скелеты наазитов, догадался торговец.
Следом за ратниками из разъявшейся пирамиды появлялись маги, облаченные в истлевшие, свисавшие лохмотьями мантии. Костяные длани пылали ранжевым пламенем, сгустки коего с шипением устремились в эльфов.
Среди хаджиров так же выискалось немало колдунов, огнешары наазитов с треском разбились о дымчатые купола защитных заклятий. В ответ зазвучали певучие инкантации и из глубины строя остроухих, испепеляя умертвий, ударили ослепительно-желтые лучи.
Бо увидел, что наазиты наступают не только из пирамиды, но и с краю поляны, вылезая из образовавшихся в земле провалов.
Лишившаяся самообладания Ийшал ухватила Уннахара за кольчужный рукав и разразилась пронзительным воплями. Если бы рот даркландки не скрывала тряпичная маска, физиономия вожака хоррумгаров наверняка бы оказалась забрызгана слюной. Наймитка трясла руками, ежесекундно указывая на полночь. Видя буйство союзницы, гномы забеспокоились. К тому же из зарослей выскочили с полдюжины скелетов, коих, впрочем, могутные воины в вороненой броне раздавили в одно мгновение.
Более не хоронясь, хоррумские гномы затрусили в указанном направлении. Разогнавшиеся могучие витязи попросту сминали заросли на своем пути. Несколько раз дорогу отряду преграждали шайки наазитов. Хоррумгары топтали умертвий, не снижая скорости.
Темнеющее небо закрыла возвышавшаяся посреди острова горная гряда. Из вершины срединного пика валил густой иссиня-черный дым. Заметив клубящийся султан, Ийшал вновь разразилась горячечной бранью. Уннахар, коему что-то пыталась втолковать наймитка, не стал ее осаживать и та мчалась за ним и неистово голосила, словно лающая на дородного быка дворовая псина.
Горы приближались, джунгли исподволь начали редеть и вскоре окончательно исчезли, уступив место почти лишенному растительности каменистому предгорью.
Среди пустыря, не уступая ростом исполинским деревьям, высились широченные каменные колонны. Сии изваяния беспорядочно поднимались над землей, кое-где их стволы соединялись в купы, образуя подобие уродливой стены. Покрытые бугристыми наростами столбы не имели следов обработки.
Поначалу Бо подумалось, что они попали на очередное капище дикарей, однако когда среди сумерек он различил в основании колонн копошащее море громадных насекомых, торговец осознал, что эти строения служат жилищами оным бестиям - дальним родственникам муравьев або термитов.
Увидав катящуюся на них лавину клацающих жвалами тварей, Ийшал ухватила Уннахара за руку и пронзительно завизжала, судя по всему, призывая хоррумгара обойти гнездовье стороной. Однако гном решительно отпихнул даркландку и взревел, воздев секиру над головой. Оглушительным зыком поддержали предводителя остальные воины.
Две сотни хоррумских гномов, исторгая яростные боевые кличи, бросились на встречу орде насекомых. Среди катившейся от уродливых столбов лавины выделялись две разновидности тварей: красно-бурые, размером с матерого волка и матово-черные величиной превосходящие крупного быка, с громадными, непонятно как удерживающимися на костлявых телах головами.
Бо и Страндвиру повезло, видно, решивший поберечь рабов Кахазул, не бросился подобно остальным сородичам в атаку. Вместе с Ийшал и Шаидад лекарь пропустил воинов вперед.
- Сражайся, сейчас будет жарко! - хоррумгар небрежно бросил торговцу извлеченный из торбы бракемар.
- Ты что совсем сдурел, старый? - гневно сверкая глазами, подскочила к Кахазулу Ийшал. - В этом клинке заключен демон!
- Плевать мне на демона, - огрызнулся в ответ целитель. - Сейчас энти твари мне рабов пожрут, а ты о ерунде гуторишь!
Даркланда отпрянула, поскольку сбоку, норовя ткнуть копьем, к ней подобралась Шаидад.
Отсидеться позади Уннахарова отряда у них не вышло. Черный твари с огромными башками выплюнули из раззявленных пастей струи лучащейся смарагдовым жидкости. Над пустырем распространился мерзкий кислый запах.
Хоррумгары, коим на кожу попала шипящая и пузырящаяся слюна бестий, неистово заголосили. Со смачным хряском лавина тварей и закованный в вороненую сталь отряд гномов сшиблись. Бестии охватили дружину Уннахара полукольцом, сразу с двух сторон твари прорвались хоррумгарам в тыл.
Бо обнажил бракемар. Меч испуганно молчал. До того, как самые шустрые из чудищ навалились на Кахазула и его рабов, торговец успел узреть позади орды бестий несколько высоких фигур в серых изорванных хламидах. Сбившись в кучу, колдуны-наазиты выводили руками замысловатые пассы. Не возникало сомнений, что маги управляют схлестнувшимися с гномами тварями.
Узрев семенящих к ней страхолюдов, Ийшал проворно шмыгнула обратно в заросли. Кахазул и Шаидад встали спина к спине, впереди четы хоррумгаров невольно очутились Страндвир и Бо.
Торговец рубанул по башке первой из подскочивших бестий. К удивлению толстяка клинок отлетел от бронированного лба, ровно от гномьей кирасы. Купец не растерялся и следующим движением вогнал лезвие глубоко в пасть страхолюда. Очутившись в локте от твари, Бо от души треснул кулаком по выпуклому глазу создания. Зеница лопнула, исходя белесой жижей.
Поначалу на них навалились только прыткие бестии помельче, черные твари с огромными головами плелись где-то позади. Маленький отряд Кахазула сразил почти дюжину тварей, прежде чем среди шевелящегося покрывала красно-бурых созданий возникла громадина в антрацитовом панцире.
- Сейчас плюнет! - лихорадочно завопил торговец.
Закрепленный поводом к поясу Кахазула Бо рванулся назад, тщась укрыться за спинами хоррумгаров.
- Я ему плюну! - яростно взревел лекарь.
Крохотная мерцающая лазоревым склянка метнулась в сторону надвигающейся твари. Раздался оглушительный хлопок и создание объял голубой туман. Чудище неистово завещерещало, а когда пелена рассеялась на месте бестии осталась лишь изломанная груда хитиновых пластин.
Еще одна агатовая тварь подкралась с другого бока. На этот раз начеку оказалась Шаидад. С ретивым хеканьем хоррумгарка вогнала копье в раззявленную пасть.
На них снова волной хлынули красноватые чудища. Бо узрел, как один за другим падают сраженные едкой слюной хоррумгары. Катающихся по земле и вопящих гномов бестии весьма успешно рвали жвалами, несмотря на вороненые доспехи.
Торговец вдруг осознал, что отряду Уннахара схватку не выиграть. Из полутора сотен хоррумгаров на ногах осталось не более половины, а твари продолжали наступать нескончаемым потоком.
- Нужно бежать отсюда, пока нас не сожрали! - размахивая руками, Бо бросился к Кахазулу и Шаидад.
- Сражайся, трус! - рыкнул лекарь.
Хоррумгар сделал шаг вперед и пихнул купца ладонью в грудь. Не удержавшись на ногах, толстяк рухнул навзничь. Рядом с его головой клацнули челюсти бестии. Отбросив наскочившего на него страхолюда, Бо вскочил на ноги.
В отчаянии толстяк рубанул по удерживавшей его веревке. Клинок беспомощно отскочил от просмоленной пеньки. Толстяк нанес еще несколько ударов, лубяные волокна разъялись, но окончательно освободиться Бо не сумел, поскольку ему пришлось отвлечься на бросившихся сразу с трех сторон тварей.
Неистовая рубка продолжалась еще какое-то время. Верно, так же поняв тщетность попыток одолеть бесчисленную орду бестий Кахазул что-то прокричал жене. Хоррумгары попятились к лесу, таща за собой Бо и Страндвира.
Внезапно позади колышащегося моря тварей полыхнула бледно-лазоревая зарница, а спустя несколько секунд после того, как вспышка угасла, чудища неожиданно бросились прочь, споро исчезая в пятнавших колонных многочисленных провалах ходов.
Хоррумгары ликующе заревели, почав преследовать отсупающих тварей. Громче всех заголосил Уннахар, предводитель бранью и тумаками пытался осадить вошедших в раж воинов, что норовили кинуться следом за страхолюдами в темные зевы пещер.
К вожаку быстро присоединились Кахазул и Шаидад. Раздавая затрещины и оплеухи, они сумели за несколько минут образумить витязей. Собравшись посреди пустыря, гномы двинулись к горе. На полуночном краю пустоши, у подножия скалистой гряды, их поджидала Ийшал.
Даркландка бездвижно застыла, скрестив руки на груди. Пространство вокруг нее покрывал ковер обугленных костей, совсем недавно слагавших тела колдунов-наазитов.
Уннахар равнодушно прошел мимо наймитки, та злобно зашипела ему вслед, видно, обидевшись на отсутствие благодарности.
- Ваша помощь пришлась весьма кстати, почтенная госпожа, - согнулся в глубоком поклоне Страндвир. Однако эльфийка в ответ лишь презрительно фыркнула и отвернулась.
- Ну почему мне так не везет с женщинами! - в отчаянии всплеснул руками сын Маркила.
- А ты попробуй найти какую-нибудь уродину, авось, снизойдет до якшания с тобой, - прогудел сзади Кахазул.
Страндвир обиженно хрюкнул, а Бо опустил голову, дабы спрятать улыбку.
Отыскав среди осыпей тропу, хоррумгары ходко затрусили вверх по склону. Им вновь преградили дорогу наазиты. Ватага скелетов наступала, сомкнув щиты и выставив копья. Наверное, подобный строй мог остановить тяжелую лорданийскую кавалерию, но хоррумские воины явили себя более грозной силой, нежели закованные в латы всадники.
Увидав перегородившего путь врага, гномы яростно завыли и сорвались в бег. Трусивший в хвосте отряда Бо недовольно сморщился: жидкая цепь наступала на казавшуюся монолитной стену щитов.
С неистовым грохотом сталь ударила в сталь. Отряд Уннахара даже не замедлил хода, а наазиты остались позади грудой измятой брони и раздробленных костей.
Торговец полагал, что они идут к самой вершине - туда, откуда валит густой черный дым. Однако хоррумгары не добрались даже до середины склона. Впереди обнаружился темный зев пещеры. Вход сторожил десяток гномов. Услышав грохот приближающейся рати, карлики заполошно повскакивали, взяв секиры, молоты и булавы наизготовку.
Узрев, что в их строну несется сотня хоррумгаров благоразумные коротышки точтас побросали оружие и подняли руки вверх. Единственный среди стражи человек почал кричать, упрекая гномов в трусости, пока один из карликов не засадил ему кулаком в поддых. Изогнатая сабля со звоном упала на камни, воин согнулся и медленно осел наземь. Бо узнал в поверженном Арима - первого помощника Айдана.
Походя Уннахар ухватил за горло и поднял над землей одного из сдавшихся коротышек.
- Говори, где они?! - рыкнул в бородатую физиономию хоррумгар.
- Кто? - решил прикинуться олухом карлик.
- Колдуны, что поднимают Дерфиона! - Уннахар с силой впечатал спину гнома в ближайшую скалу. Тот глухо охнул.
- Где-где? - прохрипел подгорный житель. - В пещере! Где ж им еще-то быть? - дебелая рука махнула в сторону черного овала входа.
Предводитель хоррумгаров, брезгливо отбросил пленника в сторону и повелел подчиненным отправляться внутрь горы.
На ходу воины запалили факелы. Отряд очутился в широком - три сажени в поперечнике - тоннеле, с небольшим уклоном спускавшимся вниз.
Путь им преградили через полторы сотни шагов. Скелеты наазитов с горящими изумрудным пламенем глазами выстроили стену щитов. Так же легко, как на поверхности, разбить умертвий не удалось - хоррумгарам не хватало в пещере места, дабы развернуться. Однако надолго задержать могутных гномов нежить не смогла. Гулким эхом раскатился под сводом каверны звон сшибшейся стали. Строй наазитов поначалу сумел сдержать натиск подгорных воинов, но когда на спины шедших впереди сородичей навалились оставшиеся гномы, строй скелетов с треском разорвался. Спустя несколько секунд преградивший дорогу Уннахаровой дружине отряд перестал существовать.
Ход начал петлять, однако у тоннеля не имелось никаких ответвлений, дорога вела прямиком в лоно острова.
Они минули еще два поворота, впереди забрезжил бледно желтый свет. Хоррумгары громогласно взревели, ускорив шаг.
Отряд вывалился в исполинскую каверну, чьи стены и потолок скрадывала тьма, кою не могли рассеять разожженные на полу полдюжины костров.
Под сводом пещеры эхом гуляли крики боли, смешанные с монотонными песнопениями. В той части исполинской залы, что скупо освещал огонь, находились три алтаря - похоже, обыкновенные глыбы, коих никогда не касалось орудие каменотеса. К оным жертвенникам сейчас длинными цепочками тянулись дикари - гоблины, ящеры и люди. Без устали работавшие шаманы вспарывали одного островитянина за другим. Валуны почернели от пролитой крови, рядом с каждым из них громозодились груды выпотрошенных тел, багровые ручейки во все стороны бежали камням. Возле каждого алтаря орудовало ножами по трое камлателей, остальные колдуны плясали, завывали и били в бубны, творя какую-то волшбу. Между дикарями топтались гномы Фермунда и Айдана. Коротышки взирали на заклание островитян со снисходительным равнодушием. Чего с них взять, будто говорили постные физиономии карликов. Они ведь, ровно животные.
В отдалении сбились в кучу вожаки драконова воинства, среди коих сверкал радужной броней де Баталья.
С яростным рыком хоррумгары ринулись в атаку, беспощадно круша и жертв, и палачей. Узрев ворвавшуюся в каверну дружину, гномы отпрянули, сгрудившись подле предводителей. Среди коротышек Бо узрел Хилмо. Рыжий болван щеголял в блестящих, с золотой гравировкой, доспехах. Голову прохиндея венчал вычурный шлем с высокой тульей и козырьком.
Воины Уннахара за несколько секунд изрубили толпившихся возле двух жертвенников дикарей. Среди собравшихся в глубине пещеры гномов началась какая-то сутолока, коя завершилась тем, что коротышки, бросая грозные боевые кличи, кинулись крушить остатки островитян.
Сообразившие в чем дело дикари прянули в разные стороны, тщась скрыться во мраке каверны. Карлики с гиканьем бросились в погоню.
Паче чаяния подземелье огласил продолжительный рык - настолько громкий, что вся гора содрогнулась.
Ийшал вновь залилась горячечной бранью, заскрипел зубами Кахазул. Во мраке пещеры заиграли смарагдовые блики, в мерцании коих угадывались два горящих янтарным светом пятна, будто кошачьи глаза, рассеченные узкими черными зраками. Рык повторился, с заходившего ходуном потолка посыпался щебень.
Тьма в глубине вспучилась, из мрака проступили очертания громадного силуэта - добрых десять саженей в высоту. Сложив крылья, из недр подземелья на четырех лапах полз громадный дракон. В свете костров появилась вытянутая, облеченная искрящейся смарагдовой чешуей морда. Усеянная клыками пасть, легко способная заглотить несколько человек разом, разъялась, исторгнув волну оглушительного рева.
Хоррумгары с яростным зыком бросились на нового врага. Дерфион небрежно ударил когтистой лапой, и десяток наступавших на него гномов разлетелись по сторонам. Бо ожидал, что дракон начнет поливать все вокруг вырывающимся из глотки пламенем, однако заместо этого исполинский ящер, точно обыкновенный колдун, взмахнул лапой. И всех, находившихся в пещере сбила с ног незримая волна. Под скраденный тьмой свод взлетели вырвавшиеся из полутора сотен глоток проклятия.
Не тратя времени даром, Дерфион почал крушить Уннахарову дружину, а вместе с ней и остатки своих приспешников. Походившие на сабли изогнутые когти легко, точно ткань, вспарывали выкованные в подгорных кузнях доспехи. Гномы Фермунда и Айдана бросились к выходу. Видя, как один за другим гибнут его воины, приказал отступать и Уннахар. Кахазул потянул за поводы, собираясь убраться прочь из пещеры. Однако на пути беглецов возникли эльфийские воины. Бок о бок с облаченными в золотую чешую хаджирами наступали мертвенно бледные собратья. Поначалу купцу подумалось, что на выручку альги пришли их лунные родственники. Однако даже скупого света костров хватало, чтобы различить сине-зеленые волосы пришельцев, подобные коим никогда не встречаются у рожденных в Даркланде. Оружием странным эльфам служили тризубцы и тонкие изогнутые клинки, напоминавшие рыбьи кости. Доспехи и щиты явившихся слагали створки морских раковин различной величины и цветов.
- Ундины! - в ужасе завыл поблизости кто-то из карликов, невольно дав ответ на вспыхнувший в сознании торговца вопрос.
Впереди остроухой рати с мечом несся Эскар. Сердце Бо заледенело, когда позади отшельника мелькнул алый атлас одеяния Фанджали.
В ведшем из каверны проходе быстро образовалась давка. Пытавшиеся сбежать гномы сшиблись с наступавшими эльфами. Прежде чем востроухие маги успели возвести магические щиты, обезумевшие от страха карлики затоптали пару десятков ворвавшихся. За могутными спинами улепетывающих исчезли сухопарые силуэты Эскара и Фанджали.
Воя от ужаса, мимо Бо промчался где-то обронивший роскошный шлем Хилмо.
- Не туда! Идем к другому выходу! - Кахазул резко рванул повод, свалив с ног вознамерившегося удрать Страндвира.
Сын Маркила с фырканьем врезался в изгвазданные кровью камни пола, попытался подняться, поскользнулся в липкой жидкости и окарач, затрусил следом за хозяином, дабы избежать гибели под тяжелыми сапогами соплеменников.
Зазвучали певучие заклятья, перед отступавшими гномами из ниоткуда соткалась дымчатая стена. Карлики с разгона врезались в магическую преграду и, точно надутые воздухом бурдюки, отлетали обратно.
Кахазул повел жену и невольников вдоль стены. Мимо них, хрипло визжа, промчался обратно в середину пещеры Хилмо. Дракон тем временем разметал остатки Уннараховой дружины. Точно бич, хлестал увенчанный костяным клинком хвост Дерфиона, круша в пыль кажущийся незыблемым базальт скалы. С потолка посыпались глыбы.
Ящер стеганул по стене прямо над Кахазуловым отрядом. Сверху донесся оглушительный треск раскалывающегося камня.
- Берегись, Бо Харстон! - Страндвир с силой толкнул торговца в спину.
Толстяк пролетел несколько шагов и рухнул ничком в груду еще теплых дикарских тел. Сверху его осыпало пылью. Чихнув, он поднял голову и узрел на том месте, где только что находились Кахазул, Шаидад и сын Маркила груду битого камня.
Сердце купца сжалось, горло сковал спазм. Страндвир был самым порядочным из всех гномов, коих ему доводилось когда-либо встречать.
- Покойся с миром, достойный сын своего народа, - тихо прошептал Бо, глядя на медленно оседающую пыль.
Толстяк поднялся и побрел вдоль стены. Он не собирался искать другой выход, лишь спрятаться поглубже во тьме и переждать творящееся вокруг безумие.
Дракон остался где-то позади, грохот боя несколько поутих. Бо устало облокотился спиной на стену и медленно сполз вниз. Несколько минут он сидел, наслаждаясь обволакивающей его прохладной тьмой.
- Попался, гнусный предатель! - раздавшийся совсем рядом визгливый фальцет заставил торговца заполошно вскочить на ноги.
В трех шагах от Бо, надменно подбоченясь, стоял маркиз де Баталья. Сработанная из диковинного материала, навроде хрусталя, броня сверкала искрами, отражая бесчисленными гранями доходивший досюда свет.
- На колени и проси прощения! Быть может, снизойду к твоим мольбам, буде увижу, что ты искренне раскаялся, - фритониец обнажил шпагу и указал острием в пол перед торговцем.
- И не подумаю, - холодно ответил Бо, извлекая бракемар из ножен.
Маркиз ядовито ухмыльнулся, поняв, что толстяк собирается сражаться.
- Посмотрим, как ты посмеешься, когда я вспорю тебе брюхо, - пробурчал торговец. - Этот Дерфион сразу сообразит, кого надо брать в приспешники.
- На колени, ничтожество! - рявкнул де Баталья, взмахнув клинком.
Набычившись, купец принял боевую стойку.
- Я предлагал тебе сдаться, - хохотнул фритониец и сделал шаг вперед.
Только что вальяжно шаркавший маркиз молниеносно вытянулся в длинном выпаде. Бо проворно ушел в сторону, рубанув наотмашь. Клинки со звоном сшиблись. Бывший капитан "Джакомо" крутанул шпагу и нанес укол. Торговец отскочил назад, обрушил бракемар сверху, намереваясь развалить пополам кудрявую голову де Баталья. Широкий клинок разочарованно зазвенел врезавшись в тело своевременно подставленной шпаги. Толстяк отпрянул, уходя от еще одного выпада.
- Бо! Я иду к тебе! - донесся от середины пещеры хриплый вопль.
Из тьмы, точно спущенный с горы валун, выкатился Хилмо.
- О, рыжий проходимец! Что, захотел еще одну дырку в пузе? - ехидно рассмеялся маркиз.
- Зарублю! - заревел в ответ гном.
Лезвие секиры ударило в клинок де Баталья, в стороны от сшибшейся стали метнулись искры. Памятуя о схватке на вершине зиккурата, сын Килто проворно отпрянул, лезвие шпаги рассекло лишь воздух.
- Беги, пока жив, дворянчик, - задорно крикнул торговец.
Купец и Хилмо одновременно кинулись на фритонийца. Маркиз ловко порскнул в сторону. Рыжий оболтус пролетел вперед, Бо едва успел увернуться от несшегося ему в грудь секирного лезвия.
Не теряя времени, де Баталья атаковал. Шпага со звоном ударила в испещренное золотым узором зерцало. Хилмо отшатнулся, его доспех выдержал. Продолжая движение, фритониец рубанул в то место, где мгновение назад стоял торговец. На свое счастье, Бо своевременно прыгнул вперед, всего на палец разминувшись с алчущим крови лезвием.
Паче чаяния на сражавшихся стремительно налетел алый смерч. Вскрикнул Хилмо, схватившись за щеку. Локоть купца обожгло болью, бракемар вопреки желанию выпал из раненой руки.
Окруженный стальным веером Фанджали врезался в де Баталья. Клинки полуэльфа залязгали, ударяя в хрустальную броню. Маркиз отпрянул. Болдырь остановился, тонкие губы растянулись в злорадной улыбке.
- Славно, что вы очутились здесь вместе, прикончу обоих сразу, - молвил Фанджали, переводя взгляд с фритонийца на торговца.
- Много о себе возомнил, рожа! - прорычал Хилмо и бросился в атаку. Борода гнома потемнела, вмиг пропитавшись текшей из разорванной щеки кровью. Рана выглядела серьезной, однако подгорный воитель, похоже, вовсе ее не замечал.
Гном и маркиз единовременно бросились на альг-азза. Фанджали закружился, будто в танце, клинки с шипением рассекли воздух.
Вскрикнув, отступил де Баталья, над тонкой бровью маркиза алел свежий порез. Хилмо напирал на полукровку, низко опустив голову и размашисто рубя секирой. Болдырь полоснул мечами перед собой. Гном глухо охнул. Кровь из рассекшей лоб раны тотчас залила глаза и сын Килто, отбежав в сторону, принялся вытирать физиономию рукавом.
Фанджали повернулся к Бо.
- Пришел черед умирать, толстяк, - с апломбом произнес полуэльф. В ином случае столь выспренняя фраза показался бы торговцу смешной, однако ныне сознание купца затопил ледяной страх.
Так и не успев поднять клинок, купец отшатнулся к стене. Отсупать больше было некуда.
Фанджали подобрался, намереваясь кинуться на безоружного толстяка. Однако возникший из мрака саблевидный коготь, опустился на спину альг-азза, развалив того от плеча до пояса. Выкатившиеся из орбит темные глаза налились болью, полуэльф вперил в торговца быстро туманящийся взор и медленно сполз на пол.
Сразу трое приспешников полукровки в неистовом порыве бросились на дракона. Дерфион лениво отмахнулся, точно прогоняя докучливых мух. Зелифиаса и двоих альг-азза разметало по пещере. Болдыри замерли бездвижно, а врезавшийся в камни эльф корчился и хрипло стонал, тщась подняться.
Дракон обратил морду в сторону остроухого воителя. Бо почудилось, будто клыкастая пасть растянулась в улыбке. Ящер шагнул в сторону эльфа. Зелифиас замер, более не пытаясь подняться, янтарные глаза налились отчаянием.
Когти сшиблись с серебристым клинком. Громадная лапа отпрянула от выглядевшей столь хрупко фигуры. Ящер взревел, рык его полнился яростью.
- Иллахаат! - сын Зансара швырнул в оскаленную морду сгустком золотистого света.
Дерфион взвыл, заклятье эльфа ему зело не понравилось. Остроухий отшельник метнулся вбок, намереваясь атаковать отвлекшегося ящера с другой стороны. Однако дракон проявил недюженную прозорливость, выставив лапу как раз в том месте, куда бросился Эскар. Сухопарая фигура врезалась в чешуйчатую длань. С жалобным стоном эльф отлетел к стене.
Бо тем временем незнамо зачем подполз к бракемару и лихорадочно вцепился в обмотанную кожей рукоять. Дракон неспешно шагнул в сторону Зелифиаса, лысый эльф уже успел подняться на ноги и теперь стоял, пошатываясь. Тонкие пальцы сжимали гарду обломанного клинка, миндалевидные глаза светились обреченной решимостью.
Дерфион довольно хрюкнул, точно собравшийся полакомиться желудями секач.
- Лови! - вскочивший на ноги торговец швырнул клинок эльфу.
Буде на месте альги очутился человек, он бы точно не сумел поймать рукоять несущегося в него бракемара. Однако остроухий изящным движением выставил руку и эфес клинка будто сам собой лег в растопыренную длань.
В следующий миг широкое лезвие стремительным росчерком ударило в драконью морду. Дикий рев сотряс своды пещеры, с потолка градом посыпались валуны. По каверне прокатилась незримая волна силы, сбившая с ног даже кряжистых гномов. Успевшего нанести еще два удара Зелифиаса отбросило в сторону. Сквозь разразившийся грохот торговец явственно услышал звонкий переливчатый смех. Это хохотал испивший драконьей крови демон клинка.
Длинное чешуйчатое тело забилось в конвульсиях, бессильно опустилась на камни разъятая голова.
Стены и пол пещеры продолжали сотрясаться, сверху летели булыжники и валуны.
Вокруг кричали эльфы. Минуло несколько минут. Камнепад прекратился. Постепенно приходили в себя ошалевшие от всего произошедшего участники схватки. Натужно поднявшись, Бо нетвердой походкой прошествовал мимо трупа Фанджали.
- Получил свое, головорез, - негромко буркнул купец, на мгновение задержавшись возле тела полуэльфа.
В луже темной крови лежал меч купца. Лезвие бракемара сияло багряным, аки закатное солнце. От клинка толчками растекалась сила. В сознании Бо зазвучал исполненный наслаждения шепот, подобными голосами в пылу страсти вещают влюбленные.
Торговец нагнулся и осторожно поднял оружие. Рукоять мерно содрогалась, трепеща от переполнявшей лезвие мощи.
- Проклятье! Хозяин мертв! Кто же теперь одарит меня богатствами? - раздался сзади визгливый фальцет.
- Ты еще жив, мерзавец? - Бо повернулся, удивленно подняв брови.
Де Баталья отсалютовал купцу шпагой и, приняв боевую стойку, легким, кошачьим шагом двинулся в наступление.
- Пора рассчитаться с тобой, сеньоро, - из-за спины толстяка донесся холодные голос.
Маркиз и торговец устремили изумленные взоры в сторону говорившего. В тусклом свете единственного пережившего схватку с драконом костра стояла высокая фигура в доспехах из ракушек. Острие длинного двуручного меча, подобные коему совершенно не подходили щуплым остроухим витязям, смотрело в грудь де Баталья.
Фритониец несколько секунд буравил ундина недоумевающим взглядом, а затем сурово произнес:
- Ах, это ты, проклятый изменник. Сейчас ты заплатишь за то, что сбежал со службы!
Бо озадаченно нахмурился, а эльф и маркиз неспешно сблизились на расстояние в несколько шагов, а затем молниеносно бросились друг на друга.
Торговец недоуменно наблюдал за схваткой. Странно, оказывается, в лакеях у де Баталья когда-то обретался ундин. И теперича чем-то обиженный остроухий решил воздать должное былому хозяину. Что же, сие совсем неплохо, вскорости маркиза изрубят на кусочки.
Де Баталья и морской витязь шустро егозили по залитому кровью полу, то сходясь, то прядая в стороны. Мечи со звоном ударяли друг в друга. Время шло, а остроухий никак не мог взять верх над шустрым человеком. Слишком медленно двигался эльф, слишком тяжел и неудобен был его клинок. Бо внимательнее пригляделся к ундину, глаза того в отличие от сородичей не отливали бирюзой, а прямые черные волосы отнюдь не походили на свитые между собой стебли морских растений.
"Дакландский эльф?" - подумалось торговцу. - "Нет. Что-то непохоже...".
Де Баталья порскнул в сторону и ундин повернулся так, что Бо в упор глянул на его лицо.
- Готрик?! - вырвалось у толстяка. Купец невольно отпрянул, едва позорно не плюхнувшись на зад.
Бывший следопыт, а ныне воин-ундин, похоже, вовсе не заметил возгласа приятеля, продолжая сосредоточенно работать мечом.
Остальные эльфы, как солнечные, так и морские, равнодушно глядели мимо схватившихся людей. Эскар склонился над распростертым телом Зелифиаса, на помощь отшельнику устремилась троица магов в золотистых мантиях. В дальнем конце пещеры Уннахар о чем-то зычно ругался с вожаком остроухих - воином, облаченным в просторный плащ и вычурный шлем с пышным султаном.
Немногочисленные выжившие гномы, хоррумгары, гуллрокцы и северяне, пользовали раны, потирали ушибленные места и, вполголоса бранясь, злобно зыркали на эльфов.
Лишь один щуплый ундин, наверное, первый раз взятый в поход отрок, заинтересованно взирал на противостояние двух людских воинов. Юнец паче чаяния забеспокоился, увидав, что прыткий фритониец берет верх над более тяжелым и менее вертким противником. Из груди эльфяка вырвался печальный, достойный разве что пугливой барышни, но никак не храброго мужа, вздох, когда острие шпаги маркиза прошлось по руке Тихого, оставив глубокий порез на предплечье.
Де Баталья наседал. Меч Готрика двигался теперь куда медленнее, нежели в начале поединка, едва успевая в последний миг парировать шуструю шпагу.
- Ты следующий, - с злорадной улыбкой бросил фритониец, очутившись в нескольких шагах от торговца.
Тускло поблескивавшее в слабом свете острие с каждым движением маркиза все ближе подпиралось к телу следопыта. Измотанный Тихий уже не помышлял об атаке. Внезапно пещеру огласил зычный рев. На какое-то мгновение Бо подумалось, что Дерфион восстал из мертвых. Гном в искрящемся золотой гравировкой бехтерце подбежал сзади к де Баталья и без обиняков опустил секиру на беззащитную спину маркиза.
- Ты что вытворяешь, полудурок?! - Готрик возопил не хуже самого Кахазула.
Тихий подскочил к опешившему карлику, буравя того пылающим взглядом.
- Бить в спину бесчестно, - свкозь сжатые зубы процедил следопыт. Бо никогда раньше не видел Тихого столь разгневанным. Крылья прямого носа дрожали в негодовании, как и сомкнутые в узкую линию губы.
- Дык а что нынче честно? - недовольно развел руками гном. - Притаскиваться в пещеру с ватагой остроухих и резать дракона, кой обещал отвалить нам золота? Вот что по-твоему честно? А?
Наблюдавший за поединком эльфийский отрок порывисто придвинулся к Готрику, ухватил следопыта за рукав, развернул к себе. Паче чаяния руки Тихого обвили тонкую талию ундина. Бо едва в обморок не рухнул: губы следопыта жадно впились в губы остроухого юнца.
- Мужеложец, - раздраженно буркнул Хилмо, отходя в сторону от слившихся в поцелуе любовников. - Я тебе, между прочим, жизнь спас. Мог бы и поблагодарить!
Следопыт оторвал оторвался от жадного рта возлюбленного и недоуменно уставился в спину гному.
- Это моя жена... Гиай Саине... - неуверенно протянул Тихий.
- Жена? - ядовито хмыкнув, повернулся сын Килто. - Дерфиона укокошили и теперича на мужиках жениться можно? Вот до чего докатились, прелюбодеи остроухие!
- Она не мужчина... - так же негромко, но твердо ответил следопыт. - Она - ундина, сиречь женщина.
- Женщина? - заинтересованно вопросил Хилмо и обратился уже к Гиай Саине: - И что же ты в нем нашла, дуреха? В имаре-то блохастом? Еще не перевелись в мире порядочные гномы, чтоб до сношений с людьми опускаться. Вот ляг сегодня со мной, впредь об этом задохлике и думать забудешь.
Бо гадал, кто из влюбленных первым броситься с обнаженным клинком, дабы изрубить бесстыжего гнома. Однако парочка лишь одарила карлика ледяными взглядами и влилась в колонну покидавших пещеру эльфов. Остроухие с чинным безмолвием выносили из недр горы Тхакум тело нового героя своего народа - некогда презренного отступника Зелифиаса, кой искупил все грехи, сразив могущественного дракона.
Лысый с испещренным шрамами лицом покойник величаво возлежал на плечах Эскара и еще трех магов. Сам сын Зансара счел достойным нести на руках останки столь славного витязя.