Я уже полчаса ерзал на жестком сидении в поезде метро. Оставалось еще столько же, после чего эти мучения должны были завершиться выходом на моей станции. Вместе со мной ехал Сергей, с которым мы вели неторопливую, почти задушевную беседу. Почти - потому, что, ерзая на гладком пластиковом сидении, по душам сильно не поговоришь.
"Вот так и ехал, пока на нее внимание не обратил. Потом, понимаешь, глаза у нее... я там сразу утонул, еще не понял ничего, а спасать уже поздно было".
Я покивал головой.
"Вообще ты понимаешь, что в метро, к девушке, незнакомый парень, плохо говорящий по-английски... Ну, нет шансов, совсем. И тут она ко мне подходит и чего-то спрашивает. Я сижу совершенно обалдевший, ни слова, естественно, не понял, говорю ей что-то на ломаном своем английском. А она, вместо того, чтобы повернуться и сесть где-то, вне моего поля зрения, присаживается рядышком, смотрит так внимательно на меня и спрашивает, откуда я такой взялся. То есть это я тебе так перевожу, она, конечно, по-другому спросила. Попроще, вроде, чтобы я понял".
"Ну да", - поддакнул я.
"Я объясняю, что вот из совка приехал, то есть вы обычно зовете это Россией, но это вовсе даже совсем не Россия, а либо бывший Советский Союз, либо теперь Украина. Она так вежливо так кивает, говорит - я знаю Украину. Там Оксана Баюл живет".
"Ага", - говорю. "Тут народ знает либо Динамо-Киев, либо Оксану Баюл. Ну, иногда про Чернобыль вспоминают. Хотя значительно реже, чем должны были бы".
"Ну вот. Объяснит это, и, думаю, сейчас она кивнет, достанет свой плеер, нацепит уши и все... Нет, чего-то рассказывает, так заулыбалась вся... Ну, думаю, все, пропал... Это ж вообще смерть мужику, когда такая девчонка улыбается. Я тоже лыбу давлю, а сам в панике соображаю, как из известных слов хоть что-то путное построить".
"Угу" - тут я не выдержал и громко процитировал - "Жалко, подумал Максим. Он взял двузубую вилку и принялся есть, пытаясь из тридцати известных ему слов составить фразу, выражающую дружелюбие, симпатию и потребность в общении"
"Ух ты!" - удивился Сергей. "Ты что - наизусть все двенадцать томов помнишь?".
"Нет", - говорю. "Только со второго по десятый. Но ты рассказывай дальше, а то мне выходить скоро".
"Ну вот, чирикает она, я тоже ей подпеваю, а она так внимательно мне в глаза смотрит и говорит что-то совсем уже тихим голосом. Я говорю ей, мол, повтори, только в два раза медленнее. Она повторяет и я понимаю, что она говорит, что мы оба уже на конечной, оба проехали свою станцию, и что если мы не выйдем, то нас просто вытолкают самым невежливым образом. Ну, ты понимаешь, что это опять же, моя версия. Что на самом деле она говорила я передать не могу." - Он заулыбался, словно мальчишка.
Я опять понимающе покивал головой - "Угу. Продолжай"
"Ну, мы выходим, я ей пытаюсь втолковать, что нам ведь теперь надо на поезд в обратную сторону. А она мне - Don't worry. Улыбается и тянет меня за собой куда-то".
"Ладно, мне пора" - я поднялся и подошел к двери вагона. "Только скажи, чем все закончилось?"
"А как ты сам-то думаешь?" - спросил он и ухмыльнулся.
"Они поженились, жили долго и счастливо, и умерли в один день" - сказал я.
"Типа того" - ответил Сергей - "С одним небольшим отличием"
"С каким же?" - спросил я, уже на выходе из вагона.
"Они так никогда и не жили!" - крикнул он в закрывающиеся двери.