Это была сумасшедшая луна. Огромная, бледно-желтая, как светильник в тренажерном зале титанов.
Облака, плывущие по ночному небу, опасались заслонять ей обзор, создавая просвет, через который можно было наблюдать вызывающую стать их грозной владычицы в мельчайших деталях.
- Эх, подруга, раздухарилась ты сегодня, - Кристина Сергеевна склонила голову и глянула на светило поверх изящной оправы очков.
Луна отвечать не стала. А если бы и могла говорить на человеческом языке, то наверняка бы фыркнула. Она прекрасно знала, что пожилая дама в аккуратной сатиновой блузке не имеет ничего против холодного света, пролившегося на пушистые сугробы, ветра, играющего позёмкой по безлюдной дороге, и даже тревожных гудков электричек, стремительно уносящих своих поздних пассажиров прочь.
В доме, где расположилась на старом диване женщина, имелись деревянные с позолотой часы. Они громко тикали с каминной полки, создавая единственный живой звук.
Горели два торшера, пять лампочек в люстре, ночник. Было тепло и уютно, но Кристина Сергеевна не могла отделаться от чувства, что за дверью, у крыльца, бродит не то чья-то тень, заглянувшая на огонёк с ближайшего кладбища, не то поздний лесоруб, решивший, что ему не вполне хватает острых ощущений. Однако недостаточно, по всей видимости, решительный, чтобы зайти, грозно размахивая ржавым топором.
Часы гулко грянули, оповещая, что прошёл ещё один час.
- Прости Господи, - женщина вздрогнула и прикусила губу, недовольная собственным позорным малодушием.
' Не из неблагодарности промедлил я повиновением вашей милости, а из опасения, что не сумею вам угодить' (1)
- Как же, - Кристина Сергеевна захлопнула книгу, лежавшую у неё на коленях с той минуты, как была открыта на первой странице, и стала наблюдать за дорогой.
Ей показалось, что луна усмехается, демонстративно выпячивая круглые бока.
Время тянулось томительно медленно. Казалось, что резные секундные стрелки продираются через вязкую жидкость под стеклом циферблата. Женщине даже захотелось проверить эту идею на правдивость.
'Тик-так, тик-так, тик-так'.
Незаметно Кристина Сергеевна погрузилась в свои мысли, такие же тягучие, гулкие, как и всё вокруг.
'Тик-так, тик-так, Бум!'
На сей раз ограничиться цензурными выражениями ей не удалось. В груди возникло ощущение, какое бывает, когда ударишься мизинцем о тумбочку. Затем по телу побежали мурашки онемения, а после всю палитру этих неземных ощущений дополнила волна тепла, разлившаяся от макушки до кончиков пальцев.
Женщина встала, готовясь встретить грудью лесоруба, который к той минуте обрёл уже не только лицо, но и характер, когда увидела, что порог переступает совсем другой человек.
Не растерявший ещё стати седой мужчина, который радостно улыбался, сбивая снег с ботинок. За ним в комнату ворвались волна трескучего, ароматного зимнего холода и запах терпкого одеколона.
Загудел включаясь холодильник. Кот, потягиваясь и мурлыкая, вышел встречать хозяина.
- Чего пугаешь? - Кристина Сергеевна обняла мужа и поцеловала его колючую щёку.
- А чего ты пугаешься? Как там было? Боронися бабка...- в его глазах заплясали колючие смешинки.
- Снимай свитер, мокрый небось. Ты где шёл-то? Я тебя из окна не заметила.
- Да кругом, по той дороге, помнишь?
- Ааа!..- пока он вешал на крючок зимнюю куртку, женщина пошла ставить чайник и теперь кричала с кухни.
- Ой, грехи наши тяжкие, - послышалось добродушное ворчание, и Кристина Сергеевна ясно представила себе, как мужчина присел, чтобы снять ботинки, - чего телик не включаешь?
- Да как-то не подумала, - она смущённо пожала плечами.
Это было странно. Изменилось так мало, но ей казалось, что весь дом, как их кот, встрепенулся, стряхнул сонную одурь и наполнился жизнью.
- Видала, какая луна? Только воя волчьего не хватает, - Владимир Андреевич неторопливо зашёл и сел на табурет.
- Да, знатная луна, - женщина украдкой глянула в окно, чтобы увидеть, как старая знакомая, видимо лишившись должного внимания, стыдливо прячется за облаком. И мстительно добавила, - сумасшедшая.