Ашдир-Кфаар
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
Дрогг-охотник оказывается невольно втянут в поход в Ашдир-Кфаар - Священную Пущу. К несчастью, из великого леса частенько не возвращаются даже лучшие охотники и следопыты.
|
Дрогг ползал на карачках, старательно соскребая каменным лезвием остатки плоти с растянутой на полу шкуры. Охотника нисколько не беспокоило отсутствие света в берлоге Филлиана, ибо, как известно, орки прекрасно видят в темноте. Сегодня на восходе они вернулись из недельного похода в чащу Ашдир-Кфаара с достойным истинных героев трофеем - чешуей драконьего удава. После непродолжительного празднования в одном из лучших трактиров города, человек, сославшись на наличие важных дел, покинул зеленокожего спутника и оставшийся в одиночестве Дрогг отправился в жилище приятеля, дабы заняться выделкой бесценной добычи.
Прибежище Филлиана находилось в самой грязной и опасной части Нарлаха, носившей говорящее название Дыра. Жили здесь в основном ратхи, а иные обитатели столицы Тарлии, прекрасно зная нравы крысолюдей, стремились обходить сие место стороной. Товарищ орка свято верил, что обустроив тут логово, он убережет имущество от посягательств грабителей, поелику ни одному находящемуся в здравом уме вору не придет в голову искать наживы в смердящих помоями халупах. Вероятно, в действиях человека и имелся определенный смысл, однако Дрогг не разделял мнения приятеля, поскольку считал постоянную опасность получить ножом в спину куда серьезнее возможной утери нажитого скарба.
Найти дорогу в запрятавшуюся среди однообразных лачуг обитель являлось непростой задачей даже для местного уроженца. Лишь выработанные за годы путешествий навыки позволяли орку не заблудиться в необъятной сети трущоб. Из узкого дворика в берлогу известного на всю Тарлию охотника вела приземистая, годившаяся разве что для гнома дверь. Жилище человека представляло собой лишенную окон камору шириной около десятка локтей. Несмотря на значительные барыши от продажи трофеев, Филлиан содержал дом в бедноте, если не сказать запустении. Хотя иного ему и не требовалось, ибо человек почти все время проводил в окрестных лесах, отлавливая разномастную дичь.
Слева от входа громоздился грубо сработанный стол, на коем стояли потрескавшаяся глиняная кружка и фаянсовая тарелка с растекшейся свечой, сейчас не горевшей. Единственным приспособлением для сидения служил неоструганный чурбан. Возле дальней стены располагался громадный обитый латунными полосами рундук, кой заменял хозяину постель. Справа от ларя притулился набитый соломой мешок. На нем ночевал гостивший ныне у Филлиана Дрогг.
Сейчас почти все пространство комнаты занимала расстеленная шкура. Убитый охотниками драконий удав достигал в длину не менее дюжины саженей, посему безразмерная чешуя накрывала не только пол, но и большую часть стола, а с другой стороны помещения, скручиваясь в трубку, забиралась под самый потолок.
Орк скоблил кожу исполинской змеи уже несколько часов, но работа отнюдь не клонилась к завершению. Зеленокожий рассчитывал закончить выделку шкуры лишь через несколько дней. Вестимо, ежели Филлиан не возьмется ему подсобить. Впрочем, на подобное не стоило надеяться, ибо человек отличался страстным неприятием к труду.
Несмотря на плотно запертую тяжелую дверь, Дрогг отчетливо расслышал шаги снаружи. Орк поднял голову и, нахмурившись, сдвинул брови, поелику к двери приближались двое. Раздался негромкий, но настойчивый стук.
- Кто? - не вставая с пола, зычно вопросил зеленокожий.
- Тот, кого не ждут, - насмешливо отозвались с улицы.
Узнав голос Филлиана, охотник поднялся и, подойдя к выходу, отодвинул засов.
В лицо пахнуло влажной прохладой. Стояла теплая южная ночь. По спящему городу растекся почти непроглядный мрак, поскольку свет звезд и лун скрадывала густая пелена облаков, извещавшая о скором наступлении сезона ливней.
Над низким сводом входа склонился высокий человек в надвинутом на лицо капюшоне. В правой руке Филлиан держал источавший слабое сияние масляной фонарь. Сбоку из-за спины охотника выступала длинная мохнатая морда, оканчивавшаяся розовым шариком носа. Дрогг недовольно фыркнул, он, как и большинство представителей иных рас, с презрением относился к ратхам. Орк не понимал, зачем великий волшебник Адобар сотворил столь отвратительных созданий. Крысолюдей недолюбливали почти все, кому доводилось иметь с ними дело, и виной тому являлась отнюдь не отталкивающая внешность полукровок. Все без исключения представители оного племени промышляли дурными делишками. Воровство, мародерство, сбыт краденого слыли еще самыми безобидными из их занятий. Мнилось крайне странным, что так боявшийся ограбления Филлиан, притащил к себе столь подозрительного типа.
- А вот и наш клыкастый приятель! - увидев Дрогга, воскликнул человек.
- Не торчи на пороге, впусти хозяина внутрь, - согнувшись, Филлиан небрежно пролез в узкий проем, едва не врезавшись плечом в вовремя отскочившего орка.
Следом за охотником в комнату прошмыгнул ратх - низкорослый поросший черной шерстью ханурик с крысиной головой. Грызун носил добротный суконный кафтан, потертые кожаные порты и изгвазданные грязью деревянные башмаки. На поясе у пришельца орк приметил длинный кинжал.
- Устраивайся, Ризо, - Филлиан указал крысочеловеку на стоявший подле стола чурак, а сам, откинув капюшон, развалился на крышке сундука.
Приятелю орка было около тридцати. Высокий и широкоплечий, он имел правильное лицо, коротко стриженые коричневые волосы и большие зеленые глаза с легким оттенком печали, кои совершенно не вязались с его едким и вздорным нравом.
- Уж не с дракона ли вы содрали оную шкурку? - оглядев огромную чешую, протянул носатый гость.
- А тебе какое дело, крыса?! - возвысив голос, грозно бросил товарищ Дрогга. - Ограбить меня замышляешь?!
- Не смей поносить меня, человече! - огрызнулся болдырь.
- Полноте, грызун, - примирительно поднял руку Филлиан, одначе в глазах человека плясали искорки ехидного веселья. - Перейдем к делу, Ризо. Не всю ж ночь на гутор изводить. Поведай моему компаньону, о чем мы судачили в "Волчьей норе".
Человек и ратх устремили взоры на орка. Тот сидел на полу, скрестив ноги, и равнодушно смотрел сквозь странную парочку. Его не шибко волновали, какие вопросы собирался решать его приятель с шерстистым доходягой.
- Не имел чести ранее знаться с почтенным охотником, - осторожно молвил крысочеловек, явно опасаясь новых нападок Филлиана.
Впрочем, зеленокожий не позволил острослову заговорить.
- Меня жовут Дрогг-охотник, - важно, но без почтения объявил орк.
- А меня - Ризо из колена Шкара, - кивнул в ответ ратх.
- Ты скудоумен, Ризо, я уже называл твое имя, когда мы вошли, - тотчас придрался к гостю человек.
- Ты сказал "устраивайся, Ризо", но не представлял меня своему другу! - взбеленившийся грызун ощерил длинные клыки.
- Какая разница, - отмахнулся Филлиан. - Давай, расскажи то, зачем пришел сюда.
Обиженно фыркнув, ратх показательно отвернулся от язвительного шутника и, вперив в зеленокожего черные бусинки глаз, заговорил:
- Я представляю тирполисского чародея по имени Ронтус Тарвион. Сей велечтимый государь намеревается совершить экспедицию в дебри Ашдир-Кфаара и в оном предприятии ему потребны надежные спутники.
- Я не хосу швяжываться ш колдунами, - резко молвил орк, припомнив как чуть более двух месяцев назад едва не погиб по вине одного сбрендившего волшебника.
- Прости, дружище, но этот вопрос я уже решил за тебя, - в тоне Филлиана не слышалось ни грана раскаяния, а его надувшаяся физиономия говорила о том, что стоит только орку выразить недовольство, как человек тут же взорвется фонтаном сардонического хохота.
- Я не буду наниматьша на шлужбу к магику, - спокойно, но с явственным металлическим лязгом сказал зеленокожий.
- Это не обсуждается. Завтра мы идем в поход с отрядом мэтра Тарвиона, - сурово отрезал Филлиан. Впрочем, его глаза продолжали насмешливо блестеть.
Дрогг прикусил губу. Несомненно, человека необходимо было проучить за дерзость, но орк пока не мог придумать, как именно насолить зарвавшемуся товарищу.
- Я раньше уже шталкиватьша ш сародеями и тепериса желаю держатьша от них подальше, - Дрогг одарил приятеля тяжелым взглядом.
- Да брось ты, клыкастый, - всплеснул руками человек. - Большинство волшебников - отличные ребята и, между прочим, всегда исправно платят за выполненную работу. Позволь нашему хвостатому другу хотя бы изложить суть дела, а потом уж решай, участвовать в походе али нет.
- Пушть ратх говорит, - после минутного размышления, мрачно процедил Дрогг.
- Говорить-то особо не о чем, - теперь красочеловек смотрел только на Филлиана. - Велечтимый государь, милорд Тарвион, вместе со своим учеником Грумо сыном Фаррика собираются наведаться на руины башни Адобара. Маэстро рассчитывает собрать там цветки битвенника, а также желает, дабы по пути вы наловили ему гассид, тангул, кхарадунов и еще этих... забыл... ну... он сам вам расскажет, чего ему надобно.
- Колдун хосет перетьша к ражвалинам лишь для того, стобы нарвать светосков? - недоверчиво сощурился Дрогг.
- Экий ты дуралей, клыкастый! - досадливо возопил человек, воздев очи горе. - Не разумеешь будто, что на месте-то колдовской сечи каждая травинка силой могучей пропитана!
Орк промолчал, не став пикироваться с острым на язык товарищем. Заместо этого Дрогг кивком попросил ратха продолжать.
- Каждому участнику похода велечтимый магистр обещает выплатить по десять тирполисских цехинов. Со слов милорда Тарвиона экспедиция продлится не более двух седмиц и завершится аккурат к началу сезона ливней. Всех желающих принять участие в оном предприятии многодостойный мэтр просит явиться завтра к полудню в таверну "Добрая кружка", - выдал заученный речитатив крысочеловек.
Дрогг ничего не ответил. Зависло неловкое молчание, кое беспощадно растерзал Филлиан.
- Мы услышали тебя, грызун. Можешь идти, куда пожелаешь, - человек исполненным королевской величавости жестом указал шерстистому ханурику на дверь.
- Прощайте, милостивые господа, - с ядовитой холодностью бросил Ризо и, не удосужившись поклониться, шмыгнул к выходу.
Ни орк, ни человек не почтили его ответом.
Скрипнул засов и спустя миг болдырь растворился в ночном мраке.
Филлиан тяжело поднялся, звучно хлопнула закрывшаяся за гостем дверь.
- Ну? Что скажешь? - обернулся к зеленокожему человек. Лицо его сызнова налилось готовым вот-вот вырваться смехом. Филлиан бесспорно ожидал, что сейчас на него посыплется град проклятий и находил сие чрезвычайно смешным.
- Жасем ты ввяжываешьша в это? - с укором, но, не повышая голоса, спросил Дрогг.
- А что? - поднял бровь явно разочарованный спокойствием собеседника человек. - Этот Тарвион предлагает большие деньги за плевую работенку.
- Я не шобираюсь якшатьша с колдунами и за селый вож жолота да и тебе шоветую держатьша от них подальше, - в сделавшемся совсем неживым голосе орка прозвучала неколебимая твердость.
- Ошибаешься, приятель, - губы Филлиана сложились в лукавую ухмылку. - Завтра я отправлюсь к руинам башни Адобара вместе с милордом Тарвионом и ты пойдешь со мной. Во-первых, потому, что мне в одиночку не выловить всех тех гадов, что перечислил наш крысомордый друг. А во-вторых, я не могу оставить тебя в городе, пока в моей берлоге находится вот это, - человек ткнул пальцем в растянутую на полу шкуру. - Ты думаешь, я настолько глуп и совсем не разумею, что ты без задней мысли умыкнешь мое сокровище, пока я болтаюсь по джунглям?
Слова товарища поставили Дрогга в тупик. Челюсть орка отвисла, ныне он искренне недоумевал, рехнулся ли острослов в самом деле или это всего лишь очередная глупая шутка.
- Понимаешь ли, - видя смятение зеленокожего, решил дать пояснения Филлиан. - Мне проще убить тебя, нежели оставить без присмотра. Меня ранее уже обманывали некоторые... гм... партнеры. Посему, пока шкура удава не продана, а вырученные коврижки не поделены, я не собираюсь спускать с тебя глаз. Да и после этого... Я не уверен, что ты не всадишь мне кинжал в спину, дабы заграбастать мою долю...
Глаза человека недобро сверкнули в свете стоявшего на столе фонаря. Рука орка вопреки воле легла на рукоять одного из метательных ножей, закрепленных на перекинутой через плечо перевязи.
- Остановись, дружище! Я просто пошутил! - уловив движение Дрогга, тотчас расплылся в улыбке человек. - На самом деле я иду с волшебником только ради золота. А ты, если хочешь, можешь отсиживаться в Нарлахе, великодушно разрешаю тебе все это время торчать у меня дома.
- Премного благодарен за шие дожволение, - с искренней признательностью склонил голову зеленокожий.
- Да не за что, клыкастый! - дружелюбие Филлиана как ветром сдуло, его голос сызнова налился ядовитым ехидством. - Надеюсь, к моему возвращению ты успеешь выделать шкуру. В противном случае я сдеру с тебя твою собственную!
Орк ничего не ответил на шутливую угрозу. Видя, что зеленокожий более не алкает задушевных бесед, человек поднялся и откинул крышку рундука. Он извлек из нутра необъятного ларя продолговатый сверток и кувшин с высоким горлом. Сии предметы перекочевали на стол. В тряпице оказался завернут шмат вяленого мяса, а из сосуда пахнуло прокисшим вином. Филлиан принялся за еду, а Дрогг вернулся к скоблению чешуи.
- Кончай возиться! - закончив трапезу, рявкнул человек. - Я ложусь спать, и не вздумай мне тут шуршать!
Отложив каменный скребок, зеленокожий, молча, проследовал к постели.
- Доброй ночи, клыкастый, - елейно прошептал распластавшийся на сундуке Филлиан.
- Приятных шновидений, - пробурчал в ответ Дрогг.
Улегшись, орк смежил веки, но сон еще долго не приходил к нему. Невольно зеленокожий задумался о храпящем подле человеке. Филлиан частенько рассказывал истории из своего прошлого, правда, большинство этих баек походили на отъявленное вранье. Повадками товарищ орка напоминал свихнувшегося от вседозволенности герцога-самодура, впрочем, вряд ли человек являлся хотя бы младшим сыном разорившегося дворянчика, ибо почти не владел клинком, что для истинных благородных совершенно немыслимо. Возможно, Филлиан был бастардом, незаконнорожденным отпрыском нобиля, по крайней мере, в пользу этого свидетельствовали его отнюдь не простолюдинские рост и стать. Ходили слухи, что до того, как сделаться охотником, приятель Дрогга занимался какими-то грязными делишками, по всей видимости, промышлял разбоем, однако, явно не попадался в лапы властей, поскольку не имел на лице обыкновенного для осужденных клейма. Иногда зеленокожий едва выносил бесконечные шуточки и насмешки странного человека. Единственной причиной держать в компаньонах столь неуемного острослова служило то, что во время охоты Филлиан всегда готов был прикрыть соратнику спину, а орк пока что ценил сие качество несколько выше распущенного языка. Впрочем, в последнее время Дрогг все чаще задумывался над тем, чтобы распрощаться с не скупящимся на оскорбления сумасбродом.
Исподволь сознание орка оплела неспокойная дрема. Каждую ночь ему являлся один и тот же сон. Окутанная мраком пещера, где расположилось небольшое, состоящее всего из нескольких семей племя. Яростный рев сотен глоток, разгоняющие тьму огни факелов и толпа врывающихся внутрь захватчиков. Гибель отца, матери и сестер. Всякий раз чудовищная картина исчезала, когда прорвавшийся сквозь ряды защитников ботелый дверг заносил расходящуюся полукружьями лезвий секиру над каменным желобом, в коем таился крохотный орчонок. Охотник всеми фибрами проживал собственную гибель, хотя в ту ночь ни один волосок не упал с его головы. Гном грубо схватил зеленокожее чадо за шкирку и потащил прочь. Так Дрогг угодил в многолетнее рабство.
Он открыл глаза. На теле выступил холодный пот. Охотник знал, что сегодня более не сумеет сомкнуть глаз. Как обычно, сознание бередили мысли о судьбе орочьего рода. Таких как он в мире насчитывалось всего нескольких сотен. Его племя возникло около тысячи лет назад во времена Великого Пришествия, когда орды гоблинов со Смарагдовой луны вторглись в Большой Мир. Зеленокожие захватчики уничтожали все на своем пути, очищая земли под свои будущие владения. Тем не менее, утлые ханурики никогда не гнушались надругательств над женщинами поверженных народов. От соитий гоблинов с пленницами из числа людей возникли корлы, а потехи зеленокожих с эльфийками породили орков. Остроухие владыки лесов до сих пор хранили память о снесенном их соплеменницами позоре и изо всех сил стремились восстановить справедливость путем истребления под корень всех потомков появившихся вследствие тех сношений выродков. Ходили слухи, что ни один орк не умер собственной смертью, все их убили эльфы. К несчастью, недолюбливали сухопарых болдырей не только чванливые родичи, но и воинственные дверги, а еще - почти все люди от Садрийского королевства до холодного Сарминхейма.
Гоблины и произошедшие от них племена реклись зеленокожими, хотя ныне среди оных народов мало кто мог похвастать шкурой с подобным оттенком. Сизое тело Дрогга как раз заметно отливало салатовым, что, безусловно, являлось предметом для гордости. Филлиан унизительно звал приятеля клыкастым, хотя на самом деле мелкие зубы орка имели лишь незначительное заострение. Орки унаследовали от эльфов небывалые проворство и ловкость, а также способность видеть во мраке. Как и востроухие обитатели лесов, сородичи Дрогга не отличались крепостью тела, зато обладали выдающейся стойкостью, позволявшей им подолгу обходиться без пищи и сна. Благодаря доставшимся от ушастых прародительниц способностям, зеленокожие болдыри без особых трудностей становились умелыми охотниками и великолепными стрелками. Несмотря на избранную стезю, Дрогга нельзя было назвать заурядным представителем своего племени. От иных орков его отличала небывалая сила. Вестимо, он не мог тягаться в подъеме тяжестей с гномами, торлами и троллями, однако твердостью мускулов превосходил большинство людей, и в жизни не встречал родича, кой уложил бы его на лопатки. Выглядел зелекожий весьма казисто: высокий рост, тонкие изящные члены, худое вытянутое, как у эльфа, лицо, кое совсем не портили несколько бородавок. До плеч опускались прямые иссиня-черные волосы, обычно забранные на затылке в хвост. Уши сужались кверху, но не выглядели чересчур острыми.
Терзаемый тяжкими думами орк недвижно пролежал до рассвета, уставившись невидящими глазами в низкий потолок. Перед его внутренним взором представали сородичи, гибель коих ему довелось когда-либо видеть. Наверное, человек свихнулся бы от подобных картин, но дарованное эльфийками холодное сердце не позволяло окончательно распоясаться пошатнувшемуся разуму.
Храп сумасброда прервался. Филлиан заворочался, начав что-то невнятно бормотать. Верно, проснувшись, приятель Дрогга внезапно разразился отборной бранью и резко вскочил на ноги. Согнувшись, будто ему хорошенько саданули в живот, человек промчался по комнате и приложил ухо к двери.
- Никого, - спустя несколько долгих секунд сообщил Филлиан и, отперев дверь, выскочил наружу.
Подобные действия приятель орка совершал каждое утро, ибо в его берлоге отсутствовало отхожее место.
Вернулся охотник минут через двадцать. Дверь широко распахнулась и острослов важно, точно королевский герольд, объявил:
- Доброго утра, клыкастый!
Он не ведал, что его товарищ уже давно не спит и явственно разочаровался, не получив в ответ лавину страшных проклятий.
Впрочем, человек решил не отступать и все-таки привести зеленокожего в бешенство, посему взялся что есть мочи горланить срамную песенку.
Дрогг никак не откликнулся на действия чудаковатого шутника и спустя какое-то время, надорвав глотку, Филлиан умолк. Острослов почал завтракать, как и давеча, выудив из сундука шмат копченого мяса и кувшин браги, а орк, поднявшись, взялся скоблить удавью чешую.
- Харчиться буишь, клыкастый? - человек повертел перед носом ползавшего по полу приятеля пропахшим дымом ломтем.
- Я не голоден, - поворотив нос, молвил полукровка.
- Как хочешь, - пожал плечами сумасброд. - Я сейчас все слопаю, и придется тебе за снедью топать в таверну.
- Как-нибудь управлюшь, - равнодушно бросил зеленокожий.
- Можешь оставаться здесь, а меня ждут важные дела, - завершив трапезу, поднялся Филлиан.
Человек подошел к возившемуся на четвереньках орку.
- Восстань, клыкастый, - выспренне потребовал смутьян.
Дрогг отложил каменное лезвие и неспешно поднялся. Лицо его приятеля распирала напускная важность, точно он собирался посвящать орка в рыцари.
- На время похода, оставляю мою обитель на тебя, - Филлиан протянул болдырю вычурную железяку. - Береги сие жилище, как берег его я. - Глаза его неожиданно сузились, а в голос зазвучал угрожающе:
- Ежели, воротившись, я не обнаружу на месте хотя бы одну из моих вещиц, тебе несдобровать, зеленая морда. Я тебя из-под земли достану. Помни это и блюди здесь чистоту и порядок.
Ничего не ответив, Дрогг собирался было забрать у Филлиана ключ. Однако человек резко отдернул руку в сторону и взорвался злорадным хохотом.
- Ладно-ладно, шучу, клыкастый, - отсмеявшись, сказал остряк.
Он сызнова протянул орку кованую вещицу, на этот раз Дрогг споро ухватил узорчатое кольцо.
Продолжавший паясничать Филлиан расплылся в ехидной улыбке и сильно потянул железку на себя, зеленокожий полукровка не выпустил стальной головки.
После недолгой борьбы, человек все же предпочел сдаться. Запиравший жилище охотника предмет, наконец, очутился у болдыря.
- Я тебя предупредил на счет моего имущества, эльфий выродок, - смутьян ощутимо ткнул пальцем в грудь компаньона.
За подобные оскорбления орки обыкновенно убивали. В этом вопросе Дрогг не являлся исключением. В груди зеленокожего забурлил гнев, глумливому человеку, в конце концов, удалось рассердить его. Впрочем, Филлиан недаром выдал самое уничижительное замечание в последний миг. Прежде чем орк успел разразиться бранной тирадой, крайне довольный собой шутник скоро откинул щеколду, и дружелюбно бросив "бывай, дружище" порскнул на улицу.
Бурча под нос проклятия, полукровка вернулся к змеиной чешуе. Он работал несколько часов, и уже вздумал было передохнуть да подкрепиться, когда за дверью раздался топот десятков ног. Спустя пару секунд на деревянное полотнище входа градом посыпались тяжелые удары.
- Открывай, именем короля! - послышался тонкий визгливый крик.
- Кто? - надсаживаясь, дабы превозмочь оглушительный стук, выкрикнул Дрогг.
- Открывай, именем короля, или я велю бросить тебя в темницу! - продолжал надрываться под дверью обладатель фальцета.
Немного померекав, орк все же решил отпереть засов. Незваные гости, судя по всему, относились к городской страже, и, верно, разыскивали какого-то беглого преступника, коими просто кишел Нарлах. Вряд ли блюстителей порядка интересовал не нарушавший законов охотник из рода орков. Знамо дело, стражники скорее всего разыскивали Филлиана. Верно, человек нашкодил где-то по-крупному. Одначе, зеленокожего не шибко беспокоила судьба потерявшего всякий стыд товарища. Тот давно напрашивался на хорошее наказание.
Болдырь открыл дверь. Солнце поднялось уже достаточно высоко, щедро озаряя землю, но в воздухе еще витала белесая утренняя дымка. Перед полукровкой стоял высокий, чрезмерно худой юнец с донельзя возмущенной физиономией. Вероятно, сей чванливый государь зело не любил, когда его приказы не исполнялись по первому требованию. Над капризно вздернутой верхней губой незнакомца только начал пробиваться пушок, едва ли явившемуся в логово Филлиана господину стукнуло двадцать. Хотя насупленная мина говорила о том, что гонора у ее обладателя поболе, нежели у бисноголовых старцев. От парня во все стороны растекался приторно сладкий аромат, вне всяких сомнений, он не ведал, как пользоваться благовониями, и выливал на себя слишком много пахучих зелий.
Щуплость фигуры гостя не мог скрыть даже просторный голубой плащ, под коим поблескивало зерцало доспеха. На правом плече пришельца находился герб Тарлии - облаченный в стеганую броню витязь, поражающий копьем черного кхарадуна, а на левом - незнакомая орку эмблема с закованным в вороненые латы рогатым рыцарем, кой пронзал биденхандером грудь вставшего на дыбы единорога.
Юное лицо обильно пятнали красные крапины прыщей, отчетливо проступавшие даже на загоревшей до черноты коже. Светлые, выцветшие под палящими лучами волосы и поблескивающие сталью серые глаза говорили о том, что пришедший происходил из северных областей Садрийского королевства.
Позади молодого дворянина сгрудился десяток солдат из числа городской стражи. Доспехами воинам служили простые бригантины, представлявшие собой суконные кафтаны с наклепанными на них стальными пластинами. Головы ратников покрывали высокие кабассеты, люди взбудоражено мяли в руках древки гизарм, очевидно, пребывание в Дыре не доставляло им удовольствия.
Впереди стражников, надменно подбоченившись, стояли двое гномов - оба в добротных бехтерцах, состоявших из кирас и многослойных кольчуг. Карлики носили шлемы-шишаки со скрывавшими глаза и нос полумасками. Стоявший слева от молодого нобиля подгорный житель имел заплетенную в две толстые косы огненно-рыжую бороду. Оружием ему служила двуручная секира-бродэкс - точно такая же, как у дверга из Дрогговых снов. Второй коротышка шириной плеч мог посоперничать с троллем. Окладистая цвета спелых пшеничных колосьев борода волнами стекала к поясу. Заключенная в укрепленную стальными полосами рукавицу ладонь сжимала толстую рукоять клевца с непомерно большим набалдашником. На широких поясах уроженцев пещер висело по несколько ножен с широкими клинками, представлявшими собой нечто среднее между кинжалами и дубинками.
Напыщенный юнец окинул возникшего перед ним болдыря презрительным взглядом, и возвысив и без того тоненький голосок, возопил:
- Я ищу человека по имени Филлиан Звероборец. Где он?
- Его ждесь нет, - спокойно ответил орк.
- Тогда мне нужен Дрогг-охотник, - после секундного смятения, потребовал благородный отрок.
- Он перед тобой, - с тем же безразличием отозвался полукровка.
Глаза незнакомца округлились, верно, он представлял знаменитого ловца дичи несколько иным.
- Ба! Я ж тебе говорил, Эд, что энтот Дрогг - орочья рожа, - гоготнул желтовласый карлик, совершенно бесцеремонно пихнув дворянина локтем в бок.
- Угу! Харя у него явно булыжника просит, - поддакнул сородичу рыжий. - Мож, он народ в Йоргановой заимке и почикал. Дайте мне клещи да котел с углями я из него за четверть часа всю правду выбью.
Дрогг ожег коротышку ледяным взглядом. Гном не отвел глаз и, нахохлившись, злобно фыркнул. Безусловно, он был не прочь сразиться, и более того, явственно искал повод для драки.
- Ты должен срочно проследовать со мной, охотник, - буравя зеленокожего колючим взглядом, сказал юнец, и начал разворачиваться, даже не предполагая, что орк может его ослушаться.
Болдырь не шелохнулся и парень застыл боком, выпучив в изумлении зеницы. Рот его раздраженно скривился.
- Я никуда не пойду, пока мне не объяшнят, сто проишходит, - четко разделяя слова, произнес Дрогг. Происходящее ему зело не нравилось.
- Он еще спрашивает?! - угрожающе потрясая секирой, взревел рыжий коротышка. - На хуторе Йоргана Скаредника всех людей вырезали! И главный подозреваемый в оном злодеянии - ты!!!
- Спокойнее, Кьерн, - дворянчик положил руку на плечо карлику. Тот нехотя опустил оружие, после чего молодой рыцарь обратился к Дроггу:
- Как сказал почтенный гном, некто прикончил всех обитателей заимки, принадлежащей... принадлежавшей Йоргану по прозвищу Скаредник. Нам необходим опытный следопыт, дабы выяснить, кто совершил сие преступление, выследить и уничтожить лиходеев, будь то разумные создания або бессловесные твари.
Зеленокожий в последний миг проглотил просившийся наружу вздох. Оказывается, юнец и его свита явились сюда, дабы предложить ему работу.
- К сему такая шпешка? - вопросил Дрогг. - Я никуда не пойду, пока не ужнаю, кто передо мной.
- Говорить научись, рожа, а потом уж вопросы задавай, - тотчас огрызнулся рудой Кьерн.
Вящая грубость подгорного жителя напомнила полукровке Филлиана. Быть может, взбалмошный человек воспитывался среди гномов? Знамо дело, поведение охотника являлось лишь игрой, не всегда уместным озорством, в то время как обитатель пещер сыпал оскорблениями совершенно серьезно, ибо попросту не считал нужным вести себя по-иному.
Юнец неопределенно пожевал губами, внимательно изучая лицо собеседника.
- Удивительно, что ты не знаешь меня, орк, - высокомерно бросил он. - Меня зовут Эдвард Морнингер, я - комендант гарнизона Нарлаха.
Дрогг едва заметно качнул головой. Вестимо, он слышал о совсем недавно объявившемся в городе сумасшедшем бароне, кой вешал жителей за малейшие провинности, а собственных солдат приказывал забивать палками до смерти. Своевольные обитатели столицы Тарлии - в основном нелюди, скрывавшиеся от правосудия преступники да беглые крестьяне - уже несколько раз покушались на чересчур ретивого заправилу, но пока смерть обходила стороной горячего коменданта. Впрочем, орк был уверен, что кара все же настигнет неуемного вершителя справедливости, ибо уж слишком многим в Нарлахе он уже успел набить оскомину.
Конечно, зеленокожий не ожидал, что державший в страхе весь город барон, на самом деле является едва вылезшим из пеленок тщедушным отроком. Впрочем, многие садрийские короли к возрасту сеньора Морнингера наворотили куда больших дел.
- Прежде сем братьша за работу, я хотел бы обшудить награду, - с тем же спокойствием молвил орк. Брови дворянчика поползли вверх, он, верно, полагал, что, только заслышав его имя, зеленокожий сразу же рухнет то ли в обморок, то ли на колени. Одначе полукровка оставался все таким же бесстрастным.
- Люди погибли, а ты гуторишь о деньгах! - взорвался негодованием молодой барон. Лицо его зарделось, ровно сталь в горне. - Нам нужно спешить, мы еще можем настичь убийц!
Болдырь дернул бровью, человек, несомненно, бредил, путь от Нарлаха до заимки Йоргана занимал около трех дней, следовательно, по меньшей мере такой срок уже минул со времени резни и еще такой же потребуется, дабы добраться до хутора. Даже, ежели они, сломя головы, помчаться на заимку прямо сейчас, их встретят там лишь обглоданные падальщиками кости.
Орк уже собирался выложить свои соображения по этому поводу, но его опередил зычный насмешливый баритон.
- Что здесь твориться, господа? Я никого из вас не приглашал в гости... - донесся из-за спин стражников голос Филлиана.
Подскочив на месте, воины поворотились в сторону пришедшего. Растолкав подчиненных вперед выдвинулся молодой нобиль.
- Филлиан Звероборец, - дворянчик не счел нужным совершить даже легкий кивок.
- Барон Морнингер, - протянул юнцу широкую ладонь приятель Дрогга.
Комендант Нарлаха предпочел не заметить оного жеста.
- Нам нужна твоя помощь, Звероборец... - без обиняков начал отрок.
- Ничем не могу помочь, - прервал его Филлиан, тряхнув свисавшей с плеча котомой. - Через час у меня встреча с почтенным мэтром Тарвионом, чародеем из самого Тирполиса, а перед этим мне надобно еще подкрепиться...
- Ты пойдешь со мной или я прикажу выпороть тебя, охотник! - завизжал вмиг взъярившийся барон. - В починке Скаредника все мертвы! Мы должны с этим разобраться!
- Я - вольный зверолов и ничего никому не должен, - тотчас парировал сумасброд.
- Схватить его! - длинный тонкий палец, облеченный в черную кожу дорогой перчатки, указал на Филлиана.
Солдаты, большинство из коих не отличались ни ростом, ни статью, заколебались, явно не алкая приближаться к сурово выглядевшему человеку.
- Схватить его! - Морнингер залился криком, точно распрастывающаяся молодка.
Юнец сгреб за шкирку и бросил на Звероборца одного из воинов. После чего остальные ратники, нагнув гизармы, обступили Дроггова компаньона.
- Успокойся, барон, - выставил безоружные ладони Филлиан. - Я не могу пойти, но мой клыкастый друг с удовольствием прогуляется с тобой, хоть до самого Сарминхейма.
Теперича все взоры устремились на орка.
Зеленокожий молчал, не без удовольствия созерцая, как дергается уголок рта нетерпеливого дворянчика.
- Жа поход к хутору Йоргана, я хосу полусить одну жолотую марку, еще одну ты жаплатишь мне, ежели придетша идти в Ашдир-Кфаар, также я требую по одной шеребряной марке жа каждую убитую тварь крупнее кошки и жа каждое полусенное мной ранение, - перечислил условия Дрогг.
- Дык за эти деньги я дракона освежую, орочья морда! - с негодованием вскричал рыжий гном.
- Я согласен, но платить за дырки в твоей шкуре не буду. Вдруг ты не умеешь драться, - паче чаяния Морнингер не стал торговаться.
- Я хосу шкрепить договор грамотой ш королевшкой песатью, - попросил болдырь.
- Тебе потребна бумага?! - взбеленился юный комендант. - Я даю тебе слово рыцаря. Этого недостаточно?!
Зеленокожий вновь замолчал.
- Хорошо, я довольствуюшь твоим обесанием, - наконец молвил орк, зная, каким позором считается для дворянина нарушить данную при свидетелях клятву.
- Прекрасно! А теперь поспешим, - высокопарно бросил отрок, и, развернувшись, зашагал прочь.
- Мне надобно нешколько минут для того, стобы шобратьша, - не двинувшись с места, сказал орк.
Уже осиливший половину дворика барон подскочил, словно ему в зад вонзилась стрела. Юнец порывисто обернулся, буравя зеленокожего испепеляющим взглядом. Крылья тонкого носа подрагивали, аки чахлые листочки на сильном ветру. Завидев, что зеленокожий и не думает робеть, под его взором, Морнингер после недолгого колебания, в течение коего лицо его кривилось то ли в ярости, то ли в отвращении, кинул с достойным короля снисхождением:
- Даю тебе две минуты. Аще провозишься дольше - брошу на неделю в темницу за неповиновение властям.
Указав двум воинам, дабы те дожидались охотника, рыцарь зашагал в сторону низкой арки.
- Ууух! Отвязался... - выдохнув, протянул Филлиан, когда сухопарая фигура коменданта скрылась из вида.
Нарочито неспешно полукровка вернулся в берлогу приятеля. Рядом с его постелью лежала походная сумка и длинный тесак в простых кожаных ножнах. Орк приторочил клинок к поясу, а ремни торбы перебросил через плечо. Не забыл Дрогг и притулившееся в углу копье-рогатину.
Закончив коротки сборы, он направился к выходу. Но дверной проем заслонила рослая фигура в серо-зеленом плаще.
- Стоять, клыкастый! Решил улизнуть с ключом от моего жилища? - лицо Филлиана выражало крайнюю степень недовольства.
Не желая пререкаться с вздорным сумасбродом, болдырь, молча, извлек из-за пазухи и протянул человеку вычурную железяку.
Какое-то время подозрительно сощуренные глаза шутника скользили по источавшей безразличие физиономии орка.
- В следующий раз за подобный фортель наломаю тебе бока, - Звероборец без обиняков ткнул пальцем прямо в глаз приятелю. Дроггу пришлось споро отпрянуть, дабы сохранить око в целости.
- И тебе желаю удасного похода, Филлиан, - холодно сказал полукровка, боком протискиваясь между дюжим сумасбродом и притолокой.
- Обойдусь без твоих наказов, эльфья родня, - сварливо отозвался безудержный острослов и, разумно опасаясь за собственную шкуру, порскнул вглубь комнатушки. Болдырь не стал преследовать окунувшегося во тьму человека.
Более не задерживаясь, Дрогг и пара оставленных по его душу солдат ходко затрусили вслед за скрывшимся отрядом барона.
Пинками расшвыривая попадавшихся на пути ратхов, они настигли дворянчика сотоварищи уже через пару кварталов.
Четверть часа спустя мнившийся бесконечным лабиринт Дыры растворился, незаметно перейдя в улицу Бондарей. Орк и сопровождавшая его ватага очутились в самом сердце Нарлаха. Приближался полдень и здесь толпилось весьма много народа.
- Посторонись! - завопил отрок и сделал знак воинам. Вымуштрованные суровым командиром бойцы тотчас взялись расталкивать нерасторопных прохожих.
Стражники заключили юного дворянина и его спутников в полукольцо, и подгоняемые криками вспыльчивого предводителя направились к Рыночной площади.
Едва ли не половина встречавшихся на пути принадлежала к нелюдям. Виной тому служили моровые поветрия, что почти каждый год являлись из Ашдир-Кфаара и частенько выкашивали исключительно людей. Возможно, заправилы Садрийского Королевства и хотели бы выдворить из города всех выродков, но тогда Нарлах основательно бы запустел. Посему владыкам Тарлии приходилось мириться с засильем болдырей.
Над подрагивающим галдящим потоком мелькали смазливые лица рослых полуэльфов. Из тени переулков высовывали длинные носы затевавшие нечто недоброе крысолюди. Гортанно кричали, призывая купить добытое в глубинах лесов, райзарды. Хмуро взирали на многочисленных инородцев спешившие по делам люди. Попадались на улицах Нарлаха и выходцы из Дормира: сновали средь толпы подозрительного вида корлы, нахохлившись, горделиво восседали в лавках гоблины, острый глаз Дрогга выловил в толпе и парочку сородичей, один из коих, завидев соплеменника, приветственно махнул рукой.
- Держи вора! - внезапно раздался истошный крик.
Точно уловившие запах снеди псы, Морнингер и его воины тотчас повернули головы в сторону, откуда прилетел вопль.
Виляя, сквозь толпу мчался сухопарый паренек в грубой одеже и с заляпанном грязью лицом. В руках мальчуган сжимал округлый сверток. Вслед за грабителем, придерживая длинные полы кафтана и спотыкаясь на каждому шагу, бежал немолодой бородач с громадным пузом. Купец, а карминовый цвет накидки говорил, что человек принадлежит именно к этому сословию, голосил, ровно сгорающая заживо свинья.
Недолго думая, юный комендант обнажил клинок и бросился наперерез воришке. Увлекшись погоней, тот слишком поздно заметил приближающегося рыцаря. Тускло лучившая сталь обрушилась на узкое плечо. Парень глухо вскрикнул и повалился наземь, увесистая калита выпала из костлявых рук, точно шар, покатившись по мостовой. Меч барона развалил незадачливого преступника почти до пояса. Глухо стоная, юнец корчился в быстро расползающейся луже крови.
- Ах, как же вы меня выручили, милостивый господарь! От голодной смерти спасли, треклятый негодяй последние деньги у меня утащить пытался. Благодарствую вам, сударь ненаглядный, благодарствую, - согнулся в раболепном поклоне подобравший кошель толстяк.
- Придержи язык, купчик, - резко одернул пузана комендант Нарлаха. - Я всего лишь совершил то, что надлежало.
- Эх, господин несравненный, ежели все вокруг... так же, как вы... то, что надлежало... Жись наша куда лучше сделалась бы... - продолжал причитать тучный негоциант.
Но рыцарь более не опускался до разговоров с бородачом. Дворянчик устремил взор на извивающегося в агонии вора. Короткий серебристый взблеск и лезвие полутораручного бастарда глубоко погрузилось во впалую грудь. В последний раз дернувшись, парень недвижно замер.
Юный нобиль брезгливо вытер клинок об одежду убитого.
- Уберите тело, - повелел солдатам барон, убирая меч в ножны.
Двое стражников остались подле мертвеца, а отряд коменданта снова тронулся в путь.
Благодаря усердию орудовавших ратовищами воинам, они довольно скоро очутились на Рыночной площади. Круглое пространство шириной в три сотни шагов почти полностью заполонили разноцветные палатки. Посреди торжища высился фонтан, изображавший нагого витязя разрывающего одну из пастей трехглавого змея. Отчего-то ныне из зевов чудища не било пенных потоков, посему окружавшая сплетшихся в смертельной схватке человека и бестию мраморная чаша красовалась лишившимся водного покрывала дном. Впрочем, со стороны улицы Бондарей изящную статую едва ли не целиком скрывал дощатый помост, окрест коего застыл отвратительный сладковатый дух. На эшафоте густо теснились позорные столбы, косые кресты и тележные колеса. На всех их сейчас находились растянутые, распяленные и подвешенные тела: кожа содрана целыми лоскутами, кишки выпущены, из разъятых грудин торчат обломки ребер, ниже пояса - сплошная кровавая мешанина, почти у всех сняты скальпы, а единственная среди замученных девица выделялась темными пятнами на месте отрезанных грудей. Изуродованные останки облепил гудящий рой мух всевозможных цветов и размеров. Некоторые из прилетевших полакомиться мертвечиной гадов величиной превосходили кошек. Остановившись взглядом на трупах, Дрогг невольно хмыкнул. Морнингер, похоже, обладал зачатками разума, ибо среди казненных присутствовали не только люди, но и ратхи, корл, а также пара райзардов. Верно, юный барон тщился сохранить хрупкое равновесие между народами Нарлаха, в одинаковой мере отправляя на заклание представителей всех племен.
- Эй, орочья морда! - донесся снизу бас рыжего гнома.
Охотник молча наклонил голову, пронзив карлика недружелюбным взором.
Подгорный житель, не уловив возмущения полукровки, растянул губы в какой-то блаженной усмешке и указал толстым пальцем на вершину помоста:
- Те, что справа - моя работа, а слева - энто Фендур постарался, - Кьерн похлопал по плечу желтобородого товарища. - Дык, я к тому сие баю, что буде ты, зеленошкурый проныра, веления сеньора Морнингера в точности не исполнишь, то окажешься на их месте, а уж после я постараюсь скрасить последние часы твоей жизни так, что на том свете ты своим богам вечность плакаться будешь. Усек, паскуда?
- Ты желаешь шразитьша шо мной, гноме? - ледяным тоном поинтересовался Дрогг.
- Сразиться?! - зло хохотнул коротышка. - Дык я тебе прям сейчас кости переломаю.
Ощерившись, карлик вопреки собственному обещанию, занес для удара бродэкс.
- Спокойно, Кьерн, - ухватил за запястья сородича пшеничноволосый, заметив, что в их сторону покосился юный барон. - Я думаю, нам еще представится возможность потешится с энтим негодяем.
- Будь по-твоему, Фендур, - недовольно проворчал рыжий, опуская секиру. - Я б его укокошил без проволочек. Дык, нутром чую, смоется, мерзавец, бороду в заклад даю, смоется!
Они вышли на середину площади, очутившись возле деревянного пьедестала. Перед эшафотом, точно почетный караул, в ряд стояли полдюжины колодок. Томились в них исключительно крысолюди. Прохожие не без удовольствия харкали в поросшие шерстью острые физиономии. Правда, судя по упавшим головам и отсутствию даже малейших движений, создавалось впечатление, что узники уже испустили дух.
Над северной частью площади довлела высокая башня ратуши. Под крытой красной черепицей крышей по отмеченному насечками диску с вящей медлительностью ползла отмерявшая часы стрелка. Позади городской управы искрились золотом шпили, увенчанные ромбами с вогнутыми сторонами. Там находился собор святого Халлана - покровителя Тарлии.
Подле фонтана комендант приказал свернуть направо. С полудня к торжищу вела широкая улица, названия коей орк не ведал. По бокам проезда, словно неусыпные стражники, застыли два приземистых здания, безыскусно сработанные из громадных серых глыб. Так строили только гномы. Оба сооружения насчитывали по два этажа и походили друг на друга, аки братья-близнецы. Одно отличалось от другого лишь вывеской с изображением грудастой молодки, несущей в руках уставленный пенящимися кружками поднос да отсутствием решеток на крохотных оконцах. Первое строение являлось самым дорогим в Нарлахе постоялым двором, носившим странное название "Глухая чаща", а второе - служило городской тюрьмой. Вестимо, Морнингер повел отряд к темнице.
- Ждите здесь, - буркнул солдатам юнец и, легко взлетев по низкой лестнице, скрылся за дубовыми воротами.
- Ишь, какой! Ждать велел, а мне в таверну охота, - сразу же принялся стенать Кьерн.
- Полноте, братец. Вскорости небось вернется, - попытался успокоить сородича Фендур.
Недолго думая, подгорные жители уселись на широкие ступени. Желтобородый с жадностью вонзил зубы в извлеченную из торбы копченую ляжку цесарки, а рыжий выудил из-за спины вздувшийся, явно переполненный бурдюк.
- Эй, паскуда! Пивка не желаешь? - окликнул Дрогга огненнобородый, потрясая мехом.
Орк не успел разобраться, в действительности хотел ли коротышка попотчевать его или попросту насмехался, ибо из дверей здания вновь появился Морнингер. Дворянчик вел на цепи крохотное, напоминавшее человеческое дитя создание. Но в отличие от людей сие существо имело серо-стальную, с чуть заметным блеском чешую. Орк нервно дернул плечом, распознав, что за бестию притащил отрок. Грумзарды - полузмеи являлись одним из самых опасных отпрысков Адобара. Великий чародей создал их особливо для борьбы с бывшими соратниками - волшебниками городов-государств. Зеленокожий всецело не разумел, как вообще коменданту Нарлаха удалось приручить оную гадину. Насколько слышал охотник, грумзарды колдовали так, как могли самые одаренные из людей после сорока лет обучения в магической академии. Располагая столь могущественными прислужниками, Адобар проиграл войну лишь потому, что сам не был искушен в боевых заклятиях и не мог научить своих чад их премудростям. Поговаривали, что всех грумзардов истребили еще три сотни лет назад, во время падения Адобаровой твердыни в Ашдир-Кфааре. По градам и весям гуляли сплетни о том, что полузмей с большим удовольствием приняли в городах волшебников, где они счастливо обретаются и поныне. Дрогг не верил оным россказням, ибо сам не раз хаживал по улицам Гальтариума и Тирполиса и никогда не встречал никого похожего на представшую ныне его глазам тварь. Да и магики городов-государств не страдали безумием, чтобы держать под боком существ, кои плетут чары куда умелей их самих и при случае не упустят возможности избавиться от недалеких господ.
- Энто, что еще за образина, Эд?! - обронил кушанье Фендур.
Молодой барон остановился, грумзард смиренно замер позади него, склонив плоскую голову и уперев в землю рассеченные черными полосками зрачков глаза. Утлое туловище полузмея охватывала грубая дерюга, из-под коей на землю опускался тонкий хвост. Тощие, ровно ветки молодого деревца, конечности сковывали внушительные кандалы. Бесспорно, грумзард являлся пленником коменданта. Оставалось только гадать, чем дворянчик сдерживал необузданные колдовские способности бестии.
- Это тот, кто поможет нам выследить погубивших Скаредника и его родню тварей, - высокопарно молвил отрок и, надменно отвернувшись, взялся что-то втолковывать вислоусому уряднику.
Нескольких секунд молча кивавший словам командира солдат, наконец, отчеканил "будет исполнено, ваше благородие!" и, прихватив с собой половину отряда, исчез за углом здания.
- Господа, мы выступаем немедленно. Нас ждет долгий путь, - с апломбом объявил гномам и орку Морнингер.
После дворянчик намотал цепь на руку, тем самым притянув к себе чешуйчатого гада. В руке юнца возник мутно-красный заключенный в медную оправу шар.
- Ты знаешь, что случится, ежели попытаешься сбежать? - зловеще процедил отрок, едва не сев на колени ради того, чтобы поравняться лицом с мордой грумзарда. - Или тебе напомнить? - облеченная в черную кожу рука выразительно повертела артефактом перед носом змеечеловека.
- Я... помню... - не поднимая взгляда, прошипел хвостатый болдырь.
- Вот и прекрасно, - расплылся в хищной улыбке комендант Нарлаха.
Выпрямившись, юнец величавой походкой двинулся к середине площади.
- Слушай, Эд, а для орков у тебя такого камушка не найдется? - догнал его рыжий карлик.
- Сейчас не время для пустых разговоров, Кьерн, - не сбавляя шага, раздраженно бросил барон.
Малолетний рыцарь повел отряд к закатным воротам. Они сызнова пересекли торжище и свернули на Оружейную улицу. Вопреки названию, тут держали лавки граверы и ювелиры. Товары оных мастеров стоили весьма дорого, посему толчеи здесь не наблюдалось. Когда вдали показалась сгрудившая подле распахнутых створок толпа, их настигла запряженная волами крытая повозка, отсутствием окон напоминавшая водруженный на колеса большущий гроб. На облучке восседал тот самый вислоусый боец, что рьяно умчался выполнять поручение Морнингера у входа в темницу.
- Милости прошу внутрь, ваше благородие, - придержав вожжи, осклабился урядник.
Грубо рванув цепь, так что грумзард едва не рухнул на мостовую, благородный отрок открыл дверцу и забрался в фургон. Не нуждаясь в приглашении за ним, полез гном Фендур.
- Садись, Кьерн, - обернулся пшеничнобородый.
- Ага, нашел дурака, - огрызнулся рыжий. - Зеленая паскуда только того и ждет. За ним глаз да глаз нужен, а то ведь улизнет, поганец.
- Дык, ежели улизнет, мы его все равно поймаем да шкуру спустим, - пожал плечами желтоволосый.
- Вот ты за ним тогда и бегай, - ткнул пальцем в сородича рудой. - А я лучше его сейчас посторожу.
Покачиваясь на буграх и колдобинах, повозка доехала до городских ворот.
- В сторону! Комендант едет! - взревел возница и хлестнул по толпе кнутом.
В ответ ему посыпались проклятья. Какой-то чумазый малец запустил в фургон булыжником. Камень с глухим стуком отскочил от деревянного борта. Сопровождавшие Морнингера воины взялись орудовать ратовищами, силясь проложить путь сквозь кутерьму. Сие получалось весьма скверно. Средь толпы выискалось с дюжину коренастых молодцев донельзя разбойничьей внешности, кои, не кичась, ввязались в потасовку со стражниками. Какой-то исподволь подкравшийся пузан налег на дощатый бок, норовя опрокинуть карету.
Свите дворянчика удалось совладать с разбушевавшейся чернью, только когда из находившейся подле ворот караулки подтянулось подкрепление. Воины налегли на упиравшуюся толпу, и та внезапно раздалась, точно лопнувшая от непомерного натяжения нить. Дроггу, почудилось, что город попросту выплюнул их, настолько неожиданно они вырвались за пределы стен.
Окрест Нарлаха растекались ряды убогих халуп. Приблизительно через пол лиги слобода обрывалась, переходя в бесконечные поля, среди коих на холмах громоздились обнесенные тыном хутора.
Преодолев никогда не поднимавшийся мост, перекинутый через неглубокий ров с оплывшими краями, фургон въехал на выстланную бревнами дорогу, правда, через пару сотен шагов покрытие исчезло, и повозка запрыгала по рытвинам и ухабам.
В посаде смердело даже похлеще, нежели в приснопамятной Дыре. Здесь прозябало отребье, у коего не хватало ни денег, ни смекалки для того, чтобы обосноваться внутри города. Помимо обожавших помойки ратхов, в предградье обитало немало людей - калек, прокаженных, закоренелых пропойц и скрывавшихся от правосудия лиходеев. Прямо посреди улицы бездвижно распластался какой-то мужик, его одежду торопливо обшаривала парочка крысолюдей. Солдаты Морнингера безучастно прошествовали мимо, городские власти давно забросили попытки навести порядок в слободе, предоставив пригороду возможность жить своей собственной жизнью. Лишь рыжий Кьерн гаркнул на шерстистых пройдох и, те с негодующим сопением убрались прочь.
Подол закончился, они погрузились в безбрежную ниву. Сейчас, за две седмицы до наступления сезона дождей, крестьяне спешно пожинали остатки урожая. Вооруженные серпами и косами земледельцы усердно гнули спины, срезая пучки желтых стеблей. Днесь на поля высыпали все кто мог, бок о бок трудились бородатые мужики и спрятавшие кудри в чепцы женщины, дряхлые старики и совсем крохотные дитяти. Не делалось исключений даже для обремененных девиц. Оставаться на долгие месяцы без хлеба никому не хотелось.
- Гей, орочья морда! - окликнул болдыря рудой карлик.
- Сего тебе, гноме? - после некоторого раздумья отозвался Дрогг.
- Мне тута один кум набаял, что в "Бездонной кружке" давеча видели самого Сверди сына Азгара, - важно сообщил уроженец пещер. - Я ему говорю, мол, врешь ты, а он мне твердит, видел как тебя сейчас, своими собственными глазами. Говорит, я-то врать могу, а глаза-то мои нет. Поспорили с ним на десять желтых драммов. Хотел вот у тебя выведать, Сверди он же того... из ваших... в смысле звероловов. Я шутить не люблю, так что отвечай честно, видал ты в Нарлахе сына Азгара али нет?
- А ты шам подумай, гноме, сто Драконобой мог жабыть в Тарлии? -
- Не играй словами, паскуда, - набычился коротышка. - Говори ясно, шляется по окрестностям Сверди сын Азгара або нет? Коли соврешь, не только шкуру с тебя сдеру, но еще и оскопить не забуду.
- Нет.
- Что нет? - теряя терпение, взревел гном.
- Не шляется.
- Дык, так и я Дварину то же говорил. А он - нет. Дескать, видел Сверди с сыновьями и все тут, - досадливо махнул ручищей Кьерн.
Не желая продолжать разговор, Дрогг отстранился от подгорного грубияна на елико возможно далекое расстояние, кое, в то же время, не давало карлику повода уличить зеленокожего в попытке сбежать.
Мимо проплывали однообразные поля с оседлавшими холмы заимками. Они свернули на юг. Вдалеке забрезжила темная полоска Ашдир-Кфаара, над коей поднимались в небо черные столбики дыма. Тарлийские порубежники беспрерывно жгли громадные костры, дабы сдержать наступление леса, а вместе с ним - и всех обитавших в нем тварей.
Орку чудилось, что они бредут по кругу. Взобравшееся в зенит солнце почало явственно припекать, наводнив жаром тяжелый пропитанный влагой воздух. От палящих лучей спасали лишь время от времени затенявшие светило стаи пузатых облаков, наплывшие с заката и убедительно возвещавшие о скором приходе ливней.
Дверца повозки со скрипом отворилась, и на дорогу кубарем вывалился Фендур. Под звонкий смех сородича карлик распластался на красноватой, похожей на песок земле.
Никто из отряда, включая Кьерна, не стал останавливаться и помогать ему подняться. Посему желтоволосому спустя какое-то время пришлось бегом нагонять ушедших вперед спутников.
- Что, братец, набил тебе Эд оскомину? - глумливо поинтересовался у товарища рыжий.
- Вовсе нет, - отдуваясь, бросил Фендур. - Просто решил ноги размять.
- Энто верно, нечего при здоровом теле сиднем сидеть, - обстоятельно молвил огненнобородый.