Неоконченная дорога, ты задумчив провожая солнце. Твое бессмертие, мнимое по-человечески искалеченное, хочет сна и покоя. Злорадствуют тени пугливых существ путающих извилистый путь в тумане и мраке сумерек. Страх есть, но он бездомный пес в промозглой ночи и твое чуждое, обескровленное лицо скрывает туман. Далекий гул ветра, или это нечисть воет по оврагам.
Дорога одиночества длинною в жизнь, где нет скрытых троп и попутчик твой страх не самый худший вариант в перетасованной колоде лиц людских, что сброшены в разбитые судьбы. Усталость от человеческого табора, от вечного кочевья к земле обетованной, которая за горизонтом. Такая жизнь в дороге , вслед за солнцем, ей не будет конца.
В дороге ты можешь встретить настоящих людей, узнать каковы они на самом деле. Проникнуться их духом, стать лучше, вырасти на ту самую голову, победить зло в себе. Скоро привал, желанный отдых. Трактир пуст и ты задумчив, рассматриваешь медяки, которыми расплатишься за хлеб и что-то еще.
Запоздалая апрельская весна, капли дождя на закопчённом стекле, пустые тельца мух на подоконнике, тишина безветрия и тихая морось, где-то вдалеке чернеет стеною вздымающийся к небу лес. Мне бы закурить, но сигареты, их пустят в продажу только через лет шестьсот. Телятина, сыр и вино - формула счастливого бытия.
Поэт во мне смеется над вашими деньгами, но с гонораром будешь сыт.
Молчаливая пустота осени, холодный дождь, бездомная собака у витрины. Новые слова в сети для моего языка и речи, я пробую их на вкус, курю сигарету. Окно во двор, где сотни других окон в них глаза там тоже души и уже не разглядеть ничего. Желтые листья ковром мягким под лапами бездомной собаки, клены пылают в свете фар проезжающих машин. Мать ведет дитя в жизнь, скромный праздник не дорогие подарки, мокрый асфальт их отражения, дитя верит в любовь и лакомства, обещанные матерью.
Писал ангел под диктовку сатаны да устал бедняга, осунулся, лик потеряв и крылья ему в тягость.
Мир закончился, а пробки не рассосались.
Жить с женщиной под крышею одной грозит опасностью и вредом для здоровья, постель спасает положение друг мой, там мягкость, теплота и отдохновенье.
Обед в Претонее, я заслужил его, как урка злой покой и деньги.
Уж лучше сердце вы мое разбейте, чем в душу вам я наплюю.
Ужасна оправданная глупость.
И идти нам до самого солнца и края, до самого последнего дня.
По дороге разочарований счастье настигаю я.
Без трусов за тридевять земель побежала дура молодая за трусами.
Какой из русских языков тебе доступен дурачок идейный.
Добрался к свету ты в конце тоннеля и очутился на свете том.
Бесы пляшут в этих людях, мелкие пушистые, холодные зверьки, это караоке по субботам, ад он не такой, он впереди.
Мой ларек бесами пахнущий в апофеозе войны и краденых благ, небо рухнет и прольет свет на эти руины, просто прошлое с людьми застрявшими там.
Истина, рожденная сумасшедшим в бреду, он в вечной игре, где отсутствуют правила, он в вечных сумерках пограничного состояния. Вначале ты систематизируешь бред, а после ищешь истину.
Пустота, тающий снег, вязкое вещество во рту. Йогурт фруктовый и больной зуб. Пустой автобус, идущий снег, липнущий и ползущий по стеклу. Я возвращаюсь, это странное чудо глупого бытия, я остался в живых. Мою голову уже не разобьют пулей, как стеклянную бутыль. Ожидание без сигарет, в руках не осталось теплоты, глаза выгорели, в них скрипит соль, они выцвели, потухли. Теперь я вижу, как растеклось горе кругом, что скорбь и ночь вечны на земле. Кто-то курит в нервном ожидании, некоторые рады, а я там остался у ларька в талой луже бурой крови и нечистот с монеткой в кармане на йогурт. Грязной рукой протянутой в теплое окошко, где свет лампы и равнодушие терпеливого продавца. Я больше уже не солдат и не пленный.
Чем больше выпьешь, тем меньше вспомнишь.
Нет времени героям, есть место для продукта.
Сколько стоящих судеб, о которых не снимут достойных фильмов.
Братка в конце этого балагана можно красиво и умереть, но только не под этими ношеными идеями в руках, не окрепших умов.
Тени с желтыми глазами заполняют пустую, темную комнату, ты убегаешь в ночь, которая полна выпотрошенных свиных туш, эти мертвые рыла, круглые бусины отрешенных глаз, ямы с загустевшей кровью, твое тяжелое дыхание жертвы, ты убегал от преследователей и тебя загнали сюда.
Как бы там ни было отвечай миру взаимностью.
Что дала вам ваша пресловутая свобода кроме дикарской вседозволенности в официозе пышных фраз в удобоваримой форме.
Я не открываю ничего нового, просто в чем-то убеждаюсь.
Фиолетовое солнце плавает в черном окне, передо мною дорожка, я вдохну и обращусь в слово везде. Говори и гори, но только не пой о любви.
Сейчас я пишу то, о чем рассказывать буду после и не вам.
Здесь ты ничтожное никто, хотя я не хочу быть кем-то среди вас.
Из 1000 мышей не собрать лошади, из 1000 гадостей собран кумир.
Как я могу тебя любить, если завтра мне хочется тебя не помнить.
Как можно бояться смерти, если умереть ты можешь только раз.
Одухотворенные лица, поступки и речи, а за всем этим банальный грабеж и насилие, простой беспредел.
Вы счастливый человек, но вздох ваш тяжел.
Созреть от игры образов до четкой мысли.
Желаю я того в чем нет судьбы предначертанья.
Он кормил буренку свою листьями коки и было молоко то самым лучшим молоком в округе.
Люди с флагами и лозунгами превратят в глупость любое благородное дело, люди с оружием обязательно прольют кровь, трусы останутся дома и будут выглядывать из-за штор премудрыми пескарями. Я же взобрался на крышу, здесь еще нет зла.
Свободный человек, в какое рабство ты отдашься?
Знай меру, не торопясь идя по жизни этой. Начало и конец все едино, ты никогда не наешься впрок.
Рабство бедного негра всюду найдет.
Ради чего дурак борется за счастье?
Верующие не пишут доносов.
Нищета надоела, философский настрой желал кушать, деньги пришли, а легче не стало. Во всем виноват философский настрой.
Как вы думаете, сколько потребуется времени, чтобы розарий превратился в серпентарий?
Умные в счастье своем лишены безрассудства.
Порою кажется что все, а это только день прошел, весна торопит жизнь и талый снег сползает в лужи, и шины оставляют след , огни и небо, нет еще не все, а лишь начало.
Бесконечность мелочей, в которой умирает разум. Уточнения, пояснения, поправки, картина мира размыта множеством отсылок к бесконечности мелочей.
Истинный жид ни бога, ни черта не убоится, его мир власть и деньги.
Вы к истине добавили слишком много слов.
Жить по уму, не спасать идиотов.
Скидки и бонусы сегодня на убийство людей.
Быки рождены, чтоб их забивали, простаки заслужили лишь боль и обманы. Живым здесь нет места, а трупам почет, женщина блядь, мужик идиот. Культура в зачатии снов без постели, любовь так продажна и слова надоели. Наркомании выход в омут желаний, грязные люди в белых халатах. Человек продается за мнимость свободы. Бедность и голод не сказка, не сон, вечная гонка от правды ко лжи. Надежда не сможет спасти эту жизнь.
Ничего нет, а мы уже делим плоды идеи.
Порою забываешь, что такое добродетель и остается злость и боль.
Любовь пройдет, и счастье дом покинет, она уйдет, оставив пустоту вокруг. Останешься лишь ты, вискарь, ночь до утра, а там и ты придёшь, идей подкинешь, ленивая муза, но все же моя.
И пред вошью сытой, под ноготь попавшей, распахнулись райские врата.
В аду ли этом ты святость обрела?
В тебе нет тайн, ты чист, как капля горного ручья в тебе нет сути.
Многое рождается, чтобы тут же умереть.
Живите и радуйтесь, что сыты и в вас не стреляют.
Я ухожу прекрасная маркиза, а ваш лохасский абсо в ботинок мой нассал.
Когда происходящее теряет смысл, судьба делает очередной поворот.
Боже, за что хранимы тобою дураки?
Дикий шабаш материальных понтов.
Это было прекрасным, пока не сотворили культ.
Если бы не было женщин и бога, о ком говорили ради кого убивали?
Идя к власти, ты наживаешь врагов, после расправляешься с ними и порождаешь новых, когда же успеть сделать мир лучше?
Мой ларек. Здравствуй Нюрка добрый ангел, бес ворчливый Богодур, вольнодумие, мечта, просто шаг в иное поле, где за Ахероном, Стикс течет, не обжечься Флегетона огненной водою и в Коците мертвом не замерзнуть навсегда, ведь ларек мой, есть живое, настоящее всегда, память добрая Эвноя, чистота из хрусталя.
Город удовольствий это жизнь моя.
Свобода оставаться человеком.
Ну не идиот ли, тот человек, собравшийся обмануть дьявола.
Жить мечтою или по уму, как заложено в глубинной сути человека. Мое счастье оказалось в ином, я вернулся в суровый мир неопределенности, тревог, адреналина, сытая келья осталась позади. Трудности, лишения, бесконечность проблем, жизнь не как у людей, вечный каторжанин и мозг ожил, и тело приобрело упругость, вновь жизнь заблагоухала ароматами, я как хищник принюхался и вкусил радость бытия.
Поверьте, у героев нет лиц.
В витринах богатых я вижу отражение своей нищеты.
Где вызреет химера как не в голове дурака или сумасшедшего.
Я никогда не чувствовал как жизнь течет, я просто созерцал идущее время.
Чтобы стать кем-то, необходимо отыскать и развить что-то в себе кроме миролюбия и покорности.
Есть очевидное, вступающее в противоречие с приказом, нет, Родине эти детские смерти не нужны.
Почему мерзавцы имеют благородную седину?
К человеку, боявшемуся темноты, пришел некто боявшийся человека.
Объективная ложь, не правда ли это?
Полная страна живых и все они, мертвые души.
Как узнать правду, если некому верить? Начать врать самому?
Почему публичные дураки все время рассуждают о довольно серьезных вещах.
Мы заткнуты в норы крысиные, мечтаем о великих делах, верша скудость бытия от завтрака к обеду. Ужин, вынутая тоска маска повседневного ношения, лицо притупленное алкоголем и хочется, чтоб все стало чуточку прекрасней кругом и без похмелья. Вырваться из этого порочного круга только куда? Анархия или агония пылают в мире? Все катится в черноту, и ты чувствуешь собственное разложение.
Все мы дураки и купить нас легко, если знаешь что предложить.
Смерть придёт в мае, среди цветущих яблонь и кончится весна, и смолкнут песни, что я услышу там, какие запахи вдохну?
Не стоит любить девушку, влюбленную в бриллианты, найдите свою.
Лег спать, чтоб не видеть бесполезность дня.
Мой дом на краю вселенной исчез, пора только куда?
Зверь, видящий зверя во мне.
Имел бы я разум, вообще б не писал, а так одолевают страсти и дело идет.
Мои слова и мысли будут жить даже под чужим именем.
И миру надо немного тишины и мира.
И расцветали в людях алые цветы и рвались люди в лоскуты. Смеялся безумец и жал на крючок, ему хорошо он от правды далек. Вечером ломка и холод ствола у виска, нет жизни лишь безумья тоска. Луна равнодушно спокойна и тучи ушли, дождь перестал моросить, цветы пахнут смертью.
Какие у шута друзья?
Когда вы начинаете гордиться балаганными шутами, ваше государство заканчивается.
Никто голым не ушел к сатане. Сотвори конец света и продай, как хэппи-энд!
Тост. Чтоб всем Гитлерам мира пришел их капут!!!
Вдохновение словно наркотик, без которого трудно прожить.
Богатые народу дурного накупили задешево много.
На цветах вишни искрятся слезы, кружит снег и зеленая трава исчезает под белым пухом. Еще будет капель, и ночь скроет тайну слез на цветах вишни. Снег растает, время скоротечно и тревога ожидания в тебе неспроста. Дверь, как скоро распахнется она, впуская холод, бездушие и жестокость. Цветы вишни, мокрый снег, теплая пролитая кровь и остывающие слезы скорби. Темнота поглощает глаза.
Планы на бумаге всегда великолепны.
Папаша так далече до царствия небесного, стопчу ли адидасы?
Идите вы со своей революцией, я сам себе Ленин?
Ночь наступит, скроет пепелища дня и утихнет паранойя, и наступит тьма. Исхудалое лицо ветеран калека. Мусор, крысы, черно-белое кинцо и объедки в свежей прессе. Трус решает, быть или убить за косые взгляды речи. Он замазан, дурачок, словно пуля этому поверит. Краски дня уйдут в другие страны, только солнце фонаря луч ломает в гранях драматичного стакана, с пеплом кровью и слезою, в опустевших гаражах скрытых темнотою. Дух мочи поглотит все и гаражная блядина ошалев от полноты щедрот, водки злого господина. Скажет дам тебе, бери меня, я вся твоя! Ты герой солдатик мой, только душу не трави и не бей по морде. Где-то свет и мил, и добр, здесь же тьма, ларек, фонарь и ползем сюда мы словно зомби, к свету и теплу, чая кофе потанцуем, песнь затянем, посидим, побалагурим до утра не долго, как до смерти и весны. Утром вновь воскреснем.
Достали бесы, снующие во тьме, продавцы кота в мешке, липкие слышны слова из темноты, лиц не видно, только лапки цепкие, холодные пальцы барабанят по столу, предлагают новую игру.
Ее глаза сиамской кошки с ней хочется остаться навсегда. Эти тепло и мягкость порабощают, и горе мне, когда она впускает когти, не убежать не избежать.
Мощь этих ваших ракет против подобного, это все равно, что швырять во льва спичками.
Не будьте идиотом, вырастите своего царя в голове хоть не большого, но рассудительного.
Отсутствие средств к существованию, делает бессмысленными планы на завтра.
Всегда анархично торжествуй, ибо ничему нет начала и ничему нет конца.
Вечный Рим элитные кварталы, Колизей с гладиатором Иисусом на арене, чернь ревет, предвкушая праздник крови, дармового хлеба, смерть вином заливает мир и пьем мы из чаши этой, что там дальше ждет? Теснота могилы? Мир заплеван, завоеван, варвары пируют, льется кровь, что зелено вино.
Настоящая литература это голос души. Вы торгуете в угоду, торгуйте, я же говорю и горю, как Диогенов фонарь.
За внутреннюю свободу, как матерь всех внешних богов.
На алтарях безумия сжигают разум.
Сумасшедшие крутят пальцем у виска глядя на людей за окном их мира.
Космос как тишина в пустоте или пустота в тишине?
Мудрость народная зачастую противоречит толерантности.
Радуга над океаном, мокрый пес гоняет волны.
Город полон людьми с мышиными душами, лицами, страхами.
Именно так, да именно так, хочется плюнуть в лицо вместо, доброе утро, хорошего дня, спокойной ночи.
Девушка воспитанная моряками.
Умение думать, лучше не высказывать вслух, можно потерять не только зубы.
Библия, духовная история человечества в персонах, а не ваше псевдо прозрение, это история трансформации и взросления духа.
Вопрос веры это не вопрос доказательства.
В следующей жизни, когда я буду кронпринцем Богемским, а вы русской княжной или баронессой франко-германской... Мы обязательно встретимся...
Театр войны колесит по земле, гибнет публика, в зале хлюпают кровавые аплодисменты. Ни пленных, ни раненых, пьеса всегда одна в труппе нет новых актеров. Ты идешь убивать и аплодировать смерти.
Консервы из золотой рыбки не исполнят желаний твоих.
Сойдут с ума, исчезнут в пене.
Никого не было, но решение возникло.
Все на войну! Двери можно оставить открытыми.
Всю эту чудовищность, можно только простить, нет равноценной мести, лишь прощение.
Бесконечное слово.
Эх, Россия, ух, Москва, красен мир до плахи, умирать легко с человеческим лицом под топор рубаки, а толпа гудит ульем сердитым, и кричит не мытое лицо да про чебуреки.
Ты живешь, чтоб не угасла жизнь.
Так обхаживали как на заклание.
Я тоже отдам жизнь во имя высшей цели, необязательно кричать об этом на каждом углу.
Вы женщина вам не понять, что значит ссать против ветра.
Женщина, что вы себя ведете как кобель.
День бедняка долог, ночь коротка, сон темен.
15:32 и никому не нужен я. О славный виски, друг, явись на зов мой и после заунывный вой, и средний палец миру, нате. Я выхожу за грань, до понедельника не беспокоить.
Ядерный взрыв, ура не идти на работу!
Что ты таращишься, как упоротый в небо.
Когда древность седая переплетается с далеким будущим, день сегодняшний теряет актуальность.
Место которое не найти, там обитают ныне боги, уже повзрослевшие, рассудительные, требовательные, скупые на чудеса. Конечно, были времена их юности, когда шумели праздники, и вино лилось рекой, и боги были щедры на лакомства и дары, тогда земля получала героев, чудовищ, чудеса.
Вы никогда не созреете до осознания истины, копошась в хитросплетениях, манипуляциях, жизненного опыта. Жизнь придумали задолго до нас.
Хитрые идиоты и талантливые люди нужны везде.
В мире, придуманном молодыми нет места старикам.
В мире вседозволенности нет места чудесам.
Сатанинская рюмка во здравие божье.
Готовы убивать кричат они. В крови купаться недругов своих. Прославлять насилье. Но вот боятся умирать герои славной...
Хочу я все и всех забыть, хочу сказать, хочу пойми. Ты лучше всех на свете, почему?
Уйти на войну молодым, поэзия и романтика умрут среди разорванных в клочья тел, хождениях за водкой по минному полю.
Вы правы, правды нет, я тоже вру. Улица радует дозой серого героина, я текуч, я прерывист, я говорлив до прожорства и нет правды, она во мне съедена.
Ты чувствовал эту силу, когда в тебе пробуждалось что-то от бога.
Я весь мир без остатка оставляю вам, даже эту скрипучую раскладушку в душном уголке клоповьего удела. Войне нет, только мир! Забирайте все ненасытные ублюдки!
Не осталось времени для жизни, а так хочется пожить.
Любовь, так хочется вилять хвостом и бегать за тобой.
Не спешите с выбором, хорошая женщина сама вас найдет.
.... Меня уже не будет в этом жутком вертепе революционного умопомрачения .... Но эта жуткая явь в кровавой пелене будет продолжаться, становясь каждодневным маразмом набивающих оскомину речевок. Повседневность глупа и лица вторят ей, этот день переполнен скотами. Я стал презирать праздники, они для идиотов, которых плодят идиоты. Флаги, мартышки и попки говорливые, этнофастфуд, ты ловишь приход и уходишь в героический трип, время нелепо! Отовсюду слышны команды, посылы, позывы, ненавидеть. Взываю только к богу, образумить и вразумить их словами невозможно, когда-нибудь они устыдятся и покаются, он простит, потому как добр и милосерден. Но сейчас, посмотри что происходит. Это люди-бесы и человеческое в них разглядеть невозможно, тьма кромешная, в ней нелюди, язычники, да нехристи.
Какую долю секунды мы занимаем в мире, созданном богом, если он был всегда?
Зачем вы создателя впутываете в мыло повседневности, превращая его в героя старушечьих пересудов, вы делаете его святым мертвецом.
Литература не для сытых людей. Голод, нищета, презрение, отторжение, вот тот крест, что тянешь к Голгофе, и это рождает мысли, похожие на правду и люди это чувствуют.
Я выбрал трудную жизнь, и судьба сказала, что это она.
Для чего мы здесь? Чтобы сделать мир лучше, а не обсирать его, подчеркивая свою исключительность.
Когда в глазах драконы вьются, понять бы это и облака, что пыль. Дорога в никуда, что зло, добро, нет там худо, лихо и виноватых нет. Как быть, когда что делать есть приказ палить в драконов из пыльных облаков?
Над бытием житейских истин я мыслить боле не хочу.
Танцы в ступе веселы!
Я лужей растекаюсь и растворяюсь в небе.
Ты веришь, собственным оправданиям и это чудовищно на самом деле.
Безразличие камня летящего вниз. Эхо пустоты. Одолевающий сон и неминуемо близкая казнь. Как пуст туман и как в нем все затеряно.
Неваляшки в сумерках дня. Поиски солнечных зайчиков вне себя. Право жить под столом и свобода молчать. Ропот набитого рта. Пайка бесценна, как желание жить. Размножаться по школьной программе. Любить сериально, превращать чувства в базовые инстинкты и обращать это в проповедь жизненного опыта.
Знания, куда ведет путь этой звезды? Ты будешь обречен и в сумасшествии счастлив. Тебя изгонят из общества или же знания, нечто другое, применимо на практике, выращено в умение выживать или же зная ответы, благодаря знаниям, ты все же не властен над жизнью своею, судьбой, случаем?
Ты видишь жизнь не дальше растущего ребенка, стены дома, приумножающегося богатства, дней счастья и прочих. Не длиннее отрезка между рождением и смертью, самый короткий путь, ни ширины, ни высоты, ни глубины.
Старина расслабься всех девок на планете, ты не поимеешь.
Если в раю нас ждет работа, нас бы хоронили в робе и кирзачах.
... Полюбуйтесь села батарея, смотрите, что будет дальше. И вы после говорите мне о космосе, его покорении, если уже не осталось самостоятельных людей, только вот эти полуфабрикаты из страшного сна. Безрассудные, плаксивые дети-капризы с оружием в руках. Чада, порожденные миром гаджетов, мне кажется, они в скором времени превратятся в те бесполые существа с большими головами, которые все время показывают в программах об НЛО. Да мы тоже займем свое место в каком-нибудь музее после древних людей и всяких мартышек. Нас тоже будут рассматривать, эти головастые и глазастые существа. Искренне веря, что мы тоже ели свои фекалии, жгли бензин, и радовались радиации и солнцу.
Как проста жизнь, и сложно с ней мириться.
Плодить уродов и рабов на потеху мерзавцам.
Сколько ума и не капли разума.
Я не хочу примкнуть к когорте знаменитых, меня манит престол великих.
Сколько в тебе клопов и бестолковщины.
В когорте знаменитых величия нет.
Затеряться огнем в безликой толпе, шепотом остановить солнце, играть в мяч под пулями безумцев. Я просто за правду, но ее обыкновенно нет, лишь смутное предчувствие завершенного дня.
Смерть на исхудалой кляче бытия, предвестник чего? Битва сыграна подобно шахматной партии. Мертвые смерти не нужны. Она бредет в стонах, пачкаясь о загустевшую кровь, словно пальцы мертвецов пытаются вцепиться в ее саван. Надежда живых, огонь и кипяченая вода, каша, хлеб, очень близкое желание быть с женщиной.
Мерзавца гадостью кормить, увольте, за что мне извиняться?
Эй вы прыщавое лицо не лезьте в задумчивость мою.
От любви я чахну и хирею, в ожидании томлюсь чего? Жду взаимности, а надо ли все это? Будет то чему не миновать судьбы. Но пройдет любовь и выйдет солнце, ветер, хмель, свобода, мир огромен. Волен делать все, чего достоин. Гуляй поле и долог день. Так зачем мне чахнуть в свете солнца, так зачем хмельному мне хиреть?
Тут конец света, а он рад, что машину купил.
Все меньше русских лиц я вижу по утрам, все больше хочется забыться в сакраментальной сотне грамм. Чтобы не видеть иго пришлых иноверцев, но ноне все мы под идолом блестящим. Златым тельцом и хочется упиться и хочется сто грамм.
Бог это не набор гаджетов и опций.
Апория, не опровержение ли это истине.
Смешные шутки не смешны, если ты не хочешь быть здесь, где все смеются.
Закончились дни золотые, настали счастливые дни.
Ищешь смысл жизни и не находя его начинаешь искать бабу, не найдя оной, бухаешь с тоски и пустоты окружающего бытия!
Чтобы бешеная собака не укусила вас, укусите ее первым.
Мне опостылел этот мир в нем много глупой подлости и лени. В нем первобытный человек перешагнул границы просвещенья. Мы тонем в технике и цифрах пикселей, в гигах и странных блин словечках, теряясь навсегда в экранах телефонов, где души лайки, лица моськи селфи.
Мы заполним город солнца своей тенью и дымом наших огней, мы пожрем все дары и поглотим дарующих, пусть они убоятся.
В тишине этих улиц и старых дворов мне б остаться печальною тенью, слушая дождь, поджидая раннюю осень и свет фонарей, и листву золотую в хмуром восходе тусклого солнца.
Белый снег, алое солнце в пылающем небе,, след ангела боль человека и снег начинает пылать словно солнце в человеческом сердце.
В дерьмовом месте ты окажешься один, и неоткуда будет ждать помощи.
Когда-нибудь в далеком предалеком не обозримом будущем, которое настолько далеко, что может быть мифом. Люди не похожие на прежних или нынешних построят Химерион, а может он уже есть или был всегда.
Не шипи змеюка, не старайся быть ласково-пушистой кошкой, нежной, словно женщина мечты, ты змея, холодная гадюка, кроме яда ничего не источаешь ты.
Неразделенная любовь, бегу я от тебя к мечтам и супер планам, и устойчивы миражи, и крепки замки из песка и воздуха.
Дом на холме в комнате светит луна, на черной стене очерчена тень, она колышется.
Бог, продающий резные статуэтки бога.
Я бы пил, но больше не с кем. Диоген, Сократ мертвы, что же делать на планете этой, переполненной не пьющими людьми.
Свобода, это пофигизм, не навязчивость и мир в душе.
И пройдя вперед и оглянувшись, я понял, как многого не сделал из того, что не следовало бы делать.
Движение в неизбежность и пустоту, сколько же надо духовных сил, чтобы выбраться оттуда.
Как людоедов пожирают акулы, так людей поедают года.
Из истории бесконечно произрастают новые и истории повторяются.
Тоска удел разочарований. Но весело братка, край как весело! Стиснутые зубы, рабский труд, все созидание обращается в прах, оседающий в граненом стакане. Я родился в день, когда погасло солнце и началось небытие. Когда исчезли поэты и философы, когда сели батарейки абсолютно во всем. Весело и не страшит вой преследующей своры, весело и не одолевает летаргия сна. Сумрак ночи слепит глаза, густая чернота полна искр, бенгальских огней, травля и праздник все едино. Жизни гаснут, не доживая секунды. Повторение, бег от себя к стене не погашенный окурок, ты тлеешь и выгораешь, новое что грядет, оно, как общие мысли в привычных идиомах речи.
В каждом дне нет рутины, постоянная смена картин, декораций, персон. Каждый день новые люди и действия, а может рутина подкрепляет память твою, удерживая ее в узде обыденности, привычек, привязанностей. Ведь как ты сможешь вспомнить себя в череде неповторимых дней?
Тут не кому больше править, здесь больше не надобен бог, они разучились думать и верить, разумными их не назовешь.
И лик его святой рисуют враги и падшему рога малюют те же.
Пространство столь велико, что человеку малому страшно, а большему хочется выпить и запеть.
Какая-то сила подняла их из могил, заставила мертвое жить и веселиться в плясках и потехе.
Весна торопилась, споткнулась, в лужу упала, лежит застывшая словно лед.
Великое заблуждение уверенность в своей правоте. Это ведет к обману, и ты будешь обманут низменным человеком, говорящим от имени большего. Величие обмана, вопрос в цене. Что и кто определяют цену, как не двое в тихом сговоре, ветер или осел не скажут тебе правды, или же сколько и почем.
Когда тебя поглотит тень, и растворившись в этой зыбкой сути, химера дня в погоне за собственным хвостом, проскочит мимо словно мокрый мячик, скачи и ты скачи. О лужи в небе, небо в лужах, калоши мокрые в руках, ты позабыт, как время, даже пустота в движенье из конца в конец.
Цена любого сокровища пролитый свет в темноте золота не видно.
Поймите одно, ничто совершенное не вторгнется в не совершенную жизнь.
Спасибо боже, что в этой жизни дал посмеяться над собой и дураками.
Так тесно и не хватает тишины, молчанья мысли. Мы мыши в темноте шуршим, пищим, шуршим, наши замки ничто пред алчностью кошек.
В раю любая пайка слаще в аду нет теплых мест.
Я в ваших глазах с озорством безбрежно глубокого сине-серого осеннего талого неба. Я теряюсь, тону, я скучаю по этому цвету в ваших глазах, а сегодня вы скучны и плаксивы.
Выглядишь счастливым мерзавцем.
Рай как максимальная зона комфорта.
Простите вы в загробном мире хотите деньги тратить?
Я ухожу в миры, где денег нет!
Нас погубит не ГМО, вирусы, рак, ядерное оружие, террор, нас убьют новости и люди доносящие их.