- Я хотела бы улететь к звездам - сказала девочка.
Старик вздрогнул. Он уже давно не слышал этого забытого голоса, столь же прекрасного, сколь и нереального.
- Я хотела бы улететь к звездам, - повторила девочка.
Ветер ворвался в разбитое окно полуразрушенного старого дома, едва не погасив слабое пламя очага. Огонь был разожжен прямо на постланном на полу металлическом щите, бывшим когда-то частью покрытия крыши. Очаг состоял из сложенных кирпичей, собранных у развалившейся северной стены. Топливом служили старая мебель и книги. Когда-то обширная библиотека, собранная не одним поколением жильцов дома, годилась теперь только для этих целей. С другой стороны, читать их все равно было некому.
Ветер принес аромат поздней осени, который смешался с запахом горящего лака, прежде чем достиг обоняния сидевшего у очага старика. Он шумно втянул воздух в легкие, потом, кряхтя, встал и, подтянув с видимым усилием еще одну стенку орехового шкафа, взял в руки топор и начал ее рубить. Ошметки дерева летели во все стороны, а огонь в очаге начал слабеть. Наконец, когда он уже почти погас, старик подкинул в него несколько кусков лакированного дерева. Пламя лизнуло его и, встретив податливое покрытие, легко зашлось. Старик снова сел на сломанный стул без спинки и протянул руки к костру.
- Я хотела бы улететь к звездам, - снова сказала девочка.
Оборванный рукав его старого пальто вдруг зашелся пламенем - он слишком низко опустил руку к огню. С огромным сожалением, читавшимся в каждой морщине его лица, старик оторвал весь рукав и бросил его в очаг. Комната тотчас наполнилась зловонием горящей ткани, а старик тяжело вздохнул. Опустив седую с залысиной голову на грудь, он исподлобья смотрел на бушующее пламя, когда его глаза увлажнились.
Он вспоминал, как этот умирающий дом когда-то был молодым.
В те незапамятные времена его стены блестели от яркого света ламп, перила огромных лестниц покрывала позолота, в шикарных шкафах прятались от чужого взора великолепные наряды из шелка и бархата. А в комнатах играли дети.
Их было трое - вечно спорящих, дерущихся и бегающих целыми днями по большому дому. Самой любимой игрой для них были прятки, благо потаенные уголки искать не приходилось. Прерывая свои игры только на еду, маленькие сорванцы поднимали вверх дном весь дом, доставляя массу неприятностей слугам. Но те только улыбались их шалостям - один из троих был единственным ребенком их хозяина, платившего слугам довольно большое по тем временам жалованье, чтобы они терпели выходки хозяйского сына. Тем более что мальчик не был злым, просто он любил играть и веселиться.
Двое других - брат и сестра - жили по соседству, и каждый день навещали Сережу. Живой, энергичный Коленька, любящий малиновое варенье, каждый день приводил к другу свою маленькую сестру. Лизанька отличалась от брата не только характером, но и внешностью. Чернявый, смуглолицый Коленька на фоне белокожей сестры выглядел арапом. Черные его глаза горели озорным огнем, голубые очи Лизаньки напоминали собой небо. А сама она была настоящим ангелом.
Им было по пять-семь лет, когда однажды ночью они забрались на крышу посмотреть на звезды. Они просидели там до утра и очень продрогли. Там, на крыше, она сказала это в первый раз.
- Я хотела бы улететь к звездам...
С тех пор каждый месяц они забирались наверх полюбоваться звездами. И каждый месяц их любопытным взорам представало абсолютно разное небо. То сине-серое, то черное, оно вызывало в детях самые противоречивые чувства. А когда пришла осень, накануне дождливого дня - того самого, который Серж не забыл до конца жизни - Лизанька сказала о своей мечте в последний раз.
Набегавшись за день, дети выпили парного молока и поднялись на крышу. Тетушка Мария сказала, что завтра будет дождь, и они хотели в последний раз в этом году посмотреть на свои любимые звезды. И засиделись почти до утра.
Потом пришел день и с ним дождь забарабанил по крыше. Дети весь день провели дома, а к вечеру задремали на диване в гостиной. Когда поздно ночью няня пришла за ними, дом разбудил ее ужасный крик.
В ту ночь Лизы не стало.
Уже потом, когда Серж вырос, он узнал, что Коля с Лизой приходились ему братом и сестрой. Их мать рано умерла, и отец женился во второй раз. Мать Сержа не была довольна прежними детьми мужа, и ему пришлось отправить их в другое место, оставив на попечении няни. Потом от простуды скончалась и мама Сержа. Это позволило отцу собрать всех детей под одной крышей.
После смерти Лизы отца как подменили. Он стал чураться окружающих, все реже играл с сыновьями. Потом, когда он умер, люди говорили, что девочка очень походила на свою мать. Она была последним напоминанием для графа о его любимой жене. Когда же девочка умерла, он обезумел. После чего слег сам.
Огонь в очаге почти погас, когда сгорбленная фигура ничком рухнула на пол. Из мертвых глаз Сержа текли последние слезы, а память все еще цеплялась за ушедшую жизнь.
- Я хотела бы улететь к звездам, - сказала ему девочка.
Старик улыбнулся и протянул ей руку. Вместе они осуществили ее мечту.