Гурвич Владимир Моисеевич : другие произведения.

Прощай Коста-Рика

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  
  Владимир Гурвич
  
  ПРОЩАЙ КОСТА-РИКА
  Предисловие
  
  На город тихо и незаметно спустилась ночь. Она погасила тысячи огней, освободила дороги от неиссякаемой армады машин, остановила движение неугомонного и шумного метро, а главное усыпила миллионы людей. Они лежат в своих кроватях, их глаза плотно закрыты, а их сознания блуждают в неведомых далях, откуда к ним приходят причудливые узоры сюжетов их снов.
  Сплю и я. Сплю крепко, так как пришел поздно после небольшой, но приятной вечеринки, до которых я большой охотник, и где изрядно перебрал. Я был так пьян, что свалился на кровать, даже как следует не раздевшись. И для того, чтобы вернуться к нормальному своему состоянию, мне требуется полноценный хороший сон. Этак часов на десять.
  Вот я и выполняю эту программу, лежу и негромко похрапываю, наслаждаясь своим пребыванием по ту сторону бытия. И не имею ни малейшего представления о том, что идут последние минуты моей безмятежной жизни, которая готовит мне такой сюрприз, что перевернет ее с ног на головы, вопреки моему желанию ввергнет меня в события, участвовать в которых я бы ни за что не согласился и за миллион долларов. Да и за миллиард скорей тоже. Но никто не спрашивает моего согласия, судьба-злодейка все решила за меня. И теперь она дает мне заключительные минуты отдыха, ибо совсем скоро я надолго забуду вообще, что это такое.
  Я сплю и не вижу ничего из того, что перевернет мою жизнь. А между тем события надвигаются на меня, словно ураган на город, с каждой секундой они со стремительной скоростью приближаются к моему дому. Вот рядом с ним, противно скрипя тормозами, останавливается машина. Из нее быстро выбегает молодая женщина. Она осматривается вокруг и влетает в мой подъезд. Словно бы нарочно, почему-то этой ночью дверь в него оказывается открытой; по-видимому, сломался домофон. Девушка, не вызвав лифт, мчится по лестнице. По ее виду ясно, что ее гонит страх. Вот она останавливается возле двери в мою квартиру. На несколько мгновений, словно ледяная скульптура, застывает неподвижно. Но это лишь малюсенькая передышка перед решительным броском.
  Ночная посетительница решительно надавливает на кнопку звонка. Он отзывается на это громкой трелью. Я еще не проснулся, но мой сон уже потревожен, посторонний звук, как хищный зверь в стадо мирно пасущихся антилоп, вломился в мое сознание. Но я пока еще борюсь за право спокойно провести эту ночь и не открываю глаза.
  Но тщетно, повторная трель довершает начатое дело первым звонком, сон, словно испуганная птица, окончательно отлетает от меня. Я проснулся. Но я еще не понимаю, что происходит. Открываю глаза, сажусь на кровать. Звонок раздается снова. Все, сознание, завершив прерванное путешествие в неизвестных мирах, полностью вернулось ко мне. Кто же это пришел так поздно? Вроде бы я никого не жду.
  Я зло чертыхаюсь, но иду к двери, даже отдаленно не представляя, что сейчас в мою квартиру ворвется совсем другая жизнь.
  
  Глава 1
  
  Я посмотрел в глазок и увидел незнакомую девушку. Ее лицо отражало огромное нетерпение. Снова раздался звонок. Открывать или не открывать?
  - Кто там? - на всякий случай спросил я.
  - Пожалуйста, Дмитрий Валерьянович, откройте, умоляю, я вам все объясню.
  Меня удивило то, что она знает, как меня зовут. Зато я был полностью уверен, что никогда ранее с ней не встречался. Зрительная память, как и обычная у меня хорошая. Нет, наши дороги с этой особой никогда не пересекались.
  - Вам не кажется, что сейчас не подходящее время для визита, - через дверь резонно проговорил я.
  - Да, конечно. Но у меня чрезвычайные обстоятельства. Я вам все объясню. Только, умоляю, откройте.
  Я продолжал колебаться. Кто знает кто она и какие у нее намерения. А если вместе с ней в мою квартиру вломится банда головорезов. Хотя, что им у меня делать, никаких ценнсотей, ни огромных сумм денег здесь нет. И в ближайшее время не предвидится.
  - Кто вы?
  - Это долго объянять. Но мне очень нужна ваша помощь. Поймите, я не обманываю.
  Ей нужна моя помощь? Конечно, частыне сыщики для того и открывают свои бюро, чтобы помогать другим людям, но что за срочное дело заставило ее ломиться ко мне как раз посередине ночи, прерывать мой сладкий сон? Я вдруг почувствовал такой знакомый прилив любопытства. Я знал за собой эту черту, которая иногда подвигала меня вмешиваться в дела, от которых следует держаться подальше. Впрочем, с некоторых пор после печального опыта, я дал себе твердое слово, что больше никогда не вергну себя в такое искушение. Жить и зарабатывать деньги можно гораздо спокойней, не подвергая свою драгоценную жизнь опасности.
  - Приходите утром в мою контору, там обо всем и поговорим, - сказал я.
  - Мне нужна ваша помощь немедленно! - закричала она.
  Я испугался, что эта истеричка разбудит весь подъезд. И судя, по ее тону и виду, она не отстанет, пока не добъется своего. Придется открывать.
  - Хорошо, - сказал я, - подождите минуту.
  Я вернулся в комнату, запахнулся в халат. В карман на всякий случай положил пистолет. Впрочем, интуиция подсказывала мне, что он вряд ли в данную минуту пригодится. Но осторожность не помешает.
  Я отворил дверь, и молодая женщина просто бросилась в открывшийся проем. При этом она налетела на меня, непроизвольно оказавшись в моих объятиях. И я ощутил, как дрожит ее тело.
  Несколько мгновений мы стояли неподвижно, затем она отсранилась. Я же закрыл дверь на замок. Спасибо, что хоть банку головорезов она за собой не привела.
  - Вы в порядке? - поинтересовался я.
  - Теперь - да. Я так вам благодарна!
  Мне даже показалось, что она вот-вот заплачет. Только этого не хватало, в два часа ночи видеть женские слезы. В такое время хочется смотреть сны, а не это зрелище.
  - Давайте пройдем в комнату, - предложил я.
  Только сейчас я подумал, что там неубрана постель. Но ничего не поделаешь, не надо вторгаться к незнакомым мужчинам в неурочный час.
  Мы прошли в комнату, и я подвел ночную гостью к креслу. Она плюхнулась в него, я же сел на против на кровати.
  Я внимательно разглядывал ее. На вид лет двадцать пять, пропорционально сложенная и надо признать очень красивая. Тонкое лицо, тщательно уложенные густые темные волосы. Правда, сейчас они слегка растрепались. Я посмотрел на ее руки и по ним понял, что молодая женщина пребывает в состояние сильного стресса - ее пальцы постоянно то сжимались, то разжимались.
  - Вам следует что-нибудь выпить? - тоном доктора произнес я. - Чай, кофе, или чего-нибудь еще?
  - А можно виски?
  - Виски у меня нет, - удивился я выбору напитка. - Но могу принести неплохой коньяк.
  - Пусть будет коньяк, - обреченно проговорила девушка, словно ей предлагают яд.
  - Тогда посидите, а я принесу из кухни.
  Я прошел в кухню, налил в рюмку коньяк, поставил ее на поднос. Любопытная девица, снимает стресс виски. Какие сюрпризы она приготовила мне еще?
  Я принес поднос. Девушка взяла рюмку и одним залпом выпила коньяк.
  - Вам легче? - спросил я.
  - Не знаю, может быть. Впрочем, не важно. Это подействует.
  - Тогда приступим к повествованию. Что с вами случилось, и почему вы прибежали ко мне? Мы же с вами, если меня память не подводит, не знакомы?
  Девушка кивнула головой.
  - Нет, не знакомы. Но я вас знаю. Мне рассказывала о вас моя подруга. Вы ей очень помогли.
  - И кто ваша подруга?
  - Таня Савченко.
  - Действительно есть такая, у нее были проблемы с мужем. Он угрожал ее убить.
  - Да, я знаю эту историю. И она очень хвалила вас, если бы не вы, он бы мог действительно ее убить.
  - Вряд ли. Он больше угрожал на словах, чем на деле.
  - Но он нанял каких-то бандитов.
  - Не бандитов, а обычную подворотную шпану, которая способна лишь на то, чтобы попугать свою жертву. Но это все в прошлом. А что у нас в настоящем?
  Девушка замолчала.
  - Полчаса назад меня хотели убить.
  - Хотели убить? - Я был ошеломлен. - Вы уверенны в этом?
  - Уверенна.
  - Расскажите, как все это происходило?
  - Я возвращалась домой. Было уже поздно и во дворе никого не было. И в этот момент на меня набросились двое.
  - Что за субъекты?
  - Не знаю, мужчины. Кажется, молодые. Все произошло так быстро, что я не успела ничего только заметить. Один из них вытащил нож и захотел меня им пырнуть. - Рассказчица вздрогнула и посмотрела на меня. - Можно попросить еще коньяку?
  - Да, конечно.
  Я снова оказался на кухне. На этот раз я не торопился. Этот рассказ только начался, а уже перестал мне нравиться. С убийствами, с покушениями на убийство я старался дел не иметь. Я вдруг пожалел, что отворил дверь. Я и не представлял, сколько раз мне еще предстоит пожалеть об этом, может быть, тогда я бы выставил ее из своей квартиры. Но тот свой шанс я упустил.
  Я вернулся в комнату. Девушка зеркально повторила свой жест, мгновенно осушив рюмку.
  - Что же было дальше?
  - Я каким-то чудом сумела увернуться от ножа, наверное, меня спас бог, оттолкнула его напарника и бросилась бежать. И тогда за спиной я услышала выстрелы. Но я уже завернула за угол. Это меня и спасло. - Она посмотрела на меня широко открытыми глазами, в которых одноврменно затаились удивление и ужас. - Вы представляете, в меня стреляли, могли убить.
  Что-то вдруг случилось с ней, она как-то странно дернулась и забилась в истерике. Я знал, так бывает. Когда через некоторое время после происшествия до человека доходит, какой страшной опасности он подвергался, то с ним иногда случается запоздалая реакция.
  Я чувствовал некоторую растеряннстть, так как не знал, как себя вести, молча ждать, пока она успокоится, или попытаться как-то ускорить этот процесс. Я выбрал второй вараинт поведения и обнял ее за плечи. И случилось удивительное, она доверчиво прижалась ко мне.
  Мы оба застыли, словно бы нас на какое-то время заморозили, в этой позе. Я чувствовал себя ужасно неловко, так как не знал, что должен делать дальше. Первой опомнилась девушка, она отодвинулась от меня.
  - Извините, - сказала она, - я веду себя ужасно. Но это так страшно. Со мной такого раньше не случалось.
  - Ничего, все нормально. Что было дальше?
  - Дальше ничего не было. То есть ничего-то такого. Я выскочила на дорогу и стала голосовать. На мое счастье машина остановилась сразу, я села. Но когда шофер спросил меня, куда везти, я вдруг поняла, что не знаю, что мне делать, куда ехать. Домой нельзя, они скорей всего знают мой адрес. Я стала перебирать имена, и почему-то почти сразу в памяти всплыло ваше имя. На мое счастье Таня сказала мне, где вы живете. И даже однажды показала дом; мы случайно оказались в этом районе.
  - А почему ваша подруга решила, что вам может понадобиться помощь?
  - Она знает, что я часто попадаю в разные ситуации. Но то, что случилось сегодня, такого со мной еще не было.
  - Вы уверенны, что вы не привели хвост?
  - Перед тем, как войти в подъезд я осмотрелась, вокруг не было ни единый души.
  Я вздохнул. Мой опыт подсказывал, что обычно какая-нибудь душа, пусть и не замеченная, но пребывает по близости. Ладно, что сделано, так сделано.
  - Хорошо, предположим, что на вас покушались. - Я подумал, что верить ей или не верить, оснований в равной степени у меня нет никаких. - Но вы можете предположить, в чем причина этого? Судя по вашим словам, это отнюдь не хулиганская выходка. Может, вас просто хотели изнасиловать.
  - Они хотели меня убить, - уверенно проговорила молодая женщина.
  В приципе одно не исключает другое, каких только извращений не существует. Но вслух я ничего не сказал.
  - Хорошо, они хотели вас убить, Но с чего вдруг?
  - Я могу предположить, что для этого есть основания. Я бухгалтер, работаю в Национальной нефтяной компании. Вы слышали о ней?
  - Разумеется. Одна из самых больших наших нефтяных компаний. Кажется, принадлежит государству.
  Она кивнула головой.
  - Я работаю там недавно, меньше полгода. В так называемой общей бухгалтерии.
  - Что значит в общей бухгалтерии?
  - Все, кто у нас работают, знают, что есть еще одна бухгалтерия. Только это считается секретом. Но чем они занимаются, неизвестно. Даже я не знала, хотя там работает моя подруга Наташа Галимова. Но она мне никогда ничего не рассказывала. А когда я однажды ее спросила, то она сказала, чтобы я никогда бы не задавала таких вопросов, если хочу работать в компании. Ну, я больше и не задавала. А вчера ко мне вдруг подошла Наташа и вызвала меня в коридор. И попросила ее заменить. У нее возникли безотлогательные проблемы с молодым человеком, в которого она влюблена по уши, и ей надо было срочно отъехать. И работа тоже была срочная. Она хотела, чтобы я бы ее сделала. Только бы никому не говорила об этом. Я, естественно, согласилась, подругам надо же помогать. И стала делать проводки.
  Она замолчала.
  - И что дальше?
  - Мне показались эти операции очень странными. Деньги переводились в какой-то маленкий неизвестный банк, расположенный в небольшом городе. А суммы очень большие, десятки миллионов долларов. И главное, непонятно, с какой целью.
  - Так. - Я почувствовал, что меня обдало жаром. Чем больше я ее слушал, тем меньше мне все это нравилось.- И это стало причиной покушения на вас?
  Она опустила голову.
  - Я допустила одну ошибку. У каждого из нас есть свой идентификационный номер, под которым мы работаем. И считатеся, что изменить его невозможно. Но у нас научились, как это делать. Нужно внести некоторые изменения в программу. Это совсем не сложно. Вот я и поменяла свой идентификационный номер на номер Наташи. Но главный бухгалтер их особой бухгалтерии заметил отсутствие Наташи и то, что под ее номером кто-то работает. И она быстро выяснила, что это я.
  - Откуда вы это знаете?
  - А она сама подошла ко мне и спросила, не знаю ли я, что случилось с Наташей. И при этом заглянула в мой компьютер. И все пресекла. А когда я посмотрела на нее, то сразу же почувствовала, что случилось нечто непоправимое. Я это прочитала в ее глазах, в них был самый настоящий ужас. Она ушла и больше в тот день я ее не видела.
  - А что случилось дальше?
  - Ничего не случилось, по крайней мере, внешне. На следующий день я пришла на работу - и все было как обычно. До того момента, пока меня едва не убили. Но это все из-за тех счетов. Другой причиной быть не может. У меня нет врагов.
  - Вы можете о них просто не знать. Например, отвергнутый поклонник. - Я внимательно посмотрел на нее.
  Девушка подняла голову и, как мне показалось, не без вызова посмотрела на меня.
  - В последнее время никаких поклонников я не отвергала.
  - Но это могло случиться и давно. Ведь когда-то у вас были такие истории. Вы слишком красивы, чтобы их избежать.
  - Да, такие истории случались. Но действительно давно. И я совершенно уверенна, что они не имеют ни какого отношения к покушению на меня.
  Честно говоря, я и сам так думал. Но мне совсем не улыбалось влезать в историю со счетами. Уж слишко дурно она пахнет. Если эта красавица права, то дело дрянь. Едва она что-то узнала, что не должна была узнавать, а уже на следующий день ее заказали. Значит, кто-то почувствовал большую опасность, настолько большую, что решился на такое страшное преступление. Да, она действительно попала в переплет. И тут я вдруг вспомнил, что даже не спросил, как ее зовут.
   - Послушайте, а вы ведь еще даже не представились, - заметил я.
  - Извините, я так волновалась, что совершенно забыла. Меня зовут Илона. Если полностью, то Илона Станиславна Бекетова.
  - А как меня зовут, вы знаете.
  - Да, Дмитрий Валерьянович Рубин.
  Она даже не путает мое отчество, отметил я. Обычно меня называет Дмитрием Валерьевичем.
  Я помолчал, разглядывая свою гостью. До чего же хороша, мысленно вздохнул я. Не помню, говорил ли уже, а если не говорил, то говорю сейчас, что красивые женщины моя слабость, ради них я готов на многое. И это меня сейчас сильно беспокоило, только не хватало по этой прчиине ввязатсья в какие-нибудь кровавые разборки. Осторожность и еще раз осторожность - вот что должно стать моим девизом. И не только в этом случае.
  - И что же вы хотите от меня, Илона Станиславна.
  Она подняла на меня свои большие глаза. Да, это ее сильный аргумент, противостоять которому способен человек с очень сильной волей. Посмотрим, обладаю ли я ей?
  - Я не знаю, я ужасно боюсь. Ведь пока меня не убьют, они не отвяжутся. Я же теперь дважды свидетель.
  - Почему дважды?
  - Первый раз я обнаружила какие-то непонятные счета. А второй - спаслась от покушения на свою жизнь. Они же понимают, что теперь я знаю очень много. Хотя по большому счету я ничего не знаю.
  А ей не откажешь в логике, подумал я.
  - Предположим. Но вы не ответили, что вы хотите от меня?
  - Я не знаю, что мне делать. Я боюсь, я ужасно боюсь.
  Я заметил, как снова затряслись ее руки. Ничего удивительного, что она боится, если все, что она сказала правда, то ей действительно грозит большая опасность. И не только ей, но теперь, черт возьми, и мне, раз она пришла ко мне, раз поведала все, что с ней приключилось. Ведь отныне я тоже становлюсь потенциально опасным для этих людей. Если они так легко наслали килеров на нее, то с такой же легкостью они пристрелят и меня. Кажется, и мои руки вот-вот затрясутся.
  - Вы уверенны, что не привели за собой хвоста? - снова спросил я.
  - Мне так показалось. Я никого не видела.
  Я подошел к окну и осторожно отогнул край шторы. Улица в этот поздний час была пустынна. Впрочпем, не долго, не прошло и минуты, как мимо дома пронеслась машина, затем замаячила чья-то фигура. Я наблюдал за ней. Мужчина шел типично пьяной походкой. Но откуда я мог знать, была ли это игра или правда. Кажется, я долго теперь не буду спокойно спать, если не усну непробудным сном. И все по вине этой на смерть перепуганной красотки. Но если она вляпалась в како-то темное дельце, я-то здсь при чем. Как вляпалась, так пусть из него и выкручивается.
  Меня вдруг стала заполнять ненависть к своей ночной гостье. Будь она неладна, какое она имела права бежать ко мне, впутывать в свои дела совершенно незнакомого ей человека. Даже при таком сильном испуге, она обязана была подумать об этом. А что теперь делать мне? Я никогда не был любителем рисковать своей шкурой. Она у меня одна, и, если я ее потеряю, то другая не отрастет.
  Пьяный прохожий исчез за углом, больше пока никого не было видно. Но это мало успокаивало. Я снова вернулся к Илоне.
  - Мы с вами остановились на вопросе, что вы хотите от меня? Я так и не получил ясного ответа.
  Кажется, в моем тоне прорвалось недовольства возникшей ситуации, потому что девушка внимаетльно посмотрела на меня своими суперкрасивыми глазами. Что-то неуловимо изменилось в ее лице.
  - Простите меня, - произнесла она, - я совершила опрометчивый поступок, придя сюда. От испуга у меня помутился разум.
  Наконец-то до нее дошло, подумал я. И что последует дальше?
  - Я не должна была этого делать. Вы меня не знаете, а теперь из-за меня рискуете.
  Я уже второй раз отметил, что она все правильно рассудила.
  - Каждый в этом мире за себя, и никто не обязан помогать другому, даже если он попал в безвыходное положение. А я даже вам не могу заплатить. Деньги остались дома, а домой неизвестно когда я попаду. Если вообще попаду. Они же следят за домом.
  Тоже верно, положение у нее хуже не придумаешь.
  - Извините меня, я пойду. Спасибо, что уделили мне немного своего драгоценного времени. Я очень жалею, что вас разбудила.
  А она еще иронизирует. Любопытно, чтобы это значило?
  Илона встала.
  - Еще раз прошу прощение. - Она направилась к двери.
  Я смотрел, как она уходит, уходит девушка-мечта. О такой красавице только можно грезить или в лучшем случае увидеть ее в кино. И куда она пойдет, не исключено, что уже у подъезда ее стретит выстрел или удар ножа. И если это случится, то случится в том числе и по моей вине. Не могу сказать, что я обременен слишком чувствительной совестью, я бы даже скал, что совсем наоборот, но все же не до такой степени я безразличен к другим людям. Особенно если это молодая красивая особа. И я не прощу себе, если она погибнет из-за того, что я не приютил ее на ночь. А вот днем надо избавляться от этой крайне неудобной обузы. Итак, решено.
  - Подождите, - остановил я ее. - Вам сейчас нельзя выходить на улицу. Это смертельно опасно. Вы не знаете, что вас там ждет.
  Она остановилась и вопросительно посмотрела на меня.
  - Но у меня нет выхода, - возразила она.
  А девица-то наглая, подумал я. Тем самым она мен как бы говорит, что я ее ставлю в безвыходное положение и что я плохой человек. Впрочем, не исключено, что последнее утверждение не так уж далеко от истины. Если бы она знала кое-какие страницы из моей биографии, она бы, может быть, и не доверилась мне.
  - Коль вы оказались в моем жилище, то эту ночь вы переночуете у меня. А утром решим, что дальше делать.
  - Но это неудобно, - возразила она.
  - Сейчас не тот момент, когда есть смысл размышлять о подобной ерунде. У меня маленькая квартирка, всего одна комната, на большее их количество я, к сожлению, не заработал. Поэтому вам придется спать на этом диване. Не возражаете?
  Дальнейшее повергло меня в небольшой шок.
  - Я вам так благодарна, - пролепетала она и вдруг громко зарыдала.
  
  Глава 2
  
  К моему удивлению Илона заснула быстро. Она не стала раздеваться, просто накрылась одеялом. Да мне и нечего было ей предложить, женской ночной рубашки я в доме с некоторых пор не держал.
  Что же касается меня, то я никак не мог уснуть, без конца ворочаясь в кровати. Да и как тут не ворочаться, когда в трех метров от меня лежит такой сюрприз. Надо признать, что красивый, но и весьма неприятный. И что с ним делать, не представляю. Выгнать ее - значит обречь почти на верную смерть, а попытатсья помочь - значит подставить самого себя под удар. Я никогда не чувствовал в себе задатки благородног рыцаря, который ради любимой дамы, не раздумывая, готов принять смерть. Но эта дама вовсе не любимая, я знаю ее чуть больше часа. Но и даже ради любимой женщины рисковать жизнью - это все же чересчур. Можно много найти женщин, любовь к которым вовсе не требует подобных жертв.
  Я пытался найти какое-то решение проблемы, но без особого успеха. Если в этой компании, где она работает бухгалтером, дела не чисты - а скорей всего так оно и есть, (впрочем, а где они чисты), то они не остановтся ни перед чем, чтобы убрать опасного им человека. А средств у них для этого столько, что их хватит для того, чтобы "заказать" всех жителей небольшого городка.
  Я покосился на спящую женщину. Надо признать, нервы у нее крепкие, учитывая в переплет, в который угадила, она успокоилась весьма быстро. Я бы после покушения на себя страдал бы бесонницей целую неделю. И никакие бы таблетки не помогли. А эта спит, как ни в чем не бывало. Поди и сны приятные еще видит.
   А если она выдумала всю эту историю? Тогда с какой целью? Чтобы проникнуть в мой дом. Но зачем? Никаких ценностей тут нет. Разве только я сам? Но представляю ли я для кого-нибудь такую ценность, чтобы разыгрывать подобные спектакли. Конечно, у меня есть враги, у частного сыщика не могут не быть врагов. Но все они не слишком серьезные, ведь я до сих пор занимался совсем мелкими делами. Денег они приносили не так чтобы очень, зато и особых хлопот не возникало. Мне так нравилась моя жизнь в последние три года, после того, как я навсегда распрощался с уголовным розыском и перестал рыскать по всей стране в поисках насильников и убийц и другой подобной публики. Я не знал ни минуты отдыха, на мне постоянно висело несколько дел, и строгое начальство, специалирующееся на разносах по любому поводу, постоянно устраивало мне выволочки. Во мне долго зрело решение бросить все к чертовой матери и быть предоставленным исключительно самому себе. И когда я его осуществил, то долго не мог поверить своему счастью. Оказывается, деньги, причем, в большем количестве можно зарабатывать гораздо легче, сберегая массу нервов и немало времени для приятного досуга. Фитнес-клуб, игра в карты, рестораны и женщины. Много красивых, приятных женщин, мимо которых я раньше, как на космической ракете, проносился в погоне за очередным маньяком. До чего же замечательна может быть устроена жизнь, если ей разумно распорядиться. По сравнению с прошлым этот период казался мне раем, вернее, он им и был или, по крайней мере, отличался от него совсем немного. И все это продолжалось до сегодняшней ночи, пока в мою квартиру непрошенной гостьей ворвалась эта особа. Ни знакомая, ни любовница, ни родственница, ни клиентка, а непонятно кто. И вот теперь она спит рядом, а я испытываю мучения оттого, что не представляю, как должен поступить такой ситуации.
   Я решил, что мне следует успокоиться и хладнокровно обдумать ее со всех четырех сторон. Хотя я и не рыцарь (и дался мне этот рыцарь), но просто бросить эту молодую женщину на произвол судьбы я не могу. Но чтобы от нее избавиться, ее надо поместить в безопасное местечко. Туда, где никто не догадается о том, где она находится.
  Я стал перебирать в памяти такие места. Лучше всего было бы отправить ее за границу, но у нее нет с собой заграничного паспорта. А домой за ним ей идти никак нельзя, было бы очень странно, если бы ее там не ждала засада. Просто купить билет на какой-нибудь поезд или самолет? Пусть едет в любой город страны. Замечательаня идея. Я даже обрадовался; как легко решается эта проблема. А если у нее внутренний паспорт?
  Мною овладело такое нетерпение узнать об этом как можно скорей, что я решил посмотреть ее сумочку. Кстати, я совсем потерял голову, я должерн был это сделать уже давно. Это требует элементарная предосторожность.
  Стараясь не шуметь, я встал с постели. Сумочка лежала на стуле рядом с ее спящей хозяйкой. Я взял ее и отправился на кухню.
  Обыск не принес никаких результатов. Кроме косметики и другой традиционной женской атрибутике в ней я обнаружил пропуск в Национальную нефтяную компанию на имя Илоны Бекетовой. Паспорта не было. В кошелке было совсем немного денег, с такой суммой больше двух суток не прокантуешься. Я вернул сумку на место, а себя на кровать. Значит, вариант с отправкой груза в далекий город пока отпадает.
  Эта мысль возникла у меня почти сразу, но я старался держать ее, как бронепоезд, на запасном пути. Мне совсем не хотелось ее воплощать в жизнь. Год назад я построил себе дачу. Специально выбрал глухой уголок, вдали от дорог и поселений, чтобы иметь возможность оставаться хотя бы ненадолго наедине с собой. О сущестование ее никто не знал. Даже если бы я женился, то постарался ничего о ней не говорить супруге. Ведь и от нее надо где-то периодически отдыхать, что, как известно, весьма способствует укреплению брачных уз. И если бы многие пользовались этим способом, удалось бы сохранить немалое число браков.
  Эту девицу можно спрятать в этом убежище холостого мужчины, как называл я свою дачу. Вряд ли ее там отыщат. Что касается дальнейшего развития событий, то о них я старался сейчас не думать. Мой опыт говорил, что сама по себе такая ситуация вряд ли рассосется. И каким образом выбиратся из нее, я не представлял. Но сейчас в первую очередь надо хотя бы незаметно улизнуть из города. Это не так-то просто, ведь я не имебю понятия об их возможностях. А вдруг они скупили всю милциию, и она начнет поиск пропавшей, а заодно и меня на территории всей страны. Мне-то хорошо была известна эта кухня, наши доблестные органы правопорядка, если им хорошо заплатить, будут работать на кого угодно, хоть на бандитов и убийц, хоть на иностранных шпионов. Так что куда ни кинь повсюду клин. Я аж застонал от досады. На вечер у меня была запланировано посещение приятной компании, где периодически я сражался в карты. В последне время мне везло, я выигрывал неплохие суммы. Да и публика там очень приятная, гораздо более богатая, чем я. А потому умеет легко и непринужденно расставаться с деньгами, как со старыми вещами.
  Я попал в этот узкий клуб случайно, одному из его участников оказал небольшую услугу. И он ввел меня в общество, где по социальному статусу мне быть не положено. Но никто еще ни разу даже намеком, даже взглядом не дал мне понять, что я среди них чужой. Все были очень любежзны и обходительны. И я очень ценил выпавшую мне возможность бывать среди этих людей. Но что-то сомневаюсь, что попаду к ним сегодня.
  Я почувствовал, что устал. Я уже отвык от подобных нервных нагрузок. Я посмотрел в окно, сквозь щель в шторе проглядывала темень. Значит, ночь продолжается, а у меня такое чувство, что после появления этой особы прошла если не вечность, то значительная ее часть. Так все изменилось. Ладно, если ничего другого не придумаю, заброшу ее на свою дачу, и пусть там сидит до второго, а лучше третьего пришествия. Продуктов в доме я запас немало, хватит надолго. К тому же в километрах пяти есть маленький магазинчик, какую-то еду можно купить. А там что-нибудь придумаем. Главное, чтобы она не маячила бы перед глазами. Эта мысль оказалась последней, после чего я заснул. Снилось ли чего-нибудь я не помню, но помню ощущение счастья оттого, что сплю, и меня ничего пока не тревожит.
  
  Глава 3
  
  Едва я проснулся, то первым делом бросил взгляд на Илону. К моему удивлению она уже встала и сидела на диване с плотно прижатыми друг к другу ногами. Несколько секунд я созерцал эти стройные создания природы почти полностью открытые моему взору короткой юбкой. Но затем мною овладело совсем другое настроение, едва я вспомнил, в какую трясину по милости этой особы угодил.
  Я решил, что я дома, то не стоит ее стесняться. Поэтому я встал, дав ей полюбоваться на себя в трусах, и только затем накинул халат.
  Та как я типичная сова, то чувствовал себя не выспавшим. А вот она, хотя спала не больше, если не меньше меня, выглядела вполне бодрой.
  - Идите, примите душ, а я пока займусь завтраком. - Покопавшись в своих пожитках, я вытащил полотенце и свой старый халат. Ничего более достойного для такого тела я не обнаружил. - Могу предложить только это, - сказал я.
  - Я понимаю, вы не готовились к встерче со мной, - сказала она. - В данных обстоятельствах меня это вполне устроит.
  Она взяла вещи и направилась в ванную. Я же не в первый раз почувствовал какой-то дискомофрт. В ее поведение было нечто неуловимо странное и непонятное. Но в чем заключалась эта странность или непонятность, определить я был не в состоянии. Меня не отпускало ощущение, что в такой ситуации многие ее интонации должны были бы быть другими. Впрочем, это с моей точки зрения, а вот для нее вполне вероятно, что такое поведение является естественным. А потому вряд ли даже в мыслях стоит развивать эту тему.
  Я жарил яичницу и одновременно вслушивался в шум падающей воды. И представлял обнаженное женское тело, на которое льется дождь из моего ржавого душа. Я был бы совсем не против встать под ним рядом с ней. Я всегда придерживался мнения, что сексом лучше заниматься не в постели, а воде, так как это на порядок увеличивает наслаждение. Мне так неудержимо захотелось присоединиться к водной процедуре, что я уже сделал в направление ванной первый шаг. И вдруг остановлися. Что я делаю, нам грозит смертельная опасность, а у меня восполилось воображение. Я должен быть сосредоточен как никогда, от этого зависит моя и ее жизни. И надо как можно дальше выбросить из головы подобные мысли, как бы при этом они не были бы приятны.
  Илона показалась из душа. С мокрыми волосами и в моем старом халате она мне показалась более доступной и близкой, словно бы в таком виде я лицезрел ее много раз. Я вдруг понял, что почти с самого начала стал подсознательно ощущать, что нас разделяет некое расстояние. К этой девушке так просто не подойдешь, она, может быть, даже чересчур хорошо знает себе цену. И не собирается продавать себя за меньшую стоимость. Сейчас же мне казалось, что я легко мог бы ее обнять и поцеловать, внутренне мне ничего не мешало это делать. Зато внешние обстоятельства препятствовали этому.
  - Раскладывайте все, что я тут наготовил, а я пока быстренько тоже совершу омовение, - сказал я. - Не реагируйте ни на какие звонки, и не подходите к окну.
   Я быстро принял душ, а чтобы возникало меньше всяких посторонних мыслей, под конец окатил себя холодной водой.
  На кухне меня уже ждал сервированный завтрак. Илона сидла за столом, ожидая моего появления.
  - У вас гора грязной посуды, я с трудом отыскала две относительно чистых тарелки, - проговорила она.
  Да, она еще делает мне замечания. От возмущения я даже не нашелся что сказать. Правда, замечание, вынужден был констатировать я, справедливое. Посуду мыть я терпеть не могу с самого детства. Как, впрочем, тереть полы и пылесосить ковры. И на этом список моих нелюбимых занятий далеко не исчерпывается.
  Я сел напротив нее.
  - Будем есть и общаться, - предложил я. - У вас появились идеи, что делать?
  - Надо сматываться, - резонно заметила она.
  - А куда?
  Мой вопрос заставил ее задуматься.
  - Как назло вчера утром я выложила из сумочки оба паспорта. Я не могу никуда уехать.
  - Даже если бы могли, это опасно. Вам нельзя светиться нигде. Возможности этих ребят очень велики.
  - Да, я знаю, они очень влиятельны. У нас говорят, что президент компании входит в кабинет к премьер-министру, как к себе домой.
  Я чертыхнулся про себя. Только мне еще не хватало бросить вызов нашим самым могущественным олигархическим структурам. Я тоже знаю этих ребят, имел с ними дело. Они пройдутся по тебе, как по асфальту катком. И никто и никогда не узнает, где тебя утромбовали. Так что час от часу не легче.
  - Ладно, оставим в покое президентов и премьер-министров и всю эту свору. Вам нужно на некоторое время исчезнуть. Страсти уляжутся, тогда можно и появится.
  Илона отрицательно покачала головой.
  - Страсти не улягутся, они не успокоятся, пока не убьют меня. Пока я жива, они не будут чувствовать себя спокойными.
  В ее словах есть резон. Но тогда что же делать, не может же она сидеть в каком-нибудь медвежьем углу всю оставшуюся жизнь, как послушница в монастыре. Тем более осталось ей жить еще много лет. Если, конечно, их количество резко не сокротит киллер. А впрочем, мне-то какое-то до этоого дело, моя задача - избавиться от нее, как от лишнего веса. А там пусть сама выбирается из этого кровавого дерьма.
  Но она словно бы прочитала мои мысли.
  - Без вас мне не спастись, - произнесла она и умоляюще посмотрела на меня.
  Этот взгляд был гораздо более действенным аргументом, чем все ее убеждения. Знает ли об этом она? Ну, конечно, же знает, не стоит даже сомневаться. Какая женщина это не знает.
  - Послушайте, Илона, давайте поговорим откровенно. Иначе мы утонем в двусмыслености. Вы не моя клиентка, вы вторглись в мой дом, но я не обещал вам, что займусь вашим делом. Я занимаюсь мелким сыском, абсолютно безопасным, как бритье электрической бритвой.
  Я приготовлися говорить дальше, причем, довольно долго, но она меня вдруг прервала:
  - Вы хотите, чтобы я бы вам заплатила за помощь. Я правы, но мои деньги остались дома. Но при первой возможности я это сделаю.
  Я обреченно вздохнул.
  - Дело вовсе не в деньгах. - Я сделал короткую паузу. - Хотя в них - тоже. Вы понимаете, что у нас с вами минимальные шансы выжить. Если они так болезненно реагируют на все, то не в их интересах оставлять свидетелей.
  - Я тоже так думаю. Надо нам надо спасаться вместе. Мы связаны одной цепью.
  Ее наглость была настолько поразительна, что я на какое-то мгновение потерял дар речи.
  - Вы хотите сказать, что вы все сделали специально и теперь я повязан.
  - Я ничего не делала специально, когда все это случилось, я обеззумела, мною овладел жуткий страх. Я перестала контролировать свое поведение. Раньше со мной ничего такого не случалось. Я думала лишь об одном, как спастись. Я даже не знаю, почему побежала именно к вам. Наверное, потому, что разговор с моей подругой случился всего два дня назад. И я не виновата, что он сам собой всплыл в памяти. Это какой-то перст судьбы, ведь до этого мы не стречались с Таней почти год. А тут она вдруг позвонила и предложила куда-нибудь сходить. Как она мне сказала, ей захотелось с кем-нибудь поболтать.
  - Как жаль, что она выбрала для беседы именно вас, - пробормотал я.
  - Я понимаю, но уже ничего не изменишь.
  Нет, дорогая, для меня еще не все потеряно. Есть один шанс, если они все же не проследили за ней и не знают, где она сейчас скрывается, то у меня еще сохраняется возможность не участвовать в этих прятках от смерти. В таком случае после того, как я избавлюсть от своей ночной гостьи, то смогу вернуться к своему прежнему, замечательному существованию.
  - Вот что, Илона, - решительно произнес я, - мы с вами поступим так. Я вас отвезу к себе на дачу, это поистине медвежий уголок, по близости очень мало людей. И ни одного бандита. Там есть все необходомое, чтобы если не с комфортом, то вполне прилично провести некоторое время. А когда вы сочтете, что можно отчаливать, отчалите. Даже не надо будет писать длинное письмо с благодарностью за предоставленный кров, от этой повинности я вас освобождаю.
  - Я вам благодарна, терпеть не могу писать письма, - ответила Илона.
  Да что она себе позволяет, ее спасаешь, рискуя жизнью, а она ерничает.
  Кажется, она почувствовала, что переборщила.
  - Извините меня, я неблагодарная дура, - примирительным тоном произнесла она. - Эта моя отвратительная черта, я всегда была остра на язык. Даже в такой ситуации не могу измениться. На самом деле, я вам крайне признательна за все.
  Я почувствовал, что немного отмыкаю.
  - Ладно, будем считать это маленьким недоразумением. А сейчас нам надо спешить. - Я посомтрел в окно, за которым полыхал теплый летний день. Почему-то я подумал о том, что планировал через пару недель отправиться куда-нибудь на море. Знать бы, где на самом деле я окажусь через это время.
  - Вы на меня не сердитесь? - впервые дотронулась до меня Илона.
  - Нет, - покривил я душой. - Да и вообще, нам пора давать деру. Мы и так подзадерждались.
  Впрочем, это не столь уж важно. Если они не знают, где находится Илона, мы беспрепятственно покинем город. Если же им это известно... Но об этом лучше не думать.
  - Вот что мы сейчас с вами сделаем. Мы быстренько одеваемся и по отдельности спускаемся во двор. Я пойду первым. Во дворе стоит моя машина. Я подъеду прямо к подъзду, и вы нырнете в нее. Вот и вся операция. Вы меня поняли?
  - Да.
  - Тогда за дело. Мыть посуду пока не будем, я слышал, что это плохая примета.
  
  Глава 4
  
  Мы сделали все, как я сказал. Я подкатил машину к подъезду, и Илона буквально прыгнула на сиденье. При этом продемонстрировав небывалую ловкость и грацию. Я тот час же дал газ.
  Я выехал на дорогу, внимательно наблюдая за происходящим. Почти одновременно от обочины оторвался джип и поехал в том же направлении. Конечно, это вполне могло быть совпадением, но для моего спокойствия лучше бы его все-таки не было. К моему удивлению, которое уже возникло не первый раз, эту подозрительную синхронность заметила и моя прекрасная спутница.
  - За нами следует джип, - сообщила она.
  - За нами следует много машин, - из упрямства возразил я. Я был переполнен гноем раздражения, и мне не хотелось с ней ни в чем соглашаться. Я мог бы сейчас спокойно пребывать в своей квартире, готовясь к вечерней "долче вита", а вместо этого еду по городу, да может быть тащу за собой и опасный хвост. Если это действительно так, то на дачу ехать нельзя, это сродни самоубийству. Там нас прихлопают и долго никто даже не узнает об этом. Но в таком случае, куда же нам отправиться?
  Я почувствовал такую злость, что таить ее в себе больше не было сил. Я должен был излить ее в окружающий меня мир. А если точнее, на свою спутницу.
  - И что я должен теперь с вашего позволения делать, если это хвост, - буркнул я. - Куда податься, кому отдаться. Прикажите, целый день будем кружить по городу.
  - Остановите вот за тем перекрестком, я выйду.
  - И куда вы отправитесь?
  - Какое вам дело? - Ее тоже овладели негативные эмоции.
  - Как какое дело! - взвился я так, что едва не убрал руки с руля. - Вы сами пришли в мой дом, я вас не приглашал. В ту ночь у меня не было запланировано никаких приемов. Повесили свои проблемы на меня. Если вас пристрелят, то у меня всю жизнь будет болеть совесть. Вы этого хотите?
  - Мне кажется, что со своей совестью вы как-нибудь договоритесь. Она у вас очень уступчивая и сговорчивая.
  - Что вы знаете о моей совести. Прежде чем делать выводы, надо хотя бы что-нибудь разузнать. Но это, кажется, не ваш стиль.
  - Остановите машину, если я спрыгну на ходу! - вдруг закричала Илона.
  Но не только закричала, но и попыталась открыть дверцу. Может быть, она бы и спрыгнула на полном ходу, если бы я в последний момент сильно не дернул ее за руку. Автомобиль на несколько мгновений потерял управление, и едва не врезался в идущую рядом машину. Я в самый последний миг успел каким-то чудом нажать на тормоза. В результате нас бросило друг к другу, и мы больно ударились лбами.
  Это охладило наш пыл ссориться. Невольно я подумал, что мы в чем-то похожи, оба горячие, оба быстро воспламеняемся, как нефтяной факел, и оба неуступчивые. Даже странно, что между нами так много сходства.
  Вообще, я сам не до конца понимал истоки своего поведения. С одной стороны ничего я так не желал, как освободиться от этой опасной девицы. Но когда она сама предложила высадить ее за углом, я вдруг взбеленился, одна только эта мысль послужила искрой для розжига во мне огня ярости. Так что же я хочу на самом деле?
  - Нам надо успокоиться, - сказал я. - Иначе это для нас плохо кончится. Нет возражений?
  Илона пожала плечами. Что означал этот жест, я не совсем понял. Но буду считать, что возражений не последовало.
   - Кстати, - проговорил я, - а джип вроде бы исчез.
  Мы оба стали смотреть в зеркало заднего вида и по сторонам. Джипа действительно нигде не было видно. И вообще, не похоже, что за нами установлена слежка. Значит, можно ехать на дачу.
  На всякий случай я свернул с проспекта на небольшую улочку, проехал ее и вновь вернулся на трассу. Моя уверенность, что нас никто не преследует, многократно возросла. Это внесло в мою душу некоторое успокоение, проблеск надежды, что все кончится хорошо, словно солнце, снова засиял передо мной.
   - Нам следует сохранять спокойствие при любых обстоятельствах, - сказал я, бросив взгляд на молодую женщину.
  Она смотрела вперед и даже не повернула в мою сторону голову.
  - Я согласна, это более чем необходима. Но вы можете высадить меня в любой момент.
  - Это очень благородно с вашей стороны, что вы дали мне на это согласие. Не исключаю, что однажды им воспользуюсь. Но сейчас речь идет о другом, нам нужно спастись. Мне теперь тоже угрожает опасность. И нам не надо друг друга нервировать, как два надоевших до чертиков супруга.
  - Боюсь, это будет трудно сделать. - Только после этих слов она посмотрела на меня. - Но лично я постараюсь.
  - Я тоже приложу к этому все усилия. А ведь о вас я ничего не знаю, кроме того, что вы бухгалтер и вас хотят убить.
  - А чтобы вы хотели узнать?
  - Судя по всем приметам, вы не замужем?
  - Нет, и никогда не была.
  - Почему? У такой красивой женщины должно быть куча претендентов.
  - Претенденты были, но они так и остались претендентами. Я очень разборчивая. Мне нужен надежный, сильный смелый и честный мужчина. А, согласитесь, таких сейчас почти нет.
  - Действительно, последний такой экземпляр умер лет тридцать назад. Но ведь так можно остаться старой девой.
  - Не стоит беспокоиться за меня в этом плане, я что-нибудь придумаю. Если останусь живой.
  Весьма существенное уточнение, подумал я.
  - А вы я вижу низкого мнения о мужчинах.
  - Я всего лишь стараюсь быть объективной, не более того.
  - Но за помощью вы все же обратились к мужчине.
  - Я тогда не думала об этом, я просто спасалась.
  - И все же вы оказались у меня, а не у какой-нибудь своей подруги. И сейчас едите со мной, а не с кем-то еще.
  - Поверьте, я вам очень благодарна.
  Что-то не очень заметно, мысленно возразил я.
  - Вы хотите, чтобы я упала бы перед вами на колени. Я готова, - неожиданно услышал я ответ на свои мысли.
   Господи, ко всем ее недостаткам добавляется то, что она еще и читает мысли. Интересно, что она еще умеет? Летать на метле. А может она ведьма?
  - Это лишнее, - вслух произнес я. - Дело совсем не в благодарности. Нам просто надо выжить.
  - И я так думаю. Но это не исключает благодарности.
  Да, не исключает, подумал я, только в какой форме? Вот бы спросить ее об этом. Но мне почему-то показалось, что ее ответ вряд ли оставил бы меня довольным.
  За милой беседой мы и не заметили, как выехали из города. Еще с десятка два километров и выскочим на относительно свободную трассу. А там можно и развить настоящую скорость.
  Скоростная езда была одним из самых моих любимых развлечений. Иногда мне даже казалось, что я не совсем верно выбрал профессию, и мне надо было бы становиться автогонщиком. Путь и эта неблагодарная особа посмотрит, как гоняют машины настоящие мужчины в существование которых она верит не больше, чем большинство населения в НЛО.
  - Нам далеко ехать? - спросила Илона.
  - Порядочно. Но я так думаю, что для вас, чем дальше, тем лучше.
  - Сколько же мне так придется прожить? - В ее голосе послышалось затаенная печаль.
  Я пожал плечами.
  - Вам надо подумать о том, как вообще жить дальше. С такой меткой, как у вас, это будет нелегко. У вас есть подруга, а еще лучше друг, способный оказать вам настоящую помощь. Я бы на вашем месте сменил профессию и по возможности внешность, как бы вам она не нравилась.
  - А пол не надо мне менять? - с сарказмом проговорила она.
  - А что, это был бы идеальный вариант. Тогда бы точно вас не нашли. Я вас уверяю, мужчиной быть не так уж и плохо, есть свои маленькие преимущества и приятные моменты. Могу о них вам даже кое-что рассказать.
  - Спасибо, но не стоит. Тем более, недостатков гораздо больше, - возразила Илона.
  - Конечно, вам видней, но все же можно прожить свой век и в мужском обличье. Между прочим, я знаю хирурга, который специализируется на таких операциях.
  - Спасибо за заботу, но я постараюсь окончить свои дни женщиной. Как-то привычней.
  - Ну, привычки как возникают, так и исчезают. Зато вы познаете мир со стороны мужчины. Это вас сильно обогатит.
  - А вы не желаете стать женщиной. Вам же теперь тоже грозит опасность. И к тому же познаете мир со стороны женщины. Поверьте, это вас обогатит еще больше, ведь женщины более тонкие натуры.
  - В ваших словах есть резон. Но я далеко еще не познал полностью мир, как мужчина. Поэтому я подожду.
  - А я по той же самой причине подожду превращаться в женщину. По-моему в этом вопросе мы достигли единогласия, - заметила Илона.
  - Что ж, придется каждому остаться в том теле, в которой его облекла матушка-природа, - констатировал я. - Но сейчас меня больше волнует другой вопрос, не следует ли кто за нами?
  - Я все время слежу за дорогой, пока ничего не заметила, - отозвалась Илона.
  А я-то полагал, что она целиком поглощена нашей сверхувлекательной беседой. А она, оказывается, следит за дорогой. Как-то это не вписывается в общую картинку.
  - Что ж, это замечательно, у нас появляется шанс сегодня не умереть. Вы этому рады?
  - Безусловно, если мы не умрем и завтра. А желательно и послезавтра. Я не тороплюсь.
  Она еще шутит. Тем лучше, скучать до конца нашего пути не придется.
  Я осмелел настолько, что решил, что совсем не плохо будет пообедать. В начале трассы я знал одно кафе, где вполне сносно готовили. Пару раз я там трапезничал.
  - Вы хотите есть?
  - А знаете, как ни странно, хочу, - удивленно посмотрела на меня Илона.
  - Что ж тут, странного, мы же еще живы. А живые периодически хотят есть. Тогда пообедаем перед большим рывком.
  Я подкатил к кафе, и мы вышли из машины. Ничего подозрительного я не заметил, на стоянке стояло несколько автомобилей. Но тут всегда находились автомашины. Гораздо больше меня привлек запах шашлыка. Он заполнял все пространство и был такой аппетитный, что, казалось, выворачивал наизнанку весь живот.
  Мы прошли во внутрь помещения. Здесь обедали несколько посетителей.
  Мы сели за столик и стали ждать официанта. Я наблюдал за Илоной, у меня возникло чувство, что она постоянно держала помещение под прицелом своих прекрасных глаз. Неужели она все это время ни на минуту не расслабилась? Понятно, что ей грозит смертельная опасность, но такое непрерывное напряжение не выдержит ни одна энергетическая сеть, ни один организм.
  - Мне кажется, нам можно перевести дыхание. За ними слежки нет, - попытался я ее успокоить.
  Илона как-то странно взглянула на меня.
  - А разве я напряженна?
  Этот вопрос меня удивил.
  - Мне так показалось.
  Она откинулась на спинку стула и положила ногу на ногу. Но я ей не поверил, это была уже игра в расслабленность. У меня уже не первый раз возникло смутное подозрение, что меня водят за нос. Но зачем? Кому понадобилось разыгрывать эту партию? Ведь я такая мелкая сошка. Нет, этого я никак не мог понять.
  Меня продолжал занимать один вопрос, на который я пока не получил ответа.
  - Неужели вам действительно не к кому обратиться за помощью? - спросил я.
  - Я должна подумать, - наморщила она лоб - в этом вопросе нельзя совершить ошибку. Ужасно, но я никому до конца не доверяю. Все могут быть втянуты в это дело.
  - Не верите и мне.
  - Вы случайный человек, поэтому я пока вам доверяю.
  - Интересною, почему пока. А потом?
  - Вы все это время находились рядом со мной.
  - И что же из этого?
  - Неужели не понимаете?
  - Пока нет.
  - Вас могут купить. Они могут предложить такую сумму, что устоять почти никто не сможет.
  Да, в логике ей не откажешь. Я бы на ее месте тоже так рассуждал.
  - Выходит, как только мы расстанемся, я выйду у вас из доверия?
  - Да. А что мне делать? Скажите. - В ее голосе даже послышалась мольба.
  - Боюсь, вы правы. В этом деле все решают деньги. Деньги все, а человеческая жизнь ничего. Такой вот расклад.
  Нам принесли шашлыки, но, несмотря на весьма неприятный разговор, он нисколько не испортил нам аппетит.
  Илона посмотрела на часы.
  - У нас на работе только начинается обед. Все идут в столовую. И все гадают, почему я не вышла и даже не позвонила.
  - Позвонить еще не поздно.
  - Зачем, я туда все равно не вернусь. Только если как груз "двести".
  - Откуда вы знаете про груз "двести"
  - Телевизор иногда смотрю. Нам не пора ехать?
  - Пора. Допью чай и по коням. Отсюда два часа хорошего лета - и мы на месте. Вам там понравится, сказочные места.
  - Только это и радуют, - каким-то не очень свойственным упавшим тоном, произнесла она.
  Мы вышли из кафе и сели в машину. Никто не повторил за нами эти движения, что вызвало у меня радость. Внезапно над нашими головами на небольшой высоте пронесся вертолет. Я проводил его взглядом. Особого беспокойства он у меня не вызвал, я знал, что неподалеку базируется авиационная часть.
  Мы снова мчались по шоссе. С каждым километром движение становилось все разреженней. С каждым новым пройденным километром у меня улучшалось настроение. Надежда на то, что удастся вернуться к прежней жизни, вновь возрастала. Я даже не исключал, что через пару недель все же смогу отравиться к морю, где меня ждут утомленные солнцем загорелые девушки. В прошлом году я пережил незабываемое приключение и жаждал его повторение. Скорей бы закончить с этим неприятным делом, других желаний сейчас у меня нет.
  Я подъехал к развилке, от нее начиналась прямая дорога к моей даче. Большинство же машин выбирало другую магистраль. А на моей - можно было проехать в одиночестве ни один километр. Зато качеством дорожного покрытия эта полулесная тропа не баловала, рытвины и колдобины встречались такие, что машину подбрасывало, как на батуте.
  Я быстро разогнал свою машину почти до предельной скорости возможной на такой мерзкой дороге. Пару раз я бросал быстрые взгляды на свою спутницу, но она вела себя совершенно спокойно, словно бы мы и не мчались с сумасшедшей быстротой. Она спокойно сидела на сиденье с непроницаемым выражением лица и смотрела перед собой.
  Внезапно я услышал какой-то гул. А еще через минуту над нами пролетел вертолет. На этот раз мне это почему-то не понравилось, хотя никаких враждебных действий по отношению к нам он не совершал.
  И все же интуиция меня не подвела. Буквально через три минуты позади нас показался джип. Нас разделяло солидное расстояние, но внедорожник со своим могучим мотором мчался с такой скоростью, что она таяло, как мороженое на солнце.
  - Мне кажется, нас преследуют, - сказала Илона.
  Я это понял и без нее. Я надавил на газ, выжимая из двигателя предельную мощность. Хотя мои "Жигули" были уже ветеранами дорожного движения, но я весьма заботливо относился к ним. Особенно к мотору, так как был любителем экстремальной езды. И совсем недавно делал его ремонт. И все же мое соревнование с джипом походило на забег черепахи с быстроногим Ахиллом. Разумеется, в незавидной роли черепахи выступал я. Я знал эту одну из самых последних моделей, которая нас преследовала. знал, какую огромную скорость она может развить.
  Я стал лихорадочно прикидывать, что же мне делать. Понятно, что шансов выиграть гонку нет никаких. Оставалась последняя возможность. Когда я построил дачу в этих глухих местах, то стал искать более близкую дорогу к ней. И обнаружил совсем старую заброшенную трасу. Хотя ею давно никто не пользовался, и от былого дорожного покрытия остались одни крошки, проехать по ней было возможно. Особенно в сухую погоду. Она начиналась прямо за поворотом. И если я сумею добраться до него раньше преследователя, то сверну на эту забытую богом и людьми дорогу. А те, кто в джипе, двигаясь на такой скорости, скорей всего, ее просто не заметят. Тем более въезд на нее прикрыт деревьями.
  Илона проявляла беспокойство. Она то и дело оборачивалась назад и смотрела на то, как неумолимо приближается к нам джип. Несколько раз она бросала на меня вопросительные взгляды. Прочитать, какой в них заключался вопрос, не представляло никакого труда, но мне было сейчас не до ответов. Одно неверное движение рулем и нас выбросит в кювет. А на такой скорости это почти верная смерть.
  Наконец мы проскочили поворот. Джип отставал на метров пятьсот. Не сбавляя скорости, я резко крутанул рулем. Надо было попасть точно на узкую ленту шоссе.
  Мы едва не протаранили дерево, и Илона испуганно громко вскрикнула. Но я сумел вывернуть машину. На такой дороге быстро ехать было равносильно самоубийству, но и медленная езда означала в данной ситуации то же самое. В любую минуту пассажиры джипа могут обнаружить эту колею. И тогда только самый тупой из всех тупых не поймет, где же мы скрылись.
  Но поглощенный уходом от джипа я совсем забыл про небесного преследователя. В небе снова раздались звуки от летящего вертолета. С высоты ему совсем не трудно нас обнаружить. Я выругался, и что есть силы надавил на тормоза. Мои бедные "Жигули" страшно заскрипели от возмущения, но остановились.
  - Почему вы остановились? - обеспокоено спросила Илона.
  - Надо срочно уходить. В машине мы идеальная мишень. Вылезайте.
  Эта девушка все понимала очень быстро, так что дважды мне упрашивать ее не надо было, она выскочила из автомобиля и побежала в лес. Я за ней. И не напрасно. В этот момент вертолет навис над машиной и дал длинную пулеметную очередь. Мои верные "Жигули", которые я любил почти как жену, если бы она у меня была, были прошиты насквозь. Пули попали в бензобак, и я увидел всполохи огня.
  Я бы, наверное, заплакал, так мне было жалко моего верного стального коня, если не надо было бы спасаться. Вторая пущенная сверху очередь ушла в землю в каких-то десяти метров от нас. Мы бросились в чащобу.
  Но бежали мы недолго, буквально одну минуту. Я остановился, за мною и Илона.
  - Почему вы не бежите? - спросил она.
  - Куда бежать, черт возьми, - огрызнулся я. - Вы видите, какой здесь редкий лес. Нас тут же обнаружат с вертолета. Лучше спрятаться у дороги. Там он, по крайней мере, гуще.
  Илона, не говоря ни слова, помчалась обратно. Теперь уже я бежал за ней. Вертолет кружил над нами, и как охотник дичь, выискивал своих жертв. А на их роль, кроме нас, других претендентов не было.
  Мы снова оказались близ заброшенной дороги. Моя машина уже превратилась в настоящий факел. Я невольно отвел глаза. И почувствовал, как ладонь Илоны прикоснулась к моей руке. Я посмотрел на нее, она сочувственно кивнула мне головой.
  Но распускать нюни времени больше не было. На дороге показался преследуемый наш джип. Из него вышли трое мужчин, каждый из них держал в руке короткоствольный автомат. Я извлек из кармана пистолет. Силы были не просто не равны, они были чудовищно не равны.
  - Их надо убить, иначе они убьют нас,- услышал я вдруг рядом с собой шепот.
  Я посмотрел на Илону, ее лицо отражало решимость. Она была абсолютно права, спрятаться от этих людей было негде. Чтобы нас обнаружить, им понадобится совсем немного времени.
  Легко сказать убить. И дело даже не в том, что их трем автоматам противостоит один мой пистолет. Я еще никогда не убивал людей. Стрелял, да, но не убивал. Когда был оперативником, два раза ранил убегающих бандитов, причем, не тяжело. Мне было известно, что оба подстреляных мною выжили без большого ущерба для своего здоровья. Я специально это узнавал. А тут ранениями не обойдешься, либо я их каким-то чудом прикончу, либо они изрешетят наши тела так, что ни них не останется ни одного не продырявленного места.
  Мною овладело уныние. Выбраться из этой переделки живым я не надеялся. Спасти меня могло только чудо, но откуда его тут ждать. Здесь сплошной лес, а поблизости ни одного человека. Если не считать этих бандитов, собирающихся нас убить.
  Между тем бандиты устроили небольшое производственное совещание. О чем они говорили, было понятно и без протокола, они советовались, как начать поиски своих жертв. Затем разделились, каждый из них направился на свой участок.
  Я почувствовал, как до меня дотронулась чья-то рука - и от неожиданности я вздрогнул.
  - Смотрите, - шепнула Илона, - там находиться в засаде удобней.
  В нескольких метрах от нас находился небольшой бурелом. За ним, в самом деле, можно было не надолго укрыться.
  Я кивнул головой, и мы поползли к укрытию. Я оцарапался о кустарник и обжегся крапивой. Невольно я подумал, что нет никакого смысла перед неизбежной смертью еще подвергаться таким мучениям. Все можно сделать гораздо легче и быстрей. Встать во весь рост - и ты тут же станешь мишенью для автоматчика. Заодно и потренирую их в стрельбе.
  Мы едва укрылись за буреломом, как показался один из бандитов. Он шел как-то чересчур вальяжно, небрежно держа в одной руке направленный вниз автомат. Он явно был уверен в своем превосходстве и не ждал никакой для себя опасности.
  То, что шепнула мне в уху Илона, повергла меня в шок.
  - Его надо убить без выстрела.
  - Нет, - решительно замотал я головой - Да и нечем, у меня нет ножа.
  - Тогда стреляй, он через тридцать секунд упрется прямо в нас.
  Это было совершенно справедливое замечание. Я прицелился. Я не любил пускать в дело оружие, и разрешение на пистолет получил скорей на всякий пожарный случай. И в тех редких случаях, когда приходилось его доставать, использовал его исключительно как средство запугивания и устрашения. Но при всем этом стрелял хорошо. Не говоря уж о том, что с такой дистанции и в такую большую цель попал бы и слепой.
  Я выстрелил и увидел, что пуля угодила ему прямо в сердце. Смерть была мгновенной, он упал, как подкошенный.
  - Беги, возьми у него автомат, - снова услышал я голос Илоны.
  Ее слова вывели меня из кратного оцепенения, в которое я впал после выстрела. Я бросился к лежащему телу и поднял с земли автомат.
  Я едва успел спрятаться за буреломом, как на выстрел прибежали его напарники. Нас они не видели, но понимали, что мы близко. И поэтому, обнаружив труп своего товарища, тут же залегли.
  - Дай мне пистолет, - потребовала Илона.
  Я не без колебания вручил ей оружие. Ничего больше мне не сказав, она куда-то поползла.
  Я внимательно следил за ее перемещениями. Но не сразу уразумел ее замысел. Она сделала круг и оказалась позади залегших бандитов. Теперь они находились можно сказать в окружении.
  Я лежал в своем укрытии и наблюдал за происходящим. Я мог хорошо разглядеть этих парней. Они были молоды и статны. От одной мысли, что их смерть - залог нашего спасения мне становилось не по себе. Но самое ужасное, что это было действительно так, никакой альтернативы эта ситуация не предлагала.
  Оба бандиты вдруг вскочили и понеслись в разные стороны. Это произошло столь быстро и столь неожиданно, что я даже не успел вскинуть автомат. Но теперь ситуация кардинально изменилась, эти ребята снова завладели преимуществом.
  Я сидел и думал, что мне делать. Не только в данную минуту, а вообще. Я убил первого в своей жизни человека. И не важно, что он сам покушался на мою жизнь, главное я теперь ясно понимал, что перешел какую-то важную черту. И если в этой переделке каким-то чудом останусь в живых, то уже никогда не стану прежним человеком.
  Я вдруг почувствовал, как влилась в меня решительность. Я больше не хотел быть убегающим зайцем, за которым ведется охота. Я тоже могу быть охотником. Да если рассудить, то долгое время им и был. Это в последний период своей жизни я сильно расслабился.
  Я внимательно осмотрел диспозицию. Из двоих я видел только одного. Где второй я не знал, он куда-то исчез. Хорошо, покончим с тем, кого я вижу. Если, конечно, он не сделает тоже самое со мной.
  Я не был особенно верующим, скорей относился к религии индифферентно, но сейчас пару раз истово перекрестился. Кроме как на Бога надеется мне было не на кого. Ну и совсем чуть-чуть на себя.
  Я приподнялся из своего укрытия. Бандит заметил меня и дал в мою сторону очередь. Я упал на землю, и стая жалящих пуль пронеслась над моей головой. Но теперь он видел меня, знал, где я нахожусь, И потому решил, как можно скорей со мной расправиться.
  Он побежал в мою сторону, стреляя на ходу. Я откатился на пару метров, поэтому все его выстрелы были мне не опасны. Я сел на колени, подняв автомат на изготовку.
  Его лицо появилось над бурелом. Он посмотрел в ту сторону, где я находился совсем недавно, потеряв тем самым несколько драгоценных секунд, которые и решили наш поединок в мою пользу. Я выстрелил ему в голову, несколько пуль угодили точно в цель. Он упал, издав предсмертный крик. Он был наполнен таким ужасом и ненавистью, что этот хриплый прощальный возглас еще долго звучал в моих ушах, заставляя меня содрогаться от неясного, но жуткого чувства.
  Оставался последний из нападавших. Но его нигде не было видно. Никак не проявил он себя и после предсмертного крика своего напарника. Но я был уверен, что он слышал его, у него не было времени уйти далеко. Следовательно, он где-то затаился и ждет своего шанса.
  Спрятавшись за буреломом, я внимательно смотрел по сторонам. Но никого не видел. Даже Илоны. Я не понимал, куда она делась и что задумала. Может, воспользовалась ситуацией и убежала, оставив меня одного расхлебывать то, что она заварила. А еще плохо отзывалась о мужчинах. На себя бы посмотрела.
  Вокруг царила какая-то первозданная тишина. Наверное, так было на планете в то счастливое время, когда по ней еще не ходили люди, принесшие на нее вместе со своим появлением бесчисленные звуки и шумы, от которых им же самим так хочется где-нибудь укрыться. Я очень любил такую тишину, вернее, периодически у меня возникало сильно желание, оказаться где-нибудь там, куда не доносятся докучливый гам цивилизации. Но сейчас эта ситуация меня отнюдь не радовала, наоборот, вызывало величайшую тревогу.
   Я продолжал лежать на земле, не зная, что делать дальше. Поднимешь голову - и получишь пулю в лоб или в затылок. Стоило ли говорить, что такая перспектива меня никак не устраивала.
  Прошло минут десять, но ничего не изменилось. Даже ветер окончательно стих и не раздавалось абсолютно никаких звуков. Такой тишины в своей жизни я еще не помнил, она была столь всеобъемлющей, словно мир куда-то исчез.
  Внезапно что-то неуловимо изменилось в этом мире, какой-то едва различимый звук ворвался в него. Я стремительно обернулся, но было поздно, на меня надвигался последний из оставшихся в живых бандитов. Его автомат смотрел прямо мне в грудь. Это был конец, никаких шансов выстрелить первым выстрел у меня не было. Для этого мне надо было сделать не меньше трех движений, ему же одно и самое простое - нажать на гашетку своего автомата и выпустить из него мою смерть.
  Я видел улыбку на его лице, это была улыбка человека, который видит перед собой беззащитную жертву. Я почувствовал что-то очень холодное внизу живота. Никогда еще не смерть не была так близко от меня, мне даже почудилось, что она уже даже ощупывает меня рукой.
  Раздался выстрел, мужчина пошатнулся, его лицо исказила гримаса жуткой боли. А затем он рухнул на землю. А автомат, из которого вот-вот должна была выйти моя смерть, покатился в мою сторону. Теперь он был безопасен, как гусеница для слона.
  Несколько мгновений я с изумлением смотрел перед собой, приходя в себя. Я не совсем понимал, что произошло. Да и не мог понять, так как мои мозги были целиком парализованы только что пережитым страхом.
  Из-за дерева вышла Илона, в руках она держала пистолет. Она остановилась возле трупа бандита, посмотрела на него, затем направилась ко мне.
  Она присела на корточки возле меня.
  - С вами все в порядке? - спросила она.
  - Да. - Чтобы произнести это короткое слово, мне понадобились огромные усилия. - Это вы его?
  - Большому некому. Все кончено. Нам никто больше не угрожает. По крайней мере, сейчас. А потому приходите в себя быстрей. Отсюда надо смываться как можно скорей. Дорога каждая секунда.
  Я кивнул головой, Илона была совершенно права. Я встал и почувствовал, что меня слегка качает, как во время шторма на корабле. Но главное, я мог идти.
  Мы вышли на дорогу. Мои верные "Жигули" еще горели, хотя пламя уже было не сильным, так как все лакомые для нее куски она уже сожрала.
  - Как же нам отсюда выбраться? - спросил я.
  - Вот на этой машине, - кивнула Илона на джип преследователей. - Больше не на чем.
  - Это опасно. Если нас остановит милиция, неприятностей будет выше крыши. У нас же нет на него документов.
  - Ведите машину так, чтобы не остановила. А хотите, я поведу.
  - Нет! - не зная сам, чего я испугался. - Я в порядке и поведу машину. Вот только куда?
  Впрочем, раздумывать над этим вопросом времени уже не осталось. Внезапно я вновь услышал такой знакомый мне звук вертолета, и еще через минуту он уже виражировал над нашими головами.
  Не сговариваясь, мы бросились к джипу. Мощный, но послушный воли человека мотор завелся мгновенно. Я бросил машину вперед, и почти одновременно по нам была выпущена очередь. Пули впились в землю рядом с колесами автомобиля.
  Нам спасло то, что обступающие с обеих сторон деревья, закрывали вертолету видимость, и оттуда стреляли почти наугад. Пули ложились то впереди, то сзади нас, но пока ни одна не достигла цели. Только бы добраться до шоссе, там он от нас отстанет, ведь всего в нескольких километрах пост ГАИ. Да и машин на дороге все же немало. А зачем им столько свидетелей. Вряд ли они станут так рисковать.
  Я вырвался на дорогу. Нам снова повезло. Обычно на полупустынной трассе сейчас было довольно много машин. Я встроился в ряд
  Вертолет летел над нами, но уже на довольно приличной высоте. Но атаковать нас не решался. Мы продолжали движение, хотя и не знали куда.
  
   Глава 5
  
  Чтобы избавиться от навязчивого внимания вертолета, я решил резко изменить маршрут. Развернув машину, я направил ее в сторону магистрали с интенсивным движением. Там уж точно этому назойливому геликоптеру придется отставить нас в покое.
  Параллельно в моей голове шел и другой процесс. Меня все больше интересовала Илона, ее поведение было настолько необычным, что не могло не вызвать массу вопросов. Но пока я решил их придержать до поры до времени внутри себя по двум причинам: во-первых, сейчас надо было избавиться от воздушного преследователя. Я очень опасался того, что он вызовет еще один отряд убийц, которые возобновят наземную охоту за нами. И, во-вторых, я хотел еще больше присмотреться к своей спутнице. Меня не отпускала мысль: а не представляет ли она опасность и для моей персоны? Уж больно неожиданными оказались некоторые ее навыки.
  Через минут двадцать мы оказалась на оживленном шоссе. Вертолет незаметно куда-то исчез, и можно было перевести немного дух. Кажется, и Илона почувствовала некоторое облегчение. Впрочем, ничего удивительного, когда находишься на волоске от смерти, но при этом она тебя вдруг обходит стороной, то тебя невольно охватывает некоторое оживление.
  - Кажется, мы все же оторвались от них, - заметила она. Наш диалог возобновился после почти получасового молчания.
  - Действительно, вертолет исчез. Полетел докладывать тем, кто его отправил о том, что произошло.
  - Так оно и есть, - согласилась Илона. Затем посмотрела на меня. - Вы все время о чем-то напряженно думаете.
  Я кивнул головой.
  - По-моему, в нашем положение есть о чем подумать. Вы так не думаете?
  - Я думаю, что подумать есть о чем, - в тон ответила она мне. - Но все же о чем думаете вы?
  - Я думаю о том, куда нам направиться в этой ситуации. Ехать на мою дачу опасно. Они примерно знают, в каком мы направление мы двигались, там и будут искать. А возможности, как мы совсем недавно убедились, у них большие. Боюсь, нам уже там не отсидеться.
  - Тогда возвращаемся в Москву?
  Я покосился на Илону. Именно это я и хотел ей предложить.
  - Да, пожалуй, это оптимальный вариант, там легче всего затеряться. Вот только куда? Ни к вам, ни ко мне домой нельзя. К друзьям - тоже, тем самым мы подставим их под удар. Если нас обнаружат, уничтожат и нас и их.
  - Тогда самый оптимальный вариант - снять номер в гостинице.
  - Я заметил, вы читаете мои мысли, - сказал я. - Я тоже только что подумал о гостинице. Я даже знаю одну, очень уютную и не очень известную, вдобавок далеко от центра.
  Я не стал говорить, что некоторое время назад встречался там с одной дамой, с которой у меня был недолгий, зато бурный, как горный поток, роман. По каким-то непонятным причинам она наотрез отказалась посещать мою квартиру. Вот и пришлось снимать номер. Но она стоило понесенных мною затрат.
  Мне стало интересно, в чем еще совпадут наши мысли. И не ошибся, они действительно снова совпали.
  - Нам надо как можно скорее освободиться от этого джипа, - сказала Илона. - По нему она нас быстро вычислят.
  - Я тоже так считаю. Как только въедем в город, бросим его у первой же станции метро. Вас не слишком напрягает езда в общественном транспорте.
  - Я выдержу это испытание.
   Илона закрыла глаза, и на ее лице мелькнуло какое-то странное выражение. Оно держалось на нем всего каких-то пару мгновений, но благодаря нему я словно бы сумел заглянуть в ее внутренний мир. Что там творится, я, естественно, понять не мог, но почувствовал, что там очень неспокойно. Причем, у меня возникло стойкое ощущение, что напрямую это не связано ни с ночным покушением на нее, ни даже с последними событиями. Тут кроется что-то еще. Но что? Конечно, мне было крайне любопытно узнать все, что она скрывает. Но не только, от подоплеки этих приключений напрямую зависит моя судьба и даже жизнь. После того, что случилось в лесу, я погряз в этом деле по уши. И так просто мне от него не отделаться. Это обстоятельство с каждой минутой меня беспокоило все сильней. Я искал и не находил выхода из тупика, в котором неожиданно оказался.
  Наш разговор вновь прервался. Каждый был настолько глубоко погружен в свои размышления, что ему было не до другого. Хотя теперь мы полностью зависели друг от друга. И было бы крайне полезно, если бы наметили совместный план действий. На нас обоих кровь. Да, мы убили этих людей исключительно в качестве самообороны, спасая свои жизни. Но, во-первых, это еще надо доказать, а во-вторых, убийство есть убийство, какой бы мотив не управлял человеком.
  Мы двигались обратно к Москве, и с каждым новым километром поток машин становился плотнее. Я старательно выполнял все правила дорожного движения, ни на йоту не превышал лимит установленной скорости. Нужно было во что бы то ни стало избежать проверки со стороны нашей доблестной дорожной милиции. Конечно, от этих ребят с жезлом всегда можно откупиться и до сих пор у меня не было ни одной осечки. Они брали деньги с такой охотой, словно бы государство их поставило тут именно с этой целью. Но в данном случае я не хотел рисковать ничем.
  Наконец мы въехали в город. Около станции метро остановились и вышли из джипа. Я бросил на него грустный прощальный взгляд. Да, этот железный конь самой лучшей породы, я давно и безнадежно, как нищий о принцессе, мечтал о таком замечательном средстве передвижения, зная, что никогда не сумею его приобрести. Владея им, чувствуешь себя совсем другим человеком. Человеком, поймавшим в свои паруса ветер удачи.
  Вместе с толпой людей мы спустились в подземелье. Нам надо было попасть на другой конец города. Я вдруг почувствовал ярость. Я лишился своей машины, я не могу жить в своей квартире, и вынужден скрываться в родном городе, где родился и прожил всю бессознательную и сознательную жизнь. И все по причине этой особы, которая еще более невозмутимо, как даже сфинкс, сидит рядом со мной. И даже не смотрит в мою сторону, словно бы меня и не существует. Такое ощущение, что она сама по себе. Ну и ладно, в таком случае я тоже буду вести себя также. Посмотрим, кто сдастся первым в этом соревновании.
  Эти был один из самых зеленых районов мегаполиса, а потому он казался более тихим и спокойным, чем другие его места. Мы подошли к зданию гостиницы. При других обстоятельствах на меня бы сейчас навалилась гора воспоминаний. Тем более вспомнить есть что. И в другое время мне бы стало жарко, как на экваторе. Но сейчас мне было не до них. Я находился целиком во власти настоящего.
  Номер мы получили без всяких проблем. Это была очень либеральная гостиница, здесь даже необязательно было показывать паспорт, достаточно просто назвать фамилию. Причем, любую. Я так и поступил, произнес первую, пришедшую не на ум.
  Нам достался небольшой, но вполне пристойный номер. Правда он имел один недостаток, по крайней мере, для нас, в нем была одна, хотя и большая кровать. И как ее делить, было не совсем понятно.
  Впрочем, у Илоны этот вопрос даже не возник. Едва увидев кровать, она тут же повалились на нее.
  - До чего же я все-таки устала, - сказала она, с наслаждением вытягивая на покрывале свое стройное, но весьма крепкое тело. - Такого тяжелого дня у меня еще в жизни не было.
  Илона закрыла глаза, и я даже подумал, что она заснула. Она лежала совершенно неподвижно, как покойник в гробу. А что в таком случае делать мне, сидеть в кресле и ждать, пока она изволит выспаться?
  Внезапно она открыла глаза.
  - А вы чего не ложитесь? - удивленно спросила она. - Кровать большая, места хватит.
  В самом деле, и чего я не ложусь. Таких приглашений мне никогда не надо было делать дважды. Я быстро скинул туфли и тоже прилег. Теперь нас разделяла небольшая полоса покрывала.
  Но дальше произошло нечто неожиданное. На меня тут же навалилась усталость. Она была столь тяжелой, что казалось, намертво придавила меня к матрасу. Сегодня я пережил такую нервную встряску, какую не испытывал ни разу за всю свою жизнь. А в ней было немало самых разных стрессовых эпизодов. Но не один из них нельзя было близко сравнить с тем, что случилось со мной несколько часов назад.
  Когда я проснулся, был уже вечер. За окном стемнело. Илоны в номере не было. Я вскочил с кровати, как будто меня подбросил мощный взрыв. Куда же она подевалась?
  Внезапно мой взгляд натолкнулся на приоткрытую дверь на балкон. Может быть, она там?
  Я поспешил туда. Слава богу, она стояла на балконе и курила. Услышав мои шаги, она обернулась.
  - Не правда ли, красивый вид, - сказала она.
  Наш номер находился на девятом этаже, и с балкона открывался действительно красивый вид на окрестности. Пылали зарева разноцветных огней, сверкая фарами, проносились машины.
  Я встал рядом с молодой женщиной. Вечер был теплый и почти безветренный, и на меня вдруг повеяло умиротворяющим спокойствием надвигающей ночи.
  - Странно, - произнес я, - все, как всегда. Но для нас уже все по-другому. Может быть, только мы во всем городе находимся в таком опасном положении. Нам даже на балконе не стоит находиться, вдруг заметят. Пойдемте в номер.
  Илона не стала спорить и вернулась в комнату.
  - В ресторане нам тоже лучше не светиться, - проговорила она. - Но ужасно хочется есть.
  После ее слов, я тоже вдруг почувствовал голод. Ничего удивительного, мы не ели часов двенадцать.
  - Вот как поступим, я сбегаю сейчас в магазин. А когда вернусь, то устроим пир горой.
  Так как Илона не одобрила мою идею, но и не возразила против нее, я решил поступить в соответствии с собственными словами. Я спустился вниз. Где располагался ближайший магазин, я знал по предыдущим посещениям гостиницы. Мы всегда заходили в него, купить бутылку вина и фруктов.
   Я не без опаски вышел на улицу. А вдруг там нас уж поджидают. Я шел и смотрел по сторонам, держа в руку в кармане. А в кармане у меня находился пистолет.
  Но все прошло благополучно, я быстро купил то, что попалось мне на глаза, и вернулся назад в номер. Илона буквально вырвала у меня из рук пакет и стала сервировать стол.
  Мы молча ели, посматривая друг на друга. В моей голове копошилось ряд вопросов к ней. Я знал, что пока не получу на них ответы, не буду чувствовать себя спокойно.
  - Легче стало, - сказала Илона, откидываясь на спинку стула. - Голод - ужасно неприятное ощущение. Я бы никогда не выдержала пытку голодом, потому что очень прожорливая.
  - По вас это не скажешь, - заметил я, уже далеко не в первый раз с восхищением оглядывая ее стройную, спортивную фигуру.
  - Просто я постоянно держу себя в форме. Несколько раз в неделю хожу в спортзал. Вернее, ходила, теперь не знаю, когда снова туда попаду. Почему вы не едите? Неужели так быстро наелись?
  - Мысли мешают есть.
  - И о чем мысли?
  - О ком?
  - И о ком мысли?
  - О вас. Вы спасли мне жизнь, застрелив того бандита. Выстрел получился классный, прямо наповал.
  Илона зябко передернула плечами.
  - Страшно вспоминать все, что было там в лесу.
  - Страшно, - согласился я, - но одновременно есть любопытные моменты.
  - Любопытные? - удивилась она и настороженно посмотрела на меня. .
  - Да, - подтвердил я. - Например, где вы так научились стрелять?
  Прежде чем ответить, Илона выдержала короткую паузу.
  - Я занималась стрелковым спортом. Мой тренер говорил, что у меня меткая рука.
  - Вы вообще вели себя необычайно уверенно в этой ситуации. Как будто оказались в ней не первый раз.
  - Но кто-то должен был взять инициативу на себя, - пожала она плечами. - Речь же шла о наших жизнях. Вы вели себя растеряно, не знали, что делать. Особенно по началу. Вот я и решила, что сделаю все, что смогу, чтобы остаться в живых. Как видите, получилось.
  - Да, получилось, - задумчиво протянул я. Что-то не удовлетворяло мне в ее объяснениях. Но ни за что зацепиться я не мог. В самом деле, почему она не могла заниматься стрелковым спортом или проявить хладнокровие в такой экстремальной ситуации. Они по- разному на людей действуют. В том числе и так, как на Илону. Хотя крайне редко.
  - Я вижу, вы не удовлетворены моим объяснением, - сказала она. - Но, поверьте, все это правда. Зачем мне обманывать?
  Для обмана у любого человека всегда отыщется тысяча причин. Это не сложную истину я постиг давно. И пока у меня не было оснований ее пересматривать. Но я не стал ничего ей говорить, так как был уверен, что она будет стоять на своем. В не зависимости от того, говорит ли она правду или нет.
  - Ладно. - Я достал купленную в магазине пачку сигарет и закурил. - Меня сейчас заботит другой вопрос: что нам делать дальше? Из этой ситуации как-то надо выпутываться. Мы же не можем скрываться всю оставшуюся жизнь. Если, конечно, нам осталось всего ничего, то тогда этот вопрос выглядит риторически. Но если мы хотим пожить, пусть даже не очень долго, но приятно, то тогда надо найти какое-то подходящее решение.
  Я говорил так долго, потому что сам пытался понять, куда же я клоню. Мысли в голове путались, не так-то легко было найти единственно верное решение. И все же меня не покидало ощущение, что постепенно оно кристаллизировалось во мне.
  - Вы правы, такое решение нам необходимо, как воздух. Без него нам не выжить.
  Внезапно Илона встала и несколько раз прошлась по номеру. Я внимательно наблюдал за ней. Она о чем-то напряженно размышляла.
  Как внезапно она вскочила со стула, так же внезапно и снова уселась на него.
  - Необходимо все выяснить, понять, что происходит в компании, - проговорила она.
  От удивления я аж присвистнул. Я ожидал от нее совсем других слов.
  - Но эта такая же верная смерть, как сунуть голову в пасть не дрессированному льву, - возразил я.
  - Как раз наоборот. Неужели вы не понимаете?
  - Что-то не очень.
  - Пока они творят свои дела безнаказанно, они сохраняют огромную силу, неограниченные возможности. И всю эту силу, и все свои возможности они бросят на наше с вами уничтожение. Они не успокоятся, пока не добьются своего. Потому что пока мы живы, над ними постоянно висит дамоклов меч. Теперь мы слишком много знаем.
  - Но мы почти реально ничего не знаем.
  - Это не так. Мы знаем, кроме того, что деньги куда-то незаконно выводятся, еще и то, что руководство компании тесно связано с уголовниками. Она держат свои команды убийц. Если потянуть за эту ниточку, могут открытья такие дела...
  Илона своими тонкими пальчиками вытянула из пачки сигарету. Я же так был поражен ее речами, что даже позабыл дать ей прикурить. Пришлось бедняжке самой брать зажигалку и высекать из нее огонь.
  - И вы предлагаете, распутать этот клубок.
  - А что еще нам остается. Только разоблачив их, мы можем гарантировать себе безопасность.
  - Да на этом пути нас десять раз прикончат! - воскликнул я.
  - Пока вы спали, я обдумала ситуацию со всех сторон. Опасность огромная, но этот план дает нам шанс. А ведь все остальное - нет.
  Скажите на милость, она время не теряет. Не то что я, соня.
  - Один из ста. Нет, из тысячи.
  - Очень может быть, - внешне спокойно согласилась Илона. - Но если мы это не сделаем, и такого шанса не будет. Не дадут они нам жить. Найдут везде. Мы же с вами не можем улететь на Ямайку. У вас есть деньги?
  - Денег нет. Три дня назад я просадил в карты несколько тысяч баксов. Сегодня вечером должен был состояться матч-реванш. Но его придется отложить на неопределенное время из-за непредвиденных обстоятельств.
  - Значит, придется оставаться здесь. А раз здесь, то нет иного выхода.
  - Выход всегда есть.
  - Какой?
  Я молчал. В самом деле, какой? Но если быть правдивым, я держал паузу не только по этой причине. Дело в том, что я сам пришел к точно такому же выводу еще до того, как Илона затеяла этот разговор. Но только не хотел признаться себе, что мыслю в том же направлении. Слишком уж опасная эта дорога. Но другой я тоже не видел.
  - Предположим, мы займемся этим расследованием. Но куда оно нас заведет? И с чего начать?
   Илона не спешила с ответом, вместо этого она спокойно докуривала сигарету. Затем затушила ее о пепельницу.
  - Я думала над этим вопросом. Я вижу несколько возможностей. Но почему бы нам ни начать с банка.
  - Того самого, куда переводят деньги из компании. Кажется, вы говорили, что он не в Москве.
  - В Огнинске.
  Я наморщил лоб.
  - Знакомое название, но никак не припомню, где этот славный град.
  - Совсем недалеко, примерно 250 километров от Москвы.
  - Вы предлагаете туда отправиться на экскурсию?
  - Что-то в этом роде. - Глаза Илоны как-то странно блеснули. - Но не сразу. Сначала я хочу встретиться с одним человеком.
  - Можно узнать, с кем?
  - Я вам скажу об этом как-нибудь в другой раз. Но мне понадобится ваша помощь.
  - Вы не хотите сказать мне, с кем намерены встретиться, но просите о помощи.
  - Да. Согласна, в этом есть неувязка. Но я прошу вас мне помочь, ни о чем не спрашивая. Вам нужно меня лишь подстраховать. А потом мы сразу поедем в этот Огнинск. Эта встреча важна для нас.
  Я раздраженно пожал плечами. Эта особа обращается со мной так, как будто я ее подчиненный или еще хуже - муж. Требует от меня каких-то поступков, но при этом не считает необходимым объяснить мне, в чем тут дело. А ведь каждое наше действие сопряжено с риском для жизни.
  - А на чем мы поедем в Огнинск? Надеюсь, не электричке.
  - Возьмем машину на прокат.
  У нее есть ответы на все вопросы. И откуда она только взялась. А, в самом деле, откуда?
  - Когда же будет встреча с этим таинственным человеком? - спросил я.
  - Думаю, завтра. Сейчас звонить уже поздно. Да и не стоит это делать из гостиницы. Лучше с улицы.
  - Я тоже хочу встретиться с одним человеком, - после короткого раздумья ответил я. Я подумал, что в этой ситуации он может быть мне весьма полезен.
  Я перехватил подозрительный взгляд Илоны.
  - Кто он?
  - Вы не говорите о своем черном человеке, я не стану пока говорить о своем. Когда настанет подходящий момент, мы обменяемся информацией.
  - Как хотите. Что-то я устала. Уже первый час ночи.
  - Обычно в это время у меня кипит интенсивная ночная жизнь, - грустно сообщил я. - Странная ситуация, до моей квартиры каких-нибудь полчаса езды на машине, а я не могу туда заехать.
  - До моей квартиры на десять минут езды больше, но я тоже не могу туда попасть. Так что мы в равной ситуации.
  - Вот уж нет, это вы попали в эту переделку, а затем затащили в нее меня. Я-то к этому делу не имею никакого отношения. - Я вдруг почувствовал, как снова начинаю закипать. Но почему я должен страдать, идти на жертвы. Мне глубоко наплевать, если кто-то незаконно переводит миллионы. Да у нас полстраны этим занимаются. Когда я был опером, то с подобными фактами сталкивался постоянно. Не страна, а сплошная воровская шайка
  Однако Илона то ли не заметила, но ли сочла благоразумным не обращать внимания на мое раздражение. Вместо этого она встала и двинулась к кровати.
  - Не знаю, как вы, а я ложусь спать. Завтра будет трудный день.
  Дальше же случилось то, от чего у меня сначала отвисла челюсть, а потом потекли слюнки. Она стала раздеваться. Совершенно спокойно, у меня на глазах. Вернее, это выражение не совсем адекватно отвечает ситуации, она просто не обращала ни малейшего внимания на мои разгоревшиеся очи, из которых, как из треснувшей банки варенье, так и сочилось вожделение.
  Илона сняла одежду, осталась лишь в трусиках и в лифчике, и нырнула под одеяло. И тут же отвернулась, всем своим видом демонстрируя, что собирается спать и ничего более сверх того. Мне даже показалось, что она тут же и заснула.
  Несколько минут я пребывал в стопоре, не зная, как поступить. Илона по-прежнему лежала ко мне спиной. Спала она или не спала, я не знал. Я хотел было ее окликнуть, но слова застряли в горле. В такую глупую, нелепую ситуацию я давно не попадал.
  Наконец я окончательно убедился, что, сколько бы я, как истукан, не простоял возле постели, Илона ко мне не повернется. От злости и обиды я чертыхнулся, но исключительно про себя. Затем подошел к выключателю, вырубил свет, сбросил с себя одежду, разумеется, кроме трусов и тоже скользнул под одеяло. И услышал мерное дыхание молодой женщины. Она, в самом деле, спала! Мне ничего не оставалось делать, как повернуться к ней спиной и закрыть глаза, прося небесные силы как можно скорей ниспослать мне сон. Но я знал, что это случится не скоро, иногда небесные силы ведут себя очень капризно. Особенно если рядом с тобой лежит красивая девушка, до которой ты не решаешься дотронуться даже пальцем.
  
  Глава 6
  
   Когда я проснулся, то увидел, что Илона была уже на ногах и выглядела так, словно и не ложилась. Волосы тщательно уложены, на лице косметика. Я немного ошалело посмотрел на нее.
  - Пора вставать. Уже много времени. Я вижу, вы любите поспать.
   Она была права, после зубной боли больше всего я ненавижу рано вставать. Я типичная сова, люблю поздно ложиться и поздно стряхивать с себя сон. Я посмотрел на часы, было только восемь. Невольно меня охватило раздражение. И чего она поднялась ни свет, ни заря, нам нет никакого резона особенно торопиться. Разве что на встречу со смертью. Но и она, по моему разумению, может подождать пару часов. Когда имеешь дело с вечностью, такие задержки - сущие пустяки.
  Я встал и направился в ванную. Долго стоял под холодным душем в надежде, что он выведет из организма сонную одурь. Одновременно я размышлял, как о прошлом, так о настоящем и будущем.
  Что касается прошлого, то я думал о том, что скорей всего с прежней моей жизнью навсегда, в лучшем случае надолго покончено. Судьба в виде этой странной, непонятной особы жирной чертой отделила меня от прежнего, такого приятного, да по сути дела беззаботного существования. Хотелось бы знать, за какие провинности и грехи? Разумеется, список того и другого у меня получается немалый, но при всем том ничего ужасного в своей жизни я не совершил. Ну, прелюбодействовал в довольно большом количестве, ну врал при необходимости, а иногда и без необходимости, ну играл в азартные игры. Но никого не предавал, никого не убивал до вчерашнего дня, никому не делал зла. По крайней мере, сознательно. Или если мне за это платили. Даже прощал своих недоброжелателей, если это не требовало от меня чересчур больших усилий и жертв. И вот так залететь, как неопытная девушка при первой интимной близости.
  Что касается настоящего, то оно было для меня почти непостижимо. И в первую очередь это связано с тем, что я не понимал свою напарницу по незапланированным приключениям. Ее образ в моих глазах то и дело менялся. Сперва я принял ее за робкую и пугливую девушку, волею случая попавшую в страшный переплет. Затем она предстала передо мной в ином обличье, в обличье настоящей воительнице, хладнокровно расправляющейся с опасными преступниками. Теперь я ощущал, что она затеяла какую-то непонятную мне партию, в которой я лишь одна из фигур на доске, которую она намерена передвигать в нужные ей клеточки.
  Что же касается будущего, то я смотрел в него с большой тревогой. Меня не покидало ощущение, что я ввязываюсь в дело, способное подобно гигантской океанской волне накрыть меня с головой. И что я даже приблизительно не представляю те опасности, которые поджидают меня на этом пути. Я же всегда сознательно держался подальше от сильных мира сего, отчетливо сознавая, что сам не создан из их числа. И никогда с ними не полажу. Мое призвание иметь дело с маленькими людьми, с их маленькими, как мошки, проблемками. В этой среде я чувствовал себя королем, я знал, что мне по силам решить любую или почти любую задачу. И до сих пор жизнь полностью подтверждала этот тезис. А теперь я вступаю на неизвестное мне поле и, как сапер, ежесекундно боюсь наступить на мину. Но самое печальное состоит в том, что никакого выхода у меня нет, я либо благополучно доберусь до конца этого поля, либо взорвусь где-нибудь посередине ее.
  Когда я вышел из душа, то к моему удивлению меня ждал накрытый завтрак.
  - Я заказала в номер еду, - пояснила Илона. - Ешьте, и уходим отсюда. Мы и так задержались здесь чересчур долго. Нам это делать нельзя. А все потому, что вы слишком много спите.
  Это замечание задело меня за живое, но я не стал ничего говорить. Только не хватало нам сейчас поругаться. А с ней это можно сделать запросто. Я все лучше постигал ее характер, и он мне все меньше нравился. Этой особе, кажется, очень нравится командовать. Но с тех пор, как я покинул службу, я отвык от такого с собой обращения и привык быть командиром самому себе. Кстати, очень удобно, можно не только давать команды, но и спокойно их не выполнять. И при этом нисколько не бояться наказания.
  Мы вышли из гостиницы. Недалеко от нее находился небольшой скверик. На скамейках сидело несколько старушек. Я внимательно осмотрел каждую, но ни одна не показалась мне подозрительной. Слава богу, можно хотя бы чуть-чуть расслабится.
  - Посидите, а я позвоню, - сказала Илона.
  Она прошла на другой конец сквера, села на свободную лавку и достала телефон. Я не слышал, что она говорила, но внимательно наблюдал за ней. Судя по всему, разговор получался напряженным и складывался не просто. Это было заметно и по ее то и дело изменяющемуся лицу и по резким непроизвольным жестам. Наконец она положила аппарат в карман и направилась в мою сторону.
  Илона села рядом. Несколько минут она молчала. Я тоже ничего не говорил. Понятно, что меня просто кусало желание узнать, о чем и с кем она так долго и напряженно беседовала. Но я из гордости решил не задавить никаких вопросов.
  - Послушайте, Дима, - сказала она, - могу я вас попросить об одолжение.
  Я едва не съязвил, что она только и делает, что просит меня об этом с той самой первой минуты, как она позвонила в дверь моей квартиры, но удержался и просто сказал:
  - Я весь во внимании.
  - Я должна встретиться с одним человеком. Это очень важная встреча. И не только для меня, но и для вас. Но я прошу, не спрашивайте, что это за человек. Когда-нибудь я вам расскажу, но не сейчас. - Она замолчала, ожидая моей реакции.
  Чтобы чувствовать себя более спокойно и уверенно, я закурил.
  - Хорошо, я не буду ничего спрашивать, если вы обещаете, что однажды вы мне все поведаете как на духу.
  - Обещаю, - твердо сказала Илона. - Но все дело в том, что я не знаю, чем может завершиться эта встреча. Вполне вероятно, что она пройдет мирно и спокойно. Но я не исключаю того, что возможны и другие варианты.
  - И что это за варианты?
  Илона ответила не сразу.
  - Например, этот человек меня попытается убить.
  - Ничего себе вариантик. А может быть, весь мир желает вашей смерти?
  - Весь мир - это вряд ли. Поймите, дело крайне серьезное.
  - Я слишком мало знаю, чтобы это понять.
  - А, по-моему, вы знаете для этого вполне достаточно.
  Это было что-то вроде завуалированной пощечины.
  - Предположим, - хмуро проговорил я. - Но какова моя роль?
  - Моего телохранителя. Если мне будет грозить опасность, вы должны меня спасти. Или скажем так: оказать мне помощь в спасение.
  - Я так понимаю, что это весьма опасно.
  - Все, чем мы сейчас занимаемся, очень опасно.
  - Только это и радует. И как будет проходить эта встреча?
  - Встреча будет проходить в одной квартире. Вы будете находиться в соседней комнате. Спрячетесь в шкафу. Если я закричу, бегите ко мне и действуйте по обстановке.
  - А если мне придется убить этого человека?
  - Значит, убьете. Хотя мне бы этого очень и не хотелось. Но иногда возникают ситуации, которые не оставляют другого выбора. Но вы же не хотите, чтобы убили бы меня.
  Что-то у нас в последнее время такие ситуации возникают каждый день. Если эта тенденция продлится, то придется переколотить большое количество народа.
  Я кивнул головой. Нет, я не хотел, чтобы она погибла бы. Такие красивые женщины заслуживают большего. А я даже вкус ее губ еще не попробовал. Не говоря уж о других соблазнительных частых теле. Впрочем, о чем я думаю, идиот!
  - Этот человек будет вооружен?
  - Да. У него будет пистолет. И он хорошо им владеет. Ваше преимущество во внезапности.
  - И когда ж состоится эта опасная встреча?
  - Скоро. Черед десять минут нам выезжать. - Илона откинулась на спинку лавочки и подставила лицо солнцу. - Как хорошо, сегодня будет замечательный день.
  - Я через две недели собирался на море, - одновременно мечтательно и грустно сообщил я.
  - Я тоже обожаю море. Я ведь родилась на море.
  - Неужели?
  - Да. Я уроженка славного города Сочи. И на море проводила уйму времени. Я могла плавать часами. Друзья называли меня русалкой.
  - И как вас угораздило оказаться в Москве?
  - Это долгая история, как-нибудь я вам расскажу.
  Все самое интересное она оставляет на потом, мысленно отметил я. Но будет ли потом? Мы даже не знаем, переживем ли сегодняшний день.
  - У вас накапливается все больше долгов передо мной, - сказал я.
  - Вы правы. Но вы однажды убедитесь, что я умею отдавать долги. А теперь пора ехать, встреча состоится далеко отсюда.
  Илона не обманула, до места встречи мы добирались долго. Я хорошо знаю Москву, город, где родился и прожил всю жизнь. Но в конце нашего пути я оказался в совершенно незнакомом мне районе.
  Это была типичная новостройка, дома торчали как-то сиротливо, сами по себе без общего контекста. Казалось, что их поставили здесь, а затем про них забыли. Хотя в Москве было сухо, дожди не лили не меньше недели, тут повсюду было грязно, а лужи растеклись в самых неподходящих местах. Хотя откуда они взялись. Было совершенно не понятно. Но их приходилось обходить по каким-то сложным траекториям.
  Мы подошли к огромному дому. Илона набрала код в подъезд, затем мы поднялись куда-то высоко, почти под крышу. Она достала из сумочки ключи, и мы очутились в квартире.
  Хотя она была обставлена мебелью, но вид у нее был какой-то нежилой. Чем-то эта квартира напоминала гостиничный номер. Я не мог сказать, почему у меня возникло подобное ощущение, но в нем почти не сомневался. Я хотел спросить у Илоны, что эта за странная хата, но она поднесла палец к губам и выразительно покачала головой. Я понял, что здесь лучше не разговаривать. Мне хорошее было известно, по какой причине не следует этого делать.
  Она провела меня в одну из комнат, подвела к шкафу и распахнула его дверцы, жестом предлагая войти мне во внутрь. Туда мне очень не хотелось, там висела одежда, пахло нафталином. Но, как гласит пословица: назвался груздем, полезай в кузов. Таким груздем в данную минуту был я. Вот я и полез.
  Илона плотно затворила створки шкафа, и я остался сидеть в темноте. Мы все обговорили с ней заранее, и мне ничего не оставалось делать, как только ждать. По ее словам, ждать придется недолго.
  И все же сидеть в темноте и в тесноте, скрючившись, вдыхать запах нафталина удовольствием было не из самых приятных. Я попытался думать о чем-нибудь хорошем, но в голову, как нарочно, ничего не приходило. Все мои мысли, в конце концов, снова и снова возвращались к тому, что происходит сейчас.
  Внезапно я услышал шаги, затем голоса. По комнате ходили двое: Илона и какой-то мужчина. Они о чем-то разговаривали, но так тихо, что, даже напрягая слух, я не мог различить ни одного слова.
   Затем послышался скрип двери, шаги и голоса затихли. Подождав немного, я осторожно вылез из свого убежища. Несколько секунд я разминался, дабы вернуть себе нормальное телесное физическое состояние.
  Я подошел к двери и прислушался. В соседней комнате разговаривали. Я вновь слышал только голоса, но по-прежнему не мог разобрать, о чем идет разговор. Но мне показалось, что обстановка там весьма напряженная.
  Я стоял в боевой стойке, готовый в любое мгновение прийти на помощь Илоне, как только раздастся условный крик. Но пока мое вмешательство не требовалось
  Так прошло минут пятнадцать, я продолжал сохранять боевую готовность, а за стеной продолжался бесконечный разговор. Интересно, о чем они говорят и кто этот мужчина? Слишком много загадок, даже странно, что я так безрассудно доверяюсь этой особе. Конечно, красота страшная сила, а я всегда был подвержен ее влиянию. Но ведь надо же сопротивляться, отставить собственные интересы, а не безрассудно рисковать своей жизнью. Мне следует потребовать у нее отчета не только об этой встрече, но и чтобы она раскрыла бы все свои секреты. А чем больше я с ней имею дела, тем больше их оказывается у нее. И у меня такое чувство, что эта тайна далеко не последняя.
  Мои мысли, подобно реке, текли по каким-то своим руслам, и я немного отвлекся от происходящих событий. Внезапно раздался громкий крик. От неожиданности я вздрогнул. Мне потребовалось пару мгновений, дабы вернуться к реальности. Рывком я отворил дверь и вбежал в комнату.
  Я застал такую картину: мужчина высокий и явно физически сильный душил Илону. Та отчаянно сопротивлялась, пытаясь ослабить его клещи на ее горле и оттолкнуть от себя.
  Я подскочил к мужчине и изо всех сил рванул его на себя. Он быстро обернулся и со всего размаха попытался ударить меня по лицу.
  Но с детства одним из самых моих любимых занятий являлась драка. Во дворе я слыл главным драчуном, связываться которым остерегались и более взрослые и сильные ребята. Я их побеждало своей неистовостью и ловкостью. И затем я много уделял внимание различным единоборствам. А потому его удар ну уж никак не мог застать меня врасплох.
  Я убрал лицо, и кулак мужчины ракетой пронесся в каких-то миллиметрах от моего носа. Зато мой удар угодил точно в цель, которая явилась его скулой. Он отлетел в сторону.
  Я бросился добивать врага. И едва не оказался наказан за свою опрометчивость. Он брыкнул своей ногой прямо мне в грудь. Я едва успел перехватить ее, но все же удар был таким сильным, что я не удержался на ногах.
  Мы оба оказались на полу и практически одновременно вскочили. Но он первым извлек пистолет. До выстрела оставалось буквально мгновение. Я прыгнул вперед и что есть силы ударил по запястью мужчины. Пистолет выпал из его руки, и мы оба постарались его схватить. Я оказался чуть проворней и ударил мужчину куда-то в ухо.
   Судя по его крику, удар вышел на славу, вместо того, чтобы попытаться схватить свое оружие, он непроизвольно зажал рукой больное место. Я поднял пистолет и наставил его на мужчину.
  Тот стал медленно поднимать руки, тем самым чуть-чуть ослабив мою бдительность. Но для такого опытного бойка, как он, и этого было вполне достаточно. Его выверенный удар по моему локтевому суставу привел не только к тому, пистолет полетел на пол, но и к тому, что моя рука повисла, как плеть.
  Теперь беззащитным оказался я. Мужчина присел, чтобы поднять с пола пистолет, я же оставался парализованным дикой боли в руке. Он встал, держа оружие, я даже увидел, как на его губах мелькнула и исчезла торжествующая улыбка победителя. Оставалось сделать всего пару движений, поднять пистолет на уровень моей груди и нажать на курок. И все дальнейшее меня уже не касалось бы.
  Удар Илоны ногой по руке моего потенциального убийцы мгновенно изменил всю мизансцену. Пистолет полетел в угол комнаты, мужчина бросился было туда же, но на его пути встала моя спасительница. Она снова ударила его ногой, метя в голову, но на этот раз он ловко уклонился и бросился к выходной двери. И еще через пару секунд его уже здесь не было.
  Не веря, что все кончилось, мы с Илоной несколько мгновений молча смотрели друг на друга. Затем я снова почувствовал боль в руке и невольно скривился.
  Она подошла ко мне и осторожно взяла меня за руку.
  - Больно?
  - И даже очень.
  - Это он умеет. Я знаю, скоро пройдет, - обнадежила она меня.
  - Будем надеяться. Вы снова меня спасли?
  - А вы меня?
  - Неужели он хотел вас убить?
  - Боюсь, что да. И хочет по-прежнему.
  - Но почему?
  Илона умоляюще посмотрела на меня.
  - Я знаю, что должна вам рассказать. И расскажу. Но не сейчас. Потерпите. - Что-то даже ласковое прозвучало в е голосе.
  Против такого аргумента я почувствовал бессилие.
  - Хорошо, потерплю, - пробормотал я. - Но не очень долго.
  Илона не ответила на мой вопрос. Вместо этого спросила:
  - Как ваша рука? Не лучше?
  - Чуть-чуть лучше. Через полчаса она вернется к жизни. Мы тут можем расположиться хотя бы ненадолго?
  - Можем, но лучше этого не делать. Самое благоразумное - покинуть эту квартиру и навсегда о ней забыть.
  Я решил, что спрашивать о том, кому принадлежит эта квартира, нет никакого смысла, я лишь услышу просьбу подождать с ответом.
  - В таком случае пойдемте отсюда, - сказал я.
  Мы вышли из дома, автобус довез нас до метро. Рука у меня уже почти прошла, и теперь инициативу управления событиями я решил взять на себя. Это настоятельно требовало мое мужское самолюбие.
  - Сейчас моя очередь организовывать встречу, - сказал я.
  - Надеюсь, она пройдет более мирно, - заметила Илона.
  - Можете в этом не сомневаться. - Я достал из кармана сотовый телефон.
  Я звонил своему близкому другу. Вместе мы работали в уголовном розыске, не раз выручали друг друга в сложных ситуациях, связанных как с нашей работой, так и с отношениями с начальством. Он всегда умел замечательно улаживать такие дела. У нас было много общего, хотя и различий было не меньше. Мы оба любили жизнь, если не во всех, но уж точно во всех приятных ее проявлениях. Но если я был довольно безалаберным человеком, без цели шагающим по крутым жизненным тропам, то Андрей или, как его теперь все называли, Андрей Рэмович, с самого начала имел твердо определенную цель, к которой неукоснительно стремился. И, как-то через много лет после нашего знакомства признался мне, что в оперативники пошел только для того, чтобы лучше познать некоторые стороны этой сферы, установить полезные контакты. А хотел же он стать адвокатом. И стал им. Да еще каким! Очень быстро его имя обрело большую известность, он вел многие громкие процессы. В отличие от меня ему удалось проникнуть в высшие эшелоны нашего общества. И там, кА корабль на якоре, прочно закрепиться. Но ни его известность, ни его богатства, слава богу, не повлияли на наши отношения, они оставались искренними и доброжелательными, настоянными на воспоминаниях о былых днях. Иногда он подбрасывал мне работенку, гораздо реже я поставлял ему клиентов.
  - Андрей, мне надо с тобой срочно увидеться, - сказал я, после того, как он отозвался на мой звонок.
  - Я сейчас занят, давай встретимся вечером в каком-нибудь погребке.
  - Ты не понял, речь идет о деле большой важности. Нам надо встретиться немедленно, - настаивал я.
  - Неужели речь идет о жене президента, ты уличил ее в неверности, - засмеялся он. Андрей знал, что значительная часть дел, которыми я занимаюсь, имела именно такую направленность.
  - Если бы это было так, я бы не стал отвлекать тебя по пустякам. Все гораздо хуже. Я не шучу, речь идет о жизни и смерти.
  Я знал, что эти слова на него непременно подействуют. Мы могли многим шутить, но только не этим. Мы слишком хорошо знали им цену.
  - Ладно, подваливай через час в мою контору.
  - Нет, контора не подходит. Там всегда толчется слишком много народу. Лучше у тебя дома. И я приеду не один.
  - Неужели с дамой?
  - С дамой. Причем, очень красивой. Так что готовься.
  - Тогда лечу. Ровно через полтора часа буду тебя ждать.
  Я спрятал телефон в карман и посмотрел на Илону. Я знал, что она внимательно слушала наш разговор.
  - Могу я узнать, с кем вы разговаривали? - спросил она.
  - Этой мой старый друг, известный адвокат. Его зовут Андрей Белоусов.
  - Я слышала это имя. Так он ваш друг?
  - В течение нескольких лет мы искали с ним всякую нечисть. С тех пор и дружим.
  - Но зачем вы хотите с ним встретиться?
  - Честно говоря, сам точно не знаю. У него большие связи в самых разных слоях нашего бомонда. Он много знает и еще больше может узнать. Но при этом отлично умеет хранить чужие тайны. Мы с вами сейчас как слепые щенята, тычемся, куда попало. В таком деле нельзя быть одним, нам надо найти опору. Иначе от нас не оставят даже мокрого места. Мы уже дважды едва не погибли. Сколько раз можно испытывать судьбу. И нам нужны дополнительные источники информации, нам слишком мало известно о том, что творится вокруг. Может быть, кто-то знает об этом больше.
  - Хорошо, если вы считаете эту встречу полезной, поехали, - согласилась Илона.
  Считал ли я эту встречу полезной или не считал, мне и самому было не ясно. Но кому-то же я должен был обратиться за помощью. В конце концов, у этой нефтяной компании есть конкуренты, и они были бы весьма рады получить о ней любой компромат. А я точно знал, что мой бывший коллега связан, в том числе, и с нефтяным бизнесом. Может быть, он выведет на те круги, которые захотят нам помочь. Ведь мы ввязались в очень крупную игру, а для крупной игры нужны крупные игроки, а не такая мелочь, как я.
  
  Глава 7
  
  Белоусов жил в элитном доме в центре Москвы в роскошно обставленной по индивидуальному проекту известного дизайнера пятикомнатной квартире. Не буду скрывать, что когда я бывал в ней, червоточина зависти начинала грызть моим внутренности. После его хоромов было тяжело возвращаться в свою тесную конуру. Но я не позволял негативным чувством повлиять на искреннюю привязанность к этому человеку. Я-то знал, что он достиг всего сам и честно. Или почти честно. Просто он был гораздо способней и честолюбивей меня. И когда я предпочитал отдыхать, он предпочитал вкалывать. Отсюда и столь разные наши с ним условия существования. И пенять я должен исключительно на самого себя, на свою столь любимою мною лень и не амбициозность.
   Андрей встретил нас на пороге своей огромной квартиры. Но смотрел он естественно не на меня, а на мою спутницу. Его глаза, словно фонарики, вспыхнули ярким огнем. Я хорошо понимал его чувства.
  Бог был очень щедр к Андрею, не пожалев для него своих даров, он был не только богатым, удачливым, но еще и красивым. Это был мужчина есенинского типа - светлокожий блондин с нежными и правильными чертами лица. Мы оба одинокого сильно любили женщин. Но если мне приходилось их завоевывать, то, что касается моего друга, то это именно сами представительницы прекрасного пола пытались завоевывать его. И ему лишь оставалось выбирать наиболее достойную из завоевательниц. Об его романах с известными актрисами по городу блуждали самые причудливые слухи. Однако в своих разговорах мы старались обходить эти щекотливые темы. У каждого своя личная жизнь и не зачем в нее совать свой нос. Какой бы длины он не был бы.
  - Рад тебя видеть, - сказал Андрей, пожимая мне руку. - Представишь меня своей очаровательной спутнице.
  - Разумеется. Это Илона Станиславна Бекетова. Именно из-за нее мы и оказались у тебя
  - Могу только этому порадоваться. Подождите, сейчас я сооружу небольшой стол.
  Мы утопали в мягких креслах и ждали появления хозяина дома. Наконец он возник перед нами, толкая впереди себя сервировочный столик. Количество напитков на нем хватило бы на целый светский раут.
  - За встречу и за знакомство, - провозгласил Андрей тост.
  Мы выпили коньяк. Устремленный на Илону взгляд моего друга был настолько откровенен, что внутри меня закололи иголочки ревности. Ничего глупее в данной ситуации не могло и произойти, но и ничего поделать с собой я не мог. Есть вещи сильнее меня.
  Чтобы ослабить щипки ревности, я затолкал в рот подряд несколько бутербродов с икрой. К тому же я почувствовал сильный голод и решил самым серьезным образом заняться его утолением.
  - Итак, что же у вас произошло? - спросил Белоусов.
  Мы обменялись с Илоной взглядами, она едва заметно кивнула головой, что означало согласие на то, чтобы я поведал сейчас вся нашу историю.
  Андрей слушал меня очень внимательно, настолько внимательно, что даже перестал смотреть с вожделением на молодую женщину. Он был слишком опытным в таких делах человек, чтобы сразу же оценить всю важность рассказанных мною событий.
  - О том, что в Национальной нефтяной компании не все чисто, слухи ходят давно. Но где я у нас все чисто. Но то, что там так не чисто, этого я не знал. А, между прочим, совсем недавно в компании проводилась налоговая проверка. И, если память мне не изменяет, серьезных нарушений не выявлено.
  - Да, - подтвердила Илона, - все прошло вполне благополучно. Хотя переполох был большой. Мы несколько дней почти не уходили с работы.
  - А вам известно, что председатель Совета директоров компании является первый вице-премьер правительства, - сообщил Андрей.
  Этого я не знал. Но Илона в знак согласия кивнула головой, ей это было известно. Все обстоит еще хуже, чем я предполагал.
  - Что ты думаешь об этой истории? - спросил я.
   - Мой опыт однозначно свидетельствует: где большие деньги, там и большие преступления. Скорей всего руководство компанией выводит средства. Но только непонятно, зачем? - задумчиво произнес Андрей. - Обычно это делают, когда хотят обанкротить предприятие. Но кому выгодно его банкротить, оно приносит большую прибыль. И руководителям это не выгодно. Какой смысл резать курочку, которая несет золотые яйца.
  - Значит, есть на это мотивы, - произнесла Илона. - Только их надо узнать.
  - Всего-то делов, - засмеялся Андрей.
  Но я видел, что решимость его гости произвела на него впечатление.
  - Я думаю, что выяснить это не так уж и сложно, - продолжила Илона. - Если мы узнаем, куда в конечном итоге попадают эти средства, многое станет ясно.
  - Действительно, в этом есть свой резон. Но мой опыт также свидетельствует и том, что проследить путь денег бывает крайне сложно, иногда даже трудно вообразить, какой он запутанный. Немало дел рассыпалось именно по этой причине, никто не мог найти конечную точку путешествия денег.
  - Мы попытаемся, - довольно мрачно произнес я. - У нас нет иного выхода, иначе эти парни нас, в конце концов, прикончат. Иначе придется всю жизнь провести в каком-нибудь пыльном подвале или чердаке. Как видишь, выбор у нас небольшой.
  - Да, выбор, в самом деле, не велик, - согласился мой старый приятель. - Это дело надо со всех сторону обдумать. Оно как воронку, способно затянуть всех, кто окажется рядом. Извините, Илона, могу ли я совсем ненадолго похитить вашего кавалера на чисто мужской разговор.
  - Разумеется, - дала разрешение Илона.
  - Надеюсь, вы не будете скучать.
  - Не беспокойтесь, я из тех, кто в любых обстоятельствах находит себе занятие.
  Андрей как-то странно посмотрел на нее и сделал мне знак. Мы прошли в соседнюю комнату. Там он достал из бара очередную бутылку коньяка и разлил его по рюмкам.
  - Ты подцепил настоящую красотку. Такой только ехать Голливуд покорять. Но я впервые тебе не завидую. Это все правда?
  - Она действительно постучалась в мою квартиру вчерашней ночью. А дальше события закрутились как в твоем голливудском кино.
  - Боюсь, что события тут могут быть и по круче. Эта история мне ужасно не нравится. Как ты думаешь, твоя красотка та, за которую себе выдает.
  - Я сам без конца задаю себе этот вопрос. Думаю, что она не совсем та. Но при этом мне кажется, что все, что она рассказала, правда. Другое дело, что это не вся правда. Но если она ее не до конца говорит, значит, у нее на то есть причины. Но что ты думаешь вообще об этом деле?
  - Затронуты очень большие интересы, по сравнению с которыми ваши жизни вообще не имеют никакой цены. Если можешь, бросай все к чертовой матери и скрывайся. Если тебе нужны деньги, я одолжу на любой срок.
  - За деньги спасибо, но сколько времени ты предлагаешь скрываться. Год, два, десять? До второго пришествия. Нет, этот вариант мне не подходит. Да и гарантии не дает, что не найдут. - Я вдруг явственно почувствовал тревогу Андрея. Он, как и я, вовсе не жаждет встревать в это дело. И абсолютно прав, он верно подметил про воронку, она будет всасывать в себя все новые и новые жертвы. - Извини, я поступил не верно, что пришел сюда, не подумал, что, поведав тебе обо всем, я тем самым тебя подставил. Пока об этом еще никто не знает, тебе не стоит встревать в эти события. Мы пойдем.
  - Да, подожди! - раздраженно произнес Белоусов. - Ты прав, дело опасное, но я уже не могу делать вид, что ничего не знаю.
  - Ты богатый, преуспевающий адвокат, зачем тебе подставлять под пули с уложенными волосами дорогим парикмахером свою голову. Те времена давно прошли, когда мы это делали.
  - В нашей стране такие времена до конца не пройдут никогда. Но надо быть предельно осторожным. Не лезть на рожон.
  - А куда тогда лезть? По крайней мере, нам. Нас загнали в угол. Я просто кожей чувствую, как идут по нашему следу. - Я увидел, как побледнел Андрей. - Не волнуйся, прежде чем прийти к тебе мы тщательно все проверяли, слежки не было. Они нас потеряли, но скоро найдут.
  - Послушай, а может, ты ввязался в это приключение из-за нее, - вдруг усмехнулся Андрей. - Я же помню, ты всегда был рыцарем. Хотя бы взять эту историю с Надеждой. Кажется, так ее звали.
  Невольно я отвел глаза. Удивительно, что он помнит о ней. Эта история случилась на заре моей карьеры, мы тогда распутывали одно дело. И этой самой Нади - молодой и весьма привлекательной девушки угрожал один тип. Не могу сказать, что я был в нее влюблен или даже то, что она мне сильно нравилась. Но я не мог ей не помочь, тем более она так жалостно просила об этом. И в свободное от работы время я несколько ночей дежурил возле ее дома. И спас Надю, так как парень, как он затем признался, пришел ее убивать. При этом в завязавшейся драке он мне проткнул ножом руку. Небольшой шрам, как постоянная память о тех событиях, украшает ее до сих пор.
  - Та история тут ни при чем, - решительно заявил я. - Так получилось, что я против своей воли запутался в этом деле. И теперь хочу того или не хочу, но вынужден в нем участвовать. Я засветился.
  - Ладно, - сказал Андрей, - я попытаюсь кое-что узнать, кое у кого навести справки. Я знаком с несколькими людьми, которых могут заинтересовать твои и твоей знакомой приключения. Конечно, не ради вас, у них здесь свои интересы. Они вам помогут лишь в случае, если им будет это выгодно. Надеется на большее ни тебе, ни ей не стоит.
  - Мы и не надеемся, для этого мы не столь наивны. Это случай из серии, когда утопающий должен спасти себя сам. Не думал, что я попаду в такую переделку, но коли уж попал, надо из нее выбираться. Знаешь, что радует в этой ситуации, так это то, что не успел завести ни жену, ни детей. Некому будет оплакивать мою печальную судьбу. Даже имущество, как бы оно было не велико, некому завещать. Впрочем, наследники непременно объявятся.
  - Не стоит себя хоронить заранее.
  - Я не хороню. Но закрывать глаза на такую перспективу тоже не стоит.
  Андрей вдруг обнял меня за плечи. Я даже не мог припомнить, когда в последний раз он делал это.
  - Мы никогда не обманывали друг друга. Ты это знаешь?
  Я кивнул головой.
  - Не буду обманывать тебя и сейчас. Я попытаюсь прощупать ситуацию, может быть, что-то удастся узнать. Но я уже не тот лихой парень, каким был даже пять лет назад, я веду совсем другой образ жизни. И если я почувствую, что подхожу к минному полю, то дальше не сделаю ни шагу. Извини, но это так.
  - Все нормально, - постарался произнести я как можно спокойней. - Никто ни от кого ничего не требует. Это я виноват, я не должен был посвящать тебя в эту ситуацию. Если я по глупости в нее угодил, то должен либо погибнуть, либо выпутаться самостоятельно. Давай выпьем за нашу дружбу без всяких претензий друг к другу.
  Мне показалось, что на лицо Андрея наползла тень. Но он всегда хорошо владел собой. И сейчас, если он что-то и переживал, то быстро справился с эмоциями. Уверенной рукой он разлил коньяк. Мы, не чокаясь, выпили.
  - Пойдем к нашей даме, - сказал он. - Она, поди, гадает, о чем это мы так долго говорим.
  - О чем так долго могу говорить мужчины, только о женщинах, - улыбнулся я.
  Когда мы вернулись в комнату, то застали Илону в той же позе, что и оставили. Она не выразила никакого недовольства, что провела столько времени в одиночестве. Но при этом она без слов поняла, что разговор окончен, и пора уходить.
  Андрей поцеловал ей руку.
  - Было очень приятно с вами познакомиться, - сказал он. - Очень жаль, что знакомство случилось при столь сложных обстоятельствах.
  Когда мы уже прощались на пороге, я перехватил направленный на себя его странный взгляд. Мне показалось, что с таким выражением провожают человека, идущего на верную смерть. Я знал Андрея, случайно он так смотреть не стареет. Значит, он действительно думает, что наши дела совсем плохи.
  
  Глава 8
  
  Огнинск лежал в низине, в излучине реки. И с верху смотрелся очень живописно, напоминая нарисованный художником пейзаж. Вид был настолько завораживающим, что даже тронул наши давно очерствевшие сердца. Мы остановились и, не сговариваясь, вышли из машины. Город, освещенный лучами закатного солнца, сверкал куполами многочисленных храмов и тихо и уверенно спускался прямо к голубой ленте воды. Несколько минут мы молча любовались этим зрелищем.
  - Красиво, - прервал я молчание. - Даже трудно поверить, что нас ждут в этой идиллии опасные дела.
  Илона о чем-то задумалась.
  - А вы не думаете, что нас уже там ждут.
  - Кто может нас там ждать, мы никому не говорили, что направляемся сюда.
  - Но это не всегда делать обязательно. Я думаю, что эти люди не дураки. И им вполне по силам просчитать наши ходы, куда мы отправимся. По крайней мере, включить этот мирный городок в перечень пунктов, где нас следует поджидать.
  Удивительно, что такая простая и очевидная мысль пришла не в мою, специализирующуюся на строгих логических выкладках мужскую голову, а в взбалмошную женскую. А ведь об этом я должен был подумать. Это же так естественно поставить на нас капкан именно в там, куда переправляют деньги. Наши преследователи знаю, что Илоне об этом известно, значит высока вероятность того, что нам захочется навестить эти живописные места.
  - Вы тысячу раз правы, - сказал я. - Учитывая уровень наших противников, было бы просто удивительно, если бы они нас не ждали. - Я посмотрел вперед. - Видите, в метрах трехсот пост ГАИ?
  - Да.
  - Высока вероятность, что эти славные гаишники задействованы в этой операции. И фиксируют все въезжающие в город машины, особенно с московскими номерами. А у нас, как на грех, номер московский.
  - Что же делать?
  Я стал интенсивно соображать, как поступить.
  - Придется нам с вами сделать так. У них ориентировки на двух человек: мужчину и женщину. Следовательно, мы ни в коем случае не должны проезжать мимо поста, находясь в машине вдвоем. А так как у вас очень запоминающая внешность, а моя, увы, самая обыкновенная, то ради нашей безопасности, в автомобиле должен находиться я
  - А я? - резонно поставила вопрос о своем местонахождении в данном эпизоде Илона.
  - А вам придется сделать большой крюк. Видите это поле, а за ним лес. Вам нужно будет обойти, таким образом, пост. В метрах пятьсот от него я вас подхвачу.
  - Но мне придется пройти по этому полю, а потом лесу никак не меньше трех километров.
  - Да, а что делать. Или вы хотите так рисковать? Мы въезжаем в город, а нас уже ждут его гостеприимные жители. С автоматами.
  Илона весьма нелюбезно посмотрела на меня, но промолчала. Мои аргументы были железными, как прутья на решетке в тюремной камере.
  - Хорошо, до встречи после поста ГАИ, - сказала Илона и направилась в поле.
  Я проводил ее взглядом. Будет преувеличением, если я скажу, что испытывал к ней жалость, скорей некоторое злорадство. Она втянула меня в это дело, вот пусть теперь немножко помучается, помесит своими стройными ножками местную глину и песок. А я тем временем с комфортом продолжу путь на машине.
  Я подъехал к посту, милиционер жестом приказал мне остановиться. Что я послушно и сделал. Ко мне подошел молодой парень с погонами лейтенанта. Он внимательно осмотрел меня.
  - Я что-нибудь нарушил, лейтенант? - беззаботно поинтересовался я.
  - Да нет, просто мы осматриваем все машины, которые въезжают в город.
  - Кого-то ищете?
  - Нет, на всякий случай. Мало ли что. Сами знаете, какое сейчас время.
  - Да, время напряженное.
  - А вы один в машине? - задал он на первый взгляд странный вопрос.
  - Вы кого-то еще видите? Можете посмотреть в багажнике. И даже под капотом.
  Лейтенант никак не отреагировал на мою сомнительную по качеству юмора шутку.
   - И всю дорогу ехали одни?
  - Да.
  - А зачем к нам в город?
  - А не за чем. Я транзитом. Переночую и поеду дальше. Мне еще триста километров трястись.
  Милиционер кивнул головой.
  - Можете ехать, - милостиво разрешил он.
  Я помахал ему рукой и, не торопясь, отъехал. Почему-то мне очень хотелось пить, но как на грех у нас закончилась вода.
  Мне довольно долго пришлось ждать Илону. Я даже начал беспокоиться. Но, наконец, она вышла из-за деревьев, подошла к машине и молча села. Я посмотрел на нее, мне показалось, что она устала и раздражена. Я тоже не стал ничего говорить. Пусть успокоится. За мной в этом эпизоде никакой вины нет, я сделал все правильно, как диктовали обстоятельства. У меня почти не было сомнений, что этот лейтенант ищет нас. Но, кажется, меня он ни в чем не заподозрил. Или он хороший артист. Впрочем, скоро я смогу убедиться, какой вариант верен.
  Мы въехали в город, и здесь он показался нам не столь привлекательным. Купола по-прежнему сияли на солнце, но церкви, старинные здания и особняки облупились, некоторые выглядели, как после бомбардировки или обстрела. А дорога была такая, что мы почти ежесекундно подпрыгивали на своих сиденьях. Для спортсменов, которые занимаются прыжками на батуте, проезд по здешним трасам мог бы стать отличной тренировкой. Кажется, весь город нуждался в большом капитальном ремонте. Но вот только денег на него скорей всего в местной казне не было. Хотя огромные суммы регулярно приходили в расположенный тут банк. Но вряд ли они тут оседали.
  Мы спросили у прохожего: где тут гостиница? Их оказалось аж две. Я поинтересовался, какая из них хуже. И поехал в указанном направлении.
  - Останавливаясь в гостинице, мы сильно рискуем, - пояснил свои действия я. - Но чем хуже гостиница, тем больше шансов, что нас там не ждут.
  - Вы правы, - как-то безразлично проговорила Илона.
  Я посмотрел на нее и понял, что она сильно устала.
  Если сказать, что гостиница оказалась плохой, это значило сделать ей большой комплимент. Она больше напоминала барак для заключенных, переделанный в ночлежку.
  Увидев, что представляет из себя это здание, я остановил машину на некотором от него удалении. Даже немного отъехал назад.
  - Если мы подъедем к этому сараю на машине, это вызовет удивление. Итак, наше появление там не пройдет незамеченным местными аборигенами. Вы слишком красивы, мадмуазель.
  - Прикажете надеть паранджу?
  - Было бы неплохо. Но где ее взять? Ладно, пойдемте. Будем надеяться на лучшее.
  Мы вошли в вестибюль гостиницы, если это помещение можно было бы назвать столь звучным словом. На самом деле это была небольшая комнатенка со стойкой. За ней стояла пожилая толстуха. Наш вид ее удивил настолько, что она даже открыла рот. Впрочем, надо отдать ей должное, она же быстро его и закрыла.
  - Вы хотите снять у нас номер? - удивленно спросила она.
  - Хотим, - подтвердил я.
  - Но у нас есть лучше гостиница, - честно сообщила она.
  - Мы знаем, но с нами случилась неприятность, нас обворовали, - на ходу стал выдумывать я. - И сейчас нам дорог каждый рубль. Поэтому мы здесь.
  Это объяснение показалось толстухе вполне правдоподобным, она даже облегченно вздохнула.
  - Боюсь, у нас вам не понравится, - сказала она.
  - Мы тоже этого боимся, но что делать, коли нам так не повезло. Мы устали, дайте нам, пожалуйста, номер.
  - Да, конечно. Ваш паспорт.
  Это был неприятный момент, но выбора не было. Я вручил ей паспорт.
  - Вы не женаты, - сказала она, изучив документ.
  - Официально, да. Но скоро поженимся. Мы уже давно живем вместе. У нас даже есть ребенок. Сын. Мы к нему едем, но теперь наш путь продлится дольше.
  Моя фантазия неожиданно разыгралась, и я был уже готов поведать целую жалостливую историю про то, как нас ограбили и про то, как нетерпеливо ждет наш ребенок своих родителей. Но, к счастью или к не счастью, мой рассказ оказался невостребованным, толстуха не стала слушать продолжение и вручила нам ключи от номера.
  То, что громко называлось номером, представляло из себя тесную каморку с узкой кроватью. Из другой мебели была только разбитая тумбочка. Никаких удобств, разумеется, не было, зато здесь вдоволь обитало тараканов. Мы познакомились с представителями их местной колонии почти сразу же. Я вдруг увидел, как уставилась Илона в пол. Я тоже посмотрел туда и увидел коричневое усатое чудовище. Я раздавил его сапогом.
  - Здесь тараканы, - простонала она. - Я с детства их не выношу. Как мы будем спать?
  Я тоже думал о том, как мы будем спать. Только меня больше волновали не тараканы, а узкий прямоугольник постели. Нам придется лежать практически в объятиях друг друга. И что в таком случае я должен делать, как поступать? Вот оказывается, какое самое серьезное испытание меня ждет
  Я посмотрел на свою спутницу, на ее лице все еще держалось, словно маска, выражение отвращения, которое появилось, когда она увидела таракана. В данный момент она не могла думать ни о чем другом.
  - Не будем никуда выходить, перекусим и ляжем спать, - сказал я.
  Еду Илона купила в магазинчике у самого въезда в город. Показываться вместе не входило в наши планы.
  - Ешьте, я не смогу ничего съесть, - сказала она. - Один вид этих мерзких насекомых на полдня отбивает у меня аппетит.
  К счастью, на мой аппетит тараканы не повлияли, и я с аппетитом поел. К моему удивлению, купленная тут колбаса оказалась вполне съедобной, даже вкусной. И это немного улучшило мое настроение. Не все так уж ужасно в этом богом и властью забытом городе.
  Илона отправилась в коридор в поисках умывальника для совершения вечернего моциона. Я же продолжал смотреть на постель, воображение начало разыгрываться само собой. Сцены одна соблазнительной другой с курьерской скоростью проносились в моей голове. Мною овладело такое нетерпение, что я забыл обо всех опасностях, которые нас подстерегают.
  Илона вернулась. Она внимательно посмотрела на меня и, кажется, поняла, какие настроения мною владеют.
  - Надеюсь, вы не собираетесь ко мне приставать, у меня нет ни малейшего желания заниматься чем-то подобным. Когда оно появится, я вам непременно сообщу.
  Она быстро скинула одежду и скользнула под одеяло. Проклятая баба, подумал я, могла бы и уступить. Неужели я не заслужил небольшого удовольствия. А теперь ворочайся от вожделения. Сам на себя его нагнал, как вентилятор теплый воздух. Я вздохнул и. стараясь, не касаться молодой женщины, лег рядом с ней. Но не касаться я не мог, постель для этого были слишком узкой. Скорей всего и на этот раз я засну очень не скоро.
  
  Глава 9
  
  Я в очередной раз плохо выспался и чувствовал себя разбитым и утомленным, как после тяжелой работы. Илона же была бодра и свежа, как цветок на клумбе. Она с явным нетерпением ждала, когда я раскрою глаза и стряхну с себя сонную одурь.
  - Для человека вашей профессии вы невероятно сонливый, - заметила она, когда сознание после ночного отсутствия снова вернулось ко мне. - Вам не кажется, что мы сюда приехали не спать, а заниматься делом, - едко проговорила она.
  - Сейчас займемся, - пообещал я. - А вы подумали, как мы будем заниматься нашим делом. Никакого плана, если не ошибаюсь, у нас нет.
  - Это у вас нет, а у меня есть.
  - Любопытно будет послушать.
  Через полчаса мы вышли из гостиницы. В Москве в этот ранний час творилось нечто невообразимое, все трасы были забиты машинами, в метро давка, как во время хаджа. Тут же царила тишь да божью благодать, автомобили лишь изредка проносились по дороге, прохожих было совсем немного. Даже промчавшийся нам на встречу автобус был заполнен только на половину.
  - Какая чудесная тут жизнь, - проговорил я. - Тихо, спокойно, никто тебя не толкает, во всем городе ни одной пробки. И в раю и то поди они есть.
  - И вы бы хотели здесь жить? - поинтересовалась Илона.
  - А почему бы и нет. С женой, детьми, без спешки и нервотрепки. Поздно вставать, рано ложится. Вместо зарядки копаться на своем огороде.
  - А вы подумали, что ваши услуги здесь вряд ли бы понадобились.
  - Нашел бы другую работу, я все же по образованию юрист.
  - Зато по призванию вы авантюрист.
   Это замечание в ее устах прозвучало столь неожиданно, что я даже на мгновение остановился.
  - Мне кажется, что мы оба по призванию авантюристы. Иначе мы не оказались бы тут, в этой опасной глухомани. Вы думаете, что за нами никто не наблюдает?
  - Думаю, что нет. Нас еще не обнаружили. Но если мы будем так беспечно вести себя и дальше, то вскоре это случится.
  - Что вы предлагаете?
  - Найти какую-нибудь кафешку, позавтракать и обсудить наши дела.
  - Вы обещали доложить мне свой план.
  - Всему свое время.
  Но найти кафешку оказалось не так-то просто. Одни подобные заведения в силу раненного часа были закрыты, другие выглядели столь ужасно, что мы не решились в них зайти. После довольно долгих поисков мы все же отыскали нечто приемлемое.
  Почему-то в меню был только гуляш. Пришлось его заказать.
  - Итак, каков же ваш план? - спросил я, отхлебывая из стакана компот.
  - Вы помните, как называется этот банк?
  - Кажется, вы не говорили его название.
  - Инвестгарантбанк.
  - И что из этого следует?
  - Если исходить из названия, банк должен заниматься инвестиционной деятельностью.
  - Предположим.
  - Нам нужно войти контакт с руководством банка.
  - Было бы даже очень неплохо. Но как это сделать? Никакими рекомендациями мы не запаслись.
  - А если обратится к вашему другу Андрею Белоусову. У него же много знакомых банкиров.
  - Чего, чего, а этого добра хоть отбавляй.
  - Кто-нибудь из них сотрудничает с этим банком. Пусть скажет о вас доброе слово, что вы бизнесмен и хотите вложить в район приличные деньги. И просите совета у знающих местную ситуацию людей.
  - Интересное предложение. Вы думаете, сработает?
  - Это провинция, причем, довольно глухая. Здесь все обстоит проще. Тем более вы же не просите у банка денег. А только совета. А они иногда еще даются бесплатно. И даже не без удовольствия
  - Ладно. Попробуем. Хотя риск большой.
  - А что еще остается.
  Я подумал.
  - Ничего.
  Я стал звонить Белоусову. Его моя просьба не удивила. Он лишь сказал, что ему понадобится несколько часов.
  - Что будем делать это время? - спросил я.
  - Погуляем по городу, не привлекая к себе внимания. Здесь много всякой старины. Я слышала, что тут расположен очень старый женский монастырь. Смотреть на него едут даже из-за границы. Почему бы ни изобразить из себя туристов.
  Монастырь мы нашли легко, даже не прибегая к услугам местных жителей. Он высился на холме и производил сильное впечатление своими мощными стенами. Наверное, в стародавние времена они защищали город от неприятелей, сейчас же охраняли монахинь от соблазнов этого чересчур уж грешного мира.
  К нашему удивлению вход в обитель был свободный. Мы вошли в ворота, и никто нас не остановил.
  Мы разглядывали древние соборы и постройки, мимо нас деловито сновала в черной униформе монашки. Наше присутствие их ничуть не смущало, даже, несмотря на то, что рядом с ними находился такой видный мужчина, как я. То ли они закалены против таких посетителей, то ли в самом деле все мирское для них умерло.
  - Вы можете представить себя в этом одеянии, ведущая такой образ жизни? - спросил я Илону.
  - Как ни странно, могу. Иногда возникает желание укрыться где-нибудь от этого ужасного мира, в котором господствует предательство. Здесь его нет.
  - Как знать, - пробормотал я. - Люди под любой одеждой остаются людьми. Не очень-то я верю, что эти стены защищают от привычных для нас соблазнов. Просто тут они проявляются по-другому. В этой жизни нет приюта, где можно укрыться от всего, везде правит ложь, жестокость, алчность и сладострастие. Только в этом и проявляется человек.
  - Вы, в самом деле, так думаете?
  - А как я должен думать, что все люди ангелы. Я не встречал ни одного, который бы даже отдаленно на них бы смахивал. А вы разве встречали таких?
  - Нет, но надеюсь, что встречу. Иначе, какой смысл жить.
   Что же у нее все-таки скрывается в голове. Никогда не отгадаешь, ни что она сделает, ни что скажет. Не женщина, а сплошная загадка, вроде Бермудского треугольника. Я даже не очень удивлюсь тому, что она после того, как это дело завершится, уйдет в монастырь. А что, она будет очень красивой послушницей. Я первым приеду поглазеть на нее.
   Нашу прогулку по божественным местам прервал телефонный звонок. Я узнал голос Андрея.
   - Я обо всем договорился, туда уже позвонили Запомни все фамилии, только не перепутай. Рекомендацию тебе дает Громов Вячеслав Михайлович, президент Альфа-Капиталбанка" Надеюсь, тебе не надо разъяснять по буквам, кто сей господин.
   - Не надо, - ответил я. Я лишь мог восхититься Андреем, Громов был одним из самых известных и соответственно богатых наших банкиров, а его банк входил в десятку самых крупных банков страны. Теперь мне ясно, что я не до оценивал Андрея, не правильно определял ту высоту, на которую он воспарил и тех возможностей, которыми обладает. И я был несправедлив к нему. Понятно, что, достигнув такого положения, ни один нормальный человек не захочет им рисковать. Тем более не понятно ради чего. Это я, мелкий червяк, могу позволить себе такое.
  - Тебе надо обратиться к некому господину Коноповину, Александру Викторовичу. Насколько я понял, что он казначей местной мафии. Или как там у них это называется. В общем, он президент их банка. Только сразу тебе скажу: Громов выразил удивление, что кто-то желает иметь дело с этой конторой, по его сведениям это типичный отмывочный банк. И не советовал с ним связываться. Не зря же его упрятали в такую глушь. Но я сказал ему, что тебе нужны всего лишь консультации. Но даже после этого Громов не хотел ничего делать. Я его с трудом уговорил, он мне кое-чем обязан, о чем мир скорей всего никогда не узнает. Хотя это было бы весьма интересно за него. Но адвокаты должны хранить тайны своих клиентов, как шпионы имена своих связных. Но прошу тебя, больше с такими сомнительными просьбами ко мне не лезь, иначе я потеряю репутацию, а с ней и всех своих клиентов.
   Несмотря на шутливый тон, я понял, что Андрей говорит вполне серьезно. Моя просьба ему действительно пришлась не по душе. И выполнил он ее лишь по дружбе ко мне.
  - Я учту твои пожелания. Спасибо тебе.
   Я действительно был тронут, Андрей сделал больше, чем я мог от него требовать. Если я вообще имел право что-то требовать.
  - А тебе удачи. И будь крайне осторожен, общаясь с этим Коноповиным. Судя по всему, за ним стоят серьезные силы. Я попробую еще что-нибудь разузнать. Как будет информация, позвоню.
   Я пересказал наш разговор Илоне. Впрочем, она его внимательно слушала и почти все поняла.
   Я посмотрел на часы, время приближалось к обеду.
  - Думаю, что сейчас наш объект намерен принимать пищу. Не стоит портить ему аппетит. А вот после обеда самое время осчастливить его своим визитом.
   Илона кивнула головой, но при этом скептически посмотрела на меня.
  - Мне кажется, что для солидного столичного бизнесмена вы чересчур плохо одеты. Вы больше походите на босяка.
   Я оглядел на себя и согласился. Брюки и рубашка были мятые, на туфлях целой слой пыли. В таком виде предстать перед очами местного банкира в роли солидного столичного бизнесмена было бы неосмотрительным делом.
  - Что же делать?
  - Идти в магазин - и купить все, что нужно, чтобы выглядеть приличным человеком. Полагаю, что критерии тут не такие уж высокие. Так что найдем чего-нибудь подходящее.
   Мы поспешили покинуть монастырь, у первого встречного спросили, где находится местный универмаг. Магазин оказался весьма солидным, аж в три этажа. Илона решительно направилась в отдел мужской одежды, я послушно следовал за ней.
   В отделе целиком солировала Илона. Она долго выбирала костюм, заставили меня примерить их целую дюжину. Ее придирчивый взгляд находил в каждом из них свои недостатки. Я же, как манекен, покорно позволял напяливать на себя очередной наряд.
   Наконец-то через полчаса моих мучений мы выбрали костюм. Затем Илона выбрала мне рубашку и галстук и повела меня в обувной отдел. Так повторилась та же ситуация. Наконец мое превращение в солидного бизнесмена завершилось, и Илона осталась довольным.
  - Теперь вы похожи на того, кого нам надо, - заметила она.
  Я посмотрел на себя в зеркало и согласился, давно я так не смахивал на homo sapiens, как сейчас. Надо признать, что у моего костюмера безупречный вкус.
  - Теперь вы готовы к встрече с банкиром, - с удовлетворением констатировала Илона. - И вообще, вы довольно красивый мужчина.
  - Вы только сейчас это заметили? - спросил я не то обрадованный, не то раздосадованный этим комплиментом.
  - Лучше поздно, чем никогда, - ответила она и посмотрела на часы. - Обед прошел, пора ехать.
   Пока мы шли к оставленной вчера вечером машине, то обсуждали план предстоящих военных действий. Затем я сел в автомобиль, а Илона направилась к банку пешком.
   Банк выглядел весьма импозантно, он располагался в красивом старинном особняке. Если рядом дома давно обветшали, то это здание сверкало новыми чистыми, недавно оштукатуренными стенами.
   Уверенной походкой знающего себе цену человека я направился к входу в банк. Как и положено, меня встретил охранник.
  - Я бы хотел поговорить с президентом банка, - сказал я ему. - Я бизнесмен из столицы. - Мой вид и мой апломб произвели на охранника нужное впечатление. Недаром я когда-то играл в школьном драматическом кружке не то волка, не то медведя. За давностью лет тот сценический образ наполовину стерся из моей памяти, но какие-то полученные тогда артистические навыки все же, судя по поведению этого человека, сохранились.
   То, как быстро я оказался в приемной президента банка, говорило о том, что меня уже здесь ждали. Звонок Громова сделал свое магическое дело, он отворял в этом банке любые двери. Или почти любые.
   Коноповин мне сразу не понравился. Хотя выглядел он вполне нормально, примерно одного со мной возраста, ну может быть немного постарше. Довольно приятное лицо, вполне приличный для этих мест костюм. Но у меня возникло и не проходило ощущение весь наш разговор, что этот человек то ли чего-то боится, то ли чувствует себя неуверенно, что он говорит одно, а думает о другом.
   Но встретил он меня внешне приветливо, широко улыбнулся, пожал руку. Предложил выбрать напитки. Я решил, что больше всего для этого торжественного случая подходит чай. Разумеется, я бы предпочел рюмочку и не одну хорошего коньяка, но лучше иметь незамутненную голову. Мало ли как обернется наша так лучезарно начавшаяся встреча.
  - Я много слышал о вашей фирме, - сказал он. - Для меня большая честь беседовать с ее президентом.
   Я загадочно улыбнулся. Я бы сам очень хотел услышать что-нибудь о своей фирме, но, к сожалению, она не существовала в природе. Впрочем, мы оба понимали, что все эти мелочи и неувязки в данной ситуации не существенны.
  - В таком случае мне будет легче объяснить вам свои намерения.
  - Скажите, а насколько тесно вы сотрудничаете с Вячеславом Михайловичем? - задал он вопрос, который его явно сильно интересовал.
   - У нас были с ним кое-какие совместные проекты. Но сейчас я выступаю исключительно от своего имени.
  - Я понимаю. И чем я могу бывать вам полезен.
  "Меня интересуют, мил человек, куда идут деньги, которые перечисляют в твой замечательный банк из Национальной нефтяной компании. Поведай мне этот пустяк, и я от тебя тут же отстану. Сам ты меня нисколько не интересуешь".
   Этот маленький монолог, как легко догадаться, я произнес мысленно, вслух же я отправил своему собеседнику совсем иной текст.
  - У меня образовался свободный капитал. Вы, как банкир, уверен, понимаете, как больно смотреть на деньги, которые, словно инвалиды, лежат без движения и не приносят проценты. Поэтому я пребываю в поисках сфер, куда бы их приложить. Вот приехал в ваш район. И хотел бы побеседовать со знающим местные условия бизнесменом. Мне рекомендовали вас.
   - Вы правильно поступаете. Мы тут знаем все выходы и входы. Могу дать вам хороший совет. Итак, какие сферы вас интересуют?
  - Прибыльные.
   Следующие полчаса мы обсуждали перспективы вложений денег в разные сектора местной экономики. Не будучи великим специалистов в этом вопросе, я все же понял, что мой собеседник действительно дока в таких делах. И если бы я хотел вести тут бизнес, его помощь могла бы быть неоценима. Но я преследовал другие цели.
  - А собственно, почему вы решили инвестировать деньги в наш район? - вдруг задал он мне вопрос.
   Я почувствовал некоторую неуверенность. А собственно действительно, почему. Вопрос самый простой и закономерный, но, идя на встречу, я почему-то не продумал его. Не слишком ли я легкомысленно отношусь к некоторым вещам.
  Поразмыслив, я решил поразить банкира своим ответом. И начал с небольшого подготовительного артобстрела. Я обворожительно улыбнулся. Немало женщин говорили мне, что у меня действительно очень приятная улыбка. Затем я ему подмигнул, словно старому приятелю. Потом наклонился вперед и произнес доверительным тоном:
  - Я вам отвечу. Но прошу вас никому не говорить. А то я лишусь своего авторитета. А я настроен весьма серьезно. Договорились?
  - Договорились, - ответил явно заинтригованный банкир.
  - Видите ли, я игрок. - Между прочим, это была абсолютная правда. - И подхожу к жизни соответственно. Я полагаю, что мне будет везти до тех пор, пока фортуна на моей стороне. А если она отвернется, то ничего мне уже не поможет. Так вот до сих пор она была именно на моей стороне. И когда я решил вложить в дело кое-какой капитал, то раскрыл карту и, не глядя, ткнул в нее карандашом. А когда посмотрел, то карандаш как раз впился в точку, где распложен ваш замечательный город. Кстати, мне он весьма приглянулся.
   - Город, в самом деле, красивый, - вдруг оживился Коноповин. - Я родился здесь и знаю, каждый тут камень.
   Господи, да он ко всему еще и патриот здешних мест! мысленно изумился. Отмывает огромные капиталы, но при этом любит свой городок. Какие же только удивительные парадоксы не случаются в нашей жизни.
  - Всегда очень приятно встретить патриота, для бизнесмена это очень ценное качество, - польстил я ему и увидел, что моя лесть пришлась по душе банкиру. - Так вот, после того, как я ткнул карандашом в ваш город, у меня не было сомнений. Это глас судьбы, а я привык его слушать. Ведь я фаталист. И, судя по вашему рассказу, тут есть, где развернуться.
  - Без всякого сомнения. Знаете, какие тут плодородные земли. Вложения в сельское хозяйство могут быть очень прибыльными, - пошел он по второму кругу.
   Я решил его не перебивать. Я слушал его и думал: что же ты сам не вкладываешь капиталы в это свое сельское хозяйство. Сколько бы пользы принес. А вместо этого черт знает, куда переводишь деньги. И какие деньги! Десятая их часть кардинально бы изменила местную жизнь.
  Наконец мой собеседник иссяк. Я понял, дабы не показаться назойливым, даже протеже Вячеслава Михайловича пора ретироваться.
   Я встал.
   - Очень приятно было познакомиться.
   Коноповин тоже встал и пожал мне руку. Мне вдруг показалось, что его настроение резко переменилось. Еще минуту назад он был заинтересованным собеседником, а сейчас вновь им овладело какая-то тревога. Что-то постоянно гнетет этого человека. Но вряд ли он поделиться со мной своими тайнами.
   Я вышел из банка и неторопливо, прогулочным шагом пошел по улице. Я пытался определить, не идет ли кто-нибудь за мной следом. Но ничего подозрительного не заметил. Я вообще ничего не заметил, даже не знал, где Илона. Ее не было видно, хотя мы договаривались, что она будет ждать меня неподалеку от банка. Куда же она запропала?
   Я уже удалился от банка на достаточное расстояние, а ее все не было. Я начал беспокоиться. Я вошел в какой-то скверик. Внезапно услышал за собой чьи-то шаги. Я резко обернулся и увидел Илону.
  - Куда вы запропастились? - довольно резко поинтересовался я. - Мы должны были встретиться недалеко от банка и следить за его входом.
  - Не повышайте на меня голос, - вдруг ответила она. - Я этого терпеть не могу.
  - Скажите, какие нежности. Терпеть не можете. А я терпеть не могу, когда в мою квартиру врываются ночью незнакомые люди. Знаете, это почему-то напрягает.
   - Мы сейчас поссоримся, а это было бы с нашей стороны крайне опрометчиво, - сказала она.
  - И что у нас за положение?
  - Буквально через несколько минут после того, как вы вышли из банка, туда вошли несколько мужчин.
  - Банк для того и существует, чтобы в него ходили люди.
  - У меня возникло ощущение, что это не клиенты. Они очень спешили. Да и вид у них был какой-то не такой.
  - Какой не такой?
   Илона пожала плечами.
  - Они напомнили мне тех, кто нас преследовал в лесу.
  Очень даже возможно, этого следовало ожидать.
  - Это все равно не должно менять наши планы.
   - Я согласна. Только надо быть еще осторожней.
   - Вернемся к банку, рабочий день там уже скоро кончится. Мы можем упустить Коноповина.
   Мы вернулись к банку. Но не стали подходить к нему близко, а заняли место на наблюдательном пункте. В качестве такового выступила крайне удачно расположенная шашлычная. Мы сели у окна, из которого отлично просматривался парадных вход интересующего нас объекта. Сколько тут предстоит просидеть, мы не представляли, но надеялись на то, что недолго.
  Пока же мы заказали по порции шашлыка, а я после короткого колебания добавил к ней бутылочку пива. И получил в ответ недовольный взгляд Илоны.
  - Такая маленькая доза никак мне не повредит. Отведайте тоже, это придаст шашлыку невообразимый вкус, - со знанием дела посоветовал я.
  - Но уж нет, в такой ситуации я предпочитаю сохранять абсолютно трезвую голову, - с апломбом ответила она.
   Я уже давно перестал вести статистику ее странностей и непонятностей, надеясь на то, что однажды все каким-то образом раскроется. Пока же я превеликим удовольствием принялся за уничтожение шашлыка и пива. То и другое оказалось вполне приемлемым.
  Ни в заведение, ни на улице не происходило ничего интересного. Повсюду была разлита, как сметана, смертельная скука. Мимо нашего окна изредка проходили люди, в основном почему-то женщины и дети, словно в городе не было мужчин. Машины тоже проносились редко. Подозрительные типы, о которых поведала мне Илона, также куда-то подевались. Я было даже подумал, а не являются ли они плодами ее богатого воображения. Может быть, вся история выдумана ей от начала и до конца. Но нет, кто в таком случае те, что остались навсегда в лесу. Воспоминания об этом побоище сразу же ухудшало мое настроение, я тяжело свыкался с мыслью, что мои руки отныне окроплены человеческой кровью. Пусть даже не самого лучшего качества.
  Внезапно Илона так больно ударила меня свой туфлей под столом, что я едва не взвыл.
   - Смотрите!
  Я увидел их. Нет, они не были плодами выдумки Илоны, они существовали на деле, обладали плотью и кровью. И я согласился с ней, на обычных посетителей банка они не тянут. А вот на головорезов смахивали сильно. Эти толстые шеи, налитые плечи, хмурые и жестокие рожи, короткая стрижка. Не хотел бы я встретиться с этими парнями на темной дорожке. Да и на светлой - тоже.
  "Головорезы" осмотрелись и сели в припаркованные рядом с банком "Жигули". Через минуту их и след простыл. Интересно, куда они направились? У меня возникло вдруг острое ощущение, что скоро мы снова с ними встретимся.
  Мы продолжали наблюдение, а чтобы не вызвать подозрение вынуждены были заказать еще одну, уже третью порцию шашлыков. Но если первая пошла на ура, то эта уже не лезла в рот. Я видел, что и Илона с отвращением смотрит на аппетитные кубики мяса. Одна мысль, что и их предстоит затолкать в свой живот, вызывала содрогание. Но при этом ни я, ни она не представляли, сколько еще времени предстоит провести здесь.
  Но Бог видимо услышал наши молитвы и решил избавить нас от опасности заворотов кишок или угрозы испортить наши фигуры. Мы только- только приступили к поеданию шашлыка, как из дверей банка показался мой знакомый, можно сказать почти друг - Коноповин.
   - Вот он! - воскликнул я.
  Не считая, я бросил деньги на стол. Кажется, владельцу этого заведения в тот день неслыханно повезло, так как в спешке я заплатил раза в три больше, чем мы съели шашлыков и выпили пива. Но нам было не до таких меркантильных пустяков, мы не должны были упустить директора банка.
  На наше счастье, его персональный автомобиль подали с некоторым опозданием. Мы не только успели сесть в нашу машину, но даже отдышаться. Это было очень кстати, так как от переедания состояние было гнетущее.
   Подъехала машина, и Коноповин сел в нее. Мы двинулись за автомобилем.
  - Я старался держаться на расстояние из-за опасения, что нас могут обнаружить. Но машина директора ехала на одной и той же скорости, не пытаясь оторваться. Либо эта была хитрость с его стороны, либо, на что я надеялся, он не подозревал о том, что за ним тянется хвост.
  Впрочем, преследование заняло всего от силы минут пятнадцать. Машина директора банка остановилась возле какого-то забора. Ворота автоматически открылись, и она въехала внутрь участка.
  Мы остановились в метрах двести от него и стали разглядывать место, где оказались. Это был небольшой поселок, где, судя по всему, селилась местная элита. Вся территория была разбита на примерно равные участки, на каждом из которых выселился особняк. По сравнению с московскими замками они выглядели весьма скромно, однако наглядно свидетельствовали о том, что и здесь есть люди, у которых водятся деньги.
  - Пока мы можем отсюда уехать, - сказал я Илоне.
  Она кивнула головой.
  Мы проехали мимо дома Коноповина. Это было двухэтажное строение, довольно приятное на вид. На участке мы обнаружили корты и небольшой бассейн. Этот директор банка любил жить хорошо и комфортно.
  Мы ждали, когда стемнеет. Делать было нечего, мы сидели в машине и обсуждали предстоящую операцию, пытаясь предусмотреть все возможные варианты ее развития. Я уже не удивлялся тому, что Илона рассуждала на эти темы вполне профессионально. Но я сознательно воздерживался от вопросов, сейчас не тот момент, когда следует выяснять что и как.
  Наконец темная и плотная, как вакса, темнота опустилась на город.
  - Пора, - сказала Илона.
  Пора так пора, не стал возражать я. Мы поехали в сторону поселка.
   Элита уже вернулась домой. Это было понятно по тому, что окна особняков сияли ярким светом. Но при этом нам не встретился ни один прохожий; совершать променады по вечерним улицам, тут было явно не принято.
   Мы не торопились. Поставили машину и внимательно обошли участок по периметру. Забор был сооружен из двухметровых, плотно пригнанных друг к другу досок. И что творилось за ними, увидеть не было никакой возможности.
  Внезапно в поселке стало темно, свет, как по команде, почти одновременно потух в большинстве коттеджей. С учетом того, что небесное освещение было закрыто от нас тучами, мы очутились почти в кромешном мраке. Но это нас только обрадовало.
  Сразу после того, как мы разузнали, где обитает Коноповин, мы заехали в магазин и приобрели там кое-какое снаряжение. И сейчас достали его из багажника машины.
   Я подошел к забору и накинул на него петлю из каната. Несколько раз рванул его вниз, проверяя, твердо ли держится этот подъемный механизм. Все было в порядке.
   Я обернулся к Илоне.
  - С богом, - сказал я. И полез.
   Без больших затруднений я выполнил это гимнастическое упражнение, Приходилось в жизни совершать и более серьезные трюки. И очутился по другую сторону забора. Я стал ждать свою напарницу по этому нелегальному проникновению на территорию чужой частной собственности. Илоне дался этот трюк столь же легко.
   Мы осмотрелись. Дом был абсолютно темен, не светилось ни одного огонька. Мы стали осторожно пробираться к нему.
  Меня до сих пор не покидает ощущение, что тот охранник появился прямо из-под земли. Еще мгновение никого в пределах обзора моих глаз не было - и вдруг прямо передо мной возникла его темная, как у сатаны, фигура. Я не успел даже сделать движение, как на мое плечо обрушилась увесистая дубинка.
  Моя рука сразу же атрофировалась, и я был бы немедленно повержен, если бы не Илона. Ее реакция была мгновенной. Выверенный удар ногой в горло опрокинул охранника на землю. Причем, он даже не успел вскрикнуть, тут же отрубился.
  Илона склонилась над ним, пощупала пульс.
  - Ну, как? - спросил я, потирая плечо.
  - Нормально, очухается. Нужно его связать и засунуть кляп в рот.
  Это было абсолютно разумное решение, хотя и не слишком приятное. Я достал из кармана веревку. Туго стянул ей его запястья. На кляп пришлось пожертвовать носовой платок. После чего мы продолжили свой путь.
  У нас было опасение, что этот охранник находится тут не в единственном числе. Но оно на наше счастье не оправдалось. Больше никто не встал на нашем пути до самой двери. Мы подошли к ней, несколько раз дернули. Она была закрыта.
  - Придется выставлять окно, - сказала Илона.
  Я кивнул. И на этот раз она была права. Такое чувство, что она специально училась на курсах по проникновению в чужие дома. Интересно, где учат такой полезной науке?
  Я ударил локтем по стеклу. Оно со звоном разлетелось. Теперь надо было спешить, мы могли разбудить обитателей дома. А вдруг он до верху набит охранниками.
   Мы быстро проникли в дом и оказались на веранде. Дверь вела в коридор, а оттуда по лестнице можно было забраться на второй этаж. Скорей всего там и находилась спальня хозяина этих хором.
   Мы помчались вверх по лестнице. Я рванул первую же попавшуюся мне дверь - и не ошибся. Это были действительно покои Коноповина. Сам он уже пробудился и со страхом смотрел на нас.
  Я достал пистолет и навел оружие на него.
  - Ведите себя тихо, если есть желание еще немного пожить, - предупредил я.
  Коноповин кивнул головой, такое желание у него было. Тем лучше, нам будет легче понять друг друга.
  Я подошел к нему и сел на кровати. Илона уже тоже оказалась в комнате и заняла место у дверей. В руке она также держала пистолет. Правда, я не понимал, откуда он у нее взялся. Впрочем, сейчас это было неважно.
  - Я бы хотел задать вам несколько вопросов, если вы не возражаете, Александр Викторович.
  - Я могу возражать?
   Да у него даже есть что-то вроде чувства юмора. Кто бы мог подумать.
  - Я бы вам не советовал. Тем более у меня всего несколько пустяковых вопросов. Я могу их начать задавать?
  - Да. - Голос его дрогнул
  Только сейчас я заметил, что пальцы у него дрожат, а лоб усыпан мелким бисером пота.
  - Как часто к вам поступают деньги из Национальной нефтяной компании?
  - Часто. Особенно в последнее время. Иногда по несколько раз в месяц.
  - И сколько всего пришло?
  - Я точно не помню.
  - Скажите приблизительно?
  - Миллионов двести долларов.
   Я невольно посмотрел на Илону, Илона посмотрела на меня.
  - И что вы делаете с такой уймой деньжищ? В этом городке их никак не пристроишь.
  - Но мне ничего почти не достается. Я оставляю себе лишь один процент.
  - А куда же остальные деньги?
   Коноповин замялся, ему явно не хотелось отвечать на этот не скромный для любого банкира вопрос.
   - Александр Викторович! - Я поиграл пистолетом у его носа. - У нас сегодня вечер откровенных ответов.
  - В несколько фирм.
  - Мне нужен их список.
  - Хорошо. Вон там на столе блокнот.
  - Сейчас подам, - сказала Илона.
   Коноповин быстро написал список и протянул его мне. Я пробежался по строкам и положил его в карман.
  - И неужели больше вам ничего неизвестно.
  - Клянусь матерью! - с жаром воскликнул Коноповин.
  - А она у вас жива?
  - Жива. И живет в этом городе.
  - Это действительно серьезная клятва, - оценил я. - Я даже склонен почти вам поверить. - Я пристально посмотрел на него. - Но только почти. Меня не покидает ощущение, что вам есть еще что-то нам сказать. - В очередной раз я поднял пистолет на уровень его груди. Коноповин же смотрел на него, как кролик, загипнотизированный змеей. - Так как, есть что сказать?
  - Да, да, - поспешно произнес президент банка. - Я вам сейчас скажу нечто важное. Едва вы ушли от меня¸ как буквально через десять минут в мой кабинет ввалились двое молодчиков. Очень опасные на вид. Они спрашивала о вас и вот о ней, - кивнул Коноповин на Илону. - Их интересовало, о чем был наш разговор. Но больше всего, куда вы направились.
  - И что вы ответили?
  - Как все было, так и ответил. Сказал, что вы бизнесмен и интересуетесь, куда вложить деньги в нашем районе. А про то, куда вы пошли, я же ничего не знал.
  - А что они?
  - Сказали, что я идиот. И умчались. Наверное, они хотели найти вас.
  - Наверное, - согласился я. - Будет лучше, если вы никому и никогда не расскажите о нашем ночном посещение вашего дома. Это может сделать вашу жизнь немного длинней.
  - Я понимаю, - кивнул Коноповин головой.
  - Не уверен. Вы не совсем представляете, в какую кровавую кашу вы залезли. Если вы выйдите из нее живым, я буду удивлен. Нет, не я вас убью, - ответил я на его вопрос, который прочитал в расширившихся от ужаса его зрачках. - Это сделают те самые молодчики. Или другие, но похожие на них, как две капли воды.
  - Что же мне делать? - пролепетал Коноповин.
  - Понятие не имею. - Я действительно не представлял, что делать ему, дабы уцелеть. На мой взгляд, таких шансов у него было немного. Разве убежать куда-нибудь далеко от этих славных мест с плодородными почвами.
  Больше здесь нам делать было нечего. Я посмотрел на Илону, и она, словно бы отвечая на мои мысли, едва заметно кивнула головой.
  - В доме есть телефон? - спросил я.
  - Вот там, на столике, - показал Коноповин.
  Я подошел к аппарату и шмякнул его об пол. Звонить с него больше уже никому не придется.
  - Где ваш сотовый?
  Коноповин сунул руку под подушку и достал телефон. Его постигли та же судьба, что и стационарного собрата.
  - Это на всякий случай, если вдруг вы захотите кому-нибудь позвонить, кому звонить не желательно. Прощайте. Думаю, больше не увидимся. А за советы спасибо, были бы у меня деньги, непременно вложил бы их в местное сельское хозяйство.
  Мы быстро спустились вниз и выскочили из дома. Пробежали всего несколько метров, как внезапно я увидел рядом с собой чью-то тень. Тренера всегда хвалили мою реакцию и не напрасно, она-то меня и спасла от удара ножа в сердце. Я успел перехватить чью-то руку в самый последний миг и оттолкнуть от себя нападавшего.
  В этот миг, словно бы по заказу, из-за туч выглянула луна. И я увидел, что нам противостоят те самые два парня, которые расспрашивали о нас Коноповина. Я вполне мог по достоинству оценить их стать: оба были под метр девяносто, с развитой почти как у культуристов мускулатурой, которая рельефно выступала из-под одежды. Я понял, что с этими противниками справиться будет не просто.
  Перед тем, как покинуть спальню Коноповина, я сунул пистолет за пояс. И теперь просто не успел его достать, так как был снова атакован. Большой тесак сверкнул стальным пугающим блеском перед моими глазами.
  Парень со всего размаха ткнул им в меня. Удар был такой силы, что нож, попади в мое тело, прошел бы через него, как сквозь масло. Но я увернулся, противник увлекаемой силой инерции пробежал мимо меня. Я оказался у него за спиной, и воспользовался ситуацией. Я схватил его за бычью шею и что есть силы ее сжал.
  Но так убить его было невозможно, у него была слишком толстая шея. Тем более, он изловчился и ударил меня локтем в живот. Я невольно ослабил хватку, и он освободился. И снова занес нож над моей головой. Но я успел выхватить пистолет и, прижав дуло к его животу, нажал на курок.
  Его тело поглотило звук, и он вышел глухим. Я почувствовал, как оседает оно, мгновенно потеряв всю свою силу. Я отпрыгнул от простреленного мною парня, и тот упал на землю.
  У меня появилась возможность посмотреть, что делается вокруг. А там творились удивительные дела. Илона завершала расправу над своим противником. Несколькими выверенными ударами ногой, она почти оглушила его, и он едва стоял на ногах. Еще один удар - и он упал лицом прямо в небольшую лужу.
  - Чего стоите, бежим, - крикнула она мне.
  Меня не надо было призывать к бегству во второй раз, вслед за ней я помчался к забору. Я почти не помнил, как мы перемахнули через него, в голове у меня все помутилось. Я не без труда воспринимал окружающую действительность.
  Мы домчались до нашей машины. Машинально я плюхнулся на место водителя. Но вести автомобиль я был не в состоянии. Я все еще переживал события, которые разыгрались возле дома банкира.
  Внезапно я почувствовал, что меня трясет. Я посмотрел на Илону.
  - Вы что, совсем очумели! Почему вы не едите?
  То ли я промолчал, то ли пробормотал что-то нечленораздельное.
  - Кажется, вы не в состоянии везти машину. Выходите!
  Я автоматически подчинился, по-прежнему смутно представляю, что происходит.
  Илона заняла мое место и завела мотор.
  - Чего вы стоите, садитесь! - закричала она на меня.
  Как ни странно, ее окрик подействовал на меня, как огуречный рассол на пьяного, я немного пришел в себя. Хотя до нормального состояния мне было еще далековато.
  Я сел в машину, и она тут же сорвалась с места.
  - Куда мы едем? - через некоторое время спросил я.
  - В никуда, - получил я ответ.
  Пожалуй, это действительно так. Мы действительно мчимся в никуда.
  Мы ехали по шоссе, которая в этот час была пустынна. Внезапно наш автомобиль свернул с шоссе и покатил по полю.
  - Зачем вы это сделали? - спросил я.
  - Впереди пост дорожного патруля, вы хотите, чтобы они нас заметили и даже остановили. Нам лучше провести ночь где-нибудь в укромном месте. Вы меня понимаете? - Илона бегло посмотрела на меня.
   Я ее понимал. Пока я пребывал в полу беспамятстве, она мыслила четко и ясно и приняла совершенно правильное решение. Попадаться нам на глаза милиции в нынешней ситуации было бы полным безумием.
  Мы въехали в какой-то лесок и вышли из машины.
  - Собирайте ветки и побольше, - приказала Илона.
  - Вы хотите развести костер?
  - Я что похода на сумасшедшую. Нам надо на всякий случай замаскировать машину.
  Следующие полчаса мы укрывали машину ветками. Я чувствовал, что валюсь с ног. Силы покинули меня. Впрочем, Илона под конец утомилась не меньше меня.
  Спать мы устроились в машине в полулежащем положение. Но, несмотря на неудобную позу, заснули быстро. Уж слишком напряженным выдался день.
  
  Глава 10
  
  Я проснулся первым. Посмотрел на Илону, она мирно спала. Ее лицо было на редкость спокойным и даже умиротворенным. И еще удивительно прекрасным. Вот бы узнать, за какие заслуги природа наградили ее такой внешностью.
  Стараясь не шуметь, я выбрался из машины. Было ранее утро, стрелки часов даже еще не подобрались к цифре семь. Я решил, что совершенно нелишне сделать небольшой моцион и побродить по лесочку, в который забросила нас судьба.
  В метрах ста от машины я обнаружил небольшой родник. Вода были чистой и холодной, я с удовольствием умылся. И сразу же почувствовал себя другим человеком, свежим, готовым к новым действиям.
  Я присел на пень. Несколько минут я слушал птичий концерт, затем мои мысли сами собой перетекли в другое русло, вернув к ночным событиям. Меня вновь охватил тот ужас, когда я почувствовал, как оседает в моих руках человеческое тело. Нет, я не создан для убийств, потому то и ушел из уголовного розыска, так как понимал, что рано или поздно мне не избежать этой участи. И вот я вляпался в ситуацию, когда для того, чтобы выжить, вынужден убивать снова и снова. И скольких людей еще предстоит отправить на тот свет, даже трудно представить. Но, судя по всему, немало, мы столкнулись с большой и сильной организацией.
  Но затем я вдруг как-то само собой стал думать о другом. Перед моими глазами возникла картинка: с какой легкостью моя спутница по приключением расправляется с напавшим на нее гигантом. Такое умение не бывает случайным, а формируется в результате многолетних упорных тренировок. И само собой возникает вопрос: где же она приобрела такие полезные для жизни навыки? И не пора ли выяснить это обстоятельство? Хватит пребывать в неизвестности, слишком большая опасность нависла надо мной. И играть в темную я больше не намерен.
  Я достал пистолет и приблизился к машине. Илона продолжала сладко спасть. Несколько мгновений я любовался. этим зрелищем. Вот бы встретиться с ней совсем в другой обстановке. Какой бы бурный роман у нас мог бы закрутиться. А теперь я вынужден ее бояться, так как не знаю, кем она является на самом деле? И какую уготовила в этом спектакле мне роль? Но сейчас мы попробуем это выяснить. Прости, крошка, но я вынужден прервать твой сладкий, как торт, сон.
  Я открыл дверцу машины и тронул Илону за плечо. Она проснулась и улыбнулась мне.
  - Удивительно, но я отлично выспалась.
  - Я безмерно рад этому обстоятельству, дорогая. Но сейчас нам пора кое о чем поговорить. - Я приставил пистолет к ее лбу. - Выходите из нашей спальни, - приказал я.
  Илона внимательно посмотрела на меня, пожала плечами.
  - Вы отдаете отчет в своих действиях? - спросила она.
  - Отдаю.
  Я отошел от машины, давая ей возможность выбраться из нее.
  - Что вы хотите от меня? - спросила Илона.
  - Я хочу знать правду: кто ты? И больше пока ничего.
  - Вы уверены, что вам нужна правда?
  - Уверен. И давай идти к ней самым коротким путем. - Я прицелился ей в голову. - Рассказывай все, как есть.
  - Может быть, тогда сядем.
  - Увы, тут нет ни кресла, ни дивана.
  - Можно на земле. Или вон там. - Она показала куда-то мне за спину.
  Я машинально обернулся - и был за это сполна наказан. Ее реакции мог бы позавидовать любой чемпион мира. Чтобы подлететь ко мне, ей понадобилось меньше мгновения, удар ногой по моей руке лишил меня главного аргумента в нашем разговоре - пистолета. Он отлетел сторону, Илона мгновенно его подобрала. И теперь оружие уже уставилось своим смертоносным дулом мне в живот.
  - У вас есть еще вопросы? - насмешливо поинтересовалась она.
  Вопросы у меня остались, но желание их озвучивать почему-то пропало. Однако то, что случилось дальше, поразило меня еще больше, чем все предыдущее. Илона вдруг протянула мне пистолет.
  - Вам пора уже научиться лучше с ним обращаться.
  - Я учту этот совет, - пробормотал я.
  - Но вы правы, нам, в самом деле, надо поговорить. Иначе мы не сможем доверять друг другу. А в доверие - залог нашего выживания.
  С этим тезисом я был согласен на все сто.
  Илона внезапно села на траву.
  - Какой прекрасный сегодня будет день.
  И против этого утверждения я ничего не мог возразить.
  - Вы хотите знать правду обо мне?
  - Хотелось, - промямлил я.
  - Хорошо. Вы правы, я не та, за которую себя выдаю. Я не бухгалтер, а старший лейтенант ФСБ. Я выполняла задание и бала внедрена в Национальную нефтяную компанию. Были подозрения о том, что там имеют место большие махинации и хищения, в которых замешены большие люди.
  - Но тогда я не понимаю, что происходило дальше?
  - К сожалению, я тоже далеко не все понимаю. Поэтому и сижу тут с вами.
  - А можно немножечко по подробней.
  - Можно и по подробней, - согласилась Илона. - Вы, наверное, знаете, что в таких системах, как ФСБ, существует строгая иерархия. Этой операцией непосредственно руководил мой начальник Сергей Борисович Литвин. Вы его знаете, это он приходил на встречу ко мне на конспиративную квартиру.
  - Если это ваш начальник, то тогда я ничего не пойму.
  - Сейчас поймете. Операция до какого-то момента развивалась нормально, но затем я вдруг стала получать странные приказы. Они противоречили логике событий. И тогда у меня стали закрадываться подозрения, что ситуация изменилась.
  - Но что могло измениться?
  - Я думаю, что Литвин решил заработать на этом деле. И рассказал, разумеется, не бескорыстно руководству компании или кому-то еще о том, что происходит. У меня есть основание предполагать, что он получил за свои услуги несколько миллионов долларов.
  - Ничего себе гонорарчик.
  - Часть из них он мне предлагал на квартире в обмен на сотрудничество.
  Я вдруг ощутил, как что-то екнуло у меня внутри.
  - И что вы ответили?
  - Я сказала ему, что он предатель. После этих моих слов он попытался меня убить. И если бы не вы, вполне вероятно, что это ему бы вполне удалось.
  - Но тогда получается, что история со счетами - ваша выдумка.
  - Совсем нет, тут я вам ничего не соврала. Все было именно так, как я описывала.
  - Но как вас допустили до них, коли им было известно, кто вы на самом деле.
  - Из-за несогласованности. Все случилось неожиданно. А когда они опомнились, было уже поздно. У них оставалась одна возможность - меня устранить.
  - Хорошо, предположим все так и есть. Но объясните, почему в таком случае вам не пойти в ваше ведомство и не сообщить вышестоящему начальнику о том, что происходит.
  - Неужели вы не понимаете. Это фактически подписать самой себе смертный приговор. А где гарантия, что этот вышестоящий начальник не участвует в этом деле, что он не в сговоре с Литвиным. И как далеко проникла коррупция. А если все руководство ФСБ куплено компанией. Они на эти цели вполне способны отвалить пару сотен миллионов долларов. С них не убудет.
  Я почесал голову.
  - Если это так, то мы попали в такую переделку, из которой нам не выбраться. Лучше застрелиться прямо сейчас.
  Илона посмотрела мне в глаза.
  - Стреляйтесь, я не хочу.
  - Но что будет дальше? Вы представляете, что если все так, как вы говорите, то против нас не только бандиты из руководства Национальной нефтяной компанией, но и всего ФСБ. Да ваши коллеги нас уничтожат, если мы даже спрячемся на луне.
  - Но это лишь мое предположение, есть надежда, что не все куплены.
  - Надежда есть, но слабая. У нас любят покупать оптом.
  - Вы как хотите, но буду продолжать борьбу.
  Мне показалось, что в интонациях Илоны прозвучало что-то фанатическое. Только не хватало к прочим всем бедам связаться еще с фанаткой. Такая, если посчитает нужным, легко разрядить в меня всю обойму. И рука ее даже не дрогнет. А потом пойдет и с аппетитом позавтракает.
  Я вновь почувствовал, как на меня накатывается огнедышащий дракон ярости.
  - Вы, конечно, можете бороться хоть с Богом, но почему я должен в этом участвовать. Вы втравили меня в это кошмарное дело. А я, между прочим, всего лишь мирный обыватель.
  - Это чувствуется, - с презрением произнесла Илона.
  Внутри меня взорвалась бомба. Я человек довольно спокойный по натуре, но только до определенного момента. И когда он наступает, то все накопленное во мне с силой тропического урагана выбрасывается из меня наружу.
  Ослепленной яростью, я бросился на Илону. Она упала спиной на траву и, упершись ногой мне в грудь, перебросила меня через голову. Я совершил несколько кувырков по траве, но тут же вскочил на ноги и снова устремился на нее. Ярость была такой сильной, что сковала все мозги.
  Я попытался попасть кулаком в ее красивое лицо, но вместо него он протаранил пустоту. Илона поймала мою руку и провела болевой прием.
  Я взвыл.
  - Вы закончили или хотите продолжить поединок дальше? - издевательски осведомилась она.
  - Вы сломаете мне руку.
  - Могу и сломать, если не успокоитесь.
  Она слегка надавила на нее, и я вновь чуть не взвыл. До перелома оставалось ей сделать всего одно легкое движение. В этом я неплохо разбирался.
  - Отпустите, - попросил я.
  Илона отпустила меня.
  Несколько мгновений я лежал на траве, переживая позор поражения и отходя от боли.
  - Не расстраивайтесь, я была лучшей на курсе в занятиях по единоборствам, - утешила она меня.
  Как ни странно, но я был ей благодарен за эти слова.
  - Я верю.
  - Зато теперь между нами больше не осталось никаких не договоренностей.
  - Это не совсем так. Я, например, не знаю, замужем ли вы?
  Илона неожиданно улыбнулась, что случалось с ней не часто.
  - Я не замужем. Так что у вас есть все шансы завоевать мое сердце.
  - Замечательная перспектива, - насмешливо проговорил я.
  - Это уже вам решать. А теперь я хочу немного привести себя в порядок.
  - В ста метрах отсюда есть родник.
  - Спасибо, это очень кстати.
  Илона направилась к роднику. Я же продолжал лежать на земле. Я чувствовал себя полностью обескураженным. В голове собралась такая куча мала из противоречивых мыслей, что я абсолютно не мог понять, что же мне делать. А потому, когда Илона вернулась, она застала меня в той же позе.
  - Нам пора ехать? - сказала она.
  - Куда?
  Илона удивленно посмотрела на меня.
  - Мне кажется, у нас сейчас один путь, в Москву. Там все нити этого дела.
  - Вы предлагаете отправиться прямо в пасть тигра.
  - А знаете, в пасти тигра бывает иногда всего безопасней. Вы едите?
  
  Глава 11
  
  Мы благополучно миновали милицейские кордоны, нас даже не попытались остановить. Скорей всего до них еще не дошла информация об убийстве возле дома банкира. В провинции все происходит не спеша. Столичных жителей чаще всего это сильно раздражает, но иногда такая неторопливость имеет свои преимущества.
  За рулем сидела Илона. Машина вела она очень уверенно, почти как профессиональный гонщик. Я то и дело посматривал на ее прелестный профиль, зато она не обращала на меня ни малейшего внимания, словно бы рядом с ней на сиденье сидел не симпатичный мужчина в расцвете лет, а манекен. Стоит ли говорить, что такое поведение меня обижало. Даже, несмотря на то, что мне было о чем подумать. Ситуация уже в какой раз совершила головокружительный кульбит, поставив все с ног на голову. Или наоборот, понять это я был уже не в силах. По всему получается, что положение еще хуже, чем я предполагал. Я-то по наивности думал, что наш враг - ребята из нефтяной компании. А выходит, что при новом раскладе их можно зачислить почти в друзья, так как у нас появился противник в сто крат могущественней. Теперь на нас в любую минуту может обрушиться вся мощь ФСБ. А она уж нас раздавит, как слон муравья. Просто удивительно, что мы еще живы и смотрим на солнце. Нами уже как минимум сутки должны были лакомиться могильные черви. И не понятно, отчего их так долго оставляют без законной пищи.
  Я вдруг вновь почувствовал озлобление. Из-за этой особы, которая не обращает на меня ровным счетом никого внимания я вляпался в такое дело, из которого живым не выбраться ни за что. Хоть бы посмотрела раз ласково, я бы ей за это многое простил.
  Я в очередной раз взглянул на Илону, но ее по-прежнему интересовала только дорога. Из-за чего я больше злюсь: из-за того, что мне по ее вине грозит смертельная опасность или из-за того, что она не обращает на меня внимание. Скорей по второй причине, вынужден был признать я. Ну и странный я тип, мне грозит в любую минуту встреча со старухой с косой, а меня волнует, посмотрит ли на меня молодая женщина.
  И все же раздражение не проходило.
  - Послушайте, вы отдаете себе отчет, что мы едем на верную смерть, - буркнул я.
  Только после этих слов она изволила взглянуть на меня.
  - Разумеется, отдаю, нам действительно грозит опасность. Но сейчас меня больше тревожит судьба Наташи Галимовой, моей подруге по бухгалтерии. Она ведь тоже в одночасье превратилась в опасного свидетеля. Ее могут убрать в любой момент.
  - В любой момент могут убрать нас.
  - Вы можете выйти из машины. Остановиться?
  - И куда я пойду? В лес.
  - Не знаю, это ваше дело. Я могу высадить вас около какого-нибудь кафе, где вы вкусно позавтракаете. Вы же гурман.
  Я словно перед погружением на дно, глубоко вздохнул.
  - Я не понимаю мотивов вашего поведения, не понимаю, чего вы добиваетесь? Может быть, вы все же приоткроете завесу тайны. Все же я рискую жизнью по вашей вине. Могу я хотя бы знать, ради чего подставляю свой лоб под пули?
  - Хорошо, давайте окончательно объяснимся. Тем более время для этого у нас предостаточно, до Москвы еще ехать и ехать.
  - Это что-то вроде дорожного развлечения. Ну, хорошо, не возражаю. Но тогда поясните мне, дураку, что вами все же движет? Я никак не могу уразуметь.
  - Моя фамилия Бекетова. Это вам ни о чем не говорит.
  - Нет, не говорит. Фамилия, как фамилия. - Внезапно меня озарило. - Подождите, несколько лет назад было совершенно громкое убийство Бекетова, руководителя управления ФСБ целого края. Страна гудела целую неделю, такого у нас еще не случалось. Вы имеете какое-то отношение к этому человеку?
  - Этой мой отец.
  Еще один сюрприз. Такое ощущение, что у нее, как у фокусника, их заготовлено бесчисленное количество.
  - Вот почему вы пошли работать в органы.
  Илона кивнула головой.
  - Чтобы вы меня бы поняли, я должна немного рассказать вам о нашей семье. Вернее, об отце. Он был необыкновенным человеком, обычно таких называют идеалистами. Но он не был идеалистом, так как он все видел в том освещение, какое было на самом деле. Но у него действительно были идеалы. Он говорил мне: в этой стране, где все продается и все покупается, должна быть хотя бы одна не продажная структура. Иначе это государство однажды захлебнется в своих миазмах гниения и распада. А пока мы хоть как-то очищаем эти Авгиевы конюшни. Пусть немного, но они становятся чище. Вы теперь можете представить, на каких принципах я воспитывалась. Это была эпоха, когда все приватизировали, присваивали, разграбляли. У нас в крае царила безудержная вакханалия. Законы бездействовали, судьи и прокурорские работники покупались в розницу и оптом. И только мой отец со своими немногочисленными единомышленниками пытался что-то предпринять, как-то остановить этот беспредел. Ему постоянно угрожали, но он даже не усилил свою охрану.
  - Но почему? - удивился я.
  Илона ответила не сразу.
  - Вы слышали о кодексе японских самураев Бусида?
  Я напряг память.
  - Что-то когда-то немного читал.
  - Мой отец часто цитировал одну мысль из него: из всех существующих дорог, выбери ту, которая ведет к смерти.
  - Но это нелепо! - воскликнул я. - Он что был камикадзе?
  - Он не был камикадзе, он очень любил жизнь. Но он считал, что при всех обстоятельствах надо выбирать дорогу чести. А она очень часть ведет к смерти. Особенно в наших условиях. Поэтому он шел напрямую.
  - И какой же оказалась та дорога, что привела его к смерти?
  - Он начал расследование одного дела. Речь шла о хищениях в огромных размерах бюджетных средств. В нем были замешаны самые высокопоставленные чиновники в крае, и след от них вел в Москву. Однажды он пришел домой с лицом, с каким я его никогда раньше не видела. Он был сам не свой. Он не мог сидеть, все время вскакивал. Я стала расспрашивать, что случилось. Сначала он не хотел ничего говорить, но ему надо было с кем-то поделиться. И он рассказал, что его сегодня в кабинет вызвал один большой человек. Когда он пришел, тот пригласил его в небольшую комнату. Там стояли несколько дорожных чемоданов. Тот человек раскрыл их, все они были забиты деньгами, долларами. Всего их было десять миллионов.
  - Десять миллионов! - У меня аж перехватило дыхание. Вот бы мне кто-нибудь предложил хотя бы десятую часть от этой суммы.
  - Десять миллионов, - спокойно подтвердила Илона. - И все они предназначались отцу в качестве взятки за то, чтобы тот прекратил расследование. Отец с негодованием отказался брать эти доллары, и закрывать дело. Наоборот, он с еще большим энтузиазмом взялся за него. А через три дня был застрелен.
  Некоторое время я сидел молча, потрясенный. Но при этом мой мозг активно работал.
  - Если не ошибаюсь, убийц так и не нашли.
  - И да, и нет. Исполнитель заказа действительно до сих пор неизвестен. Да и какое до него дело, он давно либо лежит в могиле, либо живет под чужим именем где-нибудь за границей. Не он, так другой.
  - Остаются заказчики.
  Илона кивнула головой.
  - И они мне известны. По крайней мере, я знаю точно об одном. Это тот самый человек, что пытался подкупить папу чемоданами с деньгами. - Она посмотрела на меня.
  - И что это за человек?
  - Тогда он был вице-губернатором края. - Она сделала паузу. - А теперь он президент Национальной нефтяной компании.
  - Постойте! И вы специально пошли туда работать, чтобы отомстить.
  - Вовсе нет! Я же вам объяснила: эта была операция. Все получилось случайно. Я узнала, что он там работает незадолго до того, как туда поступила. И все же это не случайно, что мы встретились на одной узкой тропинке. И я с нее не сойду.
  - Но это... - Я замолчал. - Вы тоже выбрали дорогу, которая ведет к смерти. Я вас правильно понял?
  - Скорей это она меня выбрала. А, впрочем, так ли это важно. Но я пойду до конца.
  Я вытер холодный пот со лба. То, что я подсознательно ощущал, так все и оказалось в реальности. Эта особа выбрала дорогу к смерти, и ее ничего не остановит. Она жаждет мести, как молодая девушка любви. Но я-то дорогу к смерти совсем не выбирал. Мне нравятся совсем другие дороги, которые ведут к другим вещам. И вообще, у меня совсем иная жизненная программа. Я хочу любить женщин, играть в казино, отдыхать на модных курортах. Скажите, не очень впечатляет, как-то уж слишком по обывательски. Согласен на все сто. Но до сего момента и я был обывателем и очень при этом себя комфортно чувствовал. И с большим удовольствием остался бы им до конца жизни. Я никогда не ставил перед собой великих целей, получать удовольствие от каждого дня - вот та задача, которую я решал со всем присущем мне упорством и изобретательностью.
  Я посмотрел на свою спутницу. Просто не верится, такая красивая и при этом совсем не ценит жизнь, готова отдать ее ради химеры. Отца все равно не вернешь, а себя погубишь. А заодно и меня.
  А может, она фригидна и ей закрыты все человеческие радости, вот она и готова легко расстаться с жизнью. Вбила себе в качестве компенсации какую-то безумную идею и фанатично следует ей. Такое тоже в мире случается.
  - Почему вы замолчали, у вас больше нет вопросов? - обратилась Илона ко мне.
  - Есть. Скажите, вы девственница? - совершенно неожиданно выпалил я.
  Илона расхохоталась.
  - Вы подумали, что я готова принести на алтарь свою жизнь потому, что мне не знакомы радости земные. У меня было больше мужчин, чем вы полагаете.
  Я почувствовал с одной стороны некоторое облегчение, с другой - ревность. Может, и сейчас у нее есть бой-френд.
  - Послушайте, Дмитрий, я хорошо понимаю вас, вам совсем не хочется рисковать с вашей точки зрения неизвестно за что. Эти дни вы и так вели себя великолепно. Могу признаться, я совсем не ожидала, что вы проявите столько мужества. В первые минуты вы мне показались довольно не смелым человеком. Но мы зашли слишком далеко. И у нас действительно немного шансов уцелеть. Я свой выбор сделала. Но вы можете выскочить из этой машины в любой момент. Я почти уверенна, что вы сможете договориться с ними со всеми. Если вы перейдете на их сторону, то будете почти в безопасности. Можете даже помочь им поймать меня. Они будут вам за это благодарны. Так что мне делать?
  Терпеть не могу состояние выбора. Такое ощущение, что тебя тянут тракторами с разные стороны.
  - Как фамилия того вице-губернатора, а сейчас президента компании? - спросил я.
  - Мамута, Валерий Петрович.
  - Мамута, - задумчиво повторил я. - Едем на встречу к Мамуте.
  - Вы уверенны?
  - Ни в чем я не уверен, - раздраженно буркнул я. - Вы езжайте и не задавайте глупых вопросов.
  Машина, набрав скорость, весело помчалась вперед. Я же думал о том, что такого идиота, как я, надо еще сыскать. Да и шансов найти немного. Человек готов подвергать себя смертельной опасности из-за того, что не в состоянии оторвать взгляда от нежного профиля и стройных ножек. А мы с ней, между прочим, еще даже ни разу не поцеловались. И пока нет никаких признаков, что она проявит в ближайшее время какое-то желание это сделать. Хотя по нынешним меркам мы уже знакомы почти целую вечность. И сколько понадобится еще времени, чтобы это произошло.
  
   Глава 12
  
  Москва за время нашего отсутствия ничуть не изменилась, все те же потоки машин, все тот же бешеный ритм. Изменилось наше восприятие города, он уже не был той средой, в которой я чувствовал себя столь комфортно, это был город, где опасность могла поджидать в любом углу, на любом перекрестке. И это делало восприятие действительности гораздо более острыми.
  Илона остановила машину возле телефона-автомата.
  - Я должна позвонить Наташе, - пояснила она.
  -Это опрометчиво, ее телефон наверняка прослушивается.
  - А что делать, должны же мы знать, что происходит. Ехать к ней домой совершенно в темную еще рискованней.
  Илона отсутствовала не больше трех минут.
  - Слава богу, она жива. Но в состояние близкой к истерике. По ее словам, за ней следят. А вчера едва не похитили возле дома, она вырвалась из чужих рук только чудом.
  - Раз ее пытались похитить возле дома, значит, за ним точно следят. И значит, нам ни при каких обстоятельствах нельзя туда ехать.
  Илона зло посмотрела на меня.
  - А что вы предлагаете, бросить ее. Но это для нее верная смерть. Я сильно сомневаюсь, что она доживет до следующего утра. Только мы можем ее спасти.
  - А вы представляете, сколько вокруг дома может находиться человек. И кто за ней охотится: ваши или люди из компании?
  - Потенциально она представляет угрозу для тех и для других, - задумчиво произнесла Илона. - Но для компании опасность значительно сильней. Значит, скорей всего это люди из компании. А с ними мы уже несколько раз справлялись. - Она внезапно с улыбкой посмотрела на меня. - Я вас не узнаю, Дмитрий Валерьянович, мы уже накопили просто огромный опыт их побеждать. Справимся и на этот раз.
  - До сих пор нам просто везло. Но не может везти постоянно. Я игрок, и это хорошо знаю. Самое важное в игре - это во время прекратить игру.
  - Знаете, мне надоело все время вас уговаривать, как маленького. Не хотите мне помогать, справлюсь одна.
  Всякий раз, когда она применяло этот прием, я чувствовал замешательство. И уже не мог отказаться от того, чтобы не принять участие в ее очередной авантюре. Этой женщине следовало бы родиться в каком-нибудь семнадцатом веке, когда подобные приключения были обыденными. А в наше время люди стремятся к безопасной, нафаршированной разнообразными удовольствиями жизни. Может. оно и не слишком романтично, зато весьма приятно.
  - Хорошо, едем спасать вашу подругу. Но с одним условием: командовать парадом буду я. Мы должны соблюдать максимальную осторожность, одно не верное движение - и завтрашний рассвет человечество встретит без нас.
  - Согласна, - после короткого колебания произнесла она. - Вы мужчина, вы должны и руководить операцией.
  Я с некоторым сомнением посмотрел на нее, я не был уверен, что ее слова не были приправлены специей иронии.
  Подруга Илона жила в той части центра Москвы, которая почти уцелела от безжалостной атаки хищных новостроек. Это был тихий уютный переулок, навивающий идиллическое настроение о временах, когда люди не стремились постоянно убивать друг друга. Хотя были такие времена?
  Мы остановили машину в нескольких кварталах от нужного нам дома.
  - Понимаю, что большого желания вы не испытываете, но нам придется прикинуться влюбленной парочкой. И обниматься на глазах прохожих и тех, кто наблюдает за домом. И кто знает, может быть, даже наступит такой страшный момент, когда мы будем вынуждены поцеловаться.
  - Ничего, я выдержу это ужасное испытание, - ответила Илона. - Ради спасения подруги я согласна и не на такое.
  - В таком случае идемте.
  Мы вышли, и я впервые обнял ее за талию.
  - Не слишком ли рано, - заметила Илона.
  - Во-первых, нам неизвестно, где у них расставлены первые дозоры. А во-вторых, нам же надо войти в роль.
  - Ну, если так, то я снимаю все возражения.
  Чувства, которые я испытал, когда моя рука по-хозяйски устроилась на ее стане, мне трудно передать даже несмотря на то, что я никогда не страдал косноязычием. Но любые слова казались слишком бледными и не отражающие всю гамму моих переживаний. А потому для этого описания я не буду их использовать.
  Мы неторопливо шли по тихой, малолюдной улице, тесно прижавшись друг к другу. Признаюсь, что я слишком сильно обнимал ее талию, но она не возражала. То ли не обращала на это внимание, поглощенная наблюдением за происходящим, то ли так хорошо и быстро вжилась в роль, что мои действия не вызывали у нее отторжения.
  Мы уже почти подошли к дому, где жила подруга Илоны, вернее, к воротам, так как дом находился в глубине двора. Напротив располагался небольшой скверик, где гуляли несколько мамаш со своими детьми. Но мое внимание привлекли не они, а молодой парень, который с отрешенным видом философа, решающего проблему существования Бога, пускал изо рта колечки дыма.
  Я приблизил к Илоне вплотную свое лицо, так что губами почти касался щеки и прошептал:
  - Взгляните на того куряку, чует мое сердце, он тут не отдыхает, а работает.
  Илона кивнула головой. По-видимому, ее сердце чувствовала то же самое.
  - Нам надо войти во двор, - прошептала она.
  - Это опрометчиво, нас разу же засекут. Не помогут даже самые страстные объятия. Идемте дальше.
  Мы дошли до конца квартала и завернули за угол. Я пытался понять, как же нам поступать.
  По моим наблюдениям, дом, где жила Наташа, вплотную примыкал к другому дому. Причем, оба дома были одной высоты. Пожалуй, это был единственный путь, который вел нас к цели.
  - У вас нет случайно в косметичке удостоверения сотрудника ФСБ? - спросил я.
  - Случайно нет.
  - Жаль. Придется показывать что-нибудь другое.
  Здание, которое примыкало к нужному нам дому, было офисным, возле дверей висели таблички с названием фирм. Мы вошли во внутрь. На входе стоял охранник. Это был довольно пожилой мужчина с выпирающим из брюк хорошо накаченным, как футбольный мяч, пивным животиком.
  Я осмотрелся, по близости никого больше не было. Я приблизился к мужчине с животиком и, достав пистолет, приставил оружие к его толстому, с большой жировой прокладкой брюху.
  Охранник побледнел так сильно, что я испугался, что он брякнется в обморок. И тогда прощай весь мой план.
  - У вас есть только один шанс из тысячи, чтобы уцелеть. Хотите остаться в живых?
  Сил на то, чтобы произнести хотя бы одно слово, у него не было. Он лишь кивнул с небольшими реликтовыми остатками шевелюры головой. Он смотрел на меня с таким неописуемым ужасом, что мне даже стало его жалко. Ему бы не охранником работать, а лежать на печи и посасывать из бутылки свое любимое пиво. Интересно, какую марку он предпочитает?
  - Нам нужно как можно скорей попасть на крышу. Если проведешь нас туда и никому об этом не пикнешь, еще некоторое время поживешь.
  В ответ я получил еще один кивок головой.
  - Идем?
  - Идем. - Это было первое произнесенное им слово.
  Мы сделали несколько шагов и остановились.
  - Т-т-а-м к-лю-чи, - заикаясь, произнес он, указывая на дверь в каморку.
  - Бери.
  Мы сели в лифт и вознеслись на последний этаж. Затем взобрались по железной лестнице вверх. Охранник открыл ключом ведущую на чердак дверь.
  - Не закрывай дверь, - предупредил я его. Она вполне могла пригодиться при отступлении. - Никому о нас ни слова, даже под пыткой. Иначе... - Я сунул ему под нос пистолет.
  Этот аргумент был настолько красноречивым, что я понял по его глазам, что он будет молчать. А мне больше в жизни от него ничего и не надо. Так что иди и пей свое пиво вдосталь.
  Мы расстались с понятливым охранником и оказались на чердаке. Он был завален самыми разными предметами из различных эпох. Но нам было не до экскурсии по этим историческим залежам, хотя они без сомнения представляли немалый интерес. У нас была совсем иная цель.
  Мы вышли на крышу. На наше счастье она была плоской, и идти по ней было вполне безопасно. Однако чтобы нас не заметили бы с земли, мы поползли.
  Одна крыша примыкала к крыше другого здания. Мы плавно переползли на нее. Я огляделся, пытаясь определить, не следит ли кто-то за нашими перемещениями на высоте. Но ничего подозрительного не обнаружил. Но это вовсе не означало, что мы в безопасности, вполне возможно, что эти люди хорошо замаскировались. В их талантах в этом деле я не сомневался.
  Я первым полез в слуховое окно. Старинные дома имеют то преимущество для таких дел, что многое из того, что должно быть закрыто, в них открыто. Вот и здесь все решетки были сломаны скорей всего еще в предыдущую историческую эпоху. А потому ничего не препятствовало моему проникновению в чердачное помещение.
  Я осторожно спустился вниз. Этот чердак в отличие от чердака в соседнем здании был пуст. Зато в нем скопилась вековая пыль, голубиный помет, который оставили здесь не одно поколение этих пернатых. Воздух был такой спертый, что противогаз был бы очень кстати.
  Однако буквально через секунду я забыл и о спертом воздухе и о противогазе. Оказывается, этот чердак был населен. Я увидел, как на меня надвигается туша высокого и крепкого парня. Как я не подумал о такой элементарной вещи, что они здесь могли оборудовать пост. С профессиональной точки зрения действие абсолютно правильное, надо перекрывать все возможные пути отступления своей жертвы.
  Доставить пистолет уже было некогда, так как парень набросился на меня. Мы обхватили друг друга, как борцы сумо, каждый пытался повалить другого на землю.
  Я хорошо понимал его коварный замысел, он не хотел меня убивать, я его интересовал в первую очередь, как военнопленный. Если он меня доставит своему атаману, его непременно похвалят за такую ценную добычу и может, даже премируют. А у меня начнут допрашивать с применением спецметодов, что я делаю в таком странном месте.
  Парень был хорошо накачанный, он так сжал меня, что я почувствовал, как тускнеет мое сознание. Я сделал отчаянную попытку вырваться из его медвежьих объятий, но она лишь продемонстрировала, насколько перевесь на стороне моего противника.
  Внезапно объятия сами собой разжались, а парень повалился в смесь вековой пыли и голубиного помета.
  - Он очухается не скоро, - сказала Илона. - Удар в эту точку лишает человека сознания на несколько часов.
  - А потом?
  Она посмотрела на меня и пожала плечами.
  - Я не могу вот так убить человека, - сказал я, отвечая на ее не высказанное предложение.
  Илона вновь взглянула на меня. Это был странный взгляд, в нем содержалось сразу столько чувств, что идентифицировать их я был просто не в состояние.
  - В таком случае его надо связать, а рот заткнуть кляпом, - произнесла она.
  Это еще куда ни шло. Мы оставляем шанс этому бандиту продолжить свой славный жизненный путь.
  Так как веревки у нас не было, пришлось пожертвовать ремнем от брюк. Между прочим, это была настоящая итальянская кожа, так что он стоил немалых денег. И было жалко лишаться такой ценной вещи. Для кляпа Илона отдала свой носовой платок. Когда парень придет в себя, вряд ли у него будет много причин для радости. Но все же он будет находиться на этом, а не на том свете. Хотя какой из них лучше, философы безрезультативно спорят не одно уже тысячелетие.
  Это был по истину дом открытых дверей. Выход из чердака был не заперт. Мы спустились по лестнице и оказались внутри дома. Несколько секунд стояли абсолютно неподвижно, даже не дыша, прислушиваясь к раздающимся звукам. Но звуки здесь летали самые обычные. Где-то ссорились супруги, где-то лаяла собака, где-то лилась вода.
  Пока мы спускались вниз, нам никто не встретился. Вот она та самая дверь, ради которой мы проделали такой опасный путь на земле и над землей. Илона зазвонила.
  - Кто там? - раздался испуганный голос.
  - Наташа, это я, Илона. Открой быстрей.
  Но быстрей не получилось, дверь не только была заперта на все замки и задвижки, словно денежное хранилище, но к ней был придвинут еще и шкаф. Чтобы его отодвинуть, понадобилось минут пять. На наше счастье они прошли совершенно спокойно.
  Наконец дверь отворилась, и мы попали в квартиру. Наташа и Илона обнялись и стали бурно целоваться, как давно не видевшие друг друга любовники. Я был бы не прочь присоединиться к ним. Но, увы, меня не позвали. Пришлось лишь наблюдать за сценой со стороны.
  Наконец они оторвались друг от друга, и Наташа подозрительно посмотрела на меня.
  - Это наш с тобой друг, его зовут Дмитрий Валерьянович, - представила меня Илона.
  - Лучше просто Дима, - сказал я.
  - Идемте в комнату, - пригласила хозяйка.
  Я во все глаза рассматривал Наташу. Как и Илона она с полным правом могла называться красавицей. Но если Илона была темноволосой и смуглой, похожей на итальянку, то ее подруга являлась ярким представителем славянской расы. Густые золотые волосы, очень светлая кожа, синие глаза. Если Илона была стройна и худощава, то под кофтой и юбкой Наташу скрывалось дородное тело. Стоит ли говорить, какие чувства овладели мною в обществе таких женщин. Невольно я ощущал себя новым Казановам. И даже стал находить в этом приключение какие-то привлекательные стороны. Особенно если забыть, что десять минут назад едва не отправился к праотцам.
  - Вы даже не представляете, как я рада вас видеть! - несколько раз воскликнула Наташа. - Таких ужасных дней я еще не переживала. Ой, я и забыла, вас же надо угостить.
  Угостить нас было действительно надо, мой желудок давно бурчал, протестую против долгого отсутствия в нем пищи.
  Наташа помчалась на кухню.
  - Вы у нас командир, что нам дальше делать? - спросила Илона.
  - Ждать ночи. Это хоть какой-то шанс вырваться отсюда.
  - А если они начнут действовать раньше?
  - Будем надеяться, что не начнут. С их стороны это было бы чересчур опрометчиво.
  - Бедная Наташа, как ей досталось, - вздохнула Илона.
  Это я бедный, это мне больше всего досталось, подумал я. Я вообще тут ни при чем. Но почему-то моя особа жалости у нее не вызывает.
  Наташа оказалась хорошей хозяйской, и мы поели с большим аппетитом. Его у меня даже не испортил ее рассказ о своих злоключениях.
  - Знаешь, Илона, после того, как ты поработала пару часов вместо меня, там все словно с ума сошли. Нас сделали пленниками, не выпускали из офиса до позднего вечера. А меня очень грубо допрашивали. И все хотели узнать, где находишься ты. Я поняла, что произошло что-то ужасное и виновата в этом во многом я. Затем меня внезапно отпустили и даже извинились передо мной. Но я им не поверила, ты же знаешь, как сильно развита у меня интуиция. Я чувствовала буквально всем телом, что это не спроста, что эти ужасные люди меня так просто не оставят. Тебе известно, я оставляю машину на стоянки напротив дома, после чего надо перейти дорогу. И когда я ее пересекала, прямо на меня на огромной скорости вдруг понесся огромный внедорожник. Я сама не представляю, как мне удалось увернуться, он промчался буквально в несколько сантиметров от меня. И я поняла, что на меня ведется охота. Вот я и забаррикадировалась.
  - И они ни разу не пытались к вам проникнуть? - поинтересовался я.
  - Прошлой ночью пытались, сначала стучали в дверь, потом попытались проникнуть через балкон.
  - И что им помешало?
  - У меня оставалось в бутылке немного соляной кислоты. Один из них уже был на балконе, я плеснула ее в него. Он завопил и исчез.
  - Вам крупно повезло с бутылкой.
  - Я знаю, я могла бы уже быть мертвой. Что мне делать, Илона?
  - Мы выведем тебя отсюда. А дальше ты должна подумать, где спрятаться.
  - Я найду. Это не проблема. Ты же знаешь, у меня много знакомых.
  - Это хорошо, - вмешался я, - но вы, Наташа, должны понимать, что подставляете тех людей, которые дадут вам приют. Нельзя гарантировать, что на них не выйдут.
  - Да, да, я как-то не подумала об этом. Но я все равно найду место, где спрятаться. Ребята, я так рада, что вы пришли, что вы тут сидите со мной. Я словно бы ожила, я ведь уже начала прощаться с жизнью. Даже завещание писать.
  Наши взгляды с Наташей встретились. И по моему телу как будто бы прошелся электрический ток. В своей жизни я любил немало женщин и хорошо знал, что означает тот блеск в их глазах, который я заметил сейчас у хозяйки квартиры. Даю на отсечение руку, а если хотите заодно и ногу, что она совсем не прочь пофлиртовать. Только что она умирала от страха, а сейчас у нее совсем другие настроения. О, женщины, женщины, как еж вы любвеобильны. Лишь мужчины превосходят вас в этом. Правда, за одним исключением.
  Я перевел взгляд на Илону, и что-то заставило меня пристальней всмотреться в ее лицо. У него было странное выражение, мне показалось, что это было выражение напряженности. Правда, держалось оно всего лишь считанные секунды, но мне вполне хватило их, чтобы зафиксировать его. Уж не заметила ли она наш обмен с Наташей взглядами? Но даже если заметила, неужели ей это пришлось не по душе? Хотя вполне возможно, что я ошибаюсь в ее чувствах, эта женщина, несмотря на свою молодость, очень хорошо умеет их скрывать.
  Я вздохнул про себя. Разумеется, ни о каком флирте с Наташей не может идти речь. И дело даже не в том, что он бы развивался на глазах у Илоны, в своей жизни я вытворял и не такое, а в том... Моя мысль вдруг остановилась, словно машина у светофора, и не пошла дальше. Потому что там уже была некая запретная зона, в которую попасть я до поры до времени не очень-то и хотел.
  Чтобы чем-то занять себя и отвлечься от ненужных мыслей я подошел к окну и осторожно отодвинул занавеску. Продолжался обычный летний день, теплый и светлый, день, в котором так хорошо жить, который таит столько самых разных удовольствий. Выходи и получай их.
  Я вдруг почувствовал на своем плече чью-то руку и от неожиданности вздрогнул. Я повернулся и увидел Илону.
  - Не надо стоять у окна, - непривычно мягко сказала она, - где-нибудь неподалеку может прятаться снайпер.
  Я признал правоту ее слов и отошел от окна в глубь комнаты.
  - А знаете что, дорогие мои, - вдруг весело произнесла Илона, - время у нас есть, я поду приму душ. Пора смыть накопившуюся грязь.
  Пока Илона мылась, мы сидели с Наташей на безопасном друг от друга расстоянии и чинно беседовали о каких-то пустяках. Я же в это время мысленно представлял стройное женское тело, которое с наслаждением изгибается под ударами водных струй.
   Илона вышла из ванной комнаты, закутанная в полотенце. Ее место занял я. Чтобы остудиться, большую часть времени я стоял под холодным водопадом.
  Вечер подкрался к нам так незаметно, что мы даже не сразу заметили его приход. Мы ждали, когда окончательно потемнеет и можно будет приступить к операции по вызволению Наташи из плена. Впрочем, пока же вместе с ней в плену находились и мы.
  Из-за темноты ничего не было видно, но я шестым чувством ощущал, как накаляется вокруг дома обстановка. Я был уверен, что эти ребята, как и мы, ждут наступление ночи. Им нет никакого смысла откладывать задуманное еще на сутки, мало ли что случится за это время. В их интересах завершить все сегодня.
   Наталья заранее собрала самые необходимые вещи, которые понадобятся ей в изгнание. Набралось с чемодан, который она закрыла не без труда. Мы с Илоной переглянулись.
  - Наташа, это очень много, чемодан будет нам мешать, - мягко сказала Илона. - Нам придется уходить по крыше. Возьми документы, все деньги и драгоценности, что есть в квартире. С ними не пропадешь.
  Наташа с огромным сожалением отодвинула от себя чемодан. Меня же охватило нетерпение, мы теряли драгоценные минуты. А эти молодчики могут нагрянуть в любую минуту. Любопытно, какой вариант нападения они заготовили.
  И словно удовлетворяя мое любопытство, в этот же миг стало ясно, как они решили действовать. На балконе послышался какой-то шум, затем звон разбитого стекла. В комнату ворвался какой-то молодчик. За ним - еще один.
  Судя по их поведению, им так и не стало известно о нашем пребывание в квартире их намечаемой жертвы. И когда мы с Илоной представили перед их очами, для них это оказалось самым настоящим шоком. Этим мы и воспользовались.
  Я вложил в удар в скулу своего противника всю свою молодецкую силу. Он врезался в стенку, превращая в сверкающие осколки стоящие в ней хрустальные бокалы и фарфоровые сервизы. Илона с изяществом расправлялось со своим спарринг-партнером, несколькими точными и выверенными толчками она загнала его в угол, а затем так приложилась стопой в его пах, что у него от боли едва не выскочили глаза с орбит.
  Мы уже торжествовали очередную победу над силами вселенского зла, когда в оконный проем просунулся еще один их представитель. Его появление было для нас неожиданным, к тому же он оказался ловким и проворным малым. Он мгновенно оценил ситуацию и с ножом бросился на меня. Его лезвие пронеслось буквально в нескольких сантиметрах от моего носа, я успел отпрянуть в самое последнее мгновение.
  Но он не унимался и не скрывал своего намерения, как следует насадить меня на свой длинный нож. Он снова замахнулся, но я успел поднять стул. И его рука с зажатым в кулаке холодным оружием наткнулась на него.
  От боли он раздал кулак, и нож вывалился из него. Я же обрушил на его голову спасший меня стул.
  Ко мне подскочила Илона.
  - Вы проделали это очень здорово, - бросила она мне.
  Не скрою, ее лестная оценка моих бойцовских качеств была очень приятна, но времени на то, чтобы сполна получить от удовольствия от похвалы не было совершенно.
  - Выбегаем! - крикнул я.
  Мы выскочили на лестничную площадку. На наше счастье там никого не было. Внезапно раздался характерный звук поднимающегося лифта. Были ли это наши враги или просто жители дома, мы не ведали. Но разбираться в этом вопросе было совершенно некогда.
  Я рванул Наташу за руку.
  - Бежим вверх!
  - Я никак не запру дверь! - взвизгнула она.
  - К черту дверь! - заревел я и так ее рванул, что она едва не упала.
  Все вместе мы побежали на вверх. На чердаке было абсолютно темно, а мы, не подумав, не захватили фонарь. На счастье у Наташи в сумочке оказалась зажигалка, хотя от ее мерцающего пламени света было совсем немного. Но я заметил по-прежнему связанного и с кляпом во рту парня. Он смотрел на нас вытаращенными глазами. По-видимому, он думал, что мы пришли его убивать. Странно, что подельники так и не обнаружили его. Может быть, он вообще не имеет отношение к этому делу, и оказался здесь случайно. Хотя вряд ли. Впрочем, в любом случае сейчас не до него.
  С трудом мы отыскали слуховое окно и стали взбираться на крышу. Я оказался на ней первым и помог попасть сюда дамам. Впрочем, Илона обошлась почти без моей помощи, а вот с Наташей пришлось повозиться, ей никак не удавалось подтянуться на руках. Вот что значит регулярно не заниматься спортом.
  Наконец мы все оказались на крыше. Так как поблизости никого не было видно, я решил, что у нас есть одна минута, чтобы отдышаться. Невольно я посмотрел вверх и был поражен картиной неба. Такой звездной ночи в Москве я давно не припомнил. Весь бархат небесного свода был унизан яркими точками. Так бы сидел и смотрел.
  Но сидеть было некогда, мы снова, словно тараканы по столу, поползли по жесткой металлической поверхности крыши. Я думал о том, выполнил ли охранник мой приказ и оставил дверь открытой. В противном случае мы окажемся в ловушке. А это очень бы не хотелось.
  Мы перебрались на крышу соседнего здания. Причем, не обошлось без некоторого замешательства со стороны нами спасаемой. Наталья даже несколько раз издала испуганный возглас. Я забеспокоился, что нас услышат, но вроде бы обошлось.
  Этому охраннику с пивным брюшком я был согласен поставить памятник при жизни, так как дверь была не заперта. Мы тихо спустились вниз по пустому темному зданию. Теперь предстояло выбраться из него.
  Скорей всего ночью здесь дежурит охранник. И не исключено, что он не один, а с напарником. И весьма вероятно, что у них есть кнопка сигнализации. Если кто-то из них надавит на нее пальчиком, то через несколько минут сюда примчится наряд милиции. А встреча с ее славными представителями в наши планы никак не входила. Они могут задать вопросы, на которые я вряд ли найду подходящие ответы. Так что лучше избежать этого диалога.
  Мы спустились по лестнице на первый этаж. Я попросил Наташу сесть на ступеньку и не произносить ни слова. Потом стал шептать на ухо Илоны.
  Мой план был самый простой, я притворюсь пьяным сотрудником одной из расположенных в здание фирмы, который засиделся на работе. И когда охранник станет меня проверять, вырублю его. Илону же я просил подстраховать меня на случай возникновения не предвиденных обстоятельств.
  Мысленно я пропустил хорошую рюмашку водки, это помогло мне войти в роль. Неверной походкой, распивая какой-то фривольный мотивчик, я направился к выходу.
  Охранник, по-видимому, отдыхал в своей каморке. Он с недовольным видом показался из нее.
  Я пошел прямо на него.
  - Друг, я немного задержался, выпусти меня на волю. Меня с нетерпением ждет женушка. Я обещал, что займусь с ней любовью. Ты представляешь, в каком она нетерпении.
  - Покажи пропуск и валяй, - раздраженно произнес охранник. В отличие оттого, что нес свою вахту днем, этот был молодой и довольно сильный. Достаточно было поглядеть на его широкие покатые плечи. И брюшком он пока не обзавелся, что тоже говорила в его пользу.
  - Пропуск. Да сейчас дам тебе пропуск, что ты пристал к со своим пропуском. Ночь на дворе, кому нужен пропуск.
  Но парень, кроме того, что был физически крепким, вдобавок был еще и формалистом. Он явно не выражал намерение выпустить меня без предъявления пропуска.
  - Вот и пропуск. Тебе, друг, повезло.
  Я сделал вид, что вытаскиваю из кармана пропуск. Но вытащил из него только руку и ребром ударил ему в горло. У него сразу же сбилось дыхание, я же вторым ударом по голове опрокинул его на землю.
  На шум выскочил его напарник, несколько секунд он изумленно смотрел на происходящее. Это нас и спасло. Он кинулся к пульту, дабы поднять тревогу, но Илона бросилась на него, как пантера. Один удар, и он распластался на полу, вдобавок расшиб себе нос, из которого обильно потекла кровь.
  Я наклонился к своему охраннику, который пребывал в полубессознательном состоянии.
  - Где ключ от входной двери? - спросил я.
  На мое счастье он понял вопрос и показал на свой карман. Оттуда я его и извлек.
  Я позвал Наташу, и мы наконец-то вырвались наружу. До того, как тут появится милиция, у нас было несколько минут.
  Мы рванули прочь от здания. В метрах ста от него работал ночной магазин, мы заскочили туда.
  В этот неурочный час здесь было всего несколько покупателей. К моему удивлению, Наташа уже пришла в себя и даже улыбалась.
  - Просто не верится, что мы вырвались, - проговорила она.
  - Теперь нам поскорее надо расстаться, - сказал я.
  - Тут совсем рядом стоит моя машина. Я уеду.
  Куда она собралась ехать, мы с Илоной у нее благоразумно не стали интересоваться.
  Я подошел к окну магазина и увидел, как мимо промчался автомобиль с надписью "милиция". Я подошел к дамам.
  - Нам лучше всего выходить из магазина отдельно. Чтобы не привлекать внимание, купите что-нибудь.
  - После такой встряски чертовски хочется выпить. Я куплю бутылочку пива, - решила Наташа.
  - Не рекомендую, вы будете за рулем. Лучше не рисковать.
  - Тогда мороженое. Спасибо вам.
  Наташа поцеловала Илона в щеку. Потом подошла ко мне. Я почувствовал, что она не прочь поцеловать и меня. И не обязательно в щеку. Но мы ограничились рукопожатием. Правда, наши руки соприкасались чуть-чуть дольше, чем требовалось.
  Наташа расплатилась на кассе и вышла. Я пробежал глазами по полкам, выбирая, что купить мне. Очень хотелось пить, и я взял воду.
  Мы вышли в ночь, ни Наташи, ни милиции, ни кого-то еще не было видно. Улица была абсолютно пустой и тихой, как будто ничего здесь и не происходило особенного. Мы решили не нарушать этой тишины и молча направились к своей машине.
  
   Глава 13
  
  Мы уже весьма далеко удалились от дома подруги Илоны, когда я решил, что пора заговорить.
  - Любопытно, куда же все-таки направилась нами спасенная?
  - Наташа очень любвеобильная особа, у нее есть несколько бой-френдов. Думаю, к одному из них, - неохотно отозвалась Илона. Почему-то эта тема ей была не по душе. Может, она завидовала подруги, что у той есть целая коллекция бой-френдов?
  Я решил прощупать Илону.
  - Ей можно позавидовать, она приятно проведет эту ночь. А вот что делать нам, грешным? Не знаю, как вам, а я бы с удовольствием сейчас прикорнул. И желательно в кровати. Спать вторую ночь подряд в машине, согласитесь, Илона, удовольствие не самое большое в мире.
  - Согласна. Так езжайте в гостиницу. Опять снимем номер. Только не в ту, где мы были. Это было бы неосторожно с нашей стороны. Я вовсе не исключаю, что там нас уже ждут.
  Я представил в уме карту гостиниц Москвы. Если память меня не подводит, то неподалеку от того места, где мы сейчас едим, есть неплохой отельчик. Я даже припомнил, что однажды у меня там была деловая встреча. Впрочем, таких деловых встреч в гостиницах у меня было немало. В них было легко затеряться среди приезжих.
  Я развернул машину и поехал к отелю. Илона не возражала, она лишь внимательно наблюдала за дорогой. Без всякого сомнения, она пыталась определить, нет ли наши слежки. Но пока, кажется, все чисто.
  На наше счастье в отеле были свободные номера. Мы заказали двухместный и поднялись на этаж.
  Пока мы ехали к отелю, мое воображение вдруг разыгралось с такой силой, что я чувствовал сейчас нечто вроде небольшой лихорадки. Я внимательно смотрел на Илону, но она по своему обыкновению была невозмутима.
  В номере нас гостеприимна ждала большая двуспальная кровать. Илона лишь мельком взглянула на нее.
  - Если не возражаете, я первой пойду умоюсь, - сказала она.
  Не дожидаясь моего ответа, она скрылась за дверью ванной. Я же сдернул покрыло с кровати. Вид белоснежной простыни распалил меня еще больше, она показалась мне тем экраном, на котором и должны происходить все действия. Никогда мною еще не владела такая решимость, хватит разыгрывать нам невинных ангелов. Уж кто кто, а мы никак не можем претендовать на это высокое звание. У каждого из нас столько грехов, что хватит на целую роту. И вообще, я не монах-отшельник, я здоровый мужчина и не могу спать, словно брат с сестрой с красивой женщиной в одной постели.
  Завернутая в полотенце. Илона вышла из ванной комнаты. Я наблюдал за каждым ее шагом, за каждым движением. Илона подошла кровати, сбросила с себя полотенце. Я увидел ее обнаженную спину.
  Она повернула ко мне голову.
  - Знаете, я очень люблю спать голой. Вы не возражаете? И можете идти в ванную, она свободна.
  Илона юркнула под одеяло и повернулась ко мне спиной. Я же стоял, словно в ступоре, зато все клетки моего тела вибрировали, словно попавший в турбулентность самолет. Мне стоило немалых усилий сдвинуться с места.
  • Даже ледяной душ ничем мне не помог, не сумел загасить полыхавший внутри меня пожар. Я тоже завернулся в полотенце и вышел из ванны. Илона лежала в той же позе. Я не мог разобрать спит ли она?
  • Обнаженный, я лег рядом с ней. Несколько минут я пребывал в полной неподвижности. Что-то удерживало меня от активных действий. Все развивалось по какому-то непонятному сценарию, и я не знал, как поступить, какова моя роль? Единственное, что я знал, что желание не даст мне долго заснуть.
  • Я положил руку ей на плечо и провел по телу до поясницы. Илона даже не пошевелилась, словно бы рядом со мной лежала не женщина, а кукла. Я придвинулся к ней вплотную и запечатлел поцелуй на спине.
  • Внезапно ситуация кардинальным образом изменилась, Илона вдруг вскочила и оказалась на мне. Но отнюдь не ради страстных объятий, она схватила и крепко сжала мои руки.
  • - Вы что, настолько не владеете собой, что не в состоянии спокойно лежать рядом с женщиной. Вы разве не видите, что я хочу спать.
  • Я почувствовал небывалую злость.
  • - Я вам не чурбан, а здоровый мужчина. И хотите того или нет, я овладею сейчас вами.
  • Я вырвал свои руки и попытался подмять ее под себя. Мне это почти удалось, но в самый заключительный миг, она каким-то невообразимым образом уперлась ступней в мою грудь и сбросила меня с кровати на пол.
  • Но это лишь сильнее разожгло мой пыл. Теперь кроме желания мною овладело и упрямство, заняться с Илоной любовью было для меня делом мужского престижа.
  • Я снова бросился на нее, но она ловко увернулась и соскочила с кровати. Несколько минут мы голые носились по номеру, она убегала, я ее догонял.
  • Наконец я запер Илону в угол. Час моего торжества пробил. Я схватил ее за руку, пытаясь увлечь на кровать. Но я забыл, с кем имею дело. Внезапно она оказалась подо мной, а еще через мгновение я летел по воздуху после броска через ее совсем не хрупкое плечо.
  • Благодаря полученным навыкам на тренировках, мне удалось немного смягчить приземление, иначе оно бы могло кончиться для меня переломом конечностей. Но и так оно оказалось крайне болезненным, я отшиб себе бок.
  • Я лежал голым неподвижно на полу. Со стороны я, по-видимому, представлял из себя одновременно жалкое и смешное зрелище.
  • Я почувствовал, как Илона наклонилась ко мне.
  • - Вы, не ушиблись? - вполне дружелюбно осведомилась она.
  • Я поднял на нее глаза.
  • - Бок болит, - пожаловался я.
  • - Сами виноваты. Вы можете встать?
  • - Попробую.
  • Встать я смог. Мы стояли обнаженными друг против друга.
  • - Вам лучше лечь, - сказала Илона.
  • Я и сам понимал, что лучше.
  • - Хотите, помогу добраться до кровати? - предложила она.
  • - Сам справлюсь, - не очень любезно ответил я.
  • Я действительно справился, хотя каждый шаг неприятно отдавался в животе. Я лег и накрылся одеялом.
  • Илона легка рядом. Но накрыться одеялом не сочла необходимым.
  • - Послушайте, Дмитрий, я не приемлю таких отношений, я сама решаю, с кем и когда мне заниматься любовью. Я полагала, что вы более выдержанный человек.
  • - Вы ошиблись.
  • - Боюсь, что да. Но вам придется взять себя в руки. Я хочу, чтобы вы ясно бы знали: я всегда сама выбираю своих партнеров. И никогда не стесняюсь говорить им об этом.
  • - Из ваших слов можно сделать вывод, что я не удостоился чести быть вами избранным.
  • - Как видите, в данный момент нет. И вообще, меня заботит совсем другое.
  • - Интересно, что же?
  • - Что нам делать дальше? У нас не было времени об этом подумать.
  • - Вы хотите это сделать прямо сейчас?
  • Илона отрицательно покачала головой.
  • - Сейчас я хочу спать. Нам надо иметь ясную голову и отдохнувшее тело. Нас скоро найдут.
  • - Вы имеете виду ваших друзей из ФСБ?
  • - Да, мы не сможем долго от них прятаться. Они идут по нашему следу.
  • - Очень приятно это слышать.
  • - Эта та реальность, к которой следует быть готовыми. Как ваш бок, не болит? - Ее голос прозвучал почти участливо.
  • - Уже лучше. Вы здорово провели прием? - признал я.
  • - Это мой излюбленный. Я долго его отрабатывала до автоматизма. Надеюсь, вы не налетите на него еще раз.
  • - Постараюсь. Хотя это и будет трудно.
  • Не могу сказать, что она улыбнулась, но что-то вроде улыбки проклюнулось на ее лице.
  • - Вы уж постарайтесь, это нужно для вашего здоровья. А сейчас давайте спать.
  • Мне ничего не оставалось сделать, как согласиться. Бок все еще побаливал, и для укрепления здоровья действительно было лучше сейчас заснуть. А что мне еще оставалось делать в такой ситуации.
  •
  • Глава 13
  •
  • Когда я проснулся, Илона уже встала и спокойно сидела за столом, ожидая моего возвращения к активной жизни. Я бы, честно говоря, удивился, если бы увидел бы другую картину.
  • Илона как-то сурово взглянула на меня.
  • - Вам нужно поменять распорядок дня, при вашей профессии вам нельзя так долго спать.
  • - При моей профессии как раз и можно спать сколько хочешь, я человек свободный, принадлежу сам себе. В отличие от вас, - уколол я ее.
  • - Как знаете. Приводите себя в порядок, нам надо поговорить.
  • Почему-то после этих слов у меня сразу же упало настроение, которое и так было не на высоте. Я поплелся в ванную, в отместку за все, даже не став натягивать на себя трусы. Но я понимал, что такой демонстрацией протеста ее не пронять.
  • Уже одетый, я сел напротив нее.
  • - Нам надо поговорить, - повторила Илона уже знакомый мне тезис.
  • - О чем?
  • - О нас, о том, что нам делать дальше.
  • - И что вы хотите мне сказать по тому и другому вопросу?
  • - Я бы не хотела, чтобы эта сцена повторилась бы еще раз. Вы должны понять, больше всего в жизни я ценю свободу. И никогда не совершу поступок, навязанный мне другим. Так воспитал меня отец. И я считаю, что такое поведение единственно правильным. По крайней мере, для меня. Я понимаю, что вы привыкли вести себя с женщинами разнузданно. Но я никогда не соглашусь на такого рода отношения. Прошу вас, учтите это на будущее. Так будет лучше и для вас и для меня.
  • - Хорошо, я учту. - Мне хотелось провалиться сквозь землю. - Что еще?
  • Совершенно неожиданно для меня Илона улыбнулась.
  • - Я бы не хотела, чтобы это происшествие как-то отразилось на наших отношениях. От того, насколько мы будем действовать согласовано, как сильно будем доверять друг другу, зависит наша жизнь.
  • - А я полагал, что вы выбрали дорогу к смерти. Тем более она всегда ближе, чем к жизни.
  • - В этом вы правы, она действительно ближе. Но я никогда не утверждала, что стремлюсь к смерти.
  • - А как же ваше японское правило?
  • - Оно гласит о другом. Жизнь не может быть куплена любой ценной, если смерть представляется более достойным выходом, значит, надо выбирать ее. Но вы должны знать, что я не меньше вас люблю жизнь. И люблю мужчин ничуть не меньше, чем вы любите женщин.
  • Час от часу не легче, такое чувство, что я никогда не разберусь в этой женщине. Она сведет меня с ума не только своей недоступной красотой, но и своими силлогизмами.
  • - Честно говоря, я этого не заметил, - на всякий случай произнес я.
  • Илона вдруг усмехнулась.
  • - В отличие от вас я умею сдерживать свои чувства, подчинять их главному.
  • - Что же у нас главное?
  • - Мамута. Этот человек, который должен ответить за все. За смерть моего отца, за покушение на мою жизнь, за свои огромные махинации. Где бы он ни работал, везде он ворует в огромных размерах и помогает воровать другим.
  • - До него очень трудно добраться, он слишком высоко сидит. Его - уверен - охраняет целая толпа телохранителей.
  • - Не знаю, но как, но я доберусь до него. Мы идем по его следу, и он это чувствует.
  • - То-то и оно, у него нет иного выхода, кроме как уничтожить нас.
  • - Но это же замечательно!
  • - И что же тут замечательного! - возмутился я.
  • - Он вынужден на нас нападать. Это дает нам шанс поймать его.
  • - Вы предлагаете сыграть нам роль наживки.
  • - А мы и так наживка. Хотим того или не хотим. Наша задача лишь воспользоваться этим шансом.
  • Нет, она все же сумасшедшая или одержимая, что ничуть не лучше, думал я. Ее заклинило на идеи мести этому Мамуте, о котором я до недавнего времени вообще ничего не слышал. И который, даже если он трижды негодяй, лично мне ничего плохого не сделал, А теперь я невольно превращаюсь в его главного врага. После Илоны, разумеется.
  • Внезапно в наш разговор вмешался звонок моего мобильного телефона. К своему удивлению, я услышал голос Андрея. Мне-то казалось, что он выключился из этого дела. И это весьма странно.
  • - Как хорошо, что я тебе нашел, - сказал он. - Ты далеко от Москвы?
  • - Не очень. А это имеет значение?
  • - Все имеет значение. Нам надо как можно скорее встретиться. Желательно через пару часов. Это возможно.
  • - Все возможно, если постараться.
  • - Постарайся. Помнишь, год назад нас пригласил на день рождение Алексей. Мы ехали на моей машине. И у меня пробило колесо.
  • - Помню. И что?
  • - Я тебя буду ждать на этом месте. Только приезжай чистым и один, без твоей красотке. Ты все понял?
  • - Да.
  • - Я буду тебя ждать.
  • Андрей отключился.
  • - Звонил Андрей, - пояснил я. - Он хочет встретиться со мной. Просит, чтобы я приехал один. Вам придется поскучать тут одной.
  • - Хорошо, езжайте. Только вы уверенны, что это не ловушка.
  • - Он назвал место, о котором знаем только я и он. А вообще, в этом деле нельзя до конца быть ни в ком уверенным.
  • - Но вы все же поедете.
  • - Да. Хоть кому-то я должен верить. Надеюсь, мы еще встретимся.
  •
  • Глава 14
  •
  • Место, о котором говорил Андрей, находилось за городом. Даже если они наш разговор подслушивали, они все равно не могли знать, где оно расположено. И теперь передо мной стояла не простая задача - не привести туда хвост.
  • Я внимательно смотрел на дорогу, несколько раз делал рискованные маневры, дабы оторваться от возможных преследователей. И одновременно гадал, чем вызван этот звонок? Он не укладывался в некую возникшую у меня в голове схему. Андрей не должен был вмешиваться в это дело. И если это происходит, значит, такое его поведение вызвано важными обстоятельствами. Вот только неизвестно какими.
  • Увлекшись опасными маневрами, я едва не попал в аварию и каким-то чудом не протаранил выскочившую мне на встречу машину. Я успел увидеть, как широко разинул рот водитель, не вызывало сомнений, что в мой адрес он посылал самые страшные проклятия, после которых долго не живут. Это немного охладило мой пыл, я решил, что оставшуюся часть пути проеду спокойно.
  • Я еще издали увидел могучий джип Андрея. Когда я прикидывал, сколько стоит этот дом на колесах, моя грешная душа становилась еще грешней от проникновения в нее миазмов черной зависти. Но к счастью это чувство никак не отражалось на моих отношениях с владельцем этого чуда техники. Зависть и симпатия к Андрею жили во мне как-то параллельно.
  • Я сразу понял, что он сильно нервничает. Вместо приветствия он спросил:
  • - Ты уверен, что никого за собой не привел?
  • Я даже немного обиделся.
  • - Я едва не погиб, проверяя, нет ли за мной хвоста. Можешь чувствовать себя спокойно, все чисто.
  • Мое заверение немного успокоило его.
  • - Поставь где-нибудь свой драндулет, поедем на моей машине.
  • - Далеко?
  • - Не важно.
  • Неподалеку от этого места располагался дорожный ресторан со стоянкой. Там я и оставил свой, как выразился, мой друг, драндулет.
  • Мы ехали уже довольно долго, но за это время обменялись всего лишь несколькими словами. Поведение Андрея вызывало у меня сильное удивление, я ждал от него объяснений, чем был вызван его звонок и это совместное путешествие. Но он словно воды в рот набрал. Я даже стал слегка нервничать. В мою голову, как змея в норку к кролику, заползла предательская мысль: а не собирается ли он сдать меня моим недругам? Ничего подобного от него я не ждал, но когда человек молчит, как сыч, и даже не смотрит на тебя, начнешь прикидывать любые, даже самые невероятные варианты.
  • Наконец я не выдержал.
  • - Прости за неуместное любопытство, но хотелось бы знать, конечный пункт нашей поездки. А вдруг это кладбище, а я не одет для собственных похорон. У меня для этих целей есть замечательный костюм и очень красивые белые тапочки.
  • - Думаешь, твой похоронный юмор очень смешон, - отозвался Андрей. - Между прочим, он весьма уместен, ты совсем недалеко бродишь от кладбища. Даже странно, что ты еще там не лежишь в какой-нибудь уютной могилке. По всем параметрам ты должен быть уже мертв.
  • - Так приятно слышать обнадеживающие речи. Не зря я проделал такой путь для встречи с тобой. Если можно подвези меня к кремлевской стене, среди всех погостов меня этот особенно вдохновляет.
  • - Вот что, хватит острить, - раздраженно буркнул Андрей. - Ты даже отдаленно не представляешь, какую бучу вы с этой девицей породили.
  • Тут он был прав, я действительно не представлял.
  • - Ты же вращаешься в верхах, проясни.
  • Андрей покосился на меня.
  • - Я сам не могу тебе точно все объяснить, но идет сильное брожение. Встревожены очень большие люди. Твое имя на устах у таких персон, что я даже не хочу называть фамилии. Только произносят его шепотом и отнюдь не с лучшими к тебе чувствами.
  • - Я ничего не понимаю.
  • - Это-то и плохо. Ты вляпался в очень крупное дело. Политическое. Я не собирался ни в чем участвовать, я сразу же почувствовал, что это плохо пахнет. Но на меня вышли. Сами вышли. Ты понимаешь.
  • - Понимаю только то, что на тебя вышли. Но не понимаю, кто.
  • - Сейчас поймешь, мы к нему едем. Уже близко.
  • Я посмотрел в окно, пытаясь понять, где мы находимся. И узнал это место. Неподалеку находился поселок, в котором жили самые известные политики страны. Однажды мне довелось в нем побывать, но меня туда привел заурядный адюльтер, который я расследовал по просьбе одной шишки. Но сейчас дело явно гораздо серьезней адюльтера.
  • - Может, ты назовешь все же имя человека, который интересуется мной, - потребовал я.
  • - Назову. Только держись крепче. Готов? - Он насмешливо взглянул на меня.
  • Произнесенное им имя ошеломило меня, это был лидер оппозиции, непримиримый противник нынешнего политического режима, наиболее вероятный кандидат на пост президента. Так я еще высоко не летал.
  • - Как он узнал про меня и что ему от меня надо?
  • - Ни на тот, ни на другой вопрос не могу тебе ответить. Не потому что не хочу, а потому что не знаю. Могу лишь сказать, что его возможности очень большие. Для тебя это шанс.
  • - Шанс на что?
  • - Не знаю, просто шанс. Как ты его используешь, таким он и окажется. Попробуй сыграть с ним в шахматы, у тебя есть несколько фигур, которые его интересуют. Может быть, получится не плохой обмен.
  • - Больно уж все как-то по-купечески.
  • - А политика и есть купечество. Большая торговля, я ба даже назвал ярмарка. У тебя на ней появился свой павильон со своим товаром. Вот и шуруй.
  • - Мне не нравится, что мы туда едем. Его дом находится под наблюдением, нас засекут.
  • - Да уже засекли. Но это же для тебя хорошо.
  • - В чем же тут есть хорошее для меня.
  • - Не разумеешь, - насмешливо посмотрел на меня Андрей. - Это хоть какая-то защита для тебя. Человека, который въезжает в этот дом, нельзя просто убить, он уже принадлежит к другой категории людей, для убийства которых нужно создавать особые обстоятельства. В органах же тоже не дураки, они смотрят вперед. Они понимают не хуже нас, кто будет править всем этих хозяйством в скором времени. И тогда им могут припомнить твою смерть. И головы полетят уже у них. Так что светись, я бы на твоем месте выглянул из машины, помахал всем ручкой. Пусть видят, как ты уверенно себя чувствуешь вблизи дома будущего властителя этой страны.
  • Я с уважением посмотрел на Андрея. В его словах заключалась своя мудрость. Я бы своими мозгами никогда бы не по петрил до такой мыслительной комбинации. А он все четко расписал, все поставил на свои полочки. Я решил последовать его совету и высунулся из машины, несколько раз помахал рукой. На всякий пожарный случай.
  • - Ты начинаешь соображать, - одобрил Андрей. - Кстати, я все хотел тебя спросить, ты спишь со своей красоткой?
  • - На подобные неприличные вопросы не отвечаю.
  • - Я почему-то так и думал, что не спишь. Что-то в ней есть непонятное. С такими. Пока их уложишь в постель, намучаешься.
  • - Она выбирает дороги, которые ведут не к любви, а к смерти.
  • - Не понял?
  • - Она японка. В душе. А у всех японцев есть подсознательное стремление к смерти, как достижение высшего счастья и доблести.
  • - Бедный, кажется, ты вляпался.
  • Черт! Этот парень читает между строк моей души. И хотя я редко скрывал что-то от Андрея, в том числе и перипетии моей бурной личной жизни, в данном случае я бы предпочел, если бы эта ее страница осталась бы для него недоступной.
  • Мы остановились возле высоких чугунных ворот с красивым литьем. Андрей несколько раз просигналил, и они распахнулись.
  • Дом оказался довольно скромный, всего-то двухэтажный. Я прикинул: в нем вряд ли больше десяти комнат. Пока мы шли по мощеной плиткой тропинке, я внимательно смотрел по сторонам. Никакой охраны я не видел, но был уверен, что участок набит охранниками. Просто они умело маскируются. Зато камеры слежения, как птичьи гнезда в лесу, висели на каждом шагу. У меня возникло непреодолимое желание показать в объектив язык. Чтобы поборот искушения, я стал смотреть в землю.
  • Лишь когда мы вошли в дом, впервые показался человек в черном. Единственное белое в его одежде была рубашка.
  • - Вас просят подождать здесь, - сказал он Андрею, а мне: - пройдемте со мной.
  • Меня привели в большую комнату. Она вся целиком была уставлена диванами, креслами, мягкими стульями. По-видимому, именно здесь происходили собрания оппозиции, откуда затем принятые на этих удобных сиденьях решения растекались по всей стране. На стене висел большой экран плоского плазменного телевизора.
  • Я выбрал место поудобней и стал ждать аудиенции. Прошло минут двадцать, никто не появлялся. Я понимал, что точность - это вежливость королей, а тут пока речь идет только о кандидате в короли. И он может себе позволить припоздать.
  • Внезапно дверь отворилась, и в комнату вошел он - большой Политик. Я разглядывал его во все глаза, как ценный музейный экспонат. Он же остановился, словно бы позируя мне. Я понимал, что он привык, что те, кто встречаются с ним впервые, хотят рассмотреть его во всех мелких и крупных деталях. Одно дело видеть его чуть ли не каждый день по телевизору, и совсем другое - воочию. Человек один, а эффект совершенно разный.
  • Политик подошел ко мне и сел напротив.
  • - Мы можем начинать наш разговор? - спросил он.
  • Я оценил его тонкую иронию и решил ответить ему тем же. Пусть видит, что я не лох и не хуже его могу общаться в том же ключе.
  • - Да. Большое вам спасибо за то, что позволили на себя посмотреть. Я понимаю, что с вашей стороны это жертва.
  • Он внимательно посмотрел на меня.
  • - О жертвах мы поговорим чуть позже. А сейчас хотите что-нибудь выпить.
  • - Почему бы и нет. - Я решил вести себя раскованно.
  • - Вон там бар, наливайте себе что хотите, - показал Политик.
  • Бар произвел на меня неизгладимое впечатление, такого выбора напитков я давно не встречал. А за последние дни я чувствовал себя изголодавшем по возлияниям. В обычное время я вел далеко не самый трезвый образ жизни, но после того, как закрутилась вся эта свистопляска смерти, я выпил крайне мало. Один взгляд Илоны замораживал все мои питейные намерения.
  • Я выбрал шотландское виски. Налил в бокал, несколько мгновений вдыхал в себя божественный аромат. У Политика нашлась моя самая любимая марка этого напитка. Одно это обстоятельства оправдывало мой визит сюда. Теперь можно послушать, что за словесные узоры он мне будет плести.
  • С бокалом в руке я вернулся на прежнее место. Политик внимательно посмотрел на меня и едва заметно усмехнулся.
  • - Вы, наверное, устали за эти дни? - вдруг спросил он.
  • Я вопросительно посмотрел на него, его слова поставили меня в затруднительное положение, я не знал, как на них отвечать. Я вообще не представлял, что я должен ему говорить, а о чем лучше умалчивать.
  • Кажется, он понял мое затруднение.
  • - Мне не нужны подробности того, что происходило с вами в эти дни. Хотя в общих чертах мне многое известно. Но это все детали, которые мы не будем обсуждать. Ради них я бы не стал вас приглашать к себе.
  • - А что мы будем обсуждать? - Я сделал большой глоток виски. Пока это было самое приятное в нашей беседе.
  • Политик встал, прошелся по комнате, затем снова сел.
  • - Видите ли, связанные с вами события вызвали немалый резонанс в высших кругах власти. Там крайне обеспокоено наблюдают за всем происходящим. Я получил на счет этого достоверные сведения. Некоторые почти что в панике.
  • - Интересно, что их так беспокоит?
  • Политик внимательно посмотрел на меня.
  • - А вот этого я не знаю. Я с вами не играю, я говорю совершенно честно. Я сам хочу это узнать. Думаю, это крайне важно.
  • Я тоже пристально посмотрел на него и мне показалось, что он не обманывает. Да и зачем ему меня обманывать, я слишком маленькая сошка, чтобы такому человеку марать себя ложью передо мной.
  • - И вы хотите, чтобы я помог бы вам прояснить этот маленький вопрос.
  • Политик неожиданно улыбнулся.
  • - Мне нравится ваша прямота, - сказал он. - Именно это я и хочу. Судя по всему, речь идет весьма о грязном деле, в котором замешаны большие особы. Вы знаете о моих планах, и такая информация очень бы мне пригодилась.
  • - Еще бы! - с чувством произнес я.
  • Я сделал еще один глоток виски и с глубоким сожалением заметил, что после него показалось дно бокала. А я еще и по настоящему и не распробовал о вкус напитка.
  • - Вы хотите еще виски, - понял меня Политик. - Пожалуйста, не стесняйтесь, наливайте, сколько желаете. Только не опьянейте, вам сегодня нужна трезвая голова.
  • - Не беспокойтесь, мне хорошо известна моя ватерлиния, - успокоил я его.
  • Я подошел к бару и проделал туже манипуляцию с бутылкой и бокалом.
  • - Вы хотите что-то спросить? - произнес Политик.
  • - А вы понимаете, какая опасность нам грозит? Мы уже несколько раз каким-то чудом избежали смерти.
  • - Я знаю, но тут я ничем вам не могу помочь. Вы должны сами решить, как вам поступать. Но кое-что я вам могу обещать. А все, кто имеют дело со мной, знают, что я неукоснительно выполняю свои обещания. Можете спросить у вашего друга Андрея.
  • - Непременно спрошу, - пообещал я. - И какова цена моей жизни?
  • Политик на несколько мгновений о чем-то задумался.
  • - Вы знаете, что мои шансы стать президентом, весьма велики.
  • - Об этом наслышана вся страна.
  • - Так вот, Дмитрий Валерьевич...
  • - Валерьянович, - поправил я.
  • - Так вот, Дмитрий Валерьянович, если я стану президентом, то могу вам, к примеру, обещать - а это только лишь один из вариантов - пост нашего посла в какой-нибудь малозначительной, но с очень приятным климатом стране. Как вам такая перспектива?
  • Признаюсь, честно, что от изумления я даже забыл, что держал в руке бокал с виски, и часть драгоценной влаги пролилась на ковер. Ничего подобного я не мог даже и близко представить. Я - посол. Звучит почти также невероятно, как я - индийский раджа.
  • - Поверьте, это абсолютно реально, - понял мои ощущения Политик.
  • - Я верю. Остается лишь уцелеть. А если не уцелею, вы поставите на моей могиле великолепный памятник. Из самого лучшего мрамора.
  • Политик с некоторым недоумением посмотрел на меня.
  • - Это ваше условие или такой юмор?
  • - Юмор, но и условие.
  • - Разумеется, если это ваше условие, памятник мы вам поставим.
  • - А можно листок бумаги.
  • - Конечно.
  • Я взял поданный мне листок и стал рисовать. Политик внимательно наблюдал за мной.
  • - Хочу вот такой памятник, - подал я эскиз. - Осилите.
  • Политик несколько мгновений рассматривал рисунок.
  • - Зачем вам такой большой. Странный вы человек, Дмитрий Валерьянович, у вас очень необычное чувство юмора. С таким я еще не сталкивался. Могу твердо обещать, что если вы погибните, то на вашей могиле будет точно такой памятник.
  • - Тогда принимаю ваше условие. Останусь в живых - посол, убьют, буду лежать придавленный этим монументом. Но я ведь действую не один, уверен, что вас проинформировали, что со мной дама.
  • - Да, мне известно об этом.
  • - А что у вас есть в рукаве для нее?
  • - Когда я стану президентом, ее ждет серьезное продвижение по службе.
  • - Думаю, ей это понравится.
  • - Я тоже на это надеюсь.
  • - Но что я должен делать конкретно?
  • - Я не знаю. То, что подскажет ситуация. Меня не интересует, как будут развиваться события. До определенных пределов, - подумав, добавил он. - Меня интересует информация, кто замешан в этом деле. И факты, разоблачающие этих людей. Могу ли я вам помочь еще чем-нибудь?
  • Я кивнул головой.
  • - За нами охотится ФСБ.
  • - У меня нет влияния на ФСБ, службу наглухо закрыл нынешний президент.
  • - Хорошо, я особенно и не надеялся. Нужны деньги и машина.
  • - А вот с этими вещами нет ничего проще. Деньги и машину вам передаст Андрей. Есть другие пожелания?
  • - Еще немного виски.
  • Политик встал.
  • - Бар в вашем неограниченном распоряжении. Был рад познакомиться. Надеюсь, это наша не последняя встреча.
  • - Я надеюсь на это гораздо больше вас.
  • Политик засмеялся знакомым миллионам людей в основном благодаря телевидению смехом и направился к двери. Я же направился к бару. Кто знает, сколько у меня времени для дегустации его содержимого. Я подумал, что ничего подобного в моей жизни еще не случалось.
  •
  • Глава 15
  •
  • Когда я вышел из дома, то меня ждал Андрей. Он внимательно наблюдал за мной, словно бы пытаюсь по моему лицу понять, какие чувства я испытываю. Но к некоторому своему удивлению, ничего особенно я не ощущал. Конечно, невероятная перспектива оказаться послом в теплой, как баня, экзотической стране, словно сауна грела мою душу. Но до этого было еще очень и очень далеко. Да и свои шансы выжить в этой мясорубке я расценивал как весьма низкие.
  • - Едем, - сказал Андрей.
  • Мы сели в его роскошный джип и выехали на дорогу.
  • - Понравился ли тебе наш великий Политик? - иронично щуря глаза, поинтересовался он.
  • - У нас произошел весьма любопытный разговор. Если убрать все украшающие его пассажи, то он свелся к простой формуле: твоя жизнь в разыгрываемом пасьянсе не имеет абсолютно никого значения, потому что ты на самом деле никто. Но если ты снабдишь меня нужной информацией и ты каким-то чудом выживешь, то я тебе вознагражу.
  • - А что бы ты хотел, - пожал плечами Андрей. - Неужели ты считаешь, что его может волновать твоя жизнь. У него совсем другие цели. Зато я тебя уверяю, если ты сумеешь оказать ему услугу, то он выполнит все, что обещал. В этом на него можно положиться. Он всегда делает то, что говорит. И это одно превращает его в великого человека.
  • - Как мало надо в наше время для величья, - заметил я.
  • - Какие времена, такие и великие люди. Другой бы тебя просто наколол. Подоил, а когда получил бы все молоко, выгнал бы пинком. Я на такие случае за последние несколько лет нагляделся. Потому то и пристал к нему. Он хоть и циник, как они все, но в отличие от них честный циник.
  • - Честный циник - это что-то новое в нашем лексиконе.
  • - Какая разница, новое, старое. У тебя задача - выбраться из этой переделки живым и невредимым. А все остальное чепуха.
  • - Да нет, не все чепуха. Видишь, за нами следует машина. Ставлю мою должность посла, что это слежка.
  • Андрей даже не посмотрел в зеркало заднего вида.
  • - Я ее давно заметил. Скорей всего это ФСБ. Рядом с дачей их как саранчи полно.
  • - Они не должны знать, куда мы едем.
  • - Не волнуйся, оторвемся. Хотя их "Вольво" хорошая машина, до моего джипчика ей далеко.
  • Андрей повернулся ко мне, и я увидел, как блестят его глаза. Совсем как много лет назад, когда мы охотились за уголовной дичью. Столько лет прошло, но у него сохранились охотничьи инстинкты. А я то думал, что они давно испарились, как вода в котелке.
  • Джип вдруг вздрогнул и резво рванул вперед. Я повернулся назад и стал наблюдать за преследователями. Те явно не ожидали этого рывка и среагировали на него пусть с небольшим, но опозданием. Это дало нам некоторое преимущество.
  • Дорога была свободной, на этот участок пути случайные машины заглядывали редко. И мы неслись по трассе, как на гонках. "Вольво" прилагал все усилия, чтобы не отставать, но разрыв нарастал.
  • Внезапно откуда-то вынырнула еще одна машина и понеслась прямо на нас. Либо ее водитель был камикадзе, либо у него были сверхпрочные, как стальные канаты, нервы. Столкновение казалось неизбежным.
  • Я невольно прикрыл глаза. Однако Андрей совершил маленькое водительское чудо; когда два автомобиля разделяло всего несколько десятков метров, он что есть силы вывернул руль. Маневр был таким резким, что джип даже приподнялся на одну сторону и проехал буквально в нескольких сантиметров от встречной машины, лишь задев ее самую малость. Но и этого оказалось достаточным, чтобы она на какое-то время потеряла управление и столкнулась с первым преследовавшим нас автомобилем.
  • Удар пришелся по касательной, но силы его хватило на то, чтобы обе машины оказались в кювете по разные стороны дороги. Я показал Андрея большой палец вверх. Сделано было не просто классно, а сверхкласнно.
  • - Я выполнил твою просьбу, мы избавились от преследования, - нарочито безразлично проговорил новоявленный каскадер.
  • - Где ты научился этим трюкам?
  • Ответ Андрей последовал не сразу, зато был искренний.
  • - Честно говоря, нигде, я сам изумлен, что так ловко получилось. А вообще ты меня заражаешь?
  • - Заражаю? Чем?
  • - Я снова принимаю рискованные решения. А мне это совсем не хочется.
  • - Именно это как раз тебе и хочется.
  • - Да ты просто великий психолог. Ладно, давай ближе к делу. - Андрей протянул мне какой-то пакетик. - Здесь кредитная карточка, на ней пятьдесят тысяч долларов. Это вам на расходы, тебе на выпивку, а твоей даме - на косметику. Заодно можно купить и хороший пистолет. Мне также велено позаботиться о машине для тебя. Какую ты предпочитаешь марку?
  • - С пеленок мечтал о "БМВ".
  • - Завтра у тебя будет машина.
  • - А она не наведет на наш след?
  • - Не беспокойся, все продумано. Оформлена она будет на другое лицо, а ты будешь ездить по доверенности. Такой вариант тебе подходит?
  • - Я смотрю, у Политика система работает не хуже, чем в ФСБ.
  • - Чтобы их победить, она должна работать лучше. Ты знаешь, что в доме нет ни одной прослушки. А год назад их было тут несколько десятков. Все убрали. Фсбешников это сильно бесит, но ничего сделать они не могут. Вот и организовали здесь несколько застав.
  • Ко мне вдруг постучалась одна мысль.
  • - Скажи, Андрюша, только честно или вообще не говори, а какой пост в правительстве обещал тебе наш Политик?
  • - Ты хочешь это знать? - не сразу отозвался Андрей.
  • - Если ты не скажешь, меня будет мучить неутоленное любопытство до самой смерти.
  • - Я скажу: министра юстиции.
  • Я громко рассмеялся.
  • - Знало бы население нашей огромной страны, какие сногсшибательные фокусы проделывает иногда их будущий министр.
  • Андрей тоже засмеялся. Зачем вдруг серьезно сказал:
  • - Уверяю тебя, если я стану министром, то буду неукоснительно не только сам соблюдать закон, но и следить за тем, чтобы это делали бы все. Включая тебя. Но это дело будущего, а пока приходится действовать по обстоятельствам.
  • Пока мы приятно беседовали, мы въехали в город.
  • - Где тебя высадить? - спросил Андрей.
  • - У первой станции метро на нашем пути.
  • Он остановил свой джип.
  • - Спасибо тебе, - сказал я, - поездка выдалась содержательной по всех отношениях.
  • - Я старался.
  • Мы крепко пожали друг другу руки. Затем он быстро отъехал, а я направился к входу в метро.
  •
  •
   Глава 16
  •
  • Я вернулся в номер в прекрасном настроении. Пока я ехал, то размышлял над случившимся и пришел к выводу, что в данной ситуации дела складываются совсем не плохо. Мы обрели весьма влиятельного союзника, мне при благоприятном стечение событий светит должность посла в тихой, уютной стране с райским климатом, нас снабдили приличной суммы, причем, не оговорив никаких условий, как ее тратить, обещали машину. Это гораздо больше, чем можно было бы ожидать. Осталось пустяк, добыть нужную политику информацию и при этом не загреметь на тот свет. Над этим стоит поработать.
  • Я увидел, что Илона нетерпеливо ждет моего возвращения. Едва я вошел в номер, как она - небывалый случай - устремилась ко мне. Но вовремя спохватилась, что выходит из роли, и резко затормозила.
  • Я решил, что если я ее немного помучу, то совершу лишь справедливый акт возмездия за все, что я от нее натерпелся. А потому сел в кресло и с видимым наслаждением затянулся сигаретой. Илона сгорала от нетерпения узнать о результатах поездки, но упрямо хранила молчание. Я подумал, что, участвуя в этом соревновании по упрямству, мы можем просидеть друг против друга не один час.
  • Выдержав длительную паузу, за которую меня бы почти уверен похвалил бы сам великий Станиславский, я решил, что на этом можно поставить точку. Какую никакую, но компенсацию я получил.
  • - Я встречался с Политиком, - сказал я. - Он выразил нам полную поддержку. Он внимательно следит за нашими героическими деяниями. И не только он. По его словам, в верхах весьма обеспокоены возникшей ситуацией. Видно мы наступали на ногу не только твоему Мамуте, но и кому-то посерьезней.
  • - Я предполагала это. Мамута и раньше никогда не действовал один, отец мне еще тогда говорил, что он лишь выполняют чью-то волю. До этих людей он как раз и хотел добраться. Но они не дали. Что еще сказал тебе твой Политик?
  • - Между прочим, он такой же твой, как и мой.
  • - Я никогда ему не симпатизировала и не собираюсь голосовать за него.
  • - Но по всем прогнозам он будет президентом. А потому все его обещания вполне реальны.
  • Илона пристально посмотрела на меня.
  • - И что же он вам обещал?
  • - Не только мне, но и вам тоже.
  • - Давайте начнет с вас. Я вижу, вы просто дымитесь от желания поделиться этим со мной.
  • Почему-то я почувствовал некоторое смущение перед тем, как поведать Илоне об обещании будущего президента.
  • - Он сказал, что если я захочу, то я могу рассчитывать на пост посла в какой-нибудь небольшой, но теплой стране.
  • Несколько мгновений она смотрела на меня так, словно бы не узнавала.
  • - Вас - послом? - недоверчиво спросила она.
  • - А почему бы и нет. Почему я не могу быть послом. Чем я хуже других.
  • Несколько минут Илона смеялась. Причем, не просто смеялась, а ее смех звучал невероятно обидно.
  • - Господин посол, это большая честь, что вы находитесь в одном со мной номере. Кажется, к вам теперь следует обращаться: ваше превосходительство.
  • Мне захотелось ее ударить. Но, зная о том, какой ответ я могу получить, благоразумно утопил это желание внутри себя.
  • - Зря смеетесь, я буду послом. Я и страну уже выбрал, в какую попрошу меня направить.
  • Илона прекратила смеяться.
  • - И в какую? - с интересом спросила она.
  • - В Коста-Рику. Один мой знакомый отдыхал там месяц, ему очень понравилось. Но Политик и тебя обещал повысить по службе.
  • Илона словно ощетинилась.
  • - Я ничего не возьму от него. Все, что я делаю сейчас, это ради моего отца и ради страны, которую эти жирные коты разворовывают под чистую. А вы можете становиться послом, комендантом президентского туалета. Или получите еще какую-нибудь кость, которую вам бросит хозяин.
  • - Он мне не хозяин.
  • - Теперь хозяин, - упорствовала Илона.
  • - Знаете что, пусть каждый сам выбирает, как ему жизнь. Я же вам не навязываю свои взгляды.
  • Неожиданно этот аргумент произвел на Илону должное воздействие, она вдруг как-то сразу переменилась.
  • - Ладно, хочется быть господином послом, будьте им. Но я тоже время не теряла. Я сняла для нас квартиру.
  • - Что сняли? - поразился я.
  • - Квартиру. Не век же нам жить в гостиницах.
  • - Надеюсь, что не век, - пробормотал я. - И как же вы сняли квартиру?
  • - Пошла прогуляться, увидела на стенде около остановки висят множество таких объявлений. Сорвала несколько. Потом стала обзванивать. В одном месте быстро сговорилась. Пошла смотреть. Это совсем рядом. Чистая хорошая однокомнатная квартира. Хозяйка - приятная интеллигентная старушка. Очень обрадовалась, когда узнала, что ее квартиру станет снимать семья москвичей. А то ее кавказцы замучили.
  • - Как вы сказали, семья москвичей.
  • - А что я должна была сказать. Поведать всю правду о нас. Она бы с испугу тут же испустила дух.
  • - Ну ладно, семья, так семья. Бывают семьи и похуже.
  • - Бывают, - согласилась Илона, - но редко. - Почему-то ее лицо вдруг затуманилось. Хотя и совсем не надолго. - Только не забудьте, что раз мы семья, то при ней надо говорить друг другу ты. Мы же не аристократы, которые были на вы даже после многих лет брака.
  • - В таком случае может быть вообще стоит перейти на ты, чтобы то и дело не менять регистр, - предложил я. Я ждал ответа с некоторым волнением.
  • - Я согласна, - спокойно произнес Илона. - Только она просит заплатить за месяц вперед.
  • - С этим проблем как раз нет, Политик отвалил нам на расходы приличную сумму, а завтра обещал машину.
  • Илона нахмурилась.
  • - Я не стану жить на его деньги.
  • Я вдруг не на шутку разозлился.
  • - У нас есть какие-то другие деньги. Без денег - нам крышка. Потом, когда все это кончится, будем проявлять щепетильность. Если ты хочешь отомстить за отца, используй все возможности. Их итак крайне мало.
  • Несколько секунд Илона смотрела вниз, словно бы надеялась на полу найти ответ на возникшую перед ней моральную дилемму. И откуда только прилетел этот безгрешный ангел в наш грешный мир? Откуда-то очень издалека.
  • - Хорошо, - как-то не охотно, почти через силу произнесла она, - я согласна. Но только эти деньги мы будем расходовать на действительные наши нужды. И не на что иное. - Она посмотрела на меня.
  • Я подумал, что не всегда легко отделить действительные нужды от не действительных. Будет любопытно посмотреть, как она станет это делать. Впрочем, сейчас самое главное, что она все же уступила. И это уже обнадеживающий знак.
  • - В таком случае мы можем идти смотреть квартиру, - предложил я.
  • Все было так, как и говорила Илона. Старушка оказалась приятной и интеллигентной, а квартира - чистая и уютная. По дороге я снял деньги из банкомата и сейчас обменял их на ключи. Хозяйка, всем довольная удалилась. Как же иногда надо мало, чтобы сделать человека счастливым.
  • - Здесь есть кровать, и есть диван, - сказала Илона. - Я предлагаю тебе вам выбрать, на чем будешь спать?
  • - Ну, уж нет, - решительно возразил я, - коли мы с тобой теперь семья, то и спать должны вместе. Вдруг нас старушка застукает в раздельном лежании. Сразу же все поймет и донесет куда следует.
  • - Твои шутки не слишком смешные, но если ты хочешь, чтобы мы спали бы вместе, я не возражаю. Я о тебе забочусь, тебе там было бы спокойней. Не так бы сильно мучили искушения.
  • - За заботу спасибо, но я как-нибудь справлюсь с ними. Буду колоть себя ножом.
  • - Хорошо, будем спать в одной кровати. А сейчас, если ты не возражаешь, пойду на кухню что-нибудь приготовлю поесть. А потом обсудим, как действовать дальше.
  • Я не возражал, а потому Илона исчезла в ведущем на кухню дверном проеме.
  • Это был первый наш "семейный" обед. И надо сказать, что прошел он славу. К моему величайшему изумлению Илона вдобавок ко всем своим не то достоинствам, не то недостаткам - я давно уже не понимал, как следует к ним относиться, - оказалась хорошей кулинаркой. К этому следует добавить, что, несмотря на осуждающий взгляд, в супермаркете я сунул в корзину две бутылки пива. Так что получилось настоящее пиршество. Даже моей сотрапезницы понравился наш пир, и она милостиво позволила мне немного отведать ядреного ячменного напитка.
  • Мною овладело непривычное ощущение. Если в прежней моей жизни пару раз у меня и возникало желание жениться, то оно испарялось также быстро, как много раз описанный поэтами утренний туман. Но сейчас все как-то выглядело по-другому, мы сидели за столом, на котором стояла вкусная еда, вполне мирно беседовали, как прожившие много лет вместе супруги. И я чувствовал, что мне нравится эта обстановка, и я совсем не против воспроизводить ее снова и снова. Может быть, я старею, и меня тянет, как алкоголика к бутылке, к тихим семейным радостям? Или тут что-то иное?
  • Впрочем, идиллия продолжалась совсем недолго. Едва наши тарелки и бокалы опустели, Илона водрузила всю эту гору грязной посуды на поднос и понесла на кухню. Но перед этим предупредив, что раз она готовила, то мыть тарелки придется мне.
  • Я сразу же почувствовал, как выходит из меня желание обрести семью, зато одновременно ко мне возвращается потерянное было душевное равновесие. Я снова становился самим собой, и это радовало и успокаивало. И без того сюрпризов предостаточно. Не хватало только потерять самого себя.
  • Я не стал лезть в бутылку и пошел мыть тарелки, хотя эта процедуру всегда была мне ненавистна. Дома у меня часто скапливались целые залежи немытой посуды. Но здесь я честно выполнил свои "семейные" обязанности и вернулся в комнату.
  • - Ты всегда так долго моешь посуду? - встретила она меня вопросом.
  • - Извини, но не хватает навыков. Всегда чувствовал свое призвание в нечто другом.
  • - Тем лучше. В таком случае садись. Пора подумать, что нам делать дальше?
  • Я сел рядом с Илоной и вдруг впервые ощутил струящийся от ее волос слабый запах духов. Ничего подобного раньше мой достаточно чувствительный нос не улавливал. Что это с ней вдруг случилось? Но спрашивать я не стал, для таких вопросов у нее был слишком серьезный вид.
  • - А что дальше? - пожал я плечами. - У нас нет иного выхода, кроме как идти по цепочке. Или залезть в дом Мамуте, приставить пистолет к его виску. Вряд ли он из тех, кто предпочитает жизнь признанию.
  • - Нет, к Мамуте лезть бесполезно, там настоящая охрана, не то, что у этого Коноповина. Нас просто пристрелят. К тому же мы не знаем, где он живет. Дай-ка мне тот листок, который написал банкир на даче.
  • Я извлек его из бумажника, где хранил, как послание любимой. Вместе мы склонились над ним. Наши головы почти соприкасались, но это были чисто деловые контакты.
  • - Любопытный список, - проговорила Илона. - У человека, который все это придумывал, явно не хватает фантазии.
  • Я был согласен. В списке находились названия и адреса трех компаний. Хотя две из них располагались в разных концах Москвы, а вторая - в Подмосковье, то названия у них были удивительно похожи. Первая фирма называлась Альфа-недвижимость, вторая - Бета- недвижимость, третья - Дельта-недвижимость. Сомнения в том, что все эти фирмы были звенья одной цепи, могли возникнуть только у слабоумного. А мы вроде бы к ним не относились. Хотя с другой стороны стали бы умные люди бросаться в такие авантюры.
  • - Но почему они так называли их? - удивился я. - Такое сходство вызывает серьезное подозрение.
  • - В Москве и в Подмосковье сотни фирм, которые занимаются операциями с недвижимостью. И каких только нет причудливых названий. Ни у кого не возникнет подозрения, что эти компании как-то связаны между собой. Если бы не список нашего банкира, мы тоже вряд ли бы о чем-нибудь догадались.
  • - Пожалуй, ты права. С какой фирмы начнем свои розыски?
  • - Давай идти по алфавиту. Значит, с Альфа- недвижимостью.
  • - Юг Москвы. Ладно, завтра утром поедем. Сегодня все равно уже рабочий день закончился, все разошлись по домам. А что делать нам?
  • Я подумал, что денег много, и почему бы не пойти в казино, и сделать хотя бы маленькую ставочку. Должна же быть какая-то разрядка за всю эту нервотрепку.
  • - Я останусь дома, что-нибудь почитаю. Здесь в шкафу много книг.
  • - А я хочу прогуляться, подышать свежим воздухом.
  • - Мне кажется, это слишком опасно.
  • - О том, что мы здесь, вряд ли кто-то знает. Ненавижу сидеть в четырех стенах.
  • - Как хочешь. Но я бы не советовала.
  • - Все будет нормально, - бодро заверил я. Одна мысль, что я смогу поиграть в рулетку, вызвала во мне целую бурю положительных эмоций.
  • Завидуйте те, кто читают сейчас эти строки! Завидуйте и те, кто их не читает! Я провел волшебный вечер. Его даже не испортил довольно солидный проигрыш в казино. Во-первых, я просадил не свои средства, а чужие, а потому их было совершенно не жалко, а во-вторых, я испытал столько замечательных эмоций, что они сторицей компенсировали потерю денег.
  • В прекрасном настроении я шел по вечерней улице, наслаждался теплым летним вечером, сверканием иллюминации и даже потоками машин. Мне нравилось абсолютно все. Даже то, что обычно не нравилось. Я почти не думал об Илоне, мои мысли были радостно поглощены возвращением, пусть совсем недолго, в мою прежнюю, такую прекрасную, как оранжерея цветов, жизнь. О, как ты была замечательна, только теперь, потеряв тебя, я до конца понял, чего же все-таки лишился.
  • Я чувствовал, что вот-вот начну сочинять стихи. Если память мне не изменяла, последнюю такую попытку я предпринял в девятом классе, пытаясь неумелыми, корявыми рифмами покорить неуступчивое сердце своей одноклассницы, так как прозой мне это сделать не удавалось.
  • Я шел мимо небольшого скверика. Ко мне пришла мысль посидеть на скамейке. Эйфория еще не выветрилась из меня окончательно, и я хотел продлить ее пребывание в моей душе, так как знал, что едва переступлю порог квартиры, она тут же, словно привидение, исчезнет. А если моя "женушка" вдруг догадается, где я только что побывал, вряд ли это улучшит наши и без того натянутые отношения.
  • Я уже минут десять сидел на скамейке. Я ни о чем не думал, просто смотрел перед собой. Сколько же мимо меня протекло беззаботных людей, они даже не подозревают о том, какие же они счастливые. Они могут спокойно наслаждаться жизнью, не думаю о том, что в любой момент могут быть убиты.
  • Я почувствовал, как вдруг что-то изменилось вокруг меня. Я еще никого не видел, но уже знал, что нахожусь в опасности.
  • Я было рванулся вперед, но передо мной как из под земли возник какой-то человек. В руке он держал пистолет, который уперся в мой живот.
  • - Садитесь на скамейку, Дмитрий Валерьянович. И сидите тихо, - процедил он.
  • Аргумент был такой убедительный, что мне ничего не осталось, как только сесть на скамейку и сидеть тихо. Мужчина примостился рядом со мной. Его пистолет все также упирался в мой живот.
  • По близости никого не было, да и место было довольно темным, именно по этой причине я его и выбрал. И потому надеется на постороннюю помощь не приходилось. У этого типа вполне хватит времени, чтобы продырявить мой живот и скрыться. Скорей всего где-то поблизости его ждет машину, а может быть и сообщники.
  • Я посмотрел ему в лицо, и оно мне показалось знакомым. Причем, видел я его совсем недавно. Тот перехватил мой взгляд.
  • - Узнали меня? - спросил мужчина.
  • - Пока нет.
  • - Не мучьтесь, я вам помогу. Мы с вами встречались на конспиративной квартире, где у нас произошло маленькая стычка. Теперь припоминаете?
  • - Теперь припоминаю. - Я его узнал, это был начальник Илоны по ФСБ. Она даже называла его фамилию. Какая же она? Впрочем, не важно.
  • - Я рад, что к вам так быстро вернулась память. Надеюсь, что и со всем остальным все будет в порядке. Только, умоляю, не пытайтесь делать резких движений. Вам все равно отсюда не вырваться, а я тут, как вы понимаете, не один. Лучше давайте договоримся обо всем. И мирно разойдемся.
  • - Что вам от меня нужно?
  • - Я наводил о вас справки. И почти все говорит зато, что вы человек благоразумный, хотя и легкомысленный. Чрезмерно любите удовольствия. Но иногда вы проявляете большое упрямство.
  • - Что делать, все мы не без недостатков, - самокритично заметил я.
  • - Вы правы. Но я очень надеюсь, что в данном случае вы проявите сговорчивость и не станете без нужны упрямиться.
  • - Без нужды не стану, - заверил я. - А нельзя ли убрать пистолет от моего живота куда-нибудь подальше?
  • - Можно, но давайте чуть позже мы вернемся к этому вопросу. Не возражаете?
  • Честно говоря, его манера говорить и вести себя не сулила ничего хорошего.
  • - Давайте ближе к делу.
  • - Мне нравится ваш подход. С того момента, как мы расстались с вами в той квартире, я пытался следить за вами. Признаюсь честно, что несколько раз терял ваш след. Что, впрочем, не удивительно, учитывая вашу опытность и опытность вашей очаровательной спутнице. Сегодня я почти настиг вас, но вы буквально за пятнадцать минут до моего визита выехали из гостиницы в неизвестном направлении. Я очень огорчился этому обстоятельству и подумал, что теперь снова предстоят утомительные поиски. Но судьба была невероятна ко мне благосклонна, я шел по улице и заметил вас. О такой удаче я даже и не мечтал.
  • - Я вас поздравляю, - пробормотал я. Илона была тысячу раз права, когда просила меня не выходить без надобности из квартиры. Но я с детства был непослушным мальчиком.
  • - А я-то как себя поздравляю! Знаете, я всегда был уверен в том, что удача никогда не бывает случайной, она дается нам для того, чтобы успешно продолжить начатое дело.
  • Я вдруг почувствовал, что его пистолет еще сильнее уперся в мой живот.
  • - Да уберите вы к чертовой матери его! - раздраженно воскликнул я.
  • - Уберу, если сговоримся. Я знаю, как все игроки, вы очень любите деньги. Если бы они были бы у вас в достаточном количестве, вы бы не выходили из казино. И у вас появляется шанс осуществить свою мечту.
  • - Да скажите, наконец, что вам надо!
  • - А вы разве еще не поняли, Дмитрий Валерьевич!
  • - Валерьянович я!
  • - Да какая разница, особенно в этих обстоятельствах. Мне нужна Илона. Я все равно ее найду, тем более понятно, что она где-то не далеко. В последнее же время вы не разлучны. Скажите, где она прячется?
  • - Это все, что надо от меня?
  • - Нет, не все. Есть кое-что, что может вам понравится. Видите дипломат у моих ног.
  • Только теперь я увидел стоящий на земле небольшой чемоданчик.
  • - Раскройте его.
  • Я взял чемоданчик и открыл. Внутри него были аккуратно уложены пачки долларов.
  • - Здесь триста тысяч долларов. Они уже через пару минут могут быть вашими.
  • - И что требуется от меня? - Не скрою, вид пачек американских купюр произвел на меня сильное впечатление. В своей жизни я еще ни разу не держал такую сумму.
  • - В первую очередь вы отведете меня туда, где находится Илона.
  • - И что будет с ней?
  • - А вот это вас совершенно не касается.
  • - Ладно, что еще?
  • - Вы дадите расписку, что отныне будете работать на меня. Вы глубоко увязли в этом деле. И у вас два пути. Либо вы будете делать то, что я вам прикажу, либо вы очень скоро отправитесь на небо. Не надо было ввязываться во все это, уважаемый Дмитрий Валерьянович. Видите, я правильно произнес ваше отчество.
  • - Могу я подумать?
  • - Да, одну минуту. Да и о чем тут думать. Я понимаю, Илона очень красивая женщина, но, имея триста тысяч долларов можно купить десятки красивых женщин. И при этом не рисковать жизнью. Согласитесь, что это большое преимущество.
  • - Согласен, преимущество огромное - Никогда в моей жизни меня не посещал такой по силе соблазн. Взять эти деньги, впервые в жизни почувствовать себя богатым. Что может сравниться с этим ощущением. А дальше хоть трава не расти, какая разница на кого работать. Во всем мире торжествует один принцип: кто больше платит, тому и служат. Да и я в общем никогда особенно не сомневался, что так оно должно и быть.
  • - Заманчивое предложение, - молвил я.
  • - Еще какое заманчивое. Дело кончится, а деньги останутся.
  • В качестве меры поощрения он, наконец-то убрал пистолет от моего живота.
  • - Берешь дипломат?
  • - Беру.
  • Я взял за ручку дипломат, несколько секунд держал его на весу, словно бы взвешивая. А затем обрушил набитый деньгами кейс на голову мужчины.
  • Пока он барахтался на скамейке, приходя в себя, я бросился бежать. Я очень боялся, что рядом находятся его сообщники, но меня никто не пытался задержать. Скорей всего, говоря про них, он блефовал.
  • Остановился я минут через пятнадцать. Огляделся, отдышался. Я находился на незнакомой улице. По близости, как в пустыне, ни души. Даже собак нет.
  • Чтобы не привлекать внимание к своей особе, я зашел за дом и прислонился к стене. Я сам не мог поверить в собственный поступок; только что я отказался от богатства. Я, который всегда мечтал разбогатеть едва ли не любой ценой. И ради чего я это сделал? Вот идиот!
  • Осторожно я выглянул из-за угла дома. По-прежнему никого. Вряд ли меня сейчас пасут. У меня создалось впечатление, что этот парень с деньгами действовал не по поручению конторы, а от своего имени. Он ведет какую-то собственную игру или выполняет приказы тех, кто ему платит. А вряд ли ФСБ послало его на свидание со мной с набитым долларами кейсом. И не потому, что оно так не поступает или не имеют столько монет, а потому, что я не тот человек, который бы стоил в их глазах такую уйму деньжищ.
  • Я еще раз внимательно осмотрел окрестности и вышел из своего укрытия. Пора возвращаться в семью.
  •
  • Глава 17
  •
  • Пока я шел к дому, где теперь обитал, то думал только об одном: рассказывать ли Илоне обо всей этой истории или оставить ее навсегда при себе, как дорогое воспоминание. Я понимал, как будет она недовольна всем случившимся, ведь она же просила меня не совершать опрометчивых шагов. А я, словно мальчишка, добравшийся до сладкого пирога, как только появились деньги и немного свободного времени, тут же погрузился в пучину своих старых пороков. Как тут ей меня не презирать, не произносить обвинительных речей. И на этот раз совершенно справедливых.
  • И все же после долгих колебаний я решил, что не имею морального права умолчать обо всем случившимся. Тем самым я подвергну ее дополнительной опасности. Ведь теперь ясно, что в окрестностях нашего дома бродит ее начальник по службе. И, насколько я проникся в его намерения, он получил приказ либо сам принял такое решение ее ликвидировать.
  • Когда я вошел в квартиру, то в ней царил полный мрак. Судя по всему, Илона спала. В потемках я на что-то наткнулся, раздался грохот, затем ее голос.
  • - Это ты, Дмитрий?
  • - Я, - сказал я.
  • - А я заснула.
  • Я присел на кровати.
  • - Я тебе должен кое-что рассказать.
  • - Тебя очень долго не было, - заметила Илона.
  • - Пожалуйста, только меня не перебивай, - предупредил я.
  • - Постараюсь. Но, судя по твоим интонациям, это сделать будет трудно.
  • - Трудно, - согласился я. - Но кипяток своего гнева ты выльешь на мою голову, когда я закончу. Договорились?
  • - Договорились. Начинай.
  • Илона выполнила свое обещание, она выслушала меня, не проронив ни слова. Зато потом, как я и предполагал, на меня действительно обрушилась лавина ее гнева.
  • - Ты просто идиот, ты подонок, из-за тебя мы едва не погибли! Даже странно, что ты отказался от денег, ты не можешь так поступить. Ты продашь за деньги любого.
  • - Может быть, и любого, а вот тебя не продал, - парировал я. - Хотя он предлагал за твою жизнь очень неплохо. А ты, судя по всему, весьма ходовой товар. Это радует в связи с появившимися коммерческими перспективами.
  • Внезапно Илона почти успокоилась.
  • - Но это означает, что нам срочно надо уходить отсюда.
  - Я думал над этим вопросом. Мне кажется, пока у него нет шансов нас отыскать. Мы встретились с ним довольно далеко от этого дома, тут огромный жилой массив. Мы не прописаны. А он, судя по всему, действует на свой страх и риск. Нет, быстро ему нас не найти.
  - Ты не знаешь этого Литвина, он очень упорный. Но скорей всего ты прав. У меня давно возникло ощущение, что он затеял собственную игру. Но в таком случае он может быть крайне опасен, у него нет выбора, кроме как пойти ва-банк. Я для него представляю страшную угрозу. Если бы я была бы уверена хотя бы одном человеке в нашей конторе, я непременно позвонила бы ему и рассказала все о Литвине.
  - Неужели ты никого в вашей конторе хорошо не знаешь?
  - Но я не работала в Москве, меня перевели специально для проведения операции, так как я хорошо разбиралась в бухгалтерии. Я специально проходила курс для борьбы с экономическими преступлениями. Я здесь, как в потемках.
  - Это плохо быть в потемках. Чувствую, что мы с этим Литвиным еще столкнемся на узкой дорожке.
  Внезапно к своему великому удивлению я почувствовал прикосновение ее руки к своей руке. Причем, прикосновение было совсем не враждебным, а вполне дружеским.
  - Послушай, до меня только сейчас по-настоящему дошло, неужели ты действительно отказался от трехсот тысяч долларов?
  - Я сам не считал, но Литвин уверял меня, что в кейсе именно такая сумма.
  - Наверное, это было жутко тяжело?
  - Даже не представляешь. До сих пор вижу эти аккуратно уложенные пачки. Такого зрелища нельзя забыть до конца жизни. Это даже лучше чем посольство в вечно теплой стране.
  - Ты молодец. Я не ожидала от тебя такого поступка.
  - Я и сам не ожидал. Но, тем не менее, совершил. Бывают же чудеса на свете. Вот если бы кто-нибудь написал бы о моем поступке в газету.
  Мне показалось, что Илона о чем-то задумалась.
  - Знаешь, а я очень рада, что все так получилось, - вдруг произнесла она загадочную фразу. - Давай-ка спать, у нас завтра трудный день.
  - А какой день у нас теперь легкий.
  Она засмеялась. Впрочем, ее смех звенел каких-то несколько секунд.
  - Не знаю, как ты, а я, считай, уже сплю.
  Когда я вышел из душа, то до меня донеслось мерное дыхание молодой женщины. Я примостился с ней рядом. Хотел было обнять, но не обнял. Не надо мешать ей спать. Я же знал, что засну еще не скоро. Уж слишком много самых разных мыслей теснилось в моей голове.
  
  Глава 18
  
  Утром после короткого производственного совещания мы пришли к выводу, что нам надо укрепить наш арсенал. Пистолет был только у меня, но патронов оставалось всего одна обойма. Илона была вообще безоружной.
  В еще бытность работы оперативником, я имел дело с одним торговцем оружия. Стволы он поставлял бандитам, а нам информацию о проданных им же стволах. Благодаря этому двурушничеству нам удалось быстро раскрыть несколько тяжких преступлений. По этой причине начальство закрывало глаза на его бизнес, так как это был крайне важный канал в криминальный мир. У нас сложились с ним вполне приятельские отношения, почему-то он проникся ко мне симпатией до такой степени, что даже иногда сообщал то, о чем его никто не просил. И он вполне мог бы об этом и умолчать. С помощью этих полученных сведений я проявлял чудеса проницательности, что в определенной степени способствовало моей карьере до того момента, пока я ее не прервал по своей инициативе.
  Я весьма надеялся, что Слава продолжает свое славное дело. Но прежде чем ехать к нему, надо было дождаться звонка от Андрея. Без машины отправляться на новые опасные приключения было крайне опрометчиво.
  Андрей не подвел, он позвонил как раз во время нашего "семейного" завтрака. Мы быстро договорились о месте встречи.
  Мы вернули взятую на прокат машину и поехали на встречу с Андреем на общественном транспорте. День был жаркий и с нас пот лил градом. Вернее, лил больше с меня, так как Илона, как бывшая южанка, легко переносила зной. И мне оставалось лишь завидовать ее жаростойкому организму.
  Вообще, с того момента, как мы проснулись, разговаривали довольно мало. Каждый был под впечатлением вечерних событий, и каждый по-своему их оценивал и переживал. О чем думала и что чувствовала Илона, я не очень представлял, хотя весьма сильно хотел бы проникнуть в ее мысли и чувства. Но одно я улавливал почти наверняка, что-то изменилось в ней, даже выражение лица стало немного иным. Оно мне больше не казалось таким жестким, хотя сказать о том, что в нем стало больше мягкости, я бы не решился. Я лишь мог констатировать, что по-прежнему плохо разбираюсь в этой загадке.
  Андрей нас ждал на условленном месте. Одет он был великолепно, в какой-то немыслимой по красоте тенниске, в облегающих кремовых брюках. Волосы причесаны идеально, вдобавок от него струился тончайший аромат дорогого мужского одеколона.
  Смотрел он в основном на Илону, моя особа на ее фоне его интересовала в самую последнюю очередь. Воспользовшись моментом, внезапно он мне шепнул:
  - Она стала еще красивей. Будь осторожен, красивые женщины погубили больше мужчин, чем все войны вместе взятые.
   Я покосился на него. А сам-то разоделся в пух и прах. Я же не совсем еще олух, чтобы не понимать, что он это вырядился ради нее.
  Андрей вручил мне все необходимые документы на машину и укатил на своем роскошном джипе. Я же с удовольствием расположился на кожаном сиденье "БМВ". Сбылась хотя бы одна мечта идиота, не знаю уж как долго, но пока буду ездить на роскошном автомобиле.
  Мы отправились к торговцу оружием. Я нашел его на прежнем месте. Как же мало меняется в мире, если даже такие люди сохраняют неизменными свои позиции.
  Мое появление вызвало у него от неожиданности даже что-то немного похожее на радость. Несколько минут мы, как старые бойцы, вспоминающие о былых сражениях, болтали о старых добрых временах. Затем я изложил ему свою смиренную просьбу.
  Он не проявил ни малейшего удивления и выполнил ее за необычайно короткий срок вполне достойный того, чтобы оказаться к книге рекордов Гиннеса. В сумке, которую он мне передал, оказалось два пистолета и большое количество патронов.
  - Выбирай, - предложил я Илоне, когда мы снова с ней сидели в машине.
  Илона выбрала лучший из двух экземпляр, продемонстрировав тем самым, что хорошо разбирается в приспособлениях для убийства людей. Такие уж пошли времена; раньше женщин интересовали драгоценности и наряды, сейчас - оружие. Зато теперь можно было ехать заниматься делом.
  Агентство Альфа-недвижимость располагалась в промышленной зоне на самой окраине Москвы. Это было весьма странное место, где нумерацию домов шла не последовательно, а так, как придется. После дома номер один мог идти дом номер семь, а дома три и пять располагаться где-то далеко в стороне. Или вообще отсутствовать.
  Пока мы блуждали по этим индустриальным лабиринтом, то перед нашими глазами возникали самые противоречивые картины. Где-то кипела работа, как челноки туда-сюда сновали машины и люди, а совсем рядом большие строения находились в запустении, стояли с выбитыми стеклами, выломанными дверьми. Все это производило тяжелое впечатление гибели былого могущества.
  - Тебе не кажется, что для агентства, которое занимается недвижимостью, неудачней места для своего офиса трудней найти. Разве только расположить его в пустыне Сахара или на дне какой-то океанской впадины, - сказал я.
  Илона, соглашаясь, кивнула головой.
  - Какими же операциями с недвижимостью занимается это агентство? Наш визит вызовет там большое подозрение.
  - Но что делать? Вернуться назад?
  - Ни за что! - решительно запротестовала Илона. - Мы должны все выяснить.
  - Хорошо, - вздохнул я. Это место мне решительно не нравилось. Наверное, в аду обстановка не намного лучше. - Но надо предпринять хоть какие-то предупредительные меры. Мало ли как обернутся события.
  Против этого предложения моя спутница не стала протестовать. Мы поставили машину в укромное место и дальше занялись поисками странного агентства пешком.
  Идти пришлось довольно долго, мы все дальше углублялись в промзону, а нужный адрес все никак нам не попадался. Наконец мы все же отыскали его.
  Мы вошли в узкий и длинный цех. Когда-то в нем бурлила производственная жизнь, крутились станки, двигались, нагруженные деталями, ленты транспортеров. Но сейчас от них сохранились лишь фундаменты, на которых они когда-то стояли. Сейчас здесь царила мерзость запустения.
  Мы медленно продвигались по бывшему цеху. Наш путь то и дело преграждали завалы ржавого металла. Никаких признаков агентства недвижимости нигде не было. Да и вообще какой-либо разумной жизни.
  Почему-то в одном из пролетов цеха мною неожиданно овладело особенно сильное тревожное чувство. Нигде не было заметно присутствие людей, а меня не покидало ощущение, что за нами внимательно наблюдают. Я даже остановился и на всякий случай спрятался за колонну.
  - Ты чего? - удивлено спросила Илона.
  - Тебе не кажется, что за нами наблюдают?
  - Тебе это померещилось. Тут никого нет, я бы непременно почувствовала. У меня сильно развита интуиция.
  - Может быть, и померещилось. Но если мы все же обнаружим это чертово агентство, что мы будем говорить этим ребятам? Они же ни одной нашей легенде не поверят. Не зря же они сюда спрятались от чужих глаз. Наша вылазка - это чистой воды авантюра.
  - В таком случае не будем ничего говорить. Просто заставим их расколоться. Пусть расскажут, чем они тут занимаются, куда вкладывают деньги, которые им переводит банк из Огнинска. В такой ситуации лучше играть в открытую. Бессмысленно сочинять сказки, если все равно в них никто не поверит.
  - А как заставить их рассказать правду?
  Илона достала из кармана пистолет.
  - Других способов у нас нет.
  Вся эта авантюра мне совершенно не нравилась, в ней было слишком много любительского, а значит, непредвиденного. Это была в полном смысле игра в слепую, где последствия невозможно предугадать. А я любил действовать если не наверняка, то где-то близко к этой стадии. И с превеликим бы удовольствием повернул назад. Но Илона права, у нас все равно нет иного следа. Агентство недвижимости пока единственная наша зацепка.
  - Ладно, пошли дальше, - вздохнул я. - Будем искать их в этих развалинах.
  Мы прошли еще немного и увидели металлическую лестницу, ведущую на второй этаж. Открыв дверь, оказались в длинном коридоре, в который выходило много дверей. Но самое примечательное было не в этом, а в том, что здесь горел свет. Следовательно, кто-то тут есть.
  Мы старались шагать как можно тише, прислушиваясь к звукам. Но звуки здесь не раздавались, это помещение казалось столь же мертвым, как и все остальное.
  Внезапно мы остановились как вкопанные. На одной из дверей висела небольшая табличка: "Агентство Альфа-недвижимость". Мы переглянулись, а я вдруг почувствовал сильное волнение, как перед входом в пещеру Али-Бабы.
  Я дернул за ручку двери. И она открылась!
  Мы оказались в комнате, в которой сидело несколько человек. Меня сразу успокоило одно обстоятельство, все они были женщинами, вернее, молоденькими девушками. Я скорей тут ожидал увидеть каких-нибудь крутых парней или амбалов с квадратными затылками. Тут же все походило на настоящее агентство. На столе у каждой сотрудницы стоял персональный компьютер, за которыми они все дружно работали. Вряд ли это представление в нашу честь.
  Наше появление прервало их ударный труд. Они изумленно уставились на нас, мы - на них. И обеим сторонам потребовалось несколько мгновений, чтобы прийти в себя и как-то оценить ситуацию.
  - Что вам угодно? - спросила одна из девушек, по виду самая старшая по возрасту.
  - Это агентство недвижимости? - спросил я.
  - Да, это агентство недвижимости, - настороженно подтвердила старшая по возрасту.
  - Мы бы хотели поговорить с его руководителем.
  Теперь на лице женщины появилась растерянность. Она явно не знала, как реагировать на эту просьбу.
  - А на какую тему? - спросила она.
  - На тему вложения в недвижимость. О чем можно еще говорить в агентстве недвижимости. Не о проблемах же загрязнения мирового океана. Или вы предпочитаете эти темы.
  Моя тирады поставила девушку в тупик, она явно затруднялась с реакцией на нее.
  - Ну, хорошо, пройдемте за мной.
  В комнате кроме входной двери была еще одна. За ней, судя по всему, и скрывался таинственный руководитель странного агентства.
  Старшая по возрасту провела нас в кабинет. За столом сидел молодой парень, вряд ли его возраст перевалил за отметку в двадцать пять лет. Он с нескрываемой тревогой наблюдал за нашим вторжением. Лишь через несколько секунд он опомнился и попытался справиться с собой.
  - Здравствуйте! - произнес он. - Чем обязан вашим приходом?
  - Мы интересуемся недвижимостью, хотим вложить деньги в какой-нибудь интересный объект. Так чтобы он рос бы в цене. Вы понимаете, о чем я?
  Директор агентства несколько раз мигнул глазами. Он, как и старшая по возрасту девушка, явно испытывал растерянность и тревогу.
  - А почему вы пришли в наше агентство? В Москве их сотни.
  Я сделал загадочное лицо.
  - Нас вам рекомендовали, как очень надежную фирму. Разве это не так?
  - Конечно, мы надежная фирма, - пробормотал он таким тоном, словно бы сам не верил в свои слова. - Садитесь, пожалуйста. А могу я узнать, кто вас рекомендовал?
  - К сожалению, это конфедециальный вопрос¸ тот, кто вас рекомендовал, просил не разглашать его имени. Надеюсь, вы нас извините за это.
  - Но это затрудняет наше сотрудничество. Мы стараемся знать о наших клиентах как можно больше. И стараемся не иметь дело с людьми со стороны. Ведь речь идет о больших вложениях.
  - Разумеется, - подтвердил я. - Если бы мы хотели купить обычную квартиру, то не пошли бы к вам. Но нам нужно нечто эксклюзивное. А вы ведь занимаетесь именно такими объектами.
  - В общем, да, - неохотно подтвердил он. - Мог я узнать, как вас зовут?
  - Конечно, в обмен на ваше имя.
  - Я разве не представился? - сделал он вид, что удивлен.
  - Мы что-то не припомним, - ответил я.
  - Ерисов, Игорь Павлович.
  - Нам очень приятно с вами познакомиться. Меня зовут Рубин Дмитрий Валерьянович. А это моя любимая жена Илона. - То, что у моей "любимой жены" другая фамилия, я не стал уточнять.
  Ерисов не без труда изобразил улыбку, давая тем самым понять, что оценил мой тонкий юмор.
  - Итак, вам нужно нечто эксклюзивное, - проговорил Ерисов.
  - Именно, только эксклюзивное, - вдруг громко и уверенно заявила Илона. - Ничего другого нам не нужно.
  Директор агентства как-то бегло посмотрел на нее и снова уставился на меня. Он так напуган, что даже не реагирует на такую красивую женщину, как Илона, отметил я. Обычно это происходит тогда, когда человек целиком поглощен страхом или каким-то другим, не менее сильным чувством.
  Я взглянул на директора агентства недвижимости. Он старался прямо смотреть на меня, но у него это получалось не очень удачно, так как он все время моргал глазами. Я не видел его рук, они были спрятаны под столом, но я почти был уверен, что они дрожат, как у пьяницы. Да, наш визит его здорово перепугал. Вот бы знать, какой информацией о нас он владеет? Или он боится вообще любых незапланированных визитов?
  - А что это может быть? - спросил Ерисов.
  Я было открыл рот, чтобы дать подробный ответ, но меня опередила Илона.
  - Только настоящий особняк, как минимум в три этажа. И обязательно в экологически чистом месте. И чтобы к дому примыкал хороший участок. Я непременно намерена там сделать бассейн и корты. Ты не возражаешь, милый? - посмотрела она на меня.
  "Милый" не возражал, да строй хоть там стадион на сто тысяч мест, я совсем не против.
  Теперь Ерисов поочередно смотрел то на меня, то на Илону. Было такое чувство, что он не знал, с кем ему следует иметь дело.
  - Это не простой заказ, - сказал он, моргая глазами.
  - Конечно, не простой, но мы же пришли и в не простое агентство.
  Ерисов аж вздрогнул. Нервы у бедняги были ни к черту. И как при такой слабой нервной системе он участвует в каких-то нелегальных операциях? Да у него каждый день стресс. Так можно и инсульт заработать. Неужели не знает, какой опасности подвергается. При случае надо ему об это сказать. Давно пора показаться врачу.
  - Почему вы считаете, что у нас не простое агентство? - почти не скрывая тревоги, спросил он.
  - Вы специализируетесь на элитном жилье. Разве нас не правильно сориентировали? - сказала Илона.
  - Правильно.
  - Вот видите, значит, мы так, где нужно, - радостно произнесла Илона.
  - Да, вы правы. Но я должен кое-что узнать в нашей базе данных. Вы посидите в моем кабинете, я скоро приду.
  Ерисов почти выскочил за дверь. Умел бы, с огромным удовольствием вылетел бы из кабинета. Я же почувствовал сильную тревогу. Зачем он ушел, что намерен делать?
  Я внимательно огляделся. Кабинет был самым простым, стол, на нем компьютер, пара стульев. Вот и вся мебель. Если он действительно хотел посмотреть базу данных, то он бы мог это сделать со своего так сказать рабочего места.
  Я встал, прошелся по комнате, заглядывая в разные углы. Ни камеры, ни "жучков" я не обнаружил. Да и не похоже, что они тут есть. Да и зачем?
  Я снова сел на стул и наклонился к Илоне.
  - А если он сейчас приведет несколько громил? - прошептал я.
  - Сделай так, чтобы можно было бы за секунду достать пистолет. Я уже сделала, - так же шепотом ответил она.
  Совет весьма своевременный. Я переложил пистолет в карман брюк и туда же сунул и руку.
  Мы молча сидели, ожидая развитие дальнейших событий. Прошло минут пятнадцать, а нервного хозяина кабинета все не было. Внезапно дверь резко отворилась, и на пороге показался Ерисов. Я едва не достал пистолет и не выстрелил, так быстро все произошло. Но он заметил мое резкое движение и испуганно замер на месте. Затем на его бледном, как после долгого сидения в каземате, лице появилось вымученная улыбка.
  - Поздравляю, - сказал он, - я внимательно проверил всю базу данных и, кажется, нашел то, что вам нужно. Все, как вы говорили: дом в три этажа, близко водохранилище, большой участок. Там даже для пруда места хватит.
  - Пруд - это замечательно! - радостно воскликнула Илона и даже захлопала в ладоши. Она была похожа на ребенка, которому подарили давно желанную игрушку. А я и не предполагал в ней такого умения к перевоплощению.
  - Только это очень дорогой особняк, он стоит...
  Теперь решил солировать снова я.
  - Это не важно, - прервал я Ерисова. - Нам важны не деньги, мы хотим получить то, что мы хотим.
  - Какой же ты у меня молодец, как я тебя люблю, мой зайчик, - вдруг пропела Илона.
  А дальше случилось то, чего я никак не ожидал, что это случится в ближайшее время и уж тем более в таком месте. Илона прыгнула мне на колени, обвила руками мою шею и примкнула к моим губам.
  Да еще как примкнула! То был самый настоящий страстный поцелуй. Ее язык проник в мой рот, сплелся, как две лианы с моим языком и вовсе не собирался разрывать этот контакт в ближайшее время. По крайней мере, так мне показалось. Я так увлекся, что забыл обо всем. В этот момент меня можно было брать голыми руками.
  Поцелуй длился вечность. Я целиком проникся понимаем теории относительности, ибо время потеряло для меня все абсолютные значения.
  Как неожиданно Илона оказалась на моих коленях, так же неожиданно она с них с прыгнула и снова как ни чем не бывало устроилась на стуле.
  - Извините, не могу удержаться, он такой милый. Ведь, правда, он милый.
  Ерисов таращил глаза, эта сцена погрузило его на какое-то время в оцепенение. Он ничего не понимал в этом спектакле. Если же быть до конца честным, я тоже был несколько растерян, ибо далеко не был уверен, что ситуация требовала именно такой мизансцены. Была ли это импровизация со стороны Илоны или она готовилась к ней давно, я даже отдаленно не представлял.
  - Да, очень милый, - наконец выдавил из себя после неимоверных усилий Ерисов. - Так вы согласны посмотреть этот особняк?
  - Горим от нетерпения! - провозгласила Илона. - Я согласна отправиться туда прямо сейчас.
  - Сейчас невозможно, - поспешно проговорил Ерисов. - Завтра. Нужно договориться с продавцами.
  - Так долго ждать, - разочарованно протянула Илона, капризно вытягивая губки бантиком. - Я не выдержу.
  - Надо выдержать, дорогая.
  Невольно я вспомнил, как целовал эти надутые сейчас губки всего пару минут назад. Когда этот счастливый момент наступит в следующий раз? И будет ли он? Я подавил в себе самый глубокий из всех когда-либо вырывавшихся из мужской груди глубоких вздохов.
  - Приезжайте завтра сюда и поедем смотреть дом. Это не далеко.
  - И сколько ехать? - спросил я.
  - Не больше полчаса. Приходите в час дня, я буду вас ждать.
  
  
  Глава 19
  
  Мы чинно, как и положено таким богатым клиентам, вышли из агентства недвижимости. Но едва оказались вне ее пределов включили самую высокую скорость. Не сговариваясь, нам хотелось как можно скорей удалиться отсюда подальше. Это место вызывало в нас страх. Если надо кого-то убить, идеальней территории сыскать трудно. Здесь можно так спрятать наши трупы, что их останки найдут археологи только через тысячу лет, когда срок годности всех совершенных в эту эпоху преступлений давно минует.
  Мы подошли к своей машине. Я внимательно осмотрел следы рядом с ней.
  - А ведь здесь кто-то совсем недавно побывал. - Я открыл дверцу, оглядел салон. - Знаешь, у меня такое чувство, что они побывали и здесь. Слава богу, что мы тут ничего не оставляли.
  - Ничего удивительного, обычная проверка, - спокойно сказала Илона. - Поехали.
  Некоторое время мы ехали молча. Надеюсь, не надо говорить, о чем я думал. Но я никак не мог найти подходящий предлог, для того, чтобы озвучить эту тему. Признаюсь честно, я боялся попасть впросак.
  Но Илона сама начала этот разговор.
  - Что ты думаешь об этом Ерисове? - поинтересовалась она.
  - Очень нервный и неуравновешенный тип. Мелкий винтик в большом колесе. Наш визит стоил ему несколько лет жизни. Любопытно, как он себя завтра поведет. - Я вдруг повернулся к Илоне и посмотрел на нее в упор. - Но, наверное, он был особенно шокирован, когда ты так страстно лобзала меня.
  - Тебе понравилось?
  - Так понравилось, что согласен повторить сцену еще раз. Мне кажется, что мы еще не достигли в ней совершенства.
  - Не думаю, что стоит это делать. Поиск совершенства - безнадежное занятие. - Она тоже посмотрела на меня. - Я сама не ожидала от себя такого, - вдруг призналась она.
  - Тем приятней неожиданность.
  - Со мной иногда случаются странные вещи. Я совершаю поступки, к которым не только не готовлюсь, но которые я была уверена, что никогда не совершу. Так было тогда, когда я вломилась в твою квартиру ночью. Но я полностью перестала на тот момент контролировать себя.
  - А в этот раз ты тоже перестала контролировать себя?
  - До некоторой степени, - призналась Илона. - Я почувствовала, что мы с тобой не убедительны, что нам не поверит не то, что этот директор агентства, но и ребенок. Вот я и решила эпатировать публику.
  - Тебе это удалось в полной мере. Не знаю, как вся публика, но я до сих пор эпатирован.
  - До самой последней секунды я не знала, что буду делать.
  - Как жаль, что ты обычно знаешь, что делаешь. По чаще бы такие провалы.
  - Я учту твои пожелания, - сказала Илона таким тоном, что стало ясно, что эта тема для нее исчерпана. Очень хотелось надеяться, что пока.
  Мы замолчали, и я стал больше внимания обращать на дорогу. Мне показалось, что за нами следят. Не знаю уж, почему, но одна из идущих следом машин показалась мне подозрительной. Я указал на нее Илоне.
  - Надо отрываться, - сказала она. - Мы не должны никого приводить к нашей квартире.
  Мы так и не определили, была ли эта машина нашим случайным попутчиком на дороге или это был, в самом деле, автохвост. В любом случае после нескольких маневров с нашей стороны он исчез.
   Мы оставили автомобиль за несколько кварталов от дома, и остальной путь проделали пешком.
  Мы сидели в квартире уже несколько часов. И я внезапно почувствовал томление. Нет, такой образ жизни не для меня, пребывать в добровольном затворничестве для меня все равно, что еретику поджариваться на костре. Уж лучше мгновенная смерть. До того, как у меня началась эта странная жизнь, я почти и не бывал дома, разве только приходил и то не всегда, чтобы переночевать. И дернул меня в ту ночь оказаться в своей постели. Я хотел ее провести у Наташи, милой и беззаботной девушки, с которой я периодически занимался любовью. Но она внезапно занемогла. Вот и пришлось отправляться домой. Какими же извилистыми тропами иногда шагает наша судьба.
  Я встал и стал ходить по квартире.
  -Что с тобой, тебя что-то беспокоит? - спросила Илона. Она лежала на кровати и читала.
  - Беспокоит. Я не могу сидеть тут взаперти. У меня такое ощущение, что я в тюрьме. У меня клаустрофобия, больше всего в жизни я ненавижу замкнутые пространства. Когда я в них попадаю, у меня возникает ощущение, будто я, словно фараон, замурован в саркофаге.
  - Что же ты хочешь?
  Что же я хочу? Хороший вопрос. Я задумался. Внезапно ко мне пришла великолепная идея. Я сел на кровати рядом с ней.
  - А почему бы нам ни провести вечер гораздо более веселей.
  - Это как? - поинтересовалась Илона.
  - Посидеть в ресторане.
  - Ты с ума сошел!
  - Уже давно. С того самого момента, как ты постучалась в мою дверь. А чем мы рискуем?
  - Нас могут засечь.
  - Если еще не засекли, то не засекут и в ресторане. А если засекли, то какая разница, где нас будут пасти: тут или там. Да и вылазка в ресторан для них будет неожиданной.
  Мне показалось, что мои аргументы произвели некоторое впечатление на эту упрямицу. По крайней мере, она отложила книгу в сторону.
  - Ты думаешь, это безопасно?
  - Не более чем в любом другом месте. К тому же ты фаталистка, а я гедонист. Лучше пары для похода в ресторан не сыскать.
  - Ладно, уговорил. Мне почему-то тоже надоело здесь сидеть. Пойдем. Двум смертям не бывать, а одной не миновать. Только у меня нет нужного наряда.
  - К черту наряды! - воскликнул я обрадованный. - Кто сейчас ходит в рестораны нарядным. Эти времена давно прошли. К тому же таким красивым женщинам, как ты, все к лицу.
  - Кроме савана.
  Мне эта шутка показалась слишком мрачной. Но я вдруг подумал о том, что Илона вовсе не так уж сильно стремится к смерти, как пытается в этом убедить т ли себя, то ли меня. То ли нас обоих. Может быть, она просто не знает, как ей жить в этой ситуации.
  Мы быстро собрались. Перед тем, как выйти, встали рядом перед зеркалом. А из нас получается весьма привлекательная пара. Я светлокожий, светловолосый, она смуглая брюнетка. Сочетание очень даже пикантное. .Любопытно, какими бы получились наши дети, светлыми или темными? Или половинка на половинку. О чем это я? До сих пор у меня никогда не возникало желание иметь детей. А тут на тебе, прямо распирает нереализованное отцовство. Я представил Илону беременной. Трудно поверить, что с ней подобное может когда-нибудь приключиться. Но чем черт не шутит. Но если это однажды произойдет, пусть это случится не без моего влияния.
  Из дома на всякий пожарный случай мы вышли по одиночке. Ничего подозрительного я не обнаружил. Было уже довольно темно, но если у пасущих нас ребят есть приборы ночного видения, то для них темнота не помеха. Да нет, вряд ли кто-нибудь сейчас за нами наблюдает.
  Мы добрались до своей машины.
  - Куда же вы меня повезете, господин посол? - насмешливо спросила Илона.
  - С этим проблем не предвидится.
  Москву ресторанную я знал также хорошо, как свои пороки, так как любил посещать ради интереса разные заведения. На некоторых сразу же ставил крест, другие брал на заметку для повторного визита.
  Для выхода в свет на этот раз я выбрал небольшой ресторан, расположенный в тихом месте. Он был уютным, там хорошо кормили, а музыканты играли негромко и слаженно преимущественно спокойные и мелодичные песни. И, кроме того, зал был расположен так, что легко просматривались все столики, кто и чем занимается за ними. К тому же там был запасной выход. А в нашей ситуации это совсем нелишне.
  Мы вошли в зал, метрдотель посадил нас за свободный столик. Я заметил, что взоры многих мужчин сфокусировались на моей спутнице. Я даже почувствовал нечто вроде тщеславия; красивые женщины, как ордена, делают нас более значительными.
  Все было так, как я и предполагал. Тихо играла музыка, расторопные, но не назойливые официанты быстро и красиво обслуживали нас. Я снова по самое дно погрузился в атмосферу прежней жизни. И лишь одно немного смущало, выбивала из привычной колеи, я не мог отделаться от ощущения, что сам я уже другой. Что-то неуловимо изменилось во мне, словно бы на шахматной доске моей душе фигуры выстроились как-то иначе. Хотя какую они решили провести комбинацию, я пока представлял весьма смутно.
  - Тебе нравится тут? - спросил я.
  - Да. Теперь я понимаю, что в последнее время мне не хватало хотя бы небольшого праздника. - Она о чем-то задумала и подняла бокал. - Давай выпьем за нас.
  Тост был весьма двусмысленным, но я не стал вдаваться в его потаенное содержание, я просто горячо его поддержал.
  - Это как раз тот тост, который я тоже хотел провозгласить, - слукавил, хотя не так уж и сильно я.
  Я впервые видел, как Илона пьет вино. Почему-то мне раньше казалось, что она полный абстинент. Но она выпила до дна и даже улыбнулась мне вполне дружески. Чудеса да и только.
  - Я ничего о тебе почти не знаю, - сказал я. - Даже не знаю, была ли ты замужем?
  - Тебе это важно знать? - задумчиво спросила она.
  - Не знаю, важно ли мне это знать, но то, что очень хочется, это точно.
  - Спасибо за откровенность, придется отвечать так же откровенно. Я была замужем. И мой брак длился целых полгода. Потом он предпочел сбежать. Сказал, что меня никогда не сможет выдержать ни один мужчина. И оставшуюся жизнь я проживу старой девой. Ты понимаешь, что он имел в виду?
  - Думаю, что понимаю, - честно сказал я.
  - Ты тоже так думаешь?
  - Ты слишком жестка и бескомпромиссна.
  - Именно эти слова перед самым уходом употребил мой бывший муж. Но я не собираюсь меняться, даже ради любимого мужчины, если когда-нибудь он у меня появится. Если я себя сломаю, от меня ничего не останется. Я просто буду куклой Барби. Стоит ли такой жертвы даже большая любовь?
  Илона вопросительно посмотрела на меня. Я же оказался перед нелегким выбором. Как ей дать понять, что таким образом она запирает себя на вечное одиночество. И ради чего? Ради абстрактных идеалов, до которых никому нет дела. Человек должен быть счастлив. А как, в сущности, какая разница. Приятно прожить свою жизнь и умереть, ни о чем не жалея - вот по большому счету программа максимум. И ничего другого нам не дано, как бы кто-нибудь не захотел бы чего-нибудь еще найти. Многие отправлялись в такие поиски, но, в конце концов, оказывались ни с чем.
  - Если человек не жалеет быть счастливым, то объясни, ради чего он живет. Искать то, чего нет, все равно, что пытаться достать воду из колодца, из которого она давно ушла. . Чем проще цели, тем они достижимей. Вот и вся мудрость.
  Илона взглянула на меня.
  - Неужели ничего кроме этой мудрости больше не существует?
  - А кто знает? Никто не знает. Хотя многие говорят о великих идеалах, грандиозных целях, причем, говорят без конца. Но если поскрести их на предмет того, чего на самом-то деле они хотят, то вряд ли мы у них что-то найдем, кроме дерьма. Да они сами боятся признаться в том, как просты их желания. Знаешь, многие всю жизнь строят дом, в котором невозможно жить. Но они строят и строят.
  - А ты ничего не строишь?
  - Почему же строю. Только строю дом, в котором можно жить. Из которого можно выйти и пойти в такое приятное заведение.
  - И больше никуда?
  - Никуда. Поверь, что на одну жизнь этого похода вполне достаточно. А когда планов слишком много, они обычно не воплощаются.
  - Ну и пусть, - вдруг раздраженно сказала Илона. - Я все равно не отступлюсь. Если зло не будет наказано, я никогда не успокоюсь.
  - Все хотят наказать зло, а наказывают себя. Было время, когда я тоже боролся со злом, пока не понял, что это все равно, что черпать решетом воду. Это процесс, который не имеет ни начало, ни конца. А я не люблю бороться с тем, кого нельзя победить. Хотя многим такая борьба нравится, это придает смысл их жизни. А вот у меня наоборот, она его лишает.
  - Боюсь, что в этом наше коренное отличие.
  - Поэтому мы и встретились.
  Илона не понимающе посмотрела на меня.
  - Что ты имеешь в виду?
  - Каждый из нас дополняет друг друга. Если бы мы были похожи, было бы неинтересно.
  - Если ты имеешь в виду, что иногда я готова тебя убить, то тогда я согласна.
  - Надеюсь, дело до этого все же не дойдет.
  - Как знать.
  Ее голос прозвучал так странно, что я не понял, шутила ли она или говорила серьезно. Я никогда до конца не разберусь, что у нее на душе.
  - Это обнадеживает, умереть от пули красивой женщины очень даже привлекательно, - на всякий случай отшутился я.
  - Я рада, что тебе нравится такая перспектива. А как тебе нравится перспектива потанцевать?
  Предложение было столь неожиданным, что я даже не сразу сообразил, в чем его смысл.
  - Ты хочешь потанцевать сейчас, со мной.
  - Сейчас и с тобой. Если ты, конечно, не предпочитаешь, чтобы меня бы пригласил кто-нибудь другой.
  - Ни за что на свете. Либо я, либо никто. Другого варианта я не допущу.
  Я встал и решительно двинулся танцевать.
  Мы медленно плыли под музыку. Нельзя сказать, что я уж так сильно прижимал к себе Илону, но мои губы пребывали очень близко от ее атласной щеки. Но преодолеть разделяющее нас расстояние, они так и не посмели. Я вовсе не исключал, что в ответ она закатит мне пощечину или бросит через плечо. Ее реакции слишком непостижимы для простого, вроде меня, смертного. Поэтому я держал дистанцию, хотя и очень хотел ее преодолеть. Но мне требовалась уверенность, а ее у меня не было. Сегодняшний эпизод не счет, ведь это была игра. А что у нас се йчас?
  
  Глава 20
  
  Мы подъехали к уже знакомому зданию, как нам было указано ровно в час. Со вчерашнего дня ничего тут не изменилось, вокруг было пусто. Мы пошли уже знакомой дорогой. И пока двигались по цеху, то просматривали каждый метр. Я не исключал, что в любом месте нас может поджидать засада, и поэтому был настороже.
  Но пока все шло спокойно, злые силы не выказывали намерения нападать на нас. Правда, в одном месте мы едва не начали пальбу, за нашей спиной вдруг послушался какой-шум. Мы мгновенно обернулись, достав пистолеты. Но вместо злодеев увидели залетевшую в покинутый цех ворону, которая сидела на металлическом листе и била по нему клювом.
  Мы посмотрели друг на друга и почти одновременно вытерли пот со лба. Я понял, что Илона нервничает ничуть не меньше меня. А я то полагал, что ее нервы не уступают прочности стальным канатам.
  Мы поднялись на второй этаж, подошли к знакомой с табличкой двери. И постучали. Я бы не очень удивился, если бы мы сейчас обнаружили, что гнездо риэлтеров опустело. Но нам почти сразу же открыли.
  Та же самая старшая по возрасту девушка сообщила нам, что Игорь Павлович нас ждет.
  Едва мы вошли, Ерисов вскочил со стула и помчался на встречу нам. Мы по очереди пожали ему руку.
  За прошедший с нашей первой встречи день президент фирмы еще больше побледнел. Он улыбался, но в его глазах, как бедуин по пустыне, блуждало беспокойство.
  - Вы не передумали приобретать дом? - спросил он.
  - Я никогда не меняю свои решения, - тоном капризной дамочки ответила Илона. - Мы хотим купить этот дом еще даже больше, чем вчера. И нас ничто не остановит.
  Ерисов кивнул головой.
  - Замечательно, я обо всем договорился. Можем ехать смотреть дом. Вот увидите, вам понравится.
  Мы вышли из кабинета, спустились вниз и зашагали по длинному пролету. Причем, Ерисов шел так быстро, что мы едва за ним поспевали.
  - Мы опаздываем? - спросил я. Гнаться за этим парнем доставляло мне не больше удовольствия, чем пить прокишее молоко.
  Президент компании замедлил ход.
  - Нет, извините, это я по привычке. Всегда так хожу. Очень много дел, надо все успеть.
  - А мы с женой не любим торопиться. Мы считаем, что все дела все равно не переделаешь.
  - Да, конечно, вы правы. - Он замедлил ход. - Как быстро вы хотите сделать приобретение?
  - Я люблю медленно ходить, но люблю все быстро делать. Если недвижимость нам приглянется, мы можем начать оформлять сделку хоть завтра.
  Ерисов посмотрел на меня, но ничего не сказал.
  Мы вышли на улицу. Рядом с цехом стоял внедорожник, такой же огромный, как у Андрея.
  - Садитесь, - предложил он нам.
  Такой поворот событий никак нас не устраивал. Мы обменялись с Илоной быстрым взглядом, я понял, что и она придерживается такого же мнения.
  - Извините нас, но мы никогда не ездим в чужой машине, особенно когда за рулем другой человек. - Я улыбнулся как можно обворожительней. - Моя жена очень суеверна, она соглашается ездить только тогда, когда я веду автомобиль.
  - Верно, котик. - Илона нежно провела рукой по моему плечу.
  Я почувствовал, как по моему телу пробежал электрический зарядик. Хотя он был маленький, но очень чувствительный.
  - Но это не удобно, - попробовал протестовать Ерисов.
  - А в чем вы видите неудобство? Мы будем ехать за вами. Тем более вы говорите, что это не далеко.
  - Да, недалеко, - пробормотал он. - Но не так уж и близко.
  - Это наше последнее слово, - твердо сказал я.
  Президент фирмы понял, что спорить бесполезно. Но я видел, что он обескуражен таким развитием событий. Свои планы он строил на том, что мы поедем в одной машине. А что это за планы?
  - Как скажите, - тусклым голосом проговорил Ерисов. - Только не отставайте.
  - Можете, не беспокоится, - заверил я.
  Ерисов сел в свой джип, мы в свой "БМВ". И наш маленький кортеж стал выбираться из этого жуткого места.
  Я мог поклясться, что за нами никто не ехал. Я внимательно следил за идущим впереди джипом. А этот парень хорошо водит свой драндулет, который быстро набирал скорость, обгоняя попутно другие машины.
  - Ты запоминаешь путь? - спросил я Илону.
  Она показала карту.
  - Я его отмечаю.
  Я кивнул головой, это было очень разумно. Чего у нее не отнимешь, это то, что она все делает профессионально. Сразу заметно, прошла хорошее обучение.
  Сначала мы пробирались по кольцу, но затем джип Ерисова внезапно свернул на какое-то ответвление от главной магистрали и быстро помчался вперед. Я чуть не проехал поворот, пришлось сильно крутануть руль, и нас едва не вынесло на встречную полосу. От лобового столкновения с другой машины нас спасла только мгновенная реакция моя и неизвестного мне водителя.
  Я понимал, какие только что чувства он сейчас испытал по отношению ко мне и ощутил раскаяние. Но долго предаваться подобным эмоциям было не досуг, этот Ерисов вел себя непредсказуемо. Он еще больше увеличил скорость и почти сразу же снова свернул. На этот раз я был на чеку и вполне благополучно вписался в поворот.
  - Как ты думаешь, он эти зигзаги делает специально, чтобы мы улетели бы в кювет? - спросил я у Илоны.
  - Похоже, что так. Нормальный человек не станет так гнать, зная, что за ним движется другая машина. К тому же с его клиентами.
  - Ладно, посмотрим, какие фортели он еще выкинет. Этот тип не подозревает, что с нами такие штучки не проходят.
  Мы уже не ехали, а буквально летели по узкой ленточке довольно сильно разбитого шоссе. Если бы не отличные рессоры нашего автомобиля, нас бы просто растрясло. Ерисов обещал, что дорога займет всего полчаса, но мы были в пути уже больше, но пока что-то не было заметно, что конечная цель близка.
  - Интересно, куда он нас везет?
  - Насколько я знаю, там дальше довольно глухие места, - ответила Илона.
  - И в этих глухих местах находится элитное имение. Это довольно странно.
  Мы снова внезапно повернули. Теперь дорога просекой пересекала весьма густой лес. Мне стало немного не по себе.
  Илона вдруг положила свою ладонь на мою руку. Прикосновение длилось всего несколько мгновений, но странно я почти успокоился. Уж не телепат и экстрасенс одновременно она. Она не только проникает в мои чувства, но и утихомиривает их.
  Совершив на бешеной скорости еще один крутой поворот, джип внезапно остановился. Я едва успел надавить на тормоза, иначе бы врезался во внедорожник.
  Но как ни странно Ерисов не обманул, мы действительно находились возле небольшого поместья, огороженного высоким металлическим забором. За ним высился трехэтажный особняк. Все, как он говорил.
  Мы быстро переговорили с Илоной, и из машины вышел я один. На встречу мне уже шел Ерисов.
  - А почему не выходит ваша супруга? - спросил он.
  - Мы так быстро ехали, что ее немного укачало. А она не может позволить появиться перед мужчинами не в лучшем своем виде. Сейчас у нее все пройдет - и она выйдет.
  - Но у нас немного времени, а дом большой.
  - Что делать, женщины создания хрупкие и капризные. Мы можем пока совершить экскурсию одни. А она к нам потом присоединится.
  Мое предложение ему явно не понравилось. Он колебался, не зная, что предпринять. Но я, не обращая внимания на его нерешительность, уверенно зашагал в сторону дома.
  Риэлтер не врал, дом действительно производил впечатление. Его строил архитектор, обладавший одновременно двумя качествами, которые редко присутствуют в одном человеке: большой фантазией и вкусом. Особняк был построен в классическом стиле, но при этом с использованием элементов и деталей, придававшим ему неповторимые черты. Если бы у меня действительно были бы деньги, я бы непременно сделался бы его владельцем.
  Я остановился, любуясь зданием.
  - А кому принадлежит сей дворец?
  Ерисов как-то странно посмотрел на меня. Он назвал фамилию известного и едва ли не самого богатого в стране бизнесмена, который волей судеб оказался за решеткой.
  - И он продает дом?
  - Не он, а его семья,- уточнил Ерисов. - В нынешней ситуации ей понабились деньги. Пойдемте вовнутрь. Хотя лучше подождать вашу жену, ей будет обидно, что она пропустит такое великолепное зрелище. Поверьте, здесь есть на что посмотреть.
  - Я верю. Но она сама к нам присоединиться, как только почувствует себя лучше. - Я пристально посмотрел на директора агентства. - И если она потребует, вам придется показать ей дом снова.
  - Да, но... - Протест замер на устах Ерисова, и он замолчал. - Разумеется, я покажу дом еще раз вашей жене.
  Я удовлетворенно кивнул головой. Еще отправляясь в эту поездку, мы решили, что когда приедем на место, то постараемся по возможности не находиться вместе. Эта слишком удобная мишень, одна удачная автоматная очередь может навсегда покончить с нами.
  Ерисов достал ключи и отворил дверь.
  - Сейчас здесь никто не живет, - пояснил он. - Хозяева дают мне ключи, когда я привожу покупателя.
  Дом действительно стоил того, чтобы на него посмотреть. Внутри он производил еще большее впечатление, чем снаружи. Его хозяева вложили в его отделку и обстановку целое состояние. Я даже приблизительно не мог определить порядок цифр, счет шел на многие десятки миллионов долларов. Еще ни разу в жизни я не попадал в царство роскоши, хотя нередко бывал в богатых квартирах и домах. Но все они и близко не могли сравняться с тем, что открывалось моему взору. Это был совсем иной мир, и я чувствовал, что попал сюда не только случайно, но и не законно. Таким как я сюда вход в него строжайше запрещен, наш удел - пребывание совсем в иных пределах. А на это сияние и сверкание огромного богатства не стоит и смотреть. Оно даже не вызывало зависть, оно просто раздавливало и сплющивало душу, как кирпич спичечную коробку. После такого посещения подобный мне человек выходил расплющенный, надолго потерявший спокойствие.
  Ерисов неотступно сопровождал меня в моих перемещениях по этому царству неземного богатства. Несколько раз я мельком смотрел на его лицо и мне казалось, что на нем мелькает выражение злорадства. Он явно понимал, что я чувствую, и упивался моим унижением.
  Я же специально делал все медленно, подолгу стоял в каждой комнате, внимательно разглядывал мебель, картины и гобелены. В конце концов, Ерисова моя неторопливость начала раздражать. Сперва он стал делать нетерпеливые жесты, затем принялся выражать свои чувства словами.
  - Господин Рубин, извините, но с такими темпами мы не управимся до вечера. А мне доверен ключ от дома всего на два часа.
  - Не могу же я покупать такой дом с закрытыми глазами, - бесстрастно произнес я. - Деньги-то немалые. Знаете, как нелегко их заработать в такой стране.
  То, что их нелегко заработать в такой стране, он знал, но от этого его раздражение ничуть не ослабевало. Я видел это по его глазам, которые едва не вылезали из орбит от злости.
  Я решил его помучить еще.
  - Я бы хотел еще осмотреть хозяйство. Кстати, а тут есть конюшня. Моя жена просто обожает верховую езду.
  - Конюшня тут есть.
  - Тогда идемте смотреть.
  Ерисов нерешительно остановился.
  - Но время поджимает. Это можно сделать в другой раз.
  - Я хочу сейчас. Мы идем или не идем?
  Директор агентства подчинился и повел меня в конюшню. Она располагалась за домом. Это было одноэтажное, но капитальное строение в одном стиле с домом.
  Конюшня была открыта. На встречу нам вышел парень, высокий и широкоплечий. Я тут же познакомился с его настороженным взглядом.
  - Это конюх, - сообщил Ерисов.
  Я кивнул головой. Но у меня возникло ощущение, что конюх - отнюдь не его специальность. По крайней мере, основная. И это мне не слишком понравилось.
  В конюшни находилось три лошади. Я, в самом деле, кое что понимал в этих животных, так как немного увлекался верховой ездой. И примерно раз в неделю посещал один из клубов, где можно было напрокат взять коня.
  Это были породистые животные, каждое из которых обладало длиннющей, как у знатного рода, родословной, уходящей едва ли не в глубь веков. Я восхищенно смотрел на лошадей, ибо не смотреть на них было невозможно, но одновременно старался замечать, что происходит вокруг.
  А то, что происходило, мне жутко не нравилось. Ерисов и конюх, который, кстати, не произнес в моем присутствии ни слова, стояли за моей спиной. И это вызывало во мне большую тревогу. Как будто бы не хватало других мест.
  Внезапно до моего слуха добрались какие-то звуки. Я слишком хорошо их в свое время изучил, чтобы сомневаться, что это пистолетные выстрелы.
  Я быстро повернулся и, как оказалось, крайне вовремя. Конюх - будем так его называть - попытался размозжить мою голову тяжелым металлическим прутом. Я увернулся, и стальная палка с огромным грохотом уткнулась в пол. В руках Ерисова появился пистолет. Но по тому, как он его держал, как неуверенно наводил на меня, я понял, что это оружие для него непривычно.
  Пока он наводил пистолет на меня, я успел выстрелить в него. Пуля чиркнула по его плечу. Зато конюх, отбросив прут, достал из кармана револьвер. Я что есть силы ударил его по руке, и оружие оказалось на полу.
  Я навел на него свой пистолет.
  - А ну прочь с дороги, - приказал я.
  Тот сделал несколько шагов назад. Но ко мне внезапно пришла одна идея.
  - Выводи из стойла лошадь, - сказал я конюху. И так как он медлили, я закричал: - Кому говорю! - Мой пистолет уставился ему точно в середину лба. Если бы я выстрелил, то его мозги превратились бы в сплошное кровавое месиво.
  Конюх вывел лошадь, которая весело заржала. По-видимому, она застоялась и теперь радовалась возможности побегать.
  Отдельные выстрелы перешли в настоящую перестрелку. Я понял, что медлить больше нельзя.
  Я выскочил на улицу.
  - Давай лошадь.
  Только сейчас я понял, что лошадь-то без седла. А без седла я ездить был мастером небольшим. Но седлать ее времени не было.
  Я вскочил на лошадь и ударил ногами по ее бокам. Она прямо с места помчалась галопом. Я едва не вылетел с ее крупа. Чтобы не упасть, я обхватил ее за шею. Так мы и помчались к месту боя.
  Путь, который бы пешком занял минут пятнадцать, на лошади я преодолел всего минуты за три. Мои внутренности ходили ходуном, и поминутно мне казалось, что они вылетят наружу. До сих пор не понимаю, как я ухитрился не упасть. В обычной ситуации мне бы это не удалось.
  Илона стояла за деревом и отстреливалась. Всего нападавших было шестеро, но один уже лежал на земле и громко орал. У него была прострелена коленная чашечка. Придется бедняге оставшуюся жизнь похромать. Сам виноват.
  Я появился в тылу у нападавших. На атаку с этой стороны они не рассчитывали, и она оказалась для них неожиданной. Если бы я скакал на оседланной лошади, я бы успел перебить их всех, но в данном случае меня больше всего заботило, как бы не свалиться прямо под ноги к этим парням.
  Я сумел выстрелить дважды, и оба раза удачно. Один схватился за ногу, другой за руку. Таким образом, оба выпали из этого боевого эпизода. Я помчался к Илоне. И в этот миг одна пуля попала в лошадь. Она громко и негодующе заржала, а е быстрые тонкие ноги подкосились.
  С ее крупа я перекатился на землю. Лошадь лежала на траве, а я полз по ней в направление дерева. Несколько пуль пропели прямо над моей головой.
  Я добрался до дерева и сел на землю, пытаясь отдышаться и хотя бы чуть-чуть успокоиться. В метрах десяти от меня стояла Илона. Вот кто был совершенно спокоен, она то и дело стреляла, не давая этим ребятам подойти к нам слишком близко.
  - У тебя все в порядке? - крикнула она мне.
  - Раз жив, значит, в порядке. А как тут?
  - Напряженно. Давай помогай мне.
  Теперь их оставалось всего трое. Зато они стали умней, больше гордо не шли, как гвардейцы, на пролом. Наоборот, они засели за деревьями и поливали нас огнем. Судя по всему, боеприпасов у них был целый вагон и маленькая тележка. А у нас даже не было ее.
  - Прикрой меня, - сказала Илона.
  Мне ничего не оставалось сделать, как кивнуть головой. Ее идея мне не слишком нравилась, чтобы стрелять я был вынужден подставлять под пули себя. А если среди них окажется снайпер? Лежать мне тут под деревом с пробитой головой.
  Но выбора у меня не было, Илона уже начала свой маневр ползком. И моя задача заключалась в том, чтобы не позволить этим агрессивным ребятам обнаружить ее раньше, чем она продырявит их безмозглые черепа неандертальцев.
  Я приподнялся и сделал пару выстрелов. И тут же едва не оказался накрыт ответной стрельбой. Пули, как рассерженные пчелы, жужжали буквально повсюду, впивались в деревья, кроша их стволы, сбивали листья с веток. Я немного откатился в сторону, перезарядил пистолет, приподнялся на колени и несколько раз нажал на курок. Затем повторил прежний маневр, выйдя, таким образом, из зоны обстрела.
  Я посмотрел на Илону, она двигалась слишком медленно. А эти парни постепенно перемещались вперед. Понесся потери, делали они это крайне осторожно. Но не так уж им понадобится много времени, чтобы добраться до меня.
  Я на секунду устремил свой взор в небо. По нему, как по катку, мягко и бесшумно скользили облака. Велика вероятность, что я сегодня в последний раз вижу эту чарующую картину. Как жаль, что до сих пор я столь редко смотрел вверх, пренебрегал этим зрелищем.
   Я вновь выстрелил. Как же они мне надоели. И зачем они хотят нас убить? Мы-то им ничего плохого не сделали. Кто-то отдал такой приказ, вот они его и выполняют. Тупые роботы. Терминатора на них нет. Вот и приходится выполнять его роль.
  Эти ребята не только неуклонно приближались, но они и пристрелялись. Едва я поднимал голову, как тут же в мою сторону летели пули. И все ближе и ближе от нее. Еще буквально пять минут, и эти боевики подойдут ко мне на такое расстояние, что попасть в меня им окажется проще простого. Конечно, я бы мог отодвинуться, но в таком случае я подставлял Илону, достаточно одному из них встать на ноги, и он тут же ее обнаружит. И вряд ли она успеет что-то сделать. Как же мне поступить? Господи, если ты есть, а сейчас я в этом почти уверен, не дай убить своего сына. Ты прав, до сего момента я не молился, не воздавал тебе хвалу. Но если поможешь спастись, обещаю, все кардинально изменится, я буду твоим самым преданным почитателем.
  Я услышал крики, мне показалось, что они раздаются совсем рядом со мной, в каких-то трех-пяти метров. Меня охватила паника, сейчас эти мерзавцы появятся прямо перед моими глазами, после чего они навеки закроются. Я вскочил на ноги и в считанные секунды расстрелял всю обойму.
  Мои противники не ожидали от меня такой наглости. И если бы я лучше владел собой, а не был бы охвачен паникой, я бы мог покончить со всей этой далеко не святой троицей. Но в данном случае ни один мой выстрел не угодил в цель.
  Но чтобы не оказаться самому удобной мишенью, я бросился на землю. И не удачно. При падении я ударился рукой о какой-то пенек, и пистолет вылетел из моей ладони. Я оказался безоружным, так как добраться до него я не мог.
  Это был конец. Меня с ног до головы пробил холодный пот. Один из парней совершил какой-то немыслимый рывок и приземлился как раз в том месте, где лежал мой пистолет. Он мгновенно подобрал его и нацелил на меня.
  - Вставай! - приказал он тоном, который не оставлял никакой надежды. Мой противник был разгневан. И было за что. Трое его товарищей лежали невдалеке с пулями в разных частях тела.
  Я встал. Они окружили меня. Теперь, когда я был беззащитен, они не торопились. Я понимал их, они хотели сполна насладиться победой и чувством мести. А кто бы на их месте поступил по другому?
  - Гад! - сказал один из них, подходя ко мне почти вплотную, - это из-за тебя там лежат трое наших. Ну, ничего, ты сейчас у меня запоешь.
  - А где его сучка? - вдруг вспомнил про Илону один из них.
  - В самом деле, где? - отозвался еще один.
  - Если вы обо мне, то я здесь, - раздался вдруг звонкий голос Илоны.
  Они дружно обернулись на него. Но ее реакция была мгновенной, почти, слившись друг с другом в один, раздалось три подряд выстрела.
  Смерть пришла к ним быстро и легко, пули попали им в висок. Практически все были убиты на повал.
  Я перевел дух, моя молитва к богу была услышана. И разве так важно, что его спасительная длань оказалась тонкой рукой Илоны с пистолетом. Главное ведь результат, а он налицо.
  - Пойдем быстрей отсюда. - довольно грубо дернула меня за рукав Илона.
  И только сейчас я осознал, что впал в оцепенение. Я даже точно не знал, сколько времени находился в таком состоянии. Кажется, и Илона почувствовала, что я оказался вне времени и пространства.
  - Ты что-нибудь соображаешь? - спросила она.
  Я кивнул головой. Но не сразу. Все доходило до меня с некоторым промедлением.
  - Нам следует, как можно скорей исчезнуть отсюда, - сказала Илона.
  - Да, ты права. Идем к машине.
  - Хорошо, что ты начал соображать.
  Мы побежали к машине. Я вдруг резко остановился.
  - Подожди, а этот парень, - сказал я.
  - Какой к черту парень? - раздраженно проговорила Илона.
  - Директор агентства. Он нам нужен. Он должен рассказать, кто эти люди, кто их сюда послал.
  - Ты прав. Как я об этом не подумала. Только надо его быстрей найти.
  Но искать его почти не пришлось. Едва мы вышли на дорожку, как на встречу нам помчался джип. За рулем сидел Ерисов. То, что мы стояли на его пути, его совершенно не волновало, а может, даже и радовало. Это была возможность расправиться с нами.
   Если мы бы не отпрыгнули в последний миг, то колеса этого металлического чудовища превратили бы нас в кровавое месиво. Джип пронесся всего в полуметре от нас. Мы одновременно выстрелили по колесам. Внедорожник вильнул и врезался в толстое дерево.
  Мы побежали к машине. Если бы не подушка безопасности, Ерисов уже бы был на пути в ад. А так он лишь даже не очень сильно поранил голову. Правда, кровь текла по лицу обильно, но я сразу понял, что рана не опасная.
  Мы вытащили его из его машины и потащили в свою. Он не сопротивлялся, хотя был в сознании, но соображал крайне плохо.
  Запихнув его в салон, мы уселись сами. Я дал газ и стал быстро набрать скорость. Прочь от этого места, где мы едва не остались навсегда. И где навсегда остались другие.
  
  Глава 21
  
  Я безжалостно выжимал из мотора всю его мощь, так хотелось как можно дальше удалиться от этого ужасного места. И чем дальше я удалялся от него, тем все больше охватывал меня страх. Опять я оказался на волосок от гибели, и опять только чудо спасло меня. Разумеется, у этого чуда было имя, более того, оно сидело рядом со мной. И все же в том, что я все еще жив, заключалось нечто мистическое. Так в жизни не бывает, люди не могут столь часто ускользать прямо из лап смерти. Конечно, мы с Илоной весьма тщательно готовились именно к такому развитию событий, полагая, что оно совсем не исключено. До поздней ночи проговаривали разные сценарии поведения. И разыграли все как по нотам, не позволили им прихлопнуть нас сразу вместе, заставили их разделиться. Что в конечном итоге и погубило наших потенциальных убийц. И все же мы очень рисковали, и я с самого начала сильно сомневался в успехе нашей очередной авантюры. Но мне уже не первый раз приходила на ум странная мысль, что моей напарнице помогают высшие силы. Иначе как объяснить, что вопреки всей логике событий нам сопутствует удача.
  Я покосился на Илону, она спокойно сидела, держа на всякий случай пистолет в руке; вдруг наш пленник чего-нибудь учудит.
  Я посмотрел на него в зеркало заднего вида. Он сидел совершенно потерянный, не выказывая ни какого намерения к сопротивлению. Он даже не вытер забрызганное кровью лицо, настолько ему было все равно. С таким обреченным видом идут на казнь. А некоторые - под венец. Хотя совсем не исключено, что он думает, что мы намерены его убить. А, в самом деле, что делать с этим красавцем?
  Я слегка дотронулся до плеча Илоны и показал ей на него. Она кивнула головой, давай понять, что тоже озабочена судьбой этого субъекта.
  Мы уже отъехали далеко от того места, где разыгрались кровавые события. Пора было принимать решение.
  Я свернул с основной дороги, и автомобиль покатился по проселочному тракту. Куда он вел, я не представлял, да и не очень этим интересовался. Я выискивал укромное местечко, где можно было произвести допрос и вынести суровый, но справедливый договор.
  Наконец, мне показалось, что я нашел такое местечко. Густой лес подходил к самой дороге, и уже через несколько метров с нее ничего не было видно. Очень хорошо, как раз то, что надо.
  Я затормозил. Вышел из машины и отворил заднюю дверцу.
  - Выходи!
  Ерисов тут же затрясло, как при болезни тропической лихорадкой.
  - Вы хотите меня убить! Не убивайте, я умоляю, не убивайте, - завопил он.
  - Выходи!
  Но директор агентства оказался настолько парализованный страхом, что был не в состоянии вылезть из машины. Пришлось взять его за руку и грубо извлечь из салона это трясущееся тело. Стоять Ерисов не мог, и он плюхнулся к моим ногам. Вдобавок, словно эпилептик, забился в конвульсиях.
  Зрелище было настолько жалкое и омерзительное, что я отвернулся, а на лице Илоны появилось презрительное выражение. Трусов она не переносила так же, как некоторые не переносят тараканов или клопов.
  - Слушай, если хочешь еще пожить, вставай немедленно, а то прямо сейчас пристрелю! - зло прикрикнул я. Жалеть этого негодяя у меня не было никаких причин, он нас обрек на смерть. И не его заслуга, что она нас в этот раз помиловала.
  Мои слова вызвали у него прямо животный ужас, он весь затрясся. Но, как ни странно, встал.
  - Иди в лес, - сказал я ему.
  Пока мы углублялись в чащобу, Ерисов без конца поворачивался к нам, бросал взгляд на мой пистолет и надрывно повторял, чтобы его не убивали. Меня эти вопли так раздражали, что только для того, чтобы их навсегда оборвать, я готов был его пристрелить.
  Углубившись на метров двести, я остановился. Чувство мести к Ерисову во мне было так сильно, что я решил позволить себе поставить прямо на этой сцене маленький спектаклик.
  Я показал на толстенный дуб.
  - Это место, мне кажется, вполне подходит, - обратился я Илоне.
  Та немного удивленно посмотрела на меня, она не совсем понимала, насколько серьезно я это говорю.
  - А ну вставай туда, - приказал я риэлтеру.
  - Нет! - завопил он.
  Я навел на него пистолет.
  - Либо встаешь, либо стреляю.
   Ерисов, спотыкаясь, пошел к дереву.
  - Встань и стой, - скомандовал я.
  Он выполнил мой приказ. Впрочем, он бы выполнил любой мой приказ. В его глаза была тяжело смотреть, такой концентрации ужаса, какой скопился в них, я еще не видел ни у кого.
  Я прицелился. И в это мгновение, не дожидаясь выстрела, он упал, как подкошенный.
  Несколько секунд я пребывал в растерянности, я же не выстрелил, а он уже лежит на земле. Может, от страха у него разорвало сердце. Илона первая подбежала к нему и схватила за руку.
  - Пульс есть, - сообщила она.
  Я тоже подошел к нему.
  - Он в обмороке от страха, - сказал я. - Надо бы его привести в себя.
  - Надеюсь, ты не собирался его убивать? - спросила она.
  - Нет. Только отомстить за все. Он этот денек запомнит на всю оставшуюся жизнь. Если ему еще что-то осталось.
  Я заметил, что у Ерисова вздрогнули веки, а затем открылись и глаза. Обморок ничуть не уменьшил количества в них ужаса.
  - Слушай меня внимательно, если ты правдиво ответишь на все наши вопросы, быть может, мы тебя и помилуем. Хотя это будет акт высшего милосердия. Согласись, такого подонка как ты, надо непременно расстрелять.
  Ерисов энергично кивнул головой, а в его глазах засветилась надежда. Он был согласен, что таких подонков следует расстреливать, но надеялся, что его минует чаша сия.
  - Начинаем допрос?
  - Я все скажу, - заверил он.
  - Всего никто и никогда не говорит, - со знанием дела возразил я. - Но посмотрим, сумеешь ли ты опровергнуть этот тезис? Расскажи, чем действительно занимается твоя уважаемая фирма.
  Ерисов сел, прислоняясь спиной к дубу.
  - Мы покупаем в основном земельные участки.
  - Что за участки?
  - Очень дорогие, в самых престижных местах. Иногда вместе со строениями. Но чаще пустые.
  - Для кого?
  - Для разных лиц.
  - Что за лица?
   Ерисов замялся.
  - Говори, высшая мера в отношении тебя еще не отменена.
  - Это очень известные лица. Некоторые из них работают в правительстве.
  - В правительстве? А ты ничего не путаешь?
  - Я говорю все, как есть.
  - Ладно, по окончанию нашей беседы ты напишешь список своих высокопоставленных клиентов. А пока продолжим этот интереснейший разговор. Если ты, конечно, не против.
  - Нет, я не против. Я с большим удовольствием.
  - Молодец. А теперь расскажи, как все у вас это обставлено?
  - Сейчас объясню. Приходит заявка о том, что нужно подобрать участок примерно такого размера и по такой цене. Называют место, где желательно его приобрести. Мы начинаем искать.
  - Находите. Что потом?
  - Сообщаем, что участок подобрали и стоит он столько то.
  - Что происходит дальше?
  - На наш счет приходят деньги. И мы начинаем оформлять участок.
  - А тот человек, на имя которого вы оформляете землю, разве не участвует в процессе?
  - Обычно нет. Все делается по его доверенности. И, кроме того, у нас во всех учреждениях есть свои люди. Они делают все как надо.
  - То есть вы им даете взятки?
  - Да.
  - И большие?
  - Большие. По этому они никогда не задают лишних вопросов.
  - А как происходит оплата за участки?
  - Мы получаем деньги на свой счет и переводим их на счет продавца. Или отдаем наличными.
  - Но ведь существуют несколько таких агентств.
  - Да, я знаю, но мы друг с другом никак не связаны. Я не знаю, что у них происходит.
  - Ладно, пойдем дальше. Скажи-ка, брат, а с кем ты имеешь непосредственно дело. Кто дает тебе задания?
  - Есть такой человек. Мы называем его координатором. Но я никогда его не видел. Он звонит только по телефону и дает указания.
  - А как он себя называет?
  - Павел Валентинович. Но это скорей вымышленное имя. Больше я не знаю.
  - А как они на тебя вышли?
  - У меня было свое агентство, но оно обанкротилось. Я хотел уже закрывать дело, когда раздался звонок. И мне предложили заняться этими операциями.
  - И ты с радостью согласился?
  - А что было делать, на панель что ли идти, милостыню просить.
  - По крайней мере, это гораздо честней. Но продолжим. Перейдем к последним бурным событиям. Ты сразу понял, кто мы, как только появились в твоей конторе?
  - Нет, я ничего про вас не знал. Но это было очень странно. Обычные посетители сюда не заглядывают. Для того мы и забрались в такое место, куда никто не придет.
  - И что дальше?
  - Я связался с одним человеком. Я и раньше его знал, то есть меня предупредили, что если возникнут какие-то экстремальные моменты, надо немедленно обращаться к нему. Он и дал мне инструкции, как действовать.
  - И прислал своих головорезов.
   Ерисов кивнул головой.
  - Что за человек, очень интересно было бы узнать.
  - Фамилию я не знаю, а зовут Вадим Вячеславович.
  - Мочалкин, - вдруг сказала молчавшая до сих пор Илона.
  - Может быть.
  - У него очень хриплый голос?
  - Да, - удивленно подтвердил Ерисов. - Как будто он все время простужен.
  Я решил сейчас не выяснять, кто такой Мочалкин.
  - Это все?
  - Больше я ничего не знаю.
  Вполне возможно, что так оно и есть, подумал я.
  - Пойдем к машине, там напишешь список всех своих клиентов. Где и за сколько купил им участки.
  Мы вернулись к машине. Директор агентства писал очень долго, но не потому что список был длинный, хотя он на самом деле оказался не таким уж и коротким, а потому что у него тряслись руки, и каждую букву, словно прилежный ученик, он выводил по несколько раз. Но я его не торопил, я понимал, что сейчас мне в руки попадет документ, обладающий силой мощной авиабомбы. И ею можно накрыть сразу многих людей. И каких людей!
  Наконец список был готов. Я сложил его пополам и спрятал в своем бумажнике. Я подумал, что стоимость этой мятой бумажки вполне сопоставима с домом и участком, на котором мы только что побывали. И средств от выручки этого товара может хватить на безбедную жизнь до самого ее конца. А ведь есть еще два агентства и там можно раздобыть точно такие же золотые имена.
  - И что прикажешь мне теперь делать с тобой?
  - Только не убивайте, вы же обещали, - вновь завопил я.
  Я резко взмахнул рукой, останавливая эти крики, которые всполохами боли отдавались в моей голове.
  - Если хочешь жить, тебе надо немедленно бежать, как можно дальше. Не убьем мы тебя, убьют те, кто тебя нанял. Теперь ты им не только не нужен, а представляешь большущую угрозу. Как я понимаю, деньги у тебя есть.
  Ерисов, не сразу, но кивнул головой. Боится, что мы заставим его с нами ими поделиться. А он не в тех обстоятельствах, когда отказывают.
  - Ни дома, ни на работе, ни у знакомых тебе появляться нельзя. Паспорт с собой?
  - Да.
  -Тогда дуй в банк, снимай как можно больше наличными, а затем мчись в аэропорт. Чем на большее расстояние возьмешь билет, тем больше шансов уцелеть. И не звони ни домой, ни знакомым, по крайней мере, несколько месяцев.
  - И надолго я должен исчезнуть? - уныло спросил директор агентства.
  - Следи за событиями. Больше ничего не могу тебе посоветовать. Я и сам не знаю. Тебя подвести?
  - Да.
  Мы вернулись в город, я остановил машину у первой же станции метро. Ерисов быстро вышел и направился к вестибюлю.
  - Какой невежливый человек, даже не попрощался, - сказал я Илоне. - Я уж не говорю о том, что он не поблагодарил нас за то, что мы сохранили его поганую жизнь. Вот и делай добро людям.
  Илона молча посмотрела на меня и ничего не ответила.
  - Едим домой? - спросил я.
  - Да.
  
  Глава 22
  
  Дома мы по очереди приняли душ. Я стоял под водой, и мне казалось, что я отмываюсь от крови. Впрочем, я понимал, что для сантиментов совершенно нет времени, с этой минуты и так стремительно крутящиеся колесо событий должны еще больше ускорить свой бег. Нам не простят уничтожение этой банды головорезов, и на то, чтобы нам отомстить, бросят все наличные у них силы. Да еще резервы откуда-нибудь подтянут. Чем больше мы одерживаем побед, тем больше врагов мы на себя навлекаем. Можно даже составить уравнение с описание этой зависимости. Хотя вряд ли выведение этой формулы может привести в восторг.
  Я вышел из душа, обернув свои чресла полотенцем, и лег рядом с Илоной, которая была одета в тот же живописный наряд. Довольно продолжительное время мы лежали молча рядом, но не касались друг друга, словно бы каждый из нас был священным табу для другого, нарушать которое было равносильно святотатству.
  Внезапно Илона резко села на кровати. Полотенце, как бабочка, соскользнула с ее груди, и на несколько мгновений мне открылась замечательная, хотя и не запланированная, но от того вдвойне приятная картина. Но даже она не воодушевила меня на подвиги столь же сильно, как это случалось обычно. Вот что сделала судьба-злодейка со мной.
  - Мы лежим тут, словно на пляже, а знаешь, что вокруг нас происходит?
  - Что?
  - Весь их муравейник гудит, как сто паровозов. На наши поиски брошены большие силы.
  - Вряд ли они нас найдут здесь. Москва слишком большая.
  - Найдут, если уже не нашли.
  Теперь сел на кровати я, и упавшее полотенце тоже кое-что обнажило на моем теле. Но Илона даже не обратила на это внимание. Мне стало обидно; я не мужчина ил инее мужчина, черт возьми? Впрочем, долго сосредотачиваться на этом вопросе было не досуг, на данный момент были гораздо более важные вещи. Это потом, в более спокойной обстановке, надо будет непременно кое-что выяснить на сей счет...
  - Что ты имеешь в виду, что значит, уже нашли. Я никого не вижу. Или они поджидают нас на лестничной клетке?
  - Ты не понимаешь, если нас ищет ФСБ, то они обнаружат нас быстро. Уж ты мне поверь, я кое-что про эту организацию знаю. Знать бы кого нам следует в первую очередь бояться.
  - Послушай, этот нервный тип назвал какую-то странную фамилию, что-то связанную с баней. Вспомнил, Мочалкин. У меня тогда сложилось ощущение, что эта фамилия тебе знакома.
  - Знакома. Хотя ее нигде стараются не афишировать. Да и я очень мало о нем знаю. Кстати, это было одно из моих заданий - попробовать что-то о нем выяснить, а еще лучше вступить с ним в контакт.
  - Половой?
  Илона проигнорировала мою выходку, даже бровью не повела в мою сторону.
  - Официальная его должность - начальник службы безопасности Национальной нефтяной компании. Насколько мне известно, он дважды судим за вооруженный грабеж. Правда, это было довольно давно, в молодые годы, а в последнее время в этом плане он совершенно чист. Теперь становится ясно, что он переключился на совсем другие по масштабу преступления. А вообще, в нашей конторе о нем не очень много сведений.
  - Значит, нам следует на него выйти. Он держит нити от многих дел.
  - Но как? У нас нет адреса.
  - Но мы знаем, где он работает.
  Только теперь Илона удостоила меня взглядом.
  - Ты предлагаешь отправиться в офис компании. Нас там схватят еще на пороге. И я сомневаюсь, что нас после этого еще где-то увидят.
  - Да, ты права, - промычал я. - Но что в таком случае предпринять? Не можем же мы, как коровы на лугу, щипать травку и ждать, когда придет пастух и погонит нас на бойню.
  - Я не знаю, что делать, - глухо сказала Илона. Подобное признание за все время нашего знакомства прозвучала из ее уст в первый раз.
  Я вдруг ощутил прилив внутренних сил. До сих пор Илона вела нас вперед, я же следовал в ее фарватере. Но сейчас я должен проявить себя в полную свою силу, продемонстрировать этой гордячке свою доблесть и изобретательность. Вот только пока ничего в мою голову толкового не приходило, хотя я напрягал мозги до такой степени, что казалось, что они вот-вот могут пробить череп и разбрызгаться по полу.
  - Нужно узнать его адрес? - Это все, что на данный момент пришло мне в голову.
  За мое скудомыслие я был наказан ироничным взглядом Илоны.
  - Это совсем не просто. Я нисколько не сомневаюсь, что ни в каком адресном столе он не значится. Там умеют скрывать местонахождение своих людей.
  - Значит, должен быть какой-то другой способ.
  - Должен, но какой?
  Я пристыжено молчал. Что я мог ответить. Внезапно меня озарило.
  - Хотя я не мусульманин, но мне по нраву идея о том, что если гора не идет к Магомеду, то Магомед идет к горе.
  Теперь Илона посмотрела на меня уже как следует.
  - И что ты этим хочешь сказать? - осторожно поинтересовалась она.
  - Еще точно не знаю, но то, что хочу этим что-то сказать, это точно.
  - Твоя манера разговора даже ангела доведет до бешенства.
  - Но ты же не ангел. И разве тебя не учили проявлять терпение и выдержку, имея дело с такими типами. как я.
  - С такими, как ты, нет. Мой курс был рассчитан на более покладистых и вменяемых
  - Тебе не повезло.
  - Хватит! - резко прервала меня Илона. - Сейчас не до этих игр.
  - А мне до этих. И до других, - пробормотал я. - Разве ты не поняла мою мысль?
  - Поняла. Но она мне не слишком понравилась.
  -Почему?
  - Очень опасная затея. Все что мы делаем в последнее время чрезвычайно опасно.
  - Ты хочешь, чтобы кто-то из нас подставил бы сам себя. И тем самым заставил Мочалкина раскрыться.
  - В общем, ты верно уловила мою гениальную идею. Кроме одного нюанса. Подставить не кого-то, а конкретно свою персону.
  - Почему твою, а не мою? На меня Мочалкин клюнет куда охотней.
  - На меня клюнет не хуже, если постараться. Все зависит от наживы. Я на тысячу и один процент уверен, что он уже досконально знает весь мой славный жизненный путь. И гордиться, что жизнь его свела или точнее пока почти свела с таким замечательным человеком, как я. Не многие удостаиваются такой высокой чести. И не надо его разочаровывать, подсовывая кого-то другого. Его интересует моя персона.
  - Ты сегодня невыносим. Что с тобой случилось?
  - Не знаю, может быть, таким странным образом на меня подействовала смертельная опасность, которой мы сегодня подверглись. А может, после того, что я пережил, больше уже ничего не боюсь. Я сам не понимаю, что со мной творится.
  - Тебе было страшно?
  - Временами до жути.
  Мне показалось, что Илона хотела что-то сказать, но промолчала. А жаль, ее всегда интересно послушать, когда она рассуждает о страхе, а также о жизни и смерти.
  - Давай разыграем, кто будет из нас приманкой, - неожиданно предложила она.
  - Ни за что, - решительно возразил я. - Мое ноу-хау, мне его и воплощать в жизнь. Я никому не позволю отнять у меня эту возможность.
  - Возможность умереть? - вдруг спросила Илона.
  Я аж застыл на месте, словно студень. Вот уж от кого, но от нее подобного вопроса я не ждал.
  - Разве из всех возможных путей не следует выбирать тот, который ведет к смерти.
  Я не понимал, что происходит. Илона так разволновалась, что, вскочив с кровати, несколько раз прошлась по комнате в своей тунике их полотенца. Я недоуменно наблюдал за ней.
  - Я не могу тебе этого запретить. Но я буду тебя страховать, - тоном, не допускающим возражений, заявила она. - Но мы еще не придумали, как закинуть ему наживку.
  Это было существенное замечание.
  - У нас очень убедительные аргументы, чтобы он вышел бы на нас. Во-первых, мы сами. Мы изрядно потрепали его войско, и он, поди, весь переполнен жаждою мщения.
  - Может быть, а может быть, и нет. Стоит ли жалеть каких-то пешек. У них это не особенно принято. Одни убыли, другие прибыли.
  - Предположим. Но второй аргумент - это мы сами. После последних событий уже не возникает сомнений, что заказ на нашу ликвидацию получен. Остается его выполнить. И если ему это не удастся, этого твоего Мочалкина ждут большие неприятности. Устроят такую сауну, что он в ней сварится, как курица в супе. Он будет рыть копытом песок, чтобы оправдать возложенное на него высокое доверие. Признание нашего любимого риэлтера ясно дает понять, что это именно руководитель отдела безопасности устроил нам засаду.
  - Согласна с тобой.
  - Это очень радует. Но я думаю сейчас о другом.
  - И о чем же ты думаешь? О том, как вырваться в казино.
  - Ты знаешь, почти угадала. Я думаю о списке Ерисова. Он - наша козырная карта. Там что не имя, то величина общефедерального масштаба. Не совсем, правда, ясно механизм всей махинации, то, что это махинация, причем, в очень крупных размерах, сомнений не вызывает. И чтобы получить этот список, эти люди пойдут на все. А возможности у них просто огромные. Черт возьми! - вдруг выругался я.
  - Что такое?
  - Я только сейчас окончательно допер, какие у нас отныне враги. Против нас само государство. Оно нас раздавит, как клопов. Даже мокрого места не оставит.
  - А тебя хотелось бы, чтобы, когда тебя будут давить, от тебя бы осталось мокрое место?
  Я вдруг почувствовал, что начисто лишился чувства юмора. Мне было совершенно не до шуток. Только теперь я по-настоящему понял, во что мы вляпались. И это повергло меня в шок.
  Кажется, Илона поняла мое состояние.
  - Может, тебя окатить водичкой, - предложила она свои услуги.
  - Не надо. Но неужели ты не понимаешь...
  - У меня с самого начала возникли такие подозрения. Этот Мамута всегда был связан с высокопоставленными людьми. А где он, там грязь, коррупция, убийства. Об этом мне еще отец говорил.
  Меня вдруг подхватил мощный прилив раздражения. Вот верная дочка своего отца. Прямо, как голливудском боевике, идет по стопам его врага, чтобы им отомстить.
  - Ты успокоился? - спросила она.
  - Еще не совсем. Но на пути.
  - У нас все равно нет выбора, даже негде спрятаться, рано или поздно они нас найдут.
  - Спасибо, вот теперь успокоила.
  Но я подумал, что она абсолютно права, мы уже так глубоко погрязли в этом мерзком деле, чтобы хоть отступай, хоть не отступай, это ничего не изменит. Даже если я отдам этот чертов список Мочалкину, Мамуту, премьер-министру нас все равно не оставят в живых. Мы слишком много знаем, пока мы бегаем по этой земле, а не лежим в ней, придавленные могильной плитой, мы будем всегда потенциально опасны для них. А они не из тех, кто станет терпеть постоянный страх, когда есть такие эффективные способы, чтобы от него раз и навсегда избавиться.
  Как ни странно, но эти размышления вернули мне спокойствие. По крайней мере, я теперь ясно представлял ситуацию. И если придется умереть, то это произойдет, по крайней мере, с полным понимаем, за что.
  - Я вижу, ты немного успокоился,- немного насмешливо проговорила Илона. - Неужели ты действительно так боишься смерти?
  - Как тебе это не покажется странным, из всех путей, я всегда выбираю путь, который ведет к жизни. Прости, но я не самурай.
  - А жаль. Впрочем, это можно исправить. Но ты готов выйти на контакт с Мочалкиным. Хочешь, это сделаю я?
  - Нет, Мочалкин мой. Я очень ревнив, и боюсь оставлять вас наедине. А это почти неизбежно. Мало ли что там у вас может произойти. Он, поди, мужчина видный. Потом мучайся всю жизнь подозрениями.
   К моему удивлению, я вдруг обнаружил, что ко мне вернулся юмор. По крайней мере, какие-то его остатки. Я-то думал, что потерял его если не навсегда, то надолго. Неужели я не так сильно боюсь, как думаю об этом? Ничего в себе не понимаю. Словно бы сам собой говорю на чужом языке.
  - Хорошо, но что ты намерен предпринять?
  По ее тону я понял, что больше шутить она не желает и настроена крайне серьезно, как всегда, когда это касалось непосредственно дела. Вот истинная дочь нашего практичного века.
  - Надо выйти на связь с ним. Только как? У нас нет ни его телефонов, ни адреса.
  - Проще простого. Можно позвонить в компанию и попросить оператора связать с ним.
  - И свяжут? - удивился я.
  - Нет. Но если назвать секретный код, то свяжут.
  - И что это за код?
  - Набор цифр. Он известен считанным людям.
  - И ты его знаешь?
  - Да, мне сообщил его в свое время Литвин. Они же прослушивают переговоры.
  - Но так мы можем выйти и на Мамуту? Тогда начнем прямо с него.
  - Нет, Литвин сказал, что для выхода на Мамуту существует другой код. Причем, его знает только один секретный оператор. У него отдельный телефон. Я не знаю ни телефона, ни кода. Может быть, и Литвин не знает. А вот Мочалкин наверняка знает.
  Я посмотрел на Илону. А она всегда глядит в даль, по крайней мере, на несколько шагов вперед.
  - Тогда можно начинать операцию?
  - Только надо найти телефон. У них там мощнейшая аппаратура. Она мигом определит, откуда звонок.
  - Тогда находим телефон-автомат, звоним и сразу же уезжаем.
  - Да, только с того телефона-автомата, который далеко от дома. Лучше даже не в Москве. Почему бы нам ни посмотреть, насколько они оперативно работают. Это даже интересно.
  Я не был уверен, что это уж очень так интересно, есть зрелища несравненно занятней. Но возражать не стал. Надо все делать быстро, пока меня снова, как мороз реку льдом, опять не сковал жесткий панцирь страха.
  - Тогда едем.
  Но Илона почему-то никак не отозвалась на мое приглашение к путешествию. Вместо этого она меня огорошило фразой:
  - Нам нужен пулемет?
  - Пулемет? - изумился я. - Не слишком ли круто?
  - В самый раз, - невозмутимо подтвердила она. - Неужели ты не понимаешь, что теперь они натравят на нас вдвое, а то и втрое больше сил. Одними пистолетами нам не отбиться.
  - Тебе не кажется, что эта история превосходит голливудские гангстерские боевики? Такого нет даже в них.
  - У них нет, а у нас есть. Мой отец говорил, что в этой стране беспредел не имеет предела, нигде такого нет. Везде он ограничен какими-то рамками.
  Опять ее отец, она цитирует его, как ученик какого-нибудь писателя, которого он проходит в школе. Интересно, много ли еще в запасе у нее цитат того же автора,
  - Твой знакомый торговец оружием может достать небольшой пулемет? - спросила Илона.
  - Он все может, если захочет. У него арсенал.
  - Тогда сначала едем к нему.
  Больше я спорить не стал, хотя идея с пулеметом мне не нравилась. Наверное, Илона права и нам для безопасности неплохо бы раздобыть даже пушку. А в идеале атомную бомбу. Но чем все это кончится? Страшная история, в которой кровь льется рекой, как пиво из крана. И конца этому потоку не видно. И самое ужасное, что уже с этого экспресса несущейся вперед смерти не спрыгнешь. Он набрал такой стремительный ход, что не оставляет шансы на благополучный прыжок.
  Мое вторичное появление торговец оружием воспринял без большого энтузиазма. Видимо мой повышенный интерес к орудиям убийства стал вызывать у него опасения. Когда же я изложил ему свою просьбу, опасение мгновенно переплавилось в страх. Но просьбу мою обещал быстро выполнить.
  Пока я ждал, то думал о том, является ли он агентом или и нет? Существует очень большой шанс, что является. ФСБ усиленно ищет каналы распространения оружия, а этот парень, судя по его поведению, не очень-то боится. И по всей видимости в клиентах у него нет недостатка. Если мое предположение верно, что уже сейчас сведения о покупатели переданы по соответствующим каналам. А это означает, что как минимум слежки нам не избежать. Контора непременно накроет нас своим колпаком.
  Своими размышлениями я поделился с Илоной. К моему удивлению она их восприняла весьма спокойно.
  - Я уже думала об этом. Ты прав, почти наверняка он наш агент. Я сама участвовала в операциях по выявлению каналов поступления оружия и знаю, что многих пытались завербовать. Какой смысл арестовывать, если буквально через месяц появится новый маршрут. И ищи этих людей снова. Лучше держать под контролем уже известные пути. .
  - Что же нам в таком случае делать?
  Илона пожала плечами.
  - Получим пулемет и попытаемся уйти. Не первый же раз.
  - Не первый, но боюсь, что скоро может наступить последний.
  Она посмотрела на меня.
  - Это не тот случай.
  - Что ты имеешь в виду?
  - Я все же работаю в конторе, и кое-что знаю об их методах. Они не станут вмешиваться в ситуацию до тех пор, пока она не станет критической. Мы нужны им, они хотят, чтобы мы сделали бы своими руками их работу. Вопрос лишь в одном: на чьей стороне они начнут действовать, когда сочтут, что пора выходить на сцену. И если не на нашей, вот тогда нам даже не помогут ракеты класса "земля-земля".
  - Удивительная ситуация куда бы не пошли, везде нас ждет старушка с косой. Убьют ли нас люди Мочалкина или твои друзья из конторы или кто-то еще, но конец один. Знаешь, я не люблю, когда нет выбора.
  - Выбор есть.
  - И какой? - живо спросил я.
  - Выходи из машины и сделай то, что ты советовал сегодня Ерисову. Отсидишься пару лет вдали от этих мест, а там что-то изменится. Тогда вернешься к себе и продолжишь свою веселую жизнь.
  - Хорошая мысль, хотя и не новая. Хотелось бы услышать от тебя что-нибудь посвежей. - Я посмотрел на часы. - Пора идти за покупкой. А вдруг меня арестуют?
  - Не беспокойся. Они же не идиоты это делать на самом середине пути. Так играют только не профессионалы.
  - Тогда да здравствуют профессионалы!
  Акт купли-продажи, как и предсказывала Илона, прошел абсолютно спокойно. Я передал деньги, мне вручили сумку. С ней я и вернулся в машину.
  Здесь мы долго любовались на это техническое чудо. Пулемет был компактный, зато скорострельный. Илона со знанием дела проверила весь механизм убийства и осталась довольна.
  - У твоего продавца качественный товар, - оценила она.
  Я даже почувствовал что-то вроде гордости за него, все-таки мой человек. И приятно, что он оказался на высоте.
   - Ну, давай, - сказала Илона.
  Мне не надо было разъяснять, что значили ее слова. Мы кружили по городу часа два, потом выехали за город и там снова принялись выводить огромные концентрические круги. Если за нами был хвост, то мы его изрядно помучили. Мы несколько раз менялись местами, и Илона выделывала такие кренделя, что мне становилось страшно. Ей бы участвовать в автородео. И безопасней и деньги большие платят.
  Наконец мы въехали в какой-то поселок. Никто нас не преследовал, мы были одни.
  Поселение производило какое-то убогое впечатление, вдоль улицы стояли покосившиеся дома, некоторые из них были заколочены. Почти все мужчины, которые нам встретились, были пьяны, а у всех женщин - злые лица, словно их только что бросили мужья. Впрочем, имея вечно пьющих вторых половинок, такое настроение вполне объяснимо.
  Никаких телефонов мы не обнаружили. Пришлось спросить какую-то бабусю. Она сообщила, что единственный телефон-автомат находится на почте.
  Почему-то я был уверен, что этот аппарат будет сломан, это полностью вписывалась в окружающую картину всеобщего запустения. Но к моему удивлению он работал, а в окошечке продавались карточки.
  Телефон-автомат располагался в узенькой кабинке, и мы с немалым трудом втиснулись в нее. Грудь Илоны упиралась в мою грудь, и надо сказать. что ощущения были... Впрочем, сейчас надо было заниматься совсем другими делами. И я с сожалением переключился на них.
  - Говори секретный код, - сказал я.
  - Секретный код три шестерки.
  - Число зверя, очень символично. Вряд ли он выбрал его случайно. Наверное, сам дьявол на этом настоял.
  - Давай звони, потом будешь рассуждать о мистике, - нетерпеливо проговорила Илона.
  Почему-то ее грудь еще сильней уперлась в мою грудь. Где уж тут, бедному, звонить, тут возникают совсем другие желания. Собрав всю волю в кулак или во что-то еще, я стал набирать номер.
  Мне ответил приятный женский голос оператора.
  - Могу я соединиться с Вадимом Вячеславовичем Мочалкиным?
  - Прошу прощения, но не знаю такого.
  - Шестьсот шестьдесят шесть, - сказал я.
  - Соединяю, - последовал немедленный ответ.
  Но соединение произошло не сразу, пара минут в трубке висела тишина. Я отлично понимал, что происходит, они пытаются нас засечь. Но так просто им сюда не добраться. Во-первых, все же не очень близко, а во-вторых, в городе как раз самый пик возникновения пробок. Мы же отнюдь не случайно выбрали этот момент. Так что у них есть все шансы в них надолго застрять.
   Наконец тишину в трубке прервал мужской голос. Мне он сразу не понравился, грубый, неприятный. К тому же, как я убедился буквально через несколько мгновений, манера говорить у его обладателя была очень вульгарная. А я этого всегда терпеть не мог.
  - Кто говорит?
  - Моя фамилия Рубин, зовут Дмитрий Валерьянович. У меня есть основание предполагать, что вы жаждете со мной познакомиться.
  - И что из того?
  - Вот я и звоню, дабы удовлетворить вашу жажду.
  - А я вроде бы не просил тебя звонить. Понятие не имею, кто ты такой.
  - Значит, я ошибся. Тогда извините, я отключаюсь.
  - Эй, парень, подожди. Как говоришь, тебя кличут?
  - Кликуха у меня Рубин, Дмитрий Валерьянович. Длинно, но ничего не поделаешь. Привыкайте. Так уж принято в нашем мире.
  - И чего тебе надо?
  - Я как-то на досуге подумал, может, вы хотите со мной поговорить. Вот и решил позвонить.
  - Правильно, хочу. Подъезжай ко мне сейчас, вот и поговорим.
  - Э нет, так не пойдет. Встретимся где-нибудь на нейтральной территории.
  - Да с какого бодуна я там буду с тобой встречаться. Приходи, по коньячку вмажем.
  - А что за коньяк?
  - Коньяк что надо. Не прогадаешь.
  - И лимон нарежете тонкими ломтиками, как я люблю.
  - Да не сомневайся, все сделаем как надо. Чай не лохи.
  - Не соблазняйте, я стойкий.
  - Ну и катись ты, куда подальше. Ты мне не нужен.
  - И списочек не нужен.
  - Какой такой списочек?
  - Очень интересный. Его ни у кого нет. Только у меня.
  - Говори, что за список?
  - Ну, уж нет, это только при встрече. Да и то, если будете хорошо себя вести.
  В трубке повисла тишина. Мочалкин явно размышлял.
  - Ладно, уговорил. Давай, вместе по ужинаем. Знаю одно место. Там и сауна есть, а потом можно девочек пощупать вдосталь.
  - Это пошло, Вадим Вячеславович! Не ожила от вас. А что скажет ваша жена?
  Мои слова его явно озадачили.
  - А где же ты хочешь?
  - На свалке.
  - Где?!
  - На свалке. Очень хорошее место. Словно специально для нас.
  На эту свалку мы наткнулись буквально два часа назад, и она нам так понравилась, что мы решили, что это весьма подходящая площадка для такой встречи.
  - Ты что больной? Я тебе кабак предлагаю, сауну с девочками, а ты валку.
  - Как хотите, либо на свалке, либо нигде.
  - Черт с тобой, где эта свалка?
  - Узнаете завтра. Я вам непременно расскажу. Учитывая место, галстук можете не одевать. Я не обижусь, сам буду без галстука.
  Мочалкин что-то промычал, я не исключил, что, учитывая характер моего собеседника, это вполне могли быть ругательства. Судя по нему, он по ним большой спец. Но я не стал больше слушать и разъединился. Я добился всего, что хотел от этого разговора. А затягивать его было неосторожно.
  Мы выскочили из почты и прыгнули в свою машину. И понеслись из поселка. Но отъехали не очень далеко. В километрах пяти приятно радовал глаз своей свежей зеленью небольшой лесочек. Там мы и притаились. .
  И не напрасно. Прошло меньше часа, как мимо нас на бешеной скорости промчался кортеж из пяти внедорожников. Сомнений, что в них сидели посланцы Мочалкина, у нас даже не возникли. Вот только, ребята, напрасную совершили поездку, одного бензина столько сожгли. Но сегодня вам нас не достать.
   Мы снова выехали на дорогу и помчались в город.
  
  Глава 23
  
  Домой мы доехали без приключений. Прежде чем войти в подъезд, долго наблюдали за ним. Но ничего подозрительного не обнаружили.
   Я чувствовал себя ужасно усталым и сильно хотел спать. Но у Илоны явно были другие планы. Правда, некоторые из них меня немного удивили.
  - Я пойду делать ужин, а ты пока обдумай завтрашнюю встречу с Мочалкиным.
  Странно, но наша жизнь с каждым разом все больше приобретала семейные черты. Илона добровольно взяла на себя чисто женские обязанности готовить еду. И я даже подозревал, что ей это нравилось. Хотя еще недавно я был почти твердо убежден, что все подобные вещи не доставляют ей не только удовольствия, но и вызывают у нее стойкое отвращение.
  Ко мне пришла поразившая меня мысль: а почему бы нам не организовать совместное сыскное бюро. Со способностями и решительностью Илоны, с моей клиентурой мы бы далеко продвинулись. Любопытно, как она отреагирует на такое предложение?
  Ужин был простой, но вкусный, способности в этой области моей компаньонки меня не переставали потрясать. И где она только этому научилась. Неужели снова у своего отца?
  - Скажи, а кто тебя научил так потрясающе готовить? - решил поинтересоваться я.
  - Папа, - лаконично ответила она.
  - Но он же, если память мне не изменяет, занимался совсем другими делами.
  - Он умел очень многое. В свое время он сам построил дачу. И соседи ходили любоваться на дом. Он даже шить умел. Тебе до него очень далеко.
  - Кто бы сомневался. А я не претендую на такие лавры.
  - И напрасно. Это бы подняло тебя в моих глазах.
  Понятно, она всех мужчин меряет одним аршином: насколько он похож на ее бесценного папашу. У меня меньше всех баллов, так как я на него не похож уж точно. Но что мне, прямо сейчас брать у нее уроки кулинарии? Вот уж чего всю жизнь терпеть не мог.
  - Мой отец любил повторять: чем больше человек умеет делать сам, тем в большей он безопасности, - проговорила Илона.
  - Но его это не спасло.
  По ее лицу прокатилась тень.
  - У него оказались слишком сильные враги.
  - У нас не слабей.
  - Да. И поэтому надо продумать, как нам завтра вести себя с Мочалкиным. Через него мы должны выйти на Мамута.
  - Но как? Может, мы зря затеяли всю эта авантюру с этим уголовником. Разговаривая с ним, я почувствовал запах тюрьмы даже через телефон.
  - Мы не должны ему не давать никакой список. Потребовать, чтобы он доложил обо всем своему шефу. С него вполне достаточно. А вот показать его нужно, путь своими глазами увидит и поймет, что это вовсе не блеф.
  - И он постарается его тут же конфисковать.
  - Само собой разумеется. Для этого я и попросила купить пулемет.
  - Ты предполагала, что так все и будет?
  - Примерно. По-моему, это было не сложно, все вытекало одно из другого.
  Я решил закинуть удочки.
  - А как ты смотришь на то, что если мы останемся в живых, что, понятно, маловероятно, открыть нам совместное сыскное бюро? Мы бы достигли больших успехов, заработали хорошие бабки.
  Ее реакция была неожиданно резкой.
  - Ты ни о чем другом, кроме денег, думать не можешь.
  - Могу, - обиженно возразил я.
  - Разумеется, еще и о сексе.
  - Вот видишь, какой я разносторонний.
  - Мой бы отец...
  Теперь разозлился я.
  - Мне надоело слушать через каждую минуту о том, как бы поступил в этой ситуации твой отец или его очередной бессмертный афоризм! Да, я не похож на него. Зато я похож на себя. И мне это нравится.
  И снова ее реакция меня удивила. Несколько секунд она молчала.
  - Извини. Сейчас не тот момент, когда нам можно ссориться. Тебе вовсе не обязательно походить на моего отца.
  - Но желательно.
  Она посмотрела на меня.
  - Я его очень любила. И сейчас люблю.
  Я почувствовал, как что-то переломилось во мне.
  - Ладно, давай о деле.
  На этот раз меня соединили сразу, даже не пришлось называть код. Я понял, что они записали мой голос и таким образом меня идентифицировали.
  - Как спалось, Вадим Вячеславович? - вежливо поинтересовался я.
  - Слушай, фраер, я не люблю таких финтов, - раздалось в ответ. - Говори, зачем звонишь?
  - Хочу пригласить вас на свалку.
  - Ладно, считай, что я принял приглашение еще вчера. Дальше.
  - Вы должны туда явиться один.
  - Ты что меня за лоха держишь. Я никуда не езжу без охраны. Даже в постель к бабе и то ложусь с ней.
  - Бедная баба, - посочувствовал я неизвестной мне женщине. Впрочем, мы с Илоной не надеялись, что он согласится явиться один. Он все же, согласно его выражению, не такой лох.
  - Ладно, я согласен на то, чтобы вас сопровождали трое охранников. Но не больше. И все они должны быть вооружены только пистолетами.
  - А чем же еще, - проворчал Мочалкин. - Или ты думаешь своими куриными мозгами, что на танке приеду.
  - Всякое может случиться.
  - А чем ты, приятель, будешь вооружен.
  - Пистолетом. Но стреляю я хорошо. В случае чего положу всех, а вас, дорогой Вадим Вячеславович, из большого уважения к вам, - первым.
  - Я становлюсь бешеным, когда мне угрожают. Запомни, это фраер. Очень ты мне не нравишься.
  - Ну, вы же не гей. Так что ничего страшного.
  - Ладно, хватит болтать. Где твоя гребаная свалка?
  Я детально объяснил, как туда проехать и, не дожидаясь, что он мне скажет, бросил трубку. Разговор мы вели с того же самого телефона, что и вчера. И, едва его завершили, бросились к машине.
  Когда мы приехали к месту встречи, времени у нас оставалось не так уж и много. Судя по всему, эта свалка возникла стихийно, потому что никакой администрации тут не было, жители окрестных поселений организовали ее сами, не спрашивая ни у кого разрешения. И это было нам на руку.
  Наша задача заключалась в том, чтобы создать огневую точку. С этой целью мы использовали автомобиль "Волга". Бедняга угодила в страшную аварию, весь перед машины оказался свернутым на бок. Скорей всего это было лобовым столкновением, и вряд ли кто-либо из сидящих внутри уцелел. Теперь эта развалюха должна было послужить нам.
  Илона примостилась на сиденье. Мы нашли пару ржавых листов, и я обложил ими ее. Теперь мою напарницу можно было обнаружить, лишь заглянув во внутрь и убрав железо.
  Я сочувствовал Илоне, в таком неудобном положение ей придется провести довольно долго. Но ничего иного придумать было невозможно.
  Теперь до встречи оставались считанные минуты. Я тоже находился в укрытии, правда, не в таком неудобном, как Илона, и внимательно вслушивался в доносящие с дороги шумы. Вряд ли он привезет с собой только трех охранников, но ко мне он придет скорей всего в окружение этой отнюдь не святой троицы. Вопрос лишь в том, где в это время будут находиться другие его опричники.
  Я посмотрел на часы; Мочалкин должен был появиться с минуты на минуты. Правда, я не знал, насколько он пунктуален. Впрочем, меня это не слишком беспокоило, я не сомневался, что он появится.
  И едва я об этом подумал, как до меня донеслось гудение моторов. Я выглянул из укрытия; два джипа быстро приближались к свалке.
  Джипы резко затормозили, и из машин вышло четверо мужчин. Вся эта кампания направились к свалке. Причем, трое охранников взяли в кольцо четвертого.
  Пройдя несколько десятков метров, они остановились и стали обшаривать глазами окрестности. Я решил, что не стоит спешить с выходом на сцену, пусть немного понервничают. Да и неплохо посмотреть, как они будут вести себя.
  - Эй, ты где? - вдруг закричал Мочалкин. - Давай выходи. Некогда мне. Иначе я уезжаю.
  В эту угрозу я не поверил, слишком велика ставка, чтобы он мог бы уехать просто так, не выяснив и не сделав все, что должен выяснить и сделать. Но я решил, что прятаться дальше нет смысла. Да и не красиво заставлять себя ждать стольких людей.
  Я вышел из укрытия, и сразу же на меня нацелились три пистолета. Но я постарался держаться спокойно и уверенно.
  - Прикажи своим людям, чтобы опустили оружие, - сказал я Мочалкину. - Очень неприятно, когда в тебя целятся.
  Начальник службы безопасности никак не отреагировал на мои слова, словно бы их и не услышал. Вместо этого он пристально разглядывал меня.
  Я делал тоже самое. Мочалкину было лет тридцать пять, он был среднего роста, с выпирающим вперед брюшком. Видно в свободное от работы время обильно закачивал в себя пиво. Лепка лица было грубым с маленькими прорезями для глаз. Все это дополняло короткая стрижка. Одет он был в костюме и при галстуке, хотя я ему и не рекомендовал приходить в нем на встречу.
  - А ты на фотографии другой, - вдруг произнес Мочалкин.
  - Я не фотогеничный. Как на счет пистолетиков?
   Мочалкин едва заметно кивнул головой, и охранники оружие не убрали, но целиться в меня перестали.
  - Одно резкое движение и ты покойник, - предупредил меня Мочалкин. - А где твоя подруга?
  - Дома осталась, обед мне готовить. Борщ. Хотите, приглашу отведать?
  - Я уже понял, что ты шутник. Только я тебе уже говорил, что я фраеров не люблю. Зачем позвал?
  - Познакомиться. Мне кажется, мы хорошо дополняем друг друга.
  - Либо начинай базар по делу, либо...
  - Хорошо. У меня есть список, этот список очень дорого стоит. Я хотел бы его продать.
  - Что за список?
  - Там много больших имен. И все эти люди в последнее время купили участки земли.
  Мочалкин вдруг засмеялся.
  - И за этим ты меня позвал? Сейчас все покупают участки. Я вот недавно тоже кое-что приобрел.
  - Поздравляю. Но я надеюсь, что вы купили участок по цене, которая адекватно вашей зарплате. А эти дачники купили участки, которые превышают их зарплату в сотни раз. Если кто-то об этом узнает, вопросов появится сразу много. И у прессы, и у прокуратуры. Да мало ли еще у кого. Скандал будет грандиозный. Одних в отставку, других в камеры предварительного заключения, кто в бега. В общем, кто куда.
  Теперь Мочалкин молчал и смотрел на меня через свои прорези. Так как глаз его почти не было видно, мне было трудно определить, с каким выражением он это делает.
  - И откуда мне знать, что ты не бреешь. Никакого списка я не вижу.
  - Списочек могу показать, копию, конечно. Да это и не столь важно. Главное ведь содержание.
  Я достал копию списка и помахал им. Один из телохранителей подошел ко мне, взял его и доставил Мочалкину. Тот стал внимательно его читать.
  - Фигня, - вдруг презрительно скривился он.
  - Фигня так, фигня, - не стал спорить я. - Если вас список не заинтересовал, то можно считать нашу встречу завершенным. А я уж решу, что с ним делать дальше. Вам туда, - показал я в сторону дороги.
  Но Мочалкин не спешил уходить. Он раздумывал, что ему дальше делать. Я бы мог ему в этом нелегком труде помочь, дать парочку дельных советов, но вряд ли он бы их оценил по достоинству. Уж очень он упрямый и не сговорчивый. Не люблю таких.
  - И чего ты хочешь за них?
  - Десять миллионов.
  Мочалкин засмеялся, правда, довольно странно, из его горла скорей вылетали не смешки, а хрипы.
  - За это писульку и сто баксов никто не даст.
  - Я попробую поторговаться в другом месте. Чем черт не шутит, вдруг дадут.
  Я сделал шаг в сторону, и тут же на меня нацелились пистолеты.
  - Подожди, - сказал Мочалкин, - мы еще не закончили разговор. Ты же понимаешь, что за копию не получишь ни шиша, если уж покупать, то оригинал.
  - Понимаю, не дурак же, а потому оригиналов с собой не ношу. К тому же мне нужен настоящий купец, если сговоримся, ему товар и отдам. Прямо в руки. Само собой понятно, что в обмен на дензнаки. Я хочу вести переговоры с Мамутом.
  - А с господом богом не желаешь?
  - Не желаю, он в таких сделках не участвует. К тому же у него могут возникнуть проблемы с наличностью.
  - Оригинал отдашь мне, может, тогда что-то и получишь. Тысячи три.
  Теперь захохотал я.
  - Уж лучше тогда отдам какому-нибудь журналисту. Пусть печатает. Это стоит десять миллионов. И никак не меньше.
  - Ты я вижу фартовый. Не советую.
  - Плевал я на твои советы. В следующий раз я буду говорить только с Мамутой.
  У Мочалкина начал истощаться резервуар терпения. Он вдруг сделал какое-то резкое движение, и я автоматически выхватил пистолет из кармана. Еще бы секунда и возникла бы перестрелка.
  - Спокойно! - вдруг закричал он, и это остановило в самый последний момент не только его центурионов, но и меня.
  - Тебе, приятель, нужно думать не о деньгах, а о том, как уцелеть, - наставительно проговорил Мочалкин.
  - Будут деньги, уцелею.
  - Не уверен. Ты из тех, кто любят нарываться. Даже странно, что ты еще жив.
  - То, что ты жив, тоже странно, - парировал я.
  - Ничего странного, - усмехнулся Мочалкин. - Видишь, какими молодцами я окружен. Ну, хватит болтать, а сейчас ты поедешь с нами. И лучше не суетись. Для собственной безопасности, выкинь свою пушку.
  Мочалкин сделал знак, и охранники с пистолетами наготове и, не спуская с меня глаз, направились ко мне. В это мгновение в небе раздался звук мотора. Прямо на нас из-за леса вылетел вертолет. Вот значит, каким образом Мочалкин подтягивает подкрепление.
  - Ладно, ребята, я сдаюсь, - сказал я и поднял вверх руки.
  Это был сигнал для Илоны, пулеметная очередь скосила всех охранников.
  Я стоял на вершине небольшой искусственной горке, сотворенной из металлолома. Я спрыгнул вниз и притаился. Мочалкин был просто идеальной мишенью, в него не промахнулся бы и слепой. Но мы не собирались его убивать. Пока он нам нужен был живым.
  Приземлился вертолет, из него выскочило пять человек. Все вооружены автоматами. И сразу же стали поливать огнем то место, где совсем недавно находился я.
  От уверенного вида начальника охраны не осталось и следа, он рысью понесся за защитой к своим людям.
  Я высунулся из своего укрытия и пару раз выстрелил. Затем снова спрятался. Через полминуты повторил свой маневр. Делал я это специально, позиция у Илоны имело существенный дефект, был небольшой обзор. И чтобы она могла бы успешно вести огонь, надо было, чтобы наши противники сбились бы на узком пяточке. И я сознательно их приманивал на нужный нам участочек.
  Но я не принял во внимание способность своего товарища по оружию совершать отчаянные поступки. Не знаю, было ли это снова проявлением ее излюбленной теории о выборе ведущего к смерти пути, но внезапно она появилась прямо на гребке баррикады из ржавого и покореженного металла и других отходов нашей сверх расточительной цивилизации. В руках она держала пулемет.
  Ее появление не только для меня, но и для остальных участников этой кровавой драмы оказалось совершено неожиданным. И Илона блестяще воспользовалась шансом, который представился ей в течение всего пяти секунд. Пулемет в ее руках стучал, не останавливаясь ни на мгновение. Двое сразу же были поражены, остальные, даже не помышляя сопротивляться, бросились наутек. И буквально через несколько минут скрылись из вида.
  Я, словно суслик, высунулся из своей норки и осмотрел поле боя. По большому счету, единственный, кто меня интересовал, это Мочалкин. Но и у Илоны были на него свои виды. Она опередила меня и стояла рядом с ним, направив на него пулемет. У начальника службы безопасности был такой вид, что его вот-вот схватит кондрашка. Я даже испугался, не отдаст ли он дуба прямо сейчас. Это не входило в наши планы.
  Я подошел к этой странной паре: грозной воительнице и на смерть перепуганному представителю сильной, но никак не лучшей, судя по нему, половины человечества.
  - Я хочу, чтобы ты передал своему шефу, - говорила Илона, - что я не успокоюсь, пока он не понесет заслуженное им наказание. Моя зовут Илона Бекетова. Надеюсь, ему не надо объяснять, кто я такая. И пусть Мамута знает, кто теперь стоит на его пути. И я ни за что не сойду с него. Если он сможет, пусть убьет меня, это единственный для него шанс уцелеть. Но, как ты видишь, это оказывается совсем не просто. И ему придется еще много постараться, я готова умереть, но только после него. Ты все понял¸ мерзкая букашка? Животная мразь.
  Говоря откровенно, таких выражений я еще от нее не слышал. Да и выражение ее лица тоже мне было не привычно. Обычно оно было замкнуто спокойным, сейчас же на нем просто пылала огненная ненависть, которая. Не первый раз я убеждался, что знаю ее недостаточно. И что в ней кроется еще массу самых разных черт. И если однажды она обратит свое копье ненависти на мою персону, то, не задумываясь, словно рыцарь-крестоносец, проткнет им меня насквозь.
  Мочалкин каждую фразу Илоны сопровождал энергичным кивком головы. Вряд ли он отдавал отчет в своих действиях, им лишь руководил инстинкт самосохранения. Хотя я не понимал, какой смысл сохранять в живых и дальше это отвратительное создание, по-моему, чем раньше оно перестанет топать по земле, тем лучше для всех.
  Но сегодня провидение было иного мнения о дальнейшей судьбе этого человека.
  - Можешь проваливать, - завершила Илона свой страстный монолог.
  Мочалкин изумленно посмотрел на нее. Он еще не верил в такое счастье, что так отделался. Но Илона уже отвернулась от него и посмотрела на меня.
  - Нам надо быстрей уезжать отсюда, - сказала она.
  Я не возражал, это место мне совершенно не нравилось. И я был уверен, что на земле существует масса уголков, значительно лучше.
  
  Глава 24
  
  Мы вернулись домой. Пока мы ехали, я выкурил пол пачки. Мы не разговаривали. Ко мне вдруг пришла мысль о том, что совсем не исключено, что Илона не совсем нормальна. Бывают такие помешательства: вроде бы человек в целом здоров, а вот на один пунктик он так запал, что ради него готов на любые жертвы и ан самые удивительные поступки. И не только он может пожертвовать собой, но готов принести на алтарь свой безумной идеи любое количество людей. Вот и с ней случилось нечто похожее, когда после смерти отца что-то сдвинулось в ее сознании, и она превратилась в грозную мстительницу. И ничего в жизни другого знать не хочет. Отсюда и ее постоянный японский бред о необходимости всегда выбирать дорогу, ведущей к смерти. Нормальный человек выбирает дорогу, которая ведет к жизни, удовольствиям. А вот ей ничего подобного и не надо. Если это не явные признаки душевного расстройства, то тогда, что же это такое?
  Мы приехали домой, как обычно после таких кровавых дел забрались в душ. Невольно я подумал, что у нас это уже стало традицией - водой смывать кровь. Неужели так это легко сделать, ты встаешь под плотные струи воды - и очищаешься от греха убийства. А может, ей ко всему прочего нравится убивать? Есть же тигры-людоеды, которые попробовав раз человечину, больше не хотят питаться другими блюдами. Даже самыми изысканными. Вот и с ней не исключено однажды случилось нечто подобное. Убив раз, ей так пришлось по душе это занятие, что теперь она подсознательно ищет случаи, когда можно будет снова насладиться этим делом.
  На экран моего воображения какой-то неведомый, но весьма услужливый оператор внезапно спроецировал лицо Илоны, когда она косила из пулемета боевиков Мочалкина. Даже в тот напряженнейшей момент меня поразило его выражение, это было то самое упоение боем, о котором так красиво писал поэт. У нормальных людей такой экстаз возникает, когда они занимаются любовью, а вот у нее, когда появляется возможность пострелять по людям. А ведь пристрастие к убийствам - это нечто вроде наркомании. И где гарантия того, что однажды, не получив слишком долго своей дозы, у нее не начнется своеобразная ломка. И она тогда направит свое оружие на меня, как на того, кто оказался в тот момент к ней ближе всех.
  Признаться, мне вдруг стало так страшно, что я даже не без опасения вышел из душа. А вдруг она ждет меня с пистолетом, чтобы получить еще одну порцию удовольствия от убийства.
  Однако пока мне ничего не угрожало, Илона, завернувшись в простыню с мокрыми волосами, лежала на кровати. Глаза у нее были закрыты, я подумал, что она спит. Но когда я приблизился к ней, она открыла их и вдруг села.
  - Что с тобой происходит? Тебя что-то гнетет? - спросила она.
  - А тебя ничего не гнетет?
  Она ответила не сразу.
  - Гнетет. Но что я могу сделать. Мы находимся в эпицентре урагана, и мы не можем из него вырваться. Он слишком силен и несет нас туда, куда сам идет.
  - Выходит, мы бессильны? А, по-моему, мы сами делаем все возможное и даже невозможное, чтобы усилить этот, как ты говоришь, ураган.
  - Что ты имеешь в виду?
  - Зачем ты этому Мочалкину стала говорить про Мамута, выдвигать ему через него ультиматумы. Ты понимаешь, что ты наедала?
  - А что я наделала?
  Я аж задохнулся от возмущения.
  - Теперь он точно знает, что именно он является конечной целью всех наших усилий. Ты ему практически открытым текстом заявила, что намерена его уничтожить.
  - Я действительно намерена его уничтожить. И пусть он об этом знает. Это лишит его спокойствия. Я хочу, чтобы он постоянно бы помнил о том моменте, когда он отдал приказ подготовить убийство моего отца.
  Опять ее отец. Я все больше убеждаюсь, что в ее привязанности к отцу есть что-то нездоровое.
  - Боюсь, что это не только лишит спокойствия его, но и нас. Неужели не понятно, что после того, как Мочалкин передаст ему твои слова, он с еще большей энергией бросит все имеющиеся у него силы против нас. А сил в него предостаточно. До сих пор мы имели дело лишь с малой их частью. Да и далеко не лучшей. Хотя даже в этом случае я не понимаю, как мы сумели уцелеть.
  - Уцелели, потому что все до сих пор делали с умом. Мне инструктор говорил: если все делать с умом, то тогда ты стоишь пятерых.
  Первый раз за все время она процитировала инструктора, а не отца. Что это с ней?
  - Ладно, согласен с твоим инструктором. Но теперь на нас натравят целую свору бандитов. Пять плюс пять, если ты помнишь, равно десяти. А их будет двадцать. А может, и тридцать. А может, и пятьдесят. Этот Мамута и те, кто стоит за ним, ворочают миллионами и миллиардами. Что им стоит нанять любое количество головорезов. Чего, а чего, а нехватки всяких подонков наша любимая страна никогда не испытывала.
  - Да, ты прав, так все и будет. Но мы с тобой говорили уже на эту тему. И ничего нового я тебе не скажу.
  - Но тогда у нас даже близко не было столько врагов.
  - Меня не волнует количество врагов. Я их оцениваю совсем по другому критерию. А ты можешь в любой момент сваливать. - Илона снова растянулась на постели и закрыла глаза.
  Меня поразило не предложение уйти, а использованный для этого лексикон. Я давно заметил, что Илона выражалась очень культурно, на прекрасном русском языке. И то, что оно употребило такое сомнительное с точки лексической чистоты слово, вдруг как-то странно покоробило меня. Если уж она использовала его, то это что-то означает? Вот только что? Как все-таки трудно иметь дело с женщиной-загадкой.
  Я лег рядом с ней, причем очень близко. Но Илона на это ровным счетом никак не отреагировала. Иногда она великолепно умела изображать из себя труп. Готовилась что ли к будущей уже настоящей роли?
  Так молча и неподвижно, словно два трупа, мы лежали минут двадцать. Наконец, я не выдержал и "ожил".
  - Ну, хорошо, черт с этими полчищами врагов. Но что нам все-таки сейчас делать? Ждать, когда нас тут прихлопнут?
  Только теперь Илона не только соизволила приоткрыть глаза, но даже посмотреть ими на меня, недостойного.
  - Нет, ждать глупо. Надо искать новое пристанище. Это они совсем скоро обнаружат.
  - Почему ты так думаешь?
  - Чтобы найти человека, двух людей в таком городе, как Москва, нужно определенное количество времени. Сейчас оно истощается. Нам надо запутать следы. Они должны нас искать. Только это дает нам шанс.
  - И в чем тут шанс?
  - Ты не понимаешь? - Она насмешливо посмотрела на меня. - Для того, чтобы искать нас по всей Москве, им придется раздробить свои силы. А это уравняет наши шансы.
  Конечно, она сумасшедшая, но голова у нее работает здорово, отметил я. Впрочем, разве этих психов когда-нибудь поймешь.
  - Что же мы тогда лежим?
  - Я хотела понять, ты остаешься или уходишь?
  - А ты как хочешь?
  - Это сугубо твое дело. Ты сам должен принять решение.
  - Ладно, давай искать новое убежище. А что делать с этим?
  - Ничего не делать, пусть остается. Мы же заплатили за месяц вперед.
  - Тогда собираемся?
  Илона кивнула головой.
  То, что она оказалась права на все двести процентов, я убедился буквально минут через пятнадцать.
  Как обычно, мы выходили из подъезда по отдельности. С небольшим баулом в руке я выбежал во двор и направился к машине. Я очень торопился, и впервые несколько мгновений не обращал внимания на двух слоняющихся невдалеке парней. Они тоже меня заметили не сразу, и это меня и спасло.
  Внезапно я увидел, как двое мужчин несутся прямо на меня. Я бросил на землю чемодан. Так как бежать от них было поздно, я устремился им на встречу.
  Буквально в метре от них, я совершил кувырок и прокатился мимо них. Они остановились и чуть-чуть замешкались. Этой секунд мне хватило, чтобы подсечь одного из них. Тот упал, а я тем временем бросился на другого.
  Другой встретил меня ударом ноги в пах. Я успел перехватить его ботинок и резко потянул на себя и ударил в скулу парня. Тот отлетел на несколько метров. Но сумел устоять на ногах и снова бросился в бой.
  Он метил мне куда-то в нос, но я сумел убрать лицо, и его тяжелый, как ядро, кулак угодил в мое плечо. Я упал, он попытался навалиться на меня, но я уперся ногой ему в живот и оттолкнул.
  Но пока тот летел, напомнил о своем бренном существовании в этом мире его напарник. Я не успел его оттолкнуть, и он навился всей своей тяжестью хорошо откормленного тела меня.
  Его руки потянулись к моему горлу, мне же никак не удавалось сбросить его тяжелую плоть с себя
  Его руки добрались до моего горла, и я почувствовал, как перекрывают они ток кислорода в организм, а глаза начала застилать темная мгла. Моя жизнь повисла на волоске, и висеть на нем она могла не больше нескольких мгновений.
  Внезапно я ощутил, как ослабла эта страшная хватка, а затем тело моего врага растянулось рядом с моим. Шатаясь, я встал, и упал, если бы меня не подержала Илона. Она обняла меня за талию и не дала вновь растянуться на асфальте.
  Но внезапно она отпустила меня, и мне стоило больших усилий, чтобы вновь не упасть. Силы, недавно покинувшие меня, еще ко мне не вернулись, и я мог лишь наблюдать за происходящим. В руке оставшего дееспособным парня появился нож, вернее, судя по размерам тесак. И он шел прямо на нас. Илона сделала шаг вперед и по сути дела закрыла меня собой.
  Парень нанес удар снизу, он метил в живот молодой женщины. Илона перехватила руку, и что есть силы вывернула ее. Нож отлетел в сторону, а нога Илоны ударила ему в лицо, превращая его в кровавое месиво.
  Теперь оба парня лежали на земли и корчились от боли. Однако пока происходило все это действо, появились и его зрители. Не меньше пяти человек с изумлением взирали на это единоборство. До моего слуха донесся призыв одной женщины немедленно сообщить об этом хулиганстве в милицию.
  Илона тоже услышала эти слова. Так как я до конца не оклемался, она крепко схватила меня за руку и почти потащила к машине. Открыв дверцу, запихала меня в салон. Сама же села за руль и с места сразу же газанула едва ли не на четвертой скорости.
  На наше счастье дорога оказалась достаточно свободной, и Илона гнала машину, чтобы как можно дальше отъехать от этого места.
  - Как ты? - спросила она минут через двадцать после начала этой гонки.
  - Вроде нормально. Еще бы немного - и он меня бы придушил. Опять ты меня спасла.
  - Не думай об этом.
  - А о чем прикажешь думать?
  - Где нам поселиться.
  - Да где угодно, - подал я плечами. - Купим газеты с объявлениями и начнем обзванивать.
  - Ты прав. - Илона затормозила у газетного киоска. - Пойду куплю газету.
  Мы нашли небольшой скверик, в нем удаленную скамейку и стали звонить по имеющимся в объявлениях телефонах. Через час напряженных поисков нам удалось набрести на устраивающий нас вариант. Туда мы и отправились.
  Удивительно, но эта квартира как две капли воды походила на прежнюю, хотя и располагалась на другом конце города. Даже мебель отличалась не сильно.
  Хозяйка, пожилая женщина, долго нас рассматривала и расспрашивала. Мы заготовили простую легенду о том, что живем в гражданском браке, что в некотором роде почти так и было за исключением некоторых нюансов, и вынуждены снимать квартиру, так как на свою пока не заработали.
  Женщина оказалась весьма дотошной, устроила нас самое настоящее анкетирование. Мы уже начали сожалеть, что приехали сюда. Но когда я предложил заплатить за месяц вперед, все ее любопытство как-то быстро увяло. Схватив деньги, она отдала нам ключи.
  - Интересно, сколько времени им понадобится, чтобы обнаружить нас снова? - задал вопрос я, когда мы остались одни.
  - Посмотрим, может, неделю и протянем.
  - А потом снова новая квартира. Сколько их еще придется сменить?
  - Какая разница сколько, - недовольно произнесла Илона. - Почему тебя постоянно волнуют несущественные вопросы?
  - Потому что я ни к кому не питаю кровной мести. Хочется спокойствия и стабильности. И еще с некоторых пор мне хочется иметь ребенка.
  То, что случилось дальше, поразило меня до самой глубины своей не глубокой души. Илона вдруг покраснела. И не просто покраснела, а стала такой пунцовый, словно бы ее нежные щечки обмакнули в кетчуп.
  - Ты уверен, что ты хочешь ребенка, а это не мимолетный каприз? - спросила она.
  - А разве я не нормальный мужчина, а заодно и человек. А человеку свойственно желание иметь не только предков, но и потомков.
  - Мне кажется, что раньше оно у тебя не возникало.
  - Не возникало, - согласился я. - Но раньше я так не рисковал своей жизни. А теперь имею реальный шанс отправиться на тот свет, так и не одарив мир своим потомством. И если это я для него не сделаю, он мне этого не простит. Когда кончится все это безобразие, и, если останусь жив, со свойственным мне энтузиазмом вплотную займусь этим делом.
  - И у тебя есть напарник по нему?
  - Вряд ли найти напарника будет большой проблемой. Тем более мужчина я все ж видный. Женщины не раз мне говорила об этом. Разве не так?
  - В общем, так, - как-то не слишком охотно подтвердила она. Внезапно в ней произошла какая-то перемена, Илона сделалась хмурой и недовольной. - Тебе не кажется, что мы говорим совсем не о том. Сейчас нам уж точно не до детей. Мы должны думать о другом.
  - О том, как выйти на Мамута?
  - Именно.
  - Вечная тема. Давай будет думать об этом прямо с утра. А сейчас я чего-нибудь бы поел и лег спать. День выдался на редкость напряженный. Ты не находишь?
  Почему-то я был уверен, что новых бурных событий ждать придется недолго, ведь на нас натравлены такие большие силы. И даже в таком огромном городе, как Москва, они не дадут нам долго сидеть спокойно. Но все обернулось прямо противоположным образом, прошел один день, за ним потянулся второй, а абсолютно ничего не происходило. Даже возникало ощущение, что о нас забыли. Конечно, такого быть никак не могло. И все же факт был налицо, никто нас не преследовал, не пытался отправить на тот свет. Даже становилось без этого скучно.
  Более того, Илона настояла на том, чтобы я поторопил события и снова бы позвонил Мочалкину. Но с ним не соединяли, не помог даже секретный код. Телефонистки стандартно отвечали, что его нет и неизвестно, когда он будет. И сразу же разъединялись, не спрашивая, как обычно кто звонит и что передать.
  Мы не знали, что думать. Вполне вероятно, что после кровавых событий на свалке в компании заменили секретные коды. Хотя мы не исключали и другой вариант, что Мочалкина, после того, как он бездарно провалил операцию, убрали. Убили ли его или отправили на Багамы мы, разумеется, не знали. Да это и было не суть важно. Илона, хотя и сохраняла внешнее спокойствие, на самом деле бесилась из-за того, что мы вновь потеряли ведущую нас ниточку к Мамуте и его банде. Исчезнув из старой квартиры, мы тем самым самоизолировали себя, вывели себя из игры.
  Периодически Илону эта ситуация бездействия так раздражала, что она предлагала ее прервать самыми невероятными способами. Однажды она на полном серьезе предложила войти в здание компании. В конце концов, она из нее не увольнялась и имеет право вернуться на свое рабочее место. У нее даже пропуск с собой имеется. И тогда они уже будут вынуждены принять срочные меры.
  Мне стоило определенных усилий, дабы отговорить ее от этого безумного и самоубийственного плана. В конечном итоге она сдалась под напором моих аргументов, но сделала это весьма не охотно. Мысль о том, чтобы найти дорогу к смерти, как назойливый поклонник, никак не покидало ее.
  Я понимал ее, иногда человека охватывает такое состояние, что ему легче пойти на смертельный риск, чем сидеть в бездействии и ждать, когда что-то случится. Я и сам был не в лучшем расположении духа. Сперва, когда я понял, что нас по какой-то причине на некоторое время оставили в покое, меня охватил почти детский восторг. Но затем я стал замечать, что он как-то подозрительно быстро тает. Пребывать постоянно возле охваченной депрессией женщины - занятие не из самых приятных. А тем более, я так устроен, что трудней всего в мире переношу скуку. Даже зубная боль не так мне докучает, как эта дама, когда она посещает меня. Я буквально готов кидаться на стену, чтобы вытолкнуть ее из своего жилища.
  И вот через некоторое время я вдруг ощутил, как на меня накатываются одна за другой волны скуки. Я лежал на кровати и готов был скулить, как щенок, которому придавили лапку. Да, мне сейчас никто не угрожал, никто не пытался меня убить, но тогда, по крайней мере, не приходилось скучать. А чем заняться в данный момент? Не читать же книги или смотреть по телевизору очередной идиотский боевик. Когда участвуешь в реальном, а не придуманном действии, то такие фильмы вызывают лишь ярость.
  Даже Илона, погруженная по голову в мутную воду своих переживаний, заметила мое состояние. Более того, нашла в себе силы уделить мне немного внимания.
  - Что с тобой? Почему ты хандришь? Я думала, что такая ситуация тебе в радость.
  - Она была бы в радость, если бы я знал, что еще мне делать. А то сидишь, как узник, в этих четырех стенах и мечешься от безделья. А я так не могу, я деятельная натура. Мне надо чем-то непременно себя занять. А я даже на улицу не могу выйти, прогуляться по скверику. Только смотрю на него из окна, как это делают другие.
  - Кто же тебе мешает прогуляться? - пожала плечами Илона. - Иди да гуляй. Если бы они нас засекли, давно бы ворвались к нам. Или нас бы застрелил их снайпер. Ты же у окна постоянно торчишь. Лучше мишени и не придумать.
  Я невольно вздрогнул. И как я не подумал о такой естественной вещи, как снайпер. Совсем от скуки мозги атрофировались.
  - А почему раньше меня не предупредила?
  - Я сама только об этом сейчас подумала. С другой стороны вряд ли они захотят нас сразу убить, им нужно знать, что нам известно. Найти список. И уж только после этого они не откажут себе в этом маленьком удовольствии. Так что иди и гуляй. Только будь очень осторожен.
  - Может, пойдем вместе.
  - Я не хочу. Да и не стоит привлекать к себе внимание, пара бросается в глаза больше, чем одинокий человек, если он себя ведет спокойно. В общем, подыши воздухом. Иначе мы подеремся, - совершенно неожиданно добавила она после короткого раздумья.
  Когда я вышел из дома, мною овладело ощущение, что я вырвался из заточения. Несколько минут я просто стоял и вбирал в свои легкие уличный воздух, как будто бы он чем-то отличался от той смеси, которой я дышал дома. Затем я медленно двинулся по маршруту в прямом смысле, куда глядят глаза.
  Я никуда не торопился, так как в моем распоряжении был целый вечер. Да и ночь никто у меня не отнимал. Я понимал, что Илона рада побыть некоторое время одна, так как напряжение, что царило в квартире, нервировало обоих. И если я приду не скоро, это скорей пойдет на пользу и ей и мне. Иногда надо побыть немного врозь даже самым любящим друг друга людям. Ну а нам с ней до такого статуса еще очень далеко. Да и весьма сомнительно, что такие отношения когда-нибудь воцарятся между нами. По крайней мере, со стороны Илоны ничего подобного я пока не заметил, я интересую ее только как партнер в этой охоте за дичью. И как только она завершится, то наш дуэт распадется. По крайней мере, все к этому идет.
  Эти отнюдь не радостные мысли возникали в моей голове все то время, что я шагал по улице. Одновременно я с завистью наблюдал за текущим мимо меня потоком жизни. Как же мне хотелось влиться в него, снова стать его неразделимой частью. Плюнуть на все опасности и вернуться к себе домой - уже далеко не первый и явно не последний раз возникла у меня эта идея. Но я понимал, что если реализую ее, то вряд ли доживу до утра. Большая вероятность, что за моей квартирой установлена постоянная слежка. И как только я в ней появлюсь, эти ребята нагрянут за моей жизнью. Так что вопреки своему желанию я прикован к Илоне, как Прометей к скале. И пока вся эта кровавая каша не завершится, я не сумею сбросить цепи.
  Вечер был как по заказу очень приятный - теплый, безветренный. И признаюсь, я быстро потерял бдительность. Не хотелось думать о том, что кто-то за мной может быть следит, не хотелось то и дело озираться, выполнять сложные маневры, дабы проверить, не тянется ли за мной хвост.
  Я наметил себе небольшую вечерне-ночную программу. Для разогрева выпью где-нибудь пивка, затем развлекусь в казино, в качестве следующего пункта найду тихий и уютный ресторанчик и приятно поужинаю в полном одиночестве. Хотя оно мне столь же противно, как осенняя грязь на улице, но иногда в таком времяпрепровождении есть свой шик, своя прелесть. Да и лучше мне ни с кем не знакомиться, это гораздо безопасней.
  Так как этот район Москвы я совсем не знал, пришлось несколько раз спросить, есть ли тут неподалеку казино. В ответ я ловил далеко не самые дружественные взгляды, из чего можно было сделать вывод, о том, что наш народ не слишком привечает тех, кто проводит время, играя в азартные игры. Хотя какое им до этого дело, не их же деньги проигрываются.
  И все же меня нашла удача, хотя и в несколько странном образе. Объяснила мне, как пройти в казино какая-то древняя старушка. Она это сделала так подробно, что у меня закралось подозрение, что она является завсегдатаем этого отнюдь не богоугодного заведения.
  Я бодро двинулся в указанном направлении весь в предвкушении от предстоящего ощущения азарта. Это чувство если и можно с чем-то сравнить, то только с любовью. В обоих случаях душа наполняется энергией, тело становится необыкновенно легким и упругим, словно готово отправиться в полет, все тревоги и волнения куда-то исчезают и остается лишь желание целиком быть поглощенным тем миром, в котором пребываешь.
  Я уже видел призывные огни казино, которые ярко, как глаза кошки в темноте, выделялись на фоне в целом довольно сумрачного пейзажа. Невольно я ускорил шаг. Где-то совсем рядом заскрипели тормоза машины. Но я даже не повернул в голов на звук, меня неудержимо влекло совсем в другую сторону.
  Внезапно передо мной возникло несколько мужчин, и мои руки оказались заломлены за спину. Все случилось столь стремительно, что я не только не успел оказать хоть какое-то сопротивление, но даже понять, что происходит. Буквально через пару секунд я был запихнут в автомобиль, который, словно испуганная лань, тут же сорвался с места.
  Меня держали с двух сторон так крепко, что я не мог пошевелиться. И по мере того, как я постигал, что со мной произошло, в меня все более обильными порциями вползал страх. Я практически не сомневался, что дорога, по которой мы сейчас мчались, для меня это дорога к месту казни. Какой же я глупец, что так допек Илону, что ей захотелось освободиться от моего присутствия, и она выпроводила меня из дома. Сидел бы рядом с ней и кто знает, быть может, прожил бы еще много счастливых лет. А теперь таймер моей жизни отсчитывает последние минуты.
  Я не отдавал отчет в своих действиях, это инстинкт самосохранения все решил за меня. Я собрал все силы и попытался вырваться из объятий мужчин. Но меня держали сильные, натренированные и, как я убедился буквально уже через секунду, очень умелые руки. Одна из них надавала мне на шею, и я отключился.
  
  Глава 25
  
  Сколько прошло времени, я не знал, потому что когда я очнулся, ни на руке, ни где-то еще часов не было. Впрочем, в первые минуты мне было не до хронометража продолжительности моего беспамятства. Сначала я постарался в полном объеме вернуть себе сознание, а когда это получилось, то стал осматривать то место, где находился.
  Но сперва не без некоторого удовольствия я констатировал, что все еще жив. Будь я мертв, то вряд ли оказался лежащим на полу в пустой комнате. Очень сомневаюсь, что загробный мир такой неуютный, так как в помещение, где я нахожусь, нет даже окна, а дверь закрыта, в чем я вскоре убедился. Да и вообще судя по всему тут давно не убирали, повсюду грязь. Я почти не сомневаюсь, что если бы попал туда, то меня бы разместили в гораздо более комфортных условиях.
  Я сел, затем встал, потом прошелся. Мое физическое состояние было вполне удовлетворительным. Никто меня не пытал, не вводил никакие препараты. Все было хорошо, за исключением нескольких мелочей: я был в заключение, я не знал, где нахожусь, и не ведал, что со мной будет дальше. И будет ли дальше что-либо вообще?
  У меня было сильное желание побушевать, начать стучать ногой в дверь, орать что-нибудь оскорбительное и непристойное. В свое время я немало народа отправил за решетку, но сам оказался в их положение впервые. И теперь начинал лучше понимать их чувства, когда те начинали буйствовать.
  У меня хватило ума и терпения не выпускать на волю свои эмоции, мне почему-то казалось, что это лишь усугубит мое и так незавидное положение. Я решил проявить железную выдержку и дождаться естественного хода событий. Вряд ли они заставят себя долго ждать. Не для того меня похищали, чтобы держать взаперти. Этим людям либо нужна моя жизнь, либо информация, которой я владею. А может, и то и другое. Сначала получат нужную им информацию, потом отнимут нужную мне жизнь. Да, это более чем реальная последовательность возможных действий с их стороны.
  Я снова лег и стал ждать. А что мне еще оставалось делать. Ни о чем особом я не думал, пустив мысли на самотек. И они почему-то всем скопом направились, как какая-то делегация, к Илоне. Мое воображение нарисовало ее портрет, я пытался представить, чем она сейчас занимается. Мне даже стало как-то неприятно, мне угрожает смертельная опасность, а мои помыслы устремлены к какой-то женщине. Разве об этом надо думать в последние минуты пребывания на этой ужасной, но такой родной планете. В книгах в таких случаях герои помышляют о душе, в каком она состоянии отправится на встречу со Всевышним. Приглашают священника для принятия исповеди. Но вряд ли это сделают для меня, отправят на тот свет без святых даров.
  Мне так вдруг не захотелось умирать, что я едва не заплакал. Ведь я совсем молодой, тридцать пять лет для мужчины - самый расцвет. А мне предстоит как раз отцвести. До чего же несправедливо.
  Лежать на жестком полу было крайне неудобно. Особенно такому человеку, как я, который всегда любил комфорт. Хоть бы черти кровать поставили. Или на худой конец - стул. А тут совсем ничего. Даже в тюремной камере есть самая необходимая мебель. А ведь там место пребывания всей человеческой нечисти: воров, насильников, убийц, казнокрадов. Но я-то совсем из другой породы.
  По моим ощущениям прошло не меньше полчаса. Мое терпением стало иссякать. Еще немного - и я начну буянить, как буйно помешанный. Я всегда очень плохо переносил замкнутые пространства. Даже в купе в поездах чувствовал себя неуютно, на меня давил ограниченный размер помещения, в которое меня запихнули. И большую часть пути проводил в коридоре и тамбуре.
  Зачем-то я встал с пола. Несколько раз прошелся по диагонали комнаты. Остановился. И в этот момент дверь отворилась, и вошли те самые парни, что намертво держали меня в машине. Их зловеще-угрюмый вид, как мне показалось, предвещал только самое плохое из того, что могло со мной произойти.
  Они явно намеревались снова меня схватить и куда-то потащить. Откуда-то снизу во мне стал быстро подниматься наверх такой мощный прилив ненависти, что о контроле над своими поступками не могло быть и речи. И когда один из них схватил меня за руку, я что есть силы сначала рванулся вперед, а затем ударил его кулаком в подбородок.
  Он не ожидал от меня такой наглости. Мне удалось даже повторить удар, и он оказался в нокдауне. Зато второй налетел на меня с вытянутой вперед ступней. В обычной ситуации я бы пропустил эту атаку и корчился бы сейчас от боли. Но борьба за свою жизнь придала мне не только дополнительные силы, но и еще и дополнительную ловкость. Каким-то непостижимым образом я увернулся, и сам лягнул его ногой в пах. Попадание в это святое место в состоянии выдержать разве только йог. Мой же противник им не оказался, и потому пронизанной болью, весь сжался.
  Пользуюсь плодами достигнутой победой, я рванул к выходу. И выскочил бы из своей камеры, но в самый последний момент, когда до двери оставались считанные сантиметры, первый из моих противников успел схватить меня за лодыжку. И я растянулся на полу.
  Они накинулись меня почти одновременно. Чувства, которые они испытывали по отношению ко мне, сполна передались их конечностям, которыми они и пинали мое тело. Для меня эта экзекуция двух разъяренных мужчин могла бы вполне закончиться инвалидностью, если бы в комнате не появился новый персонаж. Я его не заметил, зато услышал его голос, человек был разгневан, но не на меня, а на тех, кто меня избивал.
  Он оттолкнул их, обозвав "ослами". К моему удивлению "ослы" покорно отошли от меня и теперь молча и неподвижно стояли немного в стороне, словно бы ничего и не происходило несколько мгновений назад.
  Мужчина присел на карточки и заглянул мне в лицо.
  - Вы в порядке? - поинтересовался я.
  Вопрос звучал издевательски, в порядке я никак не мог быть. Впрочем, если подразумевалось под этим словом то, что я еще был жив, то тогда я был в полном порядке.
  - Вставайте! - Его голос прозвучал столь повелительно, что я не мог ему не подчинился и попытался встать.
  Меня пронзила насквозь сильная боль, и я зашатался. Парни, что меня только что избивали, продемонстрировали отменную реакцию и успели меня подержать. Причем, на этот раз сделали это столь аккуратно, как будто были моими старыми и добрыми друзьями. Мне даже захотелось их поблагодарить за заботу.
  С их помощью я покинул место своего заточения и избиения и оказался в другой комнате. Нельзя сказать, что она была уютной, но в ней, по крайней мере, была мебель. С огромным наслаждением я упал на мягкий диван.
  И тут же напротив меня вырос тот мужчина. Теперь я мог его рассмотреть. Лет ему было примерно пятьдесят, у него были густые, но абсолютно седые волосы. Мне понравилось его лицо, оно было вполне интеллигентным, по крайней мере, ничего зверского я в нем не заметил.
  Он сел на стул в метре от меня.
  - Вам чего-нибудь налить?
  Я давно сильно хотел пить.
  - Воды, - попросил я.
  Мужчина сделал жест, и один из его подчиненных налил в бокал воды. До чего же она показалась мне вкусной! Я был готов осушить целое море вместе со всеми его заливами, лиманами и бухтами.
  - И что вы намерены делать дальше, Дмитрий Валерьянович? - вдруг услышал я вопрос.
  Почему-то он мне показался таким неожиданным и неуместным, что я даже вздрогнул.
  - Мне бы хотелось продолжить свою прогулку. Как гражданин я имею на нее полное право. А вы ее прервали. Это нарушение конституции.
  - А мне кажется, что вы опять нарываетесь. На вас снова спустить моих милых ребят? - Внезапно он приблизил свое интеллигентное лицо, впрочем, которое мне сейчас не показалось таковым из-за своего злого выражения, ко мне почти вплотную. - Мне почему-то кажется, что вы не понимаете до конца, во что влипли. За последние несколько дней на вашей совести несколько трупов. Не хотите прямо отсюда отправиться отбывать пожизненное заключение?
  - А как же суд, присяжные, они у нас определяют наказание?
  - Вам хочется оказаться в роли подсудимого. Если это ваше самое большое желание, то я готов его удовлетворить.
  А вдруг он и правда отправит меня в тюрьму, пронеслась в голове ледяная мысль.
  - Вы меня не так поняли, эта роль меня не прельщает.
  Мужчина, у которого лицо вновь приобрело интеллигентный вид, пристально посмотрел на меня.
  - Кого вы из себя строите, Рубин? - презрительно произнес он. - Вам понравилось разыгрывать из себя супермена? Это под влиянием вашей поддельницы Илоны Бекетовой. Но мне не трудно сделать так, что вам это быстро надоест.
  - Не надо, мне уже надоело. - Невольно я посмотрел на стоящих за спиной мужчины двух богатырей. Просто удивительно, что я ввязался с ними в драку. Чего только не сделаешь с испуга. Им превратить меня в кровавое месиво абсолютно не стоило никаких усилий, так маленькая разминка для некоторой части мышц.
  - Я рад, что хотя бы вы иногда прислушиваетесь к голосу разума. Говорите, где список?
  - У меня его нет с собой.
  - Он на квартире, у Илоны?
  - Да.
  - И что вы знаете об этом деле?
  - Высокопоставленные чиновники скупают самые дорогие земельные участки в Подмосковье. И используют для этого Национальную нефтяную компанию. Хотя не до конца понятна ее роль в этом деле.
   - И это все, что вам известно? - В его голосе прозвучало презрение,
  - Пока все.
  - Я думал, вы продвинулись дальше. - Он о чем-то задумался. - Какие планы у вашей подруги?
  Я медлил с ответом, мне очень не хотелось говорить о них.
  Мужчина понял мои затруднения.
  - Вас сюда пригласили для того, чтобы вы отвечали бы на все вопросы, которые вам зададут. Молчать вы будете в другом месте.
  Это очень странный способ приглашения, подумал я.
  - Ее больше всего интересует Мамута.
  - И что она собирается с ним делать?
  - Полагаю, что убить. Но уж точно не поцеловать.
  - Вот как, - усмехнулся седой мужчина. - Даже убить. Вы оба превращаетесь в настоящих киллеров. Не желаете сделать это занятие своей профессией?
  - Нет.
  - А напрасно. Я бы мог вашей парочке дать несколько выгодных заказов.
  - Спасибо, но мы обойдемся.
  Я так и не понял, говорит ли он серьезно или издевается. И вообще я терялся в догадках, в чьих руках я оказался. Поведение этого человека, как и его намерения, мне были неясны. Он вел какую-то странную игру, по правилам, о которых я ничего не знал.
  - Напрасно вы отказываетесь от выгодных предложений, Дмитрий Валерьянович.
  - Позвольте мне самому решать, какие предложения выгодны, а какие нет.
  Эти слова звучали почти как вызов, но я немного осмелел. С некоторого момента шестое чувство стало подсказывать мне, что сегодняшняя ночь для меня не станет последней. Этот человек вряд ли меня убьет, по крайней мере, сейчас. Он хочет со мной поиграть, как кошка с мышкой, ему я нужен не мертвый, а живой. Пока. Что же касается его дальнейших намерений, то тут мое шестое чувство, словно немой, молчало.
  - Вот вы значит, как решили себя вести. - Мужчина поднялся и прошелся по комнате. - Не рано ли?
  Он что читает мои мысли, подумал я.
  Внезапно "Седой", как мысленно прозвал я его, остановился.
  - А что мешает вашей подруги сейчас убить Мамута?
  У этого человека манера задавать неожиданные вопросы, которых не ждешь, как удары из-за угла.
  - Нам неизвестно, где он живет. Это держится в большом секрете.
  - Ну, это смотря от кого.
  Мужчина снова задумался. Затем вновь занял место напротив меня.
  - Вы отдаете себе в отчет в масштабе дела, в которое ввязались?
  - Наверное, не полностью.
  - Не полностью, - усмехнулся он. - Во истину неведение есть путь к спасению. А что вы будете делать, если я вам сообщу, где проживает главный враг вашей прелестной подруги?
  - Сообщу адрес Илоне. И тогда начнем действовать. Она такой шанс не упустит.
  "Седой" кивнул своей седой голове.
  - Да, решительности ей не занимать. В отличие от вас. Ведь, правда?
  - Правда. Я оказался втянут в это дело совершено случайно. Вам, наверное, это известно.
  - Известно то известно, да только затем у вас были возможности выйти из него. А вы не вышли. Любопытно, в чем причина такого вашего поведения? Неужели только в том, что вы не смогли побороть магию прекрасных глаз этой действительно очень красивой молодой женщины? Я не ошибся, Дмитрий Валерьянович?
  В его голосе мне послышалась издевка.
  - А вам не все равно, - ответил я. - Главное, что остался.
  Мой собеседник вдруг посуровел.
  - Нет, не все равно. Мотивы определяют линию поведения. Когда знаешь, чем человек руководствуется, можно предугадывать его последующие действия. Вы же в прошлом оперативник, должны это хорошо понимать.
  Я не мог не признать его правоты в этом вопросе.
  - И что из этого следует?
  - Только то, что мое любопытство отнюдь не праздное. Я хочу понимать, каких поступков можно от вас ждать.
  - Тех, что вы ждете. Я не собираюсь делать ничего лишнего.
  Внезапно он засмеялся. Это было столь неожиданно, что я даже вздрогнул.
  - Да, вы умеете улавливать ситуацию. Если что-то вас и спасет, то только это. - Внезапно его интеллигентное лицо стало очень серьезным. - Вы попали в очень тяжелое положение, из которого шансов выбраться у вас крайне мало. Но они есть. В том случае, если вы не допустите роковой ошибки. А это почти невозможно.
  - Но как я должен действовать, чтобы ее не допустить?
  Мой вопрос погрузил моего собеседника в глубокое молчание, почти что медитацию.
  - В том то все и дело, - вдруг медленно произнес он, - что неизвестно, какая линия поведения правильная. Все зависит от обстоятельств, а обстоятельства меняются чуть ли не ежечасно. Я бы вам посоветовал следить за политическими новостями. И особенно внимательно смотреть новости по телевизору все последующие дни. Может быть, они вам что-то подскажут. И почему бы вам еще раз не встретиться с Политиком. Может, он вам направит в нужное русло. И все же в главном надейтесь на свой ум и свою интуицию. Я очень удивлен, но до сих пор она вас не подводили. И то, что вы сидите передо мной живым, это подтверждает.
  - Спасибо за лестную оценку моих способностей.
  - Они действительно весьма велики. Например, вы уже поняли, что я не отдам приказ вас убить. По крайней мере, не в этот раз. Вот и осмелели. А другой бы дрожал от страха и молил о пощаде. Только не надо меня благодарить, я действую исходя из своих соображений. Ценность же вашей жизни для меня крайне ничтожна. Я вообще не люблю людей, которые просаживают деньги в казино. Нужно играть совсем в иные игры.
  - Разве я не играю.
  - Именно это и заставляет меня пощадить вас. Будь вы обыкновенным игроком в азартные игры, я бы не сомневался, как поступить. Вы же понимаете, что никому не нужны лишние свидетели. Кто много знает, мало живет. А вы знаете столько, что даже самый милосердный человек вынесет вам смертный приговор.
  - Дело совсем не в этом.
  - Вот как! А в чем?
  - Я одна из карт в вашей колоде. Причем, карта козырная. Пусть не туз, но и шестерка тоже не лишняя.
  - Ладно, я знаю вашу манеру говорить, если вы разойдетесь, вас трудно остановить. Поэтому перейдем к финалу. Если вы хотите хотя бы чуть-чуть увеличить свои шансы на выживание, то будете выполнять мои приказы. Когда вы мне понадобитесь, я вам позвоню.
  - А как я узнаю, что это вы? Я даже не знаю, как вас зовут.
   - А как вы меня прозвали?
  - "Седой".
  - Вот и прекрасно, я так и назовусь: Седой". А теперь я вас покину.
  - Должен ли я рассказать о нашем разговоре Илоне?
  - Да вы все равно расскажите, даже если я запрещу. Только вот еще: если опять на вас набредет Литвин, не соглашайтесь ни на какие его предложения. Надеюсь, наша беседа вам понравилась.
   Мужчина быстро вышел. А на меня надвинулись его церберы. Я решил, что сейчас, чего бы они не сделали, не стану ничего предпринимать.
  Но на этот раз обошлось без насилия, если не считать, что на мои глаза надели непроницаемую повязку. Они вывели меня из дома и посадили в машину.
  В темноте и в молчании эта поездка продолжалась минут тридцать. А когда меня высадили, то я убедился, что нахожусь точно в том же географическом месте, откуда они меня и похитили. Совсем рядом призывно сверкали огни казино. Но желания его посетить у меня едва ли не впервые в жизни не было никакого.
  В моем кармане я нашел свои часы. Они показывали три часа ночи. Значит, все это приключение заняло примерно четыре часа. Я вдруг почувствовал сильную усталость, все же я пережил сильнейший стресс. Поймав такси, я поехал домой.
  
  Глава 26
  
  Илона не только не спала, а в ожидании меня вышла на улицу. Это было столь неожиданно, что в первое мгновение я подумал, что это не она. Но это была она и никто другая.
  Увидев меня, Илона устремилась ко мне.
  - Ты где пропадал? Я тебе звонила десятки раз, твой телефон не отвечал.
  Только сейчас я вспомнил о нем. Я нашел его в кармане, но он был выключен.
  - Меня похитили, а затем отпустили, - сообщил я.
  Даже в темноте я сумел разглядеть ее недоверчивый взгляд.
  - Кто тебя похитил?
  - Пойдем в квартиру, там я обо всем расскажу.
  В квартире я изложил все подробно, ничего не скрывая. Илона слушала так внимательно, как будто хотела запомнить каждое мое слово.
  После моего рассказа установилась тишина. Я не без волнения ожидал ее вердикта, я хорошо понимал, что к происшедшим событиям можно относиться по разному. И с определенной точки зрения мое поведение выглядит далеко не безупречно. В конце концов, я не только пошел на сотрудничество с человеком, о котором ничего не знал, но и выложил ему все ставшие известными нам факты. И Илона со своей непримиримостью вполне может расценить все это как предательство.
  Но Илона упорно продолжала хранить молчание, она лежала на кровати и не только ничего не говорила, но и не шевелилась. Я не первый раз сталкивался с этой ее манерой поведения, и могу признаться, она мне сильно раздражала. Сиди и гадай, что она чувствует, о чем думает и как сейчас поступит. Выложила бы без обиняков все, что считает нужным, - и стало бы обоим легче. Даже плохая определенность хуже неопределенности.
  Наконец я не выдержал.
  - Может, ты что-нибудь все-таки скажешь?
  Только эти мои слова заставили ее пошевелиться.
  - С этого момента мы должны исходить из новой реальности.
  Ее слова сильно удивили меня, я готовился к ее совсем другой реакции. Это не порицание и не похвальба, это всего лишь констатация. Я был разочарован. Но что я от нее ждал? Это было мне не совсем ясно.
  - И что это за новая реальность?
  - Разве ты не понимаешь. В этом деле участвует третья сила.
  - Это и идиот способен понять. Меня интересует, что это за третья сила?
  - Не знаю. В стране много различных спецслужб, которые работают на разных хозяев. Это совсем не обязательно ФСБ. Ты ведь о ней думаешь?
  Я кивнул головой.
  - О ней, родимой.
  - Опиши еще раз этого твоего "Седого".
  Я описал.
  - Нет, этот человек мне не знаком. Но это ни о чем не говорит, я всего лишь лейтенант ФСБ, и я мало кого знаю. Особенно из высоких чинов. А у него, судя по твоим словам чин весьма высокий.
  - Голос у него командирский. И все же что ты намерена делать?
  - Ничего нового, все то, что делала до сих пор. Мои цели не меняются. А если появятся новые обстоятельства, буду на них реагировать. Они знают о нас много, а мы о них - почти ничего. Ты сказал, что он советовал чаще смотреть телевизор.
  - Да, новости.
  - Значит, начнем смотреть. Хотя я терпеть не могу телевизор, надо быть последним идиотом, чтобы тратить свое драгоценное время на все эти бессмысленные программы.
  Я хотел спросить, а на что, по ее мнению, следует тратить свое драгоценное время, понятно, кроме как подготовки убийства Мамута, дабы не быть идиотом, но промолчал. Меня мучило другое, Илона так и не сказала главного. И я не выдержал и спросил о нем:
  - А что ты думаешь о моем поведении?
  Я испугался, что Илона снова погрузится в нирвану, так как она вновь надолго замолчала. Но к счастью на этот раз так далеко она от меня не ушла.
  - Ты вел себя так, как мог себя вести. И я не имею права тебя осуждать. Если бы они тебя убили из-за твоего молчания, твоя смерть никого бы не обрадовала. Разве Мочалкина и прочих и его бандитов.
  Из слов Илоны вытекало, что моя смерть ее бы тоже не обрадовала. И это уже было хоть что-то.
  - Ты, наверное, жутко устал. Ложись и спи.
  В устах Илоны это выглядело как сверхзабота. Но она была права, устал я изрядно. После такой ночи нужен не просто глубокий сон, а месячный отдых в хорошем санатории. Если выживу, так и сделаю, куплю путевку и поеду лечиться. Не знаю, как на счет разных заболеваний, но вот мои бедные нервы нуждаются в ремонте, как старый дом.
  Я проснулся очень поздно. Достаточно было посмотреть в окно, чтобы понять, что день давно в разгаре и все приличные люди занимаются своими дневными заботами. К моему удивлению Илоны нигде не было. Я обошел всю небольшую квартиру - пусто. В меня тут же залезла тревога. Эта девица способна на любые поступки, и кто знает, что пришло в ее голову.
  Но оказалось, что на этот раз ее голову посетили вполне мирные и даже полезные мысли. Внезапно дверь отворилась, и она появилась своей собственной персоной. В руках она держала два больших пакета.
  - Ходила в магазин. В доме кончилась вся еда.
  - И как там на воле?
  - Пока тихо. Я внимательно все обследовала, никаких примет, что за нами следят, не обнаружила. Но сам понимаешь, что это еще не значит, что никакого наблюдения нет.
  Я не ел почти сутки, и в животе у меня что-то булькало и бурчало. Эти звуки напоминали оркестр, когда он готовится к выступлению. Ни о чем другом, кроме еды, думать я был не в состоянии. И с нетерпением ждал, пока Илона что-то приготовит. Но Илона не торопилась исполнить роль кухарки. Она посмотрела на часы и включила телевизор.
  - Сейчас время новостей, - пояснила она свои странные действия. - А твой "Седой" советовал нам регулярно их смотреть.
  Как жаль, что он не посоветовал регулярно меня кормить, подумал я. Впрочем, буквально через минуту я позабыл про свои гастрономические волнения.
  Показывали встречу президента с группой бизнесменом. Вдруг Илона вскочила.
  - Вот он, Мамута, смотри!
  Она ткнула пальцем в одного из сидящих за столом. Я внимательно стал его разглядывать. В этом мне помогал оператор, который то ли по собственной инициативе, то ли по указанию сверху показывал его крупным планом.
  Мужчина немного за сорок, спортивного телосложения, вполне приятное лицо. Про такого не скажешь, что он патологический убийца, скорей уж наоборот, он вполне лояльный и честный член общества.
  - Этот "Седой" знал, о чем говорил, - констатировал я. - Если твоего ненаглядного Мамута допускают до светлых очей президента, если его показывают крупным планом по ящику в теленовостях, значит, он находится на особом счету.
  - Это свидетельствует лишь о том, что он еще более опасен. Имея такое покровительство, можно творить еще более страшные дела.
  - Но пока такая ситуация сохраняется, для нас он недосягаем.
  - Это для таких, как ты недосягаем, - резко произнесла она.
  Опять она вернулась к своему прежнему стилю, а я то грешным делом начинал думать, что этот этап у нас остался уже в прошлом.
  На экране возник новый сюжет, и Илона раздраженно выключила телевизор.
  - Я пойду готовить еду, - сказала она.
  Хоть в этом не повезло и у меня возникает шанс наконец-то поесть.
  Неожиданно ближе к вечеру мне позвонил Андрей.
  - Ты еще жив? - был первый его вопрос.
  - Точно не знаю, но есть шанс, что жив, - был первый мой ответ.
  - Да, непонятно. Судя по всем событиям, ты и твоя прекрасная леди давно должны быть мертвы. И знаешь, это-то и самое интересное.
  - То, что я жив?
  - Именно. Этим многие обеспокоены. То, что вы живы, выпадает из общей логики событий.
  - Ты отдаешь отчет в своих словах. - Я почувствовал раздражение. - Мы что должны умереть, чтобы все эти люди почувствовали бы, что события развиваются в правильном направлении.
  Андрей почувствовал мое недовольство.
  - Не обижайся. Лично я очень рад, что ты жив. Но некоторые хотят понять, что же на самом деле происходит? И не могут.
  Я вспомнил вчерашнюю ночь, странный и непонятный разговор с "Седым". Пожалуй, в словах моего друга есть свой резон.
  - И что мы должны сделать, чтобы всех успокоить?
  - С тобой снова хочет встретиться он.
  Я понял, что под местоимение "он" скрывается Политик.
  - Я не возражаю.
  - Только он просил на этот раз прихватить твою прекрасную даму.
  - Если она согласится.
  - А она по-прежнему непредсказуема?
  - Еще больше. Лучше скажи, когда?
  - Сегодня, часа через два. Помнишь, два года назад мы сидели в одном уютном баре и обсуждали будущее?
  - Было такое.
  - Около входа в него я тебя и встречу.
  - Кто звонил? - спросила Илона, которая даже не скрывала, что внимательно слушала весь разговор.
  - Андрей. С нами хочет встретиться Политик. Он просит, чтобы ты тоже приехала.
  - Почему бы и нет, - легко согласилась она. - Ты уверен, что это не ловушка?
  Я хотел было сказать, что уверен, но вдруг не решился. А ведь, в самом деле, такой гарантии я дать не могу.
  Илона поняла меня без слов.
  - Я поеду, если ты не будешь возражать против того, чтобы я действовала, как считаю нужным.
  Я подозрительно посмотрел на нее; что она задумала?
  - Но ты же понимаешь, что он мой друг, - промямлил я.
  - Это в интересах и твоей безопасности. Иногда друзья становятся опасней врагов.
  Я это знал не хуже нее.
  - Поступай, как хочешь, но я в этом участвовать не буду.
  В назначенный час мы стояли около бара. Как обычно, пока мы добирались до этого места, то предприняли все, что могли и не могли, дабы избавиться от возможной слежки. Подкатил знакомый мне джип Андрея, и мы быстро сели. Причем, Илона оказалась на соседнем с ним сиденье.
  - Далеко ехать? - поинтересовался я.
  - За полчаса доберемся. Как вы поживаете, Илона? - поинтересовался он. - Вы стали еще красивей? - Голос Андрея, как палитра художника, заиграл разными красками. Я понимал его, красота этой женщины на любого мужчину действует магически.
  Вместо ответа Илона вдруг попросила:
  - Андрей, вы можете свернуть вон в тот переулок?
  - Но это нам не по пути, удобней проехать прямо.
  - Зато так безопасней. А сейчас это важней удобства.
  - Как скажите, Афродита.
  Джип свернул в небольшой и тихий переулок. Я тоже не понимал, зачем Илоне понадобилось отклониться от маршрута.
  Но она как всегда все продумала заранее. Едва мы въехали в переулок, Илона одним ударом вырубила Андрей. Тот повалился прямо на нее. Но она успела перехватить руль и свернула в какую-то подворотню. Там мы и остановились.
  - Что ты с ним сотворила? - с тревогой спросил я.
  - Ничего особенного, через три минуты очухается.
  - Ты не нанесешь ему ущерба?
  - Ты очень заботлив о своем друге. Не беспокойся. С ним ничего не случится. Немного поболит шея.
  Поведение Илоны мне жутко не нравилось, но я промолчал. Андрей, в самом деле, очухался минуты через три. И когда он вернулся в этом мир, то первым делом, что он увидел, это наведенный на него пистолет.
  - Это зачем? - удивленно посмотрел он на Илону, затем перевел взгляд на меня.
  Я отвернулся, мне было стыдно.
  - Если хотите жить, то сейчас все расскажите о том, что должно сегодня произойти? - с откровенной угрозой проговорила Илона.
  - Дима, твоя подруга сошла с ума! - воскликнул Андрей.
  - Я не его подруга и не сошла с ума. Либо вы все рассказываете, либо я стреляю. Ваш приятель знает, что я всегда выполняю свои обещания. Скажи ему, - потребовала она.
  - Это верно, - выдавил я из себя.
  Илона вдавила дуло пистолета в его висок.
  - Признавайся или пуля размозжит твою голову.
  - Вот вы как. И что вы хотите, чтобы я вам сказал.
  - Мы знаем, что это ловушка и нас ждет засада.
  - Ах, вот как, вас ждет засада. Замечательно. Я напрасно ввязался в эту историю, хотел вам помочь. Дима, ты тоже мне не веришь, как и эта воительница?
  - Доверяй, но проверяй. Лучше расскажи все, как есть, и мы разойдемся миром.
  - Ну, вот что, дорогие мои, идите-ка вы оба куда подальше. Не верите мне, ваше дело. Больше я пальцем не ударю, чтобы вам помочь. Никакая засада вас не ждет, по крайней мере, я ее не готовил. И Политик, уверяю вас, - тоже. А дальше поступайте, как знаете. А пистолеты меня и раньше наставляли. Вот Дима не даст соврать. Больше от меня ничего не услышите.
  По лицу Илоны я увидел, что и она немного смущена. Негодование Андрея было искренним, и оно не могло ее не пронять.
  - Ладно, езжайте дальше, - сказала Илона и спрятала в сумочку оружие.
  Андрей по очереди посмотрел на Илону и на меня, и в его взгляде ничего хорошего я для себя не обнаружил. Несколько минут он сидел молча, приходя в себя. Затем завел мотор. Больше до самого конца поездки он не проронил ни слова, словно принял обет молчания.
  Не проронил он ни слова и когда вышел из машины и жестом предложил нам последовать его примеру. Мы находились возле небольшого красивого особняка. От улицы его отделял высокий забор.
  Мы миновали охрану, причем, она нас не остановила. Значит, была предупреждена о нашем прибытии. Андрей ввел нас в небольшой зал, в котором стоял накрытий стол. Только тогда мой старый друг обрел голос.
  - Можете садиться за стол, а я вас покидаю. Большое спасибо за приятное путешествие.
  Он красноречиво посмотрел сначала на Илону, затем на меня и вышел. На мою спутницу эта сцена, по крайней мере, внешне не произвела никого впечатления. Она спокойно, как и рекомендовал Андрей, села за стол, положила на тарелку салат, а бокал наполнила напитком. Затем повернула голову в мою сторону.
  - А ты чего стоишь, садись. Я ужасно хочу есть.
  Однако вместо того, чтобы взять в руки вилку, она положила сумочку на колени и открыла ее. Я знал, что она это сделала для того, чтобы легче и быстрей достать пистолет. И только после этого принялась за еду.
  Я тоже присоединился к ней. Стол поражал обилием и разнообразием блюд. Пришлось потратить пару минут, чтобы обозреть все это гастрономическое богатство и выбрать кое-что из него.
  Не знаю, как Илона, а я был так увлечен этим пиром во время чумы, что даже забыл о цели нашего появления в этих стенах. Я всегда был большим гурманом и получал от вкусной еды огромное удовольствие. И хотя Илона готовила хорошо, большим разнообразием наше меню не отличалось. Этот же стол явно дело рук профессионала самой высокой квалификации.
  Пиршество было в самом разгаре, когда внезапно в зале появился Политик. Он вошел так тихо и незаметно, что в первое мгновение я его даже не заметил. Но не Илона. Она тут же вскочила и наставила на него пистолет. И лишь убедившись, что он не представляет никакой опасности, снова спрятала оружие в сумочку.
  Однако Политика такая встреча не обескуражила.
  - Я вижу, вы постоянно настороже, - весело проговорил он. - В вашем положении это даже похвально. Вы не возражаете, если я к вам присоединюсь?
  Так как возражений с нашей стороны не последовало, он сел рядом с нами.
  - С вами, Дмитрий Валерьянович, мы уже знакомы, а с вами Илона Станиславна пока еще нет. Предлагаю выпить за знакомства.
  Политик хотел налить даме коньяка, но она решительно отказалась.
  - Спасибо, я выпью напиток.
  Зато я не видел никакой причины отказываться от коньяка, тем более эта была одна из самых лучших марок. Политик любезно наполнил мне рюмку.
  Я не ошибся, коньяк оказался действительно превосходным. И я бы совсем не отказался еще попробовать этот нектар. Однако Илону волновало совсем другое.
  - Я бы хотела знать, зачем вы нас пригласили? - наступательно произнесла она.
  У меня даже возникло ощущение, что она совсем не против затеять с Политиком скандал. Впрочем, в наше время политиков вообще не жалуют и часть подвергают обструкции. Я вдруг вспомнил об обещанной мне должности посла в Коста-Рики. И подумал, что этот человек скорей исключение из правила, чем само правило. Все-таки в нем можно отыскать что-нибудь положительное. Пусть даже не сразу.
  - Я действительно хотел с вами познакомиться, Илона Станиславна. Хочу сказать, что я знал вашего отца. Очень поверхностно, мы лишь пару раз встречались на каких-то приемах и обменивались буквально несколькими фразами. И я об этом всегда сожалел, так как знал, что он один из самых честных представителей своей профессии.
  Я отнюдь не был уверен, что такие исторические встречи отца Илоны и Политика действительно имели место. Но в любом случае это был мастерский ход, она буквально оттаяла. Враждебность сменилась на вполне дружеское выражение лица.
  - Вы действительно так думаете! - воскликнула Илона.
  - Вы тот редкий тип человек, которого невозможно обманывать, - ответил Политик. - Да это и не в моих интересах.
  А вот с этим тезисом я мог бы поспорить. Но в другой раз.
  - А что в ваших интересах? - прямо спросила Илона.
  - Это абсолютно правильный вопрос. Не вам мне говорить, что коррупция в стране достигла максимальной отметки. Чиновника, который не берет взятки, надо показывать в музее.
  - А вы берете взятки? - вопросом прервала его Илона.
  Политик посмотрел на нее.
  - Я принимаю пожертвования.
  - А чем это отличается от взятки?
  - Я не даю конкретных обещаний, не выбиваю для этих людей каких выгодных контрактов.
  - Зачем же они дают вам деньги? Ведь немалые.
  - Немалые, Иногда даже большие. Редко очень большие. Что касается причин, то они разные. Одни верят в меня, что я что-то изменю в этой богом покинутой стране, некоторые надеются, что когда я приду во власть, я чем-то их одарю.
  - И вы одарите?
  - Непременно. Все знают, что я всегда выполняю обещанное. Вот Дмитрию Валерьяновичу обещан пост посла в Коста-Рике. Если я стану президентом, а скорей всего стану, он будет послом.
  - Это его личное дело, - буркнула Илона. - Что вы хотите от нас сейчас?
  - Я знаю, Илона Станиславна, вы ненавидите Мамута. Разделяю ваши чувства. Мерзкий тип. Но невероятно сколький, всегда ускользает от ответственности. Хотя по макушку в грязи. Но он далеко не главный в этой цепочки. Меня интересует совсем другой человек.
  - И кто же? - спросила Илона.
  - Давайте еще раз выпьем, кто что хочет.
  Илона пожала плечами, это предложение оставило ее равнодушной, а вот я поспешно плеснул в свою рюмку этого превосходного коньяка. И увидел, что Политик последовал моему примеру. В чем-то наши вкусы совпадают. Это всегда приятно.
  Мы выпили с ним, а вот Илона даже не стала наливать себе своего напитка. Она не хотела играть в предложенную Политиком игру в светский ужин на троих.
  - Меня интересует другой человек, - повторил Политик. - Именно от него тянутся все нити. Против него накоплен большой компромат, говорят, что в ведомстве, где все еще служит наша очаровательная сотрапезница, им забит целый сейф. Но он пользуется доверием президента, и ход делу не дают.
  - И кто же этот человек?
   Политик посмотрел на Илону.
  - Первый вице-премьер правительства.
  - Ничего себе! - воскликнул я. - Остались премьер-министр и президент. И дальше уже никто нет. Вы хотите натравить на нас все государство.
  Я так разволновался, что в качестве успокающего средства налил еще коньяка.
  Илону такой поворот событий тоже разволновал, но в противоположную сторону. Она явно оживилась.
  - И что вы хотите от нас?
  - Сам точно не знаю. Нужен хороший скандал вокруг этого имени. Да и сорвать его некоторые планы не помешает. Сил нет наблюдать за его художествами. Эти люди потеряли всякую меру и осторожность, они живут в полной уверенности своей безграничной вседозволенности. Он собирается покупать большой земельный участок, правда на подставное лицо. Документы почти все оформлены. Вот если бы сорвать сделку. - Политик сделал жест, и зале появился молодой человек в безупречном костюме и с такими же безупречными манерами. Он положил перед своим шефом папку. - Здесь документы, которые удалось раздобыть. Строило это больших усилий и денег. Скажу больше, несколько человек в прямом смысле рисковали жизнью. Но не об этом сейчас речь. Изучите их. Если вам удастся что-то сделать, я буду вам безмерно благодарен.
  - А если не удастся? - осведомилась Илона.
  - Тогда я буду просто рад нашему знакомству. Но, насколько мне известно, Илона Станиславна, для вас не существует ничего непреодолимого.
  Илона ничего не ответила, она смотрела на папку, как удав на кролика. Политик торжественно вручил ей документы. Я подумал, что не хватает только туша.
  Я же смотрел на эту папку, как на мощное взрывное устройство. То, что в ней хранится, способно взорвать нашу жизнь окончательно и бесповоротно.
  - Это в основном все, что хотел я вам сказать, - проговорил Политик. - Могу лишь добавить, что на ваш счет завтра будет положена некоторая сумма.
  Я испугался, что Илона станет возражать, но она никак не отреагировала на эти приятные для слуха любого нормального человека слова. Впрочем, зачем деньги покойнику. Разве что на роскошные похороны? А зачем покойнику роскошные похороны? Что они способны изменить в его жизни?
  - Позвольте на этом откланяться, вас довезут до любого места, - сказал Политик. Он стал и вышел.
  Вот так судья отправляет людей на эшафот, почему-то подумал я, спокойно, без всяких эмоций, просто выполняя свой профессиональный долг. Затем приходит домой и ложится рядом с женой. Ну а что происходит между ними дальше, говорить не стану, пусть каждый решает сам.
  
  Глава 27
  
  Мы вернулись в свою квартиру и первый вопрос, который я задал Илоне, звучал так:
  - Ты что собираешься делать?
  - Изучать полученные документы. Ты разве не хочешь на них посмотреть?
  - Я хочу разорвать их на мелкие клочки и бросить все в унитаз. А затем воду спустить не меньше пяти раз.
  - Не понимаю, что ты так рассердился?
  - Ты не понимаешь? - От возмущения я даже взмахнул руками. - Речь идет о первом вице-премьере. Ты понимаешь, какой это уровень? Дальше только премьер и президент. И все, больше никого нет.
  - И что из этого?
  - А ты представляешь, какие силы на нас набросятся, если мы пойдем против первого вице-премьера? Это тебе не какой-то Мамута.
  Илона, не раздеваясь, растянулась на кровати. Даже в такой нервной ситуации я невольно подумал, как же она все-таки хороша?
  - Ты знаешь меня, знаешь, что я не отступлю. Чего ты добиваешься?
  В самом деле, чего я добиваюсь?
  - Мы должны остановиться. Ладно, я согласен бороться до конца с Мамутом. Но приплести еще первого вице-премьера. Для этого надо окончательно сойти с ума. Разве ты не понимаешь, что Политику глубоко наплевать на нас, он бросает нам подачки со своего барского стола. Но он хочет одного - воспользоваться двумя идиотами, которые рискуют своими головами ради каких-то абстрактных целей. Это же подарок судьбы, в наше время, где найдешь таких ненормальных. Но если мы свернем себе шею, это даже не испортит ему аппетит.
  - А мне глубоко на это наплевать. Пусть он нас использует, сколько пожелает. Я иду своим путем. И если Политик оказывает мне помощь, я ее принимаю. А его мотивы меня не волнуют. Я не дам собой манипулировать. Послушай, Дима объясни мне, зачем ты живешь?
  - Зачем я живу? - Вопрос привел меня в недоумение. - Я живу, чтобы радоваться жизни. В ней достаточно удовольствий, по крайней мере, на мой короткий век хватит.
  - И что же тебе доставляет удовольствия?
  - Тебе по пунктам перечислить?
  - Сделай одолжение.
  - Хорошо, загибай пальцы. Еда, сон, путешествия, деньги, азартные игры, женщины, теплое море, хорошая выпивка, общение с друзьями. Кстати, ты меня на всю жизнь поссорила с Андреем. Хорошие фильмы, переживания за любимую футбольную команду. И баскетбольную - тоже. И это далеко не все.
  - Неужели для этого человек живет?
  - А зачем человек живет? По-моему, это вполне хорошие цели. Только не приводи цитату от своего отца.
  - Я без цитаты могу обойтись. Неужели тебе все это не противно. Это даже не мелко и не пошло, это вообще никак. Потому что это не жизнь.
  - Что же это? Смерть?
  - Хуже смерти. Смерть - это продолжение жизни, если это смерть за дело. А это какое-то животное существование.
  - Замечательно, я животное. А я это и не отрицаю. Могу заблеять, заржать, захрюкать, закукарекать, замяукать. Ты что выбираешь?
  - Ничего. Я буду изучать документы, а ты можешь хрюкать или кукарекать. Только выйди на балкон, мне это будет мешать.
  - А снайпер?
  - Только запрись в ванне.
  Илона развязала папку и стала раскладывать документы, не обращая на меня никакого внимания. Я вдруг почувствовал себя сильно уязвленным, как будто я на самом деле превратился в какого-нибудь зверя.
  Я сел неподалеку от нее, но Илона продолжала изучать документы. И я ясно видел, она не делала вид, что не замечает меня, она действительно меня не замечала, как не замечают отслужившую свой срок вещь. Я разом перестал занимать место в ее сознании. Был там и вдруг бесследно исчез, как шарик в небе.
  Да что же у меня за такая судьба, почему я все время вынужден идти наперекор своим желаниям.
  - И что там есть интересного? - осторожно спросил я.
  Но у Илоны даже не дрогнуло веко, мой вопрос пролетел мимо ее ушей, как брошенный камень.
  - Там есть что-то важное? - повторил я попытку привлечь к себе внимание.
  Но и она оказалась безрезультатной. Мне ничего не оставалось делать, как пересесть к ней на кровать. Только тогда она, наконец, подняла на меня глаза.
  - Да, документы любопытные, - как ни в чем не бывало проговорила она. - Посмотри, нужно продумать, как нам действовать.
  Проклиная себя, я стал изучать бумаги. Это были копии договоров на покупку земли, нотариальное удостоверение их подлинности, справки из земельного управления. Но один документ привлек мое повышенное внимание - это была платежка из банка на сумму в двадцать миллионов долларов. Вся эта кипа справок была выписана на фамилию Уварова.
  - И что ты думаешь обо всем этом? - поинтересовалась Илона, когда я закончил чтение.
  - Сами по себе документы не несут никого криминала. Скорей всего они подлинные. Но вот если этот Уваров признается, что является подставным лицом, а истинным покупателем земельного участка в один га - это наш уважаемый первый вице-премьер, то скандал получится что надо. Политик будет доволен.
  - Ко мне почему-то тоже пришла эта мысль, - усмехнулась Илона. - Ты заметил, что в документах есть адрес, где живет этот Уваров.
  - Адрес-то есть, но есть большое подозрение, что его хорошо охраняют. Больно уж ценная эта особа.
  - Было бы не интересно, если бы его не охраняли.
   В глазах Илоны появились странные огоньки. Есть люди, для которых ощущение опасности также необходимы, как сон или еда. И она явно из этой категории экстрималов. Давно известно, что от таких следует держаться подальше. Им ничего не стоит не только подставить под смертельную опасность свою жизнь, но и чужую. А я вместо того, чтобы следовать этому мудрому правилу, поступаю прямо наоборот.
  - Если мы попытаемся похитить этого Уварова, у нас вряд ли что-то получится, - заметил я.
  - Но ведь в другие разы получалось, - возразила Илона.
  - В другие разы мы не имели дело с родственником первого вице-премьера. Если его охраняют, то, во-первых, охранников должно быть много, а во-вторых, - это элитные подразделения, а не какая-то инвалидная команда.
  - Ты как всегда трусишь! - резко произнесла она. Но внезапно что-то изменилось в ее лице. - Извини, вполне возможно ты и прав. Если мы попытаемся захватить этого Уварова в его доме, то потерпим фиаско.
  - Фиаско - это ерунда, нас просто перестреляют, как куропаток.
  - Что ты предлагаешь?
  Знать бы что предложить, тоскливо подумал я. Вернее¸ что предложить я знаю. С удовольствием бы предложил позаниматься любовью, сколько можно терпеть, я же не бесплотный ангел. Но этому странному созданию нужны совсем иные предложения им совсем иные ощущения. Может быть, она переживает оргазм, когда в нее целятся из пистолета?
  Я стал снова перебирать документы. Когда я смотрел их первый раз, мое внимание на мгновение привлекла одна приписка. Но я тут же о ней забыл. И теперь вспомнил. Вот она.
  - Прочти вот это, - протянул я Илоне листок.
  Она прочитала и вопросительно взглянула на меня.
  - И как ты намерен этим воспользоваться?
  - Это адрес и фамилия нотариуса, где должна окончательно оформляться сделка. Почему бы ни попробовать действовать через него. Вряд ли эти ребята столь предусмотрительны, что перекрыли и этот канал. Тем более, скорей всего фамилия нотариуса тщательно засекречена. И те, кто добыл ее, совершили настоящий подвиг.
  - Артамонов Валентин Иннокентьевич, - прочитала Илона. - И как мы его найдем?
  - Нужен список всех нотариусов Москвы. И не исключено, что и области, - сказал я. - Его можно раздобыть. Вот только с помощью кого? - Внезапно меня осенило. - Есть один человек, который нам необходим в этом деле.
  - И что за человек? - подозрительно спросила Илона.
  - Журналист. Как раз специализируется на различного рода скандалах в высоких сферах. Он ухватится за эту тему, как рак своей клешней за добычу. А при его связях найти список нотариусов ему пару пустяков.
  - Откуда ты его знаешь?
  - Мы с ним познакомились еще когда я работал сыскарем. Пару раз поставил ему интересную информацию.
  - Полагаю, что не бесплатно, - сухо заметила Илона.
  - Не бесплатно. И что ж с того? Это вовсе не являлось государственной тайной.
  - Тебе не кажется, что у нас слишком много развелось людей, которые занимаются подобным бизнесом. Продают все, что покупают, даже то, что не подлежит продаже ни при каких обстоятельствах.
  - Я знаю, твоему отцу это очень не нравилось.
  - Он ненавидел подобных бизнесменов. Раньше они назывались по-другому. Сказать как?
  - Скажи.
  - Предателями, казнокрадами.
  - Теперь я знаю, кто я. Спасибо за просветительскую работу.
  Я ждал очередной реплике в этом диалоге, но Илона, закусив губу, почему-то молчала.
  - Хорошо, давай своего журналиста. Вполне вероятно, как раз он нам и нужен. Пора придать некоторым обстоятельствам гласность. Если он только не испугается это сделать.
  С Сергеем Серовым нас в свое время сблизило не только то, что каждый до определенной степени нуждался в другом, но и некоторые сходные черты характера. Он, как и я любил жизнь во многих ее порочных проявлениях. Мы даже совершили несколько совместных набегов на злачные места. Причем, я показывал ему те, которые посещал я, а он те, которые посещал он. И должен сказать, что такое партнерство нас сильно информационно обогатило, наш горизонт знаний человеческих пороков и мест, где они процветают, сильно раздвинулся. Но после того, как основным моим занятием стала слежка за неверными женами и мужьями, он отдалился от меня. Его интересовали жареные факты из жизни сильных мира сего, а я ими больше не обладал. Но сейчас как раз был такой случай, когда можно возобновить знакомство.
  Я стал набирать номер. Мой звонок сильно удивил его. Судя по его интонациям, с некоторых пор он вычеркнул меня из списка своих знакомых. Что поделать, мир жесток, и если ты не можешь быть кому-то полезен, то тебя просто забывают, как ненужный предмет.
  Мне пришлось потратить немало времени и сил, чтобы убедить его, не раскрывая никаких фактов, что на этот раз я имею в загашнике весьма любопытную информацию.
  Мы договорились встретиться через два часа в небольшом, но уютном кафе. Когда-то это было нашим конспиративным местом свиданий.
  Я рассказал о результатах разговора Илоне.
  - Я пойду с тобой, - сказала она.
  - Он тебя не знает и будет насторожен.
  - А я не собираюсь присутствовать при вашем историческом разговоре. Я буду сидеть в стороне. Во-первых, я хочу на него посмотреть. Я хороший физиономист, и по лицу часто могу определить, стоит ли с этим человеком иметь дело.
  - Любопытно, что ты определила по моему лицу?
  - Что с тобой связывать не стоит.
  - Я так и предполагал. А что у тебя, во-вторых?
  - Хочу посмотреть, будет ли кто-нибудь виться вокруг вас. Такие люди, как твой журналист нередко работают не только на себя, но и на кое-кого другого. И вообще, мало ли что может произойти.
  У меня не было причин возражать против доводов Илоны. И через час мы отправились на свидание с моим знакомым вместе. За пару кварталов до кафе я высадил ее из машины, а сам подъехал прямо к заведению. Мне хотелось, чтобы Серов увидел бы тачку, на которой я прикатил. Я знал, что он их той породы людей, на которых подобные вещи производят неизгладимое впечатление.
  Все получилось так, как я и предвидел. Серов через окно увидел машину, из которой я вышел, и я заметил, как тут же изменилось его лицо. Он был их тех людей, которые поклоняются успеху, как божеству. А мой автомобиль как раз и свидетельствовал об этом.
  Когда я вошел в кафе, он бросился мне на встречу. Мы даже обнялись.
  - Рад тебя видеть, - сказал Серов. - Ты отлично выглядишь?
   Серов выглядел не хуже, если не лучше, одет он был стильно, все вещи перекачивали на его сильную и высокую фигуру прямо из дорогих бутиков. В таких делах я кое-что понимал, когда я у меня заводились деньги, сам любил в них одеваться. Правда, заводились у меня деньги крайне редко.
  - Рад тебя видеть, старик. Ты классно смотришься в этой тачке. Процветаешь?
  Интересно, чтобы он сказал, узнай истоки моего нынешнего процветания. Его бы изумлению не было бы предела. Можно смело спорить, что такого сенсационного материала у него в жизни еще не было. И маловероятно, что будет. Но пока я не собирался посвящать его во все перипетии этого дела, как и во все зигзаги своей судьбы.
  - Как тебе сказать...
  - Неужели это твои неверные женатики так хорошо тебя обеспечивают. О времена, о нравы! - Он засмеялся и хлопнул меня по плечу.
  Именно в этот момент и вошла Илона. Лучше бы она это сделала на минуту позже.
  - Да нет, женатиками я временно не занимаюсь, я сейчас ловлю более крупную рыбу.
  На лице Серова тут же проступил интерес. Профессионализма у него не отнять, как только запахивает чем-то жареным, он сразу забывает обо всем остальном.
  - И что за рыбка?
   - Очень ценной породой.
  - Слушай, - он наклонился ко мне. - Я тут заказал графинчик нашей любимой и кое-какую закусочку. Останешься довольным.
  - Это здорово, но ты же видел, что я за рулем.
  - Когда тебя останавливал такой пустяк.
  В самом деле, никогда. Я покосился на Илону, которая в этот момент делала вид, что изучает меню. Но я знал, изучала она совсем другой предмет. Но почему я должен всегда ориентироваться на нее.
  - Ладно, но по маленькой.
  - По маленькой, так по маленькой. Несколько раз по маленькой, выйдет одна большая. - Он мне подмигнул.
  Дурак, думает, что напьюсь и все ему выложу, как на тарелочке. Нет, дорогой мой, теперь иные времена.
  Серов сделал знак официанту, и через пару минут возник такой стол, что у меня Ниагарским водопадом потекли слюнки. Ну, как тут удержаться, даже несмотря на то, что настали иные времена. А может их наступление еще немного подождет. Или возвратятся старые? Как тут разобраться при виде такой аппетитной снеди.
  - Да это же настоящий пир! - воскликнул я.
  - Мы же с тобой давно не виделись старик. За встречу.
  Первую рюмку я решил себе позволить осушить до дна. И при этом даже не стал смотреть в сторону своего цербера.
  - Еще по одной? - предложил змей-искуситель в лице Серова.
  Я хотел сказать: "да", но сказал "нет".
  - Что с тобой старик? - удивился Серов. - Ладно, давай о деле, - понял он меня. - Я готов платить хорошие бабки за стоящую информацию. У меня сейчас такие возможности. Говори¸ о ком идет речь?
   - О первом вице-премьере правительства. Тебя устроит?
  Бутерброд с осетриной так и не добрался до рта Серова и замер где-то на полпути.
  - Ты не брешешь, старик?
  - Я когда-нибудь брехал?
  - Нет, но все когда-то начинают.
  - Считай, что я еще не начал. У меня все еще впереди.
  Серов снова хлопнул меня по плечу. Эту дурацкую привычку он приобрел за период, что мы не встречались. Раньше он так панибратски себя не вел. Меня сильно раздражал этот жест, особенно в присутствии Илоны. Но я решил ради дела проявить сдержанность.
  - Ты даже не представляешь, как ты во время. Я как раз собираю на этого прохиндея досье. На этом парне печать негде ставить. А что у тебя?
  -Узнаешь, но не сразу.
  - Мы так не договаривались, старик.
  - Мы еще никак не договаривались. Но будет лучше, если договоримся.
  Кажется, Серов понял, что меня не прошибешь ни водкой, ни осетриной. Ее аппетитные в прожилках кусочки лежали прямо передо мной. Но я их не трогал.
  - Ладно, ты и впрямь изменился. Чего ты хочешь, старче?
  - Чтобы ты немного попрактиковался в мастерстве золотой рыбки. Мне нужно в самые короткие сроки узнать, где ведет свои дела один нотариус?
  - Узнаем, - уверенно произнес Серов. - Говори, кто?
  - Артамонов Валентин Иннокентьевич.
  - Будем считать, что информация у тебя. Что дальше?
  Я понял, что я должен немного приоткрыть занавес, иначе публика может не заинтересоваться всем спектаклем.
  - Речь идет о крупной махинации.
  - В ней участвует первый вице-премьер?
  - Да, вернее его подставное лицо.
  - И с чем связана махинация?
  - Скоро узнаешь, как выполнишь первое задание.
  Я сознательно использовал слово "задание". Это была моя небольшая ответная месть.
  - Раньше ты был более разговорчивым.
  - Ситуация изменилась. Вот вернусь к своим женатикам и снова заговорю, что не остановишь.
  - Лучше уж так, чем так, - засмеялся Серов.
  Но по его глазам я видел, что он был разочарован, он явно рассчитывал на больший навар. Ничего, навар будет, если будет бульон.
  Внезапно он толкнул меня рукой.
  - Смотри, какая красотуля сидит, - кивнул он на Илону. - Подвалим?
  - В другой раз. Надо ехать. А ты лучше займись нотариусом, дорог каждый час.
  - Черт, ты прав. Но какая телка. Давно такой не встречал. Я знаю этот тип, темпераментней в постели их нет, настоящие тигрицы. А я в последнее время полюбил как раз таких. Ладно, пойду заниматься делами. Не беспокойся, все оплачено.
  - Я не беспокоюсь, сам могу оплатить.
  Серов уже в какой раз - я даже сбился со счета - потрепал меня по плечу.
  - Брось, старик, я сейчас при деньгах. - Он подмигнул мне и наклонился к моему лицу. - Когда в стране приближаются президентские выборы, такие специалисты по скандалам, как я, всегда в большой цене.
  Весело насвистывая, Серов покинул кафе. Несколько минут я сидел молча, затем нацепил на вилку ломтик осетрины и отправил ее в рот. Удержаться от такого соблазна было выше моих слабых сил.
  Я вышел из кафе, сел в машину. Через минуты три ко мне присоединилась Илона.
  - Пересаживайся на место пассажира, - решительно произнесла она.
  - С чего это вдруг? - Мне не понравился ее командирский тон.
  - Ты выпил.
  - Ну и что, я не пьян. Могу вести машину ничуть не хуже.
  - Не важно, с таким количеством алкоголя в крови водить машину запрещено.
  Возразить было нечего, пришлось подчиниться. Несколько минут мы ехали молча.
  - Чем закончилась ваша беседа?
  - Он сказал, что узнать адрес нотариуса для него пару пустяков.
  - Противный тип, не внушает доверия. Он обращался с тобой, как с лакеем, которому только что дали чаевые.
  Я почувствовал, что багровею. Могла бы оставить это замечание при себе.
  - Больше этого не повторится. Я не успел поставить его на место.
  - Ты уверен, что это больше не повторится? Мне кажется, он целиком доминировал над тобой.
  - Да, доминировал, - разозлился я. - Я не могу в одночасье изменить наши отношения. Дай небольшой срок.
  - Мне-то что. Это твои проблемы.
  - В таком случае, что ты так беспокоишься. Такое чувство, что ты уязвлена.
  Я ждал, что ответит Илона, но она даже не взглянула на меня.
  - Как ты думаешь, на кого он работает?
  - Он не сказал на кого, но на кого-то точно работает. Он это даже не скрывает. Да какая нам разница.
  - Ты не понимаешь. А если он работает на нашего вице-премьера или на того, кто с ним связан. В этом случае им не трудно будет устроить нам засаду. Надо быть очень осторожным. Мне точно известно, что не так давно правительство утвердила список журналистов, которые будут обслуживать его во время предвыборной кампании. А ведь первый вице-премьер называется одним из кандидатов в президенты, преемником нынешнего главы государства. Ты понимаешь, чем это нам грозит?
  Я вдруг почувствовал, что на лбу выступил холодный пот. Я твердо знал, что Серов готов работать на любого, кто ему хорошо заплатит. И предположение Илоны очень даже правдоподобно. Вот если бы знать, кто ему так хорошо заплатил?
  - Что ты предлагаешь, отказаться от контактов с ним.
  - Ни в коем случае. Нас все равно с этой стороны уже не оставят в покое, ты же назвал фамилию первого вице-премьера.
  - Да.
  - Если твой Серов работает на него, то он уже передал в его штаб эту информацию. А оттуда она может пойти куда угодно.
  - Ты имеешь в виду в первую очередь твое ведомство?
  - В том числе и туда. Но не уверенна, - задумчиво проговорила Илона.
  - О чем ты?
  - Понимаешь, хотя я очень далека от руководства своей конторы, но кое-какие вещи известны и мне. И я точно знаю, что между руководителями ФСБ и аппаратом первого вице-премьера отношения крайне натянутые.
  - С чего бы это вдруг?
  - Точно не знаю, но скорей всего у конторы накоплен компромат на него, а его использовать не дают. А это в нашей системе очень не нравится. Ведь, чтобы собрать качественный компромат, надо проделать огромную работу, в ней задействованы многие подразделения, десятки людей. И все в пустую.
  - Бедняжки, как я вам сочувствую.
  - Напрасно иронизируешь, это крайне обидно. Многие ломаются на этом и уходят.
  - А ты?
  - Я никогда не сломаюсь. Они этого не дождутся.
  Кто бы в этом сомневался, мысленно отметил я.
  - Послушай, но если первый вице-премьер в контрах с твоей конторой, кто же его защищает?
  - Служба охраны президента. Она и мы постоянно конкурируем друг с другом.
  - Черт с вами, на это мне наплевать. Но если Серов работает на первого вице-премьера, то тем самым мы приобретаем еще одного могучего врага в лице Службы охраны президента. Господи, даже если захочешь, Ты уже нас не спасешь. Сколько же у нас врагов? Мы что их коллекционируем?
  - Так, получается, - невозмутимо ответила Илона. - Не мы в этом виноваты.
  - А кто?
  - Те, кто занимаются грязными делами.
  - Да в этой замечательной стране все занимаются грязными делами. Выходит, вся страна наш враг.
  - Выходит так.
  Нет, это никогда не кончится, тоскливо подумал я. Чем сильней мы углубляемся в этот темный лес, тем больше хищников там нас подстерегают.
  - Тебе не кажется, что нам пора выйти из игры. Пусть другие в нее вступают.
  - Кто?
  - Откуда я знаю. Но желающих можно найти.
  - Лучше подумай о другом.
  - Как достойно умереть?
  - Как достойно выжить.
  - Это что-то новенькое в нашем репертуаре. И как?
  - Если у нас так много врагов, то почему бы не попробовать, по крайней мере, некоторых из них натравить друг на друга.
  - Мысль хорошая, но каким образом? Думаешь, они только этого и ждут.
  - В каком-то смысл ты прав.
  - И в каком?
  - В том, что в таких делах никто не доверяет друг другу. И стоит зародить каплю подозрения, как один вцепится в другого.
  А ведь в этом есть рациональное зерно. А она не только до безрассудства смела, но и умна. Впрочем, это еще хуже, такую женщину не в состоянии выдержать ни один мужчина.
  - И как нам их натравить друг на друга?
  - Давай сперва подождем информации от твоего журналиста. От нее и будем плясать. Вот мы и приехали.
  
  Глава 28
  
  Серов позвонил уже вечером. Честно говоря, такой прыти я от него не ожидал. И мне это не слишком понравилось. Вряд ли собственными силами он столь быстро мог бы раздобыть нужную информацию. Знать бы кто ему в этом помогал?
  Я разговаривал с ним и анализировал каждое произнесенное им слово, каждую новую интонацию. И почему-то мои опасения возрастали в геометрической прогрессии. Хотя ничего особо подозрительного он не говорил. Но мое подсознание фиксировало то, что проносилось мимо сознания.
  - Как поживаешь, старик? - весело приветствовал он меня.
  - Все нормально, а как у тебя дела?
  - Великолепно. Ты меня так раззадорил, что я бросил все дела и занимался только твоим нотариусом. И можешь меня поздравить, я его отыскал.
  - Поздравляю. И где он находится?
  - Поселок Сосновая роща ни о чем тебе не говорит?
  Я напряг память.
  - Вроде бы что-то припоминаю. Но крайне смутно.
  - Это в километрах тридцати от кольцевой дороги. Сказочное местечко, великолепная природа. До недавнего времени это было довольно глухое селение, позабытое цивилизацией, Даже газ не был подведен. Но в самое последнее время там стали активно раскупать участки и строить коттеджи. Пока их совсем немного, но через несколько лет это поселок станет очень знаменит. Записывай адрес.
  Я записал адрес.
  - Спасибо, - поблагодарил я. - Не думал, что ты так сработаешь оперативно. А можно узнать, кто тебе помогал?
  У меня появилось ощущение, что у моего собеседника возникло легкое замешательство.
  - Ну, старик, я тебя не узнаю. Я же не спрашиваю про твои секреты, так что и ты не спрашивай про мои источники информации. Но я жду с твоей стороны ответного хода.
  - И какой он должен быть?
  - Хочу знать, в чем замарался первый вице-премьер на этот раз.
  - Хорошо, раз обещал, скажу. Есть подозрение, что он намерен купить огромный земельный участок стоимостью больше 10 миллионов долларов.
  - Вот это да! Это настоящие масштабы. Я хочу знать, как можно больше об этом деле.
  - Узнаешь, как только что-то появится. Я буду держать тебя в курсе.
  - А что ты намерен делать с моей информацией?
  - Пока не знаю, но она непременно пригодится.
  - Буду ждать с нетерпением от тебя известий.
  На этом наш разговор завершился. Я перевел дух, затем пересказал содержимое беседы Илоне.
  - Адрес нотариуса - это ловушка, - подытожил я.
  Илона задумалась. Направление ее мыслей всегда для меня являлось загадкой. И еще ни разу мне не удалось его угадать. Вот и сейчас я не сомневался, что не получится это сделать и на этот раз.
  - Предположим, твой Серов действительно работает на первого вице-премьера, - сказала она.
  - Предположим.
  - В таком случае, если мы поедем к нотариусу, нас там будут ждать. Я думаю, знаю нашу решительность и быстроту, уже ждут.
  - Правильно, а это означает, что нам ни при каком раскладе не надо туда соваться.
  Илона как-то загадочно посмотрела на меня.
  - Ты прав. Но что в таком случае нам делать?
  Я кожей чувствовал, что эта злодейка что-то задумала, но не мог понять, куда она клонит.
  - Я думаю, мы должны нанести неожиданный удар.
  - Было бы неплохо, - настороженно протянул я.
  - Ты завтра позвонишь этому Серову и скажешь, что обстоятельства резко изменились, и тебе нотариус больше не нужен. У тебя и без него появились невероятно разоблачительные документы, и ты готов их ему предоставить. И договоришься о месте встречи. Но на встречу не пойдешь.
  - А куда же я пойду?
  - Куда мы сначала и собирались, к нотариусу.
  - Но ведь там... - Я вдруг осекся, поняв хитроумность замысла Илоны.
  - Ты хочешь сказать, что, узнав о нашей предстоящей встрече, эти ребята снимут охрану с нотариуса и устроят засаду на месте встречи с Серовым.
  - Наконец-то ты догадался. Видишь, как все просто.
  - Вижу. А если они нам не поверят?
  - Риск есть, но не очень большой. Наше поведение вполне укладывается в существующую схему. А они там привыкли мыслить схематически. Да и вряд ли им уж очень интересно оберегать какого-то нотариуса. Хотя ты прав, пару дежурных они скорей всего оставят. Но вряд ли для нас они станут помехой.
  Упоминание о паре дежурных еще больше подпортило мое плохое настроение, но я не стал возражать. Я вдруг поймал себя на том, что во мне все больше притупляется ощущение опасности, я так уж привык к ней, что она превратилась в мой повседневный образ жизни. Как, к примеру, чашечка кофе по утрам.
  Я проснулся оттого, что Илона кричала во сне. Я склонился над ней, она внезапно вздрогнула буквально всем телом и снова издала крик. Я затряс ее за плечо, она проснулась и внезапно бросилась на меня.
  Бороться с ней мне было трудно, по части всяких единоборств Илона прошла такую великую школу, которая мне и не снилась. Я попытался ее оттолкнуть, но она натренированным движением перекинула меня через бедро, а затем прижала к полу так, что я не мог даже трепыхаться, не то, что сопротивляться.
  Неожиданно ее хватка ослабла.
  - Это ты? - как бы удивленно произнесла она.
  - А кого ты ожидала увидеть? Мамута?
  - Извини, но я не понимаю, что произошло.
  Она поднялась с пола, вслед за ней тоже самое сделал и я.
  - Ты кричала, я пытался тебя разбудить, а вместо благодарности ты бросила меня через бедро.
  Илона провела рукой по глазам.
  - Теперь я вспомнила, мне снилось что-то ужасное. Как будто нас с тобой преследуют, и мы отбиваемся из последних сил. И конец близок.
  - Не думал, что тебе снятся кошмары.
  - Иногда, - призналась после короткой паузы Илона. - Я очень не люблю такие сны. Самое в них ужасное, что я не сразу могу понять, что это не реальность. И когда просыпаюсь, то какое-то время нахожусь под сильным их впечатлением.
  Выходит, не такая она твердокаменная, когда она теряет контроль над сознанием, ее истинная природа дает о себе знать. И это ее смущает.
  - Мы слишком длительное время живем в немыслимом напряжении. Так долго в таком состояние никто не может находиться никто.
  - Что ты предлагаешь?
  - Пора заканчивать эти игры. Даже если они нас не убьют физически, то убьют морально. Мы превратимся в психов и закончим свою жизнь в сумасшедшем доме. Есть предел всему, даже самой твердокаменной выдержке. Нам надо хотя бы немного отдохнуть. Почему бы не махнуть на несколько дней к морю. Утром сядем на самолет, а днем уже будем барахтаться в волнах.
  - Ты сошел с ума, сейчас все только начинается. Мы вплотную подошли к главному. Давай лучше спать.
  - А не боишься, что снова будут сниться кошмары?
  - По-видимому, они входят в мою жизненную программу. Не беспокойся, я это преодолею.
  Илона снова легла. Мне ничего не оставалось сделать, как примоститься рядом с ней. Она в который уже раз оказалась правой, в эту ночь больше кошмары ее не мучили, она спала спокойно, как младенец, ничего не знающий об ужасах этой жизни.
  Утром Илона показалось мне какой-то мрачной. Я привык всегда ее видеть в одинаково ровном расположении духа, бодрой и сосредоточенной. И такой ее вид меня сразу насторожил. Но расспрашивать ничего я не стал, решив, что если она захочет, сама все скажет. Да и мало ли причин, почему женщины может испортиться настроение; это мы, мужчины, грубые и примитивные создания, а они натуры тонкие и ранимые. Даже такая, как Илона.
  - Ты готов? - спросила она меня сразу же после завтрака. В отличие от других дней, на этот раз она не стала ничего готовить, просто нарезала бутерброды.
  - Готов к чему?
  - Искать этого чертового нотариуса.
  Я пожал плечами.
  - Да я с некоторых пор всегда готов. Такова моя печальная участь.
  Но мой выпад не произвел на Илону никакого впечатления. Ее мучило что-то свое. Я думал, что она сразу же направится к выходу, зная ее жуткую не любовь ничего откладывать. Но к моему удивлению Илона продолжала молча сидеть за столом, даже не допив чашечку кофе.
  - Что-то случилось? - спросил я.
  - У меня плохие предчувствия. Едва я проснулась, как они стали меня одолевать.
  Я решил, что как мужчина, я должен ее ободрить.
  - Просто ты притомилась. Это нервы играют такую с тобой шутку.
  - Никакого утомления у меня нет, - вдруг резко отбрила меня Илона. - Я в отличной форме. И всегда привыкла четко определять свое состояние. От этого зависит успех дела. И если я говорю о плохих предчувствиях, значит, меня беспокоят именно плохие предчувствия, а не что-то еще. Ты понял?
  Решил проявить сочувствие, вот и нарвался. Больше таких экспериментов проводить не стану, даже если она станет истекать слезами. Пусть сама справляется со своими эмоциями.
  - В таком случае чего мы сидим. Пора заниматься делами. Страна ждет.
  Илона стрельнула в меня таким взглядом, словно бы выпустила камень их пращи, но от словесной атаки воздержалась.
  Пока мы ехали по городу, мне все время казалось, что за нами кто-то следит. Впрочем, то ли под влиянием плохих предчувствий моей спутницы, то ли из-за того, что у меня самого разыгралось воображение, я стал видеть преследователей чуть ли не в каждой идущей за нами машине. Из-за этого несколько раз я совершал такие рискованные маневры, что мы едва избежали аварий. Илона даже хотела забрать у меня руль, но я в резкой форме воспротивился. Между нами вдруг возникло напряжение, но ни я, ни она не пытались его разрядить.
  Поселок "Сосновая роща" как и положено ему по названию располагался в сосновой роще. Серов оказался прав на все сто процентов: место было замечательным, совсем недалеко от города рос лес из стройных и высоких, как модели, деревьев. Вокруг было тихо и очень спокойно, ничто не указывало на то, что совсем рядом находился огромный мегаполис со своими шекспировскими страстями и пороками.
  Мы въехали в поселок. Он был застроен в основном небольшими деревянными домами, которые, словно девицы на выданье, стыдливо укрывались за высокими палисадниками.
   На улицах почти не было народу, если не принимать за народ детей, которых тут неожиданно оказалось много. Нужный дом мы нашли быстро, он ничем не отличался от соседних строений, тоже одноэтажный, явно не новый. Участок был густо засеян всем, чем только можно: от цветов и картофеля до больших раскидистых яблонь. Причем, было заметно, что все это тщательно возделывалось.
  Мы толкнули калитку, которая оказалась не запертой. Первой, кто нас встретил, была весьма солидная овчарка. Но повела она себя странно, вместо того, чтобы броситься на чужих, оповестить об их вторжение хозяев, она равнодушно уставилась на нас.
  - Странная собака, - заметила Илона. - Как ты думаешь, почему она так себя ведет?
  - Привыкла к чужим людям, - предположил я.
  - Скорей всего, да.
  - Но у ее хозяина такая профессия, к нему постоянно приходят посетители.
  - Посетители приходят к нему в кабинет. Тут другие ходят люди. Приготовь-ка на всякий случай оружие.
  - Уже приготовил.
  Илона кивнула головой, осматриваясь по сторонам. Собака ни лаяла, вокруг не было ни души, дом тоже казался каким-то вымершим. Просто мертвое пространство. Неужели там никого нет? Но почему тогда открыта калитка?
  - Идем в дом, но будь наготове, - тихо проговорила Илона. - Держу пари, что дверь дома тоже не заперта.
  Дом находился в метрах тридцати от нас. И пока мы шли я весь покрылся испариной, ожидая, что в любой момент раздастся выстрел.
  Но пока ровным счетом ничего не происходило и, мы благополучно добрались до крыльца. Илона дернула за ручку двери. Она, как и предсказывала Илона, отворилась.
  Не сговариваясь, мы извлекли пистолеты и стали продвигаться дальше. Путь нам преградила очередная дверь. Мы толкнули ее, и она тоже отворилась. Во истину то был дом открывающихся дверей.
  Мы оказались в довольно просторной комнате. Но мне она сразу не понравилась. Несколько стульев лежали на полу, он же был усыпан осколками от разбитых тарелок. Какие же события тут разыгрались? Невольно мы переглянулись с Илоной.
  На нашем пути в очередной раз оказалась дверь. Стоит ли говорить, что она была не запертой. Я первый толкнул ее и первым увидел страшную картину. На полу лежал пожилой мужчина. Вся его рубашка была в крови. То, что он был мертв, не вызывало никаких сомнений.
  Илона вслед мной шагнула в комнату и тоже увидела мертвеца.
  - Это нотариус, они убрали его, как свидетеля. А теперь постараются убрать нас. Какая я дура, я ошиблась в своих расчетах.
  Внезапно я увидел, как по стене бежит солнечный зайчик и быстро подбирается к Илоне. Изо всех сил я толкнул ее в плечо. И почти одновременно раздался оглушительный звон разбитого стекла, и я услышал в нескольких сантиметрах от своей головы свист пули. Но она предназначалась голове Илоны. И если бы не моя реакция, то бы размозжила ее. До сего момента Илона спасала меня, сейчас спас ее я.
  Мы бросились на пол, и очень своевременно. Целый рой пуль влетел в комнату, не давая нам даже приподнять головы. Судя по интенсивности стрельбы, огонь по нам вели никак не меньше троих - четверых стрелков.
  - Выползаем из этой комнаты, - сказала Илона.
  Под градом пуль мы поползли в соседнее помещение. Оно еще не обстреливалось, и мы получили кратковременную передышку.
  - Они попытаются взять штурмом дом, - сказала Илона. - Если пустим их сюда, нам крышка.
  Я и сам понимал это не хуже ее. Да только как долго мы в состоянии держать оборону, силы настолько не равны, что на этот раз выжить нам не удастся. Не зря же Илону ночью посетили кошмары, а утром - дурные предчувствия. Так сказать, полный комплект предзнаменований нашей смерти.
  Осаждающие дом догадались о наших перемещениях, и перенесли обстрел в комнату, где мы находились теперь. Нам ничего не оставалось делать, как лежать на полу и ждать развития событий. Любая попытка привстать, оказалась бы последней.
  Настрелявшись в волю, автоматы наших противников взяли небольшой тайм-аут. Но меня это совсем не радовало, так как я был уверен, что ничего хорошего этот перерыв нам не сулит. Эти ребята попытаются приблизиться к дому, а если мы попробуем встать, то они нас подстрелят, как рябчиков.
  Но я как всегда не до оценил Илону, даже в самый критический момент, когда казалось, что нет выхода, она всегда пыталась его отыскать.
  - Смотри, - показала она на лестницу. - Там чердак. Нужно попробовать туда попасть.
  - А как? Эти сволочи нас пристрелят.
  - Я попытаюсь их отвлечь, а ты лезь. Если заберешься наверх, то мы получим хоть какое-то преимущество. А здесь нам каюк.
  То, что тут нам был каюк, это я понимал не хуже нее. Но я сильно сомневался, что мне удастся залезть на чердак. Да и он вряд ли мог бы стать нашей спасательной шлюпкой. Мы сами забрались в этот дом, как в мышеловку, и наивно надеется, что нас выпустят из нее. После того, как мы увидели труп нотариуса, мы стали еще более опасными свидетелями. Если мы останемся в живых, то это убийство никак не удастся списать на каких-нибудь уголовников. Я почти не сомневался, что те, кто совершили преступление, заранее подготовили козлов отпущения. Так просто такие дела не делаются.
  Илона стала ползти в комнату, где лежал мертвый нотариус. Я было двинулся за ней, но она так зло посмотрела на меня, что я замер на месте.
  Илона скрылась за дверью, и я не видел, что происходила в той комнате. Внезапно я услышал частные выстрелы. Но пули перестали летать надо мной, и я понял, что всю активность стрелки перенесли туда, где находилась Илона. Как она этого добилась, я не знал, зато я знал другое, что нельзя терять ни секунды.
  Я бросился к лестнице. Я представлял собой прекрасную мишень, для хорошего снайпера подстрелить меня было одним удовольствием. И если он видит, как я поднимаюсь по лестнице, то уже ловит меня в перекрестье своего оптического прицела. Еще одно мгновение - и раздастся выстрел, который оборвет мою беспутную жизнь.
  И выстрел действительно прозвучал, но он опоздал на долю секунды. Я уже открыл крышу люка и оказался на чердаке. Он был завален самыми разными предметами, то была кладовая, в которой откладывались, подобно геологическим слоям, предметы, отражающие разные периоды жизни обитателей этого дома.
  Я стал пробираться сквозь эти завалы к слуховому окну. Осторожно выглянул из него и невольно вздрогнул. До сих пор я не видел, а только слышал наших противников, теперь же я мог воочию убедиться, с какой огромной армадой мы сражались. Их было никак не меньше человек десяти, они лежали на земле и вели огонь по дому.
  Я не знал, жива ли Илона или нет, находясь на чердаке, я не мог этого определить. Но если она погибла, то какой мне смысл продолжать сопротивление. В конце концов, в этот поток я был вовлечен совершенно случайно, это была ее война, а никак не моя. Я вовсе не питал иллюзии, что эти люди меня помилуют, я ничуть не сомневался, что буду убит прямо тут же. Куда-то вести меня для того, чтобы отправить на тот свет, нет никого смысла. Туда можно попасть с любого участка земли. И этот ничуть не хуже, чем любой другой для такого путешествия. Но если я сдамся, то, по крайней мере, есть шанс, что заслужу более легкую смерть и, во-вторых, прекращу весь этот кошмар.
  Я вдруг почувствовал, что впервые за последнее время по настоящему остался один. И должен самостоятельно принять решение. Чего греха таить, с тех пор, как я оказался втянут в эти события, решения за меня по большому счету принимала Илона. Я следовал за ней, как послушная собачонка на поводке за хозяином. Периодически я устраивал небольшие бунты, пытался отстаивать свою самостоятельность, но в душе понимал, что это не более чем душевный камуфляж. А все нити этого действа держит в своих тонких красивых руках Илона.
  Но сейчас я даже не знал, жива она или нет. И потому вся ответственность, вся тяжесть принимаемых решений легла на мои плечи. И я вдруг почувствовал огромное искушение сдаться. Идти на рожон, сражаться до последней капли крови никогда не было моим стилем, другое дело компромисс, тут я оказывался в своей стихии. Да если рассудить, вся моя жизнь и была одним большим и сплошным компромиссом.
  А вдруг они не станут меня убивать, вдруг решат, что я могу им больше пригодиться живым. Почему я так однозначно решил, что именно сегодня, именно здесь мне уготована судьбой смерть. Пока я жив, я могу надеяться, что мой смертный час еще не пробил. В конце концов, у нас есть о чем договариваться, и я могу им быть полезным. В любом случае это хоть ничтожный, но шанс. Если же продолжу бессмысленное сопротивление, то дело не дойдет до переговоров, меня просто скосит выпущенная кем-то из этих ребят пуля.
  Я сидел на чердаке, иногда сюда, словно случайные странники, залетали пули, но я не обращал на них внимание. Мне было не до этих непрошенных гостей, я никак не мог решить, что мне делать. Спускаться с поднятыми руками вниз или...
  Я снова осторожно выглянул в слуховое окно и увидел, что эти ребята внезапно поднялись и бросились вперед. До дома им осталось пробежать всего три-четыре метра.
  А дальше случилось нечто непонятное, моя рука с пистолетом вдруг стала действовать в совершенно автономном режиме. Не обращая внимания на остальное тело, она поднялась и стала стрелять. Да еще как метко. Два выстрела и оба попали в цель. Я увидел, как двое наступавших покатились по траве.
  Нападавшие снова залегли, зато теперь они перенесли огонь на чердак. Все дороги к компромиссу с ними были теперь отрезаны. Мне ничего не оставалось, как бороться за свою жизнь до конца, как бы бессмысленна и безнадежна не была бы эта борьба. Я с ненавистью посмотрел на свою руку, это она во всем виновата, она окончательно погубила меня.
  Ладно, коли так, то прежде чем им удастся меня пришить, я постараюсь доставить им массу хлопот и неприятностей. Уж извините, ребята, но такой у меня мерзкий характер.
  Илона как всегда была права, сверху эти ребята с автоматами представляли неплохие мишени. Я выстрелил и тут же бросился на пол. А то, что попал, понял по тому, как завопил подстреленный мною боевик.
  Пока я неподвижно, как бревно, лежал на грязном полу, мою голову буравила одна мысль: жива ли Илона? Конечно, я мог бы попробовать спуститься вниз, но тогда уж точно второй раз я сюда не попаду, такой ошибки они повторно не допустят. Придется погибнуть здесь, на чужом чердаке. В конце концов, а чем уж так плохо место? Правда, немного пыльно и грязно, но мертвому комфорт и чистота ни к чему. На тот свет с радостью примут и перепачканным. Так что вполне сойдет. Тем более, как мудро замечено: не место красит человека, а человек - место.
  Мне показалось, что интенсивность огня немного спала, и я снова решил выглянуть из слухового окна. И увидел, что наши противники снова пошли на приступ. И едва мой лоб показался в проеме, как тут же зазвучали выстрелы. Пули впились в дерево всего в нескольких сантиметрах от моего виска. Я догадался, что одному их них специально поручено держать меня под прицелом и не позволять мне высовывать мою глупую голову.
  По доносившимся до меня звукам, я мог сделать вывод, что наши противники проникли в дом. Значит, через полминуты они попытаются взять штурмом чердак. Мой хронометраж оказался точным, люк отворился и из него показался автомат, который извергнул из себя длинную очередь. Человек стрелял наугад, не видя цели, и потому не попал. Но я понимал, что это не более чем прелюдия и главное случится сейчас.
  Я увидел, как в проеме люка появилось туловище какого-то парня. Я выстрели в него, тот, изрыгая проклятие, полетел вниз. И ту же появился другой. Он выскочил из проема столь стремительно, что я не успел выстрелить, как пистолет ударом его огромной ноги был выбит из моей ладони.
  Это был могучий экземпляр мужской половины человечества, он надвигался на меня, как скала. Сопротивляться ему было столь же бессмысленно, как кролику, попавшего в лапы волка. Мне оставалось лишь смотреть на то, как медленно, но неотвратимо приближается ко мне смерть.
  Могучий экземпляр мужской половины понимал это не хуже меня и хотел по полной программе насладиться предстоящей экзекуцией. Разумеется, он мог бы прошить, как швейная игла кусок материи, мое тело автоматной очередью. Но с его садисткой точки зрения такая игра не стоила свеч.
  Его лицо улыбалось мне почти что приветливо, как старому и доброму другу, а его ручищи потянулись к моему горлу. Я попытался было отбросить их сторону, но он так сжал мою ладонь, что мне показалось, что она тут же атрофировалась, превратилась в одну скомканную массу.
  - Ну что, гнида, пришел твой конец, - улыбаясь, произнесла моя смерть хриплым голосом заядлого курильщика.
  Не зная, что возразить, я лишь с ужасом и с неподвижностью статиста наблюдал за сценой моего убийства.
  Его руки сжали мое горло, и я ощутил, что задыхаюсь. Но вот дальше случилось нечто неожиданное, звука выстрела я не услышал, зато увидел, как на лбу могучего экземпляра мужской половины человечества образовалась отверстие, из которого на меня фонтанчиком брызнула кровь. Мужчина пошатнулся, его глаза вопрошающе посмотрели на меня, словно прося разъяснить, что же такое вдруг случилось, ведь все так хорошо начиналось. А затем он всей своей массой стал падать на меня.
  Я понимал не больше его. Единственное отличие между нами заключалось в том, что я был жив, а он - мертв. А должно было бы быть наоборот. Кто же это поменял нас местами?
  Но теперь, когда все так удачно кончилось для меня, я вспомнил об Илоне. Где она, что с ней?
  Я прислушался к тому, что происходило в доме. И поразился; вокруг царила тишина. Еще пару минут назад наперебой звучали крики и выстрелы, а сейчас - ничего. Мое изумление возрастало с каждой секундой. Невольно в голову приходили мысли о вмешательстве сверхъестественных сил. Вот только до сего момента я абсолютно не верил в них. Но как иначе объяснить необъяснимое?
  Осторожно я стал спускаться вниз. Я был уже готов увидеть нечто непостижимое. Например, ангела с крыльями. И когда я увидел это непостижимое, то даже не очень удивился.
  В комнате лежало несколько тел боевиков. Все они были точно также мертвы, как воины Александра Македонского. Но кто им помог с переселением на тот свет? Этим человеком могла бы быть Илона, если бы она находилась здесь. Но ее не нигде не было. Я обошел весь дом, но ее не обнаружил.
  В доме, не считаю трупов, вообще никого не было. Не было никого и вокруг дома. Чтобы удостовериться в этом, я совершил обход по его периметру. Но всех словно бы унесла неведомая сила. Вокруг царила просто первобытная тишина и спокойствие, наверное, так было на земле еще до появления на ней людей. Можно себе представить, как было тогда на ней здорово жить.
  Я снова вошел в дом. Давно я не чувствовал себя столь растерянным и обескураженным. На меня навалилось сразу столько тайн. И все же более всего меня волновал одна загадка из этого кроссворда - куда подевалась Илона? Ответы на все остальные вопросы могли подождать.
  Внезапно я услышал какой-то шум. На всякий случай я снова достал пистолет. Буквально в метре от моих ног вдруг приоткрылся люк, и из него показалась Илона. Живая и невредимая.
  От нахлынувших на меня бурных чувств, я бросился ее обнимать. Но Илона явно их не разделяла, вернее, разделяла, но совсем не долго. Она тоже меня обняла, но наше соединение в порыве экстаза было совсем коротким. Она вдруг мягко, но решительно оттолкнула меня.
  - Что тут произошло? - спросила она, бросив взгляд на лежащие в комнате тела.
  - Чудо, - отрапортовал я.
  - О чем ты говоришь?
  Я стал пересказывать все, что случилось, начиная со сцены моего удивительного спасения.
  - Но такого не может быть!
  - Но это произошло, - резонно возразил я. - Одни, как ты видишь, убиты, другие куда-то исчезли. А как ты спаслась?
  - Когда они приблизились к дому, я обнаружила этот вход в подвал и спряталась в нем. Ничего другого мне не оставалось. А потом вдруг возникла тишина. И я рискнула. И, как видишь...
  Я видел.
  - Все это крайне странно, - сказала Илона. - Но в любом случае нам надо как можно быстрей отсюда уезжать.
  Я тоже был с этим согласен. Мы побежали к машине. И на этом пути нам не встретился ни один человек.
  
  Глава 29
  
  Из поселка мы выехали беспрепятственно. Казалось, он весь вымер, куда подевались его обитатели, было непонятно. Впрочем, за последние полчаса тайн было столько, что одной больше, одной меньше уже не производило на нас впечатления.
  Илона сидела за рулем, она выглядела очень сосредоточенной и собранной, напоминая зверя перед прыжком. Судя по всему, она ожидала, что в любой момент нас могут настигнуть новые неприятности и надо встретить их с максимальной готовностью.
  Меня же наоборот, настигло странное состояние, я вдруг полностью обессилил. Только сейчас меня по настоящему настиг пережитый ужас, я до конца осознал, какой страшной опасности избежал. По всем канонам жанра я должен был лежать мертвым на пыльном чердаке, а вместо этого еду вместе с Илоной в машине.
  - Ты должен все досконально вспомнить, кто и откуда стрелял, кто пришел нам на помощь? - вдруг проговорила Илона.
  Я почувствовал злость.
  - Я уже тебе рассказывал, я не видел этих людей. Конечно, если это люди, а не кто-то еще.
  - Не говори ерунды, это люди, и мне это не нравится. Получается, что в этой истории замешена и третья сторона. Но мы о ней ничего не знаем.
  Ей это не нравится. А ей бы больше понравилось, если бы я лежал сейчас мертвым. Ей плевать на меня, на то жив я или нет. Ей важно лишь знать, кто так удачно для нас вмешался в ситуацию. Ну и женщина, таких, как она, еще надо поискать. Да и то нет никакой гарантии, что найдешь.
   - Слушай, дорогая, мне абсолютно плевать, кто эти люди, мне важно лишь то, что, благодаря них, я еще немного похожу по земле. А все остальное по сравнению с этим сущие мелочи.
  Илона как-то бегло взглянула на меня. Мне же вдруг стало почти до слез обидно, неужели она так мало ценит мою жизнь, если ее волнует не то, что я чудом спасся, а только то, кто меня вытащил с того света. Но если это так, что я делаю рядом с этой каменой женщиной, зачем ради нее рискую своей жизнью. Хватит, больше терпеть мне этого совсем не хочется.
  - Знаешь, я так больше играть не согласен, - решительно произнес я.
  - С чем ты не согласен?
  - Тебе совершено наплевать на меня, жив я или не жив. Тебе важно только выполнить задуманное. Но я не хочу больше терпеть такого к себе отношения. Останови машину, я выйду.
  Я ждал, что Илона сейчас начнет уверять, что это совсем не так и что моя жизнь представляет для нее величайшую ценность. Но она даже не удостоила меня ответа, а подъехала к обочине и остановила машину.
  Я удивленно посмотрел на нее.
  - Ты чего остановилась?
  - Ты просил тебя высадить.
  Действительно просил. Иногда скажешь, а потом пожалеешь. А впрочем, о чем жалеть. Между нами никогда ничего не будет, между нами стена повыше китайской. Да и вообще не ясно, способна ли Илона испытывать человеческие чувства? Может быть, она робот сконструированной в какой-нибудь сверхсекретной лаборатории? Так что самое время выходить из машины, и из этой игры со смертью. Пусть в этой забаве она участвует одна. А я потом погляжу, что из этого получилось.
  Я открыл дверцу и вышел. Автомобиль в туже секунду сорвался с места и через минуту скрылся из вида, словно бы его никогда и не было.
  Я не знал, что мне делать. Я не знал, где нахожусь, мимо меня проносились машины, а я все стоял и стоял, даже не голосуя. Я не имел понятие, куда мне ехать. Было такое ощущение, что все пути для меня закрыты.
  Я отошел от дороги и растянулся на траве. Меня охватило странное чувство, как будто бы я вдруг осиротел, лишился чего-то крайне важного. Я смотрел в небо, по его гладкой поверхности неслись белые, как океанские лайнеры, облака. Им то хорошо, они-то знают, куда плывут, в какую направляются гавань, а вот куда направиться мне? Хоть бы нашелся какой-нибудь доброхот и подсказал.
  Я снова приблизился к шоссе. Меня пригнала сюда надежда, что вот-вот остановится машина, из нее выйдет Илона, скажет, что она не права и попросит занять привычное место рядом с ней. Но ничего подобного не произошло и мне ничего не оставалось делать, как голосовать.
  По моей просьбе водитель высадил меня у первого же питейного заведения. Любителем выпить я был всегда, но старался не напиваться до бесчувствия, хорошо зная, где проходит моя ватерлиния. Но сейчас мне было на нее абсолютно наплевать, я хотел лишь одного - забыться. Я сразу же заказал бутылку водки.
  Я быстро потерял счет выпитому, алкоголь вливался в меня, как вода в водохранилище. Все дальнейшее я помнил очень смутно, так как действовал на автопилоте с выключенным сознанием. И все же моя память зафиксировала отдельные эпизоды из происходящего: поездку на автомобиле, затем долгий подъем по лестнице. Почему-то именно эта часть пути оказалась особенно тяжелой и напоминала восхождение на Эверест. По крайней мере, так казалось мне в тот момент.
  Затем я оказался в квартире, при этом с огромным удивлением и радостью обнаружил, что в руке крепко, как самое дорогое, держу бутылку водки. Дальнейшие события развивались уж совсем по странному сценарию. Меня тут же посетила счастливая мысль, что я к ней вот-вот приложусь, как младенец к материнской груди.
  Но вместо этого вдруг почувствовал, как на меня падает холодная вода. Не без труда разлепив веки, я обнаружил, что голым стою под душем, а рядом Илона трет мочалкой мою спину и живот.
  Затем мой путь продолжился по квартире, меня куда-то волокли, я же что-то выкрикивал и пытался вырваться. Удар по шее застил мои глаза темной пеленой.
  Далее я обнаружил себя лежащим на кровати. Моя голова покоилась на подушке, а туловище под одеялом. Но это было лишь мимолетным воспоминанием, так как затем я надолго погрузился в непробудный сон.
  
  Глава 30
  
  Я открыл глаза, за окном сиял всеми своими многочисленными красками прекрасный летний день. Чувствовал я себя вполне сносно, немного побаливала голова, да во рту было как-то кисло-противно. Но на такие мелочи можно было и не обращать особого внимания. Бывали состояния в сто раз и похуже.
  Я не спешил покинуть в кровать, предпочитая смотреть, что последует дальше. А последовало следующее: из кухни в комнату вошла Илона. Увидев, что я очнулся, она подошла к кровати. Я же невольно сжался под одеялом. Хотя я весьма смутно помнил о том, что происходило до того счастливого момента, как я оказался в этой постели, но все же сознавал, что вел себя крайне неприглядно. Или если обойтись без эвфемизмов, то по-свински. И теперь ждал самого сурового разноса от своего судьи.
  Илона села на край постели.
  - Как ты себя чувствуешь?
  Ее голос звучал спокойно, я бы даже использовал термин "ласково", если бы не боялся ошибиться. Уж слишком невероятно это звучало, чтобы быть правдой. Нет, у меня просто слуховые галлюцинации. Учитывая количество выпитого, можно лишь радоваться, что они ограничиваются только слухом.
  - Вроде бы ничего, - осторожно ответил я, опасливо ожидая дальнейшего.
  - Есть хочешь?
  Хочу ли я есть? Удивительно, но я этого никак не мог определить, мой организм не посылал на счет этого никаких сигналов. Но на всякий случай я сказал:
  - Да, неплохо бы.
  - Я приготовила. Пойдем на кухню. Или тебе подать в постель?
  Я вытаращил на Илону глаза, а не обманывают ли они меня, она ли это? А может это ее двойник?
  - Нет, не надо, я поем на кухне.
  - Тогда вставай.
  Я откинул одеяло и под ним оказался совершенно голым. Взгляд Илоны спокойно скользнул по всем моим мужским прелестям и достоинствам. Я же вдруг почувствовал сильнейшее смущение. Давно ничего подобного я не испытывал, в последний раз подобные ощущения, наверное, возникали у меня лет в пятнадцать, когда я впервые попытался обнажиться перед женщиной. Но тогда я был совсем не опытным желторотым юнцом, а с тех пор прошел в этом вопросе огонь и воду и многое чего еще. Да что же со мной, черт возьми, происходит?
  - Отвернись, я оденусь? - злясь на себя, произнес я.
  Илона послушно отвернулась.
  - Я жду тебя на кухни, - сказала она.
  Как римский патриций, я завернулся в халат. На кухне меня ждал роскошный завтрак. И тогда увидев накрытый стол, я почувствовал зверский голод. Ведь я постился уже, наверное, целые сутки.
  Я ел, а Илона молча наблюдала за мной.
  - Ты почему не ешь? - поинтересовался я.
  - Я поела, пока ты отдыхал.
  Она употребила слово "отдыхал", как будто бы мы находимся с ней на курорте. Такое чувство, что пока я пребывал в беспамятстве, она сменила весь свой словарный запас. Д а и интонации - тоже. До ужаса любопытно, что еще я услышу. Ждать пришлось совсем недолго.
  - Я должна извиниться перед тобой, - произнесла она.
  - Что ты должна? - не врубился сразу я.
  - Извиниться. Я вела себя в машине неправильно. Жаль, что я это поняла не сразу. Я даже вернулась к тому месту, где высадила тебя. Но тебя уже там не было.
  Значит, она все же вернулась. Непостижимо! Я не знал, как реагировать на все это.
  - Это я был не прав. И потом я потерял контроль надо собой. Представляю, каким я сюда заявился?
  - Да, это было не самое приятное зрелище. Но я понимаю тебя.
  - Ты понимаешь меня? Что ты этим хочешь сказать?
  - Ты имел права после всего, что случилось, на такое поведение.
  - Я имел право. - Пределы моего изумления оказались ограниченными лишь размерами Вселенной.
  - Послушай, Илона, я ничего не понимаю. Что случилось?
  Я вдруг заметил, что Илоне не так-то просто говорить, ей требовались внутренние усилия, чтобы сказать то, что она считала нужным сказать.
  - Все это время ты вел себя по-настоящему мужественно. И я понимаю, как нелегко тебе это давалось. Ведь ты в отличие от меня ни к чему такому никогда не готовился. И вообще, вся эта ситуация свалилась на тебя, как снег на голову.
  - Если бы только как снег, скорей как огромная горная гряда.
  - Тем более, - согласилась Илона. Кажется, мой юмор не добрался до ее сознания. Впрочем, может быть, это и к лучшему.
  - Но к чему ты клонишь?
  - Ты должен был однажды снять копившееся в тебе напряжение. А я этого не учитывала в полной мере. Вот ты и сделал это доступным тебе способом.
  - Но ведь тебе он не понравился.
  - Дело не во мне. Главное, что это помогла тебе. Да и какое я имею право тебя осуждать.
  Я напряженно раздумывал, что сказать. Не так-то легко было выбрать ответ из многих копошившихся в моей голове вариантов.
  - Мне кажется, ты имеешь право на свое суждение обо мне. Так уж вышло, что мы оказались тесно связанными друг с другом. И пока эта нить не разорвана, мы должны вести себя соответствующим образом. Ведь от каждого зависит жизнь другого.
  - А ты хотел бы разорвать эту нить?
  Час от часа не легче, что за вопросы она задает.
  - Мы увлеклись чрезмерно опасной игрой. Сколько времени так все может продолжаться?
  - Да, ты прав, игра действительно затянулась. Но мы даже не знаем, идет ли она к концу. До сих пор я была уверенна, что мы одни играем эту партию. А теперь я не могу отделаться от мысли, что нас просто ведут к нужной цели.
  - Может быть, это и не та уж и плохо? - робко произнес я.
  - Может быть, это было бы и не плохо, если бы мы знали, кто нас ведет и куда? Наверное, тебе это не понравится, но я не собираюсь быть пешкой в чужой игре. Мой отец мне внушал, что только самостоятельные в поступках люди достойны уважения.
  Ох уж этот ее отец.
  - Ладно, ты права. - Я решил не спорить. - Но как нам выяснить, что это за таинственная сила?
  - Я постоянно думаю об этом. Мне кажется, она вскоре объявится. И ей надо в этом помочь.
  Я невольно вздрогнул. Только что я начал надеется, что Илона изменилась, как тут же она развеяло в пух и в прах мою надежду.
  - И каким образом ты собираешься это сделать?
  - У нас есть сейчас одна зацепка - это Уваров.
  - А ты не боишься, что его может постигнуть судьба нотариуса?
  Илона нахмурилась.
  - Я никогда не прощу себе его смерть. Как и твоему Серову. Это он сообщил о наших планах, и те решили ликвидировать нотариуса. Об Уварове же мы не скажем никому. И если мы добудем нужную информацию, то через твоего друга Андрея сообщим ее Политику. А тот не упустит своего шанса и поднимет грандиозный скандал. И вот тогда зашевелятся все. Понимаешь все, в том числе и те, кто помог нам в доме нотариуса.
  В какой уже раз я почувствовал восхищение Илоной. Пока я валялся вдрызг пьяным, она снова продумала комбинацию. Причем, такую, которая может взорвать если не все, то очень многое.
  - Как ты относишься к моему плану?
  - Я одобряю его и согласен в нем участвовать.
  Мне показалось, что Илона почувствовала облегчение. По-видимому, у нее были сомнения по поводу моей реакции.
   - Я рада, что мы опять вместе, - сказала она.
  Какие замечательные слова, которые грели мою продуваемую всеми ветрами душу лучше чем все калориферы мира. Но каким были произнесены они тоном: сухим и деловым, как канцелярский отчет. Нет, никогда мне не понять этой женщины.
  
  Глава 31
  
  Илона разбудила меня рано, за окном лишь совсем недавно рассвело, и свет, который врывался в окно, был еще совсем серым. Но она уже было одета.
  - Вставай, - сказала Илона. - Надо заниматься делами.
  Делами, так делами. Я хотя и вздохнул, но покорно встал. Я понимал, что мне уже не отвертеться. И вовсе не из-за Илоны, а совсем по другой причине.
  Мы быстро проглотили по чашечке кофе и паре бутербродов, и вышли на улицу. Я ожидал, что мы сядем в машину и поедем, но Илона вдруг пошла пешком. Мне ничего не оставалось делать, как только следовать за ней.
  Молча, мы прошли несколько кварталов и оказалась у входа церкви. Но не сюда же мы направляемся, зачем нам она? Не на утреннюю же службу мы пришли. Но Илона вошла в храм. Там она купила свечку, зажгла ее и поставила в подсвечник. Я наблюдал за ней, все также ничего не говоря и ничего не понимая.
  Илона подошла к батюшке, что-то сказала ему. Затем сунула деньги и записку. Я по-прежнему ничего не понимал, все это так не походило на нее. Невольно возникло ощущение, что за ночь ее подменили.
  Она снова вернулась ко мне и стала смотреть, как медленно сгорает свечка. Внезапно Илона повернула голову в мою сторону.
  - Я попросила священника прочитать молитву за упокой души нотариуса. Я думаю, у него есть семья.
  - Очень возможно, - отозвался я.
  - Я дала себе слово, что как только все это кончится, стану им помогать. Обещай мне, если я погибну, а ты останешься жить, то эти обязанности возьмешь на себя.
  - Я обещаю.
  Илона кивнула головой и направилась к выходу из церкви.
  Кода мы оказались в машине и выехали на дорогу, я почувствовал облегчение. Это уже был привычный сценарий, в котором я знал, какая роль у Илоны, и какая роль отведена мне. И это обстоятельство придавало определенную уверенность.
  Так как никаких детальных планов мы не обсуждали, я не очень представлял, куда мы едем, чем намерены заняться. Илона же почему-то не торопилась посвятить меня в свои замыслы. Раньше бы меня это сильно задело, но сейчас я как-то спокойно относился в такой ситуации. Я уже знал, что на самом деле без меня, несмотря на всю свою браваду, она чувствует себя не столь уж и уверенно. И мое присутствие ей необходимо, как ребенку присутствие родителей
  Я решил, что не буду проявлять любопытство до того момента, пока она сама не заговорит. И моя тактика сработала, она первой нарушила молчание.
  - Почему ты не спрашиваешь, куда мы едем? Тебя это не интересует? - спросила она.
  - Да, какая собственно разница, можно не сомневаться, что нас ждет очередная кровавая разборка. Без них я уже чувствую себя не в своей тарелке, она у нас заменяет утреннюю гимнастику, - беззаботно произнес я. Я решил, что будет совсем не лишним некоторое время поиграть именно такую роль. Посмотрим, как на нее будет реагировать моя красавица.
  - Мне кажется, тебе лучше знать, что нам предстоит совершить. Иначе наши риски возрастают.
  - Куда уж больше им расти, они и так на пределе. Так что в этом плане нет никакой разницы, - тем же тоном произнес я.
  И добился своего, Илона почувствовала себя обескураженной таким моим поведением.
  - Сегодня ты как-то странно рассуждаешь.
  - Я привык, что ты все решаешь сама за нас двоих. Так чего спрашивать. На месте получу инструкции, по ним и буду действовать.
  - Вовсе нет, я не решаю за нас двоих, - быстро ответила Илона. - Твое мнение для меня очень важно.
  - В таком случае я бы посоветовал тебе немного сбросить скорость. А ты ненароком в кого-нибудь врежемся
  - А я и не заметила, что так разогналась. - Илона, в самом деле, сбросила скорость. - Я уже тебе говорила, нам надо отыскать этого Уварова и заставить его во всем признаться. Ничего другого нас сейчас не остается.
  Я кивнул головой.
  - Вот видишь, вполне разумные действия. Я правильно поступаю, что целиком доверяюсь тебе. Но как мы его найдем? Трудно поверить, что они так не осторожны, что он живет по своему адресу.
  - Скорей всего ты прав. Но надо попытаться его разыскать. Но не сидеть же и ждать, не зная чего. Уваров - родственник первого вице-премьера, к нему должно быть привлечено внимание. Его поиски не оставят никого равнодушными.
  - Опять вызываем огонь на себя?
  - Да, вызываем. В этом деле нам отведена именно такая роль.
  Я встрепенулся.
  - Кем отведана?
  - Теми, кто нас ведет, кто придумывает весь этот сценарий, кто подталкивает нас к определенным действиям. Неужели это тебе не понятно? Если бы это было не так, нас бы давно не было бы в живых. Разве там, на чердаке тебе не сказали об этом прямым текстом?
  - И ты давно пришла к такому заключению?
  - Эти мысли у меня периодически возникали и раньше, я никак не могла отделаться от чувства, что мы не одни, что рядом кто-то все время присутствует. Но после событий в доме нотариуса, какие могут быть сомнения.
  - Но в таком случае... - начал я.
  - Нет никакого случая. У нас своя партия. Просто до некоторого момента нам казалась, что она самостоятельная и единственная, а теперь ясно, что она лишь часть общей игры. Ну и что это меняет лично для тебя и для меня? Я обдумала эту ситуацию и пришла к заключению: для меня все остается по-прежнему.
  - Для меня - тоже. - Я вдруг ощутил облегчение. Странно, но мне совсем не хочется ничего менять.
  - Вот и замечательно. Тогда едем искать Уварова.
  - Едем искать Уварова.
  Согласно имеющемуся у нас адресу Уваров должен был проживать в новом микрорайоне, в типовом многоэтажном доме. Мы остановились недалеко от него. Еще совсем недавно тут многоголосо шумела стройка, о чем наглядно свидетельствовали многочисленные следы в виде строительного мусора, который невысокими горными кряжами был разбросан по всей территории. Вокруг не было ни одного деревца и если бы не расставленные на земной поверхности жилые корпуса, пейзаж бы больше напоминал лунный.
  - Как-то тут не уютно, - заметил я. - Трудно представить, что в таком месте может проживать родственник самого великого первого вице-премьера. Обычно этот люд в качестве среды обитания находит более привлекательные места.
  - Со временем тут будет не так уж и плохо, - возразила Илона. - Да и кто знает, где он живет постоянно. И будет очень жаль, если мы это так и не узнаем. У нас нет иного варианта, кроме как идти напролом и звонить в квартиру.
  - А если нас там уже поджидают?
  - Нет, нам дадут пройти по этому пути до конца. Конечно, если я правильно понимаю логику этих людей.
  - Я тоже так думаю, но ведь есть и другие люди, у которых прямо противоположные интересы. И от них нам ничего хорошего ожидать не приходится.
  Мои аргументы так подействовали на Илону, что она погрузилась в размышления больше напоминающие медитацию, такой сосредоточенной она была в течение нескольких минут.
  - Я пойду, а ты останешься в машине. Если в квартире ловушка, нет смысла совать в нее голову нам обоим.
  - Пойдем вместе. А там как получится.
  Я думал, что Илона станет возражать, но она лишь пожала плечами. Это означала, что она не считает такой шаг целесообразным, но и перечить не намерена. По крайней мере, именно так я перевел для себя этот жест.
  Я поймал себя на том, что в поведение Илоны проглядывает что-то обреченное. Я всегда опасался, что она может совершить поступок, который вовсе не диктуется целесообразностью возникшей ситуации, а под влиянием своих представлений о том, что смерть - далеко не самый плохой выход из затруднительного положения. Может быть, сейчас наступил как раз такой момент? Надо быть очень внимательным и не позволить ей совершить непростительные действия.
  Я вздохнул и поплелся за Илоной.
  Мы подошли к подъезду, нам на встречу вышли несколько мужчин. Мне показался, что один из них идет как-то неохотно, к тому же он был очень бледен. Наши взгляды встретились, и меня, не зная почему, обдал какой-то холодок. Таких несчастных глаз я давно не видел.
  Мы вошли в подъезд. Дом был сдан недавно и нас со всех сторон атаковал запах краски. Зато лифт уже работал, на нем мы и переместились на нужный нам этаж.
  - Встань в стороне от двери, - скомандовала Илона. И едва я занял нужную позицию, она позвонила.
  Дверь отворилась практически в ту же секунду. На лестничную площадку выскочила - иного слова и не подберешь довольно пожилая, полной комплекции женщина. Увидев нас, она застыла на месте. На ее лице был написан страх.
  - Нам нужен Юрий Васильевич, - сказала Илона.
  Но страх так парализовал женщину, что она хотела, но не могла ничего сказать. Илона затрясла ее как грушу. Это помогло.
  - Его нет, его только что увели, - с трудом, но все же выдавила из себя женщина.
  Я сразу понял, что мужчина с несчастными глазами и был он.
  - Его увели силой? - решил уточнить я.
  - Да. Появились какие-то люди и заставили Юру пойти с ними. Даже не дали собраться, один засмеялся, сказал, что вещи ему не нужны. - Глаза женщины округлились. - С ним ничего не случится?
  Но на ответ у нас с Илоной уже не было времени, так как мы бросились к лифту. Когда мы выбежали из дома, то ни кого уже не увидели. Если не считать пару играющих мальчишек.
  - Ребята, сейчас машине не отъезжала? - крикнул я им.
  - Отъехала, - отозвался один из них.
  - Куда она поехала?
  Мальчик показал рукой направление.
  Мы с Илоной бежали так быстро, что я даже начал задыхаться. Илона села за руль и так стремительно сорвалась с места, что я едва успел занять место рядом.
  - Эти сволочи убирают свидетелей. Я не прощу себе, если они его убьют, - сказала Илона.
  Нам сказочно повезло, на нашем пути не встретилось ни одной машины. Иначе мы бы неизбежно врезались во встречный автомобиль, так как дорога была узкой, а мы мчались с космической скоростью. Мне было страшно смотреть по сторонам с такой быстрой все мелькало вокруг. Зато минут через пять мы увидели впереди себя автомобиль. Он тоже быстро мчался, и все же расстояние между нами неуклонно сокращалось.
  В автомобиле заметили погоню и попытались уйти от нее. Судя по маневрам, в нем сидели лихие парни. Внезапно машина вылетела с трассы и, подпрыгивая на кочках и рытвинах, понеслась по полю.
  Но они не знали, что за рулем находилась Илона - великий мастер по части вождения машины. И ее же такие финты никак не могли смутить. Она резко крутанула рулем, и мы тоже оказались на полосе препятствий. Несмотря на великолепные рессоры, машина подпрыгивала, как спортсмен на батути. Меня качало из стороны в сторону, пару раз я въезжал головой в лобовое стекло.
  Впереди маячил небольшой перелесок. Судя по всему, именно туда эти ребята и намылились. Если они успеют добраться раньше, чем мы их догоним, то у них будут все преимущества.
  Внезапно раздался выстрел, Илона резко дернула рулем, и я головой врезался в дверцу. Боль была такой, что на несколько мгновений я даже ослеп.
  - Стреляй по колесам! - услышал я вопль Илоны.
  Я с трудом открыл глаза, достал пистолет и выстрелил, почти не целясь. Но удивительное дело: я попал! Воистину, госпожа удача в это мгновение была на моей стороне.
  Машина почти сразу потеряла управление, ее сначала развернуло, потом едва не перевернуло. Из нее выскочили двое парней. Отстреливаясь, они побежали в сторону леса.
  Первой из нашей машины выбежал Илона, я это сделал с некоторым отставанием, так как у меня по-прежнему болела голова, и я не совсем ясно понимал, что происходит. Несколько пуль просвистели поблизости от моего виска. Но я даже не сразу понял, что за страшное насекомое издает этот страшный звук.
  Илона прицелилась и выстрелила. Один из парней споткнулся и упал. Это придало дополнительную скорость его напарнику, он удирал с такой быстротой, что ему бы позавидовал любой спринтер.
  Я тоже пару раз выстрелил, но так как перед глазами у меня все плыло, я промахнулся. Впрочем, он больше не представлял серьезной опасности, страх гнал его подальше от этого места. И ни о чем другом он уже больше помышлял.
  Мы добрались до их машины. В салоне сидел тот самый мужчина с несчастными глазами. Только теперь эти глаза были не только несчастны, они были переполнены ужасом. Зато он был жив.
  Когда мы отворили дверцу, мужчина, словно мешок, вывалился из машины. Страх парализовал его ноги. Пришлось не только его поднимать с земли, но и поддерживать, так как стоять он был не в силах.
  - Ваша фамилия Уваров? - спросила Илона.
  Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но кроме ног парализованным оказался еще и язык. Зато с головой все было в порядке, по крайней мере, он сумел, подтверждая этот факт, кивком.
  - Послушайте, Юрий Васильевич, - продолжила Илона. - Я знаю, что вам грозила смертельная опасность, но мы вам не собираемся причинять никакого вреда. Так что успокойтесь.
  - Можно я отолью, - вдруг пискнул Уваров.
  Илона тактично отвернулась, а Уваров, не сходя с места, расстегнул штаны. Мне была знакома такая реакция, которая случалась с людьми, пережившими смертельную опасность, их мочевой пузырь требовал немедленного опорожнения.
  Как ни странно, но, удовлетворив нужду, Уваров немного успокоился. По крайней мере, голос его зазвучал вполне нормально, хотя страх из глаз еще не ушел.
  - Вы можете говорить? - спросила Илона.
  - Да. Только сперва мне надо срочно домой. Надо успокоить жену.
  Ни Илона, ни я об его жене, естественно, не подумали. А вот он оказался хорошим мужем. Это делает ему честь. Мы переглянулись с Илоной, и я по ее глазам понял, что и она придерживается такого же мнения.
  - Хорошо, мы вас отвезем домой. Там и поговорим, - сказала Илона.
  В машине Уваров молчал, как сыч, мы тоже не донимали его расспросами, давая ему возможность окончательно прийти в себя. Едва же автомобиль затормозил возле его дома, он выскочил из него, и, как заяц, убегающий от волка, помчался по лестнице. Для человека весьма почтенных годов такая прыть была просто удивительна. Мы даже испугались, не собирается ли он убежать от нас, и тоже помчались вслед за ним.
  Но у Уварова были совсем иные планы, он вбежал в свою квартиру с громким криком: "Люда, я здесь!". Выбежала жена, и мы застали трогательную сцену единения супругов. Они держали друг друга в объятиях и плакали. То ли от горя, то ли от радости, то ли от того и другого.
  Мы с Илоной молча наблюдали за этой пожилой парой, которая по-прежнему не разжимала свои объятия. Не знаю уж, какие чувства испытывала Илона, но я был тронут до глубины души. А пробраться в эти ее слои для меня всегда было трудно.
  Однако пора было заниматься делом. Илона решительно подошла к Уварову и тронула его за плечо. Тот резко повернулся и с открытым испугом посмотрел на нее.
  - Юрий Васильевич, извините, но нам нужно с вами поговорить.
  - Кто вы? - Невольно его голос задрожал.
  Я подумал, что у него для страха есть все основания, он же понятия не имеет, кто мы и зачем к нему приехали. Ну а то, что мы спасли его, ничего не значит, иногда спасают для того, чтобы убить.
  - Мы вам все объясним, - сказала Илона.
  Но тут на защиту мужа вдруг встала жена. Она в прямом смысле закрыла его своей далеко не маленькой грудью.
  - Оставьте Юру в покое, у него больное сердце, ему надо полежать.
  Судя по тому, с какой скоростью Уваров только что бегал, у меня возникли сомнения на счет правдивости ее слов. Но в любом случае нам надо выяснить интересующие нас факты.
  - Мы поговорим и уйдем, - примирительно проговорила Илона. - Но пока не узнаем все, что нужно, останемся здесь. Юрий Васильевич, вы понимаете, зачем хотели увезти вас эти люди, и кто их послал?
  - Они сказали, что приехали от... - Уваров вдруг замолчал.
  - Вы хотите сказать, что они сказали, что действуют по поручению первого вице-премьера. Ведь так?
  Уваров продолжал молчать, лишь испуганно переводил глаза с меня на Илону.
  - А вы хоть понимаете, с какой целью они вас увезли? - продолжала допрос Илона.
  - Я не знаю, - проблеял Уваров. Он догадывался, но не хотел в это верить.
  - А я вам скажу, они хотели вас убить. И вы это, кстати, почувствовали. И если бы мы вовремя не отбили вас, этот день стал бы для вас последним.
  Уваров стал бледным, как простыня только что полученная из прачечной, а жена неожиданно заголосила. Внезапно он пошатнулся и схватился за сердце. Кажется, у него, в самом деле, с этим мотором были какие-то нелады.
  Жена тут же перестала голосить и бросилась за каплями. Илона же помогла уложить Уварова на диван.
  - Вы видите, как ему плохо, уйдите, пожалуйста, - обратилась к нам жена Уварова.
  - Мы не уйдем, пока все не выясним.
  - Какие вы жестокие люди!
  - Между прочим, жестокие люди спасли вашего мужа, рискуя собственными жизнями. В нас стреляли, - проговорил я.
  Аргументов возразить мне у жены Уварова не нашлось, и она склонилась над мужем.
  - Как ты себя чувствуешь? - спросила она.
  - Мне лучше, - ответил он. - Пусть спрашивают, они все равно не отстанут. Никому нет дела до нас.
  С этим тезисом вполне можно было бы согласиться, только следовало внести в него одно уточнение: никому нет дела не только для Уварова, но и до всех остальных людей на земле. Так что ему особенно не на что жаловаться.
  - Это правда, что вы родственник первого вице-премьера? - спросила Илона, а я включил диктофон и поставил его рядом с Уваровым. Тот покосился на него, но ничего не сказал.
  - Да, он мой племянник. Только до недавнего времени мы с ним не общались. Я его последний раз видел, когда тот еще под стол ходил. А три месяца назад был поражен тем, что он приехал ко мне домой. Мы тогда в другой квартире жили, совсем крошечной. А эти хоромы он нам устроил. Мы всего две недели, как в них переехали.
  - И какую услугу попросил вас оказать ваш родственник взамен за вселение в эти хоромы?
  - Сначала он говорил, что хочет помочь мне как близкому родственнику. А во время второй встречи вдруг как бы между прочим действительно попросил оказать ему услугу.
  - И что за услуга?
  - Да вы, поди, и сами знаете, коли тут, - проницательно заметил Уваров.
  - Знаем, не знаем, пожалуйста, говорите, - требовательно произнесла Илона.
  - Ну, он попросил оформить на мое имя участок земли, - не охотно признался Уваров.
  - Такие просьбы весьма не редки. И что же вас смутило?
  - Когда он сказал, сколько стоит этот участок, я был поражен.
  - И о какой сумме шла речь?
  - Двадцать миллионов долларов. У меня от родясь такой суммы не бывало, я и доллары в своей жизни всего несколько раз в руках держал. А тут двадцать миллионов. Но разве я мог отказать такому человеку. Вот и свою голову и согласился. - Внезапно Уваров напрягся, его взгляд упал на диктофон. - А что вы собираетесь делать с записью? Это ему не навредит?
  - Вас беспокоит судьба вашего замечательного родственника, который решил вас ликвидировать? - иронично спросила Илона. - Не волнуйтесь, мы отдадим пленку в надежные руки. Кстати, пока она существует, вы находитесь в безопасности. Итак, вы совершили сделку?
  - Да, три дня назад.
  - Нотариусом был Артамонов Валентин Иннокентьевич?
  - Да, он.
  - Его убили, - сказала Илона.
  - Не может быть! - Уваров вновь побледнел и привычным движением схватился за сердце. Жена снова бросилась к нему, испепеляя нас яростными взглядами.
  Выступать в роли инквизиторов было не слишком приятно, но нам надо было закончить наше дознание.
  - А где документы, оформленные нотариусом по этой сделки? Вы уже передали их вашему родственнику?
  Уваров, который до этого момента лежал, вдруг сел на диване.
  - Те, кто пришли за мной, заставили меня их взять с собой. Они остались в той машине, в черной сумке. Надо срочно ехать за ними.
  - Не беспокойтесь, мы сейчас поедем.
  - Вы отдадите их мне?
  - Может быть, но не сразу.
  - Но мой родственник...
  - Я думаю, после того, что случилось, ему теперь будет не до участка, - проговорила Илона. - А вы пока отдыхайте. Вот эта пленка, - показала она на диктофон, - залог вашей безопасности. Мы возьмем ее с собой. Но на всякий случай, открывайте двери только знакомым вам людям. Включая нас. До свидания.
  Взяв диктофон, мы вышли из квартиры. А еще через пятнадцать минут были на месте недавней погони. Вокруг было пустынно, и еще никто здесь не побывал. Труп убитого похитителя Уварова по-прежнему лежал рядом с машиной.
  Небольшая черная кожаная сумка лежала на сиденье. Мы быстро просмотрели ее содержимое, там действительно оказались документы на участок. Сев в машину, мы быстро поехали в сторону города.
  
  Глава 32
  
  Дома мы первым делом изучили документы. В их подлинности сомнения у нас не возникли. Однако я заметил, что совсем скоро интерес к ним у Илоны ослаб. Она сгребла их в одну кипу и небрежно бросила на стол. Сама же легла на кровать и стала задумчиво смотреть в потолок.
  - Тебя больше это не интересует? - кивнул я головой на бумаги.
  - Да так, - безразлично отозвалась она.
  - Я тебя не понимаю. Мы так рисковали, подставляли под пули наши красивые головы, а теперь ты нос воротишь от нашей бесценной добычи. А ведь эта политическая бомба.
  - Вот именно политическая бомба. Но я не занимаюсь политикой. Один проходимец воспользуется этими документами, чтобы свести счеты с другим проходимцем. А что в результате изменится? Мы сделали свое дело, и я больше не желаю этим заниматься. Если ты считаешь, что надо пустить эти бумажки в дело, я не возражаю. Но делай все сам этим сам.
  - А чтобы сказал тебе в такой ситуации отец?
  Илона стремительно села на постели.
  - Это нечестный прием. Я не знаю, чтобы он сказал. Но я не хочу этим заниматься. Я тебя прошу, сделай все, как ты считаешь нужным. И можешь ни о чем меня не информировать.
  - Хорошо, но потом без обид.
  - Ты знаешь, я никогда не нарушаю своего обещания.
  Я сел за стол и стал снова изучать разбросанные по нему бумаги. Некоторые люди дали бы за эти документы сумму, которая бы с избытком хватило бы не только до конца моей жизни, но и моих весьма отдаленных потомков в том случае, если я успею их завести. Тот же самый первый вице-премьер, сейчас с ним можно разыграть такую пулечку, после которой я навсегда забуду про все денежные проблемы. В моих руках ключи от всей его политической карьеры. И не только карьеры, но свободы. За эти махинации можно сесть на длительный срок. Но главное, это почти беспроигрышная игра в рулетку. Илона сама только что предоставила мне полную свободу рук, и я могу делать все, что пожелаю. Позвоню Серову, сообщу ему о том, какие козыри в моей колоде, назову цену, за которую я согласен их отдать.
  Я взглянул на Илону, она лежала с закрытыми глазами, то ли спала, то ли думала о чем-то. Есть же счастливые люди, которых не интересуют деньги, которые не вздрагивают от одной возможности сорвать приличный банк. Их совсем мало, вернее, их просто ничтожное количество. И надо же так случиться, что именно мне попался такой редкостный экземпляр, место которому в Красной книги.
  Я достал телефон. Кому же звонить: Андрею или Серову? Да Андрей со мной и разговаривать не захочет, такие обиды он не склонен прощать.
  Я вдруг услышал, как сам же и чертыхнулся. Илона открыла глаза.
  - Ты чего?
  - Все последнее время я совершаю поступки прямо противоположные, чем те, что хочу совершить.
  - Но это же замечательно! Ты должен этому радоваться. Я же всегда знаю, чего ты хочешь.
  - Неужели всегда? - недоверчиво спросил я.
  - Всегда. Все твои желания видны, как на ладони. Это Дане не интересно.
  Я почувствовал обиду.
  - Да, ты права, я скучный, не интересный человек.
  Ответ Илоны прозвучал несколько загадочно.
  - Тебе так хочется думать, потому что так легче. Но это совсем не так. Знаешь, извини, но мне что-то хочется спать.
   Она повернулась ко мне спиной, и я увидел, как равномерно поднимаются и опускаются ее плечи. Илона умела засыпать за считанные секунды, словно кто-то невидимый давал ей такую команду.
  Чтобы не мешать ей спать, звонить я отправился на кухню.
  - Андрей, я знаю, что ты на меня обижен, но у меня к тебе важный разговор.
  - Знаешь, куда я пошлю тебя с твоим важным разговором? Сказать или сам догадаешься?
  - Точно не знаю, но могу высказать ряд предположений. Но это действительно очень важно.
  - А твоя амазонка по-прежнему рядом с тобой?
  - Да, она сейчас спит.
  - Удивительно. Я-то полагал, что она только и делает, что разгуливает по улицам с пистолетом.
  - Она действительно разгуливает по улицам с пистолетом, но сейчас у нее небольшой антракт. Амазонкам тоже нужен отдых. Пойми, мне нужно как можно скорей встретиться с Политиком. У меня для него кое-что имеется. Это очень важно. Сколько раз тебе повторять?
  - Ладно, жди звонка. Но только приедешь один, без своей амазонки. Пусть она лучше спит. И как можно дольше. От этого становится как-то спокойней. И учти, я не собираюсь тебя прощать. Ты не должен был позволять ей так себя вести.
  - Да, - уныло согласился я, - ты прав, не должен. Но так получилось.
  - Ну, вот и расхлебывай, коли так получилось. А я и через сто лет не забуду пережитый мною тогда ужас. Жди звонка.
  А ведь если рассудить, то Андрей единственный мой друг. Вернее, был им. Всех остальных можно в лучшем случае занести в графу: приятели. Но теперь я и его лишился. Вокруг меня пустыня, которая с каждым днем становится все больше и больше. И те немногочисленные реки, что по ней текли, и то пересыхают.
  К некоторому моему удивлению Андрей позвонил уже через полчаса. Судя по всему, мое сообщение не оставило тех, кто с ним был связан, равнодушными.
  - Политик готов с тобой встретиться, - сообщил он.
  Мы быстро условились о месте и времени встречи.
  Он приехал без опоздания. Я сел в его шикарный джип.
  - Даже странно видеть тебя одного. Все предыдущие разы ты являлся со своей амазонкой.
  - Я же сказал, что она спит. - Его насмешливый тон мне не нравился, но я решил проявлять смиренность.
  - А я-то думал, что она не отпускает тебя от себя ни на шаг.
  Он решил отыграться, поиздевавшись надо мной. Ладно, издевайся, Андрей, я это заслужил.
  - Как видишь, иногда отпускает.
  - Значит, согласно полученной инструкции на этот раз ты будешь приставлять к моей голове пистолет. Давай, не откладывай.
  Я чувствовал, как комар кровью, наливаюсь злостью. Но решил, что не стану ее выказывать, сохраню внутри себя. Конечно, если получится. Но небольшую нотацию Андрей заслужил.
  - Послушай, не мне тебе объяснять, что мы с тобой играем в игры, где никто никому не может доверять окончательно. И это относится, в том числе и к нам. Да, мы знаем друг друга чертовски давно, но тебя могли запугать, перекупить, поставить в безвыходное положение. Не мне безвестному частному сыщику объяснять такие прописные истины знаменитому адвокату. А ведь речь идет ни много, ни мало о наших жизнях. Одна ошибка - и ты на том свете. А ведь не все люди туда торопятся попасть, хотя некоторые и уверяют, что там гораздо лучше. Но я из тех, кто хочет самое хорошее оставить на потом.
  Андрей повернул голову ко мне, и я увидел, что его красивое холеное лицо перекошено злостью.
  - Но, как ты помнишь, на тот свет едва не угодил я. До конца жизни не забуду свои ощущения, когда она приставила своей пистолет к моему виску. Я смотрел на ее палец и ждал, когда она нажмет на курок. А по ее лицу было видно, что она это сделает без всякой жалости.
  - Но ведь не нажала. Ты жив и благоденствуешь. А как ей по-другому защищаться. Ты под широким крылом Политика, а она одна. Вернее, мы совершенно одни. Ты только войди хотя бы на минуту в наше положение. Мы похожи на зайцев, которых гонят охотники.
  Кажется, мои аргументы пробили брешь в стальных доспехах моего друга, по крайней мере, он ничего не ответил. И это уже была маленькая победа.
  - Ладно, не будем пока об этом, - произнес он с какой-то неразборчивой интонацией. - Между прочим, ты становишься все более востребованным. Я только молвил о том, что ты хочешь его видеть, как Политик тут же распорядился организовать встречу. Он даже отменил ряд важных переговоров, в том числе и с американским послом. Сечешь?
  - Секу. - Во мне, вдруг на самом деле, разыгралось тщеславие. Я и подумать не мог, что ради меня однажды будут отменять встречу с послом США. Какой следующий этап: генеральный секретарь ООН? Не стоит останавливаться на достигнутом.
  Сухопутный корабль Андрея причалил возле какого-то ресторана. Мы вошли в него. Заведение мне показалось совершенно захудалым, не случайно в нем было всего несколько человек. Мы пересекли зал, поднялись на второй этаж и оказались перед дверью со световой надписью: "VIP". Андрей решительно открыл ее, и мы попали совсем в другой мир.
  Это зал нисколько не напоминал тот, что внизу, он был шикарно отделанным, но при этом с большим вкусом. Дизайнерам, которые поработали над ним, можно было не только смело заплатить их огромный заслуженный гонорар, но и поздравлять с большой творческой удачей. За накрытым столом сидел Политик и цедил из бокала вино. При виде нас он вскочил со своего места и быстро пошел навстречу.
  - Очень рад видеть вас снова, Дмитрий Валерьянович. - Мы обменялись рукопожатием. - Прошу вас, садитесь. И вы, Андрей Рэмович, оставайтесь.
  Все трое мы расселись за столом. И первые десять уже по традиции минут были целиком отданы винам и закускам. Всякий раз при виде такого обилия вкуснейших яств, я мигом забывал обо всем остальном. Такая амнезия случилось со мной и на этот раз.
  Я вдруг почувствовал, как нога Андрея слегка постукивает по моей ноге. Этот призыв вернул меня к действительности, я с сожалением отложил нож и вилку в сторону. Я не распробовал и половины того, что наметил.
  - Нам удалось достать важные документы, - не без гордости заявил я и протянул Политику папку.
   Политик и Андрей некоторое время изучали их. При этом они задавали вопросы, а я давал подробные разъяснения.
  - Великолепно! - вдруг громко сказал Политик, захлопывая папку. - Это то, что нам надо. Вы оказали нашему движению неоценимую услугу. Конечно, с этими документами еще надо много поработать. Я прав, Андрей Рэмович ?
  - Безусловно, - подтвердил Андрей
  - Но это уже дело техники. Зато мы, наконец, получили доказательства коррупции режима на самом высоком уровне. И это для нас крайне важно. Мы заставим его признать свои прегрешения. В этой стране власть не желает признавать свою ответственность перед народом. И мы всегда говорили, что ее нужно менять. Стране требуется ответственное и честное управление, которое начнет мощный очистительный процесс. И мы та сила, способная взвалить эту задачу на себя. Вы увидите, что когда мы встанем у руля правления, все станет быстро меняться. Коррупционеры будут отстранены, преданы суду, а взамен появятся честные незапятнанные люди...
   Политик продолжал говорить, причем, с каждой новой фразой его пыл разгорался, как огонь конфорки при увеличении подачи газа. А мне вдруг стало противно, все эти речи я слышал много раз. Но когда очередной красноречивый оратор приходил к власти, ничего не менялось. А если и менялось, то только в худшую сторону. Случайно я перехватил взгляд Андрея, и понял, что им владеют схожие чувства. Но он быстро смекнул, что я невольно проник в тайник его души, - и отвернулся. Туда пускать он не хотел никого, даже меня. Ну и ладно, я и не больно рвусь, пусть он там будет один.
  Политик замолчал не раньше, чем минут через десять. Он так увлекся собственным красноречием, что на лбу у него даже выступил бисер пота. А я же вдруг понял, что никогда не стану за него голосовать. Правильно ли я сделал, что вручил ему эти бесценные документы? Но ясно, что их у него не отобрать, если я попробую это сделать, он тут же позовет охрану. И вряд ли ее появление благотворно скажется на моем здоровье.
  Политик внезапно по-дружески положил руку на мое плечо.
  - Я очень рад, что вы оказались в моем лагере, - сказал он. - Вы неоценимый помощник. Если память мне не изменяет, вы собрались послом в Коста-Рику? А что если я вам предложу пост в Министерстве внутренних дел. На первое время начальником какого-нибудь департамента. Но мы с вами будем знать, что ваше предназначение гораздо выше. И постепенно будем вас продвигать. Как вы на это смотрите?
  - Спасибо большое за лестное предложение, но я не хочу работать в министерстве. И быть послом в Коста-Рике раздумал. Ну, какой из меня посол.
  Мои слова вызвали изумление у Политика.
  - Кем же вы хотите тогда быть?
  - Ни кем. То есть тем, кем являюсь теперь, частным сыщиком. Это мое призвание. А все остальное от лукавого.
  - Вы это серьезно?
  - Серьезно. Спасибо за великолепный ужин. Мне надо идти.
  Вместе с Андреем вы вышли из ресторана.
  - Ты не обманываешь, ты действительно не хочешь ехать послом в Коста-Рику? - спросил он.
  - Не хочу.
  - Я чувствую, это ее влияние.
  - Какая разница. А ты надеешься стать министром юстиции? Ты уверен, что тебе это нужно. Подумай. Знаешь, я доберусь до дома на метро. Рад был тебя повидать.
  
  Глава 33
  
  Я никогда не был любителем московской толчеи, но сейчас мне почему-то нравилось ехать в метро, было приятно оказаться в самой гуще, возвращающего с работы столичного люда. Это было странное и непривычное для меня чувство, но я вдруг ощутил себя нераздельной частью этой толпы. И то, что я делаю, то, что мы с Илоной делаем, ради всех этих людей, чтобы им стало хотя бы немножечко лучше, немного безопасней. А иначе, какой смысл во всех наших деяниях, иначе зачем подставляем свои бренные тела под чужие пули. И к черту всех этих политиков, которым плевать на всех нас, которыми двигают лишь собственные желания и амбиции, которые упоены своим могуществом, возможностью влиять на ситуацию, на жизнь таких как все мы. Им нужна власть, а нам нужна свобода. И в этом коренное отличие между нами.
  Я вдруг ощутил, как от моей души отвалилась какая-то старая корка, а взамен нее образовалась новая живая и горячая ткань. Теперь я был почему-то уверен, что все будет хорошо, мы прошли через столько испытаний, пройдем и через оставшиеся преграды.
  Мне захотелось как можно быстрее увидеть Илону, поделиться с ней своими мыслями и чувствами. Я не сомневался, что найду у нее отклик. Я вышел из метро и пошел по улице. Меня обдувал теплый и нежный ветерок, и я с удовольствием подставлял ему свое лицо. Я даже не смотрел по сторонам, я был слишком глубоко погружен в самого себя.
  Внезапно какая-то сила подхватила меня и куда-то понесла. Причем, она была столь мощной, что не оставляла никаких возможностей для сопротивления, я лишь мог слабо трепыхаться, как пойманный в силки птицелова птенчик.
  Меня запихнули в какую-то машину. Судя по ее габаритам, это был пикап.
  - Здравствуйте, Дмитрий Валерьянович, - услышал я чей-то смутный знакомый голос.
  Я повернулся и узнал в его обладатели Седого. Он внимательно разглядывал меня.
  - Как вы поживаете? - поинтересовался он.
  - Вашими молитвами, - процедил я.
  - А что, в том числе и нашими. Или в этом вы сомневаетесь?
  - Это вы спасли нас на даче нотариуса?
  Седой вместо ответа задумчиво посмотрел на меня.
   - Скажите, Дмитрий Валерьянович, вы хотите выйти из этой игры? - вдруг спросил он.
  - Смотря, на каких условиях?
  - Вот вы теперь как заговорили. И какие же условия вам представляются приемлемыми?
  - Мы еще не дошли до конца.
  - А до него и невозможно дойти. Разве вы этого не понимаете? Одни уйдут, другие придут. Процесс бесконечен.
  - И что вы предлагаете? - Я никак не мог уразуметь, куда клонит мой собеседник.
  - Я же вам сказал, что могу вас вывести сейчас из игры. Не скрою, вы мне симпатичны.
  - Я сам принимаю решения.
  - А если нет выбора?
  - Выбор всегда есть.
  Седой как-то неопределенно махнул рукой и замолчал. Меня вдруг посетила мысль, что перед выбором стоит и он сам.
  - Хорошо, - вдруг сказал Седой, - вы меня убедили. Я не имею право влиять на ваши решения. Так что поступайте на свой страх и риск. - Он посмотрел на часы. - У вас есть еще время. Но совсем мало.
  - Что происходит, вы скажите, наконец? - нетерпеливо проговорил я. Мне вдруг стало очень тревожно.
  Седой кивнул головой.
  - Люди Мамута выследили ваше убежище. И намерены вас сегодня ликвидировать. Вернее, приказ отдан в отношении вашей подруги. Что касается лично вас, то они по некоторым соображениям, устранять вас не хотят. Они предпочли бы с вами поладить. У них есть на вас кое-какие виды. Я даже знаю, какие.
  - И какие?
  - Довольно интересные. Но вам я не скажу.
  - Плевать я хотел на все виды! - закричал я. - Илоне угрожает смертельная опасность, а вы тут спокойно сидите и разглагольствуете.
  - Я вообще не должен был вам этого всего говорить. Операция начнется через пятнадцать минут. Что касается меня¸ то я...
  Но я его уже не слушал, сейчас мне было совершенно не до его оправданий. Я буквально вылетел из машины. На мое счастье меня никто не остановил.
  Я бежал, как угорелый к дому, не обращая внимания на то, что творится вокруг. Скорей всего люди Мамута уже заняли исходные позиции, но сейчас у меня была одна цель - успеть предупредить Илону. Квартира - это настоящая западня, и если они окажутся там раньше меня, ей вряд ли удастся спастись.
  Мой бешеный галоп, по-видимому, испугал тех, кто должен был проводить операцию, и они послали людей, чтобы меня остановить. Я уже почти домчался до подъезда, как на моем пути возникли двое. Они стояли как две скалы на пути несущего на всех парусах прямо на них корабля.
  Я замер. Эти две скалы вдруг ожили и стали медленно надвигаться на меня. Я почувствовал растерянность, так как не знал, что делать.
  Невольно я сделал шаг назад, и неожиданно мои ноги вступили на что-то мягкое. Я на мгновение опустил глаза и увидел, что стою на куче песка.
  Обе скалы находились уже совсем близко от меня. Я быстро нагнулся, набрал горсть песка в ладонь и бросил его им глаза.
  Такой подлянки от меня они явно не ожидали, на миг они ослепли, и я проскользнул между ними. Не знаю, кто насыпал эту песочную кучу во дворе, но я до конца жизни с благодарностью буду вспоминать этого неизвестного мне невольного благодетеля.
  Слава богу, в подъезде этих ребят еще не было. Я поднялся на лифте и стал непрерывно звонить. Прошло не меньше минуты, прежде чем Илона открыла дверь.
  - Ты что с ума сошел? - раздраженно сказала она.
  - Сейчас сюда придут люди Мамута тебя убивать.
  Два раза такие вещи Илоне не надо было повторять, она поняла все сразу.
  - Уходим, - сказала она.
  То время, что мы жили в этом доме, мы все же потратили не напрасно. Едва здесь поселились, как начали изучать способы отхода. Делать это стали по настоянию Илоны. Мы не были уверены, что они непременно пригодятся, но пренебречь такими мерами предосторожности с нашей стороны было бы крайне опрометчиво. Более того, мы подготовили несколько маршрутов для экстренной эвакуации. На все это было затрачено немало времени и усилий, и сейчас настал тот момент, когда можно было проверить, насколько эффективны оказались наши труды.
  Мы бросились вниз на лестничную площадку. Там была спрятана веревочная лестница, по которой мы намеревались спуститься вниз во двор. Но мы опоздали, передовой отряд людей Мамуты уже ворвался в подъезд. Они быстро поднимались по лестнице, и у нас не оставалось времени, чтобы воспользоваться нашей заготовкой.
  Но они не знали, что мы уже вышли из квартиры. И едва они показались на лестнице, мы выстрелили в них. Кто-то закричал, прогремели ответные выстрелы. Но мы уже мчались вверх. На этот раз нашей целью был чердак. Мы заранее сбили замки с железной решетки, которая закрывала вход в чердачное помещение.
  Мы отворили ведущую на чердак железную дверь, поднялись по железной лестнице и очутились на чердаке. Оттуда выбрались на крышу. Дом был двенадцатиэтажный, и когда я оказался на самом его верху, мне стало не по себе. Не то, что я очень боюсь высоты, но и верхолазом тоже никогда не был. И на земной тверди всегда чувствовал себя несомненной уверенней. Впрочем, сейчас не было совершенно времени даже до подобных эмоций, опасность была столь велика, что пересиливала высотобоязнь. Я бежал по крыше, даже не думая, что между мной и землей несколько десятков метров абсолютно пустого пространства.
  Мы уже находились на краю крыше, когда на ней появились наши преследователи.
  - Спускайся вниз, я тебя прикрою! - крикнула Илона.
  - Спускайся первой ты, - не согласился я.
  - Идиот, нашел время, когда спорить! Спускайся!
   Голос ее прозвучал столь резко и столь повелительно, что я большее не стал возражать. Я скинул вниз заготовленный нами длиннющий канат и начал спуск. И в тоже мгновение услышал над головой звуки выстрелов.
  Я знал, что спасение Илоны находится в прямой зависимости от скорости моего спуска вниз. Я отпустил ноги и заскользил на руках. Это было крайне рискованно, так как я лишался важнейшей опоры, к тому же было больно из-за того, что сдирал кожу на ладонях.
  Несмотря на все старания, я все же не удержался на канате и упал на землю. Но это произошло уже тогда, когда я почти спустился. Я довольно чувствительно ударился об асфальт, но тут же вскочил на ноги. Свой спуск вниз начала Илона. И почти тут же на крыше появился чей-то силуэт, который стал целиться в нее.
  Мой выстрел на несколько мгновений опередил его. Я услышал крик, и человеческое тело, соскользнув с крыши, начало свой полет вниз.
  До конца своей жизни я не забуду глухой звук от удара тела об асфальт. Человек упал всего в нескольких метрах от меня, и я оказался обрызган его кровью и мозгами. Это было настолько ужасно и мерзко, что меня тут же стало рвать. Мне многое доводилось видеть в жизни, но ничего подобного до сих пор со мной не происходило.
  В этот момент Илона оказалась на земле. Я не исключаю, что в тот вечер она поставила мировой рекорд до спуску на канате - такой быстроты я не ожидал даже от нее. Ни на мгновение не задерживаясь, она помчалась прочь от дома, лишь на ходу бросив мне "Бежим".
  А бежать действительно надо было как можно быстрей. Перестрелка в городе не могла пройти незаметно, с минуты на минуту здесь окажется половина московской милиции. И она тут же начнет прочесывать всю округу. И если нас схватят, ничего хорошего ожидать не придется. На нас вполне могут списать половина нераскрытых преступлений за два последних года. Я сам не один год ударно трудился в этой системе и неоднократно был свидетелем подобных историй. И редко кому удавалось выкрутиться из такого водоворота.
  Мы вбежали в небольшой проулок. Люди Мамута, готовя наш захват, без всякого сомнения, окружили дом. Но они не могли предвидеть, что мы выберем для своего отступления такой необычный способ и окажемся в этом месте, куда можно было попасть только таким образом, спустившись с крыши. И потому не выставили здесь никого дозора. И все же на счету у нас была каждая секунда.
  Вдали показалась машина. Илона вышла на проезжую часть и встала ровно по ее середине. А так как дорога была тут узкой, объехать ее не было никакой возможности.
  Машина резко затормозила меньше чем в полуметре от Илоны. Но она даже не пошевелилась, продолжала стоять, как статуя. Дверца резко распахнулась, и из автомобиля вышел разъяренный молодой бугай. Он возвышался над молодой женщиной, как Эльбрус над окрестными горами.
  - Сука, ты чего тут встала. А ну уходи! - заорал он.
  - Нам нужно, чтобы вы нас подвезли, - спокойно сказала Илона.
  - Ах ты, гадина! - Ярость в автовладельце закипела, как вода в перегретом моторе. Такой наглости он явно не ожидал.
  Бугай попытался оттолкнуть Илону, та мгновенно перехватила его руку, и подсечкой поставила мужчину на колени, заломив руку назад. Тот взвыл от боли.
  - Либо повезешь нас, куда нам надо, либо сломаю сейчас руку, - поставила Илона его перед выбором.
  Парень попытался рыпнуться, но Илона завела сильнее руку, тот взвыл от боли.
  - Отпусти, сука, повезу.
  Илона отпустила его и, как показали события напрасно. Парень сделал пару шагов, затем внезапно развернулся, и изо всех сил ударил Илону в лицо. Но она то ли была готова к такому повороту событий, то ли сработала ее необычайная реакция, но быстро убрала голову, и двумя ударами в пах и в солнечное сплетение уложила его на асфальт.
  - Ты сам так хотел, - сказала она. - Дима, поехали.
  Через несколько секунд мы уже сидели в машине. Автомобиль у поверженного парня оказался что надо - так что если он читает эти строки, то может гордиться собой- сорвался с места, как ягуар во время охоты. Сам же владелец машины лишь приподнял голову и проводил взглядом свое движимое имущество, которое буквально за считаныне секунды растворилось в вечерней мгле.
  Несколько минут мы молча ехали, так как было не до разговоров, нам надо было оказаться как можно дальше от этого дома. И лишь отъехав на приличное расстояние, Илона повернула голову ко мне.
  - И откуда тебе стало известно о готовящемся нападении?
  - Меня предупредил Седой. Помнишь, я о нем тебе рассказывал.
  - Еще бы не помнить. И как это произошло?
  Я поведал Илона все, что со мной случилось.
  - И как ты думаешь, почему он это сделал?
  - Он хотел нас спасти.
  - Я понимаю, что он хотел нас спасти. Вопрос в другом: почему он хотел нас спасти? Вряд ли его волнуют наши жизни.
  Я пожал плечами.
  - Значит, он полагает, что мы еще не до конца выполнили свою миссию. И хочет, чтобы мы так же достойно продолжили начатое дело.
  - Вот и я так думаю. Но что он хочет от нас?
  - Не знаю, - немного раздраженно произнес я. Меня сейчас занимали совсем другие вещи. Я был весь обрызган кровью и мне хотелось, как можно скорей заменить одежду. Да и надо бы решить, куда нам ехать? Не можем же мы всю ночь кататься в чужой машине. Парень, у которого мы угнали ее, поди уже давно заявил об этом в милицию и повсюду разосланы ориентировки. Нас могут в любую минуту остановить.
  - Эту машину уже ищут, как угнанную, надо как можно скорей от нее избавляться, - сказал я.
  - Я знаю, - спокойно ответила Илона. - Думаю, у нас есть еще минут десять.
  Я посмотрел в окно и мне показалось эта место очень знакомым. Да мы же совсем рядом с домом Андрея. Я раздумывал недолго. Понятно, что он будет сильно недоволен нашим вторжением, но сейчас не до подобных сантиментов. Нас могут в любой момент арестовать.
  - Едем к Андрею, он живет тут в трех кварталах.
  - Ты уверен?
  - Да, потому что другого выхода у нас нет.
  Илона ничего не ответила, но я знал, что на ее языке это означает: "не возражаю". Не спрашивая меня¸ она вдруг свернула в какой-то переулок, и въехала во двор.
  - Зачем мы приехали сюда? - спросил я.
  - Спрячем тут машину. Найдем самое темное место. Тогда до утра ее уж точно не найдут.
  
  Глава 34
  
  Мы оставили автомобиль в укромном месте, а сами пешком направились к дому Андрея. Уже совсем стемнело, и потому мой окровавленный наряд не очень сильно бросался в глаза прохожих. Да и в этот час их оказалось совсем немного.
  Я позвонил по домофону. Андрей долго не откликался, и я испугался, что его нет дома. Но вдруг я услышал его сонный голос. Бедняга, мы его разбудили. Представляю, как он будет зол, когда сейчас узнает, что за дорогие гости к нему пожаловали.
  - Андрей, это я и Илона, - произнес я. - Мы попали в ужасную ситуацию, открой или мы пропадем.
  - Это ты, Дима? Что случилось?
  - Ты хочешь, чтобы я тебе здесь обо всем рассказал. И свесь дом узнал бы о наших приключениях.
  - Ладно, открываю.
  Первая мизансцена сцены нашей встречи прошла гораздо лучше, чем я предполагал. Это давало некоторую надежду на общий благоприятный исход.
  Увидев меня, Андрей несколько мгновений изумленно разглядывал мой облик.
  - Что с тобой случилось, мы же расстались совсем недавно, ты был совершенно в порядке.
  - За это время кое-что произошло. Нас хотели убить.
  - Кто?
  - Люди Мамута. Мы спаслись чудом. Ты не побрезгуешь, если для начала мы примем у тебя ванну.
  - Принимайте. Я поищу для тебя одежду.
  Как несравненно более грязный, первым пошел мыться я. Я постарался не затягивать этот процесс и уложился в рекордно короткие сроки. Обмотанный полотенцем я вернулся в гостиную. Андрей бросил мне сверток с одеждой.
  - Нашел для тебя самое лучшее в своем гардеробе. Все вещи из коллекции известных домов моделей. Цени.
  - Спасибо, хотя мог дать что-нибудь и попроще. Я не претендую на звание самого стильного мужчины года.
  - По-моему ты претендуешь на звание самого отчаянного мужчины года.
  Я подумал, что это утверждение весьма близко к действительности.
  Я сел в мягкое и удобное кресло, а Илона направилась по моим стопам - в ванную. Мы остались одни с Андреем.
  - Что-нибудь выпьешь?
  - Еще спрашиваешь! Налей самое, что у тебя есть крепкое.
  - Гавайский ром тебя устроит?
  - Все зависит от количества.
  Андрей усмехнулся¸ встал и налил мне полный бокал. Я выпил, не раздумывая. Мои внутренности мгновенно обожгло, но это был чертовски приятный огонек.
  - Пока ты счищал чужую кровь, Илона рассказала мне все как было.
   - Это было очень страшно.
  - Легко представить. Хотя с такой женщиной можно ничего не бояться. Я таких еще не встречал. Между прочим, она извинилась передо мной.
  Эта новость почему-то меня удивила, она как-то не вписывалась в облик Илоны.
  - Я этому рад, - искренне сказал я.
  - Я хочу тебя спросить, почему ты отказался от протекции Политика?
  - Не хочу попадать в ничью зависимость.
  Андрей как-то недоверчиво посмотрел на меня.
  - Ты ему не веришь?
  - Для тебя это так важно?
  - Может быть, и важно.
   - Может быть, он и говорит совершенно искренне. Я не знаю. Но я не хочу быть обманутым. А потому лучше не верить. Я проживу без его протекции. Зато буду чувствовать себя спокойно. Политика - это не для меня. Мои интересы никогда не выходили за рамки частной жизни. Судьбы мира и даже страны меня не так уж и сильно волнуют. Я бы предпочел, чтобы я и страна жили бы каждый по себе и ен вмешивались в дела друг друга.
  - Но то, чем ты сейчас занимаешься...
  - А чем я сейчас занимаюсь. Бегаю как заяц от охотников. В чем ты тут видишь интересы страны?
  Андрей вдруг наклонился ко мне.
  - Мне иногда кажется, что ты сам с собой играешь в какую-то игру. А в какую и сам толком не понимаешь.
  - Пусть так, - спокойно согласился я. - Если полагаешь, что меня это сильно обескураживает, то вовсе нет. Можешь считать, что на данный период это мой образ жизни. Ты же знаешь, что периодически его надо менять, чтобы не застояться.
  - В таком случае ты сменил его слишком круто.
  - Так получилось.
  - Я знаю, почему так получилось.
  В комнату вошла Илона. Освеженная ванной, она была удивительно хороша. И тут же заговорила о деле.
  - Нам надо уходить отсюда, оставаться в квартире опасно.
  Говоря откровенно, мне жутко хотелось провести тут ночь. Я устал и хотел спать. И странствия по ночной Москве меня нисколько не прельщали. Но Илона не собиралась давать никаких поблажек. Не женщина, а кремень.
  - Дима, чем быстрей мы уйдем, тем безопасней будет для всех нас, - сказала она.
  - Но куда уходить? У нас нет пристанища. Разве только ночлежка для бездомных.
  - Хорошая идея, - одобрила Илона. - Там нас вряд ли будут искать.
  - Подождите, - вмешался в разговор Андрей. - Ночлежка для бездомных может подождать. У меня есть другое предложение. Моя подруга укатила на несколько дней за границу, и ее квартира свободна. Вряд ли кто-то вас нам найдет. По крайней мере, одну ночь в ней провести вполне безопасно. К тому же это совсем близко отсюда. Мы доберемся за десять минут.
  До сих пор я ничего не слышал об этой подруги Андрея и даже почувствовал нечто вроде обиды; мог бы сказать мне о ней хотя бы парочку слов.
  - Вы уверены, что это безопасно? - спросила Илона.
  - Вполне. Она въехала в квартиру буквально неделю назад. Так что вряд ли эти апартаменты где-то засветились.
  - Хорошо, но всего лишь на одну ночь, - согласилась непреклонная Илона.
  - Тогда поехали.
  Ночь вступила уже в свои законные права, и на улице было пустынно, Мы внимательно наблюдали за дорогой, но ничего похожего на слежку не обнаружили.
  Путь, в самом деле, оказался совсем недолгим, джип Андрея остановился возле недавно возведенного дома. Мой друг явно не чувствовал себя здесь чужим, он набрал шифр и дверь в подъезд послушно отворилась.
  Андрей открыл дверь, и мы вошли в квартиру. В какую уже по счету за последние дни. Зажегся свет, и мы невольно замерли от восхищения.
  Это была очень необычная квартира, дизайнеры потрудились на славу. Если бы я хорошо разбирался в архитектурных стилях, я бы назвал его модерном. Необычные изогнутые линии, оригинальные переходы. Каждая деталь здесь была тщательно продумана, творчески переосмыслена. При этом достигнута удивительная гармония. Из такого жилища не хотелось уходить, так как не покидало ощущение, что пребываешь в необычном, но очень притягательном пространстве.
  Невольно я взглянул на Илону, она молча разглядывала необычные интерьеры, но при этом ее лицо не выражало никаких эмоций. Я был уверен, что точно такое же выражение у нее было бы, если бы мы оказались в ночлежке для бездомных.
  - Ну, я пошел, - сказал Андрей. - Вручаю вам свои ключи, потом вернете.
  Мы остались одни. Я совершил экскурсию по квартире, заглянул во все ее уголки. И мне вдруг до жути захотелось жить в такой уютной обители, когда вокруг все так красиво и удобно, а не скитаться по чужим жилищам бездомным бродягой.
  Я сел на диван какой-то необычной изогнутой, похожей на скрипку формы. Илона по-прежнему стояла посреди комнаты, словно бы не решаясь нигде расположиться.
  - Тебе нравится? - спросил я.
  Она как-то неохотно повернулась ко мне.
  - Это имеет значение?
  Я почувствовал такой знакомый прилив раздражения.
  - Это всегда имеет значение. Человек должен жить красиво, иначе зачем вообще жить.
  - Есть и другие задачи.
  - Ну, конечно, воздать по заслугам Мамуту.
  - В том числе и это.
  - А после того, как воздадим по заслугам, что дальше? Равно или поздно появится новый Мамут. Или ты не понимаешь, что число их легион.
  - Понимаю. Но сейчас я думаю только об одном из этого легиона.
  - На самом деле мы охотимся за призраком. Мы даже его не раз не видели живьем. Только по телевидению. Ты ненавидишь человека, с которым никогда не общалась на прямую.
  - Это не важно, с ним общался мой отец. И он знал, когда говорил, что этот человек повинен во многих преступлениях.
  - Нет, личное общение - это важно. Ненависть по наследству - это какой-то древний атавизм. Одни отцы оставляют своим детям состояние, квартиры, виллы, машины, а тебе твой родитель оставил ненависть. Очень необычно.
   - Боюсь, что тебе этого не понять.
  - Где уж нам. Я классический представитель обывательского сословия, а оно мыслит совсем другими категориями. И до таких высот нам никогда не дотянуться.
  - Не понимаю, почему ты вдруг затеял этот разговор. Я думала, мы просто ляжем спать.
  - Я тоже так думал. А зачем вдруг расхотел совершенно.
  Я действительно не хотел больше спать. Интерьеры этой квартиры произвели на меня совершенно удивительное воздействие, я вдруг почувствовал себя уязвленным. Почему одни живут красивой, комфортабельной жизнью, а другие - само собой понятно, что я имел в виду себя, - вынуждены изо дня в день бороться за существование. Мы с Илоной тоже могли бы иметь такую великолепную квартиру, каждый вечер возвращаться в нее после трудов праведных или не очень праведных - как уж выйдет - и наслаждаться мирным, тихим досугом без постоянной погони и стрельбы. Чем плоха такая жизнь? По-моему очень даже привлекательна. Интересно, как бы отреагировала Илоны, если бы я озвучил сейчас свои мысли?
  - Если ты не хочешь спать, чем же ты предлагаешь заняться? - вдруг спросила Илона.
  Ее вопрос застал меня врасплох.
  - Не знаю. У меня что-то внутри скребет.
  Илона неожиданно села рядом со мной.
  - Тебе будет легче, если я скажу, что эта квартира мне тоже очень нравится?
  - А она тебе действительно нравится? - недоверчиво спросил я.
  - Нравится. Ты же знаешь, я никогда тебя не обманываю.
  Это я знал. Только в самом начале Илона меня обманула. Зато затем говорила только правду и ничего кроме правды. Причем, ее было так много, что иногда хотелось, чтобы она меня обманула.
  - Да, мне стало немножко спокойней. Но до полного спокойствия еще далеко.
  Илона откинулась на мягкую спинку дивана и закрыла глаза.
  - Всему свое время, - вдруг сказала она.
  - А когда наступит это время? Я устал ждать. При нашей жизни у нас день за три.
  - В таком случае надо идти спать, нам надо постоянно быть в хорошей форме.
  Я кивнул головой, мне очень хотелось ей возразить, но возразить было нечем.
  Кода я проснулся, Илоны рядом не было. Одетая, она стояла у окна и за чем-то наблюдала. Я бы с удовольствием поспал еще, но она словно бы спиной почувствовала, что я уже пробудился. Не поворачиваясь ко мне, она сказала:
  - Подойти сюда.
  Я встал рядом с ней.
  - И что?
  - Посмотри во двор. Мне совсем не нравится, что там происходит.
  Я посмотрел, но не увидел ничего особенного из того, что могло бы не понравиться. Разве только если не нравится вообще все, что происходит в жизни. Двор как двор, словно автосалон, весь заставлен самыми разными марками машин. Люди выходили из дома, садились в свои кабриолеты и уезжали на службу. Такую картину в этот час можно наблюдать по всему городу.
  - По-моему все как обычно.
  - Я слежу за происходящим уже почти час. Уж очень как-то активно ведут себя люди. И их очень много.
  - Дом большой, вот и людей много.
  - Мне кажется, их слишком много.
  - Ты полагаешь, что пришли по наши души.
  - Не уверенна, но чем черт не шутит. Лучше всего как можно быстрей отсюда уйти.
  - Мне кажется, у тебя развилась повышенная мнительность. Сами обычные обыватели. Вот посмотри, какой толстяк. Такие в спецподразделениях не служат.
  - А вон два худых. А вон там вдалеке еще один худой. Боюсь, с такой логикой мы плохо кончим.
  - Мы плохо кончим с любой логикой, - пробормотал я. - Ладно, двигаемся. Только куда?
  - По дороге решим. А сейчас главное, если есть ловушка, надо ее избежать. Я выйду первой, а ты останешься здесь, и будешь смотреть. Если я благополучно миную двор, то следуй за мной.
  - А если не благополучно?
  - Тогда действуй по обстоятельствам.
  - Лучше нам идти вместе и совместно действовать по обстоятельствам.
  - Нет. Мы же не готовили отход. Лучше бы ночью, когда сюда приехали, занялись бы изучением того, как отсюда сподручней убраться, а не пустыми разговорами про чужую квартиру.
  - Это не пустые разговоры? - резко возразил я.
  Но Илону сейчас мои эмоции совершенно не занимали.
  - Собирайся быстрей, надо быть готовыми ко всему.
  Пока я приводил себя в рабочий вид, Илона не отходила от окна. Я-то надеялся, что мы тут позавтракаем, по кайфуем в этих замечательных интерьерах и на этой великолепной мебели. А вместо этого снова отправляться неизвестно куда да еще на пустой желудок. Я кипел от злости, но старался не показывать свое состояние. А вдруг Илона права, и мы снова под ударом.
  - Ты готов? - повернулась ко мне Илона.
  - Готов.
  - Ну, я пошла. На всякий случай давай попрощаемся. - Она вдруг сделала шаг ко мне, потянулась в мою сторону, и мне даже почудилось, что она хочет меня поцеловать. Я аж затаил дыхание.
  Но чуда не случилось, поцелуй так и не сорвался с ее губ. Да и хотел ли он это сделать? Мною на этот счет овладели большие сомнения. Мало ли что может показаться спросонок.
  Илона вышла из квартиры, а я приник к стеклу. Во дворе ровным счетом ничего не изменилось, разве немного машин на этой ярмарке автомобильного тщеславия поубавилось.
  Илона вышла из подъезда и спокойно, не спеша, как на прогулке, пошла по двору. Пара мужчин, которые находились рядом, как по команде обернулись и стали смотреть на нее. Но это меня не особенно насторожило; если у этих парней с потенцией все в порядке, не обратить внимания на такую красавицу они просто не могли. Это было бы противно природе. Скорей подозрение у меня вызвало бы то, если бы они не взглянули на нее.
  Илона миновала двор. Вышла на улицу и исчезла из вида. Пора в путь-дорогу и мне. На прощание я грустно осмотрел квартиру и тоже вышел.
  Илона стояла у какой-то палатки и делала вид, что тщательно изучает ее богатый ассортимент. Я подошел к ней.
  - Кажется, я все же ошиблась, - призналась она.
  - Тогда вернемся, - предложил я обрадованный.
  - Нет. Эта квартира - ловушка. И рано или поздно она обязательно захлопнется. К тому же Андрей знает, где мы.
  - Ты опасаешься его предательства?
  - Скорей неосторожности. Или кто-то его заставит расколоться. Когда никому неизвестно, где мы, мы в большей безопасности. По крайней мере, до тех пор, пока нас не вычислили.
  - Куда же мы направим свои стопы? Лучше всего залезть в канализационный люк, нас там вряд ли достанут.
  - Пойдем в гостиницу. У нас есть еще деньги?
  - Слава богу, с этим пока проблем нет.
  - Тогда давай снимем номер в дорогой гостинице, где много иностранцев.
  - Зачем нам иностранцы?
  - Они будут нашим дополнительным щитом. В гостинице, где много иностранцев, трудней проводить всякие операции по нашей поимке и ликвидации.
  - Ты просто гений. Жаль, что мы не можем поселиться в Кремле, там бы нашу безопасность гарантировал бы сам президент и его охрана.
  - Боюсь, что президент нас мог бы и сдать. Так что лучше в гостиницу к иностранцам.
  Часа три мы искали такую гостиницу, так как нам все время отказывали под предлогом, что свободных мест нет. То ли их действительно не было, то ли наши отечественные физиономия не гармонировали с интерьерами отелей, предназначенных для зарубежных гостей. Но и там, где все же нас поселили, сделали это не охотно. Когда менеджер назвал размер платы за ежедневное проживание, то в его взгляде сквозило не скрываемое любопытство. Но я и глазом не повел, а выложил требуемую сумму. Хотя, внутри у меня екнуло и сильно, на эти деньги еще в недавние времена я жил целый месяц.
  Номер был хороший, но квартира подруги Андрея мне нравилась несравненно больше. На нем была неистребимая печать гостиничного стандарта, а квартира являлась ярким проявлением индивидуальности незнакомого мне человека.
  Я лег на мягкий, но заключенный в стандартные формы диван, и стал смотреть в потолок.
  - И что мы будем дальше делать? - поинтересовался я.
  Ответ удивил меня своей не стандартностью, вернее, не стандартностью в устах Илоны.
  - Ты, кажется, хотел есть. Почему бы тебе ни сводить меня в здешний ресторан.
  Я тут же вскочил на ноги; вдруг она передумает. Надо ковать железо пока оно горячо.
  - Идем! - поспешно произнес я.
  Едва мы вступили на территорию ресторана, то все взгляды посетителей сфокусировались на моей спутнице. Даже в своем обычном, так сказать походном наряде, Илона была удивительно привлекательна. И я почувствовал, как поднимается мой статус, как человека, сопровождающего подобную красавицу. Я понял, что настали минуты моего маленького, но триумфа.
  Мы выбрали столик, и к нам тут же подскочил официант. Судя по выражению его лица, он тоже попал под гипноз красоты Илоны. И когда он, приняв заказ, от нас отошел, я был уверен, что долго ждать его исполнения нам не придется.
  - Хочешь знать, почему я решила пойти в ресторан? - вдруг спросила Илона.
  - Хочу и даже очень.
  - Мне захотелось посмотреть на твой мир. Ведь это твой мир?
  - Что ты имеешь в виду?
  - Рестораны, бары, казино. Разве ты не любишь их посещать.
  - Люблю. А тебе разве тут не нравится?
  - Нравится. Но я в отличие от тебя не придаю этому значение. Я не погружаюсь в этот мир, я нахожусь на его поверхности.
  - Так погрузись, - горячо призвал я ее. - Однажды погрузишься, как следует, - и тебе понравится.
  Я приготовился встретить возражения Илоны, но она молчала и смотрела по сторонам. Она явно о чем-то размышляла. Но о чем? В ее мысли проникнуть не проще, чем на секретный ядерный объект.
  Внезапно заверещал мой телефон. Почему-то я был уверен, что звонит Андрей, но в трубке вдруг зазвучал незнакомый мужской голос.
  - Дмитрий Валерьянович?
  - Это я.
  - Очень приятно, что вас слышу. Думаю, что хотя мы и не знакомы, но моя фамилия вам хорошо знакома.
  - И какая же у вас фамилия?
   - Мамута, Валерий Петрович.
  У меня аж перехватило дыхание. Илона заметила, как я переменился в лице.
  - Что-то случилось? - спросила она.
  Я кивнул головой. Зажав ладонью телефон, я прошептал ей:
  - Звонит Мамута.
  Ее лицо побелело за один миг.
  - Вам не кажется, что нам с вами пора поговорить, - между тем продолжал Мамута.
  Его предложение поставило меня в затруднение. Такой уверенности у меня не было. Да и как отнесется к этому Илона?
  - Я понимаю, что вам не легко сразу согласиться. Наверное, и ваша прекрасная спутница рядом с вами.
  - И что из этого?
  - Она считает меня своим злейшим врагом.
  - Это не так?
  - Может быть, и так, хотя она приписывает мне преступления, которые я не совершал. Но в любом случае у нас с вами нет причин враждовать. Если я правильно информирован, еще совсем недавно вы даже обо мне и не слышали.
  - Зато теперь наслышан. А также познакомился со многими вашими людьми. И не могу сказать, что знакомство оказалось приятным.
  - Ситуация очень напряженная, - проговорил Мамута. - Но я пришел к выводу, что ее следует кардинально изменить. Наша вражда бессмысленна. Нам нужно все обсудить спокойно. Уверен, что мы сможем договориться.
  - Что-то я опасаюсь этого обсуждения. Боюсь, для меня оно может плохо кончится.
  - Я понимаю ваши опасения. А потому согласен выслушать ваши предложения о формате проведения нашей встречи. Если хотите, могу поклясться, хотите своей матерью, хотите на Библии, что вам ничего не будет угрожать.
  - Когда идет такая игра, я не склонен доверять никаким клятвам.
  - Разумно, - одобрил мой собеседник.
  А он ко всему еще и циник, отметил я.
  - Думаю, на моем месте вы бы поступили точно также, - сказал я.
  - Я в этом просто уверен. И все же для нас обоих есть настоятельная необходимость встретиться. Вы совершаете ошибку, следую лишь одной линии поведения. Есть масса разных вариантов. Почему бы вам ни выслушать их все? Вы же самостоятельный человек. И принимать решения должны самостоятельно.
  Кроме того, что он циник, он еще и хитрая бестия.
  - Я должен подумать.
  - Конечно, подумайте, другого ответа я и не ждал. У вас для этого есть целый час. Через час я вам позвоню.
  Я положил телефон на стол и глубоко вздохнул. Затем осушил целый бокал воды. Илона напряженно смотрела на меня.
  - Чего он хочет?
  - Встретиться со мной.
  - Зачем?
  - По-видимому, он ищет какие-то пути решения возникшей проблемы. Раз убить нас не удается, он хочет мне что-то предложить. По-моему логично.
  - Ему нельзя верить ни в чем.
  - Но и отказываться от встречи опрометчиво. Она может прояснить кое-какие его планы.
  Илона задумалась.
  - Ты прав. И все же я против. Риск очень велик. Но решать тебе, он же тебя приглашает.
  Но я уже решил.
  - Я поеду на встречу. Еще неизвестно, где мы больше рискуем: если согласимся на нее или не согласимся?
  - Тогда нужно продумать все детали.
  - У нас для этого еще час. Десять минут на обед, пятьдесят минут на обдумывание.
  Мамута был так точен, что по нему можно было проверять кремлевские куранты. Он позвонил ровно через час. И по этому признаку я понял, что он уделяет нашей встречи большое значение. Несмотря на его уверенный тон, чувствует он себя скорей не столь уж уверенно. Иначе вряд ли бы он стал проявлять такую скрупулезность. Поди сидел за столом и то и дело смотрел на часы.
  - Что вы решили, Дмитрий Валерьянович?
  - Я готов с вами встретиться. Но только на тех условиях, о которых я сейчас вам расскажу.
  - Я весь во внимании.
  
  Глава 35
  Уже сгустилась тьма, когда я подъехал е месту встречи. Я вошел через калитку в заборе и оказался на стройплощадке. Вокруг не было ни души, Мамута еще не было. Я сел на какую-то скамейку и стал ждать его.
  В свое время у меня был клиент - владелец строительной фирмы. Компаньоны хотели вытеснить его из бизнеса и присвоить себе все деньги, которые он в него вложил. Когда он обратился ко мне за помощью, положение его было просто отчаянное. Но то ли я совершил чудо, то ли мне сильно повезло, но удалось добыть несколько документов, которые разоблачали злоумышленников в серьезных махинациях. Дабы не угодить на скамью подсудимых, они дали деру, а он был спасен. Его благодарности не было предела. И кроме солидного гонорара и незапланированных подарков я получил обещание, что если мне понадобится помощь, он сделает все возможное и невозможное, чтобы мне ее оказать. И вот сегодня у него появился шанс доказать верность своему слову.
  На мое счастье, мой бывший клиент даже не стал задавать вопросов, а сразу согласился выполнить все мои просьбы. Хотя некоторые из них звучали весьма странно и могли вызвать, мягко говоря, недоумение. Но, как опытный человек, он сразу понял, что если я обращаюсь к нему с ними, значит, мне приспичило.
  Я посмотрел на часы. До встречи оставалось всего несколько минут. Я был уверен, что мой визави не опоздает. Я прошелся по территории, запоминая все, что на ней находится. Потом поднял голову вверх, несколько мгновений всматривался в темноту. Мне было тревожно, но я старался сдерживать свое волнение. У меня было ощущение, что предстоящая встреча станет ключевой во всей этой истории. Если Мамута решился на нее, значит, у него значительно сократилось пространство для маневра. И он готов идти ва-банк.
  Послышался звук мотора. Я посмотрел через щелку в заборе: как мы и договаривались, к стройплощадке подкатила одна машина. Любопытно, что он придумает, дабы подтянуть резервы. Трудно поверить, что он решил играть по честным правилам. Не такой он для этого человек.
   Из машины показались двое здоровых парней, затем появился и сам Мамута. Он был довольно высоким и стройным, с приятным лицом интеллигента. Кто бы мог сказать по его виду, что это мошенник и заказчик вдохновитель. Во истину внешность обманчива.
  Телохранители направились к воротам, проверяя все ли спокойно и безопасно. И лишь после того, как они добрались до цели, начал движение и их хозяин.
  Я сидел и ждал, когда он появится передо мной. Вся отнюдь не святая троица показалась на стройплощадке. Увидев меня, это трио направилось в мою сторону.
  Они остановились в метрах пяти от меня. Я, словно фараон, на троне, продолжал сидеть, не шелохнувшись в ожидании приветствия и выражения почтения.
  - Дмитрий Валерьянович, рад вас видеть, - произнес Мамута.
  У него и голос приятный. Легко представить, каким успехом он пользуется у женщин. Что же ему надо от жизни еще, чтобы заниматься такими грязными делами, когда он и без них имеет все, что необходимо для получения удовольствий. Живи и радуйся. .
  - Здравствуйте, Валерий Петрович. Если память мне не изменяет, мы договаривались, что будем вести диалог один на один.
  - Так и будет. Мои телохранители будут стоять на расстоянии. Надеюсь, вы не возражаете. Вы же понимаете, что в моем положении я не могу и шага ступить без охраны.
  - Пусть отойдут на пятьдесят метров.
  - На двадцать пять.
  - На пятьдесят.
  - Разве имеет какое-то значение двадцать пять метров или пятьдесят?
  - Если не имеет, зачем вы спорите.
  Мамута внезапно улыбнулся.
  - Хорошо, вы меня переиграли. Пусть отойдут на пятьдесят метров.
  Телохранители послушно отошли от нас на обговоренное расстояние. Но я был опытным человеком и видел по тому, как они напряжены, что они готовы к любым неожиданностям. Легко представить, какие инструкции они получили перед нашей встречей.
  - О чем вы хотели со мной поговорить? - поинтересовался я.
  Мамут улыбнулся своей приятной улыбкой доброжелательного человека.
  - В последнее время, Дмитрий Валерьянович, между мной и вами возникло определенное напряжение. Но я уже вам говорил по телефону, что не вижу причин для нашего противостояния. У нас в вами нет спорных вопросов. Я уверен, что мы можем договориться к взаимному удовлетворению. Тем более я пришел к вам не с пустыми руками.
  - Согласно сценарию таких сцен сейчас вы должны достать набитый долларами кейс.
  Мамута рассмеялся. Впрочем, смеяться он позволил себе всего несколько секунд.
  - Ну что вы, зачем так примитивно. Я вас для этого слишком уважаю. У меня гораздо более интересное и выгодное для вас предложение.
  - Какое же?
  - Поучаствовать в том бизнесе, против которого вы сами, не понимая зачем, затеяли борьбу. Хотя я знаю, что вас втянули. Против чар такой особы очень трудно устоять. Но, надеюсь, что мое предложение придаст вам силы к сопротивлению.
  - Я хочу услышать все. Только в таком случае я готов рассматривать ваши предложения.
  - От вас не вижу причин что-то скрывать. Вы и так слишком много знаете. Немного больше, немного меньше, уже не имеет значения.
  - И в чем заключается ваш грандиозный план?
  - Вы знаете, что ровно через год в стране состоятся президентские выборы. И нынешний президент покинет свой пост. А вместе с ним и его команда. А так как в ней находятся здравомыслящие люди, они хотят обеспечить свое будущее. Другой возможности это сделать у них вряд ли появится.
  - Весьма благоразумно, - заметил я.
  - Я знал, что вы одобрите этот план. Было решено, что часть доходов Национальной нефтяной компании будет идти этим людям, вернее, на эти средства будут покупаться земельные участки в самых престижных местах. Знаете, земля постоянно дорожает и вложения в нее очень прибыльные.
  - Но каким образом изымаются из компании средства?
  - Вы об этом. Так ли это для вас важно?
  - Я хочу знать все. Только тогда можно принять верное решение.
  - Вам не откажешь в практичности. Был разработан некий коммерческий план. Часть полученных от экспорта доходов, не показываются. На самом деле, для людей, которые находятся на самой вершине нашего государства, это не так-то сложно сделать. Есть договоренность о том, что показания трубопроводного транспорта занижаются. Ей богу, уважаемый Дмитрий Валерьянович, стоит ли вникать в такие подробности?
  - Хорошо, давайте теперь перейдем к вашему предложению.
  - Оно очень просто, но при этом очень выгодно. Вы входите в наш проект. Более того, становитесь льготником.
  - Это в каком смысле?
  - Мы вам приобретем участок земли - один гектар вас устроит в очень престижном месте миллионов за двадцать долларов. Причем, я вам гарантирую это сделать в течение месяца. Это сложно, но я урегулирую этот вопрос.
  - У вас что там очередь?
  - А как же, причем, очень строгая. Пока мы удовлетворили заявки меньше чем у половины участников проекта. Поэтому вы должны понимать, какая вам оказывается привилегия.
  - Действительно, очень заманчиво. А что требуется в обмен от меня?
  - Сущие пустяки, всего две вещи.
  - Хотелось бы знать, что за вещи.
  - Во-первых, вы прекращаете всякую враждебную деятельность по отношению к нам. Живите своей обычной жизнью, какой жили до недавнего времени. Мне доподлинно известно, что она вам очень нравилась. Вы ведь такой жизнелюб, зачем вам вся эта канитель, зачем рисковать жизнью, когда можно жить безопасно и с комфортом. Мы же готовы вам предоставить и то и другое. - Мамута замолчал.
  - А что второе?
  - Вы сдаете нам вашу сообщницу Илону Бекетову.
  - И что с ней будет?
  - Ее судьба вас больше не должна интересовать. Я понимаю, она очень красивая женщина. Но красивых женщин так много. Думайте о себе.
  - Да, заманчивые предложения. - Я почувствовал, что у меня вдруг затекли ноги. Я встал и сделал несколько шагов. И увидел, как тут же встрепенулись церберы Мамута. - А, правда, что вы замешены в убийстве е отца?
  - Я мог бы не отвечать на этот вопрос, но я скажу: я знаю, что она помешена на этом пунктике, но к его смерти я не имею никакого отношения. У него и без меня было достаточно врагов.
  - То есть вы признаете, что являлись его врагом.
  Мне показалось, что моя настойчивость не нравится Мамуте.
  - У нас были определенные разногласия, но еще раз повторяю, молодой человек, в его убийстве я не замешан. И у его дочери нет никаких реальных к тому доказательств.
  - Скажите, а если я не соглашусь с вашими и, правда, замечательными предложениями. Как вы поступите?
  - От таких предложений никто не отказывается. Вы получаете бесплатно владения стоимостью в несколько десятков миллионов долларов. И ваша собственность в цене только будет расти. До самого конца жизни у вас больше не будет никаких материальных проблем. Весь мир перед вами, все женщины ваши, во всех казино вы самый почетный посетитель. Что вам еще надо?
  - Я и сам не знаю. Но, видите ли, при всех моих неисчислимых недостатков, к своему сожалению я лишен одного: я не торгую людьми. Поэтому в древние времена я бы никогда не смог бы стать работорговцем, а в наше время не могу вам сдать Илону.
  - Очень жаль. Я надеялся, что мы с вами договоримся. Хотя я предусматривал и такой вариант.
  - И что же должно в этом случае произойти? - Моя рука потянулась е пистолету.
  - Не стреляйте, Дмитрий Валерьянович, одно резкое движение, и на этот раз все для вас кончится. Вы на прицеле. Сейчас вы поедете со мной.
  - Спасибо, но сегодня я не планировал отправляться в гости. Даже к вам.
  - Время для шуток прошло. Сейчас к вам подойдут мои люди, и вы спокойно отдадите им пистолет. Территория окружена.
  - А как же наш уговор?
  - Вот уж не думал, что вы всерьез будете считать, что я приеду один. Такого шанса покончить с вами я не могу упустить. Но для начала вы мне расскажите все, что знаете.
  Два телохранителя Мамута, как два цепных пса, повинуясь знаку хозяина, обрели подвижность и стали приближаться ко мне. И в это же мгновение еще, как минимум, человек пять появились на стройплощадке.
  - А знаете, вы правы, я действительно не верил, что такой человек, как вы, будет соблюдать какие-то там договоренности. И напрасно вы так поступаете. Вы так и не поняли, что быть честным всегда выгодней.
  Внезапно я бросился на землю, и в этот момент вспыхнули два мощных прожектора. Они ослепили и Мамута и всю его преступную братию. Раздались несколько хлопков выстрелов. Но люди Мамута стреляли наугад, так как яркий свет, бьющий прямо в их глаза, не позволял им ничего видеть.
  Зато Илона, которая сидела на небольшой эстакаде, где и были укреплены мощные прожекторы, освещающие в мирное время работу строителей в ночную смену, замечательно видела всю картину. Она выстрелила, и я увидел, что пуля перебила в руку одного из бандитов. .
  - Спасайте меня! - завопил Мамута.
  Началась беспорядочная стрельба. Одна пуля попала в прожектор, но тут же зажегся другой. Эти ребята не знали, что у нас их имелось целых пять.
  Я же катался по земле, постепенно ползя к вагончику, за которым намеревался отсидеться. Стрельба была такой плотной, что я даже не мог немного приподняться, чтобы вытащить пистолет. Зато Илона продолжала стрелять на поражение. По раздавшемуся воплю я понял, что она снова попала в цель.
  Наконец мне удалось доползти до вагончика, я сел и вытащить пистолет. Поле боя было ярко освещено, по нему метались несколько человек. Но самого главного из них я не обнаружил. Либо он где-то спрятался, либо сумел улизнуть.
  Я выстрелил, один из людей Мамута упал. Надеюсь, я его не убил, по крайней мере, я метился в ногу.
  Однако прожекторы освещали не всю территорию, на ней были и темные участки. И это обстоятельство едва мне не стоило жизни. Я не заметил, как ко мне подобрался кто-то из команды Мамута. Я увидел его тень уже буквально в полуметре от меня.
  Меня спасло то, что и он заметил меня с небольшим опозданием. Но даже в этой ситуации у него хватило бы времени, дабы всадить в меня всю обойму. Но, судя по всему, он выполнял приказ хозяина взять меня живьем. Поэтому он обрушил на мою голову удар железной палкой.
  У меня была секунда, чтобы уберечь голову от удара. На мое счастье мне удалось ею воспользоваться. Я наклонился, и железный прут ударился в стену вагончика.
  Я обрушил на мужчину дуэт ударов - ногой и кулаком. Он упал, но тут же поднялся и снова попытался поразить меня своим оружием. На этот раз он целил в плечо.
  Я успел перехватить его занесенную вверх руку. Он попытался ее вырваться, но мне удалось ткнуть кулаком в его живот. Удар получился на славу, так что он согнулся. Этим я и воспользовался, отшвырнув ногой его от себя.
  Пока мы дрались, ситуация окончательно поменялись. Люди Мамута бросились в бега. Илона по лестнице сбежала со своей эстакады.
  - Едим за ними! - крикнула она мне.
  - Зачем? - У меня было прямо противоположное желание, как можно быстрей унестись в другую сторону.
  Но Илону, как обычно, мои желания интересовали мало. Она, не оборачиваясь в мою сторону, мчалась к машине. Мне ничего не оставалось делать, как последовать за ней.
  Люди Мамута уже отъехали довольно далеко.
  - Я заметила, в какую машину сел Мамута, - сказала Илона. - Ты понимаешь, это шанс его, наконец, выследить.
  Я понимал, что Илона такого шанса ни за что не упустит. Все что годно другое, только не это. Можно сказать, что это мечта чуть ли не всей ее жизни.
  Эту машину также предоставил нам мой старый клиент. И сейчас я жалел о том, что попросил его это сделать. На стройплощадку мы могли бы спокойно прибыть и на такси. Зато сейчас вместо преследования нефтяного магната направлялись бы в свою гостиницу.
  Мамута и его команды не знали нашей машины, и это сильно облегчало нам задачу. Илона же, как обычно все делала мастерски. И, судя по тому, что преследуемые нами не пытались оторваться, они не подозревали о том, что мы сидим на их хвосте.
   Некоторое время мы колесили по Москве, затем выскочили за город. Промчались мимо нескольких коттеджных поселков, застроенных замками новых денежных баронов. Я полагал, что в одном из этих поселений Мамута вполне мог бы устроить себе пристанище, но его автомобиль даже не сбавил скорость.
  
  Глава 36
  
  Мы мчались дальше. Хотя машин на трасе почти не было, дорожное покрытие на этом участке пути тут было почти идеальным, наш автомобиль даже не трясло. И это обстоятельство меня удивило. Что за важные персоны ездят по таким замечательным магистралям?
  Внезапно Илона резко затормозила. Она убрала руки с руля, а сама откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Я испугался: уж не стало ли ей плохо?
  - Что с тобой? - дотронулся я дол ее руки.
  - Я знаю, куда он направляется, - тихо сказала она. - Там впереди закрытая зона.
  - Откуда ты знаешь?
  - Однажды я тут была по работе. И даже не представляла, что рядом живет этот негодяй.
  - Объясни, что там впереди?
  - Правительственный поселок.
  - Ты хочешь сказать, что там живу члены правительства?
  - Не совсем. Это как бы правительственный поселок второго класса. Там живут высокопоставленные чиновники, некоторые приближенные к власти бизнесмены. Но поселок охраняется почти как правительственный. Просто так туда не попадешь.
  Я представлял, как Илона разочарована.
  - Что делать, придется возвращаться. Не штурмовать же эту правительственную крепость.
  Илона посмотрела на меня, и по ее взгляду я понял, что именно это она больше всего и хочет делать. Но затем что-то изменилось в ее лице.
  - Да ты прав, эту крепость нам сейчас не взять.
  Слово "сейчас" в ее устах мне очень не понравилась. Если нельзя взять "сейчас", то когда можно?
  - Пожалуйста, Дима, сядь за руль, я должна подумать, - попросила она меня.
  Мы поменялись местами. Довольно долго ехали молча, и по показателям спидометра, отмеряющее расстояние, которое мы проехали, я мог определить, как же интенсивно она думает.
  - Просто так нам туда не пробраться, - вдруг проговорил она.
  Хорошо, хоть это она понимает.
  - Нам надо выманить его, - преложил я.
  - Бесполезно. Он слишком напуган. И на долго заляжет. Но теперь ты понимаешь, какой это страшный и отвратительный человек.
  - Теперь понимаю.
  - Мой отец однажды сказал, что есть люди, отстреливать которых нельзя назвать ни преступлением, ни грехом.
  - Думаю, он был прав. Но я все же не охотник.
  - Но теперь ты его тоже личный враг. У тебя нет иного выбора, если хочешь выжить, придется с ним покончить. - Внезапно она обернулась ко мне. - Ты думаешь, что я кровожадная. Вовсе нет. Я ненавижу убивать. Но так сложилась моя судьба, что пока я не выполню то, что должна сделать, я вынуждена так поступать.
  - Ты полагаешь, что однажды сможешь остановиться?
  - Ты увидишь.
  - Да, это будет действительно замечательным зрелищем. Смотри, мы приехали.
  Мы поставили машину на стоянку, а сами направились в отель. И едва я вошел в вестибюль, как тут же замер. Я увидел, как в вальяжно расположился в кресле Седой.
  Наши глаза встретились.
  - Посмотри на того господина с седой головой. Это и есть тот самый Седой, - сказал я Илоне.
  Она посмотрела на него.
  - Что он тут делает?
  - Полагаю, что ждет нас. Идем к нему. У меня такое чувство, что сейчас что-то прояснится.
  Рядом с Седым, словно бы специально, были свободны два кресла. Мы сели.
  - Как вам нравится гостиница, Дмитрий Валерьянович и Илона Станиславна? - спросил Седой.
   - Гостиница замечательная, - ответил я. - Не сравнить с тем номером, где вы меня держали.
  - А вы злопамятны.
  - Такое трудно забыть. Я там провел незабываемые минуты.
  - Если бы вы знали, как вам на самом деле тогда повезло, вы бы совсем по другому отнеслись к тому маленькому эпизоду, - усмехнулся Седой.
  - Если бы я знал, но я же не знаю.
  - А вы подумайте, все сопоставьте. В конце концов, это ваша профессия.
  - Вы хотите сказать, что вы меня тогда спасали.
  - Ну, вот видите, уже горячей. У вас хороший аналитический ум, Дмитрий Валерьянович. А уж про Илону Станиславну я и не говорю, такие головы, как у нее, просто на вес золота. Хотя недостатки у нее тоже большие. Уж очень она своенравна, преследует всегда лишь свои цели. Вы, Дмитрий Валерьянович, от этих черт ее характера, по-моему, немало натерпелись.
  - Честно говоря, я не понимаю, почему мы должны сидеть здесь и беседовать с этим господином, - вдруг произнесла Илона.
  Седой внимательно посмотрел на нее, затем вдруг достал из кармана красное удостоверение и сунул его прямо к глазам Илоны. Оно произвело на нее прямо магическое впечатление, внезапно она вскочила с кресла и встала по стойке смирно.
  - Слушая вас, товарищ полковник.
  - Старший лейтенант Бекетова приказываю вам идти в свой номер. Я приду вслед за вами.
  Строптивая Илона послушно развернулась и едва ли не строевым шагом направилась к лифту. Седой, вернее, полковник, проводил ее взглядом, затем повернулся ко мне.
  - Боюсь, вам придется поскучать и довольно долго. У меня со старшим лейтенантом предстоит долгий разговор. Но я решил скрасить ваше одиночество и заказал на свой страх и риск чашечку кофе и пару пирожных. Мне по агентурным данным достоверно известно, что тут они очень вкусные. Когда вернусь, надеюсь, вы мне подтвердите, что я у меня хорошие агенты, и они поставляют мне только достоверную информацию.
  Он встал и тоже направился к лифту. И почти сразу же, как он ушел, появилась официантка с подносом. Передо мной на столик она поставила чашечку кофе и пару пирожных. Мне ничего не оставалось делать, как приняться за их дегустацию. Надо же проверять качество агентурной сети.
  Я сидел уже довольно долго, а они все не возвращались. В голову вдруг исключительно по своей инициативе стали приходить нехорошие мысли о том, чем эта парочка может заниматься в таком уютном, располагающим к неге и наслаждению номере. Мне очень хотелось подняться на этаж и проверить, что там происходит на самом деле. Но на мое счастье у меня хватало выдержки и благоразумия не совершать подобных идиотских поступков. Как бы я оправдал свое внезапное появление? Разыгравшимся воображением? Тем более мне строго приказали находиться на месте.
  По крайней мере, прояснилась ситуация и теперь окончательно ясно, в каком ведомстве получает зарплату и скорей всего неплохую этот седой полковник. Однако какую роль он играет во всей этой сваре, зачем мы ему нужны? Эти вопросы меня стали беспокоить еще больше. Вот бы узнать, о чем он беседует с Илоной? И какие последствия будет иметь этот разговор для нее, для меня, для нас обоих? Если этот человек, который столь долго оставался за кулисами, вдруг вышел из-за них и показал свое истинное лицо, это означает, что игра подошла к эндшпилю. Не стал бы он открываться перед нами, если бы все продолжалось бы так, как было до этого момента. Кто-то где-то дал команду. Но какую? И как она скажется на нас?
  Меня вдруг насквозь пробила совсем другая мысль. А если он отберет у меня Илону, так сказать, перебросит ее на другой участок работы? И что я буду делать один? Даже если мне будет позволено вернуться к прежней жизни. Удивительно, но больше она меня не привлекает. За то время, что мы провели вместе, я погрузился в какую-то совсем иную реальность. А все, что было до нее, стало не интересным. Вот какой неожиданный кульбит совершила моя судьба. И что мне со всем этим хозяйством делать?
  Илона со своим новоявленным шефом все не приходила. И на меня все сильней стала наваливаться тревога. А вдруг они незаметно проскользнули мимо меня и уже далеко от этой гостинице? Откуда мне знать, каковы истинные планы у этого полковника? Я посмотрел на часы. Если через десять минут они не предстанут передо мной, как лист перед травой, пойду их навещать в номере.
  И буквально через минуту показались Илоны со своим полковником. Я буквально буравил взглядом их лица, но по ним невозможно было ничего прочесть, как текст на страницах, исписанных симпатическими чернилами. Таких не проницаемых физиономий я видел не часто.
  Они спокойно сели в те же самые кресла.
  - И как пирожные? - невозмутимо поинтересовался полковник.
  - Вашим агентам можно верить, пирожные превосходные.
  - В таком случае, почему бы нам всем их не попробовать. - Он сделал знак официантки, она подошла и приняла заказа. - Надеюсь, вы не очень скучали?
  - Скучал. И даже очень.
  - Ничего, сейчас мы постараемся развеять вашу скуку. Правда же, Илона Станиславна?
  Она кивнула головой. Хотя Илона была спокойна и невозмутима, как скала, мне почему-то казалось, что разговор в номере был весьма напряженным и мало приятным для нее. У нее были другие глаза. И они мне почему-то не нравились.
  - Должен проинформировать вас, Дмитрий Валерьянович, что в самое последнее время ситуация серьезно изменилась. И вы внесли в эти перемены весьма солидную лепту. Скажем так, не без нашей помощи произошли некоторые важные события. Хотя, скажу честно, далеко не всегда мы были на вашей стороне. Вернее, я бы выразился так: не всегда мы могли быть на вашей стороне. Вы понимаете, о чем я?
  - Не совсем.
  Полковник вздохнул.
  - Думаю, скоро поймете.
  - И как скоро?
  - Не исключаю, что завтра. Внимательно следите за всем, что будет происходить.
  - А где именно?
  - Там, - неопределенно кивнул он головой - Там, где всегда идет главная борьба. И совсем не такая, в какой участвовали вы. И если то, что должно вроде бы произойти, произойдет, то у вас будет день, чтобы уладить все дела. Один день. Зато такого шанса скорей всего больше не будет.
  - Может быть, ты мне скажешь, о чем идет речь? - обратился я к Илоне.
  - Потом, - сказала она.
  Полковник откусил принесенное ему пирожное.
  - Вкуснотища. Илона Станиславна, попробуйте.
  Илона, как автомат, взяла с тарелки пирожное и откусила. Но мне показалось, что она не почувствовала никакого вкуса.
  - Ну, я пошел, - проговорил полковник. - Спокойной вам ночи.
  Он направился к выходу, и за ним последовали двое молодцов. Только сейчас я заметил их присутствие.
  - А мы что будем делать? - спросил я у Илоны.
  - Сейчас мы пойдем в номер, - сказала она. - Там и поговорим.
  
  Глава 37
  
  Но в номере Илона вместо того, чтобы начать разговор, не раздеваясь, улеглась на кровать. Она смотрела в потолок, совершено забыв о моем присутствии. Я уже не впервые попадал в подобную ситуацию, но всякий раз терялся, как школьник на первом свидании. Я сел в кресло и стал ждать.
  Слава богу, что делать это пришлось недолго. Внезапно она резко встала.
  - И как я не догадалась по твоему описанию, кто это был, - проговорила она.
  - И кто же это был?
  - Глызин Илья Георгиевич. Я ни разу его не видела, но много о нем слышала. Хотя о нем у нас ходят самые разные слухи.
  - И что же слухи?
  - Считается, что он доверенное лицо директора ФСБ и занимается самыми деликатными делами. Но какими мало кто знает.
  - Выходит, и наше дело попало в разряд деликатных.
  - Да, он мне это ясно объяснил.
  - Тебе, может быть, и объяснил, но я по-прежнему не в курсе. Тебе не кажется, что это не справедливо?
  Илона посмотрела на меня и вдруг улыбнулась, что случалось с ней не намного чаще, чем солнечное затмение.
  - Кажется. Я тебе сейчас объясню. Если я правильно поняла Глызина, то в последнее время на самом верху нашей власти сложилась очень зыбкая ситуация. Там существует очень влиятельная группировка, которая и затеяла комбинацию, в которой мы с тобой оказались втянутыми.
  - В которую ты меня втянула.
  - Если так тебе хочется. У этой группировки есть противники, но до самого последнего момента они были бессильны повлиять на ситуацию. А потому те люди творили все, что хотели.
  - Это я заметил.
  - Как я поняла из слов Глызина, руководство ФСБ оказалось в сложной ситуации. Они видели, что совершаются страшные преступления, но ничего не могли сделать. Но на всякий случай принимали кое-какие меры, собирали информацию в надежде, что однажды ситуации изменится. Была задумана моя операция по внедрению в Национальную нефтяную компанию.
  - Постой. В компанию они тебя забросили, но когда ты прокололась, они оставили тебя на произвол судьбы. Ничего не сделали, чтобы тебя спасти.
  Илона несколько секунд пребывал в молчании.
  - Ты верно подметил. Я тоже задала этот вопрос ему. И он сказал, что на них надавили, чтобы ФСБ отстранились от помощи мне. Между прочим, я это подозревала с самого начала.
  - И потому примчалась ко мне.
  - Да. То есть не совсем. Я тебе говорила чистую правду, в тот момент я потеряла голову и совершенно не знала, что мне делать. Я знаю, ты думаешь, что я каменная.
  - А ты деревянная? Или бронзовая?
  - Я из плоти и крови. И я тоже, как все, подвержена страху.
  - Ты? - не поверил я.
  - Представь себе. Нас учили, как преодолевать страх. Я была лучшая ученица. Но иногда даже знание способов, как это сделать, не срабатывает. Именно это со мной случилось в тот момент.
  - Ладно, что было, то прошло. Сейчас меня больше интересует твой полковник.
  - Меня - тоже.
  Я задумался.
  - Если он решил сейчас встретиться с нами и не только встретиться, но и открыться, значит, ситуация поменялась. Так?
  - Да. То есть не совсем.
  - Ничего не понимаю. Да или не совсем?
  - Они надеются, что она поменяется.
  - Когда?
  - Завтра.
  Я набрал в легкие побольше воздуха.
  - И что же произойдет завтра?
  - Глызин точно ничего не сказал.
  - Но что-то он же сказал.
  - Посоветовал смотреть завтра новости. Из них станет ясно, произойдет ли что-то или ничего не произойдет. Кстати, он заметил, что это событие, если случится, то во многом благодаря нам.
  - И это все, что он тебе поведал за столько времени?
  - Мы обсуждали мою возможную будущую работу.
  - И что это за работенка?
  - Этого я тебе не могу сказать.
  - Ладно. - Я решил, что сейчас не время обижаться, это можно отложить до другого более благоприятного случая. - Скажи то, что ты можешь сказать.
  - Он сказал, что если завтра случится некое событие, то у нас будет возможность проникнуть в поселок, где живет Мамута. Но только до следующего утра.
  - Вот оно что. И ты намерена...
  - Да.
  - А охрана?
  - Про охрану он ничего не сказал.
  - Вряд ли она будет так быстро снята.
  Илона на эту реплику ничего не ответила. Но я и без ее слов прекрасно понимал, что ее такая мелочь не остановит. Она слишком долго готовилась к этой встречи.
  - А твой отец одобрил бы твое поведение?
  - Он не раз говорил, что если не довести дело до конца, то оно будет постоянно возвращаться. Но ты не совсем верно думаешь.
  - Поправь, чтобы я бы думал верно.
  - Я не хочу его убивать.
  - Что же ты хочешь?
  - Я хочу, чтобы он сознался бы в своем участии в убийце отца. А дальше пусть его судят. Глызин согласился с таким вариантом. Кстати, он был знаком с моим отцом. Он сказал, что уважал его. И еще он сказал, что незадолго до его убийства, рассматривалась кандидатура моего отца на должность директора ФСБ. Но многие влиятельные люди в правительстве и в окружение президента были против этого назначения. А потому Мамута получил карт-бланш на подготовку этого преступления.
  - Ну и дела, - только и мог вымолвить я. - А обо мне вы не говорили?
  - Говорили.
  - Вот как!
  - Он спросил о твоих планах, когда все это кончится.
  - И что ты ответила?
  Мне показался этот момент самым интересным всего разговора.
  - Я сказала, что мы это не обсуждали.
  Почему-то я был разочарован ее ответом, хотя это была чистая правда.
  - Вот, собственно, и все, - проговорила Илона. - Я собираюсь спать.
  - Я - тоже. - Мне вдруг стало почему-то грустно.
  
  Глава 38
  
  
  Мы проснулись с Илоной практически одновременно и сразу же включили телевизор. Однако первый выпуск новостей, который мы увидели в тот день, не принес нам ничего интересного. Мир был все такой же сумасшедший, люди продолжали играть в игры под названием: "убей другого", "найди компромат на другого", "сделай другому гадость". Все это было настолько знакомо, что не хотелось не слушать, не смотреть на этот калейдоскоп событий.
  Мы разочарованно переглянулись.
  - Это только начало дня, так рано важные события в почтенном обществе не происходят, все их участники еще спят, - попытался я утешить Илону.
  Но мои слова не оказали на Илону ни малейшего воздействия.
  - Я от волнения места себе не нахожу. А если все же ничего не случится. Значит, все наши усилия напрасны? И что нам тогда делать?
  На эти аргументы у меня возражений не нашлось. Единственное, что я мог в этой ситуации предложить:
  - До следующего выпуска новостей - два часа. Пойдем, позавтракаем.
  Мы спустились в ресторан. Но Илона еда интересовала в самую последнюю очередь. Она без всякого интереса пролистала меню, как листают скучную книгу, и отложила его в сторону.
  - Выбери мне сам, что хочешь, - неожиданно предложила она.
  Это что-то новое, обычно она терпеть не могла, когда кто-то делал выбор за нее. Причем, это касалось любых жизненных ситуаций. Нет, все же правы те, кто утверждают, что мир все же меняется. Хотя в лучшую или в худшую сторону не знает ни одни человек на земле. А впрочем, какая разница. Для меня важно лишь то, чтобы он менялся бы в нужном мне направлении.
  - Я тебя еще такой не видел, - заметил я. - Ты словно вся наэлектризована.
  - Так оно и есть. Я очень боюсь, что все сорвется.
  - Но даже если сорвется, такая ли это трагедия?
  - Для тебя - нет, для меня - трагедия. Я этим жила все последние несколько лет.
  - А ты уверена, что ты жила тем, чем надо было жить?
  - У меня не было выбора. Вернее, я не ощущала, что он существует. Это было сильнее меня.
  - Но сейчас разве ситуация не изменилась?
  Я ждал ее ответа, затаив дыхание. Но Илона, словно решив меня помучить, не спешила с ним. Хотя я был уверен, что она хорошо сознает весь подтекст моего вопроса.
  - Конечно, ситуация изменилась, - произнесла она бесстрастным голосом. - И в скором времени изменится еще сильней.
  - А если изменить ее прямо сейчас. Мы с тобой и так добились невозможного. Разве с нас не достаточно?
  - Тебе может быть и достаточно, но я не выполнила всего, чего должна была сделать. Но какой смысл снова говорить об этом. Да, я явилась к тебе без приглашения, но сейчас не приглашаю следовать за собой. Ты волен поступать по своему усмотрению.
  Опять мы подошли к этой черте. Ничего я давно уже не волен. Я решил, что больше ни о чем таком пока не стану говорить. До того самого момента, когда в этом спектакле не опустится занавес.
  Мы позавтракали. Вернее, в основном завтракал я, Илона лишь слегка поковырялась в тарелке да выпила стакан сока. Она была слишком напряженна, чтобы предаваться чревоугодию.
  Она посмотрела на часы.
  - Пора возвращаться в номер. Через пятнадцать минут очередной выпуск новостей.
  Мы вернулись в свои роскошные апартаменты и включили телевизор. В ожидании важных сообщений, мы молчали. У меня возникло ощущение, что если вдруг передадут весть о вторжение инопланетян на землю, на Илону это не произведет никакого впечатления, а скорей даже вызовет раздражение. Ее волнуют сейчас совсем другие события.
  Наконец раздалась знакомая мелодия, и в кадре появилось знакомее всей стране лицо комментатора. Выглядел он чрезвычайно серьезно.
  "Передаем сообщение пресс-службы президента, - объявил он. - Сегодня глава государства подписал указ об отставке первого вице-премьера правительства, министра финансов, министра экономики, а так же еще целого ряда ответственных чиновников. Согласно документу, причиной данного решения стали вскрывшиеся со стороны этих должностных лиц серьезные нарушения в финансовой сфере. Президент обратился в генеральную прокуратуру страны с просьбой провести расследование в отношении этих бывших ответственных чиновников на предмет совершения им противоправных деяний".
  Дальнейшие слова комментатора были заглушены радостными криками Илоны. Такого аттракциона с ее стороны я еще не видел. Она вскочила с дивана и стала носиться по номеру, выделывая какие-то танцевальные па из репертуара Майкла Джексона. И надо признать, получалось у нее весьма недурно. Оказывается, у нее есть еще один доселе неизвестный мне талант, у нее замечательное чувство ритма.
  Внезапно Илона подскочила ко мне и заставила меня присоединиться к ее ритуальному танцу. Несколько минут мы выделывали невообразимые движения. Мелодией для них являлись крики Илоны: "мы победили, мы добились своего".
  Вдруг она обняла меня и поцеловала. Это был наш первый поцелуй, по хронометражу он длился считанные секунды, но ее губы по настоящему коснулись моей щеки. Я почувствовал себя так, словно бы меня ударил электрический ток.
  Утомленная от своего неистовства, но по-прежнему возбужденная она рухнула на диван.
  - Теперь ты понимаешь, что нам путь открыт.
  - Понимаю. Но и Мамута понимает, что его песенка спета. Что если он даст деру.
  - Не даст. Ему не позволят. По крайней мере, до завтрашнего утра.
  - Но почему они хотят сделать все нашими руками.
  - Для подстраховки. Вчера я задала Глызину тот же вопрос. Он мне так и объяснил.
  - Но ведь тогда...
  - У меня свои цели, а у них свои. И если они совпадают, тем лучше. А все остальное меня не волнует. Я не политик и не собираюсь им быть.
  Наш разговор прервал звонок моего мобильного телефона. Звонил Андрей.
  - Ты слышал новость? - закричал он так, что у меня едва не лопнули перепонки.
  - Ты имеешь в виду победу "Спартака?" - нарочито бесстрастно спросил я. Мы оба были с ним фанаты этой команды. .
  - К черту твой "Спартак", - продолжал кричать Андрей - Сняли первого вице-премьера и всех его клевретов. И все благодаря вам.
  - Да не может быть? деланно удивился я.
  - Невероятно, но может. Вчера Политик имел аудиенцию у президента и предоставил ему ваши документы. Нам удалось к ним кое-что добавить, но без ваших бумаг ничего бы не произошло. Теперь тебе все понятно?
  - Все никогда не бывает понятно.
  - Я всегда знал, что ты идиот. Тебя немедленно хочет видеть Политик. У него к тебе грандиозные предложения. Я знаю, какие, но не скажу.
  - Я очень польщен, но сегодня никак не могу. У нас с Илоной намечено одно важное развлекательное мероприятие. Так что придется ему подождать.
  - Ты его не знаешь, он ждать не любит.
  - Увы, ничем ему помочь не могу. Сегодня я занят. Надеюсь, скоро увидимся.
  Я положил телефон в карман.
  - Это Андрей, - пояснил я.
  - Я догадалась. И чего он хочет?
  - Говорит, что это благодаря нам произошли отставки. Политик хочет меня видеть сегодня и что-то мне предложить. Может быть, даже пост главы правительства, когда он станет президентом. Как тебе я в этой роли?
  - Мне кажется, что в твоем гардеробе для этой должности нет подходящего галстука. И когда ты отправишься к Политику за назначением?
  - Я сказал, что мне сегодня некогда, так как нас с тобой важные дела. Я правильно понял?
  Илона несколько секунд молча смотрела на меня, затем кивнула головой. Сказала же она совсем не то, что я от нее ожидал.
  - Дима, мы не могли бы с тобой снова спуститься в ресторан. Я вдруг жутко захотела есть.
  - В ресторан, - растерянно пробормотал я. - Конечно, пойдем, поедим.
  Все оставшееся до вечера время Илона вела себя абсолютно спокойно, казалось, ее утренние волнения прошли, и она вернулась к своему обычному состоянию. Но по некоторым признаком я знал, что это не так. Она вдруг стала подолгу смотреть телевизионные программы, причем, в основном какие-то сериалы. Только кончался один, как она тут же находила на другом канале какой-нибудь другой, не менее идиотский, чем предыдущий. И при этом внимала им столь сосредоточенно, будто там показывали нечто крайне важное. А ведь я знал, что она очень не любит это занятие, и всякий раз, когда я включал телевизор, старалась куда-нибудь уйти. А когда я однажды спросил, почему она так поступает, то услышал в ответ, что телевидение - это рассадник глупости и пошлости, и оно вызывает у нее отвращение.
  По большому счету я тоже придерживался той же позиции, но в отличие от Илоны считал, что телевидение - это одна из тех вещей, которая способна не так уж плохо скрасить время между рождением и смертью. Ну а то, что на нем царит пошлость и глупость, нисколько не умоляли его достоинств, так они в огромных количествах присутствуют везде. И не понятно, почему телевидение должно быть исключением из общего правила.
  Но сегодня в отличие от Илоны смотреть телевизор я не мог, меня ни на минуту не отпускала тревога. То ли во мне вдруг снова проснулся страх, то ли меня томили плохие предчувствия.
  И еще об одном я никак не мог ни думать. Если сегодня все сойдет благополучно, то уже завтра каждый из нас смело может возвращаться по своим домам. И что же получается, что мы с Илоной будем врозь? Эта перспектива меня не радовала, отравляла каждую минуту. Но я понимал, что сейчас не тот момент, когда есть смысл затевать разговор на эту животрепещущую тему. Илону сейчас волнует совсем другое. Но и после того, как все кончится, у меня не было никакой уверенности, что он состоится. Она вполне может сказать мне "до свидания", пожать мою мужественную руку и навсегда раствориться в толпе. По крайней мере, такое прощание вполне укладывается в стиль ее поведения.
  Мы еще раз спустились в ресторан, поужинали. Обычно Илона была очень умеренна в еде, но на этот раз она ела много и с большим аппетитом. И это был еще один признак того, как сильно, несмотря на свою внешнюю невозмутимость, она волнуется внутри.
  
   Глава 39
  
  Яркий свет фар нашего автомобиля разрывал своим светом плотное покрывало темноты. Было уже поздно, но город и не думал ложиться спать. Он сверкал разноцветными зарницами рекламных огней, а на дорогах, словно на кухне коммунальной квартиры, было тесно от машин.
  Я г не выдержал долгого молчания.
  - А ведь мы, наверное, вот так едим с тобой в последний раз.
  - Наверное, - только и сказала Илона. Никаких интонаций в ее голосе я не услышал.
  - Даже как-то грустно.
  - Думай о том, что предстоит, и грустить не будешь.
  Неужели она не понимает, куда я клоню? Но в это просто невозможно поверить. Но тогда она либо издевается, либо ей совершенно на все наплевать. Я был ей нужен лишь как помощник в ее авантюрах. А теперь моя роль кончается. И я больше ее не интересую ни в каком качестве.
  Мне было крайне сложно сдерживать свое негодование, оно буквально рвалось из меня, как только что пойманный лев из клетки. Но я, собрав свои чувства в кулак, не давал им выбраться на волю.
  - Я думаю. Но я еще думаю, что будет потом, как мы изловим твоего главного врага.
  - Сначала надо изловить. Это будет не просто.
  - Но если все же удастся, что тогда?
  - Тогда и увидим. Я сейчас не заглядываю так далеко. И тебе не советую. Посторонние мысли мешают сосредоточению. Нас учили, что когда едешь на задание, не думай ни о чем ином. Я не раз проверяла этот совет на практике и убедилась в его правильности. Поэтому забудь обо всем, что не касается этого дела.
  - Прости, но я не так хорошо устроен, как ты, я менее совершенная модель человеческого экземпляра. Я не умею так сосредотачиваться.
  - А напрасно. Мы уже приближаемся к цели.
  Я посмотрел в окно. Пока я находился в плену своих переживаний, наш автомобиль вырвался из города. Света здесь было гораздо меньше, и царящая вокруг нас темнота действовала на меня угнетающе.
  - Послушай, - вдруг услышал я голос Илоны, - давай пока больше не говорить ни о чем постороннем. Поверь, так будет лучше и для тебя и для меня.
  - Ты забыла добавить: и для всей Вселенной.
  - Я ничего не забыла, - сухо возразила Илона. - Мне не нравится твое настроение. Ты вдруг снова стал жалеть себя. А в такой ситуации это опасно.
  - Так вас учили?
  - Это я знаю сама. Когда начинаешь жалеть себя, то становишься неуправляемым. И чем больше жалеешь себя, тем больше становишься неуправляемым. И когда наступит какой-нибудь критический момент, ты можешь совершить неадекватный поступок. Я забочусь о тебе.
  - Спасибо.
  - У тебя есть всего десять минут, чтобы привести себя в норму.
  Я вдруг ясно понял, что Илона совершенно права. Я веду себя, как сопляк. Мне необходимо срочно взять себя в руки. Тем более из десяти предоставленных мне минут, одна уже истекла.
  - Я через пять минут буду в норме, - пообещал я Илоне.
  Она ничего не ответила, даже не кивнула головой. Но я не сомневался, что она отлично расслышала мои слова и приняла их к сведению.
  - Подъезжаем к поселку, - вдруг произнесла Илона. - Посмотрим, остановит ли нас кто-нибудь.
  Я невольно напрягся. Луч фар уперся в элегантное строение. Судя по всему, эта была резиденция охраны поселка.
  Мы вплотную подъехали к закрытым воротам. На встречу нам никто не вышел. Вокруг царила самая настоящая мертвая тишина. Даже ветер в эти минуты затих, как будто бы и он наблюдал за тем, как будут развиваться события.
  Но пока они никак не развивались.
  - Никого, - удовлетворенно проговорила Илона. - Посмотри, не заперты ли ворота?
  Я вышел из машины, подошел к воротам и толкнул их. Они послушно открылись. А ведь можно не сомневаться, что обычно они закрыты на автоматический замок. Но кто-то постарался не только убрать охрану, но и снять для нас все остальные препоны. Этот кто-то явно очень хочет, чтобы мы выполнили бы свою работу.
  Я вернулся в машину.
  - Можем ехать, нам дали зеленый свет, - сказал я.
  Мы въехали в поселок. Не знаю, как в другие ночи, но в эту он был освещен крайне скудно. Горели лишь отдельные фонари. Хотя, если память меня не изменяла, режим экономии электроэнергии никто не объявлял.
  Но больше всего меня удивило то, что не светилось ни одно окно. Хотя домов по обе стороны улицы было предостаточно. Неужели их обитателей сковал, как реку лед, страх? Впрочем, я бы не очень удивился, если бы наши покровители подальше от греха не эвакуировали бы всех обитателей этого селения. И в самом деле, чего им это стоит.
  - Ты знаешь, где расположен его дом? - спросил я.
  - Глызин мне объяснил.
  - А еще чего он объяснил?
  - Разное, - уклонилась от ответа Илона. - Видишь впереди большой дом. Это его.
  Я всмотрелся. Хотя было темно, а в доме, как и повсюду здесь, не горело ни одно окно, я все же сумел разглядеть, что дом очень большой. Одних этажей четыре, а еще есть, поди, есть подземные помещения. Да, этот Мамута живет с размахом, не напрасно он совершил столько преступлений.
  Анжелика заглушила мотор примерно в метрах ста от дома.
  - Все, наше путешествие закончено.
  Звучит символически, мысленно отметил я. Но тут же выбросил все эту чушь из головы. Сейчас это уже не имеет никакого значения. Потому что мы подошли к дому и сразу поняли, что попасть в него практически невозможно. Забор был окутан проволокой, по которой, без всякого сомнения, подавался электрический ток. Да, этот Мамута неплохо подготовился к обороне своих владений.
  Мы стояли, не зная, что предпринять. Я подумал о том, что наши понурые фигуры сейчас отражаются на мониторах охраны дома. Если ее, конечно, тоже не убрали. Но маловероятно, Мамуту не должен был этого допустить. Ему ли не знать, какой опасности подвергается он после сегодняшних отставок. Теперь он изгой, человек, который не нужен никому и от которого все хотят избавиться.
  Внезапно случилось то, чего мы совершенно не ожидали. Отворились неприступные ворота, и к нам выскочил какой-то человек.
  - Идите сюда, - махнул он нам рукой.
  Мы переглянулись. К нам пришла одна и та же мысль, что это ловушка.
  - Быстрей! - снова махнул он нам.
  - Идем! - сказала Илона.
  - Но если...
  - Идем!
  Решительным шагом она направилась на зов. Мне ничего не оставалось делать, как с замиранием сердца последовать за ней.
  - Я вас ждал, - сказал мужчина, когда мы поравнялись. - Идемте за мной.
  Мы вошли на территорию участка и зашагали по тропинке к дому.
  - Быстрей! - поторопил нас провожатый.
  Мы обогнули дом, миновав парадный вход, вошли в него через торец. Мужчина втолкнул нас в какую-то комнату. В ней горел свет, и я разглядел его лицо. Он был среднего возраста, вполне приятной наружности. Но меня поразило другое, он жутко боялся. Боялся так, что тряслись губы и чтобы произнести слово, ему приходилось делать над собой усилие.
  - То, что мне приказали, я выполнил, - произнес он, лязгая зубами. - А дальше, извините, дело ваше.
  - Нас не заметила охрана на пульте? - спросила Илона.
  - Нет, я отключил рубильник. Сегодня уже несколько раз поселок обесточивали, поэтому они там не удивились.
  - Сколько их всего?
  - Точно не знаю, но меньше, чем обычно. Часть из них куда-то уехало. .
  - А где Мамута?
  - Не знаю, он может быть в любой части дома. А дом очень большой. Идите, я у меня свои дела. Выйдите из комнаты, пройдете по коридору метров тридцать. Там будет лестница. Она ведет в главное крыло дома. А теперь уходите. Мне было обещано, что после того, как я вас проведу в дом, моя задача будет выполнена.
  Интересно было бы узнать, сколько ему за это заплатили? Но вряд ли бы он стал удовлетворять мое любопытство, сочтя его неуместным. В этих вопросах люди особенно скрытные.
  Мы вышли в коридор и направились в указанную сторону. Как нам и было обещано, вскоре показалась лестница. Мы стали подниматься по ней, готовые в любой момент вступить в "наш последний и решительный бой".
   Лестница привела нас в обширный холл. Мы спустились вниз и оказались возле парадного входа. Рядом находилась слегка приоткрытая дверь, из которой доносились голоса. Мы прислушались, кажется, говорили двое.
  Илона сделала понятный мне жест, мы, стараясь, не шуметь, подошли вплотную к двери и заглянули во внутрь. Вся комната была уставлена мониторами, эта была настоящая их выставка. Экраны со всех сторон показывали, что творилось вокруг дома. Да, если бы не помощь того незнакомца, нас бы тут же засекли со всеми вытекающими отсюда печальными последствиями.
  - Действуем мгновенно, - шепнула мне Илона.
  Я кивнул головой.
  Мы ворвались в комнату и навели пистолеты на двух охранников. Наше появление было столь неожиданным, что они даже не сделали попытки к сопротивлению.
  - Лечь на пол! - приказала Илона.
  Они послушно, как воспитанники в детском саду, легли на пол.
  - Вам известно, где находится Мамута?
  - Нет, - последовал ответ.
  - Давай действуй, - сказала мне Илона.
  Пока она держала охранников на мушке, я снял с их фирменных брюк ремни и крепко скрепил им руки. Из карманов достал носовые платки и сунул их в качестве кляпа им в рты. Затем проверил надежность принятых мер и остался довольным качеством своей работы. Самим им не освободиться, так что этих бравых ребят мы на время нейтрализовали. И главное без всякой крови, что особенно радовало. За последнее время я пропитался к ней отвращением. Вот бы и вся операция прошла бы столь же удачно.
  Мы снова оказались в огромном холле, не имея ясного представления, куда направиться дальше.
  - Пойдем наверх, - предложила Илона.
   Так как у меня своих предложений не было, я последовал за ней.
  Мы поднялись на второй этаж, оказались в каком-то коридоре и стали двигаться по нему. Наше продвижение остановила дверь. Илона красноречиво посмотрела на меня, я вытянул руку с пистолетом, затем резко рванул дверь. И внезапно очутился в раю. Мы попали в зимний сад.
  Почему-то он был освещен, хотя никого из людей здесь не было. Зато пели птички, а в небольшом пруду плавали рыбки. В другой ситуации я был бы рад провести тут немало приятных минут, но сейчас приходилось покидать это славное место.
  Мы снова вернулись на лестницу. По дороге мы заглянули в несколько комнат, но все они были пустые. Меня это обстоятельство беспокоило все сильней. В этом было что-то угрожающее, обычно в таком случае охранники появляются неожиданно, когда их совсем не ждешь.
  Мы стали подниматься на третий этаж. И если бы не кошачья реакция Илоны, этот подъем вполне мог бы оказаться для меня последним. Охранник появился на лестнице так неожиданно, словно бы материализовался прямо из воздуха. Выстрел Илоны опередил его выстрел даже не на секунду, а на долю секунды. Но и этого оказалось достаточным, чтобы он промазал.
  Охранник покатился вниз прямо к моим ногам, и едва меня не сшиб. Я едва успел перепрыгнуть через скатывающееся по ступенькам тело. Мы бросились вверх и через мгновение оказались на третьем этаже.
  И тут же попали под огонь. Но мы оба были готовы к такому развитию событий. Мы бросились на пол и стали кататься по нему, дабы не превратиться в удобные для попадания мишени.
  Я увидел какую-то скульптуру и спрятался за ней. Несколько пуль тут же откололи от нее кусочки. Позже я узнал, что она стоит бешеных денег, так как ее автор очень известный во всем мире скульптур. Но сейчас мне было не до охраны памятников искусств. Скрючившись, я сидел под ее защитой и пытался понять, откуда в нас стреляют.
  Весь коридор был уставлен скульптурами. Как и я, охранники прятались за ними. Устраивать перестрелку в таком месте было самым настоящим вандализмом, но никому не было дело до таких мелочей.
  Мой взгляд вдруг обнаружил красные пятна на мозаичном полу. Невольно я вздрогнул и стал искать глазами Илону. Она тоже пряталась за скульптурой.
  - Ты ранена? - крикнул я.
  - Немного задета рука. Всего лишь царапина. Прикрой меня, пока я ее перевяжу.
  Я знал, что с собою она всегда носила бинт и йод.
  - Ты уверенна, что у тебя легкая рана?
  - Сейчас не время для таких выяснений.
  Я ощутил одновременно сильную тревогу и такую же сильную ненависть к тем, кто ранил Илону. Да как они посмели эти мерзавцы, они и волоска ее не стоят.
  - Перевязывай лучше рану, а я сейчас расправлюсь с этими сволочами.
  У меня была одна черта, которую я сам сильно опасался. Когда я вдруг оказывался во власти сильных чувств, то терял всякую осторожность и мог совершить поступок, который я бы никогда не совершил в нормальном состоянии духа. И начинал лезть на рожон. Такое случалось со мной редко, но когда это происходило, я становился совершенно неуправляемым, как машина со сломанными тормозами. И потом я долго не мог справиться с изумлением от своих эскапад. И вот сейчас меня снова настигло это состояние. Красные пятна на паркете оказали на меня точно такое же воздействие как красная тряпка на быка. Мне кажется, что и заорал я вполне по-бычьи.
  Я испустил оглушительный крик и бросился вперед, на ходу стреляя из пистолета. Защитники дома, не ожидавшие столь стремительной атаки, допустили не простительное замешательство. Я уже поравнялся с ними, а они лишь только собирались стрелять на поражение. Первый из них выскочил из-за скульптуры, но я выстрелил первым, попав ему в плечо. Его пистолет покатился по полу и затем полетел вниз. На всякий случай я ударил мужчину ногой, и в этот момент сам едва не оказался в нокауте от удара в солнечное сплетение.
  Я стукнулся о перила и только каким-то чудом не перелетел через них. Пистолет откатился от меня на метров десять. Я остался безоружным, вдобавок не полностью пришел в себя после удара. От охранника меня отделяло не больше трех метров. Он вытянул руку с пистолетом вперед. Промахнуться с такой дистанции было также трудно, как пронести ложку мимо рта.
  Несколько раз он нажал на курок, но пистолет заклинило, и он лишь сухо щелкал, как голодный волк зубами при виде убегающий от него добычи. В ярости охранник выругался, откинул бесполезное оружие в сторону и бросился на меня.
  Мы схватились врукопашную. Замысел моего противника был предельно прост: перекинуть меня через перила, чтобы я бы спланировал вниз с самыми печальными для меня последствиями. Но я был решительно не согласен с таким развитием событий, и потому отчаянно сопротивлялся.
  Мы были примерно одинакового роста и примерно равны по физической силе. Я его никак не мог отодрать от себя, а у него никак не получалось сбросить меня с этажа. Но в какой-то миг я почувствовал, как чаша весов склоняется на его сторону. Ему оставалось сделать последнее усилие, и мое тело вместе с моей душой, конечно, в том случае, если она у меня все-таки есть, отправится в свободный полет.
  У меня оставался едва ли не последний шанс. Я слегка изогнулся и что есть силы, схватил его за пах. Как мужчина, я отлично понимал, как ему сейчас больно. Но мне было не до сочувствия. Он ослабил хватку, я подсел под него и затем резко разогнулся. Он вдруг оказался лежащим на моей шее, и я резким движением сбросил его вниз.
  Охранник с громким воплем полетел вниз. Я услышал звук упавшего тела. Но я даже не посмотрел туда, поединок отнял у меня все силы, и я сел на пол. Мой яростный порыв прошел, и на его место пришло оцепенение. Если бы у того парня пистолет на дал бы несколько раз подряд осечку, лежать бы мне сейчас среди этих скульптур таким же мертвым и неподвижным, как и они. Вот только за меня в отличие от них никто бы не дал и рубля. Мертвое человеческое тело цены не имеет.
  На какое-то мгновение я полностью выпал из реальности. Вернулся в нее оттого, что над самым моим ухом прогремел выстрел. Я поднял голову и увидел стоящую надо мной Илону. Ее пистолет дымился, а в метрах пяти свой предсмертный танец исполнял еще один охранник. Пуля пробила ему грудь, одной рукой он держался за раненое место, а другой - пытался нащупать опору для быстро теряющего силы тела. У его ног валялся выроненный им пистолет.
  Внезапно он повернул к нам голову, в его глазах отразилась такая тоска и мука, что я невольно вздрогнул. Во истину, смерть страшна во всех своих проявлениях. И не важно, кого она сейчас посещает, друга или врага. Охранник рухнул на пол.
  - Вставай, нельзя терять ни секунды, - сказала Илона, отводя глаза от тела охранника.
  - Как у тебя рука? - спросил я.
  - Потом, - поморщилась она, но не от боли, а от моего с ее точки зрения не своевременного вопроса. - Нужно найти Мамута. Скорей!
  Илона помчалась вперед, мне же ничего не оставалось делать, как снова и снова следовать за ней. Мы обыскали весь третий и четвертый этаж, но больше никого не обнаружили.
  Я видел, что Илона чуть не плакала от огорчения.
  - Как ты думаешь, неужели он успел уйти?
  - Послушай, тут должны быть подземные помещения. Надо изучить их.
  - Да, пойдем. Я видела лифт. Мы можем на нем туда спуститься.
  Лифт мы нашли через минуту. Мы вошли в него, и я сразу же увидел, что не ошибся. На панели управления была кнопка "- 1". На нее я и надавил.
  Это был еще один полноценный этаж дома, мы оказались в окружение десятка дверей. Было тихо, сюда в подземелье не добирались звуки и шумы наземного мира.
  - Он здесь, - прошептала Илона, - я это чувствую.
  Я же ничего не чувствовал, кроме усталости. Но кого это волновало. Неужели Илона в самом деле его чувствует? Может, Илона ко всему прочему еще и экстрасенс, подумал я.
  Я видел, как напряглась Илона. Она открыла подряд несколько дверей, но в богато обставленных комнатах никого не было.
  Внезапно она замерла.
  - Слышишь, - прошептала Илона.
  Я прислушался, но ничего не услышал.
  - Да слушай ты внимательно.
  Я снова прислушался и, кажется, в самом деле различил какой-то слабый звук.
  - Это он! - радостно сообщила она.
  Ее слова оказались пророческими. Внезапно одна из дверей отворилась, из нее выскочил мужчина и стал стрелять в нас.
  И снова нас спасла фантастическая реакция Илоны, иначе он бы изрешетил нас пулями. Но она успела не только сама броситься в сторону, но и еще толкнуть меня так, что я пролетел несколько метров. .
  Мужчина ж выпустив обойму, скрылся за дверью. Илона бросилась за ним, я, само собой понятно - за ней.
  Мы оказались в большой комнате. Мамута метался по ней, как кот, которому прищемили хвост. Илона не составило труда его поймать, она перепрыгнула через кресло и оказалась рядом с ним. Он попытался ее ударить, но она перехватила его руку и толкнула его на диван.
  Мамута с ненавистью смотрел на Илону. Если бы он смог, он бы, наверное, прогрыз ей горло. Но этот подвиг ему был не по зубам.
  - Чего вы хотите? - спросил он.
  Илона селя рядом с ним.
  - Я хочу, чтобы вы рассказали бы правду. В первую очередь о том, как планировали убийство отца. А затем о других своих преступлениях. Или вы будете уверять, что не имеете никакого отношения к этому убийству?
  Мамута внезапно обмяк. Теперь в нем не было даже ненависти. Он как-то сразу постарел на целое десятилетие. Только что перед нами был мужчина во цвете лет, который едва нас не убил, а теперь сидит какой-то безвольный и бессильный старик.
  - Все это никому не нужно. Они предали нас.
  - Вам не нужно, а мне нужно. Я хочу услышать ваш рассказ. И давайте начинайте без предисловий.
  - Вашего отца все ненавидели. Понимаете, все, - вдруг встрепенулся он. - И вас будут все ненавидеть. Потому что вы точно такая же. Его бы все равно убили. Не тогда, так потом.
  - Но убили тогда. И с вашим непосредственным участием.
  Мамута вновь обмяк.
  - Я лишь был исполнителем, заказ пришел оттуда. Потому что он мешал всем. Мне лишь приказали организовать это дело.
  - Убийство, - уточнила Илона. - Кто вам приказал?
  - Да какая разница, вы все равно не доберетесь до этих людей, их давно нет в стране. И мне, дураку, не раз говорили, что надо уезжать.
  - Почему же не уехали?
  Мамута посмотрел на Илону.
  - Вам этого не понять.
  - Попробуйте объяснить.
  - Когда видишь, что можно заработать все больше и больше, очень трудно остановиться. Да что там трудно, невозможно. В этой стране дураков деньги растут прямо на деревьях.
  - А под деревьями вы понимаете воровство, мошенничество, убийства.
  - Вы бы могли тоже быть богатыми.
  Илона покачала головой.
  - Я хочу быть счастливой. Отец мне говорил: не ищи ничего, кроме счастья. И тогда все остальное будет ненужным.
  - Таким, как ваш отец, не место в этой стране. Они всем мешают.
  - А вам здесь место? Так вы признаете, что организовывали убийство моего отца.
  - Ничего я не признаю, - огрызнулся Мамута. - Господи, да какая же вы идиотка. Вы полагаете, что это вы до меня добрались. Сто лет бы добирались и все были бы на том же самом месте. Просто там понадобился козел отпущения. И выбрали меня. Вот почему вы здесь.
  - Неважно, почему. У меня свои цели. И я их добьюсь. Мне нужны ваши признания. И сейчас вы расскажите во всех подробностях обо всем. А мы запишем ваш рассказ. - Илона достала из кармана диктофон. И мы не уйдем отсюда без ваших признаний.
  Илона приставила пистолет к груди Мамута. Довольно долго он сидел неподвижно.
  - Хорошо, - сказал он, - я расскажу. Но прежде я хочу выпить. Без этого я не смогу ничего вам сказать. Вон там бар, - показал он рукой. - Я налью себе.
  Не спрашивая согласия, он встал и побрел к бару. Он шел, согнувшись, словно бы у него прямо на наших глазах вырастал горб. Мы с Илоной сопровождали его взглядами.
   Мамута открыл дверцы бара, достал бутылку. Затем полез за стаканами. Так как он стоял к нам спиной, мы не очень хорошо видели его манипуляции. Внезапно он сделал резкое движение и тут же раздался выстрел. Мамута вскрикнул и осел.
  Мы подбежали к нему. На рубашке в районе сердца быстро расплывалось красное пятно. Он умер мгновенно. Рядом с ним на полу лежал маленький пистолет.
  Какое-то время Илона неподвижно стояла возле тела. Затем она села и закрыла лицо руками. Она не плакала, по крайне мере, я не видел ни слез, ни вздрагивающих плеч.
  Внезапно она оторвала руки от лица.
  - Пойдем отсюда, здесь нам больше нечего делать.
  Мы беспрепятственно вышли из дома. Впрочем, препятствовать было некому, нам по пути никто не попался. Но я почему-то был уверен, что невидимые глаза наблюдают за нами. Вряд ли те, кто все это организовали, оставили это дело без своего контроля. Зато теперь они могут быть довольны, оно завершилось ко всеобщему удовольствию. Неудобный человек мертв, к тому же не убит, а сам покончил с собой. Разве это не тот финал, который удовлетворит всех?
  
  Глава 40
  
  - Веди машину ты, - вдруг сказала Илона. - Я хочу поспать.
  Это ее желание удивил меня, но еще больше я был удивлен, когда обнаружил, что через десять минут она действительно заснула. И спала всю дорогу до гостиницы. Когда мы приехали, мне пришлось будить ее. Я очень беспокоился, что это состояние вызвано ранением, и она ослаблена. Но Илона уверенно вышла из автомобиля и быстро направилась в номер. Я едва поспевал за ней.
  В номере Илона разобрала постель и стала раздеваться.
  - Я буду спать. Ничего не хочу кроме одного: спать и спать.
  - А как твоя рана?
  - Забудь о ней. - Илона легла на кровать и накрылась одеялом. - Спокойной ночи!
  Она закрыла глаза и тут же погрузилась в сон. Я всегда завидовал ее способности очень быстро засыпать, но на этот раз она перещеголяла саму себя. Это был сеанс мгновенного засыпания.
  Мне же спать не хотелось. Я принял душ, затем уселся перед телевизором. Но буквально через пять минут почувствовал отвращение ко всем этим бесконечным кривляньям, которые обильно демонстрировал экран. Одни жертвуют своей жизнью и гибнут, другие без конца веселятся. Вот такое забавное разделение труда.
  Я лег рядом с Илоной и, как ни странно, заснул почти так же быстро.
  Я проснулся. Номер был залит дневным светом, а через окно залетали звуки города. Илоны рядом не было. Я посмотрел на часы. Ого, уже двенадцать дня.
  Я ее обнаружил буквально через полминуты. Она вошла в спальню и села на кровать рядом со мной.
  - Ты проснулся? - весело спросила она.
  Ее тон своей необычностью меня обескуражил. Обычно она выражала недовольство моей привычкой долго спать.
  - Если мне не снится сон, что я проснулся, значит, я проснулся.
  Она засмеялась.
  - Твой сон закончился, это явь.
  - Но тогда я ничего не понимаю, я еще ни разу не видел тебя такой веселой.
  - А я такой веселой еще ни разу и не была.
  Я сел на кровати.
  - У меня что-то в очередной раз с головой, я не совсем понимаю, что происходит на свете.
  - На свете происходит то, что я решила, что больше не буду жить только прошлом. Вчера ночью оно окончательно завершилось. И с сегодняшнего дня наступает настоящее.
  - Ты хочешь сказать, что отныне намерена жить настоящим и будущим.
  - До чего же ты догадлив, просто испытываешь восторг. Мне кажется, что ты не до конца понимаешь, что произошло?
  - А что произошло?
  - Повторяю для непонятливых. Все завершилось, и мы с тобой живы. Разве это плохо?
  - В общем, не плохо, как могло бы это показаться, - осторожно согласился я. Почему-то ее слова не вызвали во мне взрыв энтузиазма. Меня не отпускало опасение, я не знал, что сейчас последует. - Но что дальше?
  Илона как-то странно посмотрела на меня.
  - Мне звонил Глызин. Я уговорила предоставить мне один день на утряску своих личных дел. А завтра мне велено прибыть по место службы.
  - Поздравляю, - упавшим голосом проговорил я.
  - Я вижу, ты не рад.
  - Я рад.
  - Не надо меня обманывать.
  - Не буду.
  - Тогда скажи честно, что тебя мучает?
  Я набрал в легкие побольше воздуха. Для признания, которое сейчас должно было последовать, его надо было немало.
  - Сейчас мы встанем, позавтракаем и разъедемся. Ты в свою квартиру, я - в свою.
  - Не исключено. Но это лишь один из вариантов развития событий.
  - Ты хочешь сказать, что можно обойтись без совместного завтрака?
  - Это еще один вариант, о котором я как-то не подумала. Извини.
  - Да нет, ничего. - Я вдруг встрепенулся. - Постой, а какой твой вариант?
  - Ты плохо слушал, мне Глызин дал целый дел на устройство личных дел.
  - Он очень щедр. И как ты намерена их устроить?
  Вместо ответа Илона вдруг встала и начала быстро раздеваться. Я и глазом не успел моргнуть, как она стояла передо мной обнаженной.
  - Я тебе нравлюсь в таком виде?
  Впервые у меня не нашлось слов, чтобы дать ответа на этот вопрос. Вернее, слова были, но они где-то по пути к языку застряли.
  Илона скользнула под одеяло.
  - Ну что ты ведешь себя как истукан? Неужели ты не знаешь как себя вести, когда женщина тебя хочет.
  - Илона!
  В течение следующего часа это имя я повторил, наверное, две сотни раз. У нас накопилось такое гигантское количество неистраченной энергии, что, едва кончив один цикл, мы тут же начинали заново другой.
  Но даже и атомная станция когда-то исчерпывает свой огромный ресурс. Изнуренные, мы лежали рядом и смотрели друг на друга так, так словно бы впервые видели друг друга. Хотя в каком-то смысле так оно и было.
  - Я не верил в то, что это произойдет, - сказал я. - Но почему это не случилось раньше?
  - Потому что раньше было нельзя. Это бы отвлекло нас от цели. Да и не сразу я тебя захотела. Только тогда, когда поняла, что люблю.
  - Ты меня любишь? - Я вдруг почувствовал, кто онемел.
  - Люблю. Иначе я бы никогда не оказалась в твоих объятиях. Или ты меня не понял?
  - Понял, - поспешно произнес я, вновь обретая дар речи. - Но когда ты меня полюбила?
  - Когда убедилась¸ что ты смелый, самоотверженный, мужественный и честный.
  - Ты, в самом деле, уверенна, что я именно такой. Ты меня ни с кем не путаешь?
  - Нет, ты именно такой. Поверь, другого я бы не полюбила. Я могла бы полюбить только такого мужчину, который похож на моего отца. Извини, но так уж я воспитана.
  - Я похож на твоего отца?
  - Похож. Хотя ты это еще не понимаешь.
  - Ты заблуждаешься. Я ввязался в эту историю сначала по воле случая, затем потому что не хотел с тобой расставаться.
  - Это только тебе так кажется. На самом деле, все случилось по другим причинам.
  Я на секунду задумался. Дольше заниматься мыслительным процессом у меня не получалось, я был слишком переполнен эмоциями.
  - Слушай, а ты родишь мне ребенка? Нет, детей. Пусть их будет несколько.
  - Рожу. И вообще, если ты мне делаешь предложение, я согласна.
  - Я делаю.
  - Это мудрое решение. А знаешь, я хочу замуж, как это не дико звучит. Правда, смешно?
  - Совсем нет. Надеюсь, ты хочешь замуж именно за меня?
  - Но ты же сделал мне предложение, а я согласилась. Поедем ко мне домой, возьмем паспорт, а оттуда в ЗАГС. Это, кстати, и было моим планом.
  - Это твой первый план, который я поддерживаю и душой и телом.
  - Чего же мы лежим. Поехали!
  
  Р.S Илона оказалась великолепной любовницей, а затем и женой. Более того, она совершила поступок, который я от нее никак не ожила. Она уволилась с работы и посвятила себя целиком семье. И вот теперь мы ждем нашего первенца, нам уже объявили, что это будет мальчик. И я счастлив от всего, что происходит у нас, как безумный. Не зря я рисковал головой Живем!
  
   5.02.2006г.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"