Жан Гуля : другие произведения.

Две дороги

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  
  
   Две дороги.
   Неизменно впереди две дороги - та и эта
   Без которых невозможно, как без неба и земли.
   Булат Окуджава.
  
  
   Запретить ей говорить, он не мог. Но и выслушивать это
  - Дворовые шепчутся.
  Голос говорившей слегка дрожал.
  - Они тебя уважают. Упаси, как начнут смеяться.
  - Кто... сейчас?
  -Конюх.
  - Конюх?!
  Он знал всех этих парней. Сам подбирал. Один к одному. К лошадям не подпустишь абы кого.
  -Не может быть! Кто?
  -Ты не знаешь. Был в отъезде.
  Лишь заслышав быстрые тяжёлые шаги, дворовые разбегались. Только бы не попасться Хозяину на глаза. Кому охота испытать на себе его скорую на расправу руку! Хлопнув тяжёлой входной дверью, он вышел из дома. Мокрый снег с низкого февральского неба остудил голову. Он здесь хозяин. И не выкажет своих чувств!
   - Эй, малец!
  Лицо схваченного им за вихры мальчишки, покрылись пунцовыми пятнами. Он, даже, зажмурил глаза. Никогда не понимал, как они мгновенно всё узнают.
  -Да открой ты глаза! Как моя каурая кобылка? Нравится?
  -Каурка?
  Мальчишка широко "растопырил" глаза.
  -Славная кобылка.
  Подражая кому-то из взрослых, похвалил.
  - То-то. Позови мне Старшего.
  Не веря, что так легко отделался, мальчишка скрылся в сумерках тёмного, полного специфических запахов и звуков, коридора. Он прошёл в узкую клеть - комнатушку Старшего конюха. Развешанные по стенам и наваленные тут и там хомуты, сбруя, уздечки, скребки - обычные, повседневные вещи, помогли ему окончательно взять себя в руки. Чуть приволакивая неудачно сросшуюся ногу, в клеть вошёл Хрум.
  -Здоров будь. Посылал за мной?
  -И тебе не хворать. Как новая кобылка?
  -Дык, хорошо. Мальчишка и гриву чешет, и выгуливает каждый день. Как на луг выйдем, совсем хорошо будет.
  -Ну, смотри.
  Конюх мял в руках шапку. Знал, зачем пришёл Хозяин. Да как скажешь. Но, решился.
  - Не серчай. Не знал, что так всё обернётся. Свояк, так его перетак, упросил пристроить парня. А тут - новая кобыла. Рук не хватает. Вот и подумал. Пусть его. Займётся. А он... Вместо одной кобылки - другую.
  Удар в ухо чуть не сбил Хрума с ног.
  -Ты за языком то следи! Не посмотрю, что друзья! Вторую ногу сломаю!
  -Виноват. Отправил его обратно.
  - Нога то как?
  -На погоду. Житья не даёт.
  -Старуху пришлю. Пусть посмотрит.
  Он вновь вышел под низкое, подслеповато слезящееся небо. Почувствовал, как продрог. Выскочить без верхней одежды! Скорей бы прошёл этот жуткий месяц! Все его беды... Вот и в этот раз. Стоило задержаться... И что с этим, со всем делать.
  Прямо, как был, не снимая промокшую рубаху, он прошёл на детскую половину. Так, по привычке, продолжали называть покои сына. В прихожей горнице, на стук открывшейся двери навстречу с лавки поднялся Ры - Дядька воспитатель.
  - Здравия тебе.
  Отступил в сторону, узнав Хозяина.
  -Здоров и ты будь. Парень где? Так Хозяйка велела не будить.
  И это, то же, его беда.
  -Эй, Наследничек! Поднимайся!
  Мальчишка. Совсем мальчишка! В его возрасте я был совсем другим. Взрослым.
  -Да я и не спал! Здравия тебе, Сир.
  -Да не зови ты меня так.
  -Хорошо, Отец. Ты вернулся! Я рад!
  - Вчера. Поздно. Ты уже спал. Наверное.
  -Ты мне разрешишь?
  -Всё, что захочешь. Привёз много интересного. Одевайся. Позавтракаем вместе.
  - Пришлю за тобой.
  Кивнул, уходя, Дядьке - воспитателю, Старинному другу Ры.
  Нянька расстаралась. Завтрак, накрытый в личных покоях Хозяина, был великолепен! Что бы кто и не говорил, а она оставалась полновластной хозяйкой в Доме. Во всяком случае, на половине Хозяина. Старуха уже и отказалась бы от этой ответственной хлопотливой роли, да Вольг настаивал. "И прав, что опасается своей жёнки. Мало ли чем может накормить эта змея." Сокрушаясь, в душе соглашалась со своим мальчиком, Нянька.
  -О, как вкусно, Нянюшка.
  Сидя напротив отца за заставленным яствами столом, нахваливал, уплетая за обе щёки, Яр.
  - И почему у матушки так не кормят! Ты бы поучила их, что ли.
  - Да что учить, милый.
  Поставив на стол горку политых сметаной и мёдом румяных оладий, развела руками Нянька.
  - Тут всё по-простому. Всё, что твоё отец любит. А там... Не привычные мы к их еде. А они - к нашей.
  Нянька косвенным взглядом следила за сосредоточенно жующим Вольгом.
  -Может, взвару попьешь? Или, вот - мёд.
  -Хватит тебе нам прислуживать. Сядь. Отдохни. Мы сами.
  Вольг налил в два кубка рубиново красный, настоянный на зимних ягодах, взвар.
  -Наелся, Молодой Хозяин?
  -Угу
  Кивнул с набитым ртом, Яр.
  -Тогда, поблагодари Няньку и пойдём. У нас много дел.
   Яр любил эти "мужские разговоры." Любил чуть мрачноватый кабинет отца. С малых лет самым большим подарком, огромным поощрением для него было разрешение пойти в кабинет отца. Мать, на половине которой, Яр прожил всё детство, вовсю использовала эту "приманку". Это уже потом, намного позже, повзрослев, Яр понял, как ловко манипулировала им мать. Ведь обещая ребёнку поощрение - так манящее его посещение кабинета отца, мать не договаривалась об этом с самим отцом. И, когда - а бывало это, ох как часто - оказывалось, что идти в кабинет к отцу нельзя, вся обида разочарование, можно сказать и так, горе ребёнка получали чёткий адрес - отец! Отец, который и не знал об обещаниях жены, был или занят, или, вообще, в отъезде! Но, к счастью для них обоих, была одна, беззаветно любящая, преданная им душа - Старая Нянька Вольга. Она то, от которой не было секретов в этом огромном доме, заподозрила неладное, поняла, что, как и почему "случается вдруг". Разобралась сама и сумела убедить Вольга изменить его отношение к подрастающему сыну, проводить с мальчиком больше времени. И Вольг начал брать сына с собой на конюшню, псарню, показывал коллекцию оружия, научил держаться в седле. Не сразу, постепенно страх и недоверие уступили место заинтересованной искренней привязанности. Очень медленно шажок за шажком они - отец и сын становились друзьями. Мальчик так гордился своим Героем отцом. Ведь, что бы ни говорила о нём мать - Вольг пользовался абсолютным уважением. Ему, так уж он умел это "поставить" беспрекословно подчинялись не только дворовые. Яр сам видел, как брат матери, противный задавала, Крак склонил перед отцом голову. Яр не понял, о чём они спорили, вернее, спорил Крак. Отец лишь молча ждал когда тот кончит кричать, а потом сказал что-то. И, красный, как десять помидоров - к тому времени Яр уже умел считать до десяти - Крак выскочил из Парадного кабинета отца. Таак хлопнув дверью! Яр взвизгнул то ли от восторга, то ли от страха. Тогда-то Вольг обратил внимание на спрятавшегося за огромным креслом, мальчишку.
  - Ты был здесь. Всё видел и слышал.
  Яр был уверен - он приготовился к этому - что отец рассердится, отругает его.
  -Запомни этот день. Сегодня твой дядька стал нашим - твоим беспощадным врагом. Не бойся, парень
  Твёрдая рука легла на плечо мальчика. Но не придавила его! Нет! Яр почувствовал себя сильным! Уверенным.
  -Мы вместе - и он нам не страшен. Вместе - мы сила!
  Почему-то именно это вспомнил Яр, подстраивая свои, всё ещё короткие шаги к размашистой походке отца. Но... пришли они не в кабинет! Библиотека. Вот куда привёл его отец. Интересно, зачем? Все в Доме знали, что к этой, заставленной от пола до потолка полками и шкафами с книгами комнате, у Хозяина было особое отношение. Иногда он проводил в ней целые дни, иногда - не заходил неделями. Что он там делал? Никому, даже Няньке нельзя было входить в библиотеку, когда Хозяин закрывался там. Не существовало такого, из-за чего можно было побеспокоить его. "Даже, когда ты родился - со злостью рассказывала Яру мать - побоялись побеспокоить Хозяина. Ждали, пока сам не выйдет из этой... комнаты". И вот отец сам привёл Яра в эту комнату. Яр бывал в библиотеке и прежде. Отец привозил в Большой Дом самых лучших учителей. И, именно здесь, в этой, заполненной книгами, комнате они занимались с Молодым Хозяином. Уроки проходили каждый день. Почти, каждый день. Кроме тех дней, когда совершенно неожиданного, без предупреждения, не появлялся сам Хозяин. И с остановившимися глазами на каменном лице не выгонял - он не выбирал выражения - их из библиотеки. Здесь всё, как всегда. Серый свет февральского дня из высоких окон оставляет в сумраке большую часть помещения.
  -Хочу показать тебе.
  -Вольг принёс огромную книгу, достав её со сливающихся в полумраке нижних полок далёкого шкафа.
  - Это атлас. Я знаю.
  -Конечно, знаешь. Не зря же я платил учителям.
  У отца было своеобразное чувство юмора.
  -Здесь. Смотри.
  Он раскрыл атлас, разложил его на широком подоконнике одного из окон.
  -Это - мы.
  Яр уверенно обвёл границы Владений.
  -Бери перо. И, вот от сюда
  Отец показал точку
  -через это... это и это - веди линию. Прекрасно.
  Одобрительно качнул головой.
  -Продолжай. Так - так, так, и ещё раз - так, и сюда.
  Яр довёл линию, пересекающую несколько речушек, охватившую "дугой" несколько точек - селений, до границы Владений.
  -Теперь это - наше. Владение Большого Дома.
  -Так вот где ты был! Ты - Великий Герой, мой Лорд!
  -Эй, парень, остановись! Я - всего лишь, твой отец. И ты должен знать, что это
  Вольг указал на линию,
  - Не в первый раз.
  -Знаю. Я учил. Ты всё время увеличиваешь Владения. Было вот так...
  -Да, это я получил в наследство,
  Подтвердил Вольг, мельком взглянув на "клочок", обведённый Яром.
  -Давно. До твоего рождения.
  -А потом - это - и это, и это.
  Яр указывал на небольшие, немного больше и совсем маленькие - на карте они выглядели не больше пуговицы - участки, "выравнивающие", изначально неровную линию границы Владений Большого Дома.
  -Ты получишь прекрасное Владение. Пора учиться управлять. Завтра прибудут Уполномоченные. Подпишут договор и принесут присягу. Я хочу, что бы их принял ты.
  -Я!?!
  - Кто же ещё? Они должны знать своего Хозяина.
  -Хозяина? Я? Хозяин!
  -Ты уже вступил в Возраст Согласия. За пару месяцев подготовишься. И отправишься в Провинцию. Это очень важно.
  Они ещё долго - даже, когда уже плохо видели друг друга в ранних сумерках - разговаривали. Отец говорил о важности этих, вновь присоединённых земель. О том, что от того, как Яру удастся найти общий язык, с народом, живущим в - теперь уже их - Провинции, зависит не только будущее всех Владений, но и будущее его - Яра.
  -Люди должны увидеть в тебе умного, надёжного Хозяина. Никто не будет делать поблажек на возраст. Ты должен заслужить уважение.
  Яр слушал внимательно. Он немного пришёл в себя от неожиданности. И был благодарен отцу за то, что тот верит в него, за то, что не пугает, говорит, как равный с равным, за... да за всё! И не постеснялся сказать ему об этом. Вольг лишь отмахнулся
  -Успеешь поблагодарить. Надо обсудить завтрашний день.
  -Продолжим с утра. Не проспи.
  Попрощался Вольг с сыном у дверей его покоев. Это был длинный, трудный день. После двухнедельной экспедиции, в успех которой никто, кроме него не верил, непростых решений и длительных, изнурительных переговоров, неплохо было бы и отдохнуть. Но, то, что ждало его в Большом Доме - требовало серьёзного внимания и безотлагательных решений.
  -Вернусь. Дождись.
  Дежуривший у дверей покоев, Ры - Дядька-воспитатель Молодого Хозяина, согласно кивнул головой. Сам же, Вольг, понимая всю необходимость и неотложность этого, прошёл на половину Хозяйки. Здесь царила напряжённая тишина. Все уже всё знали. И, что Хозяин вернулся вчера к вечеру, и, что, даже, не послал сказать об этом Хозяйке. А она, просидела разодетая до поздней ночи. Ждала. Чего ждала то? Каждая из прислужниц думала об этом по-своему. Но все "жалели" именно Хозяина. А он сегодня с утра пораньше понёсся на конюшню! Что-то будет! Побыстрее бы. Нечёсаная, неприбранная Хозяйка, как тень, бродившая по своей половине, не выдержала, наконец. Велела готовить себя ко сну. Хозяина почти и не ждали. Прошли сутки, как Дружина вернулась. Ни сам Хозяин, ни кто-либо из его "ближних" не соизволили не то, что бы прийти - просто сообщить Рогнеде, об этом важном событии. Всё, что стало известно на половине Хозяйки - неясные, случайные слухи. Дворовые, не очень жаловавшие новую Хозяйку с первого дня её появления в Большом Доме, вообще перестали "замечать" её после некоторых событий. "Я предупреждал - ничуть не сочувствовал родной брат - челядь всегда всё знает. От них ничего не скроешь". И, когда - даже не постучав - Вольг вошёл в спальню, камеристка помогала Рогнеде готовиться ко сну. Это была опытная, проверенная прислужница, одна из немногих, привезённых Рогнедой с собой и оставленная ей после ... после "неприятностей" с Пажем. Не вовремя! Раздражение сменилось надеждой, даже радостью. Она всё ещё хороша собой. Вот он увидит её сейчас полуодетой.
  -Приветствую, мой Хозяин.
  Рогнеда поднялась, "случайно" позволив невесомой рубашке из почти прозрачной ткани сползти с плеча, обнажив великолепную грудь.
  -Прикройся.
  Вольг не отвернулся. Он смотрел пустыми глазами сквозь кутающуюся в поданный горничной пеньюар, женщину. Рогнеда от страха, внутреннего озноба никак не могла попасть в рукава роскошного туалета. Вот так было и в тот раз, когда он отобрал у неё сына. Когда бедняжка Паж не явился к завтраку.
  -Помоги ей.
  Приказал Вольг прислужнице.
  -Хотя, можешь не одеваться. Не имеет значения. Хочу предупредить тебя
  Вот оно! Рогнеда ждала, не зная, как к этому подготовиться, этих слов. Может быть, не совсем таких. Но, что он скажет дальше? Невозможно предугадать, как он - её супруг поступит. За все эти годы она так и не смогла понять его. Разобраться, что в голове у этого мужчины. Сердца то у него нет. О чём он думает? Чего хочет. Пусть, наконец, скажет, что задумал. Неизвестность пугает её более всего.
  -Завтра прибудет делегация. Представители новой Провинции.
  -Новая Провинция! Наши Владения увеличились!
  -Об этом и хочу предупредить. Нет никаких наших Владений! А к этой Провинции, и подавно, ты не имеешь никакого отношения. Представителей будет принимать Молодой Хозяин.
  -Как? Яр? Он ещё мальчишка!
  - Напомнить, сколько лет было тому Пажу?
  "Он никогда не забудет и никогда не простит". Предостерёг её Крак, когда она, всё-таки, написала, рассказала ему о происшедшем.
  -Ты всю жизнь будешь вспоминать! Пришёл, что бы унизить меня.
  -Больше, чем ты сама себя, тебя никто не унизит.
  Сейчас, сейчас... Ну, говори. Она должна знать. Ему известно о конюхе? Кто, что успел рассказать.
  -Так вот. Завтра ты будешь сидеть на своей половине. К Представителям ты не имеешь никакого отношения.
  -Но, Протокол? Гостеприимство?
  -Не переживай. Всё пройдёт достойно. Но - без тебя.
  Глаза Вольга, наконец, обрели зрячесть, встретились с её глазами. И столько было в них брезгливости и отчуждения, что Рогнеда поняла - он знает о конюхе.
  -Уверен, повторять не придётся.
  Вольг ушёл, мягко прикрыв за собой дверь. Рогнеда, ощущая себя побитой хозяином собакой, медленно опустилась в глубокое кресло. Как-то сразу у неё не стало сил.
  -Всё хорошо, Хозяйка?
  Настолько приближена, что могла себе позволить это, спросила прислужница.
  -Всё плохо. Очень.
  -Хозяин не сказал ни одного плохого слова. Был сдержан. Не кричал. Что же плохого?
  -Всё, всё ужасно. Боюсь, и братец в этот раз не поможет.
  Рогнеда не знала чего ожидать, чего бояться. Он непредсказуем! Да, так она и напишет Краку. Пусть брат, наконец, вступится. Избавит её от этого. Сам заварил кашу - "будешь Хозяйкой"! Сам пусть и расхлёбывает!
  Плотно закрыв за собой двери женской половины, Вольг какое-то время должен был постоять, успокоиться. Не может, не может он больше видеть эту женщину! Слушать лживые слова. И упрекнуть, обвинить некого. Сам всё решил. Кто же мог предвидеть, что всё окажется так... Она не может более оставаться в этом доме. Он что-нибудь придумает. Придумает. С оглядкой на шурина. Крак тёртый калач. Его не проведёшь. А ещё Яр! Как объяснишь?! Вспомнив о сыне, вспомнил и об ожидающем его Ры - Дядьке паренька. Ры - старый, испытанный товарищ. С ним, как и с Хрумом, и с Зырком немало пережито. Терпеливо ожидавший Вольга, Ры уговорил его - почти силой затащил на конюшню. В каморке Хрума оказался и Зырк.
  -Так у вас полный порядок!
  -Мы понемногу. За встречу.
  Как-то неловко почувствовал себя Хрум.
  -Молодцы! Молодец, что зазвал.
  Искренне похвалил Вольг товарищей.
  -Дык, мы понемногу. Время скоротать. И со свиданьицем.
  -Сказал же - правильно сделали. Это я должен был предложить. Вы уж простите.
  -Да, чего там. Негоже Хозяину о прощении говорить.
  -Знать бы, что гоже, а что нет. Дело у меня. Важное. Посоветоваться хочу. Всем, и себе налей. И останься.
  Велел Вольг собравшемуся уйти, Зырку.
  - Нет у меня от вас - ни от кого секретов.
  Мужики многозначительно переглянулись. Но, нет. Не о конюхе, и не о Хозяйке повёл разговор Вольг. Рассказал он им о намерении "посадить" сына - Яра Хозяином в новой Провинции.
  -Как думаете? Справится?
  -Справиться то - справиться.
  После второй язык бежал впереди осторожности.
  -Да больно тихий, скромный не по возрасту парень твой.
  -А виноват кто?
  Вольг умел поддержать нужный тон
  -Скажешь, я?
  Начал "обижаться" Ры, приставленный к Яру Дядькой - воспитателем.
  -Так змея эта - жёнка твоя, шагу ступить не давала: То делай, это не делай! То опасно, а то - не почину. Сам-то где был?
  -Я тебя не виню, дружище. Вот, как скажешь, до лета наверстать можно?
  -Можно то, можно
  -А ты, что скажешь?
  Более осторожный Зырк - он и не пил вовсе - почти не пил, ответил не сразу. Сказать, то, что он хочет услышать? Или правду? Совершенно не захмелевший Вольг, легко читал мысли, отражавшиеся на лице Зырка. К удовлетворению Вольга, тот принял правильное решение.
  -Мало времени, Хозяин. Парень должен сильно захотеть. Иначе - никак!
  
   - Я не стану с тобой играть! И не проси!
  -Ну и пожалуйста., ну, и не надо!
  - То Дядюшка, Дядюшка! А сейчас? Конечно! Никто не хочет. Никому я не нужен!
  -Ты мой любимый Дядюшка.
  Девушка обняла больше похожего на кривой иссохший корешок, чем на человека, старичка.
  -Не сердись.
  -Не сердись, не сердись.
  Чувствовалось, что старичок вовсе не сердится. Он продолжает свою, хорошо знакомую девушке, игру.
  -И не хочу, не буду тебя уговаривать.
  Видимо, это были неправильные, не те слова, которые ждал старичок. Выказывая всем своим видом полное негодование, он уселся на высокий пенёк. Откуда-то из многочисленных, слоями одетых, похожих на потрескавшуюся кору одежек, достал трубочку.
  -О, прошу тебя. Мне, правда, надо бежать.
  -А где ты так задержалась?
  Легче и быстрее рассказать. Девушка ни за что не хотела расстроить старика. Лучше, пусть кто-то подождёт. Она уселась на траву рядом с пеньком. Теперь старичок был "выше". И мог, с видимым удовольствием, сверху вниз смотреть на девушку. Густые мшистые брови чуть приподнялись.
  -Я тебя ждал всё утро!
  -Ходила на дальний луг. Баба послала. Ты же знаешь.
  -Ну да, ну да. У старухи в голове только травки. А проведать старого друга, когда?
  -Это ты - старик?
  Удивилась - она не притворялась, девушка.
  -Конечно. Вечно ворчишь и ворчишь.
  Она поднялась.
  Старик поднял на неё голову. Похожая... ни на что не похожая шапчонка свалилась у него с головы. Девушка нагнулась. Быстро, легко поцеловала старика в лысоватую макушку. Подала шапку.
  -Приходи трапезничать.
  -Ну... без приглашения...
  -Обе, обе велели звать.
  Насвистывая весёлую мелодию, девушка ушла. На удивление ясным, острым взглядом проводил старик мелькающую среди ещё по-весеннему голых стволов лёгкую фигуру.
  - Ты должна рассказать. Когда собираешься? Чего ждёшь!
  В избушке разговаривали. Они так увлеклись, что не заметили её. Девушка остановилась. Отсюда, от кромки леса, до, стоящей на покрытой мелкими цветочками поляне, избушки было далековато. Обычно, они сразу "слышали", чувствовали её приближение. Но не сегодня. Девушка подошла поближе, остановилась, замерла, обратившись в слух. Что мать должна ей рассказать? Почему медлит?
  - Не уверена, что, вообще, должна что-то рассказывать.
  Более высокий голос пытался быть рассудительным. Но понятно же, что мать волнуется.
  -Не понимаю!
  Более низкий голос - у неё такой же - с горчинкой голос гречишного мёда, прервал говорившую.
  -Ты хочешь дождаться? Забыла, что с тобой было.
  - В том то и дело, что помню. Слишком хорошо. Каждый день. Но то было, как ты объяснила, из лучших побуждений. Вот и я - из лучших побуждений.
  -Девочка уже выросла. Должна знать.
  -Я же живу, ничего не зная о своём отце!
  Видимо, девушка чем-то выдала себя.
  -Ио?
  -Ио, ты где?
  Прекрасно. Они, всё-таки услышали её. Она не сможет далее прятаться.
  -Я здесь. Недалеко.
  Несколько быстрых, лёгких шагов - ни один цветок, ни одна травинка не примялись под её ногами, и Ио вошла в избушку. Это снаружи она выглядела маленькой и убогой. "Убогая" так когда-то сказала мамушка. И получила в ответ гневную отповедь Бабы. Ио не поняла тогда, что такое Большой Дом, и кто такой Лорд. На её настойчивые детские вопросы взрослые в один голос отвечали -"Вырастешь, расскажем". Видимо, это время пришло. Она достаточно выросла.
  -Доброе утро, детка.
  Переливающийся хрустальным ручейком голос мамушки окутал Ио неизъяснимой нежностью. Она не позволит "сбить" себя. Сдержалась, чтобы не поддаться, не "растаять" Ио.
  -Вернулась, гулёна.
  Медовый, обволакивающий, горько-липкий - сегодня голос Бабы не сулил ничего хорошего. Она вышла из-за огромной, занимающей центр просторной горницы, печи, пряча руки под пёстрым фартуком.
  -Была на дальнем лугу. На обратном пути встретила Дядюшку.
   Она им не поддастся. Ни за что!
  -Я давно его не видела. Как он? Ты пригласила в гости?
  -Небось, заговорил тебя, старый ворчун! Только его здесь и не хватало!
  -Зачем ты так, Баба!
  -Зачем, зачем? Ребёнок не кормлен. Ты всё с пяльцами возишься. Без него полно забот. Надеюсь, ты его не пригласила?
  - Ннууннниии
  Ио успела ухватить чуть остывший, с пылу-жару пирожок и отвечала с полным ртом.
  -Сядь за стол. Поешь, как следует.
  -Мы тебя ждали, милая. Не завтракали.
  Поешь сначала. Успеешь спросить. Подсказывал голод. Но Ио знала - стоит только чуть "поддаться", проявить слабость - они мигом почувствуют. Нет. В этот раз она поступит так, как собиралась.
  -Спасибо.
  Пирожок благополучно отправился в желудок, и Ио могла говорить
  -Но, сначала - когда я подошла, вы о чём-то говорили...
  В наступившей тишине частые чуть шаркающие шажки за дверью зазвучали как-то... даже зловеще. Дверь без стука растворилась.
  -Дядюшка! Его и приглашать-то нет надобности!
  Вроде бы недовольно, но, с явным облегчением, воскликнула Баба.
  -Здравствуй, Дядюшка.
  Слишком радостно бросилась к вошедшему мамушка.
  -Утро доброе, мои девочки. Завтраком не поделитесь? Мне листик, да глоточек.
  -Конечно, конечно. Рады, рады. Садись, Дядюшка!
  Засуетились вокруг Лесовика Баба и Ои.
  -Я спросила
  Ио не собиралась отступать.
  -Ты же видишь, Дядюшка пришёл.
  -Да, давай сначала позавтракаем. Поговорим потом.
  -Почему мы не можем поговорить при Дядюшке? Он наш друг. Всё знает.
  -Ну, потому, что...
  Баба вынимала из печи дурманяще ароматный пирог.
  -Есть вещи, о которых говорят только в семье.
  -А Дядюшка, разве, не семья? Уверена, он знает о нашей семье больше, чем я.
  -Что я такое знаю? И почему нельзя при мне говорить?
  Переводя полные почти ребяческого любопытства глазки с одной на другую, спросил Лесовик.
  -Ничего такого, особенного, Дядюшка.
  Заглаживая неловкость, зазвенела, зажурчала вокруг него Ои.
  -Ты помолчи, девочка - припевочка.
  По-настоящему рассердился Лесовик.
  -Я, что, не нянчил твою мать, Ои? Не держал тебя на коленях! Ишь ты какая! Только семья. А меня куда? К лягушкам? К Кикиморе! Слушай, малышка. Я всё знаю. Спроси, что хочешь. Расскажу.
  -Ты не должен это делать.
  -Мы сами расскажем. Время ещё
  Одновременно начали Баба и Ои.
  -Святые корни! Так вы да сих пор не рассказали ей об отце!
  -Так ты блефовал, хитрый старикашка!
  -Дядюшка, мы сами. Обещаю
  Но Лесовика было не остановить. Как избалованный ребёнок, он, во что бы то ни стало, хотел похвастаться своей осведомлённостью.
  - Они, хоть, рассказали тебе, откуда у каждой из них по дочери?
  -Старый, что малый.
  Безнадёжно всплеснула руками Баба, понимая, что Лесовика не остановить.
  -Знает она, знает. Всё рассказали и давно.
  -Так почему же ребёнок спрашивает? Рассказали, хитрули, да не всё!
  -Не всё, не всё, Дядюшка.
  Ио поняла - сейчас! Именно сейчас! Если она не отступится.
  -Да и что рассказывать?
  -Всё, что нашей девочке надо, она знает.
  -И то, что её бабка, Зои оставила тебя, Ои и вернулась к тому человеку...
  -У нас в семье так не принято.
  -Да, это неправильно.
  -А правильно всю жизнь вспоминать, да слёзы лить.
  Спросил Лесовик Ои, не согласившись с её словами.
  -Так ты знаешь, кто мой отец?!
  -Знаю. Как не знать. Только не пойму, отчего они такие.
  -Какие такие? Кто?
  -Да твои Бабка и мать. Кто им вбил в голову, что обязательно надо остаться одной!
  -Легко тебе говорить. Мне, что - надо было не возвращаться! Остаться?
  -Почему же не остаться? Любились же!
  -Да, потому, что он сказал, что вместе нам не бывать!
  -Мало ли чего люди говорят! А ты бы вернулась к нему с Ио. Глядишь, сказал бы что-то другое.
  -Ох, Дядюшка, Дядюшка!
  Ои сдержалась. Уже привычная, тупая боль. Она с ней и день и ночь. Столько дней, столько ночей. В начале, когда гордость и обида заглушали все другие чувства, она, вроде и не чувствовалась совсем, эта боль. Потом - Ио. Беременность, роды. Первый зубик, первый шаг девчушки. Всё, как положено в их семье. Боль снова отступила. Нет, не ушла, не освободила Ои от своих железных объятий - щупалец. Боль притаилась, спряталась в глубине её сердца, в самом дальнем уголке души. И вот она снова появляется, возникает в самый неподходящий момент. Могут ли быть "подходящими" боль и отчаяние. Подходящий им момент!
  -Ты кушай, кушай, советчик.
  Баба придвинула к Лесовику тарелку с пампушками.
  -Вот и взвар. Ты такой любишь.
  Лесовик взял пампушку, обнюхал, осмотрел со всех сторон.
  -Мои любимые. С творогом.
  Положил обратно на тарелку, схватил кружку. Глотнул, прицокнул языком
  -Вкусно-то как.
  Баба с Ои переглянулись. Ио поняла - старенький Дядюшка Лесовик уже забыл, о чём только что говорил. Сегодня, сейчас он ничего больше не расскажет о том, что её интересует.
  -Может, отдохнуть хочешь, Дядюшка?
  -Ещё чего придумала. Ишь ты
  Лесовик приободрился, сердито глянул на Бабу.
  -Дел у меня полно. Пойду я, пожалуй.
  -Возьми с собой пампушки, Дядюшка.
  Подала Лесовику завёрнутые в холстяную тряпицу, пампушки, Ио.
  -За это, благодарствую. Ты всегда была доброй девочкой. Не бойся никого. Правду тебе говорю. Если что... я
  Лесовик помахал перед ними сухоньким кулачком и ушёл, подчёркнуто уверено ставя ноги в видавших виды стоптанных чунях.
  -Поешь, попрыгунья
  Разбила повисшее после ухода Лесовика молчанье, Баба.
  -Конечно поем. Спасибо.
  Кто бы устоял - исходящие соком румяные, прямо из печи пампушки, сметана и мёд. Даже захоти она заговорить - не сможет, рот полон слюны.
  -Бедная девочка! Опять ты послала её ни свет ни заря, не покормила.
  -Девочка! Ничего с ней не станется! Вон какая вымахала. Сын трактирщика снова приставал - "Отдай, да отдай!"
  -Не надо её больше в селение посылать.
  -Посылай - не посылай.
  Баба махнула рукой.
  -Что, ты мне в лавку ходить прикажешь?
  -Так я буду.
  -И того лучше! Забыла, как от мужиков убегала. Знаешь, ведь, что о тебе в селении говорят.
  Ио проглотила последний, самый последний кусок пампушки. Больше не влезало. И смогла, наконец, говорить.
  -Я буду ходить в лавку. И с этим придурком, сыном трактирщика, справлюсь. И волноваться не о чём. Вы вот что - скажите, всё-таки, кто мой отец.
  -У нас в роду
  -Знаю, ты мне с детства твердишь.
  Забыв, что надо быть почтительной, перебила Ио Бабу
  -Не принято говорить об отцах.
  -Думаю, может и прав Дядюшка. Ничего хорошего из тайн не получается.
  По-своему поддержала Ои дочку.
  -Я, ведь, была младше, когда сбежала из дому. Много младше.
  -И глупее.
  Подтвердила, не преминув уколоть, Баба.
  -Может быть, расскажи ты мне, и не сбежала бы.
  -Да кто и подумать то мог, что сбежишь
  -И вернёшься с дитём в подоле.
  Закончила за Бабу Ои.
  -То, что у нас есть Ио - прекрасно!
  -Но девочка уже выросла.
  -И что?
  -Не знаю.
  -Может быть, кто-то из вас наберётся смелости и расскажет. Расскажет мне всё.
  -Всего никто не знает, попрыгунья.
  -Не придирайся, Баба. Ио имела ввиду
  -Ради Корней! Не начинай объяснять мне, о чём думала девочка. Лучше подумай, что рассказывать станешь.
  Баба отошла к печи и застучала, зашумела горшками и сковородками.
  -Ты поела, милая? Может быть, пойдём, поговорим?
   Они поднялись наверх, заполненный ароматом сухих цветов и трав, низкий этаж - чердак. Ио очень любила две маленькие - мамушкину и свою, занимающие центр чердака, светёлки. Они проводили здесь много времени. Разговаривали, играли. Здесь мамушка учила Ио читать и писать, рассказывала о Мире, его обитателях.
  -Ну, что ж. Раз решилась.
  Ои присела на низкий подоконник, выходящего на восток оконца своей светёлки. Ио невольно залюбовалась. Стройный, изящный стан, глубоким золотом отливающие тяжёлые, высоко поднятые локоны. Гордая шея, просвечивающие розовым раковины маленьких ушей. Понятно, как должны относиться к "ведьме из леса" мужчины Селения. И что должны были чувствовать их жёны.
  -Ты такая красивая, мамушка. Как... как цветок.
  Лучшего сравнения Ио найти не смогла.
  -Выдумщица ты, моя. Всегда такой была. И правда, лучше тебе всё узнать. А то навыдумываешь, напридумываешь.
  Сколько раз хотела она рассказать. Но не знала, как. Как рассказать молодой девочке о величайшей любви, о, пожаром вспыхнувшей страсти, о том, что носит она образ любимого "печатью на сердце своём". И что, иногда - слишком часто - ей кажется, она слышит его голос, в тёмных снах, после которых и стыдно и сладко просыпаться, чувствует его прикосновения, его тело, его аромат. Как рассказать об этом, и не испугать, не спровоцировать насмешливые, брезгливые мысли. Это так непросто описать Любовь. Как отреагирует неопытная, юная душа. Представить родную мать... Но, раз решилась.
  -Слушай.
  Ио уселась у ног мамушки. Приготовилась. Приготовилась? Да, она была готова слушать, слышать, понимать и Верить. Ои начала рассказ с того, как в один прекрасный осенний день сбежала из дома.
  -Точно так, как сказала Баба. Не подумав, не разобравшись.
  О том, как, в конце концов, очутилась на болоте. И оттуда, раненную, в беспамятстве её перевезли в Большой Дом.
  О! Что-то сложилось, прояснилось в голове Ио.
  - Те истории, которые ты мне рассказывала? Это всё случилось с тобой! Это всё было! И Большой, сначала страшный Дом, и новые знакомые! Малая! Она на самом деле была твоей подругой! И та старуха. Противная! Она и в самом деле оказалась потом хорошей?
  -Да, моя милая. Всё это было на самом деле. И было со мной. И старуха оказалась хорошей. Она, просто, очень любила своего Хозяина и не хотела, что бы он страдал.
  -А почему он должен был страдать?
  -В том то и дело, что не должен был. Но так получилось. Он - твой отец. Этот Хозяин Большого Дома.
  -Мой отец!?! Почему же... Нет, подожди. Это слишком важно. Давай, спрошу другое.
  Ио так живо вспомнила... Вот мамушка рисует и показывает ей новые буквы. Помогает складывать из них странные слова. Объясняет, что значит каждое слово. Учит её разговаривать на странном языке. И вот они уже вовсю, под неодобрительными взглядами Бабы, болтают на этом языке.
  -Так этот язык
  Ио перешла на тот "детский", "сказочный", как они называли его, язык.
  - Моего отца? Того места, где он живёт? Где ты жила в его Доме?
  -Да, милая. Это тот язык, который я выучила там.
  -Но, если ты не хотела, что бы я знала, почему учила меня, почему рассказывала? Ну, конечно! Это ясно! Те места, о которых ты рассказывала, те книги, те карты, которые ты рисовала и учила меня "читать" - то же оттуда! Так почему? Зачем всё это?!?
  -Потому, что я очень любила того мужчину!
  -И ушла, убежала от него! Почему?
  -Это благородный, сильный человек. И он был честен со мной. Сказал, что ничего между нами не будет. Не может быть!
  -И ты поверила?!
  -Я ему верила.
  -Ушла. Хорошо. Но, потом, когда родилась я, почему не вернулась, нее сказала?
  -У него была невеста. Он должен был жениться.
  -Не понимаю. Невеста? Что значит "жениться".
  -Была девушка, с которой он должен был заключить Союз. Как тебе объяснить? Они должны были поклясться друг другу, что будут вместе до конца жизни.
  -Значит, он - твой любимый мужчина любил другую девушку? До тебя! Как же появилась я?
  -Нет. Он не любил её. Ту, другую девушку.
  -Ты запуталась. И путаешь меня. Как-то в мире Людей всё странно. Они сначала договариваются о чём-то. А потом...
  -Потом вынуждены исполнять. Пойми, я не могла остаться. Не могла стать третьей. Той, которую любят в тайне. Которая не может нигде и никому рассказать о своей любви.
  -Но ведь он любил тебя. Баба говорит, что только когда есть любовь - есть дети.
  -Да, думаю, уверена - он любил меня.
  -Так почему ты не вернулась? Он ведь мог передумать давать обещание той, другой девушке.
  -Нет, не думаю. Что бы он и не чувствовал, отказаться от своего слова он не мог.
  -Ну, да, конечно. Это некрасиво. Та девушка могла обидеться.
  -Не думаю, что он думал о своей невесте. У девушки был брат.
  -Он боялся, что брат побьёт его? А ты говорила, что он лучше всех. Просто трус.
  -Не смей так говорить! Ты не знаешь и не понимаешь многое.
  Ио не могла смотреть на расстроенную, едва сдерживающую слёзы, мамушку.
  -Я не хотела тебя обидеть. Не расстраивайся. Пусть я ничего не понимаю, но... Раз ты всё рассказываешь
   Ои уже давно, пытаясь победить волнение, встала с подоконника, и, сдерживая себя мерила горницу поспешными шагами. Ах, зачем, зачем она поддалась порыву! Вспомнила себя в возрасте Ио. Хотя, нет, я была младше. В этом возрасте даже два года - огромная разница. Нет, не стоило начинать этот разговор. Она лишь разбередила свою рану. А девочка - что она понимает. Девочка может ненавидеть отца. Лучшего в мире человека. Как объяснить ей, что всё не так просто, однозначно. И она хочет ещё что-то спросить.
  Ои остановилась против дочери.
  -Что ж, спрашивай, только... Мне не просто говорить обо всём этом. А ещё тяжелее вспоминать. Очень тебя прошу - пусть это будет последний вопрос.
  -Если я сейчас не спрошу, то буду думать и, как ты говоришь, напридумываю, Корни знают что.
  -Я не сержусь. Понимаю тебя. Спрашивай.
  -Скажи, ты любишь его? До сих пор любишь?
  Ои могла бы ответить, что время "стирает" многое, или, что когда то задавала себе этот вопрос и не всегда была уверена. Но это было бы неправильно, нечестно. И по отношению к дочери, и к самой себе, а, главное, к нему. Пусть у неё осталась только память...
  -Да, я по-прежнему люблю этого человека. Совершенно точно!
  Ио не понимала. Не могла понять. Недоумение, отразившееся на её смышленом милом личике, могло бы расстроить Ои. Но Ои понимала свою девочку.
  -Есть вещи, которые можно принять только сердцем. Не думай, что я выдумываю это для тебя. У меня это так. Я, по-прежнему, помню твоего отца.
  Обе они молчали. Стараясь не встречаться глазами. Тема, что ни говори, была "неудобной". Родители не должны обсуждать с детьми свои "сердечные дела". И, пусть, это был откровенный разговор матери с дочерью, пусть намерения обоих были самыми лучшими, и через некоторое время, когда доверие, открытость и честность дадут свои плоды, они поймут, что этот разговор был им необходим, пока они - каждая из них - чувствовала себя неловко.
  -Спущусь к Бабе. Мы собирались перебрать сундуки.
  Ио осталась одна. Ну вот, они поговорили. Она спросила всё, что давно хотела спросить. И... она удовлетворила своё любопытство? Стало ли ей спокойнее? Что она хотела узнать? И что узнала? Стоило ли это того... Мамушка расстроилась. Ей непросто дался этот разговор. Ей тяжело вспоминать. А она? Вот, узнала кто её отец. И почему мамушка ушла от него. Вернулась в избушку к Бабе. Но, у неё появилось ещё больше вопросов. Вернее - один большой вопрос-недоумение. И называется это одним словом - Любовь. Ио остановилась у распахнутого по-весеннему свежего окна. Она произнесла это слово "Любовь", что бы оно и не значило, на языке отца. Как странно! Ещё раз и ещё, как когда-то учила мамушка, чётко разделяя буквы, произнесла Ио это странное слово. И захлопнула окно. Достаточно. Хватит заниматься ерундой. Пора взрослеть и помогать Бабе и мамушке.
   Они и не пытались сделать вид, что ничего не произошло. Каждая из них, даже Баба, которая физически не присутствовала при разговоре, но, каким-то образом, как всегда, знала о каждой из своих девочек всё, понимали всю значимость происшедшего. Каждая из них старалась, если такое было возможно, нежнее, внимательнее относиться к двум другим. Первое время Ои чаще, чем обычно, уходила на далёкие одинокие прогулки. Где она бродила, о чём думала, вспоминала, о чём грустила, и, может быть, плакала ни Баба, ни Ио не знали, и никогда не посмели бы спросить. А Ои думала о вопросе Ио, пыталась на него ответить. " Люблю? Не знаю. Может быть и нет... Ведь ты же сон, тепло, дыханье, свет... Хочу прижаться к твоему плечу... Люблю? Не знаю. Нет других примет..."* Но, всё равно. Пусть она грустит сейчас, но ни о чём она не сожалеет. То счастье, которое у неё было - нет ему цены. А Ио, напротив, старалась, как можно больше времени проводить дома, в избушке, больше помогать, во всём слушаться и не задавать своих обычных "почемучных" вопросов. У одной Бабы, казалось, ничего не изменилось в её поведении. Но, в глубине души... Кто мог представить, что творится в глубине души у матери, дочь которой ради мужчины навсегда ушла из дома, ради мужчины оставила сиротой малышку-дочку, у бабушки, внучка которой сбежала из дома и, почти год пропадала неизвестно где и вернулась беременной. Врядли кому-то захочется только представить, что творится в душе женщины, которая видит и понимает всю безвыходность ситуации, в которой очутилась её маленькая семья. Движимая, то ли, внутренним раскаянием за неуместное, ничего хорошего не принёсшее любопытство, то ли, желанием как можно больше облегчить жизнь своих близких, Ио бросилась изо всех сил помогать. " Теперь она и только она будет ходить в Селение"! Напрасно Баба и мамушка пытались отговорить её. "Нет и нет! Она так решила! Самая молодая - для неё это прогулка. Проще простого!"
  -Но ты же знаешь
  -Всё знаю
  -Но ты же помнишь
  -И помню всё. Но время идёт. Вы сами не раз говорили, что всё меняется. Не о чём волноваться.
  Со всей пылкостью молодости, упрямством превращающегося во взрослого, ребёнка, стояла на своём Ио.
  -Она должна!
  Им пришлось, она не сомневалась в этом, отступить. И вот, после долгого перерыва, Ио пошла в Селение. За самым необходимым, то, что они не могут сделать или добыть сами - соль, мука, спички. Минули те времена, когда женщины Селения приходили к Бабе за помощью - кому парня приворожить, с кого порчу снять. Или, что посерьёзнее - вылечить застарелую болячку, заговорить рану, помочь в родах. За всё это несли в лесную избушку "угощение" - продукты, вещи. Мужики просили подсказать, какая будет зима, что ждёт их на охоте, их волновала, какая будет весна - поздняя, ранняя, много ли будет дождей, будет сушь, заморозки. Тогда в избушке ни в чём не нуждались. Но времена настали другие. Всё меньше и меньше людей из селения обращались к Бабе за помощью. Теперь, что бы получить немного, той же, соли приходилось платить. Совсем "испортились" отношения с Селянами, когда кто-то из них случайно встретил в лесу брюхатую ведьмачку - Ои. Весть о том, что внучка Бабки-знахарки тяжёлая, а мужика никто не знает и не видел, мгновенно облетела Селение, вызвав пересуды и самые фантастические предположения. Все ждали, когда, кого родит внучка -ведьмачка Бабки - знахарки. Когда выяснилось, что нагуляла эта обычного, ничем не отличающегося от их собственных детей, ребёнка, женщины Селения испугались и возненавидели лесных. Раз ребёнок обычный - не урод, не чудик, значит, и кувыркалась эта с обычным мужиком. Резонно решили они и забеспокоились о своих мужчинах. Может кто-то из своих?! Мужики же, по той же причине, решили, что каждый из них может "попытать счастья". Бились, даже, о заклад - кто и когда "уложит" девку - ведьмачку. И одному, как-то почти удалось "взять" и девку, и подумать о "закладе", не налети, неизвестно откуда страшный, похожий на волка пёс этих сучек. Не отгони его девка, порвал бы мужика в клочья. Тот еле ноги унёс. С этого времени отношение к лесным бабам стало неприкрыто враждебным. И теперь за самым необходимым, в лавку, в корчму ли, ходили они в сопровождении огромного, не похожего на местных собак, пса. Малыш - так звали на странно звучащем здесь, чужом языке, огромную собаку, был лучшим другом Ио, и нянькой, и товарищем игр и приключений, и охранником. Сколько себя помнила Ио, всегда - всегда, как мамушка, Баба, дядюшка Лесовик - был Малыш. Их "маленькая дружная семейка" - так говорил дядюшка Лесовик. И сегодня, впервые после долгого перерыва, идя в Селение, Ио вспомнила именно Малыша. Это он сопровождал её в походах. С ним Ио чувствовала себя уверенной, совершенно защищённой. Только после смерти Малыша парни Селения начали, посмели приставать к ней.
  -Время Малыша вышло. У собак жизнь короче.
  Баба пыталась объяснить, утешить потрясённую "предательством" Малыша, Ио.
  - Он не должен был! Не должен! Умирать! Он не может оставить меня одну!
  -Но ты не одна! Вот мы - Баба, я, дядюшка Лесовик.
  Успокаивала мамушка.
  -Но мне плохо без него! Плохо! Пусть вернётся! Так не бывает! Я не хочу так! Почему?! Почему! Вот и дядюшка Лесовик, и ты, и Баба - вы старше Малыша! О!
  Впервые подумала, поняла Ио
  -Так вы тоже можете умереть!!!
   Она тогда заболела. Металась в горячке на выстеганном Бабой специально для неё матрасике из целебных трав. Не могла ни есть, ни пить. В воспалённом, потрясённом сознании девочки возникали, сменяя друг друга странные, фантастические картины. Они мелькали, сменяя друг друга, не позволяя ни на миг остановиться в этом лихорадочном движении, что-то понять, за что-то "зацепиться", выбраться из этого странного состояния. Но крепкий организм и круглосуточная любящая поддержка, нежный, щадящий уход, помогли Ио подняться из пропасти затягивающего безумия. Мамушка, Баба, дядюшка Лесовик, ни на миг не оставлявшие её, нашли в пришедшей в сознание, выздоровевшей Ио совсем другую девочку, другого человека. Она, как-то сразу, повзрослела. И внешне - исчезли милые припухлости детских щёк, удлинились, утратив мягкость очертаний, руки и ноги, вся она вытянулась, резко похудела. Повзрослела и внутренне - стала серьёзнее, сдержаннее, как-то по-другому, теплее, вдумчивее стала относиться к родным. Не сразу, но нашла в себе силы спросить о Малыше.
  -Мы похоронили Малыша в лесу. У Большой Сосны.
  Стараясь не расплакаться, рассказала мамушка.
  -Дядюшка Лесовик сам выбрал это место и выкопал могилу. Баба пожелала Малышу счастливого пути. Да, она "проводила" его до самых ворот " Сада животных".
  Успокоила незаданные Ио, вопросы. И как только Ио окрепла настолько, что смогла самостоятельно спуститься по крутой лёгкой лесенке из верхних светёлок, она, первым делом, пошла к Сосне. Увязавшийся за Ио, дядюшка Лесовик со своими шаркающими частыми шажочками, на этот раз не отстал от неё ни на шаг. И так они - и медленно переставляющая всё ещё тяжёлые, чуть трясущиеся ноги, Ио и семенящий шаркающими ножками, дядюшка Лесовик подошли к огромной, уходящей седоватой шапкой вечно зелёных игл в далёкое небо, Сосне - Матери. У обложенного шишками, посыпанного чистейшим мелким песком холмика, дядюшка Лесовик оставил Ио одну.
   Да, так оно и было. Сколько же времени прошло с того дня. Малыша нет. А она выздоровела, повзрослела. Вот, идёт одна в Селение. Занятая своими мыслями - воспоминаниями, Ио не заметила давно, от самой околицы, шедшего за ней парня. Утро в разгаре. Заняты работой, домашними делами поселяне. На пустынных улицах ни души. И почему Ио обратила на него внимание только тогда, когда несколькими энергичными шагами обогнавший её парень, преградил дорогу?
  -Эй, постой, красотка!
  -И тебе - доброго утра.
  -Торопишься куда?
  Он не намеривался уступить Ио дорогу.
  - По делам. В лавку.
  -У, так нам подороге! Пойдём вместе!
  Парень схватил Ио за руку.
  -Отпусти! Не по пути нам!
  -Ты не знаешь! Ещё как по пути!
  -Отпусти!
  -А что, как не отпущу? Собачки то твоей нет!
  Лучше бы он не напоминал о Малыше. Ио не поняла, не могла потом объяснить ни себе, ни Ои с Бабой, как это получилось. Она очень, ну очень, рассердилась! Ей казалось, что сердце разорвётся от боли и ... злости! Она просто посмотрела на этого недоумка. Парень - здоровенный красавец - взвыл, выпустил руку Ио и закружился на месте, обхватив руками голову. Было неприятно. Даже противно. Но Ио знала, что дальше за ней он не пойдёт. И лишь прибавив шагу, поспешила в лавку. Забрала два холщовых мешочка - один с мукой, а второй, поменьше с солью, всю, что лавочник посчитал возможным отдать за туес ароматного липового мёда и десять низок прекрасных белых грибов. Ио хотела было возмутиться - она-то знала, как всё это непросто достаётся. Но вспомнила свои предыдущие стычки с этим, заплывшим жиром, с маленькими глазками-щёлочками на лоснящемся, похожем на блин лице, мужиком, да наставления Бабы. А ещё более, понимая, что сейчас надо ей убраться из Селения как можно быстрей, спорить не стала. Лишь уложила мешочки в свою заплечную торбочку и поспешила в обратный путь. Вопреки её опасений - видимо, она что-то такое сделала с ним, ни сын трактирщика, ни его дружки, Ио не поджидали. И она благополучно вернулась в избушку. Конечно, Ио не собиралась рассказывать о происшествии, о своей стычке с сыном трактирщика. Просто отдала мешочки с мукой и солью. Но, разве от них что скроешь!
  -Постой - ка, голубушка, не спеши.
  Остановила Ио Баба, когда она, отдав мешочки, хотела уйти.
  -Что с тобой случилось?
  -Милая?
  Подняла голову от своего вышивания мамушка. Ио пожала плечами. Но, всё-таки, рассказала о встрече с сыном трактирщика.
  -Это плохо.
  Взвешивая на ладони мешочек с мукой, пробурчала себе под нос Баба.
  -Очень плохо.
  Голубыми искрами вспыхнули глаза мамушки Ои.
  -Какое он имел право тебя хватать! Что он о себе думает!
  -Наверняка, уже ничего! Плохо не то, что этот недоумок трогал девочку, плохо то, что она с ним сделала.
  Отложив мешочек с мукой, Баба смотрела на них - мать и дочь, как на малых детей. Да они то и не очень отличались друг от друга. Обе девки неразумные. Что одна, что другая.
  -Правильно девочка всё сделала. Нечего руки распускать.
  Подошла к Ио, обняла её Ои.
  - Тьфу, тьфу! Корни вам в помощь. Ничего не понимаете!
  Начала было Баба, но как всегда без стука, и, как всегда, в самый "подходящий" момент, как-то бочком в горницу вошёл Дядюшка-Лесовик.
  -Давненько ты меня не угощала. Давненько!
  -О, Дядюшка, здравствуй!
  -Да что ты выдумываешь, старый пенёк!
  -Проходи, Дядюшка!
  Одновременно отозвались все трое.
  -Ну, как поживаете, красавицы?
  Почувствовав поддержку Ио и Ои, Лесовик уселся на ближний к столу табурет.
  -Вот кто нас рассудит!
  Не обращая внимания на предостерегающие взгляды и знаки Бабы и Ои, объявила Ио.
  -Так. Что случилось, девочка?
  Дядюшка Лесовик любил всякие "новости". Был у него "нюх" на всякие "события". Вот и сейчас он пришёл в избушку, почуяв "запах" напряжения. Стараясь, всё-таки, сохранять беспристрастность, Ио рассказала о том, что сегодня произошло в Селении.
  -И ты считаешь, что права. А Баба ругается?
  -Баба не ругается, нет. Но очень недовольно.
  -Это понятно. А Ои - она что думает?
  -Мамушка на моей стороне! Нельзя такое позволять.
  -Это не понятно.
  -Что тебе не понятно?
  -Да то, что умница Ои поддерживает глупую девчонку.
  -Как!
  -Ты на стороне Бабы?
  -Ты на моей стороне?
  Вновь одновременно удивились все трое.
  -Эх, Корни!
  Лесовик достал свою пеньковую трубочку, повертел в сухоньких - вот-вот рассыпятся - пальцах.
  -Он не забудет, Ни за что, никогда. Все парни Селения будут на его стороне. Жди беды.
  -Но...
  
   - Парень готов.
  Подытожил свой рассказ-отчёт, Ры.
  Они снова собрались вместе. Три старинных друга. Здесь на конюшне, в клетушке Хрума они могли быть теми, кем были друг для друга - боевыми товарищами.
  -Ты уверен, Ры?
  Вольг грел в ладонях кружку с зельем.
  -Когда это мы говорили что-то...
  У, без того косноязычного, Хрума чуть заплетался язык.
  -Ишь, как тебя.
  Совершенно трезвый Зырк - он просто не мог пить зелье и по молодости очень стеснялся этого - отодвинул от Хрума полупустую кружку.
  - Он мой друг! И пусть пьёт!
  Ры - Дядька-воспитатель Молодого Хозяина со всего размаха грохнул о толстый деревянный брус свою пустую кружку.
  -Он знает! Если я сказал - готов! Значит готов!
  -Ну, ну, мы все знаем. И что вы здесь пьёте?
  Вольг взболтнул жидкость. Сморщившись, понюхал.
  -Ничего особенного. Все это пьют. Просто давненько не собирались.
  -Так это я виноват?
  -Надо почаще видеться!
  -Всюду ищешь, чего нет!
  -Скажешь уж - ищу!
  Они не скоро успокоятся. Переглянулись Вольг с Зырком.
  -Пойду я. Поздно. Сам-то управишься?
  Поднялся из-за стола Вольг. Оба посмотрели на неприбранный - только что после "хорошей выпивки" стол.
  -Как в старые времена. Справлюсь. Иди.
  -Спасибо, Зырк. Я рад, что мы вместе.
  -Иди, иди.
  Зырк почти вытолкал Вольга за дверь.
  -Иди.
  Совсем с другой интонацией сказал Зырк, лишь за Вольгом закрылась дверь.
  -Иди
  Повторил ещё раз, в свою очередь, взбалтывая зелье в кружке из которой пил Вольг и внюхиваясь в его запах.
   Яр проснулся сразу. И окончательно. За окном вовсю светило солнце. Проспал! Проспал! Отчаянно забилось сердце. Где же Ры! Почему Дядька-воспитатель не разбудил его!? Сегодня отец должен объявить свою волю! Прошло ровно три луны. Он так старался! Готов выполнить поручение Хозяина. Готов занять то важное место! И такая незадача!
  -Ры! Ры!
  Где же Дядька?! А, может быть, отец решил, что воспитатель Яру более не нужен? Может быть, решил проверить, как Яр справляется сам. Один. Без нянек! Никогда не поймёшь, что задумал его отец! Он очень умён и хитёр, Большой Хозяин. Думал Яр, ловко натягивая узкие щегольские штаны и украшенную монограммой рубаху, и кожаную, прикрывающую грудь и живот, безрукавку. Немного пришлось повозиться с высокими, из тонко выделанной кожи, сапогами. До этого утра Ры помогал натягивать их. И, всё же - где Дядька! Яр выглянул за дверь. Никого. Пустынная анфилада коридоров лишь усилила тревогу. Как он узнает, когда отец захочет поговорить с ним? Обычно такие вещи сообщал Ры. Хотя бывало, что отец присылал и своего денщика Зырка. Как ни волновался Яр, но есть хотелось отчаянно. Молодой организм требовал еды. Раньше - прошло всего то три луны, а Яру кажется, будто прошла целая жизнь - так вот, раньше, до того, важного разговора с отцом, он ни за чтобы не вышел из своих покоев без сопровождения, не пошёл бы один искать еду. А что её искать? Аппетитные свежие запахи привели Яра прямехонько к полураскрытым дверям кухни. Шустрый поварёнок застыл, сдвинув на затылок огромный, сползающий ему на нос, колпак. Вот это да! Сам Хозяин! Молодой Хозяин пришёл на людскую кухню! Будет о чём рассказать, чем похвастаться! Может быть, Молодой хозяин даже заговорит с ним! Оправдывая самые дерзкие надежды поварёнка, Яр заговорил
  -Доброго, парень.
  Очень скоро ему придётся управлять такими вот, как этот... Яр не стал задумываться, как будет называть своих подданных. И ему придётся разговаривать с ними. Вот возможность потренироваться. Прямо сейчас! Яр вспомнил, как это делал отец.
  -Как поживаешь?
  Не дожидаясь ответа - ясно же, что потерявший дар речи от важности неожиданного момента, поварёнок ничего не ответит - Яр продолжал
  -А не угостишь ли ты меня? Что будет на завтрак?
  Бедняжка поварёнок покрылся красными пятнами, губы его дрожали. Он был всего - на всего поварёнком на кухне для дворовых! Удивившись такой чрезмерной растерянности поварёнка, Яр оглядел пустынную кухню. Что-то, явно, не так! Он несколько раз был на кухне. Совсем маленьким его приводила сюда Нянька. Тогда малышу Яру очень понравилась и блестящая посуда, и огонь, и улыбчивые дворовые, угостившие его такими вкусными вещами. Но, узнав об этом, матушка очень рассердилась. И старенькая Нянька больше не приводила его в это царство запахов, вкусов, весёлого звона кастрюль и кастрюлек, разноцветных язычков пламени, выскакивающих на миг, и снова прячущихся под разбросанными по огромной плите, конфорками. И старенькая Нянька не только не водила более Яра по разным замечательным местам, её, вообще, не стало в его жизни. В няньки Яру приставили Малую, которую Яр хорошо знал и любил. Ведь это она была его кормилицей! И Яр очень быстро забыл и старую Няньку, и те замечательные места, в которые он ходил с ней. Проводить время с Малой было не менее весело. Правда, в следующий раз на кухню Яр пришёл уже с Другом отца Ры, приставленным к нему Дядькой -воспитателем. Ры, совсем не боялся матушки, и воспитывал Яра так, как считал нужным. Вот Ры и привёл Яра на кухню, обходя с ним весь Большой Дом. Да, с Ры он впервые побывал во всех залах, комнатах, уголках и закоулках Дома, воочию увидав и поняв, почему называют его Большим. Да, Яр был с Ры на кухне и не однажды. Но кухня выглядела по-другому. Тогда была другой! Что не так? Яр ещё раз оглядел кухню. Поварёнок лишь водил головой, повторяя движение глаз Молодого Хозяина.
  -Эта кухня
  Лишь начал спрашивать Яр
  -Это кухня для дворовых, Молодой Хозяин.
  Наконец смог заставить себя говорить Поварёнок.
  Вот как! Он забрёл на кухню для дворовых! Яр, даже, сделал движение уйти, но остановился. Как бы поступил Хозяин? Его отец в подобной ситуации?
  -О! Я никогда не был на кухне для дворовых. А ты тут поварёнок? А сможешь покормить меня?
  Польщённый, мокрый, как мышь, от волнения, поварёнок сжался от ужаса. А! Была не была! Главный повар, в любом случае, его накажет! Хорошо, если только выгонит!
  -Это кухня для дворовых, Ваша правда, Хозяин. И еда у нас не такая, как там.
  Мотнул головой поварёнок, указав за стену.
  -И мне не разрешают трогать кастрюли и всю чистую посуду и еду.
  -Вижу - ты храбрый парень. Давай так - покорми меня. А я, когда уеду - это секрет, не проболтайся - возьму тебя с собой. Будешь моим личным поваром. Обещаю. Идёт?
  Поварёнок лишь кивал головой. Огромные, как тарелки, глаза на его худом лице готовы были выпрыгнуть из орбит и обжечь Яра.
  -Ты, вот что, не кивай то так. Дай поесть. Очень хочется.
  Совсем по-мальчишески попросил Молодой Хозяин.
  
  
  Вольг с трудом разлепил глаза. Голова была тяжёлая, чугунная. Что они там пили, вчера? Откуда Хрум приволок это пойло! Все беды из этой конюшни! Сжечь её, что ли! Вольг хотел позвать - но пересохший рот был "забит" огромным шероховатым языком. Пить! И отрубить голову! Превозмогая себя, Вольг поднялся, дотянулся до кувшина на низком столике. Трясущимися руками попытался наполнить кубок. Но... жидкость плескалась, проливалась. Не сегодня, не сейчас. Вольг, расплёскивая на себя жидкость, сделал пару длинных тяжёлых глотков прямо из кувшина. Осторожно вошедшая в опочивальню Нянька застала его сидящего в мокрой одежде на краю роскошного ложа, обхватившего двумя руками низко опущенную голову.
  -Эх, как тебя болезный! Где это ты? Кто? С кем пил
  Поняв, что ничего вразумительного Вольг не скажет и главное сейчас - привести его в чувство, Нянька метнулась к входной двери, крепко накрепко закрыла её, нажав на тайный, спрятанный в розетке резного орнамента, рычаг. Обезопасив Вольга от постороннего вмешательства и досужего внимания, она с, не свойственной её возрасту, лёгкостью скользнула в скрытый между досками высокой панели, потайной ход. Даже, если бы Вольг был в другом состоянии и мог бы следить за временем, и тогда он почти и не заметил бы отсутствие Няньки. Так быстро, почти мгновенно, она вернулась. Из одной из принесённых с собой скляночек, Нянька накапала немного тягучей жидкости на мягкую тряпицу и протёрла ею виски и ушные раковины Вольга. Из другой, тёмного стекла бутылочки она заставила, зажав ему нос, проглотить несколько капель до того горькой, что вкус уже и не ощущался, жидкости. Ещё одной вязкой, противно розовой жидкостью, накапав её себе на пальцы, Нянька протёрла запястья Вольга. Пока, буквально на глазах, его состояние улучшалось - посветлело землисто серое лицо, наполнился, стал размерено чётким пульс, Нянька достала сухое постельное бельё, свежую одежду. И, как только Вольгу стало значительно лучше настолько, что он, открыв глаза, осознанно огляделся вокруг, она заставила его подняться, ловко, в несколько взмахов, сменила постель, помогла переодеться. За дверью, между тем, всё усиливался шум. Слышались взволнованные голоса.
  -Что случилось?
  Тусклым, осевшим голосом, пытаясь несколько раз прочистить горло, словно что-то ещё мешало ему, спросил Вольг.
  -Это, ты мне расскажешь. Потом.
  Очень сердито - признак того, что она очень обеспокоена, ответила Нянька.
  -Никому не рассказывай.
  Это надо было понять так, что Нянька просит Вольга не рассказывать о том, что с ним было что-то неладное и, что она была здесь. Подхватив грязное постельное бельё и одежду, Нянька юркнула в потайной ход. Вольг, чуть покачиваясь, но, подойдя к двери, он уже мог сохранять равновесие, повозившись с секретным рычагом, открыл дверь. В коридоре, впереди толпы взволнованных дворовых - среди них Вольг заметил и прислужницу Рогнеды, стоял Зырк.
  -Заходи.
  Вольг пропустил денщика в опочивальню, оставив лишь узкую щель между собой и дверью. Никто из толпящихся дворовых ничего из того, что было в опочивальне Хозяина рассмотреть не смог.
  -Где ты был?
  Предупреждая вопросы Зырка о закрытой двери, и давая понять, кто тут Хозяин - старинные друзья были вчера за выпивкой - спросил Вольг.
  -Так ты, Хозяин велел вчера не спешить.
  -Не спешить? С чего это бы? Я собирался позавтракать с Наследником. Вели позвать Молодого Хозяина. И распорядись, что бы накрыли в малой столовой.
   Молча поклонившись, Зырк вышел, плотно прикрыв дверь в покои своего заклятого друга. Его бесила эта способность Вольга мгновенно меняться. Вот он был самым лучшим старинным другом, и раз - хитрый мрачный Хозяин Большого Дома. С такой же лёгкостью и быстротой властный Хозяин мог превратиться в лучшего друга - рубаху-парня. Ещё и мальца ему ищи! Где этот бездельник, Ры! Да и Хрум хорош! Конечно, когда сразу после того, как Вольг стал Большим Хозяином - Хозяином Большого Дома, и из всех друзей выбрал в денщики его - самого рассудительного и непьющего, Зырк был очень горд и с радостью согласился. Кто же знал, что почувствовав силу власти, их бывший закадычный друг не только сведёт до минимума общение с ними тремя, но и превратит своего советника и помощника в простого денщика. В прямом значении этого слова! В покоях Наследника не оказалось ни его самого, ни его Дядьки-воспитателя Ры. Тут уже стало не до воспоминаний! Зырк не мог позволить себе более "копаться" в ущемлённом самолюбии. Яра не было в покоях! Это очень серьёзно! Но там нет и Ры?! Может быть, их угрюмый друг повёл куда-то воспитанника? Не мог Ры этого сделать! Сколько бы ни выпили они вчера - Зырк точно знает кто, что и сколько пил - Ры умел пить, и вряд ли бы забыл, что на утро назначена важная встреча. Где же искать их?! Зырк кинулся в конюшню. Он убьёт этого пьянчугу! В кое-как прибранной клетушке Хрума всё говорило - кричало о вечерней "встрече друзей". Но тех, кого искал, Зырк там не было.
  -Ты ищешь Хрума?
  Спросил в раздумье стоящего посередине коридора конюшни, Зырка, мальчишка - грум.
  -Ты знаешь, где он?
  -Сир Старший конюх там.
  Мальчишка указал на стойло в конце коридора. Сир!? Хрум - сир!!! Тогда кто я?! Зырк ударом ноги распахнул дверь в стойло. И застыл на пороге. Не сорваться бы, не избить, храпящего на охапке соломы Сира Старшего конюха! Может быть, и Ры здесь? Вот он, голубчик! Скатился с соломы, валяется на голой земле у стены и сладко посапывает во сне. Что снится этому!!! Вот с Ры Зырк церемониться не стал. Хоть он был и ниже и раза в два легче, подцепил за шиворот, приподнял и, прислонив к стене, поставил на ноги эту, так и не проснувшуюся гору мышц. Зырк облил Ры водой из подвернувшегося под руку ведра, из которого поят лошадей.
  -Где? Что? Я? Эй, ты что?!
  Мотал мокрой головой Ры.
  -Это ты - что?! Где Яр?
  Зырк срывал зло на не пришедшем в себя, еле стоящем на ногах Ры. Ведь ясно же - Дядька -воспитатель не знает, где его воспитанник!
  - Проснись! И этого буди. День уже!
  Зырк отпустил одежду Ры, и тот, сразу же начал сползать по стене стойла.
  -Пропадите, вы!
  Выругавшись, Зырк вернулся в Дом. Время идёт. Никого позвать на помощь, посвятить в этот ... случай, он не может. Придётся самому прочёсывать Дом.
  
   Как только Зырк вышел из опочивальни, из тайной щели в панели появилась Нянька.
  -Ты, что - караулила там?
  -Поздно уже тебя караулить.
  Нянька несла большой таз и доверху наполненный кувшин.
  -Дверь закрыл? Давай! Без всяких - не буду, не хочу!
  -Ты думаешь, что
  -Не знаю. Думать после будем. А пока
  Отдуваясь и оттирая пот с холодного мокрого лица, Вольг вспоминал, когда ему было так плохо. Нянька заставила его глоток за глотком, выпить из кувшина всю ужасную кисло-сладкую жидкость, вывернувшую желудок наизнанку. И теперь бережно, не расплескав ни капли унесла таз с мутной, мерзко пахнувшей жидкостью. Быстро вернулась забрать кувшин.
  -На этот раз, вроде, обошлось. Но ты подумай, кого так рассердил!
  Одевшись, Вольг прошёл в малую столовую. После жуткой ночи, нянькиных процедур, он чувствовал себя "лёгким". Лёгкими были тело и все движения, лёгкой была голова. Случайные мысли, как бабочки порхали в пустом сознании и тут же покидали его. Он обдумает. Права. Скорее всего, права Нянька. Но почему, кто и зачем - об этом он подумает потом, позже. Сейчас он должен поговорить с сыном. Правильно поговорить с будущим Наместником. Где он, к стати ? Почему Ры до сих пор не привёл парнишку? Не может быть, что и он? Если так - вчера была не обычная "встреча". Но Зырк! С ним всё в порядке! Конечно. Ведь он не пил. Подозрение укололо и спряталось змейкой от убийственного довода - Зырк, вообще не пьёт. Никогда не пил. Сколько он его помнит. Воспоминания пришлось отодвинуть в сторону. Дверь без стука отворилась. В сопровождении Зырка в столовую вошёл Яр.
  - Здрав будь, Отец!
  -И тебе здравия. Проходи. Садись.
  -Знаешь, где я его нашёл? И без Ры!
  Попытался объяснить, то ли почему отсутствовал так долго, то ли рассказать о том, что Ры плохо справляется с обязанностями, Зырк.
  -Спасибо. Хорошо. Расскажешь потом. Я ещё не завтракал. И нам надо поговорить.
  Прервал Зырка Вольг.
  Обозлённый - он получил ещё одно подтверждение пренебрежительного высокомерия, Зырк вышел из столовой. "Не завтракал!" Знал бы, где я нашёл твоего наследничка! А нашёл Зырк Яра на кухне для дворовых, куда забрёл случайно, в бесплодных попытках отыскать Молодого Наследника, обежав весь Большой Дом.
   Об этом то и рассказал Яр отцу. Раньше, всего каких-то три луны назад, он не то, чтобы не рассказал о своём промахе, даже подумать о подобном, Яр не посмел бы. А вот сегодня, с иронией подсмеиваясь над собой, он, почти в лицах передал свой разговор с поварёнком из кухни для дворовых. И отец не только не рассердился, не прочёл ему нотацию! Он похвалил Яра!
  -Ты научился брать верный тон с дворовыми. Это хорошо. Мне нравится, что ты умеешь посмеяться над собой. Но никогда не делай этого в общении с низшими. Они поймут неверно. Да ты, ешь! Ешь, не стесняйся.
  Хотя Яр и позавтракал на кухне дворовых, но что каша да блины против яств и разносолов на их с отцом столе! Он должен сейчас много есть. Возраст такой. Вольг с нежностью - да, да, есть у него отцовские чувства - наблюдал, как Яр уплетает за обе щеки. Пусть его ест. Пустое брюхо к ученью глухо. Так, кажется, приговаривала Нянька. Сам он не мог проглотить ни крошки. Не так уж и много он выпил вчера вечером. Неужели, права в своих подозрениях Нянька! Кто-то постарался. И к бабке не ходи! Опять он вспомнил Няньку. Хоть она терпеть не может бабок-ведуний. Сама то она полна природной, незамутнённой предрассудками мудростью и любовью к нему.
  -Очень вкусно. Спасибо.
  Яр отложил в сторону столовый прибор.
  -Вижу, ты прекрасно со всем этим управляешься. Молодец.
  В очередной раз похвалил Вольг сына.
  -Раз не голоден, пойдём, поговорим.
  Вольг привёл Яра в библиотеку. Единственная, кроме личных покоев Хозяев, непроходная комната в Доме. И единственная, в которую не было потайных ходов, в которой не было подслушивающих устройств. Вольг сам проверял. Зато в библиотеке была особая комната, о существовании которой кроме него не знал никто. Под "знающими" ладонями Вольга один из стеллажей, битком набитый книгами, сдвинулся с места, открыв проход в тайну тайн Большого Дома. Небольшое многоугольное помещение "образовалось" между стенами нескольких комнат. На плане Дома, если таковой имелся, эта комната обозначена не была. Об её существовании и размерах можно было догадаться, сравнив указанные на чертеже и непосредственно измеренные длины стен смежных комнат. Но, кому могло прийти в голову нечто подобное! Пока отец рассказывал, Яр с живым любопытством оглядывался. Конечно, здесь не было окон. Свет падал сверху, пробиваясь сквозь узкие, образующие странный орнамент - пентаграмму - щели. Полы во всём Доме были каменные - выложены или мрамором, или кирпичом в подсобных помещениях. Здесь же, на собранном из разных пород дерева полу была выложена точно такая же, как на потолке, пентаграмма. Вольг наблюдал, как Яр рассматривает комнату, пентаграммы.
  -Ну, что скажешь?
  Яр лишь пожал плечами.
  -Подумай, самое простое
  Пришёл на помощь Вольг.
  -Они похожи.
  -Правильно! Точная копия.
  -Верхняя служит для освещения. И нижняя... не знаю для чего.
  -Подскажу тебе. Самое простое - это часы.
  -Часы?!?
  -От того как и куда на нижней пентаграмме попадают лучи света...
  -Да! Я понял. Это, как циферблат. А тень - указатель.
  -Молодец! Был уверен, что ты справишься. Я следил за твоими успехами. И горжусь тобой. Уверен, могу на тебя положиться. Ты не подведёшь. А теперь,
  Они присели за маленький столик в одном из углов помещения, заваленный свитками, картами, документами
  -к самому главному.
  Они долго, как равный с равным, обсуждали, иногда, сразу не соглашаясь друг с другом, важные, касающиеся работы Яра во вновь присоединённой Провинции, вопросы.
  -Вижу, в этом ты разбираешься лучше меня.
  Заметил Вольг, когда речь зашла об особенностях уклада, частной жизни, фольклора жителей Провинции.
  -После встречи с их Представителями, когда ты доверил мне встретить Делегацию, я попросил оставить у нас их Сказителя.
  Чуть смущаясь - но в этом случае, он не мог прикрыться самоиронией - объяснил Яр.
  -Мудро. Уважаю.
  Повисла пауза. Будто Вольг хотел что-то спросить, но... ждал.
  -Я не сам это придумал.
  Ещё более смущаясь, признался Яр.
  -Вот как! Так кто же это был? Или была?
  -Ты знал!
  Столько отчаяния было в возгласе Яра.
  - Нет, что ты! Она никогда не выдаёт! Просто я её очень хорошо знаю. И сейчас - догадался. А ты - вдвойне молодец! Сказал правду. Мы не имеем права что-то скрывать друг от друга. Именно поэтому я доверил тебе тайну этой комнаты. Кроме меня теперь только ты знаешь об её существовании.
  Косо падающий сквозь узкие прорези в кровле свет, почти не освещал пентаграмму на полу.
  -Пора возвращаться
  Поднялся Вольг.
  -Нас не должны искать. До твоего отъезда мы ещё поговорим. И не раз.
  
   Конечно, она должна была прислушаться к суждениям, к предостережениям домашних. Но время шло. В повседневных, рутинных занятиях Ио как-то забыла тот случай, ту встречу с сыном трактирщика. Тем более, что в душе была не согласна с родными. Более того - гордилась своим поступком. В общем, когда подошло время нести нескольким, ещё оставшимся, заказчицам вышивки и кружева Ои, она вызвалась пойти в Селение. Надо отметить, что женщины в Селении не были белоручками. Каждая умела вести хозяйство, многие рукодельничали. Но, куда им всем было до Ои! Никто из них не мог с ней сравниться ни в вышивке, ни в создании аппликаций. С детства обученная и приученная Бабой к рукоделию, почти всё своё время Ои проводила с иголкой в руке. На растянутом пяльцами полотне оживали цветы, вились зелёные побеги, раскрывали похожие на цветы, крылышки диковинные бабочки, как будто пели чарующие песни, волшебные птицы. А какое кружево плела Ои! Лёгкие снежинки, причудливые узоры инея на студеном окне, ажурные переплетения ветвей и листьев, цветов и ягод, колосьев и причудливых перьев. Не хватило бы слов описать все её кружева. Она и сама не представляла самобытную ценность своих изделий. Вот потому то, не смотря на всю неприязнь к обитателям лесной избушки, жительницы Селения не оставляли Ои без заказов. Каждая из них хотела и получала что-то своё, отличное от остальных - необыкновенно прекрасное. Ни разу ещё Ои не повторилась в своих работах. И вот Ио, совершенно решительно, собралась идти в Селение. Ни возражения Бабы, ни предостережения мамушки, ни доводы Дядюшки Лесовика не могли остановить её.
  -Вот вы мне запрещаете. Хорошо. А кто отнесёт заказы? Баба? Когда в последний раз ты была в Селении? Или ты, мамушка? Помнишь, как мы тебя вызволяли в последний раз? Тогда, хоть, Малыш был. Или ты - Дядюшка Лесовик? О, тебе, точно, обрадуются их шутники!
  - С чего ты взяла, недозрелый жёлудь
  Так Лесовик, сердясь назвал Ио
  -Что я хочу в Селение. Я и не дойду туда. Стар стал. Нет, уж. Сами выпутывайтесь. Пойду я. Дел много.
  Лесовик поглубже нахлобучил свою, ни на что не похожую шапку и с сожалением посмотрел на последний, оставшийся на тарелке, пирожок.
  -Иди, иди, Дядюшка. И свой пирожок не забудь, прихвати.
  Напутствовали Лесовика мягкосердечные Ио и Ои. Баба лишь блеснула в его сторону глазами. Взяв свой пирожок, Лесовик быстренько, бочком-бочком выбрался за дверь. Что поделать! Стар он для таких волнений!
  -Но мы должны отнести заказы. Эти женщины в Селении ждут. У них скоро праздник.
  -Да, и платят хорошо.
  Продолжила рассуждения Ои, Баба.
  -Не думаю, что им понравится остаться без обновок. Пожалуются своим мужикам.
  -Вот! Сами понимаете, что нельзя не отнести заказы! Так я пойду.
  Решив, что Баба и мамушка сами нашли доводы за то, что необходимо пойти в Селение, спросила, вернее, подвела итог, Ио.
   -Нет. Не так быстро.
  Остановила Баба.
  -Одна ты, точно, не пойдёшь.
  Добавила мамушка.
  -Ты предлагаешь пригласить Дядюшку Лесовика? Да его калачом в Селение не заманишь! Он боится и собак и мальчишек.
  Ио недоумевала - что ещё они навыдумывают.
  -Нет, конечно. Дядюшка слишком стар. Ещё заснёт где-то по дороге. В селение пойду я. Мы с Ио пойдём вдвоём.
  -Ты? И ты! О, Корни! Где твои мозги!
  От возмущения Баба не могла подобрать слова.
  -Не беспокойся. Ничего с нами не случиться. Не может случиться.
  -Не смей об этом даже думать! Случиться! Ты не имеешь права бросить меня! Поняла!
  Первый раз в жизни Ио видела Бабу такой взволнованной и растерянной.
  -Я это знаю. Уверяю тебя, с нами ничего не случиться.
  Ои обняла, оказавшуюся маленькой хрупкой старушкой, Бабу. А Ио всегда представляла её крупной, высокой женщиной! Они ещё немного поговорили. Решали, когда, в какой день - так, что бы в селении было поменьше мужчин, отнести заказ. Как одеться. Что, кроме заказов - так, на всякий случай - взять с собой. Ио не могла взять в толк, зачем, к чему такие приготовления. Что такого - отнести одну вышивку, два кружевных воротничка и одну аппликацию. Но Баба и мамушка были настроены серьёзно. Ио ничего не оставалось, как терпеливо ждать. Хотя, и ждать долго не пришлось. Те два дня, в которые Баба и мамушка укладывали по мешочкам заказы, и, отправив Ио погулять - ей так и не удалось подсмотреть, что они делали за закрытой дверью горницы - Ио провела более чем отлично. Отделавшись от Дядюшки Лесовика - она просто напросто сбегала от него - Ио уходила к дальнему Озеру. Баба и Лесовик не очень ладили с его обитателями. Неприязнь была давняя. В чём, почему они "не сошлись", Баба, даже, и не знала. А Дядюшка Лесовик, хоть и пытался скрыть это, не помнил. Но, традиции - это традиции. На них всё держится, и соблюдать их необходимо. А вот Ио, сначала из детского любопытства, а потом, ведомая подростковым отрицанием устоев и желанием "быть собой", втайне от домашних ходила к Озеру. И, постепенно, раззнакомилась с его обитателями. Не сказать, что она подружилась со старухой Кикиморой и её молоденькими, то ли внучками, то ли подружками - русалочками. Кикимора, чем-то неуловимо напоминающая Дядюшку Лесовика, рассмотрев Ио в первый раз - девочке показалось, что она видит её насквозь - более на неё внимания не обращала. А вот весёлые хохотушки, русалочки с удовольствием болтали с Ио. Жаль только, что на зиму Озеро - кроме дальней части, у берега которого били тёплые ключи - замерзало. И Ио была лишена возможности общаться с его обитателями. Но сейчас, в разгар весны, девушки-русалки почти сразу отозвались на её призыв. Ио стоило лишь, погрузив руки в холодную - сводило пальцы, воду несколько раз определённым образом хлопнуть в ладоши, и почти полностью поднявшись из тёмных загадочных глубин, они с беспечной радостью заговорили с ней. Ио было очень любопытно, и она не раз пыталась выведать, как живут такие похожие на неё девушки в Озере, и что с ними случается зимой, когда вода замерзает, и Озеро покрывается толстой коркой плотного льда. Но она никогда не получала ответов ни на "прямые", ни на "окольные" вопросы. Русалочки, или заливисто смеялись, или, плеснув изящными хвостиками, вроде как рассерженно уплывали от Ио. Но, в остальном, они были, можно сказать, весёлыми, внимательными подружками. Ведь других сверстниц рядом с Ио не было. А русалочки, хотя Ио не знала их истинного возраста, умели, как-то так, быть её ровесницами. Вот и в эти дни Ио, благо всем было не до неё, приходила поболтать со своими подружками. Русалочки, которые не должны были, и не очень-то разбирались в жизни "двуногих", всегда умели не только выслушать и найти что-то смешное в рассказах и рассуждениях Ио. Их лёгкое, весёлое отношение к вещам и поступкам нередко спасало Ио и от юношеского нигилизма, и от "разочарования" в жизни. Вот и в этот раз, "страдания" Ио по поводу того, что Баба с мамушкой надумывают всякие "страсти", и превращают обычное событие в что-то...непонятное, что-то, требующее отдельной подготовки были выслушаны и высмеяны русалочками.
  - У тебя слишком живое воображение, двуногая подружка! Весь мир не вертится вокруг тебя. Старшие знают.
  Вот это вместо сочувствия услышала в конце - концов, Ио, и немного обиженная вернулась домой. И вот, на следующий день утром - не очень рано, и не очень поздно, как раз, чтобы успеть, до обеда вернуться домой - Ио и Ои понесли заказы в Селение. На самой кромке леса, там, где еле заметная тропинка превращалась в хорошо утоптанную дорогу, их поджидал Дядюшка Лесовик.
  -Дядюшка!
  Поздоровавшись, начала было Ои
  -Не беспокойся, деточка
  Перебил её Лесовик
  -И не собирался я идти с вами. Что, я настолько стар, что выжил из ума?!
  -Что ты, что ты! Ты наш самый лучший дядюшка! И не думаем мы так!
  В один голос принялись утешать, успокаивать, извиняться Ио и Ои.
  -Ладно уж вам, балаболки. Вот, держите.
  Лесовик, будто из воздуха, достал две сосновые шишки и протянул им.
  -Зачем это нам, дядюшка?
  -Сказал, бери - значит - бери. Пригодиться!
  Лесовик, что у него было признаком сильного волнения, поглубже нахлобучил шапку, и в какое-то мгновенье словно растворился - исчез в густом подлеске.
  -Ладно. Не выбрасывать же.
  Ио спрятала одну шишку в свою котомку.
  -Дядюшка, по своему, заботится о нас. Всё это от души.
  -"исправляя" тон Ио, сказала Ои, и положила к себе в котомку вторую шишку.
  Как и предполагали, они вошли в Селение задолго до обеда. Обе прекрасно знали, что о них думают, и как к ним относятся в Селении. Поэтому, не очень радушный приём в домах заказчиц не должен был бы расстроить их. Но, всё равно, обидно, когда для тебя, твоей работы не находится ни одного доброго слова. Заказчицы принимали изумительные работы Ои, будто это самые обычные, обыденные вещи. "Принесли - и ладно". Читалось на настороженных, злых лицах. "Вот - за работу" - ставили на стол, а, иногда и на пол - лишь бы не касаться этих из леса - скудную оплату: несколько моточков разноцветных ниток, несколько воткнутых в бересту иголок, мешочек с разноцветным тряпьём. Толстая тётка, для двух дочерей которой Ои связала прелестные кружевные воротнички, поколебавшись, бросила на стол перед ними мешочек с фасолью.
  -Бери. Чего уж.
  Если бы не Ио, Ои ни за что не взяла бы эту "подачку". Но фасоль так редко попадала в лесную избушку! Ио проворно подхватила заветный мешочек.
  -Спасибо, добрая женщина.
  Поблагодарила Ои.
  -Идите, идите! Да побыстрее.
  Тётка крепко - накрепко закрыла за ними входную дверь. И вовремя! Едва Ио и Ои лишь немного отошли от дома последней заказчицы, их окружила толпа ребятишек.
  -Лесные ведьмы! Лесные ведьмы!
  Повторяя слова взрослых, кричали, кривлялись, строили рожи, дети.
  -Покажи свой хвостик! Ведьма! Ведьма!
  Самые бойкие старались ухватить их за юбки. Не драться же с детьми! Стараясь не навредить никому из пищащей и хохочущей детворы, осторожно отодвигая их, Ио и Ои медленно продвигались к окраине Селения. Привлечённые шумом и криками, в окнах кое-каких домов появлялись любопытствующие лица. Но, поняв, что это, всего на всего, ребятишки развлекаются с лесными ведьмами, безразличные лица исчезали. Зато, как стервятники, учуявшие лёгкую добычу, начали появляться более взрослые парни. Постепенно они оттеснили малышей и плотной злой толпой окружили Ио и Ои. И, хотя до околицы Селения было совсем недалеко - несколько домов и переулок - но выбраться из сужающегося кольца гогочущих, разгорячённых близкой победой подростков... У Ио на минуту будто остановилось сердце. Она испугалась! Но, что это! Будто наткнувшись на невидимую стену, обескуражено остановились нападающие. Ио, боясь "спугнуть", что-то непонятное ей, лишь скосила глаза. Мамушка! Ои! Она стала будто выше ростом. Вся её стройная фигура излучала непонятную силу. Вытянув перед собой руки раскрытыми ладонями в сторону застывших подростков, Ои обошла весь, ставший похожим на неровный частокол, круг нападавших. В одном месте, откуда открывалась дорога к околице, Ои лёгким жестом, не дотрагиваясь, "разорвала круг", раздвинула парней. Кивком головы, позвав за собой Ио, побежала из Селения. Быстрей! Быстрей! Стучали их сердца. Через сколько времени подростки придут в себя? Что будут делать? Пустятся ли они за ними в погоню? Быстрей! Быстрей! Они были уже почти у леса! Ещё немного! Сзади раздался топот копыт и свист рассекающей воздух нагайки. Их догоняли всадники! Это серьёзно! Очень серьёзно! Им не успеть! Разгорячённые азартом и жаждой овладеть ими, подгоняемые инстинктом охотников, сын трактирщика и его друзья совсем близко. Они уже слышат их тяжёлое дыхание, ощущают зловонье потных тел. Не успеть достать "отводящий глаз" Платок Бабы! Спрятаться под ним! Ои не удержать дышащих погоней, тяжёлых лошадей! Кажется, одну из них уже поднял на дыбы, первым доскакавший до беглянок, сын трактирщика. Не сговариваясь - бывает так, каждая швырнула в преследователей по шишке Дядюшки Лесовика. Со страшным треском шишки разлетелись в воздухе на тысячи мелких острых кусочков. Они впились лошадям в глаза, губы, ноздри, в незащищённые подковами места на высоко поднятых передних ногах. Закусив удила, хрипящие лошади падали, придавливая седоков. Пытаясь освободиться от причиняющих адскую боль осколков, начинали кататься по земле, как прутики, ломая руки и ноги, до смерти давя людей. Ио и Ои смотрели на происходящее, содрогаясь в душе. Слишком дорогой, кровавой ценой оплачена их свобода. И помочь своим преследователям они не могли - взбесившиеся от боли лошади растоптали бы и их. Смотреть на это не было сил. Но они не ушли, пока последняя лошадь, волоча за собой то, что совсем недавно было молодым, пышущим жизнью красавцем-парнем, не скрылась из вида.
  -Жди беды.
  Встретили Ио и Ои Баба и Дядюшка Лесовик, как-то прознавшие о том, что случилось.
  -Нет, нет! Не хочу.
  Пыталась отказаться от питья, поднесённого ей Бабой, Ио. Ужасные картины гибели людей стояли у неё перед глазами.
  -Выпей, Выпей, дорогая.
  Присоединилась к уговорам Бабы и мамушка.
  -Надо выпить. Я всегда пью. Если что.
  Никто даже не улыбнулся неудачной шутке Дядюшки Лесовика. Не в силах противостоять заботливой настойчивости близких, Ио сделала несколько глотков. Горькая жидкость обожгла гортань. Но, вместо того, что бы оттолкнуть склянку с противным на вкус напитком, Ио, не контролируя себя, выпила всё её содержимое.
   Когда Ио пришла в себя - как иначе, если не беспамятство, назвать непробудный сон в течение суток - чувствовала она себя ... значительно лучше. Нет, жуткие события, свидетелями и невольной причиной которых были они с мамушкой, не забылись, не стёрлись из её памяти. Это - на всю оставшуюся жизнь! Но сейчас Ио вспоминала, воспринимала их несколько иначе. Видела причину, более или менее, оправдывающую случившееся. Они защищались! Их жизни были в опасности!
  -Ты уже проснулась, милая. Как ты?
  В крошечную светёлку Ио вошла мамушка.
  -Я спала. Долго ли?
  -Ну...
  Ои старалась всегда говорить своей дочке правду. Сегодня доверие между ними было особенно важно.
  - Ты проспала сутки, дорогая.
  -Сутки!! Вы специально напоили меня!
  -Да. Мы знали, что тебе необходимо отдохнуть.
  -Именно мне?! Вы всегда всё будете решать за меня!
  -Нет, милая. Не всё и не всегда. Подкрепись и спускайся. Мы должны посоветоваться.
  Аппетитные запахи еды, оставленной Ои на берестовом подносе, заставили Ио, забыв о своих обидах, приняться за завтрак. Завтрак? Может быть, обед? Какая разница. Рот наполнился слюной. Всё было упоительно вкусно. Внизу, в горнице у большого стола Ио ждали Баба, мамушка и, куда уж без него - Дядюшка Лесовик.
  -Спасибо. Всё было очень вкусно. Как всегда.
  Поздоровавшись со всеми, поблагодарила Ио.
  -Здравствуй, дорогая. Садись.
  Устало улыбнулась Баба.
  -А, девчонка, привет
  Вынул изо рта нераскуренную трубочку Дядюшка Лесовик. Все немного помолчали.
  -Начну я.
  Только сейчас, внимательно взглянув на Бабу и переведя взгляд на остальных, Ио увидела насколько усталыми, измученными выглядят её близкие.
  -Не обижайся на нас, девочка. Тебе необходимо было отдохнуть.
  -А вам, разве вам
  Слёзы не давали Ио продолжать. Так жалко, до боли жалко было ей своих родных.
  -Конечно, мы, тоже, нуждаемся в отдыхе. Но это - потом. Сейчас, послушай.
  Просто, слишком просто, словно речь шла о том, какую кашу сварить на завтрак, или они обсуждают проказы белочек, разоривших запасы кедровых орешков, Баба начала говорить. Но, за этой, нарочитой простотой, именно из-за неё, Ио поняла, сколько боли, душевного мужества кроется за решением её близких. А решили они... Слушая Бабу Ио и соглашалась и не соглашалась с каждым её словом. Особенно в конце...
  -Мы много говорили. Рядили и так и этак. После того, что случилось - нас в покое не оставят. Это ясно. И нам одним не справиться. В этот раз всё слишком плохо.
  Говорила Баба, объясняя Ио, и, как бы повторяя и для себя, и для Ои, и для Дядюшки Лесовика то, почему они решили именно так, и именно это.
  -Жизнь сложилась так, что единственным, к кому мы можем обратиться за помощью - твой отец, девочка. Ты должна отправиться к нему. И не медля!
  -Отец?!? Но, почему он! Почему я? Мамушка! Вот кто должен пойти. Она и дорогу знает!
  -Нет, дорогая,
  Очень мягко, устало возразила Ои,
   -идти должна именно ты. Мы расстались не очень...хорошо. Может быть, он обиделся на меня. И не захочет помочь. А вот дочери он отказать не сможет.
  -Как ни крути - идти тебе.
  Подтвердила Баба.
  -А дорога? Я не знаю дороги. И... ты уверена, что дочери он не откажет!
  -Я подскажу. Расскажу. И да - уверена. Он - благородный человек.
  Для Ои "вопрос был закрыт".
  -Хорошо, я уйду. А вы, что будет с вами?!
  -За них не беспокойся.
  Дядюшка Лесовик вынул изо рта свою неизменную трубочку.
  -Я ещё умею "отводить глаза". Да и Лес... Зря, что ли, столько времени меня зовут Лесовиком. Мы дождёмся тебя, детка. И найдём, за что поругать.
  Неуклюжая шутка Дядюшки Лесовика чуть ослабила напряжение. Все, как будто, вздохнули свободнее.
  -Хорошо. Когда мне идти?
  -Сейчас. Мы собрали тебе торбочку.
  Баба кивнула на холщёвый заплечный мешок.
  -Там смена белья. Да, и вот что
  Растянув завязку, Баба вынула что-то завёрнутое в белоснежную тряпицу.
  О!!! Ои и Лесовик были поражены не меньше, чем Ио.
  -А я не знал, что это у тебя!
  Запихнул, выпавшую было трубочку, обратно в рот, Дядюшка Лесовик.
  -Что это? Никогда не видела.
  С интересом рассматривала прелестную вещицу, Ои.
  Баба бережно, на сложенных ладонях, положила на стол, сплетённый из разноцветных полосок металла, головной обруч, украшенный двумя сверкающими - это были два огромных потрясающей чистоты камня - рожками.
  -Мне это перешло от моей бабки, той - от её. Не знаю, когда это появилось в нашем роду.
  -Так вот она какая!
  Обычно, прикрытые тяжёлыми веками, глаза Лесовика сверкнули почти так же, как алмазные "рожки".
  -Я только потрогаю.
  Попросил он Бабу.
  -Ты никогда мне её не показывала. И ничего не рассказывала.
  Даже в такой ситуации, Ои не смогла скрыть обиду.
  -Так ты, дорогуша,
  Баба осторожно, но настойчиво вынула Обруч из цепких пальцев Дядюшки Лесовика.
  -сбежала. Когда бы я тебе рассказала, показала? Вот, девочка, возьми её с собой.
  -Что ты, Баба! Это очень дорогая вещь. Зачем она мне?
  -Послушай, ты не станешь показывать это всем подряд. Но те люди, к которым ты идёшь, должны знать, что ты не простого рода.
  Баба аккуратно завернула обруч в тряпицу и бережно уложила обратно в котомку.
  -Долгие проводы - долги е слёзы. Если ты не голодна - пора.
  -Как, сейчас?! Так сразу?
  Ио не успела осознать всё услышанное, не успела свыкнуться с мыслью, что должна уйти из дома. Должна идти одна! И куда!
  -Но, я не знаю куда идти. Где эта Земля.
  -Я провожу тебя, милая. По дороге поговорим.
  -Идите, идите. У нас своих дел полно. Не забудь принести мне подарок.
  Старенький Дядюшка Лесовик успел забыть и о прекрасном "рогатом" обруче, и об нависшей над ними смертельной опасности. Баба прильнула к окошку, провожая взглядом - ещё миг и скроющихся в густой лесной поросли - своих девочек.
  -У нас нет времени. Надо решить, что мы хотим сохранить и где это спрячем.
  Твёрдый, лишённый намёка на сентиментальность голос, заставил бабу отойти от окна.
  -Ты прав, Дядюшка.
  Постороннему никогда не поверить, что тот "трухлявый" старичок - лесовичок, и этот небольшого роста, энергичный мужичок - одно и то же лицо.
  - У нас совсем нет времени. Начнём.
  Ио и Ои, между тем, по петляющей, незаметной для чужаков тропинке уходили всё дальше и дальше от Избушки.
  -Вот здесь.
  Остановилась в одной ей понятном месте, Ои.
  - Отсюда ты пойдёшь одна. Вспомни те картинки, которые мы рисовали с тобой.
  -Ты называла их "картами". Я хорошо помню.
  -Помнишь, и как мы играли в путешествия?
  -Это было так увлекательно! Конечно!
  -А теперь? Сможешь ли вспомнить всю карту? И тот путь, по которому мы "ходили" чаще всего?
  Это было совсем не трудно. Вспомнить те замечательные времена. Длинные зимние вечера, тёплую печь, положившего тяжёлую голову на колени мамушки, Малыша. Он всегда с интересом, будто всё понимал, следил за тем, как они "путешествуют" от скромной избушки на лесной полянке до Большого Дома гордого Хозяина. Иногда, когда Ио ошибалась, сбивалась с пути, Малыш, глядя с неизъяснимой укоризной, толкал её своим мокрым носом.
  -Как жаль, что нет Малыша. С ним бы и легче и быстрее добралась до Большого Дома.
  -Очень жаль, Малыша. Мы его никогда не забудем. Но ты справишься. Обязательно, дорогая. И вернёшься к нам.
  Последние слова мамушки будто разбили скорлупу, в которой застыли чувства Ио. Слёзы брызнули из глаз.
  -Я должна идти? Уже? Сейчас!
  -Да. Мы не можем терять время. И вот ещё, что.
  Ои была не уверена, должна ли говорить об этом. Её негромкие слова остановили готовую уйти Ио.
  -Да, мамушка.
  Обрадованная возможностью задержаться даже ненадолго, ответила она.
  -Я должна это сказать. Ты молода и красива. Тебе встретятся мужчины. Разные. Многие захотят тебя, отношений с тобой. Есть
  Ои не знала, как сказать это дочери. Есть вещи, о которых не принято говорить. Если бы не обстоятельства...
  -У Хозяина Большого Дома на груди над левым соском есть знак.
  Ои вытянула длинную булавку из своих прекрасных волос
  -Вот такой цветок. Об этом, кроме меня, не знает никто. Не смотри так. Я "поставила печать на сердце его". Как бы ни сложилось, кто бы, что бы и не говорил - твой отец - только мужчина с таким "цветком" на левой стороне груди. Накрепко запомни. А теперь - уходи. Не заставляй меня заплакать при тебе. Я не имею права плакать.
  
   Ры вынужден был остановиться, не доехав до Большого Дома. Толпа хлынувших из всех переулков горожан, не только окружила его, но и вынудила двинуться вместе с ними. Не давить же ни в чём не повинных людей! Резонно подумал Ры. И что такого могло случиться?! Они отправились в Провинцию две луны назад. Тьфу- тьфу, - свято верящий во все приметы, Ры, сплюнул через левое, а, потом, для большей надёжности, правое плечо. Если бы, что-то произошло, они бы узнали. Так чего же все эти горожане - среди них много женщин - стремятся на площадь? Гм, любопытно узнать. Ры отпустил поводья. Послушный, хорошо понимающий хозяина, конь спокойно двигался вместе с толпой. Оказалось, что Ры попал на площадь одним из последних. Но, с высоты лошади, поверх голов он мог отлично видеть всё здесь происходящее. И то, что он увидел, несомненно, удивило видавшего виды воина. В отдалённом от него углу площади, между домами, перекрывая дорогу, ведущую к Большому Дому, был сооружён высокий помост. На нём - Ры, даже привстал в стременах, что бы убедиться, что он увидел то, что увидел - в окружении Стражи Дома, стояли три фигуры. Впереди - сам Большой Хозяин, облачённый в парадные одежды. При полном параде! Чего, точно знал Ры, Вольг терпеть не мог. Почти рядом с ним, чуть сзади, стояла, тоже при полном параде, Хозяйка - Рогнеда. И ещё дальше - молодой мужчина. Ры вгляделся. Так это! Тот конюх! Что, на все ветра, он делает здесь! Ещё минута и Ры получил исчерпывающие ответы. Вольг поднял руку. Возбуждённая толпа - судя по выкрикам и свисту, они знали гораздо больше, чем Ры - утихла.
  - Горожане! Вы давно знаете меня. И я знаю вас. Нет, и не может быть между нами никаких тайн. Всё честно и открыто. Никаких слухов.
  Кое-где раздались выкрики одобрения. Но, основная масса собравшихся выжидающе молчала.
  -Поэтому я должен рассказать о том, что происходит в моей семье. И попросить поддержать меня в трудном решении.
  Теперь затаил дыхание и Ры. Что задумал его хитроумный приятель.
  -Для вас не секрет, что моя жена - Хозяйка Дома, Рогнеда вела себя недостойно.
  Ропот согласия поддержал это предположение.
  -Об этом я, к сожалению, узнал поздно. Но теперь, здесь - перед вами, перед моим Народом, я разрываю наш брак. Рогнеда и я - больше не муж и жена! Рогнеда больше не Хозяйка Большого Дома!
  Сист и крики поддержки заглушили последние слова Вольга. Но Большой Хозяин вновь поднял руку.
  - Вижу, вы поддерживаете меня. Но это не всё. Властью, данной мне вами - моим Народом, объявляю Рогнеду и этого мужчину - Стража Дома почти вытолкали на самый край помоста бледную, как мел, Рогнеду и упирающегося мужчину - мужем и женой! Они любились тайно, за спиной законного мужа женщины. Пусть же теперь любятся не скрываясь!
  Свист, выкрики, вопли восторга поддержали это решение Большого Хозяина.
  -Но,
  Вольг вновь призвал толпу к вниманию
  -жить на наших землях им запрещено! Позволяю женщине
  Сознательно, что бы ещё больше унизить Рогнеду, Вольг не назвал её по имени
  -забрать все её драгоценности. Забрать всё, включая прислугу. Всё, что она привезла с собой. Всё, что ей лично принадлежит. И, в течение суток они должны покинуть пределы Большого Дома - Наших Земель.
  Что тут началось! Крики "Любо"! Свист, топот!! Восторгу толпы не было границ. Большой Хозяин вновь показал себя мужиком! Настоящим Хозяином! Ры посчитал за лучшее, пока возбуждённая толпа не сбила с ног его шарахающегося от шума, свиста и толчков толпы, коня - выбраться наружу. Осторожно, направляя лошадь от одной случайной "прогалины" к другой, он, не переставая успокаивать возбуждённое животное, выбрался с площади. Вот это да! Он спешил к Вольгу со своими новостями! А тут такое!!! Конечно, он, как и остальные друзья, подозревал, точнее - был уверен, что Вольг знает о Рогнеде и конюхе. Но, что он провернёт такое! В который раз Ры убеждался, что их друг, по праву, Большой Хозяин! Пока, размышляя о том - о сём, сомневаясь, правильно ли сделал, что решил рассказать Вольгу "новости" и приехать, Ры неспешно трусил к Большому Дому, Вольг, отправив с Рогнедой и её новым мужем Стражу Дома, уже ждал Дядьку - воспитателя своего сына. Вольг заметил мощную фигуру друга тот час же, как тот появился на площади. Что случилось в Провинции? Почему Ры оставил Яра? Эти, немедля возникшие вопросы, не давали Вольгу покоя во всё время продуманной до малейшей подробности, церемонии. Сын, что с ним. Волновало его более всего на свете. Но, даже по окончании "церемонии", под одобрительные выкрики и свит толпы, Вольг должен был в сопровождении Стражи Дома отправить Рогнеду с мужем в изгнание, потом поблагодарить народ. А уж потом, не выдав своё волнение и нетерпение, вернуться в Большой Дом. Вольг только успел переодеться, сбросить ненавистную "парадную" одежду, как в дверь его личных покоев постучали.
  -Входи.
  Они обнялись. На людях, понятно, они " сохраняли дистанцию", вели себя "по протоколу". А так, когда они были одни, без посторонних глаз, - какие могут быть церемонии между друзьями!
  -Рад тебе.
  Вольг подал Ры кубок с медовухой.
  -Есть хочешь?
  -Не откажусь.
  -Старая, знаю, что ты здесь. Закажи нам что-нибудь, пожалуйста.
  Не повышая голоса, он лишь повернулся в сторону резной панели, попросил Вольг.
  -Нянька? Ты уверен, что она тебя слышит?
  -Она? Ещё как! Где задержался?
  -Так ты?
  -Представь, я, то же, видел тебя. С каких это пор ты, ни с того, ни с сего, бросаешь парня?
  -Да с тех пор, как ты стал давать представления на площади!
  -Ну, это
  В дверь постучали. Страж Дома внёс и поставил на столик, заняв его весь, огромный поднос.
  -У, то, что я люблю! Нянюшка помнит! Спасибо!
  Ры, как и до него Вольг, обратился к резной панели.
  -Как она узнала, что это я?
  -Забыл? Оттуда прекрасно видно.
  -Точно!
  Но приняться за еду Ры не мог. Что-то было не так. Он его не видел! Здесь не было Зырка!? Ры огляделся.
  -Кого ты ищешь?
  -Нашего самого.
  -Самого? Ты имеешь в виду Зырка?
  -Угу. Мы с Хрумом так его называем.
  -Не знал. Странно. Зырк сопровождает бывшую Хозяйку с её новым мужем. Ты ешь. Надо - расскажу, что ты видел.
  -Да понял я. Ты развёлся с Рогнедой и выгнал её. Вместе с тем дураком. Только зачем так-то?
  -А как иначе? Теперь Народ знает, что у меня нет секретов. И что Хозяин - настоящий Мужик.
  -Ясно. Ты хочешь, что бы тебя ещё больше любили! Слышал я, как они вопили!
  -Ешь! Не отвлекайся. Хочу я, что бы все меня поддержали. Когда явится милый шурин.
  - Ах, да! Этот петух! Точно у него будут претензии! Помню, как мы
  -Ешь. Я жду. Что такого могло случиться. Ты примчался.
  -Не знаю, как сказать.
  Ры разгрыз последнюю косточку прожаренной, как он любит, перепёлки, вытер руки о белоснежную салфетку.
  -Не томи. Что с Яром? Не хотел расстраивать парня - избавился от Рогнеды, пока он в Провинции. Она - как ни как - его мать.
  -Не думаю, что парню это сейчас интересно.
  -Ты о чём? О ком? Яр любит мать, привязан к ней. Случилось - что?
  -А то. Сам подумай! Появилась вдруг девица и наш парень...
  -Так это хорошо! Наконец-то! Вспомни, как мы в его годы гарцевали! Всех и не припомнишь. Давно пора!
  -В том то и дело, что - нет! Не подпускает она его. Я бы знал.
  Поставил точку, отвечая на невысказанный вопрос Вольга, Ры.
  -Не понял! Какая-то девица не даёт Хозяину Провинции! Не смеши меня.
  Ры только пожал плечами. Хочешь, мол, смеяться - смейся.
  -Тогда, что же? Из-за этого ты примчался?! Рассказывай. Всё, как есть.
  Ры рассказал о странной девице с немение странным именем. О том, что она, вроде как, красивая.
  -Знаешь, всё время думаю, кого она мне напоминает. Но она не из наших. Говорит по-нашему. Но не так, как мы. Даже не так, как в Провинции. Парень глаз с неё не сводит. Все дороги забегает. Отдал ей Шира, каурую кобылку, учит езде. А она - ничего. Видно, что нравится ей наш парень. Но держит она его. Лишь хохочет. И чего хохочет, чего хочет - не пойму.
  -И, что бы рассказать мне это, ты примчался?
  -Дурак, что ли? Прости, Большой Хозяин! Стал бы я коня загонять и подковы бить, если бы
  -Договаривай, Дядька Ры.
  Ры тяжело вздохнул.
  -Если бы не боялся.
  -Боялся? Ты!!! Чего? Кого?
  -Опасаюсь я за парня. Эта Ио совсем заморочила ему голову. Он так хорошо начал. Всем в Провинции понравился. А сейчас забросил дела. Девица, то ли играет с ним, то ли... Никогда я этих баб не понимал. Чего-то она, наверняка, хочет. Но чего. Не сгубит ли парнишку.
  -Из того, что ты рассказываешь... Или ты не умеешь рассказывать, а, Ры? Но, одно дело услышать, другое увидеть. Почувствовать самому.
  -Вот хорошо! Поехали со мной!
  -Не могу сейчас ехать. Если бы не это, как ты обозвал, представление. Родственничек вот-вот явится. Обязательно. И Яру уезжать сейчас из Провинции неправильно.
  -Жаль, Зырка нет. Он бы присоветовал.
  -Да, наш самый-самый, точно, что-нибудь да придумал бы. Но и мы не лыком шиты
  
   Пока отец с Дядькой воспитателем судили - рядили, что с ним делать, ни о чём не подозревающий Яр наслаждался жизнью. Никогда ещё не казалась она ему такой невообразимо прекрасной! Никогда ещё он не чувствовал себя таким "полным", сильным, счастливым. И всё это началось со встречи. С неожиданной встречи на едва различимой лесной тропинке. Это была, даже не встреча. Ничего могло бы не случиться, если бы он не заметил её. Яр оторвался от своих сопровождающих. Дядька Ры иногда, когда был твёрдо уверен, что воспитаннику ничего не угрожает, специально "придерживал" свиту. Пусть малец почувствует, попробует, как это - быть самостоятельным. И вот, выбравшись из лесной части, Яр заметил, нет - он чуть не наступил на неё, на девушку. Незнакомка сладко спала, положив голову на небольшую холщовую котомку. Чёрные, как смоль, блестящие волосы почти закрывали лицо. Зато из-под подола тяжёлой юбки виднелись изящные с розовыми ровными пальчиками ступни. Простые стоптанные башмачки лежали неподалёку в высокой траве. Яр застыл. Залюбовался. Это Лесная Девица! Конечно! О таких рассказывала Малая - его кормилица, а потом и нянюшка. Яр, конечно, не разбудил бы её. Нельзя! Но зычные голоса беспокоящейся о нём свиты, пронзительный рожок егеря, да и он сам, кинувшийся запретить им всем шуметь, и по дороге звучно ломающий ветви, разбудили незнакомку. Она проснулась. Как-то сразу - вскочив на ноги, прижав к груди тощую торбочку. Яр не успел. Ничего не успел. А на него уже смотрели необыкновенные глаза незнакомки. А сзади, выбравшись из чащи, собралась свита. Первый, молнией плеснувший испуг, исчез из глаз девушки. Теперь можно было увидеть, что они - тёмные, тёмно синие? Нет - голубые, как весеннее небо. Нет - почти серые, как холодные зимние облака. Всё зависело от того, на кого смотрела незнакомка. И она, к восхищению Яра, первой пришла в себя. Оценила ситуацию и заговорила. Густой, горьковатый голос - он не вязался со сверкающей молодостью девушки - заворожил Яра. Она приветствовала их на чистейшем, на таком говорили только в Большом Доме, языке. Одарив всех открытой улыбкой, назвала своё имя. Немного странное. Но оно так подходило ей - Ио. Будто холодная россыпь утренней росы и, в то же время, звонкое, лукавое лесное эхо. И вот, не в силах "противостоять" её обаянию, Яр называет своё имя, предлагает гостеприимство. И девушка опирается на его, ставшую такой, по-мужски твёрдой, руку, кто-то из свиты помогает ей надеть башмачки. Дядька Ры был против. Но, кто здесь Хозяин! И вот Яр привёз незнакомку - теперь Ио! в свой Дом. Приказал обустроить покои. Впервые в жизни он чувствовал себя взрослым, чувствовал себя настоящим Хозяином!
   А вот, как чувствовала себя Ио в этом большом, чужом доме?! Когда этот милый смешной мальчик подвёз её к высокому каменному забору, когда через тяжёлую дверь она вошла под стрельчатые своды, она, было, подумала - вот он! Тот Большой Дом, о котором рассказывала мамушка! Дом, куда она стремилась попасть! Но очень быстро, буквально в тот же вечер, ужиная за роскошно убранным столом, она убедилась, что ошиблась! Сидевший во главе стола Хозяин - так все называли юношу, хоть и был любезен и гостеприимен, не был, не мог быть тем взрослым мужчиной, о котором говорила мамушка. Зря она обрадовалась. Ведь понимала, чувствовала, что вышла не туда. И почему согласилась поехать с этим Яром? - какое странное имя! Доверилась незнакомцу! Где и почему она могла ошибиться? Ворочаясь на огромной кровати - по размеру она была почти такая же, как светёлка Ио в избушке - Она раз за разом, во всех подробностях "просматривала" свой путь. Сравнивала его с картой - рисунком своих детских игр. Дорога, как и говорила мамушка, не была трудной. Самое неприятное - преодолеть болото. "Но, в отличие от меня - ты предупреждена" "И, значит - вооружена". Подхватила Ио заученную до дыр поговорку. И ещё я хорошо знакома и с Кикиморой и с Девушками Озера. Добавила она про себя. Возможно, в болоте живут их родичи. И, если понадобится, я смогу попросить о помощи. Вот и шла Ио пока не закончились все припасы. Уже и со счёта дней сбилась, а Болота всё не было. Покрытая высокой травой, с редкими "островками" одиноких деревьев, равнина постепенно влилась в более понятный, привычный Ио, лес. Выбившись из сил, засыпая под гостеприимной кроной орешника, она, в который раз, вспомнила Малыша. Будь жив их четвероногий друг, он бы помог ей найти Лорда. Они бы давно были в Большом Доме. И, когда, случайно наткнувшийся на неё Яр и его свита разбудили её, Ио очень обрадовалась. Эти, говорящие на языке Лорда люди, обязательно приведут её в Большой Дом! Она, даже, преодолев чудовищное чувство страха - всё внутри сжалось в ледяной ком, позволила усадить себя на, страшно вспомнить - лошадь! Откуда же было ей, её мамушке Ои, знать, что в этом краю все Дома большие! И из камня! Теперь совершенно ясно, что она где-то сбилась с пути. Совсем не на много - ведь здесь говорят на языке Большого Дома! Значит, она не так уж и далеко от цели! Ничего. Несколько дней она отдохнёт. Пусть мамушка и Баба с дядюшкой Лесовиком простят её. Попытается больше узнать об этом месте. А потом - потом отправится дальше. Уже твёрдо зная, куда идти. Сморённая усталостью, убаюканная собственным, вселяющим надежду, планом, Ио уснула.
   Тёплый свет из распахнутого огромного окна разбудил её. Здесь всё - начиная от "запаха", так она чувствовала его - света, и, кончая прохладными простынями огромной кровати, было не таким. Отличалось от привычного, своего в лесной избушке. Но было - Ио неприятно было признаться себе в этом - не менее, по-своему прекрасным. Но времени наслаждаться покоем, обстановкой у неё не было. С того момента, когда её, несмотря на безнадёжную усталость, прекрасно лёгкий сон прервал склонившийся над ней незнакомец, Ио находилась в состоянии возбуждённого нетерпения и совершенно несвойственного ей, заставляющего ещё больше волноваться, нервического непостоянства в настроении. В первую минуту, увидев незнакомого юношу, а вслед за ним и появившихся из зарослей, вооружённых мужчин, Ио испугалась. Но, сумев совладать со своими чувствами, не выдав испуга - была полностью "вознаграждена". Оказалось, что эти люди говорят на понятном ей - спасибо, мамушке за науку - языке. И отнеслись к ней под влиянием молодого человека, оказавшегося, как это и ни странно, их Хозяином, вполне гостеприимно. И всё - посмотреть только на её светёлку - здесь это называется - покои, и то, как её приняли, и еда - было великолепно. Всё было хорошо. Кроме того, что это было не то место, не тот Дом, к которому она стремилась. Единственное, что более ни менее, пока, примиряло Ио с ситуацией, то, что в этом месте - они называли его Провинция, говорили на том же языке, что и человек, к которому послала её мамушка. Возможно ли, что бы с того времени, когда здесь была, когда отсюда убежала Ои, всё здесь так изменилось?! Или произошла ошибка? Кто-то из них - она или мамушка ошибся? Эти вопросы, важность которых она прекрасно понимала, и не давали Ио покоя, не позволяли наслаждаться многими ранее неизвестными, недоступными ей вещами. Взять, хотя бы, лошадей. Ещё там, в лесу, когда Яр усадил её впереди себя на лошадь! О! Как испугалась Ио, каких усилий стоило ей совладать со страхом. У них, в лесной избушке никогда не было лошадей. И последние, ужасные события, заставившие родных отправить её в дорогу, были связаны именно с лошадьми. Ио никогда не забыть нависшие над ней кованные копыта поднявшейся на дыбы, лошади. И вот сегодня Яр собирается научить её держаться в седле. И Ио готова на всё, лишь бы поближе сойтись с этим славным юношей. Через него она надеется выяснить, где находится Большой Дом, далеко ли это отсюда, и как из Провинции - Ио уже знала, так называется эта земля - до него добраться. Прочь сомнения. Она должна быть весела, приветлива и очень внимательна. Как ей не хватает родных! Узнать бы, что в избушке всё в порядке...
  
   Ои проводила дочку. И, возвращаясь домой, старалась ни о чём не думать, пытаясь дать отдохнуть своей душе. Но, как можно заставить замолчать сердце, как можно запретить душе помнить. Они поступили правильно, отправив девочку подальше. Подальше от избушки, от неминуемой опасности. Даже, если Ио и не найдёт своего отца, всё равно, где бы она и ни была - девочка будет в большей безопасности, чем здесь. Они все - и Баба, и дядюшка Лесовик, и, конечно, она блефовали, убеждая Ио, что опасность не так уж велика, что они сумеют постоять за себя, что им необходима помощь именно от человека находящегося где-то достаточно далеко. Только такая юная, наивная, совершенно не знающая "жизнь" девочка могла во всё это поверить! Как, какими такими силами, трое - подумать только! - трое смогут противостоять целому Селению! Ои редко бывала в этой части леса. Это, скорее похожее на большое болото, Озеро действовало на неё удручающе. Водяные лилии, кое-где, "зубами дракона" вгрызающиеся в тёмную воду, заросли камыша напоминали ей - всё ещё напоминали - то болото, то утро. И вот, сегодня, случайно оказавшись на берегу Озера, Ои должна была признаться себе - она всё ещё помнит! Потому, что не хочет забывать! То, что было тогда - пусть недолго, пусть лишь миг - и было её настоящей жизнью.
  Тррк! Пузырём вздулось и тут же опало полотно воды. Из широкой - будто блюдце - воронки появилось что-то невообразимое. Буро зелёные водоросли почти закрывали нечто, отдалённо похожее на лицо. Покрытые ракушками и безобразными наростами подобие тела, плечи, руки. Костлявые, соединённые тонкой, морщинистой перепонкой пальцы поманили Ои. Неужели! Сама Кикимора!
  -Здравствуйте, тётушка.
  Пусть они и не дружат с дядюшкой Лесовиком, её Ои это не касается. К тому же, Ои почему-то уверена в этом, они оба и Лесовик и Кикимора давно уже забыли из-за чего вышел весь сыр-бор.
  -Подойди поближе. Мне трудно говорить, по-вашему.
  Прохлопали, похожие на лягушечьи, губы.
  -Наверное, мы виноваты - редко навещаем Вас, тётушка.
  -Не о чём мне с вами разговаривать! Давно уже попортили свой род! И язык наш общий забыли. Но, в память о тех временах
  Ои ждала. Неужели Кикимора, такая же древняя, как дядюшка Лесовик, так же, как и он может задремать посередине разговора? Или забыть, о чём говорила.
  -В память о тех славных временах, я дам вам убежище. Этот старый болтун и твоя, не такая уж умная бабка могут на меня рассчитывать.
  -Спасибо, тётушка.
  Кикимора взмахнула руками. Стаи мелких рыбёшек серебром брызнули в стороны.
  -Подожди, Тётушка! Скажи, как ты узнала?
  -Тебе не понять. Кровь людей лишает ваш род былой силы.
  С лёгким всплеском ударили друг о друга низкие длинные волны. В зеркале Озера отражались облака, перевёрнутая линия, поросшего елями берега. Разговаривала ли она с кем-то? Или привиделось?
  
   В дверь постучали. И сразу же в личные покои Ио - как быстро она привыкла к этому "личные покои" - неприятно удивив её, вошла женщина. Пока она в низком поклоне приветствовала Ио, девушка вспомнила - Яр сказал, что молодой девице негоже быть одной в обществе мужчин. И, потому как у него в свите нет женщин, а брать в Дом кого-то из непроверенных местных он не хочет, не имеет права, то пришлёт Ио свою Нянюшку. "Увидишь, она хорошая. Вы понравитесь друг другу". Серьёзно, по- хозяйски рассудил Яр. И совсем по-детски, добавил - мне бы очень хотелось".
  -Добра тебе, девица. Пора вставать.
  Ио стало не по себе. Она не привыкла к такому отношению. Да и женщина - совсем не похожа на Нянюшку. Как себе это представляла Ио.
  -Добра и тебе. Тебя прислал Яр?
  -Да.
  Поднявшись, мелодичным звонким голосом сказала женщина. Она была молода и привлекательна.
  -Он сказал, что ты была его нянюшкой!? Такая молодая!
  -Не только нянюшкой, но и кормилицей.
  Почувствовав себя "свободно" с этой чужачкой - не то, что у Хозяйки Рогнеды - с охотой ответила женщина.
  -Тебе следует поторопиться!
  И подсказать такой милашке не грех! Девица симпатичная. И, видать, простая. Вот бы повезло Молодому Хозяину! Давно пора ему. Женщина подавила невольный смешок, подумав о том, что давно пора Молодому Хозяину.
  -Ой, спасибо! Конечно! Яр сказал, что мы пойдём к лошадям и на псарню. Ты знаешь, где это?
  -Мне ли не знать!
  Между разговорами женщина помогала Ио одеться. В этих краях носили немного другую одежду. Ио предпочла бы свои вещи. Но, её юбка, блузка, косынка нуждались в стирке.
  -Пока твою одежду приводят в порядок - не сомневайся, тебе всё вернут,
  Приговаривала женщина
  -походишь в этом. Наши девицы красиво одеваются.
  Подытожила она, со всех сторон оглядывая, одетую к выходу Ио. Кого-то, кого-то знакомого, очень знакомого напомнила ей эта чужачка Ио.
  -Идём.
  Но Ио задержалась у зеркала. Она знала, что это такое. У них в избушке было мутное от времени, убранное в берестовую рамку, такое стекло. Баба очень дорожила им. Хранила на полке, в дальнем углу, за банками и баночками с притираниями и другими зельями. Здесь же, в этом большом, сложенном из камня - что само по себе удивительно - доме, этих самых зеркал было много. И были они, в отличие от зеркала Бабы, большими! И пользовались ими совсем в других целях! В них смотрелись! Да! В этих больших стёклах можно было увидеть, рассмотреть себя с ног до головы! У себя дома, там в лесу можно было увидеть своё отражение или в гладкой воде Озера, пока озёрные девицы не заводили свои весёлые с хохотом и брызгами хороводы, либо в ведёрке с собранной дождевой водой, либо в зимнем оконце на фоне ранней ночной тьмы, ловить, будто пришедшее из другого мира, своё отражение. Ио удивлялась самой себе - именно эти "зеркала", и то, что одно такое висит в её покоях - более всего поразили её в этом чужом мире! Вот и сейчас - она не может оторвать взгляд от этой незнакомки! Узкие в талии, подчёркивающие стройный стан, шаровары, широкой волной ниспадают на коротенькие мягкие сапожки, расшитая сложным узором душегрейка - очень похоже на узоры мамушки, на голове, оставляя открытыми волосы, остроконечная, отороченная мехом, шапочка. Ио знает и не знает эту девушку. Конечно, она, как и мамушка, как и Баба - сейчас, из-за одежды, это особенно заметно - очень отличается от женщин Селения. Вот и ещё одна причина не любить, ненавидеть их - "лесных баб", "лесных ведьм". Мамушка, Баба! Они ждут, надеются. А она рассматривает себя в зеркале! Должна торопиться! Как стыдно! Щёки Ио вспыхнули багровым румянцем.
  -Да, да. Идём! Быстрее!
  Будто от этого зависело, когда она вернётся в избушку, домой.
   Через несколько коридоров и проходных покоев женщина провела Ио в столовую. Привыкшая ориентироваться в лесу, Ио довольно быстро поняла и запомнила расположение "покоев" каменного Дома. Но пока - она надеялась, что это ей для чего-либо пригодиться - сочла за лучшее не выказывать этого. Как бы бездумно идя за провожатой, Ио внимательнейшим образом, запоминая, беря на заметку то, что казалось ей или важным, или совсем уж непонятным, рассматривала и покои и коридоры.
  -Заходи.
  Женщина распахнула перед Ио двери.
  -Доброго утра. Прекрасно выглядишь. Проходи.
  Приветствовал Ио, поднявшийся из-за накрытого к завтраку стола, Яр.
  -Доброго утра, Малая.
  Яр заметил открывшую Ио дверь, женщину.
  -Спасибо.
  -И тебе хорошего утра и дня, Молодой Хозяин.
  Певучий голос женщины эхом воспоминания звенел в голове Ио. Ма-лая, Ма-лая! Стучали серебряные молоточки.
  -Проходи. Что-то случилось, Ио?
  Яр забеспокоился - его гостья застыла на полпути к столу.
  -Нееет. Всё ...Хорошо.
  Взяв себя в руки, Ио присела за уставленный яствами стол.
  -Приятного аппетита.
  Ио не могла проглотить ни кусочка. Отпила немного кисло - сладкой, похожей на морс, жидкости.
  -Какое странное имя у твоей нянюшки.
  -Странное? Вот уж не думал. Малая - хорошее имя. И она сама очень хорошая.
  -Но молодая. Ты сказал, что она твоя нянька. А нянька должна быть старой.
  -Вовсе нет! Твоя нянька была старой?
  Ио лишь неопределённо пожала плечами. Не станет же она рассказывать этому "хозяину", что у неё вовсе не было няньки. Какие няньки в лесу! Разве что старенький Дядюшка Лесовик? Но о нём, уж точно, она рассказывать не будет.
  -Вот видишь.
  По своему понял Ио Яр.
  -Старуха сказала, что Малая будет хорошей нянькой. И отец с ней согласился. Но ты совсем не ешь. Пожалуйста, надо хорошенько подкрепиться. Сейчас пойдём на конюшню. Это может быть надолго.
  -Да, хорошо. Конечно.
  Ио ни в коем случае нельзя было выдать себя. Малая! Мамушка рассказывала о девушке, своей подруге с таким именем! Что это? Совпадение? Или здесь многих девушек так зовут? Или, и это будет огромной удачей - эта женщина - та самая Малая из мамушкиных рассказов! И по возрасту подходит! Она, Ио близко, даже ближе, чем могла себе представить, к тому Лорду. Но, если Яр назвал его отцом? Нет, это не обязательно. Мало ли кто отец этого юноши. И мало ли как Малая оказалась его кормилицей, а потом и нянькой. Но Яр сказал, он упомянул какую-то старуху. Мамушка рассказывала и о "старухе". Не слишком ли много совпадений! Нет, она не должна думать об этом. Думать сейчас. Именно сейчас, когда её ждёт встреча с лошадьми. Ведь Яр хочет отвести её на конюшню. А там - лошади! Ей необходимо всё её мужество, что бы это выдержать. Она не может отказать Яру. Не может, теперь, когда "открываются" такие вещи, разочаровать его. Знала бы Ио, что ещё ждёт её! Какие ещё сюрпризы приготовила для неё шутница - жизнь!
   Пройдя несколько коридоров - в этой части Дома Ио ещё не была - через широкую трёх створчатую дверь они вышли на широкий, окружённый высокой каменной стеной, двор. Яр повёл Ио к одному из низких строений. Ио внутренне сжалась. Хоть она и готовила себя к встрече с ужасающими её лошадьми, но как это будет? А вот там, куда они вошли, совсем не было лошадей. Даже ни намёка на них.
  -Мы на минуточку.
  Почти извинялся Яр.
  -Только заберём собаку.
  -Собаку?
  -Мою собаку. Они все здесь хорошие
  Лай, визг, шум десятков разноголосых собак, будто они только и ждали похвалы Яра. После яркого света снаружи глаза Ио, наконец, привыкли к полумраку, и она смогла различить стоящие рядами клетки с возбуждёнными животными. Одну из них открыл, вышедший им навстречу парнишка. Мгновенно выскочившая из клетки огромная кудлатая собака бросилась в их сторону.
  - Малыш!
  Против воли закричала Ио.
  -Малыш?! Почему Малыш!?
  Яр обнял ластившегося к нему пса
  -Мою собаку зовут Шир!
  -Шир!
  Ио поняла свою ошибку. Как мог оказаться здесь, давно покоящийся в под охраной Матери - Сосны, Малыш! Яр удивлённо смотрел на чужачку. "Она себя ещё покажет" - угрюмо предупреждал Дядька Ры. Ждал ответа на немой вопрос.
  -У меня была собака. Очень похожий пёс. Мы звали его Малыш.
  Лучше сказать правду. Пусть не всю. Но так убедительнее.
  -Странное имя для собаки. Но, идём
  Между тем, оставив Яра, Шир осторожно подошёл к Ио. Обнюхав девушку и, даже, внимательно заглянув ей в глаза, пёс устроился у её ног.
  -Вот ты как?! Предатель! Надеюсь, лошади не последуют его примеру!
  -Вот это уж, точно, нет!
  С нежностью, притушенной печалью, Ио погладила Шира по густой шерсти на загривке, почесала под подбородком.
  -Идём, собака.
  От псарни до конюшни было недалеко. Рукой подать. Низкое, с двумя входами-выходами здание по другую сторону двора. Одна дверь - поменьше открывалась в конюшню со стороны двора. Вторая дверь, широкая, скорее похожая на ворота, вела за каменную стену в покрытое сочной жемчужно зелёной травой поле. За те несколько минут, что Ио шла чуть впереди - Шир уверенно вёл её к конюшне - Яр не мог налюбоваться на свою чужачку. Да, он считал её своей, эту, найденную им, обретённую им под густой порослью орешника, изумительную девушку. Он знал её так недолго. Практически, ничего не знал ни об её прошлом, ни о том, откуда она пришла, ни зачем. Но чувствовал её такой близкой, такой родной. Иногда - когда успело быть это "иногда" - казалось Яру, что они и думают одинаково. Но иногда - и это иногда, к сожалению, случалось чаще - Ио была такой далёкой, такой "непонятной". Вот и Шир - никого не подпускавший к себе, Шир, преданный ему с самого юного, щенячьего своего существования, ни с того, ни с сего, признал Ио! Достаточно было её улыбки, нескольких лёгких прикосновений! Вот и сейчас она спешит лёгкой походкой к конюшне в сопровождении Шира, его личной собаки! Ещё тогда, в первый день их встречи Яра поразила совершенно искренняя, не наигранная боязнь девушки. Эта милая, так спокойно, с достоинством, разговаривающая с незнакомыми мужчинами, девушка испугалась его каурой кобылки! Яру пришлось долго уговаривать и, в результате, почти силой усадить её на терпеливо ожидающую лошадку. Потом, уже в Доме, Ио, каким-то образом, ушла от прямого ответа, сказав лишь, что у неё в семье не было лошадей. И она никогда даже близко к ним не подходила. Интересно, как поведёт себя Ио сейчас? И признает ли её Каурка, так, как признал Ио, важно выступающий рядом с ней, Шир! Яру почему-то - он и себе не мог этого объяснить - очень хотелось, что бы они "подружились" Ио и Каурка. И как уж это у неё получалось - может быть, Шир помог - но, взяв из рук Ио ярко оранжевую, аппетитно захрустевшую в сильных челюстях, морковь, Каурка дала, и погладить себя, и потрепать по заплетённой в мелкие частые косички, гриве. Яру, а он готовился и припас несколько убийственных доводов почему она должна это сделать, не пришлось даже уговаривать Ио попробовать посидеть в седле, проехать хоть несколько шагов на Каурке.
  -Ты покатаешь меня?
  Лишь спросила, как-то так, по-особому заглядывая в глаза кобылке, Ио. Каурка - Яр, даже, не удивился этому - утвердительно покачала головой.
  -Ты разрешишь? Мы покатаемся?
  Спросила, она чувствовала настроение Яра, и не хотела "распоряжаться" без его согласия, Ио.
  -Если не боишься.
  Приставленный к Каурке конюх, Яр привёз его в Провинцию вместе с лошадью, взнуздал лошадку. Критически оглядел Ио - она, вроде бы, ничего, не подведёт - помог ей подняться на Каурку и устроиться в седле. Несколько неспешных кругов на послушной лошадке доставили Ио неожиданное удовольствие. Ведь она решилась, превозмогла свои страхи лишь из желания угодить Яру, завоевать симпатию этого Молодого Хозяина. Конюх, вначале крепко державший Каурку под узцы, уже на третьем круге лишь удерживал длинный повод. И, с высоты весело трусившей лошадки, Ио поглядывала на Яра, даже с некоторой гордостью и позволила себе разок приветливо помахать рукой. Шир - рассудительная, серьёзная собака, будто вспомнив свою щенячью молодость, внёс посильную лепту в это развлечение. Он - то забегал вперёд, то весело прыгал почти под копытами, осторожно ставящей ноги с изящными бабками, Каурке. Вот это да! Она забрала всё, что дорого мне! И так просто! Так быстро! Неожиданно для себя подумал, но вот странно-то, не расстроился Яр. Хотя, когда почти тоже самое сказал Дядька Ры, он рассердился! Оказывается, Ры внимательно, слишком внимательно для Дядьки - Воспитателя, как заявил ему Яр, наблюдал за всем, что происходило между Молодым Хозяином и чужачкой!
  -Будь поосторожней с ней, парень.
  Всё-таки, предупредил Ры, выслушав обидную для себя, по-хозяйски твёрдую отповедь Яра.
  -Не вмешиваюсь я.
  Яру потом было стыдно. Не надо было, так разговаривать с Ры. Но, что поделать - не может он допустить, что бы обижали, пусть даже подозрениями, Ио! Единственный человек, который принимает его именно, как Яра! Без связи, без оглядки на Большого Хозяина, его отца! Когда Ио вот так, чуть склонив на бок голову - упавшая смоляно-чёрная прядь делит по диагонали матовый шёлк лица - слушает его, Яр готов говорить и говорить. Он знает - эти тёмно синие, такие тёмные, что порой зрачки сливаются с радужкой и они кажутся чёрными, глаза не подведут, не предадут его. Яр рос и воспитывался одиноким ребёнком. Матушка Рогнеда не позволяла ему играть со сверстниками. "Дети дворовых неподходящая компания для Наследника! Молодого Хозяина!". И, даже, когда Яр подрос и сбегал от надзора многочисленных нянек, и потом, когда, приставленный отцом Воспитатель Дядька Ры давал ему "свободу", уже сами дети дворовых, не хотели, боялись знаться с Хозяйским сыном. Поварята, грумы, мальчики для поручений убегали, прятались от Яра, лишь завидев его приближение. Никогда ни с кем не обсуждал Яр всякие мальчишеские глупости. Не было у него ни опыта общения со сверстниками, ни обычных, элементарных в его возрасте знаний об "отношениях". Общение со взрослыми мужчинами - друзьями - приятелями Дядьки Ры не принесло и не могло принести ему "знаний" в этих вопросах. Мужики просто напросто замолкали, или меняли тему, когда Яр заставал их за этими разговорами. Он, конечно, смотрел, не мог не смотреть на девочек, девушек, работающих, прислуживающих в Большом Доме. Но интерес к ним был каким-то нехорошим, стыдным. А вот Ио! Никогда не встречал Яр, никогда не разговаривал, никогда так близко - каждый день и весь день - не видел, не общался ни с кем, похожим на неё! Даже то, как она говорила! Яр был уверен, что Ио его ровесница. А говорила она, употребляла слова такие же, как Старуха Нянька Отца! И это придавало ей особое очарование! Удивительно! Внешность Ио, её манера говорить, то, как она вела себя, её суждения, даже смех - всё, всё было прекрасно, притягательно. Всё пьянило, лишало Яра собственной индивидуальности. С Ио, за неё, для неё - он был готов на всё. Не зря, видимо, опытный взрослый мужик Ры забеспокоился. Не зря, бросив всё, отправился к Вольгу. Своему Хозяину, но, прежде всего - другу. Не объяви он Яру, что должен отлучиться на пару дней, тот бы и не заметил отсутствия своего дядьки - воспитателя.
   Давно уже отправился в обратный путь Ры. Уже и Нянька успела пожурить Вольга за то, что погнал друга в дорогу на ночь глядя, и не покормив. А он всё никак не мог приняться за неотложные, насущные дела. Рассчитывал - разделается, избавится от Рогнеды и станет легче. Всё продумал, всё рассчитал. Так нет же! В тот же день - нет, что бы хоть на день позже - явился Ры! Он не паникёр, его друг, не кисейная барышня... Хочешь, не хочешь, а, что-то делать с этим придётся. Он сумеет справиться с какой-то девчонкой - чужачкой. Сколько прошло лет, а он до сих пор помнит. И не может забыть. Через небольшую, почти незаметную дверь в конце тонущего в полумраке коридора, Вольг вышел из Дома. Из этого маленького - клочок земли с двумя деревьями - садика хорошо видны окна библиотеки. Сколько раз любовался он отсюда. "Заходилось" сердце. Она любила сидеть на подоконнике. "Только я глаза закрою - предо мною ты встаёшь".** Вольг с силой, до крови вдавив ногти в мякоть ладоней, сжал кулаки. Зачем он пришёл сюда! Сколько раз зарекался! Вольг почти бежал обратно в свои покои. Над ним, рядом, улыбаясь, дразня, плыло её лицо. "Только я глаза открою - над ресницами плывёшь!"** Тяжело дыша, будто за ним гнался сонм призраков, Вольг ввалился в опочивальню, обессиленный повалился на ложе. Как всегда, он не услышал, как она вошла. Особенно злило Вольга, когда она появлялась в такие минуты.
  -Зачем ты! Я не звал.
  -Не звал. Плохо тебе?
  Склонилась над ним Нянька.
  -Уйди!
  -Я, то уйду. Ты, то, что делать станешь? Долго ещё будешь так!
  -Знаешь, что не хочу я этого. Не хочу ни помнить, ни вспоминать! Хочу нормальной жизни.
  -Бедный ты мой.
  Похожая на птичью лапку старческая ладонь гладила пересыпанные солью седины всё ещё густые кудри.
  -Да сам виноват.
  -Не начинай! В который раз прошу.
  -Проси, не проси, но ты её выгнал. Променял на эту профуфретку.
  -Ты же знаешь,
  Вольгу казалось, что голова разлетается на тысячу мелких острых осколков
  -мне нужен был этот союз.
  -И что? Он стоил того?
  -Оставь меня в покое, старая.
  -Я - оставлю. Сколько мне осталось. Ты-то, как жить станешь.
  -Так и стану.
  -Не дело это. Мужик ты молодой. За столько лет
  -Уйди!
  Не нужна была Вольгу сейчас назойливая забота старой Няньки, её напоминания и поучения. Она, единственная, кто знает и помнит всё. Это к ней прибежал Вольг в то утро. Утро своей свадьбы. Ей единственной, сдерживая обиду, боль, злость, рассказал о том, что случилось. О ночи, проведённой с Цаплей, о том, что она сбежала. "Не торопись, не руби сплеча". Посоветовала мудрая женщина. "Отложи свадьбу. Подумай. Пошли погоню. Ещё не поздно. Она одна. Ты сильный, у тебя власть. Куда бы она ни пошла, её можно найти, догнать". Как Вольг рассердился тогда! Сколько обидных слов обрушил на свою Няньку! "Почему, как она смеет - возмущался он, - думать об этой девице! Защищать чужачку! Она - его Нянька должна быть на его стороне! Думать, заботиться о нём! О его благополучии, его счастье". Когда Вольг вспоминал то утро, себя, в бессильной ярости колотившего кулаками по стенам малюсенькой, похожей на кладовку, комнатки Няньки, его засасывало в омут стыда и жалости. Да, он взрослый мужик, Хозяин, жалел самого себя! Того самовлюблённого, упёртого дурака, который не мог переступить через свои обиды, не смог прислушаться к мудрым словам искренне любящей его, преданной, беспокоящейся о нём, женщины. Гордость, амбиции. И вот - жизнь с нелюбимой, противной собственному существу, женщиной. Жизнь! Какая это жизнь? Он смог заставить себя быть с новобрачной один - от силы два раза. Супружеский долг?! Насмешка! Даже в первую брачную ночь он не смог! Ничего не смог! Тогда, сразу после свадьбы, Нянька помогла. Заварила корешки, дала какое-то зелье. Но не хотел Вольг такой любви! Ему было противно, стыдно перед самим собой. Может быть, и поэтому он не любил, чурался, зачатого в те разы, сына. Мальчик рос слабым, болезненным ребёнком. И только боязнь остаться без наследника, заставила Вольга отобрать Яра у, оказавшейся глуповатой, ограниченной Рогнеды, своей, так называемой супруги. Она совсем не занималась мальчиком, переложив заботу о нём на своих многочисленных прислужниц. Чем интересовалась, чем занималась Рогнеда? Его это никогда не интересовало. Была уже глубокая ночь. Вольгу удалось собрать, заново сложить свою многострадальную голову. Привести в порядок мысли. Может быть, не так уж она виновата, его бывшая жена, Рогнеда! Впервые - да, в первый раз - подумал Вольг. Годами он не обращал на неё никакого внимания. Потом ещё и сына отобрал. Может быть, те мужчины - и несчастный, упавший с лошади мальчик-паж, и этот здоровяк конюх, и... он не знает, возможно, были и ещё - давали этой молодой женщине то, чего лишил её он. Не осуждать её надо было. А что? Сочувствовать! Может быть, он должен был и постель им стелить!? Довольно! Слишком далеко, на зыбкую почву уводит его самобичевание. Он, просто, не должен вспоминать. Приказать себе - забыть! Как тут забудешь! Эта - он не знает, как назвать женщину, просто на просто укравшую его душу - постаралась! Вольг положил ладонь на левую сторону груди. Здесь, над сердцем. Под пальцами загорелись, закололи иголочками очертания цветка. Она, как печать на его сердце. Крепкая, как смерть его любовь. И люта, как преисподняя, ревность! Иногда он не может понять любит ли он её до сих пор, или - ревнует! Ревнует к той, неизвестной ему, "без него" жизни. Может ли она есть, пить, и - он не может допустить подобной мысли - любить кого-нибудь! Когда он так без неё
  В дверь опочивальни осторожно постучали.
  -Как, уже утро!
  Вошедший, по его позволению, дворовой, подтвердил
  - Добра. Утро, Хозяин. Завтрак накрыт. Милорд Зырк ждёт в столовой.
  Милорд Зырк!? Будто огненным хлыстом ударили Вольга. Он вынырнул из вязкой боли сладостных воспоминаний.
  -Добра и тебе. Подай одежду. И передай милорду - пусть ждёт!
  Быстро же Зырк вернулся! Или там с Рогнедой всё прошло гладко, или - до той "выпивки"в конюшне Вольг и не подумал бы об этом - самый Зырк не хочет оставлять надолго своего друга -Вольга. Одно хорошо - он может отвлечься от своих, становящихся навязчивыми, мыслей.
   Зырк поднялся навстречу, вошедшему в столовую Вольгу, раскинул руки для приветственного объятья. "Не при дворовых", остановил его взглядом Хозяин Дома.
  -Рад тебя видеть. Приятного аппетита.
  Только после того, как они оба принялись за еду, Вольг жестом отпустил дворового.
  -Ешь, не стесняйся. Ты, наверняка, ещё не завтракал, И всю ночь в пути.
  Потчевал Вольг обескураженного - он не ожидал такого приёма - Зырка.
  -Да, я торопился.
  Поддержал, пока невнятную для себя "игру", Зырк. Некоторое время раздавался лишь стук приборов, звук наливаемой в кубки жидкости.
  -Если ты сыт, перейдём в кабинет.
  -Благодарю. Сегодня был отличный завтрак.
  Смежная небольшая комната рядом со столовой, хоть и называлась Рабочим кабинетом, но её давно занял и приспособил под свои нужды Зырк. Туда то, не выходя в коридор и прошли Вольг с, насторожившимся Зырком. Чутьё, по-научному - интуиция были у него прекрасные.
  -Хорошо ты тут всё устроил.
  Похвалил, оглядевшись, Вольг.
  -Так тебя же не затащишь! Сколько раз предлагал - давай работать здесь.
  -Прав ты. Как всегда, прав, друг ты мой. Ну, как всё прошло? Что там, у Рогнеды?
  Вольг присел на простую лавку у стены. Зырк не должен ничего заподозрить. На его поле мне его не переиграть. У Зырка остался выбор - или шикарное, настоящее Хозяйское кресло у стола, или - простая лавка. Конечно, он сядет рядом со своим другом. Зырк опустился на туже лавку.
  -Добрались мы благополучно. К тому времени Крак, наверняка, ещё ни о чём не знал.
  -Посыльный выехал одновременно с вами.
  Вольг поднялся. Так было удобнее разговаривать - он хорошо видел лицо собеседника.
  -Но, как бы он и не торопился
  -Сиди, сиди
  Вольг усадил обратно на лавку, поднявшегося было, Зырка.
  -до завтрашнего утра Сударь шурин будет прибывать в счастливом неведении.
  -Ты думаешь, и Рогнеда послала кого-то к брату?
  -Ты знаешь её не хуже меня. Конечно.
  -Крак - это проблема. Ему это не понравится. Ты уверен, что не погорячился?
  -От его сестрицы было больше вреда, чем пользы. Да и то Соглашение - надо хоть себе признаться - было для нас не из лучших.
  -Но тогда мы считали
  Зырк тоже поднялся. Теперь они стояли один против другого. Оба одинаково высокие, мужественные, сверстники и сподвижники. Только один - Хозяин, а другой - слуга. Хоть и имеет "должность" Денщика.
  - Молодые были. Неопытные. Торопились. Пришло время исправлять ошибки.
  Что-то было в глазах Зырка. Вольг запомнит этот взгляд, мгновенную, почти неуловимую "волну", искривившую лицо его ближайшего друга.
  -Знаю, ты скажешь, что цена может быть дорогой. Что ж поделаешь.
  -Это тебе решать. Говорят, Ры был здесь.
  - Да, вы с ним разминулись.
  -С чего это Дядька бросил воспитанника. Там, в Провинции случилось что?
  -Ты же знаешь нашего вояку. Послушать, так горы свернёт. А как до дела. Паренёк наш раскомандовался. Дорвался до власти.
  -Так есть в кого.
  Не преминул подколоть Зырк.
  -И в этом с тобой не поспоришь. Но промыть мозги парнишке надо. Ты сам говоришь, потом вспотеешь расплачиваться.
  -Вот уж и нет. Ты сам это сказал.
  -Я? Сказал?
  -Про расплату.
  Зырк успокоился. Что-то ему показалось. Устал он. Почти сутки в дороге. Не спал, не ел. Что ни говори - они уже не мальчики.
  -Ладно. Сказал, так сказал. Отправил я Ры обратно.
  -Парень так и продолжит хозяйничать?
  -Нет, конечно. Ты меня знаешь. Приказал Ры привести Молодого Хозяина в Большой Дом. Так, всё-таки, как ты устроил Рогнеду?
  Пока Зырк во всех подробностях - удивляясь, с чего вдруг такая забота - рассказывал о том, в каком доме он оставил Рогнеду с её новым "мужем", и о том, что и как, угрожая своим братом, милордом Краком, говорила бывшая Хозяйка, Вольг удачно притворяясь, что внимательно слушает, думал о рассказчике, о своём друге Зырке.
  Яру казалось, у него было такое чувство, что Ио была всегда. Не было, не существовало его жизни до неё. Эти несколько дней, распавшиеся на часы, минуты - слились в ощущении радости. И, только когда угрюмо усталый Дядька Ры передал ему приказ прибыть в Большой Дом, Яр будто опомнился. Вот так да! Он и не заметил, что Ры не было почти два дня! Как он мог забыть о своих обязанностях! О делах!!
  -Это всё твоя чужачка
  Ответил на признание Яра в том, что он забросил дела, вконец раздосадованный Ры. Он, по-своему старался поддержать воспитанника.
  -Нет, Нет. Не говори так. Ио не виновата. Это я её всюду за собой таскал. Она не просила.
  Знаем мы это бабское "не просила", ворчал Ры, наскоро приводя себя в порядок и отдавая распоряжения к отъезду Молодого Хозяина в Большой Дом. "Почему, что случилось, надолго ли?", незаданные вопросы застывали на губах дворовых под угрюмым взглядом Ры. Только одному человеку - нянюшке Малой, к которой Ры питал давнюю безнадёжную симпатию - он рассказал подробности. К радости Ры, парень приставил Малую к чужачке, и она должна была отправиться с ними в Большой Дом. Была ещё одна причина, по которой, как считал Ры, Малая должна ехать с ними. Но о ней, этой неожиданной причине, Ры предпочитал не распространяться. Всякое бывает.
  Как только, поднявший его с постели Дядька Ры ушёл, Яр, приведя себя в порядок, поспешил к Ио. Ему было ужасно жаль и обидно, что придётся отказаться и от конной прогулки, и от...неважно чего! Главное, он не сможет проводить время с Ио! Ослушаться отца невозможно! Никому, даже ему, единственному наследнику, такая мысль даже в голову не придёт. Они с Дядькой Ры решили - и тянуть нельзя, что подготовку к отъезду возьмёт на себя Ры, а Яр оповестит Представителей Провинции. Именно сам Наместник, уважая Представителей, и, понимая честь, которую оказала ему Провинция, должен разъяснить ситуацию с поездкой и обозначить сроки своего возвращения.
  -А этой, твоей чужачке, скажет Малая.
  Уже уходя из покоев Яра, добавил Ры.
  -Конечно. Это правильно.
  Кивнул Яр. Внезапный отъезд необходимо объяснить, прежде всего, Представителям Провинции. Важно, что бы у них не возникло подозрений. Никаких. И вот, вместо того, что бы готовиться к важной встрече, он идёт к Ио! Что ты делаешь, парень? Но будет некрасиво. Она может обидеться. Искал себе оправдания Яр. Но Ио не обиделась. Не за что было обижаться. Только удивилась. Ранний приход Яра застал её врасплох. Хороший, добрый парень. Но, слишком часто, слишком подолгу они видятся. За те несколько дней, что она здесь, у неё почти не было "свободного", личного времени. Практически везде и всюду с ней был или Яр, или Малая. Пусть они милые, хорошие люди, хотят, что бы ей не было одиноко... Но, Ио не привыкла к такому. Она уставала от тесного постоянного общения. Ей требовалось время, что бы, хотя бы, собраться с мыслями, передохнуть, восстановить силы. А тут - с раннего утра Яр! Придётся, всё-таки, сказать ему, как-то осторожно объяснить, что она уже привыкла на новом месте, и так опекать её не нужно. Но сказать всё это Ио не успела. Яр даже представить себе не мог, какую новость, какую важную для неё новость, он принёс. Конечно, Ио удивилась.
  -Ехать? Ни с того ни сего? Приказ отца?! У тебя такой важный отец? О, извини. Твои родители живы? И мне обязательно ехать с тобой?!
  Обычные, кто бы их ни задал в подобных обстоятельствах, вопросы. Яр с удовольствием ответил бы на них, но - время!
  -Выезжать надо сегодня.
  А ему необходимо встретиться и переговорить с Представителями Провинции. Пусть извинит его Ио, он поручит Малой ответить на все её вопросы.
  -И, да - ехать Ио, обязательно!
  Ио смогла лишь улыбнуться и кивнуть в ответ. Вот это новость! В эти дни, когда Яр прилагал все усилия, что бы ей было не одиноко, интересно, приятно, Ио не оставляла мысль, что она зря тратит время. Её помощи ждут самые близкие, любимые - её семья! А она "застряла" здесь, в этом ненужном, никчемном для неё, её цели месте, развлекается. Всё это время Ио думала о том, как ей отправиться дальше. Как попросить Яра, не выдавая, по возможности, свои истинные цели, помочь ей. И, стоит ли просить? Кто он ей? Друг? Хозяин? Или, он претендует на что-то большее, чем дружба? Ио не хотела бы подобных отношений. Вдруг Яр воспримет её просьбу, истолкует её именно так! И вот! Судьба идёт ей навстречу! Идёт вместе с ней! Не зря говорила Баба - " всё, что должно случиться, случается. И тогда, когда для этого приходит время"!
   Те несколько дней, которые для Ио пролетели быстро, наполненные событиями, впечатлениями, раздумьями, переживаниями и сомнениями, для её любимых родных оказались, можно сказать, решающими. Когда проводившая дочку Ои рассказала о своей встрече с Кикиморой, Баба и дядюшка Лесовик, каждый по своему, бурно отреагировали на её слова.
  -Вот ещё! Старая карга! Подобие лягушки и головастика! Пусть меня сточит древесный червь, не попрошу у неё помощи!
  Возмущался Лесовик.
  -Сказать, что мы испортили Род! Старая лягушка! Да лучше я в печи сгорю!
  Выходила из себя, громыхая горшками, Баба. Когда первый шторм возмущения улёгся, Ои смогла серьёзно поговорить со своими родными.
  -Понимаю ваше возмущение. Вам виднее, какая она, Кикимора. Но, кто рассказал ей? Откуда она узнала?
  -Откуда, откуда! Откуда мы всегда всё узнаём!
  Отмахнулся от вопросов Ои дядюшка Лесовик.
  -Так откуда же?!
  Ои было важно узнать это.
  -У Бабки спроси!
  -Ну, Баба, что скажешь?
  -А то и скажу. Права эта лягушка - Кикимора.
  -Как это - права?!
  -Да так. Но мы сами выбираем свою судьбу.
  -Вот - вот, расскажи ей о выборе.
  -Нет у меня времени на глупости.
  Баба задвинула горшки в жёрло печи.
  -Один раз ты уже не захотела со мной разговаривать.
  -И что? Чем ты недовольна! Могла бы остаться со своим
  -Это неправильно, Баб. Больно то, что ты говоришь. Как говоришь.
  -Больно?! А мне не больно!
  - Не ссорьтесь, девочки. Не время.
  Дядюшка Лесовик по-прежнему был старым, древним, но выглядел, отнюдь, не дряхлым. В ставшем твёрдом голосе, в связной разумной речи чувствовались былая сила и мудрость.
  -Слушай, девочка. Наши Герои - мои друзья, один за другим оставили этот Мир. И наши женщины начали брать в мужья простых мужчин. Они, всего лишь, хотели, что бы Род не прервался. Вот и всё. Все мы знаем, чем это обернулось.
  - Обернулось? Чем? Не поняла. Как это - всё!
  -Да так. Будь ты чистых кровей, ты бы поняла. Без слов поняла. Мы теряли и потеряли нашу силу. Возможность "видеть", "разговаривать", не видя и не говоря, влиять на время. Много ещё всякого.
  Баба сложила руки под фартуком. Какая она старенькая, моя любимая. Ои обняла Бабу, погладила по плечу.
  -Зато эти мужчины давали нам любовь. Она, наверняка, важнее всех этих "умений".
  - Ты не знаешь, что это такое. Эти умения. Чем мы владели! Поэтому так легко говоришь об этом. А любовь? Что это такое? Много она принесла тебе счастья?!
  -Ио! Хоть бы она нашла хорошего парня!
  -Так ты, что? Не веришь, что она найдёт этого - твоего Лорда! Хотя, не для этого мы её отправили отсюда.
  -Иголку в стогу сена легче найти.
  Вмешался дядюшка Лесовик.
  -Послали девочку туда, не знаю куда.
  -Главное, что её здесь не будет. Баба права, дядюшка, давайте что-то делать!
  Делать! У кромки леса, соединяя свои сети-ловушки в одну огромную сеть, тысячи пауков начали работу. От каждой такой ловушки тонкая паутинка-ниточка тянулась к избушке. Стоило какому-нибудь жучку или бабочке случайно задеть или разорвать одну из частей сетки, как маленькие колокольчики - лёгкие головки высушенного мака начинали отчаянно трещать. Пока дядюшка Лесовик связывал, соединяя между собой лёгкие нити сигнальной паутины, Баба и Ои "готовили" избушку. Хоть они и надеялись, что дядюшка с помощью девиц-Лесовок сможет "отвести глаза" жителям Селения, но тех было много. Слишком много. И Баба с Ио не сомневались, что на место пропавших, сгинувших в чаще придут новые, ещё более обозлённые, готовые, во что бы то ни стало, уничтожить избушку и обитающих в ней ведьм! Вот и прятали Баба с Ои в глубокий подкоп под избушкой самое ценное - книги. В тяжёлых кованых переплётах, словно в сундуках, хранились покрытые рунами - словами листы не тлеющей от времени бумаги. В них, на забытом потомками языке описывались Начало и Расцвет Рода Лесных. Сюда же, в выложенную брёвнами из много вековых дубов и затянутую промасленной тканью, яму уложили книги на более поздних языках. Были здесь и рецепты лекарств, мазей, притираний, микстур. Здесь же указания для травников, собирателей грибов и ягод. Все эти сокровища не должны были погибнуть. Ни от воды, ни от огня, ни от руки пришлых людей. Баба и Ои не жалели ни сил ни времени, укрывая свои - Рода Лесных, сокровища. А они сами? Нет, конечно, справиться, физически противостоять жителям Селения они не смогут. Те малые "силы", которые остались им от могучих предков, помогут избежать прямого контакта. Но надолго их не хватит. Они, и, не советуясь, знали, что в случае безвыходного положения - подожгут избушку. Не зря Баба не вложила в тайник, оставила при себе осколок мутного стекла - зеркала. Ну, а уж от пылающей избушки недалеко до лесного пожара. Жаль лес. До слёз жалко его больших и маленьких жильцов. Дядюшка Лесовик пообещал предупредить всех, кого только сможет. А лес - он простит их. Как ни как - они последние из Рода Лесных. Так, что, можно сказать, что и у родных Ио в эти дни было много разных, разнообразных занятий и дел. Но, ожидали их не новые встречи, интересные "открытия" - ждало их трудное, неблагородное дело. Какое счастье, что девочка далеко. Каждая в своём сердце, радовались Баба и Ои.
  
  Вошедшая почти сразу вслед за Яром, Малая - они разминулись в одном из коридоров, застала полностью одетую Ио, расхаживающую из угла в угол своих покоев. По раскрасневшемуся лицу, горящим глазам, обрушившимся на неё вопросам, Малая поняла, что Ио знает о предстоящей поездке.
  -Кто-то успел сказать тебе?
  -Да. Заходил Яр. Он сказал, что ты должна всё рассказать.
  -Рассказать? Что?
  -И про его родителей, и где они, и далеко ли ехать, и зачем нас зовут.
  -Фи, сколько вопросов.
  Малая, смолоду "имевшая дело" с хозяевами, совсем не боялась и не тушевалась перед ними. Тем более - какая-то чужачка!
  -Давай, ты поешь, сначала. Дел много. Надо собираться. И зачем он тебя с собой тащит!
  -Так ты не знаешь!
  Как, не знаю! Что бы она, Малая чего-то не знала?! Да она знала такое! И про таких! Куда там пареньку с его чужачкой! Но всего этого Малая, конечно, не сказала.
  -Почему не знаю? Знаю. Хозяин Большого Дома велел Яру явиться и тебя прихватить.
  -Так Хозяин Большого Дома - отец Яра!?!
  -Ну да. А ты не знала?
  Ио могла лишь отрицательно покачать головой. Вот это удача! Она приложила ладони к груди. Успокоить бешено забившееся, готовое выпрыгнуть, сердце! Не может быть! Всё сходится! Хозяин. Большой Дом. Язык. Девушка - сейчас, спустя двадцать лет она нянька - зовут Малая! Очень редкое имя. И собака! Когда Малая увидела Шира степенно вышагивающего рядом с Ио, она как-то так удивилась. На вопрос Ио - почему - Малая сначала не хотела отвечать, отговаривалась. Но потом сама, видимо, засомневалась. " Вроде, как привиделось. Когда-то была у нас собака - Малышом звали. Она сбежала. Давно. Хозяин запретил так называть псов". Малая надолго замолчала.
   - И что?
  Не выдержала Ио.
  -Так Шир, можно сказать, как внук того Малыша. Похож на него вот и почудилось, будто Малыш.
  Тогда, после того разговора, догадка Ио, что она близка к цели, что Большой Дом где-то недалеко, получила важное подтверждение. О, дорогие, подождите. Ещё немного! Я помогу вам! Перед тем, как заснуть, думала о родных Ио. А сегодня, сейчас, Малая, получая от этого удовольствие, почти хвасталась, словно это её заслуга, рассказывала о родителях Яра, его семье, их несметных богатствах. Неужели, неужели всё то, что рассказывала мамушка, не сказки, не "волшебные" истории перед сном! И она нашла его - Лорда из истории любви Ои! Но, Яр?! Если он - сын?! У того Лорда не было детей! Неужели, это не то! А она так обрадовалась!
  -Я уложилась. Выбери, что в дорогу наденешь. Или ты не поедешь? Не хочешь?
  Обратилась Малая к Ио, неподвижно просидевшей всё время, пока она укладывала дорожные котомки.
  -Нет, почему же.
  Вернулись, загорелись интересом глаза чужачки.
  -Поеду. Только одежду я свою одену.
  -Как на лошади то будешь?
  -Какая лошадь! Сама же говорила - долго ехать. Ты забыла сколько раз я в седле сидела?
  -Твоя правда. Что ж ты сразу не сказала?
  -А ты и не спрашивала.
  Недовольная Малая начала разбирать одну из дорожных котомок. За этим занятием её и застал пришедший Ры.
  -Что, до сих пор не собрались?
  -Одевается наша ...
  Малая махнула рукой в сторону опочивальни Ио.
  -Что так долго то! Ты куда смотрела? Нам от парня достанется. Не ей!
  -Отстань.
  Малая даже говорить об этом не хотела. Вот уж не думала она, что чужачка такая привереда. И, когда Яр приказал отдать ей покои на восход, и с едой, и с одеждой, да во всём - она не капризничала, не выставлялась, со всем соглашалась. А тут! Сколько Малая ни объясняла, что нет разницы, в чём ехать в повозке, что они припозднятся, начни Ио переодеваться, что Молодой Хозяин осерчает - ничего не помогло! Чужачка выхватила свою тощую дорожную торбочку и пошла переодеваться. Хорошо, всегда спокойно терпеливый Ры - Малая не узнавала его сегодня - не успел, как пообещал "вытащить эту" из опочивальни! Когда ждёшь - кажется долго!
  
  Как бы ни торопил баб Ры, Яр, всё больше нервничая, уже ждал их. В поводе он держал пританцовывающую - ей передалось нетерпение хозяина - Каурку.
  -Как ты поедешь в этой одежде?
  Вместо приветствия удивился Яр.
  -Я же всего несколько раз каталась на Каурке.
  Ио потрепала лошадку по высокой холке, потёрлась щекой о наклонённую к ней голову лошади.
  -Все говорят, что это - куда мы едем, далеко. На повозке мне будет удобнее. А для всех - точно, быстрее.
  -Ты права. Я не подумал. Отправляемся.
  Сопровождавший Яра конюх, хотел отвести Каурку обратно в конюшню. Но лошадка, повернув голову, почти укусила его крепкими зубами за протянутую к поводу руку.
  -Оставь. Берём Каурку с собой.
  Приказал Яр.
  -Вперёд.
  Маленький отряд, возглавляемый Яром, двинулся в путь. За Яром и резво скачущей рядом с ним Кауркой, ехали в удобной тележке Ио с Малой. Там же нашлось место и небольшому багажу - несколько баулов и тюков с одеждой, и запас еды. Еду, так же, как и скачущих по обе стороны тележки, и замыкающих отряд, всадников из Стражи, взял в дорогу Ры, не советуясь, и не ставя об этом в известность Яра.
  -Ты, поручил мне организовать поездку.
  Не принимая недовольство Молодого Хозяина, ответил Ры, когда Яр увидел Стражу.
  -Пусть мы поедем по своим землям, но, скорее всего, придётся заночевать. И ты захотел взять баб.
  Последний довод заставил Яра согласиться с распоряжениями Дядьки Ры. Он, вообще, по-другому представлял себе эту поездку. Яр рассердился на отца за то, что по какой-то странной, несуразной причине, он вызывает его, а, ещё более, на Ры за то, что тот посмел из "ничего" создать эту "причину", и, не поставив в известность его - своего воспитанника и Хозяина, преподнёс свои домыслы Большому Хозяину. Но он нашёл утешение в том, что проведёт много времени - всю дорогу до Большого Дома вместе, рядом с Ио! И вот! Его надежды рухнули! Да он и сам виноват. Как можно было не подумать о том, что Ио только начала учиться верховой езде. Какая из неё наездница! Конечно, ей не выдержать дорогу на лошади. Вот теперь и Каурку за собой тащи! Яр пришпорил свою лошадь. Молодой горячий конь словно ждал этого! Каурка, радостно заржав, бросилась за ними. Пусть Ры сердится сколько угодно! Яру необходима эта разрядка! Сначала, утром - тяжёлый разговор с Представителями Провинции. Серьёзные, деловые люди не могли понять, как возможно подобное - без предварительного согласования, внезапный отъезд! "Это похоже на бегство, уважаемый Наместник". Не преминул заметить Старейшина. "Какие-то непредвиденные события? Что-то изменилось в политике Большого Дома? Нам необходима правдивая информация". Яру с его опытом - с отсутствием опыта - в дипломатии, пришлось непросто. В конце концов, он сумел убедить Представителей в том, что его кратковременный отъезд - он вернётся, максимум, через неделю - вызван исключительно личными, семейными причинами. - Мы сообщили в Большой Дом о прибытии нашей родственницы - девицы Ио. Большой Хозяин посчитал неправильным пребывание незамужней девицы в доме холостяка. Когда оба они не связаны никакими обязательствами. Вот мы и отправляем девицу Ио в Большой Дом. Я, как гарант её безопасности - только провожатый. Яр с облегчением понял, что придумали они с Ры - вернее, придумала Малая и рассказала Ры - "правильную" причину. Устои, моральные принципы, понимание приличий в Провинции были такими же, как в Большом Доме. Представители - солидные мужчины - в доме каждого имелась незамужняя девица, с пониманием, более того, с одобрением приняли разъяснения Яра. " Удачи в дороге, Наместник. Мужской поступок. Наше уважение Большому Дому и его Хозяину". В тот момент Яр, возможно, впервые в жизни, почувствовал себя Хозяином. Вспомнив всё это, Яр осадил лошадь. Конь поднялся на дыбы. Какой же он Хозяин! Из-за чего расстроился?! Ну, не поскачет рядом с ним на Каурке эта девица! Пора научиться различать важные и менее важные вещи! Он смог сохранить доверие Представителей Провинции. Это сейчас главное. А с Ио у них будет ещё много времени. И на конные прогулки, тоже! Придерживая на коротком поводке Каурку, Яр вернулся к повозке.
  -Впереди всё тихо.
  Сообщил, будто, для того,что бы проверить это, он умчался в безлюдную степь.
  -Всё ли в порядке?
  Хоть Яр и не обращался лично к кому-то, было понятно - ответить должна Ио.
  -Спасибо, Молодой Хозяин
  Малая успела рассказать ей, что так зовут Яра в Большом Доме
  -Всё хорошо. Нам удобно. Не беспокойся.
  Говорить, вроде бы, было не о чём. Нет, было бы о чём, если бы они были вдвоём. А так - он на лошади, Ио - в повозке с Малой. Что за разговор - перекрикиваться. Отдав поводья от Каурки, подъехавшему Стражу, Яр поехал рядом с Ры, подстроив тельт своего коня к размашистому шагу его лошади.
  -Прибавим?
  Яр, соглашаясь, кивнул головой. И Ры взмахнул хлыстом. Прекрасно выдрессированные лошади тот час перешли на рысь. Вслед за ними быстрее поскакали и всадники Стражи, и впряжённая в повозку, подобранная Ры специально для этой поездки, смирная лошадка.
   Если Яр был недоволен тем, что им не придётся разговаривать с Ио, то она, в чём никогда ему бы не призналась - была рада этому. Что там разговаривать! В другое время она глаз бы не сводила и с незнакомых ей деревьев, цветов. Забросала бы всех вопросами. Она, даже и на дорогу то, не смотрела! А кроме природы, дороги, столько всего с ней случилось неожиданного, нового, интересного. Одежда, еда - самое малое. Собака, похожая на Малыша, но не Малыш. Каурка! Она и подумать то не могла, что лошади могут быть такими...нестрашными! И ещё, она, Ио учится ездить верхом! Да, да - на лошади! А эта поездка! Ио никогда не видела, как передвигаются на повозке. И вот, она едет на ней сама! Всё это было бы так хорошо и весело, если бы. Если бы не мысли о родных, о Большом Доме, об его Хозяине. Может ли быть, Что Большой Хозяин - это тот Лорд, о котором рассказывала мамушка, которого любила Ои?! Очень трудно, плохо сочетаются слова "мамушка" и "любовь". Трудно принять, что и мамушка - обычная молодая женщина. Да ещё со своей "любовной историей". Потому- то так по-разному думала о том, что произошло когда-то, Ио. Но, если это так - в душе Ио была почти, нет - точно, уверена, что Хозяин - это Лорд! Как они встретятся?! Как сможет Ио рассказать ему - своему отцу, всё!?! И поверит ли он ей?! А, если нет?!, А, если - да?! Неудивительно, что и так не очень разговорчивая Ио, промолчала всю дорогу. Иногда она отвечала на настойчивые вопросы Малой. Но была так рассеяна, отвечала невпопад, что Малая оставила все попытки поболтать с попутчицей. Кто её знает, эту чужачку! Иногда, девка девкой! Иногда - такая бука! Вечер застал небольшой отряд в сердце весёлого смешанного леса. Косые лучи заходящего солнца с трудом пробивались через сплетение ветвей, яркие - всех оттенков зелёного - листья деревьев темнели на глазах, приобретая глубокую, чуть мрачноватую окраску еловых лап. Посовещавшись, Яр и Ры решили, что ехать ночью не стоит. Они, впрочем, уже обсуждали такую возможность. Но тогда, в Городище Яр вовсю ратовал за то, чтобы как можно быстрее добраться до Большого Дома. Ры же, пытался убедить своего горячего воспитанника, что ехать ночью небезопасно. " Будь мы без баб! А так - повозка в темноте на лесной дороге! Случись что! Приедем не рано утром, а к обеду. Хозяин поймёт". Но здесь, в лесу, Яру пришлось согласиться с доводами Дядьки - воспитателя. Распрягли и стреножили лошадей. Всадники Охраны выкопали яму и из собранного сушняка развели огонь. Яр зря беспокоился об Ио. Девица отлично чувствовала себя в лесу. Ни капризов, ни каких либо "особых" требований. Она посидела немного у общего огня. Послушала разговоры, песни, которые "выставляясь" друг перед другом завели всадники Охраны. Ведь часть из них были местные, а часть те, которых "привёл" с собой Наместник Яр. Когда содержание песен начало становиться всё более "игривым", попрощавшись со всеми, Ио отправилась спать. Ей единственной, Малая соорудила постель в повозке. Остальные, включая Яра, могли расположиться, где угодно. Яр поднялся вслед за Ио. За весь день они не перемолвились ни словом. Хотя бы пожелать ей спокойной ночи. Но не успел Яр сделать и пару шагов, как раздался треск кустов и огромная, отбрасываемая языками пламени костра тень, бросилась к Ио. Никто, даже находившийся ближе всех к ней, Яр не успели ничего сделать! Даже испугаться, даже закричать! Странные звуки! Смех? И сопение?
  -Ну, ну, успокойся. Всё хорошо. Ты мой любимый.
  -Шир! Это Шир!!!
  Кто первым разглядел, узнал в мохнатом чудище собаку?!
  - Эй, разбойник! Как ты здесь?!
  Яр подошёл к ластившейся к Ио собаке. Остальные окружили "сладкую парочку" плотным кольцом.
  -Молодец пёс! Нашёл по следам. Напоить! Накормить!
  Со всех сторон слышались восхищённые возгласы.
  -Не волнуйтесь, мы позаботимся о герое.
  Увела Малая Ио и Шира за повозку. Стража посидели бы ещё, поболтали. Да разве в присутствии Хозяина, хоть он Молодой, но Хозяин, много поговоришь. Начали они, было обсуждать неожиданное появление Шира - что, да как, да почему - но Молодой Хозяин и этот разговор не поддержал. И затушив огонь в импровизированном очаге, выставив дежурного, один за другим, все отправились спать. Яр долго не мог заснуть. В тёмной ночной тишине его "догнал" вопрос, от которого он умудрялся прятаться всё это время. Что, всё-таки случилось? Почему отец так экстренно вызвал его? И велел привести с собой чужачку. Ры, как Яр его и не выспрашивал, ничего вразумительного не ответил. Да и было бы странно ожидать от Ры, что бы тот проговорился. Может быть, причина, которую они придумали для Представителей, является настоящей? Но это смешно! Отец не стал бы звать его, отвлекать от важного дела из-за какой-то чужачки! Если уж так его волнует эта девица, вернее - отношение Яра к ней, мог бы сам приехать, на месте посмотреть. Нет! Здесь что-то не то! В который раз Яр подумал об отношениях. Что это такое? Почему все придают им такое большое значение? Хочет ли он отношений? Отношений с Ио? Где-то рядом кто-то возился. Яр прислушался. Голос Ры. Тихо, настойчиво дядька что-то говорит, уговаривает. Кого? Неожиданный, резкий звук - что-то треснуло? Пощёчина! И женский голос - Малая!
  -Сколько говорено! Не распускай руки! И не будет ничего, и не надейся.
  В ответ на недовольное бурчание Ры. Даже шёпот у Малой звонкий, чёткий.
  -Ты лучше скажи - видал Шира! Только один такой был. Помнишь Малыша?
  -Знаешь же, Хозяин не любит, когда о нём, об этом говорят. Ни одну собаку больше Малышом не назвал.
  -Да не собираюсь я об этом говорить. Вспомнила просто. Иди спать. Иди, старый.
  Тяжёлые шаги Ры протопали недалеко от места, где устроился на ночь Яр. Яру не хотелось, что бы Дядька понял, что он всё слышал. Притворившись, что спит, Яр закрыл глаза. Спать совсем не хотелось. Он полежит так, пока Ры пройдёт мимо, и всё. Всё равно не уснуть. Но молодой, уставший организм требовал отдыха. И, не заметив как, не додумав что-то о собаках - Шир, какой-то Малыш, Яр уснул. Щебет птиц, запутавшийся в волосах, то ли муравей, то ли жучок, да низкий с хрипотцой голос Дядьки Ры разбудили Яра. В мгновенье вспомнив, где он и тут же забеспокоившись об Ио, Яр проснулся.
  -Пора, Молодой Хозяин. Все уже встали.
  Лёгкий дымок, запах жареного мяса недвусмысленно подтверждали слова Ры.
  -Что Ио? Спит?
  -Девка то? Так она первая проснулась. В лес пошла. Грозилась ягод набрать. Да какие сейчас ягоды, то.
  -Ты отпустил её одну?!!
  -Как же, одну! Забыл, Шир вчера прибежал.
  Шир. Что вчера говорили Малая и Дядька о Шире? И ещё одной собаке. Как её - Малыш!
  Видимо, это имя - Малыш, Яр произнёс вслух. Ры не мог не услышать! Но, как ни в чём небывало, повернулся, направляясь в сторону аппетитного запаха.
  -Постой. Кто такой Малыш?
  Без обиняков, спросил Яр.
  -Малыш? О ком ты, парень. Не знаю никакого Малыша. Поторопился бы. Эти огольцы не посмотрят, что ты хозяин - ни крошки не оставят. Знал же, что из Ры ничего не вытянуть. И Ио! Зачем он отпустил её одну! Обещавший начаться так хорошо, день мог превратиться в сплошное разочарование. Всё "исправила", вышедшая из-за по-утреннему притихших деревьев, Ио. Чуть позади, а, потом, и обогнав её, бросился к Яру Шир.
  -Добра, Ио.
  -Добра и тебе, Молодой Хозяин.
  -Почему перестала называть меня по имени? Мне не нравится, это твоё - Молодой Хозяин.
  -Мне сказали - так зовут тебя в Большом Доме. Надо привыкнуть.
  -Ты думаешь, отцу важно, как ты меня называешь?
  -Я совсем не знаю Большого Хозяина. Не хотелось бы его сердить.
  -Парень, поспеши!
  -Ио! Я уж заволновалась.
  Одновременно подошедшие с разных сторон, Ры и Малая положили конец этому - ни о чём, как сказала себе Ио - разговору.
  -Эй, девица, а где ягоды?
  Не во время напомнил Ры. Яр укоризненно посмотрел на Дядьку - что ж ты, так!
   -Да, обещала
  Не смутилась Ио.
  -Но в ваших лесах, ты был прав, в это время мало ягод. Зато, смотри
  Ио, придерживая руками, освободила засунутый за пояс подол фартука. Аромат! Изумительный аромат первоцветов - голубой барвинок, бело жёлтый нарцисс, крутые завитки геоцинта, перламутровые бусины подснежника, розово - фиолетовый дикий тюльпан, сон-трава окутал, заколдовал на миг. Каждый "улетел" в далёкие призрачные дали, и "вернулся" с ощущением свежести и покоя.
  -Как, как ты это делаешь?
  Первым, потрясённый, смотря на Ио совершенно другими глазами, спросил Яр. Не менее изумлённые Ры и Малая только переглянулись.
  -Моя бабушка травница. Она учила.
  Просто, как само собой разумеющееся, ответила Ио, вновь затыкая подол фартука за пояс.
  -Только брать цветы надо осторожно, вежливо, испросив разрешения.
  Малая вслушивалась в слова. Она уже слышала такое. Это было. Та, по которой скучаю, говорила похоже.
   Не зря я мотался к Вольгу. Покрутил головой Ры.
  -Ладно. Разговоры потом. Пора выезжать.
  -Так они ещё не ели.
  Малая - она была и осталась нянькой для своего паренька, не могла отпустить его на пустой желудок.
  -Спасибо
  Отказалась Ио
  -Я не голодна.
  -Не голодна?
  -Ты же и вчера вечером ничего не ела!
  Что за манера спрашивать одновременно! Яра - он мог бы поклясться, что ему всё равно - задела забота Ры и Малой, об Ио.
  -Послушай, нам ещё довольно долго ехать. Пойдём, поедим.
  Ио должна понимать, что всё здесь зависит от него - всё так, как он скажет!
  -Спасибо, Молодой Хозяин. Спасибо и вам
  Ио поклонилась Ры и Малой.
  -Я нашла съедобные корешки и выпросила у белочки немного орешков. Я не голодна. Не беспокойтесь, пожалуйста.
   Конечно, это был не тот, не её, любимый, знакомый до самой малюсенькой травинки, до самого ленивого муравьишки, лес. Как Ио скучает по густому, тяжёлому аромату мрачных елей, по лёгкому, неуловимому флёру истомы над высушенными солнцем полянами. Быстрее настал бы тот день, когда она сможет вернуться в свой лес. Хорошо, что Ио не думала, не позволяла себе думать, предполагать о том, что сейчас происходит там, в её любимом, всего несколько дней назад - о, нет почти неделю, время летит так быстро - покинутом ею, лесу.
   Они - дядюшка Лесовик, Баба и Ои всё продумали и подготовили вовремя. Прошло всего несколько дней после ухода Ио, а, казалось, прошла неделя - так медленно в ожидании неприятностей движется время, как это началось. Зазвучали трещотки - колокольчики. Наученные дядюшкой Лесовиком, девы- Лесовички заморочили, запутали, завлекли в чащу, пришедших разобраться с ведьмами, парней Селения. И на следующий день, бросив все дела на поиски своих сыновей, братьев, мужей и женихов, вышли все взрослые Селения. Сеть - паутина не выдержала одновременного натиска стольких людей.
  -Нам не справиться с ними
  Она "слышала" почти так же хорошо, как Лесовик, сказала Баба.
  -Да уж, такую толпу не заморочишь. Да и дев -Лесовичек почти не осталось. Они были милыми девочками.
  Вздохнул Дядюшка Лесовик.
  -Так что же мы?
  Ои поочерёдно посмотрела в спокойные, чуть отрешённые лица. Баба пожала плечами
  -Как Дядюшка скажет. Это его лес.
  -Скажет, скажет. Ничего-то вы, девоньки, сами не можете.
  Дядюшка Лесовик подошёл к краю поляны, на которой стояла избушка. К той "линии", за которой начинался лес. Достал свою пеньковую трубочку - обрубок, черенком прочертил линию по корням деревьев, перевернув, высыпал пепел.
  -Помогайте!
  Чуть помедлив, Ои, вслед за Бабой встала по другую сторону Дядюшки Лесовика, и, как и они, подняла руки открытыми ладонями в сторону леса, в сторону приближающейся опасности. Стало тихо. Так тихо, как бывает только перед грозой. И в этой натянутой тишине всё явственнее и явственнее слышался шорох. Будто ворошат старые сухие листья. Шорох становился всё громче и громче, превратился в треск. Из густой травы, опережая плотный белый дым, словно соревнуясь, кто быстрее, кто выше, один за другим начали выскакивать юркие языки пламени. Они доставали уже до нижних веток молодых деревьев, будто облизываясь, поедали их, становились больше, мощнее, ненасытнее. Начавшийся с лёгкого шороха, звук, набирая силу, выливался в вой, в котором тонули и треск ломающихся ветвей, и глухие удары падающих деревьев.
  -Помогайте! Помогайте! Держите! Огонь не должен перейти "черту"!
  Из последних сил, удерживая вытянутые вверх руки, Ои умудрилась посмотреть на Дядюшку Лесовика. Он стоял чуть впереди них с Бабой. На фоне багрово чёрной колышущейся стены огня, фигура Лесовика казалась огромной. Косматый великан - последний из Рода Лесных, он приносил свою прощальную жертву. У Ои сжалось сердце. Зачем? Зачем они затеяли это! Могли бы откупиться, договориться. Но было уже поздно. Огромные валы огня - раздутые собственным жаром "паруса" устремили огнедышащее чудовище - Лесной Пожар в сторону Селения. Оставляя за собой горящую выжженную землю, буйствовал спущенный с привязи огненный зверь. Обессиленные, опустошённые изнутри, они сидели на кромке того, что всего миг - мгновение назад было Лесом. Этот "миг" вобрал в себя целый день - на освободившемся от облаков гари небе светились мутно ржавые звёзды.
  -Прости нас, Отец Лес.
  С трудом поднявшись, поклонился в пояс Дядюшка Лесовик.
  
   Вопреки прогнозам Ры, "огольцы" из Стражи оставили Яру приличный кусок замечательно прожаренного, истекающего соком, мяса. И, кактолько, обжигаясь и заставляя себя тщательно жевать, Яр покончил с импровизированным завтраком, отряд продолжил путь. Может быть, это утро было такое - приветливое, весёлое, или это аромат собранных по росе цветов, может быть, но сегодня Ио чувствовала себя совершенно по-другому. Спокойно, уверенно. Не волновали её больше вопросы и предположения, на которые не было у неё ответов. Впервые с того дня, дня случайной встречи с Яром, Ио была в лесу! Была одна! Вот, оказывается, чего ей не хватало в огромном, полном соблазнов, доме. Привыкшая к лесу, свободной жизни, Ио страдала в четырёх стенах. Знал бы Яр, насколько хорошо ей было в лесу! Лес - её Дом! Его не хватало ей всё это время. Ну, ничего. Судя по всему, скоро, очень скоро всё решится. В любом случае она вернётся в свой дом.
   Проворная лошадка бойко тащила повозку по довольно накатанной лесной дороге. Ио с интересом смотрела, как расступаются, уступая место подлеску, взрослые деревья, как всё "просторнее" дальше друг от друга колышутся под лёгким ветерком их кроны.
  -Ты не скучаешь? Сейчас мы выедем из леса. А там - и рукой подать.
  Пропустив вперёд Ры, и дождавшись повозки, склонился Яр к Ио.
  -Я не скучаю. Поездка замечательная.
  Искренне заверила молодого человека Ио.
  И вот они выехали из леса. По бескрайней, покрытой высокими травами равнине, всадники, во главе с Яром, пустили уставших от узкой лесной дороги лошадей в галоп. Ухватившись за вожжи, Малая не позволила впряжённой в повозку лошадке последовать их примеру. Так они и двигались некоторое время - Яр, Ры, Стража, дав возможность резвым молодым лошадям размяться, покружив какое-то время, возвращались к размеренно двигающейся повозке. Вместе с лошадями, не выдержав искушения, носился среди высоких трав и Шир. Но вот и он вернулся к повозке и степенно - я всегда здесь был, я не участвую в таких глупостях - побежал рядом. Уже на далёком горизонте, будто из сгустившегося тумана, показались очертания строений. Ещё немного. У каждого в маленьком отряде были свои мысли, цели, надежды. Все всадники, импульсивно без команды пустили своих лошадей вскачь. Даже Малая не стала сдерживать лошадку. Хотя галоп не тот аллюр, при котором, подскакивающие как мешки с поклажей на каждом ухабе, выбоине дороги пассажиры чувствуют себя комфортно. Ещё немного и они в Большом Доме. Кто с большим нетерпением, волнением, страхом ждал этого? Яр или Ио? Но, скакавший рядом с Яром, Ры неожиданно остановился.
  -Мы можем свернуть к кузнице, Молодой Хозяин?
  -Что-то с подковой? У кого?
  -Нет. С подковами, с лошадьми всё в порядке.
  -Тогда что?
  -Очень надо. На ненадолго. Сам увидишь, Молодой Хозяин.
  Когда Ры называл его так - Молодой Хозяин, Яр знал, это важно.
  -Хорошо. Но быстро. Времени нет.
   Они остановились у большого приземистого дома. Откуда-то из-за него доносились звуки тяжёлых ударов. Ры спешился и постучал в дверь. На порог вышла крепкая моложавая женщина. Ио не увидела, почувствовала, как напряглась, затаила дыхание, сидящая рядом с ней в повозке Малая. Впрочем, начала она "беспокоиться" ещё раньше, как только кавалькада, предводительствуемая Ры, свернула с широкой, ведущей к Городищу дороги, к пригороду. Тогда Ио не придала этому особого значения. Но сейчас - с Малой что-то происходило. Ры сказал что-то женщине, и та, всплеснув руками, скрылась в доме. Когда на крыльцо, чуть не задев притолоку, вышел мужчина, Малая соскочила с повозки и бросилась к ним. О чём говорили эти трое, ни Яр, ни Ио не слышали. Но, когда, в сопровождении, едва поспевающей за ним женщины, из-за дома, на ходу стягивая с себя тяжёлый кожаный фартук, появился молодой мужчина, они подошли ближе. Ио - из любопытства, Яр - подолгу Хозяина. Отличное "прикрытие" для, неподходящего его положению, любопытству. Парень, возвышающийся на полголовы над мужчиной, застенчиво улыбнулся. Блеснули белоснежные на "заветренном" огнём лице, зубы. Он что-то сказал. До любопытствующей парочки донёсся припорошенный хрипотцой низкий голос. Слов было не разобрать. Что-то ответила Малая, обратясь сначала к парню, а, потом к его - судя по всему - родителям. Мужчина и женщина благодарно закивали. Парень выглядел удивлённым, растерянным. Обескураженным. Малая повернулась уйти, но как-то так, беспомощно качнулась. Ры мгновенно подхватил её, бережно поддерживая, довёл до повозки.
  -Можем ехать, подсадив Малую, сказал Ры.
  Они двинулись.
  -Нет, так не пойдёт.
  Яр спешился, подошёл к повозке.
  -Что это было, Малая?
  Поспешивший вслед за ним Ры, выступил вперёд.
  -Это, Молодой Хозяин
  -Не надо, дорогой. Я сама объясню.
  Глаза Малой засветились скрытой улыбкой.
  -Это был мой сын, Молодой Хозяин.
  -Сын! У тебя был, у тебя есть сын?!?
  -Конечно. Как бы иначе я смогла выкормить тебя!
  Какие странные эти мужчины. Ио сразу всё, ну, почти всё поняла о том, о чём расспрашивал потрясённый этой новостью, Яр.
  -Так это твой сын! Сын кузнеца?
  -Мой! Мой сын, Молодой Хозяин.
   -Но ты же не была замужем, Малая!
  Тут уж не выдержал, вмешался Ры.
  -Парень, кто тебе сказал, что непременно надо быть замужем, что бы зачать и родить ребёнка?!
  -Ах да, конечно
  Яр покраснел.
  -Но, хоть отец у него есть?
  -Конечно. Отец и мать. Ты их видел.
  -Нет, не эти. Настоящий отец твоего сына. Если ты утверждаешь, что этот - твой сын. Как его зовут?
  -Ишь, чего захотел. Имя этого молодца не знает никто. Даже Старуха.
  -Я сама всё объясню, Ры. Моего сына зовут Дан. Всё остальное никого не касается.
  -Ладно. Но почему ты отдала своего ребёнка чужим людям, Мамушка? Ведь ты любила его.
  -Я и сейчас люблю его, моего Дана. И ни на день не забывала, ни на миг. Эти хорошие люди мне всё о нём рассказывают, показывают издали, когда приезжают в Городище.
  -Ничего не понимаю. Какие-то тайны. Для чего? Зачем?
  Яр не понаслышке знал, что переубедить, уговорить добрую, мягкую нянюшку невозможно.
  -Хорошо. Но ты кормила и своего сына и меня
  -Ты прав, малыш. Вы - молочные братья.
  -Молочные братья!!!
  Потрясённый Яр вскочил в седло. Всю дорогу до Дома он не мог думать ни о чём другом. У него есть брат! И что это значит! И что теперь делать?! И кто отец этого парня - сына кузнеца? Нет, сына Малой - Дан! Отец? Ужасная мысль! Малая скрывает сына, держит в тайне имя его отца, потому... потому, что у них один отец! Поэтому и отправили незаконно рожденного сына к приёмным родителям, когда родился законный наследник! Он - Яр! И, что теперь? Теперь - когда он обо всём знает? Почему, зачем именно сегодня Малая "открыла" для него существование ещё одного сына?! Показала Дана Яру! Теперь не только у отца есть к нему вопросы. Он тоже, ему тоже есть о чём спросить Большого Хозяина.
   И Ио, со всё возрастающим интересом слушала короткий, очень "скупой" - как это не похоже на говорливую болтушку - рассказ Малой. И задавала себе почти те же вопросы, что и Яр. И главный из них, конечно, тот же, который заставил его заволноваться - кто настоящий отец того парня. И, если это Большой Хозяин, и если Большой Хозяин - тот Лорд из истории любви матушки Ои, то... Ио вконец запуталась в предположениях. Одно она знала, вернее, чувствовала точно - ей очень не понравится, если они - она и этот молодой мужчина окажемся братом и сестрой. Очень странно. Подобные мысли не возникали, когда она думала о возможности аналогичной ситуации с Яром. Её совершенно не смущало то, что они могут быть кровными родственниками. Почему же так с этим парнем? Она и видела его то - этого Дана, только издали. И, хотя они однолетки с Яром, которого с самого начала она воспринимает, как молодого паренька, этот Дан показался ей взрослым, сильным мужчиной. И ещё голос. Ио не расслышала слов. Но тембр, интонации. Он, будто, до сих пор звучит в её ушах, гонит толчками кровь, заставляет что-то "сжиматься" внутри, вызывает непонятное нетерпение, ощущение чего-то недоделанного или недосказанного. Хоть спрыгивай с повозки, и беги, возвращайся в кузницу. Кто знает, может быть, Ио так и поступила, случись это в другое время. Но переживания о близких, чувство ответственности за порученные ей жизненно важные дела, не позволили Ио поддаться своим чувствам, соблазну "решить свои проблемы". Сначала она доведёт до конца начатое. А там - будь, что будет. Долг превыше всего.
   Был ещё один молодой человек, которого потрясла, перевернула всю его жизнь эта короткая встреча. Дан давно, почти с детских лет знал, что родители - те люди, которых он называет мамой и папой - не родные ему. Бойкие мальчишки - дети народ злой - не просто так пытались дразнить Дана. Но, был отец - самый лучший, самый сильный человек, который не давал его в обиду. Была добрая, ласковая мать, которая жалела и утешала его. А потом и сам Дан подрос. Сильный ловкий парень - работа в кузнице помогла развиться его, неплохим от природы, физическим данным - сам мог дать отпор обидчикам. И, постепенно желающих посмеяться над "приёмышем" не стало вовсе. Наоборот, многим захотелось подружиться со спокойным добрым парнем. Не обходили его вниманием и девушки. Одна из них, бойкая, разбитная так вскружила голову Дану, что не далее, как в начале недели он попросил родителей заслать к искусительнице сватов.
  -Не рано ли!
  Всплеснула руками мать.
  -Да и девка она слишком-то бойкая. Не по тебе, сынок.
  -Не лезь, мать
  Вступился за Дана отец.
  -Парню жить. Ему и решать - с кем. Ты-то много отца - мать спрашивала? То-то. Ладно, засватаем мы твою зазнобу. Но, только с условием. Сначала ты поговоришь кое с кем. А потом - воля твоя, как скажешь, так и будет.
  Когда отец сказал про условие, Дан про себя, как-то испугался, что ли. Мало ли чего потребуют. А тут - поговорить с кем-то! "Конечно". Легко согласился Дан. Если бы не зазноба - она ждала, ох, как ждала сватов - постоянно напоминавшая Дану о сватовстве - он бы и не волновался. Подождать, всего - ничего, несколько дней. В тот же день, после разговора, оставив все дела в кузнице на Дана, отец уехал. На все вопросы Дана куда и зачем, мать только отмахивалась - "Вернётся, сам спросишь". И вот, через пару дней, на взмыленной, усталой лошади отец вернулся. Точнёхенько к завтраку.
  -Она знает. Обещали быть.
  Выходив, прежде всего коня, и умывшись сам, сказал отец матери.
  -Ой, не знаю. К добру ли.
  -Не причитай. Дело сделано.
  - Да, как будет-то... Ты садись, садись. Поешь.
  Сидевший за столом Дан, с появлением отца, так и не донёс до рта ложку. О чём они говорят? Почему не рассказывают ему? Но спросить? Не так он воспитан. Наконец и отец начал есть. Проглотил несколько ложек, похвалил мать за вкусный завтрак.
  -Я обещал тебе, Дан. Сегодня она должна приехать.
  -Она? Кто она?
  -Твоя мать.
  -Моя мать!? Зачем!
  -Она хорошая женщина.
  -Она бросила меня!
  -Не бросила. Попросила нас заботиться о тебе.
  -Она всё время помогала нам.
  Вступилась мать.
  -Посмотри, как мы живём!
  -Ты её хвалишь за то, что она откупилась!
  -Мальчик мой, мы не знаем, почему эта женщина так поступила. И не можем её судить.
  -Но...
  -Никаких но! Разговор окончен. Она приедет. И ты поговоришь с ней!
  Отец поднялся и вышел из горницы. Его слова не обсуждались.
  -Он очень переживает. Мы любим тебя. Ты наш, родной. Не расстраивай его. Когда она приедет - поговори. Всего-то. Хорошо?
  -Хорошо. Ради тебя.
  Согласился Дан. Но переодеться в принесённую матерью "приличную" одежду, он наотрез отказался. Так и вышел к подъехавшим гостям в своей рабочей одежде - простая, распахнутая у ворота, рубаха, холщовые штаны, грубые башмаки, сверху - кожаный рабочий фартук, волосы перетянуты крепким шнурком. Ждать, как отец и мать гостью в доме, Дан не смог. Ушёл в кузницу. За работой и время быстрее шло, и мысли всякие в голову не лезли. И вот, за ним пришла мать.
  -Пойдём, родной. Она уже здесь.
  Первое, что заметил Дан в стоящей у порга дома, женщине - её молодость и миловидность. Встретил бы на улице и думать не подумал бы, что у такой могут быть дети! Но, вот она! Неужели, его мать! Смотрит на него. И Дан оробел. Куда делись все припасённые обидные слова! Послушно, словно он всю жизнь смотрел в эти глаза и слышал этот голос, Дан согласился и не торопиться со сватами, и встретиться с ней снова. Так вот она какая, его настоящая мама! Ещё всего несколько слов, и она, опираясь на руку мрачного вида мужчины, ушла. Переглянувшись, ушли, вернулись в дом отец и мать. Дан присел на ступеньку крыльца. Он должен всё это обдумать, понять. Столько всего сразу. Как разобраться - то, что случилось - хорошо? Как он должен себя чувствовать. Он никогда не думал о своей настоящей матери. Ему было хорошо в приёмной семье - его семье. Зачем она приезжала? Приедет ли ещё? И, что это за люди? Те, кто был с ней. Тот мрачный мужчина, который подошёл с ней к дому, и те двое, помоложе? Они стояли поодаль. И так и не подошли. Кто они? Какое отношение имеют к его маме? Дан чуть не подскочил! Называет эту незнакомку, женщину, которую он увидел первый раз в жизни, мамой?! Он, даже не знает её имени. А зачем ему имя! Разве у матерей бывают имена! Дан был так взволнован. Чувства, мысли переполняли, разрывали его. Рассказать, поделиться. Дан побежал было и остановился. Он собрался к зазнобе. Она должна знать, что с ним произошло. Но - остановился. Эти двое - молодой парень и девушка. Дан почти и не смотрел на них, но, оказывается, запомнил. Парень, наверное, очень важный. Чей-то сынок! Он так стоял, так смотрел! И девушка. Одета не по-нашему. Она такая...Дан не мог подобрать слово. Он не знал, что бывают такие девушки. Он то и лицо её, как следует, не рассмотрел. Ели встретит где - не узнает. Нет, узнает! Она милая. Откуда взялось, прилепилось это странное слово. Дан оглянулся вокруг. Ничего не изменилось. Тот же дом. Усыпанный битым кирпичом, двор. За домом в кузнице ждёт затихающий огонь. Но всё изменилось! Всё не так! По-другому. Дан глубоко вздохнул, расправил плечи. Хорошо, что отец не успел заслать сватов.
  
  Жизнь Вольга никогда не была или не казалась простой и спокойной. Постоянная, с самого детства борьба за место под Солнцем, а, зачастую, и за саму жизнь не могли не сказаться ни на характере, ни на образе жизни. А тут ещё и женитьба. Добровольно связать себя с человеком, которого не только не любишь, но - что в семейной жизни оказалось не менее важным, чем физическое влечение - и не уважаешь?! Тогда, двадцать лет назад союз с Краком казался Вольгу настолько важным, что он с энтузиазмом согласился на предложение своего будущего шурина скрепить его Брачным Договором. Он, и не такой уж молодой, и не скажешь, что не опытный мужчина - всех имён то не припомнить, женился на незнакомой, он даже не видел её портрета, девице! И всё ради "интересов"!!! Эти интересы оказались настолько ничтожными в сравнении с адом, на который он обрёк себя. Почему не прислушался к няньке? Она, ведь, предупреждала, отговаривала. Почему не прислушался к себе, своему сердцу - не отменил свадьбу! Почему в то утро... Он мог бы изменить свою судьбу. Тогда не хватило смелости. И, в результате, он получил то, что заслужил. Ну что ж. Лучше поздно, чем никогда. Как ни неприятно это было, он разрубил этот узел. Конечно, Краку решение, действия Вольга не понравятся. Кому бы понравилось, когда родную сестру выставляют из дома! Даже, если она это и заслужила. Странное слово - заслужила. Это они, двое взрослых мужчин втянули Рогнеду в эту историю, они всё за неё решили. Им и отвечать. Разбираться между собой. Всё это Вольг обдумал и уже решил для себя, чем может пожертвовать, на какие уступки пойти, что бы "оплатить" Краку за "позор" сестры. Что цена будет высока, в этом Вольг не сомневался. Но его положение настолько прочно, выстроенный им "Большой Дом", настолько силён, что он может позволить себе "заплатить" за... душевную свободу. "Мужчине нельзя быть одному". Не устаёт повторять Нянька. А он и не один. Сын - наследник Яр, верные, на всю жизнь, друзья. " Не пытайся заставить меня поверить, что ты не понимаешь, о каком одиночестве я говорю". Не унималась Старуха. "Не станет меня, кто о тебе будет заботиться. - Вот женится Яр, и будет кому". - Полу шутя, полу серьёзно отговаривался Вольг. И судя по взволнованному - к Ры это определение подходит с большим трудом - рассказу друга, это вот, наступило. Но, как-то не вовремя и не радостно. Вот - вот, со дня на день Крак получит известия от Рогнеды. Она, уж распишет всё правильно. И шурин явится сюда. Разговаривать, договариваться, ругаться, грозить и торговаться. Вольгу бы подготовится. А тут - Яр со своей чужачкой! Нет у Вольга доверия к чужачкам! Лёгким покалыванием напомнил о себе цветок. Злость, ненависть, досада давно, сменяя друг друга, ушли. Их сменила мягкая светлая грусть. В его памяти, в его душе, та, кто лишила его способности любить других женщин, заняла место рядом с почти забытыми родителями. Вот поэтому, как только, неожиданно примчавшийся Ры рассказал о своих опасениях, он срочно вызвал Яра. Если парень по-настоящему увлечён, влюблён - слова не имеют значения - Вольг сделает всё, чтобы сын не наделал глупостей.
  -От того, что ты не спишь,
  Бесшумно отодвинув фрагмент панели, в опочивальню вошла Нянька
  -Ничего не изменится. Ни в лучшую, ни в худшую сторону. А ты, не выспавшись, не увидишь вещи в истинном свете. Не сможешь принять правильное решение.
  -Ты права, Старая. Но мне хочется, я хотел бы посмотреть на них до того, как Яр нас познакомит.
  -Иногда ты меня радуешь. Не часто, но... бывает. И ты не хочешь, что бы Зырк был слишком близко.
  -А вот ты, Нянька радуешь меня всегда.
  -Знаю я тебя, волк притворяющийся лисом. Ложись. Отдохни.
  -Не заснуть мне, Старая.
  -Я песенку спою. А когда подъедут, разбужу.
  Ему нужны силы. Права Нянька. Слишком много всего и сразу. И ещё Зырк.
  -Предупрежу твоего денщика. Не беспокойся.
  Как она ухитряется читать его мысли...Под нехитрую детскую песенку Вольг незаметно для себя, уснул.
   Искать Зырка не пришлось. Слишком давно и слишком хорошо знал он своих друзей. Знал, на что способен каждый из них, знал, чего от кого ожидать. При желании, он мог бы предсказать не только поступки, но и мысли и Хрума, и Ры, и, даже, Вольга. Хотя с последним всё было намного сложнее. Но, недаром же они столько лет, состоящих из дней, часов, минут, вместе. Он ближе Вольгу, чем жена. Это Зырк знал точно. Хотя, какая Рогнеда жена Вольгу! В общем, как ни пытается Вольг, ему не удастся провести своего денщика! Но, может быть, он зря забеспокоился, зря подозревает Большого Хозяина? Приписывает ему проницательность и хитроумие, которыми тот не обладает. Не может человек, ни с того ни с сего, стать подозрительным и проницательным. Я приписываю Вольгу свои качества! И совершенно напрасно беспокоюсь. Но будет не лишним не выпускать Большого Хозяина из поля зрения. Вот и вышедшая из опочивальни Хозяина Старуха, чуть не пришибла Зырка тяжёлой дверью. Тот еле успел отскочить.
  -Здоров, молодец!
  Старуха, сколько Зырк себя помнит, всегда так - молодец называла друзей своего ненаглядного паренька.
  -Добра и тебе, Нянька.
  -Вижу, ты справно служишь. Ещё и звёзды не погасли, а ты уже под дверью. Иди, иди. Отдыхай, милок. Хозяин спит. Да и тебе не грех отдохнуть. Забот у вас с ним впереди - полон рот. Так что готовься.
  Старуха не вернулась в опочивальню, пока Зырк не повернул за угол длинного коридора. И слух у неё, Вольг рассказывал, лучше, чем у молодых. Появление Старухи так неожиданно и близко - и по месту, и по времени... Да и потом, кто её знает - может и усесться под дверью. Ещё больше насторожило Зырка. Её присутствие в спальне Вольга не должно было бы удивить, вызвать вопросы. Она частенько, с дней его младенчества, ночевала в опочивальне Вольга. Но в этот раз? И что она имела ввиду, говоря о заботах? И к чему он должен готовиться? Знает старая ведьма что-то? Или пугает, темнит. Зачем? Заснёшь здесь! Зырк не ушёл в свою комнату. Остался на "хозяйской" стороне. Прошёл в Рабочий Кабинет. Он должен быть как можно ближе, к Большому Хозяину. А Старуху он не боится. Её пугалки и страшилки на него не действуют. В небольшой комнатке, примыкающей к кабинету, на шикарной, едва помещающейся тут, софе, заснуть Зырку не удавалось. Воспоминания и видения - то, чему он, не только ради собственной безопасности, не должен был давать волю, не должен был выпускать, будоражили, давили Зырка.
  
  Под тихий, пропитанный сладостью детства, напев Няньки, Вольг незаметно, не в силах сопротивляться, уснул. Снилось ему что-то такое милое, тёплое, родное. Вольгу не хотелось просыпаться, уходить оттуда, где... Он, обычно, не помнил снов - если они ему и снились, а сейчас, этот - вспомнил! Настроение мигом испортилось.
  -Тебе снилось что-то хорошее, парень? Ты так улыбался во сне.
  -Ничего хорошего. Так, ничего, Старая.
  Сквозь зубы, приснится же такое, ответил Вольг.
  -Не надо было мне спать.
  Во сне, в сладостном сне он был с ней. С той, непонятной, желанной прекрасной, которая вставала перед ним, как только он закрывал глаза.
  -Не надо, так не надо. А сейчас, вставай. Они подъезжают.
  -Что ж ты меня раньше не разбудила!
  - В самый раз. Успеешь рассмотреть.
  Нянька осталась в опочивальне, а Вольг, сдвинув планки панели, вошел в потайной ход. Об истинных его размерах вряд ли знала даже Старуха. Чуть пригнувшись, Вольг свернул в небольшое ответвление, приведшее к крутой винтовой лестнице. Узкие, незаметные снаружи щели-бойницы, расположенные по всей высоте лестницы, давали возможность осмотра с разных ракурсов. Вольг остановился у щели, расположенной над главным входом в Большой Дом. Он был уверен, что парень захочет пустить пыл в глаза чужачке, проведя её через парадные залы. Будь он на месте Яра, наверняка, поступил бы также. И Вольг не ошибся. Небольшой отряд, не задерживаясь в воротах, проскакал прямо к парадным дверям. Спешившись одновременно два всадника Яр и Ры помогли спуститься с повозки двум женщинам. Одну, которой помог Ры, Вольг хорошо знал - кормилица, а потом и нянька Яра - Малая. Он не успел удивиться - что Малая здесь делает, почему, как его внимание, его глаза приковала та, которой помог Яр. Он не мог знать эту, в меру стройную, в меру изящную девушку. Несомненно, её он никогда не видел. Но видел, знал когда-то также одетую, так, до боли, так похожую. Только я глаза открою - над ресницами плывёшь!** Вольг качнулся, успел ухватиться, обломав ногти, вцепиться пальцами в камни кладки. Впервые - нет, он однажды уже было это - его сердце забилось в горле. Он чувствовал, как "жуёт" его. Ерунда. Ему показалось. Ничего, ничего общего. Одежда? Но, неспроста же, обозвали её чужачкой! Вот и одежда, не такая, как в Большом Доме. Вольг заставил сердце занять своё место. Начал осторожно спускаться. Если бы он не удержался, скатился по этим крутым ступеням, переломал бы все кости. И шею, в придачу. Успокоил себя, втискиваясь в спальню.
  - Что? Эй, парень! Что с тобой случилось?
  Проворно - в её-то возрасте, подбежала к Вольгу Нянька.
  -Ничего!
  -Как, ничего?
  Старуха подала Вольгу зеркало. Мучнисто серое лицо, больные глаза.
  -Это ты называешь ничего?!
  -Сам не знаю. Сейчас пройдёт. Дай мне попить.
  -Попить, попить. Как, что-то - так дай попить. А так Старая. Не торопись, потихоньку.
  Нянька смотрела, как Вольг маленькими глотками - с начала они были малюсенькие и промежутки между ними длинные, потом глотки увеличились, стали чаще - осушил кубок с, отливающей перламутром, жидкостью.
  -И как ты знаешь, что мне надо!
  Лицо Вольга приобрело свой обычный цвет, голос перестал прерываться.
  -Ты мне зубы не заговаривай! Видел? Что?
  Вольг рассказал о том, как Яр с сопровождающими подъехал к самому парадному входу. О том, как они с Ры помогли Малой и чужачке спуститься с повозки.
  -Ишь, ты! Прямо к парадному входу! Нравится она нашему пареньку. Малая? Ох, позабыла! Так это я сказала Ры приставить её к чужачке.
  -Всё-то ты знаешь! Всюду первая.
  -И не говори! А что? Плохо присоветовала? То-то же. Ну, а что дальше?
  -Ничего - дальше! В Дом они вошли.
  Старуха смотрела в лицо Вольга - глаза он прятал - своими будто подслеповатыми, насквозь видящими глазами.
  -Не знаю! Не успел я её рассмотреть! Что ты хочешь от меня услышать, Старая?
  -Эх, надо было мне самой посмотреть! А то - сидела здесь, сторожила. Твой Зырк уже раза три будить тебя рвался. Обедать вместе будете? Поставь мне креслице.
  Заметив нахмурившееся лицо Вольга
  -Нет, не у стола. Где-нибудь, в уголке.
  Закончила Нянька. И распахнув дверь, позвала
  - Молодец, входи! Хозяин зовёт!
  
   Все мысли - "посторонние" мысли о неожиданном знакомце, сыне Малой - отодвинулись в сторону, уступили место восхищению и тревоге. Оба они и Яр и Ио волновались. Каждый по-своему. Но причина была одна - как их встретит, что скажет Большой Хозяин, отец Вольг. Ио не раз видела "дома". И деревянные, в Селении рядом с их лесом, и каменные - в Городище Яра. Но этот Дом! Большой Дом отличался от всех домов! Он был такой, он был совершенно таким, каким описывала дом Лорда мамушка Ои!!! Издалека проблёскивающая под лучами солнца медная крыша башен и башенок манила, обещала - поспеши, такого ты ещё не видела. Высокие зубчатые стены мощной ограды. Они проехали под аркой широких ворот. В доме Яра лошадей оставляли здесь, у ворот, во дворе. Здесь же Яр погнал лошадей прямо к дому. Подковы звонко цокали по плотно пригнанным светло каменным плитам. Этот звук на миг - всего лишь на миг - напомнил Ио о кузнеце, сыне Малой. А дальше её "захватил" Дом и всё, что происходило и ещё произойдёт в нём. Они - Яр, Ио, Малая и Ры вошли под высокие своды огромной горницы. Холл - потом узнала Ио.
  -Нас никто не встречает.
  Тихим голосом, почти шёпотом произнесённые слова Малой эхом поднялись к сводчатому потолку, разлетелись по дальним углам, укрылись под многочисленными арками, выходящих из холла коридоров.
  -Странно
  Яр посмотрел на привычно невозмутимого Ры
  -Ты уверен, что нас ждут?
  Ры лишь пожал плечами.
  -Врядли отец ещё не проснулся.
  -Ну, Старуха-то, точно не спит.
  Малая, наконец, вернулась к своим обязанностям.
  - Устрою пока девицу у себя в комнате. На нашей половине. А ты, Молодой Хозяин, пока разбирайся.
  Немного растерявшийся Яр - не такого приёма он ожидал - в ответ лишь кивнул.
  -Пойдём
  Малая тронула Ио за руку
  -Позовут, надо будет.
  -И что ты думаешь?
  -Не моё дело думать, Молодой Хозяин.
  -Эй, Ры, старина, не сердись. Я-то тут причём, в чём провинился?
  -Да ты тут стороной, парень. Я всё думаю
  О чём думал Ры, Яр так и не узнал. Из высокого арочного прохода, ведущего на Хозяйскую половину, выскочил, он запыхался от бега, мальчишка.
  -Здоров, Молодой Хозяин. Велели сказать, что тебя и Дядьку ждут в Рабочем кабинете.
  Оттёр пот, всё правильно выпалив, мальчишка.
  - Здоров и ты. Хорошо служишь. Звать-то как? Буду помнить.
  Яр и не заметил, как втянулся там, в Провинции, в роль Хозяина.
  -Молодец парень. Всё правильно.
  Одобрительно пробурчал, пока они шли к кабинету, Ры. Они оба прекрасно знали, что это Парадный для представительства кабинет. По-настоящему, Большой Хозяин занимается делами в другом месте. На пороге широко раскрытых дверей этого "рабочего" кабинета их ждал сам Вольг.
  -Здоровы будьте. Проходите.
  Приобняв каждого из них и дружескими похлопываниями по спине направив в кабинет, радушно приветствовал Большой Хозяин.
  -Рад вас видеть. Как добрались? Что нового в Провинции?
  Пока они усаживались на широких диванах, устроенных вдоль стен комнаты, забросал вопросами Вольг.
  -Да погоди ты. Не части.
  Они были одни. Яр не в счёт. И Ры мог позволить себе этакую фамильярность.
  -Ты прав, старина. Вижу - вы в порядке. Но устали и голодны с дороги. Давайте так - отправляйтесь к себе, отдохните. А обедать будем все вместе. Там и поговорим.
  -Дело, Хозяин.
  Ры поднялся.
  -Пойду. Хочешь, пошли вместе.
  -Да нет у нас секретов, старина. Но и держать не стану.
  Вольг подождал, пока Ры не закроет плотно дверь, бросил "косвенный" взгляд на полу прикрытую дверь в смежную комнату. Яр понял выразительный взгляд отца. Кивнул головой. Это ещё не всё.
  Вольг сел напротив сына.
   -Это хорошо, что у тебя всё хорошо.
  -Что-то случилось, отец? Что-то плохое?
  Всё, как казалось Яру, устоялось, распределилось у него в голове.
  -Не знаю, как сказать. Но ты должен узнать об этом от меня.
  И очень скупо, чётко, по-мужски ясными словами Вольг рассказал сыну, как и почему развёлся с его матерью. О том, где она сейчас и с кем. Сказал, что развод родителей ни в коем случае не означает, что Яр, их сын должен перестать кого-то из них любить, начать ненавидеть. Он может и должен продолжать встречаться, общаться с каждым из них. Это был удар! Второй за этот день! За это утро! Но, если первый - там, у кузницы, когда он узнал, что они с сыном Малой молочные братья, был сильным, болезненным, но не смертельным! То этот - нанесённый собственным отцом, был убийственной силы! Этот удар нанёс тот, от которого он никогда, никогда в жизни не ожидал! Что сказал этот Большой Хозяин! Как он назвал Яра? Общий сын!
  -Так, может быть, у тебя есть ещё общий сын? С кем-нибудь ещё?!
  -Яр!? Успокойся! Парень, ты о чём? Ты - мой единственный сын и наследник!
  Яр хотел вырваться, убежать. Но Вольг остановил его. Лёгкой подножкой чуть не уронив на пол, а потом, подхватив, прижав к себе.
  -Не торопись делать выводы. От фактов убегают трусы. Садись. Рассказывай. Будем разбираться вместе.
  Что ж, он прав, его отец - Большой Хозяин. Яр покажет ему, кто тут трус, а кто - настоящий мужчина. И он рассказал об утренней "сцене" у кузницы.
  -Вот как! У Малой ребёнок! Сын?
  -Ты хочешь сказать, что не знал!?
  -Конечно. Подумай сам. Я только - только женился. Не отрицаю - были у меня женщины до женитьбы. И не одна. Были и из дворовых. Но Малая? Сколько тогда ей могло быть? И не знал я её вовсе.
  Вольг задумался. Видел, видел он Малую! Рядом с той
  -Нет, не припомню.
  Нахмурился, отгоняя воспоминания. Почему она появляется в самые неподходящие моменты! Да потому, что никогда не исчезает из его души!
  -Нет, сынок - не может сын Малой быть твоим кровным братом. А вот Старуха! Да, Нянька точно знает об этом ребёнке! Без неё не обошлось! Это она привела Малую, когда тебе нужна была кормилица. Со мной это не обсуждали. Сам понимаешь, не мужское это дело. Твоя мать - она выбирала для тебя кормилицу. Хоть они и не ладили со Старухой, с самого начала не ладили. Кто их поймёт! Но Рогнеда в тот раз согласилась с Нянькой. Да, это мать выбрала для тебя Малую. И, сам видишь, не ошиблась. Нет, я не знал о ребёнке Малой. Но, постой - ты говорил, что это Ры просил подъехать к кузнице? Значит, Ры знал?! Вот старый греховодник! Иди, отдохни, парень. Выбрось это из головы. Нет у тебя брата! А с Ры я поговорю. Выберу удачный момент, выведу его на чистую воду. Ишь ты - столько лет и ни слова! Друг...
  -Спасибо, отец. Ты не сердишься?
  -Я-то?! Я бы так орал, узнав что-то такое! Это ты выдержанный, хорошо воспитанный. Из тебя будет хороший Хозяин! Да ты и сейчас неплох, парень!
  Яр ушёл. Вольг ещё какое-то время провёл за массивным, представительским письменным столом, перекладывая с места на место какие-то бумаги. Исподволь, незаметно поглядывая на дверь в смежную комнатку. Вот она качнулась, раскрывшись чуть шире, почти полностью и мгновенно, почти бесшумно закрылась. Он увидел всё, что хотел. Тот случай, когда тебя не радует собственная правота. Ну, что ж! Как говорит Яр - всё в один день! Надо и с этим справиться. Вольг встал из-за стола. Потянулся, медленно, задушив в себе желание, открыть дверь в комнатку, вышел из кабинета.
   Отец сказал - встретимся за обедом. Яр остановился, прислушиваясь к самому себе. От всего произошедшего, услышанного кругом шла голова. Добро бы, только "молочный брат", как снег, свалившийся на голову! Он мог бы поверить, он верит отцу, что этот Дан не его сын. Большой Хозяин умеет держать лицо, но наедине с сыном он был искренен. А вот то, что они разошлись - отец и мать! Это был удар. Неожиданный! Как, вообще, к такому можно подготовиться! И что, он никогда больше не увидит мать? Нет, не об этом говорил отец. Почему? Как? Так внезапно! Или, это длилось давно. Яр пробовал вспомнить, выстроить какую-то вразумительную для себя, картину. Самому не справиться. Ему нужен Зырк! Вот кто всё знает! И умеет всё объяснить! У денщика Большого Хозяина, в отличие от остальных домовых, были свои покои. Пусть небольшие - несколько смежных комнаток, Своя ванная комната.
  - Нет, месира нет.
  На просьбу Яра позвать Зырка вышел из-за двери служивый мальчишка.
  -Ты не узнал меня?
  -Как же, узнал, Молодой Хозяин. Дворовые хорошо говорят о тебе. Но месира Зырка нет. Он, как ушёл вечером, так и не вернулся.
  -Ладно. Бывай. Ты, тоже, хороший парень.
  Яр уже автоматически принимал верный тон в разговоре со служивыми. Зырк, вездесущий, наделённый полномочиями самим Большим Хозяином, мог быть где угодно. Искать его - терять время. Кто ещё в Доме знает всё? Конечно, Старуха! Нянька отца. Не любила она мать Яра. И никогда не старалась скрыть это. Малая? Может быть. Но Яру хотелось поговорить с кем-то по-мужски. Мужчины и как женщины по-разному видят одни и те же вещи. В этом он убедился на собственном опыте. Ио! Настолько его задели, взволновали новости, что он забыл о ней! Как же так! Она одна в чужом доме! Как её устроила Малая? Что Ио думает о нём! Ждёт, когда он придёт? Нет, с начала он должен разобраться в своей семье. Яр заставил себя не свернуть в коридор, ведущий к скромной комнате Малой. Полный решимости довести дело до конца, он почти вбежал в комнатку дядьки Ры. На стук открывшейся и захлопнувшейся двери, Ры оглянулся. Он лежал на низкой, покрытой солдатским одеялом походной койке и методично, один за другим бросал дротики в мишень на противоположной стене. Яр отвлёк его. Рука дрогнула. Не набравший необходимой скорости дротик, скользнул по стене и с металлическим стуком упал на каменный пол.
  -Случилось что, парень?
  Ры уселся на койке. Яр, между тем, подобрал дротик. Так они настоящие! Попробовал острие на ногте.
  -А ты думал, я в игрушки играю. Садись.
  Ры смахнул вещи с единственного деревянного табурета.
  -Что случилось то?
  Яр, сейчас он корил себя за это, впервые был в комнате Дядьки. По комнате, её убранству многое можно узнать об её хозяине.
  -Ты скажешь, парень, чего пришёл, что такого случилось?
  -Ладно.
  Яр уселся на табурет.
  -Скажи, ты знал, что отец развёлся с матерью? Отослал её?
  -Когда приезжал рассказать о чужачке, это как раз и случилось.
  -И ты не рассказал мне?!
  -Что рассказывать? Моё ли это дело! И Вольг сказал, что сам расскажет. Расскажи я, сразу бы спросил - почему, зачем? А я знаю! Ты у Самого, у Зырка спроси.
  -И спросил бы. Так нет его, Зырка. Не нашёл.
  -Как - нет! Значит, что-то, где-то выискивает!
  Подытожил Ры, после того, как Яр передал свой разговор со служивым мальчишкой.
  -Ну...
  "Давай уж, иди". Читалось во взгляде Ры. "Дай отдохнуть". Но Яр лишь плотнее уселся, "оседлав" табурет.
  -Про родителей не знаешь, ладно! Тогда про Малую расскажи. Что это было? Ты, ведь, знал, что у мамушки есть собственный сын! Специально подбил меня проехать мимо кузницы.
  -Вот что, парень.
  Ры поднялся, прошёлся по комнате, потёр до блеска выбритое лицо, и остановился перед Яром, перекатываясь с пяток на носки и обратно. Сидящий на табурете Яр, на какой-то миг почувствовал себя маленьким и слабым, но не позволил детским воспоминаниям подчинить себя.
  -Так что, Дядька? Что там было? Ты знал о сыне Малой?
  -Ты взрослый парень. Скажу один раз. А ты запомни. Малая мне нравится давно. Очень давно. Но не подпускает она меня к себе. Думал - есть кто. Но нет никого. Теперь думаю - может из-за того, отца её парня. О сыне я, то же, не знал. Когда был здесь в последний раз, случайно встретил этого мужика - кузнеца. Я-то уже обратно, к тебе направлялся. Он бродил вокруг Дома, высматривал - как бы подстеречь с Малую. Вот мы поговорили, покорешились с ним. Рассказал я ему, что мы - я и Малая... Сам понимаешь. Неправду сказал. А мужик, возьми и выложи мне про мальчишку! Что отдала им, когда была совсем молодая девка. Очень плакала. Но сказала, что никак не может оставить. Если кто дознается, и ей и мальцу, конец. Обещала помогать, как сможет. И не обманула. То деньги передаст, то людей - хороших заказчиков подошлёт. А мы, как соберёмся в Городище - ей весточку! Вот она и придёт. На мальчишечку издалека посмотрит, и уйдёт.
  Так рассказывал. Видно было, мужик уважает нашу Малую. И ещё сказал, что договорились - случись что важное - обязательно ей сообщить. Вот так. А тут, мол, парень - да видел ты его, здоровенный детина, мало, что вы почти ровесники - вздумал жениться. Вот они и решили рассказать Малой.
  -Так зачем?
  Внимательно слушавший всю эту, уже мало занимавшую его историю, не понял Яр.
  -Как зачем? Ты вот вздумаешь жениться, твои отец, мать не захотят посмотреть девку - невесту! Думаешь, зачем Вольг тебя вызвал? Да ещё с чужачкой!
  Яр вспыхнул.
  -Вот то-то же! И они там, в кузнице решили, что родной матери надо на будущую невестку глянуть. Тем более, так я понял, не нравится им девка. Вот и сказал мужику, что Малая сейчас с тобой, Молодым Хозяином в Провинции. Но, что ты должен со дня на день наведаться в Большой Дом. Уговорил он меня, а я пообещал, что по пути заедем в кузницу. Так оно и вышло.
  -А Малая?
  -Да не знала она. Ничего ей не сказал. Боялся. Вдруг рассердится, или ещё чего. Она-то столько времени всё в тайне держала.
  -И ты всё подстроил!
  -Знал бы, что так обернётся.
  -Не виноват ты, Ры. Думаю, лучше так.
  -Ты уже взрослый парень. Не знаю, что там у Вольга с Рогнедой было. Он, отец твой хорошим ходоком был. А как женился - ни-ни. Мы уж с парнями шутили. Он правильный - Вольг. Не нам судить. Чего в жизни не бывает.
  
  Да, когда Яр, даже не обмолвившись с ней словом, приказал Малой увести её с собой, она обиделась. Быстро же ты привыкла к вниманию и опёке. Яр должен решать свои проблемы. Рассуждала сама с собой Ио, пока Малая вела её по коридорам и переходам огромного дома. Но вскоре от мыслей об Яре её отвлёк сам Дом. Они проходили через большие и малые залы, убранные то пышно, то скромно. В одних на стенах висели картины и портреты, в других - оружие и доспехи. Картинами и оружием были увешаны и некоторые коридоры. Не раз Ио хотела остановиться, лучше рассмотреть все эти, для неё, диковины. Но Малая настойчиво подгоняла - Идём! Успеешь ещё. Будет время, насмотришься. Так они и пришли к комнате Малой. Комната оказалась квадратная, не очень большая, но светлая и уютная. - Главное - не проходная. Отметила Малая, выслушав похвалы и самой комнате и скромному убранству.
  -Тебе надо отдохнуть с дороги, привести себя в порядок. Обед с Большим Хозяином это непросто.
  -Конечно,
  Не могла не согласиться Ио
  -и я благодарна тебе за время и внимание. В такой-то день! Ты, наверное, думала о сыне. О Дане?
  Малая завела Ио за расписанную диковинными узорами и цветами ширму. Ио впервые видела "такое" и не могла не восхититься. Из белоснежного кувшина Малая налила в глубокий таз воду. Приглашения не потребовалось. Ио всё утро мечтала смыть с себя дорожную пыль и грязь.
  -Ты спросила о моём мальчике. Да, я думаю о нём. Всё время думаю. Иногда я ненавижу себя за то, что отказалась от малыша, отдала чужим людям. Но понимаю, понимаю, что права была Старуха. Так лучше всем. Для всех.
  -Старуха! Это кто?
  -Нянька Хозяина. Она тогда всем в Доме заправляла. Домовые боялись её, ненавидели. А она оказалась...Да что там! Если бы Цапля не сбежала в ту ночь.
  -Цапля?!
  Сердце Ио не знало то ли остановиться, то ли выпрыгнуть из груди.
  -Как цапля может сбежать? В Доме держат больших птиц!?
  -Цаплей назвали девушку, которую привезли с охоты на цапель.
  -Вы охотитесь...вы убиваете цапель?
  -Теперь - уже нет. Раньше - да охотились, убивали. Ты умылась?
  -Умылась, умылась.
  Ио не могла допустить, что бы Малая сменила тему разговора.
  -Почему ты говоришь, что во всём виновата эта, которую ты назвала Цапля?
  -Да потому, что поднялся скандал!
  -Скандал?!
  -Ещё какой! В Доме были люди Крака. Ты не знаешь - Крак - брат Рогнеды. Они приехали на свадьбу.
  -Рогнеда?
  -Да, все они приехали на свадьбу. Рогнеда была невеста. И стала женой Большого Хозяина.
  -А, она - мать Яра.
  -Конечно. Кто же ещё!
  -Так почему - скандал?
  -Да потому, что эта Цапля, вроде понравилась Краку. И Хозяин пообещал её отдать
  Ио затаила дыхание. Всё, всё так, как рассказывала мамушка.
  -А утром, когда послали за ней - не нашли.
  -Хорошо искали?
  -Ещё как! Этот братец грозился, что свадьбы не будет, коль девку не найдут.
  -Нашли?
  -Какой там! С ней ушёл Малыш.
  -Малыш?
  Моя любимая, премилая собака.
  -Собака такая. Он тогда был молодой кобелёк, а умнее любого взрослого пса. Шир - собака Яра от его линии.
  -У Малыша были щенки?
  -Говорю же, молодой кобелёк. Ни одной вязки не было. В том помёте был только Малыш да его брат. Вот и пошла линия Шира от брата Малыша.
  Рассказ Малой был так важен для Ио. Всё, о чём рассказывала кормилица Яра, не только подтверждал, иногда казавшиеся девочке Ио, выдумкой рассказы мамушки, но и дополнял их, позволял узнать то, чего не могла знать Ои. Что происходило в Большом Доме после её бегства, бегства Цапли. И, конечно, Ио, забыв обо всём, так и стояла полураздетая, боясь пропустить хоть словечко из рассказа Малой. Через широкое окно свет яркого дня ласкал, похожую на статуэтку из светло медового янтаря, фигуру девушки. Случайный взгляд Малой будто наткнулся на невидимое препятствие. Она оглядела Ио снова, сверху вниз, с головы до пят. И снова удержала взгляд, пытаясь что-то вспомнить. Что-то, что она, точно, знала! Хорошо знала. Но никак вспомнить не могла.
  -Малая, случилось что?
  Ио заметила недоумённый, ищущий взгляд Малой. И, даже, кажется, поняла его причину. Нельзя, что бы Малая догадалась! Не сейчас! Ио одела рубаху. Застегнула поверх высокий корсаж.
  -Да, нет - показалось.
  -Показалось?
  -Говорили про Цаплю. Вот и показалось.
  -Так ты хорошо знала её, Цаплю эту?
  -Хорошо её никто не знал. Не такая, как мы была девица. Не нашего поля. Но, да, из всех меня она выделяла.
  Права ты, Малая. Только о тебе и говорила мамушка. "Малая - то, Малая - это. Вот бы рассказать. Порадовать. Но нет, рано. После того, как поговорит с Большим Хозяином. Как-то он её примет? Ио находила всё больше доказательств тому, что Большой Хозяин - её отец.
  -Так что? Не было свадьбы?
  -Как не было! Ещё, какая свадьба была!
  -Так этот - как его - грозился!
  -Не знаю, как они поладили. Слухи ходили, что откупился Хозяин. Отдал что-то из приданного Рогнеды. Вот она его всю жизнь этим и попрекала.
  -Они, что плохо живут?
  -Да как сказать. Она-то, говорят, погуливает. А вот Большой Хозяин, женился - как отрезал!
  -Это что значит?
  -Почти ни одной девки в Доме не было, которую он бы не приголубил.
  -И тебя, Малая?
  -Что ты! Я малолетка была. Да и Цапля такая же. Потому, наверное, и сошлись. А Большой Хозяин - правильный мужик! Нас, таких не трогал.
  -Так это до женитьбы. А после?
  -После? И дорогу забыл к девкам-то. Была одна - она уж и так и сяк. Плакала потом - сглазили, мол, мужика.
  -Ладно, что мы всё о Большом Хозяине, да о Большом Хозяине. Причём всё это к твоему ребёнку?
  -Да не причём!
  -Как? Ты же сказала - если бы Цапля не сбежала.
  -Уж и не помню. Заморочила ты меня. Не знаю, почему взялась тебе рассказывать.
  Ио, вообще-то, выяснила всё - почти всё, что её интересовало. Главное - Дан не сын Большого Хозяина - Лорда. Они - не брат с сестрой. Почему-то радовало, очень радовало, что молодой мужчина с потрясающим голосом, не кровный родственник.
  -Девка, слышишь меня! О чём задумалась?
  -Так, ни о чём. Ты хочешь пойти куда-то? Мне с тобой?
  Выхваченная из глубины размышлений, смогла "выкрутиться" Ио.
  -Нет. Останься, отдохни. Я сама. При тебе мало кто что расскажет. Вернусь, помогу тебе одеться к обеду.
  Это хорошо, что Малая ушла. И новости узнает, и Ио в одиночестве всё хорошенько обдумает. Но вместе с умными, правильными мыслями о предстоящей встрече, о том, как её примет отец, поверит ли Большой Хозяин в то, что эта чужачка его дочь, и как сможет она убедить его помочь её маленькой семье, в голову Ио лезли совершенно глупые, не нужные ей мысли. Сначала она думала о том, что возможно, Большой Хозяин до сих пор таит обиду на сбежавшую от него Цаплю. Потом, по странным, даже непонятно каким, ассоциациям - о Дане. И с чего бы ей думать о незнакомом парне! И как думать. Что за фантазии! От них становится тревожно и радостно одновременно. Нет, ничего хорошего из этого бездельничанья не выйдет! Не может она спокойно сидеть и ждать Малую. Ио решительно вышла в коридор. Зрительная память у неё хорошая. Дорогу обратно, в комнату Малой она найдёт. А пока - решила Ио - она посмотрит те картины, хотя бы часть, которыми увешаны стены в этом Доме.
  Тихое покашливание за спиной отвлекло Ио от одного, по-особому привлёкшего её портрета. Как это я не услышала? Теряешь осторожность. Пожурила себя Ио и медленно - нельзя показать ни испуга, ни удивления - обернулась. Небольшого росточка сухонькая женщина внимательно, так же, как сама Ио, рассматривала и портрет, и стоящую перед ним девицу. Рассматривала её, Ио. Надо бы поздороваться. Неудобно. Но как здесь обращаются к немолодым людям? Лесовика она называет дядюшкой. Эта женщина - может она откликаться на тётушку?
  -Здравствовать тебе.
  Поставила всё на свои места, поздоровавшись первой, женщина.
  -И тебе здоровья.
  -Кто ты будешь? Откуда?
  -Я гостья. Приехала с хозяйским сыном Яром.
  В, общем-то, не соврала Ио.
  -Ишь ты! Гостья.
  Женщина ещё раз с головы до ног оглядела Ио.
  -И что же ты одна здесь делаешь, гостья?
  Ио объяснила, что Малая, которой поручили заботиться о ней, ушла по делам. А ей стало скучно сидеть в комнате. Вот она и рассматривает всякие картинки.
  - Вот как, Малая. У неё - есть свои дела.
  -Не сердитесь на Малую, пожалуйста.
  Вступилась Ио. Кто её знает, эту женщину! Вдруг она - сама Хозяйка!
  -С чего бы мне сердиться! Ушла и ушла. Дела, так дела. Мне то что. Ты - как дорогу назад найдёшь? Далековато забралась.
  -Я умею находить места. Не заблужусь.
  -Ну и хорошо. Долго ещё бродить собираешься?
  -Ой, нет
  Вспомнила про обед Ио.
  -Мне уже пора. Здравия.
  -Бывай, бывай.
  Вслед убегающей Ио пробормотала женщина и с облегчением вздохнула. Годы! Всё труднее "держать" молодуху. Вот она, какая, эта чужачка, покорившая сердце их паренька. Сколько им и не будет лет, для неё они навсегда - малыш и паренёк. Старею, промокнула навернувшиеся слёзы, Старуха. Она-то шла на кухню, проверить всё ли готово к обеду. Малышу сейчас не до этого. Да и было бы у него время, лучше её ему с этим не справиться. Так что встреча с чужачкой оказалась неожиданной. Но, несомненно, полезной. Ведь рассматривала эта девица не просто картину, она рассматривала очень "интересный" портрет. В этом небольшом, формы вытянутого прямоугольника, зале, называли его Галерея, чередуясь с прекрасными мирными пейзажами, стены украшали портреты Хозяев Большого Дома. От заложившего "фундамент" всему тому, что сейчас носит название Большой Дом, Вольга Первого и его жены, до последнего - его праправнука, ныне живущего Хозяина Большого Дома, Вольга и его сына Яра. Когда Старуха увидела чужачку, та рассматривала портрет бабки Большого Хозяина. Старуха подошла ещё ближе к портрету, почти вплотную. Но так ей приходилось высоко задирать голову, и ничего, кроме грубых мазков, и кусков окаменевшей краски разобрать было невозможно. Старуха отошла ещё раз, и снова вернулась, и снова, повторяя это до тех пор, пока не убедилась, что видела именно то, что видела, то, что не могла понять и не хотела принять. Со склонённого набок, персиково смуглого лица бабушки её мальчика - Большого Хозяина, внимательно смотрели тёмные с поволокой глаза чужачки! Эта, как она назвала себя, гостья, также, чуть склонив голову к правому плечу, при разговоре смотрела на неё такими тёмными, что не видно было даже зрачков, будто подёрнутыми дымкой, глазами. Старуха почувствовала своё сердце. Она живёт давно. Повидала многое. Знает, что многое можно объяснить, многому найти причину, предусмотреть следствие. Но это! Ей казалось, она была уверена, что знает о своём мальчике всё! А у него есть дочь! Взрослая дочь! Знает ли он сам об этом? Скорее всего, нет. Знает ли кто-то другой? Догадывается? Нельзя, что бы кто-то догадался прежде, чем узнает малыш. А потом? Охохо... Со взрослыми детьми больше хлопот, чем с малыми. Случайно попадавшиеся навстречу дворовые разбегались прочь от бормочущей себе под нос Старухи.
   Вот и наступило время обеда. Самого необычного обеда в их жизни. Обеда, на котором говорили больше, чем ели, задавали больше непрямых вопросов, чем получали невнятных ответов. У каждого были свои цели, свои, связанные именно с этим обедом, надежды. Яр! О, он был настроен решительно. Возможно, ему самому хотелось в это верить - Вольг не отец этому Дану, сыну Малой! Ры утверждает, что мужчина не может не знать "заделал ли ребёночка". У него нет подобного опыта. Он поверит отцу и Дядьке. Тщательно одеваясь, Яр поймал в зеркале одобрительный взгляд, помогавшего ему Ры. Но вот то, что отец развёлся - значит, выгнал мать - это так больно. И пусть, всё тот же Ры миллион раз скажет, что так бывает, не ищи виноватых, любовь такое дело, от этого Яру не станет легче. Пусть матушка Рогнеда уделяла ему мало и времени, и материнской любви, он не станет вспоминать все больные, обидные моменты своего детства. Она его мать! И, что бы ни сделал, ни сказал отец, она ею останется до конца. И вот, поскольку отец лишил его многого, он должен принять и полюбить Ио! Я, словно торгуюсь. Ужаснулся Яр. И с кем? С самим собой! Нет, нет, совсем не поэтому отец должен одобрить Ио! Он должен понять сына. Ведь и сам был когда-то молодым! Невозможно не одобрить выбор Яра! Ведь Ио! Она такая! Да! Она, Ио другая! Она прекраснее, лучше всех, тех слов, которые не может он подобрать, что бы описать чужачку! Даже сейчас, как и тогда, когда он впервые увидел её, у Яра перехватило дыхание.
  Как и договорились между собой Ры и Малая, они одновременно подвели своих подопечных к дверям Парадной столовой. Малая, с удивившей её самой, гордостью наблюдала за тем, как, какими глазами смотрят на Ио Ры и, особенно, Яр. А вот на Ио пышный парадный костюм Яра не произвёл ожидаемого впечатления. Она попросту не обратила внимания на то, во что одет Хозяйский сын. Положив холодную от волнения ладонь на руку Яра, Ио прошла в распахнутые перед ними тяжёлые двери Парадной столовой.
   Конечно, Ио волновалась. Не могла не волноваться. И у неё с этим обедом были связаны надежды. Она успела вернуться в комнату Малой буквально на пару мгновений раньше хозяйки. Рассказать о своей встрече со странной женщиной, о впечатлении, которое на неё произвели картины в Галерее - особенно один, Ио не успела. Прямо с порога Малая ошарашила её новостями. Чувствовалось, сама она потрясена, не очень верит - а верить приходится, в то, что рассказали дворовые. Они знают всё!
   - Вольг
  - она, даже не назвала его Большим Хозяином!
  - выгнал Рогнеду!
  -Что значит - выгнал? Почему?
  -Выгнал - значит - выгнал! А почему? Ты ещё молода, и не мне осуждать, но гуляла наша Рогнеда!
  -Гуляла. Что в этом плохого!
  -Ты, как из леса, девка!
  Как близка была Малая к правде.
  -Гуляла - значит - изменяла! Чтобы ты не спрашивала дальше - изменяла - спала с другими мужчинами. Не с мужем.
  -Как это возможно?
  Совершенно искренне удивилась Ио.
  -Вырастешь, замуж выйдешь, узнаешь! Хватит болтать. Давай, переодевайся!
  Малая раскинула перед Ио, принесённые с собой вещи.
  -Гляди. Там полно всего в сундуках, да на полках! Уговорила дать самое лучшее!
  Так вот куда ходила Малая! Она, и в правду, милая. У самой такая ситуация, а подумала обо мне! Разглядывала Ио богато расшитые шаровары, кафтанчик, шапочку.
  -Очень красиво. Спасибо, Малая. Можно, спрошу?
  И не дожидаясь ответа, только потом, поняв, как сделала больно этой милой женщине
  -О своём сыне, Дане ты совсем не думаешь?
  Выпалила Ио. Малая была настолько поражена вопросом, что уронила - выпустила из рук широкий пояс - корсаж.
  -Не будь ты чужачкой, и гостьей моего Яра, ударила бы я тебя, девка! Не твоё это дело! И вопросы твои не к месту! Думай о себе, лучше!
  -О, прости! Прости меня! Я, на самом деле, чужачка здесь. Многого не знаю, не понимаю. Многое кажется мне неправильным. Как это - вместо того, чтобы заботиться о своём сыне, думать о нём - ты заботишься о чужой девке! Для меня это больно! Спросила потому, что жалею тебя. Плохо спросила, неправильно. Извини. Если сможешь.
  -Хорошо.
  Так искренне, от всего сердца говорила и просила прощения Ио, что не поверить было невозможно.
  -Ты, и впрямь, многого не понимаешь в нашей жизни. Там, откуда ты, наверное, не было такого. А мы, я привыкли - ты служишь. И интересы Хозяина, его жизнь важнее и твоей жизни, и твоих чувств, и твоих интересов.
  -Очень странно. Знаешь,
  Решение пришло мгновенно. Ио думала о чём-то подобном, но сомневалась, не была уверена
  - я не надену эту прекрасную одежду. Спасибо тебе, но это будет неправильно. Будто я притворяюсь, что не чужая здесь!
  -А как же... В чём ты пойдёшь?
  -Как? В своей собственной одежде! Чем она плоха? Ио крутнулась на каблуках своих запасных туфелек. Хорошо, мамушка, настояла взять их с собой! Колокольчиком взметнулась, обвилась вокруг стройных ног тёмная юбка. Чёрный высокий корсаж, как стебель поддерживал полураспустившийся бутон, открывающей высокую шею, кружевной блузки.
  -Очень красиво.
  Не могла покривить душой Малая.
  -Но это обед с самим Большим Хозяином! В Парадной столовой! Для него ты одета слишком просто. Полагаются Парадные костюмы.
  -Ну, раз положено!
  Ио вытащила из своей тощей котомки, завёрнутый в белую тряпицу, свёрток.
  -А если так!
  Что-то сверкнуло в руках Ио. И Малая не успела ахнуть, как на голове чужачки, брызгая искрами, засверкали маленькие рожки, укреплённые на свитом из благородных металлов обруче. На высоко заколотых, цвета вороновьева крыла, отливающих синевой волосах Ио, это выглядело потрясающе! Малая не смогла, да и не хотела скрыть свой восторг.
  -Это прекрасно! Лучше всех Парадных одежд!
   Вот и восхищённые взгляды Яра и Ры, которыми они одарили её при встрече, Ио восприняла...Да никак она их не восприняла! Попросту не заметила их! Ио думала о том, как встретится с отцом. Впервые в жизни она увидит отца. Какой он? Такой же, как рассказывала мамушка Ои? Понравится ли он ей? Понравится ли она ему? Поверит ли, примет ли её? Поможет ли? Или изменщица - жена, ещё больше озлобила его. Заставила ещё больше ненавидеть и обманувшую, сбежавшую от него Цаплю?! И он не поможет! Ио, не раздумывая более, положила холодные, чуть дрожащие от волнения пальцы на руку Яра. Пора! Пора узнать, что ждёт её в конце этой дороги.
   За распахнутыми перед ними Ры тяжёлыми дверями Парадной столовой, яркий свет тысяч зажжённых свечей, ослепил вошедших. На миг. Но этот миг дал возможность Вольгу составить первое, ни с чем не связанное, впечатление. Нельзя сказать, что он не готовился к этому обеду. Конечно, все заботы о блюдах и прочей "чепухе", взяла на себя Нянька. Она же, вроде бы невзначай заданным вопросом, подсказала Вольгу, что за обедом они - он, его сын и чужачка - должны быть одни. Когда утром, в присутствии мирно клевавшей носом в уголке Старухи, наконец-то появившийся Зырк, заговорил о том, как он планирует расставить стулья - четыре штуки, рассадить обедающих и сервировать стол, Нянька, как будто, проснулась.
  -Говорят, ты выгнал жёнку, Большой Хозяин?
  -Скажешь, Старая - выгнал! И не очень уж это тебя касается.
  -Так-то оно, так. Уверен, что она сиднем сидит там, где ты ей указал? Или уже мчится к братцу?
  -Зырк, ты сопровождал Рогнеду с её этим. Что скажешь?
  -Оставил их, где ты приказал, Вольг!
  -Приказал я не спускать с них глаз!
  -Сию минуту пошлю проверить!
  -Лучше поезжай сам. Знаешь, что только тебе доверяю.
  -Но обед! Я всё утро тщательно проверял, и только начал подготовку.
  -Обед? Что в этом обеде. Ничего особого. Спасибо, что начал готовиться. Теперь любой справится. Важнее, что бы ты сам, всё проверил там!
  -Слушаюсь, Большой Хозяин. Подчиняюсь.
  Что ещё оставалось, раздосадованному таким поворотом, Зырку. Очень важно было узнать, что и как произойдёт на этом ничего особого обеде. Особенно после того, как Зырк подслушал утренний разговор Вольга с сыном. Он "чуял" - затевается что-то. Что-то, что ему может, не понравиться. Очень не понравиться. После недвусмысленного приказа Вольга, разыгрывающего из себя Большого Хозяина, Зырку ничего не оставалось, как выехать к Рогнеде. Надо же было Старухе так не вовремя проснуться! Но, по дороге, прямо сейчас можно заскочить к Ры. Этот тугодум должен что-то знать.
   Нянька подняла вверх скрюченный временем, палец. "Подождём. Пусть уйдёт" Недвусмысленно предупреждал её жест.
  -Ты уверена, что Зырк нам не нужен?
  -Проблемы своей семьи ты должен решать в своей семье. Посторонние не нужны.
  -А чужачка?
  -Её привёз Яр. Видела сегодня эту девицу.
  -И как она тебе?
  -Сам увидишь.
  -Ну, хоть что-то.
  -Сказано - дела семьи - в семье!
  Ничего больше она не скажет! Вольг всю свою жизнь знал эту упрямую Старуху! Хоть не будет мешать думать! Собственно, и думать то было не о чём. Вольг всё решил утром, после разговора с Яром. И этот обед... Если чужачка окажется, хотя бы, чуть - чуть достойна его мальчика, что ж, он не будет мешать. В своё время он сделал ошибку - отпустил, нет, выгнал, тоже, чужачку! Как иначе могла расценить его слова умная гордая девушка, та, что стала не проходящей болью его жизни! Та, без которой, он не чувствует себя "цельным", без которой он - жалкое подобие мужчины! Вольг сжал кулаки. Сколько раз приказывал он себе не думать! Он уже не помнит её! Ни взгляд, ни голос, ни аромат. Что бы он отдал, только бы вернуть ту ночь! Цветок над сердцем пульсировал, жил своей жизнью. Это умрёт вместе со мной! Я не позволю сыну повторить мою ошибку! Так важно было составить первое, самое верное впечатление о чужачке! И вот они стоят, ослеплённые внезапным светом. Тяжёлые двери за ними сомкнулись. Вольг лишь взглянул на растерянно мигающего Яра. Его глаза приковала спутница сына. Девушка стояла невозмутимо. Казалось, яркий свет не смутил, не испугал её. Ни один мускул не дрогнул на чуть смуглом, как созревший персик, лице. Свет отражался в её агатово непроницаемых глазах, тысячами разноцветных лучиков разбивался о сияющие рожки необычной тиары. У Вольга остановилось и вновь бешено застучало, готовое выпрыгнут из груди, сердце. Неужели! Судьба сжалилась над ним! Эта осанка! Этот беззащитный наклон головы! Эта линия шеи! Не может быть двух, столь похожих девушек! Пусть она заговорит!
  -О, какой приём! Здоров будь, отец!
  Глаза Яра адоптировались к заливающему столовую свету.
  -Здрав будь и ты, мой сын.
  Вольг боялся, что голос, тело выдадут его.
  -Это - чужачка, о которой я рассказывал тебе. Её зовут Ио.
  Яр, всё ещё не выпускал руки девушки.
  -Здоров будь, Большой Хозяин.
  Ио сама вынула пальцы из руки Яра, шагнула вперёд, поклонилась Вольгу. Огнём сверкнули, осыпав всё вокруг миллионом крошечных искорок, рожки на её голове. Вольг сумел немного прийти в себя. Голос не был похож! У этой был низкий для её возраста, чуть тягуче горький, как гречишный мёд, голос. У той - у Цапли, лёгкий, аромата майской грозы голос, нежным прикосновением успокаивал душу. Нет, не она! Но интонации, ударения, то, как она строила предложения - так уже и не говорят - были как будто, её, той - из снов девушки. Или ему так хотелось. Это неправильно. Сын привёл свою будущую жену. Вольг заставил себя улыбнуться.
  -Проходите к столу.
  Трое за празднично сервированным столом. Нянька постаралась на славу! Белоснежная крахмальная скатерть, серебряные кубки, и кубки редкого дорогого стекла, красивые тарелки и миски. Они все здесь с самыми добрыми намерениями. Но, почему такое напряжение, такое беспокойство, чем дальше, тем более заполняет просторную комнату. Яр почти испуганно, со смешанным с удивлением восхищением следит за Ио. И эти её сверкающие "рожки", и то, как она сидит - непринуждённо и, в тоже время, с огромным достоинством, как управляется со столовыми приборами. Откуда же и ему, и с таким же интересом наблюдающему за ней, Большому Хозяину, знать, что всё это Ио, уже видела. Ну, как видела? Представляла по красочным, подробным рассказам мамушки. Что умению пользоваться всеми этими ножами - вилками - ложками выучилась играючи, в детстве. И вот всё это ей пригодилось! Как говорила Баба - Знания плечи не оттянут, а пригодятся, когда и не подумаешь! Точно, мои дорогие. Вон, как смотрят на меня эти мужчины! Она была слишком неопытна, наивна, эта храбрая Ио, что бы понять, правильно понять эти взгляды. Но всё прекрасно поняла - что она могла увидеть из своего тёмного угла? - другая, старая опытная женщина. Ио переводила взгляд с одного мужчины на другого. И не могла оторваться от их лиц. Один из них - в этом Ио всё больше убеждалась по необыкновенным, безусловным совпадениям - её отец! Тогда второй - кровный брат! Как не улыбаться, как не радоваться этому! Даже, появившаяся как будто ни откуда Старая женщина не испортила праздничного настроения Ио. Женщина, оказывается, сидела в креслице в самом тёмном углу, и ослеплённая всем вокруг, Ио не заметила её.
  -А, гостья. Вот где свиделись.
  Лишь мельком взглянув на сияющие рожки на голове Ио, сказала она.
  -Нянька отца,
  Шепнул, наклонившись к Ио, Яр.
  -Здравия тебе. Извини, не знала, кто ты, когда встретились.
  -Не важно. Я и сейчас не знаю, кто ты. И коровьи рога! Откуда они у тебя?
  Это наше, Родовое. Баба дала.
  Предпочла Ио ответить на часть вопроса.
  -Ну, раз Баба.
  Старуха отказалась сесть с ними за стол.
  -Ты же знаешь, не для меня эта еда.
  Ответила на приглашение Вольга, и вернулась в своё креслице в тёмном углу. Ио чувствовала себя всё спокойнее, всё проще. Как это радостно, сидеть за столом с ними - такими прекрасными, родными людьми! Одаривая мужчин милой, чуть застенчивой улыбкой, Ио была неподдельно, откровенно счастлива. Всё больше мрачнел, уходил в себя, почти не поднимал глаз от своего кубка с зель-вином, Вольг. Всё больше волновался, не понимая, что происходит, и, боясь что-то понять, Яр.
  -Достаточно. Обед окончен.
  Поднялся со своего кресла Вольг. Это было настолько неожиданно! Он прервал увлечённо рассказывавшую об их путешествии из Провинции, Ио. Ведь сам же и просил её рассказать! У Яра потемнели глаза. Задрожали от непонятной обиды губы Ио.
  -Ну же! Обед окончен.
  Повторил Вольг.
  -Поговорим завтра.
  -Идём.
  Не попрощавшись, Яр за руку вывел Ио из столовой.
  -Что это было? Почему?
  Ио готова была расплакаться.
  -Не знаю.
  Честно признался Яр.
  -Не знаю о чём думать.
  Вино плохой советчик. Совсем плохой друг. Последний раз Вольг пил так "тяжело" в то утро. Утро своей свадьбы. "Не давай мне вина - пьян я, пьян без вина.
  Если выпью вина, мне изменит язык, посмеётся судьба надо мной!
  Он расскажет тебе, как я молча страдал бесконечное множество дней.
  Он расскажет тебе о печали моей, о любви безнадёжной моей.
  О великом и жалком несчастье моём, помутившем мой разум больной."**
  Этого не может, не должно быть! Вольг запустил кубком в стену. Треснуло, раскололось дорогое стекло, подтёками крови растеклось вино. Вольг сжал руками голову.
  - За что это мне!
  -Да не за что! Эко ты напился.
  Подошла, погладила по голове, села рядом Нянька.
  -Ты не понимаешь, Старая.
  -Куда уж мне понять. Знаешь, где я встретила эту девицу сегодня?
  Тяжело дыша, в мутных глазах чуть светится разум, Вольг, всё-таки, слушал Няньку.
  -Стояла она, наша чужачка, против портрета твоей бабки.
  -Гостены?
  -Вот видишь, не так тяжело догадаться. Скажу тебе, может, не заметил, гостья наша похожа на Хозяйку Гостену.
  -Ну и что?
  -Очень похожа. Одно лицо.
  -Старуха, ты хоть понимаешь, о чём говоришь!
  Хмель мигом, будто это не он минуту назад бил об стену ценные кубки, оставила Вольга.
  -Ты-то знаешь, что Яр мой единственный сын!
  -Мало ли что знаю я. Важно - что знаешь ты!
  Старуха засеменила из комнаты.
  -Да,
  Обернулась на пороге
  -Не нравится мне твой дружок.
  -А, тебе всегда не нравился Зырк!
  -Ну, как знаешь.
  Как знаешь! Всегда так. Сам, единолично отвечаешь за свои дела и поступки. И за мысли, тоже. Ему надо на воздух. Свежий ветер выдует все грязные мысли.
  
  Они - Яр и Ио в растерянности стояли под дверью столовой. И что теперь делать?! Каждый из них - каждый по-своему, конечно - иначе представлял себе окончание этого обеда!
  -Послушай, идём! Я отведу тебя в одно место.
  -Нам за это не влетит?
  -Нет, конечно. И не забывай, я - хоть и молодой, но, тоже, Хозяин в этом Доме. В то-то и дело, что тоже. Вздохнула про себя Ио, но пошла за Хозяином. Не возвращаться же в комнату Малой? И что там делать? Плакать? Перебирать подробности этого необычного, да, что там - очень странного обеда. Лучше уж, пойти с Яром. Они прошли через галерею
  -Здесь, что ли, ты познакомилась со Старухой?
  -Ой, да. Если бы знала, что она Нянька отца, твоего отца
  поправил себя, пока не заметил Яр, Ио
  - разговаривала бы с ней по-другому.
  -Не переживай. Старуху волнует только её ненаглядный Вольг. Все остальные не существуют, пока не мешают малышу.
  -Вот уж, не поверю. Неужели она не любит тебя?
  -Любит? Если любит, то странно - пока я не доставляю хлопот своему отцу.
  Поймал недоумённый взгляд Ио, Яр. Так, болтая, почти не о чём, только бы не думать о произошедшем за обедом, они подошли к высокой двери в тупике короткого ответвления от главного коридора.
  -Заходи
  Распахнул перед Ио дверь, Яр.
  -Здесь не очень светло. Запрещено зажигать огонь
  Так вот она - библиотека! Ио, будто встретилась со старым другом.
  -Это библиотека?
  Спросила - надо же было что-то сказать!
  -Да. Это лучшая комната в доме!
  -Сколько книг!
  Ио подошла к полкам, погладила, здороваясь, тисненые корешки.
  -У вас есть атлас?
  -Атлас?!
  -В любой, уважающей себя библиотеке, есть атлас. Атлас! Какой еще, атлас! Яр хотел поговорить с Ио. Поговорить наедине. Чтобы не помешал никто. Поэтому и привёл сюда. В библиотеке им точно никто не мог помешать. Хотел рассказать, наконец, что он чувствует. Особенно сегодня. Когда была она такой недоступно прекрасной. А сейчас расстроена и обижена. Вот уж чего-чего, а такого Яр от отца не ожидал! Прав, опять прав Ры - не знает Яр мужиков. Да и женщин, тоже! Как-то так получалось, что при всех попытках Яра поговорить о своих чувствах, Ио ловко "уходила в сторону". Вот и сейчас! Найти для неё атлас! Может быть, это её отвлечёт.
  -Вот, смотри!
  Яр принёс, успевшей уже расположиться на широком подоконнике девушке тяжёлую большую книгу. Уселся рядом, раскрыв её у себя на коленях.
  -Это, а потом - это, точно - это!
  Будто проверяя себя, переворачивала Ио тяжёлые страницы.
  -Ты, что - видела раньше этот атлас?!
  -Нет. Что ты! Этот - нет. Похожий. Я люблю смотреть картинки.
  Ио была такая радостная, открытая, простая, что Яр не выдержал. Столкнув с колен атлас, обнял Ио и почти, почти поцеловал её. Ио оттолкнула, со всей силы толкнула Яра. Он потерял равновесие и упал плашмя на пол, на каменные плиты! О! Нет! Только не это! Она не может, не могла убить собственного брата! Ио опустилась на колени. Ощупала, не пропуская ни единой косточки - всё оказалось в порядке - тело Яра. Заставила себя взглянуть ему в лицо. Ощупала голову. "Трусливая дурочка". - Как будто - бы, ворчливый Дядюшка Лесовик был где-то рядом, у неё за спиной. " С этого надо было начинать!" К счастью для Яра, для неё, для всех, одетая по случаю торжественного обеда, шапка Парадного костюма оказалась достаточно твёрдой. Чем-то она была похожа на шлемы, которыми были увешаны стены в Доме Большого Хозяина. Украшенная снаружи блестящими каменьями, внутри шапка была подбита мягчайшим, но плотным белым мехом. Ио не знала, мех какого это животного. Да и не интересовало это её сейчас. Главное, Яр не навредил себе. И вот- вот придёт в себя. Пожалуйста, Яр, любимый братик, очнись! Просила, умоляла в душе Ио. И Яр, конечно, услышал! Раскрыл глаза. Сначала недоумённо, а потом, покраснев - вспомнив всё, посмотрел на Ио. Попытался подняться.
  -Нет, Нет. Не вставай. Я так рада, что с тобой ничего не случилось, милый ты мой.
  Позабыв обо всём на свете, Ио обняла Яра. Так их и застал Вольг, буквально ворвавшийся в библиотеку.
  Выйдя на парадное крыльцо Дома, Вольг понял - негоже, что бы такого Хозяина увидели дворовые. И, немного поплутав, ноги сами несли его, очутился в маленьком, всего на два деревца, то ли дворике, то ли садике. Сюда выходили окна библиотеки. И вот, в одном из этих окон, Вольг увидел силуэт. Нет, нет! Призраки не возвращаются! Это - не его Цапля! Это - совсем другая. Ио зовут эту девушку со странной тиарой - коровьими рожками. Ио - какое странное имя. Будто холодная россыпь утренней росы, и, в то же время, звонкое лукавое лесное эхо. Вольг застыл любуясь. Весь, выветрившийся было хмель, поднимался, туманил его голову с новой силой. Вот - что это! Рядом с ней появился ещё один - мужской силуэт! Что они делают? Не разобрать. Вроде бы, мирно сидят рядом. Но, вот - мужчина обнял! И целует девушку! Что происходит дальше? Свет померк в глазах Вольга - на подоконнике никого нет!
  -Что?! Что здесь происходит!!!???
  Вольг бросился к ним. Оторвал друг от друга. Отшвырнул мужчину в сторону. Яр!!!??? Его сын!
  -Ничего такого, о чём следовало бы сожалеть! Ровным счётом - ничего! Ничего плохого.
  -Ты, понимаешь, что вы делаете? Что ты творишь.
  Весь пыл, весь хмель оставили Вольга. Он чувствовал себя старым, разбитым. Нет, не пойдёт он против сына. Не будет мешать.
  -Отец! Почему? Ты рассердился? Что может быть не так?! Ио, хоть и чужачка, но хорошая, самая лучшая девушка. Таких я ещё не встречал.
  Вольг лишь махнул рукой. У него не было ни слов, ни сил. Каким-то, из поколения в поколения Баб передающимся инстинктивным знанием, Ио поняла, что должна рассказать! И, именно сейчас! Рассказать им обоим - самым дорогим мужчинам своей жизни, отцу и брату.
  -Яр не знает, что у тебя на груди есть цветок.
  Как можно мягче, сказала Ио.
  -Цветок? Что за цветок? Какой?
  Не понял Яр. Вольг молчал. Его, уставший от борьбы с самим собой мозг, не мог быстро оценить то, о чём сказала Ио.
  -Да вот такой.
  Ио вытащила из высокой причёски заколку Ои. Почти до пояса рассыпались чёрным водопадом волосы. Но оба, и сын, и отец не могли отвести глаз от тонкой узкой "спицы", увенчанной искусно выкованным цветком. Каждый - один, поражённый, раненный в самое сердце, а второй - просто удивлённый.
  -Откуда... Откуда это у тебя?
  -Что это такое?
  Одновремённо спросили они.
  -Это - заколка моей матери - Ои.
  -Её зовут Ои?!
  -Твою мать зовут Ои?
  -Успокойтесь, пожалуйста. Не перебивайте. Я всё расскажу. Только, постарайтесь, постарайтесь поверить.
  Сама очень волнуясь - так, что вспотели корни волос, но, призвав на помощь всё своё мужество, Ио рассказала о сбежавшей из лесной избушки, и заблудившейся на болоте девушке. О том, как девушку, прозванную Цаплей, приютили в Большом Доме. И, как накануне свадьбы Хозяина, Цапля сбежала вместе с молоденьким кобельком Малышом.
  -О, какая история! Никогда не слышал ничего подобного!
  Первым отозвался Яр.
  -Но, причём тут отец? И эта заколка. О каком цветке ты говоришь?
  -Мне кажется...Я начинаю понимать.
  Вольг расстегнул кафтан и нательную рубаху.
  -Это тот цветок? Никто никогда не видел его. Старый зарубцевавшийся, чуть расплывшийся шрам был похож на цветок! А это - можно мне,
  Вольг вынул заколку из пальцев Ио,
  -То, чем зажгли его на моей груди. И было это именно в ту ночь, в ночь перед моей свадьбой.
  -Это, когда вы с матерью поженились!?
  Кажется... Да...кажется... Яр начал что-то понимать.
  -И это значит -
  Вольг до малейших подробностей - шороха, аромата, движения, слова помнил ту ночь.
  - Это значит,
  И ему было легко поверить в то, что он собирался сказать
  -Ты моя дочь! Ио - твоя сестра, Яр!
  -Сестра?!!
  Это был удар!
   -Она не может быть моей сестрой!
  -Но, почему?
  -Почему, Яр?
  -Потому, что ты женился на Рогнеде, моей матери! И все знают, ты сам это подтвердил, у тебя, ты уж прости, не было других женщин после женитьбы.
  -Но мы говорим не о других женщинах, а об одной единственной! И было это до нашей с Рогнедой свадьбы.
  Ио не так - она не знала, как, но, точно, не так - представляла себе это мгновение, этот разговор, когда Вольг узнает, что она его дочь. И признает это. Но, кроме них двоих - отца и дочери, был ещё и сын. Сын для которого нежданно обретённая сестра стала огромным разочарованием, разрушила, перевернула всю привычную, устоявшуюся, в, общем, прекрасную картину его мира, его жизнь. Жизнь Наследника. Яр уже умел быстро понимать, в чём и где его интерес.
  -Если ты
  Впервые в жизни Яр так непочтительно обратился к отцу
  -утверждаешь, что та женщина была до свадьбы, то эта - Старше меня! Зачем ты появилась? Притворялась моим другом! Ты хочешь занять моё место! Хочешь быть Первой наследницей!
  -Что ты! Что ты! И в мыслях такого не было! Ты обижен, что я сразу не рассказала, не открылась тебе. Но я и сама не была уверена. Прошло столько лет. Я слушала, сравнивала с тем, что рассказывала мне мамушка. И только в Большом Доме увидев Вольга, и портрет в галерее, поняла, что нашла того, которого искала.
  -Что ещё за портрет?
  -Моей бабки Гостены. Старуха говорит, что они похожи, как две капли воды. А Ио и говорит, и жестикулирует, и ходит точно так же, как Цапля! Я чуть с ума не сошёл, когда увидел тебя! Так ты - моя дочь! Дочь Цапли!
  Яр никогда не видел отца - Большого Хозяина таким! Из панциря, шелухой отлетевших гордости, заносчивости, самоуверенности появился - или он был таким всегда - обычный страдающий, любящий, сомневающийся, надеющийся человек.
  -Почему же она убежала тогда? Почему не дала мне шанс!
  -Это ты сможешь спросить сам.
  -Да, а где ты была до сих пор? Почему появилась только сейчас, сестричка?
  Нет, не рад! Совсем не обрадовался этому родству, Яр! Снаружи смеркалось. В библиотеке стало совсем темно. Они почти и не видели друг друга. Только по сверкающим белкам глаз, да белизне зубов можно было понять, кто, где находится.
  -Так не пойдёт.
  Первым, он, ведь, старше, опомнился Вольг.
  - Сейчас разойдёмся. Каждый в свои покои. А утром встретимся здесь. Не обижайтесь друг на друга, дети!
  Это дети - больно царапнуло Яра, теплотой окутало Ио. Вольг остался один. Какое-то время - минута, день - он простоял неподвижно, не в силах поверить, не зная, что делать с тем, во что поверил. С этим нельзя оставаться одному. Голова шла кругом. Покачиваясь, с трудом сдерживая дурацкую улыбку на совершенно неприспособленном для этого лице, Вольг вошёл в комнату Няньки. Осторожно присел на жалобно заскрипевший под ним старый табурет. Женщина на узкой, как для подростка, кровати пошевелилась.
  -Ни днём, ни ночью, ни себе, ни другим покоя. Выпил, что ли.
  Нянька поднялась, плотнее закуталась в шаль. В обманном свете ночника всмотрелась в лицо своего малыша.
  -Не пьян я, Старая.
  -Да, вижу. Не заболел ли?
  -Нееет, нет. Ты только послушай!
  И, перескакивая с одного на другое, путаясь в словах, чувствах, мыслях, как когда-то, в детстве, Вольг рассказал Няньке и об Ио, и о Цапле, которую зовут Ои, о дочке Цапли - Ои, а, значит, и своей дочке, Ио.
  -Ты поверил ей, этой девочке?
  -А как ты думаешь! Ты бы сама - что?
  -Я ей верю.
  -Веришь? Ты, которая никогда никому не верила!
  -Никогда, никому - пустой разговор. Хочешь ты этого, или нет - Ио - твоя дочь!
  -Почему ты так говоришь - не хочу. Хочу! Но
  -Но?
  -Не знаю, что с этим делать! Так неожиданно. И, почему Цапля
  -Её зовут Ои
  Подсказала Нянька
  -сбежала? Почему не объяснилась, не рассказала о ребёнке?
  -Ты-то сам, как думаешь? Тебе лучше знать.
  В бесконечных воспоминаниях, планах на будущее прошла вся ночь. Под утро - не было у неё уже прежних сил - Нянька задремала. А Вольг, уже свыкшийся с мыслью о дочери, смог думать о чём-то другом. Вернее, о ком-то. Не менее дорогом и важном для него. " А как Яр? Как паренёк принял неожиданную сестрицу?" Как бы невзначай спросила Нянька Вольга в самом начале их ночного разговора. Тогда, сразу, он не мог думать ни о чём кроме... кроме... Конечно, он мог думать только о ней! Неужели, он увидит её! Ио сказала, что мать одна. И, конечно, не просто так Цапля учила свою - их дочь языку, рассказывала, о том, как устроен Большой Дом, кто и как в нём живёт! Нет сомнений - она, по-прежнему... Страшно даже подумать об этом. Невозможно было вспугнуть счастье. А вот об Яре - тысячу раз права Нянька - подумать надо. Парень был так увлечён чужачкой! Да, она не может не понравиться, его доченька! Но для Яра девица - мечта превратилась в сестру, в возможную соперницу. Бедный мальчик! Он должен заставить себя полюбить прекрасную девушку, как сестру! Бедный парень! Забыть все фантазии, все чувства, все надежды! Что Яр сказал там, в библиотеке? "Она старше меня. Значит - она Наследница". Ох, нет. Только не это! Нельзя допустить вражды, розни между детьми. Нельзя, что бы сердце паренька ожесточилось. Завтра же, нет, уже сегодня с утра первым делом он поговорит с Яром. Вот такая сладко - горькая радость!
  Они вышли из библиотеки родственниками. Куда уж ближе - кровные брат и сестра. Но никогда ещё не были так далеки друг от друга, так отстранены. По крайней мере, так чувствовал Яр. Он не мог, не хотел провожать, почти бежавшую за ним, пытающуюся не отстать, Ио до её комнаты. Они остановились в небольшом зале. Звезда - называли его дворовые. Отсюда, словно лучи, расходились коридоры.
   -Тебе сюда. Увидимся.
  Указал Яр на коридор, ведущий к комнате Малой. Нянюшка, наверняка, ничего не знает. Как отнесётся она к этой новости! Хотя - у неё самой - приблудный сын! Пока мягкие, словно пританцовывающие шаги Ио - подумать только, его сестры!- были слышны, Яр думал только об этом. Но, как только исчез, растворился последний, дальним эхом отозвавшийся звук, он, неожиданно для себя, выругался! Вот бы удивился Ры, услышав эти грязные слова от своего примерного воспитанника! И откуда только он их знает! Еще раз выругавшись, Яр побежал в свои покои. Хоть бы никого не встретить! Хоть бы никого не было! Задыхаясь невыплаканными слезами, молил он. И он никого не встретил, и в его покоях никого не оказалось. Гостиная, опочивальня, туалетная комната - на всём отпечаток владельца. Книги, оружие, картины, одежда. О, да! Здесь живёт хороший, воспитанный мальчик. Наследник! Будущий Большой Хозяин! Как же! Забыв себя от обиды, разочарования, отчаяния, Яр начал всё крушить. Полетели на пол ценные картины, книги, кубки, оружие, одежда. Яр ожесточённо топтал груду изломанных, приведенных в негодность вещей, когда в покои вошел Дядька Ры. Плотно закрыв за собой входную дверь, он присел на корточки, снизу вверх с безразличной флегмой наблюдая за безумствами Яра. В какой-то момент, повернувшись к нему лицом, Яр увидел дядьку.
  -Ты здесь зачем! Кто тебя звал?
  -Никто!
  -А, Большой Хозяин прислал!
  -Большой Хозяин? Со вчерашнего дня его не видел.
  Дядька Ры никогда не врал. Во всяком случае, не врал ему, Яру. Ели не знал - говорил, не знаю. Если не хотел рассказывать о чём-то, так и говорил - не могу сказать. Но, может быть, он, тоже, как отец, как все притворялся. Нельзя никому верить!
  -Тогда - что ты тут делаешь?
  -Я твой Дядька. Мне положено быть рядом. Ты уж прости. Немного припозднился.
  -Ты, что, спать сюда пришёл!!!
  -И спать. Тоже. Всё, как надо.
  Привычный, будничный тон, как обычно, ничего не выражающее, будто "дремлющее" лицо отрезвляюще подействовали на Яра. Он огляделся по сторонам. Удивился - будто всё это сделал кто-то другой. Ры поднялся, отряхнув колени, подошёл, стал рядом с Яром. Вслед за ним, флегматично оглядел "побоище".
  -Ну, ты и силён, парень! Так разгуляться! Что случилось то?
  И Яр, который был уверен, как скала уверен, что никогда никому не расскажет о своём горе, всхлипнув, тоненько запищав - горло сжал спазм, разрыдался, обняв, уцепившись обеими руками в Дядьку Ры. Да, это было горе! И не то, что Ио может стать наследницей! А то, что она не сможет стать его женой, его женщиной, его девушкой! Что все те жаркие, смутные чувства, которые поднимались в нём, даже, когда он не видел, а только представлял её стройную фигуру, смоляные, до пояса, волосы, смуглую кожу, глаза, в которые невозможно было смотреть - не вернуться живым, теперь преступны! Всё это он должен забыть! Выбросить из своей жизни! Да как такое возможно!
  -Плачь, плачь, парень. Только так становятся настоящими мужиками.
  И вот уже Яр совсем не может - нет сил - больше плакать. В горле першит.
  -На, выпей.
  Ры вытащил из глубокого кармана флягу.
  -Пей, пей.
  Первый глоток огненной медовухи обжёг гортань, горло. Яр закашлялся.
  -Ничего, сейчас полегчает.
  Ры, не сдерживая тяжёлую руку, постучал Яра по спине.
  -Ну, что, парень? Из-за чего?
  И Яр рассказал. Надтреснутым, охрипшим голосом - голосом не того наивного парнишки, каким он был ещё совсем недавно, каких-то несколько часов назад, он рассказал и об Ио, и снова о ней, и ещё раз - о ней!
  -Постой! Постой, так Ио - дочка Цапли?
  Как будто поражённый новостью, переспросил Ры. Он-то узнал об этом раньше, при других обстоятельствах и в другом месте. И, узнав, сразу же представил, что должен чувствовать его воспитанник. Ведь знал Ры парнишку ничуть не хуже - да, что там - лучше, чем его родной отец Вольг!
  -Чужачка - дочка Цапли!
  -Ты знаешь!
  -Да, я знал Цаплю.
  -Ты - знал?
  -Да. Кто её здесь не знал.
  И Ры в нескольких коротких лаконичных фразах повторил историю девицы, найденной на болоте.
  -Во время охоты твой отец и дядька Крак толи ранили её, то ли нашли раненой и притащили в Большой Дом. Кто ж её тут не знал. Но то, что Вольг и она...Ну и Вольг! Ну и друг! Никогда ни словом, ни пол словом. Хотя...
  -Так ты думаешь - она всё это выдумала?
  -Выдумала? Кто - чужачка? То есть дочь Цапли? Нет, не думаю. Зачем ей?
  -Ну как - занять моё место.
  -Нет, парень, это не то.
  -Но ты же - самый близкий друг и не знал!
  -Представь, парень, есть мужики, которые не болтают, не рассказывают. Да, к тому же
  Яр не сводил с Ры взгляда. Ему так хотелось, что бы Дядька вспомнил что-то, что докажет, что Ио не дочь его отца! Не его единокровная сестра! Что этого не может быть! Потому...что этого не было!
  -Знаешь, в утро свадьбы был большой переполох. Свадьбу чуть не отложили. Большой Хозяин ходил чернее тучи. Что-то случилось. Что-то такое, что Вольг с трудом сдерживал себя. Потом уже дворовые стали говорить, что Цапля сбежала, прихватив с собой Малыша. Был такой кобелёк. Но разговоры быстро смолкли. Большой Хозяин запретил вспоминать и Цаплю и Малыша.
  -Так ты думаешь?
  -Свечку я там не держал. Но... Твой отец - молодой мужик, ходок. А после свадьбы никого, кроме жены у него не было. Такие вещи дворовые сразу знают. А теперь, я думаю, что и с твоей матерью у них ничего не было. Просто так не выгоняют - не разводятся.
  Поправил сам себя Ры.
  -Я не понял. Если у отца не было женщин, почему ты решил, что у него было что-то с этой, Цаплей?
  -Да потому, парнишка, что есть такие женщины, после которых ни на кого не посмотришь! Поверь мне. Придёт время - сам поймёшь.
  -Я, кажется, уже понял.
  -Ты это о чужачке, об Ио? Так она твоя единокровная. Это не дело. Вот что тебе скажу - это сейчас ты так. Пройдёт время, увидишь
  Разморенный переживаниями и медовухой, Яр лишь отрицательно мотал головой.
  -А пока, давай-ка, поспи.
  Ры оглядел разорённую горницу, заглянул в опочивальню. Хорошо сюда парень не успел добраться! Подхватил Яра, донёс до кровати. И пристроился рядом в кресле, время от времени потягивая зелье из заветной фляжки. Здесь его и застал, пришедший в покои сына ни свет, ни заря, Вольг.
  С той минуты, когда она будто почувствовав - так надо - начала говорить... Нет, ещё раньше, когда с треском распахнулась дверь библиотеки и, ворвавшийся разъярённый Вольг отбросил их друг от друга - Ио чувствовала себя очень странно. Будто там, в библиотеке, она была не одна. Как это объяснить? Она - Ио была не только Ио, но и другая, давнишняя девушка - Ои! И всё, что происходило, о чём говорилось - делалось и говорилось ими двумя. Это было очень трудно, почти совсем невозможно понять. И, даже, на бурную радость, облегчение, которые Ио должна была бы почувствовать, найдя своего отца, убедившись, что Большой Хозяин и есть тот самый Лорд из воспоминаний мамушки - сил у неё не осталось. Потому-то странное, совершенно не такое, как раньше, как всегда поведение Яра, когда они вышли из библиотеки, его необычный "сухой тон", не смутили Ио. Обращать на это внимание, думать о том, что с ним случилось, что он чувствует, почему он так настроен - на это сил у Ио не было. Расставшись с Яром, Ио поспешила в комнату Малой. Единственное место во всём, по настоящему, огромном, Большом Доме, где она могла приклонить голову. Постучать Ио не подумала. Впрочем, она была так погружена в свои мысли. И открыв дверь, увидела Малую и спину, стоящего перед ней и что-то настойчиво говорящего, мужчины. Спина, вся фигура мужчины, показались Ио знакомыми. Но кто это, вспомнить она не успела, мужчина круто повернулся
  -Дядька Ры!
  -Ещё спроси, что он тут делает.
  Вышла вперёд Малая.
  -Не спрашивай. Я сейчас уйду.
  Своим глухим, ничего не выражающим голосом, сказал Ры.
  -Простите. Должна была постучать. Не уходите. Пожалуйста. Я должна рассказать. Кто принял это решение за Ио? Кто вложил эти слова в её уста.
  -Случилось что, Ио?
  -Да, долго вы обедали.
  Каждый по-своему отреагировал на слова чужачки.
  -Можно сказать, что случилось. Можно сказать, что и не обедали мы вовсе. Я всё расскажу. Только, пожалуйста, не перебивайте, ни о чём не спрашивайте. Я и сама не всё понимаю. Голова идёт кругом.
  И Ио, испытав огромное облегчение от того, что может, наконец, всё о себе рассказать, начала издалека. Рассказала об избушке в лесу, о своих Бабе, мамушке, дядюшке Лесовике. О том, как они жили, чему её учила, какие "сказки" рассказывала мамушка Ои. Рассказала и о тех ужасных событиях, которые заставили родных Ио отправить её в дорогу. Пока всё было ясно и понятно. Непонятно только, зачем эта Ио всё так подробно рассказывает нам. Переглянулись Малая и Ры. Ио собрала всё своё мужество - если ей поверят они - два, тогда бывших ближе всех к Лорду и Цапле, человека - значит - всё правда! А, если - нет! А если нет - об этом Ио себе думать запретила. До сих пор Малая и Ры, как и просила их Ио, её не перебивали, вопросов не задавали. Но теперь - самое сложное. Ио начала рассказывать, объяснять, почему её отправили именно к Большому Хозяину. Мамушка называла его - Лорд. Чем дальше, чем подробнее пересказывала Ио историю Ои, тем недоверчивее смотрели на неё Малая и Ры. Когда Ио рассказала о девице Малой, собаке Малыше, Малая переменилась в лице.
  -Ты понимаешь, о чём она говорит?!
  Повернулась к Ры.
  -Она говорит, что её мать та самая Цапля, которая, помнишь...
  -Как же не помнить! Сбежала! И Малыша с собой увела. И когда! Утром, в самый день свадьбы Большого Хозяина!
  -Вот Вольг нам так сказал - Цапля, мол, убежала. И что? Если девица сбежала от тебя в день, когда ты женишься на другой - она, что должна родить тебе ребёнка?!
  Поддержал Малую Ры.
  -Ну, хорошо,
  Ио не была уверена, что имеет право пустить в ход "козырь" - цветок на груди Вольга.
  -Откуда же я знаю такие, всякие подробности? И Язык?
  -Да, мало ли, где услышала
  Начал было Ры, но, как-то замялся, повернулся к Малой
  -Помнишь, когда она только приблудилась, когда Яр её подобрал ...Футы! Опять не так сказал! В общем, помнишь, ты сказала, что девка тебе кого-то напоминает.
  -Ну, говорила. Она, вроде и повадками и разговором похожа на ту, на Цаплю.
  Неохотно призналась Малая.
  -А так, на лицо - совсем не похожа.
  Тут же добавила она.
  - Какая там Цапля! Она - капля в каплю бабка Вольга - Гостена!
  -Гостена?
  -Ты и помнить её не можешь. Пешком под стол ходила, когда она умерла.
  -А ты, что ли, её видел?
  -Как не видел! Да и ты можешь, хоть каждый день!
  -???
  -В галерее есть портрет Гостены.
  -Да, я её видела.
  Подтвердила Ио.
  -Не мне судить, насколько мы похожи. Но
  Вот оно! Старуха - нянька Большого Хозяина - для всех авторитет!
  -эта старая женщина,
  -Нянька, что ли?
  -Да, Большой Хозяин так её называл - увидела меня у портрета в галерее. И
  Затаили дыхание Малая и Ры
  -Мы долго разговаривали.
  Не могла кривить душой, что-то придумывать, Ио.
  -Ладно, нянька, ладно, мы с Малой - Что сказал Большой Хозяин? Ведь ты всё это Вольгу рассказала!
  -Конечно. Большой Хозяин признал меня своей дочерью.
  -О, Небо!
  Всплеснула руками Малая,
  -Паренёк! И Яр был с вами?!
  -Да, Молодой Хозяин всё слышал.
  -И что! Что он сказал? Что сделал?
  Ио пожала плечами. В те мгновения ей - искренне - было не до Яра! Хоть он и кровный её брат.
  -Бедный! Бедный.
  Малая закрыла ладонями лицо.
  -Пойду к нему.
  -Пойду я. Сейчас пареньку нужна мужская компания.
  Махнув рукой, Ры вышел.
  -Добилась! Пусть ты и сто раз дочка Лорда, Большого Хозяина - как хочешь, называй, но поступила ты подло!
  -Подло?
  -Тебе не объяснить.
  -Да и не надо ничего объяснять. Я пришла не за местом, не за наследством. Вы все здесь думаете только об этом! Я пришла умолять о помощи!
  -Так ты, и вправду, не хочешь стать, быть Наследницей?
  -Да сколько же раз повторять! Мы и думать об этом не думали! Никого не осталось из Лесного Рода, кто мог бы нас защитить! И Ио, ещё раз, но уже подробнее отвечала на вопросы Малой. Ту особенно интересовала старинная подружка Цапля. И как выглядит, и чем занимается. Рассказывала Ио и о том, как они ведут хозяйство в избушке, и о ставших совершенно невозможными, отношениях с жителями Селения.
  -Трудно быть одинокой женщиной.
  Согласилась Малая.
  -А если ты ещё молода и красива.
  Покачала головой, отгоняя личное, Малая.
  -Проблем не оберёшься! Жди беды. И защитить некому.
  -Как ты думаешь, отец, Вольг согласиться нам помочь?
  -Вы уже говорили об этом? Ты спрашивала?
  -Нет, не успела. Мы были в библиотеке, а вечер такой тёмный.
  -Знаю, мне Цапля рассказывала. Она там пряталась, в библиотеке. Там запрещено зажигать огонь. Думаю, Большой Хозяин захочет помочь. Но, как он это сделает?
  -Если захочет? Да очень просто! Я ночами думала. На лошадях с охраной вмиг домчатся.
  -Ты, и впрямь, из леса! Думаешь, Большому Хозяину нечем заняться?! Да у него забот
  В то время, когда в скромной комнате Большого Дома две женщины пытались предположить, как поступит, что предпримет Большой Хозяин - он же отец, Вольг, сам Вольг в покоях своего наследника обсуждал примерно тоже со своим старинным другом. Надо сказать, Вольг не очень удивился, застав Ры в опочивальне сына. Мужчины обменялись рукопожатием.
  -Как он?
  Проходя через гостиную горницу, Вольг заметил - это невозможно было не заметить - полнейший, абсолютный разгром.
  -Уже ничего. У парнишки это была первая любовь.
  -Бедняга. Понимаю.
  -Но, ты-то уверен?
  -Уверен? Несомненно!
  -Но как? Никто ни о чём, ни ухом, ни рылом.
  -Поверь мне. Просто поверь! Ио - моя дочь! А ты-то как здесь?
  Вольг сообразил, что даже для Дядьки присутствие в опочивальне взрослого воспитанника - рановато.
  -Я был у Малой.
  -О, наконец-то, дружище!
  -Нет. Она упряма, как ослица. Слушать ничего не хочет. Неважно. Пришла Ио и всё нам рассказала. Вот я и кинулся сюда.
  -Спасибо, дружище! Я всегда знал, что ты
  -Остановись. Так не пойдёт. А Хрум, Зырк. К стати, где наш самый-самый денщик?
  -Отослал его.
  -Отослал?
  -Да, Нянька подсказала. Отправил проведать Рогнеду с жеребцом.
  -Как-то странно.
  -Нянька уверена, что обед, встреча касались только семьи. И знаешь, она права. Я с ней согласился.
  -Так и я думаю. Права Старуха. Но Зырк? Чем он помешал?
  - В последнее время он хочет всюду поспеть, во всём поучаствовать, всё по-своему устроить.
  -Что, не хочет больше играть в "Хозяин - слуга"?
  -Зря ты. Никогда так не было. И не будет! Но семья - это семья.
  -Ладно. Прав ты, наверное. Я-то без семьи. Тебе виднее. Что делать думаешь?
  Ры кивнул на Яра
  -Переживает парень сильно.
  -Договорились сегодня с утра собраться в библиотеке. Ты уж, присмотри за ним.
  -Как же, присмотрю. С тобой-то парнишка разговаривать не рвётся. Не волнуйся - доставлю в лучшем виде. А сам-то как? Совсем не спал?
  -Таким счастливым я никогда не был! Поверишь ли. Мог бы - всё бросил! Помчался туда! Бывай.
  Вольг вышел, осторожно затворив за собой дверь опочивальни сына.
  
  Туда! То место, тот лес, который рисовал себе в неудержимых восторженных мечтах, Вольг, почти и не существовал уже. Запах гари - он будет преследовать их до конца жизни - проникал во все щели, забивал поры, пропитывал волосы, одежду. Постоянно видеть перед сбой чёрные провалы - прогалины, как будто воздетые в мольбе о пощаде, помощи, ветви обгоревших, но, всё ещё, чудом стоящих великанов было невообразимо, нестерпимо больно. Молча переживающий своё личное горе, - лес был его семьёй - дядюшка Лесовик стал ещё меньше, немощнее. Часами сидел на перевёрнутом лукошке у крылечка избы и, смотрел, смотрел.
  -Стоили наши жизни того, что мы натворили?
  Не выдержала тяжесть молчания Ои.
  -Мы не знаем последствий наших поступков, не можем беспристрастно оценить их.
  Устало возразила Баба.
  -Мы заплатили огромную, слишком большую цену!
  -Цена. Ты знаешь, сколько стоит твоя жизнь? Жизнь Ио? Не мучь себя. Что должно, то и случиться.
  Все эти дни - больше недели - пока лес "остывал", они почти не разговаривали друг с другом. Что-то ели, пили. Ои ходила набрать грибов, ягод. Но уйти далеко от избушки она не могла. Хотела быть недалеко, если что-то случиться. В том, что на этом их беды не окончились, Ои, как и остальные, не сомневалась. И, в который раз, с грустной радостью думая о том, что Ио встретилась с Лордом, пыталась представить, как это было. О чём они разговаривали? Понравились ли друг другу? Как они могли не понравиться! Самые прекрасные, самые любимые! Я так о них думаю, будто никогда больше не увижу. Так нельзя! Останавливала себя Ои. Но время! Время - лучший друг, и... враг! И, всё-таки, нашла ли Ио Лорда? Признал он её своей дочерью? Придёт ли он к ней, к ним на помощь? Не могут они "связаться", поговорить с Ио. Нет ни у неё, ни у Ио тех способностей, умений, которые были у женщин Лесного Рода. Отдали, променяли их Бабы на любовь мужчин из Рода Людей. А она, Ои? Никогда не променяла бы она любовь Лорда, ночь, проведённую с ним ни на какие способности. Только я глаза закрою - предо мною ты встаёшь! Только я глаза открою - над ресницами плывёшь**
  Не избавиться Ио от этого наваждения. В этот день, с самого утра что-то незаладилось. У Бабы всё валилось из рук. С грохотом падали сковороды, ухваты, чугуны. Совсем озябший, скукоженный никак не мог проснуться дядюшка Лесовик. Он просидел всю ночь на пороге избушки, наотрез отказавшись переночевать внутри. Щемящее, длинное чувство мрачной неизбежности, со всех сторон надвигающееся на избушку, давило и с высокого бесцветного неба. Ои поднялась наверх. Обошла светёлки. Здесь прожила она всю свою жизнь. Отсюда сбежала и сюда вернулась, принеся в сердце Лорда, а под сердцем - его ребёнка. Сколько чувств, слёз, мечтаний, сладостных часов воспоминаний. А здесь - светёлка Ио. Малышки Ио, проказницы Ио, умницы Ио. Плоть от плоти моей. Ои зажмурилась. Всё. Она не может позволить себе. Будто кто-то позвал - скатилась по лесенке, выбежала из избушки. Дядюшка Лесовик и Баба стояли рядом и смотрели в сторону пожарища. Все эти дни они старались не смотреть в сторону сгоревшего леса. Жили так - притворялись друг перед другом - будто бы ничего этого нет, ничего не случилось. А сейчас... Издалека, медленно нарастая катился шум, гоня впереди себя, поднятое сотнями ног, облако пепла.
  -Вам пора уходить.
  Впервые за эти дни заговорил дядюшка Лесовик. Его застоявшийся голос напоминал скрип старого рассохшегося дерева.
  -А ты?
  -Мы без тебя не пойдём, дядюшка.
  -Идите. Я их задержу. Кто-то должен дождаться Ио. Девочка вернётся. Я знаю. Ну, же, быстрее.
  Баба вытащила из-под ступеней котомки.
  -Не могу его бросить. Иди одна.
  -Не оставлю вас, Баба.
  -Не мешайте мне! У хо ди те
  На глазах поднимаясь огромным деревом, взмахнул, чуть не отшвырнув их, мощными руками - ветками дядюшка Лесовик.
  
  Яр проснулся. Болела, раскалывалась голова, мерзко, противно было во рту. Даже, приглушённый занавесью, свет из распахнутого окна резью отдался в воспалённых глазах, яркими вспышками "запрыгал" в голове.
  -Проснулся. Вставай, пора.
  -Ты давно здесь?
  Поднявшись в постели, и пытаясь припомнить, что же с ним было, спросил он сидящего в кресле Ры.
  -Да всё время.
  Всё время! Что-то начало проясняться в чугунно тяжёлой голове Яра. В обрамлении рамы распахнутых дверей, разгром в горнице выглядел впечатляюще. Он обхватил ладонями голову
  -Это всё - я?!
  -Помог бы, да пришёл слишком поздно.
  Своеобразное чувство юмора у моего Дядьки.
  -Не переживай. Всё в порядке. Приходил отец.
  -Отец! Какой отец! Чей?
  -У меня, парень, давно уже нет родителей. Твой. Чей же ещё!
  -И что хотел?
  -Это ты сам у него спросишь. Мы с Вольгом товарищи. Но не лезем друг другу в душу.
  -Не спрошу!
  -Почему? Боишься.
  -Не боюсь. Видеть его не хочу.
  -Знаешь, когда ты вчера всё это сотворил, я зауважал тебя, парень. Настоящий мужик! Злишься - вымещаешь злость на вещах. Не на близких. А сейчас - что? Если обиделся, если не так друг друга поняли - будьте мужиками, сядьте, поговорите. Ты везунчик - у тебя есть отец.
  -И сестра!
  -По мне - так лучше бы брат. Но и сестра, тоже, неплохо. Ты - мужик, ты - наследник. По любому - твой верх. Мы с бабами не воюем.
  Всё-таки, Ры отличный мужик. Приводя себя в порядок, размышлял Яр. Все друзья у отца отличные. Наверное, и он ничего. Ничего! Да он самый лучший! Большой Хозяин Вольг! Кто же будет спорить. Только вот Ио. И зачем она явилась. Прав Ры, чем быстрее мы поговорим, расставим всё по своим местам, тем лучше. Это правильное, настоящее мужицкое решение.
  Как ни спешил Яр - поздновато он начал одеваться - Ио уже стояла у дверей библиотеки.
  -Здрав будь, Молодой Хозяин.
  -И тебе здравия, чужачка. Большой Хозяин здесь?
  Первым делом Ио хотела - нет, не хотела, она на самом деле обиделась. Но не показала вида. "Держи фасон"- учила Баба. Она-то как обрадовалась - и отец, и брат! И столько говорила об этом с Малой. Почти до самого утра. Малая нахваливала своего паренька, а Ио принимала всё с открытым сердцем и радостной душой. Она сама успела познакомиться с Яром. Знала, что он славный молодой человек. Но узнать столько нового, хорошего от той, что знает его с пелёнок - это многого стоит! И то, что Яр мог обидеться, разочароваться, даже, обозлиться - об этом они, тоже, говорили с Малой. Ио внимательно слушала советы Малой, как успокоить, брата, объяснить, доказать ему, что она - Ио не враг! И не посягает ни на что. Кроме - немного, совсем немного братского участия и, если это возможно, любви. Она специально не заходила одна в библиотеку, ждала Яра. И вот такой "приём".
  -Не знаю, Молодой Хозяин. Только что подошла.
  Сдержалась, как можно мягче ответила Ио. Дверь библиотеки отворилась.
  -Услышал голоса. Здоровы будьте, заходите, дети.
  Вольг посторонился, давая им пройти.
  -Иди
  Кивнул Яр, пропуская Ио впереди себя.
  -Как ночевали?
  Вольг уселся на маленькую лесенку, предложив им занять две другие, повыше.
  -Я, признаться, глаз не сомкнул. Не мог в себя прийти. Вы ещё молоды. В вашем возрасте я бы, тоже, не понял, чего это старик так разошёлся. Не обижайся, сынок, но ту женщину - Цаплю я любил, и продолжаю любить более всего на свете. Время самый лучший судья и самое правдивое зеркало. Я знаю, я это чувствую, как это - быть пьяным без вина. Поэтому, наверное, сынок, я кажусь тебе странным. Но мои чувства к кому бы то ни было, и какими бы они и ни были, не выдержат сравнения с отцовской любовью. Мой сын, тебе нечего опасаться, нечего бояться. Хорошо, хорошо
  Вольг заметил, что Яр выразительно пожимает плечами
  -Знаю, ты не боишься. Тебе и нечего бояться. Ну, а ты, дочка - найдена, ты тоже не обижайся на меня. Я ещё не знаю. Не привык. Не знаю, как любить дочку. Обещаю, я привыкну. Я быстро научусь. Вчера мы только познакомились. И почти ничего о тебе, твоей жизни не знаем. Расскажи.
  Да, конечно. Она за этим сюда и пришла, оставив позади стоптанную пару башмаков. А, главное, своих любимых, единственных - свою семью. Тех кого она знала и любила всю свою жизнь, и которые любили её беззаветно и безусловно. Она расскажет. Ио поднялась. Так ей, почему-то, было легче говорить.
  -Простите меня за мой язык. Он не совсем "хорош". Меня учила моя мамушка - вы называете её Цапля, которая была здесь когда-то. Только обстоятельства заставили мамушку открыть мне имя отца. Только безмерная беда и надежда погнали в далёкий путь. Я пришла к вам, в Большой Дом с просьбой о помощи.
  Однажды Ио уже рассказывал об этом. И теперь, повторяя рассказ, знала, что и как сказать, чтобы произвести наибольшее впечатление, что вызовет сочувствие у слушающих, сострадание, желание помочь. Как ни хорошо умела владеть собой Ио, но к концу почти расплакалась, с трудом сдерживая, звенящие в каждом слове, слёзы.
  -Что скажешь, Яр?
  Вольгу было жизненно важно понять, что думает сын, что с ним происходит.
  -Мы сможем помочь?
  -Ты уверен, что мы должны?
  Вот так да. Глаза Ио превратились в две пропасти. Что угодно. Но это...
  -В этом мире ни в чём нельзя быть уверенным. Сам уже знаешь. Я спросил твоё мнение.
  -Я думаю - надо помочь.
  Ио готова была... Нет, от изумления она застыла на месте.
  -Только как? Послать отряд? Ио будет проводником?
  -Ты рассуждаешь, как Хозяин. Не зря Ры хвалит тебя.
  Вольг поднялся. А Ио, из последних сил стараясь не расплакаться, опустилась на ступеньку своей лесенки.
  -Больше всего на свете мне хотелось бы возглавить этот отряд.
  -Тебе так хочется увидеть эту... Цаплю.
  -Яр - мужчина. Он меня понимает.
  Улыбнулся Ио Вольг.
  -Но ты не можешь бросить Большой Дом!
  -Ещё как смогу! И не бросить! Вовсе нет! Ты - Молодой Хозяин. И, пока меня не будет, ты отлично справишься.
  Конечно! Самое лучшее, самое мудрое решение. Другого не будет. Вольг посмотрел в ставшее белее белого, лицо сына, в его распахнутые в изумлении глаза.
  -Ты не согласен, Яр?
  -Это так неожиданно. Да - согласен.
  -Сколько у нас есть времени?
  Обратился Вольг к Ио.
  -Думаю, совсем нет.
  -Тогда, вот что - расходимся. Каждый обдумает, что и как. В полдень соберём Совет. Хрум, Ры, Зырк - уверен, он вернётся к этому времени, помогут нам выработать дельный план.
  
  И Зырк вернулся. Он - да не покинет меня удача - успел вовремя! Явной причины торопиться обратно в Большой Дом у него не было. И само неожиданное поручение большого Хозяина оказалось, как нельзя, кстати. Зырк и увиделся - и не только, с любимой женщиной, и провёл тайные переговоры. Да, да, именно он, Зырк и был любовником Хозяйки Большого Дома, жены его друга Вольга - Рогнеды! И несчастный мальчик - паж, и туповатый, но, по-звериному чующий свою выгоду, конюх были лишь ширмой, прикрытием многолетних отношений Рогнеды и Зырка. Да, Зырк всегда завидовал своему удачливому другу Вольгу. Он ничем не хуже. Даже во многом лучше! А вот повезло парню родиться! И, пожалуйста - один - Хозяин, другой при нём - денщик. И всё бы ничего - Вольг был хорошим другом. Никогда не обижал старых закадычных друзей. Вместе и гуляли, и бедокурили, и завоёвывали земли для Большого Дома. Но вот появилась Рогнеда. И всё изменилось. Это он, Зырк - наш хитроумный Зырк - подал Вольгу идею закрепить союз с Краком женитьбой. Их "партнёр" с воодушевлением принял предложение. Что могло быть лучше! Одним махом убить двух зайцев! И выгодное соглашение с бурно развивающимся Большим Домом, и "освободиться" от младшей сестры, опёка которой занимает и силы, и время, а - главное - содержание, которое стоит не дёшево! И в переговорах Вольгу помогал Зырк. Но, тогда ни он, ни сам Вольг не думали о том, какова она, будущая Хозяйка Большого Дома. Достаточно того, что станет "залогом" Договора. Вольг не мальчик и не монах - справится. В этом ни он, ни его друзья не сомневались. Но, что-то " не сложилось", пошло не так. Рогнеда была красива, горда. Эта девица была сестрой важного союзника. Когда Зырк увидел её впервые на брачной церемонии, стоя по правую руку от мрачнее тучи мрачного Вольга, с ним самим что-то случилось. Что-то страшное и, одновременно, прекрасное. В брачную ночь Вольга Зырк напился. Они напились все трое - Зырк, Хрум, Ры. Пили за друга, за то, что бы у того "ничего не заржавело", и за многое другое в том же духе. Но, в отличие от друзей, Зырк пил и напился в первый, и последний раз в жизни. И всё бы ничего! Ничего бы не случилось. Мужская дружба - превыше всего! Но, Вольг не любил свою жену, пренебрегал ею. Очень давно и близко знавшему Вольга наблюдательному Зырку не нужны были ни откровения, ни сплетни. Тем более, когда это касалось женщины, которую он боготворил, с первого взгляда на которую, стал её преданным бессловесным рабом. Их отношения, их тайный роман начались почти сразу же после рождения Яра. Зырк случайно застал Рогнеду плачущей. Конечно, он видел, как плачут женщины. Другие женщины. Рогнеда плакала молча. Горькие, похожие на горошины жемчуга слёзы катились по её прекрасному алебастрово холодному лицу. Вот этих слёз женского унижения своей обожаемой, Зырк не мог и никогда не сможет, простить Вольгу. За эти годы, мучительные годы притворства и обмана их с Рогнедой чувства лишь окрепли. Они строили планы, Зырк искал возможность "освободиться" от Вольга. Он готов был на всё, готов был использовать малейшую возможность. Этот дурак Вольг - кем ещё мог быть мужчина, отказавшийся от Рогнеды - и в этот раз помог Зырку. Ранним утром, перед отъездом от Рогнеды, он тайно встретился с Краком. Взбешённый поступком Вольга, брат Рогнеды готов был пойти на сотрудничество. Пообещал помощь и поддержку. Зырк должен был придумать как. Разработать план. Всю обратную дорогу, торопя коня, Зырк обдумывал, прикидывал. А действительность - вот она! Преподнесла свои сюрпризы, расставила всё по местам! Всё за него решила. Первое, о чём узнал Зырк, передавая взмыленную лошадь лучшему конюху - Хруму - У Вольга нашлась дочь!
  Из немногословного рассказа, повторить его в приличном обществе Зырк не решился бы - преобладали термины старого конезаводчика - было понятно, что эта чужачка, которую где-то, то ли встретил, то ли подобрал парнишка Яр, дочь той,
  -Помнишь, подстрелили на болоте, девки. И после этого - ну не жеребец ли, наш Вольг!
  Удивительная новость! И как вовремя! Он сможет этим воспользоваться! Не переодеваясь, как был грязный и голодный, Зырк бросился к Ры. Кому, как не Дядьке знать, как принял Молодой Хозяин эту новость! Потрясающую новость! Ещё менее разговорчивый, чем Хрум, Ры только махнул рукой. "Чему тут радоваться". Чему радоваться? О, он найдёт чему! Значит, мальчишка - наследник недоволен. Прекрасно! Зырк не успел ни проанализировать, ни обдумать все возможные "последствия" данной ситуации, как на него, можно сказать, свалился подарок! Посланник Большого Хозяина пригласил его на Совет!
  Они собрались в личных покоях Большого Хозяина. Так Вольг выказывал своим друзьям и полнейшее доверие и подтверждал, что нет у него от них секретов. Расположились по лавкам вдоль стен небольшой гостиной горницы. Рядом с Вольгом - Яр по правую и Ио - по левую руку. Напротив - Хрум, Зырк, Ры.
  -Все вы знакомы.
  Начал Вольг.
  -Зырку, уверен, уже передали новости.
  -Рассказали, ещё как!
  Зырк кивнул на Хрума.
  -Представляю.
  Покачал головой Ры. Густо покраснел - он, всё ещё краснел - Яр.
  -Угомонитесь, мужики
  Вольгу ли не знать лексикон Хрума!
  -Главное, Зырк теперь тоже знает, что Ио моя дочь. Так вот.
  Вольг рассказал зачем, с какой целью появилась в Большом Доме Ио.
  -Если бы не критическая ситуация там, в их лесу, мы бы никогда про тебя не узнали.
  То ли спрашивая, то ли утверждая, обратился Зырк к Ио.
  -Так. Надо помочь.
  Как всегда - "быка за рога" - констатировал Ры.
  -Лошадей посмотрю.
  "Чего тянуть" - этот девиз следовало бы выбить на гербе Хрума. Если бы он у него был.
  -Спасибо. Другого от вас не ожидал. Мы с детьми советовались, решили - Я с небольшим отрядом поспешу на выручку Ои, то есть Цапле. Яр останется Хозяином в большом Доме. А вы, други, поможете ему. Как? Пойдёт?
  -Помочь то, поможем.
  -Почему поедешь ты? И, почему один?
  -Мужики, так он хочет быстрее увидеть ту Цаплю! Как найдёшь тот лес?
  -Зырк прав на счёт Цапли. А дорогу покажет Ио. Ну как?
  -Ты не должен ехать один с девчонкой.
  -С нами будет отряд Стражи.
  -Этого недостаточно.
  Не унимался Зырк.
  -Пусть поедет кто-то из нас. Я, на пример. Оставшиеся двое вполне справятся. Яр не так уж и нуждается в чьей-то помощи.
  -Зырк правильно говорит. У него голова.
  Лаконичности Хрума мог бы позавидовать "составитель" афоризмов.
  -Давай, я с тобой!
  -Вот потому, что у него, как Хрум говорит - голова, важнее, что бы он остался здесь. Не обижайся, Яр.
  -Мы говорим об общем деле. Я не ребёнок, что бы обижаться. Но, если Зырк останется, пусть поедет кто-то другой. Вот Хрум вызвался. Тебе он, точно, будет полезней.
  -Если уж у меня "голова",
  Зырк не мог не вмешаться,
  -То, думаю, с Вольгом должен отправиться Ры. От него в походе пользы будет больше. А Хруму и здесь работы хватит.
  -Что ж, и ты, Молодой Хозяин, и ты, Зырк, все дело говорите. Как, Ры, не возражаешь.
  -Если все решат - поеду.
  Будем считать, договорились. Тогда, так. Ры отберёт десяток молодцев из Стражи. За тобой, Хрум - лошади.
  -Учти, Ио не умеет ездить верхом.
  Вмешался Яр. "Неожиданно" - Вольг не подумал об этом.
  -Может быть, девица останется? Составим маршрут. И пусть побудет с нами.
  -Нет. Я обязательно должна ехать.
  Не смутилась, не побоялась возразить "важному" Зырку Ио.
  -Её лошади любят.
  Сам не понял, почему вспомнил это, Яр.
  -Точно! Ио сможет ехать или со мной, или с Вольгом.
  Подтвердил Ры.
  Вольг внимательно, каждый раз будто впервые, и каждый раз поражаясь - какая она хорошенькая и удивляясь, всё ещё, удивляясь, что она его дочь, посмотрел на Ио.
  -Хорошо. Она сможет ехать по очереди, то со мной, то с Ры. Приготовь и пару лошадей на подмену.
  Собравшегося уходить Хрума - он не любил "пустых" разговоров, попросил Вольг.
  -Закрываем. Выдвигаемся утром. Ры, успеешь всё подготовить?
  "Обижаешь!" Пожал плечами Ры.
  -Не сомневался. А мы с Яром займёмся делами.
  -Я могу всё рассказать парнишке.
  Предложил Зырк.
  - Уверен, ты это хорошо сделаешь. Но есть вещи, которые я должен сам рассказать сыну. Позаботься, пожалуйста, что бы в Доме был порядок. Да, совсем забыл - как ты съездил?
  Наконец-то вспомнил, что у него была жена!
  -Смотря, что ты имеешь ввиду. Если, как я обернулся за сутки - как обычно. Ты же меня знаешь. Если тебя интересует, как поживает твоя жена... Ладно, ладно, пусть бывшая, но матерью Яра Рогнеда останется,
  Заметив нахмурившиеся брови Вольга, добавил Зырк
  -то всё без изменений.
  -Спасибо, Зырк. Лучше тебя с этим никто бы не справился.
  В другое время Вольг обратил бы внимание - и это ему бы совсем не понравилось, на то, как Зырк подчеркнул истинное положение Рогнеды и, особенно то, что она - мать Яра. Но сегодня, сейчас Вольгу было не до этого.
  -Значит, договорились - ты поможешь Яру. А сейчас мы с ним поговорим.
  -А я? Что делать мне?
  -Тебе, Ио - отдохнуть. Хорошенько отдохнуть. Завтра будет трудный день.
  
  Подхватив котомки, не оборачиваясь, Баба и Ои вошли в лес. На миг, всего лишь на миг остановились. Что-то треснуло, рухнуло у них за спинами. Порыв раскалённого воздуха пронёсся по верхушкам деревьев. Нельзя оборачиваться. Нельзя возвращаться. Дядюшка Лесовик дал им шанс спастись. Ои и Баба, по одним им известным приметам, пошли к Озеру. Они воспользуются предложением Кикиморы. Будут ждать Ио у неё.
  Как ни старалась Ио, сон бежал. Можно было бы успокоиться. Она выполнила поручение. Нашла Лорда. Уже завтра, утром они вместе отправятся на помощь её семье. Но что-то такое ужасное, что всё это время и думать об этом она боялась, не давало Ио покоя. А вдруг уже поздно! Вдруг всё напрасно! Вдруг их уже нет! Впервые так чётко, простыми словами назвала Ио свои страхи. Они, эти страхи не стали от этого меньше, но Ио, хотя бы могла рассказать о них, не спящей вместе с ней Малой.
  -Всё будет хорошо. Не может быть, что бы они тебя не дождались.
  Как маленькую, гладя её по голове, успокаивала Ио, Малая.
  -Я думаю - всё это не просто так. Вольг должен, обязательно должен встретиться с Цаплей.
  -Ты думаешь?
  -Конечно! Такая любовь.
  -Да, пусть встретятся.
  В двери постучали. "Кто бы это мог быть? В такое время?" Ожидая самого ...неожиданного, переглянулись Ио и Малая.
  -Укройся
  Набросила на Ио лёгкое лоскутное одеяльце Малая, а сама подошла к двери. Осторожно, на пол пальца приоткрыла её.
  - Ры?
  -Извини, разбудил?
  -Нет. Мы ещё не спим. Случилось что?
  -На минуту. Поговорить.
  -Да?
  Малая вышла вслед за Ры, прикрыла дверь комнаты.
  -Я вернусь. Мы будем вместе. Тебе нечего больше скрывать.
  -Ры! Ты... такой.
  -Какой есть. И я не отступлюсь. Хватит.
  -Но Дан
  -У тебя отличный сын. Фору любому даст! Что, если - хочешь, возьму его с собой. Познакомимся. Глядишь, сойдёмся.
  Неужели... Она ещё тогда знала, что Цапля принесёт ей счастье. Малая не хотела плакать - слёзы сами текли и текли по её, конечно, ещё молодому, милому лицу.
  -Ты только осторожно там. Возвращайтесь.
  
  -Возвращайся, возвращайтесь
  Шепнула Малая Ио, когда поутру они вышли во двор Большого Дома. Здесь, придерживая сильных молодых лошадей, уже ожидали десять, отобранных Ры, молодцев из Охраны Дома. Чуть в стороне Хрум держал под уздцы вороного с синеватым отливом тракена - жеребца Вольга. В другом конце двора Ры поправлял сбрую на своём лёгконогм изабелловом ахилтекинце.. На верхней ступеньке лестницы, будто свысока, наблюдал за всеми Зырк. Как и все, он, тоже, не спал всю ночь. Как и у остальных, мысли, планы не давали ему сомкнуть глаз. Ему не надо больше думать о плане! Не надо больше ничего придумывать! Хорошо, что тогда, после дружеской пирушки, Вольг остался жив. Всё-таки, друг! Судьба уберегала. А сейчас она сама идёт к нему навстречу! Мало ли что может случиться в дороге! Девка не в счёт! Только обуза. Небольшая засада! И паренёк станет Хозяином! Вернёт мать, с горя наделает глупостей. Он сумеет убедить парнишку. Если не договорятся? Время покажет. Крак успокоится. Рогнеда, его непревзойдённая Хозяйка будет довольна. На этот раз - Зырк чувствовал кровавый запах победы - всё получится.
  
  -Всё получится! Я в тебя верю!
  Как равного похлопал по плечу сына, Вольг. Они вышли из Дома сразу же за Ио и Малой. Почти до полуночи просидели они в крохотном кабинете Вольга. Бумаги, бумаги, ещё бумаги. Ключи - маленькие и побольше - от ящиков, ящичков, шкафов и сундуков. Всё, что сможет понадобиться Молодому Хозяину. Не дослушав до конца объяснения, Яр остановил отца
  -Ты столько всего объясняешь, рассказываешь. Зачем всё это мне? Ты, что не собираешься вернуться?
  -Совершенно нелепая мысль! Как я могу не вернуться! Ты, что не веришь в меня, в то, что мы сможем помочь этим двум одиноким женщинам?
  -Я верю в тебя. Горжусь! Ты одержал столько побед. Но ты был не один, с друзьями. И что там ждёт...Ио рассказывает
  -Ну, во-первых, то, что рассказывает Ио - она девица. А у них, сам знаешь - "глаза велики". С этим мы с Ры справимся. А то, что объясняю тебе всё - так - как же иначе. Ты мой сын, Наследник. И рано или поздно, должен всё это узнать. Это - если ты так подумал - ещё не завещание, Молодой Хозяин.
  Они обсудили ещё несколько важных, по мнению обоих, вопросов, и разошлись. Отдохнуть до утра. Но остальную часть ночи, ни Вольг, ни Яр уснуть не смогли.
  Правильно ли я поступаю. Что будет с делом всей моей жизни? Сможет ли Яр правильно распорядиться, в случае чего? Масла в огонь подлила, как она всё узнаёт, Нянька.
  -Не оставлял бы ты Зырка здесь. Нехорошо, что парнишка с ним будет.
  -Я верю своим друзьям, не начинай, Старая.
  -Надеюсь, вскорости вернёшься. Не люблю прощаться.
  Нянька - совсем-совсем старенькая она у меня - ушла. Это она так, потому, что переживает за меня. Но всё будет хорошо. Мужики, если что, помогут парнишке. Здесь всё будет, как надо. А вот там? Там, где Цапля! Моя Цапля! Я должен увидеть её, заглянуть в глаза, услышать голос. С ней ничего не должно случиться! Она дождётся его! Будет неправильно, если... Даже не думать об этом! Они должны и они встретятся!
  Он молодец - думал меряя быстрыми шагами свою пустую гостевую горницу, Яр. Всё изломанное и изорванное вынесли и теперь, прямо под настроение Яра, здесь можно было свободно, хоть шагать, хоть бегать. Настоящий мужик. Умный, смелый, благородный. Знает, чего хочет. Знает, как это получить. Не важно, что Ио его сестра. Отец отдаёт предпочтение ему. Он, Яр - Наследник! А Ио? Прав Ры, хоть и больно об этом вспоминать. Ничего же не было. Одни фантазии. Надо будет присмотреться, столько девок служит в Доме. Он успеет - у него вся жизнь и все девки впереди. А у Большого Хозяина - видно вышло его время. Так что пусть ищет эту свою Цаплю. Серьёзные разговоры, проблемы - всё отступает на второй план. Молодость берёт своё! Что ещё могло помешать уснуть молодому парню.
  
  И вот, все собрались. Всё готово.
  -Я не подведу, Отец.
  -Уверен, сын.
  Обменялись рукопожатиями Большой и Молодой Хозяин.
  -Обними мою Цаплю
  Прижала к себе Ио Малая.
  -Заедем за сыном Малой
  По дороге к лошадям сказал Вольгу Ры
  -Будет твоим телохранителем.
  После того, как Вольг вскочил в седло, Хрум помог Ио устроиться позади него на крупе лошади. Вот и Ры оседлал своего золотистого аррееетца.
  -Вперёд!
  Взмахнул нагайкой Вольг.
  
  
   Не сольются никогда зимы долгие и лета
   У них разные привычки и совсем несхожий вид
   Не случайно на земле две дороги - та и эта...
   Булат Окуджава.
  
  
  *Вероника Тушнова
   **Г. Орбелиани. Мухамбази
  
  
  
  Гуля Конец весны 2021
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"