С Ритой мы познакомились случайно на какой-то презентации. Достаточно было одного взгляда на неё, чтобы понять, что это - столичная штучка, и мне, глубокой и безнадежной провинциалке, придётся прозябать в её царственной тени.
Высокая, с умопомрачительной фигурой, платиновая блондинка, она производила впечатление сытой холеной кошки экзотической породы. Надо было видеть, как, томно откинувшись на спинку кресла, подобрав под себя гладкие загорелые ноги с безупречным педикюром, она лениво наливала себе бокал “Кьянти” и маленькими глотками пила вино, дразняще облизывая яркие влажные губы. Сексуальность, чувственность были её сутью. Мне она казалась почти небожительницей, для которой общение со смертными - это лишь очередной маленький каприз. Кроме того, неотъемлемой частью её натуры был авантюризм, хотя при этом Рита обладала удивительным чувством юмора - добрым и тёплым.
Что привело её в наш крохотный захолустный городок, оставалось загадкой для всех, как, впрочем, и то, надолго ли она собиралась здесь задержаться, и на что она жила в роскошно обставленной двухкомнатной квартире. Рита быстро завела кучу приятельниц подстать себе, хотя до её шарма и изысканности им было далеко, и проводила время в праздности, отвлекаясь на бассейн, массаж, сауну, солярий, посещая косметолога, парикмахера, астролога, а под настроение - выставки и презентации.
Я не часто отзывалась на её приглашения сходить куда-нибудь или поучаствовать в небольшой домашней вечеринке, которые она обожала устраивать. Мне казалось, что я просто потеряюсь среди благоухающих “Шанелью” и “Диором” разноцветных мотыльков с бриллиантовыми узорами на крылышках, сбивающихся в легкомысленные хохочущие стайки. А лишний раз подчеркивать собой исключительность Риты и её окружения мне не хотелось тем более.
Я была моложе своей новой знакомой на три года, жила в крошечной однокомнатной клетушке размером с ванную в Ритиной квартире и ждала своего мужа из бесконечных поездок в областной центр, где он учился. К тому времени мой студент заканчивал эстрадное отделение музыкального училища. Виделись мы с ним раз в неделю, на выходных, из-за чего он в шутку называл меня “женой декабриста”. А я мужественно терпела одиночество, без конца занимала деньги в долг, чтобы мой благоверный почаще катался домой, старалась не унывать и не обращать внимания на то, что уже десять лет работала на полставки в смешной провинциальной многотиражке, уже не пытаясь заводить с начальством разговор о повышении зарплаты.
О том, как мы познакомились и, в конце концов, поженились с Марком, можно было написать остросюжетную историю с привкусом мелодрамы. Но меня хватало только на эпистолярные романы с дальними подружками, которым я “наколачивала” на компьютере длинные и ни к чему не обязывающие письма.
Наши отношения с мужем можно было назвать идеальными, поскольку за пять лет знакомства и три из них - супружества мы умудрились ни разу не поссориться из-за чего бы то ни было, хотя небольшие семейные сцены я ему периодически устраивала, чтобы мой котик не заскучал. Вообще Марк по натуре очень вспыльчивый экземпляр Homo sapiens мужского происхождения - как-никак, Лев по зодиаку, но зато отходчивый и покладистый. Кроме того, мы варимся не только в одном семейном котле, наши творческие интересы тоже совпадают. Он пишет музыку, в свободное от учебы время руководит собственным музыкальным коллективом. А я пишу тексты к его песням и для собственного удовольствия небольшие литературные опусы, что называется, “в стол”.
Для меня композиторский талант мужа, его успехи и известность в определенных богемных кругах, а также внешняя привлекательность со временем стали привычны, хотя порой мне доставляет огромное удовольствие слышать комплименты в его адрес и ловить восхищенные женские взгляды. Кстати, последнее меня абсолютно не беспокоит - мой царь зверей закоренелый однолюб, да к тому же слишком ленив для мимолетных романов, как впрочем, и для семейных конфликтов. Единственное, что немного свысока прощал мне муж, это увлечение женскими журналами. Я старалась, чтобы “дамское чтиво” не попадалось ему на глаза, украдкой штудируя от корки до корки “Cosmo”, “Vogue”, “Burda” и другие познавательно-развлекательные шедевры публицистики.
Когда в декабре на моем горизонте возникла несравненная Рита, у меня как раз в самом разгаре был очередной сплин по поводу безденежья и бесперспективности моей работы. Единственным утешением среди серости бытия и мерзопакостного настроения служил скорый приезд Марка, с которым мы договорились отметить католическое рождество. Но накануне своего приезда мой ненаглядный позвонил мне на работу и упавшим голосом сообщил, что праздничный поход в ресторан отменяется, поскольку руководство училища решило организовать благотворительный рождественский концерт студенческого оркестра, а из саксофонистов остались только Марк со своим сокурсником.
Вскипев с досады и разбив, наверное, для приличия старое блюдце, я решила успокоиться с помощью одного старого проверенного способа. Вернувшись с работы, выгребла из сумочки последнюю мелочь и отправилась к ближайшему газетному ларьку запасаться “пищей для ума”, поскольку, как известно, “не хлебом единым...”. Естественно, последние номера моих любимых журналов были уже раскуплены, и я приобрела только “Beauty”. Но уютно устроиться в пушистом бархатном халатике на диване с газетой, перед дымящейся чашкой кофе и включенным “для компании” телевизором мне так и не удалось - до моей семиметровой конуры наконец-то добралась Рита.
Скептически оглядев наше крохотное романтическое гнездышко, она заявила, что не двинется с места, пока я не соглашусь пойти с ней в “Лагуну”. К слову сказать, это был единственный приличный ресторан в городке, где три года назад отгремела наша божественная, красивейшая в мире свадьба. Оказалось, что мне все равно, чем заниматься, но для выхода в свет настроение у меня было несоответствующее.
- Я плохо выгляжу, у меня депрессия и ни одного подходящего платья, - попыталась я отказаться. - И вообще, что тебе взбрело в голову? В твоей свите есть более интересные фрейлины.
- Моя машина под окном. Сейчас ты одеваешься во что угодно, хоть в паранджу, я везу тебя к своему косметологу и массажисту. Потом мы едем ко мне, я подберу тебе что-нибудь сногсшибательное, и мы отправляемся ГУЛЯТЬ! Понятно? Что касается свиты, то мне осточертели эти безмозглые, размалеванные и обвешанные брюликами пустышки. Я хочу пообщаться с нормальным человеком. До тебя доходит? Ладно, пошли...
Она схватила меня за руку, сдернула с дивана и потащила в нашу микроскопическую прихожую, по пути срывая с вешалки мою шубу и пуховую шаль и не переставая говорить:
- Сегодня я намерена оторваться на полную катушку. Я хочу вести умные, светские беседы, танцевать, пить “Блан Муле” и встретить какого-нибудь потрясающего мужика. Такого, чтобы кровь кипела и колени дрожали. И чтобы на роже у него не было написано, что он в первый же вечер собирается тащить меня в постель. Боже, Ксюша, где сегодня можно найти такое доисторическое ископаемое? Где они, блоки и пастернаки, в каком краю рождаются романтичные поэты “серебряного века”, где эти чертовы менестрели, которые вместо добывания баксов и сексуальных упражнений в койке, поют серенады под окнами своих возлюбленных? Куда подевались настоящие мужики, я тебя спрашиваю?!
Выяснилось, что мне хочется ей подчиниться и плыть по течению, и чтобы кормчим была она - яркая, современная, смелая и восхитительная Рита.
Через два часа, взглянув на себя в зеркало, я была потрясена. Оттуда на меня смотрело элегантно-утонченное, по юному свежее и почти неземное существо. Нежный полупрозрачный макияж, тщательно уложенные в прическу волосы и великолепное, безупречно сшитое вечернее платье из золотистого муара. Спустя пятнадцать минут мы уже сидели за умело сервированным столиком на втором этаже “Лагуны”, куда не проникала громкая музыка из общего зала внизу, и где перебирал клавиши черного лакированного рояля красивый юноша с тонкими чертами лица и белокурыми вьющимися волосами до плеч.
- Не перестаю тебе удивляться, Ксюша! Как можно прятать такую фигуру и такие ноги под джемперами и джинсами? - искренне возмущалась Рита, потягивая из высокого бокала шампанское, которое с едва слышным хлопком откупорил официант.
Я лишь улыбалась в ответ, понимая, что никогда не смогу толком объяснить ей разницу между нами.
- Мне незачем выставлять свои прелести напоказ, к тому же я не люблю привлекать к себе лишнее внимание, поскольку считаю, что ничем не могу похвастаться в плане внешности.
- Ну, и зря! У тебя потрясающая нежная кожа, мягкие волосы, очень выразительные глаза. А что до мировых стандартов красоты, так это не про русских женщин. Россия - она особенная, как и наши бабы. Это у них за бугром 90х60х90 - предел мечтаний озабоченных жеребцов, а у нас эти цифры означают процентное соотношение преданности, ума и способности любить до самоотречения.
Вот чего я не ожидала от Риты, так это подобных рассуждений. Патриотизм не был ей присущ, как, впрочем, и увлеченность высокими материями. Однако через мгновение я поняла, что совсем не знала свою новую приятельницу. В ожидании заказанных устриц с французским соусом мы болтали ни о чем и обо всём сразу. Она читала наизусть Гёте и Шиллера, я делилась с ней любимыми фрагментами из Булгакова и Шопенгауэра. Время текло медленно и сладко, словно янтарный мед, капая в пространство. А задумчивый пианист с оливковым взглядом, уставившись прямо мне в глаза, извлекал из рояльной души щемящие звуки...
Аромат дорогого парфюма, к которому примешивался густой, пряный запах кофе, таинственный полумрак зала, роскошная бархатная обивка кресел, крахмальные скатерти, серебро и хрусталь - всё это заставляло меня чувствовать себя изысканной светской барышней. Бесшумные вышколенные официанты, свечи, плавающие в вазах вперемежку с головками роз, игра пузырьков в бокалах с шампанским... Мне захотелось спуститься в дамскую комнату, чтобы ещё раз взглянуть на таинственную незнакомку в зеркале и убедиться, что это все-таки я. Когда мы с подругой вернулись назад, наш заказ был уже выполнен, а за столиком наискосок от нас появилась компания дорого и со вкусом одетых мужчин. Рита даже не обратила на них внимания, я же была так увлечена её откровениями из собственной жизни, что поначалу рассеянно следила глазами за нашими соседями по залу, не особо задумываясь над тем, что представало моему взору. В какой-то момент Рита замолчала, закурив тоненькую белую палочку "Vouge", и выпуская первую голубоватую струйку дыма. И тут же я услышала ЭТОТ ГОЛОС... Глубокий, звучный, проникновенный, властный...
- Я надеюсь, господа, что данный контракт - это лишь начало плодотворного и взаимовыгодного сотрудничества между нашими компаниями.
Бог мой! Я бы узнала этот голос из тысяч других - похожих, сильных, уверенных, знающих себе цену. Этот голос невозможно было спутать ни с чьим другим. Волнующий баритон с бархатной хрипотцой и вечным оттенком лёгкой иронии. Я боялась поднять глаза, сердце готово было выскочить, тяжело толкаясь где-то в горле, кровь затопила виски, заставляя пылать лицо. Горячая волна прокатилась от плеч, вниз по спине и дыхание перехватило, когда я решилась взглянуть на обладателя этого голоса. Я не ошиблась, это был Он. Всё так же божественно, преступно красив, мужественен, потрясающ. Прошло 10 лет с тех пор, как я видела Его в последний раз. Но годы лишь облагородили черты прекрасного лица, сделав его и жестче, и одухотворённее. Всё плыло у меня перед глазами, мне никак не удавалось сосредоточиться на том, что говорила Рита. В тот момент для меня перестала существовать сама Вселенная, а пространство вокруг заполнил Его завораживающий голос и восхитительные глаза, полные затаённого сумасшедшего огня. Сверкающие серебряные зрачки, слегка смеясь, смотрели прямо мне в лицо. В тот момент я жутко завидовала своей прабабушке, которая умела вовремя лишиться чувств.
Александр... Саша... Сашенька... Волшебный, чарующий сон моей юности, моя самая чистая и невинная девичья грёза, моя первая невозможная любовь, Аллилуйя моих 17-ти лет. Все мои помыслы и мечты того времени были связаны с ним. Удивительно, но тогда, целую вечность назад, между нами так ничего и не произошло. И только нежные трепетные взгляды, бабочками взлетавшие друг к другу, и тёплые улыбки украдкой, как воздушные поцелуи, и короткие разговоры ни о чем. Я была совсем девчонкой, наивной, неловкой, смешной. А он был просто чужим - мужем, отцом, чьим-то другом или врагом. Мы жили на одной Земле, но в разных мирах и в Книге жизни - на разных страницах. Судьба читала нас - одного за другим, и иногда я успевала разглядеть сквозь испещрённый её знаками лист Его - недоступного, далекого, любимого. И всякий раз с болью и отчаянием понимала, что не успеваю, что его поезд проехал мою станцию очень давно, и мне его уже не догнать.
Эта встреча все перевернула в моей душе с ног на голову. Сейчас, как тогда, много лет назад, от него исходил всё тот же неясный аромат соблазна, чувственности. Невозможно было не думать о самом фривольном и запретном, глядя на него. Весь мир, всё моё существо заполнило одно - жгучее, непреодолимое желание Его. Как во сне я услышала:
- К сожалению, господа, нам пора. С удовольствием пообщался бы с вами еще, но дела не позволяют. Надеюсь, через два месяца мы увидимся вновь и обсудим первые результаты совместной работы, - он поднялся со своего места.
А я готова была вскочить, броситься ему навстречу, и, схватив его за руки, встряхнуть, закричать: "Неужели ты не узнаешь меня? Это же я, Ксюша! Ты должен помнить меня, ты не мог, не имел права забыть..."
- Александр Николаевич, был очень рад с Вами познакомиться, - пожал ему руку один из собеседников. - Значит, как договорились, 25 февраля ждем Вас здесь, в это же время.
- Отлично! Всего доброго, господа. - Он вышел, так больше и не взглянув в нашу сторону.
Я была раздавлена, уязвлена, ранена в самое сердце.
- Что с тобой, Ксюша? На тебе лица нет! - донесся до меня испуганный возглас Риты. - Ты хорошо себя чувствуешь?
Я нашла в себе силы утвердительно кивнуть и попыталась взять себя в руки. Внутри меня взорвалась планета и, с каждой секундой нарастая, плавилась, выжигая все на своем пути, новая сверхзвезда. Но даже в тот момент я еще не знала, что пришло мое НОВОЕ ВРЕМЯ - время Царской охоты. С этой минуты на Небесах для нас четверых всё было решено.