Аннотация: Что делать миру, умирающему без чувств. Где даже страх ценится на вес самого дорогого сокровища. И где расставание - самая низкая плата за возможность вернуть утерянное.
Ох, уж это подлое, разрушающее внутри тебя все хорошее и светлое, выжигая все своей кислотой слово. Чувство! Оно не для таких как я. Вот и сейчас, глядя в глаза цвета горького шоколада, я понимаю, что у меня внутри разливается, изъедая все вокруг этот самый жгучий яд, будь он неладен, когда шоколадный взгляд останавливается на ком-то с интересом или что еще хуже сочувствием. Это значит, я снова на миг позабыт, потерян, одинок в этом мире. Без глубокого омута, в котором лично мне чтобы потеряться достаточно пары секунд, я как будто балансирую на крае бездонной пропасти. Они мое утешение и веер, помогающий сохранить равновесие над бездной. Жаль, что это яд для нас, потому что именно он делает меня так похожим на человека. Смертного, слабого, податливого, но живого и верящего. А еще, потому что без него нам не выжить в этом мире.
Вот опять, тонкие изящные брови поползли вверх завидев нового фигуранта вошедшего в дверь. Я знаю этот оценивающий хоть и мимолетный взгляд. Слишком много по меркам одиночки я провел анализируя и улавливая все, чтобы не зародилось за туманной гладью скрывающей чувства, за маской безразличия, там в глубине ее глаз. А я то думал, что теперь то я не буду одинок. Как я заблуждался.
"Хорош", - отметил я объект ее мимолетного интереса. В прошлой жизни я возможно смог бы в полной мере оценить все изгибы и впадинки этого тела и души, но не теперь, когда есть она.
- Кто? - глубокий с хрипотцой грудной голос отрывает меня от очередного падения в пропасть.
- Выбирай, - сделал я широкий жест рукой, обводя им окружающее нас пространство.
- Какой-то ты щедрый сегодня, - ироничная улыбка тронула ее губы, оставив безмолвствующими глаза. Огонек от зажигалки на мгновение высветил темные как будто от недосыпа круги под глазами, едва не опалив длинную челку, услужливо перебежал на кончик сигареты, и мое лицо окутало облачко дыма смешанное с ее дыханием.- Вон тот, - указала она взглядом на новичка.
Я сделал вид, что одобряю ее выбор, тем временем лисой метнулся к ее фавориту на сегодня.
- Я сама, - тут же пресекла она мои поползновения и сделала очередную затяжку. - Хвостик или рожки?
-Хвостик, - отозвался я, украдкой отщипывая крохи от его сущности, делая ее добычу чуть менее лакомой.
- Крэн, я же сказала - он мой, - затушив сигарету, она поднимается на ноги и походкой танцовщицы подходит к столику блондина. Глядя ей вслед невозможно не смотреть на тонкий стан укутанный в сизую дымку сигаретного шлейфа, стелющегося за ней подобно шали ниспадающей с плеч наземь.
Парень вздрагивает, когда она сев напротив него прикасается длинными изящными пальчиками к его руке, но через миг расслабляется, теряя контроль. Он ее всецело. Но весь он ей и не нужен. Так, маленький хвостик, чтобы насытиться и не потерять форму. Совсем немного, чего-то того, что здесь он считает неважным, но о чем хватится там, на дороге Вечности. Вот только пути назад уже не будет. Голова, то есть его воспоминания ей сейчас не по нраву. Что ж пусть наслаждается. Тем более, что это практически единственное наше развлечение тут.
Меня же вновь душит ревность. Видя как она поднимается из-за столика и уходит с ним наверх я, даже понимая, что через полчаса она вернется сытая и довольная, благоухающая новой жизнью, струящейся у нее в жилах, и тогда я не смогу простить себе то, что она покинула меня даже на миг.
На этот раз она выбрала страх.
- На что он тебе? - интересуюсь я, глядя, как она вновь садится напротив меня и закуривает очередную сигарету. - Его и без того слишком много в этом мире, чтобы еще и отбирать его у людей.
-А мне его не хватает, - задумчиво глядя на дым говорит она. - Порой так странно видеть его в глазах обычных людей, каждый день преодолевающих его раз за разом и вновь и вновь взращивающих его ростки в своих душах. Крэн, я скучаю по этому.
На миг ее взгляд освещает огонек былой сущности. Тогда когда она знала, что такое страх, что такое любовь и что такое счастье. Когда знала что такое истинные чувства. Но я не смогу без нее. Потому я и позволяю ей красть эти эмоции у простых смертных.
-Ты же знаешь - назад нет пути, - безразлично произношу я, хотя глубоко внутри понимаю, что когда-нибудь она все равно уйдет от меня. Уйдет назад, туда откуда пришла. Станет тем, чем предназначено. Прахом.
- Знаю, - взгляд скользнул вдоль моего плеча и зацепился за радужку моих глаз. И я почувствовал послевкусие ее "обеда". - Но от этого мне меньше не хочется вернуть все, как было до того как...
Вновь накатывает темнота и одинокая темная фигурка под желтым светом фонаря. Если бы она тогда не посмотрела мне прямо в глаза, то я бы просто забрал у нее пару лет жизни. Но она уже тогда не знала этого чувства, так ненасытно слизанного сейчас с того блондина. Она заглянула мне куда-то глубоко-глубоко внутрь, и я понял, что она видит меня насквозь. Она видит меня даже там, где меня почти уже не осталось.
"Идем со мной", - прошептал я тогда, и она безмолвно подала мне руку. С тех пор она всегда рядом. Но я знаю, что даже для демона невозможно удерживать рядом с собой человеческую душу вечность и не потерять через какое-нибудь столетие.
- Я ведь все равно не смогу быть с тобой всегда, - ее взгляд скользит по потолочным балкам и замирает на крупных каплях скатывающихся по оконному стеклу. Там за ним наверное осень.
- Нет, не сможешь, - подтверждаю я.
- Тогда - зачем?
- Демонам тоже бывает одиноко, - отвечаю я, глядя в ее глаза. - И скучно.
- Вы же не знаете, что такое любовь и привязанность, - рассуждает она, затягиваясь очередной сигаретой.
-Это довольно противоречивые чувства, чтобы ими можно было насытиться. Да и искренних сейчас не найти, а суррогат, которого сейчас полно в душах и сердцах людей слабая замена. Толи дело страх смерти, - вынимаю я сигарету из ее пальцев и делаю глубокий вдох. - Или надежда. Эта так вообще долгоиграющая штучка. Жаль, но в этом мире так редко удается найти кого-то кто еще верит и надеется на что-то.
- Так уходи, - заключает она, отбирая назад свою порцию дымного яда. Впрочем, для нее это уже не важно.
- И оставить тебя здесь одну? - приподнимаю я бровь.
- Я всегда одна, Крэн, - отрезает она, не глядя на меня.
Молчание ощутимое, но не тягостное, привычно повисает между нами.
- А я ведь раньше любила осень, - неожиданно произносит она, не спуская шоколадных омутов с плачущего за окном дождя. - А сейчас я даже не могу вспомнить, что значит это слово - любить...
- Ты хочешь вернуть все назад? - лениво интересуюсь я. Я уже задавал этот вопрос и тогда она сказала категоричное "нет". Там, откуда пришел блондин не было уже ничего. Серость и мрак отвоевывали свое, тихо, незаметно, но неумолимо вытягивая все из расы живущей на этой планете. Не зная об этом жить паршиво, но можно. Зная - невозможно. Людям нельзя жить без надежды. Но даже она покинула этот мир.
- Да, - тихий ответ, столь неожиданно разорвавший тишину на мгновение выбивает из меня былое равнодушие и безразличие ко всему окружающему меня миру.
- ДА? - переспрашиваю я.
-Я лишь краду эти чувства, а они, - она бросила короткий взгляд на заметно посеревшего после "общения" с ней блондина, - у них есть всегда. Мало или много, но есть. И вот в чем парадокс. Они им не нужны для того чтобы выжить, но они их имеют. А мы без них не выживем, но так и не знаем до сих пор как заполучить их не крадя.
- Равновесие жизни, - безучастно отзываюсь я. - Всегда есть хищник и тот на кого он должен охотится.
- Но в чем смысл этой охоты? - она проводит пальцем по стеклу и задумчиво рассматривает след от него.
- Каждый получает свою нишу, полезность и возможность существовать в этом мире. В какой-то мере - это и есть смысл жизни.
- Смысл..., - как будто пробуя слово на вкус, шепчет она. - Похоже на хомячков в колесе. Кажется, у меня когда то был такой.
- Лучше бы ты выбрала эгоизм. Это более цельное чувство и без послевкусия.
Она глянула на меня своими шоколадными омутами и я едва ли не впервые за последнее столетие вижу как во взгляде промелькнуло сомнение.
- Отпусти меня, Крэн.
- Ты вольна идти куда тебе хочется, - спокойно произношу я.
- Если бы это было так, я бы не просила.
- Кси, что ты хочешь? Уйти? Уходи!
- Я хочу чтобы ты отпустил меня, - тонкий палец едва ощутимо касается моего запястья. - Ты слишком крепко держишь меня, чтобы я смогла покинуть тебя не...
- Не что, Кси? - во мне затлел холодный огонь. - Не убив меня? Ты?
- Ты, демон сна, миллионы раз кравший обрывки душ этих людей, их эмоции и жизни. Ты тот, кто может перевести любого по ту сторону Амгара и если пожелаешь вернуть обратно. Ты брат демона смерти, правителя Ваалмета. И ты не нуждаешься более во мне.
Но я нуждался. И она знала это. Потому как весь привычный холод тьмы Амгара я бы с легкостью променял на возможность завладеть ее душой всецело. Душой все еще хранившей воспоминания о тепле человеческого сердца, а потому слишком желанной и недостижимой для того, у кого его никогда не было. Потому как обладай мы хоть каплей этого обжигающего для нашей ледяной сути субстанцией нас бы попросту не стало. Сердца слишком тяжелы для тех, кто живет в невесомости бесконечности.
И еще я знал, что если я не отпущу ее меня не станет. И все из-за моего ребячества. Я знал к чему это может привести и все же не удержался. Вновь. Тогда у нас было бы еще немного времени для нас двоих.
Она всегда ждала меня на краю Амгара. Места где еще ни одной смертной душе не удавалось обойтись без моего сопровождения. Только мне было дано провести душу за грань, в царство Ваалберит и вернуть обратно. Но ей не суждено было вернуться, потому что часть ее души и так была там - в стране мертвых. Часть, что я не смог оставить ей, не отпустив ее от себя. Век людей короток и срок отпущенный им на пребывание в любом мире, выходящим за грань нашего сумеречного царства сна, имеет свое абсолютное значение. Книга судеб имеет запись о каждой такой жизни. Потому я должен был забрать большую часть ее души, чтобы не нарушить равновесие. И еще я знал, что рано или поздно эта самая часть вернется назад, преодолев грань. И будет искать осколок, который у нее отобрали.
Это был мальчик. Когда я наблюдал за его рождением, уже тогда я знал, что он чувствует меня. Это невозможно. Нас нет. Ни для кого нет. Ни в одном из миров ни один из его существ наделенных душой не мог чувствовать мое присутствие в реальности. Сны это другое. Сны - это моя территория. Мое царство. Мой мир. И он подчиняется тем законам, что я привнесу туда. Но я знал, что маленький, красный комочек, сделавший едва-едва первый свой вдох отравленного воздуха, мира обреченного на неотвратимую, хоть и медленную гибель, чувствует меня. И ненавидит.
Я наблюдал за ним, тайком от Ксианы. Видел как он растет, как превращается в красивого рослого самца. Он совершенно не был похож на мою Кси. Льняные чуть вьющиеся волосы и прозрачные серые глаза делали его похожим на старого бога одной древней цивилизации из другого мира. Но только не внутри. Внутри его горел тот же огонь. Огонь, способный уничтожить меня и заметно продвинувшийся в своем усердии на сей счет.
И однажды я не выдержал. Любопытство пересилило доводы рассудка и я показал его своей Кси. Я не знал зачем сделал это. Возможно, я надеялся что ничего не произойдет и она не узнает кто скрывается под оболочкой скандинавского бога. Но скорее я уповал на то, что моя Кси обретет то, по чему безмерно скучала, страдая в оглушающей тишине и тьме, видя как я веду к Амгару очередную душу не принадлежащую ей.
Но в первый же миг как увидела его, лишь знакомо закусила нижнюю губу своими идеальными зубками и тут же впилась в него как клещ. В тот раз ей не понадобился даже прямой физический контакт, чтобы едва не убить свою же собственную душу. Две разрозненные части стремились стать единым целым. И я, миллионы раз видевший смерть, в том числе и души, не смог предугадать силу и мощь ее возрожденной сути, жаждущей вернуть свою собственную украденную часть. Серые глаза едва соприкоснулись взглядом с шоколадными, но я уже понял, что Кси никогда не заполучить свою душу целиком. И я бессилен помочь ей в этом. Я был бессилен даже уберечь ее от воспоминаний об этой встрече. И потому знал, что рано или поздно она уйдет. Вновь.
- Крэн, ты знаешь зачем еще я выбрала сегодня страх? - не отрывая взгляда от стекла спросила она. - Чтобы вспомнить как это было. Чтобы вспомнить кто ты есть на самом деле. Кто есть я.
Я молчал. Любые слова были сейчас уже не нужны. Я ждал момента, когда она решится попросить меня о последней услуге. И я не был уверен, что найду в себе силы отказать.
- Ты знаешь, как демоны называют этот мир?
- Серый.
Она едва заметно улыбнулась и посмотрела мне в глаза.
- Нет, Тусклый. Как мне кажется это ближе к истине. Посмотри, все чувства, до последнего, даже гнев покрыты каким-то налетом тлена. Как будто упакованы в целлофан и принадлежат не им, а взяты с прилавка ростовщика. На время, пока...
- Пока не придется их отдавать.
- Нам.
Она вновь посмотрела на размытые тени за плачущим окном.
- Ты знаешь, я думаю это потому, что их души искалечены так же как и моя.
- Кси, не надо патетики. Это не твоя стезя.
- Нет, Крэн, ты не понял. Я не сожалею, - короткий взгляд и нервная дрожь пальцев, сжавших сигарету, - не сожалела о том, чем ты меня сделал. Ты дал мне много больше опыта и знаний, чем я смогла бы получить проживи я обычный человеческий век. Да и сомнение пришло лишь в момент, когда я осознала, что я ничего не могу сделать с этим своим знанием. А они - кивок в зал, - могут. Просто не знают об этом.
- Ты думаешь, что они знают о том чего лишаются?
- Нет, думаю они этим никогда и не обладали. Они сами когда-то покалечили свои души и сердца и сейчас лишь расплачиваются за прошлые грехи и расточительство. Потому именно здесь так просто красть и насыщаться. И потому, здесь всегда хочется взять немного больше чем можно.
Я еще раз оглядел лица существ окружавших нас в этом небольшом, уютном зале. Маски. Живые маски. И мы с Кси так похожи на них, обладая чувствами которые нам не принадлежат. Не принадлежали...
- Крэн, - как выдох, - отведи меня в Ваалберит.
Вот и все.
Теплые глаза цвета горького шоколада, наделившие меня слабостью, побороть которую я буду не в силах даже через вечность. И одновременно, подарившие мне силу пережить ее.
- Я не могу сделать этого.
- Крэн! - упрек.
- Я не могу сделать этого, - чуть тише, - с тобой.
Молчание приглашающее продолжать.
- Ты не все знаешь. Тебя не станет, едва ты ступишь по ту сторону Амгара. От тебя не останется даже воспоминаний живущих во снах. Ты просто перестанешь существовать. Как будто тебя никогда и не было.
Кси прикрыла глаза на мгновение, после чего взяла очередную сигарету и неспешно прикурила.
- Я согласна, - клубы дыма сгладили боль ее взгляда.
Боль... То была ее собственная боль, подкрепленная страхом. Она питала себя им, чтобы чувствовать себя живой. Настоящей. А не тенью, этого тусклого мира. Ее осколок души - он был жив. Он чувствовал. Он впитывал в себя чужие эмоции, учась и запоминая каждый оттенок, каждый всплеск, каждую память. И знал это и потому не мог отпустить ее. Она одаривала меня жизнью, не крадя ее взамен у других. И это была единственная жизнь, которую я знал. И был только один выход, позволяющий мне спасти ее, и не потерять навсегда.
- Завтра. Я отведу тебя завтра. А сегодня. Я хочу чтобы ты в последний раз...
Ксиана коротко кивнула и улыбнулась тонкой, едва уловимой улыбкой, прервав меня на полуслове. Так, как умела делать только она, глядя прямо мне в глаза и доставая до самого дна моей сущности, темной и когда-то безликой как сам Ваалберит.
Амгар манил своей бездонностью, одновременно ласкаясь как домашний питомец к моим рукам. Я чувствовал его упругую вязкую тьму, способную поглотить все - от воспоминаний до обрывков душ. Я знал, что если бы не эта наша связь, если бы я сам не был его частью, я был бы уже там, где нет ни только времени и пространства, но и самого Амгара. Нет и никогда не было ни меня, ни Ксианы. И снов о ней.
- Ты снова здесь, Крэн. Сколько ж можно?!
Мой голос прозвучал как шепот подсознания. Здесь не было звуков. Здесь не было цвета. Лишь полутона и грань, за которой осталась она. Грань, которую я позволил перешагнуть ей, предпочтя не чувствовать ее более рядом, не питаться ею каждый миг своего вновь ставшего без нее безликого существования, нежели потерять навсегда.
Ее душа была наконец едина. Она нашла свою утерянную когда-то половинку. И она наконец получила то, о чем давно не смела даже мечтать, останься она и далее со мной - любовь. Любовь на которую способна лишь цельная душа. Она была полна чувствами, самым слабым из которых был тот самый страх. Она помнила его первозданный вкус, когда-то украденный у меня же, чтобы не забыть кто был для нее демон сна. Чтобы там, во сне он мог найти ее и убедить себя самого, что сделал единственно верный выбор, отдав ее другому.
И, наконец, чтобы, моя собственная сущность обретшая душу... Нет, заразившаяся чувствами и хранилищем для них, не потерялась в мире мрака, безвременья и полутонов в ожидании когда же мы сможем свидеться вновь. Когда я смогу заглянуть в глаза цвета горького шоколада, пусть даже после этого вновь отпустив ее. Как это было ранее. Как это случится вновь. Потому что я тоже стал носителем этого ужасного вируса, живущего лишь в душах и сердцах своих жертв - надежды. Надежды, что когда-нибудь я смогу удержать ее душу всю без остатка и более никогда не видеть Амгара и тусклого света миров Ваалмета, лежащих на его территории и служащих последним прибежищем для искалеченных душ лишенных надежды на возвращение за Грань.