Аннотация: Ты думаешь делаешь что хочешь? А вот и нет!
Табу Ре Ткин.
Тетрадь.
Максим Максимович Исакин не догадывался, что имя, данное ему при рождение может иметь огромное влияние на судьбу. Сидящие глубоко в подсознание ассоциации, стали плести свои нейронные сети уже на излете молодости, когда он разменял четвертый десяток. Виной тому был писатель Семенов, по не понятной причине сделавший главным героем своих произведений товарища Штирлица, настоящие анкетные данные которого были почти списаны с паспорта скромного работника гаража, одного из управлений КГБ. Незаметно, для себя, тот стал считать себя находящимся в глубокой конспирации заслуженным работником разведки.
Добрые люди, в том числе и коллеги по работе, предупреждали его, что излишние знания не доводят до добра, но он не слушал. Комок нервной ткани в черепной коробке уже имел над ним свою власть, заставлял искать подозрительное и провокационное в любой, мало-мальски подозрительной вещи. Это его и погубило.
Найденная им обычная общая тетрадь, вызвала в его душе непреодолимую тягу делится сомнениями и предположениями с бывшими коллегами до такой степени, что он в большой спешке, не заметил запрещающего сигнала светофора и погиб под колесами большегрузной машины.
Тот день был по-весеннему теплым. В здании, пред которым произошла трагедия, на своем рабочем месте, сидел генерал-майор Кудрявцев, начальник местного управления ФСБ и читал отчеты подопечных о проделанной работе за месяц. Ему было грустно. После того, как члены местных преступных группировок, перестреляли себе подобных, а малые из них, оставшиеся в живых, переквалифицировались в добропорядочных бизнесменов с депутатскими амбициями, работы не стало. Город, за свою долгую историю не приобрел секретных предприятий, научно-исследовательских институтов и даже полезных ископаемых и был славен только своими заслугами перед революцией, которую теперь считали не славной вехой истории, а ошибкой исторического процесса. В прежние времена, когда посмотреть на родину основателя первого государства рабочих и крестьян съезжалось огромное количество делегаций из братских стран и партий, высшее руководство страны решило не заводить в столь почитаемом месте ни каких объектов, которые могли бы вызвать интерес у представителей иностранных разведок. Толи потому, что не доверяли товарищам из братских стран, по другой ли причине, но во времена победившей демократии, контрразведчикам охранять было не чего. А генералу хотелось подвигов или хотя бы элементарной работы.
В отличие от друга детства, Петя Кудрявцев выбрал дорогу родителя по собственной инициативе. Он мечтал о погонях, засадах, драках и слежках. Все это вошло в его жизнь, и когда мечта стала явью, разочаровался в детских грезах, но было поздно. Надо было работать. Оказалось, сидеть в засадах было холодно и сыро; в драках частенько попадало по лицу; погони были не долгими и часто заканчивались не в пользу физически тренированных честных ребят; в слежках ни чего романтичного не наблюдалось. Еще выяснилось, что те кто сидит на холоде, получает кулаком по лицу и бегает за преступниками по пересеченной местности - самые не уважаемые люди в конторе. Здесь ценят хорошо одетых интеллектуалов, которые ведут высоко моральные разговоры с себе подобными, склоняя их к сотрудничеству, и таких, как Петр Петрович, считают низшим звеном.
Встретившись как-то в местном ресторане, Петр поведал однокласснику о службе в конторе и постигшем его разочаровании выбранной профессией. Константин вызвался помочь. И хотя обещание давал в пьяном виде, его выполнил.
Однажды, Коля Мальцев, по кличке Бык, привез голову, зверски замученного в застенках враждебной ОПГ, своего кореша Васи Пузана. Отдав останки Косте, попросил по образцу создать в бронзе образ борца за свободу и дензнаки, который он установит на могиле друга. По эталону, не признанный скульптор, сделал заготовку, используя легкий в обработке парафин. Однако заказчик к указанному сроку не пришел. Парафиновая голова осталась не востребованной. Ее то, предварительно подвергнув мало художественной обработке, и решил подарить другу Костя, посчитав хорошим средством убеждения в умелых руках.
Голова получилась славная. Один глаз вышел заплывшим, второго не было. Часть черепа оказалась трепанирована и мозги, видимые сквозь стекло, производили омерзительной впечатление. Ноздри были порваны, как и губы. Рот, открытый как бы для осмотра стоматолога, содержал подвергнутые врачебной обработки настоящие зубы и их остатки. Желтый цвет фурацилина, делал голову не просто жуткой, но при нужном освещении просто жутчайшей.
С огромной осторожностью, Петр Петрович, принес подарок на работу. Уже на первом допросе, подозреваемый, которого не смогли расколоть самый матерые следователи, увидев голову, сознался во всем. Заплывшие глаза, вывалившийся мозг, колотые зубы - внушили ему неописуемый ужас.
В короткий срок, Кудрявцев освоился со средством убеждения. Когда очередной, неразговорчивый попадал к нему руки, доставал из под стола банку. Ставил на стол. Несколько минут отводилось подследственному на ознакомление с предметом, после чего голова отправлялась обратно, а Петр Петрович лениво произносил, ставшую излюбленной, фразу:
- Он то же молчал.
Подозреваемый, как правило, после этого, чистосердечно признавался во всем. Начальство, прослышав про голову, распространять опыт не стало, но и не запретило. Когда следствие заходило в тупик, говорило подчиненным:
- А Вы этого, несговорчивого, направьте к этому, с головой.
Так, шаг за шагом, закрывая одно дело за другим, Кудрявцев зашагал по карьерной лестнице. Когда лампасы украсили его брюки, он вспомнил молодость и начал мечтать о подвигах, от которых был избавлен подарком друга.
Но в городе, куда его назначили генеральствовать, места для подвига надо было поискать. Вот и в этот весенний день он сидел и смотрел на голову в сосуде. Ему было тоскливо.
В то же самое время, майор Андреев, Владимир Петрович, сидел в дежурке и перечитывал классика отечественной фантастики - Беляева, с комфортом устроившись на рабочем месте. Горячий кофе, стоящий на столе, уже становился достаточно не горячим, что бы его можно было пить, когда в комнату протиснулся водитель генерала - Степуркин. Преданно глядя в глаза оперативному дежурному, сбивчиво стал балаболить о гибели какого-то Максимыча. Вставляя в речь не литературные междометия, пытался убедить его, что это большая потеря для всего управления ФСБ по городу Ульяновску.
Постепенно выйдя из виртуального мира, созданного великим фантастом, Владимир Петрович понял, что широко известный среди водителей, бывший механик гаража - Исакин Максим Максимович, только что попал под колеса трейлера, прямо под окнами управления.
- Скорую вызвали?
- Что вызывать-то, и так ясно ...
- ГАИ?
- Уже стоят.
- А что от меня то нужно?
- Пойми, Петрович, они сейчас этого гада отпустят. Максимыч на красный бежал, сам видел. А этого ..., - тут Степуркин отпустил замечание относительно половой ориентации водителя, хотя откуда это ему было известно майор Андреев выпытывать не стал, ввиду трагичности момента,- надо в кандалы и в Сибирь.
- Ты чего от меня хочешь?
- Выйдем, Петрович. Подойдешь с повязкой. Мол, так и так.
- Пусть Степанов выйдет.
- Да он, что - лейтенант. А ты майор и с повязкой.
- Все равно твоего гада не посадят. Времена не те.
- Ну и хер с ним. Нервы помотаем. Не хай Исакин на том свете хоть порадуется.
Поняв, что для русского человека нет большей радости, чем гадость совершенная для другого, и рассудив, что иногда бывает необходимость проехаться на казенном транспорте по личному делу, Владимир Петрович решил не портить отношения с обслуживающем персоналом.
Выйдя на улицу, нашел стоящую большегрузную машину, водитель которой был настроен не давить нерадивого пешехода, но уж так получилось ... Он топтался рядом с автомобилем, явно расстроенный. Не смотря на кавказский тип лица, лейтенант милиции не пытался воспользоваться ситуаций, для личного обогащения, а искренне успокаивал случайного убийцу.
- Не волнуйтесь. Составим протокол и поедете дальше.
- Да, да, да... Виноват... Человека задавил... Первый раз в жизни задавил.
- Ни чего, ни чего. В моей жизни это - не первый задавленный. Сам виноват - на красный бежал.
В это время подошел Владимир Петрович.
- Старший дежурный по УФСБ города Ульяновска майор Андреев. - представился он, - Труп увезли?
- Да.
- Наш старейший сотрудник... Вот так. Шел к бывшим коллегам, и вот...
Майор поднял глаза к небу. Посмотрел по сторонам. Степуркина рядом не было. Для проформы спросил у ГАИшника о происшествии, повздыхал и уже собрался уходить, но повернувшись к зданию, увидел идущего к месту происшествия самого генерал-майора. За генералом семенил его водитель, что-то горячо объясняя начальнику.
Генерал стал генералом благодаря интуиции. Некоторые дела он спускал на тормозах, к некоторым проявлял демонстративное повышенное рвение. Как оказывалось, делал он все всегда правильно.
В другой раз, просьба водителя, была бы им воспринята как нарушение субординации, и уже сегодня бы Степуркин возил кого-нибудь другого, а не его, но чутье подсказало, что вполне возможно здесь что-то есть.
Водитель-дальнобойщик оказался чеченцем, жителем города Тбилиси. Одно это можно было раздуть до международного скандала и дела о терроризме на дорогах России. Кроме того, этот гражданин перевозил вино, которое оказалось французским, имело все необходимые документы и сертификаты; это было очень, очень подозрительно...
Осматривавший машину, по приказу генерала, майор Андреев, поднял находившеюся под машиной тетрадь.
- Ваша? - он обратился к Гиви Дзасохову, водителю трейлера.
- Нет. - Тот даже не обратил на тетрадь внимания, как человек в чьем багаже, такие вещи перестали существовать со школьной поры.
Генерал находкой заинтересовался. Открыв ее, обнаружил большое количество формул, схем, каких-то расчетов. Чем дальше листал страницы генерал-майор, тем более удивленным становилось его лицо. Схемы все больше и больше становились похожими на зарисовки то ли свихнувшегося радиоинженера, то ли на мемуары работника Дахау, в рабочее время развлекавшегося опытами над людьми. Электронные элементы в схемах, заменялись: овощами и фруктами, ветками деревьев, костями с мясом и без, черепами людей и животных и другими, не имеющими ни какого отношения к электронике, элементами.
- Задержать! - приказал он майору и захватив с собой тетрадь удалился по направлению к зданию управления. На полпути он остановился:
- Зайдёте ко мне потом,- обратился он к майору.
Кудрявцев решил, что если чеченец, да еще житель Грузии - не ваххабит, то либо вино поддельное, либо тетрадь с секретными формулами. И если не шпиона, так курьера с отравой, для жителей российской глубинки, из него сделать всегда будет можно.
Майор проклял про себя генерала вместе с его водителем. Пользуясь служебным положением, стал выполнять приказание начальника, потянув за все рычаги для возбуждения уголовного дела и началу его делопроизводства в ведомстве Кудрявцева. Несчастный грузинский гражданин, был препровожден в следственный изолятор, автомобиль поставлен во двор управления, а Владимир Петрович отправился на встречу с генералом.
- Не засиделись на бумажной работе? - генерал умел задавать вопросы.
Ему нравились прямые и ответственные работники, такие как майор Андреев. Будучи назначенным на новое место, он изучил личные дела от майора и выше и знал, что бессменным дежурным Владимир Петрович стал после некоторых трений с бывшим начальником управления. Это Кудрявцев посчитал за принципиальность.
Иной раз, проходя мимо дежурки, данного майора всегда наблюдал или за работой, или за книгой. Как-то поинтересовавшись его интересами, нашел их высокоинтеллектуальными. Ответственный дежурный читал классику. Из данного факта, генерал сделал вывод, что товарищ еще и умен. Да и внешний вид Владимира Петровича, внушал уважение. Широкое лицо, широко поставленные глаза, тонкий рот, короткая шея на достаточно мощном, но не толстом туловище. Если бы не высокий, идущий почти до макушки лоб, его можно было бы принять за типичного братка из какого-нибудь сериала про бандитов.
Так что генерал считал майора Андреева честным, принципиальным, умным и сильным человеком. Потому решил доверить ответственное дело ему.
- Да, товарищ генерал. Хочется настоящего дела. Настоящей оперативной работы. - Майор был не искренен. Больше всего ему хотелось на пенсию. Рассказы, уволившихся товарищей, о службе в коммерческих банках манили сытостью, спокойствием и кучей свободного времени. Последнее было наиболее влекущим.
- Понимаю, понимаю. Ну что ж, вы нашли документ,- он указал на тетрадь со странными рисунками,- Вам и дело вести. Благодарить не надо, - предупредил он возражения Владимира Петровича, который хотел указать на более опытных, ответственных и целеустремленных работников ихнего ведомства.
- Возьмите и работайте. К экспертам пока не обращайтесь. Данные возможно сверхсекретные.
Кстати, Вам Ваша работа нравиться?
- Да. - Солгал майор.
- А что больше всего привлекает?
- Интересно в мыслях людей разбираться. В душах, так сказать.
- Душами не только Сатана интересуется. Ученики Иисуса так же были "ловцами душ человеческих". - Андреев не стал приводить в пример инженеров человеческих душ, это было его самой большой тайной.
- Верующий?
- Нет.
- Ну хорошо. Идите и работайте.
Владимир Петрович, оказавшись на своем рабочем месте, открыл тетрадь, и не чего не понимая в содружестве спецсимволов, переворачивая страницы, заинтересовался рисунками. Ими можно бы было иллюстрировать отложенный, из-за появления водителя Степуркина, фантастический роман. В его голове возникла хулиганская идея. Идея росла, обрастала деталями, кристаллизуясь в дьявольский план.
Глава 2.
"Уже скоро на пенсию. Еще несколько лет и уже ни чего нельзя будет изменить в этой жизни. Останется только пить пиво и смотреть в окно... А вдруг это шанс. Шанс - начать новую жизнь", - думал старый майор, оценивая неожиданный поворот в судьбе.
Владимир Петрович Андреев с раннего детства мечтал стать литератором. Учась в школе, когда необходимо было исправить по русскому двойку, или получить четверку в четверти, прибегал к простому способу. Зная слабость учительницы к стихотворной форме изложения мыслей, очередное сочинение писал стихами. Учительница читала, умилялась стройности и не обращала внимания на многочисленные грамматические ошибки, ставила за сочинение пять и от чистого сердца выводила итоговую четверку. Поэтому в школьные годы он мечтал быть поэтом, но по достижению шестнадцати лет и имея в своем литературном багаже не более двух десятков стихотворений, понял, что Пушкиным ему не стать, стихосложение оставил, переключился исключительно на прозу. Мечту видоизменил. Решил податься в писатели.
Для этого, после получения свидетельства о среднем образовании, поехал в Москву, в литературный институт, посчитав, что там научат. Но не поступил. Подвела грамматика, а возможно и содержание было не на высоте. Писать не бросил. Однако, открывая по прошествии времени свои произведения, осознал, что писал плохо. Но литературное творчество манило своими сказочными возможностями. В его голове рисовались картины свободы от рутины трудовых будней. Жизнь в мире, наполненном подвигами, приключениями и любовью, создателем которого был он. Еще было желание делиться своими мыслями и мечтами с неизвестными людьми. Они будут брать в руки его романы, повести и погружаться в мир грез. Отдыхать от серости будней или задумываться над высокими мыслями.
В тридцать семь решил, что и писателем уже не стать. Быть просто человеком с человеческими достижениями ему не хотелось.
Счастливы те кто, достигнув к сорокалетию должности мастера, считают себя состоявшимися в этой жизни и остаток дней проводят в полном согласии со своим положением. Некоторые удовлетворяются, завоевав более высокие ступени на карьерной лестнице. Кто-то чувствует, что не зря жил на свете, если у него есть дом с садом, кому-то достаточно успеха детей, другим хватает куска хлеба на столе.
Владимир Петрович с очередными похоронами очередной мечты, родил еще более высокую, еще более недостижимую мечту.
Читая все подряд, он познакомился со многими биографиями великих и знаменитых. Большинство поэтов обзаводились известностью к двадцати годам. К двадцати пяти писатели выпускали по второму роману. И только пророки начинали свою деятельность в более зрелом возрасте. Мухаммед стал пророком в сорок пять, а Шри Шримад А.Ч. Бхактиведатнта Свами Прабхупада отправился в странствие, для популяризации своей религии, среди хиповского народа, будучи пожилым человеком шестидесяти лет.
Но прежде чем что-либо проповедовать, а особенно религию, нужно было иметь связи с Богом или его представителем - как в случае пророка Мухаммеда; на худой конец хорошо разбираться в уже имеющемся наследии предков, с которым не знакомы другие, дружественные народы и отдельные личности и которые желают новых ощущений в этой, или хотя бы другой, жизни. Но глас небесный не раздавался с небес и ангелы не залетали на огонек к желавшему стать пророком работнику контрразведки.
К этому периоду его жизни, на улице была демократия. Многие, особенно члены правительства и депутатских групп, а так же крупные распорядители государственной и иной собственности, стали всенародно верующими людьми. Пророки и даже живые боги, стали бродить по городам и селам огромной страны. Это не возбранялось и даже было экономически выгодно. Уставшие от атеизма, но привыкшие жить не одними котлетами, люди с удовольствием внимали новым учителям, делясь с ними малыми крохами своих доходов.
Владимир Петрович ходить с кружкой для подаяния и требником побаивался. Его больше прельщала роль стоящего за занавеской суфлера, чьи слова повторяют стоящие на сцене актеры. Для него это было скорее внутренним зовом, оправданием так сказать существования на этой планете, не бесполезности прожитой жизни.
Прочитав свои заброшенные произведения, он нашел, что несмотря на убогость слога, отсутствие интересного сюжета и другие огрехи, в них были мысли принадлежащие только ему, и не имеющие аналогий у других публичных людей, будь то писатели, поэты, философы или пророки. И это его наполняло решимостью если не к сорока пяти, то хотя бы к шестидесяти, свой срез мира и место в нем человека предоставить для публичного обсуждения.
Но одним из пороков Андреева была - лень. Он мечтал по долгу о себе и своем месте в истории. В его оправдание надо сказать, что не только мечтал, пытался, время от времени, что-то делать. Но делал это долго, не до конца, откладывая до последнего и в конце концов бросал, рождая новую идею или даже цель жизни.
Эти мечты мешали его продвижению по служебной лестнице. Когда товарищи по службе получали очередное повышение и покидали тихий край, даже не завидовал им. Начальство считало Владимира Петровича инертным и не инициативным товарищем. Как-то он даже был вызван, руководящим до Кудрявцева, генералом и имел с ним не приятную беседу на тему любви к своей работе. Беседа продолжения не получила и ни каких изменений в его отношении к службе не привнесла. По управлению пошел слух о его трениях с руководством, хотя это было и не так. У каждого был свой зуб на начальство и товарищи его зауважали. Не заметно для себя и других, стал бессменным ответственным дежурным по управлению. Такой поворот судьбы им был воспринят как подарок. Сиденье днем, а особенно ночью, когда вокруг были тишина и покой, он тратил на витание в других мирах, созданных полетом фантазии писательской братии.
Работа по графику, давала и много свободного времени в обычные дни, которые живущая с ним жена тратила на пребывание в школе, где занималась преподаванием русской словесности. Единственный сын вырос и уехал жить и работать на север. Оставшись в одиночестве, в пустой квартире, на кухне, он открывал ноутбук. Ставил рядом к ним бокал крепкого чая, и глядя в экран, стучал по клавиатуре. Хотя мечту стать литератором оставил, писание стало для него привычкой и отдохновением души, наркотиком. Пропустив день в этом занятии, становился раздражительным и злым. Клацанье по клавиатуре и появление, где-то в недрах электронного чуда связанных между собой слов и предложений, доставляло ему ни с чем не сравнимое удовольствие.
Возврат же к оперативной работе отвлекал от любимого занятия на неопределенное время. Однако, поразмыслив над создавшимся положением, нашел его как нельзя к стати. Он был давно далек от кипевшей вокруг жизни и посчитал такой поворот событий полезным для себя делом. Еще здраво рассудил, что звание майора ФСБ, дает гораздо больше шансов стать зашторенным архангелом, чем звание майора ФСБ в отставке. Тем более, что идеологическая составляющая нового знания для всего человечества, была им подготовлена и существовала как в печатном, так и электроном виде. Несмотря на удобоваримость, неповторимость и законченность, Владимир Петрович был не готов представить свое детище миру, по причине врожденной скромности.
Тетрадь, которую передал ему для ознакомления генерал, содержала схемы неведомых устройств, элементами которых были части человеческих тел. Соотнеся данные схемы с только читаной книгой товарища Беляева, майора вдруг осенила безумная идея - а может быть все это стало явью? Смотря телевизор, читая новые книги новых писателей, слушая несущиеся со всех сторон песни новой волны, он решил, что любовь к таким вещам со стороны народа может быть вызвана только использованием такого технического средства, заставляющего всех смотреть мыльные оперы, читать плохие книги, подпевать ужасным напевам. Он решил, что судьба послала в его руки дело, с помощью которого можно стать не только знаменитым писателем, но вполне вероятно, даже самым Великим Пророком.
Что бы дело не ушло в другие руки, составил служебную записку, в которой развернуто показал, что это или разработки секретной лаборатории, или изобретение не известного гения, целью которых было управление людьми на расстоянии. На основании этого предлагал немедленно начать расследование, что бы предотвратить утечку секретной информации к врагам Российского государства.
Именно этого ждал генерал-майор Кудрявцев. По своим каналам, пытался узнать нахождение секретной лаборатории, где такие схемы могут рисовать, но так ни чего и не выяснил. Однако сделал вывод, что данная лаборатория сверхсекретная и разработки ее могут быть использованы не только в военное, но и в мирное время, и не только против врагов. На деле был поставлен гриф: "Особо секретно". Майор Андреев, которому было поручено дело, должен был докладывать лично ему о проведении расследования. Используемые в операции вспомогательные силы, в виде работников его же учреждения, о сути дела не должны были догадаться. Такое положение больше всех устраивало непосредственного исполнителя.
Гиви Дзасохов, не смотря на все усилия следователей и врачей, о тетради вспомнить ни чего не мог. Оставалось предположить, что данная вещь принадлежала убиенному Петрову Ивану Степановичу, но тот исповедаться уже не мог.
Тетрадь была не безличной. На обложке, с внутренней стороны, были различимы фамилия и имя владельца. Им значился Табуреткин Сергей, студент местного института. Там сообщили, что данный товарищ, уже дипломированный инженер, двенадцать лет как отбыл по месту постоянного пребывания - город Нефтегорск, соседней губернии. Майор, выписав командировку и прихватив с собой лейтенанта Тараторкина, отбыл по указанному направлению, для проведения следственных мероприятий.
Глава 3.
Нефтегорск встретил ласковым солнцем, зеленой травой и пылью. Строили его во времена великих строек социализма. Однотипные пятиэтажные дома были поделены на небольшие прямоугольники, носящие номерные имена: как-то микрорайон номер один, два, три и так далее. Между ними были улицы, с типичными для тех времен названиями борцов за светлое будущее. Побродив среди маловыразительных образцов социалистического зодчества, Владимир Петрович не встретил не одного здания с памятной табличкой: "Здесь жил и работал ...". Жить в таких домах еще было можно, но творить достойное упоминания...
Обитали в этих домах, в большинстве своем нефтяники. И хотя заработную плату получали меньше, чем их товарищи - нефтяники московские, житьем были довольны. Особых развлечений не было, потому деньги уходили на питание и одежду. Жители любили много есть и щеголять друг перед другом в обновах, шитых умелыми китайскими и турецкими рукодельниками. Временами наезжали столичные артисты массового жанра, концерты которых финансировались хозяевами нефтяных качалок. Театры объезжали городские подмостки стороной, и Владимир Петрович был рад устроить на сцене этого города первую часть своего спектакля. В своем творчестве он ни когда не обращался к драматургии. Это считал упущением и этот пробел решил восполнить в ходе выполнения задания.
Молодой и перспективный лейтенант Тараторкин, обученный искусству наблюдения, по приказу майора, вел практически непрерывную слежку за объектом - Табуреткиным Сергеем Сергеевичем. Ему и раньше приходилось участвовать в слежках, но такого он предположить себе даже не мог. Объект наблюдения выказывал полное призрение к следствию: не петлял прямыми улицами города, не отсиживался в темных закоулках, не блуждал часами по трем залам местного краеведческого музея. Видимо был заранее проинформирован о том, что попал под колпак, ибо вести такой образ жизни можно только если хочешь скрыть кровавые преступления вселенского масштаба. Тараторкин стал подозревать, что это или скрывающийся от правосудия Пол Пот, или сделавший пластическую операцию Бен Ладен. Кстати сказать, Табуреткин, на этого Бена Ладена был сильно похож, та же бородка, те же усы, и если бы не косичка и голубые глаза, его можно было бы принять за террориста номер один.
Сергей Сергеевич вставал в одно и тоже время. Кипятил чайник, завтракал и одевшись по погоде отправлялся на свое рабочее место в один из офисов большой и славной нефтяной компании "Уткос". В течение дня лейтенант Тараторкин ремонтировал "сломанный" копир в этом офисе, но так и не смог понять для чего держат всех этих людей хозяева-капиталисты. Основы экономики изучавший во времена капитализма, он знал, что любой хозяин заинтересован в увеличении прибыли и как следствие в росте производительности труда. Впервые попав на производство, убедился в не правомерности таких заключений.
Табуреткин сидел в большой комнате, поделенной перегородками на несколько рабочих зон. Кроме него в помещении находилось еще шесть человек.
Одна тетя, ибо дамой ее нельзя было назвать, весь день перепечатывала бумажки, присланные по факсу от различных поставщиков, одним пальцем. Ни кто ей не говорил, что есть сканер, на котором все это можно сделать быстро. И она, найдя себе работу, все рабочее время была занята.
Еще один сотрудник, молодой и разбитной малый, все рабочее время проводил в дебрях интернета. Скачав несколько прайсов, с чистой совестью зависал в чатах и на форумах. Когда выходил из комнаты, разговор между коллегами становился более оживленным и менее близким к производственным проблемам, из чего Тараторкин отнес его в близкие родственники очень большого начальника.
В оправдание местного руководства стоит сказать, что некоторые подчиненные в их вотчине работали. Эффектная дама, отсутствовавшая в течении дня на рабочем месте к вечеру появилась, что бы поведать всем о нелегком деле - выборе подарка для высокопоставленного юбиляра. Ей сочувствовали дружно и искренне.
Как полагается в коллективе присутствовала и деятельная личность. Среднего возраста господин, ходившей убыстренной деловой походкой (на перекуры и к водопою), в остальное время говорил по телефону, требуя предоставить какие-то данные. Если собеседник не хотел предоставлять сведения о марках и размерах, шептал в трубку волшебные слова: "А что я скажу Петру Ивановичу?" После этого разговор обычно заканчивался и офисный служащий отправлялся на перекур или за очередной чашечкой кофе, дабы не тратить зря время в ожидании, пока пришлют запрошенное.
Одно рабочее место так и осталось пустым. Из разговоров местных тружеников, Тараторкин заключил, что его занимает вечный командировачный.
После обеда в офисе появилось загадочное существо - тот, кем всех запугивал деятельный. Как оказалось, это был маленький, толстенький человечек, пожилой и как явствовало из значков на груди - заслуженный работник. Он не кричал, не топал ногами и не требовал срочно дать ему какие-то сведения. Ласково окинув взглядом своих подчиненных, стал поделиться с ними событиями прошедшего утра:
- ... А он мне и говорит: "То есть если выяснить количество необходимых нам размеров сапог для рабочих и заказать это у одного поставщика, проведя предварительно тендер, то можно сэкономить для компании большие средства". Вот и думай как хочешь. Что делать и ума не приложу? Где я ему возьму размеры эти? К каждому подходить и мерить?
- Не волнуйтесь Петр Иванович. Все найдем. К какому числу это надо? - меньше других говоривший по телефону гражданин с фирменным значком в лацкане пиджака, скорее всего начальник отдела, поспешил успокоить загадочную личность. Молодой лейтенант и раньше, замечал людей с фирменными значками. Их он относил к категории винтиков, ставших частью большого механизма и всеми средствами выказывающих данную принадлежность, в душе смеясь над ними. Сам форму не носил, обходясь обычной одеждой.
- Как всегда - еще вчера.
- Ну что ж, к завтрашнему дню, в крайнем случае - после завтра, все будет готово.
- Постарайтесь. Нужно очень.
- Хорошо, хорошо. Кстати вот данные, которые Вы просили по рукавицам. - С этими словами он передал Петру Ивановичу большую пачку листов, содержащих, как понял Тараторкин, данные по этим средствам защиты.
- Вовремя. Спасибо. Пока не спрашивал, - Петр Иванович кивнул в потолок,- но ведь в любой момент может. А у меня, вот - готово уже. Ну ладно, пойду. Надеюсь на Вас. Уж не подведите старика. Ведь в грязь, в пургу нефть в полях добывал. А так и выгонят не за что.
- Не подведем.
Загадочная личность ушла, и даже не склонный к глубокому фрейдовскому анализу молодой лейтенант понял, что данный тип из тех, кто выжил во времена смены собственников, благодаря своим бывшим заслугам. Даже новые, молодые, присланные из далеких мест ретивые начальники (ставшие таковыми в результате преданности какому-то одному, самому большому начальнику, которого перевели в этот город в связи с ротацией) не смогли выгнать на заслуженный отдых этого динозавра комсомольских строек. Он не забывал надевать, идя на работу, все значки и ордена, которыми был награжден за ратный труд, а в разговоре, на корпоративных вечеринках, не упускал случая предаться воспоминаниям о трудных и темных временах. Из его рассказов выходило, что добыча нефти когда-то, была более опасна, чем война, за эту нефть, в персидском заливе.
Когда дверь за Петром Ивановичем закрылась, начальник обратил свой взор на сидевшего тихо и отстраненно Табуреткина.
- Сергей Сергеевич, составьте нам для отчетности формы. Вы сами знаете. И желательно диаграмм и графиков побольше.
- Николай Викторович, а чего больше: графиков или диаграмм? - из реплики явствовало, что он был не тупым исполнителем, а в крайнем случае ведущим специалистом отдела.
- Диаграмм. Новый начальник их лучше воспринимает.
- Хорошо, сделаю. - И выплыв из инета, приступил к выполнению задания.
Анализировавший, составленные Сергей Сергеевичем, таблицы и диаграммы, майор Андреев говорил молодому лейтенанту:
- Нет, он не дурак, я тебе скажу. Это знаток. Смотри, - он тыкал в таблицы,- таблица большая, данные повторяются, а это из Интернета поди выкачал. Не говорил, что Интернет мол не слишком шевелится?
- Говорил. Просил выделенку.
- Молодец. А диаграммы посмотри. Убытки болотно-коричневого цвета, а прибыль красным. Видно начальник молодой, галстук носит яркий. Да, не дурак этот Табуреткин...
Тараторкин лишний раз подивился прозорливости старшего товарища. Уходя из офиса, где работал подозреваемый, он заметил молодого гражданина с желтым галстуком, к которому все выражали свое почтение, уступали дорогу, когда тот шел к хорошему служебному джипу, японской марки Toyota, которую любили все нефтяники и бандиты России. Владимир Петрович, изучив отчет подчиненного, подтвердил еще раз для себя, что бюрократия определяется не тем, кому принадлежит предприятие - государству, частнику или акционерам, а размерами предприятия. При этом в крупной частной фирме, различных бюрократических правил и требований, намного больше, чем в каком-нибудь "Газпроме", который принадлежит государству.
- Ну а дома у него что?
- Не понятно, Владимир Петрович. Вообще ни чего не делает. Приходит, поест, телевизор включит, в экран уставиться и смотрит, пока глаза сами не закроются.
- А выходные?
- В субботу встал раньше. Позавтракал и на автобусную станцию. Ездил в деревню, там у него жена и сын у тещи гостят.
- Давно гостят?
- Месяца три уже.
- Давненько. Дальше.
- В субботу же и вернулся. В воскресенье встал рано. Смотрел тираж какой-то лотереи. Потом немного прибрался, долго лежал на диване, смотрел в потолок. Потом пошел, купил пива, до обеда выпил. После обеда купил еще. Вечером лежал, смотрел телевизор, пока не заснул. Все.
- Скрытый осмотр места жительства что дал?
- Ни чего особенного. Технической литературы нет. Черновиков, записей и схем - ни каких.
- Может - предупредили? Подготовился?
Лейтенант пожал плечами, как бы говоря: "Мое дело маленькое, ты начальник - ты и думай. Да и мне не сказал, что искать. Пойми тебя - техническая литература. Какая она бывает то?". От майора не ускользнуло такое отношение подчиненного и он решил показать "молодому", как нужно работать.
На следующий день, когда Табуреткин составлял на работе очередные отчеты, двое неизвестных в штатском посетили его жилище. Владимир Петрович считал, что человек просто не в состоянии ни чего не делать. Если он лежит на диване и смотрит в потолок, в его голове происходит работа. Что эта за работа, каков ее результат - загадки, на которые и необходимо найти ответ. Мерил он подозреваемого по своей мерке.
Воспитанный в темные времена гонений на свободу слова майор, сразу обнаружил большое количество литературы религиозной направленности. Рядом с "Библией" стоял "Коран" в переводе Крачковского, "Тайная доктрина" Блаватской, "Бхагават Гита", труды по буддизму. Маркс соседствовал с Гитлером, Кант с "Синтетической философией" Спенсера, Ленин стоял рядом с Ницше. На книжных полках находились не только книги, но и просто отпечатанные кипы стандартной бумаги. Присутствовали свитки времен начала компьютеризации и матричных принтеров, содержащие не только суфийские и бахаисткие тексты, но и описание тантрических поз из Кама-Сутры. Состояние как книг, так и самопечатной литературы, говорило о том, что ее только начинали читали. Было заметно, что Табуреткин книги покупал и ставил на полки, дабы приобщится к высоким материям или придать себе и жилищу достаточно импозантный и загадочный вид. Из этого Владимир Петрович сделал вывод, что находящийся под "колпаком" гражданин, ленив, для высоких мыслей не достаточно развит, от техники далек. Вероятность того, что схемы и формулы составлены хозяином квартиры, была очень мала. План майора по переустройству мира с помощью технических средств воздействия на умы человечества, начал рассыпаться.
С неохотой стал искать хоть что-то, позволяющее надеется на положительный исход дела. Обследовав диван со всех сторон и не найдя ни чего, лег на него лицом к телевизору.
- Так лежит подозреваемый?
- Да товарищ майор. А потом на потолок смотрит, а потом засыпает.
Посмотрев вверх, обнаружил странное изображение, похожее на иероглиф.
- Зарисуй эту хрень, - он показал на потолок,- возьми на анализ, чем нарисован, только чтоб не заметно.
Оказалось майор не зря был майором. Запрос сделанный в институт китайской культуры, дал очень интересную информацию. Изображение оказалось действительно иероглифом. Имело принадлежность к древней, глубоко законспирированной секте тибетского монашеского ордена Дзюи-Дзю. Перевода и что он может обозначать, не знал ни кто, даже китайцы. Выяснилось - с данной сектой, во время второй мировой войны, контактировали люди Гимлера из Анонербе. Еще удалось узнать, что один из братьев этой секты, приезжал в сорок втором, в район Сталинграда и попал в окружение. Среди пленных данные на него отсутствовали. История с монахом всплыла только после войны, когда часть секретных архивов СД попала в органы безопасности. Был сделан вывод, о том, что вполне вероятно, этот монах подался к братьям калмыкам и среди них затерялся.
Состав образца, взятого с потолка, говорил о том, что иероглиф был написан кровью. Дальнейшее изучение малых данных, известных о Дзюи-Дзю, говорили о том, что и в этой секте, была своя, малая прослойка избранных. Так вот эти избранные, овладев тайными знаниями секты, приобретали некие мистические возможности. Только им позволялось медитировать на иероглиф, написанный кровью. И именно иероглиф, написанный кровью, был найден в квартире Табуреткина.
Все эти данные, систематизированные, скрепленные заключениями достаточно авторитетных научных светил, были представлены в отчете для руководства. В отчет был включен список литературы, обнаруженный у Табуреткина. Некоторые книги были специально выделены, против некоторых значилось - " отпечатано подручными средствами. Источник не известен". И хотя майор Андреев знал, что в Интернете есть все, данную информацию от руководства утаил. Особое внимание Владимир Петрович уделил суфийской и мусульманской литературе - прямо намекая на возможную связь с террористами. Слегка обработанная в фотошопе фотография Табуреткина, выдавала в нем последователя и подражателя Бен Ладена.
Глава 4.
Майор Андреев сидел напротив генерала в его кабинете и рисовал тому фантастическую картину, навеянную произведениями околонаучной литературы. Говорил и сам верил сказанному, подкрепляя речь выдержками из популярных журналов. В голове визави создавалась не совсем правдоподобная картина жизни Табуреткина, которого контора подозревала в создании психотропного оружия.
- Вот фото объекта.
- Вылитый Бен Ладен. Может, американцы не там ищут? - слабая тень улыбки мелькнула по лицу генерала.
- Нет. Только похож. Но это не главное. В квартире подозреваемого найдена запрещенная в России литература. Вот список.
- А, что у нас есть запрещенная литература?
- Да. Это экстремистская литература, направленная на разжигание межнациональной вражды. В основном религиозного толка. Вот образец, изъятый в квартире Табуреткина. - С этими словами, майор передал генералу, отпечатанный на матричном принтере, отрывок приключений на планете Дюна. В нем один из героев очень к стати, призывает сородичей к священному Джихаду, обещая райские блага.
- Да... За такое в мое время посадили бы лет на пятнадцать.
Майор, подозревавший невежество генерала, относительно научной фантастики, остальное излагал уверено, подкрепляя свою речь документами из архивов КГБ и заключениями маститых ученых-востоковедов.
- Кроме литературы религиозного толка, у Табуреткина Сергея Сергеевича было обнаружено изображение странного иероглифа. По заключению доктора востоковедения Филантропова, данный иероглиф не имеет общепринятого значения. Его используют в своей мистической практике последователи глубоко законспирированной секты Дзюи-Дзю, для получения телепатических способностей, которые позволяют управлять другими людьми на расстоянии. При этом данный иероглиф написан кровью. Вот заключение лаборатории. Использование крови для его начертания характерно для наиболее продвинутых адептов. Вот заключение того же Филантропова. С данной сектой была связан не безызвестный отдел СД во время второй мировой. Вот справка из архива КГБ. Во время Сталинградского сражения, один из адептов секты Дзюи-Дзю, по приглашению самого Гимлера, находился в районе боев. Попал в окружение. Среди пленных его не было. Вот справка архивного отдела.
Долгое время соседом Табуреткиных был некто Курмалиев, по справке из паспортного стола - выходец из Киргизии, переехавший на постоянное место жительства в город Нефтегорск, сразу после его постройки. Вот фотография. Есть вероятность, что это и есть тот самый монах.
Майор передал генералу фотографию Торекулы Каримовича, зная наперед, что для славянина отличить киргиза от тибетца очень сложно, особенно если одеть их по европейской моде. Генерал, принимая от подчиненного справки, заключения и фотографии, все более и более убеждался в непогрешимости своего чутья.
- Сразу после рождения Табуреткина Сергея, его отец подал на развод и уехал жить в Батуми. С сыном не виделся. Помогал материально, но мало. Можно предположить, что Сергей Сергеевич - сын вышеупомянутого Курмалиева. Как явствует из опросов соседей, проведенных как бы между делом, будучи в детском возрасте, вышеупомянутый Табуреткин, много времени проводил у этого гражданина. - Майор указал пальцем на фотографию.
- Вызывает подозрение и образ жизни Табуреткина. Большую часть времени, если не находиться на работе, лежит на диване, глядя в потолок, на изображение иероглифа. Вероятнее всего входит в транс. Возможно, способен к управлению людьми на расстоянии.
- Мистика какая-то. - Генерал был в нерешительности. Ко всему не укладывающемуся в материалистические рамки он относился с подозрением.
- Еще и не такое бывает. Вот справка института Изучения человека. Опыты с Джуной, Нинель Кулагиной, Карлом Николаевым. Но скорее всего этот Табуреткин, наслушавшись россказней этого то ли соседа, то ли папы, не очень им верил. Просто заимел тягу к власти. Возможно, пытался создать что-то с помощью электрических элементов. Образцы схем широко представлены в тетради, которую нашли на месте гибели Ивана Степановича. Скорее всего, тот нашел ее, она ему показалось подозрительной и он нес ее к нам. А этот Гиви, просто сбил его, когда тот, находясь под впечатлением, спешил ее доставить. Кстати, наш закрытый институт, занимается такими людьми до сих пор. Большое внимание уделяется так называемым детям "Индиго". Есть подозрение, что этот Табуреткин именно такой ребенок, только выросший.
Последние слова майора ободрили генерала. Использование достижений науки - было ему ближе, чем восточные практики. Но информация о закрытом институте ФСБ, его озадачила.
- А откуда Вам известно о закрытом институте?
- По телевизору показывали.
- Давно?
- Да нет. Недавно - по Рен ТВ. Вот из интернета, с ихнего сайта реклама.
С этими словами он передал генералу распечатку: "По утверждениям ЦРУ, только в 1975 году в СССР на исследования в области парапсихологии было затрачено около 70 млн. рублей.
Ее основы в Советском Союзе заложили еще всемирно известные ученые Вернадский и Чижевский. Все работы велись под личным контролем маршала Тухачевского. А после Второй мировой войны "боевая парапсихология" переживает настоящий бум. В данном фильме будут ВПЕРВЫЕ показаны видеоматериалы некоторых экспериментов советских спецслужб с экстрасенсами Нинель Кулагиной по телекинезу и Карлом Николаевым по чтению мыслей.
Однако спецслужбы не только изучали парапсихологию. ВПЕРВЫЕ их сотрудники расскажут и о практическом применении этих экспериментов, которые позволяли не только получать информацию, но и программировать людей. В середине 80-х одного такого секретного агента, запрограммированного на убийство, сумели перехватить в самый последний момент, когда его программа уже включилась. В ряде стран программы поведения закладывались даже в дипломатов низшего звена, если спецслужбы видели перспективы их карьерного роста. Вообще в мировой политике эти методы применялись не столь редко"...
- Надо же. Журналюгам продажным всю информацию как на ладони, а старому боевому генералу ни чего... Я же запрос в Москву делал... - Генерал был расстроен. Обида и недоверие к нему со стороны руководства, придали решительности во что бы то ни стало закончить расследование своими силами и поставить тех, которые так обходятся со своим старым, заслуженным и испытыным товарищем, перед свершивсимся фактом.
- Считаю необходимым поставить его в условия, которые заставят выдать скрытые способности или применить готовый образец готового прибора по управлению другими людьми. Если этого не случиться, вынудить уехать из города. По пути можно будет обработать другими методами. - Продолжал майор.
- А если не получиться? По-Вашему выходит - это не человек, а сам Сатана.
- Втереться в доверие к этому Табуреткину, и либо он расскажет все о тетради, либо приведет к адептам засекреченной секты.
- Кого хотите предложить на роль подсадной утки.
- Хотелось бы самому.
- Похвально. Я не против. Что думаете сделать в первую очередь?
- Уволим с работы. Разведем с женой. Письмецо подкинем от далекого друга с приглашением на работу. Еще что придумаем.
- Ну с работы уволить, это мы можем. А как семью бросить заставите?
- Тараторкина с собой возьму. Он молодой, холостой. Пусть учиться чужих жен уводить. Будет опыт оперативной работы. В будущем все пригодиться.
- Хе, хе... - генерал погрозил пальцем Владимиру Петровичу, - Ну ладно. Давайте. Планируйте. Отдохните. Наберитесь сил, перед выполнением особого задания.
Владимир Петрович не сомневался в успехе. Ему очень хотелось сменить образ жизни. В последнее время в семье были нелады. Сиденье на одном месте и повторение одних и тех же событий изо дня в день, делали существование пустым и безрадостным. Да и насколько комфортнее себя чувствуешь, когда есть возможность сделать это на казенный счет, получить звание перед пенсией, а возможно и осуществить мечту своей жизни. Расписывая перед генералом план операции, немного схитрил. Первым делом он решил подвинуть подозреваемого, раскрыться перед наблюдателями, подослав своего старого должника, который сыграет роль посланца небес. Если небеса игнорируют его, Андреева Владимира Петровича, то он сам станет небом, которое пошлет своего посланника к другому.
Руководство, мало знакомое с Китаем, Ананербе, тибетскими культами и талибаном, решило предоставить Владимиру Петровичу возможность самостоятельно разрешить возникшую проблему в лице тибетского избранного, который к тому же скрывается под русской фамилией и живет как ни в чем небывало, работая на грузинскую разведку.
Глава 5.
Утро воскресного дня подходило к двенадцати. Сергей Сергеевич Табуреткин к этому времени уже успел разочароваться в жизни, так как и в этот раз ни чего не выиграл в лотерею, убрался, как делал всегда, и уже собирался отправиться за традиционной партией пива, как в дверь позвонили.
На пороге стоял человек восточного типа. Человек был не нашенский. Житель Среднеазиатской республики стоял на пороге и заискивающе улыбался. Сергей Сергеевич склонился к мысли, что этот таджик, бежавший с исторической родины в поисках еды и денег. Он уже ждал рассказа о трудных и голодных буднях и приготовил соответствующий ответ, что помощи ждать от него не стоит. Однако гражданин повел себя странно. Пал ниц перед Табуреткиным и быстро-быстро, на не понятном языке начал что-то бормотать вполголоса. Привыкший к другому поведению беженцев, Сергей Сергеевич опешил, не зная как вести себя далее. Тот же, поднялся с колен, отряхнулся и пользуясь изысканными русскими словами напросился в гости.
Хозяин квартиры, не ожидав культурного напора, отступил, пропустив просителя в кухню, где гость намекнул на дальность и трудность пути и попросил чая. Чайник сам собой очутился на плите, и пока вода доходила до кондиции, азиат рассказал о цели своего визита.
Перед Сергеем Сергеевичем, были выложены карты военного образца. На одной из них, крупного масштаба, в самой середине стоял жирный крест, сделанный красным фломастером. Потыкав для значимости по нему пальцем, неизвестный принялся повествовать о стариной и поучительной истории.
В далекие, далекие времена, на родине рассказчика, в горах южной Тувы, жил Великий буддистский лама Бхо Бхо. Всю свою жизнь тот посвятил изучению места и времени появлению нового Учителя Человечества. Его исследования завершились на сто семнадцатом году жизни. Он определил не только искомое, но и с помощью глубокой медитации и частым уходам в Нирвану узнал имя Избранника - Табу Ре Ткин. Выполнив миссию своего существования, нашел хранителя знаний, из числа местных пастухов - далекого предка Кужугета-оолы Бооржака - гость представился - и завещал ему найти вычисленного им Учителя и передать ему, что пришло его время. После этого Бхо Бхо умер на пороге юрты простого скотовода. И вот теперь, его далекий потомок пришел в указанное время, к вычисленному Великим отшельником Учителю Человечества и умоляет его начать служение на благо всех людей. Но для того, чтобы избранный смог выполнить миссию, он должен побывать в Святом Месте в предгорьях Цаган-Шибэту, в тайной пещере. Подробную карту данного района и принес ему посланник, то есть стоящий перед ним Кужугет-оол. Пещера помечена жирным крестом.
Табу Ре Ткин, приняв к сведению старинное предсказание, учителем человечества быть не отказался. Нудная работа, безрадостные дни, отсутствие смысла жизни: все влекло его к неизведанному. Он думал не долго. Через три минуты тягостных и в то же время радостных раздумий, Сергей Сергеевич протянул руку и обратился к гостью:
- Билеты, друг!
Друг был озадачен. В его планы не входило обеспечение пророка проездными документами и денежным довольствием. Признаться, он был даже рад отвязаться от почетной миссии и потому, даже не доев бутерброд с салом, стал рассказывать о бедственном положении скотоводов Тувы и поспешил к двери. Сергей Сергеевич, решил потянуть время, дабы определиться окончательно со своей нежданно свалившейся миссией, и успокоил Кужугета, в том смысле, что может и за свой счет решить мировые проблемы и спросил так, для проформы. Видно пастух был голоден и вправду испытывал определенные материальные трудности, так как сразу же продолжил прерванный прием пищи, налегая по большей части на сало, мало распространенное в горных районах буддисткой республики.
Табуреткин решил развязать язык посланника с помощью испытанного русского средства и достал томившуюся с прошлого воскресенья не до конца початую бутылку водки. Посланник небес, от предложенной рюмки не отказался, ловко опрокинул содержимое в рот, продемонстрировав хорошее знание культуры употребления горячительных напитков, славянского розлива.
Пока гость пил и закусывал, хозяин думал и все-таки решился ехать. Однако посчитал, что его будут сопровождать до нужного места и этим провожатым будет посланник.
- Чем собираетесь заниматься? Или сразу назад поедете? - спросил он, разомлевшего от сала и водки жителя горного края.
- Нет. Не поеду. Здесь лучше. Миссию я выполнил. Поеду к родственнику в Москву. Буду квартиры ремонтировать.
- Вы же скотовод.
- Ну и что. За ремонт платят хорошо.
Сделав заключение, что носитель пророчества, был счастлив избавиться от почетной обязанности и к Великому Учителю Человечества питает уважения не больше чем к бутерброду, Сергей Сергеевич впал в нерешительность. Гонца выпроводил. Повинуясь давно заведенной воскресной традиции, отправился за пивом. Для открытия третьего глаза купил бутылку водки, так как имевшиеся у него остатки были выпиты посланцем.
На следующий день, омытые алкоголем мозги, в предутренней дреме, выдавали не привычную картину огромных гор денег. Во сне он поднимался на высокую заснеженную вершину. Подъем был бесконечным. Он шел и шел по извилистой тропе. Вверху отливал золотом волшебный пик. Хотелось просто идти и идти. На душе было легко.
Придя утром на работу, Табуреткин обнаружил в офисе нового человека. Вновь принятый специалист был обладателем двух красных дипломов, молод и при этом на многое не претендовал. Отличался общительным характером, в курилке рассказывал смешные анекдоты, говорил дамам комплименты, ходил за конфетами и булочками в буфет, живо описывал свое счастье - работу в такой славной компании с такими славными людьми. На третий день пребывания показал себя прекрасным составителем форм и отчетов, на четвертый уже вежливо интересовался по телефону об ответе, который он даст Петру Ивановичу, в пятницу Николай Викторович поручил ему, а не Сергею Сергеевичу подготовить новую форму для нового отчета.
В субботу, Табуреткин прибывший на побывку к теще, обнаружил отсутствие супруги, которая, по словам ее мамы, отправилась в гости к старинной подруге, о которой тот слышал впервые, поддержать ту в трудный период. Из объяснений выходило, что старинная Любина подруга только что развелась, и потому нуждалась в теплой дружеской поддержке. Пообщавшись немного с сыном, в тот же день отбыл в родные пенаты.
Следующая трудовая неделя закончилась неприятным разговором с начальником. Тот, отводя глаза в сторону, долго говорил о реструктуризации и оптимизации, которую надумали провести в компании, о режиме экономии, о возможном сокращении и так далее. Хотя реструктуризации и оптимизации в компании проходили чуть ли не каждый квартал, ни одного сокращенного человека Сергей Сергеевич не видел, хотя слухи о таких работниках ходили. Но то были по большей части были или пенсионеры, или так называемые "мертвые" единицы, то есть имеющиеся по штатному расписанию и отсутствующие в натуральном виде. Из разговора с руководством, Табуреткин сделал вывод, что сократят именно его, и что нужно бы поискать другую работу, но ни чего делать не стал, пустив все на самотек.
В очередной выходной к теще не поехал. Предварительно позвонил и выяснил, что жена еще не приехала. События последних недель его несколько озадачили, но он не стал предавать им какого-нибудь значения. Как оказалось - зря.
Скоро его ознакомили с приказом о сокращении. Супруга, приехавшая среди недели, вдруг ни с того ни с сего, подала на развод. При этом была весела и не скрывала, что последние дни провела в обществе, как она говорила: "Мужчины своей мечты".
Сергей Сергеевич загрустил. Переживая неурядицы последнего времени, решил запить, но подхватив, не известно откуда взявшийся в середине мая, грипп, провалялся неделю в постели. По мере того, как болезнь оставляла его, он наполнялся решимостью следовать, ниспосланному посланником востока, предназначению. Здраво анализируя создавшееся положение, все больше и больше приходил к мысли, что череда событий последних дней, есть вмешательство в судьбу Высших Сил. С ними спорить было опасно, да и не нужно. Все складывалось как нельзя лучше.
Работа, которую ненавидел, и на которую изо дня в день ходил как на каторгу, сама решила отторгнуть его. Жена, ради которой, по большей части и работал - нашла себе другого мужика, который, как он понял из ее объяснений, был и красив, и силен, и главное - зарабатывает гораздо больше. И лишь отцовские чувства, спавшие в нем уже довольно долгое время, пытались как-то повлиять на желание начать служение. Поразмыслив немного, Сергей Сергеевич пришел к мысли, что скорее всего и сыну так будет лучше. Не он первый, не он и последний... Разводов много. У половины детей отцов вообще нет ...
С такими мыслями, боясь отступить, подал заявление об увольнении. Бывшим коллегам наврал, что уезжает в Москву, к старому другу, который стал большим человеком, давно звал, да повода не было... Пока жена в деревне ожидала решения суда о разводе, потихоньку начал распродавать содержимое квартиры, здраво посчитав, что если жилье - останется ей, то ему ее содержимое.
Оставшись без привычной обстановки, то есть без телевизора, большую часть времени проводил в блуждании по городу, тратя появившиеся средства на экипировку к дальним странствиям. Остальное время лежал на диване, мечтал о новой жизни, так и не решаясь сделать последний шаг к влекущей неизвестности. Придумывал себе отсрочки: то надо продать что-то, то купить необходимую в дальнем странствии вещь, то получить развод. Но вот все было продано, все куплено, паспорт был в надлежащем виде.
Глава 6.
Уже неделю Сергей Сергеевич, полностью подготовленный к странствию, не решался купить билет и ехать в далекую Туву, до которой оказалось добраться не так просто. Поезда туда не ходили.
Бродя по городу, он все выдумывал дело, без которого ему ну ни как не возможно ехать. Случайно наткнулся взглядом на вывеску парикмахерской. Действительно. В дороге ему негде будет мыться - нужно побриться наголо. С этой мыслью он вошел под своды цирюльни.
Несколько человек ожидали своей очереди. Сев на свободный стул, Сергей Сергеевич, оглядывал обстановку. Прямо перед ним находилось небольшое помещение, отделенное от остального пространства, хилой перегородкой. Над входом красовалась надпись: "Дипломированный астролог. Любой гороскоп - быстро и не дорого". Оценив сообразительность хозяина - женщины, томящиеся в очереди, были легкой добычей неведомого предсказателя, да и некоторые мужчины, были не прочь от нечего делать, за умеренную плату узнать свое будущее. Втайне надеясь получить отрицательный ответ, относительно своей поездки и тем самым отложить ее еще на неопределенный срок, он решил отдаться в руки звездочета.
Постучавшись в открытую дверь и получив приглашение зайти, оказался в довольно тесной комнате. Отделанная в китайском стиле, по понятию Табуреткина, должна была располагать посетителей к хозяину. Присмотревшись, понял, что обстановка явно бутафорская. Висевшие по стенам красные шелковые полотна, были испещрены иероглифами. Но найти хотя бы два одинаковых было не возможно, из чего он заключил, что писали их если и в Китае, то не знакомые с грамотой ремесленники.
Сидевший за компьютером молодой человек напоминал скорее начинающего хакера - длинные волосы, недельная щетина, желтые пальцы и зубы. На груди висела флешка, по хозяйски занявшая место православного креста. Он без особого интереса посмотрел на вошедшего.
- Здравствуйте. - Первым поздоровался Сергей Сергеевич.
- Здравствуйте.
Ответив приветствием, молодой астролог ни чего не предлагал. Ему не хотелось отрываться от интересного занятия. Он спасал галактику и тянул время. Посетитель не уходил. Пытаясь соответствовать рекламе, хозяин заведения решил быстро избавиться от посетителя и перешел в атаку.
- Что хотите?
- Гороскоп составить.
- Вам какой гороскоп?
- А какие бывают? - Сергей Сергеевич продемонстрировал полное не знание предмета. Но это не только не расстроило хозяина помещения. Наоборот, он начал проявлять к посетителю не поддельный интерес.
- Первый раз решили составить гороскоп?
- Да.
- Значит так, гороскопы бывают: общие, на совместимость, на здоровье, на бизнес. Можно составить прогноз на месяц, на год. Вас, что интересует?
- Прогноз. На будущее.
- А что в будущем интересует?
- Все.
- Хорошо. На какой срок?
- Ну, на год...
- Ну что же на будущее, так на будущее... Ваши данные: число, год... Место... Прекрасно, прекрасно... Время рождения знаете?
- Да. Знаю.
- Хорошо... Минуточку...
Из принтера, стоящего рядом с компьютером выползла бумага. На ней был изображен круг, размеченный спецсимволами, значками, линиями и другими малопонятными не посвященному знаками. Внимательно разглядывая рисунок, астролог задавал вопросы:
- Недавно развелись? С работы уволились? Уезжать собрались?
Табуреткин только кивал. Во всеведение астрологии он начинал верить. Глупый вопрос все же задал:
- А откуда Вы знаете?
- Вы я вижу, человек невежественный. Уж извините. - Астролог с укоризной посмотрел на Сергея Сергеевича, - Понимаете, астрология это наука. Представьте себе, что человеческая жизнь подчинена каким-то законам. Эти законы нельзя обойти, им можно только подчиняться. Древние считали, что судьбы написаны на небе, в Великой Книге Перемен. Их знания основывались на многолетних, вековых наблюдениях. Отцы записывали происходящее в тайные книги. Их дети дополняли записи. Одно поколение сменяло другое. События в жизнях людей и положения звезд на небе они заносили в свои таблицы, из опыта бытия формируя тайные знания. Да что древние. Материалист всех времен и народов и тот держался того же мнения.
- Это кто?
- Сталин, Иосиф Виссарионович. - Он открыл тумбочку, достал старенький том, с обгорелыми краями. Быстро нашел цитату, - "Некоторые товарищи отрицают объективный характер законов науки... Они отрицают, что законы ... отражают закономерности процессов, совершающихся независимо от воли людей. Они считают, что ввиду особой роли, предоставленной историей Советскому государству. Советское государство, его руководители могут отменить существующие законы ..., могут "сформировать" новые законы, "создать" новые законы. Эти товарищи глубоко ошибаются. Они, как видно, смешивают законы науки, отражающие объективные процессы в природе или обществе, происходящие независимо от воли людей, с теми законами, которые издаются правительствами, создаются по воле людей и имеют лишь юридическую силу. Замечания по экономическим вопросам, связанным с ноябрьской дискуссией 1951 года."
- Это у Вас откуда?
- В восемьдесят седьмом, когда в институте учился, вместо сельхозработ, библиотеку чистил. Тогда и Сталина, и Брежнева, и многих других сжигали. Я эту книжонку уж из огня вытащил. Пригодилась.
- Значит знания есть?
- В том-то и дело... С тех пор звезды ушли от своего пути, точнее Земля стала вращаться в другой точке пространства. Если с планетами еще все как-то по-прежнему, то звездная картина уже другая. Да и мир изменился. Раньше и было-то - дальнее путешествие, то может и в другую деревню; смерть на чужбине - в соседней губернии; да еще много всякого. Теперь и в космос слетать можно, а чужбина - это уж точно заграница. А многие и ее стали считать родными пенатами, мало что ли ныне там воспитывается. - Увлекся оракул. - Но хуже всего, медицина начала в человеческую судьбу вмешиваться. Приходит как-то женщина. Составляю гороскоп, а у нее всего одна рука должна быть, получается. Смотрю у тетки две и обе работают. Стал наводящие вопросы задавать и оказывается, руку ей точно оторвало. Побывала в автомобильной аварии. Так ей от донора нашли. Новую конечность пришили. Деньги есть, чего не пришить. Хуже того. Человека нет, а его рука живет. Вот парадокс! А последнее время, мамашки на деток своих гороскопы составлять начали. Одному составил, так ему жить до двухсот двадцати лет. Ну думаю, все расчеты насмарку. Только вычитал, что уже родился человек, который проживет тысячу лет. Наука вносит коррективы.