КОНЕЦ     СОСТЯЗАНИЙ

	Сосны кивают нам в окна идущего поезда.
	Солнце в ладонях, хватающих воздух.
	Бьется в лицо занавеска и просится
	Вверх. Я грустный, я возле
	Тебя и считаю минуты.
	Ты сходишь на станции.
	Старый оркестр играет по нотам
	" Амурские волны ".
	Ты хочешь забыть безделушку, на память,
	Но поздно.
	Мы плачем.
	В пустынных конвертах
	Гуляют открытки.
	Мой адрес длиннее, чем 
	Смысл твоих писем.
	Ты сходишь на станции.
	И мне почему-то становиться жарко.
	Я долго лежу, а рядом впитался 
	Твой запах французских духов.
	Это конец состязаний.
	Это конец состязаний
	За право быть голосом,
	Первым похожим на дождь,
	За право нести околесицу, 
	Ночью качаясь на стуле,
	За право болеть и быть одиноким.
	Я победитель.
	Ты сходишь на станции.
	Бортпроводница, не зная, 
	Что я сохраняю тепло
	Твоих рук на постели, 
	Просит готовить белье.
	Я медленно-медленно ей подчиняюсь,
	Ведь я - победитель.
	Ты могла оглянуться,
	Ты могла уронить чемодан
	И споткнувшись в дорожной пыли,
	Беззвучно, одними губами сказать:
	" Боже мой!".
	Ты могла это сделать.
	Торопится поезд.
	Все вещи снимаются с полок.
	Пассажиры готовятся выйти.
	Когда же они своим телом заполнят перрон,
	Я буду таким же
	Усталым и серым,
	Я тенью пройду через Невский.
	Никто никогда не узнает,
	Что я - победитель.



		ПШЕНИЧНЫЕ    ЗЕРНА 

	Душно в комнате.
	Я открою окно и насыплю с ладони
	Пшеничные зерна на серый асфальт.
	Я полью их водой
	И стану стеречь от назойливых птиц.
	Когда дети уснут,
	Когда ночью стихает
	Даже западный ветер,
	Тасующий планы,
	Здесь появятся мыши
	И появится стыд образующий запах.
	Я успел сосчитать все пшеничные зерна,
	Я наутро смогу объяснить,
	Кто и сколько мне должен.
	День второй.
	Я не спал накануне ни капли.
	Я поставил колено на камень
	И боролся за тяжесть ресниц, 
	Наблюдавших пшеничные зерна.
	Но никто не пришел.
	На теле асфальта есть много рисунков,
	Провалов и трещин,
	Есть даже крышки колодцев,
	Ведущих под землю, 
	Но никто никогда не растил здесь
	Пшеничные зерна,
	И никто никогда не поверит
	В зеленые стебли.
	Я полью их водой
	И стану стеречь от назойливых птиц.
	Третий день превратился в молитву.



		ИНТОКСИКАЦИЯ

	Интоксикация в книгах
	Под видом пещерных рисунков.
	Обилием красных строк
	Моя героиня затерта по центру страницы
	И молча стареет.
	Интоксикация в паутине пробелов, 
	Ползущих по тексту
	И в гроздях больных иллюстраций,
	Уже отбракованных кистью издателя.
	Моя героиня одна.
	Ей опыт бездействия нужен.
	Строчу на хорошей бумаге ей письма,
	Заглавными буквами темп увеличив,
	И взгляд преломляя,
	И сон забывая
	И смысл сохраняя.
	Интоксикация очень сильна, 
	Сильнее движения атомов,
	Захлопнутых крышкой чернильницы.
	Порожняк невозможен.
	Или - или.
	Моя героиня не может
	Себя обеспечить даже именем.
	Спешу к ней по строчкам,
	Сбиваясь на знаках
	И раздражаясь на многоточия.
	В тумане прощается утренний звон.
	Пора на покой.
	Моя героиня тихо ушла,
	Ей быстро наскучила интоксикация.
	А еще она оказалась живой. 



		МАЙ

	Разбиться о гранит,
	Как это делает вода,
	Сенатской площади квадрат
	Нарисовать шагами,
	Схслеснуть ладони,
	Слыша комара,
	Бесцельно улыбнуться
	И вспомнить Пушкина -
	Кусками.
	Сорвать черемуху,
	Давится запахом,
	Для жажды быстро съесть чего-нибудь
	И выйти со стола,
	Случайно наступив на собственную тень.
	В подъезде прищемить железной дверью
	Кусочек ткани, сетовать на боль,
	На отголоски и незавершенность,
	Искать жену в пустой квартире,
	Собирая камни.
	Быть поэтом,
	Вязнуть на зубах за деньги,
	Ополоснуться.
	Прийти в себя.
	Так просто - по телефону на все вопросы дать ответ,
	И не решить ни да, ни нет.


		СПИРАЛЬ

	Соль на столе
	Гроза
	Белый утюг для белой рубашки
	Вода течет с подоконника
	Неотвратимость любви
	И ожидание завтрака
	Дверные замки
	Перила
	Пустые оконца лестничных маршей
	Внизу суета
	Вероятность обмена
	Лицо
	Улыбка для улицы
	Испуг как желание двигаться
	Воздух как запах асфальта
	И красно-зеленый свет
	Поиски трещин,
	Создание имени
	Человек, готовивший завтрак
	Навечно привязан ко мне
	Мгновение сна
	И радость открытия глаз
	Готовность 
	И ожидание.