Григоров Сергей Львович : другие произведения.

Библейские мотивы

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Цикл рассказов на библейские темы: о первородном грехе и появлении лжи, о природе человека, о науке, о страхе и смысле. Представления иной реальности на "отвлеченные" темы, но на строгой научной основе - именно такой и должна быть фантастика.

БИБЛЕЙСКИЕ МОТИВЫ

ПРЕДИСЛОВИЕ КО ВТОРОМУ ИЗДАНИЮ

  
   Второе издание "Сказок для умных" аутентично первому, увидевшему свет более десяти лет назад. Не устранены даже неуклюжие обороты и неточности несмотря на то, что это противоречит политике издательства. Добавлен лишь текст "Сказка сказок", интересный тем, что отражает взгляд системного аналитика на историю Русского мира.
   Остается напомнить, что действительное имя автора не известно.
  
  

ПРЕДИСЛОВИЕ К ПЕРВОМУ ИЗДАНИЮ

  
   Секретариат счел необходимым ознакомить руководство региональных ячеек Академии с нижеследующим текстом для последующего строго конфиденциального обсуждения.
   Начну с азов, дабы подчеркнуть важность момента.
   Напомню, что традиционно объем понятия "информация" принято разделять на три области - фактологическую, алгоритмическую и концептуальную, соответствующих сферам "так помни", "так действуй" и "так мысли".
   Под фактологической информацией (факт-утверждениями) подразумеваются описания, содержащие констатацию фактов и требующие только понимания и запоминания. Это, например, сообщения о смерти Наполеона в соответствующем году или о месте впадения Волги. Эти утверждения могут быть верными (истинными), неверными и спорными, истинность которых неопределенна.
   Вне зависимости от истинности или ложности, достоверности или недостоверности, убедительности или неубедительности, факт-утверждения обладают различной, но всегда не стопроцентной степенью непосредственной, личной проверяемости. Изучение истории требует доверия к авторам учебников и к свидетельствам очевидцев (вкупе с доверием к порядочности и пунктуальности переписчиков и комментаторов сохранившихся документов) - лично участвовать в уже произошедших событиях никто не может. При постижении физики или, скажем, химии можно лично убедиться в правильности многих положений этих наук, поставив соответствующие эксперименты. Но кое-что все равно придется принять на веру: современная наука очень даже недешевое удовольствие.
   Алгоритмическая информация (алгоритм-сообщения) представляет собой описание последовательности действий для получения желаемого результата. Типичный пример - кулинарные рецепты: для изготовления такого-то торта возьмите то и это, так-то сделайте и так далее. Алгоритм-сообщения содержат нечто большее, чем "голое" знание, - они позволяют вырабатывать различные умения и навыки. Опытный водитель не чета любому новичку, как бы ни был тот теоретически подкован. Многие навыки - например, умение плавать - вообще невозможно приобрести, не совершая никаких практических действий.
   Известно, что мировоззренческие установки возникают при усвоении информации третьего вида - концептуальной, являющейся по существу некой проповедью. В качестве проповедника, то есть человека, излагающего концептуальную информацию, может выступать философ или ученый - Сократ или Аристотель, Коперник или Ньютон. Однако более привычно под проповедниками подразумевать учителей, обладающих моральным авторитетом и воздвигающих новые основы самоосознания и самоопределения. К таким колоссам, несомненно, относятся Зороастр и Гаутама, Иисус Христос и Магомет.
   По силе убеждения проповедь относится к одному из двух уровней.
   Проповедь первого уровня - это убеждение в истинности сказанного. С этой целью обычно применяются ссылки на авторитеты (такой-то великий думал именно так; многие люди знают это; это очевидно) и/или ссылки на материальные свидетельства (документы, подтверждающие сказанное; описание или проведение подтверждающих экспериментов), а также критикуются конкурирующие воззрения.
   Второй уровень проповеди - логическое встраивание сказанного в систему мировосприятия слушателей, убеждение их в том, что по-другому мыслить неправильно, вытеснение сомнений в истинности сообщенного. Поскольку основная проблема гносеологии не в познании истины, а в приятии или неприятии ее, третьего уровня проповеди не существует.
   Надеюсь, что членам Академии нет нужды расписывать характерные приемы построения проповеди и основные внешние признаки ее.
   Феномен нижеследующего текста в том, что внешне он напрочь лишен каких-либо атрибутов проповеди, но по силе воздействия на мироощущение читателя сильнее любого известного современного произведения. В истинности заключительных утверждений сказок, представленных ниже, усомниться невозможно. Надеюсь, что коллективными усилиями нам удастся раскусить эту загадку.
  

Вице-президент Международной академии

нейролингвистического программирования

и психоделики (МАНПП)

Н. М. Кафтанов

  

Сказки для умных

Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся

Евангелие от Матфея, 5:6

1. Появление зла

   Все дела Господа прекрасны, и Он дарует все потребное в свое время; и нельзя сказать: "Это хуже того", ибо все в свое время признано будет хорошим.

Книга премудрости Иисуса, сына Сирахова, 39:40,41

   Владел Хозяин просторным крольчатником, населенным множеством обитателей. В положенные часы насыпал в кормушки сытный корм, тщательно чистил клетку и застилал мягкой соломой. Кролики благоденствовали и радовали Его привесом и приплодом.
   Красивой расцветкой и дородностью выделялся среди них один, называемый Сатом. Хозяин часто брал его на руки, ласкал и подкармливал вкусными орешками.
   Как Он любит нас, как заботится о нас, восклицал Сат, обсуждая со своими сородичами поведение Хозяина. Мы всецело в Его власти, а не ощущаем никакого насилия. На нас ниспадает только вселенская доброта Его и любовь. В благодарность мы обязаны отвечать Ему взаимностью и всячески угождать. Я люблю Его безмерно. Как я хочу походить на Него! О, если б я мог оказать Ему хоть малейшую помощь! В Его отсутствие я буду следить за порядком в клетке и контролировать распределение пищи.
   Чего греха таить, изредка у кроликов возникали критические замечания в адрес Хозяина. То промедлит с раздачей пищи, то сочных кочерыжек не доложит, то не улыбнется при виде Своих любимцев. В один из таких критических моментов образовался - у кого именно, история умалчивает - погибельный вопрос: по какой причине Он старается ублажать нас, неужели нет у Него никакой корысти? Докатился ропот до Сата, и вынужден был он долго и безжалостно искоренять вредные сомнения в альтруизме Хозяина.
   Другие кролики постепенно привыкли к главенству Сата, хотя некоторые и оспаривали справедливость принимаемых им решений насчет распределения пищи и назначенных мест отдыха. Предводителем недовольных был Мих, почти не отличающийся от Сата по весу, но обладающий самой что ни на есть обыкновенной кроличьей внешностью.
   Однажды Хозяин отвлекся от ухаживания за кроликами, огляделся вокруг и обнаружил, что двор Его пришел в запустение. Надо заняться благоустройством, подумал Он и незамедлительно принялся за дело.
   Вначале Он соорудил навесы и разные сооружения, отделив местечки освещаемые и затененные, продуваемые ветрами и укромные. Посмотрел на дело рук Своих и решил, что получилось хорошо.
   Затем Он принялся благоустраивать территорию двора. Проложил плиткой дорожки и присыпал гравием участки, которые должны были остаться сухими даже при сильных дождях. Разбил клумбы, посадил деревья. В углу двора выкопал пруд. И вновь порадовался результатам труда Своего. Соорудил несколько светильников, дабы темное время суток или непогода не мешали Ему хлопотать по хозяйству.
   Пруд Хозяин украсил водорослями, запустил в него рыбок, рачков и моллюсков. Повесил скворечники, чтобы залетным птицам было где устроить себе гнездышко и наслаждать Его слух радостным пением.
   После этого Он наполнил двор многими новыми обитателями. Коровами, овцами, курами, утками и прочей живностью, от которой большой прок в хозяйстве. У входных ворот поселил сторожевого пса. Прозвали его Огоньком - за то, наверное, что когда он угрожал кому-либо, то клыки его ярко сверкали.
   Видите-видите, вопрошал Сат сородичей. Он занялся тяжкими трудами только ради нас - чтоб приятно нам было любоваться окрестностями клетки, чтоб не посещали нас в темноте ночные кошмары. Я растворяюсь в любви к Нему!
   Восхвалял Сат Хозяина, а самого свербил вопрос: куда деваются его сородичи, периодически изымаемые из клетки? Считалось, что для пополнения новых крольчатников. Но дольше всех занимающий почетное место у кормушки, откуда был лучший обзор, он невольно сомневался в общепринятой точке зрения. Неизвестность пугала, и он много времени проводил в раздумьях. Как следствие, интеллект его значительно повысился. Попутно он выучил повадки и языки всех обитателях двора.
   Нельзя жить хлебом единым, и Хозяин завел созданий, от которых нет никакой хозяйственной пользы, - котят. Пользы-то нет, но для души услада.
   Безрассудная любовь всегда эгоистична. Сату вдруг показалось, что Хозяин стал хуже относиться к кроликам, и его кольнула ревность. Прежде никогда подобные мысли не приходили ему в голову.
   На самом-то деле Хозяин всех любил одинаково и ровно в той степени и таким образом, какого каждый был достоин. Одни создания требуют ежедневного ухода, другие стремятся к самостоятельности, третьих обязательно надо подбадривать, четвертых - успокаивать, и так далее. У всех свое предназначение, и глупо стричь их под одну гребенку. Кошки нужны для игры и баловства, кролики - для приплода. Сат же не принимал в расчет это очевидное обстоятельство.
   Неужели Он забыл, задавался Сат грустным вопросом, что мы, кролики, старейшие и любимые Его подопечные? Какой удар для всех нас! Какое жестокое разочарование! Да добрая половина клетки, того и гляди, впадет в депрессию, перестанет радоваться жизни и приносить приплод. Как это расстроит Хозяина! Нет, такого нельзя допустить. Что делать?! Буду-ка я, решил Сат, вновь и вновь напоминать о Его огромной любви ко всем нам. Но чтобы мне поверили, буду говорить, что Он только что заверил меня в этом. А публично не показывает Свою любовь из необыкновенной скромности.
   Появившиеся котята - их было два, Ли и Ам, - поначалу были совсем маленькими и тщедушными. Все боялись ненароком нанести им какой-либо вред, случайно прищемить лапки или хвост. Ам оказался спокойным и уравновешенным. Зато Ли, чуть обвыкнув, выказала необычайную проказливость. Как угорелая, с утра до поздней ночи носилась она по двору и так надоела его обитателям, что когда пропала куда-то, все вздохнули с облегчением. Лишь Ам загрустил: хотя ему и доставалось от Ли больше всех, но все же по крови она была ему родной.
   Заметив его хандру, Хозяин принес новую кошечку, Ва, мягкую и покладистую. Ам быстро сдружился с ней и забыл прежнюю непутевую подружку.
   Жизнь котят являла собой сплошной праздник. Забот никаких. Спали и играли где хотели, еды было всегда вдоволь. Хозяин всячески лелеял их и холил. Часто брал на руки, разговаривал с ними на всевозможные темы, прогуливаясь по двору. Тем самым Он действительно заметно меньше времени стал уделять кроликам.
   Сат с ужасом подметил, что Хозяин перестал с прежней регулярностью чистить их клетку. Да и пищу часто стал накладывать впопыхах, лишь бы отделаться от докучливой обязанности. Как следствие, в среде кроличьей молодежи начали расти еретические настроения. Старые сомнения в любви к ним Хозяина и страшные шепотки по поводу судьбы изымаемых кроликов дополнились совершенно невозможными высказываниями - о том, что Хозяин им особо-то и не нужен. Пищу можно добывать самим, и если жить вне тесной клетки, то и убирать за собой не надо.
   Иногда Сату тоже казалось, что Хозяин не достоин любви кроликов. Но он гнал гибельные мысли в поисках выхода из создавшегося положения. Его авторитет среди сородичей к тому времени был настолько велик, что, казалось, только на нем и держится порядок. Это обстоятельство и соблазнило Сата, подтолкнуло на неординарный поступок.
   Он заявил, что Хозяин будто бы назначил его посредником между Собой и прочими обитателями клетки. Поэтому он не только словом и личным примером, как ранее, но и делом будет помогать бесконечно любимому Хозяину. Он будет домешивать пищу и очищать клетку от мусора. Остальные кролики должны ему беспрекословно подчиняться. Мих, естественно, высказал сомнения, справится ли Сат с частью Хозяйских обязанностей. Было много шума и споров. Но большинство кроликов все же поверило Сату.
   Бедное создание! Неисчислимое множество историков и комментаторов обсуждало причины его нравственного падения. Наиболее вдумчивые из них пришли к выводу, что в слепоте своей любви Сат не заметил, что мысленно совершил роковую подмену: если раньше он хотел быть похожим на обожаемого Хозяина, то теперь решил в определенной степени стать вместо Него. В этом, якобы, заключался его великий грех: если в Мироздании все дивно упорядочено - а это именно так - и у каждого свой путь, то просто надо нести свою ношу, а не браться за чужие дела.
   В отдельных апокрифах, правда, называлась иная первопричина - утверждалось, что все беды проистекают из изначальной непохожести друг на друга обитателей двора. Весьма спорная точка зрения, не имеющая стройного логического объяснения.
   Во всяком случае, трагическая судьба несчастного кролика подтвердила старую мудрость, что благие намерения часто приводят к плачевному результату.
   Как и следовало ожидать, Сат взвалил на себя непосильные обязанности. Пищу он не мог толком перемешать, чтобы всем доставалось примерно одинаково различных ингредиентов. Клетку также не мог поддерживать в чистоте. Мусор от кормушки и того места, которое он сам занимал, он еще мог как-то отгрести, но для уборки удаленных уголков клетки не хватало ему ни умения, ни сил.
   А Хозяин, мельком бросив взгляд, видел, что в крольчатнике вроде бы чисто и уборка не требуется. Меж тем все закоулки клетки, не попадавшие сразу в поле Его зрения, заваливались мусором, и терпение кроликов, обладающих малым общественным статусом и потому занимающих непрестижные места, истощалось. Подзуживал недовольных, конечно, Мих.
   В одно прекрасное утро Хозяин чуть замедлил с выдачей завтрака. Когда же Он наполнил кормушку, то наиболее голодные, топча и отталкивая слабых и менее расторопных собратьев, во главе с Михом бросились к еде.
   Сат пытался, как мог, навести порядок, но был плотно прижат к стенке. Подгнившее дерево не выдержало, треснуло. Образовалась щель. Мих поднажал - и Сат с наиболее верными сторонниками вывалился наружу.
   Как испугались кролики, оказавшиеся под открытым небом! Долго не могли они придти в себя. А когда успокоились, стали решать, что делать. Взоры их, естественно, устремились к Сату - они привыкли видеть в нем предводителя.
   Какие мы несчастные создания, плакал про себя Сат. Наши склоки и неверие в безграничность Хозяйской любви привели к катастрофическим последствиям. Пролом образовался довольно высоко, и мы не сможем самостоятельно запрыгнуть назад в клетку. Хозяин только что ушел в дом и не известно, когда Он выйдет вновь. Пища, предназначенная для нашего завтрака, осталась в клетке, и все, кто оказался здесь вместе со мной, ощущает сильный голод. Долго не выдержать эти муки. Что делать? Как выйти из создавшегося положения? Объесть грядки Хозяина - кощунство. Нет, надо уводить кроликов со двора.
   - Братья мои, - обратился Сат к товарищам, - восхвалим мудрость нашего Хозяина! За наше послушание Его заповедям и усердие в изучении Его достоинств Он решил щедро наградить нас. Он не ремонтировал нашу клетку не потому, что руки не доходили, а чтобы мы, наиболее послушные Его воле и самые умные, как бы ненароком оказались здесь! Только глупцу мир кажется чередой роковых случайностей. На самом деле все события причинно связаны и вытекают из Его желаний.
   - Что, что подарил нам Хозяин? - спрашивали сподвижники Сата, ошеломленные неожиданным оборотом его мыслей.
   - Его дар поистине бесценен - свобода! Он увидел, что мы созрели для самостоятельного существования. Что в состоянии не докучать Ему своими ничтожными потребностями. Что наша любовь к Нему не требует ежедневного подтверждения с Его стороны заботой и вниманием. Вперед! В бескрайних лугах и лесах мы, выросшие в свете Его мудрости, всегда найдем пропитание и кров. Наше потомство заселит весь мир. Да здравствует свобода! Слава Хозяину!
   - Слава! - привычно отвечали кролики.
   - Мы никогда не забудем, что здесь, под Его неусыпной заботой прошла лучшая пора нашей жизни. В память о днях минувших я беру себе новое имя. С этого момента зовите меня Ди, что значит "разделенный". Вперед, к новой жизни!
   Сат решительно повел выпавших из клетки кроликов к ближайшей дыре в заборе, но тут взгляд его случайно упал на Ва, лениво бредущую по направлению к коровнику. Он подумал: нехорошо, что они под гнетом обстоятельств вынуждены идти куда глаза глядят, а котята, эти никчемные создания, останутся здесь и по-прежнему будут отвлекать Хозяина от важных дел. Не осознавал он глубины своего нравственного падения, взявшись самолично решать, что польза для Хозяина, а что вред.
   - Вы идите, - сказал Сат товарищам - нет, теперь уже не Сат, а Ди - а я должен немного задержаться.
   Кролики уже приметили луг с сочной травой, и их не надо было упрашивать. Они бросились прочь со двора, к ничейной вкусной пище. Сат же забрался внутрь некоей деревянной конструкции в форме дракончика. Подобные во множестве украшали двор - Хозяин сделал эти игрушки в ожидании Своего Сына.
   - Добрый день, - сказал Ди, когда Ва подошла поближе. - Куда ты идешь?
   Ва удивилась. Разговаривала неживая игрушка! Это противоречило ее небогатому жизненному опыту. Но она была уверена, что никакой опасности для нее на Хозяйском дворе нет, и потому не стала убегать.
   Спустя многие-многие годы, когда вошло в моду переписывание истории ради сиюминутной выгоды или несуразных идеологических догм, был подвергнут сомнению сам факт состоявшегося между Ди и Ва диалога. Главный аргумент заключался в том, что не может разговаривать то, что не способно говорить, - это противоречит здравому смыслу. Приводились и другие доводы, на поверхностный взгляд убедительные. Так, когда потомки Ама и Ва размножились, образовали различные породы, был придуман вопрос: а на каком конкретно диалекте говорил тот легендарный дракон (а так как драконов нет, то правильнее называть его змеем)? На языке сиамских кошек? Египетских? А, может, сибирских?
   Надуманность доводов скептиков очевидна. Кроме того, они невольно бросают тень на интеллектуальные способности Ди, которому все ранее живущие, нынешние и будущие манипуляторы сознанием и в подметки не годятся. А также затушевывают то обстоятельство, что он специально повел себя так, чтобы привлечь внимание Ва. Ведь кошечка могла фыркнуть, увидев Ди в его настоящем обличии, и проследовать дальше.
   - Иду куда хочу, - гордо ответила Ва. Она была не уверена в том, что общение с игрушечной конструкцией не роняет ее достоинства.
   - Неужели вы всегда делаете то, что захотите? - слукавил Ди. - А я слышал, что Хозяин запретил вам копаться в грядках и выискивать какие-то корешки. Это правда?
   - Да, правда. Он просил нас не бегать по грядкам и сказал, что если мы попробуем корешки, которые пахнут особенно приятно, то тем самым нанесем себе большой вред.
   Важный нюанс! Пытаясь бросить тень на светлый образ Хозяина, зародить семя сомнений в Его благости, позже манипуляторы общественным сознанием утверждали, что Хозяин якобы что-то запрещал котятам, грозил тяжкими карами. Ничего подобного, естественно, не было. Хозяин не грозил, а просто предупреждал.
   - Эти корешки ядовиты? - недоуменно спросил Ди. - Неужели Он выращивает то, что может нанести вам какой-то вред?
   - Не знаю... - озадаченно протянула Ва. В голове у нее возник сумбур.
   - Сам Он выкапывает их?
   - Да, иногда.
   - Значит, никакого вреда от них никому не будет. А, может, Он просто не хочет, чтобы вы, попробовав эти корешки, получили особенное удовольствие, какое Он доставляет Себе? Не хочет, чтобы вы почувствовали то же, что и Он?
   Высказанные предположения показались Ва настолько дикими, не соответствующими правде жизни, что она, прервав разговор, отбежала в сторону. Это обстоятельство, впрочем, нисколько не расстроило Ди. Он уже сказал все, что хотел. Искусно смешав клевету с правдой, он добился того, что его слова не вызвали инстинктивного отторжения, - в наши времена это любимый прием всех манипуляторов сознанием.
   Помедлив немного, Ди незаметно выбрался из игрушечной конструкции и устремился со двора, догоняя своих собратьев.
   Ва походила-походила и улеглась подумать. Она не могла забыть странный разговор. Первоначальное негодование от невозможных оборотов вроде "Он просто не хочет", "почувствовали то же", вызывающих желание немедленно броситься на защиту чести и достоинства Хозяина, прошло. Посокрушавшись по поводу несовершенства языка странной игрушки, она принялась логически анализировать услышанные слова.
   Не может Хозяин выращивать какие-то вредные или ядовитые растения, резонно пришла она к правильному выводу. Чтобы убедиться в этом, Ва подошла к ближайшей клумбе, покопалась в ней. Один корешок имел очень привлекающий запах. Ва внимательно со всех сторон изучила его. Нет, ничего опасного для здоровья в нем нет, решила она. Забыв на ничтожное мгновение о Хозяйском запрете, чуть-чуть погрызла. Какие необычно яркие ощущения! Какое острое удовольствие! Схватив приглянувшийся корешок, Ва помчалась к Аму, чтобы поделиться с ним своим открытием.
   Ам, пораженный чрезвычайно приятным запахом и понуждаемый Ва, тоже попробовал запретный продукт. А потом спросил, что это, и как Ва добыла такое сокровище. Рассказ подруги привел его в ужас. Он понял, что раскопав клумбу и съев корешок, они нарушили Хозяйскую заповедь, и растолковал это Ва. Та, ошеломленная, заплакала от стыда и унижения. Где была ее голова, как она могла забыться и ослушаться любимого Хозяина! Как могла довериться игрушечным словам!
   Согласно официальной истории, вся вина за случившееся возлагается на Ва. Она, мол, поддалась чарам змея. Но насколько правомерна эта точка зрения? Можно ли вообще представить себе, чтобы она поступила иначе в сложившейся ситуации?
   Если б она пробежала мимо Ди, не обратив на него внимания, то и не вспомнила бы про грядку. Но дать завлечь себя в разговор - это разве большой проступок?
   А далее ее поведение было легко предсказуемо. По натуре своей и малому возрасту она жила эмоциями, а не холодным расчетом. Да и никто никогда не учил ее думать, ставить и достигать рациональных целей. Разве справедливо винить ее за то, что не совладала она с минутным порывом и попробовала запрещенный корешок?
   Но кто тогда виноват в нарушении Хозяйского запрета?
   В отдельных апокрифах осторожно намекается, что никто, мол, не виноват - обстоятельства сложились таким вот гибельным образом. А в наиболее зловредных изданиях проскальзывают воистину дичайшие мысли: виноват Сам Хозяин. Предупредил, но не научил. Не предусмотрел. Соблазнил. Подтолкнул, не огородив грядку.
   Как бы то ни было, очевидно, что котята ослушались Хозяина не из-за природной испорченности. Ненамеренно нарушили они Его волю.
   Забившись в самый дальний угол двора, Ам и Ва предались своему горю. По современным представлениям, особым умом они не блистали. Но сейчас под умом понимают, как правило, способность добиться для себя какой-нибудь выгоды при общении с себе подобными. Ам и Ва мыслили по-другому, фундаментальными категориями. Им сразу стало ясно, что какие-либо извинения перед Хозяином бессмысленны. Попробовав запретное, они изменились внутренне. Если раньше они были поистине свободными, то сейчас приобрели пагубную потребность нюхать и грызть неказистый с виду корешок. Если раньше они разительно отличались от прочих обитателей двора, каждый из которых был в чем-то ограничен, то сейчас они уподобились этим жалким созданиям. Стали почти обычными животными. Об этой опасности, вероятно, и предупреждал их Хозяин. Они подчинились вещному миру.
   Хозяин вышел во двор. Увидел пролом в углу крольчатника. Сокрушенно покачал головой, заделал дыру. Огляделся. Заметил покореженную клумбу и вконец расстроился. Громко позвал котят.
   От стыда Ам и Ва дрожали, как осенние листочки. Как неохота было им показываться Хозяину на глаза! Но ослушаться Его еще раз они не осмелились.
   - Эх вы, проказники! Что же вы наделали, дорогие мои!
   - Ва соблазнила меня, - покаялся Ам.
   - Это игрушечный змей заговорил, как живой, и помутил мой разум, - пищала Ва.
   Не оправдывались они, ибо понимали, что нет им оправдания. Не сваливали вину друг на друга, а говорили правду и одну только правду - ложь еще не появилась в мире. Они чувствовали себя жалкими былинками, подхваченными мощным потоком, и не было у них сил бороться с судьбой.
   - Сейчас вы повадитесь раскапывать грядки, не умея справляться с нездоровой страстью. Придется вам жить вне двора. Огонек выведет вас за ворота. Мне где-то попадался на глаза кусок кожи, и на днях сделаю вам удобное жилище.
   Тяжко вздохнув, ушел обратно в дом.
   И началось полное невзгод и лишений существование Ама и Ва.
   Говорят, что именно так зло вошло в мир. Однако что это такое - зло - до сих пор не установилось единого мнения.
   Одни проповедуют, что зло есть недостаток добра, и их мнение превалирует в научной среде. Но что такое добро?
   Другие исподволь намекают, что зло есть нарушение Вселенской гармонии. Но так ли это? И кто осмелится присвоить себе право судить, что соответствует Вселенскому порядку, а что ему противоречит?
   В вещном мире, где все взаимосвязано, нет места ни чистому злу, ни чистому добру. Каждое явление, каждый поступок несет и то, и другое, причем чем больше добро, тем губительнее зло. Что плохо одному, то обычно хорошо другому. Жизнь расцветает на смерти. Чтобы дать жизнь колосу, зерно должно умереть. Чтобы накормить волчат, их мать должна зарезать агнца. Разве можно осуждать ее?
   А любое увиденное нарушение гармонии в некоей ограниченной области пространства и в какой-то относительно короткий промежуток времени еще не означает, что все Мироздание навсегда стало из-за этого беспорядочнее - ведь никто из смертных не в состоянии охватить весь безграничный мир от начала его до последних времен.
   Ну хорошо, пусть путь познания бесконечен и не имеет непреодолимых преград. Предположим, что когда-нибудь кем-либо будет точно определено, что является добром, а что - злом. Вы можете представить себе в вещном мире границу между ними?
   Признавая свое интеллектуальное бессилие в решении данного вопроса, некоторые умники утверждают, что граница между добром и злом проходит только во внутренних психических мирках разумных существ, отражая исторически сложившуюся систему восприятия окружающей действительности. А на самом деле это выдумки. Абстракции, не имеющие ничего общего с реальностью и отделяемые одна от другой только мысленно.
   В апокрифическом Евангелии от Филиппа, между прочим, так и сказано: "Свет и тьма, жизнь и смерть, правое и левое - братья друг другу. Их нельзя отделить друг от друга. Поэтому и хорошие - не хороши, и плохие - не плохие, и жизнь - не жизнь, и смерть - не смерть".
   Необходимо также задать вопрос, почему зло появилось именно тогда, когда Ам и Ва достаточно окрепли, чтобы начать самостоятельную жизнь? Почему не раньше, когда они были малы? Почему не позже, когда они б состарились? Нет ли здесь предопределения?
   Не ясно, и в какой именно момент зло возникло. То ли когда по несмышлености Амом и Ва был нарушен запрет Хозяина. То ли когда другое несчастное создание обуяла ревность. Или чуть раньше, когда оно принимало на себя непосильные обязанности. А может, в самом деле зло извлекается из первоначальной непохожести друг на друга живых существ? Или, поскольку все действующие лица поступали по своему разумению, без принуждения, зло есть естественный продукт свободы? Или оно побочный эффект какой-то затмевающей разум страсти, например - опьяняющей потребности познавать тайны окружающего мира?
   Как бы то ни было и к какому бы то мнению насчет причины, первоисточника и природы зла кто б ни склонялся, пусть остерегается поспешных, недостаточно взвешенных умозаключений.
  
  

2. Становление лжи

Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю

Евангелие от Матфея, 5:5

   После изгнания Ам и Ва долго жили вблизи Хозяйского двора, не смея далеко углубляться в окружающий дикий мир. В трудах и заботах добывали они насущную пищу. Страдали от жары и холода, от сухости и дождей. Радовались мелким удачам и болели. Ва рожала в муках детей. Спустя многие годы потомков Ва и Ама стали звать амаваками.
   Первым у Ва родился Аин. Ам души не чаял в первенце и часто рассказывал ему о пребывании на Хозяйском дворе. Со всеми мыслимыми подробностями описывал, какое это неземное блаженство - ощутить поглаживание ладони Хозяина. Как по распрямляемым жилам растекается неистовое наслаждение, и в горле невольно рождается какой-то булькающий звук. Глаза закрываются в неге и томлении, а тело переполняет задорная энергия.
   Глубоко в душу запали Аину рассказы отца. Денно и нощно мечтал он ощутить Хозяйскую ласку и заботу. Жизнь с родителями казалась ему жалким прозябанием и возненавидел он свое окружение. Когда родился Вель, младший брат его, Аин стал относиться к нему с неприязнью как к потенциальному сопернику на ласку Хозяина.
   Со временем Аин, заматерев, превратился в непревзойденного охотника на мышей, прячущихся в норах под поверхностью земли. Вель, более ловкий и быстрый, любил ловить птиц и прочую проворную живность, обитающую на лугах и в лесах. Все бы ничего, но воспоминания родителей о прежней безмятежной жизни смущали их души. Бывало, управившись с дневными делами, подолгу смотрели они в сторону Хозяйского дома, не смея близко подойти из боязни попасть в сверкающие зубы Огонька.
   Хозяин изредка выходил по каким-то Своим надобностям со двора и прогуливался по окрестностям. В один из таких моментов Аин сказал:
   - Гляжу я и гляжу на Хозяина, но не чувствую исходящей от Него благодати. Может, обманывает нас отец? Или просто ближе надо подойти к Нему, брат?
   - Не знаю, брат, - отвечал ему Вель. - Но подходить ближе... я бы не стал. Вдруг мы покажемся Ему назойливыми и Он рассердится?
   - Я поднесу Ему дар! - заявил Аин.
   - А нужен ли Ему твой дар? - усомнился Вель.
   Аин не раздумывал более ни минуты. Скудные умственные способности не давали ему достаточно альтернатив для взвешенного выбора правильной линии поведения.
   - Жирная, только что задушенная мышка еще никому не мешала! - воскликнул он и отправился на охоту.
   Оставшись в одиночестве, Вель попытался представить себе, что будет делать с Аиновской мышкой Хозяин. Съест? Вряд ли Он, такой большой, питается мышами. Да и вообще, нужна ли Ему еда? Тем более такая, которую вынуждены потреблять амаваки?
   Не придя ни к каким выводам, Вель тем не менее также отправился на охоту - он привык во всем следовать старшему брату.
   Вероятно, каждая мыслящая раса на определенном этапе своего интеллектуального развития по разным соображениям преподносит Существам, Которых считает выше себя, всевозможные дары и жертвы. Однако мало кто при этом задумывается, нужны ли Высшим их подарки. Не дают ли их неуклюжие попытки обратного эффекта.
   Так получилось, что Аин и Вель подошли к Хозяину одновременно. Аин держал в зубах мертвую мышь, а Вель - полумертвую ласточку.
   Хозяин глянул на добычу Аина, брезгливо поморщился и обратился к Велю:
   - Что это ты, красавец мой, сделал с бедной птичкой? Погубил такую красу. Дай-ка Мне. Попробую вылечить. А пока она будет жить в доме, Мой Сын насладится ее пением.
   Осторожно взял Хозяин дар Веля в руки и хотел было уйти, но тут взор Его остановился на Аине.
   Бедный амавак застыл с поникшей головой. Рухнули все его мечты испытать особое внимание и неземную благодать, исходящую от Хозяина, - его дар отвергнут! Лишний он на празднике жизни. Обречен влачить жалкое существование до конца дней своих.
   - Ты чего это загрустил, дорогуша? - обратился к нему Хозяин. - Ловишь мышей? Доброе дело. Лови и впредь. И тебе пропитание, и всем польза. Надо регулировать численность этих грызунов, не то опустошат они Мои поля. Но не носи Мне их на показ. Не доставляет Мне удовольствия смотреть на их трупики.
   Произнеся эти слова, Хозяин повернулся и ушел к Себе во двор.
   Вель был вне себя от счастья. Легкое ласковое движение Хозяина доставило ему огромное, неведомое ранее удовольствие. Обернулся он, чтобы поведать о своих чувствах старшему брату... и обомлел: Аин смотрел на него как на заклятого врага.
   - Что с тобой, брат? - недоуменно спросил Вель. - Плохо себя чувствуешь? Пойдем, поищем лечебной травки. Я расскажу тебе о ласке Хозяина.
   - Пойдем, - с непонятной глухостью в голосе согласился Аин, - пойдем, брат, в поле. Тебе есть, что рассказать. Я с большим вниманием послушаю тебя.
   Что произошло меж ними далее, никто не видел. Позже историки запишут кратко: восстал Аин на брата и убил его. Как восстал, как убил, да и убил ли - не известно.
   Но, по всей видимости, Вель действительно умер, ибо никто его более не видел. А спустя некоторое время Хозяин, заприметив в кустах Аина, спросил с укоризной:
   - Ну, и где же твой брат-птицелов?
   Вряд ли этот вопрос, выражая неодобрение, требовал ответа по существу.
   Однако Аин не мог не ответить. Выдумано то историками или нет, но вроде бы он сильно задрожал и через силу выдавил из себя:
   - Не знаю... разве я сторож брату своему?
   Неужели это была первая ложь, прозвучавшая из уст разумного существа?
   Столь буднично. Без сопровождения грома и молний.
   Столь неприметно.
   Но что мог сказать Аин, если в самом деле, как написано в древних книгах, повинен он был в смерти брата? В этом случае его должны были терзать жестокие муки совести. Не ведал он, что и как говорит. А самое главное - Кому говорит. Да и что значат пустые слова для Того, Который все видит и все знает?
   Хозяин, нахмурившись, пристальнее пригляделся к Аину сказал:
   - У тебя большие раны. Не скоро ты сможешь вновь выйти на охоту.
   - Да-да, - пожаловался Аин, - я так страдаю. Безмерна скорбь моя, и я не понимаю, за какие прегрешения выпали мне такие тяжкие испытания... Лапки болят - все когти сорваны. Давеча надо мной вороны вились, норовили клевать. Я не мог ни защищаться, ни убежать в укрытие. Чудом живым остался. И сейчас они вон на деревьях сидят, ждут меня. А домой, к родителям, идти боюсь...
   Вероятно, в глубине души Аин рассчитывал, что Хозяин пожалеет его, возьмет к Себе на двор. Напрасные мечты!
   - Да, родители также вряд ли будут рады твоему появлению у них. Впредь жить тебе здесь опасно. Сейчас темнеет, и вороны вряд ли нападут на тебя. Воспользуйся благоприятным моментом и уйди вниз по лощине. Там высокий кустарник, и создания, подобные тебе, могут странствовать безбоязненно. Пропитание найдешь - улитки, лягушки и прочая живность водится в изобилии. Что нос воротишь? Привыкай: каков едок - таков и глоток.
   Усмехнувшись, Хозяин ушел к Себе. Аин повздыхал-повздыхал, однако делать нечего, и он отправился в указанную сторону. Как долго странствовал он, история умалчивает. Но потихоньку устроил быт свой, завел семью. Со временем потомки его размножились и явились, как полагают, зачинателями славных династий гениальных музыкантов и великих мастеров по изготовлению украшений из меди и железа. Первоначальное место их обитания стали называть страной Нод.
   Следовало б поразмыслить, почему музыканты произошли именно от Аина, и влияет ли на их жизнь и творчество то обстоятельство, что в жилах своих несут они частичку крови предполагаемого первого братоубийцы. Но не будем отвлекаться от темы.
   После исчезновения сыновей Ам и Ва, прождав в тревоге несколько дней, принялись искать их. Обшарили ближайшие окрестности, но никого не нашли. Сидеть в выжидании было невыносимо, и они продолжили поиски, с каждым днем обследуя территории все дальше и дальше от дома.
   Однажды забрели они особенно далеко. Весь день плутали по камышам. С трудом пробирались через непролазную чащобу. Наконец Ва, безмерно устав, со стоном упала на берег ручья. Ранее сотни таких же тоненьких струек воды встречались им в лесной чаще, и она, не замедляя бег ни на мгновение, перепрыгивала через них.
   Ам почувствовал, что его подруга готова в отчаянии броситься в воду. Надо было как-то успокоить ее. Отвлечь от опасных дум. Помочь перебороть охватившее ее отчаяние. И он сказал, удивляясь собственным словам:
   - Да, это были именно они.
   - Кто? - еле слышно спросила Ва.
   - Кто-кто, - Ам пытался за ворчанием скрыть сильное волнение, внезапно охватившее его, - да Аин с Велем. Я видел, как Хозяин взял их на руки и отнес к Себе во двор. Я смотрел на это издалека и не мог поверить своим глазам.
   Так ложь стала обыденной в мире. Если Аин произнес лживые слова от стыда, от нежелания принять ту действительность, какая она есть, то Ам лгал своей жене во спасение. Из желания придать силы, возродить к жизни.
   - Продолжай, пожалуйста, - Ва очень хотелось поверить мужу.
   - А сейчас я детально проанализировал увиденное и понял, что это наши проказники были на Хозяйских руках. Как я не сообразил раньше! Черное пятнышко около носа у Аина было четко видно - его ни с чем не спутаешь.
   Любая ложь хоть на маленькую капельку, но противоречит мировой гармонии, и по ничтожнейшим деталям всегда может быть раскрыта. Именно по этой причине обмануть можно только немногих и на недолгое время. Всех и навсегда обмануть невозможно, и не зря говорится, что тайное рано или поздно становится явным. Ам совершил промах, сказав о пятнышке, чтобы придать своей лжи убедительность: как так, был не уверен, его ли сыновья рядом с Хозяином, а маленькое черное пятнышко у носа Аина увидел?
   Однако Ва очень хотела поверить словам Ама и не стала искать в услышанном логического противоречия. Спросила только:
   - Почему же ты мне раньше об этом не сказал?
   - Знаешь, дорогая, я сомневался. Полагал, что мне могло и показаться. Не хотел вводить тебя в заблуждение. Но сейчас я твердо уверен: это были именно наши ребятки.
   - Значит, им теперь хорошо, - сказала Ва после продолжительного раздумья. - Я рада. Вот только как мы будем жить одни? Дом наш опустел. Я не хочу возвращаться обратно.
   - Но нас же никто не гонит. Давай, останемся здесь. Все равно наше старое жилище, построенное Хозяином из куска кожи, скоро придет в негодность. Крыша уже прохудилась, стены стерлись. Мы соорудим себе новое гнездышко и заживем потихонечку.
   Так Ам и Ва стали жить в диком лесу.
   Спустя много лет у Ва и Ама родился третий ребенок, Йиф. Катились дни-капельки ручейка их жизни, и настал долгожданный момент, когда запрыгал перед ними обожаемый внучок - Ос.
   К тому времени воспоминания о жизни на Хозяйском дворе притупились, обросли легендами и домыслами. Потворствовал этому Ам: при каждом удачном случае, да и просто при хорошем настроении он говорил "как у Хозяина", а если случалось что плохое - приговаривал "забыли вовремя вспомнить, как то было у Хозяина, вот и наказали себя, сами виноваты". Подрастая, амаваки перенимали привычку патриарха. Так чудачество одного породило особенность мировоззрения целой цивилизации.
   Старики, бывало, собравшись в кружок, осуждали молодых.
   Что за поколение растет, говорил один, никакого почтения к старшим. Вчера вот молодой Сал шустро пробежал мимо Ноха, с превеликим трудом волокущего богатый улов рыбы, и в голову ему даже не пришла мысль помочь отцу. А три дня назад высмеивал родного дедушку - ковыляет, мол, как старая корова с набитым брюхом... О, что за времена, что за нравы!
   Да-да, вторил сосед, особенно удручает то, что учиться никто из молодых не хочет. От горшка два вершка, а уже кричит: хочу жениться, потом, как постарею, так поработаю, а сейчас буду гулять в свое удовольствие... Что деется?!
   Сидели-сидели старики, ворчали, гадали и решили написать Книгу. Такую, чтоб повествовала Она о прошлом и будущем и являлась бы для молодых амаваков неисчерпаемым кладезем полезных советов и поучительных примеров. Чтоб содержалась в Ней великая мудрость. Чтоб каждый, раскрыв Ее, испытывал бы благоговение.
   Решили - и принялись за дело.
   Поначалу ничего путного у них не получалось, ибо пришлось преодолевать непреодолимые, казалось, трудности.
   Во-первых, чтобы сделать текст привлекательным, пришлось поэтически приукрашивать реальность, обильно употреблять метафоры и гиперболы. В результате прозаические события обросли множеством мифов. Самый известный из них - сказание о великом потопе.
   На самом-то деле выпал как-то особо дождливый год. В горах накопилось много лишней воды и Хозяин, вероятно, решил спустить избыток, дабы не пострадала построенная им плотина. В долину, населенную амаваками, хлынул мощный водный поток, смывающий все на своем пути. Даже несколько больших деревьев были вырваны вместе с корнями и, подхваченные непреодолимой силой, понеслись вниз.
   Большинство обитателей долины, вовремя поднявшись на возвышенности, с интересом наблюдали за буйством стихии. Однако семейство Оя попало в ловушку, увлекшись охотой. Пропустили они подъем воды, а когда спохватились, бежать было уже некуда - бурные потоки неслись на них со всех сторон. Спасение пришло неожиданно: кто-то подтолкнул в их сторону старую корягу. Кем был этот "кто-то", неизвестно. Спустя много лет было выдвинуто предположение, что Хозяин. Больше, мол, некому. Но не укладывается в голове, чтобы Он занялся такими мелочами...
   Потихоньку-полегоньку, но доплыло семейство Оя до возвышенного участка, выпрыгнуло на сухое место - и дало деру подальше от опасности.
   Изложение в Книге этого заурядного события поражает воображение. Ой, оказывается, в те времена был единственным праведником, и Хозяин, задумав утопить всех амаваков за грехи их тяжкие, решил пощадить Ойское семейство. Велел построить особое плавучее сооружение, заблаговременно загрузить в него семена растений и животных для развода и в назначенный час самим подняться на борт. Затем открыл хляби небесные. Сорок дней и ночей лил воду, затопив всю землю. Ойский кораблик полгода дрейфовал по образовавшемуся морю, и только после этого воды спали, что позволило Ою с близкими выбраться на сушу.
   В другой раз маленькая группа амаваков, отправившись на разведку в дальние края, обнаружила некий забор. К тому времени было прочно забыто, где проживал Хозяин, и невольно возникло предположение, что за найденным забором находится легендарный Двор Его. Разведчики попробовали убедиться, так ли это. Забрались на подвернувшиеся трухлявые ящики, что горкой приткнулись к плетню. Хлипкая конструкция не выдержала, развалилась. Амаваки с криками попадали на землю и в страхе от содеянного бросились в рассыпную. Это заурядное событие было представлено как строительство Лонской башни, воздвигаемой якобы для того, чтобы добраться до небесного свода.
   Описания прочих исторических событий также слабо стали соответствовать реальности. Непродолжительный поход по бесплодной местности предстал сорокалетними блужданиями по пустыне. Скатившийся с горы камень стал олицетворять обрушение неприступных стен целого города. Проявления слепой случайности во многих случаях превратились в хитроумные геройские поступки ради выживания всего амавакского народа.
   Во-вторых, чтобы показать неотвратимость действия законов этики в Книге стали замалчивать несущественное и преувеличивать важное, сближать по времени поступки с воздаянием за них. Каждое живое существо влекут животные страсти, и на поверхностный взгляд под солнцем торжествует зло. Вознаграждение же за добрые дела опаздывает на долгие годы. Зачастую праведникам достаются непереносимые мучения при жизни, а добрая память находит их только после смерти - всякий ль прельстится подобной перспективой? Вот и пришлось для назидательности искажать истину.
   Тысячелетняя работа по внесению правок и дополнений дала блестящий результат - появилась Книга, которую не иначе как богодухновенной язык не поворачивается назвать. Но искажения истины в Ней остались. А любое отступление от истины есть ложь. И амаваки, руководствуясь наставлениям Книги, стали жить и по правде, и по лжи.
   Да, ложь часто нужнее правды и кажется правдивее, чем правда. Но маленькая ложь порождает большую. Приукрашивание в поучении вполне естественным путем вырастает до обмана ради восхваления. Представители народа амаваков невольно оказываются более значимыми, чем на самом деле, и эта линия начинает прослеживаться с самых первых из них, Ама и Ва: действительно, если именно их, а не кого иного, Хозяин привел к Себе, то и потомки их избранные, лучшие.
   Некоторые утверждают, что основная причина лжи - незнание. Но так ли это? И можно ли назвать ложью какое-либо безобидное предположение, покоящееся на одной лишь вере? Нет, у настоящей лжи иные основания. Это моральная поддержка. Поучение. Самовосхваление. Выгода себе и вред врагу. Но первоначальная причина лжи - желание приукрасить действительность.
  
  

3. О мифологии амаваков

   Но кому уподоблю род сей? Он подобен детям, которые сидят на улице и, обращаясь к своим товарищам, говорят: мы играли вам на свирели, и вы не плясали; мы пели вам печальные песни, и вы не рыдали

Евангелие от Матфея, 11:16,17

   Центральный персонаж мифологии амаваков - огромные обезьяноподобные создания, называемые челами. В священных текстах сказано, что челы напоминают - дословно: являются образом и подобием - Хозяина. Это послужило причиной возникновения опасных еретических, а то и воинственно атеистических учений: ну не могут столь безобразные существа походить на Хозяина! Резонное соображение, что важна не внешняя форма, а внутреннее содержание, ниспровергателями святынь во все века игнорировалось.
   Пребывали ли когда челы в миру, а не являются плодом чистой фантазии, до сих пор точно не установлено. По официальной версии под ними понимаются символические существа, призванные усилить сакральность и воспитательное значение Книги: что делать, коли нет пророка в своем отечестве, и любой амавак является весьма слабым примером для подражания другому амаваку?
   Как бы то ни было, Тель - тот самый Тель, на протяжении двух тысяч лет бывший в науке непререкаемым авторитетом и почтительно величаемый Философом с большой буквы, - на основе анализа доступных ему источников составил специальный трактат о челах. Что двигало им при этом, не известно. Вероятно, сказалась его безудержная страсть охватить научным взглядом все - как реальные, так и вымышленные - аспекты окружающего мира, все разложить по полочкам, классифицировать.
   Тель отнес челов к сухопутным позвоночным млекопитающим, выделяющимся слабым челюстным отделом головы и отсутствием хвоста. По мнению Философа, недоразвитость челюстей - по научному микрогнатия - сыграло решающую роль в биологической эволюции челов.
   Из поколения в поколение передние их конечности специализировались на выполнении хватательных и раздирательных функций. В результате челы все чаще стали перемещаться только на двух задних конечностях, и со временем эта дурная привычка закрепилась на генетическом уровне - они превратились в двуногих. Долгое удержание туловища в вертикальном положении неестественно, и не удивительно, что челы подвержены серьезным сердечно-сосудистым, позвоночным и суставным заболеваниям, особенно заметным с возрастом. Практически невозможно найти пожилую самку челов без остеопороза, самцы же часто страдают подагрой.
   Специфический способ передвижения повлек укорачивание тазовых костей, и среди всех сухопутных млекопитающих только у челов рождаются детеныши с несформировавшимся черепом. Как следствие, период времени, в течение которого новорожденный чел абсолютно беспомощен, занимает ощутимую часть их жизни.
   Когти у челов также слабы и имеют иное строение, чем у прочих млекопитающих. Меховое покрытие отсутствует. Вместо него на отдельных частях тела произрастают волосы, которые по внешнему виду могут быть отнесены к двум видам: головные и лобковые. Тель утверждал, что предназначение головных волос совместно со специальной железой, занимающей почти весь объем головы и называемой мозгом, - регулировка температуры тела. Лобковые волосы предназначены для защиты кожных покровов от натирания и, соответственно, сосредоточены в области подмышек и в паху, около полового органа. Бессистемно появляющиеся заросли лобковых волос на других участках тела принято считать атавизмом. Исключением является волосяной покров, окаймляющий носовые отверстия у самцов. Вероятно, из-за слабого зрения челов наличие растительности в этом месте порождало визуальную иллюзию увеличенных челюстей и закрепилось генетически вследствие того, что самки чаще выбирали для спаривания усато-пейсато-бородатых партнеров как более привлекательных.
   Сенсорные органы челов обладают низкой чувствительностью и способны улавливать электромагнитные колебания довольно узкого спектра, сильные звуковые волны и присутствие в воздухе некоторых ароматических газов, а также воспринимать касания и с помощью специальных - вкусовых - пупырышек языка пародировать химический экспресс-анализ веществ. Непосредственное получение любой информации о субатомных явлениях челам не доступно - они не ощущают даже сильное радиационное облучение, а телепатию, телекинез и предвидение относят к сверхъестественным способностям.
   Поведение челов определяется тремя элементами - сексуальностью, честолюбием и распущенностью.
   Недисциплинированность, распущенность челов беспредельна, они не в состоянии бороться со спонтанно возникающим искушением нарушить любой запрет и закон. Поставь перед ними сосуд с жидкостью, скажи: это смертельный яд - но все равно найдется чудак, который отопьет глоточек. Разожги перед ними костер - они будут соваться в него, пока кто-нибудь не получит сильные ожоги, но и после этого, подлечившись, пострадавший все равно будет прыгать в опасной близости от открытого пламени. Спроси: ты же знаешь, что нельзя, так зачем это делаешь? В ответ услышишь: не знаю, само получилось, я не хотел, не виноватый я.
   С особым изощренно-извращенным упорством челы преступают этические законы. Многие бахвалятся при этом: мол, я схитрил, обманул, а мне поверили.
   Единственное более-менее логичное объяснение, почему у челов развилась эта редкая иррациональная особенность поведения, требует отступления в область системных характеристик их биологического вида. Вероятно, на заре своего возникновения дикие сообщества челов были вынуждены для своевременной выработки стратегии группового самосохранения часто посылать на верную гибель отдельных своих членов.
   Пережитком дикого, стадного периода существования челов является и такая черта их поведения, как честолюбие. Под этим понимается закрепленное в психике инстинктивное, обычно неосознаваемое стремление достичь как можно более высокого статусного положения в группе себе подобных.
   С этической точки зрения честолюбие амбивалентно. Может питать жертвенность и альтруизм. Но у челов оно пестует преимущественно пороки, порождает отрицательные психологические установки. Для более точного обозначения этой поведенческой особенности челов Тель вводил термин "бабуинство", но в науке он не прижился.
   Есть крылатое выражение: умного чела ведут по жизни всего две силы - алчность и тщеславие. Для многих челов практически все содержание зрелого периода жизни сводится к безудержному накоплению материальных и нематериальных символов так называемого богатства. Это могут быть связки шкур или раковин, редкие минералы, различные предметы и строения материальной культуры, а также особые права, зафиксированные в письменном или электронном виде, в том числе специально придуманные челами банковские счета. Ради получения даже малой части этого богатства другие челы будут оказывать его владельцу знаки уважения и проявлять готовность всячески услужить.
   Если чел не может увеличить свое богатство, то старается любым иным способом привлечь к себе внимание других челов и ради этого готов землю зубами грызть, многие годы терпеть физические лишения и духовные страдания. Определенные успехи их в науке и технике определяются не столь интеллектом, сколь непомерным упорством. Этот вывод подтверждается тем обстоятельством, что достижения челов в искусстве более чем скромны. Не зря говорят: возьми наугад человского философа - увидишь мошенника, живописец окажется маляром, а литератор - графоманом. Редчайшие исключения бывают, но невероятностью своей лишь подтверждают общее правило.
   Повышенная сексуальность является такой же визитной карточкой челов, как и способ передвижения на двух задних конечностях. Если все распространенные млекопитающие решают проблемы продолжения рода только в короткий брачный период в году, то у челов этот период начинается в отрочестве и заканчивается на предпоследнем вдохе. Нет более ни одного вида живых существ, способных и готовых спариваться в любое время года, дня и ночи, после насыщения и натощак, в состоянии безопасности и при неотвратимой угрозе для жизни. Только челов поражают тяжелые психические заболевания наподобие нимфомании и сатиризма. От напряженных дум на тему совокупления у самцов часто редеют волосы на голове. Зов пола бывает настолько сильным, что ради воображаемых сексуальных утех чел может пустить по ветру все свое богатство, отказаться от славы и почитания, а в наиболее запущенных случаях - наложить на себя руки.
   За редким исключением искусство челов в той или иной степени обыгрывает тему совокупления. Любимое их времяпровождение - циклические телодвижения в такт ритмической музыки, называемые танцами, - есть не что иное, как имитация полового акта. Литературные и кинематографические сюжеты вращаются вокруг темы любви. Причем если непосредственно после эпохи дикости во многих человских сообществах, например в том, которое пребывало в районе Великих Пирамид, понятия "возлюбленная" и "сестра", "возлюбленный" и "брат" обозначались одним словом, то позже под любовью почти всегда и везде стали подразумеваться одни лишь сексуальные переживания.
   Нельзя обойти вниманием еще одну характерную особенность поведения челов - иррациональную тягу к потреблению вредных продуктов. Речь не идет о сильнодействующих наркотических веществах, быстро разрушающих тело и психику. Широко распространенные в природе химические соединения, такие как соль и сахар, присутствуют в рационе челов в чрезмерных количествах и нарушают их обмен веществ, отрицательно сказываются на здоровье. Совершенно не объяснима привычка челов испытывать неприятные ощущения, в неимоверных количествах вливая в себя тошнотворные напитки с большим содержанием едкого отравляющего вещества - этилового спирта.
   На том основании, что челами создана и постоянно усложняется искусственная среда обитания, их принято относить к разумным. Тель, однако, высказывал резонные сомнения в обоснованности этой точки зрения.
   Окружение себя придуманными машинами и различными приспособлениями, повышающими комфортность существования, еще не означает, что пользователи этой неестественной среды разумны. Нельзя сбрасывать со счетов эффект подражания. Необходимо докапываться до глубинных причин: по своему ли разумению в той или иной ситуации чел ведет себя как самостоятельно мыслящее существо, или просто потому, что ранее подсмотрел чье-то поведение и скопировал. Все известные сообщества неразумных живых созданий точно таким же образом преобразуют места обитания и "держат" в коллективной памяти различные полезные навыки - это и приемы охоты, и пользование некими приспособлениями, и налаживание полезных симбиотических связей. В конце концов, чтобы медведь ловил рыбу, его родители должны показать, как это делается. А искусственная среда, создаваемая, например, термитами, гораздо безопаснее для ее обитателей, чем лабиринты рукотворных каменных строений для челов. Во всяком случае, разница условий существования челов и прочих живых существ, собирающихся в рои и стада, не качественная, а количественная.
   Так же необходимым, но не достаточным условием отнесения челов к разумным является их умение выполнять арифметические и логические операции, анализировать варианты, распознавать образы и классифицировать предметы и явления по заданным признакам. Все подобные действия допускают формализацию и, следовательно, могут выполняться механизмами. Давным-давно созданы электронные машины, непревзойденные в играх с полной информацией за счет возможности безошибочно перебирать и оценивать астрономические количества вариантов ходов.
   Тель отмечал неполноту классического определения разума как способности принимать за объект мышления свои собственные мысли. Научная традиция переоценивает, писал он, значение рефлексии: живое поддерживает свое внутреннее состояние, потребляя полезные вещества из окружающей среды; субъект - живое существо, понимающее, что оно существует, то есть рефлексирующее себя в сфере психики, отзывающееся на данное ему имя; и, наконец, разумное - умеющее рассуждать о том, как оно мыслит. Все саморемонтирующиеся электронные машины обладают этим качеством.
   Разум, учил Тель, есть способность производить принципиально невычислибельные умозаключения в результате синтеза трех непременных составляющих, трех атрибутов - воображения, сопоставления и воли.
   Воля - это способность поступать вопреки текущим телесным потребностям ради достижения каких-либо отдаленных осознанных целей. Простой пример: разумное стремление путника в пустыне достичь, несмотря на физические страдания, источника воды, а не залечь в ближайшей тени с перспективой навсегда там остаться. Более сложный пример - проявление настойчивости в получении навыков и знаний, необходимых для выполнения важных общественных функций, чтобы сделать свою жизнь яркой и интересной.
   Телесные запросы высших разумных полностью подчиняются сознанию, и все их существование происходит согласно волеизъявлению. Большинство же челов способно следовать волевой установке лишь эпизодически и в течение короткого промежутка времени. Не редко меж ними встречаются индивиды, совершенно не способные на формирование осознанного волевого импульса и, как следствие, всю жизнь пребывающие в чисто животном состоянии.
   У любого разумного существа сопоставление - основа систематической гносеологической работы и создания собственного проекта будущего. Это способность ставить задачи, имеющие практическую важность, и расставлять приоритеты их решения, объективно воспринимать явления окружающего мира и лично оценивать их с позиции "хорошо" или "плохо", воспринимать метафоры и иносказания, символизм образов и знаков. Не зря в священных текстах словосочетания "дерево познания" и "дерево различения добра и зла" употребляются как синонимы.
   Возможность челов к сопоставлению имеет спонтанный характер и наблюдается чрезвычайно редко. Их понятия о добре и зле, как это следует из оценки вышеописанных особенностей их поведения, искаженны. Получены не в результате целенаправленной интеллектуальной деятельности, а закреплены исторически. Вследствие невосприятия субатомных явлений окружающий мир предстает для челов хаотичным механическим набором материальных предметов. Мало того, они и смотрят-то на природу сквозь внушенные им в детстве психологические клише. Им сказали, что трава зеленая, а море синее - они и видят их такими, хотя в действительности цвета этих объектов иные. Получил известность следующий факт: один живописец изобразил туман не белесым, как было принято, а с красным оттенком, авторитетные знатоки искусства посмеялись над "ляпом", вышли из помещения - и увидели, что туман... действительно кажется им красноватым из-за окружающих кирпичных строений.
   Воображение - высшая форма мышления. Это способность создавать психические конструкции, не имеющие аналогов в окружающем мире. Необходимое условие для придумывания принципиально нового, для выполнения любой творческой работы.
   У всех биологических существ воображение, как и прочие атрибуты разума, не относится к первичным функциям организма, - оно является побочным продуктом эмоциональной сферы, каждая мысль "выталкивается" чувствами. Высшие разумные направляют свое воображение с помощью волеизъявления. Челы же лишены этой возможности. Каждая новая мысль всегда возникает у них случайно, вне зависимости от настроения и волевого усилия. При этом они абсолютно уверены в своем потенциальном всезнании и всесилии, в том, что со временем им откроются все тайны Мироздания - и в этом проявляется их главная психическая патология. Данное заболевание в зависимости от тяжести и конкретных проявлений называется высокомерием, гордыней, глупостью, снобизмом, жлобством, манией величия и так далее. В наиболее запущенной и социально опасной форме оно известно под названием теомания - представления себя равным Творцу.
   Из ложной гордыни, из желания чувствовать себя необходимым и важным для всего Мироздания челы внутренне всегда "улучшают" реальность, что в конце концов в их психике приводит к переворачиванию правды в ложь, к инверсии добра в зло и наоборот. Таков основной механизм появления среди них вредных мифов, таких, как представление о том, что любовь - это страдание, а безделье - удовольствие, что высокое социальное положение - счастье, а жизнь для других, альтруизм - неполноценность, и так далее.
   Отмеченная ущербность мышления, по мнению Теля, вынуждает относить челов к условно-разумным существам, достигшим естественного предела индивидуального интеллектуального развития.
   Коллективными усилиями челы, возможно, еще некоторое время смогут усложнять свою искусственную среду обитания за счет проявления возникающих в больших биологических сообществах синергических эффектов, если среди них не восторжествует антисистемная идеологическая установка, называемая либерализмом.
  
  

4. Страх

   Боязливых же и неверных, и скверных, и убийц, и любодеев, и чародеев, и идолослужителей, и всех лжецов участь в озере, горящем огнем и серою.

Апокалипсис Иоанна, 21:8

   Завершая хлопоты по подготовке к дальнему путешествию, Властитель вызвал к себе двух подданных своих. Имена их стерлись в истории. Положим, звали их Абавом и Бавагом.
   Было ранее утро, время первой дойки, и вестник застал Абава на скотном дворе.
   Охваченный редко посещавшим его странным чувством, Абав выслушал указание в низком поклоне, как то было положено, а когда выпрямился, вестника и след простыл.
   В растерянности огляделся Абав вокруг. Приказ - явиться немедленно, но кто завершит вместо него утреннюю дойку? Жена вот-вот должна принести первенца, и в таком положении нельзя нагружать ее тяжелой работой. Старик-пастух с дрожащими руками, скрюченными профессиональным ревматизмом и добровольно приобретенной подагрой, не справится. Остальные батраки давно в поле, их не дозовешься. Что делать?
   За годы жизни под дланью Властителя обзавелся Абав обширным хозяйством. Отарой овец, парой волов, пятью дойными коровами. Обнесенный капитальным забором, двор его был полон кур, плодоносили фиги и яблони. На выделенных ему полях из года в год созревал богатый урожай.
   Достаток Абава произрастал на каждодневном изнурительном труде, ибо велики были подати и оброки, установленные Властителем. Каждого второго рожденного ягненка, каждый второй мешок пшеницы и ячменя нового урожая, двух из трех появившихся на свет телят, чуть ли не все снесенные курами яйца - все это забирали мытари. Оставшимся надо было разумно распорядиться, излишкам придать товарный вид и умело продать, чтобы выплатить еще и денежные налоги. Свести концы с концами оказывалось чрезвычайно трудно. Будь ты выносливее осла и сильнее ломовой лошади - успеха не достигнешь без строгого учета и контроля, кропотливого планирования сезонных работ и максимального усердия в выполнении каждой операции, без искусной изобретательности в повышении производительности труда.
   Значит, ему надлежит немедленно предстать перед очами Властителя. Дойка окажется не законченной. Молочник не сможет забрать кувшины с молоком и оставить причитающуюся плату. Эти деньги не сможет взять служанка, чтобы пойти на базар, купить свежего хлеба и в обеденный час отнести его батракам. Те в знак протеста уйдут с поля раньше, не завершив прополку. Стало быть, завтра придется вновь посылать их на ту же работу, а пора бы уже заняться сенокосом. Да приступить к починке крыши сарая...
   Всегда так: стоит вытащить хотя бы одну цепочку из вереницы задуманных мероприятий, и рушится весь порядок. Убытки нарастают как снежный ком, катящийся с горы.
   В глазах Абава все события делились на две большие группы.
   Одни были ожидаемы. С прогнозируемыми последствиями. Посему к ним с грехом пополам можно было приноровиться. Спланировать работы, минимизировать потери. Все бывает в жизни - надо уметь выворачиваться. Кому сейчас легко?
   Проявления других были непредсказуемы и, как правило, имели катастрофические последствия. Среди них были природные - мор людей и скота, засуха и наводнение, град и пожар. Были злонамеренные - разбой, воровство, произвол чиновников, алчность жрецов и, конечно, прихоти Властителя. Здесь действовали высшие, не подвластные ему силы. От ума и усердия ничего не зависело, и в каждом подобном случае Абава охватывало тревожное чувство, будто его, словно щепку, подхваченную мощным водоворотом, несет злой рок. Такое же душевное переживание доставило известие о вызове его Властителем.
   А чего это он задумался? Властитель будет недоволен, если придется ждать хоть мгновение! И Абав, бросая на ходу последние указания пастуху, поспешил со двора.
   К счастью, он не опоздал. Подбежавший всего минуту назад Баваг был задержан стражником у входа в беседку, где сидел Властитель.
   Потянулись томительные минуты ожидания.
   Рысцой вбегали в беседку многочисленные писцы и их подручные, нагруженные свитками с хозяйственными записями. Быстрым шагом проскальзывали приказчики разных рангов. Пролетел мальчишка с кувшином шербета. Степенно, боясь расплескать собственное достоинство, прошел начальник стражи. Выскакивали посетители с явным вздохом облегчения, вытирая пот. Солнце приближалось к зениту, когда Властителю напомнили про Абава и Бавага.
   Войдя, Абав растянулся в земном поклоне, не смея поднять глаза. Рядом сопел Баваг, ерзая носом по ковру.
   Чем он занимался, на какие средства жил, было неведомо. Дом его, покосившийся, неухоженный, даже не был обнесен забором. Никакой живности - у крыльца кроме груды мусора никогда ничего не было. Сам хозяин ночевал в нем довольно редко. Когда-то, помнится, он приводил в дом жену. Но она по какой-то причине не смогла с ним ужиться. Вероятно, из-за долгих и частых отлучек Бавага.
   - Что я вас звал? - наконец-то раздался могучий голос Властителя. - А, вспомнил. Я решил измерить вашу старательность и благоговение ко мне. Вот серебро, что следует пустить в дело. Распорядитесь этими средствами, покуда я в отъезде. Все ясно?
   Властитель махнул рукой, и стоящий рядом с ним писец, выдвинувшись вперед, бросил перед Абавом три мешочка. Столько же положил у головы Бавага.
   - Вам отмерено по три стадеры серебра, - шепнул он. - Советую постараться.
   Абав задрожал, не в силах отвести нежданную беду. Все мысли его были заняты делами хозяйства, а тут еще одна забота. Баваг же пренебрежительно сказал:
   - Всего три? На эти средства особо не разбежишься.
   - Тебе мало, раб? - изумился Властитель.
   - Я благодарен тебе, господин, до гробовой доски. Но, не скрою, хотелось бы больше. Разве можно на три стадеры сколотить хоть один приличный торговый караван? Ни одной интересной операции не провернешь.
   - Господин, отдайте ему все это серебро, - осмелился подать голос Абав, - а я лучше с большим усердием займусь своим хозяйством.
   Властитель недовольно хмыкнул. Раздумывал он недолго. У него был острый и быстрый ум военачальника.
   - Ну, так и быть. Ты - перст властно указал на Бавага - возьмешь пять стадер. Посмотрю, сколько навару сможешь принести. А ты, ничтожнейший, - грозный перст, казалось, уперся в Абава - что это задумал? Отказываешься выполнять мое указание?! Или осмелился со своими куриными мозгами дать мне совет, как и что делать и что не делать? Ах, я, значит, неправильно тебя понял? Бери одну стадеру и умно распорядись ею. Все, мне пора в дорогу.
   Поднявшись, Властелин прошел к выходу, наступив по дороге на палец Абава.
   - Чего разлеглись? - поторопил их писец. - Бегом отсюда - марш!
   Когда Абав, шатаясь, вышел из беседки, Властелин был уже на коне. За ним поспешали многочисленные слуги и стражники.
   Абав медленно возвращался мыслями к суровой действительности.
   - Слушай, сосед, - Баваг фамильярно дернул его за рукав - дай-ка мне твой мешочек. Я дам тебе два таких, когда Властелин потребует свое серебро назад.
   Тошнотворный запах давно немытого тела, лоснящиеся скулы, волосы, торчащие из носа, вызывали омерзение. Разве может такой человек вызывать доверие, подумал Абав и невольно посторонился.
   - Я... я подумаю, - сказал он, превозмогая неожиданное головокружение.
   - Подумай. До завтрашнего вечера, - милостиво разрешил Баваг, широко улыбаясь. Тут же отвернувшись, он бодро зашагал прочь.
   Абав тоже направился домой.
   Мешочек с серебром жег руки. Много желающих найдется присвоить его себе. И что с ним делать? О, если б Властитель просто так дал бы это серебро! Уж он, Абав, нашел бы, куда потратить свалившиеся с неба средства. Расширил бы дом, пристроив веранду. В саду велел бы выкопать пруд. Прикупил бы еще коров, чтобы увеличить молочное стадо. Набрал бы новых батраков. Велел бы огородить горное пастбище и построить лачужку для пастуха, чтобы в летнюю жару овцы круглосуточно питались сочной травой... Но серебро придется отдавать. Как им распорядиться, чтобы сторицей вернуть незамедлительно по возращению Властителя?
   Так ничего не придумав, Абав завернул на базар, а там, сторонясь небрежно одетых людей с ищущими взглядами, пробрался к знакомому меняле. В те времена ходило великое множество разнообразнейших средств обмена, и потому на любом базаре шага нельзя было ступить, не обратившись к специалисту по валюте.
   Оценивал и обменивал монеты, попавшие в руки, Абав всегда у одного и того же менялы, звали которого, положим, Вагадом.
   Дождавшись, когда случайные посетители отойдут, Абав протянул Вагаду полученный от Властителя мешочек и попросил взвесить.
   Пока меняла тщательно взвешивал серебро, рассказал ему о новой, нежданно постигшей его напасти. Вагад выразил сочувствие: нелегко умно распорядиться такой большой суммой, к тому ж вес серебра меньше, чем заявлено. Вероятно, писец забрал свою долю, причитающуюся ему по праву приближенного к телу Властителя.
   - Я не знаю, что тебе посоветовать, - сказал Вагад, выбирая из кучки самый маленький кусочек серебра: плату за взвешивание. Абав проводил кусочек тоскливым взглядом. - В области финансов положение сейчас не самое благоприятное. Властелин потратил много серебра, собираясь в дорогу, поэтому, вероятно, он и не поручил свои деньги ростовщикам. Наличности на руках много. Вряд ли ты сможешь взять большой процент, отдавая серебро в рост. А в какие товары выгоднее вложить деньги, я не знаю. Походи, поспрашивай. Может, придумаешь что-нибудь.
   - Спасибо за совет, - пробормотал Абав, наблюдая, как Вагад бережно ссыпает серебро обратно в мешочек. - Я подумаю.
   Когда он проходил мимо столба, обозначающего границу базара, на плечо его легла тяжелая рука. Оглянувшись, Абав увидел мощного детину, одетого в богатый хитон, заляпанный многочисленными винными пятнами. Чуть далее стоял, пошатываясь, второй молодой человек со спутанными кучерявыми волосами и нехорошими масляными глазами.
   - Постой, добрый человек, - произнес детина, дыхнув на Абава застарелым перегаром. - У меня к тебе деловое предложение.
   Крепко зажав левой рукой мешочек с серебром, Абав попытался скрыть его в складках одежды.
   - Я слушаю тебя.
   - Не бойся, я не грабитель, - усмехнулся детина. - Мое имя Гадак. Я сын того скупердяя, который только что взвешивал твое серебро.
   - У тебя достойный и уважаемый отец. Что тебе от меня нужно?
   Гадак нерешительно повертел головой.
   - На улице не совсем удобно говорить о подобных делах. Может, зайдем сюда - он показал на таверну - выпьем, не спеша поговорим.
   Прежнее тревожное чувство, испытанное от слов вестника Властителя, скрючило Абава. Руки его сжались настолько сильно, что он не понимал, остался ли мешочек с серебром в его руках или нет. Закружилась голова.
   - Я бы с радостью выпил с тобой пару стаканчиков, но спешу домой, - сказал он. - Извини, поговорим как-нибудь в другой раз.
   - Ладно, - недовольно пробурчал Гадак, - коли ты спешишь, переговорим здесь. Без экивоков и туманных отступлений сразу, как говорится, возьму быка за рога: одолжи мне немного денег. Через три месяца отдам в полтора раза больше.
   - Немного - это сколько? - удивился Абав. Неужели сын менялы Вагада, известного богача, в чем-то нуждается?
   - Столько, сколько потребуется мне для экипировки. Надо купить хорошего коня... ну и бочонок пива, чтобы достойно отметить свое отбытие.
   - Отбытие?
   - Да, я решил совершить... так скажем, одно путешествие, которое должно принести мне много золота. Очень много. Достаточно, чтобы расплатиться со всеми кредиторами.
   - А почему ты не возьмешь деньги у отца?
   - Мало ли, какие причины на то.
   - Ты что-то не договариваешь. Мне это не нравится. Вероятно, ты переоцениваешь свои силы и не слушаешь мудрых советов отца.
   - Ты прав: не слушаю. У меня есть своя голова на плечах, и я не намерен, как он, провести всю жизнь в пыли на базарной скамейке. Умному деньги полноводным потоком сами льются в руки, лишь дурак собирает их по крохам. Я скажу, почему обратился к тебе, если это останется строго между нами. Ты умеешь хранить тайны?
   - Не знаю. Наверное, могу. Я, вообще-то говоря, не привык языком молоть.
   - Ладно, будем надеяться, что не выдашь меня. Отец наотрез отказывается субсидировать мое предприятие.
   - Понятно.
   - Так могу я рассчитывать на кредит?
   Ох, как не нравились Абаву масляные глазки товарища Гадака.
   - Хорошо, я... я подумаю. Я еще не решил, что буду делать с деньгами, порученными мне Властителем.
   - Подумаешь? Ну, подумай. До завтрашнего дня. В послеобеденный час я зайду к тебе. Я знаю, где ты живешь. У тебя хороший дом. Красивая жена. До встречи.
   Абаву показалось, что в голосе Гадака прозвучала неприкрытая угроза. Кровь бросилась в голову, ноги потребовали удариться в бег, но Абав сдержался. Степенно поклонился и поспешил домой.
   Ждало его множество дел. Надежно привязав мешочек к животу, он окунулся в заботы. И только в вечерний час, когда весь дом обычно отходил ко сну, смог вернуться к вопросу - что делать с серебром Властителя?
   Прошедшая ночь оказалась, наверное, самой мучительной в жизни Абава. Не смея шевельнуться из опасения потревожить сон жены, он думал и думал, кляня себя за несообразительность. Утром встал, как в тумане, машинально переделал неотложные хозяйственные дела. Что делать с полученным от Властителя серебром, он так и не придумал.
   Скорее от отчаяния, отправился с подошедшим Гадаком на базар и безропотно оплатил его покупки. Вызывающий недоверие товарищ Гадака с нехорошими глазами постоянно маячил где-то рядом и плотоядно ухмыльнулся, когда Абав соврал встреченному Бавагу, что уже потратил все, что получил от Властителя.
   Следующая ночь также прошла для Абава в мучениях. Утром, ухаживая за скотом, он с ужасом обнаружил, что пояс, поддерживающий у живота мешочек с оставшимся серебром, ослаб, и драгоценность едва не упала на землю в присутствии пастуха и служанки. А поблизости неожиданно оказался и глазастый товарищ Гадака. Придерживая пояс рукой, Абав бросился домой. Там он разложил серебро на четыре равные кучки и спрятал в разные места. Если и пропадет часть, так хоть прочее сохранится, подумал он.
   Оставшаяся часть дня прошла более-менее спокойно несмотря на то, что от недосыпания у Абава кружилась голова и временами по членам проходила волна слабости. После обеда он прошелся по базару, прислушиваясь к разговорам.
   Уловил предчувствие, что в этом году будет плохой урожай пшеницы - зима была малоснежной. Услышал возражение: зато весной прошло много дождей. Прикинул, что суховеи начались на неделю раньше... не, не будет урожая.
   Слушал, думал, но ни на что решиться не мог.
   С наступлением третьей ночи по отъезду Властителя Абав заснул, как младенец. Однако через пару часов проснулся от стонов жены: начались родовые схватки. Накинув хитон, растолкал служанку, приказав нагреть воды, и побежал за повитухой. С полпути вернулся: в доме окажутся посторонние люди, могут обнаружить серебро, схороненное в разных комнатах. Долго искал припрятанное, вновь ссыпал в один мешочек. Жена кричала не переставая. Опять побежал за повитухой.
   Все дальнейшее, происходившее в ту ночь, Абав воспринимал отстраненно. Помощь роженице запоздала, и ребенок задохнулся. Родился мертвым. С большим трудом остановили открывшееся кровотечение у жены. На утро пришлось вызывать врача...
   Случившаяся трагедия открыла череду неприятностей.
   Пропало несколько овец - вероятно, были украдены лихими людьми. Заболела корова из-за нерегулярной дойки. Счет на лекарства для жены истощил уже неполный мешочек серебра. На оставшееся Абав закупил пшеницу. Цены на нее за последние дни ощутимо выросли, и вряд ли можно было рассчитывать на большой барыш, перепродав. Но что делать?
   К прежним заботам по хозяйству добавились хлопоты по сохранению пшеницы в товарном виде - периодической просушке ее, освобождению от пораженных болезнью зерен, защите от грызунов и так далее. А рабочих рук не хватало, жене становилось все хуже и хуже. Она медленно угасала и почти не вставала с ложа.
   Пришлось забить хворую корову, затем - вторую. Рассчитать одного батрака. Хозяйство съеживалось, как шагреневая кожа.
   В один злосчастный день пришла печальная новость - погиб Гадак. Незнакомцы, доставившие тело, были немногословны: шайка лихих людей напала на богатый караван, но стража рассеяла разбойников. Один из нападавших, получив стрелу в глаз, умер на месте. Судя по одежде, это был богатый человек, и не понятно, что толкнуло его на преступный путь. Они привезли его тело в надежде на достойный выкуп.
   Неизвестно, насколько правдивы были их слова. Но все видели обломок стрелы, торчащий из пустой глазницы Гадака.
   Вагад выкупил тело сына.
   До Абава дошли слухи, что на похоронах Вагад проклял неизвестного ему, потворствовавшему сыну в богомерзком мероприятии, и стал с большой осторожностью ходить по базару. Узнавать новости и цены на товары посылал служанку.
   Естественно, и речи не могло идти о том, чтобы получить долг Гадака с его отца. Пропали денежки.
   Лето, меж тем, выдалось чрезвычайно сухим. Колодцы обмелели. Пересохли ручейки, и овец пришлось постоянно держать вдали от дома, на горных пастбищах, переплачивая пастухам больше обычного.
   По всей округе, в ближайших регионах урожай погибал на корню. Цены на хлеб сильно выросли. Абав подсчитывал, сколько может выручить за закупленное ранее зерно. Не так уж и много. Вот если б он начал скупку сразу после получения серебра от Властителя, тогда бы... да, получил бы приличную прибыль.
   И ранее никто не назвал бы Абава упитанным, а сейчас от постоянных переживаний он сильно похудел, высох и почернел, как старое дерево. Взгляд его потух. Он уже не мог, как ранее, рационально планировать работы, и хозяйство его расстраивалось.
   После очередного скачка цен на хлеб он почувствовал: все, пора продавать ранее купленное зерно. Однако до нового урожая еще далеко, свербил червячок сомнения, не подождать ли еще? Абав понимал, что пора, но... не мог принять решения.
   Промедление оказалось роковым. Из северной страны Нод прибыл большой караван с зерном. Цены на пшеницу обрушились. С большим трудом Абаву удалось вернуть вложенные ранее средства.
   Главой пришедшего каравана оказался Баваг. Уж он-то сорвал куш. Обустроил дом, разбил обширный сад, ухаживать за которым приставил специально нанятого садовника. Самому Бавагу было недосуг - дни и ночи он проводил, бражничая с новыми товарищами. Абав обходил его дом стороной.
   Как гром в ясном небе грянула новость: возвращается Властитель. Город забурлил, готовясь к встрече. Обновили городские ворота, подмели улицы, почистили фонтаны и площадки, предназначенные для стоянки скота. Объявились придворные, хорошо отдохнувшие в загородных имениях. Из дальних стран прибыл бродячий цирк и разбил свой яркий шатер на придворцовой площади.
   Абав раскрыл заветный мешочек с оставшимися крупинками серебра и загрустил. Что он отдаст Властителю? Перед глазами возникли железные клетки, в которых без воды и хлеба держали государственных должников, вспомнил, какие рубцы оставляли на их спинах бичи стражников... Нет, не выдержит он таких издевательств и пыток.
   И он бросился на базар добывать серебро. Пришлось продать всех овец, оставшихся коров, расстаться с волами. После этого наступил черед продуктов, предназначавшихся для собственного потребления, потом сельскохозяйственных орудий и домашней утвари. Фактически в одночасье он потерял все, что накопил многолетним трудом.
   К концу дня Абав ощутил наконец, что мешочек серебра стал полон по-прежнему. И только тут обратил внимание на стоны жены. Она умирала, а в доме не оказалось даже кувшина, чтобы принести ей воды.
   Под утро Абав закрыл своей жене очи и попросил служанку позвать плакальщиц.
   Он сидел на пороге дома, когда явился вестник и приказал ему немедленно явиться к Властителю. Встал, пошел. Ноги сами привели его к знакомой беседке.
   Баваг, лоснящийся от жира, источающий плотоядные улыбки, в этот раз пришел позже Абава, но по знаку Властителя начал говорить первым.
   - Господин, - важно начал он, - ты поручил мне распорядиться пятью стадерами серебра. Вот они. А вот другие пять стадеров, которые я прилагаю к твоим. Клянусь, что ни один ростовщик не дал бы тебе больше!
   - Хорошо, добрый и верный раб! - прогремел голос Властителя. - В малом ты оказался верным. Значит, и в большом не подведешь меня. Я доволен тобой. Радуйся.
   Настал черед Абава. К тому времени пребывал он в состоянии полной прострации. Единственная его мысль была - быстрее б все закончилось. Бывает, что загнанная в угол жертва в отчаянии бросается навстречу смерти, стремясь быстрее избавиться от мучений. Так и Абав не ведал, что творил.
   - Вот стадера серебра, что ты, Властитель, дал мне, - сказал он, - я сохранил ее.
   - Всего одна?! Ты что, просто прятал ее? В землю, что ли, зарывал?
   - Господин! Я знаю, что ты жесток. Жнешь, где не сеял, и собираешь, где не рассыпал. Убоявшись, я не смог с умом распорядиться твоим серебром. Вот тебе твое.
   - Лукавый и ленивый раб, - тихо, но с металлом в голосе сказал Властитель. - Да, я жну, где не сеял, и собираю, где не рассыпал. Не в этом мое предназначение. Я удерживаю эту страну от хаоса. Устанавливаю законы и слежу за их исполнением. Защищаю от гнева богов и внешних врагов. Распоряжаюсь строительством общественных зданий и дорог, работой больниц и школ. Ты хочешь, чтобы я еще кормил и одевал тебя?
   Возникла тишина. Абав приник к земле. Ему было все безразлично.
   Описываемые здесь события оказались достойными упоминания в Книге. Однако "стадеру" - мало кому известную меру веса, чуть более килограмма с четвертью, - переписчики заменили на "талант". Заодно подарено нам было крылатое наставление не зарывать свой талант в землю.
   - Правду говорят, что у кого мало, у того и отнимется. А у кого много, тому и прибудет. Возьми это серебро, - сказал Властитель, указывая Бавагу на мешочек, лежащий у головы Абава, - и распорядись им по своему усмотрению. Это аванс за будущую службу, которую я тебе предложу. Радуйся, раб!
   Баваг, однако, не смел шевельнуться, настолько громовой стояла тишина.
   - А ты, раб, - обратился Властитель к Абаву, - ступай прочь с моих глаз. Тебе не место на моей земле. Сожгите дом его, распашите и посыпьте солью участок, где он жил. Гоните его отсюда. Я все сказал.
   Так почему данный случай отражен в Книге? Имена действующих лиц в истории не сохранились. Описания событий наверняка не вполне соответствуют действительности. В чем дело? Неужели только для того, чтобы лишний раз напомнить нам о беззащитности перед всесильным роком?
   Вряд ли. Судьба ласкает достойных. Безвестный раб пал жертвой не случайного стечения обстоятельств, не чьей-то злой воли. Причину его падения следует искать прежде всего в нем самом.
   Правдоподобной представляется следующая версия.
   Ключевое слово в приведенном выше тексте - "убоявшись". Несчастный раб попал под власть чувства, которое ощутил при вызове его к Властителю. В душу его вошла болезнь, и все жизненные обстоятельства, как прикосновение к изъеденному язвами телу, стали вызывать у него страдание.
   Чувство, погубившее несчастного, начинается с представления об опасности, неизвестной и неотвратимой. Создает и разрушает, лишая способности рационально мыслить и одаривая гениальнейшими озарениями. Заставляет свершать великие подвиги и толкает на гнуснейшие подлости. Кружит голову ощущением свободы и порабощает мыслью оказаться недостойным ее, спасовать, не исполнить того, что мог бы.
   Все пораженные этим чувством погибают вернее и быстрее самых отъявленных преступников - убийц, развратителей и лжеучителей.
   Именно это чувство дало название данной сказке. Не следует путать его со Страхом Господнем, под которым в Книге понимается зов совести исполнять моральный долг.
  
  

5. О науке

   Кто думает, что он знает что-нибудь, тот ничего еще не знает так, как должно знать.

Первое послание к коринфянам, 8:2

   Крепок телом и могуч умом был Лес, распоряжался великим богатством и пользовался большим уважением соотечественников. Жил он в городе Лете, что цвел на восточном берегу Ейского моря и корабли которого обшарили все уголки Ойкумены.
   Плавали посланцы Лета на север в неласковое бурное море за твердой пшеницей и ароматным медом. Плавали на юг к устью огромной реки Ил за старинными артефактами. Плавали на запад через Столбы за оловом и янтарем, столь необходимым для занятий магией. В юности Лес, как и многие его соотечественники, от души попутешествовал и прославил себя знатными подвигами. Руководил строительством плотины для идийского царя Реза. Выкрал архивные записи звездочетов Востока. Повидав мир и возмужав, обзавелся обширным хозяйством и стал предпочитать оставаться дома. Однако часто участвовал в снаряжении экспедиций и всегда оставался в прибытке.
   Была у него слабинка - любил он вкусно поесть, но обладал слабым желудком.
   В тот знаменательный день почувствовал он колики в животе и едва успел уединиться в заветном месте. Долго в судорогах сидел он, страдая, и нездоровые мысли теснились в его измученной голове.
   Наверное, скоро я умру, думал он. Такие муки терплю - врагу не пожелаешь. За что мне такие мучения? В чем я согрешил? Ну, наелся до отвала копченой рыбы, что привезли сегодня друзья из дальних северных стран. Пить захотелось. Напился парного молока с вечерней дойки. Вкусное молоко, более ни у кого в городе нет такого. Сладкое, ароматное, пенистое. Помнится, с черной завистью смотрел на него Андр, когда он пил. Пришлось назло опустошить весь кувшин. Тогда-то и начались неприятности в животе. Холодный пот прошиб, ноги ослабели. К чему бы это?
   Думал-думал Лес и внезапно посетило его озарение: нельзя жирную копченую рыбу запивать молоком! Несовместимые это продукты. Он поступил неправильно, смешав их, вот и поплатился. Давно подмечено правило: у каждого явления есть своя причина. Случившееся с ним подтверждает общую закономерность.
   Другой бы на этом успокоился, но Лес оказался не из таких. Он продолжил раздумья. К тому ж опасался быстро покидать заветное место: в животе еще не угомонилась буря и подкатывала тошнота.
   Как сложно устроен мир, размышлял он. Всходит солнце, освещает все вокруг и начинается новый день. Затем заходит солнце, наступает темнота и разливается ночь. Луна то увеличивается в размерах, полнеет, то уменьшается до узенькой дуги, и происходит этот процесс всегда за одно и то же количество дней. После лета наступает период дождей и мерзкой непогоды. Потом следует холодный период, называемый зимой. Все живое как бы замирает. Но затем природа опять расцветает. Отчего это происходит? Где причины, где следствия? Должны существовать закономерности! Поскольку мир существует много лет и ничего фатального с ним до сих пор не случилось, в нем обязан царствовать строго установленный порядок. Хаосу и случайности нет места. Какая это важная задача - понять законы, которым подчиняется устройство Мироздания!
   Опять же, посмотрим на Андра, этого никчемного недоумка. Нутро у него луженое - сколь угодно может копченостей съесть, запивая и молоком, и прочими жидкостями, но ничего с ним не будет. Стало быть, причинно-следственные связи проявляются не всегда и не со всеми? По какому-нибудь поводу один скажет: вот отчего случилось именно так, второй назовет иную причину. Кто из них будет прав?
   А что, если заняться анализом только тех природных явлений, которые обязательно происходят по какой-то своей причине? И, кроме того, таких, что любой мог бы лично убедиться в существовании соответствующей причинно-следственной связи?
   Но не в слишком ли жесткие рамки мы себя загоняем, говоря "обязательно происходят", "чтобы любой"? Будет ли практическая польза от рассмотрения только такого класса явлений? И как назвать это занятие?
   Дальнейшие рассуждения Леса в уединенном месте принесли ощутимые плоды. Он подобрал звучное название для придуманной им сферы деятельности: наука.
   Поправив здоровье, Лес, казалось, забыл о своих задумках. Все его время съедали более важные дела. По одному ему известным приметам он спрогнозировал, что в текущем году масличные плантации дадут большой урожай. Поскольку до этого уже много лет оливковые деревья не баловали своих хозяев плодовитостью, городские маслобойни, не загружаемые работой, пришли в запустение. Лес какую из них выкупил, какую взял в аренду за символическую плату, и к середине лета в масляной промышленности оказался монополистом.
   Когда же в город полноводной рекой потекли караваны с новым урожаем, Лес установил справедливые, экономически обоснованные цены на выдавливание масла из плодов оливковых деревьев. Такие, что за один сезон умудрился удвоить свое богатство.
   Соответственно выросли его авторитет и слава. Друзья, еле сдерживая проявления зависти, настоятельно порекомендовали ему поделиться опытом - вдруг кому-то из них подвернется случай провернуть такую же блестящую финансовую операцию.
   Пришлось Лесу устроить симпозиум.
   Для проведения таких важных мероприятий обычно снимали большое общественное здание, как правило, городские бани. Закупали много продовольствия, нанимали искусных поваров и официантов, знаменитых поэтов и музыкантов, известных мастеров циркового искусства и плотской любви. В назначенный день собирались гости, ложились на предложенные им кушетки и неспешно вели умные разговоры на разные интересные темы, чередуя их с омовениями, вкусной едой и возлиянием горячительных напитков. Наслаждались искусством художественного чтения и музыкой. Ближе к ночи предавались групповым сексуальным утехам. На следующий день все начиналось сначала и так до тех пор, пока у участников оставались силы.
   Частое проведение симпозиумов и конференций стало впоследствии главной научной традицией. Разве что менялись содержание их программ и места проведения.
   Симпозиум, организованный Лесом, продолжался целую неделю. Последний день его был посвящен выражениям взаимоуважения. Приглашенные разошлись лишь к ночи.
   Донельзя довольный Лес, сопровождаемый молодым Меном, поплелся домой. Сперва он шел, распевая хвалебные гимны благосклонной ему судьбе. Но вскоре силы оставили его и он лег на землю (позже в биографических изданиях напишут, что он шел, по обыкновению глядя в ночное небо, и упал в колодец). Мен попробовал поднять его, но не добился желаемого результата. Лес отмахивался от помощника, как от назойливой мухи.
   Полежав с полчаса, Лес сказал:
   - Гляди, Мен, сколько звезд на небе.
   - Да, господин, сегодня ясное небо. Днем не было ни одной тучки.
   - И ведь никто не знает, что представляют из себя эти маленькие ночные светильники - звезды. Один мой добрый знакомый, поэт, помнится, сравнил их с кострами, разжигаемыми ангелами на небесном небосклоне.
   - Вставайте, господин, вам надо добраться до дома, чтобы отдохнуть.
   - Какой же ты приземленный, Мен! Ты отвлекись от прозы жизни и посмотри на небо. Столько звезд! Одни из них почти неподвижны, другие совершают медленные и потому почти незаметные движения. Циклические в течение года. Я имею в виду зодиакальные созвездия, если ты понимаешь, что это такое. А вон та яркая звезда указывает строго на север. Как сложно устроено наше Мироздание!
   - Вы правы, господин. Есть и звезды, которые медленно движутся в одну сторону, а потом вдруг начинают двигаться в противоположную. Андр называет их планетами.
   Лес, изумленный, сел. Не ожидал он подобной осведомленности от своего молодого помощника. Образованный, однако, малек. Надо же, кто в тихом омуте водится...
   - Так вот с решения какой проблемы должна начаться наука! - воскликнул Лес, - разобраться, почему звезды движутся именно так, как движутся.
   - Наука? - удивился Мен. - Что это такое?
   - Это моя придумка. Так я назвал сферу деятельности по установлению причинно-следственных связей, которые может открыть каждый достаточно умный и проницательный человек и в существовании которых может убедить любого другого, предложив поставить соответствующий эксперимент. В ней не будет никаких авторитетов типа "кто-то сказал, и это правильно", "там-то написано так, значит только так и не иначе". Все, кто будет заниматься наукой - я думаю, их будут называть учеными - окажутся в ней в абсолютно равном положении. Лично я предполагаю посвятить науке остаток своей жизни.
   Пришла пора изумиться Мену. Слова Леса показались ему чудовищными. Тогда подобное высказывание расценивалось примерно так же, как, например, в наши времена заявление крупного банкира о том, что он бросает финансовую деятельность и впредь в молодежной компании будет заниматься только компьютерными играми. Или же признание директора мясокомбината, что он уходит со своего поста, чтобы сосредоточиться на авиамоделировании вместе с малолетним сыном.
   - Вы очень устали, господин. Вина много выпили. Пойдемте, я отведу вас домой. Вам надо хорошо выспаться, попить куриного бульончика.
   - Пригодятся и мои записи, вывезенные из варварской Лонии, - продолжил Лес, не обращая внимания на помощника. - Столько лет пылятся они в моей библиотеке без толку. Только один раз пригодились - когда я предсказал солнечное затмение, вычитав соответствующее место в рукописи.
   - Вставайте, господин.
   - Лонские записи велись в течение нескольких тысячелетий. Это ж каким варварством надо обладать, чтобы так долго наблюдать за звездами, дотошно записывать результаты наблюдений, но никакой выгоды от этого не иметь! Ничего не получать. Дикие люди. Ну ладно, пойдем домой. Я проверю сохранность тех манускриптов.
   Кряхтя, Лес поднялся и разрешил помощнику сопроводить себя до дома.
   История умалчивает, какие достижения на поприще зачатой им науки совершил Лес в дальнейшем. Однако даже если Лес и не внес заметного личного вклада в науку, трудно переоценить его заслуги перед цивилизацией, ибо сподвинул он на систематические размышления о скрытых пружинах природных явлений многих выдающихся мыслителей. А одобрению занятиям его детищем - наукой - в Книге посвящена одна из самых трудных для понимания притч - сказание о неверном управителе. В ней познание окружающего мира предстает прямым долгом каждого разумного, дабы полученные знания, это неверное материальное богатство, использовать для укоренения в вечной обители Духа.
   Известно, что Андр, старший ученик Леса, написал специальное сочинение, посвященное скрытому порядку, которому подчиняется движение небесных тел. До нас дошли отдельные фрагменты того труда.
   Андр разместил звезды на небесной сфере и утверждал, что Солнце и Луна находятся много дальше, за ними.
   Сейчас трудно восстановить ход его мыслей.
   Почему небесный свод предстал у него сферой, в общем-то понятно. Любому грамотному существу известно, что окружность на плоскости и сфера в пространстве - самые совершенные геометрические фигуры. Задолго до Леса великие механики как очевидное утверждали, что предоставленное самому себе тело будет двигаться по поверхности сферы; не понятно, правда, где и какой представляли они эту сферу. Было бы неправильно, рассуждал Андр, если б устройство Небес оказалось более грубым, несовершенным, чем земного мира. Но почему Луна и Солнце стали у него дальше от земного наблюдателя, чем звезды?
   В блестящей плеяде последователей Леса нельзя не упомянуть Агора, родившегося на маленьком островке близ Лета. Происходил он из аристократического рода, практиковавшего близкородственные браки, и из-за накопившихся генетических погрешностей обладал необыкновенными способностями. Отклонения от нормы его восприятия окружающего мира были таковы, что он пребывал в твердой уверенности, что существовал вечно, до своего телесного появления на свет. Любил ошарашить он своих слушателей малоизвестными подробностями исторических событий, а его предсказания поражали точностью.
   Как и Лес, юность Агор провел в путешествиях по Востоку, изучая магию, а потом осел в Отоне, что приютился на большом полуострове к западу от Ейского моря.
   Агор основал самую знаменитую в те времена школу астрологов и магов. Помимо величайших достижений в нумерологии, его ученики и последователи оставили заметный след во многих областях знаний. Любому школьнику известна теорема, носящая имя Агора, о квадратах сторон прямоугольного треугольника. Менее известно, что на основе наблюдений за солнечными и лунными затмениями и рассказов мореплавателей он утверждал, будто Земля - это гигантская сфера. Один из учеников его, Икет, первым в ученом мире высказал крамольную мысль, что Земля-сфера вращается вокруг Солнца-сферы.
   Поскольку авторитет Агора был непререкаем, в обществе с ним и с его любимыми учениками не спорили. Однако появились подметные фельетоны о безрадостной жизни антиподов - жителей противоположной стороны Земли, вынужденных привязывать себя к деревьям, чтобы не улететь в космос.
   Ради справедливости все же надо заметить, что Агор был большим путаником. Так, великую тайну природы о перевоплощении Духа, он, не разобравшись, низвел до переселения душ - до реинкарнации.
   Позже в городе Фины, расположенном в центре цивилизованного мира, великий Тон основал Академию для обучения будущих государственных мужей, а у кого из них не заладится с управлением обществом - чтоб в утешение могли они стать учеными.
   Аклид, весьма плодовитый ученик Тона, наряду с прочими своими спорными теориями о материалистичности мира и роли диалектики в нем развил точку зрения Икета. Он выдвинул предположение, что Солнце является центром всего Мироздания. На основании того, что Меркурий и Венера на небе наблюдаются примерно там, где днем появляется Солнце, он писал, что эти планеты находятся вблизи светила и двигаются вокруг него по круговым орбитам. Точно так же движется вокруг Солнца и Земля, а видимое суточное вращение небосклона - не более чем иллюзия.
   Ну какая же это иллюзия!? Выдвинутая Аклидом теория противоречила здравому смыслу. Но несмотря на это, получила широкую поддержку в научных кругах. Старх, земляк Агора - он тоже родился на острове Амос - осмелился оценить расстояния до Солнца и Луны. А Осфен, вошедший в историю математики благодаря изобретенному им "решету" для поиска простых чисел, даже измерил Землю.
   Смелость Осфена в использовании спорных, мягко говоря, предположений поражает воображение. Размеры Земли он определил следующим образом.
   В его время древняя варварская страна, по которой с юга на север протекала река Ил, приобщилась к цивилизованному содружеству государств, и Осфен мог без угроз для жизни и имущества свободно путешествовать по ней. Он заметил, что в день летнего солнцестояния в одном городе на берегу реки в полдень предметы не отбрасывают тени, а в другом городе, находящемся на расстоянии пяти тысяч стадий, в тот же особый день года тень от предметов такова, будто солнечные лучи направлены на них сверху под углом, равным одной пятидесятой полного (3600) угла окружности. Осфен предположил, что Солнце находится очень далеко, так что его лучи можно принять параллельными, и заявил, что окружность Земли равна пятьдесят умножить на пять тысяч - двести пятьдесят тысяч стадий.
   Всегда большой успех одного порождает всеобщую зависть. Критиков трудов Осфена не перечесть. Даже в наше время историки науки пишут, что им были допущены грубые, совершенно непростительные для настоящего ученого ошибки. Мол, города, где он проводил измерения, в действительности не находятся на одном меридиане. Что расстояние между ними Осфен принял исходя из времени доставки почтовых сообщений, что не совсем точно. Да и вообще, якобы ныне достоверно не известно, чему была равна в Осфеновские времена та самая "стадия". Однако какое из возможных значений длины стадии ни бери, расчеты Осфена дают заниженную оценку истинных размеров Земли. Посему заслуги его перед наукой не столь велики, как кажется на первый взгляд.
   Сейчас малое, а во времена Осфена названное им число поражало воображение и поставило под сомнение саму идею о Земле как о сфере. Не могут существовать такие большие сферы, и все тут!
   Поэтому прибавилось количество сторонников альтернативной научной теории, приписываемой другому ученику Тона, большому искуснику в математике Доксу, который в центр Мироздания поместил Землю, а не Солнце. Ему, правда, не удалось объяснить дотошным критикам, почему планеты по мере движения изменяют свои размеры, видимые невооруженным глазом. Этот мелочный факт, однако, можно было и игнорировать: главное, что Земля вновь оказывалась неподвижным центром Мироздания.
   Подправлена теория Докса была сперва Иппархом, а затем Лемеем, которые реанимировали почти забытую гипотезу Аклида о том, что планеты движутся по так называемым эпициклам - это когда небесное тело движется по окружности, центр которой движется по другой окружности.
   Казалось, что задача, поставленная Лесом, наконец-то решена, и науке настала пора заняться иными проблемами. Самая важная из них, по мнению наиболее именитых ученых, заключалась в осмыслении и разъяснении священных текстов.
   Однако в Книге ничего про шарообразность Земли написано не было, и со временем в научных трактатах месту снисхождения Сына и обитания разумных, но грешных существ вновь вернули плоскую форму.
   Шли годы. Наука успешно развивалась. Одни ученые, называемые алхимиками, искали способ получения золота из грязи, а открыли обширное и многообещающее научное направление "химия". Другие искали новые пути в богатые восточные страны, а открыли новый огромный материк. Наиболее дотошные выискивали место, где в теле прячется душа, а открыли хирургию и дали мощный толчок всей медицине. Четвертые углубились в математические абстракции, не имеющие никаких точек пересечения с реальностью. Пятые... в общем, прогресс бодро шел верной дорогой.
   Гром грянул, когда некий Перник из полуварварской страны и поддержавший его высокообразованный, но слабый здоровьем Плер заметили, что теорию Лемея можно значительно упростить, если представить Солнце в центре, а планеты - вращающимися вокруг него по эллиптическим орбитам. Казус, однако.
   В ученых кругах повосхищались неисчерпаемой изобретательностью чудаков в описании природы и продолжили заниматься важными делами.
   Все бы ничего, но неожиданно появились оптические научные инструменты. Увеличительными стеклами пользовались многие тысячи лет, лупа и очки еще до рождения Леса являлись заурядными бытовыми предметами. А тут шаловливые ручонки расположили стеклышки одно за другим и научились конструировать микроскоп и телескоп.
   Увидели в микроскоп миниатюрных козявок и убедились в правильности того, о чем давно говаривала медицинская наука - заразные болезни передаются живыми маленькими и чрезвычайно юркими существами. Издревле их называли микробами и рекомендовали чаще мыть руки, чтобы не занести гадость в рот.
   Наблюдения небесных тел также принесли много нового. Направив телескоп на Луну, Лилей обнаружил кратеры и величественные горы. Увидел у Марса и Юпитера спутники и - о, боже! - пятна на Солнце.
   Систематические разглядывания звездного неба укрепили уверенность Лилея, что Земля - рядовая планета Солнечной системы, делающая один оборот вокруг светила за год и вращающаяся вокруг своей оси за двадцать четыре часа.
   Свои открытия Лилей не считал нужным скрывать от общественности, несмотря на то, что они шли вразрез со здравым смыслом и общепринятой точки зрения. Смелость его, впрочем, легко объяснима: главным блюстителем неукоснительного следования заветам, изложенным в Книге, стал его старый товарищ, обязанный ему получением отличных оценок во время учебы в школе.
   Однако и высокое покровительство не спасло Лилея от религиозного суда. Пришлось ему покаяться в своих заблуждениях и заверить, что был не прав в суждениях относительно места и роли Земли в Мироздании. Жизнь свою поэтому он закончил не на очистительном костре, а в комфорте и покое.
   Ныне много находится умников, любящих порассуждать, можно ли отказ Лилея от своих научных открытий, в истинности которых он был абсолютно убежден, считать интеллектуальным предательством. Скажем прямо и однозначно: не суди, да и не судим будешь. Против лома, как говорится, нет приема. Бесполезно спорить и что-либо доказывать людям, которые не в ладах с логикой.
   Да, в Книге не написано, что Земля круглая и вращается вокруг Солнца и своей оси. Но не написано также, что она плоская и является центром Мира. Поэтому судьи на самом-то деле собирались наказать Лилея только за то, что его высказывания противоречили их субъективным представлениям, а не священным текстам.
   Неправомерное расширение сферы действия того или иного утверждения является самой распространенной логической ошибкой. Сплошь и рядом, например, мы сталкиваемся с ситуацией, когда несимпатичных индивидуумов преследуют за деяния, не упомянутые в законодательстве, забывая, что то, что не запрещено, автоматически не попадает в разряд наказуемых.
   Что бы кому Лилей ни говорил, свои глаза не проведешь. Любой астроном, вооруженный телескопом, мог лично убедиться, что Земля не является центром Мироздания. Наука получила новый мощный толчок.
   Начался, как принято говорить, безудержный научно-технический прогресс. Открытия посыпались, как из рога изобилия. Химики разобрались с принципами молекулярного строения веществ и научились создавать новые материалы, не имеющие природных аналогов. Математики оседлали химеру под названием относительная бесконечность и научились рассчитывать условия работы всевозможных агрегатов. Инженеры бросились конструировать все более совершенные машины. В обиход вошли разнообразные электрические и электронные изделия. А наиболее дотошные добрались до попыток познания того, что не видно ни в один телескоп и микроскоп - до квантовых явлений и мысленно конструируемых сингулярностей пространства-времени.
   Воодушевленные успехами, одно время надеялись, что вот-вот, еще два-три эпохальных открытия, и наука осчастливит всех и каждого. Какая наивность!
   В состоянии эйфории от достигнутого, почитатели науки стали свысока смотреть на трактователей Книги, обзывая их схоластами. Известный сатирик прозрачно намекал, что экзегеты схожи с академиками выдуманной им страны, дни и ночи проводящими в спорах, с какого конца следует разбивать сваренное яйцо - с тупого или с острого.
   Но так ли далеки великие ученые от придуманных сатириком смешных персонажей, занимающихся черт те чем? Разница меж ними, как представляется, ничтожна. Для иллюстрации вернемся к старым спорам о взаимоотношении Земли и Солнца.
   Представимы три утверждения.
   Первое: Солнце вращается вокруг Земли. Это очевидно любому ребенку. Либералы, вращающие весь мир вокруг себя, драгоценного, также, вероятно, в глубине души уверены в этом, но вида не показывают.
   Второе: Земля вращается вокруг Солнца. Самое распространенное высказывание, по существу превратившееся в догму. Особенно любят повторять его эмансипированные дамочки, показывающие, что тоже не лыком шиты и кой-какие мозги имеют.
   Третье: одновременно вращаются и Земля, и Солнце - движутся вокруг общего центра масс. Солнце много больше любой своей планеты и потому его движение малозаметно, проявляясь разве что в том, что планетные орбиты представляются не круговыми, а эллиптическими. Это утверждение считается в науке самым правильным: любой механик теряет сон и аппетит пока мысленно не "привяжет" движения всех рассматриваемых им тел к некоей неподвижной системе координат.
   Так какое из перечисленных утверждений верно?
   Правильны все три. И первое верно, и второе, и третье.
   Дело в том, что в рассматриваемом диапазоне масс, скоростей и расстояний движение любого тела относительно, и за точку отсчета может быть принята любая. Так что прав был Лилей, и провозглашая свои открытия, и соглашаясь с судьями. Вы также со спокойной совестью можете говорить то, что вам больше всего по душе.
   Любителям же самого научного и правильного нелишне напомнить, что Солнце в свою очередь движется вокруг Галактического центра масс. Причем со скоростью, превышающей орбитальную скорость Земли более чем в семь (!) раз. Как и относительно чего движется Галактика в Местном скоплении галактик и как последнее движется в своем метагалактическом кластере, на сегодняшний день астрономией не установлено.
   Спесь с молящихся на науку немного сбили участившиеся экологические неприятности да бессмысленные атомные бомбардировки беззащитных городов. Полностью же лишить науку божественного ореола обладателя Истиной могло б следование элементарной логике, если б не упорное желание разума пребывать в плену иллюзий.
   Ничтожно малое количество мыслящих существ способно осознать очевидное: если наш путь познания мира бесконечен, а мы находимся в самом начале его, то все наши представления об устройстве Мироздания должны быть намного ближе к ложным, чем к истинным. Но, как и ранее, постоянно звучат заявления "наукой доказано", "научная истина" и так далее и тому подобное.
   Меж тем, рассуждая строго логически, следует признать, что доказать наука ничего не может. Принципиально не может претендовать на обладание истиной. То, что по недомыслию принято называть научным критерием истинности, в действительности является критерием полезности. Удалось получить положительный эффект - значит, свершил очередное научное достижение. Но не более того. А как и что происходит в действительности, покрыто мраком. Карно придумал универсальный метод расчета для тепловых машин в предположении о существовании особой субстанции - теплорода. Потом ученый мир пришел к выводу, что теплорода в природе нет. Но методом Карно, тем не менее, пользуется.
   Случай с теплородом, кстати, не из ряда вон выходящий, а подтверждение общего правила: практически все наши мысленные модели реальности не имеют с ней ничего общего. Электрический ток в проводнике не является направленным движением электронов. Нет в природе ни положительно заряженных "дырок", ни солитонов и экситонов. А в целом наука строится принципиально порочно - исходя из предположения об априорном знании свойств фундаментальных основ Мира. В ней постулируются базовые характеристики материи, сознания, пространства, времени и информации. То есть как раз то, что ей и надо бы изучить. Затем уже в научных теориях на исходные понятия "нанизываются" свои, частные. Но поскольку исходные абстракции не раскрываются, а только называются, то и производные от них термины оказываются неопределенными.
   Наука могла б претендовать на обладание истиной в том случае, если б умела доказывать, что ее описание явлений природы единственное, и иначе никак нельзя. Но как раз этот аспект ученые тщательно обходят далеко стороной. Дал какое-то правдоподобное объяснение, свел воедино известные тебе факты - вот и герой, перевернул очередную страницу познания природы. И зачем заморачиваться тем, что чем более фундаментально какое-либо утверждение о природных закономерностях, тем больше различных равноценных формулировок оно имеет?
   В общем, давно надо было бы прекратить восхваления науки. Однако вряд ли будет правильным как-либо охаивать ее. Как говорится, не плюй в колодец. Все-таки комфортом и незаслуженно большой продолжительностью жизни мы обязаны ученым.
  
  

6. О смысле

  
   Мудрость разумного - знание пути своего,
глупость же безрассудного - заблуждение.

Притчи Соломона, 14:8

   Великая мудрость собрана в Книге. Из века в век в трудные моменты жизни обращаются к Ней за советом, и не оскудевает живительный поток.
   Поразительно, но одни и те же слова освещали жизненный путь и безгласного раба, всю жизнь просидевшего в яме, и разработчика программ искусственного интеллекта, облазившего в туристических поездках самые потаенные уголки планеты.
   Секрет в том, что Книга насыщена притчами, нравоучение из которых должен выводить сам читатель на основе своего жизненного опыта, воспитания и образования. Зачастую, однако, сложный язык, изобилующий аллегориями, не позволяет добраться до понимания нужных советов. Ну скажите, кто может сходу понять высказывание "даже бесплодная рожает семь раз"?
   По этой причине всегда находились самозваные учителя, пытающиеся разъяснить текст Книги. Один из первых комментаторов, некий Лиан, весьма преуспел в этом благородном деле, но запутавшись в логически сложных цепочках рассуждений, в конце концов воскликнул "верую, ибо это абсурдно". Другие экзегеты, более умные и скромные, ограничивались осторожным советом: если видишь противоречие, не фыркай, а ищи глубинный, символический смысл. Третьи, настроенные по революционному решительно, предлагали читателю просто пропускать непонятные места. Не дорос, мол, еще.
   Спустя многие века все же очертили тему, либо спрятанную наиболее тщательно, либо вообще отсутствующую в Книге. Касалась она вопроса вопросов: в чем смысл бытия? какова конечная цель существования? Некий Мю, смущающий незрелые умы своими яркими литературными произведениями, даже заявил, что главный вопрос философии не в том, что чего первичнее или еще какой, а стоит ли жизнь того, чтобы жить.
   А вы, кстати, задумывались о смысле пребывания в миру? Ради чего вы существуете? Во имя чего родились, радуетесь и мучаетесь, будете умирать?
   Неужели для того, чтобы помыкать ближними своим, поедать вкусную пищу и потреблять разнообразные напитки, ударно заниматься сексом и получать прочие изысканные наслаждения, а также передать по наследству перечисленные возможности дорогим своим деткам и внучкам? Это ж скучно. Мелко. Недостойно венца природы, коим вы считаете себя. А дети... они ж неблагодарные. Неразумные. Всю жизнь только тем и занимаются, что нервы вам тянут.
   Тем более недостойно ставить во главу угла накопление богатств. Ни глоточка, ни кусочка, ни лоскутка с собой на тот свет не заберешь.
   Жить для того, чтобы оставить столбовую дорогу в науках или искусствах? На тысячелетия воздвигнуть памятник себе нерукотворный? Да полноте, какой процент из ныне живущих и, особенно, пребывающих в далеком будущем будет просто догадываться о том, что некогда вы существовали? Один из миллиарда? Из сотни миллиардов? И вы уверены, что вспомнит именно вас, не перепутает с кем-нибудь другим, не исказит имя? Вспомнит с благоговением, а не с досадой? И действительно ли это вам очень нужно?
   Вполне вероятно, что вам просто некогда подумать над прозвучавшим вопросом. Вы все время заняты чем-то важным. Хлопочете и хлопочете. Прямо дух перевести некогда. Недосуг подумать о чем-либо другом, кроме сиюминутного действа.
   Надо одеться, чтобы не указывали на вас пальцем. Или чтобы согреться ли защититься от солнца. Чтобы не стыдиться своего тела или чтобы не дать наглым глазенкам разглядывать тебя с вожделением. Одежда ведь не зря придумана.
   О еде разумно заботиться. Заблаговременно. Либо готовить обед, либо подыскать приличный ресторан. А то придет голод и возникнут неприятные ощущения. Вот и еще одно важное занятие, отвлекающее от раздумий о мировых проблемах.
   Проснувшись утром, надо собраться с духом и пойти на работу, чтобы обеспечить себя куском хлеба и прочим необходимым для существования. Почти все трудятся. Так принято. Где уж тут до дум о вечности, когда почему-то вечно куда-то опаздываешь!
   Да и жилище свое необходимо периодически прибирать. Не жить же в грязи. Упаси бог, сосед нежданно заглянет - стыдно будет перед ним.
   Есть и более длительные труды в угоду достижения неких удаленных во времени целей. В свой час или год надо подумать об учебе - в школе, в высшем учебном заведении, а если фишка ляжет удачно - в аспирантуре или докторантуре. Создать семью, вырастить детей... Как без них-то?
   Короче, на всем протяжении ужасно короткого жизненного пути постоянно возникают какие-то цели, и все силы уходят на их достижение. Так и проходит жизнь. Бьешься, как рыба об лед, мечешься, как белка в мясорубке, стараешься изо всех сил, изнемогаешь, а всюду препоны.
   Лишь в предсмертный миг приходит озарение: а зачем все это было нужно?
   Так, может, имеет смысл заранее подумать над этим вопросом? Точнее, над целым кублом вопросов, ибо одно тянет другое и не ясно, какое вопрошение самое правильное.
   Допустимо говорить по крайней мере о двух типах целей - внутренних и внешних. То есть имманентных и функциональных.
   К раздумьям о целях первого типа подводит, например, вопрос, имеет ли род наш цель существования, предопределенную при зарождении его и внутренне присущую его природе?
   Вопрос о цели второго типа - а есть ли у нашего рода цель, не связанная с ним самим? Иными словами, в чем наша функция в Мироздании и существует ли таковая?
   И, наконец, как соотносятся и соотносятся ли цели бытия отдельного разумного индивидуума и общие цели существования его биологического рода? Короче говоря, если и предопределен весь ваш род, то вам-то что с того? И наоборот, если вы нашли смысл жизни, то значит ли это, что и у всех ваших сородичей должна быть эта точка зрения? И следует ли из очевидного факта, что вам рано или поздно суждено уйти из этого мира, что и род ваш тоже когда-то исчезнет без следа?
   Материалисты-циники давно для себя все решили: цель жизни индивида - получение наслаждений. А цель всего рода - производство новых поколений гедонистов для получения удовольствий. Как это пошло!
   Впрочем, чтобы на продолжительное время сохранить желание получать удовольствия, требуется железная самодисциплина. Не каждому сие по силам. Вспомните, на какие ухищрения идут представители знатных родов в регламентации своего повседневного существования. Однако можно ли вообще ежедневные самоистязания во имя сдерживания желаний принимать за цель жизни?
   Материалисты-мечтатели предлагают альтернативу: цель разумных - создать общество счастья всем своим членам. Цель индивида - прилагать все свои силы, чтобы пользоваться текуще предлагаемым счастьем и помогать в наращивании оного всему обществу.
   Большие проблемы возникают с разъяснением, что такое общество, в котором каждый его член счастлив. Понятие счастья ведь сугубо индивидуально, и что для одного хорошо, в глазах другого может быть плохо. Нам говорят, что такое общество начинается с построения материально-технической базы коммунизма, когда каждый будет потреблять столько, сколько сможет. Тогда, мол, все будут сыты, здоровы и хорошо одеты, жить будут в уютных домах, работать столько, сколько захочется, и постоянно наслаждаться подвернувшимся счастьем. Для этого, конечно, необходимо познать столько тайн природы, сколько требуется для того, чтобы делать с ней все, что душе угодно, - ведь иначе нельзя получить полное изобилие всего для всех.
   Не ясно, правда, в чем конкретно достигнутое всеобщее счастье будет содержаться - в здоровье, в своем доме, в свободном графике работы или еще в чем.
   Не ясно также, как быть с мотивировкой: если и так уже все есть, так откуда взяться желанию познавать тайны природы? Они всегда раскрываются с превеликим скрипом. Неужели праздное любопытство сможет толкнуть кого-то на мучительные раздумья, отказывая себе во всех мирских удовольствиях, не досыпая и не доедая?
   Получается, что сперва надо далеко пройти по лестнице познания мира, а затем уже строить всеобщее счастье? Или то и другое делать параллельно? Ну хорошо, добились своего. А дальше что? Почивать на лаврах? И в чем эта цель принципиально отличается от цели материалистов-циников? Тем, что вначале кому-то надо будет тяжко работать, чтобы осчастливить будущие поколения? А зачем живущим в неудачное время пахать изо всех сил, осчастливливая не себя, возможно, даже не своих детей и внуков, а кого-то неведомого, которому предстоит родиться в прекрасном далеком?
   Изощренность досужих умников не знает границ. Известно, например, заявление, что каждый из нас живет для того, чтобы дать жизнь своим детям и оставить маленький след в познании окружающего мира, а наш род в целом существует для того, чтобы создать, замыкая Ось Времен, самого себя и в придачу все остальное, что мы ныне наблюдаем во Вселенной. Но, опять-таки, не совсем понятно, зачем нашим далеким потомкам создавать такой несовершенный и несправедливый мир, каковым он ныне предстает перед нами.
   Не, не убеждают аргументы мечтателей.
   Если материалисты не могут убедительно сформулировать конечные цели бытия, так, может, обратиться к религиозным деятелям?
   О, у них ответ давно готов: смысл жизни - прийти к Богу. Что это значит - "прийти" - объясняется предельно просто: молиться, регулярно ходить в церковь, поддерживать ее материально. Ну и, конечно, жить по церковным указаниям.
   Меж тем в Книге недвусмысленно говорится, что Бог уже присутствует в каждом из нас. Как еще можно понять выражения "Тот, Кто в тебе, больше того, кто в мире", "небо и небо небес не вмещают Тебя", "вы храм Божий, и Дух Божий живет в вас", "Бог все во всем" и великое множество прочих подобных утверждений?
   Не, неверная посылка. Не надо никуда идти.
   Наиболее вдумчивые экзегеты утверждают, что в Книге ответ на вопрос о смысле жизни зашифрован притчей о Блудном Сыне. Изложим ее своими словами, без нюансов, необходимых для глубокого анализа. Ведь перед вами сказка, а не научный трактат.
   Было у отца два сына. Старший во всем следовал указаниям отца. Младший же потребовал разделить семейное имущество и через некоторое время, забрав свою долю, ушел в мир. Там он вел довольно разгульную жизнь и промотал все, что имел, с блудницами. Стал перебиваться случайными заработками, питаться плохой пищей, например - так называемыми свиными рожками. В конце концов решил вернуться в отчий дом. Отец чрезвычайно обрадовался возвращению Блудного Сына и велел в его честь устроить празднество, зарезать упитанного теленка. Старший сын заревновал: за что, мол, неразумному брату такой почет; вот он никуда от отца не уходил, всегда был послушным, а никогда ему не выделяли даже ягненка, чтобы погулять с товарищами. Отец же возражал: твой брат был мертв, но ожил, пропадал и нашелся, и отныне уже не покинет отчий дом - это большая радость.
   Нравоучение этой притчи следующее: Высшие Силы посылают нас в этот мир, чтобы мы укрепились нравственно. Никто, мол, не войдет в Царствие Небесное, кто не пройдет через искушение. Блажен, кто переносит искушение, потому что, быв испытан, получит венец жизни. Не согрешишь, как говорится, не покаешься.
   Согласие с таким объяснением требует принять предположение, что мораль и нравственность изначально не даются разумному существу в полном объеме и требуют напряженной тренировки в течение всей его жизни. Насколько это правдоподобно?
   Вообще-то вдумчивый анализ мироустройства позволяет нащупать некие аналогии.
   Вы задумывались, как "существует" закон всемирного тяготения? Ну конечно же не в виде формулы, написанной на листке. Он проявляется каждое мгновение, везде и всюду, подчиняя материальные предметы своим требованиям. А также отражается в психике разумного существа, задумавшегося о нем или пытающегося его понять. Но все, называемое духовным, имеет свой материальный носитель. Любая возникшая мысль есть некая последовательность электромагнитных импульсов в мозге, и когда мы пытаемся понять закон тяготения или другую закономерность, психическое отражение ее материализуется в виде этих самых импульсов.
   В целом мир представляется гигантским круговоротом, в котором тысячи, а то и миллионы или миллиарды лет обращается одна и та же информация на различных материальных носителях. В материнской утробе мы проходим путь от одноклеточного организма через насекомое, рыбу, амфибию, звероподобное хвостатое существо - к тому несовершенному созданию, которое ныне из себя представляем. Но это еще не все. Каждый ребенок начинает учиться. Усваивать давно известные истины. А потом этот же процесс осуществляют его дети, внуки и так далее.
   Так, может, подобно прочей информации в природе, этические установки требуют постоянного подтверждения потому, что это является формой их существования?
   Можно было бы согласиться с подобной точкой зрения. Но не укладывается в голове то, что весь огромный мир, окружающий нас, все эти миллиарды галактик из сотен миллиардов звездных систем, невообразимая сложность каждого живого существа, все это - чья-то лаборатория. Ну не может быть такого излишества, и все тут!
   В общем, и религиозные построения не дают убедительного ответа на вопрос о смысле бытия.
   Можно, конечно, считать, что наше существование в настоящее время бессмысленно, и как раз сие и есть благо. Любая цель есть некое ограничение. А наша цивилизация оказывается открытой системой, не ограниченной в своем развитии. Когда-нибудь, возможно, мы и доберемся до понимания конечных целей существования. А пока будем просто жить и потихоньку умнеть... только не является ли это бесплодным топтанием?
   Как ни крути, но все ж полезно почаще размышлять не только о собственной предстоящей смерти, но и о цели существования себя и себе подобных в этом мире.
  
  
  
  
  
  
  
  
  

1

  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"