Они влетели в прибрежные заросли, переходящие в густой буковый лес, промчались сквозь них с треском и шумом, совершенно неприличными для фейри, и наконец упали на первой же полянке - запыхавшиеся, все в оборванных листьях и зеленом соке.
- Уф! - Шиаран приподнял голову, оглядываясь. - Вроде спаслись!
- Дураки мы с тобой, Шиаран, - тяжело дыша, отозвалась Мел.
Она перекатилась на спину и раскинула руки, погружая взгляд в сияющее летнее небо.
- Я подумала - чего мы так испугались-то? Призрак же не может пересечь ручей! Может, вернемся?
- Даже не думай! Наверняка они уже там. А если проклянут или прорекут тебе что-нибудь ужасное?
Мел приподнялась и села, опасливо глядя в ту сторону, откуда они прибежали.
- Так это правда, что смертные поклоняются беанши? - спросила она, хмурясь.
- Они с ума сошли? Любой фейри старается держаться как можно дальше от этих несчастных, жутких призраков, а они призывают их на помощь?
- Так и есть, - подтвердил Шиаран, - Видимо, раз они сами болеют и умирают, то и богов себе выбирают таких же. Они и мертвецам поклоняются, я сам видел.
- Какая мерзость!
Шиаран вспомнил, как Мел гладила смертного, и сурово добавил:
- Так что держись от них подальше! Высосут из тебя жизненную силу - даже не заметишь!
Солнечный свет на мгновение застлала тень. На толстую ветку бука, росшего на краю прогалины, шумно хлопая крыльями, опустилась ворона: большая, черная, с кроваво-красным клювом и красными когтистыми лапами.
Вскинувшаяся было Мел расслабилась и весело помахала ей рукой.
- Привет, Маха!
- Шиаран тебя запугивает, а ты не поддавайся, - сказала птица. - Ничем их беанши от наших не отличаются, а кто сильнее - покажет битва! Уж я-то видела, как сражаются между собой старые и новые боги...
- Может, потом о богах расскажешь? - недовольно перебил ее Шиаран. - Вечно ты лезешь, как только мы с Мел хотим остаться наедине! Не видишь, мы отдыхаем?
- Вижу, - склонив голову набок, сказала Маха. - Значит, Мел хотела остаться с тобой наедине? Что-то незаметно! Может, я наоборот появилась вовремя, а, Шиаран?
Зеленый фейри издал зловещее шипение, приподнимаясь на чешуйчатых лапах.
- Поосторожнее со словами!
- Не то...? - радостно спросила ворона, выпуская когти и спархивая на ветку пониже.
Шиаран угрожающе встопорщил гребень:
- Спустись на землю и узнаешь!
- Маха! - укоризненно воскликнула Мел. - Не дразни его!
- Обожаю дразнить ящериц!
- Давай я тебе лучше расскажу, что с нами сейчас было! Представь, мы приползи к ручью, а там...
- Погоди, - перебила ее ворона. - Расскажешь по дороге.
- По дороге куда?
Ворона кашлянула и приняла официальный вид.
- Принцесса, - торжественно сообщила она, - меня послала за тобой Дайоне Фианн, наша добрая королева. И за тобой, Шиаран эн Каррег, кстати, тоже! Она желает, чтобы вы оба немедленно предстали пред ее золотые очи на холме Дар Нэмайн!
Мел и Шиаран удивленно переглянулись. Шиаран громко сглотнул. Да и Мел ощутила, как ее голой спины коснулась холодная рука страха. Дар Нэмайн был прекрасным, но и жутковатым местом. Дайонэ Фианн, пожелав поговорить с дочерью, могла явиться ей в любом месте леса - как обычно и делала. Но место, где она жила, откуда правила и вершила суд, было запретным. И неспроста. Даже юная Мел могла вспомнить тех, кто поднялся на холм, но обратно не спустился...
Она поднялась с земли и принялась медленно стряхивать с чешуи и кожи мелкий сор.
- Интересно, я-то зачем понадобился королеве? - с тревогой пробормотал Шиаран, но ответа не получил. - Что, прямо сейчас?
- Ага, - каркнула Маха. - Отряхнитесь, и полетели! В смысле - поползли...
***
Люди, забредавшие в Койд Фианн, - а их, на удивление, было не так уж и мало, - в один голос говорили, что это лес отличается от прочих заповедных лесов Арморики, а вот чем - сразу и не скажешь. То ли мох на дубах зеленее, то ли закаты туманнее, то ли цветы пахнут слаще... Этот лес напоминал переодетую принцессу, которая старательно прикидывается обычной крестьянкой, но то золотой браслет блеснет из-за дерюги, то обожжет гордый взгляд. Через одно обличье сквозило другое, изредка проявляясь в неожиданных, подчас чудных, а подчас и пугающих видениях и встречах. И все время казалось, будто кто-то следит, смотрит в спину...
Впрочем, почему казалось?
Тропа к Дар Нэмайн шла через светлую, полную солнца дубраву. Прошлогодние листья - ломкие, хрусткие, розовато-коричневые - устилали землю, а над ними кипело непрерывное движение пронизанной сияющим золотым светом зеленой листвы. Вспышки света в разрывах крон, густая изумрудная тень под замшелыми корнями. То и дело на пути попадались дольмены - почти ушедшие в землю огромное серые камни. Люди считали их воротами в мир фейри, но то были навеки запертые врата в куда более древние миры давно забытых звериных богов...
Пересвистывались птицы, куковала кукушка, но птиц было не видно. Казалось, все эти веселые летние звуки издает само зеленое сияние леса.
- Слушайте, я так не могу, - сварливо заявила Маха, прыгая по тропинке. - Я за вами пешком не успеваю. Ползите помедленнее.
- Может ты поскачешь побыстрее? - предложила Мел.
- Могу лететь, но тогда вы за мной не успеете.
- Лети вперед.
- Нет, я должна вас сопроводить до самого Древа. Это приказ Дайоне Фианн. А то еще заблудитесь по дороге, хе-хе. Мел, скажи этому дракону-недомерку, пусть посадит меня на спину.
- Я не дракон, - мрачно буркнул Шиаран, которому не давала покоя грядущая аудиенция.
- Мел, скажи этому тритону - переростку...
- Ладно, садись, только замолчи!
- Мел, что-то я ему не доверяю. Завяжи ему челюсти ивовой веточкой. А лучше зашей! И не забудь ее зачаровать...
Мелюзина закатила глаза и протянула вороне руку.
- Иди сюда, Маха. Поедешь у меня на плече.
- Ты настоящая подруга!
- Вот еще, пусть едет на мне, - возмутился Шиаран. - Сейчас она тебе кожу проткнет когтями!
Ворона, не заставляя себя упрашивать, тут же вспорхнула и опустилась на спинной гребень зеленого фейри.
- Приятно, когда друзья спорят, кому меня нести! - лицемерно восхитилась она. - Вот что такое настоящая дружба!
- Настоящая дружба, - ответил Шиаран, - это когда ты согласен ради друга на любые лишения. Даже позориться, везя на спине ворону странной масти.
- Ну я же не брезгую у всех на виду ехать на зеленом тритоне!
- А ты знаешь, что с этими красными лапами и клювом ты похожа на гуся?
- На кого?! - рявкнула Маха.
Она слетела со спины Шиарана на тропу, перегородив ему путь, пригнула голову и грозно уставилась на него черными, как сердце наемника, глазами.
- Разве не ясно всем, кроме тебя, что мои лапы красные, потому что я ходила по крови?! А клюв красный потому, что я терзала еще не остывшую плоть павших в битве воинов?!
Шиаран разразился шипящим смехом.
- Не-а, не ясно, - помотала головой Мел.
- Да куда уж тебе... Ты и воинов-то убитых-то небось не видела.
- И желания такого нет!
- Наглые юнцы, не знающие жизни, - фыркнула ворона. - На гуся, это надо же! Хоть бы сказал - на черного лебедя!
Мел, внезапно оживившись, перебила ее.
- Не ворчи, а лучше послушай! Если бы ты знала, кого мы сейчас встретили у пограничного ручья!
И она принялась рассказывать о прекрасном юноше, неосторожно уснувшим у самой границы.
- Как он был красив! Теплый и сладкий, как липовый цвет июльским полднем...
- Ага, знаешь, что сделала Мел, вместо того чтобы утопить его? - не удержался Шиаран. - Она засунула ему руку за пазуху!
- Мне просто хотелось к нему прикоснуться!
Маха хмыкнула.
- Засовывать руку за пазуху? Самое интересное у смертных мужчин вовсе не там!
- А где? - заинтересовалась Мел.
- Самое интересное в смертном мужчине, - ворона мечтательно вздохнула, - это его глаза...
- О да! - закивала Мел. - Особенно если они синие!
- Ну, не замечала, чтобы цвет глаз отражался на их вкусе...
- Вот! - поддакнул Шиаран. - Маха меня понимает.
- И ты туда же! - обиделась Мел.
- Я старше тебя и поверь, получше разбираюсь в смертных, - отозвалась Маха. - И в их прекрасных глазах.
- Ну еще бы, ты сколько их выклевала!
- Всякое бывало, - не стала спорить Маха. - Так ведь я не всегда носила это обличье... Собственно, я принимала его, только когда моя госпожа шла в атаку, а мы с сестрами следовали за ней, как грозовая туча...
И Маха завела свою любимую песню - о том, что когда-то была никакой не вороной, а Махой Монг Руад, воительницей из свиты великой госпожи Морриган. За какую-такую провинность она была из этой свиты изгнана, и почему госпожа закляла ее оставаться в вороньем обличье, Маха помалкивала. Однако Мел знала - ворона в самом деле была изгнанницей, и жила в Койд Фианн из милости. Дайоне Фианн приняла ее радушно, как принимала всех (хотя и не всех потом выпускала). Маха служила ей достаточно усердно, - куда усерднее, чем ленивые и беспечные лесные фейри. Но Морриган осталась ее госпожой и богиней.
- Ах, как я была прекрасна, - говорила ворона, мечтательно воздев взгляд к дубовым ветвям. - Почти так же как сама Темная Госпожа. Моя грозная красота разила воинов не хуже, чем мое копье... Знаете, что в Эрин называют "желудями Махи"?
- Даже стесняюсь предположить, - ехидно ответил Шиаран.
- Дурак! Головы убитых! А мои чары были так же смертоносны, как и изысканны... А ритуалы , которые я проводила в честь госпожи! Эх, я знала толк в кровавых жертвах! Тут, в Койд Фианн, если не считать твоей матери, одни жалкие любители...
- Что ж ты не вернешься обратно? - не выдержала Мел.
- Мне нельзя, - грустно ответила ворона. - Я разгневала госпожу, провалив задание...
- Какое задание? - заинтересовался Шиаран.
- Вдохновить воина на подвиг ради любви, - с отвращением произнесла Маха.
- Ну, для прекрасной девы из свиты Морриган это несложно. И ты не справилась? - вкрадчиво спросил Шиаран. - Признайся, что-то перепутала и сожрала его, или принесла в жертву, вместо того чтобы вдохновлять?
- Вроде того, - буркнула Маха. - И теперь я заклята оставаться в облике вороны, пока не выполню зарок.
- Какой еще зарок?
- Так я же сказала - пока не вдохновлю какого-нибудь героя на подвиг ради любви!
- В этом обличье ты можешь вдохновить героя разве что на самоубийство.
- То-то и оно, - злобно каркнула Маха. - Надо же было Госпоже придумать мне такой гейс! Заставить смертного рискнуть своей шкурой ради власти, мести или чужого богатства - еще ладно, это дело обычное, но при чем тут любовь? Да я лучше эту шкуру просто спущу с него!
- Маха, ты слишком кровожадна, - укоризненно сказала Мел. - По моему, это прекрасное, волнующее, романтическое задание! А герой...
Ее речь прервалась, а взгляд затуманился, безошибочно указывая направление ее мыслей. Ворона и ящер посмотрели на нее одинаково насмешливо.
- Не выйдет. Маха говорила о герое, - заметил Шиаран. - А я тут никаких героев пока не заметил.
- Вот именно! - патетически воздела крылья Маха. - Где я возьму этого героя, чтоб у него все нутро прогнило? Уж точно не здесь, в Арморике. Все известные мне герои жили в Эрин, и все они уже в мире ином, по большей части благодаря Госпоже и мне. Где предприимчивые короли, желающие жениться на королеве сидов и захапать себе через брак ее царство? Где безмозглые рыцари, что навлекли на себя рок запретной любовью? Где хотя бы герои-мстители, которые уцелели одни из всего своего рода - ну разумеется, кроме родной сестры, которую милое дело потом подсунуть им в качестве дамы сердца?
- Одни сиволапые крестьяне в потной холстине, - подхватил Шиаран, - которым слабо даже переплыть за феей на другую сторону ручья!
- Кстати о смертных! - спохватилась Мел, внезапно кое-то вспомнив. Она нахмурилась и строго сказала:
- Шиаран, ты все еще не извинился за свои отвратительные слова! Что ты имел в виду...
Но тут пришлось им умолкнуть. Свет хлынул им в глаза, заставляя зажмуриться. Дубрава расступилась. Сладко и сильно запахло клевером.