Стремительней времени мысли поэта. 
Я, кажется, умер еще до рожденья. 
И, близких беспечно сживая со света, 
свершал я при них свои самосожженья. 
Величие духа, миров бесконечье 
творил, разрушал, как алхимик прилежный. 
Я тысячи жизней прожить мог за вечер, 
и столько же раз погибал неизбежно. 
А следом, по пеплу моих злодеяний 
любимая шла воплощеньем терпенья, 
меня возрождая для новых закланий 
без слёз, без упрека, без сна, без прощенья.