Троллейбус подошел к остановке у рыека. В открытую дверь вваливается июльское пекло. За ним втискивается, сначала ажурная шляпа, за ней белоснежная блузка. И уж затем- две изящные, с восковой- высохшей кожей, вытянутые руки завопакивают полные сумки.... Было подскочивший помочь пацаненок, опоздал.
Пожилая женщина п однялась на верхнюю ступеньку. Сейчас разогнется и в поисках пустого места оглядит салон светлым взором. Люди в этом возрасте озарены всехлюбящей улыбкой. Может, потому так охотно им откликаются все, кто помоложе. Заторопились уступить место. Женщина, сидевшая у входа, за "барьером", машинально развернулась, пропуская к окну. Очевидно, в ответ обладательница сумок, в благодарность, смущенно озарится улыбкой интеллигентной умнички... Но... Старухино лицо перекосило возмущение. В наступившей вмиг тишине она прошипела: "Додумалась!". Да, очевидно же- ее сумарям не вписаться в предлагаемой щели. Но очевидно и иное. Вместо шипения должно было прозвучать: "Разрешите, я с краю!". Либо: "Спасибо! Я- вот там, пройду и сяду!".
Двери захлопнулись, троллейбус рванулся по маршруту. Враз превратившая шипением себя в вульгарную торговку, бабка поволоклась по зыбкому проходу. Оскорбленные ее выпадом пассажиры, разом отвернулись к окну. Сместились к краям кресел, исключая возможность несчастной присесть. Пока она не буркнула нечленораздельное своей сверстнице. Отчего та шустро пересела в другое место....
Дано ли хозяйке сумок осознать, почему в полупустом салоне она с трудом нашла место и вокруг нее враз образовалось пустое пространство?
(Лоскуток 16.05.13 )
"Троллейбус нравственности" из дневниковой записи, все-таки, не ушел в Тупик сегодняшней Морали. Мне все казалось, что тогда, летом в новороссийском троллейбусе, я что- то не так сделал или не сделал вообще...
...Выход увидел в недавней поездке в Московском метро. Ставшее банальностью хамство москвичей наиболее омерзительно в подземке.. Потому я и не гадал, уступят ли место вошедшей старушке четверо пацанов, развалившихся на диване у входа. А протиснуться сквозь толпу дальше в поисках кто б уступил, ей, тщедушной, действительно было трудно. Так и болталась она, вцепившись в поручень над ними, поглощенными планшетом среднего из них. Слегка тронув за плечо крайнего, я показал глазами на старушку. Мельком взглянув, тот вернулся к планшету. Потрепав его по плечу, я с усмешкой громко сказал: "Извини- думал ты мужчина- уступишь....". И показал уже рукой на бабушку.. Подскочили разом все четверо...
Сбылось некогда услышанное: "Хамство живет, потому мы ему это позволяем...". Что стоило тогда, в троллейбусе, не поддаться ошарашенности хамством внешне приличной старухи? Конечно, легче, как мы все тогда оборонялись- презрительно отвернуться. А если не разговаривать на языке хама- не скандалить, ии не обороняться молчанием. А- стать его выше? Подскочить бы к той, троллейбусной командорше. Да лучезарно улыбаясь, начать "сочувствовать". "Ой! Вас на рынке обидели? Ой! Вот Вам место, только не ругайтесь...."! Вовсю поерничать, довести ситуацию до абсурда. И- плевать на ее бухтенье. Не дура, увидев ухмылки окружающих, если не в этот - в следующий раз обязательно потише будет. А то привыкла, что ей все в рот заглядывают...