Она летела вдоль отвесных стен и ёжилась от быстрой смены тепла на холод, света на тьму. Она неслась прямо вниз, не раскрывая своих крыльев; ей нравилось это Свободное падение Свободного Человека.
Её полёт был бы похож на падение камня брошенного в колодец, если бы не одно НО. В колодце внизу всегда есть или вода или сухое дно, а там, куда так стремительно летела она, ничего, кроме непроницаемой, холодной, всепоглощающей Темноты, не было. Она и боялась эту Темноту и жаждала её.
Каждый раз, когда Она бросалась в эту пропасть, дыхание её становилось более глубоким и учащённым, как будто лёгкие знали, что там глубоко внизу нет воздуха и им нечем будет наполнить себя; каждый раз её сердце начинало биться всё громче и прерывистей, как будто чувствуя, что однажды, когда Она подлетит к Темноте совсем близко, та проглотит её и оно замолчит навеки.
Наверное, ей просто нравился риск. Иначе, чем же ещё можно объяснить то, что это сознание смертельной опасности только добавляло особое ощущение восторга в её такое долгое падение?
А ещё ей очень нравилось издеваться над Темнотой, дразнить тем, что подлетая каждый раз всё ближе и ближе, заставлять мрачную Тьму открывать свой толстогубый, беззубый рот, в страстном желании схватить дерзкую, и в последний момент ускользать от неё.
В последний раз Она приблизилась к зловеще щерившейся Темноте настолько, что явственно ощутила её смрадное дыхание, её шёпот:
- Иди ко мне, деточка, не бойся. Я дам тебе покой и отдохновение от всего. Иди ко мне.
- Тебе ни за что не поймать меня, Темнота! - Громко рассмеялась Она в ответ на этот загробный шёпот, и, раскрыв крылья, взмыла ввысь, туда, где жизнь бьёт ключом, туда, где тепло и много, много света.
- Я умнее и хитрее тебя! - беспечно кричала она проклинающей её Бездне.
Сегодня Она решила подлететь к Вечной Пустоте ещё ближе.
- Я пролечу над самыми её губами, чуть ли не касаясь их, и улечу к солнцу, когда эта Пустота подумает, что уже поймала меня. Это будет мой самый лучший полёт, - думала Она, тихо подрагивая от охватывающего её нервного возбуждения. Это её растекающееся волнами по всему телу возбуждение докатилось до уставшего от постоянного риска сердца, и оно начало биться всё чаще и чаще в предвкушении грядущей опасности. Перед самым прыжком сердце забилось так сильно, что ей показалось, будто оно хочет выскочить из груди.
- Не бойся, глупенькое, - как можно спокойнее попросила Она его, - ничего не произойдёт. Я опять перехитрю эту Холодную Тьму.
И Она смело прыгнула с вершины скалы, как всегда не раскрывая крыльев. Падение было долгим. Очень долгим. Глаза постепенно привыкли к обволакивающей темноте и ей даже стали смутно видны отвесные стены, вдоль которых она стремительно летела навстречу ждущей её пустоте. Ещё немного вниз и вот, наконец, достигнута та глубина, на которой явственно слышны дыхание и шепоток утробно булькающей Бездны. Ещё чуть-чуть и стали видны расплывчатые очертания открытого, огромного, бездонного рта. Ещё мгновение и Она, задрожав и вся покрывшись пятнами и гусиной кожей, почувствовала смрадное дыхание Бездны, увидела отвратительные, ядовитые капельки слюны на её губах, ещё миг... . Пора!!!
Она раскрыла крылья и попробовала ими взмахнуть, но что это?! У неё только одно крыло!!! Одно большое чёрное, кожистое, твёрдое крыло! А где же второе?! Белое, тёплое, мягкое?! Куда оно делось?! Как вышло, что Она не заметила, что у неё больше нет крыла?!
Срочно, срочно прочь отсюда!!! Она попыталась взлететь, отчаянно взмахивая этим своим одним крылом, но её только кружило, переворачивая и бросая через голову, не останавливая при этом падения, лишь делая его не направленным прямо вниз, а идущим по спирали, отчего оно становилось безнадёжным и больным.
Её начало мутить; кровь сачилась из того места, где ещё только вчера было крыло; какие-то молоточки сначала тихо, а затем всё громче и громче застучали в висках, и от этого нарастающего шума страшно заболела голова, а вслед за ней и всё тело. Сердце гулко и прерывисто стучало в груди, и этот частый звук, отражённый треклятыми стенами был похож на крики раненой падающей птицы.
Она попыталась подлететь поближе к одной из стен, чтобы ухватиться хоть за что-нибудь! С неимоверным трудом ей удалось это сделать, но схватиться было не за что. Стена была цельная, отвесная, холодная и склизкая от выдыхаемого неумолимо приближающейся Бездной смрадного пара.
- Хоть бы какая-нибудь трещинка, какой-нибудь выступ, - думала Она, тщетно пытаясь остановить своё падение. Ничего. Она только обломала ногти рук и ног, разбила локти и колени, истёрла пальцы до костей.
- Неужели это всё? - подумала Она, - Как мало мне довелось летать! Как я любила эту жизнь.
Она посмотрела вверх, где высоко-высоко маленькой одинокой яркой точкой горел свет. Со слезами на глазах, Она попробовала протянуть руки к этой точке, но её в последний раз перевернуло и бросило вниз.
- Там нет ничего..., - всплыли в её памяти чьи-то, слышанные ею при рождении слова, и...
- Чмак, - удовлетворённо отрыгивая, закрыла свой рот ненасытная Бездна.
******
Она стояла обнажённая на острой вершине высокой отвесной горы и смотрела в синее-синее небо над головой. Лёгкий ветер развевал её чудные длинные волосы. Мягкое рассветное солнце освещало её нежную кожу перламутрово-розовым цветом. Свежий, чистый воздух вливался в её лёгкие, наполняя их восторгом и ожиданием скорого счастья. Сердце, согретое солнечным теплом, билось размеренно и спокойно.
Она встала на цыпочки, вытянулась в струнку и протянула руки к тёплому золотому солнцу. Она тянулась вверх к небу, а под ногами у неё раскрыла свою чёрную зловещую пасть чудовищная, холодная, тёмная, смрадная пропасть без дна.
- Прыгай, - раздался чей-то голос.
- Как же я прыгну, я ведь упаду, - удивилась она.
- Как ты знаешь?*
Она засмеялась: - Ты смешной, у меня же нет даже крыльев.
- Как ты знаешь? - настойчиво повторил тот же вопрос голос.
Она задумалась, не зная, что ответить.
- Мне страшно, - наконец прошептала она тихо-тихо.
- Не бойся, прыгай! - приказал ей голос, - В мире нет другой дороги к Счастью.
Немного подумав, она чуть присела и сильно выбросила себя вверх. Ей показалось, будто она тонкая звенящая пружинка внезапно освободившаяся от чего-то её держащего. Полёт ввысь был быстрым, почти мгновенным, но вот он прекратился и её тут же начало неумолимо тянуть вниз. Она широко раскрыла глаза и протянула руки вверх, как бы прося о помощи. Сразу же за её спиной раскрылись два крыла. Одно было большое чёрное, кожистое, твёрдое на ощупь; другое: белое, пушистое, мягкое. Расправив их, Она с трудом, но смогла остановиться. Правда, кроме тревоги и быстро наступившей вслед за ней усталости, Она ничего не ощутила.
- Это оттого, что крылья совершенно разные, - поняла Она, и крикнула вверх: - А почему они разные?!
- Чёрным ты будешь защищать себя от тех, кто захочет тебя обидеть, а белым будешь согревать тех, кому холодно и больно. Ими сложно управлять, но когда научишься, лететь будет легко и спокойно.
Каждый день Она до изнеможения училась летать и однажды полностью овладела наукой управлять такими разными крыльями. С этого момента, практически не взмахивая ими, можно было подолгу парить в потоках чистого, хрустящего своей свежестью воздуха.
Её полёт из неровного и быстрого стал плавным и спокойным. С каждым днём, на восходящих потоках звенящего воздуха, Она поднималась выше и выше. Ей оставалось совсем немного, чтобы дотянуться рукой до Неба и Солнца.
- Мне хорошо! - ликуя закричала Она, - Мне очень хорошо! Я люблю тебя, Жизнь!
- Вот и славно, - удовлетворённо ответили ей, - здесь наверху есть всё. Всё, что тебе надо. Лети. - И добавили вполголоса: - Только никогда не опускайся вниз. Там нет ничего.
- Хорошо, - непринуждённо засмеялась Она, с лёгкостью взмахивая своими огромными крыльями, - мне здесь нравится!
Она парила в вышине и наслаждалась теплом золотого солнца, чистотой голубого неба и полной свободой своего полёта. У неё было всё!
- А что такое "нет ничего?" - внезапно пронеслось у неё в голове, и ОНА спустилась ниже.
Она даже не расслышала, как кто-то тяжело и горестно вздохнул, словно откликаясь на её такое еле заметное падение, не расслышала, как внизу радостно захлюпала слюнявым ртом Бездна:
- Иди ко мне, девочка, я жду тебя.
***
Два огромных, странно лохматых доисторических оленя лежали на перекрёстке. Их сбил какой-то грузовик; один уже был мёртв, а другой с перебитыми ногами ещё тяжело и шумно дышал. Я сидел в машине и не знал, что мне делать: выйти и помочь, и, если "ДА," то как? Или объехать и следовать дальше? В этом раздумье я и проснулся. А что бы вы сделали на моём месте?
ABZ
Racine, WI 09/22/11
*Я непременно хочу оставить заданный вопрос так, как он написан.