Лев Гунин


ПРАВО НА УБИЙСТВО


           серия статей



   РАЗДЕЛ АПРЕЛЯ 2012 г.


Продолжая эту серию статей, привожу новые свидетельства репрессивной политики властей. Эти факты и происшествия - всего лишь отдельные примеры из ряда подобных событий. Репресии, террор - не останавливаются ни на минуту. Приходится существовать в условиях постоянного стресса, и ситуация неизменно ухудшается. Параллельно продолжается административное, социально-экономическое, и прочее давление, превращающее наше и без того жалкое существование в ещё более жалкое. А турбулентность репрессивного водоворота захватывает в наши дни уже не только таких диссидентов, как я, но всё больше и больше рядовых людей, с которыми Система расправляется лишь потому, что "хочет кушать". Людоедский (по сравнению с любым другим послевоенным режимом в Канаде, но всё ещё более "гуманный", чем во многих других странах) режим наказывает уже и рядовых граждан: "за то", что не относятся к высшему классу, "за то", что заболели и ТРЕБУЮТ (какая наглость!) пособия по болезни, "за то", что добиваются законом положенных и ежемесячно вычитаемых из любой зарплаты - на случай увольнения - пособий по безработице, или пытаются получить социальное пособие. И, естественно, что ярость властей сильней всего обрушивается на тех, чей голос выражает растущее отчаянье и недовольство народных масс, зажатых в тиски резкого ухудшения материально-экономического положения, агрессивного нарушения всех прав, наглого вмешательства в личную жизнь людей с помощью видеокамер-шпионов, и электронно-полицейской тирании. Таким образом, рассказывая о себе, я фактически рассказываю о резко ухудщающемся положении всех рядовых канадцев, которых больше ничего не защищает от террористических репрессий властей.

7 января 2012

Шёл пешком домой из района улицы Сан-Лоран и бульвара Гуэн. Не было видно "сопровождающих", но на подходе к дому полиция появилась как раз когда я приближался со стороны канала Лашин к мосту через канал по ул. Сеньоры.


Тут же стала крутиться 4-х-дверная машина K55 BHN Ford пепельно-синего или серого цвета (уже темнело). На моей улице она объявилась снова - ехала навстречу крайне медленно, как будто водитель изучал моё лицо, чтобы не спутать меня с кем-то другим. Полиция и этот Форд словно были заодно: создавалось впечатление, что моё прибытие домой хотят "завизировать".


Когда я подошёл к дому и уже открывал ключом входную дверь, я по привычке ещё раз посмотрел по сторонам - и опешил.


Тот же Форд K55 BHN выезжал с моей улицы на перпендикулярную ПРОТИВ ДВИЖЕНИЯ! (Стрелка указывает ОТ Р., а водитель ехал К Р.).


Получается, что - после того, как Форд "встретил" меня в конце квартала (через квартал от Р.), - водитель развернулся, и, чтобы точно зафиксировать момент моего прибытия, поехал назад (против движения), подкараулив меня входящим в дом.


В ответ я вернулся на улицу, а машина Форд K55 BHN свернула с моей улицы налево, на Р. (в сторону ул. Центр). Однако, заметив мой маневр, водитель тут же развернулся, и снова подъехал к моему дому, став напротив подъезда и с вызовом глядя на меня. Тогда я сделал вид, что ухожу от дома, и он тут же пересёк мою улицу по Р., в сторону канала, но как только я направился назад, к двери дома, он снова развернулся, и стал на углу улиц Р. и А-К, посредине дороги, опять с вызовом глядя на меня.


Тогда я перешёл на другую (северную) сторону, остановился напротив, и, делая вид, что достаю сотовый телефон, стал, не отворачиваясь, глядеть на него в ответ. Тогда он показал мне кулак, и уехал в сторону ул. Центр.


 

13 февраля - 18 марта 2012 г.


После того, как - с мая-июня 2011 г. - полиция перестала демонстративно сопровождать меня и задерживать, появились топтуны: явление в моём случае относительно новое. В середине 1990-х годов уже было нечто подобное (спорадически; всего несколько разрозненных случаев), но там явно действовали не канадские власти. В те годы топтуны не представляли угрозы, и, помимо тех 4-5 раз, больше ничего такого не замечалось. Сейчас картина другая. ЭТИ не ходят по пятам, как хромой "топтун", а перехватывают в узловых точках (под мостами, на мостах; на перекрёстках главных улиц; в конце узких проходов между домами, при подходе к тому, и т.п.). С января примелькался один, лет под 40; немного выше среднего роста, длинноногий, с узкой талией, по виду "кебекуа". Как-то днём я заметил его в районе границы с Верданом. Ради спортивного интереса мне сравнительно легко удалось оторваться. Однако, через много кварталов, за квартал до улицы Центр на Ла Прери, он попался мне навстречу. Добрался туда я очень быстрым шагом, а по нему не видно было, чтобы он туда добежал, не считая того, что он шёл из-за улицы Центр (от канала): и, значит, сделал значительный крюк. Сам собой напрашивался вывод, что его довезли туда на машине.


Поравнявшись со мной и уже пройдя полквартала, он вдруг резко развернулся - и быстро пошёл за мной: чуть ли не бегом. Для этого не было никакого повода. Я не подаю вида, что замечаю топтунов; смотрю на них исподлобья, украдкой; не делаю ничего такого, что могло бы спровоцировать их злобную реакцию (за всё время было одно исключение). Разве что его привело в бешенство само то, что мне удалось ускользнуть на какое-то время. После того, как я ускорил шаг, преследователь уже вприпрыжку побежал за мной, выкрикивая на квебекском жаргоне брань и угрозы. Из опыта, разговоров, Интернета и книг мне известно, что топтунов часто набирают из проживающих где-то рядом с объектом наблюдения. Кроме того, по ощущению у меня сложилось впечатление, что он живёт где-то неподалёку, и хорошо знает этот район. И всё же мне удалось ускользнуть от него дворами, и, перемахнув через забор, я вернулся домой.    


С конца января тот же тип увязывался за мной и преследовал меня с внешне агрессивными намерениями ещё 3 раза (последний раз - в марте). Дважды ночью, и раз снова днём. Чтобы избежать стычки, мне пришлось войти в станцию метро, в магазин, и один раз спасаться бегством. 


2 других топтуна, замеченные в тот же период, вели себя не настолько агрессивно, и всё же демонстрировали откровенную злобу и угрозы.


Кроме топтунов, вместо полиции меня перехватывает в узловых точках машина развозки заказных блюд (New System Bar-B-Q) с одним и тем же водителем и надписью "Супервайзер", или машина муниципальной службы (легковой трак) с женщиной в спецовке за рулём (очень похожей на мужчину). Эти 2 машины сопровождают меня, куда бы я ни шёл, в любом районе Монреаля.


 

22-23 марта 2012 г.


Когда гулял около полуночи, от магазина "Супер-Си" возле улицы Этвотер за мной увязался какой-то тип, чуть выше меня, лет 35-37, лицо круглое, в белой шапке с козырьком, в спортивной кофте на замке, с рюкзаком на спине. Не отставал ни на шаг, поворачивал, куда поворачивал я, описав почти полный круг: перешёл по мосту канал, по моей улице дошёл за мной до улицы Р., и потом повернул на Р. к каналу (т.е. назад - откуда пришёл). На угол Р. и С-П я дошёл раньше его, и спрятался за машину; тогда он остановился, стал вертеть головой по сторонам, явно высматривая меня. Когда он приблизился к тому месте, где прятался я, я встал во весь рост, вытащил фотоаппарат, и щёлкнул затвором. При виде фотоаппарата этот тип резко повернулся, пошёл назад, к улице А-К, и скрылся в направлении Ла Прери.



17-18 апреля 2012 г. 


Во время моей очередной прогулки несколько раз появлялась машина тёмного цвета 282 JCC, с водителем - по виду - индусом. Трудно сказать, имеет ли она какое-либо отношение ко мне, но эта машина по нескольку раз разворачивалась на кварталах до и после улицы Этвотер, во время моего прохождения.


В 1.45 ночи, за квартал от канала - на дальнем углу - стояла чернокожая девушка высокого роста, которая в момент моего появления несуразно дёрнулась - и двинулась навстречу (как будто для прогулки вдоль канала (посреди ночи?!). Удивительно, что ни полицейского патруля, и ни одной машины, или примелькавшегося топтуна (что обязательно и неизменно фиксируют моё прибытие домой) не наблюдалось, так что единственным кандидатом "визирования прибытия" оставалась эта девушка. Когда на перекрёстке я оглянулся, она уже пропала за углом.


Захватив из дому мусорные мешки, я тут же вернулся на улицу, и там уже ждала всё та же девушка, которая моментально отправилась в сторону улицы Ла Прери. Если допустить, что именно она и должна была "завизировать" моё прибытие домой, и что никто, кроме неё, не успевал "завизировать" моё вторичное явление, то выходит, что она намеренно подоспела именно к моему выходу. Мало того, что она должна была сюда "прилететь на крыльях" (сомнительно, что даже бегом она успела бы сюда от канала) - она ведь направлялась к каналу быстрым шагом и с самым решительным видом: так, что её появление здесь выглядело совершенно неестественным. Но и это ещё не всё. Чтобы время её прибытия к подъезду и моего выхода из него столь идеально совпало, требовалось знать заранее о том, что я выхожу из квартиры. Таким образом, это очередное из сотен подтверждений тому, что оба входа (-выхода) в моё жилище находятся под постоянным наблюдением.    



18-19 апреля 2012 г.


Сегодня ходил в больницу Сан-Мэри. На обратном пути фотографировал перекрёсток улиц Кот де Неж и Жан Бриян. Там недавно установили камеру слежения, под хищным оком которой, как под прицелом - теперь все, переходящие улицу. Через несколько минут после того, как я делал снимки этого перекрёстка, появилась и демонстративно медленно проехала мимо меня полицейская машина 26-6. На 99 процентов: это именно после того, как меня и мои действия (фотографирование перекрёстка) зафиксировала камера.


А в ночь с 18 на 19 апреля у меня отобрали велосипед.


Как известно из моих сетевых серий снимков ночного Монреаля, из моих публицистических работ, и, наконец, из этой серии статей: я фанатик ночной съёмки. Фотографировать ночной город - неодолимая страсть, без которой я не могу существовать. Вот я и совмещал, как обычно, велосипедную прогулку с очередной фотосессией. 


Впервые со дня ареста полицией (26 апреля 2011 г.; кстати, выписанный мне тогда полицией штраф так и не был предъявлен - окончательное подтверждение всех высказанных мной выводов и предположений), описанного в этой серии, я отправился в центр города, выше улиц Сан-Жак и Жан-Антуан. Когда на квартале между этими двумя улицами я оглянулся назад: по Сан-Жак, в проёме улицы, очень медленно проезжала полицейская машина 15-2. Она двигалась медленней пешехода, так, будто из неё наблюдали моё поднятие на велосипеде в гору. По дороге до улицы Сан-Антуан я заметил ещё несколько мелких указаний на какую-то опасность. Интуиция, опыт, предчувствие: всё заставило осознать ждущие впереди нешуточные неприятности. Я решил больше нигде не останавливаться, ничего больше не фотографировать, покататься - и всё. Когда я направился под мост на углу улиц Ги и Сан-Антуан, я снова оглянулся: и мне показалось, что далеко на Ги, где-то на уровне улицы Нотр-Дам, в мою сторону двигается полицейская машина. Ещё ясней почувствовав угрозу, я не стал подниматься вверх по проезжей части, а стал катить велосипед в гору по тротуару. Пройдя под мостом, я не успел сделать и 30 шагов, как сзади появилась та же полицейская машина 15-2, которая с моей же скоростью поехала рядом со мной, сопровождая меня до перекрёстка. Такой явно провокационной демонстрации не было с апреля 2011 г.


Можно предположить, что, помимо ритуала запугивания, полиция надеялась подкараулить меня, если бы мне стукнуло в голову ехать по тротуару, и за это арестовать. 


Когда я остановился на улице Рене-Левек на жёлтый свет светофора, машина полиции 15-2 тоже остановилась, хотя у неё было достаточно времени, чтобы проехать перекрёсток до того, как загорелся красный. Когда мне был зелёный - и человечек в окошке давал разрешение на переход, я не стал переходить улицу, пропустив один раз. Полицейские тоже не поехали на зелёный свет, явно наблюдая за мной. Как только я двинулся, и они двинулись, подчёркнуто-медленно заворачивая на Рене-Левек, на Запад. Стоило мне снова прекратить движение - прекратила движение и полицейская машина, как будто готовая дать задний ход. Тогда я решил не тянуть тигра за хвост, пошёл дальше, и машина полиции исчезла из виду.


Показательно вот что. 15-й участок - это участок именно моего района, и, таким образом, запугивание, демонстрация силы полицейской машиной "моего" участка в зоне другого: уже из явлений иной категории - нечто достаточно серьёзное. Чувствуя нараставшую внутреннюю дрожь и буквально кожей ощущая грозящую мне опасность, я вторично дал себе слово, не останавливаясь, докатить велосипед до велосипедных дорожек по улице Мезоннев, и оттуда без остановок отправиться прямиком домой через Вестмаунт. Однако, на сей раз я проявил себя расхлябанным и слабовольным, и, вопреки установке, бросился фотографировать два старинных здания на квартале Ги между Рене-Левек и Сан-Катрин. Велосипед я поставил прямо перед собой, вопреки обыкновению - не "приковав" его к ограде специальным шнуром-замком. Всегда я придерживаюсь такой тактики: либо снимаю, облокотив велосипед на себя (не отпуская его ни на секунду), либо защёлкиваю замочек, приковав его к какой-нибудь ограде или столбу. В первый раз за свою практику я оставил велосипед хоть и в поле своего зрения (прямо перед собой), но не прицепленным. 


Хоть я и давал себе слово вообще не останавливаться, а, бросившись фотографировать - долго не задерживаться, я снимал два старинных здания достаточно долго, минут 5-7, а то и более.


Через какое-то время моё внимание привлёк плотный человек, среднего или выше среднего роста, лет под 50 (или старше), с круглым "европейским" лицом, идущий в мою сторону по Ги от Рене-Левек. Что-то в его поведении меня насторожило. Он то замедлял шаг, то вообще останавливался, то становился боком, и всё время с какой-то угрозой смотрел на меня. Стремясь избежать неприятностей, я принял решение поспешить к своему велосипеду - и, как говорится, дать дёру. Однако, что-то удержало меня от этого, и, наоборот, я бросился в противоположную сторону, на середину пустой теперь мостовой, чтобы сделать "последний" снимок. В это время медленно приближающийся мужчина привлёк моё внимание жестами, в которых читалась теперь уже явная угроза. Это (помимо того, что моё внимание отвлекало от велосипеда глядение в окошко фотоаппарата) помешало мне насторожиться приближению двух парней, один из которых катил по тротуару велосипед, а второй шагал рядом, и чётко зафиксировать момент, когда этот второй, "безлошадный", не мешкая ни минуты и не замедляя шага, "виртуозно" выкатил мой велосипед на проезжую часть улицы и вскочил в седло. В момент похищения мой велосипед был от меня не более, чем в 4-х метрах. Опомнившись, я бросился угонщикам наперерез (в тот момент немолодой мужчина, сходившийся с ними, стоял, почему-то отвернувшись спиной, и этой сцены не видел), но те объехали меня, и покатили дальше. Находясь в двух шагах от похитителей, я ещё мог броситься вдогонку, и успел бы даже схватить подонка-вора до того, как он наберёт скорость. Или хотя бы закричать. Но - впервые за последние 6 или 7 лет непрерывных инцидентов - моя реакция сыграла со мной злую шутку: я как будто остолбенел, лишился голоса, способности действовать. Когда же я опомнился - и тогда было ещё не поздно: два подонка замешкались (у одного соскочил с плеча рюкзак). Мне ничего не стоило броситься наперерез, схватить угонщика, толкнуть вбок, закричать, наконец, чтобы отдали мой велосипед. Но я продолжал стоять, как вкопанный, и ничего не предпринял.


Почему?


1) Я сразу же увидел всю эту ситуацию как заранее подстроенную и спланированную властями. 2) Передо мной стоят важные задачи и миссии, которые никто, кроме меня, не в силах выполнить, и я не имею права рисковать своим здоровьем и даже жизнью ради драчки за свою собственность и обуздания двух подонков. 3) Мой возраст далеко не юный, и то, что я готов был сделать 10 лет назад, сегодня я должен взвешивать дважды, а то и трижды. 4) Я чувствовал себя тогда не как обычно: неуверенно и неадекватно.


Последнее доказывает хотя бы то, что, имея в руках фотоаппарат, я, растерявшись, не сфотографировал ни угонщиков, ни подозрительного мужчину, который тем временем прошагал мимо, когда я находился уже на противоположной стороне улицы. Поравнявшись со мной, он вертел головой, держа руки в карманах, словно взвешивал возможность подскочить ко мне и устроить конфликтную ситуацию, вплоть до потасовки. "Прокручивая" в памяти его поведение, я не могу избавиться от впечатления, что он, помимо прочего, цепко следил, не стану ли я щёлкать затвором, явно опасаясь попасть в кадр. Что было бы, если бы я начал фотографировать? Не знаю. До самого угла Сан-Катрин этот человек продолжал оглядываться на меня (а я так и стоял на том же месте), пока не растворился в потёмках улиц.


Потеря велосипеда - это для меня серьёзный удар. При моих нулевых доходах мне не видать другого как своих ушей. Теперь мне ещё трудней будет поддерживать форму, что неизбежно скажется на итак пошатнувшемся здоровье. Кроме того, именно этот велосипед идеально подходил под мой рост, вес, телосложение и мускулатуру. Из-за его дефектов я пытался выменять его на десятки других, но ни один мне так и не подошёл. Зная о том, что мой велосипед проблемный, друзья и приятели предлагали мне за последние 3 года бесплатно 2-3 замены, но и эти мне тоже не подошли.


То, что произошло (угон моего велосипеда), мне видится таким образом. Мужчина, который шёл по улице Ги от Рене-Левек - был координатором. Он состоял в сговоре с двумя похитителями, и своими действиями пытался "испугать" меня, вынудив ретироваться к велосипеду именно в тот самый момент, когда те двое приблизились (с противоположной стороны, от улицы Сан-Катрин) к тому же месту. Дальше планировалось отнять у меня велосипед силой, и в процессе начать избивать меня, причинив максимальный ущерб. Вся операция была заранее разработана властями в качестве наказания за пересечение на велосипеде воображаемой "демаркационной линии" (границ моего района). Иными словами, на случай нарушения мной негласных условий (в ходе инцидента 26 апреля 2011 г. полицейские предупредили меня не ездить на велосипеде с наступлением темноты в центральную часть города) предусмаривалось несколько вариантов "наказания". Если бы я не застрял на квартале между Рене-Левек и Сан-Катрин, а поехал бы дальше: подстроили бы что-то другое, не менее серьёзное. Сводилось ли участие полиции к слежке и передаче информации о моих передвижениях трём непосредственным участникам акции, или полиция сама руководила всей операцией, координируя действия карателей: не имеет принципиального значения. Озлобленности на полицейских, несмотря ни на что, не чувствую: они ведь люди служивые, и обязаны выполнять приказы. Но те, что отдают эти приказы, и трое исполнителей: по справедливости - должны получить своё.


Даже если бы двух подонков удалось схватить за руку (допустим, вмешались бы третьи лица - прохожие, какая-нибудь группка молодёжи) и выяснить их личности: это мало что бы дало. Ключ же ко всему: те полицейские, что сидели в машине 15-2, а также тот мужчина, который, как я считаю, состоял в сговоре с похитителями велосипеда и руководил их действиями. Он может быть сотрудником одной из служб, что посерьёзней полиции. 


Жаль, что я 1) не сфотографировал ни похитителей, ни их "шефа"; 2) не засёк время, хотя машинально делаю это в первую очередь в случае какого бы то ни было инцидента; 3) не засёк и не запомнил точных примет всех троих.


Насчёт времени: в фотоаппарате файлы той самой серии фотографий обозначены 1.02 - 1.07, и, таким образом, известно, что на том месте я находился в районе часа ночи. Но мне кажется, что снимков я сделал больше, чем оказалось в камере. Если это не ошибочное впечатление: единственная версия - снимки стёрли дистанционно, ведь как современные сотовые телефоны и прочие устройства, так и фотоаппараты имеют (нередко скрытый) доступ в Интернет, неавторизированную пользователем связь с производителем и разными специальными службами.  


Как бы там ни было, "шефа" (плотного человека под 50) не оказалась даже на двух последних снимках, которые я делал с проезжей части улицы, когда он был уже достаточно близко. На этих снимках тротуар, просматривающийся вплоть до улицы Рене-Левек, абсолютно пуст. Куда делся тот человек? Прятался за столбом, за машиной? Вопросов достаточно много...


Мне казалось, что и оба угонщика должны были обязательно попасть в кадр, но и их ни на одном из снимков не оказалось.


Вернулся домой я пешком, по улице Ги, повторяя маршрут угонщиков. Судя по тому, что один из них до кражи моего велосипеда шагал пешком, они должны жить где-то по Ги или на одной из близлежащих улиц. По пути домой я обошёл несколько из прилегающих к основной улиц, и в следующие 2 дня методично исследовал весь большой район, в надежде, что мой велосипед где-нибудь бросят. Однако, на глаза мне он так и не попался.


Некоторые детали я происшествия опустил, но о них можно узнать из следующего раздела: итога обсуждений.


   ВОЗРАЖЕНИЯ И ВЕРСИИ

1-е возражение. Парни, забравшие велосипед, никакие не воры и не подонки, а "простые ребята", которые "подобрали" бесхозную вещь, у которой нету хозяина. И, если бы я не был раззявой, если бы их остановил, или хотя бы крикнул вдогонку "отдайте велосипед!", они бы его с радостью мне вернули.

КОНТРАРГУМЕНТ: Велосипед стоял с включённой задней мигалкой и горящим фонариком впереди (я приматывал его к рулю вместо передней фары, которая мне не по карману). Так что вопрос о "бесхозности" отпадает. Кроме того, я сам находился в 3-4-х метрах, и ни у кого не возникло бы сомнения в том, что это велосипед мой. Таким образом, его забрали в присутствии хозяина, так что это уже не простая кража, но грабёж, а люди, решившиеся на грабёж, не могут не быть опасными. Когда я, опомнившись, бросился наперерез, было совершенно ясно, что я и есть хозяин велосипеда, но от меня увильнули и стали удирать. 

2-е возражение: Ну, хорошо, пусть это кража или даже грабёж. Мало ли есть шпаны, наркоманов и воров? Это просто случайное происшествие. 

КОНТРАРГУМЕНТ: Угонщики не выглядели как наркоманы или бродяги. У них был приличный вид, на них была добротная одежда, дорогие рюкзаки, излюбленные среди студентов или аспирантов. Мой велосипед и по виду, и по сути - старая развалина, его смешно было не то, что красть, но даже принять в качестве подарка; если такой где-то валяется в куче мусора: его не подберёт и бродяга. Так одетым и выглядящим так, как те двое, зазорно было зариться на такой.

3-е возражение: Тогда они просто хотели покуражиться, или тот, что шёл пешком, стрельнув взглядом в велосипед немолодого и по виду беззащитного хозяина, решил прокатиться на чужом велосипеде с ветерком до дому (а не идти пешком), а там бросить. 

КОНТРАРГУМЕНТ: Такие поступки характерны, скорее, для подростков или совсем молодых юнцов, а этим двоим лет по 35. К тому же: при таком сценарии никуда не вписывается немолодой мужчина, шедший им навстречу и, как я считаю, связанный с ними.

4-е возражение: Мужчина не имел к ним никакого отношения, а вёл себя странно, потому что видел, как угоняют велосипед, и потом всё оглядывался, потому что смотрел на хозяина угнанного велосипеда. 

КОНТРАРГУМЕНТ: Мужчина и те двое: они постепенно сходились, появившись с разных сторон квартала причём, немолодой человек замедлял шаг, отворачивался, останавливался и т.п., чтобы оказаться вблизи именно в тот момент, когда двое молодых поравняются с моим велосипедом. Он ещё не появился, когда я ставил велосипед, и не видел этого. С его точки зрения, велосипед мог принадлежать одному из молодых людей, который на нём и поехал. Когда я бросился наперерез похитителям, немолодой мужчина стоял, отвернувшись зачем-то в другую сторону, и моего порыва не видел. Поэтому невозможно объяснить, зачем он всё оглядывался на меня, не переставая. Не меньшие подозрения вызывают его ужимки и ухищрения для того, чтобы не оказаться в поле зрения объектива моего фотоаппарата и не попасть в кадр. Немолодой мужчина похож на полицейского или жандарма. Это тоже имеет значение. И последнее. Ночью не так легко, как днём, было рассмотреть его лицо, но мне кажется, что он очень похож на водителя, который сначала дважды пытался сбить меня машиной, а позже напал на меня с ножом (7-14 июня 2008 г.).

5-е возражение: Все эти странности могут иметь совсем другие причины, а по логике вещей, без прямых или косвенных улик против полиции или других органов, говорить об их участии в этом инциденте нельзя.

КОНТРАРГУМЕНТ: Наоборот, слишком много совпадений для "случайности". 1) Ещё днём я сказал по телефону двум приятелям, что вечером (ночью) собираюсь покататься. 2) Ровно годовщина моего задержания полицией (в апреле 2011 г.). 3) Первый раз, с апреля 2011 г., я выехал в центр города. 4) Первый (единственный) - и последний раз я не прицепил велосипед и не держал его в буквальном смысле рукой. Может ли быть простым совпадением, что именно в этот единственный раз его увели? 5) Возобновление демонстративно-провокационного полицейского эскорта именно в эту ночь (машина полиции 15-2). 6) Неустанные, навязчивые и многократные усилия полиции, с целью положить конец моим велосипедным прогулкам (двое полицейских на велосипедах выписали штраф "за превышение скорости" (!) на велосипедных дорожках; полицейские машины и мотоциклы преследовали меня, въезжая на велосипедные дорожки (!), многократно останавливали "для выяснения личности", арестовали (задержали) 26 апреля 2011 г.) и т.д.). 7) Многократные случаи порчи моего велосипеда, хотя он стоял на моём персональном балконе (проколотые колёса (однажды после того, как полиция поднималась на мой балкон 18 октября 2008 г.), открученные тормоза или крепления, сломанная втулка заднего колеса (13 марта 2010 г.). 8) Многочисленные диверсии и покушения во время моих велосипедных прогулок (когда на моём пути незадолго до моего появления раскладывали колющие предметы - или едущие впереди велосипедисты разбрасывали их передо мной, нападения и покушения (20 октября 2006 г., май 2007 г., конец мая 2007 г., конец сентября 2007 г., и т.д.); другие, не менее, а то и более серьёзные инциденты (2-го октября 2007 я был сбит машиной; попытка сбить машиной и через неделю нападение с ножом (7-14 июня 2008 г.); 4 инцидента 3-го августа 2009 г.; попытка наезда 14 июля 2010 г.; и т.д.).     


И, наконец, последнее, 2 цитаты: первая - из этой же серии статей (за апрель 2010 г.), и вторая - из моих записей, не включённых в эту серию статей (апрель 2011):

17 апреля 2010


Полицейская машина под номером 15-2
сопровождает меня буквально повсюду.
Иногда включают мигалку - и едут рядом
со скоростью пешехода (с моей скоростью).
Поверну направо - и они направо; налево -
и они; и развернусь, иду назад - и они
повторяют мой маневр.

18 апреля 2011 г.
Полицейская машина 15-2 прессинговала
целый вечер. Демонстративно проезжала
перекрёсток перед моим проходом на
каждом квартале; останавливалась на углу
и стояла там, пока я не приближусь; дважды
разворачивалась и меняла курс после того,
как я резко поворачивал в обратную сторону.


---------------------------------


Без навязчивой демонстративности полицейская машина с тем же бортовым номером "подсекала" меня в узловых точках (см. из этой же серии раздел, написанный в октябре 2008 г.) 31 мая 2008 г., 1 или 2 раза в марте-мае 2010 г., была "активна" с 15 августа до конца августа 2010 г.


Получается, что 3 года подряд, 17 или 18 марта (практически в один и тот же день), та же полицейская машина агрессивно демонстрирует себя и провокационно мониторит. 


И вот что интересно. Ни одного из полицейских, виденных в "опекавших" меня патрульных машинах, я не встречал (если встречал, то не узнал или не обратил внимания), но обеих женщин-полицейских из машины 15-2 я узнал. Одну из них, помоложе (лет 25-28), худую, по виду - типичную кебекуа, я видел за рулём машины BELL FGE 4090 (машина телефонной компании Белл). Эту машину я вижу всегда в двух местах, куда регулярно хожу. Не было ни одного раза, чтобы она не появлялась. Вторую из них, лет 40-45 по возрасту, полную, с мужеподобным лицом, я видел за рулём нескольких машин муниципального хозяйства: из тех, что используются для ремонта дорог и уборки улиц. Она активно мониторит мои передвижения в любой части огромного города Монреаль.  


В общем, полицейским остаётся поздравить друг друга с успехом операции по изъятию моего велосипеда.


   20 апреля 2012 г., Монреаль.