Перед тем, как выехать в республиканский НКВД, нужно было позвонить туда и узнать на месте ли товарищ Цанава. Поэтому я направилась к дежурному, но в дверях комнаты дежурного чуть не столкнулась нос к носу с его помощником.
- Товарищ Северова! Очень хорошо, что вы здесь. Вам звонок из НКВД.
Я подошла к телефону и взяла трубку.
- Лейтенант Северова слушает.
- Товарищ Северова. Говорит дежурный, капитан Игнатенко. В 13:30 товарищ Цанава проводит совещание, вам надлежит на нем присутствовать.
Так, а сейчас сколько? 13 часов. Пожалуй, успею.
- Слушаю, товарищ капитан. Немедленно выезжаю.
Я, как всегда, вызвала дежурную машину и через пятнадцать минут уже входила в здание НКВД. И надо же. Первым, кого я там встретила, оказался майор Григорьев!
- Анюта, здравствуй. Рад тебя видеть!
Я чуть не взвизгнула от радости.
- Валентин Петрович! Я тоже очень рада. Наконец-то встретилась с любимым начальником.
- Положим, любимый начальник у тебя некий Северов, который последнее время все на тебя жалуется. А я так, уже в отдалении.
- Как это жалуется? Ну я ему покажу, как только домой попаду!
- Вот именно на это и жалуется. На то, что ты домой теперь почти не попадаешь. Все между больших начальников крутишься, а про мужа совсем забыла.
Я возмущенно хотела заявить, что это они меня не отпускают, но посмотрела на хитрое лицо майора и поняла, что это просто прикол.
- А что я могу сделать, товарищ майор, - заскулила я. - Как попала в комиссию к Мехлису, так и все, с концами. А тут еще товарищ Жуков почему-то на меня глаз положил. Не улыбайтесь, не в том смысле. Просто взял и упросил, - тут я чуть было не проговорилась про товарища Сталина, но спохватилась, - прикомандировать меня к нему.
Майор мою заминку, конечно, заметил, и усмехнулся.
- У товарища Жукова глаз-алмаз. Теперь тебе от него так просто не отвертеться. Правда, при нем ты, кажется, сумела найти себе правильное применение - согласование действий армии и нашего наркомата. А теперь, насколько я знаю, твои полномочия стали еще шире. Как твоя беседа с товарищем Пономаренко?
Понятное дело, майор все знает. Впрочем, именно поэтому он успешно прикрывает мои огрехи.
- Могла быть и лучше, но могла быть и хуже. Так что пока все в норме.
- Если ты и тут сумеешь найти общий язык, то я уже знаю, куда тебя переведут в ближайшее же время.
- Куда, Валентин Петрович?
- К товарищу Молотову. Ему в Наркоминделе позарез такие нужны. Будешь с ним по заграницам ездить.
- Ну уж нет. В таком случае я лучше ни с кем больше не буду искать общий язык. Я домой хочу, к Васе.
Валентин Петрович хотел еще что-то сказать, но вышел секретарь товарища Цанавы и пригласил всех заходить. Всего зашло восемь человек, включая меня. Причем все были майорами, и чем-то неуловимым они были похожи между собой. То ли возраст у всех примерно одинаковый в диапазоне от 30 до 40 лет, то ли волосы у всех были с разной степени проседью, то ли взгляд был какой-то, я бы сказала, типичный. И у всех на гимнастерках были награды, в которых я пока еще плохо разбиралась. Я решила, что это начальники областных отделов НКВД. Так оно и оказалось. Как всегда мне хотелось забиться в какой-нибудь уголок и как всегда это оказалось невозможным, так как все рассаживались вокруг овального стола. Тогда я села рядом с майором Григорьевым. В случае чего он подскажет. Товарищ Цанава тяжелым взглядом обвел свой кабинет, как будто собирался сейчас кому-то устроить прилюдную порку и проверял тут жертва или нет. Потом вроде бы сменил гнев на милость и заговорил.
192.
- Товарищи командиры. Два дня назад я был в Москве на совещании у товарища Сталина. (Пауза, которая, как мне показалось, должна была подчеркнуть значимость товарища Цанавы) На этом совещании товарищ Сталин твердо сказал, что ожидает в ближайшее время нападения Германии на нашу страну. По разведданным, представленным ему нашим наркоматом, а также по линии ГРУ РККА, нападение ожидается 22 июня. Считайте, что у нас осталась всего неделя. Мы с вами хорошо знаем, что перед нападением немцы не только активизируют свою агентуру, но и переходят к массовому забросу диверсантов. Если с агентурой мы в состоянии справиться своими силами, то с диверсантами одних только войск НКВД будет недостаточно. Поэтому будем действовать совместно с приданными нам бойцами РККА. Об этом уже есть договоренность с новым командующим Западным особым военным округом, генералом армии, товарищем Жуковым. До сих пор мы помогали ему решать армейские проблемы, теперь настала его очередь помочь нам. Вы можете привлекать к операциям нужное число бойцов РККА. Если не получается договориться с отдельным комдивом или комкором, то у товарища Жукова есть специально прикомандированный к его штабу наш сотрудник - это присутствующая здесь лейтенант НКГБ товарищ Северова.
При этих словах мне пришлось встать на всеобщее обозрение. Со щеками, кажется, удалось справиться. Товарищ Цанава выждал несколько секунд, чтобы все могли мной "полюбоваться", потом махнул рукой, показывая, что я могу сесть, и продолжил.
- В настоящее время товарищ Северова является порученцем товарища Жукова и в ее обязанности входит как раз обеспечение взаимодействия наших сил. Поэтому по всем вопросам, относящимся к совместным операциям с РККА, можете обращаться к ней. Далее, я приказываю всем, по возвращению в свои отделы, в самом срочном порядке разработать планы по патрулированию и обезвреживанию диверсантов. Учтите, что действовать придется как до начала войны, так и после ее начала. На разработку планов даю сутки. Вопросы?
Встал какой-то майор и спросил.
- На сколько бойцов из армейских частей мы можем рассчитывать при проведении операций?
Цанава посмотрел на меня, давая понять, что это вопрос ко мне.
Я снова вскочила и ответила.
- До начала военных действий на любое число в разумных пределах. Скажем, от полка по роте, но, при реальной потребности, можно, думаю, и побольше. А вот после начала войны сейчас сказать не могу. Тут все будет зависеть от обстановки. Когда будете составлять планы, предусмотрите нужное количество, а я, получив от вас данные, сразу же пойду к командующему. Но тут будет другая проблема, которую прошу учесть. Хороших бойцов и младших командиров в армиях округа явно недостаточно. Поэтому армейских бойцов нужно будет прикреплять к самым опытным бойцам НКВД. Вот сейчас в 85-й стрелковой дивизии бойцы НКВД ведут занятия с новобранцами. Постараюсь, чтобы нам выделяли в первую очередь обученных.
Я замолчала, ожидая еще вопросов, но вроде бы всем все было понятно.
Товарищ Цанава снова взял слово.
- На совещании у товарища Сталина выступил товарищ Жуков. Он, наконец, дал реальную оценку боеготовности частей нашего округа. Мы давно знали и не только знали, но и сигнализировали наверх о, можно сказать, катастрофическом положении дел в войсках округа, а также о крайне тревожном положении на границе, но там предпочитали верить генералу Павлову, который уверял что все у него в порядке. Теперь руководство нашей страны знает, что все далеко не в порядке. В своем докладе товарищ Жуков признал, что войска нашего округа не сумеют сдержать немцев и вынуждены будут отступать. Вполне возможно, что временно враг придет на землю Белоруссии. В связи с этим перед НКВД поставлены несколько задач. Первая задача - организация охраны эвакуируемых объектов и архивов. Вторая задача - создание диверсионных групп для проведения диверсий с тылу врага. И третья задача - выделение сотрудников для работы в партизанских отрядах. Первую и третью задачи мы с вами сегодня будем обсуждать на совещании, которое проведет в ЦК компартии Белоруссии товарищ Пономаренко. А предложения по решению второй задачи я жду от вас тоже через сутки. Вопросы есть?
193.
Встал высокий майор со шрамом на лице. Наверное, такие шрамы люди получали от сабельных ударов, когда воевали в коннице.
- Товарищ нарком. Будет ли перед нами поставлена задача минирования мостов и железных дорог?
- Сейчас эту задачу еще не поставили - возможно, надеются, что Гитлер в последний момент одумается, - но сразу после начала боевых действий эту задачу обязательно поставят.
- Тогда, товарищ Нарком, хочу отметить, что взрывчатки у нас нет. Все, что мы обнаруживали в результате операций и обысков, сдавалось на склад и потом уничтожалось. Конечно, килограммов двадцать найдем, но это капля в море - нужны сотни килограммов. А с учетом обеспечения партизанских отрядов потребуются уже тонны.
- Вас понял, товарищ Свиридов. Этот вопрос мы поставим перед командующим округом.
Цанава кинул взгляд в мою сторону. Я согласно кивнула и взяла себе на заметку.
Свиридов сел. Тут же встал другой майор, который по контрасту оказался небольшого роста и довольно щуплого вида. Но на груди у него было даже две награды. Надо будет у майора Григорьева потихоньку выяснить, что это за награды.
- Товарищ Нарком. Когда я был в Испании, то там ходили легенды про одного мастера взрывного дела. К сожалению, он был там по линии РККА, а не по нашей. Поэтому я не знаю его фамилии, но точно знаю, что он вернулся после войны в СССР. Хорошо бы его найти. Пусть поделится опытом, а то мы больше по обратному делу.
- Понял, товарищ Кузнецов. Этот вопрос я решу. Еще вопросы есть?
Больше вопросов не было. Товарищ Цанава выждал минуту и удовлетворенно сказал.
- Вижу, что все товарищи прониклись важностью поставленных задач. Тогда сейчас предлагаю всем пройти в столовую, где для нас подготовили обед, а потом сразу едем в ЦК.
В столовой я оказалась за одним столом с майорами Григорьевым и Свиридовым. Судя по их репликам за обедом, я поняла, что они давно знакомы. Валентин Петрович представил его мне, как начальника управления НКВД по Брестской области, а меня представил, как свою сотрудницу и жену своего сотрудника. Очень скоро разговор переключился на мою скромную персону.
- Скажи, Валя, где это твой Василий раскопал такую красавицу? Он ведь всегда таким скромником прикидывался, а тут вижу, не растерялся.
- В больнице нашел. Ее ранили, когда она в автобусе ехала в Гродно. Вот он пришел ее допросить и сразу же попал на крючок. Анна Петровна при этом повела себя, как опытный рыбак. Поводила, поводила, а потом раз, и подсекла. И стала Северовой.
Я было возмутилась и хотела заявить, что все было не так, но вспомнила устроенный мной спектакль в больнице и прикусила язык. Этот ехидный Григорьев описывает все точно. Свиридов внимательно посмотрел на надувшуюся меня и, кажется, все просек.
- А как, Анна Петровна, ваше начальство отнеслось к тому, что вы вдруг вышли замуж?
- У меня в то время, товарищ майор, никакого начальства не было. В НКГБ меня потом уже взяли.
- Взяли и тут же присвоили звание лейтенанта? За какие же заслуги?
- Сначала присвоили младшего лейтенанта, а потом уже досрочно - новое звание.
- Ты, Ваня, не смотри, что она такая молодая, - вмешался майор Григорьев. - У нее послужной список на иного капитана тянет.
- Валя, не выдумывай. Анне Петровне не больше двадцати. Когда же она успела такой послужной список заработать.
- Так в наше время и в наших местах это не так сложно, как кажется на первый взгляд. Ну-ка, Анюта, давай считать. Сколько лично ты бандитов задержала?
- Если считать того, которого я первого кулаком стукнула, то всего четыре.
- Так, откладываем 4 штуки. Шпиона в роте НКВД по твоей наводке определили. В дивизии ты одного шпиона нашла (хитрый майор не назвал, в какой именно дивизии - понятное дело, секрет есть секрет) - это еще два. Далее при твоем содействии связистов задержали. Потом еще в некоторых операциях хорошее участие принимала. Вот так, Ваня. А досрочное звание ей дали за те бумаги, о которых ты в курсе.
- Так это она бумаги обнаружила? Тогда дальнейшие вопросы снимаю.
Очень хорошо, а то приходится вертеться, как уж на сковородке. За этими разговорами я и не заметила, как умяла вкусный обед. При этом еще подумала, что тут в столовой НКВД Белоруссии выбор блюд, пожалуй, получше, чем в Москве в здании центрального Наркомата. Заботится о своих сотрудниках, товарищ Цанава. И сам, между прочим, обедает вместе со всеми. Потом мои мысли переключились на Свиридова. Он главный в Брестской области. Где-то у меня в сознании крутится что-то, связанное с этим словом. Ох, ну как я могла забыть! Это же Брестская крепость с ее знаменитой обороной. В этой реальности такого, скорее всего, уже не случится. Как только окажусь в штабе, тут же доложу товарищу Жукову. Но тут еще что-то было. Ага, кажется вспоминаю.
- Скажите пожалуйста, товарищ майор, ведь Брест - это крупный железнодорожный узел?
- В Белоруссии самый крупный. Практически все железнодорожные поставки из Германии идут именно через Брест.
Вот теперь я окончательно вспомнила. По ящику я смотрела какой-то фильм про начало войны. В этом фильме немецкие диверсанты прятались в товарных вагонах и в нужный момент повылезали оттуда. Конечно, я не сильно доверяю нашему кино, но про этот факт я еще где-то читала. Как бы теперь это донести до майора, не раскрывая источник моих сведений? Или просто рассказать это товарищу Берия, а он уже сверху даст указания. Но по телефону я такие вещи обсуждать не хочу. А попаду ли я еще раз в Москву до начала войны, никому не известно. Ладно, попытаюсь тут что-то сделать. Вполне возможно, что майор Григорьев просечет фишку и мне поможет.
194.
- Товарищ майор. Вот если бы я хотела организовать налет диверсантов в Бресте, то обязательно воспользовалась поездами. Попрятала бы, например, диверсантов в товарных вагонах. А ночью в заданный момент времени они бы вылезли, построились и тут же превратились в нормальную воинскую часть.
- Гляжу, фантазия у вас, Анна Петровна, хорошо работает. Только в этом случае вы не угадали. Пограничники проверяют все поезда, прибывающие в Брест.
- И что, они каждый вагон просматривают сверху донизу? А если вагон, например, засыпан углем или заставлен коробками с каким-то грузом, на котором еще и пометки есть типа "Осторожно, стекло". Да еще, сколько там пограничников все это проверяет. Наверное, пять - шесть человек. А ведь в вагоне можно спрятать целый взвод. Перебьют быстренько слишком дотошный наряд пограничников и убегут.
Свиридов недоверчиво покачал головой. Я в расстройстве поглядела на майора Григорьева. Он понял меня без слов.
- Знаешь, Ваня. Я тебе скажу одну удивительную вещь. Не знаю почему, но все идеи Анны Петровны, даже такие, которые на первый взгляд казались дурацкими, в конце концов, давали результат.
И тут Валентин Петрович выдал вообще убойный аргумент.
- Может быть, именно поэтому товарищ Берия не только принял Анну Петровну на работу в НКГБ, но и сделал своим порученцем.
Вот этого майор Свиридов точно не ожидал. В растерянности он захлопал глазами точь-в-точь, как это иногда делаю я. Я прекрасно его понимала. Одно дело порученец Жукова. Назначена согласовывать - так пусть этим и занимается. Но если к словам этого лейтенанта прислушивается сам товарищ Берия, который, к тому же, назначил ее своим порученцем, то это уже совсем другой коленкор. И тогда становится понятно, как я попала к Жукову. А может быть даже и не попала, а приставлена. А Валентин Петрович продолжал.
- Поэтому мой тебе дружеский совет. Прямо с завтрашнего дня договорись с пограничниками и выдели им в помощь людей. Особенно обеспечь наблюдение за составами в вечернее и ночное время. Как только договоришься с военными, то усиль свои посты бойцами РККА. А начни с того, что распредели пулеметные расчеты, чтобы они могли контролировать любой поезд.
- Да, товарищи. Озадачили вы меня. Но в свете последней информации может быть вы и правы. Послушаюсь я вашего совета. Завтра же дам команду. А вы. Анна Петровна, договоритесь, чтобы мне с завтрашнего дня выделяли людей.
- Товарищ майор, вы только позвоните в штаб округа и сообщите мне, сколько нужно. Для этого дела выбью столько, сколько скажете.
Тут, как раз товарищ Цанава встал, давая тем самым сигнал, что обед пора заканчивать. Все остальные тоже немедленно встали и пошли за Наркомом на выход. Там нас ждали три открытых автомобиля, которые за десять минут довезли нас до здания ЦК. Понятное дело, пробок-то на дорогах нет, а постовые только честь отдают.
На совещании у Пономаренко людей было побольше. Насколько я поняла, тут кроме первых секретарей обкомов были еще какие-то люди. Плюс еще наша "веселая компания", которая быстро рассредоточилась - каждый пошел к секретарю своей области. А мне пришлось вместе с товарищем Цанавой идти в президиум. Ох, как не люблю выставлять себя на всеобщее обозрение!
Выступление товарища Пономаренко не сильно отличалось от выступления Цанавы в НКВД, но реакция на слова о возможном отступлении была более бурной. Пономаренко пришлось даже стучать карандашом по графину, чтобы утихомирить слушателей. Надо отдать Понмаренко должное - все проблемы он обозначил четко, начиная с организации подполья (об этом я совсем забыла, сочиняя свою исходную бумагу) и заканчивая эвакуацией. Меня, как водится, предъявили в качестве главного согласователя. По тому, как на меня смотрели все присутствующие, я поняла, что если бы не слова "порученец товарища Жукова", то меня бы вообще никто всерьез не принял. Не очень-то и хотела. Вот только деваться этим партийным деятелям некуда. Одно дело - партийная дисциплина, и совсем другое дело - действия в партизанском отряде. Поэтому без армии и НКВД они все равно ничегошеньки сделать не смогут. Договорились, что послезавтра у них уже будут готовые планы работы. Они хотели сразу приготовить и списки кандидатов в отряды, но тут я не выдержала, наклонилась к товарищу Цанаве и попросила его напомнить о секретности. Он, конечно, с ходу врубился, встал и авторитетно заявил, что списки пока подождут. Главное - это планы работы. А с людьми будем работать отдельно. Потом еще часа полтора шло обсуждение самых разных вопросов. Когда речь зашла о вывозе различных грузов, то я не выдержала и вмешалась. Я попросила согласовать это все с командованием округа, поскольку в армии огромная нехватка транспортных средств. Тут нужно отдельное согласование: кому, когда и сколько грузовиков.
Наконец, все это закончилось, и я с распухшей головой вернулась в штаб.