Холодный белый свет звезды, проникавший на станцию через иллюминаторы, смешиваясь с искусственным освещением, создавал невероятно красивую картину, сходную разве что с северным сиянием на Земле.
Японец откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Там, в Японии, сейчас, должно быть, раннее утро, и его сестра может любоваться восходом Солнца, вспоминая о брате, который уже около шести лет находится на орбитальной станции Фараон-7, созданной девять лет назад и с тех пор блуждающей по орбите Ортодокса в созвездии Тельца. Да, далеко он забрался. Но такова его работа - быть там, где опасность неминуемо грозит смертью тысяч людей.
Кто-то вошел в конференц-зал. Тихо, стараясь не шуметь, прошел к другой стороне стола и опустился там в одно из кресел.
- Мое почтение, Ямомото-сан, - произнес мягкий мужской голос. - Простите, что отвлекаю вас от размышлений, но произошло нечто из ряда вон выходящее, в чем мы не сможем без вас разобраться.
- Без меня или без мой меч? - не открывая глаз, произнес на ломаном английском Ямомото-сан, поглаживая рукоять каратати*.
- Без вас и без вашего меча, - ответил пришедший.
- Я прийти, - сказал японец.
Его собеседник беспокойно заерзал в кресле.
- Прошу прощения, Ямомото-сан, - неуверенно начал он, - но время не ждет. Не могли бы вы пойти со мной немедленно?
Японец открыл глаза и пристально посмотрел на собеседника. От этого взгляда у последнего по спине прокатилась ледяная волна.
- Капитан-сан, - медленно начал японец, - я думать в тишине. Вы мне мешать. Я быть расстроен. Я надеяться, что это дело правда серьезно. Иначе я быть зол.
Сказав это, японец встал и направился к выходу. Тот, кого он назвал капитаном, проследовал за ним. Уже в коридоре они поравнялись и пошли в медицинский отсек.
Тагурэ Ямомото был единственным сыном последнего (и ныне покойного) главаря якудзы и самурая. Ему было 37 лет, и он уже успел занять твердую и значимую позицию в структуре японской мафии. После смерти отца Ямомото было предложено занять место покойного, но он отказался. Тем не менее, его фигура оставалась значимой.
Любимым оружием Тагурэ Ямомото был каратати, насчитывавший несколько веков существования. Прочность этого меча позволяла разрубать бронированные доспехи, в которых ходили солдаты Галактической Империи, столица которой находилась на Земле. Империя была создана на основе мирного объединения различных солнечных систем галактики Млечный Путь в единое государство во главе с Императором всего 329 лет назад, в 2261 году.
С трех лет Ямомото посвятил себя философии поединков, начав изучать айкидо. В десять он впервые взял в руки тренировочный меч - тогда начался его кобудо**. Сегодня он был признанным мастером айкидо и кобудо, хотя ни разу в жизни не участвовал в спортивных соревнованиях. "Айкидо - это не спорт, это философия, - говорил он. - Кобудо - путь не убийства, но мастерского владения оружием. И в то же время кобудо - часть бусидо, пути воина. Это тоже не спорт, и не каждому под силу пройти его".
В мед отсеке их ожидали. На операционном столе лежала обнаженная женщина, вокруг которой столпилось несколько человек из персонала. При появлении капитана и самурая они расступились, освобождая пришедшим путь. Японец скользнул взглядом по телу, лежащему на столе, и отметил его гибкость и крепость мышц, после чего стал смотреть под другим углом зрения, замечая округлые бедра, маленькую красивую грудь, тонкие и ровные пальцы рук, изящные ступни, стройные и сильные ноги, изумрудные глаза, прямой нос, полные губы и длинные рыжие волосы. Женщина была не просто красивой - совершенной.
Японец вопросительно взглянул на капитана и поднял правую бровь. Тот откашлялся и начал говорить.
- Мы нашли ее сегодня, - сказал капитан. - Как выяснилось, вся электронная система управления ее корабля вышла из строя, а сама она потеряла сознание, ударившись обо что-то головой. Это мы выяснили уже здесь, - капитан указал рукой на операционную. - Она до сих пор без сознания, на ее голове есть след от удара обо что-то, как мы думаем, металлическое, но все наши попытки привести ее в чувство не дали успеха.
Японец подошел к женщине и осторожно коснулся ее лба - он был горячим. Потом его рука двинулась в область затылка, где и оказался след от удара - это был именно удар, как понял Ямомото. Женщина никуда не падала и ни обо что не ударялась - ее ударили. Чуть склонившись к телу женщины, Ямомото начал визуальный осмотр, продолжая одновременно ощупывать ее в поисках следов, которые нельзя заметить глазами.
В этот момент женщина очнулась. Ямомото как раз добрался до ее бедер, на одном из которых обнаружил небольшую опухоль, словно кто-то надавил на это место. Кожа женщины была тонкой и очень нежной, и любое мало-мальски сильное прикосновение оставляло на ней след.
Очнувшись, женщина оттолкнула японца и свалилась на пол. Моментально вскочив, она тотчас же вновь упала - сказывалась травма головы.
- Что со мной? Где я? Кто вы такие? - произнесла она после очередной безрезультативной попытки встать твердо на ноги.
- Вы беременны, - заявил Ямомото. - Один, два, семь день, - добавил он. - Кто вас бить?
- Я... я... не помню... Кто вы и где я нахожусь? - Она постепенно приходила в себя, правда, так и не замечая своей наготы.
- Вы находитесь на станции Фараон-7, орбита Ортодокса, созвездие Тельца, - отвечал капитан.
- Телец... Ортодокс... Этого не может быть... Год, какой сейчас год? - вдруг воскликнула она.
- Две тысячи пятьсот девяностый, - ответил недоумевающий капитан.
- Фараон-7? Так вы - капитан Дьефенталь?
- Да, - несколько сконфуженно ответил капитан.
- Господи! - воскликнула женщина. - Боже мой! Мы погибли!
Ломая руки, она в отчаянии опустилась на пол там, где стояла. Окружающие недоуменно переглянулись - в ее поведении была какая-то обреченность.
Ямомото спокойно вышел из операционной, прошел в комнату для персонала, открыл один из шкафчиков, взял оттуда чистый халат и вернулся обратно. Подойдя к женщине, японец накинул халат на нее, на несколько секунд дольше положенного сжав ее плечи ладонями. Она взглянула на его руки, а потом подняла глаза на него. Японец сидел напротив, глядя ей в глаза со спокойной улыбкой.
- Тагурэ Ямомото***, - сказал он, слегка наклонив голову вперед.
- Моралес Ариана, - ответила женщина, слегка овладев собой.
"Она знает грамматику", - подумал Ямомото, и ему это понравилось.
- Это честь для меня. Идти, нам о многом надо говорить.
Он помог ей подняться, застегнул все пуговицы на медицинском халате, в который он ее облачил, и повел за собой. Капитан Дьефенталь последовал за ними.
- Рассказывать, - произнес японец, едва они вошли в его каюту.
Женщина улыбнулась - ее забавляло такое произношение. Не говорить она не могла - ведь есть шанс, что эти люди спасутся. Потому и заговорила.
- Как я уже сказала, - начала она, - меня зовут Ариана, фамилия моя - Моралес. Я была женой Хосе Луиса Моралеса, доктора псилогии и астрофизика. Теперь я... я даже не знаю, кто я теперь. Разве что просто Ариана Моралес.
- Мне очень жаль, мадам, - выдал капитан дежурную фразу.
- Не стоит, капитан. Пока я жива, не все еще для меня потеряно. То, что я скажу вам дальше, возможно, покажется, по меньшей мере, странным, - она прокашлялась. - Я родилась в 2837 году, а сюда попала из 2870-го в результате некоторого эксперимента со временем. Мой муж изучал способности людей, которые владели телепатией и телекинезом, в области изменения такой материи, как время.
- Время не материя, это всем известно, - перебил ее Дьефенталь.
- Время - волна, а волна, как стало известно в 2713 году, тоже материя, - возразила Моралес. - Точнее, не известно, а доказано. Идея о том, что волна есть материя, появилась еще в 20 веке, но доказать удалось только в 28-ом. Честь этого доказательства принадлежит доктору Иосифу Коэну, крупнейшему теоретику волновой физики в первой четверти 28-го века.
Будущее - время разгадок и ответов на вопросы, поставленных человечеством в самые первые века его существования. Но один вопрос оставался без ответа: могут ли пси-феномены влиять на волны так же, как на иную материю? Мой муж был не первым, кто задался этим вопросом. Но он оказался первым, кто смог поставить эксперимент, дающий положительный ответ. Сначала подопытные пси-феномены управляли светом и звуком, а уже потом настал черед времени. Но в ходе эксперимента произошла какая-то ошибка, в результате которой я оказалась здесь.
- Вы быть в корабль, - заговорил доселе молчавший Ямомото, - почему?
- Я должна была следить за ходом эксперимента с орбиты, - ответила Моралес. - Мой муж считал, что визуально врата во времени не видны, но электроника заметить ее может. А я являюсь специалистом в области электроники, потому и оказалась в корабле.
- А удар? - спросил японец.
- Когда отказала электроника, отключился электромагнитный пояс, который держал меня в корабле. В невесомости меня выбросило очень резко, и я ударилась головой обо что-то на потолке.
Капитан Дьефенталь передал по рации приказ еще раз дюйм за дюймом осмотреть корабль, взятый на борт.
- Где все это происходило? - обратился он к женщине.
- Галактика NGC-987654, звездная система Эйкумены, планета Сарандос. Освоена во второй половине 27-го века. Но мы зря тратим время на выяснение моего происхождения, - продолжала Моралес, - когда есть более важные вопросы. Какой сейчас месяц?
- Сентябрь, - ответил капитан, - число восьмое.
- Значит, осталось всего три месяца. Придется лететь в систему Птолемея-Коперника.
- Какую систему? - удивился капитан.
- Птолемея-Коперника, - повторила Ариана Моралес. - NGC-19738406. Эту систему населяют не гуманоиды. Жители этой системы - ящероподобные существа огромного роста и невероятной физической силы. Через три месяца их представителя убьют на Ортодоксе, когда он будет слушать оперный концерт. Прилетит он сюда через два месяца. После его убийства начнется война, в результате которой и Фараон-7, и сам Ортодокс погибнут.
- Но зачем лететь в систему, о которой еще ничего не известно? - спросил капитан.
- Пока мы с вами беседуем, - ответила Ариана, - ее открывает команда "Навухудоносора-24". Надо лететь немедленно.
- Но кто убьет посланца?
- Это осталось загадкой истории. Единственный способ избежать гибели станции - остановить посланника, попытаться убедить его не лететь на Ортодокс, или хотя бы не идти в оперу.
- Ну, хорошо, - сказал капитан, - допустим, вы прилетели. Как вы будете с ним общаться? Или их язык не отличается от нашего?
- Меньше, чем вы думаете, капитан. Их язык - это нечто вроде смеси корейского, китайского и японского, - при этих словах она взглянула на Ямомото.
Японец и бровью не повел. С самого начала разговора он понял, кого она выбрала себе в спутники, и уже обдумывал, что он будет делать там.
- Когда мы лететь? - спросил он.
- Как только я починю корабль, - ответила Ариана.
- Когда это быть?
- Пока не знаю. Не больше недели, думаю. Для того чтобы сказать точно, надо сначала его осмотреть. Но до этого - выдайте мне мой комбинезон.
- Комбинезон мадам Моралес в каюту господина Ямомото, - передал по рации капитан. - Я вас оставлю -- надо посмотреть, куда поставили ваш корабль.
С этими словами капитан Дьефенталь удалился. Конечно, оба его собеседника поняли, зачем на самом деле он пошел искать корабль. Но его понимали - все-таки чужое транспортное средство, да еще и с орудиями, приняли на борт станции, на которой постоянно жили и работали несколько тысяч человек.
- У вас есть душ? - спросила Ариана японца после непродолжительного молчания.
Тот кивнул и поманил ее за собой. Показав ей душевую кабину и полотенца, японец вернулся в комнату и стал ждать.
Пришедший работник из мед отсека вручил ему комбинезон его гостьи, когда та еще принимала душ. Когда работник ушел, японец начал внимательно осматривать принесенную им одежду.
Комбинезон был сшит из плотной ткани, волокно которой показалось Ямомото незнакомым, и менял цвет в зависимости от местонахождения. На поясе висел лазерный бластер неизвестной модели и электрошокер, карманы были набиты различными мелкими приборами, назначение которых также было непонятно японцу. Он отметил еще одну малоприметную деталь -- все, что находилось в карманах комбинезона, было положено туда недавно, и притом так неумело, что становился понятным тот факт, что назначение этих приборов непонятно и тому, кто их туда клал. А это могло означать только одно - содержимое комбинезона тщательно осмотрели, нашли неопасным и вернули на место. Оставалось проверить, заметит ли хозяйка одежды, что в ней копошились.
Она вышла из душа, завернутая в полотенце. Он стоял у окна -- огромного иллюминатора, обычно закрытого стеной, которая сейчас была поднята - и смотрел на Ортодокс, зеленая атмосфера которого мягко фосфоресцировала. Его мысли неслись водопадом на камни планеты, разбиваясь тысячью брызг, оставляющих тяжелый, как жар солнца, след в душе того, что рискнул подставить под них свое лицо. Громкость водопада была настолько огромной, что стоявшая за его спиной женщина, позабыв о своей одежде, скрывавшейся на темном покрывале кровати, подошла к нему почти вплотную, так, что он спиной слышал дыхание ее груди, и шепотом ветра в камышах на берегу Исикари произнесла: "Мы этого не допустим".
Он поник головой, только сейчас осознав, во что ввязался и к чему может привести выбранный им путь. Но он уже не мог -- более того, не хотел отказываться и идти на попятную.
Он повернулся и вдохнул ее спокойствие, выдохнув в пространство комнаты последние сомнения. Теперь он снова был спокоен и готов к любым обстоятельствам.
Она вернулась к кровати, скинула полотенце и, нащупав комбинезон, стала облачаться. Его взгляд скользил по ее телу, следя за каждым движением и запоминая его. Одевшись, она совершенно преобразилась -- из просто женщины, удивительно красивой, превратилась в женщину-пилота, красота которой радовала глаза и потрясала воображение.
Они ушли вместе, хоть он и не разбирался в летательных аппаратах. В ремонтном отсеке, куда капитан Дьефенталь приказал оттащить корабль Арианы Моралес, их уже ожидали сам капитан и бригада механиков.
На починку корабля и приведение в рабочее состояние его бортового компьютера и орудий ушло 16 дней. За это время капитан Поль Дьефенталь выхлопотал разрешение для Арианы Моралес и Тагурэ Ямомото представлять интересы Империи в системе Птолемея-Коперника NGC-19738406 и на планете Ортодокс. В результате его хлопот Ариане Моралес были выданы документы пилота имперского флота и присвоено звание младшего лейтенанта, поскольку один из двух представителей должен был быть военным, а Тагурэ Ямомото категорически отказывался надевать форму имперского офицера, мотивируя это тем, что в составе имперской армии нет ни одного самурая, а значит, и ему там делать нечего. В результате 37-летний японец был уполномочен являться послом Империи в системе Птолемея-Коперника и полномочным представителем Императора на Ортодоксе. Команда исследователей, открывших путь в эту систему, получила приказ дожидаться посланника, уполномоченного вести переговоры с правителем системы от имени императора Родиона IV.
Прошло еще пять дней, и два человека на небольшом корабле из будущего понеслись к чужим звездам для спасения неизвестного существа и предотвращения войны между системами Птолемея-Коперника и Тельца, еще не зная, что их ожидает в пути.
"Навухудоносор-24" принял на свой борт корабль "Иеремия-3" с полномочным представителем императора Родиона IV Тагурэ Ямомото и младшим лейтенантом Арианой Моралес 8 октября 2590 года. Руководитель экспедиции, доктор Николас Уваров и капитан корабля, Эрнесто Гарсия Лопес, встретили прибывших на выходе из "Иеремии-3". Через десять минут ими был передан встречающим устный приказ императора Родиона IV провести предварительные переговоры с вождем найденной цивилизации на борту "Навухудоносора-24" с тем, чтобы определить дальнейшие взаимоотношения их государства и Межгалактической Империей. Капитан Лопес ввел полпреда в курс дела, рассказав о достигнутых уже результатах. Новостью явилось сообщение о том, что ни на каких кораблях король Асмодей VI встречаться с чужаками не желал. Все встречи с ним происходили на территории главной планеты, Этлертос, причем точное место сообщалось уже на месте при личном контакте с офицером службы безопасности Этлертоса, которых всегда меняют и которые сами находят прилетевших на переговоры и проводят их к королю. Такие меры обусловлены тем, что Асмодей VI уже подвергался покушениям со стороны различных пришельцев из космоса, являвшихся якобы с миром. Кроме того, встретившись несколько раз с королем, капитан сделал вывод о том, кого именно собирается прислать Его Величество на Ортодокс для встречи с Родионом IV - своего сына, наследного принца Мефиста. Сам король из-за тревожной ситуации в стране не может покидать галактику и вынужден посылать кого-то другого. Кого, он пока не сказал, но, как догадался капитан, сопоставив определенные факты, это будет именно принц Мефист. На сегодня король назначил встречу с послом Императора, о чем просит сообщить тому сразу по прибытии.
- Мы лететь на свой корабль, - сказал японец тоном, не терпящим возражений.
- Я выделю вам охрану, необходимую послу, - ответил на это капитан Лопес, - это прибавит вам весомости.
Японец кивнул.
Еще через час после разговора (и через два с половиной часа после прибытия) корабль "Иеремия-3" с японцем и женщиной на борту в сопровождении двух отрядов гвардейцев на десантных катерах опустились на поверхность Этлертоса. Один отряд был оставлен с кораблями, второй сопроводил посланников к королю. Проводником был офицер СБ, предупредивший о том, что все боевые спутники планеты уже взяли в прицел "Навухудоносор-24" и три корабля на поверхности, так что шансов сбежать нет и не будет. Японец только улыбнулся этим мерам безопасности.
Планету населяли существа полугуманоидного типа: у них были две ноги, четыре руки, одна голова с огромной пастью и шестью глазами, обладали двух и более метровым ростом и невероятной физической силой. Японец шепнул Ариане, не поворачивая головы:
- Если начать бой, быть бойня. Нас убить.
Она кивнула - это было понятно и без слов. Но была понятна и причина, по которой Ямомото сказал ей это - он беспокоился за нее, и хотел, чтобы она это знала.
Король Асмодей VI принял послов в одном из своих дворцов, предназначенных для аудиенций. Его Величество был высок (более того - огромен), четверорук, шестиглаз и скалился всеми семью рядами острых, словно у акулы, зубов в хищной пасти. Несмотря на такую "красивую" внешность и принятые меры предосторожности, Асмодей VI оказался довольно приветливым и приятным в общении. Язык, на котором он говорил, был удивительно схож с родным языком Тагурэ Ямомото, и очень быстро японец завоевал всецело внимание ящероподобного короля. За первый час беседы опасения Асмодея относительно безопасности его величественной персоны рассеялись, как туман, а его беспокойство по поводу безопасности посланника Этлертоса на Ортодоксе развеялись, едва прошел второй час разговора. Правда, король взял с Ямомото слова, что охранять посланника тот будет лично, поскольку он не доверяет тем, кто не знает его языка. Японец сказал, что не всесилен, но обещал находиться рядом с послом короля все время его пребывания на Ортодоксе. После этого Асмодей сказал, кто будет посланником.
- Полетит мой сын Мефист, наследный принц, - сказал он.
- Прежде чем мы продолжим, я хотел бы, чтобы Ваше Величество выслушали моего пилота, Ариану Моралес.
- Кто это?
- Рыжеволосая женщина, что стояла возле меня в приемной зале.
Разговор шел в личном кабинете короля при закрытых дверях. На поясе Ямомото висел двуручный каратати, широкое лезвие которого было спрятано в не менее широких ножнах, а у короля к поясу был прицеплен огромный боевой топор. По этой в комнате не было больше никого - Асмодей решил, что хлипкий гуманоид, вооруженный не лучше, чем он сам, не сможет что-то сделать. Но на предложение японца он не мог согласиться без условий.
- Чем она вооружена? - спросил он.
- Лазерным бластером и электрошокером, - ответил самурай.
- Я введу офицера с автоматом.
- Нет необходимости. Оружие она оставит за дверью.
Асмодей задумался, и думал он довольно долго. Первое солнце планеты село и его место на небе заняло второе - Этлертос находился в системе двойной звезды, поэтому она и получила двойное название. Подумав, Асмодей кивнул, и Ямомото сам вызвал Ариану. Оружие она вручила командиру гвардейского отряда, и вошла в кабинет.
- Я буду переводить вам ее слова, поскольку языка она не знает, - сказал японец и, когда Асмодей дал разрешение, Ариана начала свой рассказ, а Ямомото - переводить его.
- В результате эксперимента я попала сюда из будущего, - сказала Ариана. - И теперь пытаюсь предотвратить войну, о которой вы пока не знаете. Причиной и поводом к ней будет убийство вашего сына, принца Мефист, на Ортодоксе неизвестными...
- Что? - взревел Асмодей. - Как вы посмели? Да я вас!..
Озверевший ящер взмахнул топором, который натолкнулся на каратати и замер. Все шесть глаз короля расширись от удивления, а Ариана продолжила.
- Мы здесь, чтобы остановить это убийство. - По мере того, как японец переводил ее слова, давление на его меч уменьшалось. - Об этом знают только четверо - вы, я, Ямомото-сан и наш капитан, благодаря которому мы попали сюда. Есть два способа, один из которых рискован. Он состоит в следующем: мы летим на Ортодокс вместе с Мефистом, и не отходим от него ни на шаг. Кроме нас никакой другой охраны быть не должно, а вместо принца его охрана будет сопровождать кого-нибудь другого. Но здесь не исключен вариант, по которому убьют и его, и подсадного, и нас.
Второй способ: император Родион IV прилетает сюда, а вы обеспечиваете его безопасность. Либо встреча происходит на нейтральной планете, куда допускаются всего несколько человек - император, два его охранника, принц, два его охранника, и мы двое - для наблюдения за теми и другими. Мы заинтересованы, чтобы никто не умер.
Асмодей опустил топор, а японец - меч.
- Ваш император не согласится, - сказал король. - Я уже предлагал через исследователей. Он сообщил об отказе.
- А о нейтральной планете вы говорили? - спросил Ямомото.
- Нет, - признался Асмодей, - я просто не сообразил.
- Так попытайтесь.
На этом разговор окончился. Ямомото и его "свита" вернулась на "Навухудоносор-24", откуда японец связался напрямую с императором Родионом, которому и сообщил результаты беседы. Тот велел позвать Ариану Моралес, которая вынуждена была снова повторить свой рассказ. Император обещал подумать.
Утром он дал ответ.
- Планету выбирай сам, Ямомото, - сказал он, улыбаясь в видеофон. - Доверяю всецело тебе.
Одиннадцать лет назад Ямомото оказался в нужном месте в нужное время. При любой власти существуют люди, способные поставить на карту все ради достижения эфемерной цели, коей часто выступает пресловутая справедливость. При этом такие поборники справедливости зачастую не отдают себе отчета, что само общественно-государственное устройство несправедливо по своей сути, и никто не способен эту ситуацию исправить. Однако попытки предпринимаются, чтобы в случае успеха, создать на осколках уничтоженной империи еще более жесткую структуру, которую кто-то другой также будет считать оплотом несправедливости. Одиннадцать лет назад революционеры похитили детей императора Родиона, и стали требовать моментальной отмены имперской власти, освобождение всех преступников, помилование приговоренным к смерти и проч. Понятно, что их единственной целью было свергнуть императора и навязать собственный режим.
Ямомото был самураем, а это означало беспрекословное подчинение своему сёгуну, коим в тот момент был Родион IV, знакомый с японцем несколько лет, хоть и не близко. И Ямомото приложил все свои навыки и умения, чтобы спасти наследников императора. Это ему удалось, а Родион в ответ стал самураю другом. И доверял ему во всем.
Поиск вели недолго - одна из планет в поясе Ориона. Встречались там. Родион вылетел раньше, принц Мефист - следом за ним. Императора сопровождали два агента СБ и два гвардейских офицера. В свите Мефиста было два совбезовца и двое солдат из личной охраны. Корабль принца сопровождал только "Иеремия-3", а Родиона вообще никто не сопровождал.
Но каким-то чудом на нейтральную планету проникли те, от кого пытались спрятать принца Мефиста.
Шел третий день встречи. В здании кроме императора, принца, их охраны и японца с Арианой никого не было. Местные власти оцепили здание и никого не пропускали. Но внезапно, часа в два дня, внутри начался шум, похожий на шум борьбы.
В здании шел бой. Десятка три или больше террористов атаковали охрану обоих властителей. Ямомото вовсю вертел мечом, бывшая уже на третьем месяце Ариана Моралес отстреливалась из плазменного (а не лазерного, как думал Ямомото) пистолета, прижавшись к колонне в углу залы. Гвардейцы Империи держались рядом с Родионом, который отчаянно отстреливался из лазерного пистолета, держа на всякий случай в правой руке острую саблю, выкованную из специального сплава. Агенты СБ защищались бок о бок с одним из солдат принца Мефиста. Другой солдат кое-как пробрался к самому принцу, который укрылся за колонной в углу напротив Арианы и отстреливался из автомата с разрывными патронами и двух пистолетов во второй паре рук. Еще двое этлертцев, сжав в каждой из своих четырех рук по боевому топору, носились по всей зале наравне с Ямомото, принося вместе с ним более ощутимый урон противникам, чем все остальные, вместе взятые.
Первыми пали агенты СБ и солдат армии Этлертоса, находившийся рядом. Их разорвало на куски взрывом плазменной гранаты. Один из гвардейцев был убит выстрелом в горло, после чего у нападавших кончились патроны и сели батареи. А оставалось их не более двенадцати человек. Именно человек, поскольку среди нападавших не было ни одного не гуманоида.
Ямомото замер посреди залы, склонившись над распростертым врагом. С каратати капала кровь...
Пол был залит алой жидкостью, среди которой в беспорядке валялось брошенное оружие, шлемы, осколки от тяжелой брони и трупы. Родион IV отбросил в сторону бесполезный теперь пистолет - боеприпасы кончились и у оборонявшихся - перебросил саблю в левую руку и сделал шаг в направлении врагов. Принц Мефист вышел из своего угла, сжав в верхней паре рук огромный боевой топор, а в каждой из двух оставшихся - по одному короткому мечу. Один из двух сражавшихся в центре этлертцев, оставшийся только с одной рукой и обливавшийся кровью (которая, к слову сказать, была чуть темнее человеческой, но тоже красная), гордо вытянулся во весь рост, сжимая в единственной руке свой боевой топор. Второй представитель шестиглазых ящеров, теперь уже двурукий и трехглазый (вся левая сторона его была залита кровью - его собственной и вражеской), подобрал валявшиеся на полу топор и молот, каждый из которых был гораздо меньше боевого топора этлертской армии, поскольку у его оружия раскололось древко, и встал между Арианой и группой из трех человек.
И в этот момент произошло нечто невероятное по своей ужасности: оставшийся в живых гвардеец вдруг резко обернулся к императору Родиону и пронзил его насквозь зажатым в руке мечом. В ту же секунду под ноги принцу Мефисту упала плазменная граната, тотчас же разорвавшаяся и оторвавшая у наследника трона Этлертоса всю нижнюю половину тела вместе с первой парой рук. Верхняя часть туловища принца отлетела к стене и, сильно ударившись об нее, упало на пол. Все шесть глаз ящера медленно закрылись, и из его пасти хлынула кровь. Та же участь постигла солдата, державшегося рядом.
Озверевший однорукий этлертец, издав боевой клич, бросился в атаку. Прежде, чем его убили, он отправил на тот свет четверых. Одновременно с этим его трехглазый и двурукий собрат зарубил одного и забил молотом второго из тройки противников, после чего напоролся на меч третьего. Уже умирая, он успел со всего размаху вонзить ему в голову свой топор. Они рухнули одновременно.
Оставалось еще шестеро - пять террористов и гвардейский офицер. Ариана в страхе прижалась к колонне в углу, забытая всеми и никем не замеченная. Ямомото встал во весь рост. В его черных глазах горел ледяной огонь. Он взмахнул каратати, с лезвия которого брызнули последние капли крови, и поманил к себе оставшуюся в живых шестерку врагов. Гвардеец кивнул, и пятеро напали разом.
Каратати пел песню смерти, когда последний самурай танцевал с нею. Не прошло и трех минут, как все пятеро нападавших украсили собой кровавую картину на полу, потеряв предварительно кто - руку, кто - ногу, а кто - голову.
Гвардеец сжал зубы. Уходить было некуда, и он приготовился умереть достойно. Взмахнув саблей, вырванной из мертвой руки императора, гвардеец напал на самурая, наполнив залу громким криком. Ямомото встретил его удар клинком каратати, резко вывернул его и полоснул гвардейца по животу. Рассеченный надвое, тот рухнул на пол.
Двери, которые уже давно пытались взломать вручную, поскольку система не могла их открыть, наконец-то поддались и раскололись надвое. В образовавшееся отверстие проникли войска, охранявшие здание снаружи. Они нашли горы трупов, реки крови и возвышающуюся в центре фигуру человека с длинным мечом. Солдаты навели на него оружие и окликнули.
Человек обернулся, а потом медленно повернулся лицом к солдатам, не выпуская меча из рук.
- Тагурэ Ямомото, - сказал человек и поклонился, все так же держа в руках меч, с которого тяжело падала кровь.
- Что произошло? - спросил лейтенант у Ямомото, выступив вперед.
- Здесь быть бой. Император и принц быть убит. Остаться только мы.
- Бросьте оружие, - приказал лейтенант. - Нам придется задержать вас до выяснения всех потребностей происшествия.
- Мы уходить. Вы - не мешать. - Японец твердым шагом направился к выходу, на пути к которому стоял вооруженный до зубов отряд. Он сделал еле заметный знак Ариане, и та медленно двинулась вдоль стены к выходу.
- Стой или стреляю! - крикнул лейтенант, но японец продолжал двигаться вперед.
- Огонь! - скомандовал лейтенант, и тотчас его голова отдельно от тела покатилась по кроваво-красному полу. Тело его медленно оседало, а в это время каратати прошелся по шее еще одному солдату, а потом еще одному, и еще одному. Наконец, окровавленный клинок начал новую пляску смерти, разрубая бронированные костюмы солдат и дополняя уже имевшуюся картину их телами. Ариане пришлось идти по этим телам.
Убивая всех, кто появлялся у него на пути, самурай-якудза продвигался к "Иеремии-3", а следом за ним шла Ариана Моралес. Они оба понимали, что в Империи им теперь оставаться нельзя.
Во время взлета их начали обстреливать. Ариана искусно уводила корабль с курса выпускаемых по нему ракет, пока, наконец, они не покинули атмосферу, а затем и орбиту планеты и ушли в подпространство. "Иеремия-3" взял курс на Ортодокс.
Выйдя из подпространства недалеко от станции "Фараон-7", "Иеремия-3" оказался в центре боя двух эскадр. Корабли одной из них несли на себе опознавательные знаки имперского флота, а другой - флота Этлертоса.
Война началась...
Ариана направила полет "Иеремии" на "Фараон-7". И вдруг корабль затрясло, система стала давать сбой, погас и снова включился свет, а потом отключился бортовой компьютер. Возросло давление, в ушах зашумело, и, наконец, люди потеряли сознание.
Когда они очнулись, было еще темно. Японец посмотрел в иллюминатор - пространство вокруг корабля было чистым. Не было видно даже вспышек, характерных для взрывов кораблей при битве в космосе. Ариана включила бортовой компьютер от системы дополнительного питания. На радаре, который также включился, ничего не было. Удивившись, Ариана включила наружные камеры и вывела на монитор то, что они показывали.
Это был голос мужчины, говорившего по-мексикански. Едва услышав его, Ариана попыталась настроить видеоканал, но не удалось. Она отключила внешние камеры, но это не помогло - для общения можно было использовать только аудиочастоты. Перейдя на передачу, Ариана заговорила.
- Я здесь, Хосе, - сказала она, - но я не вижу тебя на радаре. Где ты?
- Все там же. На бывшей орбите Ортодокса. Примерно там, где находился "Фараон-7" в начале первой войны с этлертцами. Ты отклонилась от курса на семнадцать градусов к юго-западу. Задай компьютеру координаты: семь, ноль, два, восемь, два, шесть, один. Затем: три, семь, девять, пять, четыре, два. Теперь лети. Я жду.
На этом связь оборвалась. Ариана задала системе полученные координаты, и "Иеремия" двинулся в путь. Через четверть часа радар засек астероид, на котором находилась база, а еще через шесть минут корабль опустился на космодром.
- Выходим в скафандрах, - сказала Ариана.
Ямомото кивнул и начал облачаться.
Хосе Луис Моралес был крупным, приятным мужчиной с открытой улыбкой. Встретив их на космодроме, Моралес повел обоих на территорию жилой части базы. Уже внутри, когда были сняты скафандры, он обнял жену, только тогда ощутив, что ее живот стал чуть больше, чем был перед отлетом. Его глаза радостно сверкнули.
- Ты уже знаешь, кем он будет? - спросил Моралес жену.
- Это быть мальчик, - ответил за нее Ямомото, обращая на себя внимание ученого.
- Ах, господин Ямомото, - отозвался Моралес, - простите великодушно за то, что не уделил вам заслуженного внимания сразу. Все-таки жены не было больше двух месяцев. Извините, пожалуйста, что так вышло. Мы долго ее искали - продолжал Моралес, ведя за собой обоих вглубь базы, - но ведь мы тоже люди. Приходилось отдыхать. Конечно, войну она не остановила - кивнул он в сторону жены, - но, по крайней мере, спасла вас. Думаю, в следующий раз полет будет более успешным.
- Я не понимать, - сказал японец, - она что, знать, куда попасть? А нам сказать, что не знать... Зачем? Она хотеть обмануть?
- Нет-нет, что вы, - поспешил успокоить его Моралес, - просто она случайно там оказалась. Лететь должна была не она. Наши телепаты воздействовали не на тот корабль - немного повздорили и перепутали. В зоне было два космолета, поэтому и произошла ошибка. Вернуть Ариану сразу мы не могли - она исчезла с орбиты Ортодокса. Более того, она покинула корабль. А вернуть ее мы могли только в корабле и только там, откуда она переместилась. Вот мы и ждали, отслеживая все исторические источники об ее передвижениях.
- Но как вы здесь, если прошлое изменяться?
- А черт его знает. Думаю, это тоже один из парадоксов времени. Возможно, когда-нибудь мы сможем это понять, но пока способны только принимать, как есть.
Японец кивнул. Он действительно начал понимать то, о чем раньше не задумывался. Оставаясь привязанным к древней философии, Тагурэ Ямомото мало уделял внимания новейшим теориям времени и пространства. Он знал, что корабли уходят в подпространство (носящее имя какого-то Гиппера, его открывшего), но не знал, как это работает. Она знал, что скорость передвижения тел в этом пространстве выше скорости света в обычном, но не знал - почему. Конечно, и другие не знали. Но ученые строили гипотезы, создавали теории, изучая подпространство и пытаясь его объяснить. И вот к чему пришел в своих размышлениях последний самурай-якудза: если люди научились мыслью открывать врата во времени и с ее помощью направлять других по его коридорам, значит, Вселенная подчинена какому-то разуму, который мыслью своей направляет всех и все, что есть в ней. А это означает, что не физические законы довлеют над психическими, а наоборот, особенности психики создают физические законы. Только чья психика создает физику Вселенной, остается загадкой для ее жителей.
Моралес обещал вернуть Ямомото в его время, если все будет хорошо. Но хорошо не было. Накануне дня, который они определили как день старта, на астероид набрела этлертцианская эскадра.
Началась воздушная атака. База подверглась ожесточенной бомбардировке, длившейся два часа, после чего противник высадил десант. К этому времени помещения, находившиеся на поверхности, были уже разрушены, а выжившие, которых было немного, отступили в нижние уровни, находящиеся в глубине астероида. Ямомото шел последним. И его первым заметил десант этлертцев.
Узкие коридоры не давали места для маневра. Не меньшую опасность представляла стрельба - на линии огня одновременно находились и свои, и чужие. Ножами и топорами воспользоваться десантники тоже не могли, и пришлось действовать врукопашную. Несмотря на внешнюю хрупкость, Ямомото оказался крепким орешком. Худой, ростом почти на метр ниже каждого этлертца, он одному ему известным способом ухитрялся не только избегать попадания все четырех кулаков десантников по его телу, но и сам наносить им удары, большая часть которых достигала цели.
Так, отбиваясь от шестиглазых и четырехруких солдат, Ямомото отступал все дальше и дальше, приближаясь к самым нижним этажам базы, в глубь астероида. Знание айкидо помогало ему уменьшать число противников, часть из которых уже засорила собой коридоры, затрудняя продвижение остальных.
Когда спина японца уперлась в стену, он решил, что погиб. Но в эту секунду стена стала дверью, и японец был втянут назад, словно кто-то ухватил его за одежду и сильно потянул на себя. Дверь снова стала стеной.
Ямомото оглянулся. В небольшом помещении находилось человек девять - все выжившие. Среди них один из телепатов, доктор Моралес с женой, и несколько сотрудников лаборатории. Оружие было только у Моралеса.
- Вам надо уходить, - сказал доктор, - возьмете с собой Ариану и остальных. Мы с Андрэ их задержим.
- Как? - только и спросил Ямомото.
- Стоит мне их только увидеть, - подал голос телепат, - как двоих-троих я смогу взять под свой контроль. Они нас и защитят. Если повезет, конечно, - добавил он.
- На чем лететь и где выходить?
Моралес нажал на одну из кнопок пульта, который всегда носил с собой, и отворилась небольшая дверь в противоположной стене.
- Пройдете по коридору, затем спуститесь вниз. Там увидите электрокар, стоящий на рельсах. На нем доберетесь до площадки. Это секретное место, - продолжал доктор, - Ариана знает, остальные - нет. Она покажет дорогу. Так вас ждет "Иеремия-4". Это улучшенная модель того космолета, на котором вы прилетели. Я сумел собрать энергию мыслей телепата, и теперь вы сможете путешествовать во времени. Одна сложность - никогда не знаешь, куда попадаешь. Компьютер корабля управляется голосом и вручную. Первый способ лучше, поскольку суть его составляет Серж.
Это был второй телепат. Теперь Ямомото понял, куда тот исчез. Моралес соединил его с кораблем. Интересно, по чьему желанию? Но спрашивать он не стал, поскольку никто не удивился сказанному. Да и времени не было.
- Хорошо. Идем.
В этот момент треснула стена, которая была дверью.
- Быстрее! - крикнул Моралес. - Спаси моего сына, Ямомото! Таких, как он, история еще не знала! Бегите!
Стена рухнула в тот момент, когда японец с Арианой скрылись за дверью. Лаборанты уйти не успели, и Моралес закрыл дверь.
Андрэ попытался осуществить задуманное, и двое десантников начали стрелять по своим. К этому времени лаборанты и Моралес были уже убиты.
Ямомото бежал вперед, держа Ариану за руку, а в другой сжимая каратати, опустив его клинком к полу. До спуска вниз они добежали быстро, спустились еще быстрее. Электрокар оказался разбит, и им пришлось бежать по шпалам. Сколько прошло времени, пока они добрались до "Имеремии-4", неизвестно.
Вылетев, они оказались на линии огня этлертской эскадры, когда Ариана дала команду перемещаться. Серж что-то буркнул в ответ на ее крик, и корабль затрясло, после чего он оказался в пустоте. Счетчик показывал дату: "3624".
- Мой сын будет телепатом, - сказала Ариана. - Таким, каких еще не видела человеческая цивилизация. Поэтому Серж вызвался нам помочь. А вы... - Она вздохнула. - Вы оказались рядом по воле случая, и я чрезвычайно ему благодарна за ваше присутствие.
Она обернулась к нему. Ямомото стоял молча, склонив голову. Его меч лежал на полу - там, где японец уронил его во время взлета.
- Ямомото, - тихо позвала Ариана.
Самурай повернул голову. В его глазах стояли слезы возрастом в несколько столетий. Сейчас, в эту минуту, Ариана не могла с точностью сказать, кому больше лет - древнему, как Япония, каратати, или его 37-летнему хозяину. В душевном порыве Ариана обняла Ямомото, который в ответ очень робко сомкнул руки на ее спине.
- Серж, увези нас подальше, - произнесла Ариана.
"Иеремию" вновь слегка затрясло, после чего наступило спокойствие, а таймер показывал цифру "7917".
В иллюминаторе был виден Марс. Оказалось, что теперь они перемещались не только во времени, но и в пространстве. Ариана отметила про себя, что надо сделать запись об этом в дневнике исследований, но потом вспомнила, что тот остался на базе более 5000 лет назад. Сев за штурвал, она направила космолет на посадку.
- Вы пересекли границу Марсианского государства, - услышали они по радиоканалу. - Добро пожаловать.
Удивленная Ариана посадила корабль на одном из космодромов, где ей предоставили полосу, выйдя на связь по видеоканалу. Там их встретили несколько человек европеоидной расы. С удивлением взглянув на Ямомото, один из них заговорил. Голос его был высок и чист, а тон - дружелюбен.
- Мы рады приветствовать вас в Марсианском Государстве Гуманизма. Наши ученые предсказывали ваше появление, поскольку исчезновение вашего корабля в вашем времени было зафиксировано, а наиболее развитая наука сегодня - история. Господин Ямомото, - обратился он к самураю, - я вынужден огорчить вас - на Марсе ваше присутствие нежелательно. Монголоидная раса сегодня населяет Юпитер, поскольку численность человечества увеличилась, и произошло разделение по расам. Конечно, вы можете гостить здесь столько, сколько посчитаете нужным. Но на постоянное жительство претендовать здесь не можете. Когда вы решите, вас сопроводят на Юпитер. Думаю, там будут рады встрече с легендарным самураем прошлого. А пока - следуйте за нами. Вы сами сможете выбрать жилище для своей спутницы.
Ариану Моралес встречали с огромным уважением, граничащим с восхищением. Она получила возможность жить в центре, где была максимально развита экономика, или на окраине, где находились леса и луга, реки и большинство озер. Ариана выбрала замечательный дом на берегу крупнейшего озера, Пильгун, с небольшим аэродромом, катером, яхтой и самолетом-амфибией.
Ямомото прожил на Марсе полгода, дожидаясь рождения сына Арианы, поскольку она просила его об этом. Мальчика назвали Хосе Мураками - в честь деда и отца Ямомото, чем самурай был польщен. Когда Хосе исполнился месяц, Ямомото, о котором уже давно сообщили на Юпитер, покинул Марс.
На Юпитере он был принят как живая легенда. Он выбрал дом на берегу Бамбуковой реки рядом с бамбуковым лесом, где самурай устроил для себя тренировочную площадку.
Прошло 12 лет.
Сорокадевятилетний самурай вел занятие по айкидо со своим единственным учеником - китайским мальчиком-сиротой Сун Ли, когда его окликнули.
- Ямомото-сан, вам звонок с Марса!
Самурай вошел в дом и нажал кнопку ответа на видеотелефоне в холле. Монитор отобразил взволнованное лицо Арианы Моралес, женщины, с которой самурай не виделся вот уже 12 лет.
- Вы не изменились, - с поклоном произнес самурай.
- Ямомото, - произнесла женщина, - мне нужна помощь. Хосе Мураками в опасности. Вы можете приехать?
- Вылетаю немедленно, - ответил Ямомото, выключил телефон и, как был в черном кимоно, опоясанный каратати, вышел во двор, дошел до ангара и, сев в корабль, завел двигатели.
Когда он покинул орбиту, свет Солнца отразился от темного стекла лобового иллюминатора его корабля.
*Каратати - японский богато инкрустированный обоюдоострый меч VIII в. (см. рис.).