Аннотация: "Буря мглою небо кроет...". Шош ты, батька, обмануеш людэй? Целую, обнимаю, люблю. Мальчик, ты любишь персики? Погибают лучшие?
Глава третья
Школа
Стихи
В школе я учился плохо. Довольно плохо. На то были естественные причины. Мы часто переезжали с места на место и, конечно, приходилось менять школы, учителей, друзей. Это не могло не сказаться на отношении к школе как таковой. Иногда, когда совсем не вписывался в коллектив по той или иной причине, приходил домой, бросал сумку и заявлял, что больше не пойду. Маме стоило больших трудов уговорить меня не делать этого. Иногда ей это не удавалось. И я болтался сам по себе. При этом она добавляла:
- Учти, это последний раз. И тебе все равно придется догонять. Может быть, после войны.
Но война почему-то не кончалась. А новый учебный год начинался каждый раз с неотвратимостью смен времен года. Каждый раз с началом занятий приходилось сдавать как бы вступительный экзамен. И заключался он в том, что меня просили прочитать какой-нибудь текст и решить пару задачек. Этого было достаточно, чтобы определить, в какой класс меня можно определить.
Только один раз, и это было, кажется тогда, когда я не захотел идти второй раз во второй класс (там я уже отучился около месяца), тестировавшая меня учительница возмутилась:
- В школу нужно ходить регулярно! - заявила она. - Школа - это не только чтение и математика. Ведь он, наверно, ни одного стихотворения не знает!
- Почему, не знаю? - невозмутимо спросил я. - Знаю.
И тут я начал с "выражениями" на какие только был способен:
"Буря мглою небо кроет,
Вихри снежные крутя,
То как зверь она завоет,
То заплачет, как дитя..."
- Хватит, хватит,
- А теперь это...
Результат был аналогичен... Больше того, оказалось, что я знал стихов намного больше, чем требовалось для поступления в данный класс. Даже мама, которую трудно было чем-то удивить, была поражена.
Говорят, наш мозг - это неразгаданная вселенная. А как еще объяснить тот факт, описанный в научной литературе, что после одной сложной операции на мозге, пациент, придя в сознание, вдруг понял, о чем говорят медики на раннее неизвестном ему языке? Мистика, да и только. Но в моем случае никакой мистики, естественно, не было. И объяснение было самое прозаическое: дело в том, что моя двоюродная сестра Майя, дочь тети Нади, была старше меня на год и, конечно, намного умней и прилежней. Она ходила в школу без пропусков и была очень аккуратной, добросовестно делала все уроки и, естественно, регулярно учила все стихи, которые ей задавали. Заучивала она вслух... А мы в то время жили вместе, и я очень удивлялся, почему она так долго учит стихотворение. Ведь даже я, хоть мне его и не задавали, успевал его хорошо запомнить. Просто память была хорошая - и только!
В чем учительница была права, так это в том, что учиться нужно регулярно. В этом я убеждался не раз, будучи преподавателем, в техникуме и институте. Стоит студенту пропустить хотя бы одну "связанную" лекцию - и он уже "выпал", как у нас говорили, "в осадок". А преподавателю видно все. По одному вопросу порой можно судить, какие у студента пробелы, даже не относящиеся к сути вопроса.
Но не знала учительница самую малость - что в одной маленькой комнатушке, в которой мы тогда жили, нас было человек десять. А на чем писать, когда и стола не было? О кроватях даже не говорю. Спали на полу. А сказать ей об этом было стыдно.
Дедушка
Помню один инцидент того времени. Связан он с моим дедушкой, отцом моей мамы. В то время взрослые дети не стремились жить отдельно от родителей. Поэтому-то дедушка и жил со своей дочерью и внуками и, естественно, с ними же оказался в эвакуации. Это был могучий старец. Окладистая, как у Маркса борода. Высокий рост, отчего он с трудом входил в нашу "кибитку". Да, чуть не забыл: жили мы тогда в городе Сталинабаде (ныне Душанбе), столице солнечного Таджикистана. Поэтому такое ветхое строение, какое мы могли себе позволить, называлось кибиткой. Она ничего общего не имела с кибиткой времен Александра Сергеевича Пушкина. И само собой - у нее не было колес и всего прочего. Такая же мазанка, сделанная из обожженных на солнце глиняных блоков, как на Украине. Эти кибитки, по понятным причинам, делали невысокими (в один этаж). Крышу покрывали соломой, а сверху обмазывали смесью навоза с глиной, чтобы не протекала, отчего она (крыша) весной покрывалась порослью молодого овса.
Но вернемся к дедушке. Звали его Абрам Захарович Сонькин, и был он из купеческого, как сказали бы сейчас, сословия. До революции он был довольно богатым человеком: держал постоялый двор, и у него было несколько лошадей. Кроме того, у него было несколько коров, которые естественно, требовали ухода, но и давали определенный доход. Поэтому он был известен также не очень крупной торговлей сливочным маслом.
С Тевье-молочником, думаю, он не конкурировал хотя бы потому, что Тевье был литературным героем, а Абрам Сонькин - настоящим. Но у них было много общего. У дедушки было пять дочерей и один сын. Все дети выросли в условиях царского самодержавия и получили по тому времени приличное воспитание и образование. Не знаю, и спросить уже не у кого, но по какой-то причине они всей семьей переехали из города Херсона в город Запорожье. Поскольку мама была самая младшая, она тем более не могла вспомнить, когда и почему они попали в Запорожье. Как бы там ни было, но с дедушкой связывают легенду, которая сама просится на бумагу.
Однажды к дедушке (это было во время гражданской войны), забегает человек (очевидно возница), и говорит, что нагрянули махновцы и хотят забрать лошадей. Дедушка вышел, но было уже поздно - двух, самых лучших лошадей они все-таки уже вывели. Что, вы думаете, делает дедушка? Берет кнут и идет в стан этих бандитов-махновцев. Проходит мимо охраны, и его никто даже не пытался остановить. Видно, очень решительный был у него вид. Проходит к самому Нестору Ивановичу и говорит:
- Так шош ты, батька, обмануешь людэй! Кажешь, що за народ, а твои люды грабують трудящих?
- Так хто таке мог тоби зробити? - закричал Махно. - Прывидить его до мене!..
- Да вот вин, вражий сын, тута, - отвечает дедушка и показывает своим кнутом на грабителя.
После этого Махно достает из кармана свой "шмайсер" и стреляет в своего подчиненного. А дедушке отваливают подарки на всю семью и вместе с лошадьми отправляют домой.
Что в этом фольклоре правда, а что - художественный вымысел, не могу судить. Мне бы он рассказал. Но я в ту пору даже не знал простых вещей, тем более таких глубин истории. Если даже и правда, то она очень напоминает реальные чудачества бывшего учителя математики батьки Махно, который любил разыгрывать шутки и похлеще. Наверное, разыграл комедию и стрелял холостыми. Современные деятели разыгрывают и более грандиозные сценарии. А иначе их и не назовешь. К примеру, массовые демонстрации против войны в Ираке, когда война уже окончилась.
Совсем недавно, когда еще только собирался написать эту главу, я спросил у сестры, помнит ли она, кто и когда рассказывал эту историю. "Да, - сказала она, - что-то такое я помню. Но не помню, кто её рассказывал".
Когда я работал в Одессе на резиновом заводе, мне однажды показали одного возницу. Сказали, что он младший брат Мишки Япончика и был свидетелем, как гепеушники заманили его обещаниями, а затем арестовали. На глазах у брата. Мне было очень интересно. Я попытался как-то найти общий язык с этим пожилым человеком, но он оказался неинтересным собеседником, и лексикон его был для меня несколько тяжеловат...
Но вернемся к дедушке. Возраст его было трудно определить: можно было дать и восемьдесят, и все девяносто пять. Кто его знает? Он был очень спокойным и уравновешенным человеком, и все почему-то очень уважительно к нему относились.
Мне всегда казалось, что меня он любил больше других, хотя старался не показывать.
Так вот, рассказывает дедушка:
- Встаю однажды ночью, - за послемахновский период он научился вполне прилично говорить, хотя и вбрасывал иногда украинские слова. - Так вот, встаю, чтобы прогуляться. Глаза уже привыкли к темноте. С трудом переступаю через спящих и выхожу на улицу. Дверь, естественно, открыта настежь, чтобы воздухом можно было дышать. Прогулялся, - говорит, - слегка продрог и иду в кибитку доночевывать. Пришел, начал искать свое место и - не могу найти. Несколько раз обошел всю комнату, нет моего места. Что делать? Не будить же всех из-за такого пустяка? Подумал, подумал и решил лечь, где придется. И что вы думаете? Оказалось, что я точно попал на своё место!
- Хорошая мысль! - говорит мама. - Пойдешь со мной на родительское собрание и расскажешь этот случай учительнице, которая советует каждому ученику выделить отдельную комнату.
Дружный смех заглушил конец фразы и оригинальную мысль. Вот так во время войны смеялись и шутили по поводу временных трудностей, но и переживали, когда нужно было. Всё было.
Письмо с фронта
Помню первое письмо от отца с фронта. Его забыть очень трудно, настолько оно было - как бы это сказать? - "высокоинформативным". Вот его содержание вместе с цензурными правками:
Здравствуйте мои дорогие, Фанюша и детки!
Никогда не догадаетесь, как я узнал Ваш адрес. На полустанке около города ххххххххх встретил Бориса. Как мы узнали друг друга, не пойму. Но страшно обрадовались и наперебой начали расспрашивать новости и адреса. Вот он и сообщил мне, что вы дважды эвакуировались и живете в Сталинабаде. Коротко о себе: хххххххххххххххххххххх ххххххххххххххх ххххххххххх. Говорят что скоро ххххххххххххх.
Хххххх ххххххххххх. На остальное не нужно обращать внимания. Ххххххххххххххх хххххххххххххххххххххххххххх хххххххххххх хххххххххххххххххххххх ххххххххххххх ххххххххххх хххххх хххххххххххххххххххх хххххх хххххххххх хххххххххххххххх.
Ххххххххххххххххххххххххххх. Расстались мы и не заметив, сколько времени прошло. Может, 20 минут, а может, и больше. И я бросился догонять своих. Они не успели далеко отъехать, но по грязи в сапогах не очень разбежишься. Когда же я их догнал, то заметил, что все смотрят на меня, как на привидение. Оказывается, в мое отсутствие был ххххххххххххх хххх налет ххххххххххх и в мою повозку попал снаряд прямой наводкой. Все погибли, один я остался, но без вещей. Такова судьба. Говорят, что теперь, наверняка, останусь жив. Кружку и ложку уже достал ххххххх ххххххххххххх хххххххх ххххххххххххх Относительно Маши, я так и предвидел. Но не переживай. После войны хххххххххх хххххххххххххххххх.
Очень скучаю. Целую, обнимаю, люблю.
Ниже была подпись и стандартный штамп, что письмо фронтовую цензуру прошло.
Удивляло, как это дядя Боря попал на фронт. Все знали, что в гражданскую войну он пострадал от батьки Махно. И он всем показывал шрамы на спине, нанесенные ногайкой. Даже я их видел и притронулся пальцем... Зато впоследствии он устроился в партию и ходил в небольших, но "идейных" начальниках. Видно и так бывало...
...Это было, конечно, подробное письмо. Я пытался как-то восстановить текст, что-то химичил, но ничего не получилось. И, несмотря на жесткую цензуру, многое удалось понять. Мама часто втайне от меня плакала, но когда я говорил ей, что все хорошо, папа жив и скоро кончится война, её это не очень успокаивало. Письма тогда складывали треугольником, на котором указывался только номер полевой почты и фамилия адресата - и все. Письма на фронт шли без всяких марок, правда, доходили не очень регулярно. Иногда отец писал, что у него сегодня праздник - получил сразу пять писем. Как бы изголодавшись, мама начала писать письма очень часто. Но многие из них пропадали.
Ничего удивительного. Вот уже сколько лет прошло после войны, а письма в Россию пропадают. Особенно если это письмо из-за рубежа, или, скажем, в нем шелестит какая-то бумажка.
Письма из тыла, очевидно, подвергались меньшей цензуре, поэтому удалось сообщить, что большая часть писем оказывается зачеркнутой. Поэтому писали коротко и все больше между строк. Как это им удавалось? По-разному. Помню, долго не могли расшифровать фразу: "Привет Вам всем от Матвея...". Кто такой Матвей? Как будто таких близких и нет. Но, через несколько дней в информационных сводках начала часто появляться фраза, что особенно ожесточенное сопротивление враг оказывает в районе Матвей Кургана. От этого, правда, не стало легче.
Я же писал крайне редко. У меня в то время было большое отвращение к процессу написания. Да и хвастаться вроде нечем было. Даже однажды повздорил с мамой, когда она написала, что я учусь хорошо, даже получил похвальную грамоту. Мне казалось, что школа новая и не очень хорошо разобралась. И всё зависит от среды. В одной школе ты отличник, в другой середняк. Но особенно взбудоражили её слова учителя математики:
- У вашего сына неординарное мышление. Он решил задачу совершенно новым способом, которым никто и никогда у меня в классе не решал. Поэтому я и поставил ему две оценки - "пять" за оригинальность и "три" за оформление. Тяжело ему будет в жизни, и вы намучаетесь с ним!
- Относительно муки я знаю, - ответила мама.
Очевидно, она имела в виду случай с персиками.
Персики
А дело было так: рядом с нашей кибиткой, в соседнем дворе росло большое персиковое дерево. Наверно, тот год был особенно урожайным. Поэтому персики осыпались и завалили весь двор. Эти персики были такие сочные и зрелые... Когда они падали на землю, покрытую всякими простынями и тряпками, то расплющивались либо раскалывались, вместе с косточками. Те, что не раскалывались, разламывали и сушили на крыше, варили компоты, а в воскресенье хозяйка отвозила их на рынок продавать.
Но в наш двор эти персики никак не попадали, потому что ветки, которые должны были дотянуться до нашего забора, тщательно обрезали. К тому же забор был очень высокий. Я, конечно, разрабатывал различные варианты, как обойти возникшие трудности. Ведь преодолеть такой забор в одиночку было невозможно. Поэтому я ждал удобного момента и прихода Лёлика. Лёлик - тоже мой двоюродный брат, он старше меня, и жили они отдельно. Уж с Лёликом мы как-нибудь решим эту проблему, думал я. Так вот, решать проблему даже не пришлось. Вернее пришлось, но несколько иначе. Она решилась сама. Пока...
В один прекрасный день эта самая соседка подозвала меня и спросила:
- Мальчик, ты любишь персики?
Ничего более нелепого от взрослого человека я никогда не слышал. За все время я пробовал эти персики пару раз, потому что они были страшно дорогие.
- Конечно, люблю, - сказал я.
- А ты можешь лазать по деревьям? Я дам тебе ведро, ты собери полное и я тебе за это дам персики. Согласен?
Ну как можно было отказаться от такой вкусной работы? Но работа сама по себе оказалась не очень вкусной. Стоило залезть на дерево, последовало новое указание, не включенное в предварительное соглашение. Я должен был срывать только самые зрелые плоды и аккуратно укладывать в ведро. И, не дай Бог, они помнутся. К тому же мне запрещалось даже попробовать их. Мы ведь договорились, что после работы она со мной рассчитается. А наблюдала она за мной очень внимательно. Глаз не отводила. Только давала иногда дополнительные указания, на какую ветку нужно перелезть.
Долго я лазал по дереву, но все-таки собрал ведро спелых и крупных персиков. Когда спустился с дерева, то понял, что хозяйка довольна. Она отнесла их к себе в сарай и принесла второе ведро - и поднимает его наверх, чтобы я снова влез на дерево. Ведро это оказалось еще больше первого. Все показалось сначала нормальным. Но я вспомнил, что когда к нам в дом до войны приглашали какого-нибудь мастерового, то обязательно, приглашали к столу, угощали всем тем, что ели сами. А здесь запрет даже попробовать. И вот тогда-то я понял, что мне попалась просто скряга, не иначе. А со скрягами нужно быть особенно внимательным. Поэтому я сказал, что хочу попробовать персики, ведь я уже заработал.
Она как-то неохотно сходила в сарай. Нашла пару самых захудалых персиков, и со словами: "Один тебе, а другой обязательно отдай сестричке!" - собралась уходить, но почему-то передумала и спросила:
- А может, ещё одно ведерко всё-таки соберешь?
Я согласился. Не потому, что работа мне очень понравилась. Просто было как-то не по себе принести домой только два персика. Хотелось и маму угостить, и вообще как-то неловко принести такой заработок. Мы же не нищие...
Второе ведро собирал уже иначе. Был вторник, а хозяйка на рынок относила ведра в выходной, то есть в воскресенье. Выходной - для тех, кто забыл - тогда был один раз в неделю. За эти дни, как я понимал, персики должны созреть даже в ведре. Так зачем выбиваться из сил, лазать по всему огромному дереву, если можно получить тот же результат сравнительно просто. Я так и сделал. К тому же и хозяйка уже смотрела не так внимательно. Видимо, у неё заболела шея. Так долго не простоишь!
Я прикрепил ведро к сучку и начал рвать не только самые спелые плоды, зеленые я, конечно, не трогал. Когда же ведро уже почти наполнилось, сверху положил самые спелые, красновато-оранжевые персики. Все получилось очень красиво и здорово. И когда я уже готов был похвалить себя за проделанную работу, вдруг не выдержал сук, ведро с грохотом свалилось на землю, а персики, естественно, рассыпались по всему двору.
Что произошло потом, трудно описать. Хозяйка выбрала несколько самых зеленых персиков в качестве наглядного доказательства и побежала жаловаться моей маме. Та молча выслушала, пообещала принять меры и, конечно, прочитала соответствующую нотацию, которая для меня была хуже физической трепки.
Но хозяйка потом пожалела, что за всю мою работу не дала ни одного персика. Через неделю к нам пришел Лёлик, и мы этой скряге отомстили сполна, приведя в исполнение один из моих вариантов, в результате которого на дереве не осталось ни одного мало-мальски пригодного персика. Вот когда на практике пригодилось моё неординарное мышление.
Сенечка
В первой кибитке мы жили недолго. Жизнь начала налаживаться. Мама пошла на работу, близкую по специальности, и мы переехали в другой район. Это была тоже кибитка, но в ней уже стояла необходимая мебель. Да и жильцов стало значительно меньше, так как с нами жила тогда только Надежда Михайловна (тетя Надя) с дочерью, любительницей стихов.
Знаю, что все восхищались мужеством тети Нади, потерявшей в войну и мужа, брата мамы, и сына. Собственно, о муже ей ничего не было известно с самого начала войны - пропал без вести (была такая формулировка), а вот о сыне мне хочется рассказать отдельно. Его я помню ещё с довоенных лет. Он был всеобщий любимец, и называли его не иначе как Сенечка. Сенечка обладал каким-то удивительным даром располагать к себе своим дружелюбием и сердечностью.
Надо сказать, что и внешность он унаследовал от родителей. Не зря ведь тетя Надя даже среди моих тетушек слыла первой красавицей. И, говорят, моему дяде Грише потребовалось потратить немало времени и усилий, чтобы добиться её благосклонности. Когда я хочу представить Сенечку воочию, мне все время приходит на ум киноартист Олейников, больше известный по имени сыгранного им киногероя Вани Курского. Та же улыбка, почти тот же внешний вид, то же обаяние.
Сенечка был намного старше меня, лет на восемь, поэтому ему однажды доверили отвезти меня к одной из тетушек во время какого-то карантина. Поскольку дело было зимой, меня как следует закутали, а зима в том году была достаточно снежной и морозной. К тому же велосипед, на котором производилась эта транспортная операция, скользил на снегу и часто падал - вместе со мной, естественно. И падал, как и следовало ожидать, в самые глубокие сугробы. Но Сенечка каждый раз безропотно прислонял велосипед к чему-нибудь, доставал меня, отряхивал снег, сажал на раму и продолжал путь до очередного падения. Мне кажется, он обморозился тогда даже больше меня. Но никогда я не слышал от него никаких слов, кроме как:
- А помнишь, как мы с тобой путешествовали на велосипеде? Я очень боялся потерять тебя в снегу.
Сенечка был ещё в допризывном возрасте. Но высокий рост и недетская внешность доставляли ему массу хлопот. При каждой проверке документов, у каждого патруля, а их тогда было больше чем действующих солдат, ему не верили, что ему нет и семнадцати. Короче, ему это надоело, и он пошел добровольцем. Когда же прибавил себе возраст - поверили тотчас и сразу на передовую. О чем они думали эти горе-командиры-исполнители-планов-любой-ценой, трудно сказать. Скорей всего, вообще не думали, или думать было нечем. Вот почему наша доблестная армия несла гигантские потери. Буквально через три месяца его мать получает полное упреков письмо от спецушника части... Очевидно, он сам сделал своё грязное дело...Как это было, можно только догадываться. И только после этого пришло стандартное извещение: "Ваш сын погиб смертью храбрых"...
Глава третья
Школа
Стихи
В школе я учился плохо. Довольно плохо. На то были естественные причины. Мы часто переезжали с места на место и, конечно, приходилось менять школы, учителей, друзей. Это не могло не сказаться на отношении к школе как таковой. Иногда, когда совсем не вписывался в коллектив по той или иной причине, приходил домой, бросал сумку и заявлял, что больше не пойду. Маме стоило больших трудов уговорить меня не делать этого. Иногда ей это не удавалось. И я болтался сам по себе. При этом она добавляла:
- Учти, это последний раз. И тебе все равно придется догонять. Может быть, после войны.
Но война почему-то не кончалась. А новый учебный год начинался каждый раз с неотвратимостью смен времен года. Каждый раз с началом занятий приходилось сдавать как бы вступительный экзамен. И заключался он в том, что меня просили прочитать какой-нибудь текст и решить пару задачек. Этого было достаточно, чтобы определить, в какой класс меня можно определить.
Только один раз, и это было, кажется тогда, когда я не захотел идти второй раз во второй класс (там я уже отучился около месяца), тестировавшая меня учительница возмутилась:
- В школу нужно ходить регулярно! - заявила она. - Школа - это не только чтение и математика. Ведь он, наверно, ни одного стихотворения не знает!
- Почему, не знаю? - невозмутимо спросил я. - Знаю.
И тут я начал с "выражениями" на какие только был способен:
"Буря мглою небо кроет,
Вихри снежные крутя,
То как зверь она завоет,
То заплачет, как дитя..."
- Хватит, хватит,
- А теперь это...
Результат был аналогичен... Больше того, оказалось, что я знал стихов намного больше, чем требовалось для поступления в данный класс. Даже мама, которую трудно было чем-то удивить, была поражена.
Говорят, наш мозг - это неразгаданная вселенная. А как еще объяснить тот факт, описанный в научной литературе, что после одной сложной операции на мозге, пациент, придя в сознание, вдруг понял, о чем говорят медики на раннее неизвестном ему языке? Мистика, да и только. Но в моем случае никакой мистики, естественно, не было. И объяснение было самое прозаическое: дело в том, что моя двоюродная сестра Майя, дочь тети Нади, была старше меня на год и, конечно, намного умней и прилежней. Она ходила в школу без пропусков и была очень аккуратной, добросовестно делала все уроки и, естественно, регулярно учила все стихи, которые ей задавали. Заучивала она вслух... А мы в то время жили вместе, и я очень удивлялся, почему она так долго учит стихотворение. Ведь даже я, хоть мне его и не задавали, успевал его хорошо запомнить. Просто память была хорошая - и только!
В чем учительница была права, так это в том, что учиться нужно регулярно. В этом я убеждался не раз, будучи преподавателем, в техникуме и институте. Стоит студенту пропустить хотя бы одну "связанную" лекцию - и он уже "выпал", как у нас говорили, "в осадок". А преподавателю видно все. По одному вопросу порой можно судить, какие у студента пробелы, даже не относящиеся к сути вопроса.
Но не знала учительница самую малость - что в одной маленькой комнатушке, в которой мы тогда жили, нас было человек десять. А на чем писать, когда и стола не было? О кроватях даже не говорю. Спали на полу. А сказать ей об этом было стыдно.
Дедушка
Помню один инцидент того времени. Связан он с моим дедушкой, отцом моей мамы. В то время взрослые дети не стремились жить отдельно от родителей. Поэтому-то дедушка и жил со своей дочерью и внуками и, естественно, с ними же оказался в эвакуации. Это был могучий старец. Окладистая, как у Маркса борода. Высокий рост, отчего он с трудом входил в нашу "кибитку". Да, чуть не забыл: жили мы тогда в городе Сталинабаде (ныне Душанбе), столице солнечного Таджикистана. Поэтому такое ветхое строение, какое мы могли себе позволить, называлось кибиткой. Она ничего общего не имела с кибиткой времен Александра Сергеевича Пушкина. И само собой - у нее не было колес и всего прочего. Такая же мазанка, сделанная из обожженных на солнце глиняных блоков, как на Украине. Эти кибитки, по понятным причинам, делали невысокими (в один этаж). Крышу покрывали соломой, а сверху обмазывали смесью навоза с глиной, чтобы не протекала, отчего она (крыша) весной покрывалась порослью молодого овса.
Но вернемся к дедушке. Звали его Абрам Захарович Сонькин, и был он из купеческого, как сказали бы сейчас, сословия. До революции он был довольно богатым человеком: держал постоялый двор, и у него было несколько лошадей. Кроме того, у него было несколько коров, которые естественно, требовали ухода, но и давали определенный доход. Поэтому он был известен также не очень крупной торговлей сливочным маслом.
С Тевье-молочником, думаю, он не конкурировал хотя бы потому, что Тевье был литературным героем, а Абрам Сонькин - настоящим. Но у них было много общего. У дедушки было пять дочерей и один сын. Все дети выросли в условиях царского самодержавия и получили по тому времени приличное воспитание и образование. Не знаю, и спросить уже не у кого, но по какой-то причине они всей семьей переехали из города Херсона в город Запорожье. Поскольку мама была самая младшая, она тем более не могла вспомнить, когда и почему они попали в Запорожье. Как бы там ни было, но с дедушкой связывают легенду, которая сама просится на бумагу.
Однажды к дедушке (это было во время гражданской войны), забегает человек (очевидно возница), и говорит, что нагрянули махновцы и хотят забрать лошадей. Дедушка вышел, но было уже поздно - двух, самых лучших лошадей они все-таки уже вывели. Что, вы думаете, делает дедушка? Берет кнут и идет в стан этих бандитов-махновцев. Проходит мимо охраны, и его никто даже не пытался остановить. Видно, очень решительный был у него вид. Проходит к самому Нестору Ивановичу и говорит:
- Так шош ты, батька, обмануешь людэй! Кажешь, що за народ, а твои люды грабують трудящих?
- Так хто таке мог тоби зробити? - закричал Махно. - Прывидить его до мене!..
- Да вот вин, вражий сын, тута, - отвечает дедушка и показывает своим кнутом на грабителя.
После этого Махно достает из кармана свой "шмайсер" и стреляет в своего подчиненного. А дедушке отваливают подарки на всю семью и вместе с лошадьми отправляют домой.
Что в этом фольклоре правда, а что - художественный вымысел, не могу судить. Мне бы он рассказал. Но я в ту пору даже не знал простых вещей, тем более таких глубин истории. Если даже и правда, то она очень напоминает реальные чудачества бывшего учителя математики батьки Махно, который любил разыгрывать шутки и похлеще. Наверное, разыграл комедию и стрелял холостыми. Современные деятели разыгрывают и более грандиозные сценарии. А иначе их и не назовешь. К примеру, массовые демонстрации против войны в Ираке, когда война уже окончилась.
Совсем недавно, когда еще только собирался написать эту главу, я спросил у сестры, помнит ли она, кто и когда рассказывал эту историю. "Да, - сказала она, - что-то такое я помню. Но не помню, кто её рассказывал".
Когда я работал в Одессе на резиновом заводе, мне однажды показали одного возницу. Сказали, что он младший брат Мишки Япончика и был свидетелем, как гепеушники заманили его обещаниями, а затем арестовали. На глазах у брата. Мне было очень интересно. Я попытался как-то найти общий язык с этим пожилым человеком, но он оказался неинтересным собеседником, и лексикон его был для меня несколько тяжеловат...
Но вернемся к дедушке. Возраст его было трудно определить: можно было дать и восемьдесят, и все девяносто пять. Кто его знает? Он был очень спокойным и уравновешенным человеком, и все почему-то очень уважительно к нему относились.
Мне всегда казалось, что меня он любил больше других, хотя старался не показывать.
Так вот, рассказывает дедушка:
- Встаю однажды ночью, - за послемахновский период он научился вполне прилично говорить, хотя и вбрасывал иногда украинские слова. - Так вот, встаю, чтобы прогуляться. Глаза уже привыкли к темноте. С трудом переступаю через спящих и выхожу на улицу. Дверь, естественно, открыта настежь, чтобы воздухом можно было дышать. Прогулялся, - говорит, - слегка продрог и иду в кибитку доночевывать. Пришел, начал искать свое место и - не могу найти. Несколько раз обошел всю комнату, нет моего места. Что делать? Не будить же всех из-за такого пустяка? Подумал, подумал и решил лечь, где придется. И что вы думаете? Оказалось, что я точно попал на своё место!
- Хорошая мысль! - говорит мама. - Пойдешь со мной на родительское собрание и расскажешь этот случай учительнице, которая советует каждому ученику выделить отдельную комнату.
Дружный смех заглушил конец фразы и оригинальную мысль. Вот так во время войны смеялись и шутили по поводу временных трудностей, но и переживали, когда нужно было. Всё было.
Письмо с фронта
Помню первое письмо от отца с фронта. Его забыть очень трудно, настолько оно было - как бы это сказать? - "высокоинформативным". Вот его содержание вместе с цензурными правками:
Здравствуйте мои дорогие, Фанюша и детки!
Никогда не догадаетесь, как я узнал Ваш адрес. На полустанке около города ххххххххх встретил Бориса. Как мы узнали друг друга, не пойму. Но страшно обрадовались и наперебой начали расспрашивать новости и адреса. Вот он и сообщил мне, что вы дважды эвакуировались и живете в Сталинабаде. Коротко о себе: хххххххххххххххххххххх ххххххххххххххх ххххххххххх. Говорят что скоро ххххххххххххх.
Хххххх ххххххххххх. На остальное не нужно обращать внимания. Ххххххххххххххх хххххххххххххххххххххххххххх хххххххххххх хххххххххххххххххххххх ххххххххххххх ххххххххххх хххххх хххххххххххххххххххх хххххх хххххххххх хххххххххххххххх.
Ххххххххххххххххххххххххххх. Расстались мы и не заметив, сколько времени прошло. Может, 20 минут, а может, и больше. И я бросился догонять своих. Они не успели далеко отъехать, но по грязи в сапогах не очень разбежишься. Когда же я их догнал, то заметил, что все смотрят на меня, как на привидение. Оказывается, в мое отсутствие был ххххххххххххх хххх налет ххххххххххх и в мою повозку попал снаряд прямой наводкой. Все погибли, один я остался, но без вещей. Такова судьба. Говорят, что теперь, наверняка, останусь жив. Кружку и ложку уже достал ххххххх ххххххххххххх хххххххх ххххххххххххх Относительно Маши, я так и предвидел. Но не переживай. После войны хххххххххх хххххххххххххххххх.
Очень скучаю. Целую, обнимаю, люблю.
Ниже была подпись и стандартный штамп, что письмо фронтовую цензуру прошло.
Удивляло, как это дядя Боря попал на фронт. Все знали, что в гражданскую войну он пострадал от батьки Махно. И он всем показывал шрамы на спине, нанесенные ногайкой. Даже я их видел и притронулся пальцем... Зато впоследствии он устроился в партию и ходил в небольших, но "идейных" начальниках. Видно и так бывало...
...Это было, конечно, подробное письмо. Я пытался как-то восстановить текст, что-то химичил, но ничего не получилось. И, несмотря на жесткую цензуру, многое удалось понять. Мама часто втайне от меня плакала, но когда я говорил ей, что все хорошо, папа жив и скоро кончится война, её это не очень успокаивало. Письма тогда складывали треугольником, на котором указывался только номер полевой почты и фамилия адресата - и все. Письма на фронт шли без всяких марок, правда, доходили не очень регулярно. Иногда отец писал, что у него сегодня праздник - получил сразу пять писем. Как бы изголодавшись, мама начала писать письма очень часто. Но многие из них пропадали.
Ничего удивительного. Вот уже сколько лет прошло после войны, а письма в Россию пропадают. Особенно если это письмо из-за рубежа, или, скажем, в нем шелестит какая-то бумажка.
Письма из тыла, очевидно, подвергались меньшей цензуре, поэтому удалось сообщить, что большая часть писем оказывается зачеркнутой. Поэтому писали коротко и все больше между строк. Как это им удавалось? По-разному. Помню, долго не могли расшифровать фразу: "Привет Вам всем от Матвея...". Кто такой Матвей? Как будто таких близких и нет. Но, через несколько дней в информационных сводках начала часто появляться фраза, что особенно ожесточенное сопротивление враг оказывает в районе Матвей Кургана. От этого, правда, не стало легче.
Я же писал крайне редко. У меня в то время было большое отвращение к процессу написания. Да и хвастаться вроде нечем было. Даже однажды повздорил с мамой, когда она написала, что я учусь хорошо, даже получил похвальную грамоту. Мне казалось, что школа новая и не очень хорошо разобралась. И всё зависит от среды. В одной школе ты отличник, в другой середняк. Но особенно взбудоражили её слова учителя математики:
- У вашего сына неординарное мышление. Он решил задачу совершенно новым способом, которым никто и никогда у меня в классе не решал. Поэтому я и поставил ему две оценки - "пять" за оригинальность и "три" за оформление. Тяжело ему будет в жизни, и вы намучаетесь с ним!
- Относительно муки я знаю, - ответила мама.
Очевидно, она имела в виду случай с персиками.
Персики
А дело было так: рядом с нашей кибиткой, в соседнем дворе росло большое персиковое дерево. Наверно, тот год был особенно урожайным. Поэтому персики осыпались и завалили весь двор. Эти персики были такие сочные и зрелые... Когда они падали на землю, покрытую всякими простынями и тряпками, то расплющивались либо раскалывались, вместе с косточками. Те, что не раскалывались, разламывали и сушили на крыше, варили компоты, а в воскресенье хозяйка отвозила их на рынок продавать.
Но в наш двор эти персики никак не попадали, потому что ветки, которые должны были дотянуться до нашего забора, тщательно обрезали. К тому же забор был очень высокий. Я, конечно, разрабатывал различные варианты, как обойти возникшие трудности. Ведь преодолеть такой забор в одиночку было невозможно. Поэтому я ждал удобного момента и прихода Лёлика. Лёлик - тоже мой двоюродный брат, он старше меня, и жили они отдельно. Уж с Лёликом мы как-нибудь решим эту проблему, думал я. Так вот, решать проблему даже не пришлось. Вернее пришлось, но несколько иначе. Она решилась сама. Пока...
В один прекрасный день эта самая соседка подозвала меня и спросила:
- Мальчик, ты любишь персики?
Ничего более нелепого от взрослого человека я никогда не слышал. За все время я пробовал эти персики пару раз, потому что они были страшно дорогие.
- Конечно, люблю, - сказал я.
- А ты можешь лазать по деревьям? Я дам тебе ведро, ты собери полное и я тебе за это дам персики. Согласен?
Ну как можно было отказаться от такой вкусной работы? Но работа сама по себе оказалась не очень вкусной. Стоило залезть на дерево, последовало новое указание, не включенное в предварительное соглашение. Я должен был срывать только самые зрелые плоды и аккуратно укладывать в ведро. И, не дай Бог, они помнутся. К тому же мне запрещалось даже попробовать их. Мы ведь договорились, что после работы она со мной рассчитается. А наблюдала она за мной очень внимательно. Глаз не отводила. Только давала иногда дополнительные указания, на какую ветку нужно перелезть.
Долго я лазал по дереву, но все-таки собрал ведро спелых и крупных персиков. Когда спустился с дерева, то понял, что хозяйка довольна. Она отнесла их к себе в сарай и принесла второе ведро - и поднимает его наверх, чтобы я снова влез на дерево. Ведро это оказалось еще больше первого. Все показалось сначала нормальным. Но я вспомнил, что когда к нам в дом до войны приглашали какого-нибудь мастерового, то обязательно, приглашали к столу, угощали всем тем, что ели сами. А здесь запрет даже попробовать. И вот тогда-то я понял, что мне попалась просто скряга, не иначе. А со скрягами нужно быть особенно внимательным. Поэтому я сказал, что хочу попробовать персики, ведь я уже заработал.
Она как-то неохотно сходила в сарай. Нашла пару самых захудалых персиков, и со словами: "Один тебе, а другой обязательно отдай сестричке!" - собралась уходить, но почему-то передумала и спросила:
- А может, ещё одно ведерко всё-таки соберешь?
Я согласился. Не потому, что работа мне очень понравилась. Просто было как-то не по себе принести домой только два персика. Хотелось и маму угостить, и вообще как-то неловко принести такой заработок. Мы же не нищие...
Второе ведро собирал уже иначе. Был вторник, а хозяйка на рынок относила ведра в выходной, то есть в воскресенье. Выходной - для тех, кто забыл - тогда был один раз в неделю. За эти дни, как я понимал, персики должны созреть даже в ведре. Так зачем выбиваться из сил, лазать по всему огромному дереву, если можно получить тот же результат сравнительно просто. Я так и сделал. К тому же и хозяйка уже смотрела не так внимательно. Видимо, у неё заболела шея. Так долго не простоишь!
Я прикрепил ведро к сучку и начал рвать не только самые спелые плоды, зеленые я, конечно, не трогал. Когда же ведро уже почти наполнилось, сверху положил самые спелые, красновато-оранжевые персики. Все получилось очень красиво и здорово. И когда я уже готов был похвалить себя за проделанную работу, вдруг не выдержал сук, ведро с грохотом свалилось на землю, а персики, естественно, рассыпались по всему двору.
Что произошло потом, трудно описать. Хозяйка выбрала несколько самых зеленых персиков в качестве наглядного доказательства и побежала жаловаться моей маме. Та молча выслушала, пообещала принять меры и, конечно, прочитала соответствующую нотацию, которая для меня была хуже физической трепки.
Но хозяйка потом пожалела, что за всю мою работу не дала ни одного персика. Через неделю к нам пришел Лёлик, и мы этой скряге отомстили сполна, приведя в исполнение один из моих вариантов, в результате которого на дереве не осталось ни одного мало-мальски пригодного персика. Вот когда на практике пригодилось моё неординарное мышление.
Сенечка
В первой кибитке мы жили недолго. Жизнь начала налаживаться. Мама пошла на работу, близкую по специальности, и мы переехали в другой район. Это была тоже кибитка, но в ней уже стояла необходимая мебель. Да и жильцов стало значительно меньше, так как с нами жила тогда только Надежда Михайловна (тетя Надя) с дочерью, любительницей стихов.
Знаю, что все восхищались мужеством тети Нади, потерявшей в войну и мужа, брата мамы, и сына. Собственно, о муже ей ничего не было известно с самого начала войны - пропал без вести (была такая формулировка), а вот о сыне мне хочется рассказать отдельно. Его я помню ещё с довоенных лет. Он был всеобщий любимец, и называли его не иначе как Сенечка. Сенечка обладал каким-то удивительным даром располагать к себе своим дружелюбием и сердечностью.
Надо сказать, что и внешность он унаследовал от родителей. Не зря ведь тетя Надя даже среди моих тетушек слыла первой красавицей. И, говорят, моему дяде Грише потребовалось потратить немало времени и усилий, чтобы добиться её благосклонности. Когда я хочу представить Сенечку воочию, мне все время приходит на ум киноартист Олейников, больше известный по имени сыгранного им киногероя Вани Курского. Та же улыбка, почти тот же внешний вид, то же обаяние.
Сенечка был намного старше меня, лет на восемь, поэтому ему однажды доверили отвезти меня к одной из тетушек во время какого-то карантина. Поскольку дело было зимой, меня как следует закутали, а зима в том году была достаточно снежной и морозной. К тому же велосипед, на котором производилась эта транспортная операция, скользил на снегу и часто падал - вместе со мной, естественно. И падал, как и следовало ожидать, в самые глубокие сугробы. Но Сенечка каждый раз безропотно прислонял велосипед к чему-нибудь, доставал меня, отряхивал снег, сажал на раму и продолжал путь до очередного падения. Мне кажется, он обморозился тогда даже больше меня. Но никогда я не слышал от него никаких слов, кроме как:
- А помнишь, как мы с тобой путешествовали на велосипеде? Я очень боялся потерять тебя в снегу.
Сенечка был ещё в допризывном возрасте. Но высокий рост и недетская внешность доставляли ему массу хлопот. При каждой проверке документов, у каждого патруля, а их тогда было больше чем действующих солдат, ему не верили, что ему нет и семнадцати. Короче, ему это надоело, и он пошел добровольцем. Когда же прибавил себе возраст - поверили тотчас и сразу на передовую. О чем они думали эти горе-командиры-исполнители-планов-любой-ценой, трудно сказать. Скорей всего, вообще не думали, или думать было нечем. Вот почему наша доблестная армия несла гигантские потери. Буквально через три месяца его мать получает полное упреков письмо от спецушника части... Очевидно, он сам сделал своё грязное дело...Как это было, можно только догадываться. И только после этого пришло стандартное извещение: "Ваш сын погиб смертью храбрых"...
Глава третья
Школа
Стихи
В школе я учился плохо. Довольно плохо. На то были естественные причины. Мы часто переезжали с места на место и, конечно, приходилось менять школы, учителей, друзей. Это не могло не сказаться на отношении к школе как таковой. Иногда, когда совсем не вписывался в коллектив по той или иной причине, приходил домой, бросал сумку и заявлял, что больше не пойду. Маме стоило больших трудов уговорить меня не делать этого. Иногда ей это не удавалось. И я болтался сам по себе. При этом она добавляла:
- Учти, это последний раз. И тебе все равно придется догонять. Может быть, после войны.
Но война почему-то не кончалась. А новый учебный год начинался каждый раз с неотвратимостью смен времен года. Каждый раз с началом занятий приходилось сдавать как бы вступительный экзамен. И заключался он в том, что меня просили прочитать какой-нибудь текст и решить пару задачек. Этого было достаточно, чтобы определить, в какой класс меня можно определить.
Только один раз, и это было, кажется тогда, когда я не захотел идти второй раз во второй класс (там я уже отучился около месяца), тестировавшая меня учительница возмутилась:
- В школу нужно ходить регулярно! - заявила она. - Школа - это не только чтение и математика. Ведь он, наверно, ни одного стихотворения не знает!
- Почему, не знаю? - невозмутимо спросил я. - Знаю.
И тут я начал с "выражениями" на какие только был способен:
"Буря мглою небо кроет,
Вихри снежные крутя,
То как зверь она завоет,
То заплачет, как дитя..."
- Хватит, хватит,
- А теперь это...
Результат был аналогичен... Больше того, оказалось, что я знал стихов намного больше, чем требовалось для поступления в данный класс. Даже мама, которую трудно было чем-то удивить, была поражена.
Говорят, наш мозг - это неразгаданная вселенная. А как еще объяснить тот факт, описанный в научной литературе, что после одной сложной операции на мозге, пациент, придя в сознание, вдруг понял, о чем говорят медики на раннее неизвестном ему языке? Мистика, да и только. Но в моем случае никакой мистики, естественно, не было. И объяснение было самое прозаическое: дело в том, что моя двоюродная сестра Майя, дочь тети Нади, была старше меня на год и, конечно, намного умней и прилежней. Она ходила в школу без пропусков и была очень аккуратной, добросовестно делала все уроки и, естественно, регулярно учила все стихи, которые ей задавали. Заучивала она вслух... А мы в то время жили вместе, и я очень удивлялся, почему она так долго учит стихотворение. Ведь даже я, хоть мне его и не задавали, успевал его хорошо запомнить. Просто память была хорошая - и только!
В чем учительница была права, так это в том, что учиться нужно регулярно. В этом я убеждался не раз, будучи преподавателем, в техникуме и институте. Стоит студенту пропустить хотя бы одну "связанную" лекцию - и он уже "выпал", как у нас говорили, "в осадок". А преподавателю видно все. По одному вопросу порой можно судить, какие у студента пробелы, даже не относящиеся к сути вопроса.
Но не знала учительница самую малость - что в одной маленькой комнатушке, в которой мы тогда жили, нас было человек десять. А на чем писать, когда и стола не было? О кроватях даже не говорю. Спали на полу. А сказать ей об этом было стыдно.
Дедушка
Помню один инцидент того времени. Связан он с моим дедушкой, отцом моей мамы. В то время взрослые дети не стремились жить отдельно от родителей. Поэтому-то дедушка и жил со своей дочерью и внуками и, естественно, с ними же оказался в эвакуации. Это был могучий старец. Окладистая, как у Маркса борода. Высокий рост, отчего он с трудом входил в нашу "кибитку". Да, чуть не забыл: жили мы тогда в городе Сталинабаде (ныне Душанбе), столице солнечного Таджикистана. Поэтому такое ветхое строение, какое мы могли себе позволить, называлось кибиткой. Она ничего общего не имела с кибиткой времен Александра Сергеевича Пушкина. И само собой - у нее не было колес и всего прочего. Такая же мазанка, сделанная из обожженных на солнце глиняных блоков, как на Украине. Эти кибитки, по понятным причинам, делали невысокими (в один этаж). Крышу покрывали соломой, а сверху обмазывали смесью навоза с глиной, чтобы не протекала, отчего она (крыша) весной покрывалась порослью молодого овса.
Но вернемся к дедушке. Звали его Абрам Захарович Сонькин, и был он из купеческого, как сказали бы сейчас, сословия. До революции он был довольно богатым человеком: держал постоялый двор, и у него было несколько лошадей. Кроме того, у него было несколько коров, которые естественно, требовали ухода, но и давали определенный доход. Поэтому он был известен также не очень крупной торговлей сливочным маслом.
С Тевье-молочником, думаю, он не конкурировал хотя бы потому, что Тевье был литературным героем, а Абрам Сонькин - настоящим. Но у них было много общего. У дедушки было пять дочерей и один сын. Все дети выросли в условиях царского самодержавия и получили по тому времени приличное воспитание и образование. Не знаю, и спросить уже не у кого, но по какой-то причине они всей семьей переехали из города Херсона в город Запорожье. Поскольку мама была самая младшая, она тем более не могла вспомнить, когда и почему они попали в Запорожье. Как бы там ни было, но с дедушкой связывают легенду, которая сама просится на бумагу.
Однажды к дедушке (это было во время гражданской войны), забегает человек (очевидно возница), и говорит, что нагрянули махновцы и хотят забрать лошадей. Дедушка вышел, но было уже поздно - двух, самых лучших лошадей они все-таки уже вывели. Что, вы думаете, делает дедушка? Берет кнут и идет в стан этих бандитов-махновцев. Проходит мимо охраны, и его никто даже не пытался остановить. Видно, очень решительный был у него вид. Проходит к самому Нестору Ивановичу и говорит:
- Так шош ты, батька, обмануешь людэй! Кажешь, що за народ, а твои люды грабують трудящих?
- Так хто таке мог тоби зробити? - закричал Махно. - Прывидить его до мене!..
- Да вот вин, вражий сын, тута, - отвечает дедушка и показывает своим кнутом на грабителя.
После этого Махно достает из кармана свой "шмайсер" и стреляет в своего подчиненного. А дедушке отваливают подарки на всю семью и вместе с лошадьми отправляют домой.
Что в этом фольклоре правда, а что - художественный вымысел, не могу судить. Мне бы он рассказал. Но я в ту пору даже не знал простых вещей, тем более таких глубин истории. Если даже и правда, то она очень напоминает реальные чудачества бывшего учителя математики батьки Махно, который любил разыгрывать шутки и похлеще. Наверное, разыграл комедию и стрелял холостыми. Современные деятели разыгрывают и более грандиозные сценарии. А иначе их и не назовешь. К примеру, массовые демонстрации против войны в Ираке, когда война уже окончилась.
Совсем недавно, когда еще только собирался написать эту главу, я спросил у сестры, помнит ли она, кто и когда рассказывал эту историю. "Да, - сказала она, - что-то такое я помню. Но не помню, кто её рассказывал".
Когда я работал в Одессе на резиновом заводе, мне однажды показали одного возницу. Сказали, что он младший брат Мишки Япончика и был свидетелем, как гепеушники заманили его обещаниями, а затем арестовали. На глазах у брата. Мне было очень интересно. Я попытался как-то найти общий язык с этим пожилым человеком, но он оказался неинтересным собеседником, и лексикон его был для меня несколько тяжеловат...
Но вернемся к дедушке. Возраст его было трудно определить: можно было дать и восемьдесят, и все девяносто пять. Кто его знает? Он был очень спокойным и уравновешенным человеком, и все почему-то очень уважительно к нему относились.
Мне всегда казалось, что меня он любил больше других, хотя старался не показывать.
Так вот, рассказывает дедушка:
- Встаю однажды ночью, - за послемахновский период он научился вполне прилично говорить, хотя и вбрасывал иногда украинские слова. - Так вот, встаю, чтобы прогуляться. Глаза уже привыкли к темноте. С трудом переступаю через спящих и выхожу на улицу. Дверь, естественно, открыта настежь, чтобы воздухом можно было дышать. Прогулялся, - говорит, - слегка продрог и иду в кибитку доночевывать. Пришел, начал искать свое место и - не могу найти. Несколько раз обошел всю комнату, нет моего места. Что делать? Не будить же всех из-за такого пустяка? Подумал, подумал и решил лечь, где придется. И что вы думаете? Оказалось, что я точно попал на своё место!
- Хорошая мысль! - говорит мама. - Пойдешь со мной на родительское собрание и расскажешь этот случай учительнице, которая советует каждому ученику выделить отдельную комнату.
Дружный смех заглушил конец фразы и оригинальную мысль. Вот так во время войны смеялись и шутили по поводу временных трудностей, но и переживали, когда нужно было. Всё было.
Письмо с фронта
Помню первое письмо от отца с фронта. Его забыть очень трудно, настолько оно было - как бы это сказать? - "высокоинформативным". Вот его содержание вместе с цензурными правками:
Здравствуйте мои дорогие, Фанюша и детки!
Никогда не догадаетесь, как я узнал Ваш адрес. На полустанке около города ххххххххх встретил Бориса. Как мы узнали друг друга, не пойму. Но страшно обрадовались и наперебой начали расспрашивать новости и адреса. Вот он и сообщил мне, что вы дважды эвакуировались и живете в Сталинабаде. Коротко о себе: хххххххххххххххххххххх ххххххххххххххх ххххххххххх. Говорят что скоро ххххххххххххх.
Хххххх ххххххххххх. На остальное не нужно обращать внимания. Ххххххххххххххх хххххххххххххххххххххххххххх хххххххххххх хххххххххххххххххххххх ххххххххххххх ххххххххххх хххххх хххххххххххххххххххх хххххх хххххххххх хххххххххххххххх.
Ххххххххххххххххххххххххххх. Расстались мы и не заметив, сколько времени прошло. Может, 20 минут, а может, и больше. И я бросился догонять своих. Они не успели далеко отъехать, но по грязи в сапогах не очень разбежишься. Когда же я их догнал, то заметил, что все смотрят на меня, как на привидение. Оказывается, в мое отсутствие был ххххххххххххх хххх налет ххххххххххх и в мою повозку попал снаряд прямой наводкой. Все погибли, один я остался, но без вещей. Такова судьба. Говорят, что теперь, наверняка, останусь жив. Кружку и ложку уже достал ххххххх ххххххххххххх хххххххх ххххххххххххх Относительно Маши, я так и предвидел. Но не переживай. После войны хххххххххх хххххххххххххххххх.
Очень скучаю. Целую, обнимаю, люблю.
Ниже была подпись и стандартный штамп, что письмо фронтовую цензуру прошло.
Удивляло, как это дядя Боря попал на фронт. Все знали, что в гражданскую войну он пострадал от батьки Махно. И он всем показывал шрамы на спине, нанесенные ногайкой. Даже я их видел и притронулся пальцем... Зато впоследствии он устроился в партию и ходил в небольших, но "идейных" начальниках. Видно и так бывало...
...Это было, конечно, подробное письмо. Я пытался как-то восстановить текст, что-то химичил, но ничего не получилось. И, несмотря на жесткую цензуру, многое удалось понять. Мама часто втайне от меня плакала, но когда я говорил ей, что все хорошо, папа жив и скоро кончится война, её это не очень успокаивало. Письма тогда складывали треугольником, на котором указывался только номер полевой почты и фамилия адресата - и все. Письма на фронт шли без всяких марок, правда, доходили не очень регулярно. Иногда отец писал, что у него сегодня праздник - получил сразу пять писем. Как бы изголодавшись, мама начала писать письма очень часто. Но многие из них пропадали.
Ничего удивительного. Вот уже сколько лет прошло после войны, а письма в Россию пропадают. Особенно если это письмо из-за рубежа, или, скажем, в нем шелестит какая-то бумажка.
Письма из тыла, очевидно, подвергались меньшей цензуре, поэтому удалось сообщить, что большая часть писем оказывается зачеркнутой. Поэтому писали коротко и все больше между строк. Как это им удавалось? По-разному. Помню, долго не могли расшифровать фразу: "Привет Вам всем от Матвея...". Кто такой Матвей? Как будто таких близких и нет. Но, через несколько дней в информационных сводках начала часто появляться фраза, что особенно ожесточенное сопротивление враг оказывает в районе Матвей Кургана. От этого, правда, не стало легче.
Я же писал крайне редко. У меня в то время было большое отвращение к процессу написания. Да и хвастаться вроде нечем было. Даже однажды повздорил с мамой, когда она написала, что я учусь хорошо, даже получил похвальную грамоту. Мне казалось, что школа новая и не очень хорошо разобралась. И всё зависит от среды. В одной школе ты отличник, в другой середняк. Но особенно взбудоражили её слова учителя математики:
- У вашего сына неординарное мышление. Он решил задачу совершенно новым способом, которым никто и никогда у меня в классе не решал. Поэтому я и поставил ему две оценки - "пять" за оригинальность и "три" за оформление. Тяжело ему будет в жизни, и вы намучаетесь с ним!