В судьбе каждого человека рано или поздно происходят перемены. Именно они и
определяют его сущность.
...Никогда не верил в судьбу. Может поэтому и не стал прислушиваться к советам уличных гадалок ,которые наперебой обещали мне богатство, счастье и любовь. Я любил идти в неизвестность сам и не принимал никакой помощи.
И вот опять сижу в пригородном трактирчике и курю самокрутку, облокотившись о спинку стула. Грязный и мятый плащ я повесил у входа и теперь он смотрелся как жалкая тряпка. Протертые рукава, драные карманы, заляпанная спина, оторванные пуговицы...Я уже сам устал от своих приключений.
Вчера ездил по поместьям в церковной рясе и собирал на строительство мужского монастыря.
Размахивал перед хозяевами "святой грамотой",которую неделю назад написал бедный студент за три медных. Дворяне делали печальные лица и рассказывали о набегах саранчи, засухе, не урожайности и даже о ведьмах и колдуньях. Извинялись и протягивали небольшие мешочки с золотом. Приглашали отобедать. На столе были различные соленья, свежие фрукты, рыба, кувшины с водой. Ни мяса, ни выпивки не поставили. За обедом хозяева лишь однажды поинтересовались моим одиноким визитом. На что я им ответил, что ехал не один, а с казначеем, который по дороге отравился и слёг в лазарет.
Под вечер я добрёл до небольшой гостиницы, где взял комнату на ночь. А на утро пошел в свой излюбленный трактир. И вот у меня пятьдесят золотых в кармане, мой любимый кожаный мешок у ножки стула и старый плащ, повешенный у входа. А сейчас остается только ждать.
Хозяин трактира мой старинный приятель и любитель моего ремесла - дурить людей. Именно здесь меня посещают идеи очередного заработка. Самый надежный источник информации- приезжие.
И вот я уже собирался уходить, как вдруг в трактир зашли две немолодые барышни и сели за соседний стоик. Они заказали по бокалу вина и закуски. По началу их разговор был пуст и не представлял для меня никакого интереса. Но через полчаса я узнал, что одна из молодых дворянок со дня на день ждет приезда графа Вильгельма, который прознал о здешних богатствах и изобилии и решил прикупить надел. Отец той молодой дворянки был скуп и недолго думая решился отдать ее за муж за графа Вильгельма. Стоит заметить, что граф в этих краях не был ни разу. И сразу согласился заехать на ужин к дворянину, как получил от него приглашение. Он будет проезжать соседним трактом примерно через два дня.
Не долго думая я накинул примерный план действий. Деньги у меня были, но мысль о неплохом заработке не давала мне покоя.
На следующее утро хорошо выспавшийся и отдохнувший собрал свой мешок , положив лишь самое нужное, я вышел из комнаты и направился к выходу, как вдруг услышал голос Пива (так я называл хозяина трактира ).
- Рановато уходишь.
- Работенка подвернулась, даже от предыдущей отдохнуть не успел.
- Поймают тебя рано или поздно, и даже весь твой талант не поможет.
-Кто поймает-то? Помещики? Дворяне? Я потому и заработок свой добываю, что на рожон не лезу. Всего-навсего пару раз чуть не поймали.
Пиво нахмурился, но промолчал. Он знал ,что меня не переубедишь. Но помолчав немного продолжил:
-Инквизиторы скоро забегают по округе. Тебе бы спрятаться, а ты опять плюешь на все и на виселицу спешишь.
- Я не так глуп, чтоб в петле висеть. Ладно, мне еще подготовиться надо. Я в комнате кое-что оставил. Пригляди, если не трудно.
-Пригляжу уж, не волнуйся. Я тут еще вчера тебя угостить хотел, а ты уже спать улегся. Я сразу понял, что тебе завтра в путь. Держи...
Он протянул мне флягу из зеленого стекла, перетянутую бечевкой.
- Это пиво сварил один из гномов-пивоваров по моей просьбе еще неделю назад. От полной бочки я смог сохранить всего бутылку. За стакан этого напитка мне платили золотом. Люди такого не варят.
- Спасибо, Пиво. С меня история.
Мы обменялись рукопожатием, и я вышел из трактира.
День был солнечным, и я положил плащ в мешок. По обе стороны от тракта рос густой лес, который откидывал прохладную тень. К полудню я дошел до развилки и свернул вправо. Это был уже не тракт, а небольшая пыльная дорога. Примерно через пять верст она заканчивалась у поместья того самого дворянина, к которому должен приехать граф Вильгельм. С этой дороги я свернул через пару верст. Здесь я и устроил стоянку. Перекусив немного, я отошел в лес и спрятал мешок за огромное поваленное дерево. Здесь в чаще сохранилась приятная прохлада, и когда я вернулся к дороге почувствовал, что с земли тянет жаром, а песок и камни словно находились в горне. Я достал припасенную флягу с водой, сделал пару глотков и вылил остатки в грязь. Немного переждав, перемазал грязью лицо, руки, плащ. Сделал пару надрезов на одежде. Достал немного красной краски и намазал пятнами на одежду. Когда все было готово, я вытащил из кармана "святую грамоту", оторвал кусочек, насыпал немного табака и закурил.
Весь день стояла нестерпимая духота. Вечер не принес особых изменений, а вся вода закончилась еще днем. Когда опустились сумерки, я понял, что сегодня никакой граф не приедет. Вся уважающая себя знать никогда не поведет коней ночью по таким дорогам.. Ночь была лунная и я долго не мог заснуть.
Утром меня разбудил отдаленный стук копыт. Он доносился откуда-то из-за поворота, и я успел спрятаться в густые кусты дикой малины. Через минуту показалась тройка белых и стройных запряженных коней. За ними шла черная, словно смола, карета.
Я сорвался с места и побежал по давно протоптанной дорожке.
- Остановитесь! - я встал посреди дороги.
-Пшел вон, бродяга,- кучер занес было надо мной кнут.
- Граф Вильгельм, прошу, выслушайте.
Карета отворилась. Вышел огромного роста, крепкий мужичина. Затем он спустил на землю что-то напоминающее большую куклу. Граф Вильгельм был на голову ниже меня, но рядом с телохранителем выглядел карликом.
-Моё почтение граф, - я поклонился как можно изящнее,- беда в наших краях. Мой благородный дворянин умер три дня назад. Меня послали предупредить Вас, но на меня напали волки по дороге. Я спешил, как только мог. Пришлось сбросить всю одежду по дороге. Мой господин ждал встречи с Вами до последнего вздоха. Что Вас задержало в дороге?
- Покажи запястья,- резко прорычал страж. Я повиновался,- руки чисты, это не беглый крестьянин.
- Дворянин жив!- услышал я голос из кареты,- что ты за наглец, что представился моим именем?
Меня словно окатило ведром воды. Сердце подпрыгнуло, ноги сами развернули меня и сделали уже несколько шагов вперед, как вдруг по щиколоткам прокатилось что-то жгучее.
План был прост. Граф Вильгельм, узнав о смерти дворянина, возвращается на несколько дней в гостиный двор дабы не омрачать свой великолепный приезд. Я выпрашиваю у него новую одежду под предлогом уважения к дворянской семье, с его гербом и символами принадлежности. Прихожу в поместье, извещаю о скором приезде графа, селюсь в доме на правах гостя. А далее действую по обстоятельствам. Однако дворянин приехал в гостиницу, чтобы лично сопроводить графа. То что пробежалось по моим ногам скорее всего кнут. Тело заваливается, я на земле. Успеваю заметить лишь как телохранитель графа подбегает ко мне. Его сжатые кулаки напоминают кувалду.
Проснулся в тесной бревенчатой комнатке два на три. Запах резкий, доносится откуда-то с угла. Голова трещит, глазами шевелить неприятно. И как я только мог так легко попасться, не взять в расчет возможную встречу графа и дворянина в гостином дворе. Я теряю хватку. Так случается, когда белая как молоко полоса сменяется черной. Пиво был прав. Мне бы отдохнуть, переждать еще недельку, собраться с мыслями.
- Проснулся, господин Ворон,- парнишка лет десяти следил за мной.
Подошел Ворон, личность известная в наших краях. Человек жестокий, решительный, умный, перспективный. Его прозвали так за казнь двадцати разбойников. Он приковал их к деревьям, облил их сиропом, чтобы мошка изъела их до полусмерти, затем налетели вороны. На утро обычный люд боялся войти в лес. Не сказать, чтобы Ворон был грозным, но вот взгляд его был тверд как камень.
- Добегался, тебя ловить пытались, не поймали, сам попался. Мелко плаваешь ты, за медь в петлю лезть. Слышал, что я с разбойниками сделал? Плут ты, хочешь и с тобой что-нибудь придумаю?- глаза его бегали как заводные, видимо это должно было меня напугать.
- Не зря ты сюда пришел. Говори, что хочешь.
- Работенка есть для тебя,- глаза его блеснули,- земли нашей страны в упадке. Соседи грозятся войной. С севера Империя Льда, с юга Союз пустынь. На востоке разруха, гражданские войны, запад как всегда молчит. Большая часть преступников уходит на службу государству. Задания разные, в основном те, на которые жалко простых солдат или подданных. Если ты не псих и не убийца, мы дадим тебе шанс исправить прежние ошибки. Если же ты не согласишься, тебя казнят. Решай.
Я знал каждое его слово наперед. Он мнил себя королем и палачом в одном лице. Глупый Ворон не собирался отправлять меня в рудники или на строительство укреплений. Вся его речь уже была представлением. За каждого отличившегося на службе заключенного, направивший его чин получал возможность раньше времени пойти на повышение. Однако и у меня будет несколько преимуществ. Заключенный на службе государства не просто пушечное мясо. Ни церковь, ни дворяне или графы не могут навредить государственному заключенному. Было одно но. На государственного заключенного надевался браслет или кольцо. Украшения мог снять только государственный маг. Если носитель совершает преступление, отказывается от выполнения задания, не успевает в срок, его умерщвляют. Вкратце мне была предложена долгая мучительная смерть на службе, взамен очень быстрой.
- На какое задание меня отправят?- это было единственное, чего я не знал.
- Ты отправишься в монастырь Рубина, станешь монахом их ордена. Срок тебе год.
Настроение у меня совсем упало. Монахи ведут аскетический образ жизни. Без выпивки, азарта и разминки мозга я долго не продержусь.
- А смысл задания?
- Расскажем, если станешь монахом,- на его лице выползла настолько мерзкая слащавая улыбка, что я еле удержался от того, чтобы послать его. Но делать было нечего, и я согласился.
Уже через несколько часов у меня на щиколотке захлопнули застежку браслета и выгнали из камеры. Впереди была долгая дорога до монастыря.
Пиво налил мне еще кружку свежего эля. Я рассказал ему все, забрал свои вещи из комнатушки, достал из леса дорожный мешок с вещами. Переждав ночь в трактире отправился в путь. Дорога до монастыря проходила через Остаз- крупный торговый город. Там я мог отдохнуть, набраться сил, купить хорошего скакуна и потратить немного золота. По пути подкараулили разбойники, но увидев мой избитый вид долго хохотали, думая что их опередили. Дилетанты. Для их маленькой шайки пара золотых уже считалась удачей. Золота они так и не нашли, хотя особо и не пытались. Я выглядел уж слишком испачканным, рваным и растрепанным. Я достал из кармана пару монет меди и сказал, что это все что у меня есть. Иногда легче откупиться, потерпев оскорбления, чем потерять жизнь.
До Остаза добрался чуть быстрее, чем планировал. Зашел в трактир, но пиво, которое там подавали, вызвало у меня отвращение. При входе в постоялый двор молодой парнишка загородил мне дорогу, оглядев меня с ног до головы плюнул рядом с моим сапогом.
- Бродяг не пускаем,- его невозмутимый вид внушал уважение. Вот только когда я вывернул ему руку, а лицо его купалось в луже, он извинился. Выбежал хозяин постоялого двора, налитый краской детина, тоже молодой, опрятный, на удивление вежливый когда получил от меня пару золотых. Я сразу стал уважаемым господином в его скромных апартаментах.
Я бывал в Остазе раза два- три. Город не слишком чистый. Торговые пути пересекались здесь. Монахи из монастыря тоже приезжали сюда. Они торговали рубинами с живым огнем. Слышал об этом много разных баек, но ни разу не видел сам. Еще здесь собирался различный сброд всех мастей. Мелкие мошенники, воры, скоморохи да шуты, пьяницы, искатели приключений и множество всякой мерзости. Стражи Остаза смотрели на это спустя рукава, зато если кто-то взбирался повыше в преступном мире, попадал на виселицу. Но не любили здесь больше всего мошенников. Я всегда предпочитал держаться от таких мест подальше.
После дороги сон в чистой кровати - удовольствие из удовольствий. Однако доспать мне не дали. На рассвете в дверь постучали. На пороге стояли стражи. Трое. Они заломили мне руку, навалились на меня.
- Нашел!- один из стражей нашел в моем дорожном мешке мешочек с золотом. - Признавайся, кого ограбил, побирушка.
- На ноге посмотри.- я еле прошипел, стражи усилили хватку как нашли то, что искали.
- Здесь еще бумаги какие-то, вроде церковных.- обыск продолжался, они уже почти вывернули мешок, внизу были одеяния.
- На ноге, на ноге,- я старался двигаться, третий бросил мешок, подошел ко мне. Зря. На ноге моей был браслет государственного заключенного. Стражи сразу отпустили. Вернули золото, извинились. Еще бы пару минут копания в моем мешке и они бы поняли, кто я такой. Из города пора было проваливать. Меня заложил хозяин постоялого двора. Хотел благодарности от властей. Вместо этого у него будет тяжелый разговор со стражами. А ведь он был как никогда близок к правде.
Дорога до монастыря была спокойной. В Остазе я закупил все необходимое. Браслет стал натирать. В ход пошла его магия. Пока терпимо, но такими темпами я скоро стану выть от боли.
Разбойники больше не попадались. Монахи когда-то вычистили все дороги к монастырю от подобной заразы. Здесь процветало земледелие. Слишком много крестьян для такого количества земли. Они постоянно копошились как муравьи, нашедшие сахар. Монастырь я приметил еще верст за семь. Сперва золоченые шпили, затем парапеты и красные стены. Говорят над монастырем всегда ясно, хозяин монастыря- хранитель этих земель, всегда бережет свой дом даже от тени. На воротах красовался резной дракон. Искусно выполненный рисунок поражал размерами. Только гномы или королевские мастера могли создать что-то подобное. Монахи народ скрытный. Я увидел стражей при входе. Два рослых монаха в красных рясах с фигурными бердышами преградили мне дорогу.
- Я хочу стать монахом. Пропустите меня.
- Вход только монахам. Заслужи это звание.- их лица даже не дрогнули, словно две каменные статуи говорили со мной.
- Что мне нужно сделать для этого?
- Иметь терпение. Только смиренный войдет.
Больше они не сказали ни слова. Когда мне надоело ждать от них хоть каких-то признаков жизни, я отправился вдоль монастырских стен. Фляга с водой быстро опустела, пришлось зайти в одну из крестьянских хижин. Хозяин был рад видеть случайного гостя, предложил еды и питья. За ужином крестьянин поведал мне о монастыре. Каждый месяц к вратам монастыря подходили монахи. Каждый желающий мог попытать удачу и сыграть с монахами на вход в монастырь. Говорят удача благоволит лишь самым смиренным. Хозяин дома уже два года играет, но ни разу еще не побеждал. А еще в ходу были деньги монастыря. Государственные монеты не имели здесь стоимости и можно было не надеяться на помощь из вне. Проигравшиеся шли на пашни и работали до следующей игры. И так пока не надоест. Попадающий за ворота уже никогда не возвращался простолюдином, навеки приобщаясь к братству он продвигался по неизвестной никому снаружи служебной лестнице. Чаще сюда шел разный бедный люд, ищущие другой жизни. Однако попадались и те, на ком с рождения было клеймо огня. Это были избранники судьбы, их брали без различных игр и испытаний. Говорят, что им подвластны пламя и свет.
Крестьянин постелил мне солому, завтра была моя первая игра, мой первый шанс пройти за ворота монастыря.
На третий месяц работ на пашне я смог заработать чуть больше. Браслет до крови въедался в кожу. Игры всегда были разные. Мухлевать не получалось даже в тех, в которые я был мастер. Выхода не было, поэтому жаловаться было бессмысленно. Браслет я прятал под одежду, имя государственного заключенного не вызывало особого уважения. И я устал. Устал как никогда раньше. В день игры я пришел, сел за игральный стол и без интереса принялся за игру. Играл в кости. Кто-то положил мне руку на плечо. Обернувшись я увидел монаха в серой рясе, лицо его было изуродовано тройкой глубоких шрамов, скорее всего оставленных медвежьими когтями.
- Иди за мной.
За все долгое время ношения браслета я настолько свыкся с ощущением скорой смерти, что не почувствовал ни особого удивления, ни страха. Монах провел меня за стены монастыря через небольшую дверцу в стене. Мне казалось, что на меня не обращают внимания, но я знал, что это не так.
- Не бойся, монахам нельзя убивать шпионов, - от его улыбки у меня мурашки побежали по коже. Ноги встали на месте,- только чистое сердце проходит испытание удачи, тебе не дано было стать монахом.
Он остановился у серой неприглядной двери, долго подбирал ключ, затем жестом подозвал меня к себе. Я вошел в темный промозглый тоннель, стены были покрыты инеем, а путь вперед освещали небольшие красные кристаллы, будто вмерзшие в стену.
- Ступай вперед, дальше пойдешь один.
Делать было нечего, дверь захлопнулась, и около часа я шел по ледяной тропе. Постепенно холод пропадал, земля под ногами сменилась золой.
Описанные доселе события давно выцвели из моей головы, краски выцвели, уже и не помню, как давно я вспоминал их в последний раз. Но дальнейшее втирается в память настолько сильно, что иногда путаю, было это вчера или пару вечностей назад.
Об истории мира, войнах и празднествах.
Мир людей слишком глуп, когда заходит речь о Мироздании. Когда я был молод, верил, что основа нашего мира- Бог, могучее существо на небесах, требующее лишь нашей веры в него, что именно он создал этот мир.
В мире людей остановилась эпоха воин, точнее приостановилась и получила своего рода запрет. В день великой битвы между армией рыцарей запада и кочевниками восточных земель был уничтожен город Дарш. Гибель целого крупного города, находящегося между двумя войсками повлекла за собой пробуждение дракона. Гибель невинных разгневала его, он изжарил оба войска, оставив от каждого по одному бойцу, чьи руки не были запятнаны кровью, и отослал их к своим правителям с вестью об окончании войны. На месте города Дарш был возведен Храм Красного Дракона который стал его временным пристанищем на период мира.
Сперва церковники объявили дракона исчадием гиены огненной, но поняв с какой силой столкнулись, сошлись на том, что зверь божественно сотворен, непостижим умам человеческим. А Великие Монархи приняли мир с трудом. Они направляли против дракона элиту. Так пещера дракона обрастала трофеями и ценностями. Затем в Храм Красного Дракона один за другим начали сбегаться шпионы. Дракон созвал пять сильнейших монахов, дал им по крупице своей силы и приказал закрыть Храм от посторонних глаз. Храм превратился в монастырь, где могли найти убежище все, жаждущие уединения от политики своих стран. Пятеро монахов разошлись по миру, неся учение и следя за порядком. В их руках была сильнейшая магия, сила сравнимая с силой целых держав в одних руках. Говорят, что и сейчас они живы, я же знаю о кончине каждого из них.
Я же родился в небольшой деревушке, название которой вы даже не запомните, потому как через три года после моего рождения мои родители покинули ее, хозяйства пришли в упадок, деревня исчезла. Детство я провел в городе Остаз, беготня и игры меж торговых палаток научили меня понимать, что уместно и когда уместно. А какие там порой проходили пьянки! В этой суматохе торгашей, дебоширов, пьяниц и неудачников я был обучен спокойствию, извилистости. К шестнадцати годам я мог защищать не только себя, но и честь прекрасных девиц, становясь их рыцарем и героем на одну ночь. Ах, эта суетная молодость, как огонь сжигающая каждый миг!