Он стоял на широком подоконнике в ажурном белом вазоне. Его руки-ветви и ладони-листья выражали безысходность. А что ему ещё оставалось? Его ноги превратились в корни. А тем, что должно быть глазами, удивлённо рассматривал комнату, и всё что в ней находилось. -Да, я Фикус! Бред какой-то, но это так, и всё же я не плохо выгляжу, несмотря ни на что, - он любовался на своё отражение в зеркале большого белого встроенного в стену шкафа. Стены покрывали гобелены викторианской эпохи. На пушистом персидском ковре, размером с комнату, стоял столик, расписанный золотым узором. На его стеклянной поверхности в хрустальной вазе стояли большие белые розы. Подсвечник с двумя свечами добавлял изысканности интерьеру. Чувствовался утончённый вкус хозяйки. На миниатюрном диванчике в глубине комнаты сидела молоденькая девушка. Золотистые волосы плавно огибали её стройную фигурку. Она покачивалась под звуки романтической мелодии, которая лилась из открытого окна. Глаза цвета моря мечтательно смотрели, мимо Фикуса, на рубиновый закат. "Где же ты, мой друг?" - печально думала она. И ей вспомнился тот ужасный вечер, который разрушил её счастье. *** Вероника задремала на диване, ожидая своего любимого, и не заметила, как уснула. Вдруг девушка резко проснулась от сознания близкой потери. Ей стало страшно. Сердце подсказывало недоброе. И она чувствовала это. Предположения, где он, могли быть самыми разными, но Вероника никогда не могла бы себе представить, что именно в этот момент Антон её предаёт. *** -Быстро же ты забыла меня! Красотка! - бурчал про себя Фикус, ну и дурак же я был тогда, когда оставил тебя в ту ночь одну. И чем всё это закончилось? - неистовствовал он. От пережитого воспоминания у него печально опустились руки-листья и голова-верхушка склонилась в сторону девушки. -Я люблю тебя! Вероника! - пытался закричать он, но любимая услышала только шелест листьев. "И почему ЭТО я понял только сейчас, когда между нами ничего больше быть просто не может. Как странно нами распорядилась судьба и высший Он". Девушка встала. "Да, да, полей меня, может, мне лучше будет", - обрадовался Фикус. Но Вероника направилась к столику: одна свеча догорела. Девушка заменила истлевшую свечу новой, и только потом взяла хрустальный кувшин с водой и подошла к Фикусу. "Ну вот, скоро, ты и меня заменишь, как эту свечку", - грустно подумал он, но от прикосновения ладоней-листьев с ладонями девушки ему стало уютно и тепло. Он вспомнил, как когда-то он держал её тёплые руки в своих сильных руках. Как было им хорошо вместе! И как легко растаяло их счастье. Одна лишь ошибка, оказавшаяся роковой. Предательство взаимной любви. Тонкое чувство. *** В ту, злополучную ночь, он веселился с друзьями на берегу Чёрного моря. Богатенький красивый юноша. Спиртное, девочки, азарт - вскружили ему голову. И вот они пьяные и весёлые бегут к воде. -Кто быстрее доплывёт до буйка? - кричит, смеясь, Антон и машет полупустой бутылкой коньяка, пытаясь при этом отхлебнуть из горлышка. Тёмное небо грозно нависло над головой. Морские волны, переваливались, словно большие чёрные змеи, путались между собой. Антона словно парализовало то ли от страха, то ли от количества выпитого. Он вдруг почувствовал, что не может управлять своим телом и начал погружаться с головой в воду. Юноша тихо шёл ко дну, пытаясь всем онемелым, неведомо от чего, телом барахтаться. А в глазах была она... -Ты предал нашу любовь, - разочарованно говорила она. -Зачем? Ради чего? Потом он увидел себя, словно со стороны: его несчастное тело плавно уходило ко дну. -Дурак, я даже не мог сопротивляться. И мне помогла моя Мама. Она уже была ТАМ несколько лет. Я успокоился. Согласился с происходящим. Мамочка мне указала путь к Нему. Он дал мне новую жизнь. Но чтобы пройти через всё это и так глупо попасть в квартиру к своей же девушке, которую предал, на подоконник в виде Фикуса?!... А что теперь делать? Попросить чтобы выбросила в окошко? У кого? И как? У Него! А какой у фикусов век? Триста лет!!! И что потом? Двенадцать душ на одно место? Конкурс? На кого? Какие вакансии?... *** -Лопушок ты мой, - ласково шутила девушка, поглаживая широкие листья Фикуса своей ладошкой. Но тут из-под пушистой розовой подушки, в виде сердца, послышался мелодичный вальс, и Вероника с загадочным блеском в глазах устремилась к мобильному телефону. Фикус подумал: -Лопух я, а не лопушок. Был я или нет? Думал, что без меня жизнь закончится, а ничего не произошло, всё идёт своим чередом. За ошибки в жизни нужно платить, иногда даже самой жизнью. *** Прошло пятьдесят лет. Они стояли на широком подоконнике в ажурных белых вазонах. И это лучше чем на кладбище под чёрной мраморной плитой.