Аннотация: Цикл произведений о малоизвестном проходимце и сердцееде, знатоке и ценителе китайского чая а также ихиной философии Николаве Николаеве, о его борьбе с собой и неизменным низменным дао-тянем.
Как-то раз собрался Николаев заняться бизнесом. Не в первый раз, конечно, а, так скажем, в очередной. Раз. А так как все предыдущие попытки привели к результатам не то чтобы плачевным, а так, ни к каким, отправился Николав к семье успешных бизнесменов из однокашников по фамилии Кабакиани.
Встретил его глава семейства.
- Что-то ты на себя не похож сегодня, - произнёс он при встрече, глядя на слегка взъерошенного, похожего на только что искупавшегося в луже воробья Николаева, - и глаза блестят, и бэй-хуэй, похоже, не чищен. Задумал чего?
- В бизнес хочу удариться, опостылела каторга эта. Посоветоваться пришёл.
- Удариться можно, как бы не ушибиться, - прогудел Кабакиани. - Вот ты с твоим дао-тянем согласовал будущие процессы?
- Какие такие процессы? - озадачился Николаев, - всё и так согласовано, без меня: дао с тянем, тянь с чженем, инь с янем.
- Ну, да, ну, да, - согласился Кабакиани, - только согласуй-ка ещё пожарных с СЭСом, милицию с собесом и потребнадзор с ФНСом.
- Так нет этого в нашей, в китайской философии, - отвечал Николаев поражённо, - какие ещё СЭСы-ОБХССы?
- Это своя философия. Цельная. Единая. Неделимая. В смысле, от поступления денег неотделимая, - Кабакиани помолчал, - сакральная, в общем. Понял?
Пришёл Николаев домой, заварил пу-эр, подкормил дао-тянь и решил действовать. Раскрыл универсальный настольный справочник. Бросил тысячелистник - нет результата.
Ещё бросил, и ещё, и так, и этак, со спины, через голову - молчит и-цзин, не даёт ответа.
- Ты смотри, - догадался Николаев, - недоступна, оказывается, русская прикладная философия нашему китайскому осмыслению.
Посидел ещё немного, подумал-подумал и отправился к единомышленницам бэй-хуэй чистить. Всё-таки согласованное дао лучше рассогласованного бизнеса.