Аннотация: С слабыми нервами прошу не читать. Мужской, тяжелый, материал о Смерти и Жизни...
Прах мой развейте над морем
Пацан в погонах выскочил из будки "Милиция" мне наперерез. На миг я его зауважал. Может ему даровано видеть Смерть, волокущую меня домой?. Дыхнул трезвостью ему навстречу, одновременно- развернул краснокорочную книжицу. Остановиться и поговорить? Я шел умирать. А это важнее, чем праздный интерес к моей ковыляющей походке...,
Вряд ли пацану в погонах было ведомо, почему именно в этот день мне надлежало умереть.
"Вы хотите узнать дату своей смерти?"- несколько лет подряд кидалась обниматься со мной задушевная рекламка интернета и лет пять назад - достала!! Неискоренимый скептик к разного рода суевериям, желая отвязаться от бредовой приставалки, легкомысленно заполнил довольно подробную анкетку. Но, прочтя итоговую дату, в досаде, не сдержался и ....
Дата - 26 сентября
Наверное же в судьбе каждого есть черное число. Именно 26 сентября, с разницей в десятки лет- было для меня четырежды черным. И теперь ежегодно, за пару дней до него - подсознание скребет. Спасает от тоски трезвое осознание: мужик, ты что - это же твой второй день рождения, тогда- триддцать лет назад!
Первый раз не сразу понимаешь, что умер
Тревогу, по которой нас подняли в три часа ночи, объявили началом учения. Но уже к полудню обозначилось Пекло. Осозналось, что солнце не в тумане. А клочья дыма полны не гари над сухой травой, а вони обгоревших тел... Встретилось первое выгоревшее изнутри БМП (боевая могила пехоты). А потом пришла наша очередь. "Держать рубеж!"-значит заведомо быть пушечным мясом. Обезумевшая толпища там, за горизонтом, в десятки раз превосходила наш батальон. Техника сжигания массы противника за горизонтом была несовершенной. Часть "плевков" адовым пламенем стоявшей позади нас техники, предназначенных противнику сжигала нас... Ответные ракеты-ПТУРСы с "той стороны", пушенные вслепую, для основных сил были безопасны, а с нами "играли" в смертельную рулетку.... Я уже описал этот час в рассказе "Летучий оборванец". Железная махина, придавив меня на склоне сопки, не дала сгореть заживо.
.... Но pазгоpается надо мной, в вышине, обволакивающий нежный свет . И я поднимаюсь к нему, взлетаю всем своим естеством. Пеpедо мной разворачивается небесным веером бескpайний пpостоp.
Уже в госпитале, где сpащивалось, склеивалось из кусочков, раздавленное мое костное и плотское нутpо, я так и не смог осознать въявь или в забытьи было мое небесное стpанствие. Меня ожидал Бог. Но пpежде неудеpжимо хотелось pазоpвать пуповину души с земным бытьем. Чеpез полпланеты,над дивной Землей, мгновенно я пpолетел почти от Тихого океана к Кавказу. И увидел ту, кто был доpоже уходящей жизни. Дивным божественным обpазом они слились воедино: мама и жившая за полтыщи километpов от нее- пеpвая Любовь. Они не могли видеть меня, бесплотного. Но ощутили одновpеменно. Ангел-хpанитель, кем обе они были для меня, вздpогнула и пpиложив pуку к гpуди, тpевожно взглянула на восток, где мое смеpтное тело суетливо выковыpивали оставшиеся в живых из-под застывшей на склоне тpинадцатитонной гpомадины .
"Мама !!!" - заоpал я в испуге, как и положено человеку, осознав, что умеp.
В апокалисисе... Где заживо сгорали в адовом пламени, прилетавшем из-за горизонта. Там, где в меня вляпалось месиво разорванного взрывом друга, за пять минут до того обматерившего меня за плпытку неосторожно высунуться над люком в броне. ... В том апокалипсисе, где мне одному из немногих было дано вернуться в жизнь... В тот огненный Ад вновь и вновь возвращаюсь в бессонные ночи. Накануне 26 сентября непреодолимая огненная стена с каждым разом сжимается все плотнее... И лишь полет души ввысь , к Богу, возвращает к жизни.
Последняя улыбка мамы.
Не знаю, что мне, обезумевшему подсунула медсестра проглотить. В заполночь, впервые за последние недели, пока мы с женушкой сменяли друг-друга в этой палате у постели моей мамы, я провалился в тяжелый сон. Но, ЧТО меня подбросило вверх ровно в два? И все произошло на моих глазах. Вторые сутки грохотавший оторванным листом железной кровли ураганный норд-ост внезапно смолк.
В мертвой тишине меня пронзил последний в ее жизни вздох... В следующую секунду я обернулся на стук в окно. С высоты пятого этажа я увидел несущееся к зареву над горизонтом Нечто, подобное черному сгустку в плаще. Сквозь Нечто пробивался свет. Я готов был кинуться вослед за уносимой Смертью ее душой. Обернулся к маминому телу в последнем взгляде перед безумным рывком в окно. Многие сутки подряд перекошенное болью, ее лицо сейчас, через несколько минут после смерти, было озарено улыбкой!! Я смотрел и смотрел на любящее меня лицо - последний ее дар мне.
И- не посмел прервать дарованную ею и Богом Жизнь. Остывая, наполнялся обыденными для каждого живущего мыслями: о женушке, о сыне, о предстоящих похоронах.
Только теперь, в конце сентября, помимо лиц навсегда оставшихся на нашей сопке братьев, мне будет видеться вдали темное Нечто, ждущее мое нежелание жить. Но, пока в моей памяти последняя улыбка мамы, Смерти не дождаться моей слабости... ( Из "Дневника = 2002")
Святая Наталька...
Полчаса после завершения томограммы тянулись бесконечно. Женушка обессилено привалилась ко мне, В три недели болезни вконец поседевшие ее волосы, легко развевал ветерок из форточки. Тепло, бабье лето.
. Наконец заведующая отделением диагностики позвала меня к себе. Перелистывая томограммные снимки, молча тыкала пальцем в черные, обугленные раковой опухолью участки мозга моей любимой. " Максимум месяц. Готовьтесь- будет мучиться"- горестно подытожила доктор. Внизу официального приговора жирным шрифтом пропечаталось "26 сентября 2006 года"
Конечно же я вышел к женушке с улыбкой. Привычно взял ее на руки. Это было легко все тридцать лет, что мы вместе!! Сегодня ноша была тяжелее моих сил...
По вечерам, когда мы оставались одни, я читал ей "Песнь песней" или "Притчи" Соломона. Потом "Псалмы" Давида. Наталька начинала дремать и я едва слышно включал Свиридова, Вивальди, Энигму, Морриконе или Роберта Майлза, Потом ложился рядом, согревал объятьем зябнущую любимую...
За неделю до ухода для нас наступил час истины. Она проснулась посреди ночи и потянулась к столику. Речь у нее уже пропала, объяснялись жестами. Холодея душой, я подвинул к ней наркотики. Их, пачку, принесла с молчаливого согласия самых близких одна из родственниц. Доныне не знаю, чего стоило им обоим, биологически и духовно, самым близким, с полуслова понять друг-друга. Родственница произнесла "Станет совсем невыносимо -вот-таблетки, Наутро не проснешься". Женушка понимающе кивнула. Сейчас же она с какой-то виноватой улыбкой решительно отодвинула пачку и показала на икону в углу. Наутро я привез священника. Ясными глазами смотрела моя святая женушка на пламя зажженной им свечи и безмолвно шевелила губами, силясь вослед ему повторять слова молитв. В ясном сознании она прощалась с жизнью на этом свете...
Постепенно в нее входило безвозвратное отрешение от жизни. Уже не узнавала мать, сына, сестру. Никого. Но, то и дело теряя сознание, приходя в себя, Наталька первым делом улыбалась пламени лампады, потом сжимала мою ладонь. Подавляющее большинство заболевших этой формой рака, обречены на жестокие мучения. Боль- месяц, два, три... Свершилось чудо наяву. Наталька "заполыхала" в последние часы перед уходом. Уже в беспамятстве, безвольной ладонью пыталась прикрыть рот, Святая женщина, умирая, старалась не побеспокоить нас своими стонами ....
Хорошо, что неведомым образом, мне удалось под утро уложить спать сына спать. Я сидел над ней с совершенно сухими глазами. Последний стон, последний выдох... Только через несколько минут, решился выдохнуть сам. С облегчением - отмучилась, любимая. Как мог, помолился... Обзвонил траурной вестью родственников,...
Потом подошел окну. Утро шестое октября. Листва на деревьях во дворе напротив наполнялась золотым торжеством отсветов восходящего солнца. Небо теплело голубизной... Нет, не черное Нечто, уносило душу Натальки в Небеса! Наконец на меня обрушились слезы. Горькие слезы, полные солнца. Адский огонь бесконечной боли миновала любимую! Я обернулся к ней. Спокойное, умиротворенное ее лицо говорило: "Славчик! Побудь рядом. Я немного отдохну...". Потому долго не мог решиться опустить веки над ее потухшими глазами. Лишь когда понял, что с минуту на минуту приедут родственники и , пора будить сына ...
Так провожают близких.
Через несколько лет после возвращения с "службы" в Армии, я встретил одного из сослуживцев, прошедшего "наш сентябрь". До армии красивый, крепкий парнюга, он сейчас шел мне навстречу в чужом городе, чуждый окружающей нас весне. Невидящими глазами, хоть и узнал меня, уставился и протянул трясущуюся ладонь. " Пару денежек,...Трясет меня....".
Вспомнилась прощальная беседа военмеда. В Уссурийском окружном госпитале. "Бросил костыли, заставил себя встать- это не все. Неизбежно "догонит" и вжарит по психике. Пей только спирт, раз отказался от напркотиков...". Сочувственно взъерошив мне макушку, прямолинейно- солдафонски бабахнул: "Жить, понимаешь, более жутко, чем умереть...". Значит, не меня одного "догнало", глядя на опустившегося брата, думал я. Меня же, возвращая к жизни, мама два месяца ежедневно выгуливала по набережной. Просто - разговаривала со мной=-оглохщим от полной убежденности- жизнь бессмысленна. Наполняла выгоревшую душу желанием сначала- увидеть, а потом всмотреться- в эти волны, в чаек над волнами, скалы на том берегу... Встреченному однополчанину повезло меньше...
С весны до осени мы нашли еще двоих наших. Потом - еще нескольких из соседних батальонов. Кого в психушке, кого спившимися. Четверо уже покончили с собой. Потому с каждым, кто прошел неудачное самоубийство, у меня быд один и тот же разговор. Долгий, не в один раз. Обычно, потом, мы приходили в церковь к знакомому мне мудрому батюшке...
И поныне, когда в СИ встречаю праздные разлагольствования на тему "Уйду! Своими руками, Устал! Жизнь бессмысленна!!" пишу одно и то же...
"...Почти каждый думающий и ВСЕ чувстаующие прошел ЭТУ ломку души. Так легко- самостоятельно на ТОТ свет. Казалось бы- право свободного выбора...
Одно возражение. Бог дает нам испытания ПОСИЛЬНЫЕ.. Все, самое тяжелое- мы в силах преодолеть. А уходя самовольно, казалось бы - "надорвавшись" жизнью, мы на миг забываем, что убиваем Только - тело. А очнувшись ТАМ, душа обречена на непереносимые, но НЕУТОЛИМЫЕ боли...Не буду далее.... Желаю, чтоб до конца дней своих вы доверили свою жизнь Богу и не подменяли его волю. Думаю, так и будет
(Естественно, не говорю, кому это писал)
Но в общении с "бывшими", дважды опаздывал. Нет, Бог миловал, не в петле, не головой вниз, не через подобное. Побывавшие, пусть даже всего один день, как мы, на войне, особенно прошедшие спецподготовку, уходят, усилием воли выключая жизнь, остановив сердце. Раз за разом на кладбище, батюшки не было. И последнее "прости" перед погребением приходилось произносить мне. И погребальный обряд перед закрытием крышки приходилось по поручению священников вести мне. "Во имя отца" - произношу и посыпаю освященной в храме шепотью земли от головы к ногам. "И Сына"- - поперек на уровне груди, "И духа Святаго"- наискосок на уровне ног. И так- трижды....
Так пришлось провожать и маму, и женушку и однополчан. Не бойтесь, господа, провожать умерших. Ушедшие счастливее нас. Их души заслужили лучшей, чем наша, жизни. Я это знаю. ....
Не дадут, блин, уйти !
В суете подготовки к Свадьбе Сына в прошло году я совершенно не обратил внимания, на какую дату она назначена.
Брызжущий Солнцем каждый атом мироздания, теплынь Бабьего лета, Все сущее было пронизано Гимном жизни. Так сложилось, что мы с тестем оба потеряли женушек. На правах свекра благословил иконой едущих в ЗАГС. Все остальное - как бесконечная песня Любви Сани и Людочки. ЗАГС, около которого многоопытный, слегка циничный, прямолинейный видеооператор, уверенно сказал мне: "Эти- не разбегутся!, Вспомнишь мои слова". Поездка солидной кавалькадой лимузинов по мемориальным местам Новороссийска. Поездка молодых по над морем в соседний курортный город,... .
Вечером, в уютном ресторанчике, предельно насыщенное торжественное гулянье с танцами, чередой конкурсов, нафантазированных толковым ведущим. Поймав меня на площадке около ресторанчике на перекуре, сын лукаво спросил: " А ты кого - внучку или внука хочешь?". "Да мне как то.."начал я. А осознав подоплеку вопроса, стукнул его по макушке "Ну ты - гусар!". "Нам вчера сказали, что будет дочь!"- гордо заявил юный муж.
Господа! Что может быть счастливее этих минут?
Сотовый завибрировал около одиннадцати ночи.
"Слав! Серега час назад пришел трезвый. Лег на диван, крикнул мне "Прощай, девочка!". Я пришла из кухни, а он уже... Жутко так!".
Сердце словно проткнуло насквозь. Уняв режущую боль, я побыстрее пошел к выходу. Уже в маршрутке вышел из небытья и машинально осознал. Сегодня- 26 сентября. И-Серега! Мы с ним оставались последними... Это ж он меня ждал сегодня. Сначала мы шли в церковь, потом - в наше кафе... Почему же он не позвонил. Проверил телефон- нет, смолчал....
Серега, Серега! Теперь я один. Женушки нет, родителей нет. Бывшая мне подругой после женушки, шарахается в патологическом страхе. Одиннадцать замечательных одиноких, что через службу знакомств? Еле отбрыкался. На работе- стена не для моего лба. Сына женил, теперь ему не до меня.......
Именно в таком омутном состоянии души я вышел на своей остановке в предполночный час. И- попался пацану в погонах из будки "Милиция". Моя нетвердая походка была вовсе не оттого, что я, естественно, выпил на свадьбе. Пока ехал в маршрутке, реально протрезвел, потому нахально дыхнул трезвостью навстречу пацану...
Нетвердая походка оттого, что из меня воочию, капелька за капелькой утеала в бездну до того кипевшая жизнь. Я вполне уверенно мог сказать обступившим меня душам погибших на той сопке ребят, восторженно сказать всем ушедшим, начиная с женушки и мамы: "Иду к Вам, любимые"...
Придя домой, подмел и протер полы. Помыл посуду, Вытащил из- под обшарпанного кресла грязные носки. Кинул их в ванну вместе с снятой рубашкой. Повесил в шкафчик все, что попалось на глаза из ранее вольно разбросанного. Покормил кису Машу. Если б был голодным, поужинал, но даже чай не шел на ум....
Возился, воочию чувствуя приближение последней минуты. Так не хочется, чтоб меня застали в постели! Убрал на рабочем столе. Выставил посередине икону, какой мы венчались с женушкой. Рядом- состарившиеся за эти годы свечи. Перед иконой положил открытый конверт, тоже приготовленный несколько лет назад. Вытащил листок с пунктами, что надо делать, если меня уже нет. В четвертом пункте -"Кому позвонить" вычеркнул серегин телефон....
"Пожалуй, пора.."- подумалось мне... Боль останавливаемого, задавленного сердца, игнорировалась уже с трудом . И растерянно оглянулся - куда ж упаду. Присесть в кресло что ли... Может, усмешка над этой мелочностью, отдалила последний миг еще на мгновение .
Меркнущим сознанием ощутил вибрацию телефона.
- Паааапа!- ворвалось в сознание: "Слышишь?! Не смей отказываться от нас.. Ты, бессердечный- как мы без тебя?
Я улыбнулся. Режущая боль в сердце, леденившая сознание, сменилась теплотой и чем - то нежным. Хрен помрешь, пока дети помнят о тебе.
Оказывается, минут через десять после моего исчезновения с свадьбы, жена погибшего Сереги безуспешно пыталась вновь дозвониться до меня, в растерянности - что ей делать назавтра. Чудом нашла в записной книжке мужа телефон моего сына, А тот чудом расслышал ее звонок посреди свадебного гвалта. Обнаружил, что отец исчез. И...
- "Сань! Устал,.. Извини- молча уехал. Все нормалек." - как можно бодрее ответил я и послал тыщу поцелуев новобрачной невестушке....
В этом году 26 сентября пришлось на субботу. Возвращаясь с моря, как всегда заехал к моим детям. Молодые "препирались", собираясь на вечеринку, Поздравлять с годовщиной свадьбы, пока не стал. Пускай помирятся, завтра еще не поздно. Мне ж еще лучше, пока они шумели - пообщался с улыбчивой, явно любящей деда, внучкой Настей....
Обычный день, который теперь в моем сознании ничем невозможно омрачить. Сколько их еще будет, пока у сына с невесткой все "устаканится", пока вырастет Настена. Дай Бог - внука мне родят... Десятка три годков еще впереди- целая Жизнь!!
Да, кстати! А что ж в том, приготовленном "на всякий случай" открытом конверте.. Ага! Щас выдал гостайну. Хотя. Первым пунктом там просьба: "Мой прах развейте над морем". Ну вот так мне хоцца!! .