Аннотация: НЕ больше 10 строк на каждую судьбу. Три бывших участника конкурса "Золотое перо" для возмечтавших о журфаке МГУ
Золотое перо
Когда-то была безделушка в глянцевой упаковке обложки - журнал "Журналист". И незачем бы о нем вспоминать. Если б не его странная выдумка для старшеклассников. Представь на конкурс "Золотое перо" свое творение и поступай на журналистский факультет МГУ вне конкурса.
Все трое из описываемых мной тогдашних "неудачников" конкурса, сегодня обладают яркими именами в журналистике.
Узнаете себя?....
1. ..... Ненаписанные строки ему снились ночью, преследовали днем.
Жутко было вечером засыпать в предчувствии. Опять посреди ночи вскочишь, охваченный кошмаром, что не успеешь записать только что привидевшиеся строки. Наутро тяжело просыпаться, когда совершенно, казалось, законченный, отшлифованный во сне сюжет рассказа забывался напрочь. Страшно было за рассудок, который однажды мог не выдержать такой потери.
Но все чаще стал замечать, что бессознательно стремится отдалить начало писания. Сядет за стол и начинает, то в Интернет нырнет, то уже проверенную электропочту почистит. И лишь потом...
2. ......Заниматься литературой отец считал для сына непозволительной роскошью. Мужчина должен творить не абстрактную пищу для головы, а созидать конкретно осязаемое руками, рожденное абстрактным в голове.
Закончив, по воле отца, нефтяной институт, упрочив "положение" по службе, сын, наконец вернулся к сокровенному. Как ему ясно увиделось, к смыслу его бытья. Раскрепощенная, наконец, душа переполнилась горечью о потерянном зря времени. Вместо бездумных расчетов дебита постылых тюменских скважин, сколько б можно было создать реально осмысленных, прочувствованных, пропущенных через разум и душу, красивых слов, слагающих оду жизни . ! Сладостное и тяжелое, рождение слова, как бредилось им из года в год. !!
Горячечно задыхаясь, он наверстывал, казалось, безвозвратно ушедшее, но еще не растаявшее вконец, счастье быть самим собой.
3....... Поначалу занятие журналистикой напоминало ему уроки музыки в детстве. Заданную для домашнего задания мелодию он запоминал не системой звуков, а перечнем клавиш, которые необходимо воспроизвести, с необходимыми усилием и длительностью нажимая их по очереди. Так и задания газеты во время практики от жур.фака. Вычислив алгоритм темы и сопряженность слов в заранее выверенном перечне необходимых фраз, он писал достаточно приемлимые для печати тексты. Полыхая азартом, он поверял тайной любви своей - математике расчет штампованных сравнений, гипербол, передернутых до неузнаваемости афоризмов и банальностей.
Казалось, крах наступил, как обычно- нежданно. Перевод из отдела общественно-политической информации в отдел оперативной информации поставил перед выбором. Доводить ли начатую компьютерную программу по ночам и каторжить во все более ненавистной газете далее ? Или бросить все к чертовой матери и на вольных хлебах уйти по уши в мат.моделирование журналистики. Больно заманчиво было создать программу, в которую только подставляй фамилии доярок (локеров, механиков, комбайнеров, всякую механическую братию), да номера очередных съездов, цифры двух- трех контрольных показателей соцсоревнования, и живи припеваюче лет десять.
Но страх оказался напрасным. Уже через неделю и репортерская тематика оказалась и представилась ему вполне программируемой. Те же доярки, только под именем бандитских выкормышей, киллеров и шлюх.
Программа получилась на славу. Лаконичная, емкая, эффектная.
Все испортила рассеянность. Какого - то черта он запустил, когда отчаялся написать ей письмо. Жалкий результат титанических потуг- обрывки фраз, клочки невразумительных признаний, он в отчаяньи засунул в исходный материал. То, что получилось, явно не требовало редакторской правки. Все смысловые связки фраз красиво согласовывались, нормы грамматики строго выдерживались. Глаз радуется, взгляд ни за что не спотыкается. Письмо проглатывалось приятной конфеткой.
Он послал его электронкой - emeil. Видимо, для нее оно было долгожданным. Потому что ответ последовал уже через полчаса. "Понимаешь, лучше бы я тебя возненавидела за это письмо. Но после того, что было меж нами, прислать чужие, не тобой написанные строки, омерзительно... Даже не пытайся ко мне приблизиться, для меня ты не существуешь."
Дома, когда он вернулся после работы, была только бабушка.
"Ну, что, воздвигший памятник себе нерукотворный!"- как всегда подколола она, заметив что внук вновь мрачен.